Ночкин Виктор. Тварь из Бездны

   Ральк спустился в трапезную, поел… и задумался, на что употребить остаток дня. Заняться было решительно нечем. Солдат поднялся к себе, проверил клинок, для порядка протер и прошелся камнем… Заодно осмотрел и нож, который носил в сапоге, лезвие тоже оказалось в порядке. До начала службы оставалось полдня, даже больше – и Ральк надумал все же проведать семейство Торкера. Когда еще раскроют это убийство! А Торкер вчера приглашал…
   Десятник оглядел себя – одежда немного помята… Прежде на подобные мелочи он не обращал внимания, но тут… Переоделся, грязные тряпки отнес прачке и отправился в город.
   Первым делом следовало заглянуть в «Медный грош». Конечно, нынче еще на службу… Но немного-то винца можно себе позволить?
   В «Медном гроше» у дверей скучал Торкер. Верзила стоял на пороге, чесал волосатую грудь под распахнутым форменным камзолом и улыбался, подставив лицо солнышку. При виде десятника он просиял:
   – О, какие люди! Заходи, заходи…
   – Ты сегодня здесь? – осторожно поинтересовался Ральк. – А я к тебе думал зайти… Вчера ж не вышло…
   – А вот и зайди, – кивнул Торкер, – мои рады будут.
   – А ты?
   – А что я… Мне сегодня здесь торчать… А ты зайди, моя-то уже с рынка вернулась. Или это! Погуляй с Сириной, а? Нынче, видишь, солнышко, давно такого утречка Гилфинг не посылал. Походите, поболтаете, а то сидит девка дома, киснет.
   – Ну… – Ральк смутился. Вернее, сделал вид, что смутился – а вообще мысль Торкера ему понравилась. – Да, я же вина купить обещал!..
   – Не «ну», а погуляйте. Идем, я тебе помогу вино выбрать. А то в самом деле перепутает наш Лутан, подсунет тебе…
   Лутаном звали того самого унылого мужчину, что в ночь ареста жег бумаги на втором этаже. Теперь он скучал за стойкой. Сухопарый мрачноватый тип не походил на большинство знакомых Ральку кабатчиков – жизнерадостных полнокровных весельчаков. Увидев десятника, направляющегося к нему в сопровождении Торкера, Лутан вопросительно уставился на вышибалу и опустил одну руку под стойку. Торкер отрицательно помотал головой – рука возвратилась.
   – Лутан, – потребовал Торкер, – дай-ка господину десятнику кувшинчик вина… Того, с красным сургучом, понял?
   Когда Ральк получил вино (пробка была залита красным сургучом) и, расплатившись, покинул «Медный грош», Торкер вышел его проводить.
   – А что это он под стойкой зашарил, когда мы за вином подошли? – поинтересовался десятник.
   – Сегодня мы платим, – к удивлению Ралька вдруг откровенно сказал вышибала, – у него кошель с деньгами приготовлен. Он подумал, что порядок изменился, и капитан будет тебя присылать за монетой. А я ему киваю – мол, нет, деньги нынче я его милости понесу, как договаривались. Чего так смотришь? Ты думал, для чего меня в стражу взяли? То-то… А мы с тобой теперь все время рядом, рано или поздно, сам бы все понял. Так что я уж тебе прямо скажу.
   Смотрел Торкер при этом в сторону, словно не желал встречаться с Ральком взглядами.

***

   Когда Ральк постучал, дверь отворила Терена. При виде солдата тетка тут же просияла, будто ее дом навестил гилфингов ангел, и взвыла трубным голосом:
   – Сирина! Сирина, поди сюда, дитя! Погляди, кто к нам нынче пожаловал!
   Девушка вскочила из комнаты и с улыбкой хлопнула в ладоши:
   – Ой! А я думала… Отец сказал, что у вас теперь много работы и ты не сможешь прийти…
   – Ну, да… пришел все-таки… вот! – Ральк смущенно потупился и протянул кувшин.
   Вино тут же забрала Терена и позвала гостя в «залу», как она именовала самую большую комнату. Там Ралька усадили за стол, Сирена присела напротив, хозяйка извлекла из сундука три кубка, принесла миску фруктов – должно быть, толстуха исполняла некий ритуал, чтобы все было «прилично», в строгом соответствии с правилами вежливости, принятыми в ее кругу. Торкера младшего не было видно и, когда Ральк спросил о парнишке, хозяйка с гордостью пояснила, что мальчика определили в подмастерья к краснодеревщику. Хорошая профессия, верный кусок хлеба… А немного позже, когда парень «пообломается» и разберется, что к чему, Торкер старший помаленьку начнет привлекать мальца к делу. О каком именно деле идет речь, Ральк не стал спрашивать, сказал лишь, что Торкера нынче уже видел. На работе, можно сказать. С таким отцом грех не стать добрым тружеником.
   – Да, мой старик – он такой, – с гордостью объявила Терена. – На самой заре встает и на работу… Со службой-то он справляется, верно?
   Ральк кивнул, уткнувшись в кубок. Вино оказалось неплохим, но далеко не таким славным, как то, что притащил вчера Ропит.
   – Справляется, я знаю! – повторила хозяйка. – Он старательный, все его уважают, так что и в страже Торкер себя покажет, дайте срок! Ну и помимо службы успевает для семьи грош-другой заработать!
   Сирина склонилась над кубком, пережидая приступ материнского красноречия, только косилась хитро из-под кудряшек на гостя. Потом заявила, как будто ни с того, ни с сего:
   – А сегодня хорошая погода! Вчера дождь шел, а сегодня – хорошая.
   Терена уловила намек и подхватила:
   – В самом деле, шли бы погулять, детки. Нынче лето дождливое, когда еще так распогодится.
   Ральк и слова не сказал, все решилось без него – Сирина упорхнула к себе переодеваться, а мамаша заняла гостя светской беседой – то есть молола без передышки всякий вздор. Во всяком случае, Ральку было скучно.
   К счастью, Сирина собралась быстро и, схватив Ралька за руку, утащила из-под носа Терены, не успевшей пересказать гостю и половины сплетен. Едва молодые люди оказались на улице, Ральк позабыл скуку. Странное дело, но с этой девушкой ему было очень приятно – даже если он не знал, о чем говорить. Собственно, разговор начала сама Сирина. Первым делом она заявила, что желает пройтись по набережной за домом Совета, где гуляют все важные господа. А затем принялась расспрашивать Ралька о гномах – каковы они на вид, верно ли их изображают на витражах в вернском соборе, в самом ли деле они так сильны, как пишут в книгах. Да, оказывается, она умела читать. Сам Ральк читал очень плохо, да и не любил этого занятия – зачем оно? Если у человека есть язык и уши, он всегда может расспросить знающих о чем ему надо.
   – Да где ж их найдешь, знающих-то? В нашем захолустье, – поджала губки Сирина. – Вот, скажем, гномы. Я давно хотела о них разузнать побольше, так вот – ты первый из моих знакомых, кто их видел живьем.
   – Значит, я прав, – пожал печами Ральк. – Если хочешь разузнать, к примеру, о гномах, даже в Верне сыщется человек, который их видел. Я же – вот он.
   – Да-а… А если бы я тебя не встретила?
   – Один мой знакомый колдун сказал, что все в Мире взаимосвязано. Все складывается одно к одному… Эх, жалко, я не умею говорить складно, как тот колдун, уж он объяснил бы лучше… Ну, в общем, ничего не стрясется без причины, все неспроста. Значит, если ты хотела разузнать о гномах, то я непременно должен был тебе встретиться.
   – А если бы эти дурацкие гномы меня не интересовали?
   Девушка смешно сморщила носик, наблюдая за реакцией солдата. Видя, что Ральк потупился, она быстро добавила:
   – Я непременно помолюсь за всех гномов Мира. Ведь если бы не они, мы могли бы не встретиться, правда? Нет, неправда! Мы должны были встретиться все равно! Потому что твой колдун прав – все в Мире связано. И я должна была повстречать тебя. И раз уж для этого понадобились гномы, то они есть на свете!
   И расхохоталась. Ральку тоже стало весело.

***

   Потом они гуляли по набережной – не спеша, как положено гулять по набережной. Правда, время было раннее, дамы и кавалеры еще не появились, но это и к лучшему – Ральк и Сирина прекрасно себя чувствовали вдвоем. Он рассказывал, она слушала. Изредка просила уточнить детали. Почему-то с Сириной Ральк не ощущал потребности привирать, он без прикрас рассказывал о службе в горах Фенады, в стране камней, о гномах, изгнанных оттуда на север… И еще – о Геве, своей родине. Там все по-другому, там всегда война… Города управляются графами, и всегда кто-нибудь с кем-то воюет.
   Потом они остановились у собора, Сирина показывала Ральку витражи, водила вокруг здания, подробно рассказывала истории, которым посвящено изображение вот на том окне, и на вот этом… а если пройти туда, за угол, то… А он удивлялся, что прожил в Верне столько лет, но ни разу не останавливался, чтобы полюбоваться этой красотой. Вернский собор по праву гордился великолепными витражами, здесь было о чем поговорить, было, чему удивиться. Время пролетело незаметно, и Ральк с Сириной опомнились только когда часы пробили три пополудни. Сирина позвала Ралька пообедать у них, тот сперва отнекивался, мол, ему еще собраться в караул… но проводить девушку домой все же было необходимо, так что они отправились к Торкеру, пока дошли, дело уже было к четырем… Торкер как раз садился обедать… да и небо опять нахмурилось, пошел дождь. Словом, Ральк довольно легко дал себя уговорить. Терена водрузила на стол тот самый кувшин с остатками красного сургуча на горлышке, Ральк слабо протестовал, но Торкер объявил:
   – Ты как хочешь, а я выпью. Мне ничего не будет, я не десятник.
   – Но…
   – А если что, я скажу – когда пил, мой командир сидел рядом и не помешал.
   – Э, я тебе запрещаю!
   – Ничего ты мне запретить не можешь, – Торкер был само спокойствие, – я у себя дома, я здесь хозяин. А вот ты…
   – Что – я?
   – Если откажешься, я обижусь.
   – Ладно, – махнул рукой Ральк, – наливай, только немного. Ты не забыл, нам опять на полсуток в караул…
   Терена всплеснула руками:
   – Как? Опять? Что ж ты не ничего сказал, старый? И не выспался…
   – Ничего, потом отосплюсь… – Торкер привстал, чтобы дотянуться до кубка гостя. – Вот поймают убийцу, все станет как раньше…
   – Убийцу? – Терена удивилась.
   Ральк тоже был удивлен, ему казалось, что разбитные тетки вроде Терены, должны все подобные новости узнавать мгновенно. Неужели по городу не ползут слухи?
   – А что, о вчерашнем убийстве не судачат на каждом углу? – осторожно поинтересовался десятник.
   – Не знаю, как на каждом углу, – вдруг надулась хозяйка, – а на рынке никто не сказал ни слова. А кого убили-то?
   Торкер покачал головой и поднял кубок.
   – Гангмар возьми… проболтался… Не хотел говорить, да еще и начальство, видишь, решило пока в секрете держать… Ну, давайте лучше – за благополучие.
   – Я так мыслю, – с набитым ртом продолжил Торкер минутой позже, – что наше начальство решило пока придержать слухи. Вот когда изловят преступника, тогда с большим шумом его казнят и все будут довольны да спокойны, как и надлежит в славном нашем городе. Не бойся, старуха, убийство не у нас, в порту. Мы туда даже дозором не ходим, там другие парни в караул заступают… О, гляди-ка – опять дождь зарядил… Ну что за лето нынче…

Глава 21

   Когда обед подошел к концу, до вечерни оставалось меньше часа, так что само собой вышло, что Ральк посидел в гостеприимном доме еще немного, а затем вместе с Торкером двинул к кордегардии. Торкер попросился забежать на минутку в «Медный грош», а когда они отправились дальше, в кармане здоровяка время от времени мелодично позвякивало. В дверях пивной, кстати, Ральк приметил молодого парня внушительного сложения – своего рода подмастерье вышибалы? Ученик?
   По дороге Ральк прислушивался, о чем говорят прохожие. Нет, особого шума вчерашнее убийство не вызвало – должно быть, в самом деле, власти подсуетились, скрыли эти сведения. Лишь один-единственный раз двое встречных – рыбаки, судя по одежде, вяло обсуждали, много ли было украдено со склада купца Рукиста. Выходило, немного.
   – А может и много, – рассудительно заметил один из рыбаков, – только Рукист не сознается, потому что на делах плохо отразится. Все равно ведь пропавший товар отыщут.
   – Небось, отыщут, – согласился второй, – у него сам капитан ок-Ревейс в компаньонах.
   Стражники разминулись с рыбаками, Ральк замедлил шаги и обернулся, прислушиваясь. Надеялся вызнать еще что-нибудь, но рыбаки уже удалились настолько, что их разговора было не разобрать.
   – Ты чего встал, идем! – поторопил Торкер. – Мне еще с нашим капитаном потолковать нужно.
   – Ладно, идем, – согласился Ральк, ускоряя шаг, – а ты слышал – насчет ок-Ревейса?
   – Что именно?
   – Он компаньон ограбленного купца. Сейчас двое нам навстречу шли, толковали об этом. Похоже, рыбаки.
   – А, это… Это я знаю. Верно, они компаньоны. А откуда, по-твоему, эльфийский шелк на складе?
   – Ну, мало ли…
   В самом деле – откуда? Одна из задач имперского флота, расквартированного в Верне – ловить контрабандистов. В том числе и тех, кто из-за Великой возит запретные эльфийские товары. Капитан ок-Ревейс – главный над имперскими солдатами. Он должен ловить контрабандистов, а у его компаньона на складе – контрабандный шелк… Откуда… Теперь более понятна лояльность купца, сознавшегося в том, что шелк был и украден, купец не боится ответственности, он хочет поймать вора и уверен, что вора поймают… Еще бы, с таким-то компаньоном.
   Явившись на службу, Ральк сразу отправился к писарю за назначением на сегодня, а Торкер, воровато оглянувшись, без стука скользнул в кабинет начальника стражи. Ральк постарался выкинуть из головы звякавший мешочек Торкера и собственное начальство – ни к чему десятнику такие мысли.
   Писарь, похоже, в самом деле не уходил со службы – у него-то сменщика нет. Выглядел грамотей соответственно – помятым и заспанным. Поздоровавшись, Ральк поинтересовался ходом расследования. Писарь пожал плечами:
   – Грейст в порту рыщет, все вверх дном перевернул… Пока без толку. Еще пустили парней по скупщикам краденого, эльфийский шелк – приметный товар, найдут… Должен же он когда-то всплыть! Всем стукачам тоже наводку дали, купчишка награду обещал, якобы за сторожа хочет сквитаться, а на самом деле…
   Писарь зевнул и пожал плечами.
   – Не нашли пока, значит? – уточнил Ральк.
   – Найдут… Не могут не найти. – Писарь снова зевнул, должно быть, ему много раз нынче приходилось повторять эти соображения.
   – Ладно. Что мне на сегодня?
   Писарь извлек из-за стола исчерканную мелом доску и устало принялся изучать. Ральк только и разобрал, что доска, разлинованная белой краской, вся исчеркана мелом – похоже, график дежурств полетел в эти дни к Гангмару. Наконец писарь объявил:
   Возьмешь троих, станете караулом у дома Совета. Остальных отправишь к южным воротам. Там нынче помощь нужна, теперь все повозки обыскивают с тщанием, шелк этот ищем, Гангмар его забери… В десять ворота запрут, твои возвратятся. А после полуночи – обход улиц, хочешь, сам ступай, а хочешь – оставайся у дома Совета. Ты ж начальство, выбирай.
   – Сам пойду, – решил Ральк. – У дверей стоять скучно. Да и погода, вроде, опять наладилась.
   В самом деле, дождь прекратился, но небо оставалось серым, сумрачным.

***

   Перед кордегардией уже собралось человек двадцать – новая смена. Стражники, поджидая распоряжений, привычно вполголоса обсуждали вечные темы – цены на рыбу и овощи, виды на урожай, ненадежные новости из Ванетинии о новом императоре… Вчерашние события, впрочем, тоже припоминали – но с гораздо меньшим энтузиазмом. Десятник буркнул приветствие, несколько человек отозвались, остальные ограничились кивками… Семеро подчиненных неторопливо вышли из толпы. Ральк забрал с собой прежних – Нирса с Ропитом и Торкера, остальным велел отправляться к южным воротам, отыскать там мытаря и у него получить указания.
   Пересекли площадь, сменили караул у входа в дом Совета. Здесь было довольно шумно, хотя Совет нынче не созывали, и большая часть чиновников уже разбрелась по домам. Тем не менее, поминутно кто-то входил и выходил. Их полномочий стража не проверяла, не было оснований для беспокойства. Пусть себе идут, кому куда надо…
   Поскольку день близился к концу, число людей, выходящих из здания, было гораздо больше, чем входящих. Площадь постепенно пустела. Вот из здания вышел, тяжело опираясь на палку, глава Совета, сопровождаемый парой подобострастных слуг. Один холуй тут же умчался, привел носильщиков, другой торопливо распахнул дверцу паланкина. Старик неуклюже согнулся, хрустнули суставы, Тевелас буркнул что-то вполголоса… Слуга услужливо закивал… Наконец глава Совета погрузился в носилки и отбыл, вслед за Тевеласом и прочие стали покидать здание. Слуги в доме Совета тушили лампы в комнатах и закрывали ставни, стало темнее… Ропит, знакомый со здешними порядками, скрылся в доме, вскоре вернулся с факелом и вставил его в захват над дверью. Было скучно.
   Ральк увидел начальника стражи, шагающего через площадь. Коротко, словно нехотя, кивнув в ответ на приветствия, капитан скрылся в здании – и тут же раздался его сердитый голос:
   – Нет!.. Нет, раньше не мог!.. Я знаю, что ждете, но я был занят как раз из-за вашего склада. Из-за вас подняли переполох, усилены караулы, из-за вас…
   Капитан вышел наружу, сопровождаемый тем самым купцом, склад которого был накануне ограблен.
   – …Из-за вас стража сбилась с ног, нарушен режим патрулирования, а следить за всем должен я! И вообще – на что вы рассчитываете? Стража делает все, что в человеческих силах, я же только полтора часа назад разговаривал с Ревейсом… что могло измениться за полтора часа, по-вашему?
   Не смущаясь этим натиском, купец спокойно ответил:
   – Могло измениться и за минуту. Если вы говорите, что сделано все, что можно… то в любой миг может отыскаться след? Вот я и жду, сэр, жду в любой миг. Я, знаете ли, плачу налоги городу и жду от города защиты. К тому же убит человек. Меня просили не поднимать шума, и я выполняю свою часть сделки, верно? А что заговорят на улицах, когда станет известно, что похитители сделали с моим сторожем? Что стража бессильна перед преступниками? Что никто не может чувствовать себя в безопасности?
   – Ладно, мастер… Повторю для вас то, что говорил Ревейсу… если уж вам так хочется. Итак. Патрули увеличены вдвое, соглядатаям дано указание насчет эльфийского шелка, Гангмар бы его драл… Всех покидающих город обыскивают со тщанием. В порту следы ищет сержант Грейст, через полчаса он будет у меня с докладом. Хотите присутствовать?
   – Что значит – хотите? Конечно! Я желаю знать все, что знаете вы… относительно моего дела, – слово «моего» купец выделил голосом.
   – Что ж, идемте…
   Капитан с купцом удалились. Ральк прикинул – через полчаса Грейст будет с докладом в кордегардии, как раз к тому времени их сменят у дома Совета, и он, Ральк, тоже будет там. Возможно, узнает новости… В общем-то, Ралька интересовало во всей истории только одно – когда вернется прежний режим несения караулов? Тогда у него будет больше времени для Сирины… Сегодняшняя прогулка была чудесной. Совсем не скучно. С Сириной, казалось Ральку, никогда не скучно. С ней легко.

***

   Вслед за купцом здание покинули и задержавшиеся служки – должно быть, только и ждали, чтобы поздние посетители убрались. Последний запер дверь огромным железным ключом.
   Когда часы пробили десять, Ральк отправился узнать новости. В кордегардии было людно, стражники являлись с «дневных» постов, чтобы после короткого отдыха отправиться в ночной дозор… Десятник потолкался немного в толпе, надеялся услышать что-нибудь о поисках убийцы. Не узнал ничего и решил заглянуть на минутку к писарю, но тот как раз вышел из своей каморки и направлялся в кабинет капитана. От сунувшегося было к нему Ралька отмахнулся – не до тебя, мол. И хлопнул дверью. Один из стражников пояснил:
   – Там сейчас Грейст. Купцу рассказывает, что ничего не нашли. Купец-то злится…
   Ральк порасспрашивал бы еще, но тут мимо прошел Эгильт – непосредственное ральково начальство, так что десятник заторопился покинуть кордегардию. Зачем раздражать сержанта? Эгильт выглядел паршиво – бледный, глаза красные, воспаленные. Должно быть, сержанту сейчас достается…
   Ральк собрал своих людей, велел прихватить факелы и повел через площадь к дому Совета. Там оставил на посту двоих солдат, а с остальными отправился в обход. Ночной город выглядел мрачновато. Небо последние пару часов как будто хмурилось, но дождь так и не пошел. Поднявшийся к вечеру ветерок гонял по небу обрывки туч, звезды то скрывались за ними, то выглядывали снова – как будто подмигивали. Многочисленные лужи блестели в свете факелов кровавыми пятнами, из-под сапог шагающих не в такт стражников летели брызги, вспыхивали на миг и тут же исчезали в темноте… То тут, то там хлопали ставни, горожане запирали на ночь окна. Только у кабаков было шумно и довольно людно, но и там жизнь постепенно замирала. Первыми разошлись по домам рыбаки, которым завтра топать в порт задолго до рассвета, за ними потянулись ремесленники…
   Сперва стражники быстро шагали сплоченной группой за факелом, который нес в голове колонны Торкер, потом – по мере того, как гасли окна и город погружался во тьму – замедлили шаг, обходя лужи… зажгли еще два факела… В конце концов плотная группа распалась, растянулась по улице. Теперь брели медленно, вглядываясь в красноватые отблески факельных огней на стенах и в лужах под ногами. Патруль распался на пары, каждая с факелом, и пошел совсем медленно…
   Ночь жила, дышала – шаркали толстые подошвы сапог, плескалась из-под них вода в лужах, шептались волны в каналах, ветерок то и дело срывал с крыш капельки скопившейся в углублениях дождевой воды и швырял вниз – огонь факелов метался и шипел, если в него попадали брызги…
   – Что думаешь о поисках убийцы? – спросил Ральк Торкера, шагавшего рядом.
   – Странно… – отозвался тот, – очень странно. Я сначала не обратил внимания, что много непонятных вещей в деле, а потом задумался – очень странно. Шли на склад, зная, где тайник. Но не знали, что хозяин почти всю монету накануне выгреб? Значит, был наводчик, но не слишком надежный. Можно бы его вычислить? Думаю, очень просто… Кто знал о тайнике? Кто вообще мог знать?
   – Ну, мало ли… случайно подсмотреть многие могли. Сам же говоришь – последних новостей наводчик не знал, купец серебро успел вынести. Так что многие.
   – А из этих многих – кто с сильными магами якшался накануне? Танцор сказал, там магия. Проследить, кто из наших магов на такое способен. Думаю, немногим по плечу склад разворотить. Проследить, кто на складе бывал и мог знать про тайник купчины. Те и другие встречались? Кто из них? Где? Когда? Давно ли? Ну и много ли народу останется?..
   Торкер выразительно махнул факелом, так что тени заплясали вокруг. Ральк подумал, что вышибала мыслит вполне здраво. В самом деле, вычислить убийцу через наводчика… И еще подумал: Торкер – опытный человек, а сам Ральк, хоть и прослужил в страже порядочно, так и не научился простейшим вещам. Вот таким, как это. А поручат ему ловить преступника – что он будет делать? Тем временем верзила продолжал разглагольствовать:
   – И еще как сторожа убили… Тоже очень о многом может сказать. Грабитель – трус.
   – Трус?
   Снова Ральк удивился ходу мыслей приятеля. Убийца – чудовищно силен и столь чудовищно безжалостен. И трус?
   – Ну да. Так жестоко можно человека прикончить разве что с перепугу. Значит, трус!

Глава 22

   В ремесленных кварталах было темно и как-то особенно уныло. Здесь и звуков меньше – не скрипят ставни, не слышно разговоров, да и журчание воды доносится пореже, мастерские стоят на крупных островах, а изящные мосты – гордость и красота Верна – их больше в северной части города. Ральк велел ускорить шаг, намереваясь поскорее миновать пустынный район.
   Тут же несколько стражников постарше принялись нудить, что не мешало бы дать им передышку. Мол, Ральк неправильно все понимает. Неужто, мол, забыл, как ходил с патрулями прежде? Ральк помнил, конечно… У каждого десятника было на примете несколько укромных местечек, где ночной дозор просиживал большую часть ночи, лишь время от времени переходя от одного такого привала к другому… А Ральк как-то не подумал, сам-то он вполне мог шагать ночь напролет.
   – Ладно, – отмахнулся он от ворчунов. – Скоро передохнем. Где? Предлагайте.
   Оставаться в мрачноватом районе никому не хотелось, поэтому, пройдя мастерские, выбрали уютную сухую нишу под мостом через широкий канал, отделяющий владения цехов от жилых кварталов. Стражники затушили пару факелов, и присели на расстеленные плащи вокруг последнего, воткнув древко в расселину между камней. Последний факел, укрытый теперь от ночного ветерка, горел ровно, бросая рыжие отблески на задумчивые лица солдат. Ральк отодвинулся в тень и задумался. Скоро все закончится, он снова придет в гости к Торкеру… И снова, и еще… Приятные мысли. А что… если… Станет ли Торкер возражать, если десятник попросит руки дочери? Не станет – Ральк только теперь осознал, что его старательно привечают в доме вышибалы. Хм-м… Как-то раньше он все воспринимал как должное, не задумывался. А почему бы и нет? Почему бы и нет?.. Что ж не так? Сирина – славная девушка и Ральк готов в лепешку расшибиться, чтобы сделать ее счастливой. Кстати, сколько у него денег в тайнике? Нет, следует не лениться и пересчитать. Если хватит на домик… А сколько будет стоить свадьба? Спросить, что ли, Нирса… у того как раз недавно женился один из бесчисленных друзей, может, Нирс скажет хотя бы примерно. Нет, он трепач, разболтает всем. Лучше помолчать. А что такого, если разболтает? Что в этом плохого?..