Страница:
Иголку нашли мы, точнее она нашла нас.
Вообще-то такого рода такого рода работа вполне по плечу автоматике — зафиксировать груду металла, если ее конечно, специально не прячут, мог бы и обычный магнитометр, но, к счастью для нас, мы уже на вторые сутки сообразили, что кроме кислорода и примитивных форм жизни на поверхности имеется и жизнь разумная, причем в самой приемлемой для нас форме. Никаких, конечно, продекларированных разумных рыб, а вполне нормальные человекообразные сапиенсы.
Причем разумные настолько, что уже вылезли из пещер и принялись строить города и замки.
Событие, что и говорить, вовсе не рядовое и ощущение того, что ты уже попал в Историю, грело душу нам обоим — все-таки гарантированное место в Истории штука приятная. Чувствуя себя повивальными бабками новой цивилизации, мы склонялись над планетой, словно мирмикологи над любимым муравейником, в котором подопытные насекомые взяли, да и изобрели, на радость наблюдателям, паровую машину и теперь прокладывают первую железную дорогу. До этого, правда дело еще не дошло и, если верить Теории Исторических Последовательностей не дойдет еще долго, но, повторюсь, города и дороги там уже были.
— Ну ты говори, говори… Что замолчал? Что же там такое?
— Не знаю, государь, — честно ответил Кори. — К башне мня не пустили. Я едва дошел до берега Эйбера, как на нас выскочил этот …
Он замялся, подбирая слово. Эркмасс напряженно думал, стараясь одним словом сказать всё.
— Демон? — помог ему какой-то Брат по Вере.
— Не знаю. Наверное…
Кори перестал тужится, поняв бессмысленность выразить человеческим словом нечеловеческую суть того, кого он встретил и сказал с подкупающей простотой:
— Я такого не видел никогда.
Эсхан-хе хмыкнул недоверчиво. Эркмасс, уловив это, насупился, переступил с ноги на ногу.
— А может быть не демон, а зверь… — задумчиво спросил Адента Эмирг. У него текли свои мысли. Демон — это что-то неизвестное. Как его убивать? Как с ним бороться? Этого, верно, даже и Братья не знают. А вот если зверь… Если зверь это совсем другое дело. Загонщики, ловчие, потайные ямы…
— На что он похож?
По лицу эркмасса Кори пробежала тень. Он честно попытался вспомнить, но слова, которые приходили в голову никак не передавали образа чудовища.
— Зеленый, угловатый… Два, ну, может и три человеческих роста. Плавный какой-то.
Он говорил, прикрыв глаза, вспоминал.
— Очень легко движется. Впереди что-то вроде рога или копья…
По Императорскому окружению пробежал недоуменный шум. Адента поднял руку, пресекая его.
— Копья? Может быть воин?
— Может быть. Тут уж не знаешь, как его назвать…
Император повернулся и, выделив в пестрой кучке придворных человека в скромном сером плаще, поманил его пальцем. Маленькая толпа раздалась в обе стороны.
— Что скажешь, Шумон?
Шумон Гэйльский, Хранитель императорской библиотеки с достоинством поклонился.
— Посмотреть на него надо, тогда и говорить. Сам знаешь, не люблю я так.
— Умный какой, — хмыкнул Эсхан-хэ. Он выступил вперед, обращая на себя внимание Императора и придворных. — Эдак каждый сможет, когда посмотрит. А ты свой знаменитый ум покажи, скажи государю нашему — кого это к нам занесло…
Шумон усмехнулся, уловив за насмешкой зависть, что именно к нему обратился Император.
— Сейчас только одно могу сказать. Это не зверь и не демон…
Эсхан-хе посмотрел на Императора, потом на придворных и понимающе покачал головой.
— Ну, про твое безбожие кто только не знает, а вот почему не зверь?
— Камни… Помнишь, он убил их камнями? Я вытащил эти камни из ран.
Средний Брат Терпий дернулся, словно его вдоль спины плеткой втянули.
— Дьявольские камни!
Но его перебил Адента. Пришлось Среднему Брату утереться.
— И что?
— Это не камни. Это простая глина. Обожженная на очень сильном огне.
— И что? — не понял Эсхан-хэ.
— Какому зверю подвластен огонь? Ни одному зверю это сделать не под силу…
Сперва, конечно его отследила автоматика — груда железа орала о себе так, что пролететь мимо было никак не возможно.
На экране магнитометра вздыбился ярко-алый пик, просто вопивший о том, что он, магнитометр, нащупал внизу что-то железное, массой поболее чем тонн в двести. Вообще-то это мог быть и простой метеорит, случались прецеденты и в нашей земной истории или просто огромной отливкой, приготовленной местными энтузиастами древнекузнечного дела для занесения в местную книгу рекордов, однако Чен так не думал.
— Слушай! Это же он! Точно он!
Со стороны было хорошо видно, как алчность берет за горло хорошего человека. Я бы и сам против этого не возразил, но… Ничего нет хуже не оправдавшихся надежд.
— Пока это груда железа, — поправил его я. — Может быть, это местный металлургический центр или вообще рыцарский турнир.
— Это как?
— А просто. Собрались рыцари на турнир, — начал я, — и..
— …сложились в одну кучу, — закончил он за меня. Чен уже потирал руки, и слова мои принял за шутку.
— А хотя бы и так…
Конечно Чен, скорее всего, был прав. Было бы слишком большой удачей наткнуться на что-то другое. Он уже дал команду на поворот, и корабль завалился в сторону, направляясь к аномалии. Я чуть не упал — Чен торопился за призовыми. Пришлось плюхнуться в кресло, и снова пристегнулся.
Благословенна будь любая инструкция!
Едва ремни сошлись на груди, как система наблюдения выдала сигнал «Нападение». Над пультом высветился транспарант, и информатор милым женским голосом сказал:
— Внешнее нападение. Внешнее нападение. Ориентировочно ракета класса земля-во…
Чен, взмахом руки оборвал голос.
— Не корабль, а развалина какая-то… Рухлядь. Руина… Светлый Космос! На каком старье летать приходится… Вернемся — все Адаму припомню!
Он брезгливо подцепил ногтем залипшую клавишу на пульте и покачал головой.
Спорить с ним не хотелось — прав был напарник, прав. Модуль нам достался списанный, латаный — перелатаный и как он выходной контроль проходит одному Богу известно. Ну, может быть и не одному ему, а еще и главному бухгалтеру компании, но что-то чудесное в этом процессе определенно присутствовало… Понять компанию можно. Она экономила деньги акционеров и на новое оборудование тратилась неохотно, но, согласитесь, такой вот казус — это уже слишком. Не увязывалось у меня в воображении в один узелок рыцари и ракеты. Глядя, как по экрану ползут цифры, подтверждающие Ченову правоту, я лениво размышлял о космических пиратах.
Ведь если воспринимать этот глюк всерьез, то никак не обойтись без присовокупления сюда космических пиратов, ибо от кого другого на этой погруженной в средневековье планете можно получить в корму ракету, да не простую, а «класса земля-воздух»? Не от кого! А поскольку мы, по роду работы прекрасно знали о том, что они собой представляли, эти разбойники, то…. Глупости все это. Глу-пос-ти! А чем над глупостями думать лучше уж на товарища посмотреть.
Чен наклонился над экраном, от нетерпения постукивая пальцами по клавиатуре.
Первое, что там бросалось в глаза — огромная проплешина на зеленой шкуре леса. Даже с нашей высоты она выглядела немаленькой, а уж вблизи-то… По всей проплешине лежали обугленные поломанные деревья, перемешанные с землей. Вычислитель модуля выхватывал корабельной оптикой обломки обгорелых деревьев, глыбы камней, кучи земли и куски разорванного железа. Солнце тут уже клонилось к горизонту, но видно было все очень хорошо.
Раздраженно косясь на продолжавшее мигать предупреждение о нападении, Чен кивнул.
— Вот он!
Теперь ошибиться было трудно. В самой середке, в самом эпицентре торчал… Нет, не корабль, а всего лишь его половина. Обломок исчислялся высотой метров в тридцать-сорок.
— Это только половина. Где остальное?
— Да где угодно, — весело ответил Чен. Его пальцы бегали по приборной доске. — Мы нашли планету и половину объекта. Скорее всего, что и вторая половина тоже где-то тут.
— Тут?
— В смысле на планете, — поправился Чен. — Раз нашли половину, то почему бы нам не найти и всего остального?
Логика у него была такая же железная, как и наша находка. Китаец просто лучился довольством. Я, наверное, тоже. Удачный рейс. Хорошая работа. В самой ближайшей перспективе — солидная премия за найденный груз и место в Истории космонавтики за открытие обитаемой планеты. От таких перспектив у кого хочешь слюни закапают.
Люди стояли на высоком берегу и смотрели, как за рекой начинается новая полоса поваленного леса. За спиной осталась зелень, а тут похозяйничал огонь и враг.
— А если это засека?
— Да какая засека? В засеке смысл и аккуратность, а тут… Вон, поломано все…
— Не топором — колдовством…
Люди заговорили разом, вычерпывая из себя страх. Все ведь думали об одном и том же: тот, кто сделал это с матерым лесом, не постесняется сделать это и с теми, кто пришел посмотреть на все это.
— Да что тут было-то? — не скрывая удивления, спросил неизвестно кого Винтимилли.
— Черт прошел, — ни мгновения не сомневаясь, отозвался Средний Брат Терпий. Сказал он это сквозь зубы, словно не говорить хотел этими словами, а плеваться. — Ибо сказано: «След его горе, след его печаль, след его беда!»
Он смотрел на другой берег из-под ладони, словно ждал подвоха оттуда, от поваленных и расщепленных стволов.
— Да мы, монах, до беды еще не дошли… — ухмыльнулся Однорукий.
— Погоди, — отозвался Брат по Вере, правильно уловив в его голосе насмешку. — Погоди, дойдешь…
В одно мгновение мир вокруг стал больше, шире, прозрачнее. Его теперь не ограничивали стены корабля и, наблюдая, как куски модуля, обгоняя меня, валятся вниз, я, еще не осознав, что происходит, подумал, что зря Чен ругал древность модуля, напрасно. Скорее всего, система оповещения оказалась права на счет ракет, ибо объяснить наше положение чем-либо другим было трудно. Кто-то же нас сбил. И вряд ли стрелой или копьём.
Неожиданность происходящего настолько выходила за рамки здравого смысла, что я не чувствовал для себя никакой реальной угрозы. Все произошло так неожиданно, так быстро, что страх еще не успел родиться.
В ушах свистел воздух, подо мной вращалась чужая земля, на которой нас наверняка ждали неведомые ракетчики, оснащенные высокоточным оружием, а мысль как привязанная крутилась вокруг одного — кто же это так с нами?
Аборигены исключались. За последние пару дней мы вполне представляли уровень здешних технологий и понимали, что серьезнее камнемета тут военной техники нет. Оставались космические пришельцы, но сам факт того, что система оповещения идентифицировала ракету, говорил не в их пользу. Вряд ли пришельцы из невообразимых космических далей стали бы лупить по нам из земного оружия. Разве что из глубокого уважения…
Так что по всему выходило, что стреляли свои, земляне.
Кто? Зачем? Почему?
Мысли эти пронеслись в одно мгновение, оставив в душе ощущение того, что неприятности только начинаются.
Мы неслись вниз, земля летела навстречу, а страх ледяным комком отставал и висел где-то в полуметре над затылком. Кроме этого движения ничего в мире, не происходило. Но должно было произойти. Модуль нам с Ченом еще должен был.
Я проводил взглядом кусок обшивки, из которого фонтанировала, застывая на воздухе, струя пирофага. Над головой раздался щелчок и еле слышный за воем ветра свист — раскрылся жесткий парашют-крыло и я перестал быть игрушкой в ладонях ветра. Чуть в стороне, метрах в двухстах, я увидел второй парашют. Чен.
Теперь неведомые враги видели нас. Мы перестали быть для них кусками обшивки.
Вертя головой, я каждую секунду ожидал на земле стартовой вспышки и новой ракеты. Страх, наконец, появился и холодным ручейком скользнул вдоль спины. Уцелеть после взрыва модуля было не мудрено — система защиты постаралась за нас, а тут мы были открыты не только всем ветрам, но и всем ракетам. Если после модуля они примутся за нас….
То, что они больше не палили по нам, внушало надежду. Я приободрился, страх схлынул нервной дрожью.
Глупых вопросов типа, откуда тут ракеты никто не задавал. Понятно откуда — от верблюда. Гораздо интереснее было подумать о том, почему доброхоты ограничились одной ракетой.
Сверху мне было видно, как Чен вертит головой. Вряд ли его мысли были веселее моих.
Куски железа и пластика растворялись на фоне зелени, становясь невидимыми. Там, на земле, было по-прежнему тихо. Ракетчики то ли стеснялись, то ли ждали когда мы подлетим поближе.
Ветер настойчиво толкал нас в сторону от металлической громады. Теперь её было видно и невооруженным глазом. Ни о какой посадке речи тут не шло. Обломок корпуса, головная часть просто воткнулся в землю, словно брошенный кем-то нож. Вокруг гигантского обломка все было сожжено и искорежено. Я профессионально подумал, что если у этого леса найдется собственник, то он может вчинить немалый иск владельцам груза и быть уверенным, что любой суд встанет на его сторону, едва только посмотрит, во что превратился лес.
Каким он был совсем недавно я увидел посмотрев за реку.
Зелень там перекатывалась волнами, то темнея, то светлея. Что-то там вроде бы шевелилось, но слишком высоко еще было, да и далековато…
Обломки улетели вниз и в сторону. На фоне земли, точнее, зелени я ничего не мог разглядеть, но вдруг над нашими головами полыхнула тусклая вспышка. Гром метнулся от облаков к земле и обратно. Ага! Дождались! Теперь долгов у модуля перед нами не было. До Чена было метров пятьдесят. Я услышал крик товариша.
— Аварийный буй пошел! Нам везет.
В нашем положении сказать так мог только оптимист. Повезло, скорее бую. Он уходил в небо, а мы летели вниз к реке и берегу, усеянному поваленными друг на дружку стволами. Оттуда поднимался запах воды, гнили, потревоженной земли и пепла.
И все-таки рано Чен за нас радовался.
Где-то правее, за не поваленным еще лесом, звонко взвизгнуло. Этот визг трудно было перепутать с чем-нибудь другим. У пусковых установок типа «Флейта» выхлоп звучал удивительно своеобразно. Я хоть и думал о том, что такое может произойти, но это все же оказалось неожиданным. Страх нагнал меня, и его пружина развернулась в груди холодной спиралью, но в одно мгновение он сменился облегчением. Вспышки в той стороне я, конечно, не увидел, зато оба мы, и я, и Чен углядели быструю черточку ракеты-перехватчика, мелькнувшую в небе. Отметить надо, что в той стороне ничего кроме Солнца и нашего аварийного буя не было, поэтому, во что целил невидимый стрелок, стало понятно нам одновременно.
— Сволочи! — заорал Чен с облегчением. Это я услышал безо всякого радио. Услышал и согласился.
Вряд ли неведомым ракетчикам было нужно, чтоб аварийный буй вышел на орбиту «Тараканьего угла». Выйди он туда, он локализовал бы наше положение на поверхности, а теперь…. Утешится, конечно, было можно. Найдут нас, конечно… Так я Чену и сказал.
— Ничего страшного. Нас и так найдут…
— Найдут, найдут… Или нас найдут, или то, что от нас останется, — мрачно отозвался китаец. По большому счету он был прав. При соседстве таких вот ракетчиков наша жизнь на планете могла повернуться по-разному.
Мы теряли высоту и скорость. Лес под нами распался на отдельные деревья. Кое-какие из них лежали на земле воткнув в неё ветки и явно собираясь сгнить именно на этом самом месте, но большая часть все же стояла, как и было положено от веку. Да-а-а-а тряхнуло этот лес крепко. Даже тут, между деревьями лежали куски железа изорванного, измятого, обожженного. Прямо под ногами мелькнуло что-то похожее на сплющенный и разваленный молодецким ударом надвое железный шар. Что-то в нем было знакомое — знакомое, но рассмотреть его мне помешал Чен.
— Вон они!
— Кто «они»? — не понял я, держа в голове неведомых ракетчиков и выкручивая шею, чтоб посмотреть на Ченову находку.
— Они. В смысле люди, — поправился Чен. — Внизу на десять.
Как раз там, где он указал по земле, точнее по дороге, плотной группой ехало около полусотни всадников. Это было хуже, чем некстати. Иметь в соседях вооруженных туземцев с одной стороны, а ракетчиков с другой… Но что было делать? Не возвращаться же назад?
В том, что мы их заметили, не было ничего удивительного — мы спускались, и волей-неволей приходилось смотреть под ноги, чтоб не угодить во что-нибудь непотребное, как раз вроде этого отряда. А вот то, что они нас заметили, было удивительным. По всем приметам тут еще совсем не то время, когда воинские люди ждут опасности сверху. Ну, какая, скажите, в Средние Века была опасность для рыцаря с неба? Ну, разве что здешний громовержец молнию пустит или птица, какая на шлем нагадит. Это что, смертельно, что ли? В одном случае заземлился, в другом и того проще — просто вытерся. Вот и все дела…
Или у них тут какая-нибудь крылатая мерзость есть? Не зря ведь головы-то задирали.
Кто-то внизу вскинул что-то очень похожее на лук. Ничего себе!
Мы с Ченом одновременно наклонились и крылья соскользнули с воздушного потока, уводя нас в сторону. Зеленая линяя горизонта накренилась, блеснув на самом краю большой водой.
В таких делах, по-моему, лучше в лес садиться, чем рядом с этими бешенными. Целее будем. Это ж надо догадаться — не разобравшись сразу стрелы пускать! А если мы свои, местные? Тогда как?
— Трусят, демоны — то, — сказал кто-то негромко. — Никто не вышел…
Он оглянулся на Среднего Брата, подумав, что слышит его голос, но тот, против обыкновения, молчал. Тогда Винтимилли сам спросил.
— Может быть, их и нет вовсе? А? Демонов-то?
Средний Брат Терпий усмехнулся, но не успел сказать ни слова. В этот миг, где-то за деревьями, послышался рев, и над лесом огненным шаром поднялось новое солнце. Оно было не больше кулака, но свет его отбросил резкие тени на песок, заставив латников зажмуриться или загородиться ладонями.
Оставляя за собой толстый дымный след, новое светило рванулось в небо.
Все всё видели, но никто слова не сказал.
Не нашлось слов ни у кого.
Оно и понятно — если происходит что-то, что в голове не укладывается, откуда слова возьмутся?
Винтимилли смотрел, как свет поднимается все выше и выше, и челюсть у него потихоньку поехала вниз. Свет уходил верх, становился меньше и меньше. Он мелькал в разрывах облаков, но не пропадал. Винтимилли смотрел за ним, пока там не грохнуло что-то оглушительно. Это не походило на драконий рык, это вообще ни на что не походило, и поэтому ждать после этого можно было чего угодно. Он справился с растерянностью и спокойно отдал команду, которую все тут ждали.
— Спешится. Тетивы натянуть.
— Дальше, дальше! — проорал Чен, размахивая руками, словно я нуждался в чьих-то указаниях. — За реку давай!
Они там внизу, тоже орали, но за шумом ветра ничего слышно не было, хотя, что там слышать. Большого ума догадаться, что там они кричат, не требовалось. Я отвлекся, пытаясь рассмотреть лица, и не увидел самого главного. Над ухом противно вжикнуло, добавляя холоду спине, и над головой послышался треск. Лучники, мать их…. Автоматически я поднял взгляд и сразу понял, что ошибся. Никакие это были не лучники. В распахнутом над головой крыле небесной голубизной светились несколько отверстий, таких аккуратных, что ни стреле не пробить, ни птице проклевать, ни короеду какому-нибудь прогрызть. Одно из них пришлось как раз на ребро жесткости, и крыло стало ощутимо дрожать. В это можно было бы не поверить, но как не поверить собственным глазам? Да и после сбившей нас ракеты верилось во все сразу.
Ракеты этим паразитам, правда, на нас тратить жалко было, а вот стрелковое оружие задействовать — в самый раз! Гады!
— Чен! Чен!
Китаец откликнулся мгновенно. До него они там, похоже, еще не добрались, но и он ждал неприятностей снизу.
— Что?
Над головой захрустело, и прямо на глазах дырки стали соединяться трещинами. Не прошло и секунды, как поток воздуха загнул кусок крыла вверх и обломил его. Если так и дальше пойдет…
— Там внизу у них какой-то малокалиберный метатель…
Молодец, все-таки Чен! Не стал переспрашивать, уточнять, а мгновенно нырнул вниз, ближе к воде. Мне волей-неволей пришлось сделать тоже самое — ущербное крыло потеряло устойчивость и кренилось, словно зачерпнувшая воду лодка. Косо, боком, я начал падать и меня не покидало противное чувство, что кто-то со злым прищуром ловит меня в перекрестье прицела.
Наш маневр не остался незамеченным. Отряд под нами разделился и часть всадников, спешившись, рванула вдоль берега. Отстали, конечно, но кто бы сомневался, что это не надолго?
Я оказался почти прав. Был и прицел и злой глаз, только, как оказалось, смотрел он уже не за мной, а за Ченом. Выстрелов я не услышал, зато увидел, как Ченов планер прямо на глазах развалился на куски, располосованный очередью. Пластик брызнул осколками, Чен вскрикнул, выругался. Похоже было, что один из снарядов попал в узел крепления и через мгновение Чен тяжелой каплей отделившись от остатков планера полетел вниз.
На наше счастье мы уже успели залететь за середину реки, и он врезался в воду, а не в землю.
Наблюдая за товарищем, я совсем забыл про туземцев, а напрасно. Хозяева планеты, доскакав до берега попрыгали с лошадей и, по колено зайдя в воду, стали пускать стрелы. Чен в реке казался им наверное добычей боле ценной и мне было позволено пересечь реку и упасть на берег.
Крыло ткнулось в песок и с хрустом переломилось. Меня отбросило вперед, перевернуло несколько раз. Остановился я только тогда, когда пропахал в песке изрядную борозду. В пять секунд я отплевался от песка и посмотрел на товарища.
Слава Богу, Чену хватило везения залететь за середину реки. Его и лучников теперь разделяли метров триста и те гурьбой бежали к нему по берегу, на ходу опорожняя колчаны, ориентируясь на оранжевое пятно планера.
Вообще-то такого рода такого рода работа вполне по плечу автоматике — зафиксировать груду металла, если ее конечно, специально не прячут, мог бы и обычный магнитометр, но, к счастью для нас, мы уже на вторые сутки сообразили, что кроме кислорода и примитивных форм жизни на поверхности имеется и жизнь разумная, причем в самой приемлемой для нас форме. Никаких, конечно, продекларированных разумных рыб, а вполне нормальные человекообразные сапиенсы.
Причем разумные настолько, что уже вылезли из пещер и принялись строить города и замки.
Событие, что и говорить, вовсе не рядовое и ощущение того, что ты уже попал в Историю, грело душу нам обоим — все-таки гарантированное место в Истории штука приятная. Чувствуя себя повивальными бабками новой цивилизации, мы склонялись над планетой, словно мирмикологи над любимым муравейником, в котором подопытные насекомые взяли, да и изобрели, на радость наблюдателям, паровую машину и теперь прокладывают первую железную дорогу. До этого, правда дело еще не дошло и, если верить Теории Исторических Последовательностей не дойдет еще долго, но, повторюсь, города и дороги там уже были.
Южная окраина Империи.
Имперский город Саар.
На разлинованном в черные и белые квадраты полу стоял в полном составе Малый Совет. Вместе с человеческими фигурами в отполированных рабами каменных квадратах отражались стены зала, увешанные коврами и оружием и резные колонны. Так же отражаясь в полу собственного дворца, перед Советом стоял эркмасс Саара Кори. Отражение Императора смотрело на него с сомнением, да и сам Адента глядел на него с легким подозрением, которое ничуть не пытался скрыть. Эркмасс его понимал. Сам бы не поверил, расскажи ему кто такое, но что делать? Башня-то вон она. Подойди к любому окну с другой стороны и глянь. Никуда не делась. Как стояла — так и стоит…— Ну ты говори, говори… Что замолчал? Что же там такое?
— Не знаю, государь, — честно ответил Кори. — К башне мня не пустили. Я едва дошел до берега Эйбера, как на нас выскочил этот …
Он замялся, подбирая слово. Эркмасс напряженно думал, стараясь одним словом сказать всё.
— Демон? — помог ему какой-то Брат по Вере.
— Не знаю. Наверное…
Кори перестал тужится, поняв бессмысленность выразить человеческим словом нечеловеческую суть того, кого он встретил и сказал с подкупающей простотой:
— Я такого не видел никогда.
Эсхан-хе хмыкнул недоверчиво. Эркмасс, уловив это, насупился, переступил с ноги на ногу.
— А может быть не демон, а зверь… — задумчиво спросил Адента Эмирг. У него текли свои мысли. Демон — это что-то неизвестное. Как его убивать? Как с ним бороться? Этого, верно, даже и Братья не знают. А вот если зверь… Если зверь это совсем другое дело. Загонщики, ловчие, потайные ямы…
— На что он похож?
По лицу эркмасса Кори пробежала тень. Он честно попытался вспомнить, но слова, которые приходили в голову никак не передавали образа чудовища.
— Зеленый, угловатый… Два, ну, может и три человеческих роста. Плавный какой-то.
Он говорил, прикрыв глаза, вспоминал.
— Очень легко движется. Впереди что-то вроде рога или копья…
По Императорскому окружению пробежал недоуменный шум. Адента поднял руку, пресекая его.
— Копья? Может быть воин?
— Может быть. Тут уж не знаешь, как его назвать…
Император повернулся и, выделив в пестрой кучке придворных человека в скромном сером плаще, поманил его пальцем. Маленькая толпа раздалась в обе стороны.
— Что скажешь, Шумон?
Шумон Гэйльский, Хранитель императорской библиотеки с достоинством поклонился.
— Посмотреть на него надо, тогда и говорить. Сам знаешь, не люблю я так.
— Умный какой, — хмыкнул Эсхан-хэ. Он выступил вперед, обращая на себя внимание Императора и придворных. — Эдак каждый сможет, когда посмотрит. А ты свой знаменитый ум покажи, скажи государю нашему — кого это к нам занесло…
Шумон усмехнулся, уловив за насмешкой зависть, что именно к нему обратился Император.
— Сейчас только одно могу сказать. Это не зверь и не демон…
Эсхан-хе посмотрел на Императора, потом на придворных и понимающе покачал головой.
— Ну, про твое безбожие кто только не знает, а вот почему не зверь?
— Камни… Помнишь, он убил их камнями? Я вытащил эти камни из ран.
Средний Брат Терпий дернулся, словно его вдоль спины плеткой втянули.
— Дьявольские камни!
Но его перебил Адента. Пришлось Среднему Брату утереться.
— И что?
— Это не камни. Это простая глина. Обожженная на очень сильном огне.
— И что? — не понял Эсхан-хэ.
— Какому зверю подвластен огонь? Ни одному зверю это сделать не под силу…
Планета «Тараканий угол».
Атмосфера.
Итак, китайское везение сработало. Транспорт мы обнаружили. Это случилось во время дежурства Чена.Сперва, конечно его отследила автоматика — груда железа орала о себе так, что пролететь мимо было никак не возможно.
На экране магнитометра вздыбился ярко-алый пик, просто вопивший о том, что он, магнитометр, нащупал внизу что-то железное, массой поболее чем тонн в двести. Вообще-то это мог быть и простой метеорит, случались прецеденты и в нашей земной истории или просто огромной отливкой, приготовленной местными энтузиастами древнекузнечного дела для занесения в местную книгу рекордов, однако Чен так не думал.
— Слушай! Это же он! Точно он!
Со стороны было хорошо видно, как алчность берет за горло хорошего человека. Я бы и сам против этого не возразил, но… Ничего нет хуже не оправдавшихся надежд.
— Пока это груда железа, — поправил его я. — Может быть, это местный металлургический центр или вообще рыцарский турнир.
— Это как?
— А просто. Собрались рыцари на турнир, — начал я, — и..
— …сложились в одну кучу, — закончил он за меня. Чен уже потирал руки, и слова мои принял за шутку.
— А хотя бы и так…
Конечно Чен, скорее всего, был прав. Было бы слишком большой удачей наткнуться на что-то другое. Он уже дал команду на поворот, и корабль завалился в сторону, направляясь к аномалии. Я чуть не упал — Чен торопился за призовыми. Пришлось плюхнуться в кресло, и снова пристегнулся.
Благословенна будь любая инструкция!
Едва ремни сошлись на груди, как система наблюдения выдала сигнал «Нападение». Над пультом высветился транспарант, и информатор милым женским голосом сказал:
— Внешнее нападение. Внешнее нападение. Ориентировочно ракета класса земля-во…
Чен, взмахом руки оборвал голос.
— Не корабль, а развалина какая-то… Рухлядь. Руина… Светлый Космос! На каком старье летать приходится… Вернемся — все Адаму припомню!
Он брезгливо подцепил ногтем залипшую клавишу на пульте и покачал головой.
Спорить с ним не хотелось — прав был напарник, прав. Модуль нам достался списанный, латаный — перелатаный и как он выходной контроль проходит одному Богу известно. Ну, может быть и не одному ему, а еще и главному бухгалтеру компании, но что-то чудесное в этом процессе определенно присутствовало… Понять компанию можно. Она экономила деньги акционеров и на новое оборудование тратилась неохотно, но, согласитесь, такой вот казус — это уже слишком. Не увязывалось у меня в воображении в один узелок рыцари и ракеты. Глядя, как по экрану ползут цифры, подтверждающие Ченову правоту, я лениво размышлял о космических пиратах.
Ведь если воспринимать этот глюк всерьез, то никак не обойтись без присовокупления сюда космических пиратов, ибо от кого другого на этой погруженной в средневековье планете можно получить в корму ракету, да не простую, а «класса земля-воздух»? Не от кого! А поскольку мы, по роду работы прекрасно знали о том, что они собой представляли, эти разбойники, то…. Глупости все это. Глу-пос-ти! А чем над глупостями думать лучше уж на товарища посмотреть.
Чен наклонился над экраном, от нетерпения постукивая пальцами по клавиатуре.
Первое, что там бросалось в глаза — огромная проплешина на зеленой шкуре леса. Даже с нашей высоты она выглядела немаленькой, а уж вблизи-то… По всей проплешине лежали обугленные поломанные деревья, перемешанные с землей. Вычислитель модуля выхватывал корабельной оптикой обломки обгорелых деревьев, глыбы камней, кучи земли и куски разорванного железа. Солнце тут уже клонилось к горизонту, но видно было все очень хорошо.
Раздраженно косясь на продолжавшее мигать предупреждение о нападении, Чен кивнул.
— Вот он!
Теперь ошибиться было трудно. В самой середке, в самом эпицентре торчал… Нет, не корабль, а всего лишь его половина. Обломок исчислялся высотой метров в тридцать-сорок.
— Это только половина. Где остальное?
— Да где угодно, — весело ответил Чен. Его пальцы бегали по приборной доске. — Мы нашли планету и половину объекта. Скорее всего, что и вторая половина тоже где-то тут.
— Тут?
— В смысле на планете, — поправился Чен. — Раз нашли половину, то почему бы нам не найти и всего остального?
Логика у него была такая же железная, как и наша находка. Китаец просто лучился довольством. Я, наверное, тоже. Удачный рейс. Хорошая работа. В самой ближайшей перспективе — солидная премия за найденный груз и место в Истории космонавтики за открытие обитаемой планеты. От таких перспектив у кого хочешь слюни закапают.
Апприбатский лес.
Левый берег Эйбера.
По благословению Кархи демона тут не было, хотя место было как раз в пору для какого-нибудь богопротивного создания. При взгляде на все это на глаза слезы наворачивались. Винтимилли помнил, что тут вроде, или где-то рядом, совсем недавно были места эркмассовой охоты, а теперь здоровенные, в обхват стволы лежали друг на друге, засыпанные щепой и смотреть на это было страшно. Зеленый лес остался позади, а вокруг вповалку друг на друге лежали стволы деревьев, куски железа и осколки камней. Он представил силу, которая совсем недавно бушевала тут, и передернул плечами. Про себя конечно, так, чтоб никто не увидел.Люди стояли на высоком берегу и смотрели, как за рекой начинается новая полоса поваленного леса. За спиной осталась зелень, а тут похозяйничал огонь и враг.
— А если это засека?
— Да какая засека? В засеке смысл и аккуратность, а тут… Вон, поломано все…
— Не топором — колдовством…
Люди заговорили разом, вычерпывая из себя страх. Все ведь думали об одном и том же: тот, кто сделал это с матерым лесом, не постесняется сделать это и с теми, кто пришел посмотреть на все это.
— Да что тут было-то? — не скрывая удивления, спросил неизвестно кого Винтимилли.
— Черт прошел, — ни мгновения не сомневаясь, отозвался Средний Брат Терпий. Сказал он это сквозь зубы, словно не говорить хотел этими словами, а плеваться. — Ибо сказано: «След его горе, след его печаль, след его беда!»
Он смотрел на другой берег из-под ладони, словно ждал подвоха оттуда, от поваленных и расщепленных стволов.
— Да мы, монах, до беды еще не дошли… — ухмыльнулся Однорукий.
— Погоди, — отозвался Брат по Вере, правильно уловив в его голосе насмешку. — Погоди, дойдешь…
Планета «Тараканий угол».
Атмосфера.
Удар обрушился на корабль внезапно. Мы словно в гору врезались, или, может быть, в гигантскую теннисную ракетку, что держал в руках местный великан. На теннисную ракетку это было даже больше похоже больше, чем на гору. Меня швырнуло вперед, ремни нехорошо захрустели, но уже через мгновение я перестал думать о том, выдержат ли они или нет. Пульт клацнул клавишами у самого носа, и меня отбросило назад. Приборная доска стала последним, что я увидел в корабле. Свет погас, но не успели глаза привыкнуть к темноте, как над головой затрещало, брызнули искры, до боли в глазах осветившие внутренности модуля, и на наши головы обрушился поток чего-то кислого и мерзкого на вкус. Темнота. Снова вспышка. Фонтан искр обжег щеку. Чен в волнении закричал что-то по-китайски и в следующее мгновение под шипение, смешанное с грохотом, корабль стал разваливаться на части. Несколько трещин рассекли темноту вокруг нас, полыхнуло и растеклось по стенам оранжевое пламя. Потом где-то внизу гулко взревело, я почувствовал еще один удар, во рту стало кисло, и я с облегчением понял, что сработала система спасения экипажа.В одно мгновение мир вокруг стал больше, шире, прозрачнее. Его теперь не ограничивали стены корабля и, наблюдая, как куски модуля, обгоняя меня, валятся вниз, я, еще не осознав, что происходит, подумал, что зря Чен ругал древность модуля, напрасно. Скорее всего, система оповещения оказалась права на счет ракет, ибо объяснить наше положение чем-либо другим было трудно. Кто-то же нас сбил. И вряд ли стрелой или копьём.
Неожиданность происходящего настолько выходила за рамки здравого смысла, что я не чувствовал для себя никакой реальной угрозы. Все произошло так неожиданно, так быстро, что страх еще не успел родиться.
В ушах свистел воздух, подо мной вращалась чужая земля, на которой нас наверняка ждали неведомые ракетчики, оснащенные высокоточным оружием, а мысль как привязанная крутилась вокруг одного — кто же это так с нами?
Аборигены исключались. За последние пару дней мы вполне представляли уровень здешних технологий и понимали, что серьезнее камнемета тут военной техники нет. Оставались космические пришельцы, но сам факт того, что система оповещения идентифицировала ракету, говорил не в их пользу. Вряд ли пришельцы из невообразимых космических далей стали бы лупить по нам из земного оружия. Разве что из глубокого уважения…
Так что по всему выходило, что стреляли свои, земляне.
Кто? Зачем? Почему?
Мысли эти пронеслись в одно мгновение, оставив в душе ощущение того, что неприятности только начинаются.
Мы неслись вниз, земля летела навстречу, а страх ледяным комком отставал и висел где-то в полуметре над затылком. Кроме этого движения ничего в мире, не происходило. Но должно было произойти. Модуль нам с Ченом еще должен был.
Я проводил взглядом кусок обшивки, из которого фонтанировала, застывая на воздухе, струя пирофага. Над головой раздался щелчок и еле слышный за воем ветра свист — раскрылся жесткий парашют-крыло и я перестал быть игрушкой в ладонях ветра. Чуть в стороне, метрах в двухстах, я увидел второй парашют. Чен.
Теперь неведомые враги видели нас. Мы перестали быть для них кусками обшивки.
Вертя головой, я каждую секунду ожидал на земле стартовой вспышки и новой ракеты. Страх, наконец, появился и холодным ручейком скользнул вдоль спины. Уцелеть после взрыва модуля было не мудрено — система защиты постаралась за нас, а тут мы были открыты не только всем ветрам, но и всем ракетам. Если после модуля они примутся за нас….
То, что они больше не палили по нам, внушало надежду. Я приободрился, страх схлынул нервной дрожью.
Глупых вопросов типа, откуда тут ракеты никто не задавал. Понятно откуда — от верблюда. Гораздо интереснее было подумать о том, почему доброхоты ограничились одной ракетой.
Сверху мне было видно, как Чен вертит головой. Вряд ли его мысли были веселее моих.
Куски железа и пластика растворялись на фоне зелени, становясь невидимыми. Там, на земле, было по-прежнему тихо. Ракетчики то ли стеснялись, то ли ждали когда мы подлетим поближе.
Ветер настойчиво толкал нас в сторону от металлической громады. Теперь её было видно и невооруженным глазом. Ни о какой посадке речи тут не шло. Обломок корпуса, головная часть просто воткнулся в землю, словно брошенный кем-то нож. Вокруг гигантского обломка все было сожжено и искорежено. Я профессионально подумал, что если у этого леса найдется собственник, то он может вчинить немалый иск владельцам груза и быть уверенным, что любой суд встанет на его сторону, едва только посмотрит, во что превратился лес.
Каким он был совсем недавно я увидел посмотрев за реку.
Зелень там перекатывалась волнами, то темнея, то светлея. Что-то там вроде бы шевелилось, но слишком высоко еще было, да и далековато…
Обломки улетели вниз и в сторону. На фоне земли, точнее, зелени я ничего не мог разглядеть, но вдруг над нашими головами полыхнула тусклая вспышка. Гром метнулся от облаков к земле и обратно. Ага! Дождались! Теперь долгов у модуля перед нами не было. До Чена было метров пятьдесят. Я услышал крик товариша.
— Аварийный буй пошел! Нам везет.
В нашем положении сказать так мог только оптимист. Повезло, скорее бую. Он уходил в небо, а мы летели вниз к реке и берегу, усеянному поваленными друг на дружку стволами. Оттуда поднимался запах воды, гнили, потревоженной земли и пепла.
И все-таки рано Чен за нас радовался.
Где-то правее, за не поваленным еще лесом, звонко взвизгнуло. Этот визг трудно было перепутать с чем-нибудь другим. У пусковых установок типа «Флейта» выхлоп звучал удивительно своеобразно. Я хоть и думал о том, что такое может произойти, но это все же оказалось неожиданным. Страх нагнал меня, и его пружина развернулась в груди холодной спиралью, но в одно мгновение он сменился облегчением. Вспышки в той стороне я, конечно, не увидел, зато оба мы, и я, и Чен углядели быструю черточку ракеты-перехватчика, мелькнувшую в небе. Отметить надо, что в той стороне ничего кроме Солнца и нашего аварийного буя не было, поэтому, во что целил невидимый стрелок, стало понятно нам одновременно.
— Сволочи! — заорал Чен с облегчением. Это я услышал безо всякого радио. Услышал и согласился.
Вряд ли неведомым ракетчикам было нужно, чтоб аварийный буй вышел на орбиту «Тараканьего угла». Выйди он туда, он локализовал бы наше положение на поверхности, а теперь…. Утешится, конечно, было можно. Найдут нас, конечно… Так я Чену и сказал.
— Ничего страшного. Нас и так найдут…
— Найдут, найдут… Или нас найдут, или то, что от нас останется, — мрачно отозвался китаец. По большому счету он был прав. При соседстве таких вот ракетчиков наша жизнь на планете могла повернуться по-разному.
Мы теряли высоту и скорость. Лес под нами распался на отдельные деревья. Кое-какие из них лежали на земле воткнув в неё ветки и явно собираясь сгнить именно на этом самом месте, но большая часть все же стояла, как и было положено от веку. Да-а-а-а тряхнуло этот лес крепко. Даже тут, между деревьями лежали куски железа изорванного, измятого, обожженного. Прямо под ногами мелькнуло что-то похожее на сплющенный и разваленный молодецким ударом надвое железный шар. Что-то в нем было знакомое — знакомое, но рассмотреть его мне помешал Чен.
— Вон они!
— Кто «они»? — не понял я, держа в голове неведомых ракетчиков и выкручивая шею, чтоб посмотреть на Ченову находку.
— Они. В смысле люди, — поправился Чен. — Внизу на десять.
Как раз там, где он указал по земле, точнее по дороге, плотной группой ехало около полусотни всадников. Это было хуже, чем некстати. Иметь в соседях вооруженных туземцев с одной стороны, а ракетчиков с другой… Но что было делать? Не возвращаться же назад?
В том, что мы их заметили, не было ничего удивительного — мы спускались, и волей-неволей приходилось смотреть под ноги, чтоб не угодить во что-нибудь непотребное, как раз вроде этого отряда. А вот то, что они нас заметили, было удивительным. По всем приметам тут еще совсем не то время, когда воинские люди ждут опасности сверху. Ну, какая, скажите, в Средние Века была опасность для рыцаря с неба? Ну, разве что здешний громовержец молнию пустит или птица, какая на шлем нагадит. Это что, смертельно, что ли? В одном случае заземлился, в другом и того проще — просто вытерся. Вот и все дела…
Или у них тут какая-нибудь крылатая мерзость есть? Не зря ведь головы-то задирали.
Кто-то внизу вскинул что-то очень похожее на лук. Ничего себе!
Мы с Ченом одновременно наклонились и крылья соскользнули с воздушного потока, уводя нас в сторону. Зеленая линяя горизонта накренилась, блеснув на самом краю большой водой.
В таких делах, по-моему, лучше в лес садиться, чем рядом с этими бешенными. Целее будем. Это ж надо догадаться — не разобравшись сразу стрелы пускать! А если мы свои, местные? Тогда как?
Апприбатский лес.
Берег Эйбера.
Переправиться через реку им никто не помешал. Кони осторожно вошли в воду и не испытывая тревоги людей перешли на тот берег. Вода дробилась под копытами, ломая отражения латников, очертание высокого берега и раскинувших ветки деревьев. Они изредка взмахивали ветками под порывами ветра. Винтимилли прислушался. Ничего. Только вода позади журчала, и сколько он не прислушивался, ничего он в этом журчании не разобрал. Старики говаривали, что кое-кому удается в этом шуме расслышать голоса духов воды, узнать будущее, но ему это никогда не удавалось.— Трусят, демоны — то, — сказал кто-то негромко. — Никто не вышел…
Он оглянулся на Среднего Брата, подумав, что слышит его голос, но тот, против обыкновения, молчал. Тогда Винтимилли сам спросил.
— Может быть, их и нет вовсе? А? Демонов-то?
Средний Брат Терпий усмехнулся, но не успел сказать ни слова. В этот миг, где-то за деревьями, послышался рев, и над лесом огненным шаром поднялось новое солнце. Оно было не больше кулака, но свет его отбросил резкие тени на песок, заставив латников зажмуриться или загородиться ладонями.
Оставляя за собой толстый дымный след, новое светило рванулось в небо.
Все всё видели, но никто слова не сказал.
Не нашлось слов ни у кого.
Оно и понятно — если происходит что-то, что в голове не укладывается, откуда слова возьмутся?
Винтимилли смотрел, как свет поднимается все выше и выше, и челюсть у него потихоньку поехала вниз. Свет уходил верх, становился меньше и меньше. Он мелькал в разрывах облаков, но не пропадал. Винтимилли смотрел за ним, пока там не грохнуло что-то оглушительно. Это не походило на драконий рык, это вообще ни на что не походило, и поэтому ждать после этого можно было чего угодно. Он справился с растерянностью и спокойно отдал команду, которую все тут ждали.
— Спешится. Тетивы натянуть.
Планета «Тараканий угол».
Атмосфера.
Нас несло прямо на берег, и ни высоты для маневра, ни времени для него у нас уже не было. Ну секунд 20–30 не больше.— Дальше, дальше! — проорал Чен, размахивая руками, словно я нуждался в чьих-то указаниях. — За реку давай!
Они там внизу, тоже орали, но за шумом ветра ничего слышно не было, хотя, что там слышать. Большого ума догадаться, что там они кричат, не требовалось. Я отвлекся, пытаясь рассмотреть лица, и не увидел самого главного. Над ухом противно вжикнуло, добавляя холоду спине, и над головой послышался треск. Лучники, мать их…. Автоматически я поднял взгляд и сразу понял, что ошибся. Никакие это были не лучники. В распахнутом над головой крыле небесной голубизной светились несколько отверстий, таких аккуратных, что ни стреле не пробить, ни птице проклевать, ни короеду какому-нибудь прогрызть. Одно из них пришлось как раз на ребро жесткости, и крыло стало ощутимо дрожать. В это можно было бы не поверить, но как не поверить собственным глазам? Да и после сбившей нас ракеты верилось во все сразу.
Ракеты этим паразитам, правда, на нас тратить жалко было, а вот стрелковое оружие задействовать — в самый раз! Гады!
— Чен! Чен!
Китаец откликнулся мгновенно. До него они там, похоже, еще не добрались, но и он ждал неприятностей снизу.
— Что?
Над головой захрустело, и прямо на глазах дырки стали соединяться трещинами. Не прошло и секунды, как поток воздуха загнул кусок крыла вверх и обломил его. Если так и дальше пойдет…
— Там внизу у них какой-то малокалиберный метатель…
Молодец, все-таки Чен! Не стал переспрашивать, уточнять, а мгновенно нырнул вниз, ближе к воде. Мне волей-неволей пришлось сделать тоже самое — ущербное крыло потеряло устойчивость и кренилось, словно зачерпнувшая воду лодка. Косо, боком, я начал падать и меня не покидало противное чувство, что кто-то со злым прищуром ловит меня в перекрестье прицела.
Наш маневр не остался незамеченным. Отряд под нами разделился и часть всадников, спешившись, рванула вдоль берега. Отстали, конечно, но кто бы сомневался, что это не надолго?
Я оказался почти прав. Был и прицел и злой глаз, только, как оказалось, смотрел он уже не за мной, а за Ченом. Выстрелов я не услышал, зато увидел, как Ченов планер прямо на глазах развалился на куски, располосованный очередью. Пластик брызнул осколками, Чен вскрикнул, выругался. Похоже было, что один из снарядов попал в узел крепления и через мгновение Чен тяжелой каплей отделившись от остатков планера полетел вниз.
На наше счастье мы уже успели залететь за середину реки, и он врезался в воду, а не в землю.
Наблюдая за товарищем, я совсем забыл про туземцев, а напрасно. Хозяева планеты, доскакав до берега попрыгали с лошадей и, по колено зайдя в воду, стали пускать стрелы. Чен в реке казался им наверное добычей боле ценной и мне было позволено пересечь реку и упасть на берег.
Крыло ткнулось в песок и с хрустом переломилось. Меня отбросило вперед, перевернуло несколько раз. Остановился я только тогда, когда пропахал в песке изрядную борозду. В пять секунд я отплевался от песка и посмотрел на товарища.
Слава Богу, Чену хватило везения залететь за середину реки. Его и лучников теперь разделяли метров триста и те гурьбой бежали к нему по берегу, на ходу опорожняя колчаны, ориентируясь на оранжевое пятно планера.