Страница:
ПРОТОКОЛ
1918 года 26-го декабря в 10 часов 30 минут, по приходе поезда Главнокомандующего Добровольческой армии на станцию Торговую, в поезд Донского Атамана прибыл начальник штаба Главнокомандующего генерал Романовский. Непосредственно за его прибытием ген. Краснов прошел в поезд ген. Деникина. Главнокомандующий, после этого, принял почетный караул от Астраханского корпуса и затем, в сопровождении свиты, вернулся в вагон-салон, где оставался ген. Краснов в обществе ген Щербачева. В 12 часов 10 минут началось совещание, в котором принимали участие со стороны Всевеликого Войска Донского: Донской Атаман генерал от кавалерии П. Н. Краснов, командующий Донской армией генерал-лейт. С. В. Денисов, начальник штаба армии генерал-майор И. А. Поляков, генерал от кавалерии А. А. Смагин и помощник главного начальника военных снабжении генерал-майор А. В. Пономарев; со стороны Добровольческой армии: главнокомандующий А. И. Деникин, его помощник генерал А. М. Драгомиров, начальник штаба главнокомандующего генерал-лейтенант А. П. Романовский, помощник главного начальника снабжении Добровольческой армии генерал-майор Энгельке, генерал от инфантерии Д. Г. Щербачев 264). Ген. Деникин. - Прежде, чем приступить к обсуждению вопросов, я считаю необходимым обратиться с просьбой к присутствующим, забыть личные обиды и оскорбления, забыть так основательно, чтобы не делать их предпосылками в своих суждениях. Только при таких условиях, возможно ожидать каких-либо результатов. Жизнь повелительно толкает нас на путь военного единства. Военные события ближайшего будущего будут развертываться в такой последовательности: Две союзных дивизии высадились в Севастополе и Одессе. Затем будут прибывать предметы снабжения через Новороссийск для Добровольческой и Донской армий. Одновременно, будет продолжаться перевозка союзных войск и снабжения для армий будущего, которые предположены к развертыванию на юге России от Петровска до Либавы. Мы вошли в соглашение с командующим русскими силами в Закавказьи и тем обеспечили сбор и сохранение русского военного имущества Закавказской армии. Создан план перевозки русских Салоникских дивизий. Мьг получили от союзников весь Черноморский тоннаж и распределили его между всеми образованиями, идущими по пути защиты русской государственности. Мы выработали военно-политический наказ послам на Версальскую конференцию и добьемся представительства России на мирном конгрессе. У нас работает особое Совещание, которое ведает закреплением территорий, занятых Добровольческой армией и введением в них нормального управления. Но кроме единства военного, нам необходимо единство общегосударственное. К созданию его подходим на следующих основаниях: 1) полное признание автономии новых государственных образований: в частности мы признаем огромную созидательную работу Донского Атамана. 2) во внешних сношениях мы достигли уже единства отчасти посылкой Сазонова. 3) необходимо объединить деятельность железных дорог, почт и телеграфов, банковской и денежной систем, таможенных сборов и пошлин; последних не в смысле поступления в единую государственную казну, а в смысле единства ставок. 4) Желателен общий суд, что почти уже достигнуто. Для нас безразлично, где он будет и как он будет осуществляться. Но мы желаем, чтобы Сенат был отделением Всероссийского Сената и действовал на основании Всероссийских законов. Работы по этим пунктам требует жизнь. И сама работа будет продуктивной, если мы не будем играть в прятки, поэтому необходимо прямое и гласное признание единого командования; необходимо объединение в тех отраслях государственной жизни, о которых я говорил, не, затрагивая, однако, автономий и прав новых государственных образований. Переходя к вопросу определения взаимоотношений органов единого командования в Донской армии, ген. Деникин заявил, что: 1) должны быть Донская армия и Донской фронт. 2) все вооруженные силы Дона должны быть подчинены в оперативном отношении Главнокомандующему, но ни одна Донская часть не будет уведена, если Дону угрожает опасность; операционные линии Дона соответствуют идее его обороны. 3) возможны уводы конницы, которой богат Дон, но в таких случаях это будет компенсировано пехотой. 4) свободные резервы Дона будут применяться там, где это необходимо на соседних участках фронта. 5) желательно признать смешанное командование. В прошлом мы видели пользу от этого в операциях южнее Маныча, в будущем то же будет у Царицына, если донцам потребуется наша помощь. В области организации, мы признаем полное невмешательство в бытовые казачьи особенности. Корпуса Воронежский и Саратовский и неказачьи части Астраханского, формируемые в Донской армии, при продвижении вперед будут управляться на общих основаниях. Желательно, чтобы было не только единство в управлении войсками, но и единство в войсковой жизни - единство уставов. В этом не будет ломки: уставы разработаны на Дону и мы их вероятно примем; те же, которые не разработаны - будут составлены совместно. Необходимо урегулировать чинопроизводство, выработкой общих правил; в этом отношении мы можем придти на помощь Дону специалистами. В отношении назначений мы признаем исключительное право за Донским Атаманом до должности командира корпуса исключительно; командиры же корпусов и выше должны назначаться Донским Атаманом по соглашению с Главнокомандующим. Должно быть полное единство назначений по генеральному штабу. Необходимо выработать общие нормы содержания и пенсий. В отношении мобилизации - казачье население Донской области мобилизуется на пополнение своих частей; иногороднее же население по мобилизации должно подлежать общей разверстке, причем мобилизационные органы должны быть в распоряжении Донских властей с подчинением их Главнокомандующему. Снабжение необходимо объединить при Главнокомандующем, так как иностранцы за каждый прибывающий пароход требуют уголь и хлеб, а удовлетворение этих требований для одной Добровольческой армии является затруднительным. Объединение должно быть проведено без вмешательства в Донское снабжение и должно касаться только свободных средств Дона. Излишки его могут быть применены для нужд других армий и наоборот. В снабжении должно быть соблюдено единство норм, кроме специального довольствия Донских казаков. Ген Краснов. - Большая часть перечисленных мероприятий относится к будущему, а не к настоящему. Во внешних сношениях Дон пошел Вам навстречу и поручил представительство С. Д. Сазонову. Делегации, которая будет его сопровождать, даны инструкции ничем не заявлять себя до тех пор, пока речь будет идти по вопросам общегосударственного строительства и заявить о себе, когда будет необходимо просить о признании Донской автономии; я лично, думаю, что к объединению железных дорог особых препятствий нет. Против объединения финансов и банков есть возражения частного характера, ибо то, положение, которое прислано, не может быть признано Доном, так как в нем Дону отведено последнее место, в то самое время, когда он является почти единственным и во всяком случае главным плательщиком. Когда будет много плательщиков - тогда иное дело: теперь же предоставляется уместным отвести в положении большее место для Дона. Относительно почт и телеграфов и суда - соглашение можно считать состоявшимся. В частности Донской Сенат составлен из одних сенаторов Всероссийского Сената. Всевеликое Войско Донское склонно и называть его Российским Сенатом и не настаивает на том чтобы он был обязательно на Дону. Гласное признание единого командования невозможно теперь, ибо вслед за этим казаки уйдут по станицам. Донская армия должна быть автономной: Атаман может быть подчинен Главнокомандующему и по уговору с ним перебрасывать войска. Но резервов нет - мы работаем за счет маневрирования. И говорить об излишках не приходится. А когда нам обеспечат левый и правый фланги, тогда, может быть, можно будет говорить. У меня есть корпус в 20-30 тысяч молодых казаков за которых я могу поручиться. Потом, к этому можно будет добавить некоторое количество добровольцев. Что касается настоящего положения то должен признаться, что заставить казаков - вне моих сил. Это приведет к катастрофе., так как казак распропагандирован и научен и социалистами и кадетами не любить Россию, боится снова попасть под палку генеральскую и солдатскую. Большевизм на Дону еще не искоренен. Принять предлагаемые Вами меры - это значит разрушить то, что создано: это значит больному тифом дать бифштекс - сытную пищу, которая убьет его. Обмен конницей и пехотой возможен, но в очень осторожной форме и только на соседних фронтах. Кроме корпуса молодых казаков, я ничего не смогу дать. Свободных резервов нет и я их не вижу. У нас все от 18-ти до 48 лет на фронте. Весна и лето потребуют люден в станицы, надо будет демобилизовать часть армии. Благодаря войне в этом году не засеяно и одного процента озимых полей. Если же и весной поля останутся невозделанными - будет голод. Смешанное командование допустимо, но в исключительных случаях, например, на стыках. Неказачьему командованию казаки не верят. Опыт Воронежского корпуса привел их сознание к тому, что неказаки теряют все то, что казаками занято. В этом вопросе надо быть очень осторожным. Воронежский, Саратовский и Астраханский корпуса могу передать, когда угодно. Они создавались мною лишь для увлечения казаков за границу. Единые уставы могу приветствовать. Но оговорюсь, что они у нас все кончены и только часть из них не может быть снабжена рисунками из-за технических трудностей. Эта задержка временная. Наши уставы точный сколок с имперских уставов. Изменения произошли только в замене названий в казачьем стиле. Кроме того, добавлен подробный отдел владения ручным оружием. Дальнейшая переделка их вполне возможна, если этого будет требовать польза дела. Общие правила чинопроизводства возможны, когда создается русская армия. Назначения в Донскую армию со стороны не допустимы. Это закроет дорогу казакам и вызовет тропот. У нас не хватает офицеров генерального штаба и мы стоим перед вопросом об открытии собственной школы колонновожатых. Имеющимися офицерами генерального штаба мы дорожим - они нужны для нас в высшие штабы и как преподаватели и профессора. Курсистов мы не можем считать за офицеров генерального штаба - это суррогат. По вопросу о нормах содержания и пенсий - мы хотим быть хозяевами Мы являемся плательщиками и нормы определяются Войсковым Кругом. Наш бюджет ограничен. Мобилизация иногороднего населения на общих основаниях возможна при уверенности, что она не ударит по казачьему тылу - они почти все большевики. Мы поэтому, в этом вопросе, действуем очень осторожно мобилизовали молодых и спешим закрепить их за собой переводим в казаки. Крестьян у нас 53%, а казаков 47%. Мобилизация иногороднего населения может повторить на Дону создание солдатских полков - виновников гибели Атамана Каледина и Ростова. В снабжении желательно единство. Но для нас необходимы гарантии, что все предметы снабжения в наш адрес доходили бы на Дон. В настоящий момент Донское снабжение не может работать нормально, так как заставы Добровольческой армии не пропускают того, что закуплено Доном. Например, в Севастополе задержаны тяжелые орудия и в Славянске 50 санитарных вагонов, закупленных Доном. На единство снабжения мы согласны, если казаки не будут его пасынками. Хлеба на Дону нет. Угля мы можем дать сколько угодно - дайте подвижной состав. Общий учет необходим. Ген. Деникин. - По специальным вопросам мною будет предоставлено высказаться генералу Драгомирову. Я же остановлюсь на некоторых местах ответа Донского Атамана и в частности должен отметить, что он весь проникнут недоверием. Может быть, многое здесь объясняется недоразумением. Так, например, вопрос об использовании излишков Донской конницы на других участках фронта является вопросом будущего. Я знаю, что на Дону возможны такие условия, когда брать части будет нельзя, неправильного применения взятых частей не будет. Что касается уставов, то мы ими воспользуемся, если они окончены составлением. В вопросе о назначениях, я не говорил, что единое комадование лишает Донского Атамана права на это. Я говорил только, что назначения на высшие командные должности должны делаться Донским Атаманом по соглашению с Главнокомандующим и из тех кандидатов, которые будут названы Донским Атаманом; за Главнокомандующим я разумел только право отвода этих кандидатов. Генеральный штаб у нас есть: в нем даже избыток. Вопрос об офицерах генерального штаба у нас централизован у генерал-квартирмейстера. Использование генерального штаба есть вопрос доверия между Главнокомандующим и Донским Атаманом. В отношении содержания, я не говорил об его увеличении, а только считал необходимым урегулировать этот вопрос. Нельзя считать нормальным, что офицеры Астраханского корпуса получают содержание на сто процентов больше наших. Мы увеличили оклад в армии на 50%, но равнозначущих ставок не достигли. В отношении мобилизации мы желаем воспользоваться живой неказачьей силой с Дона. Если условия жизни на Дону таковы, что нежелательно загромождать территорию Дона, дайте нам, - мы этот материал используем. Мы мобилизовали иногороднее население на Кубани и Ставропольских крестьян и крупного случая измены у нас не было. У нас был только случай, когда две роты крестьян Ставропольской губернии, перебили своих офицеров и передались на сторону красных. Вы возьмите себе сколько вам нужно, а избыток поступит нам. Задержки тяжелых орудий не было. Мы телеграфировали адмиралу Конину разобрать этот вопрос и когда выяснили, что эти орудия береговые, предписали не чинить препятствий к вывозу их на Дон. В дальнейшем единственной причиной задержки было отсутствие тоннажа 265). Относительно инцидента в Славянске, я считаю странным разговаривать. Славянск Добровольческой армией занят не был, застав мы там не имели и поэтому брать на себя ответственность за задержку грузов кем-то не можем. Однако, все перечисленные вопросы, я считаю вопросами второстепенными. Главное расхождение у нас с Донским Атаманом в вопросе об едином командовании. Донской Атаман не согласен на гласное признание единого командования и в этом я вижу его недоверие. Ген. Краснов. - Недоверие не у меня, а у казаков. Читает выдержки из разговоров по аппарату с генералом Ситниковым 24-го декабря о разложении в Мигулинском и Казанском полках и его причинах. - Если теперь поставить во главе Донской армии русского генерала, то скажут, что казаков хотят вести на Москву. Всяким политическим шагом, пользуются партии, чтобы вести борьбу против меня, но, ведя борьбу против меня, они разрушают то, что создано Донским правительством. В этом отношении особую роль играет Екатеринодар. Оттуда идет литература, оттуда плывут деньги. Так например, на днях в войсках Восточного фронта вместе с праздничными подарками от г. Парамонова было прислано 1 000 номеров газеты "Истина", издающейся в Екатеринодаре и роздано казакам 500 000 рублей деньгами. Трудно поэтому ожидать окончательного политического оздоровления. Однородную деятельность проявляет Миронов 266), ведя широкую пропаганду прокламациями. Раньше он писал: "Краснов продал Дон немцам"; теперь он напишет: "Краснов продал Дон русским генералам" 267).
Я единое командование признаю, мой штаб признает, но я же должен сказать Вам правду: верьте мне, я стремлюсь к Единой России, но принятием той меры, на которую Вы меня толкаете, мы развалим все то, что на Дону создано. Ген. Драгомиров. - Деятельность, направленная к воссозданию России в недалеком будущем проявится от Петровска на правом фланге до Либавы на левом; эта идея объединит Дагестан, Кубань, Крым, Малороссию и Новороссию. Кто может отрицать, что на этом пространстве необходимо единое распоряжение. Но где же практический выход, как мы могли бы о нем сговориться. Его указали нам союзники. Антон Иванович не искал главнокомандования, на него указали союзники. Только одного его они признают на юге России. Фактически мы работаем, но мы же должны и оформить свое сотрудничество. Каким образом? Ген. Краснов. - Отдайте приказ. Я его не опубликую в Войске, но обязуюсь выполнять. Я буду подчиняться, я буду помогать. Подчинить приказом армии нельзя. К сожалению, почва для этого готовилась в Екатеринодаре. Прокламации и пасквили пишут в Добровольческой армии. Ген. Драгомиров. - Нет. В Добровольческой армии ничего не пишут. Ген. Деникин. - Это несерьезно. Ген. Краснов. - Нет, это очень важно. Казаки очень хорошо разбираются: это пишут большевики, а это - в Добровольческой армии. Ген. Деникин. - И сам ничего не писал и никаких директив никому в этом смысле не отдавал. Я знал, что около работы политических партий на сегодняшнем заседании сплетутся страсти. Я просил поэтому, при открытии, забыть старые обиды и оскорбления. Надо забыть обиды, иначе мы совещаемся бесцельно. Ген. Краснов. - В Старобельском уезде у меня сейчас 20 тыс. мобилизованных крестьян, нужны офицеры. Если бы добровольцы стали рядом, то этим облегчили бы казакам положение, которые тогда бы поняли идею единого командования. Ген. Драгомиров. - В ближайшем будущем единое командование ничего от Дона не потребует. Ген. Деникин. - говорит о том, что если трехтысячный состав Харьковского корпуса увеличится, то единое командование сможет придти на помощь. Ген. Краснов. - предлагает взять Старобельских крестьян и Воронежский корпус. Ген. Драгомиров. - Единое командование, снабжение, обмен офицерами, живая сила, все это даст лучшие результаты. Как сделать это безболезненно? Ген. Краснов. - Общее командование сейчас невозможно по тем причинам, о которых я говорил. Ген. Драгомиров. - А чем же объяснить переход целого полка из Южной армии? Ген. Денисов. - Такого случая не было. Ген. Романовский. - Переход целого полка к генералу Май-Маевскому. Ген. Поляков. - Уверяю, такого случая не было. Ген. Краснов. - Донская армия разрушается из района Добровольческой армии. Агитаторы вербуют добровольцев в тылу Восточного фронта и на севере. Конечно, из боевой линии пойдет масса в тыл и на хорошее жалованье. Ген. Деникин. - Мы обращаемся к взаимным обвинениям. Если обвиняют меня, то и я заявлю, что самое создание Южной армии противопоставлялось росту значения армии Добровольческой. Применялись многочисленные неблаговидные предлоги, чтобы сделать нашу вербовку безуспешной. Ген. Краснов. - Нет, это неверно. Южная армия создавалась для выдвижения вперед. Надо было, чтобы крестьяне перешли границу и увлекли за собой казаков. Ген. Драгомиров. - призывает к единению, утверждая, что права Атамана не будут урезаны. - Вы будете назначать. Ген. Краснов. - Кого назначать. Если мне пришлют Семилетова и Сидорина 268) я их не могу признать. Ген. Романовский. - В этих вопросах нельзя останавливаться на полумерах. Мы должны ясно видеть перед собой наши цели, но мы не боимся действительности. Надо стать лицом к лицу к ней. Поход на Москву - это вопрос будущего, а сейчас вопрос об общей обороне. Здесь из русского генерала пытаются сделать пугало для казаков. Это несущественно. Ведь есть же свой Атаман и свое правительство. Кто может быть против единого командования? В этом источник взаимопомощи. Масса недоразумений в настоящем - результаты его отсутствия. На предложение принять Старобельский уезд генерал Романовский указывает, что добровольцы в тяжелом положении, как донцы, но тем не менее они обеспечивают уже западную и восточную границы войска Донского. В Торговой имеются кадры двух пехотных полков без дела, а при едином командовании могла бы быть произведена перегруппировка. Ген. Краснов. - Горе в том, что единое командование относится не к будущему, а к настоящему. Настоящая же обстановка в Донской армии характеризуется читанной телеграммой из которой видно, что казаки неказачьему командованию не верят. Ген. Романовский. - Появятся наши части под Царицыном и появится и доверие. Ген. Краснов. - Сначала появитесь. Ген. Деникин. - Так разговаривать невозможно; надо кончать. Ген. Щербачев. - Я лицо нейтральное и думаю, что поэтому мне будут верить одинаково все. Хотя мне странно, что в нашей среде есть недоверие. Позвольте спросить вас - кто здесь собрались? Русские люди... Мы будем правдивы... Отдельные государственные образования не могут быть длительными. Это может быть мечтою только тех, кто желает гибели России. Наши союзники также идут навстречу созданию Единой России. Поэтому - у кого русское сердце, тот должен быть с нами. Я считаю, что те мотивы, о которых здесь с такой искренностью говорил Главнокомандующий - частности, иллюстрации. Эти примеры могут быть побеждены более глубокими причинами и их надо предвидеть. Два года назад мое положение было гораздо более тяжелым. Я командовал румынскими войсками, относившимся ко мне враждебно. У меня не было формальных оснований. Русское правительство на заключило никаких конвенций. Мог ли я, при таких условиях, рассчитывать, что мои приказы будут выполняться румынами. И тем не менее, я добился этого. Король по секретной конвенции не имел никаких прав, я имел право. Я доказал королю, что он не может нести ответственности. Будучи его помощником, я подчинил себе румынские армии и заставил их проводить мои оперативные планы. Там было труднее, там были румыны и русские. Здесь две армии - Добровольческая и Донская. Обе армии русские. Там мы достигли соглашения - неужели здесь оно невозможно? Единственный важный вопрос - единство командования, а асе остальное частности. Не будет единого командования, никогда ни о чем не сговоримся, так как все остальное рушится само собой. Предположим, что единое командование по нашему невозможно. Но союзники его требуют и развал Дона им не страшен. Надо пойти им теперь же навстречу. Если этого не будет - они могут сказать: мы уйдем. Что тогда получится? Мы должны отдать дань глубокого уважения Донскому Атаману за его труд и энергию. Я был на Дону и вынес убеждение, что Дон своим настоящим положением обязан всецело ему. Назовите мне лицо, которое его заменит. Мне более страшен уход Атамана, а не брожение казаков. Это пропаганда - она сделана не казаками и не офицерами. Надо их убедить. Если Вы этого пожелаете. Вы этого достигнете. Откладывать объединение нельзя. Нельзя допустить, чтобы весь Дон был против этого. Частности не есть доказательство, Добровольческая и Донская армии - русские армии, их можно создать при едином командовании. Что мы видим в Сибири? Там был большевизм, а потом разрозненная деятельность и только единая воля адмирала Колчака, привела Сибирь к ее настоящему положению. Так должно быть и здесь. Если люди этому мешают - надо их преследовать.
1918 года 26-го декабря в 10 часов 30 минут, по приходе поезда Главнокомандующего Добровольческой армии на станцию Торговую, в поезд Донского Атамана прибыл начальник штаба Главнокомандующего генерал Романовский. Непосредственно за его прибытием ген. Краснов прошел в поезд ген. Деникина. Главнокомандующий, после этого, принял почетный караул от Астраханского корпуса и затем, в сопровождении свиты, вернулся в вагон-салон, где оставался ген. Краснов в обществе ген Щербачева. В 12 часов 10 минут началось совещание, в котором принимали участие со стороны Всевеликого Войска Донского: Донской Атаман генерал от кавалерии П. Н. Краснов, командующий Донской армией генерал-лейт. С. В. Денисов, начальник штаба армии генерал-майор И. А. Поляков, генерал от кавалерии А. А. Смагин и помощник главного начальника военных снабжении генерал-майор А. В. Пономарев; со стороны Добровольческой армии: главнокомандующий А. И. Деникин, его помощник генерал А. М. Драгомиров, начальник штаба главнокомандующего генерал-лейтенант А. П. Романовский, помощник главного начальника снабжении Добровольческой армии генерал-майор Энгельке, генерал от инфантерии Д. Г. Щербачев 264). Ген. Деникин. - Прежде, чем приступить к обсуждению вопросов, я считаю необходимым обратиться с просьбой к присутствующим, забыть личные обиды и оскорбления, забыть так основательно, чтобы не делать их предпосылками в своих суждениях. Только при таких условиях, возможно ожидать каких-либо результатов. Жизнь повелительно толкает нас на путь военного единства. Военные события ближайшего будущего будут развертываться в такой последовательности: Две союзных дивизии высадились в Севастополе и Одессе. Затем будут прибывать предметы снабжения через Новороссийск для Добровольческой и Донской армий. Одновременно, будет продолжаться перевозка союзных войск и снабжения для армий будущего, которые предположены к развертыванию на юге России от Петровска до Либавы. Мы вошли в соглашение с командующим русскими силами в Закавказьи и тем обеспечили сбор и сохранение русского военного имущества Закавказской армии. Создан план перевозки русских Салоникских дивизий. Мьг получили от союзников весь Черноморский тоннаж и распределили его между всеми образованиями, идущими по пути защиты русской государственности. Мы выработали военно-политический наказ послам на Версальскую конференцию и добьемся представительства России на мирном конгрессе. У нас работает особое Совещание, которое ведает закреплением территорий, занятых Добровольческой армией и введением в них нормального управления. Но кроме единства военного, нам необходимо единство общегосударственное. К созданию его подходим на следующих основаниях: 1) полное признание автономии новых государственных образований: в частности мы признаем огромную созидательную работу Донского Атамана. 2) во внешних сношениях мы достигли уже единства отчасти посылкой Сазонова. 3) необходимо объединить деятельность железных дорог, почт и телеграфов, банковской и денежной систем, таможенных сборов и пошлин; последних не в смысле поступления в единую государственную казну, а в смысле единства ставок. 4) Желателен общий суд, что почти уже достигнуто. Для нас безразлично, где он будет и как он будет осуществляться. Но мы желаем, чтобы Сенат был отделением Всероссийского Сената и действовал на основании Всероссийских законов. Работы по этим пунктам требует жизнь. И сама работа будет продуктивной, если мы не будем играть в прятки, поэтому необходимо прямое и гласное признание единого командования; необходимо объединение в тех отраслях государственной жизни, о которых я говорил, не, затрагивая, однако, автономий и прав новых государственных образований. Переходя к вопросу определения взаимоотношений органов единого командования в Донской армии, ген. Деникин заявил, что: 1) должны быть Донская армия и Донской фронт. 2) все вооруженные силы Дона должны быть подчинены в оперативном отношении Главнокомандующему, но ни одна Донская часть не будет уведена, если Дону угрожает опасность; операционные линии Дона соответствуют идее его обороны. 3) возможны уводы конницы, которой богат Дон, но в таких случаях это будет компенсировано пехотой. 4) свободные резервы Дона будут применяться там, где это необходимо на соседних участках фронта. 5) желательно признать смешанное командование. В прошлом мы видели пользу от этого в операциях южнее Маныча, в будущем то же будет у Царицына, если донцам потребуется наша помощь. В области организации, мы признаем полное невмешательство в бытовые казачьи особенности. Корпуса Воронежский и Саратовский и неказачьи части Астраханского, формируемые в Донской армии, при продвижении вперед будут управляться на общих основаниях. Желательно, чтобы было не только единство в управлении войсками, но и единство в войсковой жизни - единство уставов. В этом не будет ломки: уставы разработаны на Дону и мы их вероятно примем; те же, которые не разработаны - будут составлены совместно. Необходимо урегулировать чинопроизводство, выработкой общих правил; в этом отношении мы можем придти на помощь Дону специалистами. В отношении назначений мы признаем исключительное право за Донским Атаманом до должности командира корпуса исключительно; командиры же корпусов и выше должны назначаться Донским Атаманом по соглашению с Главнокомандующим. Должно быть полное единство назначений по генеральному штабу. Необходимо выработать общие нормы содержания и пенсий. В отношении мобилизации - казачье население Донской области мобилизуется на пополнение своих частей; иногороднее же население по мобилизации должно подлежать общей разверстке, причем мобилизационные органы должны быть в распоряжении Донских властей с подчинением их Главнокомандующему. Снабжение необходимо объединить при Главнокомандующем, так как иностранцы за каждый прибывающий пароход требуют уголь и хлеб, а удовлетворение этих требований для одной Добровольческой армии является затруднительным. Объединение должно быть проведено без вмешательства в Донское снабжение и должно касаться только свободных средств Дона. Излишки его могут быть применены для нужд других армий и наоборот. В снабжении должно быть соблюдено единство норм, кроме специального довольствия Донских казаков. Ген Краснов. - Большая часть перечисленных мероприятий относится к будущему, а не к настоящему. Во внешних сношениях Дон пошел Вам навстречу и поручил представительство С. Д. Сазонову. Делегации, которая будет его сопровождать, даны инструкции ничем не заявлять себя до тех пор, пока речь будет идти по вопросам общегосударственного строительства и заявить о себе, когда будет необходимо просить о признании Донской автономии; я лично, думаю, что к объединению железных дорог особых препятствий нет. Против объединения финансов и банков есть возражения частного характера, ибо то, положение, которое прислано, не может быть признано Доном, так как в нем Дону отведено последнее место, в то самое время, когда он является почти единственным и во всяком случае главным плательщиком. Когда будет много плательщиков - тогда иное дело: теперь же предоставляется уместным отвести в положении большее место для Дона. Относительно почт и телеграфов и суда - соглашение можно считать состоявшимся. В частности Донской Сенат составлен из одних сенаторов Всероссийского Сената. Всевеликое Войско Донское склонно и называть его Российским Сенатом и не настаивает на том чтобы он был обязательно на Дону. Гласное признание единого командования невозможно теперь, ибо вслед за этим казаки уйдут по станицам. Донская армия должна быть автономной: Атаман может быть подчинен Главнокомандующему и по уговору с ним перебрасывать войска. Но резервов нет - мы работаем за счет маневрирования. И говорить об излишках не приходится. А когда нам обеспечат левый и правый фланги, тогда, может быть, можно будет говорить. У меня есть корпус в 20-30 тысяч молодых казаков за которых я могу поручиться. Потом, к этому можно будет добавить некоторое количество добровольцев. Что касается настоящего положения то должен признаться, что заставить казаков - вне моих сил. Это приведет к катастрофе., так как казак распропагандирован и научен и социалистами и кадетами не любить Россию, боится снова попасть под палку генеральскую и солдатскую. Большевизм на Дону еще не искоренен. Принять предлагаемые Вами меры - это значит разрушить то, что создано: это значит больному тифом дать бифштекс - сытную пищу, которая убьет его. Обмен конницей и пехотой возможен, но в очень осторожной форме и только на соседних фронтах. Кроме корпуса молодых казаков, я ничего не смогу дать. Свободных резервов нет и я их не вижу. У нас все от 18-ти до 48 лет на фронте. Весна и лето потребуют люден в станицы, надо будет демобилизовать часть армии. Благодаря войне в этом году не засеяно и одного процента озимых полей. Если же и весной поля останутся невозделанными - будет голод. Смешанное командование допустимо, но в исключительных случаях, например, на стыках. Неказачьему командованию казаки не верят. Опыт Воронежского корпуса привел их сознание к тому, что неказаки теряют все то, что казаками занято. В этом вопросе надо быть очень осторожным. Воронежский, Саратовский и Астраханский корпуса могу передать, когда угодно. Они создавались мною лишь для увлечения казаков за границу. Единые уставы могу приветствовать. Но оговорюсь, что они у нас все кончены и только часть из них не может быть снабжена рисунками из-за технических трудностей. Эта задержка временная. Наши уставы точный сколок с имперских уставов. Изменения произошли только в замене названий в казачьем стиле. Кроме того, добавлен подробный отдел владения ручным оружием. Дальнейшая переделка их вполне возможна, если этого будет требовать польза дела. Общие правила чинопроизводства возможны, когда создается русская армия. Назначения в Донскую армию со стороны не допустимы. Это закроет дорогу казакам и вызовет тропот. У нас не хватает офицеров генерального штаба и мы стоим перед вопросом об открытии собственной школы колонновожатых. Имеющимися офицерами генерального штаба мы дорожим - они нужны для нас в высшие штабы и как преподаватели и профессора. Курсистов мы не можем считать за офицеров генерального штаба - это суррогат. По вопросу о нормах содержания и пенсий - мы хотим быть хозяевами Мы являемся плательщиками и нормы определяются Войсковым Кругом. Наш бюджет ограничен. Мобилизация иногороднего населения на общих основаниях возможна при уверенности, что она не ударит по казачьему тылу - они почти все большевики. Мы поэтому, в этом вопросе, действуем очень осторожно мобилизовали молодых и спешим закрепить их за собой переводим в казаки. Крестьян у нас 53%, а казаков 47%. Мобилизация иногороднего населения может повторить на Дону создание солдатских полков - виновников гибели Атамана Каледина и Ростова. В снабжении желательно единство. Но для нас необходимы гарантии, что все предметы снабжения в наш адрес доходили бы на Дон. В настоящий момент Донское снабжение не может работать нормально, так как заставы Добровольческой армии не пропускают того, что закуплено Доном. Например, в Севастополе задержаны тяжелые орудия и в Славянске 50 санитарных вагонов, закупленных Доном. На единство снабжения мы согласны, если казаки не будут его пасынками. Хлеба на Дону нет. Угля мы можем дать сколько угодно - дайте подвижной состав. Общий учет необходим. Ген. Деникин. - По специальным вопросам мною будет предоставлено высказаться генералу Драгомирову. Я же остановлюсь на некоторых местах ответа Донского Атамана и в частности должен отметить, что он весь проникнут недоверием. Может быть, многое здесь объясняется недоразумением. Так, например, вопрос об использовании излишков Донской конницы на других участках фронта является вопросом будущего. Я знаю, что на Дону возможны такие условия, когда брать части будет нельзя, неправильного применения взятых частей не будет. Что касается уставов, то мы ими воспользуемся, если они окончены составлением. В вопросе о назначениях, я не говорил, что единое комадование лишает Донского Атамана права на это. Я говорил только, что назначения на высшие командные должности должны делаться Донским Атаманом по соглашению с Главнокомандующим и из тех кандидатов, которые будут названы Донским Атаманом; за Главнокомандующим я разумел только право отвода этих кандидатов. Генеральный штаб у нас есть: в нем даже избыток. Вопрос об офицерах генерального штаба у нас централизован у генерал-квартирмейстера. Использование генерального штаба есть вопрос доверия между Главнокомандующим и Донским Атаманом. В отношении содержания, я не говорил об его увеличении, а только считал необходимым урегулировать этот вопрос. Нельзя считать нормальным, что офицеры Астраханского корпуса получают содержание на сто процентов больше наших. Мы увеличили оклад в армии на 50%, но равнозначущих ставок не достигли. В отношении мобилизации мы желаем воспользоваться живой неказачьей силой с Дона. Если условия жизни на Дону таковы, что нежелательно загромождать территорию Дона, дайте нам, - мы этот материал используем. Мы мобилизовали иногороднее население на Кубани и Ставропольских крестьян и крупного случая измены у нас не было. У нас был только случай, когда две роты крестьян Ставропольской губернии, перебили своих офицеров и передались на сторону красных. Вы возьмите себе сколько вам нужно, а избыток поступит нам. Задержки тяжелых орудий не было. Мы телеграфировали адмиралу Конину разобрать этот вопрос и когда выяснили, что эти орудия береговые, предписали не чинить препятствий к вывозу их на Дон. В дальнейшем единственной причиной задержки было отсутствие тоннажа 265). Относительно инцидента в Славянске, я считаю странным разговаривать. Славянск Добровольческой армией занят не был, застав мы там не имели и поэтому брать на себя ответственность за задержку грузов кем-то не можем. Однако, все перечисленные вопросы, я считаю вопросами второстепенными. Главное расхождение у нас с Донским Атаманом в вопросе об едином командовании. Донской Атаман не согласен на гласное признание единого командования и в этом я вижу его недоверие. Ген. Краснов. - Недоверие не у меня, а у казаков. Читает выдержки из разговоров по аппарату с генералом Ситниковым 24-го декабря о разложении в Мигулинском и Казанском полках и его причинах. - Если теперь поставить во главе Донской армии русского генерала, то скажут, что казаков хотят вести на Москву. Всяким политическим шагом, пользуются партии, чтобы вести борьбу против меня, но, ведя борьбу против меня, они разрушают то, что создано Донским правительством. В этом отношении особую роль играет Екатеринодар. Оттуда идет литература, оттуда плывут деньги. Так например, на днях в войсках Восточного фронта вместе с праздничными подарками от г. Парамонова было прислано 1 000 номеров газеты "Истина", издающейся в Екатеринодаре и роздано казакам 500 000 рублей деньгами. Трудно поэтому ожидать окончательного политического оздоровления. Однородную деятельность проявляет Миронов 266), ведя широкую пропаганду прокламациями. Раньше он писал: "Краснов продал Дон немцам"; теперь он напишет: "Краснов продал Дон русским генералам" 267).
Я единое командование признаю, мой штаб признает, но я же должен сказать Вам правду: верьте мне, я стремлюсь к Единой России, но принятием той меры, на которую Вы меня толкаете, мы развалим все то, что на Дону создано. Ген. Драгомиров. - Деятельность, направленная к воссозданию России в недалеком будущем проявится от Петровска на правом фланге до Либавы на левом; эта идея объединит Дагестан, Кубань, Крым, Малороссию и Новороссию. Кто может отрицать, что на этом пространстве необходимо единое распоряжение. Но где же практический выход, как мы могли бы о нем сговориться. Его указали нам союзники. Антон Иванович не искал главнокомандования, на него указали союзники. Только одного его они признают на юге России. Фактически мы работаем, но мы же должны и оформить свое сотрудничество. Каким образом? Ген. Краснов. - Отдайте приказ. Я его не опубликую в Войске, но обязуюсь выполнять. Я буду подчиняться, я буду помогать. Подчинить приказом армии нельзя. К сожалению, почва для этого готовилась в Екатеринодаре. Прокламации и пасквили пишут в Добровольческой армии. Ген. Драгомиров. - Нет. В Добровольческой армии ничего не пишут. Ген. Деникин. - Это несерьезно. Ген. Краснов. - Нет, это очень важно. Казаки очень хорошо разбираются: это пишут большевики, а это - в Добровольческой армии. Ген. Деникин. - И сам ничего не писал и никаких директив никому в этом смысле не отдавал. Я знал, что около работы политических партий на сегодняшнем заседании сплетутся страсти. Я просил поэтому, при открытии, забыть старые обиды и оскорбления. Надо забыть обиды, иначе мы совещаемся бесцельно. Ген. Краснов. - В Старобельском уезде у меня сейчас 20 тыс. мобилизованных крестьян, нужны офицеры. Если бы добровольцы стали рядом, то этим облегчили бы казакам положение, которые тогда бы поняли идею единого командования. Ген. Драгомиров. - В ближайшем будущем единое командование ничего от Дона не потребует. Ген. Деникин. - говорит о том, что если трехтысячный состав Харьковского корпуса увеличится, то единое командование сможет придти на помощь. Ген. Краснов. - предлагает взять Старобельских крестьян и Воронежский корпус. Ген. Драгомиров. - Единое командование, снабжение, обмен офицерами, живая сила, все это даст лучшие результаты. Как сделать это безболезненно? Ген. Краснов. - Общее командование сейчас невозможно по тем причинам, о которых я говорил. Ген. Драгомиров. - А чем же объяснить переход целого полка из Южной армии? Ген. Денисов. - Такого случая не было. Ген. Романовский. - Переход целого полка к генералу Май-Маевскому. Ген. Поляков. - Уверяю, такого случая не было. Ген. Краснов. - Донская армия разрушается из района Добровольческой армии. Агитаторы вербуют добровольцев в тылу Восточного фронта и на севере. Конечно, из боевой линии пойдет масса в тыл и на хорошее жалованье. Ген. Деникин. - Мы обращаемся к взаимным обвинениям. Если обвиняют меня, то и я заявлю, что самое создание Южной армии противопоставлялось росту значения армии Добровольческой. Применялись многочисленные неблаговидные предлоги, чтобы сделать нашу вербовку безуспешной. Ген. Краснов. - Нет, это неверно. Южная армия создавалась для выдвижения вперед. Надо было, чтобы крестьяне перешли границу и увлекли за собой казаков. Ген. Драгомиров. - призывает к единению, утверждая, что права Атамана не будут урезаны. - Вы будете назначать. Ген. Краснов. - Кого назначать. Если мне пришлют Семилетова и Сидорина 268) я их не могу признать. Ген. Романовский. - В этих вопросах нельзя останавливаться на полумерах. Мы должны ясно видеть перед собой наши цели, но мы не боимся действительности. Надо стать лицом к лицу к ней. Поход на Москву - это вопрос будущего, а сейчас вопрос об общей обороне. Здесь из русского генерала пытаются сделать пугало для казаков. Это несущественно. Ведь есть же свой Атаман и свое правительство. Кто может быть против единого командования? В этом источник взаимопомощи. Масса недоразумений в настоящем - результаты его отсутствия. На предложение принять Старобельский уезд генерал Романовский указывает, что добровольцы в тяжелом положении, как донцы, но тем не менее они обеспечивают уже западную и восточную границы войска Донского. В Торговой имеются кадры двух пехотных полков без дела, а при едином командовании могла бы быть произведена перегруппировка. Ген. Краснов. - Горе в том, что единое командование относится не к будущему, а к настоящему. Настоящая же обстановка в Донской армии характеризуется читанной телеграммой из которой видно, что казаки неказачьему командованию не верят. Ген. Романовский. - Появятся наши части под Царицыном и появится и доверие. Ген. Краснов. - Сначала появитесь. Ген. Деникин. - Так разговаривать невозможно; надо кончать. Ген. Щербачев. - Я лицо нейтральное и думаю, что поэтому мне будут верить одинаково все. Хотя мне странно, что в нашей среде есть недоверие. Позвольте спросить вас - кто здесь собрались? Русские люди... Мы будем правдивы... Отдельные государственные образования не могут быть длительными. Это может быть мечтою только тех, кто желает гибели России. Наши союзники также идут навстречу созданию Единой России. Поэтому - у кого русское сердце, тот должен быть с нами. Я считаю, что те мотивы, о которых здесь с такой искренностью говорил Главнокомандующий - частности, иллюстрации. Эти примеры могут быть побеждены более глубокими причинами и их надо предвидеть. Два года назад мое положение было гораздо более тяжелым. Я командовал румынскими войсками, относившимся ко мне враждебно. У меня не было формальных оснований. Русское правительство на заключило никаких конвенций. Мог ли я, при таких условиях, рассчитывать, что мои приказы будут выполняться румынами. И тем не менее, я добился этого. Король по секретной конвенции не имел никаких прав, я имел право. Я доказал королю, что он не может нести ответственности. Будучи его помощником, я подчинил себе румынские армии и заставил их проводить мои оперативные планы. Там было труднее, там были румыны и русские. Здесь две армии - Добровольческая и Донская. Обе армии русские. Там мы достигли соглашения - неужели здесь оно невозможно? Единственный важный вопрос - единство командования, а асе остальное частности. Не будет единого командования, никогда ни о чем не сговоримся, так как все остальное рушится само собой. Предположим, что единое командование по нашему невозможно. Но союзники его требуют и развал Дона им не страшен. Надо пойти им теперь же навстречу. Если этого не будет - они могут сказать: мы уйдем. Что тогда получится? Мы должны отдать дань глубокого уважения Донскому Атаману за его труд и энергию. Я был на Дону и вынес убеждение, что Дон своим настоящим положением обязан всецело ему. Назовите мне лицо, которое его заменит. Мне более страшен уход Атамана, а не брожение казаков. Это пропаганда - она сделана не казаками и не офицерами. Надо их убедить. Если Вы этого пожелаете. Вы этого достигнете. Откладывать объединение нельзя. Нельзя допустить, чтобы весь Дон был против этого. Частности не есть доказательство, Добровольческая и Донская армии - русские армии, их можно создать при едином командовании. Что мы видим в Сибири? Там был большевизм, а потом разрозненная деятельность и только единая воля адмирала Колчака, привела Сибирь к ее настоящему положению. Так должно быть и здесь. Если люди этому мешают - надо их преследовать.