Страница:
– Здравствуй, Саша, – буднично произнес он в трубку. – И не совестно тебе будить шефа среди ночи, а? Ты что, сам этих придурков отловить не в состоянии?
На том конце что-то булькнуло, затем абонент прокашлялся и задал дурной вопрос:
– Откуда вы знаете?! Вам что, уже сообщили?!
– Значит, аннулировали персонального охранника, обидели двух санитаров, обидели двух вратарей… – перечислил Пульман, демонстративно позевывая в трубку. – Так-так… Ага, и смылись на катафалке. Остальной транспорт в боксах под замками… Давно?
– Вы меня иногда просто пугаете, патрон, – мрачно изрек Бабинов. – Звонить вам никто не мог – телефон знаю только я… Черт! Что там у вас вместо головы?!
– Я задал вопрос, – сухо напомнил Адольф Мирзоевич. – Давно?
– Минут двадцать назад. Один из вратарей очнулся и позвонил мне.
– Что ты предпринял? – озабоченно поинтересовался Пульман. – Надеюсь, ты позвонил мне сразу после сообщения? – В голосе доктора внезапно прозвучали металлические нотки.
– Конечно, конечно! – торопливо заверил Бабинов. – Сразу… Вот сейчас думаю в милицию позвонить, на посты ГАИ…
– Не правильно думаешь, – мягко оборвал его Пульман. – Ты еще афиши расклей по всему городу – удрали два психа… Вот что – ты дай-ка мне телефоны нашего приятеля номер 24. Потом положи трубочку, позвони в клинику, узнай, в каком виде они удрали. А потом успокойся, выйди из дома и из автомата позвони номеру 24. Только голос измени. И серьезно пошути с ним: скажи, что удрали двое носителей госсекрета. Обрисуй их и придумай что-нибудь убедительное, чтобы он заинтересовался. Усваиваешь? Затем поднимайся домой, найди номера… эмм… номера стационарных постов ГАИ: того, что на нашей трассе при въезде в город и второго – на границе области с другого конца по нашей трассе. У тебя на все про все десять минут. Затем звонишь мне и сообщаешь результат. Яволь?
– Может, вы мне дадите его код, и я сам поставлю задачу? – предложил Бабинов, явно не желавший заниматься перечисленными импровизациями. – Было бы проще и быстрее…
– Не дури, Сашенька. – Пульман повысил голос. – Мы же распределили сферы полномочий! Эта ситуация – не повод для попытки прорваться в мою сферу. Я не люблю такие вещи. Все – жду…
Ровно через десять минут Бабинов позвонил вновь и неуверенным голосом доложил, что сделал все как велели. Номер 24 заинтересовался. А как там дальше получится – черт его знает…
– А что такой грустный? – подбодрил помощника Пульман. – Тебя что-то смущает?
– Я не уверен, что мы делаем все правильно, – потерянно сообщил тот. – Откуда вы, например, знаете, что их остановят на одном из указанных вами постов? Они вполне могут…
– Расслабься, коллега. – Доктор снисходительно зевнул. – Если их не остановят – значит, я полный идиот. Ты лучше езжай в клинику и жди – тебе их скоро подвезут. Коды ты знаешь. Введешь немедленно, посмотришь результат и потом сообщишь мне. Только не раньше девяти утра! Ты меня понял? Ночью звонить только в том случае, если что-то не заладится. И вообще – последний раз пред упреждаю насчет ночных звонков. Накажу…
Если вы, уважаемый читатель, обладаете богатым воображением и можете хотя бы на секунду предположить, что вид катафалка, несущегося с приличной скоростью по ночному шоссе, вызывает теплые чувства у работников ГАИ, вы здорово ошибаетесь.
Несмотря на отчаянное бибиканье и непечатную мегафонную ругань, беглецы без остановки миновали первый попавшийся пост на загородном шоссе и через пару кило метров выскочили прямиком к шлагбауму.
Очевидно, к несчастью для них и к чести ГАИ, на первом посту не спали, да и радиостанция у них работала прекрасно.
За шлагбаумом стояли в ряд три машины с мигалками, испускавшими призрачные голубые блики. За ними напряженно застыли несколько вооруженных автоматами парней в бронежилетах, надетых на милицейскую форму.
– Пи…ец, приплыли, – сумрачно бросил Андрей. – Будем прорываться?
– Не по-людски получается, – процедил Иван. – У нас только один гроб, а понадобится два… Ты че, парень! Ну куда, на хер, прорываться?! Давай вылезай не спеша, да покажи им ручки сначала…
– Инспектор ГАИ Поляков, – представился коренастый капитан. С удивлением рассмотрев задержанных, он криво ухмыльнулся, демонстрируя отлично пригнанные вставные металлические зубы, хорошо различимые в свете фар – Оба-на!
Никак на маскарад собрались, соколики?!
Покосившись на патрульных, осматривавших салон микроавтобуса, Андрей, приблизившись к капитану вплотную, ловко сорвал с него фуражку, крикнул:
– Братан! Дай я тебя поцелую! – ухватил за шею и впился взглядом в наголо обритый, шишковатый череп. Капитан уперся и начал вырываться, тотчас же подскочили два автоматчика и угостили сыщика пинками, отбрасывая его назад.
– Че, совсем навернулся? – злобно прошипел Иван. – Пристрелят щас – и всех делов.
– Чистый капитан, – удовлетворенно пробормотал сыщик, морщась от боли. – Шрама не видать.
– Гроб в салоне, – доложил в этот момент один из группы досмотра.
– Больше ничего нет – чисто.
– Бухие, что ли? – недовольно поинтересовался капитан. – Откуда вы такие взялись?
Андрей понизил голос до хриплого шепота и сообщил, тревожно озираясь по сторонам:
– Нам необходимо срочно переговорить с начальником УФСБ соседней области – это дело в его компетенции. Дело государственной важности, может, даже общеевропейского масштаба… Короче, телефон нам надо. И побыстрее!
Капитан переглянулся с остальными сотрудниками.
– О как! Ну, ежели такое общеевропейское дело, на хера вам тогда соседний фээсбэшник? Может, сразу куда повыше, а?
– Да, это было бы, конечно, лучше, лучше бы было, – волнуясь, скороговоркой пробормотал Андрей, оглядываясь на нехорошо ухмылявшегося Ивана.
– Но нам нельзя терять ни минуты – это очень, очень срочно! Пожалуйста, дайте нам телефон! Или отвезите…
– А-а-а, срочно, значит! – почему-то обрадовался капитан и не преминул блеснуть богатым чувством юмора:
– Срочно… Тогда я вас немедленно доставлю в штаб-квартиру Интерпола – пойдет? Сейчас маршем до аэропорта, колонной в составе трех патрульных машин и катафалком во главе… Заправляться будем в пути! Из аэропорта – прямым спецрейсом в Москву. Переодеваться, естественно, не будете, иначе мы престо ну никак не поспеем… Ха-ха ax!!! – Поляков не додержал рефрен до конца и от души заржал, в очередной раз демонстрируя отличную продукцию местного дантиста. Сотрудники с удовольствием его поддержали.
– Ну все, кэп, ты мне надоел, – мрачно буркнул Иван решив попробовать зайти с другого боку. – Тебе что, погоны жмут? Давай телефон бегом, а то завтра будешь вольным гражданином.
– Ой-ей-ей, какие мы грозные! – глумливо прокудахтал капитан, с интересом наблюдая, как Иван подтягивает огромные штаны. – Такие грозные, что аж из штанцов выпадаем… Вы что, второго Чикатилу отловили?
– Мы вышли на след секты, которая терроризирует всю область! – с пафосом воскликнул Андрей, решив, что хуже от этого не будет. – Это все, что можем тебе сообщить. Остальная информация – не для твоих больших ушей. Понял, нет? Телефон, давай!
Наверно, он напрасно ввернул насчет ушей – у каждого человека есть свои маленькие слабости и не стоит акцентировать на них внимание.
– Заткнись, урод! – свистящим шепотом процедил инспектор – улыбка тотчас же слетела с его физиономии, обнажив неприятную личину начальственного хамства. – Щас проколем черепки да прикопаем где-нибудь неподалеку – и в гробу я видал ваши выкрутасы!
Повисла гнетущая пауза. Андрей, собиравшийся было возмутиться, вовремя обуздал свой порыв и затих, стиснув зубы. Расклад явно не в их пользу – сейчас все зависит от этого обритого милицейского вельможи.
Капитан несколько секунд давил тяжелым взглядом этих долбаных полуголых, затем решил, что пауза затягивается, и хмуро проворчал:
– Развелось вас в последнее время… Все свои вшивые операции втихаря проводите, мать вашу… Ну ничего, ничего – разберемся… А вы, случаем, того – не из психушки удрали?
Иван понимающе улыбнулся – он уже догадался, что гаишник принял их за сотрудников ФСБ, и не собирался убеждать его в обратном – пусть пребывает в приятном заблуждении, это им только на руку.
– Пошутили и хватит, капитан, – весомо сказал он. – Сам прекрасно знаешь, откуда мы – так что не надо лишних слов. Я посчитал – мы тут уже семь минут торчим. А чего торчим, капитан? Мы же не на прогулке!
– Ладно, поехали. Там разберемся. – Гаишник многозначительно переглянулся с напарниками – те кивнули и моментально окольцевали беглецов наручниками. Иван невозмутимо предоставил в их пользование свои запястья, заметив при этом Андрею, что роптать нет смысла и следует положиться на волю судьбы. Тот возмутился и выдал сентенцию, что, дескать, судьба – это такая штуковина, которую человек делает своими руками. А как ее делать, если у тебя скованы руки?
Поляков, внимательно прислушивающийся к разговору, отозвал в сторону двух своих с автоматами и что-то им сказал. Вероятнее всего, велел быть начеку и в случае чего – пресекать все подряд.
Дорогой Андрей несколько успокоился и решил брать пример с Ивана – его соратник был, на удивление, хладнокровен и не сделал ни одного ненужного движения. Быстро проглотив хорошую порцию ночного шоссе, колонна вскоре подкатила к стационарному посту ГАИ на въезде в город.
В помещении пленников усадили на скамью, где уже дремал какой-то пьяный нарушитель ПДД, обильно пуская слюну на разодранную рубаху.
– Звоните. – Поляков кивнул на пульт, у которого сидел дежурный. – Скажите, он соединит с кем надо.
– Информация содержит служебную тайну, – быстро сориентировался Иван. – Пусть все выйдут из этого помещения. Или отведи нас в отдельный кабинет. У тебя же есть кабинет?
– А в попу вас не поцеловать? – возмущенно воскликнул инспектор. – Отдельный кабинет…
– Мы тебе орден дадим – за оказание содействия при проведении операции, – ласково подмигнул Андрей. – Кроме шуток! А всего-то делов – дай пообщаться с руководством с глазу на глаз… Ну?
– Не нукай – не запряг! – Поляков направился к двери. – Хрен с вами – пущу в кабинет. Помните мою доброту!
В кабинете инспектора было неуютно и казенно. Шкаф, стол, три стула и громоздкий желтый сейф – вот, собственно, и весь интерьер. Андрей уселся за стол и с минуту изучал лежащий под стеклом список абонентов. Затем посмотрел на Ивана – тот неопределенно пожал плечами. Оба понятия не имели, куда им сейчас нужно позвонить.
– Есть дежурный по УФСБ. – Андрей неуверенно потыкал пальцем в стекло. – Может, звякнем, попросим, чтобы соединил с управлением соседней области?
– Ага, и он все бросит и побежит соединять, – ехидно прищурился Иван. – Только с кем он соединит – мы с тобой понятия не имеем… Может, прямиком с Пульманом…
– Предложения?
– Никуда, на хер, не звонить. Посидим здесь еще пару минут, выйдем морды тяпкой – и привет. Попросим, чтобы сообщил на соседние посты – чтобы не останавливали, и покатим себе дальше. К утру будем в соседнем областном центре…
– Позвонили? – ласково поинтересовалась инспекторская физиономия, появляясь в проеме внезапно приотворившейся двери.
Соратники от неожиданности вздрогнули, переглянулись и хором, не сговариваясь, протянули:
– Угу…
– Очень хорошо! – Инспектор вошел в кабинет, но дверь за собой почему-то не прикрыл – в проеме виднелись два автоматчика, притаившиеся у косяков. – И мне позвонили. Ваши. Интересовались.
– Наши?! – дрогнувшим голосом воскликнул Андрей, а Иван деловито уточнил:
– Насчет чего интересовались?
– Спрашивали – не проезжал ли случаем микроавтобус похоронного бюро, а на нем двое странных типов, – подмигнул капитан. – Я говорю – туточки они. Просили обождать – щас подъедут. – Капитан извлек из кобуры «ПМ», взвел курок и медленно опустился на стул у двери, красноречиво мотнув стволом в сторону задержанных.
– Обижаешь, начальник, – нервно пробормотал Андрей, кивая на ствол:
– Что за фокусы?
– А то! – рявкнул капитан, мгновенно леденея физиономией. – Я ж сразу подумал – психи! И точно… Просили постеречь пока. Я вас постерегу, дебилы! Шаг в сторону – башку прострелю!
– Ну-ка, ну-ка – что тебе такого порассказали? – иронично поинтересовался Иван, крепко сжимая при этом локоть Андрея – сыщик порывался вскочить со стула и что-то закричать. – Может, ты нас с кем-то спутал? И потом – ты что, все еще по старой памяти трепещешь перед каждым начальником из ФСБ?
«Просили постеречь»! Ты че – сторожевой пес, что ли?
– Вас трудно спутать, дебилы, – весело зевнул инспектор. – Так что… И почему ты решил, что это кто-то из ФСБ? Звонил, между прочим, представитель президента по региону. Сейчас подъедет, так что сидите тихонько.
Услышав про представителя, Андрей тоскливо всхлипнул и в отчаянии взглянул на Ивана. Спецназовец значения этого всхлипа не понял и неопределенно пожал плечами – ему-то было абсолютно безразлично, кто сейчас подъедет. Кроме Андрея и Аленки, все остальные в этих краях были для него врагами – а особой разницы между врагами он не видел, – всех их надо перехитрить, предвосхитить и замочить при первой же подвернувшейся возможности. Просто и доступно…
Минут через пятнадцать в дежурку вошел стройный мужчина средних лет, весьма привлекательной наружности – аккуратная стрижка, с проседью благородной виски, чистая кожа, твердый приветливый взгляд – в общем, не алкаш какой и проходимец, а вполне импозантный дядя, которому вполне можно доверять.
Сопровождали его два здоровенных «пацана» в малиновых пиджаках, под которыми явно что-то топорщилось.
– Где мы можем пообщаться? – осведомился вошедший, здороваясь за руку с выскочившим навстречу инспектором.
– Вот, пожалуйста, в мой кабинет, – резво засуетился Поляков. – Прошу! Может, этих пока выведем, а мои ребята постерегут?
Пройдя в кабинет, важный гость уселся за стол с противоположной стороны от задержанных, брезгливо оглядел потускневшую полированную поверхность с какими-то подозрительными белесоватыми пятнами и осторожно положил на нее холеные загорелые руки. С двух сторон рядом, как по команде, встали пиджаки.
– Кто вам сказал, что я собираюсь общаться с вами? – Он сонно зевнул и сделал капитану, опустившему было квадратный зад на стул у двери, небрежный жест холеной дланью – дескать, «изыди». – Я хочу поговорить с нашими… эмм… с нашими приятелями. Оставьте нас на несколько минут.
Инспектор от удивления щелкнул челюстью, как-то по-новому взглянул на задержанных и поспешно ретировался, прикрыв за собой дверь.
– Мне звонит среди ночи какой-то идиот и сообщает, что из нашей областной клиники убежали двое мерзавцев, – тихо сообщил представитель, вглядываясь в лица задержанных, и пристукнул ладонью по столу, – которые не столь повредились рассудком, сколь больны страшным недугом, именуемым в соответствующих кругах «избыточная доза информации»… И дает ваше описание. Я проверяю – оказывается, не совсем идиот. Оказывается, задержали… А еще этот «некто» сообщает, что информация касается какого-то заговора против государственной власти, в котором замешаны местные органы правоохраны и так далее… Понятно, почему я примчался среди ночи, чтобы пообщаться с вами?
– Тутол, – облегченно вздохнул Иван и радостно подмигнул Андрею. – Больше некому. Ну Аленка, ну клизма… Живем, братуха!
– Меня настораживает ряд моментов, – тревожно пробормотал Андрей, пытливо всматриваясь в респектабельного представителя. – Почему эти уроды не сообщили о нашем побеге в милицию, не обзвонили посты ГАИ и так далее?
Обязательно должны были позвонить… Далее – вы, господин Домашов, был такой период, отсутствовали где-то три недели, а потом не могли объяснить причины своего отсутствия… Что вы можете сказать по этому поводу?
– Вам что за дело? – лениво зевнул представитель, но взгляда не отвел, смотрел твердо. – Обычные сплетни, как вокруг любого политика!
– Ответьте, пожалуйста, – уперся Андрей. – Для нас это важно – чтобы исключить недомолвки… Иначе ничего не скажем.
– На вид я хорош, не правда ли? – неожиданно похвалился представитель. – Статный, стройный, представительный… А?
– Есть такое дело, – удивленно согласился Андрей. Иван хмыкнул и неодобрительно покрутил головой: совсем недавно ему с таким вот «хорошим» пришлось девять дней спать на одних нарах в плену у горцев.
– А между тем… – Тут представитель несколько замялся и смущенно развел руками, покосившись на своих спутников в малиновых пиджаках. – …Я только вам по секрету скажу, но чтоб больше – никому! В общем, проходил курс лечения от алкоголизма – у доктора Назаралиева… Что ж тут объяснять еще?
Андрей крякнул – действительно, причина вполне убедительная для того, чтобы пропасть на три недели, а потом ходить и удивляться… И хотя в принципе можно было бы заготовить какое-нибудь респектабельное алиби, однако… однако чего только в жизни не бывает!
– Итак, я вас внимательно слушаю, – проговорил представитель мягким, располагающим к доверию голосом. Андрей прислушался к его интонации – человек с таким голосом просто органически не в состоянии причинить кому-то зло.
Дополняя друг друга, беглецы в подробностях принялись описывать свои злоключения, через раз повторяя, что никакие это не шутки, а полный беспредел, который остановить под силу только чрезвычайно крутому и бесстрашному парню, в гробу видавшему все авторитеты области, вместе взятые (предполагалось, что представитель расчувствуется, все бросит и немедля впряжется помогать нашим славным ребятам).
На последней четверти повествования в дверь постучали, боком протиснулся квадратный бритый череп Полякова и медоточивым голосом доложил:
– Там вас спрашивают – у нас или нет… Я сказал, что вы у меня в кабинете.
Опять небрежное «изыди» – череп благолепно смежил веки и поспешно ретировался. Андрей тут же нахмурился, привстал с места и несколько раз мотнул головой в сторону двери:
– Это они, они!!! – Лицо его выражало крайнюю степень озабоченности и тревоги. – Видите! Нет – вы видите?! Они уже знают, что мы здесь и что вы – с нами! Видите, какая оперативность!
– Че ты орешь! – тихо поправил соратника Иван. – Мало ли кто может представителю звонить – он занятой человек…
– Действительно, молодой человек, что вы так волнуетесь? – Представитель королевским жестом пригласил не беспокоиться:
– Вы же со мной!
Все – ваши злоключения кончились. Давайте дальше…
Не дожидаясь, пока Андрей успокоится, Иван вкратце завершил рассказ и вопросительно уставился на представителя. Тот на некоторое время задумался и начал озабоченно потирать ладошки.
– Ммм-да… Однако! Однако… Все, что вы тут рассказали, конечно, очень интересно и злободневно… Хи-хи… Зомби, злодеи… Гхм-кхм… Но, знаете ли… Эмм… Очень того… Не правдоподобно. Это – у НАС? Нет, если бы это где-нибудь в Москве, я бы понял… Там, знаете ли, такое случается – волосы на голове дыбом становятся… Но у НАС?! В нашей области?! Очень, очень не правдоподобно… Вы что ж – хотите сказать, что любой государственный чиновник – и я в том числе… Ха! Нет, ну вы даете…
Он умолк на полуслове, на миг задумался… И тут, в повисшей тишине, злобно зазвонил телефон на столе инспектора. Нет, ничего особенного в том, что у инспектора ГАИ звонит телефон – пусть даже ночью, – не было. Может, по делу кто… Только у Андрея вдруг почему-то нехорошо кольнуло в сердце, дурное предчувствие накатило волной холодного, раздирающего душу страха… Он посмотрел на Ивана – соратник на звонок никак не отреагировал, сидел молча и внимательно наблюдал за выражением лица представителя.
Тот снял трубку и с недовольной гримасой положил обратно на рычажки. Через несколько секунд телефон зазвонил вновь. Домашов крякнул, досадливо пожал плечами и потянулся к трубке.
Тут нервы Андрея не выдержали. Вскочив со стула, он рухнул боком на стол и попытался выдернуть телефонный аппарат из-под нависшей ладони представителя – с окольцованными за спиной руками это получилось из рук вон.
Пиджаки среагировали моментально, метнулись, водворили прыгуна на место, в назидание ткнули кулаком под ложечку и надавили ручищами на плечи, не давая вскочить вновь.
– Не берите! Трубку не берите… – отчаянно завопил Андрей. – Это ОНИ!!! ОНИ!!! Они вас…
– Да успокойтесь вы! – раздраженно прикрикнул на сыщика представитель. – Все под контролем – здесь я, – и, не отрывая взгляда от застывшего в маске отчаяния лица Андрея, поднес трубку к уху.
– Слушаю! Да, Домашов… Кто?.. Это мне ничего не говорит… Что вы несете?! Что значит – «не перебивайте»?!. Вы знаете, с кем говорите?!. Нет, вы что – психопат?.. Что? Ладно – излагайте… – Внезапно он осекся и окаменел лицом. – Понял, все будет сделано! – ответил он через минуту невидимому абоненту и положил трубку.
Андрей с ужасом смотрел на чиновника, как на неотвратимо надвигавшуюся смерть. Иван, напротив, созерцал представителя с каким-то нездоровым любопытством, словно примеривал данную ситуацию на себя – только отвлеченно, понарошку как-то…
– Ну что, хлопцы, – будничным тоном заявил представитель, вставая со стула и направляясь к двери. – Прогуляемся в одно местечко, – и кинул через плечо пиджакам:
– Возьмите их…
Упирающихся пленников без особого труда выволокли на улицу – пиджаки были дюже здоровы и хорошо знали свое дело. Возле крыльца стояли два «ДЭУ-Эспейро», в один из которых упаковали беглецов, затем представитель сообщил куда-то отлучавшемуся инспектору:
– Этих психопатов я забираю с собой, майор. Документально отражать не надо – сами разберемся…
– Вы ошиблись, я капитан, – взволнованно отрапортовал Поляков, которого факт умыкновения двух задержанных совершенно не обеспокоил, а вот неожиданное повышение приятно озаботило.
– Я очень редко ошибаюсь… майор, – многозначительно сказал представитель и бросил водителю:
– В Приютное…
4
На том конце что-то булькнуло, затем абонент прокашлялся и задал дурной вопрос:
– Откуда вы знаете?! Вам что, уже сообщили?!
– Значит, аннулировали персонального охранника, обидели двух санитаров, обидели двух вратарей… – перечислил Пульман, демонстративно позевывая в трубку. – Так-так… Ага, и смылись на катафалке. Остальной транспорт в боксах под замками… Давно?
– Вы меня иногда просто пугаете, патрон, – мрачно изрек Бабинов. – Звонить вам никто не мог – телефон знаю только я… Черт! Что там у вас вместо головы?!
– Я задал вопрос, – сухо напомнил Адольф Мирзоевич. – Давно?
– Минут двадцать назад. Один из вратарей очнулся и позвонил мне.
– Что ты предпринял? – озабоченно поинтересовался Пульман. – Надеюсь, ты позвонил мне сразу после сообщения? – В голосе доктора внезапно прозвучали металлические нотки.
– Конечно, конечно! – торопливо заверил Бабинов. – Сразу… Вот сейчас думаю в милицию позвонить, на посты ГАИ…
– Не правильно думаешь, – мягко оборвал его Пульман. – Ты еще афиши расклей по всему городу – удрали два психа… Вот что – ты дай-ка мне телефоны нашего приятеля номер 24. Потом положи трубочку, позвони в клинику, узнай, в каком виде они удрали. А потом успокойся, выйди из дома и из автомата позвони номеру 24. Только голос измени. И серьезно пошути с ним: скажи, что удрали двое носителей госсекрета. Обрисуй их и придумай что-нибудь убедительное, чтобы он заинтересовался. Усваиваешь? Затем поднимайся домой, найди номера… эмм… номера стационарных постов ГАИ: того, что на нашей трассе при въезде в город и второго – на границе области с другого конца по нашей трассе. У тебя на все про все десять минут. Затем звонишь мне и сообщаешь результат. Яволь?
– Может, вы мне дадите его код, и я сам поставлю задачу? – предложил Бабинов, явно не желавший заниматься перечисленными импровизациями. – Было бы проще и быстрее…
– Не дури, Сашенька. – Пульман повысил голос. – Мы же распределили сферы полномочий! Эта ситуация – не повод для попытки прорваться в мою сферу. Я не люблю такие вещи. Все – жду…
Ровно через десять минут Бабинов позвонил вновь и неуверенным голосом доложил, что сделал все как велели. Номер 24 заинтересовался. А как там дальше получится – черт его знает…
– А что такой грустный? – подбодрил помощника Пульман. – Тебя что-то смущает?
– Я не уверен, что мы делаем все правильно, – потерянно сообщил тот. – Откуда вы, например, знаете, что их остановят на одном из указанных вами постов? Они вполне могут…
– Расслабься, коллега. – Доктор снисходительно зевнул. – Если их не остановят – значит, я полный идиот. Ты лучше езжай в клинику и жди – тебе их скоро подвезут. Коды ты знаешь. Введешь немедленно, посмотришь результат и потом сообщишь мне. Только не раньше девяти утра! Ты меня понял? Ночью звонить только в том случае, если что-то не заладится. И вообще – последний раз пред упреждаю насчет ночных звонков. Накажу…
***
Если вы, уважаемый читатель, обладаете богатым воображением и можете хотя бы на секунду предположить, что вид катафалка, несущегося с приличной скоростью по ночному шоссе, вызывает теплые чувства у работников ГАИ, вы здорово ошибаетесь.
Несмотря на отчаянное бибиканье и непечатную мегафонную ругань, беглецы без остановки миновали первый попавшийся пост на загородном шоссе и через пару кило метров выскочили прямиком к шлагбауму.
Очевидно, к несчастью для них и к чести ГАИ, на первом посту не спали, да и радиостанция у них работала прекрасно.
За шлагбаумом стояли в ряд три машины с мигалками, испускавшими призрачные голубые блики. За ними напряженно застыли несколько вооруженных автоматами парней в бронежилетах, надетых на милицейскую форму.
– Пи…ец, приплыли, – сумрачно бросил Андрей. – Будем прорываться?
– Не по-людски получается, – процедил Иван. – У нас только один гроб, а понадобится два… Ты че, парень! Ну куда, на хер, прорываться?! Давай вылезай не спеша, да покажи им ручки сначала…
– Инспектор ГАИ Поляков, – представился коренастый капитан. С удивлением рассмотрев задержанных, он криво ухмыльнулся, демонстрируя отлично пригнанные вставные металлические зубы, хорошо различимые в свете фар – Оба-на!
Никак на маскарад собрались, соколики?!
Покосившись на патрульных, осматривавших салон микроавтобуса, Андрей, приблизившись к капитану вплотную, ловко сорвал с него фуражку, крикнул:
– Братан! Дай я тебя поцелую! – ухватил за шею и впился взглядом в наголо обритый, шишковатый череп. Капитан уперся и начал вырываться, тотчас же подскочили два автоматчика и угостили сыщика пинками, отбрасывая его назад.
– Че, совсем навернулся? – злобно прошипел Иван. – Пристрелят щас – и всех делов.
– Чистый капитан, – удовлетворенно пробормотал сыщик, морщась от боли. – Шрама не видать.
– Гроб в салоне, – доложил в этот момент один из группы досмотра.
– Больше ничего нет – чисто.
– Бухие, что ли? – недовольно поинтересовался капитан. – Откуда вы такие взялись?
Андрей понизил голос до хриплого шепота и сообщил, тревожно озираясь по сторонам:
– Нам необходимо срочно переговорить с начальником УФСБ соседней области – это дело в его компетенции. Дело государственной важности, может, даже общеевропейского масштаба… Короче, телефон нам надо. И побыстрее!
Капитан переглянулся с остальными сотрудниками.
– О как! Ну, ежели такое общеевропейское дело, на хера вам тогда соседний фээсбэшник? Может, сразу куда повыше, а?
– Да, это было бы, конечно, лучше, лучше бы было, – волнуясь, скороговоркой пробормотал Андрей, оглядываясь на нехорошо ухмылявшегося Ивана.
– Но нам нельзя терять ни минуты – это очень, очень срочно! Пожалуйста, дайте нам телефон! Или отвезите…
– А-а-а, срочно, значит! – почему-то обрадовался капитан и не преминул блеснуть богатым чувством юмора:
– Срочно… Тогда я вас немедленно доставлю в штаб-квартиру Интерпола – пойдет? Сейчас маршем до аэропорта, колонной в составе трех патрульных машин и катафалком во главе… Заправляться будем в пути! Из аэропорта – прямым спецрейсом в Москву. Переодеваться, естественно, не будете, иначе мы престо ну никак не поспеем… Ха-ха ax!!! – Поляков не додержал рефрен до конца и от души заржал, в очередной раз демонстрируя отличную продукцию местного дантиста. Сотрудники с удовольствием его поддержали.
– Ну все, кэп, ты мне надоел, – мрачно буркнул Иван решив попробовать зайти с другого боку. – Тебе что, погоны жмут? Давай телефон бегом, а то завтра будешь вольным гражданином.
– Ой-ей-ей, какие мы грозные! – глумливо прокудахтал капитан, с интересом наблюдая, как Иван подтягивает огромные штаны. – Такие грозные, что аж из штанцов выпадаем… Вы что, второго Чикатилу отловили?
– Мы вышли на след секты, которая терроризирует всю область! – с пафосом воскликнул Андрей, решив, что хуже от этого не будет. – Это все, что можем тебе сообщить. Остальная информация – не для твоих больших ушей. Понял, нет? Телефон, давай!
Наверно, он напрасно ввернул насчет ушей – у каждого человека есть свои маленькие слабости и не стоит акцентировать на них внимание.
– Заткнись, урод! – свистящим шепотом процедил инспектор – улыбка тотчас же слетела с его физиономии, обнажив неприятную личину начальственного хамства. – Щас проколем черепки да прикопаем где-нибудь неподалеку – и в гробу я видал ваши выкрутасы!
Повисла гнетущая пауза. Андрей, собиравшийся было возмутиться, вовремя обуздал свой порыв и затих, стиснув зубы. Расклад явно не в их пользу – сейчас все зависит от этого обритого милицейского вельможи.
Капитан несколько секунд давил тяжелым взглядом этих долбаных полуголых, затем решил, что пауза затягивается, и хмуро проворчал:
– Развелось вас в последнее время… Все свои вшивые операции втихаря проводите, мать вашу… Ну ничего, ничего – разберемся… А вы, случаем, того – не из психушки удрали?
Иван понимающе улыбнулся – он уже догадался, что гаишник принял их за сотрудников ФСБ, и не собирался убеждать его в обратном – пусть пребывает в приятном заблуждении, это им только на руку.
– Пошутили и хватит, капитан, – весомо сказал он. – Сам прекрасно знаешь, откуда мы – так что не надо лишних слов. Я посчитал – мы тут уже семь минут торчим. А чего торчим, капитан? Мы же не на прогулке!
– Ладно, поехали. Там разберемся. – Гаишник многозначительно переглянулся с напарниками – те кивнули и моментально окольцевали беглецов наручниками. Иван невозмутимо предоставил в их пользование свои запястья, заметив при этом Андрею, что роптать нет смысла и следует положиться на волю судьбы. Тот возмутился и выдал сентенцию, что, дескать, судьба – это такая штуковина, которую человек делает своими руками. А как ее делать, если у тебя скованы руки?
Поляков, внимательно прислушивающийся к разговору, отозвал в сторону двух своих с автоматами и что-то им сказал. Вероятнее всего, велел быть начеку и в случае чего – пресекать все подряд.
Дорогой Андрей несколько успокоился и решил брать пример с Ивана – его соратник был, на удивление, хладнокровен и не сделал ни одного ненужного движения. Быстро проглотив хорошую порцию ночного шоссе, колонна вскоре подкатила к стационарному посту ГАИ на въезде в город.
В помещении пленников усадили на скамью, где уже дремал какой-то пьяный нарушитель ПДД, обильно пуская слюну на разодранную рубаху.
– Звоните. – Поляков кивнул на пульт, у которого сидел дежурный. – Скажите, он соединит с кем надо.
– Информация содержит служебную тайну, – быстро сориентировался Иван. – Пусть все выйдут из этого помещения. Или отведи нас в отдельный кабинет. У тебя же есть кабинет?
– А в попу вас не поцеловать? – возмущенно воскликнул инспектор. – Отдельный кабинет…
– Мы тебе орден дадим – за оказание содействия при проведении операции, – ласково подмигнул Андрей. – Кроме шуток! А всего-то делов – дай пообщаться с руководством с глазу на глаз… Ну?
– Не нукай – не запряг! – Поляков направился к двери. – Хрен с вами – пущу в кабинет. Помните мою доброту!
В кабинете инспектора было неуютно и казенно. Шкаф, стол, три стула и громоздкий желтый сейф – вот, собственно, и весь интерьер. Андрей уселся за стол и с минуту изучал лежащий под стеклом список абонентов. Затем посмотрел на Ивана – тот неопределенно пожал плечами. Оба понятия не имели, куда им сейчас нужно позвонить.
– Есть дежурный по УФСБ. – Андрей неуверенно потыкал пальцем в стекло. – Может, звякнем, попросим, чтобы соединил с управлением соседней области?
– Ага, и он все бросит и побежит соединять, – ехидно прищурился Иван. – Только с кем он соединит – мы с тобой понятия не имеем… Может, прямиком с Пульманом…
– Предложения?
– Никуда, на хер, не звонить. Посидим здесь еще пару минут, выйдем морды тяпкой – и привет. Попросим, чтобы сообщил на соседние посты – чтобы не останавливали, и покатим себе дальше. К утру будем в соседнем областном центре…
– Позвонили? – ласково поинтересовалась инспекторская физиономия, появляясь в проеме внезапно приотворившейся двери.
Соратники от неожиданности вздрогнули, переглянулись и хором, не сговариваясь, протянули:
– Угу…
– Очень хорошо! – Инспектор вошел в кабинет, но дверь за собой почему-то не прикрыл – в проеме виднелись два автоматчика, притаившиеся у косяков. – И мне позвонили. Ваши. Интересовались.
– Наши?! – дрогнувшим голосом воскликнул Андрей, а Иван деловито уточнил:
– Насчет чего интересовались?
– Спрашивали – не проезжал ли случаем микроавтобус похоронного бюро, а на нем двое странных типов, – подмигнул капитан. – Я говорю – туточки они. Просили обождать – щас подъедут. – Капитан извлек из кобуры «ПМ», взвел курок и медленно опустился на стул у двери, красноречиво мотнув стволом в сторону задержанных.
– Обижаешь, начальник, – нервно пробормотал Андрей, кивая на ствол:
– Что за фокусы?
– А то! – рявкнул капитан, мгновенно леденея физиономией. – Я ж сразу подумал – психи! И точно… Просили постеречь пока. Я вас постерегу, дебилы! Шаг в сторону – башку прострелю!
– Ну-ка, ну-ка – что тебе такого порассказали? – иронично поинтересовался Иван, крепко сжимая при этом локоть Андрея – сыщик порывался вскочить со стула и что-то закричать. – Может, ты нас с кем-то спутал? И потом – ты что, все еще по старой памяти трепещешь перед каждым начальником из ФСБ?
«Просили постеречь»! Ты че – сторожевой пес, что ли?
– Вас трудно спутать, дебилы, – весело зевнул инспектор. – Так что… И почему ты решил, что это кто-то из ФСБ? Звонил, между прочим, представитель президента по региону. Сейчас подъедет, так что сидите тихонько.
Услышав про представителя, Андрей тоскливо всхлипнул и в отчаянии взглянул на Ивана. Спецназовец значения этого всхлипа не понял и неопределенно пожал плечами – ему-то было абсолютно безразлично, кто сейчас подъедет. Кроме Андрея и Аленки, все остальные в этих краях были для него врагами – а особой разницы между врагами он не видел, – всех их надо перехитрить, предвосхитить и замочить при первой же подвернувшейся возможности. Просто и доступно…
Минут через пятнадцать в дежурку вошел стройный мужчина средних лет, весьма привлекательной наружности – аккуратная стрижка, с проседью благородной виски, чистая кожа, твердый приветливый взгляд – в общем, не алкаш какой и проходимец, а вполне импозантный дядя, которому вполне можно доверять.
Сопровождали его два здоровенных «пацана» в малиновых пиджаках, под которыми явно что-то топорщилось.
– Где мы можем пообщаться? – осведомился вошедший, здороваясь за руку с выскочившим навстречу инспектором.
– Вот, пожалуйста, в мой кабинет, – резво засуетился Поляков. – Прошу! Может, этих пока выведем, а мои ребята постерегут?
Пройдя в кабинет, важный гость уселся за стол с противоположной стороны от задержанных, брезгливо оглядел потускневшую полированную поверхность с какими-то подозрительными белесоватыми пятнами и осторожно положил на нее холеные загорелые руки. С двух сторон рядом, как по команде, встали пиджаки.
– Кто вам сказал, что я собираюсь общаться с вами? – Он сонно зевнул и сделал капитану, опустившему было квадратный зад на стул у двери, небрежный жест холеной дланью – дескать, «изыди». – Я хочу поговорить с нашими… эмм… с нашими приятелями. Оставьте нас на несколько минут.
Инспектор от удивления щелкнул челюстью, как-то по-новому взглянул на задержанных и поспешно ретировался, прикрыв за собой дверь.
– Мне звонит среди ночи какой-то идиот и сообщает, что из нашей областной клиники убежали двое мерзавцев, – тихо сообщил представитель, вглядываясь в лица задержанных, и пристукнул ладонью по столу, – которые не столь повредились рассудком, сколь больны страшным недугом, именуемым в соответствующих кругах «избыточная доза информации»… И дает ваше описание. Я проверяю – оказывается, не совсем идиот. Оказывается, задержали… А еще этот «некто» сообщает, что информация касается какого-то заговора против государственной власти, в котором замешаны местные органы правоохраны и так далее… Понятно, почему я примчался среди ночи, чтобы пообщаться с вами?
– Тутол, – облегченно вздохнул Иван и радостно подмигнул Андрею. – Больше некому. Ну Аленка, ну клизма… Живем, братуха!
– Меня настораживает ряд моментов, – тревожно пробормотал Андрей, пытливо всматриваясь в респектабельного представителя. – Почему эти уроды не сообщили о нашем побеге в милицию, не обзвонили посты ГАИ и так далее?
Обязательно должны были позвонить… Далее – вы, господин Домашов, был такой период, отсутствовали где-то три недели, а потом не могли объяснить причины своего отсутствия… Что вы можете сказать по этому поводу?
– Вам что за дело? – лениво зевнул представитель, но взгляда не отвел, смотрел твердо. – Обычные сплетни, как вокруг любого политика!
– Ответьте, пожалуйста, – уперся Андрей. – Для нас это важно – чтобы исключить недомолвки… Иначе ничего не скажем.
– На вид я хорош, не правда ли? – неожиданно похвалился представитель. – Статный, стройный, представительный… А?
– Есть такое дело, – удивленно согласился Андрей. Иван хмыкнул и неодобрительно покрутил головой: совсем недавно ему с таким вот «хорошим» пришлось девять дней спать на одних нарах в плену у горцев.
– А между тем… – Тут представитель несколько замялся и смущенно развел руками, покосившись на своих спутников в малиновых пиджаках. – …Я только вам по секрету скажу, но чтоб больше – никому! В общем, проходил курс лечения от алкоголизма – у доктора Назаралиева… Что ж тут объяснять еще?
Андрей крякнул – действительно, причина вполне убедительная для того, чтобы пропасть на три недели, а потом ходить и удивляться… И хотя в принципе можно было бы заготовить какое-нибудь респектабельное алиби, однако… однако чего только в жизни не бывает!
– Итак, я вас внимательно слушаю, – проговорил представитель мягким, располагающим к доверию голосом. Андрей прислушался к его интонации – человек с таким голосом просто органически не в состоянии причинить кому-то зло.
Дополняя друг друга, беглецы в подробностях принялись описывать свои злоключения, через раз повторяя, что никакие это не шутки, а полный беспредел, который остановить под силу только чрезвычайно крутому и бесстрашному парню, в гробу видавшему все авторитеты области, вместе взятые (предполагалось, что представитель расчувствуется, все бросит и немедля впряжется помогать нашим славным ребятам).
На последней четверти повествования в дверь постучали, боком протиснулся квадратный бритый череп Полякова и медоточивым голосом доложил:
– Там вас спрашивают – у нас или нет… Я сказал, что вы у меня в кабинете.
Опять небрежное «изыди» – череп благолепно смежил веки и поспешно ретировался. Андрей тут же нахмурился, привстал с места и несколько раз мотнул головой в сторону двери:
– Это они, они!!! – Лицо его выражало крайнюю степень озабоченности и тревоги. – Видите! Нет – вы видите?! Они уже знают, что мы здесь и что вы – с нами! Видите, какая оперативность!
– Че ты орешь! – тихо поправил соратника Иван. – Мало ли кто может представителю звонить – он занятой человек…
– Действительно, молодой человек, что вы так волнуетесь? – Представитель королевским жестом пригласил не беспокоиться:
– Вы же со мной!
Все – ваши злоключения кончились. Давайте дальше…
Не дожидаясь, пока Андрей успокоится, Иван вкратце завершил рассказ и вопросительно уставился на представителя. Тот на некоторое время задумался и начал озабоченно потирать ладошки.
– Ммм-да… Однако! Однако… Все, что вы тут рассказали, конечно, очень интересно и злободневно… Хи-хи… Зомби, злодеи… Гхм-кхм… Но, знаете ли… Эмм… Очень того… Не правдоподобно. Это – у НАС? Нет, если бы это где-нибудь в Москве, я бы понял… Там, знаете ли, такое случается – волосы на голове дыбом становятся… Но у НАС?! В нашей области?! Очень, очень не правдоподобно… Вы что ж – хотите сказать, что любой государственный чиновник – и я в том числе… Ха! Нет, ну вы даете…
Он умолк на полуслове, на миг задумался… И тут, в повисшей тишине, злобно зазвонил телефон на столе инспектора. Нет, ничего особенного в том, что у инспектора ГАИ звонит телефон – пусть даже ночью, – не было. Может, по делу кто… Только у Андрея вдруг почему-то нехорошо кольнуло в сердце, дурное предчувствие накатило волной холодного, раздирающего душу страха… Он посмотрел на Ивана – соратник на звонок никак не отреагировал, сидел молча и внимательно наблюдал за выражением лица представителя.
Тот снял трубку и с недовольной гримасой положил обратно на рычажки. Через несколько секунд телефон зазвонил вновь. Домашов крякнул, досадливо пожал плечами и потянулся к трубке.
Тут нервы Андрея не выдержали. Вскочив со стула, он рухнул боком на стол и попытался выдернуть телефонный аппарат из-под нависшей ладони представителя – с окольцованными за спиной руками это получилось из рук вон.
Пиджаки среагировали моментально, метнулись, водворили прыгуна на место, в назидание ткнули кулаком под ложечку и надавили ручищами на плечи, не давая вскочить вновь.
– Не берите! Трубку не берите… – отчаянно завопил Андрей. – Это ОНИ!!! ОНИ!!! Они вас…
– Да успокойтесь вы! – раздраженно прикрикнул на сыщика представитель. – Все под контролем – здесь я, – и, не отрывая взгляда от застывшего в маске отчаяния лица Андрея, поднес трубку к уху.
– Слушаю! Да, Домашов… Кто?.. Это мне ничего не говорит… Что вы несете?! Что значит – «не перебивайте»?!. Вы знаете, с кем говорите?!. Нет, вы что – психопат?.. Что? Ладно – излагайте… – Внезапно он осекся и окаменел лицом. – Понял, все будет сделано! – ответил он через минуту невидимому абоненту и положил трубку.
Андрей с ужасом смотрел на чиновника, как на неотвратимо надвигавшуюся смерть. Иван, напротив, созерцал представителя с каким-то нездоровым любопытством, словно примеривал данную ситуацию на себя – только отвлеченно, понарошку как-то…
– Ну что, хлопцы, – будничным тоном заявил представитель, вставая со стула и направляясь к двери. – Прогуляемся в одно местечко, – и кинул через плечо пиджакам:
– Возьмите их…
Упирающихся пленников без особого труда выволокли на улицу – пиджаки были дюже здоровы и хорошо знали свое дело. Возле крыльца стояли два «ДЭУ-Эспейро», в один из которых упаковали беглецов, затем представитель сообщил куда-то отлучавшемуся инспектору:
– Этих психопатов я забираю с собой, майор. Документально отражать не надо – сами разберемся…
– Вы ошиблись, я капитан, – взволнованно отрапортовал Поляков, которого факт умыкновения двух задержанных совершенно не обеспокоил, а вот неожиданное повышение приятно озаботило.
– Я очень редко ошибаюсь… майор, – многозначительно сказал представитель и бросил водителю:
– В Приютное…
4
Придя в себя, Себастьян обнаружил, что лежит на грубо сколоченных нарах, застланных шерстяной ворсистой материей. Нары располагались в углу просторной пещеры, посреди которой возвышался выложенный из камней очаг. В очаге горел огонь, вокруг, на чурбаках, сидели четверо мужчин и тихо разговаривали на незнакомом языке.
Он шевельнулся, прислушиваясь к своим ощущениям: обе голени и правая рука были упакованы в лубки, ребра сдавлены чем-то жестким, голова туго перетянута толстым слоем материи. Места переломов ныли, но тотальная боль, вгрызавшаяся в голову ненасытной гиеной, прошла.
Люди у очага заметили, что раненый пришел в себя, и неспешно к нему приблизились.
– Я ученый, – пробормотал по-английски Себастьян. – Миссия профессора Вольфгаузена. Катастрофа…
Мужчины опять переглянулись и пожали плечами. Были они бородаты, одеты в папахи и бурки, за поясами – кинжалы в богато отделанных металлом ножнах. Себастьян уловил краем глаза какое-то шевеление в дальнем углу пещеры, затем послышался плач грудного ребенка. Он напряг зрение – над детской люлькой возилась женщина.
– Я не есть солдат, – пробормотал гость по-русски. – Я ученый.
Самолет – катастрофа. Я – не есть враг. Вы мне – помогать. Я вам – хорошо платить.
Бородачи снова переглянулись и как-то странно улыбнулись разом, обнажив великолепные зубы. Себастьян напрягся. Кроме родного, он довольно сносно владел английским и русским языками – далее его лингвистические способности не распространялись. Как объясниться с незнакомцами, которые, судя по всему, кроме горского наречия, ничего более не понимают?
– Нам высе равно, кито ты, – заговорил вдруг один из бородачей, ужасно коверкая русский:
– Ты – гост. Сыпи, атдихай. Зыдэс я хазаин – Советы нэт. Ми тэбэ никому не отдат…
Себастьян поправлялся медленно. Почти месяц он лежал на топчане, пребывая в плену глиняных лубков и жесткого корсета из ивовых прутьев. Женщина – звали ее Абише – ухаживала за больным с ловкостью заправской медсестры: вовремя подсовывала под него узкий жестяной таз, а когда возникала необходимость, беззастенчиво мыла несчастного, не обращая внимания на его смущение.
За это время Себастьян, обладавший выраженной склонностью к постижению тайн чуждой речи, научился понимать язык горцев и произносить нехитрые фразы, необходимые в общении. Мужчины целыми днями спали, играли в кости и ели – с питанием проблем не было. Иногда они на несколько дней отлучались и возвращались обратно, пригоняя украденных в долине овец. Из их разговоров Себастьян понял, что родственный клан Мушаевых – отец, мать и четверо сыновей, – скрывается от властей и поэтому ведет уединенный образ жизни. Впрочем, четвертый сын ни от кого не скрывался – он сучил ножками в плетеной из прутьев люльке и жизнерадостно пускал пузыри. Ему были абсолютно безразличны проблемы взрослых – даже на свое имя и будущее предназначение он никак не реагировал:
Он шевельнулся, прислушиваясь к своим ощущениям: обе голени и правая рука были упакованы в лубки, ребра сдавлены чем-то жестким, голова туго перетянута толстым слоем материи. Места переломов ныли, но тотальная боль, вгрызавшаяся в голову ненасытной гиеной, прошла.
Люди у очага заметили, что раненый пришел в себя, и неспешно к нему приблизились.
– Я ученый, – пробормотал по-английски Себастьян. – Миссия профессора Вольфгаузена. Катастрофа…
Мужчины опять переглянулись и пожали плечами. Были они бородаты, одеты в папахи и бурки, за поясами – кинжалы в богато отделанных металлом ножнах. Себастьян уловил краем глаза какое-то шевеление в дальнем углу пещеры, затем послышался плач грудного ребенка. Он напряг зрение – над детской люлькой возилась женщина.
– Я не есть солдат, – пробормотал гость по-русски. – Я ученый.
Самолет – катастрофа. Я – не есть враг. Вы мне – помогать. Я вам – хорошо платить.
Бородачи снова переглянулись и как-то странно улыбнулись разом, обнажив великолепные зубы. Себастьян напрягся. Кроме родного, он довольно сносно владел английским и русским языками – далее его лингвистические способности не распространялись. Как объясниться с незнакомцами, которые, судя по всему, кроме горского наречия, ничего более не понимают?
– Нам высе равно, кито ты, – заговорил вдруг один из бородачей, ужасно коверкая русский:
– Ты – гост. Сыпи, атдихай. Зыдэс я хазаин – Советы нэт. Ми тэбэ никому не отдат…
Себастьян поправлялся медленно. Почти месяц он лежал на топчане, пребывая в плену глиняных лубков и жесткого корсета из ивовых прутьев. Женщина – звали ее Абише – ухаживала за больным с ловкостью заправской медсестры: вовремя подсовывала под него узкий жестяной таз, а когда возникала необходимость, беззастенчиво мыла несчастного, не обращая внимания на его смущение.
За это время Себастьян, обладавший выраженной склонностью к постижению тайн чуждой речи, научился понимать язык горцев и произносить нехитрые фразы, необходимые в общении. Мужчины целыми днями спали, играли в кости и ели – с питанием проблем не было. Иногда они на несколько дней отлучались и возвращались обратно, пригоняя украденных в долине овец. Из их разговоров Себастьян понял, что родственный клан Мушаевых – отец, мать и четверо сыновей, – скрывается от властей и поэтому ведет уединенный образ жизни. Впрочем, четвертый сын ни от кого не скрывался – он сучил ножками в плетеной из прутьев люльке и жизнерадостно пускал пузыри. Ему были абсолютно безразличны проблемы взрослых – даже на свое имя и будущее предназначение он никак не реагировал: