Раули Кристофер. Боевая Форма (Вэнги - 2)

   И вдруг Салли заметила, как что-то, извиваясь, проползло вдоль улицы.
   Салли всю передернуло. Она прислонилась спиной к стене и дала волю слезам. Она рыдала совсем беззвучно, лишь слезы потоком бежали по ее лицу.
   Глава 40
   Уютно свернувшись калачиком внутри палатки, затерянной среди гор Блэк-Рука, Панди Бешван спала сном младенца. Поначалу ее посетили приятные сновидения. Ей грезилось, будто она находится на саскэтчской ярмарке, ежегодно устраиваемой в Квайдане. С ней пришли ее школьные подруги, повсюду раздавался смех и от веселья голова шла кругом.
   Но затем на смену этому пришли другие сны. Где-то глубоко, в подсознании будто вспыхнула искра и возник образ отца. На его лице было сосредоточенное выражение, как будто он пытался сдержать гнев. Впрочем, он постоянно сердился на Панди, по крайней мере, так ей всегда казалось. Панди повернулась на другой бок и попыталась не думать об отце.
   И снова на нее нахлынули образы, странные, окрашенные в фантасмагорические цвета, и внутри Панди что-то забилось. Она замотала головой, пытаясь стряхнуть с себя наваждение, и застонала. На поверхности ее внутреннего ока вспыхнуло лицо. Оно напоминало голову гигантского омара, перед ним колыхались длинные усы. Образ был действительно отчетливым, и от него исходило мягкое сияние. Панди хотелось бежать, найти убежище от преследовавшего ее существа с рачьей головой. Но ноги не слушались ее, и сверху на девушку продолжали взирать рачьи глаза. За этим взглядом Панди ощущала присутствие самого существа. Внезапно девушка как бы соприкоснулась с его сознанием, и ей предстал иной образ.
   У Панди вырвался крик, за ним еще один и еще. Пасть, утыканная зубами, пожирала ее мир, пожирала людей, все вокруг... Эта пасть дотянулась до ее отца с матерью. Панди ясно видела родителей, присоединенных к этой пасти длинными трубами родовой плоти, трубами, что росли из их лиц, уродуя, искажая знакомые черты, всасывая и уничтожая их. Пасть расчленилась на миллионы труб, которые принялись набрасываться на медленно бредущих людей, нанося им удары с ловкостью кобры. Бесчисленные пасти мертвой хваткой впивались в жертвы, и начиналось омерзительное пиршество.
   Несколько глоток сразу повернулись в сторону Панди. Их похожие на рашпили зубы уже нацелились на ее кожу. Панди проснулась. Ее разбудил чей-то крик. У девушки перехватило дыхание. Кто-то пытался растолкать ее. Крик смолк. До Панди дошло, что кричал не кто иной, как она сама.
   Девушка присела и отдышалась.
   - Это какая-то пасть. Она проглотит весь мир! - выкрикнула Панди. Затем она увидела, что рядом с ней сидят девушка, Бруда, и парень, Себастьян.
   - Что за пасть, дорогая? - удивилась Бруда.
   Панди безумным взглядом уставилась на нее. Сон до мельчайших подробностей запечатлелся в ее мозгу - каждый образ, будто отшлифованный неведомой силой, источал немеркнущее сияние. Ее мать и отец! Они породили эту пасть, она возникла непосредственно из их тел. И булмунк знал обо всем.
   Колени у Панди затряслись, и девушка со стоном скорчилась, словно от боли.
   Бруда попыталась успокоить ее:
   - Ну не надо, все в порядке, ты теперь в безопасности, вокруг только друзья!
   Панди нуждалась в тепле, нуждалась в безопасности среди друзей; она мечтала лишь об одном в этом огромном мире - оказаться в безопасности. Но жестокие образы не оставляли ее. Пасть вернулась опять, пожирая целиком всю планету. Она заглатывала людей, здания - в чудовищной глотке исчез целый город. Пасть с жадностью накидывалась на людей, где бы они ни пытались укрыться. Спасения не было и не предвиделось. Существо-омар предупреждало Панди. Ему было известно о жуткой участи ее родителей.
   - Он знал! - воскликнула девушка.
   - Кто знал? О чем ты, Индира. Кто о чем знал? Объясни, дорогая.
   Плотина, возведенная в сознании Панди, не выдержала натиска. Девушка была не в силах скрывать правду:
   - То существо, что спасло меня в чащобе. Ему известно о моих родителях. Я не знаю, как это и почему, но он все о них знал. Он вошел в мои сновидения. Он пытается предупредить меня!
   - Что еще за зверь в чащобе?
   - Ну, такое существо, ростом с человека. Но тело как у омара. На вид ужасно противное. Но этот зверь вынес меня из зарослей, где я сбилась дороги. Он знал, что я сбилась... Он спас меня.
   - И это его пасть не дает тебе покоя?
   - Нет, это что-то другое. Существо из чащобы пытается предупредить меня, я... - И Панди умолкла. Ей вспомнился суровый наказ Салли: "Если ты проболтаешься, гнить тебе в тюрьме ИТАА лет этак двадцать, детка, уж я-то знаю, что говорю!"
   Но молчание становилось невыносимым, ведь пасть разверзлась над целым Саскэтчем. Вначале она поглотила Прамода и Тилли, а теперь приготовилась сожрать всю планету.
   - Я должна вам сказать одну вещь, я раньше не хотела этого говорить, это ужасно, мне кажется. Это преследовало меня на всем пути от самого пояса астероидов.
   - От пояса астероидов?! - в изумлении воскликнула Бруда Дара.
   И Панди выложила им все, начиная с "Семени", серебристой тыквы и загадочной болезни Роджера Ксермина. Когда она закончила свой рассказ, Бруда и Себастьян переглянулись. Бруде показалось, что у девушки бред. Себастьян не был столь категоричен.
   - А твоя спутница, Салли или как ее там, она тоже благополучно приземлилась?
   - Не знаю. Она катапультировалась после меня.
   - А как она выглядела?
   - Высокая блондинка спортивного вида.
   Себастьян снова посмотрел на Бруду. Та сидела, нахмурившись.
   - Я думаю, нам надо обо всем рассказать Рибену. Давай отведем ее к нему. Посмотрим, что он скажет на это.
   Они застали Рибена все еще спящим. Старик проспал последние несколько часов, пока бушевал буран. Йен Чо тихонько разбудил его. Рибен вскрикнул и его передернуло:
   - Булмунк! - внезапно во всеуслышание объявил он. - Это же булмунк! Он говорил со мной в моих сновидениях!
   Себастьян и Бруда снова переглянулись, а затем перевели взгляд на девушку, стоявшую у входа в палатку.
   - Странно, непохоже, чтобы это было совпадением! - пробормотал Себастьян.
   Панди протиснулась внутрь ближе к Рибену.
   - Расскажи ему свою историю, Индира, - сказала Бруда. - Не надо ничего скрывать от мистера Арнтаджа.
   И Панди снова принялась рассказывать. Слушая девушку, Рибен почувствовал, как новый, необъяснимый холод пробирает его до костей.
   - Лаштри-3, - прошептал он. - Ванг Оормликооул.
   - А что это? - удивился Себастьян.
   - В эру Красного Сейфана, более двух тысяч лет назад по земному времени на Лаштри-3 была колония лаовонов. Внезапно колония подверглась атаке со стороны пришельческой биоформы и была уничтожена. В ответ лаовоны ядерным оружием испепелили поверхность планеты до голых камней.
   - Эта биоформа, какая она из себя? Это гуманоиды? - поинтересовался Себастьян.
   - К великому сожалению, это неизвестно. Лаовонам не удалось схватить ни одного из них. Говорят, они способны принимать любые формы и очень разнообразны по размерам и видам.
   - И вы полагаете, что она говорит именно о них?
   Рибен кивнул:
   - Я видел те же вещи, те же образы в своих снах. Говорю вам, булмунк где-то поблизости, и он пытается предупредить нас.
   - То есть вы хотите сказать, что он чувствует угрозу из космоса? спросила Бруда Дара.
   - По-моему, да. Он должен ее чувствовать.
   Рибен с трудом поднялся на ноги, натянул на себя куртку и сапоги и спотыкаясь выбрался из палатки. Было холодно и темно, до рассвета оставался еще примерно час.
   Остальные вышли вслед за Рибеном и сгрудились вокруг него. Панди почувствовала, как слезы застывают у нее на щеках, и пыталась смахнуть их тыльной стороной своей космической рукавицы.
   Рибен попытался открыть свое сознание булмунку, но из этого ничего не вышло. В его мозгу не возникло никаких новых образов. Наконец старик приоткрыл глаза:
   - Не получается. Я пытался установить с ним контакт, но, как мне кажется, я не могу пробиться через какую-то невидимую преграду.
   Остальные молча смотрели на него. Внезапно на краю опушки показалась высокая фигура, свет звезд играл неяркими бликами на ее хитиновой оболочке.
   - Смотрите!
   Все дружно ахнули. Существо тут же попятилось, исчезнув в лесной чаще.
   - Сюда явился булмунк! Я был прав. Но почему-то он не может связаться с нами посредством телепатии!
   - Может быть, люди становятся чувствительными к ней во сне? высказала предположение Бруда.
   - Что ж, звучит вполне убедительно, - согласился Рибен.
   - Что же нам делать? У нас нет передатчика. Нет даже самого обыкновенного радио!
   - Нам надо выбираться из гор, выходить на шоссе. Придется идти весь путь пешком.
   Рибен умолчал о том, что особенно тревожило его. В случае непредвиденных обстоятельств, если он не вышел на связь со своим офисом, скажем, в течение трех-четырех часов, на его поиски обязан был вылететь вертолет. Буран утих уже часов двенадцать назад, но вертолет так и не появился. Это встревожило Рибена не на шутку. Перед ответственными чиновниками в главном офисе небоскреба Арнтаджа стояла одна-единственная задача - следить, чтобы Рибен был жив и не подвергался опасности.
   - В городе творится что-то неладное. Я в этом уверен. Давайте позавтракаем и отправимся в путь. Нам надо выяснить, что происходит.
   Они свернули палатки и перед тем как двинуться в путь, наскоро перекусили.
   Рибен стал выбиваться из сил уже через два часа, когда они оставили за спиной восемь нелегких километров горной тропы, не приблизившись к дороге и наполовину. Вскоре, не пытаясь строить из себя героя, он свалился в снег. Его спутники обступили старика и приняли экстренные меры. Рибена завернули в спальный мешок, и Йен Чо перебросил ношу через плечо.
   Ему удалось выдержать таким способом семь километров, но затем у него стали подкашиваться ноги. Себастьян взял у Йена ставшую непосильной ему ношу. Арнтадж весил не более шестидесяти килограммов, но снег был глубок и тащить на себе человека в таких условиях было тяжким трудом.
   Пройдя километр, Себастьян тоже начал выбиваться из сил, а после третьего уже не мог сделать и шага. Теперь Бруда перекинула старика через плечо и потащила его дальше. Йен Чо еще только приходил в себя, но он шел следом за Брудой, чтобы подхватить Рибена, если та вдруг уронит его.
   Сил Бруды хватило лишь на километр, затем и ей понадобилась передышка. Все остановились, для Рибена приготовили питательную смесь, налив полную кружку. Бруда провела на компьютере небольшое исследование. Результаты свидетельствовали о нарастании стресса, но серьезных нарушений не наблюдалось, лишь несколько кровоподтеков и мышечных спазмов, там где Рибена поддерживали при транспортировке.
   Бруда подняла глаза и снова заметила булмунка. Они дружно уставились на таинственное существо. Оно тоже смотрело на них, а затем помахало людям одной из верхних конечностей.
   - Ему что-то нужно, - промолвила Бруда. - Я это чувствую.
   Бруда сделала шаг навстречу булмунку. Он снова помахал ей, но не сдвинулся с места. Бруда приблизилась к нему, и булмунк легонько попятился, подзывая девушку к себе. Бруда двинулась за ним, и булмунк отвел ее на некоторое расстояние к небольшой пещере, внутри которой стояла видавшая виды палатка. Под провисшим тентом Бруда обнаружила мертвого контрабандиста, видимо, его застрелили из-за драгоценного груза. Его тело, защищенное от любителей полакомиться падалью, медленно разлагалось в темноте, пока оставшаяся на костях плоть не повисла клочьями, напоминая лоскутное одеяло. В черепе зияла огромная дыра.
   К Бруде подошли Иен Чо и Себастьян.
   - Контрабандист, которому не повезло, - заметил Себастьян.
   Внутри палатки оказалось шесть канистр с топливом, наполненных до краев. После беглого осмотра места они застегнули палатку с мертвым телом внутри и продолжили свой изнурительный марш.
   Йен Чо снова взвалил Рибена себе на плечи. Но булмунк не успокоился, он опять показался из чащи и отчаянно замахал лапами, словно пытаясь остановить людей. Они замерли на месте, таинственное существо, пройдя совсем рядом, направилось к шести канистрам с топливом. Оно указало на канистры, но не прикоснулось к ним. Булмунк снова указал на людей, затем на канистры, а затем на тропу.
   - Он хочет, чтобы мы взяли с собой топливо!
   Йен Чо взглянул на булмунка, затем на канистры, а потом обернулся к Панди:
   - Ты понесешь их.
   Йен Чо повернулся к ней спиной и пошел к тропе.
   Когда через два километра они вышли на дорогу, уже наступило утро. По дороге катило невиданное ими здесь доселе количество машин. Мимо пронеслось несколько вездеходов. Лимузин исчез, но это их не удивило. Они остановились у обочины и разогрели еще одну порцию смеси для Рибена. Рибен не возражал, что его уложили прямо в сугроб, пока готовилась смесь. Он знал, ему следовало беречь остаток сил, чтобы выдержать предстоящие ему испытания. Не оставалось сомнений, что в городе творилось нечто неладное. Рассказ девушки как нельзя точно вписывался в то немногое, что было известно Рибену о проклятии, обрушившемся на Лаштри-3.
   Рибену когда-то довелось близко познакомиться с литературой лаовонов, особенно с историческими трудами. Ему были хорошо известны подробности этой катастрофы, которой уделялось особое внимание в сочинениях лаовонов. В их числе было "Искупление проклятия" - собрание стихотворных проклятий на тему об угрызениях совести и душевных мук тех, кто навлек страдания на ничего не подозревающий мир.
   Рибен был почти на сто процентов уверен, что Саскэтч подвергся такой же агрессии и единственным спасением для его жителей было поскорее покинуть планету. ИТАА будет обязано вмешаться. Ударные части боевого флота получат задание уничтожить целиком всю планету, чтобы древняя инопланетная биоформа исчезла навсегда. Любой, кого события застанут на поверхности, погибнет в пламени ядерного взрыва.
   Выпив порцию смеси, Рибен выбрался из спального мешка и зашагал вместе с другими по обочине дороги. Снег был укатан бесчисленными колесами. Вскоре путники набрели на брошенный вездеход с пустым баком. Это была модель "Дирбак-550", вмещавшая шесть человек на трех рядах сидений.
   Йен Чо заправил вездеход и завел мотор. Когда компания уже уселась в машину, булмунк вынырнул из чащобы, засеменил к ним и, потянувшись, открыл дверь у задних сидений.
   Панди завизжала и забилась в угол, но булмунк с невозмутимым видом уселся на свободное место и захлопнул за собой дверь. Рибен уставился на него в изумлении. Булмунк сидел с таким видом, будто всю жизнь катался на таких чудесах техники, как эта махина "Дирбак-550". Панди тряслась от страха, стараясь не глядеть в сторону массивного существа, что восседало рядом. Булмунк был без малого семи футов ростом, а в обхвате как двое мужчин.
   - Что нам теперь с ним делать? - озабоченно спросил Себастьян.
   - Он хочет ехать с нами.
   - Это понятно, а вот что дальше? - произнес Рибен.
   - У меня есть план. Возможно, мы рискуем собственной жизнью, но с другой стороны, не исключено, что нам удастся вовремя улететь с планеты.
   Слова Рибена потрясли Бруду.
   - Неужели это настолько серьезно?
   Рибен в упор посмотрел на нее:
   - Боюсь, что да. Из того, что мне известно об этой древней биоформе, можно утверждать следующее: она агрессивна и склонна к неожиданным атакам. Нам надо успеть на межпланетный лайнер и предупредить его команду.
   - Значит, вы хотите успеть на "шатл"?
   - Да, то есть в некотором роде. Нам придется воспользоваться "шатлом" моей корпорации. Если, конечно, найдется свободная стартовая площадка, и притом в рабочем состоянии. Я сам поведу корабль. У меня есть удостоверение на вождение космических судов четырех степеней сложности.
   Теперь все шансы на их спасение зависели от того, сколько сил оставалось в этом дряхлом, изношенном теле.
   Глава 41
   К полуночи созревание свежих форм в северной части города происходило почти без передышки. Они просыпались поодиночке, небольшими группами или целыми тюремными этажами. В этом была настоятельная необходимость, ведь теперь нужно было удовлетворять требования Высшей Формы.
   Возникла потребность в новых человеческих ресурсах, так как в тюрьме и на прилегающей к ней местности биоресурсы на конверсию форм-носителей заметно истощились. Небольшая группа женских особей была превращена в мини-фабрику по производству конверсионных модулей. Их поместили в одной из тюремных камер, где они буквально мешками производили конверсионный материал.
   Терминалы космопорта использовались для массового содержания форм-носителей, к тому же отсюда был прямой доступ к системе межпланетных сообщений.
   К северу от моста, на улицах древнейшей части искусственной среды массового обитания двуногих, немалое количество беглецов попались в ловушку, отрезанные от своих собратьев силами "легионеров", захвативших сам мост.
   В старом городе застряло около двух тысяч человек, они не осмеливались даже пошевелиться. Мост был занят "борзыми" - время от времени можно было увидеть, как они направлялись куда-то по одному Богу известно каким делам. Иногда небо озаряли ярко-зеленые вспышки, и на их фоне четко вырисовывались поджарые силуэты тварей.
   Ополченцы, занявшие удобные позиции на дальнем берегу реки, воспользовались возможностью открыть прицельный огонь. Однако пушки, захваченные противником, которые стояли высоко на холме, каждый раз пользовались случаем наказать снайперов за их дерзость.
   Оказавшись в западне Старого города, люди искали спасения в домах, в подвалах, некоторые даже осмелились забраться в канализационные люки. А несколько самых отважных рискнули прокрасться вверх по авеню Снежного Берега. Но все они были убиты наповал, как только свернули за главный поворот, чтобы пойти на запад по верхушке холма.
   Тем временем в тюрьме созрели несколько коконов будущей свиты для Высшей Формы. Помимо них, несмотря на все протесты Боевой Формы, здесь было несколько коконов будущих холлюшиков. Высшая Форма страдала от одиночества. А разбухшие от репродуктивных клеток доли доставляли ей сплошные мучения. Высшая Форма томилась предвкушением телесного единения с ее милыми крошками холлюшиками.
   Наконец созрели дополнительные силы "легионеров" - их объединили в боевые формирования и без промедления отправили на захват новых форм-носителей, необходимых для Высшей Формы. Чтобы согнать людское стадо в космопорт, Боевая Форма использовала в основном подразделения "легионеров", расположенные по обе стороны от моста. Те двинулись вперед, чтобы погнать людей из Старого города и Снежного Берега в направлении космопорта. Там человеческие ресурсы, поделенные на группы, содержались в залах бывшего терминала.
   С пронзительным треском переговорных шишек "легионеры" устремились в Старый город. Потревоженные в своих укрытиях, люди бросались наутек, но тут же натыкались на силы агрессора, рискуя расстаться с жизнью при малейшем сопротивлении. "Легионеры" надвигались медленно и методично, рыская по домам в поисках беглецов, которых тут же хватали и бесцеремонно гнали вперед, вверх по Снежному Берегу, подальше от реки. Вскоре легионеры приблизились к Дорваль-стрит, к гранитным стенам старого полицейского управления.
   С борта орбитальной станции заметили запуск пяти "шатлов". Однако с поверхностью планеты нормальной связи до сих пор не было, а телевизионные сигналы, полученные с репортажем новостей в пять часов пополудни, не на шутку встревожили экипажи станции.
   Связь с "шатлами" осуществлялась при помощи кода, приводимого в действие компьютером, пилоты лично не выходили на связь друг с другом. Видеосигналов не поступало. Командование орбитальной станции пыталось связаться хоть с кем-нибудь в космопорту, но безрезультатно. Все это весьма настораживало. Тогда командование уведомило ИТАА, что у них имеет место "Чрезвычайное положение третьей степени", вероятно, вследствие штормовых погодных условий. Боевой корабль ИТАА "Томагавк" получил задание нанести туда инспекционный визит в течение ближайших пятисот часов по земному времени.
   Командующему орбитальной станцией, одному из высших чинов ИТАА из Новой Ганы, оставалось лишь несколько месяцев пребывания в столь невероятно доходной должности. Его рука лежала на кнопке клапана, через который шел основной поток "тропика-45". От командующего не ускользнуло, что компьютер настраивает на "Чрезвычайном положении второй степени". Но это заставило бы ИТАА отреагировать немедленно, и визит патрульного судна последовал бы в ближайшие часы. Кроме того, это заморозило бы все межпланетные сообщения на многие месяцы вперед и привело к новым проверкам со стороны ИТАА. Саскэтч и без того был на волоске от изменения статуса его космопорта. Это следовало избежать любой ценой. Иначе сюда введут подразделение ИТАА по поддержанию законности и порядка - так называемую полицию власти, наводящую ужас ПВ. А как только эта ПВ приберет к своим рукам такой лакомый кусочек, как Саскэтч, другим игрокам останется лишь довольствоваться крохами с барского стола.
   И командующий орбитальной станцией делал все, чтобы оттянуть этот неприятный момент. В течение двадцати шести часов ожидалось прибытие "Грейслин", торгового судна с Альдебарана, возвращавшегося из длительного вояжа к родным звездам.
   "Грейслин" должно было совершить прыжок Баада, затормозить в гравитационных волнах и затем с помощью ионных двигателей выйти на внутреннюю орбиту, с тем чтобы облегчить доставку пассажиров и грузов между ней и орбитальной станцией. Предполагались многочисленные челночные рейсы. А в космопорту скопилось изрядное количество контрабандного "тропика-45". Орбитальная станция была переполнена богатыми торговцами и перекупщиками.
   И командующий станции отменил требование компьютера о введении "Чрезвычайного положения второй степени".
   Проникновение в структурные элементы искусственной среды массового обитания форм-носителей оказалось весьма несложным делом. "Легионеры" методично прочесывали Старый город, вытаскивая наружу людей, где бы те ни прятались, и гнали их вверх по заледеневшему булыжнику авеню Снежного Берега.
   Имелись отдельные случаи сопротивления, но среди "легионеров всегда была дюжина тварей, вооруженных винтовками и пистолетами. Они обеспечивали прикрывающий огонь, пока другие набрасывались на смельчака, имевшего наглость оказать сопротивление, и убивали того на месте.
   К половине первого ночи огромное стадо людей брело вверх по Снежному Берегу. "Легионеры" появились под стенами внушительного каменного здания на Дорваль-стрит. Оборонительный огонь пронесся по подходам к зданию. Завязалось сражение.
   "Легионеры" с винтовками заняли позицию вокруг полицейского управления и принялись без передышки палить по нему прицельными выстрелами. Под прикрытием этого огня несколько штурмовых групп, каждая из трех "легионеров", ринулась вперед и, вскарабкавшись на стены, принялись выламывать из каменной кладки железные решетки.
   Защитники бросились к окнам. Твари принялись палить внутрь из пистолетов прямо через стекло, защитники ответили тем же. Несколько "легионеров" были ранены и ретировались со стены. Однако трое из взвода Грикса тоже были убиты, когда одна из тварей, вскарабкавшись по северной стене, пробралась внутрь, взломав дверь, ведущую на крышу. Она застала врасплох людей, бегущих вверх по лестнице ей навстречу, и уложила их на месте из пистолета.
   Грикс и другие, кто находился на нижних этажах, услышали крики и выстрелы.
   - Они залезли на крышу! - заорал Карни Уокс. Он все еще был обмотан бинтами, но уже получил назад свой здоровенный "магнум", верно служивший ему многие годы. Акандер подобрал бесхозную винтовку.
   - Боюсь, что они уже внутри, - произнес Грикс. - Возьми на себя лестницу слева. Будь осторожен, Карни. Я прикрою правую.
   Грикс и Марш двинулись вверх со своей стороны, Акандер и Уокс, как им было велено, слева. "Легионер" наткнулся на них на площадке третьего этажа. Раздался треск выстрелов. Друзья нырнули в укрытие. Но "легионер" и не думал этого делать. Он бросился за угол, на ходу вставляя патроны, и Карни свалил его очередью в голову. "Легионер" качнулся и пули полетели мимо.
   Но тут капрал Марш распилил тварь пополам автоматной очередью. Заодно он едва не проделал того же самого с Карни и Акандером, но те вовремя отпрыгнули за угол.
   Акандера, правда, пулей задело по ягодице, рана была довольно болезненной и, кроме того, сильно кровоточила. Пока Никола Мулен пошла за аптечкой, остальные принялись изучать мертвую тварь.
   Туловище ее было перерезано по линии талии, ноги отбросило в сторону. Кишечник вывалился наружу, а само тело лежало лицом вниз.
   Карни перевернул его, и тут уже с испуганным возгласом отскочил назад. Из шеи мертвой твари, из зияющей раны как раз под нижней челюстью, выползло нечто. Это нечто напоминало змею или червя противного белесого оттенка.
   Опять загремели выстрелы, и червь был разнесен в клочья.
   Карни уставился на останки. Пульс его бился как сумасшедший, глаза вылезли из орбит, но тварь больше не шелохнулась. И хозяин, и носитель оба были мертвы.
   Карни вспомнил извивающегося слизняка, и его передернуло:
   - Что это за чертовщина? Эти твари не люди! Но ведь и не роботы!
   Грикс еще раз внимательно осмотрел останки.
   - Это какая-то инопланетная биоформа. На нас напали пришельцы!