Резник Майк. Второй контакт

   — Я об этом пока не думал, — сознался Беккер.
   — К счастью для вас, об этом думала я.
   — И что же?
   — И мне сдается, что наилучший способ все испортить — это предложить другу Монтойи взятку за то, чтобы он провел вас к нему — особенно если учесть, что именно из-за вас его перевели на этаж, где усилены меры безопасности.
   — Я объясню Маккэррону, в чем дело.
   — Если вы наговорите ему хоть половину того, что рассказали мне, он решит, что вы надрались, либо спятили.
   Беккер вздохнул.
   — Ты, конечно, знаешь способ получше?
   — Разумеется.
   — Я слушаю.
   — Ключ ко всему — то, что Маккэррон друг Монтойи.
   — Ты знаешь это наверняка?
   — Этот вывод напрашивается сам собой. Именно ему Монтойя доверяет обналичивать свои чеки.
   — Он мог бы попросить об этом любого из охранников.
   — Мог бы — но просит именно Маккэррона.
   — Ладно, Маккэррон — его друг, — сдался Беккер. — Дальше что?
   Джейми грустно покачала головой.
   — Хорошо бы вы наконец отвязались от мысли, что кратчайшее расстояние между двумя точками — прямая. Это верно только для геометрии.
   — По какой же кривой я, по-твоему, должен пройти сегодня вечером? — сухо осведомился он.
   — Если вы хоть упомянете имя Монтойи, то не дойдете и до первой базы — обязанность Маккэррона в том, чтобы защищать его. Стало быть, Монтойя вас не интересует. В сущности, вы даже никогда не слышали его имени. Вам нужен Сэмюэл Бенарес.
   — Зачем мне нужен Бенарес?
   — Потому что он — отец моего будущего ребенка, а вы — мой адвокат, и он кое-что обещал мне, причем в письменном виде. Мы скажем Маккэррону, что Бенарес, которого мы ищем, происходит из весьма состоятельной семьи, так что мы охотно потратим несколько сотен долларов, чтобы убедиться, тот ли это Бенарес…
   — Какую легенду придумали они для Сэмюэла Бенареса? — спросил Беккер.
   Она пожала плечами.
   — Какая разница? Прелесть этого подхода в том, что Маккэррон знает, что это не тот Бенарес, потому что ему известно, что на самом деле это Энтони Монтойя.
   Беккер одобрительно кивнул.
   — Понимаю, — сказал он. — Если Маккэррон — друг Монтойи, он знает, что Монтойя не может быть человеком, которого ты ищешь, поэтому он сообразит, что на самом деле он вовсе не нарушает приказа. Он всего лишь зарабатывает легкие деньги, позволяя мне убедиться, что Монтойя — не тот, кто мне нужен. Возможно, он даже убедит себя, что просто выполнит свои обязанности, не допустив, чтобы я вызвал Монтойю в суд и тем самым разнес к чертям его вымышленную личность.
   — Вот именно, советник!
   — Макс.
   — Макс, — поправилась она. — Вот увидите, это сработает.
   — Еще как сработает, — сказал Беккер. Он помолчал, задумавшись. — Ты, конечно, понимаешь, что тебе нельзя идти со мной. Едва ты увидишь Монтойю, ты поймешь, что это не счастливый будущий папаша, и у меня не будет причины поговорить с ним.
   — Знаю, — сказала Джейми. — Правда, мне ужасно не хочется оставлять вас без присмотра. Вы совершенно не приспособлены к такого рода делам.
   — К разговору со свидетелем?
   — К притворству.
   — Какая мне может понадобиться помощь? — спросил он. — Мне нужно задать ему всего-то два вопроса — один об убийстве, другой о наркотиках.
   — А вы понимаете, что, поскольку он помещен на секретном этаже, в его палате наверняка есть жучки?
   — Ну и что? — спросил Беккер.
   — Находясь там, вы нарушаете закон.
   Он покачал головой:
   — Ничуть. Это Маккэррон нарушает свои инструкции, впустив меня. Я всего лишь действую во благо своего клиента.
   — Кстати, о Маккэрроне — как вы с ним-то разберетесь?
   — Никак. Как только я окажусь в палате, неприятности, если он вздумает устроить сцену, грозят скорее ему, чем мне, так что я спрошу все, что хотел спросить, и уйду. — Беккер помолчал. — Ты абсолютно уверена, что Маккэррон может провести меня в палату?
   — Он работает в службе безопасности госпиталя. Если уж он не сможет этого сделать — значит, не сможет никто.
   — А если все-таки не сможет?
   — Тогда он устроит вам разговор с Монтойей по видеофону.
   — Я бы предпочел говорить с ним лично. Если я буду стоять в четырех футах от него, он не сможет отделаться от меня, бросив трубку.
   — Еще как сможет, — сказала Джейми. — Завопит во все горло, и сбежится охрана.
   — Но тогда он подставит Маккэррона.
   — Именно на это я и рассчитываю — что Маккэррон его близкий друг и Монтойя не захочет причинять ему неприятности.
   Они ненадолго смолкли. Затем Беккер заказал, еще две порции мартини.
   — В этом плане слишком много слабых мест, — сказал он, когда ушла официантка. — Может быть, нам стоит обдумать его поподробнее?
   Джейми покачала головой.
   — Нет ничего хуже чересчур подробного плана. Он мешает приноравливаться к обстоятельствам.
   — Интересно, как ты сможешь приноровиться к обстоятельствам, когда охрана госпиталя откроет по тебе пальбу? — мрачно осведомился Беккер.
   — Именно тогда и настанет время соображать на всю катушку, — ответила она, — а подробный план ограничил бы ваши возможности.
   — Я адвокат. Я привык строить дело, как дом: вначале фундамент, потом…
   — Вы не строите дело, Макс, — оборвала его Джейми. — Вы готовитесь проникнуть на вражескую территорию.
   — Армия Соединенных Штатов — не враг, — поправил ее Беккер. — Черт побери, я и сам принадлежу к ней!
   — Будь военные вашими друзьями, вы бы задумали все это? — спросила она.
   Беккер спокойно взглянул на нее.
   — Некоторые военные скрывают факты, которые нужны мне для подготовки защиты. Вот и все.
   — Если б я решила, что вы в это верите, я смоталась бы сию же минуту, — сказала Джейми. — Нет, советник, это что-то очень-очень серьезное. Они прячут ваших свидетелей по всей Солнечной системе или держат их под охраной в засекреченном месте. Для этого нужно куда больше, чем пара-тройка высших чинов.
   — Знаю, — устало признался Беккер. — Мне просто не хочется думать об этом.
   — Нет уж, лучше думайте. И более того — думайте, зачем они это делают.
   Он кивнул и вдруг поднялся на ноги.
   — Что такое? — спросила Джейми.
   — Пожалуй, мне пора позвонить Джиму Магнуссену.
   — Обвинителю?
   — Угу.
   — Зачем это вам?
   — Затем, что, если я не позвоню, он может решить, что я нашел Монтойю.
   Джейми улыбнулась.
   — Вы быстро учитесь, советник.
   — У меня чертовски хорошая учительница. — Он помолчал. — Ты можешь наладить какой-нибудь из здешних аппаратов, чтобы невозможно было проследить звонок?
   — Нет, но я могу сделать так, чтобы разговор нельзя было засечь, если он будет меньше одной минуты. Звоните прямо здесь, в баре — незачем ему знать, что вы в отеле — и дайте мне полторы минуты на то, чтобы подняться в свой номер и все наладить.
   Беккер кивнул. Джейми вышла из бара, а он направился к мужскому туалету, переждал две минуты, вернулся в бар и прямиком направился к видеофонной кабинке.
   Магнуссен в своем кабинете тотчас же снял трубку.
   — Привет, Макс, — сказал он, уставясь на экран. — Что нового?
   — Да ничего. По правде говоря, дела движутся так медленно, что я решил развеяться и смылся поиграть в гольф, — ответил Беккер. — Разузнал что-нибудь о Монтойе?
   — Нет.
   — Черт! Придется мне, видно, обойтись без него.
   — Мне очень жаль, Макс. Я сделал все, что мог.
   — Знаю.
   — Может, зайдешь ко мне выпить? У меня в кабинете это обойдется дешевле, чем в том баре, из которого ты звонишь.
   — Загляну, если получится, но особо на это не рассчитывай. У меня еще пара деловых встреч в Джорджтауне. Пока, Джим.
   Он повесил трубку и взглянул на часы: сорок одна секунда. Довольный собой, он вернулся к столику.
   — Время, Макс, — сказала Джейми, минуту спустя присоединяясь к нему. — Нам пора идти.
   — Ты хоть знаешь, как выглядит этот Маккэррон? — спросил Беккер, оставляя на столе несколько купюр.
   — Вплоть до ямочек на его заднице, — усмехнулась Джейми. — Его файл военные не прячут.
   — Отлично, — сказал он. — Пошли искать Маккэррона.
   Они доехали на такси до Уокигана, городка к северу от военно-морской базы на Великих Озерах, и зашли в «Дестройер», армейский бар, изукрашенный фотографиями и голографиями боевых кораблей минувших двух столетий. Поскольку Беккер был в форме, а женщин в баре было более чем в достатке, их появление не привлекло ничьего внимания.
   — Видишь его? — негромко спросил Беккер, пока они шли вдоль длинной полированной стойки к свободным столикам.
   — Нет еще, — ответила Джейми, — но мы пришли на несколько минут раньше. Как только он появится, я покажу вам его и испарюсь.
   — Почему?
   — Потому что если молодая мамочка здесь, он удивится, с чего это вы не берете ее с собой в госпиталь.
   — Мне бы самому следовало до этого додуматься, — пробормотал Беккер, подводя ее к столику.
   — Разумеется, следовало.
   Они уселись, заказали пиво, и Беккер закурил маленькую сигару.
   — Ты уверена, что он бывает здесь каждый вечер?
   — Я уверена, что он бывает здесь почти каждый вечер, — ответила Джейми.
   — А если сегодняшний вечер — как раз исключение?
   — На этот случай у меня есть его домашний адрес, но я предпочла бы, чтобы он не гадал, откуда мы его взяли.
   Беккер кивнул и уставился на дверь, потягивая пиво. Не меньше двух дюжин офицеров и сержантов появились в баре, когда наконец он ощутил острую боль в голени.
   — Это он, — шепнула лягнувшая его под столом Джейми, указывая на высокого темноволосого лейтенанта, который сделал знак бармену и направился в глубь бара, отыскивая свободное место.
   — Поглядим, где он сядет, — сказал Беккер.
   Маккэррон огляделся в поисках свободного места. В этот миг Беккер обнаружил, что Джейми уже нет рядом, и жестом указал Маккэррону на ее опустевшее место.
   — Вам, похоже, нужен друг, — сказал он.
   — Скорее, свободное место, — с усмешкой отозвался Маккэррон. — Спасибо.
   — Не за что. — Беккер протянул ему руку. — Макс Смит.
   — Эд Маккэррон. Приятно познакомиться. — Маккэррон огляделся. — Здесь сегодня людно. Уверены, что я вам не помешаю?
   — Ничуть, — заверил его Беккер. — Собственно говоря, ради вас я сюда и пришел.
   — Ради меня? — удивился Маккэррон.
   — Вы — лейтенант Эдвард Маккэррон с базы на Великих Озерах?
   — Верно.
   — Тогда я мог бы оказать вам услугу, — сказал Беккер.
   — Вот как? — Маккэррон окинул его изучающим взглядом. — Это официальное дело, майор?
   — Скорее неофициальное. Что вы пьете?
   — Водку с тоником.
   — Я угощаю.
   — Спасибо, — еще более настороженно отозвался Маккэррон. — Что нужно от меня космической службе?
   — Космической службе нет до вас ни малейшего дела, Эд, — заверил его Беккер. — Расслабтесь. Вы можете заработать кругленькую сумму.
   — В самом деле?
   Беккер кивнул.
   — Моя клиентка — молодая женщина из Форт-Дикса.
   — Она служит в армии?
   Беккер кивнул.
   — Она из хорошей военной семьи. Ее отец — полковник, а брат — лейтенант.
   — Ладно, — сказал Маккэррон, — она — столп добродетели. Что дальше?
   — Она беременна.
   — Не думаете же вы, что можете вот так просто заявиться и обвинять меня… — с жаром начал Маккэррон.
   — Никто вас ни в чем не обвиняет, — заверил его Беккер. — Не беспокойтесь. Парень, от которого она залетела, мог бы купить нас обоих с потрохами на свои карманные деньги.
   — Тогда в чем дело? — осведомился Маккэррон.
   — Я ее семейный адвокат, — сказал Беккер. — Отец будущего ребенка дал ей кое-какие письменные обещания и предпочел их не выполнять. Теперь понимаете?
   — Понимаю, — кивнул Маккэррон. — Одного не могу понять — какое отношение все это имеет ко мне?
   — У меня есть вполне достоверные сведения, что вы знакомы с отцом ребенка, — сообщил Беккер, доверительно подавшись к нему. — Я готов дать вам пятьсот долларов, если вы устроите так, чтобы я мог пять минут поговорить с ним.
   — Пятьсот долларов за один разговор?
   — Это капля в море по сравнению с тем, что я намерен из него выкачать.
   — Зачем вам вообще платить мне? — с подозрением спросил Маккэррон. — Вы могли бы просто пойти к его командиру и потребовать встречи с ним.
   — Буду с вами честен, — сказал Беккер. — Мне удалось проследить сукина сына до Великих Озер, и тут я потерял его след. Я не нашел его ни в казармах, ни в служебных списках, и никто не мог мне помочь.
   — Тогда с чего вы решили, будто я могу вам помочь?
   — Мне намекнул на это кое-кто, чье имя я не хотел бы разглашать.
   — Пять сотен, говорите вы?
   — Точно.
   — Наличными?
   Беккер кивнул.
   — Без налогов.
   Маккэррон пожал плечами.
   — Так кто же счастливый папаша?
   — Лейтенант Сэмюэл Бенарес.
   — Сэмюэл Бенарес? — Маккэррон нахмурился. — Я не знаю никакого… — Лицо его вдруг стало непроницаемым. — Ах да, конечно — Сэм Бенарес.
   — Вы его знаете?
   — Да, знаю.
   — Что ж, как я и говорил, вы, получите, пятьсот долларов, если сведете меня с ним, чтобы я мог задать ему несколько вопросов.
   — С этим могут быть сложности, — заметил Маккэррон.
   — Именно поэтому я и не прошу вас сделать это бесплатно.
   — В вооруженных силах наверняка имеется с десяток Сэмов Бенаресов, — осторожно сказал Маккэррон. — Почем вы знаете, что это тот, кто вам нужен?
   — Он сказал девушке, что его переводят в Иллинойс, — доверительно пояснил Беккер. — Я уверен, что это он.
   — Но если вы ошибаетесь… — не уступал Маккэррон.
   — Тогда я продолжу поиски. Но это вряд ли понадобится — это тот самый Бенарес.
   — Если вы ошиблись, что будет с моими пятью сотнями?
   — Они ваши в любом случае. Когда мы возьмем за шкирку этого ублюдка, я сдеру с него как минимум три миллиона.
   — Так много? — поразился Маккэррон.
   — Он стоит гораздо больше.
   — Это куча денег, — проговорил Маккэррон. Он неловко помолчал. — Сможете вы дать мне тысячу?
   — Если встреча состоится в ближайшие двадцать четыре часа.
   — Деньги вперед?
   — Разумеется.
   — Мне нужно кое-что подготовить. Скажем, завтра утром?
   — Назовите время.
   — В девять ровно.
   — Где мы встретимся? — спросил Беккер.
   — Здесь. Нам лучше пойти вместе.
   — Согласен. Значит завтра в девять, в баре.
   — Перед баром. Он открывается не раньше полудня.
   Беккер кивнул.
   — Что ж, ладно, — сказал Маккэррон, поднимаясь. — С вашего разрешения, мне нужно кое-что устроить. — Он пожал руку Беккеру. — До завтра.
   — Ладно.
   — И не забудьте прихватить деньги.
   Беккер кивнул, и Маккэррон направился к выходу.
   — Как прошло? — спросила Джейми, возвращаясь к столику и усаживаясь напротив Беккера.
   — Мы добились своего, — ответил Беккер. — Во всяком случае, я добился. — Он помолчал. — И мне понадобится тысяча долларов вместо пятисот.
   Джейми усмехнулась.
   — Советник, вы чертовски щедро бросаетесь моими деньгами.
   — Будь они твои, я бы не был так щедр, — ответил он. — Ты сможешь раздобыть их к завтрашнему утру, к девяти часам?
   — Нет проблем, — сказала она, поднимаясь. — Думаю, нам лучше вернуться в отель и хорошенько выспаться. Наверняка одному из нас это пойдет на пользу.
   — Расслабся, — сказал Беккер. — Осталось немного. Как только я поговорю с Монтойей, я смогу прижать этих ублюдков и заставлю их поместить Джениингса в лечебницу безо всякого суда.
   — Вы и впрямь так думаете, советник?
   — Конечно. А ты нет?
   — Спросите меня завтра утром, — сказала Джейми.
   — Я спрашиваю сейчас.
   — Вам не приходило в голову, советник, что все прошло на редкость гладко?
   — Гладко? — рассмеялся Беккер. — Господи, Джейми, без твоей помощи я бы до сих пор донимал бессмысленными угрозами Джима Магнуссена.
   — Дело не в этом, — сказала она.
   — А в чем?
   — Вы говорили мне, что у военных имеются самое меньшее три специалиста по компьютерам, равных мне.
   — И что из того?
   — Если это такой крупный скандал, почему один из них не спрятал данные Монтойи?
   — Видимо, он так и сделал.
   Она покачала головой.
   — Их не настолько трудно было найти.
   — Может быть, вся эта информация держится в узком кругу, а эти твои специалисты в него не входят.
   — Возможно, — согласилась она.
   — Ну, ладно, — сказал Беккер. — Как ты думаешь, почему все прошло так гладко?
   — Если бы знать, — вздохнула Джейми.

ГЛАВА 9

   Когда Беккер уходил из отеля, Джейми деловито отслеживала все секретные банковские счета главного судового врача Джиллетта.
   Он взял такси и незадолго до девяти часов был у входа, в «Дестройер». Маккэррон уже дожидался его, и вид у него был обеспокоенный.
   — Доброе утро, — любезно поздоровался Беккер.
   — Привет, — отозвался Маккэррон.
   — Все улажено?
   Маккэррон кивнул.
   Беккер передал ему конверт с десятью стодолларовыми купюрами. Джейми отправилась за ними в семь часов утра и вернулась часом позже. Беккер не стал спрашивать ее, откуда взялись деньги.
   Маккэррон заглянул в конверт и сунул его в карман.
   — Порядок, — сказал он. — Пошли.
   Он подвел Беккера к армейской машине, подождал, пока тот усядется, и поехал к базе.
   — Вы нервничаете, — отметил Беккер.
   — Все может оказаться не так просто, как думалось прошлым вечером, — отозвался Маккэррон.
   — Вот как? — с удивленным видом переспросил Беккер.
   — Именно так.
   — Что еще натворил Бенарес?
   — Ничего.
   — Но…
   — Слушайте, — резко сказал Маккэррон, — вам это вовсе незачем знать. Просто помалкивайте и предоставьте мне действовать.
   — Как скажете, — ответил Беккер.
   Несколько минут они ехали в молчании, затем Маккэррон снова заговорил:
   — Если окажется, что этот Бенарес не тот, кого вы ищете, что вы будете делать дальше?
   — Продолжу поиски.
   — А если я отыщу для вас другого Бенареса, где-нибудь в Форт-Шеридане или где-то еще, я получу свою долю?
   — Если этот Бенарес — не тот, кто нам нужен.
   Маккэррон что-то проворчал, и вскоре они въехали на территорию базы. Машина миновала длинный ряд казарм и несколько административных зданий и наконец остановилась у большого строения, которое отчаянно нуждалось в покраске. Маккэррон припарковался под табличкой «Только для офицерского состава».
   — Помните — вы должны помалкивать, — напряженно повторил он, когда они вышли из машины и направились к главному входу.
   У дверей Маккэррон показал свой пропуск молодому офицеру охраны и представил Беккера как заезжего офицера службы безопасности, который инспектирует всю территорию базы.
   Офицер кивнул, и они вошли в просторный, чисто вымытый вестибюль.
   — Идите за мной, — бросил Маккэррон, поворачивая налево, — и делайте вид, что все так и должно быть.
   Беккер зашагал за ним, и минуту спустя Маккэррон уже вслух объяснялся с охранными устройствами, установленными перед общими лифтами. Наконец они свернули к служебному лифту, и Маккэррон ввел Беккера в лифт, продолжая говорить вслух. Двери лифта закрылись, и они поднялись на шестой этаж.
   — Привет, Чарли, — сказал Маккэррон вооруженному охраннику, который шагнул к ним, едва они вышли из лифта.
   — Доброе утро, сэр. Это и есть тот самый офицер, о котором вы говорили вчера вечером?
   Маккэррон кивнул.
   — Майор Макс Смит прибыл сюда, чтобы изучить наши методы безопасности.
   — Ладно, — Чарли стрельнул взглядом в глубь коридора, — только хорошо бы майор Смит особо не задерживался. Мне через двадцать минут сменяться.
   — Мы вернемся минут через пять, — заверил Маккэррон, — самое большее — десять.
   Молодой охранник проворно обыскал Беккера, отдал честь и отступил в сторону.
   — Можете проходить, сэр.
   Маккэррон и Беккер козырнули ему и по движущейся дорожке доехали до угла коридора. Там Маккэррон сошел, и Беккер последовал за ним. Свернув налево, они прошли мимо двух палат, у которых стояла усиленная охрана, козырнув по пути охранникам, снова повернули налево, прошли до середины другого коридора и вошли в палату, не обозначенную никаким номером, без охраны у дверей.
   — Вот он, — сказал Маккэррон.
   Пациент с явно испанской внешностью сидел на кровати, читая журнал.
   — Это и есть тот парень? — спросил он.
   Маккэррон кивнул.
   — Вот что я тебе скажу — проговорил пациент, отдавая ему конверт, — перейди-ка через улицу и получи по этому чеку наличные. Думаю, к тому времени, когда ты вернешься, мы уже разрешим все наши маленькие проблемы.
   — Ты уверен, что все будет в порядке? — спросил Маккэррон.
   Пациент ухмыльнулся.
   — Я что, похож на будущего папашу?
   Маккэррон пожал плечами и вышел из палаты. Беккер подождал, пока дверь не закроется за ним, и лишь тогда подошел к кровати.
   — Жаль разочаровывать вас, майор, — сказал пациент, — но Сэм Бенарес — не настоящее мое имя.
   — Тогда мы квиты, — отозвался Беккер, пододвигая кресло. — Я тоже не Макс Смит.
   Пациент нахмурился.
   — Что все это значит?
   — Я действительно майор и действительно адвокат, но зовут меня Максвелл Беккер, и я представляю обвиненного в убийстве капитана Уилбура Дженнингса. Это имя вам знакомо?
   — Разумеется.
   — Вы — лейтенант Энтони Монтойя, последнее место службы — «Теодор Рузвельт»?
   — Верно, — сказал Монтойя.
   — Я хотел бы задать вам пару вопросов относительно «Теодора Рузвельта».
   — Почему бы и нет? — пожал плечами Монтойя.
   — Никто не запрещал вам разговаривать со мной? — удивился Беккер.
   — Майор, я никогда не слышал вашего имени до той минуты, когда вы представились.
   Беккер сдвинул брови.
   — Никто не запрещал вам обсуждать случай с Дженнингсом?
   — Точно.
   — Тогда что вы делаете на охраняемом этаже госпиталя?
   Монтойя в упор взглянул на Беккера.
   — При всем моем уважении к вам, майор — это не ваше дело.
   Беккер, понимая, что времени у него немного, решил не спорить.
   — Ладно, — сказал он. — Вопрос первый: Дженнингс когда-нибудь разговаривал с вами и лейтенантом Малларди о странном поведении рядовых Провоста и Гринберга?
   — Разговаривал.
   — Выдвигал он какие-либо заключения или предположения относительно причины такого поведения?
   Монтойя покачал головой:
   — Нет, он просто мельком упоминал об этом. По правде говоря, это вылетело у меня из головы до тех пор, пока он не спятил и не прикончил их.
   — Вы не пытались сами проверить, в чем дело?
   — Мне это было ни к чему, — сказал Монтойя. — Я знал, почему они так себя ведут.
   Беккер прокашлялся.
   — На другой вопрос вам бы следовало отвечать в присутствии своего адвоката, но я все равно его задам.
   — Ну вот, начинается, — весело проговорил Монтойя.
   — Что-что? — озадаченно переспросил Беккер.
   — Валяйте, майор, задавайте ваш вопрос. У меня такое чувство, что вы знаете куда больше, чем вам положено знать.
   — Насколько серьезно вы замешаны в торговле наркотиками на борту «Рузвельта»?
   Монтойя откровенно расхохотался:
   — Это что-то новенькое!
   — Вы не ответили на мой вопрос.
   — Очень серьезно замешан — только не так, как вы думаете.
   — Тогда просветите меня.
   Монтойя выдвинул ящик своего ночного столика, вынул бумажник и, открыв его, протянул Беккеру.
   — Так вы из отдела внутренней безопасности космической программы? — изумленно спросил Беккер.
   — Совершенно верно, майор.
   Беккер нахмурился в смятении.
   — В вашем досье об этом ничего не сказано.
   — Сказано — там, где это можно найти, — заверил его Монтойя. — Мы предпочитаем не афишировать подобные вещи.
   — Что это за история с наркотиками?
   — Разве это имеет прямое отношение к делу Дженнингса? — спросил Монтойя.
   — Если бы не имело, я бы вас об этом не спрашивал, — ответил Беккер, радуясь этому вопросу и отчетливо понимая, что их разговор наверняка записывается.
   — Не знаю, могу ли я говорить об этом.
   — Есть вещи, которые мне необходимо узнать.
   — Вот что я вам скажу, — проговорил Монтойя после минутного размышления. — Раз уж вы самостоятельно обнаружили, что на «Рузвельте» распространялись наркотики, я могу рассказать вам кое-какие подробности. Но взамен вы должны пообещать мне, что не станете вызывать меня в суд и ссылаться на меня в качестве своего источника.
   — Возможно, мне придется это сделать.
   — Я не знаю, как вам удалось это узнать, майор, но мы еще не готовы обнародовать эти сведения.
   — Кто это — «мы»?
   — Мы договорились?
   — Нет.
   — Тогда я ничего не скажу.
   Беккер одарил его долгим пристальным взглядом и в конце концов кивнул:
   — Ладно. Преимущества на вашей стороне, так что придется нам играть по вашим правилам.
   — У вас нет другого выхода, — сказал Монтойя. — Военные никогда не позволят вам огласить это в суде прежде, чем будут готовы.
   — К чему?
   Монтойя доверительно понизил голос, хотя дверь была закрыта.
   — В последние два года из «Бетесды» ушли большие — я подчеркиваю, очень большие — партии наркотиков, и мы подозревали, что Джиллетт напрямую связан с этим делом. Когда мы подобрались ближе, он как раз получил назначение на «Рузвельт». Мы не могли остановить его, не выдав себя раньше срока, поэтому мы не стали ему мешать. Мы установили наблюдение за его преемником, а меня отправили на «Рузвельт», чтобы наблюдать за ним.
   — И что же? — спросил Беккер.