Робардс Карен. Однажды летом

   – Смотри не засни, – предупредила Гленда, усаживаясь рядом с ним и вновь устремляя взгляд на телеэкран. – Иначе мне придется бульдозером тебя сдвигать.
   – Не засну.
   Какое-то время оба молчали. Гленда смотрела телевизор, а Джонни в пустоту. Вскоре Гленда нарушила молчание и, покосившись на него, спросила:
   – Что это вдруг на тебя нашло, что ты не хочешь этого?
   – Чего этого?
   – Сам знаешь.
   Джонни действительно знал. Но вместо ответа лишь пожал плечами и обнял женщину.
   – Почему ты думаешь, что я этого не хочу?
   – Я чувствую. – Рука ее скользнула вниз, но не призывным, а скорее констатирующим жестом.
   Джонни перехватил руку Гленды и вернул к ней на колени, а свою руку убрал с ее плеч.
   – Может, я слишком много выпил, ты права.
   – Раньше тебя это не останавливало.
   – Гленда, я был на одиннадцать лет моложе. Тогда меня ничто не останавливало.
   Они опять замолчали. Джонни подумал, что она увлеклась фильмом, и даже надеялся, что удастся избежать продолжения разговора.
   – Джонни?
   – Что?
   – Можно задать тебе вопрос?
   – Я чувствую, мне придется заткнуть тебе рот подушкой. – Ответ прозвучал грубовато, поскольку Джонни догадывался, что Гленда опять начнет выяснять причины его сегодняшней пассивности, в то время как он был совсем не расположен рассуждать на эту тему. Да и хвастаться тут было нечем. Еще на прошлой неделе, до того как он связался с мисс Ее Величеством Школьным Учителем, у него не возникало проблем с Глендой как партнершей по сексу. Возбуждался он быстро и естественно.
   – У тебя что-то с мисс Грант?
   – Что? – Он чуть не взвизгнул от неожиданности и ошарашенно уставился на нее. Одиннадцать лет назад Гленда не умела читать его мысли.
   – Ты слышал.
   Джонни не сразу удалось взять себя в руки.
   – Что тебя навело на эту мысль?
   – Кое-что в ее голосе.
   – В ее голосе? – «Должно быть, я слишком много выпил, – подумал Джонни. – Поскольку совершенно не понимаю, о чем идет речь».
   – Да. Мне показалось, ей было неприятно, что ты со мной. У нее был такой голос… Обычно она очень дружелюбна.
   – И когда это у нее был такой голое?
   – Когда я с ней разговаривала.
   Джонни стиснул зубы. Смутное подозрение шевельнулось в нем – настолько смутное, что он даже не решался озвучить его.
   – Когда ты с ней разговаривала?
   – Совсем недавно. Когда просила приехать за тобой.
   – Проклятие! – Джонни вскочил с дивана и свирепо уставился на Гленду. Пол под ним опять покачнулся, но он сумел удержаться на ногах. – Какого черта ты ей звонила? Я думал, ты вызываешь такси!
   – В Тейлорвилле только двое таксистов, и оба сейчас на пикнике. Ты же знаешь.
   Джонни совершенно забыл об этом.
   – Проклятие! – с горечью произнес он. Развернувшись, он подошел к телевизору, схватил ключи, оставленные Глендой на крышке, и устремился к двери.
   – Джонни, постой! Ты не можешь вот так просто уйти!
   – Еще как могу!
   Гленда выбежала за ним на улицу. Она была сильно расстроена.
   – Но она уже выехала! Будет здесь через минуту! Что она подумает, если ты уедешь? И ты все еще пьян. Не можешь же ты в таком состоянии сесть за руль.
   – Мне плевать, что она подумает. К тому же я не пьян. – Он подошел к мотоциклу и с трудом взгромоздился на него.
   – Нет, пьян. Отдай мне ключи! – Она побежала за ним по гравиевой дорожке, ведущей к шоссе.
   При свете одинокого фонаря Джонни разглядел, что Гленда и в самом деле не на шутку встревожена.
   Он наклонился и обнял ее за плечи.
   – Эй, все будет в порядке, – нежно, произнес Джонни.
   Гленда с минуту молча смотрела на него. В полумраке, скрывавшем изъяны ее лица, она выглядела такой же молоденькой, как и много лет назад, когда они с Джонни были скорее друзьями, нежели любовниками. Пожалуй, и об их теперешних отношениях можно было сказать то же самое, подумал Джонни и ощутил прилив нежности к Гленде.
   – Тебе она действительно нравится? Мисс Грант.
   Джонни хотел было солгать, но был слишком взвинчен и пьян, к тому же порядком устал от этой глупой игры.
   – Да, мне она действительно нравится.
   – В ней, конечно, есть класс, я понимаю. Но разве она… ну, не старовата?
   Джонни пожал плечами:
   – Мы ведь тоже не дети.
   – Ты спишь с ней?
   Джонни убрал руки с плеч Гленды и отвернулся.
   – Не думаешь же ты в самом деле, что я стану отвечать на такие вопросы? – И, схватившись за руль мотоцикла, снял тормозные колодки и приготовился ехать.
   – Джонни, подожди! – Гленда прижалась к нему, обвив его шею руками.
   Он посмотрел на нее сверху вниз с нескрываемым раздражением.
   – Пусти меня, Гленда.
   – Тебе же будет хуже, если свяжешься с ней. Она не для тебя. Эта женщина не такая, как мы.
   – Это мои проблемы, поняла? Ты отпустишь меня наконец?
   – Но… – Гленда на мгновение уставилась в темноту, и, когда снова взглянула на Джонни, в ее взгляде было смирение. – Да, я понимаю, что это твои проблемы. Но все-таки будь осторожен, хорошо? Мне бы не хотелось завтра утром узнать о том, что ты арестован или – того хуже – попал в аварию.
   – Я буду осторожен. – Удивленный ее скорой капитуляцией, Джонни чмокнул женщину в щеку и вставил ключ в зажигание.
   Может, он и был пьян, вернее, он действительно был пьян, но ехать на своем любимце мог с закрытыми глазами. Так что домой должен был добраться целым и невредимым.
   Помахав Гленде рукой, Джонни разогнался по шуршащему гравию и с ревом умчался в ночь.

28

   Гленда с грустью смотрела ему вслед. Джонни не заметил того, что увидела она, – голубой автомобиль спускался по шоссе, двигаясь к поселку. Это была Рейчел Грант. Такой машины в Тейлорвилле больше никто не имел, поэтому ее нельзя было не узнать.
   Гленда вспомнила, в какую ярость пришел Джонни, когда она сообщила ему о своем звонке мисс Грант. Но кому еще она могла позвонить? Вряд ли кто-то другой согласился бы довезти Джонни на автомобиле. Ведь большинство горожан упорно считали убийцей девушки именно его. Гленда была исключением. Она знала Джонни с детства и никогда не видела, чтобы тот поднял руку на женщину, пусть даже в ярости. По ее глубокому убеждению, мужчина, не способный ударить женщину, убить ее тем более не может. Гленда еще допускала, что Джонни мог прибить в пьяной драке мужчину, но чтобы женщину, да еще таким садистским способом… нет, здесь был замешан какой-то злодей или даже психопат.
   «Джонни наверняка придет в бешенство, когда обнаружит, что ему так и не удалось разминуться с мисс Грант», – подумала Гленда. Аллея, ведущая к поселку, была достаточно узкая, и разъехаться на ней довольно сложно. Гленда не видела, как учительница вежливо притормозила, чтобы не столкнуться с мотоциклом Джонни. По телефону она сказала Рейчел, что он пьян в стельку и неминуемо разобьется, не проехав и мили.
   Джонни и мисс Грант… Сейчас уже Гленде казалось странным, как это она сразу не заподозрила неладное. Джонни всегда был неравнодушен к учительнице. Читал книги, пытался писать стихи, чтобы произвести на нее впечатление, в ее присутствии был на удивление вежлив. И после его возвращения из тюрьмы они так много времени проводили вместе. Еще бы, ведь она устроила его на работу в отцовский магазин.
   Конечно, мисс Грант была мила, но какая-то чересчур прилизанная, что ли. Ее наряды казались Гленде старомодными, да и грудь у нее была плоской. Правда, для женщины ее возраста она обладала безупречным цветом лица. Да и вообще в ней чувствовалась порода, что для мужчины такого низкого происхождения, как Джонни, могло быть притягательным. Ну скажем, для самолюбия и прочей ерунды.
   И все-таки Гленда тешила себя надеждой, что ей удастся завлечь Джонни. Не то чтобы она была без ума от него, но он хорошо относился к ее детям.
   – Гленда! – Тихий шепот прервал ее мечты. Встрепенувшись, она обернулась и широко раскрытыми глазами уставилась в темноту.
   – Кто там? – Ей вдруг стало страшно. Глупо, конечно. В Тейлорвилле нечего было бояться. Преступность здесь нулевая, разве что какой-нибудь глупый подросток разобьет фонарь или влезет в почтовый ящик. За одиннадцать лет в городе не было отмечено ни одного преступления или даже злостного хулиганства.
   – Можешь мне помочь?
   «Наверное, это мистер Януски», – решила Гленда. Мистер Януски, восьмидесятилетний старец, живший по соседству, был болен гриппом, возможно, поэтому его голос звучал несколько странно. Но с чего это вдруг старикан выполз на улицу в столь поздний час? Время близилось к полуночи, а он обычно в девять уже ложился спать.
   – Это вы, мистер Януски?
   – Да. Скорее, Гленда.
   Голос доносился откуда-то слева, где как раз стояли мусорные контейнеры. Может, старик вышел выбросить мусор, и ему тяжело поднять крышку бака?
   – Где вы? – Отбросив страх, Гленда пошла на голос.
   – Здесь.
   Гленда сделала несколько шагов в кромешную тьму и оцепенела. Страшное предчувствие сковало ее ледяным панцирем. Но прежде чем она смогла сообразить, что делать, прежде чем сумела крикнуть или броситься бежать, что-то тяжелое обрушилось ей на голову, и жгучая боль, разлившаяся по телу, повергла ее наземь.
   Когда Гленда очнулась, в ней жили лишь боль и страх. С жалобным воем она приподняла руку, тщетно пытаясь отпихнуть насильника. И в момент краткой агонии поверила в невозможное – ее убивают.
   И в это самое мгновение остатки сознания сконцентрировались в исступленной молитве, обращенной к Господу:
   – О Боже, пожалуйста, я не хочу оставлять своих детей! О нет! Прошу тебя! Пожалуйста!
   Темнота обрушилась, как тяжелый бархатный занавес.

29

   Легче. Ему стало легче. Он словно очистился теперь, когда правосудие свершилось. Кровь была повсюду, и он с наслаждением слизывал ее с ладоней, впитывая и смакуя теплые ароматы жизни. Как и та женщина из далекого прошлого, эта тоже заслуживала смерти. Он злорадно смотрел на жертву, распластанную у его ног. Она больше не шевелилась. Ее растерзанная плоть истекала кровью, крики и попытки сопротивления остались в прошлом. Он не испытывал к ней жалости.
   Медленно наклонившись, поднял темно-красные розы, которые должны были стать его последней данью покинувшей этот мир душе. Его обагренные кровью руки начали быстрыми движениями осыпать еще теплое тело пурпурными лепестками.
   Белые цветки он выбрал для своей первой жертвы – юной, хотя и нельзя сказать, чтобы невинной. Розы предназначались этой, более зрелой женщине.
   «Как удачно», – подумал он и, завершив зловещий ритуал, растворился в ночи.

30

   Рейчел нажала на тормоза – и как раз вовремя. Лучи фар «максимы» выхватили из темноты несущийся навстречу на бешеной скорости мотоцикл Джонни. Должно быть, он заметил ее сразу же, поскольку, описав зигзаг, резко рванул влево и вылетел за обочину.
   Когда Рейчел вышла из машины, мотоцикл валялся на боку, все еще вращая колесами. Джонни сидел рядом на траве и отчаянно чертыхался.
   – Боже, с тобой все в порядке? – Рейчел кинулась к нему и, нагнувшись, заглянула ему в лицо, скрытое под серебристым шлемом.
   – Нет, спасибо, – буркнул он и с трудом поднялся с земли. Раскачиваясь, нетвердыми пальцами пытался нащупать под ухом застежку шлема. Наконец она щелкнула, и Джонни снял шлем.
   – Ты действительно пьян, – сказала Рейчел и машинально отступила на шаг, поскольку в нос ей ударили пивные пары. – Когда мне позвонила твоя подруга, я не могла даже подумать, что ты отважишься на такую глупость, как езда на мотоцикле после девяти банок пива. Но, очевидно, ты глупее, чем я ожидала.
   – Я не мог выпить больше шести… или семи, – мрачно произнес Джонни. – И я не пьян. Так, чуть-чуть под хмельком.
   – Неужели? – возмутилась Рейчел. – Тогда как же вышло, что ты чуть не разбился?
   – Да потому что ты прижала меня к обочине!
   – Я ехала с включенными фарами и на дозволенной скорости! И если ты увидел меня слишком поздно, так только потому, что сильно пьян.
   – Нет, я не пьян!
   – Еще как пьян!
   Какое-то мгновение они стояли, в упор уставившись друг на друга. Рейчел, вздернув подбородок, сверлила его свирепым взглядом. Ответный взгляд Джонни был не более дружелюбным. Наконец он отвел глаза и посмотрел на свой покалеченный мотоцикл.
   – Посмотри, что ты сделала, – проговорил он почти жалобно, склоняясь над машиной.
   – Это ты сделал, а не я! Радуйся, что хоть жив остался.
   – А мог бы и на том свете оказаться, если бы не дал влево. Видишь вот тот огромный дуб? Я мчался прямо на него.
   Рейчел посмотрела на дуб и содрогнулась. Джонни поднял мотоцикл, потом принюхался и насторожился. Вонь от газа перебивала пивные ароматы.
   – Насос полетел, – проворчал он.
   – Плохо дело.
   Джонни поколебался, потом без особой любезности произнес:
   – Тебе придется отвезти меня домой.
   – Я для этого и приехала.
   – За мотоциклом я вернусь завтра.
   – Отлично.
   Рейчел уже направлялась к своей машине, которая стояла посреди дороги с включенными фарами и работающим двигателем. Она даже не оглянулась, чтобы убедиться, следует ли за ней Джонни.
   Через несколько секунд после того как она села за руль, он плюхнулся на сиденье справа, предварительно швырнув на заднее сиденье шлем и запасную шину.
   Рейчел развернулась и молча погнала автомобиль в сторону города. Сознание того, что Джонни еще не остыл от горячих объятий Гленды Уоткинс, угнетало ее. Ревность… Да, именно ревностью называлось испытываемое ею чувство. Но собственно, чего еще она ожидала от Джонни Харриса, этого ловеласа до мозга костей?
   Рейчел мысленно одернула себя. Похоже, она начинала опускаться до уровня городских сплетниц. А ведь все обстояло иначе: она сама толкнула его в объятия Гленды. И сознавать это было вдвойне мучительно.
   Джонни потянулся к ручке радио и включил его. «Роллинг Стоунз» протяжно выли о том, что никак не получат удовлетворения. Джонни нахмурился и покрутил ручку настройки, пока не поймал местную радиостанцию.
   – Хорошо повеселились на пикнике? – Его небрежно прозвучавший вопрос был встречен недружелюбным косым взглядом.
   – Да.
   Молчание.
   – Прошу прощения, если я испортил вам вечер.
   – Хорошо хоть извинился.
   – Надеюсь, ваш кавалер не очень переживал из-за этого.
   – Нет.
   – Ты все еще спишь с ним?
   Рейчел метнула в него свирепый взгляд.
   – На этот вопрос я тебе не отвечу никогда. И знаешь почему? Потому что это не твое дело.
   – Так уж и не мое?
   – Да.
   Молчание.
   – Получила разнос в школе за то, что я приходил?
   – Тебя это волнует?
   – Да.
   Рейчел удивленно посмотрела на него. Она ожидала услышать какую-нибудь язвительную реплику вместо этого тихого и проникновенного «да».
   – Было немного.
   – Извини.
   Она несколько поостыла.
   – Ты ни в чем не виноват.
   Они уже въехали в город, и Рейчел свернула направо, на Мейн-стрит. До магазина было рукой подать.
   – У тебя есть ключи? – спросила она, заехав на автостоянку.
   – Да. – Джонни демонстративно покрутил на пальце кольцо с ключами.
   – Тогда спокойной ночи.
   Он смотрел на нее, но в темноте она не могла увидеть выражения его лица.
   – Рейчел, – тихо сказал он, – пойдем ко мне?
   – Нет.
   – Нужно время подумать?
   Рейчел плотно сжала губы, взгляд ее зажегся гневом, и, обернувшись к Джонни, она произнесла:
   – Да, нужно. И любой здравомыслящей женщине понадобилось бы. Посмотри на себя! Ты пьян, и это уже не в первый раз! Гоняешь на этом мотоцикле, как перезрелый подросток! Шляешься с кем попало, неопрятный, манеры жуткие, держишься вызывающе, словно норовишь ввязаться в драку! Ты сказал, что получил диплом колледжа. Как ты используешь его? Никак! Какие у тебя планы на будущее? Никаких, насколько я могу судить. Ты просто проводишь время со своей подружкой, которая, слава Богу, заботится хотя бы о том, чтобы ты не садился пьяным за руль. И после этого у тебя хватает наглости приглашать меня к себе? Что же ты намерен мне предложить?
   Последовала долгая, мучительная пауза. Рейчел явственно ощутила, как напрягся Джонни.
   – Наверное, классный секс? – медленно, чуть ли не нараспев, произнес он.
   Вопрос повис в воздухе. Рейчел почувствовала, как, в ней закипает злость, перерастая в ярость, которой она еще никогда не испытывала.
   – Пошел вон! – тихо промолвила она дрожавшим от гнева голосом. И по мере того как ярость приближалась к точке кипения, голос звучал все громче и пронзительнее: – Вон! Вон из моей машины! Вон из моей жизни! Убирайся, убирайся, убирайся!
   Она вдруг обрушилась на него с кулаками, пытаясь вытолкнуть из машины. И пришла в такой раж, что уже не отвечала за свои поступки. В этот момент Рейчел была очень похожа на малышку Кейти во время недавней истерики. Трудно сказать, что бы она еще сделала, если бы в этот момент Джонни не открыл дверцу и не вылез из машины.
   – Как скажешь, детка, – проговорил Джонни, нахально усмехнувшись. И, хлопнув дверцей, зашагал прочь. Он поднимался по боковой лестнице, когда Рейчел, с трудом превозмогая нервную дрожь, включила передачу и вырулила с автостоянки.

31

   Семейство Грантов собиралось в церковь, когда в доме зазвонил телефон. Рейчел, уже почти одетая, вплетала голубую ленту в косу Лорен, в то время как Бекки пыталась обуть Кейти. Лиза оккупировала ванную наверху. Элизабет была в спальне Стена, помогая Джей-Ди одеть его. Джей-Ди вместе с Тильдой пришли присмотреть за больным, пока семья будет в церкви на воскресной службе.
   – Телефон, Рейчел, – крикнула снизу Тильда.
   – Роб? – взметнула брови Бекки. Рейчел пожала плечами и спустилась вниз по лестнице к телефону. Когда она положила трубку, вид у нее был хмурый.
   – Кто это был, дорогая? – спросила Тильда, возившаяся на кухне с посудой,
   – Меня вызывают в полицию.
   – Что? – Бекки, спускавшаяся по лестнице с Кейти на руках, случайно услышала разговор.
   – Меня просят срочно приехать. Зачем – не говорят.
   Но Рейчел знала наверняка, что все это так или иначе связано с Джонни. Она плотно сжала губы. Должно быть, Джонни попал в беду. Неужели он еще раз выходил из дома прошлой ночью?
   – В воскресенье утром? – удивилась Бекки. – А как же церковь?
   – Я постараюсь успеть. – Рейчел взглянула на часы. До начала службы оставалось больше часа.
   – В крайнем случае ты можешь сходить. Со мной и Джей-Ди на вечернюю службу, – предложила Тильда, заливая пенный раствор в посудомоечную машину и захлопывая дверцу. Тильда ходила в другую церковь, но раньше случалось, что Рейчел и Беюй» составляли ей компанию. Хотя паства там была темнокожая, белых встречали радушно, тем более что все знали о чуть ли не родственных отношениях между Тильдой и Грантами. – Моя Таня теперь солирует в хоре. – Таня была младшей дочерью Тильды.
   – Неужели? С удовольствием послушала бы ее. Но я все-таки надеюсь успеть к началу утренней службы.
   – Ты думаешь, это как-то связано с магазином… или с этим Харрисом? – Опустив Кейти на пол, Бекки с тревогой смотрела на сестру.
   Рейчел вздохнула.
   – Мама тебе рассказала?
   – Конечно.
   – Ну естественно. – Следовало ожидать, что Элизабет доложит обо всем Бекки. – Думаю, что-то с магазином. Может, витрину разбили или еще что…
   – Может быть.
   Тон у Бекки был явно скептическим. Что наговорила ей Элизабет, оставалось лишь гадать.
   – Пожалуй, я поеду и узнаю все на месте.
   Бекки и Тильда обменялись многозначительными взглядами, когда Рейчел вылетела из кухни.
   Через несколько минут, уже одетая, с ключами от машины в руках, Рейчел заглянула на кухню. Элизабет еще не спускалась – хоть это было отрадно. Бекки и Тильда, о чем-то шептавшиеся возле посудомоечной машины, разом умолкли, завидев Рейчел.
   – Бек, скажи маме, куда я уехала, хорошо? Передай, что я постараюсь успеть в церковь, но если мне это не удастся, приеду домой, как только освобожусь. И пожалуйста, сделай так, чтобы она не появлялась в полиции, договорились?
   – Постараюсь. – Бекки сочувственно покачала головой. – Хотя ты ведь знаешь маму.
   – Знаю. – Сестры обменялись печальными улыбками, и Рейчел ушла.
   Полицейский участок располагался в маленьком кирпичном здании на Мэдисон-стрит, в полумиле к югу от магазина Гранта, почти на самой окраине города. Рейчел не раз бывала здесь по делам школы. Автостоянка оказалась забитой, что для воскресного дня было весьма нетипично, и в самом помещении, как отметила Рейчел, шагая по унылому коридору, было необычайно много дежурных полицейских. Она не стала заострять внимание на таких деталях, лишь мысленно зафиксировала их.
   – Здравствуйте, вы хотели меня видеть? – обратилась она к молодому офицеру, сидевшему в приемной. Его лицо было ей незнакомо, и Рейчел предположила, что он новенький и не местный.
   – Мисс Грант?
   – Да.
   – Минутку. – Он поднял трубку телефона, нажал на кнопку и произнес: – Здесь мисс Грант.
   – Могу я узнать, в чем дело? – поинтересовалась она у офицера, когда тот положил трубку. Он покачал головой:
   – Вам придется узнать от шефа.
   Удивленная, Рейчел уже хотела было спросить, с чего это вдруг Уитли вышел на работу в воскресенье (он был примерным прихожанином и не пропустил еще ни одной воскресной службы), когда сам шеф полиции вышел из двери, ведущей в служебные помещения и следственный изолятор.
   – Рейчел, – с улыбкой приветствовал он ее, но Рейчел, уже ощущая растущую тревогу, отметила, что вид у него усталый и довольно мрачный. Под глазами набрякли мешки, а цвет лица – обычно здоровый – приобрел сероватый оттенок.
   – Что случилось? – резко спросила она.
   – Пройдемте ко мне, Рейчел. Там мы сможем поговорить.
   Он открыл перед ней дверь, пропуская вперед. Рейчел, уже заметно нервничая от всевозможных догадок, прошла по коридору и, зайдя в кабинет шефа полиции, села на предложенный стул.
   Сержант Уитли закрыл дверь и уселся за свой стол. Единственное крохотное окошко почти не пропускало солнца. Яркий свет, бивший из люминесцентной лампы, не щадил ни обшарпанный пол, ни потемневший металлический стол, ни усталого, измученного сержанта. О том, как она выглядела сама в таком мерзком сиянии, Рейчел могла лишь догадываться.
   – Что случилось? – вновь спросила она и сложила руки на коленях.
   – Сначала я должен задать вам несколько вопросов, – сказал он. – Не возражаете, если я буду записывать наш разговор на пленку?
   – Нет, конечно.
   – Благодарю вас за понимание. Знаете, запись помогает избежать в дальнейшем недоразумений. – Открыв верхний левый ящик стола, сержант Уитли достал портативный магнитофон и щелкнул кнопкой. Потом откинулся на спинку кресла и устремил на Рейчел тяжелый взгляд из-под полуопущенных век. Руки он сложил на животе.
   Рейчел мысленно отметила, что у сержанта намечается брюшко. Что ж, в его возрасте – судя по всему, Уитли было около шестидесяти – этого редко кому удавалось избежать.
   – Вчера вы были на пикнике, верно? – спросил он. Рейчел кивнула. Потом, вспомнив о магнитофоне, сказала:
   – Да.
   – А потом?
   – Я поехала домой. Но в чем дело?
   – Это все?
   – Нет. Позже я выходила из дома. Чтобы заехать… за приятелем, который слишком много выпил и сам не мог сесть за руль.
   – Кто этот приятель?
   Рейчел не могла избежать того, чтобы не назвать имени Джонни.
   – Джонни Харрис.
   – Вы поехали за Джонни Харрисом, потому что он слишком много выпил и не мог сесть за руль. Это верно?
   – Да, так я и сказала.
   – Где вы должны были с ним встретиться?
   – На подъезде к поселку… я забыла, как он называется. Ну, возле реки.
   – Эплбай-Эстейтс?
   Рейчел кивнула, потом, опять вспомнив о том, что идет запись, добавила:
   – Да.
   – Харрис вам позвонил и попросил забрать его?
   – Нет. Звонила Гленда Уоткинс.
   – Ага. – Пальцы, лежавшие на животе, зашевелились. – В котором часу это было?
   – Кажется, около одиннадцати. Может, чуть позже. Но почему вы об этом спрашиваете?
   – Я вам объясню немного погодя. Сначала мне нужно уточнить еще кое-какие детали. Вам не показалось, что, она была расстроена… или, скажем, взволнована чем-то, когда звонила?
   – Нет.
   – Вы в самом деле забрали Харриса?
   – Да.
   – И во сколько это было, не припомните?
   Рейчел задумалась.
   – Мне понадобилось полчаса, чтобы добраться туда. Пока оделась… Думаю, я была там около половины двенадцатого.
   – Расскажите мне подробно, как все было, Рейчел. Это очень важно, поэтому постарайтесь быть предельно точны. Начните с того момента, как вам позвонила миссис Уоткинс. Что именно она говорила?
   Рейчел рассказала о звонке Гленды, потом начала описывать, как одевалась, как ехала к поселку, и наконец, хотя и неохотно, поведала о своей встрече с Джонни. Подозревая, что весь сыр-бор разгорелся в связи с его аварией на мотоцикле, она не хотела усугублять и без того неприятную ситуацию.
   – Итак, у него была авария.
   – Да.
   – Он был пьян?
   Рейчел поджала губы.
   – Да, он выпил.
   – Но был ли он сильно пьян? Он сознавал, что делает? Он был… вменяем? Как вам показалось?
   Рейчел удивленно подняла брови.
   – Да, совершенно вменяем. Просто под хмельком.
   – Во что он был одет?
   Всем своим видом Рейчел выражала недоумение.