Страница:
На полу лежали двое мужчин – один из них ничком, над ними склонились трое полицейских. Грег Скагз, сын Айдель и старший брат Джеффа, год назад поступил на службу в тейлорвиллскую полицию. Сейчас он одним коленом упирался в обтянутую белой майкой широкую спину, прижав дуло пистолета к курчавой темноволосой голове. Другой офицер, Керри Эйтс, помогал коллеге, заломив руку задержанного за спину. Рейчел довольно было взгляда, чтобы узнать в пленнике Джонни Харриса. Сложнее было определить личность второго участника потасовки. Джим Уитли склонился над ним и, судя по его зловещей позе, пытался нащупать пульс на шее пострадавшего. Стоявшая за прилавком девятнадцатилетняя Оливия Томпкинс, работавшая в магазине на полставки, хлопала густо накрашенными ресницами, изумленно наблюдая за происходящим. В дверях склада показался Бен Зайглер, менеджер. Похоже, ни он, ни продавщица еще не успели заметить Рейчел, тем более что Бену прямо в глаза бил солнечный луч.
– Миссис Грант сказала, что Рейчел выехала, – доложил Бен сержанту Уитли.
– Хорошо.
– Слезь же с меня, скотина! Ты мне сломаешь руку. – Рев исходил от Джонни, который предпринял тщетную попытку высвободиться, но полицейский еще круче заломил ему руку. В ответ на это Джонни разразился такой грубой бранью, что Рейчел опешила. До нее вдруг дошло, что, пусть даже и невиновный на момент вынесения ему приговора, теперь, после долгих лет тюремного заключения, Джонни действительно был угрозой для общества. Что говорить, он и с ней-то обошелся не слишком вежливо. А уж судя по тому, как рассвирепели обычно благодушно настроенные полицейские Тейлорвилла, Джонни выкинул нечто из ряда вон выходящее.
– Давай-давай, говнюк, подергайся, и я с удовольствием продырявлю твою тупую башку еще сегодня.
Угроза, которую процедил сквозь зубы Грег Скагэ, моментально вывела Рейчел из оцепенения. Каким бы негодяем ни был Джонни, но позволить, чтобы его пристрелили у нее на глазах, она не могла.
– Что, черт возьми, здесь происходит? – строго спросила Рейчел, сделав шаг вперед.
Сержант Уитли, его подчиненные, Бен и Оливия – все одновременно подняли на нее глаза.
– Рейчел, я ничего не могла поделать! – заскулила Оливия. – Я и так была на нервах, ведь явился этот Джонни Харрис, а Бен обещал, что не допустит его присутствия в магазине. А потом пришел мистер Эдвардс, и я сразу поняла, что быть беде, так оно и вышло! Они устроили чудовищную драку, мне ничего не оставалось, кроме как вызвать полицию! Этот Джонни Харрис ударил мистера Эдвардса кулаком прямо в горло, и бедняга потерял сознание. Как еще жив остался!
– Судя по всему, Карл узнал о возвращении Харриса. Отправился искать его по городу и нашел здесь. Я же говорил: зря ты берешь его на работу, теперь видишь, что я был прав. Он пробыл здесь всего пару часов, и смотри, что уже успел натворить. – Бен кивнул в сторону – туда, где столпились полицейские. – В драке они содрали щеколду с двери. Взгляни только на это безобразие!
Рейчел огляделась. На полу валялись жестяные банки с краской, щетки, валики, ящики. Одна банка разбилась, и алая масляная краска растеклась по белым и черным кафельным плитам пола. Пластмассовое ведро, в котором хранились болты и гайки, было перевернуто, и его содержимое рассыпалось повсюду. Птичий корм устилал пол мягким хрустящим ковром. Сама же емкость, где он когда-то находился, валялась у прилавка совершенно покореженная. Судя по всему, ее использовали для нанесения удара противнику.
– Вам следовало бы посоветоваться со мной, Рейчел, прежде чем предпринимать такой безрассудный шаг, – сказал сержант Уитли. – Тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что ребята Эдвардса откроют охоту на Харриса, стоит ему сунуть нос в город. Черт возьми, я даже не могу осуждать их за это, хотя, конечно, закон есть закон, и я ему служу. И все-таки это несправедливо, что сестра Карла мертва, а ее убийца разгуливает на свободе, да еще в нашем городе. – Сержант Уитли выпрямился, и Рейчел наконец разглядела потерпевшего, в котором узнала Карла, старшего брата Мэрибет Эдварде.
– Пожалуйста, отпустите его, – тихо произнесла Рейчел, обращаясь к Грегу Скагзу и указывая на Джонни. Полицейские были настроены враждебно по отношению к Харрису и вполне могли его покалечить. Рейчел же, верившая своему бывшему ученику, все эти годы стойко защищавшая его от агрессивного общественного мнения, не собиралась предавать его и сейчас, несмотря даже на то, что он оказался далек от идеала. – Я думаю, при таком скоплении вооруженных полицейских нам можно не опасаться за свою жизнь. У него ведь нет оружия, я правильно понимаю?
– Насколько я могу судить, он не вооружен, – сердито бросил Керри Эйтс, бегло обыскав пленника.
– Да слезь же ты с меня, скотина!
– Заткнись, мальчик, а не то опять угодишь туда, откуда пришел, – рявкнул сержант Уитли.
– Пошел ты… – От реплики Джонни Рейчел передернуло.
Грег Скагз ткнул дулом пистолета в курчавую голову чуть сильнее, чем этого требовало простое предупреждение. Керри Эйтс еще круче заломил руку пленника и ухмыльнулся. Джонни застонал от боли.
Ярость ослепила Рейчел.
– Дайте ему встать! – повысила она голос, что случалось крайне редко.
Сержант Уитли посмотрел на нее, потом на своих людей и, поколебавшись, кивнул головой.
– Отпустите его, – сказал он. И, уже обращаясь к Джонни, который тут же вырвался из ослабевшей хватки Керри, добавил: – Веди себя поаккуратнее, мальчик, иначе снова окажешься на полу.
– Вставай же, – скомандовал Грег Скагз и встал с колен, предоставив своему пленнику возможность подняться. Тем не менее пистолет он в кобуру не спрятал, а держал наготове.
Джонни, поднявшись с пола, так грозно взглянул на своих обидчиков, что Рейчел мысленно простила полицейским излишнюю грубость. Он стоял, чуть покачиваясь, сжав кулаки, словно ожидая нападения, лицо было белым, а глаза горели яростью.
– Учти, щенок, я подкараулю тебя, когда на тебе не будет мундира, – предупредил он Грега Скагза. – Тогда посмотрим, чего ты стоишь.
– Ты, похоже, угрожаешь? – вмешался сержант Уитли.
– Помолчи, – одернула Рейчел Джонни, подойдя к нему и ткнув его в грудь пальцем. Иначе как животным инстинктом этого нельзя было объяснить, но Рейчел вдруг целиком и полностью оказалась на стороне своего подопечного.
Джонни посмотрел на нее сверху вниз – челюсти плотно сжаты, взгляд колючий, но, словно повинуясь ее призыву, промолчал; Рейчел встала перед ним, разъединив враждующие стороны. До нее, казалось, не доходило, насколько нелепо это выглядело, когда она, такая маленькая и хрупкая, заслонила собой верзилу Харрйса. Возмущение несправедливостью происходящего – вот что двигало ею в тот момент. Ведь, если разобраться, Джонни Харрис виноват не больше, чем Карл Эдварде. Просто в очередной раз сработала злая магия его имени.
Карл Эдвардс застонал, зашевелился и привстал с пола, потирая затылок. Потом огляделся по сторонам, увидел Джонни, и лицо его перекосилось от злости.
– Ты, сукин сын, – прорычал он. – Я тебя все-таки достану, вот увидишь. Убийца, ты думаешь, тебе удастся уйти от возмездия?
– Хватит, Карл, – одернул его сержант Уитли и, подойдя к Эдвардсу, помог ему подняться. – Ты намерен предъявить иск по факту нападения на тебя?
– Черт возьми, конечно, я…
– Если по справедливости, Эдвардс первым нанес удар, – вмешался Бен, хотя и неохотно.
– Вот видите? – Рейчел торжествующе посмотрела на сержанта Уитли. – Почему вы не спросите Джонни, хочет ли он заявить на Карла? Это было бы справедливо.
– Рейчел… – растерялся сержант Уитли.
– Я снимаю обвинения, – донесся голос Джонни.
– Я не нуждаюсь в твоей милости, ублюдок! – огрызнулся Карл. – Я тебя все равно изуродую – так же, как ты изуродовал Мэрибет. Ты помнишь, как она была прекрасна, Харрис? И что ты с ней сделал? Ты, дерьмо вонючее, как ты мог сотворить такое? Ведь ей было только семнадцать!
– Теперь мне чудится угроза в твоих словах, – сказала Рейчел, но тут же стушевалась, увидев, как сморщилось от боли лицо Карла Эдвардса.
– Ладно, Карл, пошли, я отвезу тебя домой, – тихо произнес сержант Уитли, приблизившись к бедняге Эдвардсу, который уже не сдерживал эмоций и слез.
У Рейчел сердце сжалось от сострадания. Да, потерять сестру, к тому же зная, какую чудовищную смерть она приняла, – это было невыносимо тяжело. И тем не менее она оставалась на стороне Джонни.
– Сержант, убедите его больше не появляться здесь. Иначе я буду вынуждена выступить со встречным иском о возмещении причиненного ущерба, – отчеканила Рейчел, когда сержант Уитли и его подчиненные направились к двери, сопровождая всхлипывающего Карла.
– Боже, Рейчел, неужели в тебе нет ни капли сострадания? Эдвардс любил свою сестренку. Ты бы лучше посочувствовала ему, – в сердцах воскликнул Бен, ошарашенный холодной угрозой, прозвучавшей из уст женщины.
– Я ему сочувствую. – Она обернулась и посмотрела на Джонни.
Кровь из разбитой нижней губы измазала его левую щеку. Пострадала и некогда белая майка. Судя по донесшимся с улицы звукам, полицейские автомобили отъехали. Магазин открыли для посетителей.
– Оливия, принимайся за работу, пожалуйста. Бен, инвентаризация окончена. Завтра утром я бы хотела просмотреть с тобой все бумаги, так что, если ты еще не готов, поторопись. – За спиной Рейчел звякнул колокольчик, возвестив о приходе покупателя, вероятно, из числа зевак, толпившихся у входа.
– Чем могу вам помочь? – услужливо произнес Бен, поспешив к клиенту.
Рейчел даже не обернулась.
– Пошли со мной, – произнесла она властным тоном, обращаясь к Джонни. И, поманив его пальцем, направилась к складу, откуда лестница вела на второй этаж, к квартире, предназначенной для Джонни. Рейчел поднималась по ступенькам, не оглядываясь, уверенная в том, что Джонни идет следом. Похоже, в отношении Джонни Харриса всерьез срабатывало шестое чувство.
5
6
– Миссис Грант сказала, что Рейчел выехала, – доложил Бен сержанту Уитли.
– Хорошо.
– Слезь же с меня, скотина! Ты мне сломаешь руку. – Рев исходил от Джонни, который предпринял тщетную попытку высвободиться, но полицейский еще круче заломил ему руку. В ответ на это Джонни разразился такой грубой бранью, что Рейчел опешила. До нее вдруг дошло, что, пусть даже и невиновный на момент вынесения ему приговора, теперь, после долгих лет тюремного заключения, Джонни действительно был угрозой для общества. Что говорить, он и с ней-то обошелся не слишком вежливо. А уж судя по тому, как рассвирепели обычно благодушно настроенные полицейские Тейлорвилла, Джонни выкинул нечто из ряда вон выходящее.
– Давай-давай, говнюк, подергайся, и я с удовольствием продырявлю твою тупую башку еще сегодня.
Угроза, которую процедил сквозь зубы Грег Скагэ, моментально вывела Рейчел из оцепенения. Каким бы негодяем ни был Джонни, но позволить, чтобы его пристрелили у нее на глазах, она не могла.
– Что, черт возьми, здесь происходит? – строго спросила Рейчел, сделав шаг вперед.
Сержант Уитли, его подчиненные, Бен и Оливия – все одновременно подняли на нее глаза.
– Рейчел, я ничего не могла поделать! – заскулила Оливия. – Я и так была на нервах, ведь явился этот Джонни Харрис, а Бен обещал, что не допустит его присутствия в магазине. А потом пришел мистер Эдвардс, и я сразу поняла, что быть беде, так оно и вышло! Они устроили чудовищную драку, мне ничего не оставалось, кроме как вызвать полицию! Этот Джонни Харрис ударил мистера Эдвардса кулаком прямо в горло, и бедняга потерял сознание. Как еще жив остался!
– Судя по всему, Карл узнал о возвращении Харриса. Отправился искать его по городу и нашел здесь. Я же говорил: зря ты берешь его на работу, теперь видишь, что я был прав. Он пробыл здесь всего пару часов, и смотри, что уже успел натворить. – Бен кивнул в сторону – туда, где столпились полицейские. – В драке они содрали щеколду с двери. Взгляни только на это безобразие!
Рейчел огляделась. На полу валялись жестяные банки с краской, щетки, валики, ящики. Одна банка разбилась, и алая масляная краска растеклась по белым и черным кафельным плитам пола. Пластмассовое ведро, в котором хранились болты и гайки, было перевернуто, и его содержимое рассыпалось повсюду. Птичий корм устилал пол мягким хрустящим ковром. Сама же емкость, где он когда-то находился, валялась у прилавка совершенно покореженная. Судя по всему, ее использовали для нанесения удара противнику.
– Вам следовало бы посоветоваться со мной, Рейчел, прежде чем предпринимать такой безрассудный шаг, – сказал сержант Уитли. – Тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что ребята Эдвардса откроют охоту на Харриса, стоит ему сунуть нос в город. Черт возьми, я даже не могу осуждать их за это, хотя, конечно, закон есть закон, и я ему служу. И все-таки это несправедливо, что сестра Карла мертва, а ее убийца разгуливает на свободе, да еще в нашем городе. – Сержант Уитли выпрямился, и Рейчел наконец разглядела потерпевшего, в котором узнала Карла, старшего брата Мэрибет Эдварде.
– Пожалуйста, отпустите его, – тихо произнесла Рейчел, обращаясь к Грегу Скагзу и указывая на Джонни. Полицейские были настроены враждебно по отношению к Харрису и вполне могли его покалечить. Рейчел же, верившая своему бывшему ученику, все эти годы стойко защищавшая его от агрессивного общественного мнения, не собиралась предавать его и сейчас, несмотря даже на то, что он оказался далек от идеала. – Я думаю, при таком скоплении вооруженных полицейских нам можно не опасаться за свою жизнь. У него ведь нет оружия, я правильно понимаю?
– Насколько я могу судить, он не вооружен, – сердито бросил Керри Эйтс, бегло обыскав пленника.
– Да слезь же ты с меня, скотина!
– Заткнись, мальчик, а не то опять угодишь туда, откуда пришел, – рявкнул сержант Уитли.
– Пошел ты… – От реплики Джонни Рейчел передернуло.
Грег Скагз ткнул дулом пистолета в курчавую голову чуть сильнее, чем этого требовало простое предупреждение. Керри Эйтс еще круче заломил руку пленника и ухмыльнулся. Джонни застонал от боли.
Ярость ослепила Рейчел.
– Дайте ему встать! – повысила она голос, что случалось крайне редко.
Сержант Уитли посмотрел на нее, потом на своих людей и, поколебавшись, кивнул головой.
– Отпустите его, – сказал он. И, уже обращаясь к Джонни, который тут же вырвался из ослабевшей хватки Керри, добавил: – Веди себя поаккуратнее, мальчик, иначе снова окажешься на полу.
– Вставай же, – скомандовал Грег Скагз и встал с колен, предоставив своему пленнику возможность подняться. Тем не менее пистолет он в кобуру не спрятал, а держал наготове.
Джонни, поднявшись с пола, так грозно взглянул на своих обидчиков, что Рейчел мысленно простила полицейским излишнюю грубость. Он стоял, чуть покачиваясь, сжав кулаки, словно ожидая нападения, лицо было белым, а глаза горели яростью.
– Учти, щенок, я подкараулю тебя, когда на тебе не будет мундира, – предупредил он Грега Скагза. – Тогда посмотрим, чего ты стоишь.
– Ты, похоже, угрожаешь? – вмешался сержант Уитли.
– Помолчи, – одернула Рейчел Джонни, подойдя к нему и ткнув его в грудь пальцем. Иначе как животным инстинктом этого нельзя было объяснить, но Рейчел вдруг целиком и полностью оказалась на стороне своего подопечного.
Джонни посмотрел на нее сверху вниз – челюсти плотно сжаты, взгляд колючий, но, словно повинуясь ее призыву, промолчал; Рейчел встала перед ним, разъединив враждующие стороны. До нее, казалось, не доходило, насколько нелепо это выглядело, когда она, такая маленькая и хрупкая, заслонила собой верзилу Харрйса. Возмущение несправедливостью происходящего – вот что двигало ею в тот момент. Ведь, если разобраться, Джонни Харрис виноват не больше, чем Карл Эдварде. Просто в очередной раз сработала злая магия его имени.
Карл Эдвардс застонал, зашевелился и привстал с пола, потирая затылок. Потом огляделся по сторонам, увидел Джонни, и лицо его перекосилось от злости.
– Ты, сукин сын, – прорычал он. – Я тебя все-таки достану, вот увидишь. Убийца, ты думаешь, тебе удастся уйти от возмездия?
– Хватит, Карл, – одернул его сержант Уитли и, подойдя к Эдвардсу, помог ему подняться. – Ты намерен предъявить иск по факту нападения на тебя?
– Черт возьми, конечно, я…
– Если по справедливости, Эдвардс первым нанес удар, – вмешался Бен, хотя и неохотно.
– Вот видите? – Рейчел торжествующе посмотрела на сержанта Уитли. – Почему вы не спросите Джонни, хочет ли он заявить на Карла? Это было бы справедливо.
– Рейчел… – растерялся сержант Уитли.
– Я снимаю обвинения, – донесся голос Джонни.
– Я не нуждаюсь в твоей милости, ублюдок! – огрызнулся Карл. – Я тебя все равно изуродую – так же, как ты изуродовал Мэрибет. Ты помнишь, как она была прекрасна, Харрис? И что ты с ней сделал? Ты, дерьмо вонючее, как ты мог сотворить такое? Ведь ей было только семнадцать!
– Теперь мне чудится угроза в твоих словах, – сказала Рейчел, но тут же стушевалась, увидев, как сморщилось от боли лицо Карла Эдвардса.
– Ладно, Карл, пошли, я отвезу тебя домой, – тихо произнес сержант Уитли, приблизившись к бедняге Эдвардсу, который уже не сдерживал эмоций и слез.
У Рейчел сердце сжалось от сострадания. Да, потерять сестру, к тому же зная, какую чудовищную смерть она приняла, – это было невыносимо тяжело. И тем не менее она оставалась на стороне Джонни.
– Сержант, убедите его больше не появляться здесь. Иначе я буду вынуждена выступить со встречным иском о возмещении причиненного ущерба, – отчеканила Рейчел, когда сержант Уитли и его подчиненные направились к двери, сопровождая всхлипывающего Карла.
– Боже, Рейчел, неужели в тебе нет ни капли сострадания? Эдвардс любил свою сестренку. Ты бы лучше посочувствовала ему, – в сердцах воскликнул Бен, ошарашенный холодной угрозой, прозвучавшей из уст женщины.
– Я ему сочувствую. – Она обернулась и посмотрела на Джонни.
Кровь из разбитой нижней губы измазала его левую щеку. Пострадала и некогда белая майка. Судя по донесшимся с улицы звукам, полицейские автомобили отъехали. Магазин открыли для посетителей.
– Оливия, принимайся за работу, пожалуйста. Бен, инвентаризация окончена. Завтра утром я бы хотела просмотреть с тобой все бумаги, так что, если ты еще не готов, поторопись. – За спиной Рейчел звякнул колокольчик, возвестив о приходе покупателя, вероятно, из числа зевак, толпившихся у входа.
– Чем могу вам помочь? – услужливо произнес Бен, поспешив к клиенту.
Рейчел даже не обернулась.
– Пошли со мной, – произнесла она властным тоном, обращаясь к Джонни. И, поманив его пальцем, направилась к складу, откуда лестница вела на второй этаж, к квартире, предназначенной для Джонни. Рейчел поднималась по ступенькам, не оглядываясь, уверенная в том, что Джонни идет следом. Похоже, в отношении Джонни Харриса всерьез срабатывало шестое чувство.
5
– Сейчас я принесу льда для твоей губы.
Маленькая уютная кухонька меблированной квартиры была оборудована всем необходимым, вплоть до холодильника. Рейчел вынула из ящика возле раковины полотенце, открыла холодильник, достала из морозилки несколько кубиков льда, завернула их в полотенце и смочила кулек. Потом передала его Джонни, который наблюдал за ней, облокотившись о прилавок. Он молча взял ледяной компресс и приложил его к разбитой губе. Судя по гримасе, которую он скорчил, ощущение было скорее болезненным, нежели приятным.
– Ну хорошо, может, ты все-таки расскажешь, что произошло?
– А вы кто – следователь?
Наглость всегда была фирменным знаком Джонни Харриса. Каким бы парадоксальным это ни показалось, но Рейчел даже обрадовалась знакомым грубым интонациям. Во всяком случае, они напоминали ей о том мальчике, ее ученике.
Она достойно выдержала его пристальный немигающий взгляд.
– Я – твой босс. Надеюсь, ты не забыл? Я наняла тебя на работу. А ты устроил в магазине драку с покупателем. Мне кажется, я вправе рассчитывать на объяснение.
– Прежде чем решить, выгнать меня или нет?
– Совершенно верно.
Глаза его стали узкими щелочками. Рейчел сложила руки на груди и выжидала. Оба выдержали долгую паузу. Наконец Джонни пожал плечами:
– Вам нужна правда? Так вот: Эдвардс первым набросился на меня. Я защищался. Хотите верьте, хотите – нет.
– Я верю.
Раз унизившись до объяснений, Джонни уже держался враждебно – собственно, иной реакции Рейчел и не ожидала. Она даже испытала некоторое облегчение, убедившись, что за внешней грубостью скрывается все та же ранимая натура.
Услышав признание Рейчел, Джонни крепче стиснул челюсти и швырнул на прилавок мешочек со льдом. Ткань расползлась, и кубики льда звонко застучали по гладкой поверхности. Рейчел неодобрительно шикнула и начала сбрасывать лед в раковину, как вдруг внимание ее привлек шорох, раздавшийся у нее за спиной. Как выяснилось, Джонни безо всякого предупреждения принялся стягивать с себя майку. Нахмурившись, Рейчел поймала себя на том, что без зазрения совести таращит глаза на мужской торс – столь великолепно вылепленный, что у нее невольно перехватило дыхание.
Да, в тюрьме Джонни явно поработал над собой. Мышцы его грудной клетки были четко обозначены, живот плоский, подтянутый. Бицепсы на предплечьях тоже впечатляли. Талия казалась узкой в сравнении с косой саженью в плечах, а на груди выделялся треугольник шелковистых черных волос.
«Ух ты!» – пронеслось у нее в голове.
Через мгновение майка была уже скомкана и зажата в одной руке. Джонни взглянул на Рейчел, и в глазах его блеснул лукавый огонек. Трюком с раздеванием он явно рассчитывал в очередной раз смутить Рейчел. Она же изо всех сил старалась не подать виду, будто он достиг своей цели. А для этого нужно было восстановить душевное равновесие – и как можно быстрее.
– Что ты делаешь? – Если ее голос и прозвучал спокойно, так это лишь благодаря обретенному за годы общения со школьными хулиганами опыту.
– Переодеваюсь. А вы что подумали, учитель? Что я наброшусь на вас прямо здесь и сейчас? – И он нарочно приблизился к ней почти вплотную, так что грудь его оказалась прямо возле ее лица.
Избегая смотреть на нее, Рейчел задрала голову и попыталась заглянуть в его глаза. Они были прищурены, зрачки слегка расширены, радужная оболочка отдавала синевой.
– Так вы надеялись? – произнес он чуть хрипловато, и вопрос прозвучал не громче, чем сладкий шепот.
На мгновение – не дольше – у Рейчел, казалось, остановилось сердце. Харрис явно пытался запугать ее. Именно абсолютная уверенность в том, что им движет лишь желание нагнать страху, вернула Рейчел способность к здравомыслию после головокружительного вихря сомнений. Джонни вел себя как ребенок, которому со всех сторон твердят о том, что он хулиган, а он полон решимости доказать окружающим их правоту.
Придя к такому выводу, Рейчел успокоилась.
– Это тебе приснилось, – фыркнула она и отвернулась, с беззаботным видом продолжив стряхивать лед в раковину.
Какое-то мгновение Джонни молча наблюдал за ней. Рейчел даже показалось, что он пришел в замешательство. В любом случае, если он задумал играть роль Волка из сказки о Красной Шапочке, ему было не избежать разочарования. Рейчел не имела ни малейшего намерения уступать ему и тем более бояться. Еще в самом начале своей карьеры она четко усвоила, что самой большой ошибкой любого претендента на роль лидера становится малейший намек на страх перед теми, кого он хочет вести за собой.
– Вы, я вижу, все та же мисс Грант, – наконец произнес он. Взгляд и выражение его лица несколько смягчились. – У вас всегда и на все имелись готовые ответы.
– Не на все. – Она подняла на него глаза, в которых чуть затеплилась улыбка.
– Ну, почти на все.
С этими словами Харрис развернулся и вышел из кухни. Первой реакцией Рейчел было облегчение, которое даже отозвалось в ней липкой слабостью. Привалившись к прилавку, чувствуя, что едва ли сможет твердо держаться на ногах, она посмотрела ему вслед. И в этом была ее ошибка. Сексуальность буквально била в нем через край. Волнистые черные волосы, касавшиеся широких плеч, покрытых бронзовым загаром, крепкая мускулистая спина, обтянутые узкими джинсами бесподобные ягодицы, длинные ноги в ковбойских сапогах на каблуках… Казалось бы, ничего провокационного он не предпринимал, лишь медленно удалялся, но от одного только взгляда на него у Рейчел заныло внизу живота.
Она и сама не ожидала, что реакция будет такой сильной, в прямом смысле слова болезненной. И это притом, что она вовсе не была новичком в сексе, хотя и особо искушенной не рискнула бы себя назвать. Конечно, был Майкл, которого она безумно любила, но по молодости и неопытности слишком нервничала, и после свиданий с возлюбленным у нее всегда оставалось ощущение, что поэты сильно преувеличивали радость физической близости. После Майкла в ее жизни были еще двое мужчин, желавших взять ее в жены. Оба читали лишь воскресные газеты, оба мечтали провести остаток дней, ровным счетом ничего не меняя в своем жизненном распорядке. Ни с одним из них Рейчел не хотела бы связать свою жизнь. Ее представления о счастье были иными. Она мечтала о волшебстве.
И только после тридцати она вдруг поняла, что хочет иметь семью, а уж без волшебства как-нибудь обойдется. Рейчел настроилась на хорошую крепкую дружбу с партнером – по примеру того, как развивались ее отношения с Робом. Супруг владел бы аптекой, читал воскресную газету, ну и еще, может, «Бизнес уик». У нее была бы своя жизнь, о которой муж не знал бы ничего. В конце концов так устроено большинство браков. Успокоив себя таким доводом, она раз пять-шесть согрешила с Робом и осталась вполне удовлетворена. И все-таки их близости не хватало нервной дрожи, и никогда, даже в самые интимные мгновения, Рейчел не чувствовала такого испепеляющего жара, как сейчас.
Боже, да что же это с ней? Один лишь взгляд на обнаженного до пояса Джонни Харриса вызвал прилив такой сладкой боли.
Разумеется, ей, зрелой тридцатичетырехлетней женщине, не грозила участь тех девиц – фанаток Джонни Харриса, как их окрестила «Тейлорвилл таймс», – которые косяками шли на заседания суда, переживая за своего кумира. Рейчел даже и мысли не допускала о том, что этот мальчишка может пробудить интерес и в ней.
Хотя, впрочем, ее интересовало скорее его тело, нежели личность. Рейчел с удивлением обнаружила, что ей, как и большинству женщин, далеко не безразлично красивое мужское тело.
Собственно, ее реакция являлась вполне нормальной и даже предсказуемой. И уж стыдиться ее ни в коем случае не стоило – тем более что свидетелей не было.
Единственное, чего потребовала от себя Рейчел, – это держать свое либидо под контролем. Джонни Харрис был не тем мужчиной, с которым осмелилась бы завязать отношения здравомыслящая женщина.
Заскрипели старые деревянные половицы, предупредив Рейчел о том, что Джонни возвращается на кухню. Она тут же засуетилась, полезла в ящик за полотенцем. Когда Джонни возник на пороге кухни, загородив дверной проем, Рейчел увидела, что он действительно переоделся в новую майку – почти такую же, как та, что была на нем раньше, и смыл с лица кровь.
– Меня вот что интересует: все-таки что ты делал в магазине? Тебе совсем необязательно было появляться там до утра. – Еще не совсем справившись с волнением, опасаясь, как бы он не заметил дрожи в ее голосе, она мельком взглянула на Джонни и тут же принялась протирать поверхность прилавка бумажным полотенцем.
– Я вспомнил, что Гранты всегда продавали легкую снедь, и спустился купить на ужин картофельных чипсов и колы. – Джонни, очевидно, решил сменить тактику, а потому отвечал непринужденно.
– Сходил бы в «Клок» поужинать.
«Клок» был уютным семейным ресторанчиком, который держали Мэл и Джейн Моррисы. Находился он в двух милях от магазина Грантов, но Джонни вполне мог дойти туда пешком. Каждый житель Тейлорвилла хотя бы раз в месяц посещал «Клок». Блюда там подавали вкусные и сытные, а цены были дешевыми. Тут Рейчел вдруг осенило, что у Джонни, возможно, нет денег даже на «Клок», и ей стало стыдно. Наверное, следовало бы заплатить ему недельный аванс – как это она раньше не догадалась?
– Я сходил. Старый осел, встретив меня в дверях, сказал, что у них нет мест.
Рейчел подняла на него хмурый взгляд.
– Нет мест? Но такого никогда… – И тут же в голове промелькнула догадка.
– Да и сегодня тоже. Я сам видел четыре свободных столика. Думаю, им просто не хочется видеть среди своих клиентов мне подобных. – В голосе Джонни зазвучали стальные нотки.
– Я уверена… – неуклюже начала она, робко надеясь на то, что ей удастся облегчить боль от пережитого им унижения.
– Я тоже уверен. Уверен в том, что Тейлорвилл ничуть не изменился. – Он отступил на шаг, освобождая дверной проем. – Вам лучше поторопиться. Не стоит давать миссис Скагз и прочим пищу для сплетен. Только вообразите, какой можно раздуть скандал: прелестная Рейчел Грант поднялась наверх с этим Харрисом и не спускалась целых… – тут он посмотрел на часы, – …целых полчаса.
Но на этот раз хитрая улыбка, заигравшая на его губах, ничуть не тронула Рейчел.
– Ты пойдешь со мной, – сказала она, скомкав бумажное полотенце и направившись к выходу. Проходя мимо Джонни, она еще раз повторила: – Идем же.
– Куда?
Рейчел уже дошла до двери и, взявшись за ручку, обернулась, но обнаружила, что Джонни даже не двинулся с места.
– Мы едем в «Клок», чтобы поужинать. Им это так не пройдет.
Какое-то мгновение Джонни молча смотрел на нее. Потом покачал головой:
– Мне не требуется ваше заступничество.
– Требуется. Похоже, в одиночку тебе здесь не выстоять.
Говорила она отрывисто и резко.
Их взгляды встретились и мучительно долго не отпускали друг друга. Наконец Джонни пожал плечами, явно капитулируя:
– Ладно. Почему бы нет? Есть и впрямь охота.
– Мне тоже. – Перед глазами вдруг возникли свиные отбивные, над которыми сейчас колдовала мать. Элизабет пришла бы в ужас, узнай она о том, что Рейчел предпочла ее кулинарному шедевру ужин в «Клоке», но, с другой стороны, реакция Элизабет на появление Джонни в Уолнат-Гроуве могла быть куда более драматичной в сравнении с шоком тейлорвиллских снобов, оккупировавших в этот час ресторан.
Итак, вести его на ужин домой было опасно, но накормить необходимо. И кроме того, не менее важно было дать понять горожанам, что обращаться с Джонни как с парией недопустимо.
Когда Рейчел спускалась по лестнице, Джонни шел следом. Поскольку ее автомобиль стоял у входа в магазин, иного варианта, кроме как пройти через торговый зал, Рейчел не видела. Перспектива несколько угнетала ее, но она заставила себя принять уверенный вид, чего на самом деле могла лишь пожелать себе. Как она и ожидала, в магазине царило оживление, что было совсем нетипично для вторника, да еще в часы перед самым закрытием. Совершенно очевидно, что весть о случившейся в его стенах потасовке уже облетела город. Когда Рейчел вышла в торговый зал в сопровождении Джонни, который держался с видом хозяина, у нее не было сомнений в том, что взоры всех присутствовавших прикованы именно к ним двоим. Друзей Рейчел поприветствовала, непринужденно помахав рукой. Особо любопытных попросту проигнорировала.
– Мисс Грант, звонила ваша мать. Она просила передать, что ужин почти готов и вам следует поспешить домой, – раздался за спиной Рейчел звонкий голос Оливии.
– Спасибо, Оливия. Ты не могла бы позвонить ей и сказать, что я не приеду? Мы с Джонни поужинаем в «Клоке».
Вот оно! Теперь все, кто находился в магазине, были в курсе событий. Через несколько часов подробности узнает весь город. Зашевелятся сплетницы, мать разразится очередной истерикой. Рейчел предположила, что приглашение Джонни Харриса на ужин в самый популярный в городе ресторан, да еще публичное объявление об этом вполне можно считать современным аналогом брошенной перчатки.
Именно так она себя сейчас чувствовала.
Ее заявление было встречено гробовым молчанием. Рейчел помахала рукой Оливии, открыла дверь и вышла на улицу.
– Вам, похоже, по душе жизнь с приключениями? – Впервые с того момента, как она встретила его на автобусной остановке, Джонни действительно улыбнулся. Это не была улыбка до ушей, скорее, легкий изгиб губ. И если бы не озорной огонек в его глазах, она бы подумала, что все это лишь игра ее воображения.
– Мне не по душе несправедливость, – бросила она, садясь за руль.
Маленькая уютная кухонька меблированной квартиры была оборудована всем необходимым, вплоть до холодильника. Рейчел вынула из ящика возле раковины полотенце, открыла холодильник, достала из морозилки несколько кубиков льда, завернула их в полотенце и смочила кулек. Потом передала его Джонни, который наблюдал за ней, облокотившись о прилавок. Он молча взял ледяной компресс и приложил его к разбитой губе. Судя по гримасе, которую он скорчил, ощущение было скорее болезненным, нежели приятным.
– Ну хорошо, может, ты все-таки расскажешь, что произошло?
– А вы кто – следователь?
Наглость всегда была фирменным знаком Джонни Харриса. Каким бы парадоксальным это ни показалось, но Рейчел даже обрадовалась знакомым грубым интонациям. Во всяком случае, они напоминали ей о том мальчике, ее ученике.
Она достойно выдержала его пристальный немигающий взгляд.
– Я – твой босс. Надеюсь, ты не забыл? Я наняла тебя на работу. А ты устроил в магазине драку с покупателем. Мне кажется, я вправе рассчитывать на объяснение.
– Прежде чем решить, выгнать меня или нет?
– Совершенно верно.
Глаза его стали узкими щелочками. Рейчел сложила руки на груди и выжидала. Оба выдержали долгую паузу. Наконец Джонни пожал плечами:
– Вам нужна правда? Так вот: Эдвардс первым набросился на меня. Я защищался. Хотите верьте, хотите – нет.
– Я верю.
Раз унизившись до объяснений, Джонни уже держался враждебно – собственно, иной реакции Рейчел и не ожидала. Она даже испытала некоторое облегчение, убедившись, что за внешней грубостью скрывается все та же ранимая натура.
Услышав признание Рейчел, Джонни крепче стиснул челюсти и швырнул на прилавок мешочек со льдом. Ткань расползлась, и кубики льда звонко застучали по гладкой поверхности. Рейчел неодобрительно шикнула и начала сбрасывать лед в раковину, как вдруг внимание ее привлек шорох, раздавшийся у нее за спиной. Как выяснилось, Джонни безо всякого предупреждения принялся стягивать с себя майку. Нахмурившись, Рейчел поймала себя на том, что без зазрения совести таращит глаза на мужской торс – столь великолепно вылепленный, что у нее невольно перехватило дыхание.
Да, в тюрьме Джонни явно поработал над собой. Мышцы его грудной клетки были четко обозначены, живот плоский, подтянутый. Бицепсы на предплечьях тоже впечатляли. Талия казалась узкой в сравнении с косой саженью в плечах, а на груди выделялся треугольник шелковистых черных волос.
«Ух ты!» – пронеслось у нее в голове.
Через мгновение майка была уже скомкана и зажата в одной руке. Джонни взглянул на Рейчел, и в глазах его блеснул лукавый огонек. Трюком с раздеванием он явно рассчитывал в очередной раз смутить Рейчел. Она же изо всех сил старалась не подать виду, будто он достиг своей цели. А для этого нужно было восстановить душевное равновесие – и как можно быстрее.
– Что ты делаешь? – Если ее голос и прозвучал спокойно, так это лишь благодаря обретенному за годы общения со школьными хулиганами опыту.
– Переодеваюсь. А вы что подумали, учитель? Что я наброшусь на вас прямо здесь и сейчас? – И он нарочно приблизился к ней почти вплотную, так что грудь его оказалась прямо возле ее лица.
Избегая смотреть на нее, Рейчел задрала голову и попыталась заглянуть в его глаза. Они были прищурены, зрачки слегка расширены, радужная оболочка отдавала синевой.
– Так вы надеялись? – произнес он чуть хрипловато, и вопрос прозвучал не громче, чем сладкий шепот.
На мгновение – не дольше – у Рейчел, казалось, остановилось сердце. Харрис явно пытался запугать ее. Именно абсолютная уверенность в том, что им движет лишь желание нагнать страху, вернула Рейчел способность к здравомыслию после головокружительного вихря сомнений. Джонни вел себя как ребенок, которому со всех сторон твердят о том, что он хулиган, а он полон решимости доказать окружающим их правоту.
Придя к такому выводу, Рейчел успокоилась.
– Это тебе приснилось, – фыркнула она и отвернулась, с беззаботным видом продолжив стряхивать лед в раковину.
Какое-то мгновение Джонни молча наблюдал за ней. Рейчел даже показалось, что он пришел в замешательство. В любом случае, если он задумал играть роль Волка из сказки о Красной Шапочке, ему было не избежать разочарования. Рейчел не имела ни малейшего намерения уступать ему и тем более бояться. Еще в самом начале своей карьеры она четко усвоила, что самой большой ошибкой любого претендента на роль лидера становится малейший намек на страх перед теми, кого он хочет вести за собой.
– Вы, я вижу, все та же мисс Грант, – наконец произнес он. Взгляд и выражение его лица несколько смягчились. – У вас всегда и на все имелись готовые ответы.
– Не на все. – Она подняла на него глаза, в которых чуть затеплилась улыбка.
– Ну, почти на все.
С этими словами Харрис развернулся и вышел из кухни. Первой реакцией Рейчел было облегчение, которое даже отозвалось в ней липкой слабостью. Привалившись к прилавку, чувствуя, что едва ли сможет твердо держаться на ногах, она посмотрела ему вслед. И в этом была ее ошибка. Сексуальность буквально била в нем через край. Волнистые черные волосы, касавшиеся широких плеч, покрытых бронзовым загаром, крепкая мускулистая спина, обтянутые узкими джинсами бесподобные ягодицы, длинные ноги в ковбойских сапогах на каблуках… Казалось бы, ничего провокационного он не предпринимал, лишь медленно удалялся, но от одного только взгляда на него у Рейчел заныло внизу живота.
Она и сама не ожидала, что реакция будет такой сильной, в прямом смысле слова болезненной. И это притом, что она вовсе не была новичком в сексе, хотя и особо искушенной не рискнула бы себя назвать. Конечно, был Майкл, которого она безумно любила, но по молодости и неопытности слишком нервничала, и после свиданий с возлюбленным у нее всегда оставалось ощущение, что поэты сильно преувеличивали радость физической близости. После Майкла в ее жизни были еще двое мужчин, желавших взять ее в жены. Оба читали лишь воскресные газеты, оба мечтали провести остаток дней, ровным счетом ничего не меняя в своем жизненном распорядке. Ни с одним из них Рейчел не хотела бы связать свою жизнь. Ее представления о счастье были иными. Она мечтала о волшебстве.
И только после тридцати она вдруг поняла, что хочет иметь семью, а уж без волшебства как-нибудь обойдется. Рейчел настроилась на хорошую крепкую дружбу с партнером – по примеру того, как развивались ее отношения с Робом. Супруг владел бы аптекой, читал воскресную газету, ну и еще, может, «Бизнес уик». У нее была бы своя жизнь, о которой муж не знал бы ничего. В конце концов так устроено большинство браков. Успокоив себя таким доводом, она раз пять-шесть согрешила с Робом и осталась вполне удовлетворена. И все-таки их близости не хватало нервной дрожи, и никогда, даже в самые интимные мгновения, Рейчел не чувствовала такого испепеляющего жара, как сейчас.
Боже, да что же это с ней? Один лишь взгляд на обнаженного до пояса Джонни Харриса вызвал прилив такой сладкой боли.
Разумеется, ей, зрелой тридцатичетырехлетней женщине, не грозила участь тех девиц – фанаток Джонни Харриса, как их окрестила «Тейлорвилл таймс», – которые косяками шли на заседания суда, переживая за своего кумира. Рейчел даже и мысли не допускала о том, что этот мальчишка может пробудить интерес и в ней.
Хотя, впрочем, ее интересовало скорее его тело, нежели личность. Рейчел с удивлением обнаружила, что ей, как и большинству женщин, далеко не безразлично красивое мужское тело.
Собственно, ее реакция являлась вполне нормальной и даже предсказуемой. И уж стыдиться ее ни в коем случае не стоило – тем более что свидетелей не было.
Единственное, чего потребовала от себя Рейчел, – это держать свое либидо под контролем. Джонни Харрис был не тем мужчиной, с которым осмелилась бы завязать отношения здравомыслящая женщина.
Заскрипели старые деревянные половицы, предупредив Рейчел о том, что Джонни возвращается на кухню. Она тут же засуетилась, полезла в ящик за полотенцем. Когда Джонни возник на пороге кухни, загородив дверной проем, Рейчел увидела, что он действительно переоделся в новую майку – почти такую же, как та, что была на нем раньше, и смыл с лица кровь.
– Меня вот что интересует: все-таки что ты делал в магазине? Тебе совсем необязательно было появляться там до утра. – Еще не совсем справившись с волнением, опасаясь, как бы он не заметил дрожи в ее голосе, она мельком взглянула на Джонни и тут же принялась протирать поверхность прилавка бумажным полотенцем.
– Я вспомнил, что Гранты всегда продавали легкую снедь, и спустился купить на ужин картофельных чипсов и колы. – Джонни, очевидно, решил сменить тактику, а потому отвечал непринужденно.
– Сходил бы в «Клок» поужинать.
«Клок» был уютным семейным ресторанчиком, который держали Мэл и Джейн Моррисы. Находился он в двух милях от магазина Грантов, но Джонни вполне мог дойти туда пешком. Каждый житель Тейлорвилла хотя бы раз в месяц посещал «Клок». Блюда там подавали вкусные и сытные, а цены были дешевыми. Тут Рейчел вдруг осенило, что у Джонни, возможно, нет денег даже на «Клок», и ей стало стыдно. Наверное, следовало бы заплатить ему недельный аванс – как это она раньше не догадалась?
– Я сходил. Старый осел, встретив меня в дверях, сказал, что у них нет мест.
Рейчел подняла на него хмурый взгляд.
– Нет мест? Но такого никогда… – И тут же в голове промелькнула догадка.
– Да и сегодня тоже. Я сам видел четыре свободных столика. Думаю, им просто не хочется видеть среди своих клиентов мне подобных. – В голосе Джонни зазвучали стальные нотки.
– Я уверена… – неуклюже начала она, робко надеясь на то, что ей удастся облегчить боль от пережитого им унижения.
– Я тоже уверен. Уверен в том, что Тейлорвилл ничуть не изменился. – Он отступил на шаг, освобождая дверной проем. – Вам лучше поторопиться. Не стоит давать миссис Скагз и прочим пищу для сплетен. Только вообразите, какой можно раздуть скандал: прелестная Рейчел Грант поднялась наверх с этим Харрисом и не спускалась целых… – тут он посмотрел на часы, – …целых полчаса.
Но на этот раз хитрая улыбка, заигравшая на его губах, ничуть не тронула Рейчел.
– Ты пойдешь со мной, – сказала она, скомкав бумажное полотенце и направившись к выходу. Проходя мимо Джонни, она еще раз повторила: – Идем же.
– Куда?
Рейчел уже дошла до двери и, взявшись за ручку, обернулась, но обнаружила, что Джонни даже не двинулся с места.
– Мы едем в «Клок», чтобы поужинать. Им это так не пройдет.
Какое-то мгновение Джонни молча смотрел на нее. Потом покачал головой:
– Мне не требуется ваше заступничество.
– Требуется. Похоже, в одиночку тебе здесь не выстоять.
Говорила она отрывисто и резко.
Их взгляды встретились и мучительно долго не отпускали друг друга. Наконец Джонни пожал плечами, явно капитулируя:
– Ладно. Почему бы нет? Есть и впрямь охота.
– Мне тоже. – Перед глазами вдруг возникли свиные отбивные, над которыми сейчас колдовала мать. Элизабет пришла бы в ужас, узнай она о том, что Рейчел предпочла ее кулинарному шедевру ужин в «Клоке», но, с другой стороны, реакция Элизабет на появление Джонни в Уолнат-Гроуве могла быть куда более драматичной в сравнении с шоком тейлорвиллских снобов, оккупировавших в этот час ресторан.
Итак, вести его на ужин домой было опасно, но накормить необходимо. И кроме того, не менее важно было дать понять горожанам, что обращаться с Джонни как с парией недопустимо.
Когда Рейчел спускалась по лестнице, Джонни шел следом. Поскольку ее автомобиль стоял у входа в магазин, иного варианта, кроме как пройти через торговый зал, Рейчел не видела. Перспектива несколько угнетала ее, но она заставила себя принять уверенный вид, чего на самом деле могла лишь пожелать себе. Как она и ожидала, в магазине царило оживление, что было совсем нетипично для вторника, да еще в часы перед самым закрытием. Совершенно очевидно, что весть о случившейся в его стенах потасовке уже облетела город. Когда Рейчел вышла в торговый зал в сопровождении Джонни, который держался с видом хозяина, у нее не было сомнений в том, что взоры всех присутствовавших прикованы именно к ним двоим. Друзей Рейчел поприветствовала, непринужденно помахав рукой. Особо любопытных попросту проигнорировала.
– Мисс Грант, звонила ваша мать. Она просила передать, что ужин почти готов и вам следует поспешить домой, – раздался за спиной Рейчел звонкий голос Оливии.
– Спасибо, Оливия. Ты не могла бы позвонить ей и сказать, что я не приеду? Мы с Джонни поужинаем в «Клоке».
Вот оно! Теперь все, кто находился в магазине, были в курсе событий. Через несколько часов подробности узнает весь город. Зашевелятся сплетницы, мать разразится очередной истерикой. Рейчел предположила, что приглашение Джонни Харриса на ужин в самый популярный в городе ресторан, да еще публичное объявление об этом вполне можно считать современным аналогом брошенной перчатки.
Именно так она себя сейчас чувствовала.
Ее заявление было встречено гробовым молчанием. Рейчел помахала рукой Оливии, открыла дверь и вышла на улицу.
– Вам, похоже, по душе жизнь с приключениями? – Впервые с того момента, как она встретила его на автобусной остановке, Джонни действительно улыбнулся. Это не была улыбка до ушей, скорее, легкий изгиб губ. И если бы не озорной огонек в его глазах, она бы подумала, что все это лишь игра ее воображения.
– Мне не по душе несправедливость, – бросила она, садясь за руль.
6
Когда через несколько минут они вошли в «Клок», Рейчел первым делом обратила внимание на несколько пустующих столиков. Подошла Джейн Моррис – миловидная толстушка лет шестидесяти, и Рейчел улыбнулась хозяйке.
– О, Рейчел, рада тебя видеть! – Джейн устремила взгляд поверх плеча Рейчел, распознала притаившегося в углу Джонни Харриса, и радушная улыбка померкла на ее губах.
– Я тоже рада тебя видеть, Джейн. Как дела у Мэла?
Месяца два назад супруг Джейн сломал щиколотку, и процесс выздоровления протекал медленно и мучительно. Мэл все еще сильно хромал и ходил с палочкой.
– Так себе. В нашем возрасте переломы очень опасны. – Джейн уже оправилась от замешательства, в которое ее повергло присутствие Джонни. И лишь взгляд говорил, что она не одобряет поступок приятельницы.
Рейчел решила атаковать.
– Ты ведь помнишь Джонни Харриса, не правда ли? – широко улыбнувшись, спросила она. Конечно, вопрос был нелепым. В Тейлорвилле все знали друг друга с рождения, а уж Джонни Харриса и подавно. – Теперь он будет работать в нашем магазине. Когда-то он у меня учился…
«До того как Мэрибет Эдвардс была найдена с тринадцатью ножевыми ранами на теле».
– Джонни, ты, конечно, знаком с Джейн Моррис. – Все еще улыбаясь, Рейчел обернулась и, взяв Джонни под руку, подтолкнула вперед. Никто из троицы даже виду не подал, будто знает о том, что этот визит Джонни в ресторан – второй за сегодняшний вечер.
Одним неодобрительным взглядом Джейн окинула и длинные волосы Джонни, и его стоптанные сапоги.
– Миссис Моррис. – Возможно, приветствие Джонни и прозвучало несколько зловеще, но зато и кивок головы, которым удостоила его Джейн, был ему под стать.
Мысленно усмехнувшись, Рейчел решила не сбавлять темпа:
– О, Рейчел, рада тебя видеть! – Джейн устремила взгляд поверх плеча Рейчел, распознала притаившегося в углу Джонни Харриса, и радушная улыбка померкла на ее губах.
– Я тоже рада тебя видеть, Джейн. Как дела у Мэла?
Месяца два назад супруг Джейн сломал щиколотку, и процесс выздоровления протекал медленно и мучительно. Мэл все еще сильно хромал и ходил с палочкой.
– Так себе. В нашем возрасте переломы очень опасны. – Джейн уже оправилась от замешательства, в которое ее повергло присутствие Джонни. И лишь взгляд говорил, что она не одобряет поступок приятельницы.
Рейчел решила атаковать.
– Ты ведь помнишь Джонни Харриса, не правда ли? – широко улыбнувшись, спросила она. Конечно, вопрос был нелепым. В Тейлорвилле все знали друг друга с рождения, а уж Джонни Харриса и подавно. – Теперь он будет работать в нашем магазине. Когда-то он у меня учился…
«До того как Мэрибет Эдвардс была найдена с тринадцатью ножевыми ранами на теле».
– Джонни, ты, конечно, знаком с Джейн Моррис. – Все еще улыбаясь, Рейчел обернулась и, взяв Джонни под руку, подтолкнула вперед. Никто из троицы даже виду не подал, будто знает о том, что этот визит Джонни в ресторан – второй за сегодняшний вечер.
Одним неодобрительным взглядом Джейн окинула и длинные волосы Джонни, и его стоптанные сапоги.
– Миссис Моррис. – Возможно, приветствие Джонни и прозвучало несколько зловеще, но зато и кивок головы, которым удостоила его Джейн, был ему под стать.
Мысленно усмехнувшись, Рейчел решила не сбавлять темпа: