Робардс Карен. Сезон охоты на блондинок

   Подумав о Джо, Алекс улыбнулась. За ночь грубый, невозможный человек превратился в сексуального муж­чину, на плечо которого можно опереться. Он заботился о ней, несмотря на ее протесты, без смеха слушал ее рас­сказ о привидении (Пол тут же отправил бы ее к ближай­шему психиатру), оставался рядом, когда ей зашивали рану, а по возвращении из больницы на руках отнес ее наверх и уложил в свою постель. И ничего не попросил взамен. Пол был не таков. Пол ничего не делал бескорыстно. Любое проявление его внимания – начиная с первого приглашения на обед – было рассчитано на последующую оплату, чаще всего натурой. И уж в любом случае Пол не стал бы всю ночь носить ее на руках. На это ему просто не хватило бы сил.
   «Вот тебе», – мысленно сказала Алекс Полу, села и осторожно пошевелилась, проверяя, как ее голова реаги­рует на вертикальное положение. Швы слегка побалива­ли, но в остальном она чувствовала себя нормально, на­много лучше, чем вчера.
   Интересно, сможет ли она встать? Природа настоя­тельно требовала своего. Она спустила ноги на пол, опер­лась о тумбочку и встала. И на мгновение Алекс замерла, проверяя, не подогнутся ли колени. Потом, осторожно переставляя ноги, добралась до ванной. Там она щелкну­ла выключателем, но свет не зажегся. Одно из двух: то ли электричество по-прежнему отсутствовало, то ли пере­горела лампочка.
   Одежда и полотенце, ночью лежавшие на полу, ис­чезли. Пол был вытерт досуха. Только на вешалке – пара огромных полотенец. Вспомнив, как сексуально выгля­дел Джо в таком полотенце, Алекс снова ощутила холо­док под ложечкой.
   Медленно-медленно она возвращалась к жизни.
   Алекс сняла майку, в которой спала (майку ей вручил Джо после возвращения из больницы), достававшую ей до середины бедер, и наскоро приняла душ, стараясь не намочить волосы. Потом завернулась в полотенце и, по­боров стеснительность, залезла в аптечку Джо, надеясь найти там как минимум аспирин и, может быть, какой-нибудь увлажняющий крем. Ни того, ни другого не ока­залось. Крем для бритья, бритва и лезвия, дезодорант, зубная паста, эликсир для полоскания рта, вот и все. В ке­рамическом держателе на стене висела зеленая зубная щетка. На бачке лежала дешевая пластмассовая расческа.
   Ясно, подумала Алекс, обозрев столь скудное хозяй­ство, этот мужчина живет здесь один. Взяв гребешок, она начала энергично расчесывать спутанные волосы.
   – Алекс! – послышался голос Нили.
   Алекс высунула голову из ванной и с удивлением об­наружила на сестре джинсы и розовый свитер в обтяжку, явно ее собственные.
   – Я здесь. Где ты взяла одежду?
   – Джо свозил меня в Уистлдаун. Твою я тоже захва­тила. – В доказательство Нили предъявила пластиковую сумку для продуктов, поставила ее в ногах кровати и села. Алекс вышла из ванной.
   – Отлично. Спасибо. – Алекс начала рыться в сумке.
   – Как ты себя чувствуешь? – Нили смерила ее при­стальным взглядом.
   Когда Алекс и Джо вернулись из больницы, Нили и мальчики сидели на полу гостиной вокруг кофейного сто­лика и при свете фонаря играли в карты. Похоже, на интерес. Дженни свернулась на диване и спала мертвым сном. Увидев Джо, троица вскочила, осмотрела швы Алекс, поахала, а потом Джо погнал их спать.
   Алекс не стала говорить Нили о человеке, которого видела на галерее Уистлдауна. Она была по-прежнему убеждена, что видела нечто, но не знала наверняка, ре­альность это или порождение ее больной фантазии. Впро­чем, в любом случае волновать сестру ни к чему.
   – Лучше. Слушай, у тебя нет аспирина? Нили огорченно помотала головой:
   – Боюсь, что нет. Но я могу попросить Джо.
   – Я сама попрошу его, когда спущусь.
   В сумке лежали тонкие слаксы цвета хаки, черный кашемировый свитер, черные ботинки на высоком каб­луке, сумочка с дорожным набором косметики и – о ра­дость! – трубочка с аспирином.
   – Благослови тебя бог, сестра! – Алекс взяла тру­бочку, вернулась в ванную, проглотила таблетки и запи­ла их пригоршней воды.
   – Ну, как тебе понравились Уэлчи? – делано небреж­ным тоном спросила Нили, когда Алекс вернулась и на­чала одеваться.
   Алекс тут же навострила уши:
   – Кто конкретно?
   Сестра скорчила физиономию:
   – Али.
   – Симпатичный. – Голос Алекс звучал глухо: она натягивала свитер, стараясь не задеть швов. Справив­шись с этой задачей, она взялась за слаксы. – А ты что думаешь?
   – Думаю, что он еще сексуальнее, чем Джо. Немнож­ко стеснительный, но это делает его ужасно милым. Ин­тересно, он девственник?
   Алекс, застегивавшая «молнию» слаксов, метнула на сестру убийственный взгляд.
   – К сожалению, мы задержимся здесь ненадолго, и выяснить это ты не успеешь.
   Нили дразняще улыбнулась:
   – Не знаю, не знаю…
   – Обед готов! – донесся с лестницы мальчишеский голос.
   – Это Джош. – Нили вскочила. – Поскольку элект­ричества нет, Джо съездил за жареными цыплятами по-кентуккийски. Пойдем! Я умираю с голоду. – Она устре­милась к двери, но остановилась и оглянулась. – Тебе помочь спуститься? Я могу подождать. Или позвать Джо?
   Алекс покачала головой. Снова оказаться в объятиях Джо было соблазнительно, но…
   – Я чувствую себя нормально.
   Нили исчезла, одарив сестру улыбкой, говорившей, что она догадывается о ее мыслях.
   Алекс поняла, что действительно чувствует себя поч­ти нормально, если не считать головной боли (которая, наверное, пройдет от аспирина) и общей сонливости. Она быстро накрасилась, собрала волосы в конский хвост и закрепила его на затылке большой серебряной закол­кой. А потом начала осторожно спускаться по лестнице, крепко держась за перила. С кухни распространялся аро­мат еды. Алекс принюхалась и с удивлением обнаружила, что пахнет вкусно. Со времени смерти отца она не ощу­щала ни вкуса, ни запаха еды. Ела, зная, что так нужно, и только. Сон? Здесь было то же самое. Алекс заставляла себя спать, потому что так было нужно. И глотала сно­творное.
   – Эй, доброе утро!
   Когда она спустилась до середины лестницы, внизу появился Джо в джинсах, тапочках и фланелевой рубаш­ке в сине-серую клетку. Было видно, что это его люби­мая одежда. Он был чисто выбрит. И без густой щетины, скрывавшей щеки и подбородок, оказался таким красав­цем, что Алекс просто остолбенела. Просто неотразим.
   – Вернее, добрый день. Я подумал, что вам может понадобиться помощь.
   Алекс улыбнулась. «Странно, что его вид так на меня действует», – подумала она. Всего сутки назад он был ее врагом. А сейчас он друг. Хотя, пожалуй, и так не ска­жешь. У нее было множество друзей, но никто из них не вызывал у нее подобных чувств.
   – Спасибо, но мне намного лучше. По крайней мере, я могу стоять. Кстати, сколько сейчас времени?
   – Почти час. Проголодались?
   – Немножко. – Она с удивлением поняла, что гово­рит правду. Когда Алекс добралась до нижней ступень­ки, их глаза оказались на одном уровне, и это лишний раз напомнило ей, какой он высокий. – И, кстати, спа­сибо за все, что вы сделали сегодня ночью.
   – Пожалуйста. – Джо встретил ее взгляд, и на мгно­вение Алекс показалось, что в его глазах тоже мелькнуло удовольствие.
   – Эй, папа, если ты не поторопишься, мы начнем без тебя! – донесся с кухни мальчишеский голос.
   – Идем! – отозвался Джо. А потом добавил, обра­щаясь к Алекс: – Пойдемте, а то и в правду ничего не ос­танется.
   Алекс прошла на кухню. Она чувствовала, что Джо идет следом. На кухне было яблоку упасть негде. Мужчи­на лет шестидесяти, с густыми седыми волосами, высо­кий и жилистый, в хорошо выглаженных брюках цвета хаки и нарядной голубой рубашке, ставил на стол два блюда с жареными цыплятами. Дженни в желтых рука­вицах-прихватках несла кастрюлю с картофельным пюре. За ней шел Джош с глубокой тарелкой, наполненной ку­курузными початками. А Нили – ее сестра Нили, отвра­щение которой ко всяким домашним обязанностям вошло в семейные легенды, – стояла у буфета и клала в высо­кие бокалы кубики льда из большой пластиковой упа­ковки. Бокалы на стол носил Али; это все объясняло.
   И Нили, и все дети Джо были в джинсах. Али надел поверх белой майки футбольный свитер; его длинные черные волосы были собраны в конский хвост, толщина которого могла бы поразить в самое сердце любую девочку-подростка, тем более такую чувствительную к прелес­тям противоположного пола, как Нили. На хмуром Джо­ше была фланелевая рубашка. Мешковатый свитер Джен­ни явно раньше принадлежал кому-то из братьев, если не обоим по очереди.
   – Ну, кто был прав? Гляньте-ка, она проснулась! – Пожилой мужчина первым заметил остановившуюся в дверях Алекс, с одобрением осмотрел ее и радушно улыб­нулся. Нили тоже окинула ее взглядом, а дети Уэлча про­бормотали что-то вроде «привет». Стоявший позади Джо слегка подтолкнул ее вперед. Пожилой мужчина поста­вил блюда на стол и шагнул ей навстречу.
   – Рад познакомиться с вами, мисс Хейвуд. Много слышал о вас сегодня утром. Я – Кари Уэлч.
   – Мой отец, – добавил Джо, и Алекс краем глаза за­метила, что он бросил на Кари грозный взгляд. Интерес­но, что именно старик слышал и от кого? Не от Джо ли?
   – Пожалуйста, называйте меня Алекс. – Она протя­нула руку отцу Джо. Рука пожилого мужчины была теп­лой, с длинными тонкими пальцами.
   – Ну, Алекс, говорят, вы провели в Уистлдауне до­вольно бурную ночь.
   Его мерцающие глаза были светло-голубыми, того же губительного для женщин оттенка, что у Джо и маль­чиков. Вот у Дженни глаза были другими – темно-кари­ми, почти такими же, как волосы.
   – Да уж, – ответила Алекс.
   – Ага, это было здорово. Мы легли так поздно, что утром даже в церковь не пошли, – сказал Али, прине­сший последний бокал.
   – О чем ты говоришь? Все знают, как ты любишь хо­дить в церковь. – Джо улыбнулся и отвесил Али шутли­вый подзатыльник.
   – Так же, как к зубному врачу, – пробормотал маль­чик, ставя бокал на стол.
   – Держу пари, Хизер ужасно расстроилась, – лукаво заявила Дженни, вынимая из пластикового контейне­ра банки с кока-колой и ставя их рядом с бокалами.
   – Хизер? Кто такая Хизер? – делано небрежно по­интересовалась Нили.
   – Подружка Али. У них любо-овь, – насмешливо пропел вредный Джош.
   – Умолкни, зануда! – сверкнул глазами Али.
   – О'кей, банда, садимся за стол, – прервал их Джо. – Алекс, садитесь сюда, рядом с сестрой.
   Последовала недолгая суматоха, пока каждый зани­мал свое место. Алекс с легким удивлением обнаружила, что у Уэлчей читают молитву перед трапезой. Едва ли Джо был строгим приверженцем церкви, но было ясно, что к своим отцовским обязанностям он относится все­рьез. Видимо, сегодня была очередь Джоша. Когда род­ственники посмотрели на мальчика с ожиданием, он со­строил гримасу, смущенно взглянул на Нили и пробор­мотал:
   – Добрая еда, доброе питье, добрый боже, аминь! Все, давайте есть.
   – Джош! – предостерегающе сказал Джо и прищу­рился.
   Щеки мальчика вспыхнули, и он снова покосился на Нили.
   – Ну ладно… Большое спасибо Тебе за то, что по­слал нам все это. Аминь.
   – Уже лучше, – кивнул Джо, после чего все присту­пили к еде. Обе сестры не были поклонницами блюд бы­строго приготовления, но цыплята действительно оказа­лись вкусными, и удивленная Алекс поняла, что ест с удовольствием.
   – Мы сможем прокатиться на твоем вездеходе? – спросила Нили, когда ленч закончился. Али посмотрел на отца.
   – Конечно, – ответил на его молчаливый вопрос Джо. – Как только покончишь со своими обязанностями.
   – С какими обязанностями? – спросила Нили.
   Али скорчил гримасу.
   – Я загружаю посудомоечную машину, Джош моет, Джен вытирает. Папа обычно готовит. – Он улыбнул­ся. – Раффлс доедает остатки. А дедушка делает что хо­чет.
   – В моем возрасте ты тоже будешь делать что захо­чешь, – парировал Кари Уэлч, когда все встали из-за стола. Он посмотрел на сына. – Джо, пожалуй, я выйду и гляну на Виктори Данса. Если понадоблюсь, я в сарае.
   Джо кивнул и посмотрел на Алекс:
   – Ну что, хотите осмотреть Уистлдаун?
   – Конечно. – Держась за спинку стула, с которого только что встала, Алекс во все глаза уставилась на Нили. Сестра помогала Дженни собирать тарелки. Чуде­са, да и только! – Нили, я еду в Уистлдаун.
   Нили небрежно помахала ей рукой.
   – Счастливого пути!
   – Вам понадобится пальто, – сказал Джо, когда они пошли к задней двери.
   Не успела Алекс ответить, как он что-то снял с ве­шалки и накинул ей на плечи. Это была старая армей­ская куртка. Когда Алекс застегнула ее, оказалось, что туда можно засунуть трех таких, как она. Как видно, куртка принадлежала Джо. Сам Уэлч надел голубую парку, ко­торая была на нем во время их первой встречи. Алекс вспомнила вчерашнего угрюмого типа и улыбнулась. Как меняются люди всего за один день!
   Когда Алекс вышла на маленькое заднее крыльцо, солнце сияло, но повсюду были видны следы ночной бури. Лужи стояли размером с озера; земля была усыпана су­чьями. Среди примятой травы образовались красно-ко­ричневые глинистые русла, по которым бежали ручьи. Черный асфальт подъездной аллеи был покрыт потоками высыхавшей на солнце грязи. В морозном воздухе стоял сильный запах влажной земли.
   – Вы ничего не имеете против пикапа? – остано­вившись рядом, спросил Джо.
   Алекс посмотрела туда, куда он кивнул, и увидела у сарая, похожего на склад, облезлый голубой фургончик. Рядом с пикапом был припаркован «Сюв», на котором они ехали ночью (при свете дня Алекс увидела, что он вовсе не серый, а темно-зеленый). Уж не поэтому ли Джо выбрал пикап? Чтобы не напоминать ей о больнице?
   – С какой стати? – прищурилась она. – Мне нра­вятся пикапы.
   – Серьезно? – Джо улыбнулся, не сводя глаз с ее лица. – Что ж, я тоже люблю пробовать что-то новень­кое. Тогда садитесь, принцесса. Пока мы будем объез­жать ферму, я заодно завезу в свой сарай мешок с фура­жом.

Глава 17

   – Я хотела вас спросить кое о чем, – сказала Алекс. Уэлч тащил на плече трехпудовый мешок с фуражом так легко, словно это была буханка хлеба. Неудивительно, что он носил Алекс на руках без всякого труда. Должно быть, с такими тяжестями он имел дело каждый день.
   Джо вопросительно поднял брови.
   – Где вы это раздобыли? – Алекс потеребила его за рукав.
   – Мою куртку? Она вам не нравится?
   – Очень необычный оттенок. – О том, что парка де­лала его соблазнительно мускулистое туловище еще мощ­нее, Алекс промолчала.
   В конюшне сильно пахло сеном и лошадьми. Лампы дневного света были включены, и в дальнем конце Алекс увидела Кари Уэлча, выводившего лошадь из стойла.
   – Это голубой цвет университета штата Кентукки. Точнее, его команды «Дикие коты». Я надеваю ее на счастье. – Глаза Джо смеялись. Он открыл дверь ком­натки рядом со своим кабинетом и громко крикнул: – А вот отец болеет за городской университет Луисвилла!
   Кари Уэлч оглянулся и недовольно махнул им рукой:
   – Подождем игры и посмотрим, чья возьмет!
   Джо засмеялся, вошел в комнату (которая, как поняла Алекс, служила складом для фуража) и поставил мешок на пол.
   – Догадываюсь, что вы говорите о баскетболе, – иронически сказала Алекс.
   – Университет Кентукки против университета Луисвилла. Классическое баскетбольное дерби. Ближайшая игра состоится в эту субботу. – Джо вышел со склада, тщательно запер дверь на засов и посмотрел на Алекс сверху вниз. – Я бы посоветовал вам посмотреть ее по телевизору, но к тому времени вы вернетесь домой, а в Филадельфии едва ли удастся поймать трансляцию.
   – Угу. – Мысль о возвращении огорчила Алекс, и она знала, почему. Причина заключалась в Джо. Их стран­ные отношения закончатся ничем. Завтра она сядет в самолет, и, скорее всего, они больше никогда не увидятся.
   – Эй, Джо, подойди на минутку! Взгляни на копыто Вики! – окликнул Кари.
   Джо пошел к отцу, и Алекс – за ним. Большинство стойл пустовало; наверно, лошадей выгнали пастись. Каб­луки тонули в мелких опилках. Алекс зашаталась и ин­стинктивно ухватилась за руку Джо. Тот посмотрел на нее и слегка улыбнулся:
   – Высокие каблуки и конюшни плохо сочетаются друг с другом.
   – И не говорите.
   Они подошли к Кари. Большая рыжая чистокровка оказалась тем самым высоким изможденным жеребцом, за которого Алекс заступалась вчера. Сегодня бедняга выглядел ничуть не лучше. Его влажные карие глаза ос­тановили взгляд на Алекс, и она была готова поклясться, что конь ее узнал. Он негромко фыркнул и ткнул ее мор­дой в руку. Алекс погладила его.
   – Угостите лошадку, – сказал Джо и дал ей заверну­тый в целлофан мятный леденец. Алекс развернула ла­комство, положила на ладонь и протянула коню. Тот взял леденец бархатными губами и начал с удовольстви­ем жевать. Пока мужчины занимались своими делами, Алекс гладила жеребца по голове и бормотала ему что-то ласковое. Джо и Кари со всех сторон осматривали пра­вое переднее копыто Виктори Данса, ощупывали его и обсуждали различные методы лечения.
   – Алекс, что вы о нем думаете? – спросил Кари, ко­гда дискуссия закончилась и жеребец вновь встал на все четыре копыта.
   – Думаю, что ему не помешала бы хорошая кормеж­ка и курс витаминов, – сказала Алекс. – Или, по край­ней мере, две дюжины мятных леденцов.
   Джо засмеялся, а Кари покачал головой.
   – Юная леди, это будущий чемпион. Попомните мое слово. Не смейся, сын. Если я ошибусь, то до конца сво­их дней не сделаю ни одного прогноза.
   – Самое забавное, что он хорошо знает лошадей и редко ошибается, – сказал Джо, когда Кари увел Викто­ри Данса. – Вот почему я купил его, несмотря на внеш­ний вид. Кстати, он принадлежит мне, а не ферме.
   Последние слова Джо прозвучали немного вызываю­ще, и Алекс вспомнила, что над Уистлдауном по-преж­нему висят тучи.
   – Извините меня за вчерашнее, – сказала Алекс. Они шли к пикапу, и Алекс снова вцепилась в руку Джо. Везде здесь если не опилки, так гравий. – Поверьте, мне не легче вашего.
   Губы Джо тронула слабая улыбка:
   – Не сомневаюсь.
   Алекс влезла в пикап. Джо хлопнул дверью, обошел капот и сел рядом.
   – Расскажите о себе, – сказал он, включая двига­тель и разворачиваясь. Машина накренилась, и Алекс схватилась за дверь.
   – Каково это – расти в сказочно бога­той семье?
   – Не так весело, как вам кажется. – Алекс откинула голову на спинку сиденья. – Когда я была маленькой, у меня была куча игрушек, а когда подросла – куча одеж­ды и дополнительных уроков. Теннис, гольф, горные лыжи, фортепиано, танцы –всего и не перечтешь. Мож­но иметь множество вещей и ездить куда угодно, но со временем это перестает иметь значение. По крайней мере, для меня. Я всегда была богатой. Не думаю, что это плохо, но…
   – Вы привыкли к этому.
   Когда пикап вырулил на дорогу, Джо слегка хмыкнул:
   – Вы ходили в школу?
   – Конечно, ходила. Школы были закрытые. Шипли, Пансионат де ла Шассо в Швейцарии и «Ле Рози». Богатые дети всегда учатся в закрытых школах. Это отличает их от всех прочих.
   Джо смерил ее пристальным взглядом.
   – Где ваша мать? Она жива?
   – Да. Она перещеголяла отца: замужем в седьмой раз. Теперь она живет в Австралии. Мы видимся нечасто, иногда она звонит. Во-первых, она не может смириться с тем, что у нее взрослая дочь. Это заставляет ее чувство­вать себя старой. Во-вторых, она не выносит Нили. Точ­нее, не самое Нили, потому что она ее никогда не видела. Ее возмущает мысль о Нили.
   – Как это?
   – Моя мать была второй женой отца, а мать Нили – третьей. Мать до сих пор считает, что та украла у нее му­жа. Похоже, до нее не доходит, что на месте матери Нили могла оказаться любая другая. Мой отец любил молодых и красивых женщин. Когда они переставали быть моло­дыми и красивыми, он от них избавлялся.
   Джо смотрел на нее с любопытством.
   – А с кем вы проводили лето, Рождество и другие каникулы? С отцом или с матерью?
   – То с одним, то с другим. А чаще ни с кем. Иногда жила у подруг, иногда в одном из наших домов, но без родителей. Они были заняты своими делами, а я своими; конечно, всегда были слуги, которые присматривали за мной.
   – Похоже, вам было одиноко.
   – Мне нравилось одиночество. А когда появилась Нили, я проводила каникулы с ней. Ее мать погибла, ко­гда Нили было шесть лет, и я осталась единственным близ­ким ей человеком. Никто из сменявших друг друга мачех не желал брать на себя эту обузу. У некоторых были свои дети, а те, у кого их не было, не пылали материнскими чувствами.
   – Понимаю. Я видел вашу последнюю мачеху. Дол­жен признаться, я не могу представить ее в роли матери Нили или кого бы то ни было.
   Алекс слегка улыбнулась:
   – Да, боюсь, материнство не в стиле Мерседес. Не могу сказать, что она мне не нравится. Наоборот. Мы хо­рошо ладили, когда оказывались вместе. В отличие от Нили. Эту девочку стоит только задеть, как она задевает вас вдвое сильнее. А у Мерседес это просто не укладыва­ется в голове. Они с Нили друг друга терпеть не могут.
   – А чем вы занимались? Когда выросли и закончили школу? Или богатые девушки вообще ничем не занима­ются?
   Алекс удивленно посмотрела на него:
   – Вы хотите меня обидеть?
   Джо засмеялся.
   – Прошу прощения. Мне не часто доводится общать­ся с дочерьми миллиардеров.
   Алекс прищурилась.
   – Я фотограф. И очень неплохой, кстати говоря. Вы знаете альбомы с пейзажами, какими украшают кофей­ные столики? Так вот, я снимаю эти пейзажи. Конечно, платят за них негусто, но до сих пор меня это не интере­совало.
   – А ваш бывший жених тоже катался как сыр в мас­ле? – Они добрались до проселка на Уистлдаун, и Джо свернул к ферме.
   Алекс насмешливо фыркнула. Как ни странно, вос­поминание о Поле больше не причиняло ей боли. Она забыла его куда быстрее, чем надеялась, и знала, почему. Сексуальная притягательность другого мужчины оказа­лась сильнее.
   – Достаточно сказать, что его свежеиспеченная же­на – дочь очень богатого человека. Он делает успешную карьеру, однако больших денег у него нет. Вернее, не было. Но сейчас, когда он женился на Таре Гоулд, будут. Что ж, все к лучшему. Я бы не хотела, чтобы на мне же­нились ради денег.
   Джо натянуто улыбнулся.
   – Спасибо. Постараюсь учесть.
   Перед ними высился Уистлдаун. Когда Джо остано­вил машину, Алекс невольно посмотрела на галерею вто­рого этажа и вздрогнула. Именно там она видела челове­ка. Справа, между двумя высокими окнами. Сегодня там было пусто. Сквозь переплет решетки виднелась белая каменная стена.
   – Готовы? – Джо уже вышел из фургончика. Алекс поспешно выбралась наружу, не желая, чтобы он откры­вал ей дверь. Перед тем как ступить на дорожку, она не­много помедлила. Забыть ужас прошедшей ночи было не так легко.
   – Я прочесал весь дом сначала один, а потом вместе с вашей сестрой и ничего не обнаружил. Все стоит на мес­те, – прервал ее раздумья голос Джо. Он уже открыл дверь и ждал, чтобы она вошла первой.
   Алекс попятилась; страх был таким же непреодоли­мым препятствием, как каменная стена. И тут она по­смотрела на Джо. Он был большим, сильным и абсолют­но надежным. Алекс безоговорочно верила в его способ­ность справиться с кем угодно. По крайней мере, с Джо Уэлчем она в безопасности. Помня об этом, она храбро прошла мимо него и вошла в дом.
   Без электричества он казался темным и слегка злове­щим даже днем. «Конечно, в этом виноваты шторы, ос­тавшиеся задернутыми с ночи», – решительно сказала себе Алекс. Она почувствовала слабый цветочный аромат сухих духов. Было слишком тихо. Дом словно кого-то ждал. Ее? Эта мысль пришла нежданно-негаданно, и Алекс вздрогнула. Когда Джо закрыл за ними дверь, она закусила губу и едва удержалась, чтобы не попросить его этого не делать.
   На мгновение Алекс показалось, что ловушка захлоп­нулась. В углах таились тени, полные молчаливой вражды.
   – Давайте-ка впустим сюда свет. – Джо снял злые чары, шагнув в гостиную и раздернув шторы. Алекс, по­шедшая за ним следом (ни за что на свете она не осталась бы здесь одна), облегченно вздохнула. В солнечном свете все чудесным образом изменилось. Дом как дом, и никаких привидений. Они шли по комнатам первого этажа, и Джо всюду открывал шторы.
   Когда они добрались до кухни, Алекс немного по­стояла и огляделась. После покупки дома здесь ничего не изменилось. Кухня была обставлена мебелью с обли­цовкой из зеленого гранита и расписанными от руки бу­фетами «Смоллбоун», что придавало ей несколько ста­ромодный вид. На полу – надраенная до блеска плитка, стены обиты светло-зелеными панелями. Кухня была та­кой же красивой, как и все остальные комнаты Уистлдауна. «Во всяком случае, снаружи», – подумала Алекс. Ей все еще казалось, что за этой красотой таится что-то отталкивающее.
   – Поднимемся наверх? – Джо остановился у малень­кой двери, за которой скрывалась узкая задняя лестница. При этих словах страх Алекс усилился. Но она снова на­помнила себе, что с Джо ей бояться нечего.
   – Думаю, да. – Ее неуверенность заставила Уэлча улыбнуться. Он ждал у двери. Алекс неохотно прошла ми­мо него и первой начала подниматься по лестнице.
   – Знаете, мне кажется, что сегодня ночью вы совер­шили не самый благоразумный поступок в жизни. Если вы действительно думали, что ночью в дом проник посто­ронний, вылезать из кровати и бежать за ним не следова­ло. – В этой ленивой фразе был легкий намек на насмешку.
   Алекс, добравшаяся до середины лестницы, оберну­лась и бросила на Джо сердитый взгляд. Хотя он и стоял на две ступеньки ниже, его черная макушка доставала Алекс до подбородка, а широкие плечи, обтянутые курт­кой фасона «мишлен», занимали весь проход. Его глаза мерцали в тусклом свете лишенной окон лестничной клетки. Близость Джо была такой успокаивающей, что Алекс решила объяснить ему причину своего безрассуд­ного шага.