Страница:
– Это будет зависеть от обстоятельств, – ответила Миракл, – от того, каковы ваши намерения.
– Мои намерения, конечно же, благородны: немного украсть, немного поразвлечься. – Мужчина заглянул в карету. – Вы выйдете, не опуская рук, милорд. Прошу вас не мешкать! Мои пальцы, как это ни прискорбно, вспотели от нервного напряжения. Мне ничего не стоит случайно нажать на спусковой крючок.
Лорд Хэнли вылез из кареты.
– Часы и бумажник, милорд. А также эту прелестную булавку для галстука. Кольца? Нет, прошу вас, оставьте себе. – Разбойник кивнул Миракл. – Леди, без сомнения, сделает мне одолжение. Если нет, то, возможно, я и ее пристрелю.
Сердце у Миракл бешено забилось, она забрала у лорда Хэнли требуемое и передала все всаднику. Мужчина молча указал подбородком на оружие. Миракл подобрала мушкетон с пистолетами и перебросила их за ограду.
– Благодарю вас, мэм. Прелестные часики, милорд, к тому же с золотой цепочкой, ни больше ни меньше! И такой увесистый мешочек монет, что радует! – Засунув все это в карман, он занялся изучением галстучной булавки графа. – По-видимому, тут самый настоящий бриллиант! Наводит на размышления то обстоятельство, что брюки его сиятельства застегнуты кое-как. Неужто у него такой неумелый слуга? Или же он прячет под одеждой нечто еще более ценное?
– Мои часы, кошелек и драгоценность уже у вас, – сказал граф. – Больше у меня ничего нет.
– Кроме, наверное, грязных намерений относительно этой леди? Извольте снять туфли, милорд.
Лицо Хэнли почернело.
– Это произвол!
– Конечно, произвол! – Кобыла сделала шаг назад, а разбойник махнул пистолетом. – И все же вам придется подчиниться.
Граф, глядя на него снизу вверх, презрительно усмехнулся:
– Заставьте меня, сэр!
Мерным шагом, словно танцовщица, кобыла двинулась боком на графа, прижимая его к дверце кареты. Всадник приставил дуло пистолета к виску лорда Хэнли.
– Еще мгновение, милорд, и вы расстанетесь со своими мозгами. Как только эта кобыла отступит назад, вы сделаете, как я говорю.
Кобыла немного подалась назад. Трясясь от гнева, граф скинул туфли. Под ногами хлюпала грязь.
Разбойник продолжал держать его под прицелом.
– Хорошее начало, милорд! Только умоляю вас, не делайте глупостей! Рука моя начинает подрагивать от безрассудной смелости. Любое ваше движение, и, я боюсь, этот пистолет выстрелит. Позвольте ваши брюки.
Не сводя глаз со своего мучителя, лорд Хэнли расстегнул пуговицы. Покоряясь жесту разбойника, он снова поднял руки вверх, и Миракл стянула с него брюки.
– Сделайте одолжение, мэм, проверьте его карманы. А затем можете выбросить туфли его сиятельства вместе с его «невыразимыми»[17] за изгородь.
Еле сдерживая смех, Миракл выполнила приказание.
– Там больше ничего нет.
– Что, ни золота, ни карманного пистолета?
– Ничего.
Всадник наклонил голову. Чулки лорда Хэнли промокли насквозь.
– А может, ваше сокровище спрятано в этих миленьких подштанниках, милорд?
– Дьявол вас побери, сэр! Неужели вам не известно, что такое порядочность?
Разбойник расхохотался:
– Не очень! Впрочем, теперь, когда выяснилось, что при вас нет никакого оружия, вы можете оставаться при своем белье. Но лишь для того, чтобы не оскорблять скромность дамы.
Один из слуг издал смешок, но, тут же прикусив губу, уставился в пространство.
– Вы, сэр! – Разбойник ткнул пистолетом в сторону слуги. Человек с готовностью вытянулся. – Вы распряжете лошадей и разгоните их.
Несколько минут спустя лошади из упряжки скакали прочь от кареты.
Всадник в седле отвесил поклон.
– Очень сожалею за доставленные вам неудобства, милорд. – Человек подобрал поводья, собираясь тронуть лошадь. – Могу я пожелать вам с леди доброго пути?
Миракл с бешено колотящимся где-то в горле сердцем посмотрела на всадника. Он оставит ее здесь?
Кобыла повернулась. Лорд Хэнли бросился к карете и скрылся внутри. Когда он вынырнул оттуда, в его руке был пистолет. Прозвучал выстрел. Кобыла встала на дыбы. Над дорогой раздалось еще несколько гулких выстрелов. Внимание Миракл было приковано к всаднику – к его вставшей на дыбы лошади, к дымящимся в его руках пистолетам. В это время граф повернулся и разряженным пистолетом ударил ее. Удар пришелся по запястью. И пистолет, который она держала в руке, выпал на землю.
Она наклонилась за ним, но граф с силой оттолкнул ее и налетел на единственное заряженное еще оружие. Пальцы его сомкнулись на рукояти.
Однако лошадь разбойника, кружась на задних ногах, отбросила его в сторону. Граф кинулся к спасительной карете, но в это время на пистолет опустилось копыто лошади и вдавило его в грязь. Танцуя на месте, кобыла окончательно затоптала его.
– Сюда, мэм! – Всадник сунул свои разряженные пистолеты в седельные сумки и протянул руку Миракл. – Вы со своим покровителем, по всей видимости, на ножах. Почему бы вам не попытать счастья со мной?
С неистово колотящимся сердцем Миракл подала ему руку. Разбойник усадил ее в седло перед собой, и кобыла, разбрызгивая грязь, поскакала вперед, а слуги графа тем временем бросились на выручку своему господину.
Разбойник гнал лошадь во весь опор, затем свернул с дороги, и они затерялись в густом лесу. По земле глухо стучали копыта. Кобыла ловко маневрировала между деревьями. Со всех сторон на них надвигалась ночь. С боков хлестали ветви деревьев, мимо которых они проносились. Почувствовав, как ей тяжело дышать в надежных объятиях разбойника, Миракл судорожно сглотнула и рассмеялась.
Где-то свернув на другую дорогу, они пересекли поле и очутились в проселке, который в конце концов вывел их на дорогу, тянущуюся вдоль канала. Уже почти совсем стемнело. В чернильных водах канала отражались высыпавшие на небе звезды. Миракл крепко держалась за седло. Они ворвались в ночь и, взобравшись на насыпь, еще раз поменяли дорогу. И вот лошадь пошла шагом.
Впереди в раме из живых изгородей в северном небе бриллиантом заблестела Полярная звезда, там, где Большая Медведица, Кассиопея и Дракон своим величественным танцем обозначали время года. Миракл запрокинула голову, коснувшись теплого широкого плеча. Еще ярче блестели желтый Арктур и Вега, словно благословение, висевшие в летних высоких небесах.
Ночной воздух ласкал лицо, проникал глубоко в легкие, принося острое, горько-сладкое чувство – осознание того, что она спасена и в то же время снова в ловушке. Но теперь-то ее спаситель должен осмыслить сущность их отношений?
Кобыла прогнулась и, будто резвясь, встала на дыбы.
– Я же говорил вам, что добрая лошадь мне может понадобиться, – раздался голос Райдера. – С вами все в порядке?
– Я чувствую себя гораздо лучше, чем можно было бы ожидать от беглой преступницы. Благодарю вас.
Рука Райдера крепче сжала ее талию.
– Хэнли обидел вас?
– Нет, хотя собирался. Но разве вы не заметили пистолет в моей руке?
– Заметил, и очень рад.
Напряжение немного отпустило Миракл, и она прижалась спиной к теплому телу Райдера, пытаясь прогнать дурные предчувствия.
– Опасность, правда, была велика.
Райдер, казалось, был полон воодушевления.
– Если бы я только заподозрил, что он хоть пальцем тронул вас против вашей воли, я тотчас вернулся бы и забил его насмерть.
– Забили бы насмерть? – переспросила она легкомысленно, не до конца вникнув в суть его слов. – А что, нельзя было просто пристрелить его?
– Я разрядил оба пистолета.
– А, дырки в его карете!
Неожиданно Райдер рассмеялся, и у Миракл отлегло от сердца.
– Признаться, когда он выстрелил в меня, я почувствовал, что должен ударить его больнее – мне захотелось ударить по его самолюбию. Но раз уж он промахнулся, я решил продырявить дверь его кареты. Замена этих великолепных гербов весьма дорого обойдется.
– Что чрезвычайно раздосадует лорда Хэнли.
– Отчасти я этого и добивался.
Миракл, глядя на него снизу вверх, улыбнулась. Ей хотелось отблагодарить Райдера за его поразительное великодушие, вернув ему былое веселье и его донкихотскую галантность.
– Жизнь или кошелек, значит?
Темные глаза Райдера встретились с ее глазами:
– Черт побери, я с самого детства мечтал кому-нибудь крикнуть это.
– Но заставить графа снять брюки и разуться, оставив его в подштанниках! Как вы могли?
Райдер снова рассмеялся:
– По правде говоря, я так разозлился, что был готов на все. Но прежде всего я хотел задержать погоню. Его люди скорее всего находились от него не более чем в четверти мили, однако Хэнли потребуется время, чтобы собрать все, что вы забросили за изгородь.
Волнения Миракл по поводу того, что случилось с ней, меркли в сравнении с другой реальностью. Она заставила себя заговорить об этом.
– Но он запомнил окрас Красотки. Когда он прикажет искать лошадь, ее легко будет опознать.
– Вне всяких сомнений. И даже с моим камуфляжем он, должно быть, узнал меня.
– А его слуги были свидетелями произошедшего. Я понимаю, будущего герцога никто не посмеет тронуть, даже за грабеж на большой дороге, но трудностей вам все равно не избежать.
– Если Хэнли вместо того, чтобы потребовать сатисфакции, предпримет какие-то иные действия, он выставит себя на посмешище. Хоть трудность, безусловно, существует, ибо, несмотря на все мои старания представить вас абсолютно не причастной к делу, вам могут предъявить обвинения в соучастии, которое карается смертью.
– Да, теперь мне грозит наказание не только за былые преступления, но и за содействие разбойнику. – Миракл вспомнила глаза графа, и ее передернуло. – Пока же, Райдер, я благодаря вам свободна, но мы должны расстаться, пока лорд Хэнли…
– Вздор! – перебил ее Райдер. – Плевать на Хэнли, пусть сначала нас поймает.
– Что ж, мне ничего не остаётся – лишь покориться вам как более сведущему.
– Вот и славно, – сказал он. – Тогда мое решение таково: отныне мы с вами путешествуем вместе, пусть все катится к чертям.
Миракл глубоко вздохнула:
– Где мы? Похоже, мы едем на север.
– Наши тела, полагаю, где-то возле Шропшира, а все остальное – не имею понятия.
– О! – Миракл подняла на него глаза. – Так значит, все идет к тому!
Взгляд Райдера блуждал по ее лицу, словно он пытался прочитать на нем ответы на вопросы, которые едва ли мог произнести вслух.
– Мне следовало бы запомнить, что вы никогда не занимаетесь любовью бескорыстно. И вот, проснувшись, я обнаружил себя в одиночестве, не считая обеспокоенной лошади и еще одного воспоминания. Что я должен был почувствовать – досаду на вашу взбалмошность или же я должен был быть польщен тем, что снова удостоился ваших профессиональных ласк?
Сердце Миракл учащенно забилось.
– Если вы приняли решение следовать за мной, разве я не вправе принять свое – сбежать от вас?
– Только не для того, чтобы прямиком угодить в руки вашего преследователя.
Кобыла стала взбираться рысью на гору, поднимаясь почти к самым звездам, затем пошла вниз, спускаясь в пустоту, где, как разлитые на дороге чернила, чернела, поблескивая, речка.
– Вы по-прежнему предпочитаете, чтобы мы путешествовали как компаньоны? – спросила Миракл.
– Боже мой! Мое тело воспринимает эту мысль как насмешку, но в путешествие меня гонит отнюдь не желание.
– Ваше желание вам так отвратительно?
– В общем, нет, но будь я проклят, если хочу, чтобы вы платили мне своим телом. У нас с вами общий враг. Этого вполне достаточно, чтобы оправдать мое присутствие рядом с вами.
– Стало быть, вы думаете, будто я всегда действую по расчету?
– Даже если это так, я, верно, могу вместо тела купить ваше время, за которое заплачу чистоганом по окончании путешествия.
Миракл вся подобралась.
– Я не требовала от вас ни подарков, ни снисхождения. И почему бы мне не гордиться собственной независимостью? Мой брат Диллард не один год инвестировал для меня мои сбережения, и теперь у меня есть кругленькая сумма. Путешествуйте со мной, если вам так угодно, но платить мне не надо. Я согласна на ваше общество только на этих условиях, и ни на каких других, по крайней мере, до конца путешествия.
С минуту Райдер ехал молча.
– Тогда даю вам слово, – наконец проговорил он. – Мы с вами компаньоны. А теперь, поскольку мне совсем не хочется, чтобы Хэнли догнал нас, нам следует обдумать, что делать дальше. – Райдер пустил Красотку шагом. Они приближались к черной воде. – Нам нужно исчезнуть.
– Согласна. Лорд Хэнли потрудился напомнить мне, что в настоящее время чувствует себя ангелом мщения. Было кое-что еще…
– Кое-что еще?
– Он допытывался, что я сделала со своими ценностями. Это его очень волновало. Будто он подозревал меня в том, что я у него что-то украла.
– А это не так?
– Нет, я…
Красотка чего-то испугалась и, захрапев, остановилась как вкопанная. Райдер весь напрягся. Миракл схватилась за лошадиную гриву.
Из темноты материализовался человек. Он схватил одной рукой кобылу под уздцы, а другой навел дуло пистолета прямо в сердце Миракл.
Второй разбойник преградил путь к речке. В ночи тускло поблескивали дула двух пистолетов в его руках.
Третий занял позицию сзади возле крупа лошади, где Миракл не могла его как следует видеть.
– Сидите смирно, – шепнул ей на ухо Райдер. – Один из наших новых друзей приставил острие ножа к моей пояснице. Мы, как это ни печально, окружены.
– Руки вверх! – скомандовал человек у реки. – И без глупостей.
Райдер разжал пальцы и выпустил поводья из рук, потеряв контроль над кобылой, и поднял руки.
– Добрый вечер, сэр, – спокойно поздоровался он. – У вас, кажется, над нами бесспорное преимущество. Но несмотря на это, вам придется посторониться.
От звука спокойного, решительного и властного голоса Райдера в ночном воздухе забрезжило сомнение. Разбойник, державший кобылу за поводья, казалось, весь съежился, готовый опустить оружие и сбежать.
Но человек у реки рассмеялся:
– Подумать только! Да это та самая его фальшивая светлость! Ты ведь и не был никогда хозяином леса и разрушенных свинарников, да? И у тебя там не было поблизости подручных! Ты такой же оборванец, как и мы. Правда, тебе удалось на минуту задурить нам с Джебом голову. Ты кто, актер, что ли?
– Что-то в этом роде. Но ты, хоть и вооружен с ног до головы и словно вырос из зубов дракона, пропустишь нас.
– Нет, вы только послушайте его, ребята! – Человек с воинственной бравадой шагнул вперед. – Меня кличут Здоровяк. Ты, баба, хочешь предложить мне драться за помилование.
– Если хочешь. Однако настоятельно тебе советую делать так, как я велю, мистер Здоровяк.
В ответ на его слова бандиты покатились со смеху. Но было в этом смехе какое-то нервное напряжение, словно они опасались, как бы у Райдера в самом деле не оказалось где-нибудь припрятано неизвестное оружие, с помощью которого он осуществит свое страшное возмездие.
Здоровяк стиснул челюсти и махнул ему пистолетом:
– Слазь! Второй раз повторять не буду. Тихо и спокойно, руки держи у меня на виду.
– А если нет?
Мужчина сплюнул.
– Пристрелю на месте, не посмотрю, какая ты есть важная птица.
– В таком случае, – сказал Райдер, – мы сдаемся.
Миракл бросила на него взгляд. В глазах Райдера тускло тлели угли гнева. Однако он улыбнулся ей, затем с поднятыми руками перебросил ногу через холку лошади и спрыгнул на дорогу. Красотка заартачилась, но Джеб рванул поводья вперед через голову кобылы и остановил ее.
– Забери у него все ценные вещи, Том, – велел Здоровяк мужику с ножом. – А мы с Джебом проследим, чтобы этот малый чего не выкинул.
– Дорогой сэр, – сказал Райдер, – были у меня в жизни ошибки, но до таких глупостей никогда не доходило. Мои часы у меня во внутреннем кармане вместе с другими, которые не так хороши, но все же гораздо лучше того, что ты заслуживаешь.
Пока Том вынимал у него часы, мешочек с монетами и часы лорда Хэнли с его бумажником, Райдер безучастно смотрел в пространство. Обнаружив бриллиантовую галстучную булавку, грабитель, присвистнув, быстро спрятал ее в карман.
Джеб между тем, перебросив поводья Красотки через локоть, шарил в седельных сумках. Кобыла стояла смирно, лишь слегка косила глазом в ответ на грубое обращение. Райдер безмолвно извинялся перед ней. Это была всего лишь красивая скаковая лошадь, мускулистая, крепкая и верная. Она, как и Райдер, не знала никаких фантастических трюков, чтобы защитить себя от разбойников.
Том, обыскав Райдера, напоследок похлопал его по ногам и, держа наготове нож, бросил плотоядный взгляд на Миракл.
– А вы, мисс? Не припрятали ли вы, случаем, под вашими юбками какие-нибудь миленькие побрякушки?
– Пустая трата времени, – сказал Райдер. – У нас ничего больше нет, кроме гвоздей в твой гроб.
Бандит приставил острие ножа к его горлу.
– Хочешь, чтобы я вырезал у тебя сердце, ты, баба?
Миракл вздохнула:
– Значит, вы не собираетесь меня обыскивать? О, сэр! Как это благородно!
Том ухмыльнулся, глядя на нее:
– Вы только послушайте ее, ребята! Леди невдомек, что самое вкусненькое Том всегда оставляет на потом.
– Стойте смирно, – шепнула Миракл Райдеру. – Ничего не предпринимайте! Им от нас, кроме денег, ничего не нужно.
Райдер, едва ли сознавая, что делает, начал потихоньку двигаться, собираясь заслонить собой Миракл от Тома, но оказался перед наставленным на него дулом пистолета. Еще шаг – и в него либо всадят нож, либо пристрелят.
Он улыбнулся как ни в чем не бывало и отступил назад, хотя кулаки его невольно сжались, когда Том стал ощупывать одежду Миракл. Райдер, с трудом скрывая кипевшую в нем ярость, заставил себя отвести глаза в сторону, уставившись в темноту.
А ведь предлагал ей покровительство! Жалкий аристократишка, чей боевой опыт исчерпывался редкими боями у «Джентльмена Джексона»[18] и редкими упражнениями в стрельбе. Однако Миракл терпела ощупывание с величайшим равнодушием, которое сводило на нет плотоядное удовольствие Тома. Наконец грабитель, пожав плечами, отошел от нее.
– На девке ничего нет! – крикнул он Здоровяку. – От парня уже и так довольно поживились.
– Особенно бриллиантовой булавкой, которая у тебя в кармане? – спросил Райдер.
Том резко обернулся, выбросив вперед нож.
– Прекратите! – прошипела Миракл. – Вы не настроите их друг против друга. Это не сработает.
– Если эта деревенщина снова прикоснется к вам…
– Он не сделал мне ничего дурного. А вот рядом с вами между тем опасно находиться. Как с пороховой бочкой.
– Это вы правильно подметили.
– Тогда вдохните поглубже, – шепнула Миракл, – и подумайте о лютиках.
– А ну заткнитесь! – прикрикнул на них Здоровяк.
Что бы ни говорила Миракл, ничто не могло помешать головорезам выстрелить в свои жертвы и оставить их умирать на месте. Так же, как ничто не могло им помешать изнасиловать Миракл. Грабители даже не скрывали свои лица. Зачем же им оставлять свидетелей, которые могут их опознать?
Мозг Райдера лихорадочно работал. Райдер сделал глубокий вдох, но о лютиках думать не стал. Он остановил взгляд на своей кобыле.
Красотка подняла голову и вытянула шею. Наблюдая за настороженностью чуткого животного, Райдер вдруг ощутил невероятный прилив сил. Перед ним вдруг забрезжил единственный шанс на спасение, и гнев его начал стихать.
Джеб, закончив осмотр седельных сумок, обернулся, и кобыла попятилась.
– Поглядите-ка! У парня пистолеты. – Он махнул одним в сторону Райдера и рассмеялся. – Ну и хорош же ты гусь – едешь по дороге ночью, и даже не побеспокоился перезарядить их! Тебя ограбить все равно, что отнять бутылочку у дитяти.
– Чего можно ждать от бедного актера? – спросил Райдер. – Как выразился один джентльмен из Вероны, «Ведь тело только через ум богато»[19]. Наш дар – слова, а не действие.
– Что ж, тогда пой: за славную песню – славный ужин[20]. – Довольный своим остроумием, Джеб загоготал.
Райдер приподнял брови и состроил дурацкую гримасу.
– Пусть у меня, увы, отняли мои ничтожные сбережения, вызывать сопереживание у толпы я мастер. Внешность – это все. – Он прижал руку к груди. – «Ужель павлин нам жаворонка лучше лишь потому, что хвост его красив?»[21]
– Глядите, эк его понесло! – воскликнул Джеб.
Том тряхнул рукой с ножом:
– Чертовски хороший сюртук, а? Получше моего будет.
– Тогда я с радостью подарю его вам, сэр.
– Ты ничего не даришь, это мы у тебя берем. Сымай сюртук!
Райдер получил возможность пошевелиться. Это позволило ему немного потянуть время. Музыка планет обрела какое-то металлическое сопровождение, будто где-то вдалеке медные сковороды ударялись о железные кастрюли. Все эти звуки перекрывались жутким и хаотичным барабанным боем. Красотка, насторожившись, затрепетала.
– Значит, вы берете мой сюртук, сэр? – спросил Райдер. – Но что проку в подарке, если его забирают силой?
– Какой тут может быть прок, ты, тряпка, когда мы тебя грабим!
Миракл, нахмурившись, бросила пронзительный взгляд на Райдера. Мужчины снова разразились хохотом, а Райдер наклонил голову, чтобы услышать, что она ему шепчет:
– Я знаю, вы обучены фехтованию и кулачному бою, но заклинаю вас, даже не пытайтесь выступать против трех заряженных пистолетов.
Райдер легко коснулся губами ее уха. Он ликовал, он чувствовал невесть откуда взявшуюся готовность к бою, словно где-то вдали призывно трубил в трубу Орион.
– Значит, если бы меня убили, вас бы это опечалило?
– Очень. Вы не будете ни во что вмешиваться, даже если они будут меня насиловать. Я требую, чтобы вы пообещали мне это!
– Такого обещания вы от меня не получите, могу пообещать только, что до этого дело не дойдет.
– А ну прекратите шептаться! – прикрикнул на них Здоровяк. – Снимай же ты наконец этот чертов сюртук!
Райдер сбросил сюртук.
– Вот, сэр, хотя должен предостеречь вас: эта одежонка почти наверняка окажется причиной смерти ее владельца.
– Ядом, что ли, пропитана? – Разбойник снова загоготал, потом, скинув с себя свое дранье, выбросил в заросли живой изгороди и влез в сюртук Райдера. – Эх, хороша одежа! И на мне смотрится не так уж плохо!
– Что такое? – прошипела Миракл. – Вы знаете какие-то другие способы борьбы, как ваш брат?
– Отнюдь! Но прислушайтесь как следует! Мне, кажется, не придется жертвовать своей жизнью, защищая вашу честь.
Резкий звук, сопровождаемый отчетливо различимым рокотом и беспорядочным топотом, становился все ближе. Непонятно, что он сулил – спасение или еще большие неприятности.
Красотка заржала. Джеб, резко повернув голову, уставился на дорогу.
– Кто-то идет!
Продолжая держать Миракл и Райдера под прицелом, Здоровяк начал отступать к проему в изгороди.
– Айда, ребята, тикай! Хватит. Лошадь берите! Она стоит больше, чем все остальное, вместе взятое.
– Если уведешь мою кобылу, – сказал Райдер, – тебе несдобровать.
Разбойники переглянулись, как будто с неба на них указывала своими перстами тень смерти.
– Мы не собираемся на ней ездить, ваша воображаемая светлость, мы ее продадим.
– Можете не верить мне, – сказал Райдер, – но если возьмете эту лошадь, вас ждет виселица.
– Ой-ой-ой, наш маменькин сынок, оказывается, очень привязан к своей милой лошадке, – проговорил Том нараспев. – Готов поклясться, что еще больше он привязан к этой милой шлюшке. Как насчет того, чтобы чуток позабавиться, ребята, а?
В темноте вспыхнули огни двух фонарей, словно глаза дракона на вершине горы. Приближавшийся рокот оказался стуком колес и топотом копыт. Металлический лязг походил на бряцание мечей в средневековой битве.
– Хочешь девку – бери! – крикнул Здоровяк.
Том попытался схватить Миракл за запястье. Но Райдер с проворством, которого сам от себя не ожидал, взял пригоршню гальки с берега и швырнул разбойнику в лицо. Тот отшатнулся, изрытая проклятия. В это время Джеб резко повернулся и поднял пистолет.
Схватив Миракл за талию, Райдер упал с ней на землю. Пуля просвистела мимо и с плеском скрылась в реке, подняв фонтанчик воды.
– Да оставь ты эту девку! – Здоровяк бегом кинулся к берегу. – Давай уносить ноги!
Продолжая посылать ругательства, поспешил и Том. За ним, таща кобылу под уздцы, следовал Джеб через темный проем в изгороди, стремясь поскорее раствориться в ночи.
Сердце бешено стучало. Райдер встал и подал руку Миракл.
– Боюсь, не много во мне от благородного рыцаря. Вы не пострадали?
– Нет! Конечно, нет. – Миракл поднялась на ноги, но тотчас отвернулась, словно желая глотнуть свежего воздуха. – Мне очень жаль Красотку.
Взгляд Райдера был прикован к ее четкому, будто прочерченному ножом, силуэту. Он вытащил из зарослей живой изгороди разбойничий сюртук и продел руки в рукава.
– Мои намерения, конечно же, благородны: немного украсть, немного поразвлечься. – Мужчина заглянул в карету. – Вы выйдете, не опуская рук, милорд. Прошу вас не мешкать! Мои пальцы, как это ни прискорбно, вспотели от нервного напряжения. Мне ничего не стоит случайно нажать на спусковой крючок.
Лорд Хэнли вылез из кареты.
– Часы и бумажник, милорд. А также эту прелестную булавку для галстука. Кольца? Нет, прошу вас, оставьте себе. – Разбойник кивнул Миракл. – Леди, без сомнения, сделает мне одолжение. Если нет, то, возможно, я и ее пристрелю.
Сердце у Миракл бешено забилось, она забрала у лорда Хэнли требуемое и передала все всаднику. Мужчина молча указал подбородком на оружие. Миракл подобрала мушкетон с пистолетами и перебросила их за ограду.
– Благодарю вас, мэм. Прелестные часики, милорд, к тому же с золотой цепочкой, ни больше ни меньше! И такой увесистый мешочек монет, что радует! – Засунув все это в карман, он занялся изучением галстучной булавки графа. – По-видимому, тут самый настоящий бриллиант! Наводит на размышления то обстоятельство, что брюки его сиятельства застегнуты кое-как. Неужто у него такой неумелый слуга? Или же он прячет под одеждой нечто еще более ценное?
– Мои часы, кошелек и драгоценность уже у вас, – сказал граф. – Больше у меня ничего нет.
– Кроме, наверное, грязных намерений относительно этой леди? Извольте снять туфли, милорд.
Лицо Хэнли почернело.
– Это произвол!
– Конечно, произвол! – Кобыла сделала шаг назад, а разбойник махнул пистолетом. – И все же вам придется подчиниться.
Граф, глядя на него снизу вверх, презрительно усмехнулся:
– Заставьте меня, сэр!
Мерным шагом, словно танцовщица, кобыла двинулась боком на графа, прижимая его к дверце кареты. Всадник приставил дуло пистолета к виску лорда Хэнли.
– Еще мгновение, милорд, и вы расстанетесь со своими мозгами. Как только эта кобыла отступит назад, вы сделаете, как я говорю.
Кобыла немного подалась назад. Трясясь от гнева, граф скинул туфли. Под ногами хлюпала грязь.
Разбойник продолжал держать его под прицелом.
– Хорошее начало, милорд! Только умоляю вас, не делайте глупостей! Рука моя начинает подрагивать от безрассудной смелости. Любое ваше движение, и, я боюсь, этот пистолет выстрелит. Позвольте ваши брюки.
Не сводя глаз со своего мучителя, лорд Хэнли расстегнул пуговицы. Покоряясь жесту разбойника, он снова поднял руки вверх, и Миракл стянула с него брюки.
– Сделайте одолжение, мэм, проверьте его карманы. А затем можете выбросить туфли его сиятельства вместе с его «невыразимыми»[17] за изгородь.
Еле сдерживая смех, Миракл выполнила приказание.
– Там больше ничего нет.
– Что, ни золота, ни карманного пистолета?
– Ничего.
Всадник наклонил голову. Чулки лорда Хэнли промокли насквозь.
– А может, ваше сокровище спрятано в этих миленьких подштанниках, милорд?
– Дьявол вас побери, сэр! Неужели вам не известно, что такое порядочность?
Разбойник расхохотался:
– Не очень! Впрочем, теперь, когда выяснилось, что при вас нет никакого оружия, вы можете оставаться при своем белье. Но лишь для того, чтобы не оскорблять скромность дамы.
Один из слуг издал смешок, но, тут же прикусив губу, уставился в пространство.
– Вы, сэр! – Разбойник ткнул пистолетом в сторону слуги. Человек с готовностью вытянулся. – Вы распряжете лошадей и разгоните их.
Несколько минут спустя лошади из упряжки скакали прочь от кареты.
Всадник в седле отвесил поклон.
– Очень сожалею за доставленные вам неудобства, милорд. – Человек подобрал поводья, собираясь тронуть лошадь. – Могу я пожелать вам с леди доброго пути?
Миракл с бешено колотящимся где-то в горле сердцем посмотрела на всадника. Он оставит ее здесь?
Кобыла повернулась. Лорд Хэнли бросился к карете и скрылся внутри. Когда он вынырнул оттуда, в его руке был пистолет. Прозвучал выстрел. Кобыла встала на дыбы. Над дорогой раздалось еще несколько гулких выстрелов. Внимание Миракл было приковано к всаднику – к его вставшей на дыбы лошади, к дымящимся в его руках пистолетам. В это время граф повернулся и разряженным пистолетом ударил ее. Удар пришелся по запястью. И пистолет, который она держала в руке, выпал на землю.
Она наклонилась за ним, но граф с силой оттолкнул ее и налетел на единственное заряженное еще оружие. Пальцы его сомкнулись на рукояти.
Однако лошадь разбойника, кружась на задних ногах, отбросила его в сторону. Граф кинулся к спасительной карете, но в это время на пистолет опустилось копыто лошади и вдавило его в грязь. Танцуя на месте, кобыла окончательно затоптала его.
– Сюда, мэм! – Всадник сунул свои разряженные пистолеты в седельные сумки и протянул руку Миракл. – Вы со своим покровителем, по всей видимости, на ножах. Почему бы вам не попытать счастья со мной?
С неистово колотящимся сердцем Миракл подала ему руку. Разбойник усадил ее в седло перед собой, и кобыла, разбрызгивая грязь, поскакала вперед, а слуги графа тем временем бросились на выручку своему господину.
Разбойник гнал лошадь во весь опор, затем свернул с дороги, и они затерялись в густом лесу. По земле глухо стучали копыта. Кобыла ловко маневрировала между деревьями. Со всех сторон на них надвигалась ночь. С боков хлестали ветви деревьев, мимо которых они проносились. Почувствовав, как ей тяжело дышать в надежных объятиях разбойника, Миракл судорожно сглотнула и рассмеялась.
Где-то свернув на другую дорогу, они пересекли поле и очутились в проселке, который в конце концов вывел их на дорогу, тянущуюся вдоль канала. Уже почти совсем стемнело. В чернильных водах канала отражались высыпавшие на небе звезды. Миракл крепко держалась за седло. Они ворвались в ночь и, взобравшись на насыпь, еще раз поменяли дорогу. И вот лошадь пошла шагом.
Впереди в раме из живых изгородей в северном небе бриллиантом заблестела Полярная звезда, там, где Большая Медведица, Кассиопея и Дракон своим величественным танцем обозначали время года. Миракл запрокинула голову, коснувшись теплого широкого плеча. Еще ярче блестели желтый Арктур и Вега, словно благословение, висевшие в летних высоких небесах.
Ночной воздух ласкал лицо, проникал глубоко в легкие, принося острое, горько-сладкое чувство – осознание того, что она спасена и в то же время снова в ловушке. Но теперь-то ее спаситель должен осмыслить сущность их отношений?
Кобыла прогнулась и, будто резвясь, встала на дыбы.
– Я же говорил вам, что добрая лошадь мне может понадобиться, – раздался голос Райдера. – С вами все в порядке?
– Я чувствую себя гораздо лучше, чем можно было бы ожидать от беглой преступницы. Благодарю вас.
Рука Райдера крепче сжала ее талию.
– Хэнли обидел вас?
– Нет, хотя собирался. Но разве вы не заметили пистолет в моей руке?
– Заметил, и очень рад.
Напряжение немного отпустило Миракл, и она прижалась спиной к теплому телу Райдера, пытаясь прогнать дурные предчувствия.
– Опасность, правда, была велика.
Райдер, казалось, был полон воодушевления.
– Если бы я только заподозрил, что он хоть пальцем тронул вас против вашей воли, я тотчас вернулся бы и забил его насмерть.
– Забили бы насмерть? – переспросила она легкомысленно, не до конца вникнув в суть его слов. – А что, нельзя было просто пристрелить его?
– Я разрядил оба пистолета.
– А, дырки в его карете!
Неожиданно Райдер рассмеялся, и у Миракл отлегло от сердца.
– Признаться, когда он выстрелил в меня, я почувствовал, что должен ударить его больнее – мне захотелось ударить по его самолюбию. Но раз уж он промахнулся, я решил продырявить дверь его кареты. Замена этих великолепных гербов весьма дорого обойдется.
– Что чрезвычайно раздосадует лорда Хэнли.
– Отчасти я этого и добивался.
Миракл, глядя на него снизу вверх, улыбнулась. Ей хотелось отблагодарить Райдера за его поразительное великодушие, вернув ему былое веселье и его донкихотскую галантность.
– Жизнь или кошелек, значит?
Темные глаза Райдера встретились с ее глазами:
– Черт побери, я с самого детства мечтал кому-нибудь крикнуть это.
– Но заставить графа снять брюки и разуться, оставив его в подштанниках! Как вы могли?
Райдер снова рассмеялся:
– По правде говоря, я так разозлился, что был готов на все. Но прежде всего я хотел задержать погоню. Его люди скорее всего находились от него не более чем в четверти мили, однако Хэнли потребуется время, чтобы собрать все, что вы забросили за изгородь.
Волнения Миракл по поводу того, что случилось с ней, меркли в сравнении с другой реальностью. Она заставила себя заговорить об этом.
– Но он запомнил окрас Красотки. Когда он прикажет искать лошадь, ее легко будет опознать.
– Вне всяких сомнений. И даже с моим камуфляжем он, должно быть, узнал меня.
– А его слуги были свидетелями произошедшего. Я понимаю, будущего герцога никто не посмеет тронуть, даже за грабеж на большой дороге, но трудностей вам все равно не избежать.
– Если Хэнли вместо того, чтобы потребовать сатисфакции, предпримет какие-то иные действия, он выставит себя на посмешище. Хоть трудность, безусловно, существует, ибо, несмотря на все мои старания представить вас абсолютно не причастной к делу, вам могут предъявить обвинения в соучастии, которое карается смертью.
– Да, теперь мне грозит наказание не только за былые преступления, но и за содействие разбойнику. – Миракл вспомнила глаза графа, и ее передернуло. – Пока же, Райдер, я благодаря вам свободна, но мы должны расстаться, пока лорд Хэнли…
– Вздор! – перебил ее Райдер. – Плевать на Хэнли, пусть сначала нас поймает.
– Что ж, мне ничего не остаётся – лишь покориться вам как более сведущему.
– Вот и славно, – сказал он. – Тогда мое решение таково: отныне мы с вами путешествуем вместе, пусть все катится к чертям.
Миракл глубоко вздохнула:
– Где мы? Похоже, мы едем на север.
– Наши тела, полагаю, где-то возле Шропшира, а все остальное – не имею понятия.
– О! – Миракл подняла на него глаза. – Так значит, все идет к тому!
Взгляд Райдера блуждал по ее лицу, словно он пытался прочитать на нем ответы на вопросы, которые едва ли мог произнести вслух.
– Мне следовало бы запомнить, что вы никогда не занимаетесь любовью бескорыстно. И вот, проснувшись, я обнаружил себя в одиночестве, не считая обеспокоенной лошади и еще одного воспоминания. Что я должен был почувствовать – досаду на вашу взбалмошность или же я должен был быть польщен тем, что снова удостоился ваших профессиональных ласк?
Сердце Миракл учащенно забилось.
– Если вы приняли решение следовать за мной, разве я не вправе принять свое – сбежать от вас?
– Только не для того, чтобы прямиком угодить в руки вашего преследователя.
Кобыла стала взбираться рысью на гору, поднимаясь почти к самым звездам, затем пошла вниз, спускаясь в пустоту, где, как разлитые на дороге чернила, чернела, поблескивая, речка.
– Вы по-прежнему предпочитаете, чтобы мы путешествовали как компаньоны? – спросила Миракл.
– Боже мой! Мое тело воспринимает эту мысль как насмешку, но в путешествие меня гонит отнюдь не желание.
– Ваше желание вам так отвратительно?
– В общем, нет, но будь я проклят, если хочу, чтобы вы платили мне своим телом. У нас с вами общий враг. Этого вполне достаточно, чтобы оправдать мое присутствие рядом с вами.
– Стало быть, вы думаете, будто я всегда действую по расчету?
– Даже если это так, я, верно, могу вместо тела купить ваше время, за которое заплачу чистоганом по окончании путешествия.
Миракл вся подобралась.
– Я не требовала от вас ни подарков, ни снисхождения. И почему бы мне не гордиться собственной независимостью? Мой брат Диллард не один год инвестировал для меня мои сбережения, и теперь у меня есть кругленькая сумма. Путешествуйте со мной, если вам так угодно, но платить мне не надо. Я согласна на ваше общество только на этих условиях, и ни на каких других, по крайней мере, до конца путешествия.
С минуту Райдер ехал молча.
– Тогда даю вам слово, – наконец проговорил он. – Мы с вами компаньоны. А теперь, поскольку мне совсем не хочется, чтобы Хэнли догнал нас, нам следует обдумать, что делать дальше. – Райдер пустил Красотку шагом. Они приближались к черной воде. – Нам нужно исчезнуть.
– Согласна. Лорд Хэнли потрудился напомнить мне, что в настоящее время чувствует себя ангелом мщения. Было кое-что еще…
– Кое-что еще?
– Он допытывался, что я сделала со своими ценностями. Это его очень волновало. Будто он подозревал меня в том, что я у него что-то украла.
– А это не так?
– Нет, я…
Красотка чего-то испугалась и, захрапев, остановилась как вкопанная. Райдер весь напрягся. Миракл схватилась за лошадиную гриву.
Из темноты материализовался человек. Он схватил одной рукой кобылу под уздцы, а другой навел дуло пистолета прямо в сердце Миракл.
Второй разбойник преградил путь к речке. В ночи тускло поблескивали дула двух пистолетов в его руках.
Третий занял позицию сзади возле крупа лошади, где Миракл не могла его как следует видеть.
– Сидите смирно, – шепнул ей на ухо Райдер. – Один из наших новых друзей приставил острие ножа к моей пояснице. Мы, как это ни печально, окружены.
– Руки вверх! – скомандовал человек у реки. – И без глупостей.
Райдер разжал пальцы и выпустил поводья из рук, потеряв контроль над кобылой, и поднял руки.
– Добрый вечер, сэр, – спокойно поздоровался он. – У вас, кажется, над нами бесспорное преимущество. Но несмотря на это, вам придется посторониться.
От звука спокойного, решительного и властного голоса Райдера в ночном воздухе забрезжило сомнение. Разбойник, державший кобылу за поводья, казалось, весь съежился, готовый опустить оружие и сбежать.
Но человек у реки рассмеялся:
– Подумать только! Да это та самая его фальшивая светлость! Ты ведь и не был никогда хозяином леса и разрушенных свинарников, да? И у тебя там не было поблизости подручных! Ты такой же оборванец, как и мы. Правда, тебе удалось на минуту задурить нам с Джебом голову. Ты кто, актер, что ли?
– Что-то в этом роде. Но ты, хоть и вооружен с ног до головы и словно вырос из зубов дракона, пропустишь нас.
– Нет, вы только послушайте его, ребята! – Человек с воинственной бравадой шагнул вперед. – Меня кличут Здоровяк. Ты, баба, хочешь предложить мне драться за помилование.
– Если хочешь. Однако настоятельно тебе советую делать так, как я велю, мистер Здоровяк.
В ответ на его слова бандиты покатились со смеху. Но было в этом смехе какое-то нервное напряжение, словно они опасались, как бы у Райдера в самом деле не оказалось где-нибудь припрятано неизвестное оружие, с помощью которого он осуществит свое страшное возмездие.
Здоровяк стиснул челюсти и махнул ему пистолетом:
– Слазь! Второй раз повторять не буду. Тихо и спокойно, руки держи у меня на виду.
– А если нет?
Мужчина сплюнул.
– Пристрелю на месте, не посмотрю, какая ты есть важная птица.
– В таком случае, – сказал Райдер, – мы сдаемся.
Миракл бросила на него взгляд. В глазах Райдера тускло тлели угли гнева. Однако он улыбнулся ей, затем с поднятыми руками перебросил ногу через холку лошади и спрыгнул на дорогу. Красотка заартачилась, но Джеб рванул поводья вперед через голову кобылы и остановил ее.
– Забери у него все ценные вещи, Том, – велел Здоровяк мужику с ножом. – А мы с Джебом проследим, чтобы этот малый чего не выкинул.
– Дорогой сэр, – сказал Райдер, – были у меня в жизни ошибки, но до таких глупостей никогда не доходило. Мои часы у меня во внутреннем кармане вместе с другими, которые не так хороши, но все же гораздо лучше того, что ты заслуживаешь.
Пока Том вынимал у него часы, мешочек с монетами и часы лорда Хэнли с его бумажником, Райдер безучастно смотрел в пространство. Обнаружив бриллиантовую галстучную булавку, грабитель, присвистнув, быстро спрятал ее в карман.
Джеб между тем, перебросив поводья Красотки через локоть, шарил в седельных сумках. Кобыла стояла смирно, лишь слегка косила глазом в ответ на грубое обращение. Райдер безмолвно извинялся перед ней. Это была всего лишь красивая скаковая лошадь, мускулистая, крепкая и верная. Она, как и Райдер, не знала никаких фантастических трюков, чтобы защитить себя от разбойников.
Том, обыскав Райдера, напоследок похлопал его по ногам и, держа наготове нож, бросил плотоядный взгляд на Миракл.
– А вы, мисс? Не припрятали ли вы, случаем, под вашими юбками какие-нибудь миленькие побрякушки?
– Пустая трата времени, – сказал Райдер. – У нас ничего больше нет, кроме гвоздей в твой гроб.
Бандит приставил острие ножа к его горлу.
– Хочешь, чтобы я вырезал у тебя сердце, ты, баба?
Миракл вздохнула:
– Значит, вы не собираетесь меня обыскивать? О, сэр! Как это благородно!
Том ухмыльнулся, глядя на нее:
– Вы только послушайте ее, ребята! Леди невдомек, что самое вкусненькое Том всегда оставляет на потом.
– Стойте смирно, – шепнула Миракл Райдеру. – Ничего не предпринимайте! Им от нас, кроме денег, ничего не нужно.
Райдер, едва ли сознавая, что делает, начал потихоньку двигаться, собираясь заслонить собой Миракл от Тома, но оказался перед наставленным на него дулом пистолета. Еще шаг – и в него либо всадят нож, либо пристрелят.
Он улыбнулся как ни в чем не бывало и отступил назад, хотя кулаки его невольно сжались, когда Том стал ощупывать одежду Миракл. Райдер, с трудом скрывая кипевшую в нем ярость, заставил себя отвести глаза в сторону, уставившись в темноту.
А ведь предлагал ей покровительство! Жалкий аристократишка, чей боевой опыт исчерпывался редкими боями у «Джентльмена Джексона»[18] и редкими упражнениями в стрельбе. Однако Миракл терпела ощупывание с величайшим равнодушием, которое сводило на нет плотоядное удовольствие Тома. Наконец грабитель, пожав плечами, отошел от нее.
– На девке ничего нет! – крикнул он Здоровяку. – От парня уже и так довольно поживились.
– Особенно бриллиантовой булавкой, которая у тебя в кармане? – спросил Райдер.
Том резко обернулся, выбросив вперед нож.
– Прекратите! – прошипела Миракл. – Вы не настроите их друг против друга. Это не сработает.
– Если эта деревенщина снова прикоснется к вам…
– Он не сделал мне ничего дурного. А вот рядом с вами между тем опасно находиться. Как с пороховой бочкой.
– Это вы правильно подметили.
– Тогда вдохните поглубже, – шепнула Миракл, – и подумайте о лютиках.
– А ну заткнитесь! – прикрикнул на них Здоровяк.
Что бы ни говорила Миракл, ничто не могло помешать головорезам выстрелить в свои жертвы и оставить их умирать на месте. Так же, как ничто не могло им помешать изнасиловать Миракл. Грабители даже не скрывали свои лица. Зачем же им оставлять свидетелей, которые могут их опознать?
Мозг Райдера лихорадочно работал. Райдер сделал глубокий вдох, но о лютиках думать не стал. Он остановил взгляд на своей кобыле.
Красотка подняла голову и вытянула шею. Наблюдая за настороженностью чуткого животного, Райдер вдруг ощутил невероятный прилив сил. Перед ним вдруг забрезжил единственный шанс на спасение, и гнев его начал стихать.
Джеб, закончив осмотр седельных сумок, обернулся, и кобыла попятилась.
– Поглядите-ка! У парня пистолеты. – Он махнул одним в сторону Райдера и рассмеялся. – Ну и хорош же ты гусь – едешь по дороге ночью, и даже не побеспокоился перезарядить их! Тебя ограбить все равно, что отнять бутылочку у дитяти.
– Чего можно ждать от бедного актера? – спросил Райдер. – Как выразился один джентльмен из Вероны, «Ведь тело только через ум богато»[19]. Наш дар – слова, а не действие.
– Что ж, тогда пой: за славную песню – славный ужин[20]. – Довольный своим остроумием, Джеб загоготал.
Райдер приподнял брови и состроил дурацкую гримасу.
– Пусть у меня, увы, отняли мои ничтожные сбережения, вызывать сопереживание у толпы я мастер. Внешность – это все. – Он прижал руку к груди. – «Ужель павлин нам жаворонка лучше лишь потому, что хвост его красив?»[21]
– Глядите, эк его понесло! – воскликнул Джеб.
Том тряхнул рукой с ножом:
– Чертовски хороший сюртук, а? Получше моего будет.
– Тогда я с радостью подарю его вам, сэр.
– Ты ничего не даришь, это мы у тебя берем. Сымай сюртук!
Райдер получил возможность пошевелиться. Это позволило ему немного потянуть время. Музыка планет обрела какое-то металлическое сопровождение, будто где-то вдалеке медные сковороды ударялись о железные кастрюли. Все эти звуки перекрывались жутким и хаотичным барабанным боем. Красотка, насторожившись, затрепетала.
– Значит, вы берете мой сюртук, сэр? – спросил Райдер. – Но что проку в подарке, если его забирают силой?
– Какой тут может быть прок, ты, тряпка, когда мы тебя грабим!
Миракл, нахмурившись, бросила пронзительный взгляд на Райдера. Мужчины снова разразились хохотом, а Райдер наклонил голову, чтобы услышать, что она ему шепчет:
– Я знаю, вы обучены фехтованию и кулачному бою, но заклинаю вас, даже не пытайтесь выступать против трех заряженных пистолетов.
Райдер легко коснулся губами ее уха. Он ликовал, он чувствовал невесть откуда взявшуюся готовность к бою, словно где-то вдали призывно трубил в трубу Орион.
– Значит, если бы меня убили, вас бы это опечалило?
– Очень. Вы не будете ни во что вмешиваться, даже если они будут меня насиловать. Я требую, чтобы вы пообещали мне это!
– Такого обещания вы от меня не получите, могу пообещать только, что до этого дело не дойдет.
– А ну прекратите шептаться! – прикрикнул на них Здоровяк. – Снимай же ты наконец этот чертов сюртук!
Райдер сбросил сюртук.
– Вот, сэр, хотя должен предостеречь вас: эта одежонка почти наверняка окажется причиной смерти ее владельца.
– Ядом, что ли, пропитана? – Разбойник снова загоготал, потом, скинув с себя свое дранье, выбросил в заросли живой изгороди и влез в сюртук Райдера. – Эх, хороша одежа! И на мне смотрится не так уж плохо!
– Что такое? – прошипела Миракл. – Вы знаете какие-то другие способы борьбы, как ваш брат?
– Отнюдь! Но прислушайтесь как следует! Мне, кажется, не придется жертвовать своей жизнью, защищая вашу честь.
Резкий звук, сопровождаемый отчетливо различимым рокотом и беспорядочным топотом, становился все ближе. Непонятно, что он сулил – спасение или еще большие неприятности.
Красотка заржала. Джеб, резко повернув голову, уставился на дорогу.
– Кто-то идет!
Продолжая держать Миракл и Райдера под прицелом, Здоровяк начал отступать к проему в изгороди.
– Айда, ребята, тикай! Хватит. Лошадь берите! Она стоит больше, чем все остальное, вместе взятое.
– Если уведешь мою кобылу, – сказал Райдер, – тебе несдобровать.
Разбойники переглянулись, как будто с неба на них указывала своими перстами тень смерти.
– Мы не собираемся на ней ездить, ваша воображаемая светлость, мы ее продадим.
– Можете не верить мне, – сказал Райдер, – но если возьмете эту лошадь, вас ждет виселица.
– Ой-ой-ой, наш маменькин сынок, оказывается, очень привязан к своей милой лошадке, – проговорил Том нараспев. – Готов поклясться, что еще больше он привязан к этой милой шлюшке. Как насчет того, чтобы чуток позабавиться, ребята, а?
В темноте вспыхнули огни двух фонарей, словно глаза дракона на вершине горы. Приближавшийся рокот оказался стуком колес и топотом копыт. Металлический лязг походил на бряцание мечей в средневековой битве.
– Хочешь девку – бери! – крикнул Здоровяк.
Том попытался схватить Миракл за запястье. Но Райдер с проворством, которого сам от себя не ожидал, взял пригоршню гальки с берега и швырнул разбойнику в лицо. Тот отшатнулся, изрытая проклятия. В это время Джеб резко повернулся и поднял пистолет.
Схватив Миракл за талию, Райдер упал с ней на землю. Пуля просвистела мимо и с плеском скрылась в реке, подняв фонтанчик воды.
– Да оставь ты эту девку! – Здоровяк бегом кинулся к берегу. – Давай уносить ноги!
Продолжая посылать ругательства, поспешил и Том. За ним, таща кобылу под уздцы, следовал Джеб через темный проем в изгороди, стремясь поскорее раствориться в ночи.
Сердце бешено стучало. Райдер встал и подал руку Миракл.
– Боюсь, не много во мне от благородного рыцаря. Вы не пострадали?
– Нет! Конечно, нет. – Миракл поднялась на ноги, но тотчас отвернулась, словно желая глотнуть свежего воздуха. – Мне очень жаль Красотку.
Взгляд Райдера был прикован к ее четкому, будто прочерченному ножом, силуэту. Он вытащил из зарослей живой изгороди разбойничий сюртук и продел руки в рукава.