Это был старый колдун-манти.
Глава 25
Глава 26
Глава 27
Глава 25
В ЛОГОВЕ ТУГОВ
Как удалось этому старику, почти безоружному, пересечь джунгли, болотистые острова Сундарбана, переплыть лагуны и добраться до логова сектантов Кали? И почему вместо Суйод-хана с маленькой Дармой здесь появилась эта банда фанатиков? Предал их Сирдар или туги сами заметили, как они взбирались по куполу?
Ни у Сандокана, ни у других не было времени задаваться этими вопросами. Со страшными криками туги набросились на них со всех сторон со своими арканами, шелковыми шнурами и кинжалами.
— Смерть осквернителям пагоды! Кали!.. Кали!..
Сандокан первым бросился из ниши, целясь прямо в грудь манти, который был впереди душителей, с кинжалом в одной руке и с факелом в другой.
— Тебе первая пуля, старик! — крикнул он.
За этими словами последовал выстрел, отдавшийся под огромным куполом, как взрыв петарды.
Манти уронил кинжал, прижав руку к груди. Минуту он стоял прямо, глядя на Сандокана взглядом, полным ненависти, потом тяжело упал под ноги колоссальной статуи, которая возвышалась в центре пагоды.
— Отомстите за меня… — прохрипел он, — убейте… уничтожьте… Кали так хочет!..
Увидев, что старик упал, растерянные душители отпрянули назад, и это дало время Тремаль-Найку, Янесу и остальным сплотиться вокруг Тигра Малайзии, который, отбросив карабин, взялся за паранг.
Однако колебания тугов длились всего несколько секунд. Надеясь на свое численное превосходство, они снова бросились вперед, раскручивая в воздухе арканы и шелковые шнуры.
Сандокан вовремя заметил опасность, которая угрожала его отряду, если они позволят себя окружить. Он бросился к ближайшей стене, в то время как его товарищи выстрелами проложили себе дорогу, стреляя почти в упор.
— Паранги в руки! — закричал Сандокан, прижимаясь к стене. — Следите за арканами!
Янес, Тремаль-Найк и малайцы, воспользовавшись проложенной дорогой, быстро присоединились к нему, размахивая над головой кинжалами, чтобы рассекать арканы, которые, свистя, как змеи, падали на них со всех сторон.
Решительность Тигра Малайзии и собственные потери, казалось, охладили пыл душителей, которые надеялись легко захватить маленький отряд.
Голос манти, который при последнем издыхании бился в луже собственной крови, слабея, донесся до них:
— Убейте… уничтожьте… рай Кали тому, кто погибнет… кто поги…
Смерть прервала его последние слова; но все услышали обещание. Рай Кали тому, кто погибнет! Большего и не нужно, чтобы возбудить храбрость у этих фанатиков.
Снова они бросились вперед, возбуждая себя дикими воплями; и снова были вынуждены отступить под огнем пистолетов. Сандокан и его товарищи стреляли наверняка, убивая ближних в упор.
Несколько тугов упали мертвыми, образуя перед нападавшими что-то вроде барьера. Этот второй залп, гораздо более страшный, чем первый, посеял в рядах тугов настоящую панику. Растерянные, они метались по пагоде, не решаясь напасть на сбившихся в кучку друзей.
— Вперед! — заметив это, закричал Сандокан. — Нападем на этих бандитов!
И неустрашимый пират бросился вперед с отвагой зверя, чье имя он носил, нанося страшные удары парангом с немыслимой ловкостью и быстротой. Его малайцы с дикими криками рванулись вперед, не щадя своими кинжалами никого.
Туги, бессильные противостоять этому яростному натиску, отступили к статуе и сгрудились вокруг нее. Они побросали свои арканы, бесполезные в сражении лицом к лицу, и, вооружившись ножами и кинжалами, решительно отбивались, словно надеясь на помощь своей богини.
Тщетно Тигр Малайзии бросал своих людей в атаку. Туги падали, но, несмотря на страшную резню, учиненную тяжелыми борнезийскими саблями, большинство их, отбиваясь, еще крепко держалось на ногах.
Сражение было в самом разгаре, когда в отдалении вдруг снова послышался грохот большого барабана и вслед за тем ружейные выстрелы, которые раздавались у стен пагоды.
— Смелее, друзья! — закричал Сандокан. — Наши люди пришли нам на помощь! Вперед, на этих бандитов!
Но повторять атаку уже не пришлось. Едва заслышав грохот своего барабана, туги стремительно бросились к той же самой двери, через которую они ворвались в пагоду и которая, видимо, вела в таинственные галереи подземного храма.
Видя, что они бегут, Сандокан кинулся за ними с призывом:
— Вперед! Врывайтесь в их логово!
Но туги уже достигли двери и кинулись в галерею, толкая один другого, чтобы спастись первыми. Убегая, они побросали свои факелы. Янес и Тремаль-Найк подняли два из них и кинулись следом за Сандоканом.
Когда они ворвались в подземные галереи, туги, которые бежали, как зайцы, уже имели немалое преимущество. Зная свои подземелья, они бросили факелы и убегали в темноте, но топот их ног звучно отдавался под темными сводами.
Тремаль-Найк, который опасался засады, хотел было удержать Тигра Малайзии.
— Подождем твоих людей, Сандокан.
— Хватит и нас, — отвечал пират. — Не останавливайся!
И, выхватив у Янеса факел, он смело бросился в темный переход, не обращая внимания на грохот барабана, который созывал всех обитателей подземелий. Все кинулись за ним, размахивая парангами и громко крича, чтобы усилить страх беглецов и внушить им, что преследователей гораздо больше.
Галерея, ведущая в огромные пещеры Раймангала, полого спускалась вниз.
Это был полукруглый коридор, прорытый в скальной породе, шириной два метра и такой же высоты, прерываемый время от времени короткими скользкими ступенями. Сырость просачивалась отовсюду, и местами по стенам струилась вода.
Душители бежали, даже не пытаясь оказать сопротивления, что было бы нетрудно в этом узком проходе.
Пираты Момпрачема преследовали их, крича и время от времени стреляя из пистолетов. Они решили достичь подземного храма и там ждать своих людей, которые, судя по отдаленным ружейным выстрелам, уже проникли в пагоду.
Так пробежали они шагов четыреста или пятьсот, когда очутились перед дверью, которую туги, видимо, не успели запереть, дверью непомерной толщины, сделанной из бронзы или какого-то другого металла, которая вела в круглую пещеру.
— Остановимся, — сказал Тремаль-Найк.
— Нет, — возразил Сандокан, который мельком заметил последних беглецов, бросившихся вон из пещеры через вторую дверь.
— Подождем твоих людей.
— Они догонят нас позже. С ними Каммамури, он их приведет. Вперед, пока Суйод-хан не сбежал с Дармой.
— Да, вперед! — вскричали Янес и де Люссак.
Они устремились в пещеру, направляясь к той двери, через которую бежали туги, как вдруг послышались два громовых раската, как если бы взорвались две петарды или мины. Сандокан остановился, испустив крик ярости.
— Они закрыли обе двери!
— Черт возьми! — воскликнул Янес, который почувствовал, как дрожь прошла по телу, разом потушив его энтузиазм. — Неужели мы попали в ловушку?
Все остановились, с беспокойством переглядываясь. Все стихло в подземелье, едва закрылись обе массивные двери. Не слышалось больше ни ружейной пальбы, ни грохота барабана, ни криков беглецов.
— Мы попались, — сказал, наконец, Сандокан. — Значит, за спиной у нас тоже были враги? Я был не прав, что не последовал твоему совету, друг Тремаль-Найк; но я надеялся добраться до пагоды и вырвать у Суйод-хана Дарму, прежде чем он сумеет сбежать.
— Туги пока нас не схватили, капитан, — сказал де Люссак, который все еще сжимал паранг, окровавленный по самую рукоятку. — Наши попытаются пробить эти двери, поскольку у них есть петарды.
— Их больше не слышно, — сказал Янес. — Неужели душители одолели их?
— Я никогда в это не поверю, — ответил Сандокан. — Ты знаешь, как отважны наши люди, и, бросившись вперед, они не остановятся и перед целой армией. Я уверен, что они уже овладели пагодой и открывают дверь галереи.
— Тем не менее я беспокоюсь, — сказал Тремаль-Найк, который до тех пор молчал. — Я боюсь, что Суйод-хан воспользуется этим положением, чтобы сбежать с моей Дармой.
— Тут есть еще выходы? — спросил Сандокан.
— Тот, что ведет к священному баньяну.
— Сирдар говорил, что он замурован.
— Его могли открыть снова, — ответил Тремаль-Найк. -У Суйод-хана есть мастера на все руки.
— Каммамури знает о существовании того прохода?
— Да.
— Тогда он велел, наверное, сторожить его.
— Сударь, — сказал де Люссак, который обошел пещеру, -попытаемся выйти отсюда.
— Правда, — сказал Сандокан. — Мы теряем время в бесполезной болтовне. Вы осмотрели двери, господин де Люссак?
— И одну, и вторую, — ответил француз. — Мне кажется, что нечего и думать выйти отсюда, не имея петарды. Они бронзовые и огромной толщины. Эти канальи для того и бежали, чтоб завлечь нас в эту ловушку, что им в конце концов и удалось.
— Вы не заметили никакого другого прохода?
— Нет, господин Сандокан.
— А что делают наши люди? — спросил Янес, который начинал терять свое спокойствие. — Они уже должны быть здесь.
— Я бы отдал половину моих богатств, чтобы узнать о них, — проговорил Сандокан. — Это молчание меня беспокоит.
— И меня также, — сказал Тремаль-Найк. — Но не будем терять времени и постараемся выйти отсюда, пока туги не сыграли с нами шутку еще похуже. Они способны на все.
— Тихо! — сказал в этот момент Янес, который приблизился к той двери, что вела в пагоду. — Я слышу далекие выстрелы.
— Откуда?
— Из пагоды, мне кажется.
Все бросились к массивной бронзовой двери и приложили уши к металлу.
— Да, выстрелы, — сказал Сандокан. — Мои люди продолжают биться. Друзья, попытаемся добраться до них.
— Невозможно сокрушить эту дверь, — сказал де Люссак.
— Взорвем ее, — предложил Янес. — У меня в пороховнице около фунта пороху; и у каждого из вас должно быть почти столько же. Мы можем сделать хорошую мину.
— Лишь бы не взорваться самим, — заметил Тремаль-Найк.
— Пещера довольно просторная, — сказал Сандокан. — Как вы думаете, господин де Люссак?
— Опасности нет, — отвечал француз. — Достаточно будет нам лечь ничком в противоположном конце.
— Итак, приступим, — решил Янес. — Ссыпайте свой порох ко мне сюда.
Малайцы уже взялись за паранги, чтобы копать яму для петарды под дверью, когда послышалось несколько взрывов, сопровождаемых страшными криками.
— Что там происходит? — вскричал Янес.
— Должно быть, наши люди взорвали двери в галерею, — ответил Сандокан. — Кажется, сражаются в пагоде.
Неожиданно Тремаль-Найк издал крик ярости, и вслед за этим послышался шум бурлящей воды.
— Что там еще? — спросил Сандокан.
— То, что туги собираются утопить нас, — ответил Тремаль-Найк сдавленным голосом. — Смотрите!
Из противоположного края пещеры через щель в углу свода вниз устремился поток воды. Скользнув по стене, он с шумом обрушился на пол, расплескиваясь и быстро заливая его.
— Мы погибли! — воскликнул Янес.
Сандокан хранил молчание, хотя в его глазах, наверное, в первый раз в жизни мелькнуло горестное бессилие, а лицо было мрачным.
— Если через пять минут ваши люди не будут здесь, все будет кончено, — сказал де Люссак. — Этот водопад затопит нас. Что вы об этом скажете, господин Янес?
— Скажу, что мину мы приготовить уже не сможем, — отвечал португалец. Он достал из кармана сигарету, зажег ее и принялся курить с видом человека, полностью отдавшегося на волю судьбы.
— Что же нам делать, Сандокан? — спросил Тремаль-Найк. — Неужели мы так и позволим утопить нас здесь, как котят?
Но пират не ответил. Стиснув зубы и мрачно скрестив руки на груди, он смотрел на темную воду, которая уже затопила весь пол пещеры и быстро поднималась к их коленям.
— Господа, — сказал Янес, — не хотите ли поплавать. Я не прочь, но надеюсь все-таки, что туги дадут мне докурить сигарету и что…
Страшный взрыв, от которого дрогнули стены, прервал его фразу. Бурлящая вода хлынула с удвоенной силой и вскоре дошла им до пояса, поднимаясь все выше и выше.
Ни у Сандокана, ни у других не было времени задаваться этими вопросами. Со страшными криками туги набросились на них со всех сторон со своими арканами, шелковыми шнурами и кинжалами.
— Смерть осквернителям пагоды! Кали!.. Кали!..
Сандокан первым бросился из ниши, целясь прямо в грудь манти, который был впереди душителей, с кинжалом в одной руке и с факелом в другой.
— Тебе первая пуля, старик! — крикнул он.
За этими словами последовал выстрел, отдавшийся под огромным куполом, как взрыв петарды.
Манти уронил кинжал, прижав руку к груди. Минуту он стоял прямо, глядя на Сандокана взглядом, полным ненависти, потом тяжело упал под ноги колоссальной статуи, которая возвышалась в центре пагоды.
— Отомстите за меня… — прохрипел он, — убейте… уничтожьте… Кали так хочет!..
Увидев, что старик упал, растерянные душители отпрянули назад, и это дало время Тремаль-Найку, Янесу и остальным сплотиться вокруг Тигра Малайзии, который, отбросив карабин, взялся за паранг.
Однако колебания тугов длились всего несколько секунд. Надеясь на свое численное превосходство, они снова бросились вперед, раскручивая в воздухе арканы и шелковые шнуры.
Сандокан вовремя заметил опасность, которая угрожала его отряду, если они позволят себя окружить. Он бросился к ближайшей стене, в то время как его товарищи выстрелами проложили себе дорогу, стреляя почти в упор.
— Паранги в руки! — закричал Сандокан, прижимаясь к стене. — Следите за арканами!
Янес, Тремаль-Найк и малайцы, воспользовавшись проложенной дорогой, быстро присоединились к нему, размахивая над головой кинжалами, чтобы рассекать арканы, которые, свистя, как змеи, падали на них со всех сторон.
Решительность Тигра Малайзии и собственные потери, казалось, охладили пыл душителей, которые надеялись легко захватить маленький отряд.
Голос манти, который при последнем издыхании бился в луже собственной крови, слабея, донесся до них:
— Убейте… уничтожьте… рай Кали тому, кто погибнет… кто поги…
Смерть прервала его последние слова; но все услышали обещание. Рай Кали тому, кто погибнет! Большего и не нужно, чтобы возбудить храбрость у этих фанатиков.
Снова они бросились вперед, возбуждая себя дикими воплями; и снова были вынуждены отступить под огнем пистолетов. Сандокан и его товарищи стреляли наверняка, убивая ближних в упор.
Несколько тугов упали мертвыми, образуя перед нападавшими что-то вроде барьера. Этот второй залп, гораздо более страшный, чем первый, посеял в рядах тугов настоящую панику. Растерянные, они метались по пагоде, не решаясь напасть на сбившихся в кучку друзей.
— Вперед! — заметив это, закричал Сандокан. — Нападем на этих бандитов!
И неустрашимый пират бросился вперед с отвагой зверя, чье имя он носил, нанося страшные удары парангом с немыслимой ловкостью и быстротой. Его малайцы с дикими криками рванулись вперед, не щадя своими кинжалами никого.
Туги, бессильные противостоять этому яростному натиску, отступили к статуе и сгрудились вокруг нее. Они побросали свои арканы, бесполезные в сражении лицом к лицу, и, вооружившись ножами и кинжалами, решительно отбивались, словно надеясь на помощь своей богини.
Тщетно Тигр Малайзии бросал своих людей в атаку. Туги падали, но, несмотря на страшную резню, учиненную тяжелыми борнезийскими саблями, большинство их, отбиваясь, еще крепко держалось на ногах.
Сражение было в самом разгаре, когда в отдалении вдруг снова послышался грохот большого барабана и вслед за тем ружейные выстрелы, которые раздавались у стен пагоды.
— Смелее, друзья! — закричал Сандокан. — Наши люди пришли нам на помощь! Вперед, на этих бандитов!
Но повторять атаку уже не пришлось. Едва заслышав грохот своего барабана, туги стремительно бросились к той же самой двери, через которую они ворвались в пагоду и которая, видимо, вела в таинственные галереи подземного храма.
Видя, что они бегут, Сандокан кинулся за ними с призывом:
— Вперед! Врывайтесь в их логово!
Но туги уже достигли двери и кинулись в галерею, толкая один другого, чтобы спастись первыми. Убегая, они побросали свои факелы. Янес и Тремаль-Найк подняли два из них и кинулись следом за Сандоканом.
Когда они ворвались в подземные галереи, туги, которые бежали, как зайцы, уже имели немалое преимущество. Зная свои подземелья, они бросили факелы и убегали в темноте, но топот их ног звучно отдавался под темными сводами.
Тремаль-Найк, который опасался засады, хотел было удержать Тигра Малайзии.
— Подождем твоих людей, Сандокан.
— Хватит и нас, — отвечал пират. — Не останавливайся!
И, выхватив у Янеса факел, он смело бросился в темный переход, не обращая внимания на грохот барабана, который созывал всех обитателей подземелий. Все кинулись за ним, размахивая парангами и громко крича, чтобы усилить страх беглецов и внушить им, что преследователей гораздо больше.
Галерея, ведущая в огромные пещеры Раймангала, полого спускалась вниз.
Это был полукруглый коридор, прорытый в скальной породе, шириной два метра и такой же высоты, прерываемый время от времени короткими скользкими ступенями. Сырость просачивалась отовсюду, и местами по стенам струилась вода.
Душители бежали, даже не пытаясь оказать сопротивления, что было бы нетрудно в этом узком проходе.
Пираты Момпрачема преследовали их, крича и время от времени стреляя из пистолетов. Они решили достичь подземного храма и там ждать своих людей, которые, судя по отдаленным ружейным выстрелам, уже проникли в пагоду.
Так пробежали они шагов четыреста или пятьсот, когда очутились перед дверью, которую туги, видимо, не успели запереть, дверью непомерной толщины, сделанной из бронзы или какого-то другого металла, которая вела в круглую пещеру.
— Остановимся, — сказал Тремаль-Найк.
— Нет, — возразил Сандокан, который мельком заметил последних беглецов, бросившихся вон из пещеры через вторую дверь.
— Подождем твоих людей.
— Они догонят нас позже. С ними Каммамури, он их приведет. Вперед, пока Суйод-хан не сбежал с Дармой.
— Да, вперед! — вскричали Янес и де Люссак.
Они устремились в пещеру, направляясь к той двери, через которую бежали туги, как вдруг послышались два громовых раската, как если бы взорвались две петарды или мины. Сандокан остановился, испустив крик ярости.
— Они закрыли обе двери!
— Черт возьми! — воскликнул Янес, который почувствовал, как дрожь прошла по телу, разом потушив его энтузиазм. — Неужели мы попали в ловушку?
Все остановились, с беспокойством переглядываясь. Все стихло в подземелье, едва закрылись обе массивные двери. Не слышалось больше ни ружейной пальбы, ни грохота барабана, ни криков беглецов.
— Мы попались, — сказал, наконец, Сандокан. — Значит, за спиной у нас тоже были враги? Я был не прав, что не последовал твоему совету, друг Тремаль-Найк; но я надеялся добраться до пагоды и вырвать у Суйод-хана Дарму, прежде чем он сумеет сбежать.
— Туги пока нас не схватили, капитан, — сказал де Люссак, который все еще сжимал паранг, окровавленный по самую рукоятку. — Наши попытаются пробить эти двери, поскольку у них есть петарды.
— Их больше не слышно, — сказал Янес. — Неужели душители одолели их?
— Я никогда в это не поверю, — ответил Сандокан. — Ты знаешь, как отважны наши люди, и, бросившись вперед, они не остановятся и перед целой армией. Я уверен, что они уже овладели пагодой и открывают дверь галереи.
— Тем не менее я беспокоюсь, — сказал Тремаль-Найк, который до тех пор молчал. — Я боюсь, что Суйод-хан воспользуется этим положением, чтобы сбежать с моей Дармой.
— Тут есть еще выходы? — спросил Сандокан.
— Тот, что ведет к священному баньяну.
— Сирдар говорил, что он замурован.
— Его могли открыть снова, — ответил Тремаль-Найк. -У Суйод-хана есть мастера на все руки.
— Каммамури знает о существовании того прохода?
— Да.
— Тогда он велел, наверное, сторожить его.
— Сударь, — сказал де Люссак, который обошел пещеру, -попытаемся выйти отсюда.
— Правда, — сказал Сандокан. — Мы теряем время в бесполезной болтовне. Вы осмотрели двери, господин де Люссак?
— И одну, и вторую, — ответил француз. — Мне кажется, что нечего и думать выйти отсюда, не имея петарды. Они бронзовые и огромной толщины. Эти канальи для того и бежали, чтоб завлечь нас в эту ловушку, что им в конце концов и удалось.
— Вы не заметили никакого другого прохода?
— Нет, господин Сандокан.
— А что делают наши люди? — спросил Янес, который начинал терять свое спокойствие. — Они уже должны быть здесь.
— Я бы отдал половину моих богатств, чтобы узнать о них, — проговорил Сандокан. — Это молчание меня беспокоит.
— И меня также, — сказал Тремаль-Найк. — Но не будем терять времени и постараемся выйти отсюда, пока туги не сыграли с нами шутку еще похуже. Они способны на все.
— Тихо! — сказал в этот момент Янес, который приблизился к той двери, что вела в пагоду. — Я слышу далекие выстрелы.
— Откуда?
— Из пагоды, мне кажется.
Все бросились к массивной бронзовой двери и приложили уши к металлу.
— Да, выстрелы, — сказал Сандокан. — Мои люди продолжают биться. Друзья, попытаемся добраться до них.
— Невозможно сокрушить эту дверь, — сказал де Люссак.
— Взорвем ее, — предложил Янес. — У меня в пороховнице около фунта пороху; и у каждого из вас должно быть почти столько же. Мы можем сделать хорошую мину.
— Лишь бы не взорваться самим, — заметил Тремаль-Найк.
— Пещера довольно просторная, — сказал Сандокан. — Как вы думаете, господин де Люссак?
— Опасности нет, — отвечал француз. — Достаточно будет нам лечь ничком в противоположном конце.
— Итак, приступим, — решил Янес. — Ссыпайте свой порох ко мне сюда.
Малайцы уже взялись за паранги, чтобы копать яму для петарды под дверью, когда послышалось несколько взрывов, сопровождаемых страшными криками.
— Что там происходит? — вскричал Янес.
— Должно быть, наши люди взорвали двери в галерею, — ответил Сандокан. — Кажется, сражаются в пагоде.
Неожиданно Тремаль-Найк издал крик ярости, и вслед за этим послышался шум бурлящей воды.
— Что там еще? — спросил Сандокан.
— То, что туги собираются утопить нас, — ответил Тремаль-Найк сдавленным голосом. — Смотрите!
Из противоположного края пещеры через щель в углу свода вниз устремился поток воды. Скользнув по стене, он с шумом обрушился на пол, расплескиваясь и быстро заливая его.
— Мы погибли! — воскликнул Янес.
Сандокан хранил молчание, хотя в его глазах, наверное, в первый раз в жизни мелькнуло горестное бессилие, а лицо было мрачным.
— Если через пять минут ваши люди не будут здесь, все будет кончено, — сказал де Люссак. — Этот водопад затопит нас. Что вы об этом скажете, господин Янес?
— Скажу, что мину мы приготовить уже не сможем, — отвечал португалец. Он достал из кармана сигарету, зажег ее и принялся курить с видом человека, полностью отдавшегося на волю судьбы.
— Что же нам делать, Сандокан? — спросил Тремаль-Найк. — Неужели мы так и позволим утопить нас здесь, как котят?
Но пират не ответил. Стиснув зубы и мрачно скрестив руки на груди, он смотрел на темную воду, которая уже затопила весь пол пещеры и быстро поднималась к их коленям.
— Господа, — сказал Янес, — не хотите ли поплавать. Я не прочь, но надеюсь все-таки, что туги дадут мне докурить сигарету и что…
Страшный взрыв, от которого дрогнули стены, прервал его фразу. Бурлящая вода хлынула с удвоенной силой и вскоре дошла им до пояса, поднимаясь все выше и выше.
Глава 26
АТАКА ПИРАТОВ
В то время как Сандокан и его товарищи бесстрашно лезли на купол пагоды, большая часть отряда, ведомая Каммамури и Самбильонгом, притаилась в чаще джунглей в ожидании условного сигнала.
Пока они пересекали Мангал, они не встретили ни единой души, и Пунти, который бежал впереди, не выказывал признаков беспокойства.
Каммамури, знавший окрестности пагоды, расположил своих людей напротив входа в нее, который был виден отсюда.
Вскоре к ним присоединилась тигрица, что означало, что хозяин ее уже взобрался на купол пагоды. И Каммамури тотчас же приказал своему отряду придвинуться к самому краю джунглей, чтобы при первом же сигнале немедленно броситься ему на помощь.
— Осталось несколько минут до полуночи, — сказал он Самбильонгу, лежавшему рядом с ним. — Скоро будет сигнал. Петарды готовы?
— У нас их двенадцать, — отвечал боцман «Марианны».
— Твои люди умеют ими пользоваться?
— Мои люди с ними на «ты». Мы наигрались с этими игрушками, когда брали на абордаж английские корабли. А ты думаешь, туги будут сопротивляться?
— Они не отдадут маленькую Дарму без отчаянной борьбы, — отвечал Каммамури. — Они не трусливы и встречают смерть без боязни.
— А их тут много?
— Когда я был пленником здесь, их было человек триста.
— Боцман, — сказал один из малайцев, — я вижу, что окна пагоды осветились.
Каммамури и Самбильонг вскочили на ноги.
— Туги, должно быть, зажгли большую лампу, — сказал Каммамури. — Они готовятся приступить к обряду приношения крови.
— А Тигр Малайзии, что будет делать? — спросил Самбильонг.
— Приготовиться! — скомандовал Каммамури.
Отряд быстро пересек бегом последние заросли, в то время как в пагоде загремели выстрелы.
В пять минут пираты преодолели расстояние до главного входа, но, когда прибежали, в пагоде уже было тихо. Им показалось, что сражение кончено, поскольку выстрелов больше не было слышно, а крики людей как будто удалялись, затихая в отдалении.
— Петарды! Живо! — закричал Каммамури, тщетно пытаясь открыть бронзовую дверь пагоды.
Два малайца бросились вверх по лестнице с зарядами, короткие фитили которых уже полыхали. Они готовы уже были подложить их под бронзовую дверь, когда из ближних кустов послышались крики и лязг оружия. Толпа людей, вооруженных арканами и кинжалами, с двух сторон набросилась на пиратов, прижав их к основанию лестницы.
Душителей было около двухсот, почти голых и намазанных кокосовым маслом, чтобы было легче выскальзывать из объятий противника. Однако малайцы и даяки, хоть и ошеломленные этим неожиданным нападением, не растерялись.
С молниеносной быстротой они разделились на два фронта и уложили самых ближних залпами из карабинов, оставив человек тридцать мертвыми или умирающими.
— Сожмите ряды! — закричал Самбильонг.
Несмотря на эти два залпа, душители не остановились. Вопя, как безумные, они накинулись на маленький отряд, надеясь легко раздавить его и уничтожить. Но тигры Момпрачема, привыкшие к абордажным схваткам, не собирались уступать без борьбы. Спина к спине, они выдержали этот страшный натиск, осыпая ударами сабель и прикладов ближайших противников. Как сказал Сандокан де Люссаку, эти люди, ввязавшись в бой, уже не имели привычки останавливаться. Остановить их могла только полная победа над врагом.
Видя, что туги смешались в панике, они бросились в прорыв между ними, уничтожая всех, кто стоял у них на пути.
В тот же миг две петарды, помещенные наверху лестницы, взорвались со страшным грохотом и разнесли бронзовую дверь. Часть индийцев, которая отступила к лестнице, пытаясь организовать отпор, заслыша шум обрушившейся двери, быстро поднялась и наполнила пагоду.
— Бросьте прочих! — закричал Каммамури. — В храм! В храм! Тигр Малайзии там! Самбильонг! Прикрой нас с тыла!
Те туги, что устремились в пагоду, понимая, что противники намерены проникнуть в подземелья, встретили атаку даяков с кинжалами в руках.
Четыре раза пираты атаковали лестницу, и столько же раз им пришлось отступать, оставив нескольких человек убитыми и ранеными. К счастью, малайцы Самбильонга пришли им на помощь. Двумя залпами из карабинов они очистили верхушку лестницы и бросились в пагоду по трупам убитых.
Растерявшись, туги кинулись в галерею, что вела в подземелья, успев захлопнуть за собой дверь, такую же прочную и тяжелую, как и та, что вела в пагоду.
— А мой хозяин? — воскликнул Каммамури, не видя больше никого в пагоде. — Где Тигр Малайзии и господин Янес?
— Может быть, они вышли с другой стороны? — предположил Самбильонг.
— А если их захватили в плен? Ведь они первыми пробрались сюда и открыли огонь. Посмотри, сколько тугов валяется здесь вокруг статуи. Но где же сами они?
Глубокая тревога овладела ими. Все терялись в догадках и не могли понять, что же произошло здесь с их товарищами.
— Самбильонг, — сказал Каммамури после нескольких мгновений тревожного молчания, — попробуем взорвать дверь и проникнуть в подземелья.
— Ты думаешь, они там внутри? — спросил боцман.
— Если здесь их нет, значит, они проникли в галерею. Поспешим: быть может, они в опасности.
— Положите две петарды, — скомандовал Самбильонг, — зарядите карабины и зажгите факелы.
Малайцы, которые несли с собой бомбы, готовы были выполнить приказ, как вдруг сбоку в стене, возле статуи Вишну, открылась маленькая потайная дверь, и в пагоду вбежала девушка с факелом в руке.
— На помощь! — закричала она. — Белый господин и его товарищи тонут! Спасите их!
— Сурама! — воскликнули Каммамури и Самбильонг, подбегая к ней.
— Быстрее! Спасите их! — повторила баядера со слезами на глазах.
— Где они? — спросил Каммамури.
— Они внизу, в галерее. Туги заманили их в пещеру и пустили воду, чтобы утопить.
— Ты можешь провести нас туда?
— Да, я знаю галерею.
— К двери! — закричал Самбильонг.
Обе петарды были зажжены и положены на землю, а сами пираты поспешно отступили к лестнице в пагоду.
Через десять секунд дверь, разбитая взрывом двух бомб, рухнула на землю.
— Иди за мной, Сурама, — позвал Каммамури, беря второй факел. — Вперед, тигры Момпрачема!
И они устремились в темную галерею, толкая один другого, чтобы первыми прийти на помощь своему капитану, но, пробежав шагов сто, остановились перед другой дверью.
— Впереди еще одна, — сказала Сурама. — Она закрывает вход в пещеру, где заключены ваши друзья.
— Ну что ж, у нас хватит петард, — успокоил ее Самбильонг.
Малайцы зажгли фитили, и все отступили.
Взрыв получился такой силы, что взрывная волна повалила их, но зато и дверь уступила.
— Вперед! — скомандовал Каммамури, и они снова пустились бегом под темными сводами, пока не оказались перед третьей дверью. За нею слышался странный плеск, как будто шум водопада.
— Они там внутри, — сказала Сурама.
— Капитан! Господин Янес! — закричал Каммамури, что было силы. — Вы меня слышите?
Несмотря на плеск и неумолкающий шум воды, до них донесся голос Сандокана.
— Взрывайте дверь! — крикнул он. — У нас тут воды уже по горло.
Бомба была тут же положена у двери, и все побежали в боковую галерею. Фитиль был укорочен до предела, и взрыв не заставил себя долго ждать. От страшного взрыва задрожали стены, и камешки посыпались с потолка.
— К оружию! — закричал Самбильонг, бросаясь вперед.
Все кинулись за ним. Но не прошли они и десяти шагов, как поток воды, который обрушился в галерею, с шумом повалил их и отбросил назад. К счастью, эта огромная волна быстро спала, растекшись по боковым переходам, которые имели значительный наклон.
А через минуту они увидели в дальнем конце пещеры два горящих факела и услышали голос Сандокана:
— Не стреляйте!.. Это мы!..
Крик радости вырвался у всех, когда два отряда сошли вместе.
— Спасены!.. Спасены! Да здравствует капитан!
— И ты здесь? — воскликнул Сандокан, увидев Сураму, а Янес не сдержался и при всех обнял ее.
— Этой храброй девушке вы обязаны своей жизнью, господа, — объявил Каммамури. — Именно она предупредила нас, что туги намереваются вас здесь утопить.
— Кто тебе это сказал, Сурама? — заинтересовался Янес.
— Я узнала это от тугов, которым поручили открыть трубу.
— А что случилось с Сирдаром? — спросил Сандокан. -Он что, предал нас?
— Нет, господин, — ответила Сурама. — Он отправился за Суйод-ханом.
— Что ты хочешь этим сказать?! — вскричал Тремаль-Найк не своим голосом.
— Что главарь тугов бежал еще до вашего прибытия, велев открыть выход через священный баньян.
— А моя дочь?
— Он увел ее с собой.
Бедный отец издал сдавленный крик и закрыл лицо руками.
— Бежал!.. Бежал!..
— Но Сирдар следует за ним, — сказала Сурама.
— А куда он бежал? — в один голос спросили Сандокан, Янес и де Люссак.
— В Дели, чтобы оказаться под защитой повстанцев. Перед тем как бежать вместе с ним, Сирдар передал мне записку для вас.
Сандокан нетерпеливо завладел листком, который девушка вынула из корсета.
— Факел! — приказал он. — Двадцать человек к выходу из галереи, и пусть стреляют в первого, кто появится.
Де Люссак, Янес и Каммамури с глубоким беспокойством окружили его. Сандокан развернул записку и прочел:
«Суйод-хан бежал через старую галерею после неожиданного появления манти. Он знает все и боится вас, но его люди приготовились к сопротивлению и решили принести себя в жертву все до последнего, лишь бы вас уничтожить.
Мы бежим в Порт-Каннинг, оттуда в Калькутту, а затем присоединимся к войскам повстанцев, которые концентрируются в Дели.
Что бы ни случилось, я не оставлю его и не покину Дарму.
На почте в Калькутте вы найдете вести от меня.
Сирдар».
После чтения этого письма наступило короткое молчание, прерываемое лишь глухими рыданиями Тремаль-Найка.
Все смотрели на Тигра Малайзии, лицо которого окаменело. Все понимали, что этот несокрушимый человек разъярен, но не сломлен.
Вдруг он шагнул к Тремаль-Найку и, положив ему руку на плечо, сказал:
— Я обещал тебе, что мы не покинем эти места, пока ты не обретешь снова маленькую Дарму, а я — шкуру Тигра Индии. И я сдержу свое слово. Суйод-хан еще раз ускользнул от нас; но в Дели мы найдем его, и, может быть, раньше, чем ты думаешь.
— Следовать за ним туда, когда вся Северная Индия в огне? — недоверчиво качая головой, проговорил Тремаль-Найк.
— Ну и что? Разве мы не воины? Господин де Люссак, могли бы вы получить у губернатора Бенгалии, учитывая ту услугу, которую мы окажем английскому правительству, разрешение пересечь Северную Индию?
— Надеюсь, капитан, ведь речь идет о том, чтобы схватить человека, за голову которого обещано десять тысяч фунтов.
— Схватить его? Нет, сударь, убить его, — холодно сказал Сандокан.
— Как пожелаете.
Сандокан минуту помолчал, потом спросил:
— Ты говорил, Тремаль-Найк, что над этими пещерами протекает река.
— Да, Мангал.
— И что есть шлюз, пропускающий воду сюда.
— Да, я тоже видел его во время моего заключения, — вмешался Каммамури. — Он служит, чтобы снабжать водой обитателей подземелий.
— Ты мог бы провести нас к нему?
— Да, — сказал Каммамури.
— Это далеко?
— Нам придется пройти четыре длинных коридора и пересечь подземную пагоду.
— Ведите нас туда! — приказал Сандокан с жестокой улыбкой. — Сколько петард у нас еще осталось?
— Шесть, — сообщил Самбильонг.
— Здесь есть другой проход, чтобы не взрывать дверь пещеры?
— Галерея раздваивается в ста шагах отсюда, — сказал Каммамури. — По ней, должно быть, и бежали туги, укрывшись в подземной пагоде.
— Ко мне, тигры Момпрачема! — закричал Сандокан. — Нам предстоит последний бой с тиграми Раймангала! Каммамури, вперед, и воткни свой факел в ствол карабина! За мной! Сейчас пробьет последний час душителей Индии!
Пока они пересекали Мангал, они не встретили ни единой души, и Пунти, который бежал впереди, не выказывал признаков беспокойства.
Каммамури, знавший окрестности пагоды, расположил своих людей напротив входа в нее, который был виден отсюда.
Вскоре к ним присоединилась тигрица, что означало, что хозяин ее уже взобрался на купол пагоды. И Каммамури тотчас же приказал своему отряду придвинуться к самому краю джунглей, чтобы при первом же сигнале немедленно броситься ему на помощь.
— Осталось несколько минут до полуночи, — сказал он Самбильонгу, лежавшему рядом с ним. — Скоро будет сигнал. Петарды готовы?
— У нас их двенадцать, — отвечал боцман «Марианны».
— Твои люди умеют ими пользоваться?
— Мои люди с ними на «ты». Мы наигрались с этими игрушками, когда брали на абордаж английские корабли. А ты думаешь, туги будут сопротивляться?
— Они не отдадут маленькую Дарму без отчаянной борьбы, — отвечал Каммамури. — Они не трусливы и встречают смерть без боязни.
— А их тут много?
— Когда я был пленником здесь, их было человек триста.
— Боцман, — сказал один из малайцев, — я вижу, что окна пагоды осветились.
Каммамури и Самбильонг вскочили на ноги.
— Туги, должно быть, зажгли большую лампу, — сказал Каммамури. — Они готовятся приступить к обряду приношения крови.
— А Тигр Малайзии, что будет делать? — спросил Самбильонг.
— Приготовиться! — скомандовал Каммамури.
Отряд быстро пересек бегом последние заросли, в то время как в пагоде загремели выстрелы.
В пять минут пираты преодолели расстояние до главного входа, но, когда прибежали, в пагоде уже было тихо. Им показалось, что сражение кончено, поскольку выстрелов больше не было слышно, а крики людей как будто удалялись, затихая в отдалении.
— Петарды! Живо! — закричал Каммамури, тщетно пытаясь открыть бронзовую дверь пагоды.
Два малайца бросились вверх по лестнице с зарядами, короткие фитили которых уже полыхали. Они готовы уже были подложить их под бронзовую дверь, когда из ближних кустов послышались крики и лязг оружия. Толпа людей, вооруженных арканами и кинжалами, с двух сторон набросилась на пиратов, прижав их к основанию лестницы.
Душителей было около двухсот, почти голых и намазанных кокосовым маслом, чтобы было легче выскальзывать из объятий противника. Однако малайцы и даяки, хоть и ошеломленные этим неожиданным нападением, не растерялись.
С молниеносной быстротой они разделились на два фронта и уложили самых ближних залпами из карабинов, оставив человек тридцать мертвыми или умирающими.
— Сожмите ряды! — закричал Самбильонг.
Несмотря на эти два залпа, душители не остановились. Вопя, как безумные, они накинулись на маленький отряд, надеясь легко раздавить его и уничтожить. Но тигры Момпрачема, привыкшие к абордажным схваткам, не собирались уступать без борьбы. Спина к спине, они выдержали этот страшный натиск, осыпая ударами сабель и прикладов ближайших противников. Как сказал Сандокан де Люссаку, эти люди, ввязавшись в бой, уже не имели привычки останавливаться. Остановить их могла только полная победа над врагом.
Видя, что туги смешались в панике, они бросились в прорыв между ними, уничтожая всех, кто стоял у них на пути.
В тот же миг две петарды, помещенные наверху лестницы, взорвались со страшным грохотом и разнесли бронзовую дверь. Часть индийцев, которая отступила к лестнице, пытаясь организовать отпор, заслыша шум обрушившейся двери, быстро поднялась и наполнила пагоду.
— Бросьте прочих! — закричал Каммамури. — В храм! В храм! Тигр Малайзии там! Самбильонг! Прикрой нас с тыла!
Те туги, что устремились в пагоду, понимая, что противники намерены проникнуть в подземелья, встретили атаку даяков с кинжалами в руках.
Четыре раза пираты атаковали лестницу, и столько же раз им пришлось отступать, оставив нескольких человек убитыми и ранеными. К счастью, малайцы Самбильонга пришли им на помощь. Двумя залпами из карабинов они очистили верхушку лестницы и бросились в пагоду по трупам убитых.
Растерявшись, туги кинулись в галерею, что вела в подземелья, успев захлопнуть за собой дверь, такую же прочную и тяжелую, как и та, что вела в пагоду.
— А мой хозяин? — воскликнул Каммамури, не видя больше никого в пагоде. — Где Тигр Малайзии и господин Янес?
— Может быть, они вышли с другой стороны? — предположил Самбильонг.
— А если их захватили в плен? Ведь они первыми пробрались сюда и открыли огонь. Посмотри, сколько тугов валяется здесь вокруг статуи. Но где же сами они?
Глубокая тревога овладела ими. Все терялись в догадках и не могли понять, что же произошло здесь с их товарищами.
— Самбильонг, — сказал Каммамури после нескольких мгновений тревожного молчания, — попробуем взорвать дверь и проникнуть в подземелья.
— Ты думаешь, они там внутри? — спросил боцман.
— Если здесь их нет, значит, они проникли в галерею. Поспешим: быть может, они в опасности.
— Положите две петарды, — скомандовал Самбильонг, — зарядите карабины и зажгите факелы.
Малайцы, которые несли с собой бомбы, готовы были выполнить приказ, как вдруг сбоку в стене, возле статуи Вишну, открылась маленькая потайная дверь, и в пагоду вбежала девушка с факелом в руке.
— На помощь! — закричала она. — Белый господин и его товарищи тонут! Спасите их!
— Сурама! — воскликнули Каммамури и Самбильонг, подбегая к ней.
— Быстрее! Спасите их! — повторила баядера со слезами на глазах.
— Где они? — спросил Каммамури.
— Они внизу, в галерее. Туги заманили их в пещеру и пустили воду, чтобы утопить.
— Ты можешь провести нас туда?
— Да, я знаю галерею.
— К двери! — закричал Самбильонг.
Обе петарды были зажжены и положены на землю, а сами пираты поспешно отступили к лестнице в пагоду.
Через десять секунд дверь, разбитая взрывом двух бомб, рухнула на землю.
— Иди за мной, Сурама, — позвал Каммамури, беря второй факел. — Вперед, тигры Момпрачема!
И они устремились в темную галерею, толкая один другого, чтобы первыми прийти на помощь своему капитану, но, пробежав шагов сто, остановились перед другой дверью.
— Впереди еще одна, — сказала Сурама. — Она закрывает вход в пещеру, где заключены ваши друзья.
— Ну что ж, у нас хватит петард, — успокоил ее Самбильонг.
Малайцы зажгли фитили, и все отступили.
Взрыв получился такой силы, что взрывная волна повалила их, но зато и дверь уступила.
— Вперед! — скомандовал Каммамури, и они снова пустились бегом под темными сводами, пока не оказались перед третьей дверью. За нею слышался странный плеск, как будто шум водопада.
— Они там внутри, — сказала Сурама.
— Капитан! Господин Янес! — закричал Каммамури, что было силы. — Вы меня слышите?
Несмотря на плеск и неумолкающий шум воды, до них донесся голос Сандокана.
— Взрывайте дверь! — крикнул он. — У нас тут воды уже по горло.
Бомба была тут же положена у двери, и все побежали в боковую галерею. Фитиль был укорочен до предела, и взрыв не заставил себя долго ждать. От страшного взрыва задрожали стены, и камешки посыпались с потолка.
— К оружию! — закричал Самбильонг, бросаясь вперед.
Все кинулись за ним. Но не прошли они и десяти шагов, как поток воды, который обрушился в галерею, с шумом повалил их и отбросил назад. К счастью, эта огромная волна быстро спала, растекшись по боковым переходам, которые имели значительный наклон.
А через минуту они увидели в дальнем конце пещеры два горящих факела и услышали голос Сандокана:
— Не стреляйте!.. Это мы!..
Крик радости вырвался у всех, когда два отряда сошли вместе.
— Спасены!.. Спасены! Да здравствует капитан!
— И ты здесь? — воскликнул Сандокан, увидев Сураму, а Янес не сдержался и при всех обнял ее.
— Этой храброй девушке вы обязаны своей жизнью, господа, — объявил Каммамури. — Именно она предупредила нас, что туги намереваются вас здесь утопить.
— Кто тебе это сказал, Сурама? — заинтересовался Янес.
— Я узнала это от тугов, которым поручили открыть трубу.
— А что случилось с Сирдаром? — спросил Сандокан. -Он что, предал нас?
— Нет, господин, — ответила Сурама. — Он отправился за Суйод-ханом.
— Что ты хочешь этим сказать?! — вскричал Тремаль-Найк не своим голосом.
— Что главарь тугов бежал еще до вашего прибытия, велев открыть выход через священный баньян.
— А моя дочь?
— Он увел ее с собой.
Бедный отец издал сдавленный крик и закрыл лицо руками.
— Бежал!.. Бежал!..
— Но Сирдар следует за ним, — сказала Сурама.
— А куда он бежал? — в один голос спросили Сандокан, Янес и де Люссак.
— В Дели, чтобы оказаться под защитой повстанцев. Перед тем как бежать вместе с ним, Сирдар передал мне записку для вас.
Сандокан нетерпеливо завладел листком, который девушка вынула из корсета.
— Факел! — приказал он. — Двадцать человек к выходу из галереи, и пусть стреляют в первого, кто появится.
Де Люссак, Янес и Каммамури с глубоким беспокойством окружили его. Сандокан развернул записку и прочел:
«Суйод-хан бежал через старую галерею после неожиданного появления манти. Он знает все и боится вас, но его люди приготовились к сопротивлению и решили принести себя в жертву все до последнего, лишь бы вас уничтожить.
Мы бежим в Порт-Каннинг, оттуда в Калькутту, а затем присоединимся к войскам повстанцев, которые концентрируются в Дели.
Что бы ни случилось, я не оставлю его и не покину Дарму.
На почте в Калькутте вы найдете вести от меня.
Сирдар».
После чтения этого письма наступило короткое молчание, прерываемое лишь глухими рыданиями Тремаль-Найка.
Все смотрели на Тигра Малайзии, лицо которого окаменело. Все понимали, что этот несокрушимый человек разъярен, но не сломлен.
Вдруг он шагнул к Тремаль-Найку и, положив ему руку на плечо, сказал:
— Я обещал тебе, что мы не покинем эти места, пока ты не обретешь снова маленькую Дарму, а я — шкуру Тигра Индии. И я сдержу свое слово. Суйод-хан еще раз ускользнул от нас; но в Дели мы найдем его, и, может быть, раньше, чем ты думаешь.
— Следовать за ним туда, когда вся Северная Индия в огне? — недоверчиво качая головой, проговорил Тремаль-Найк.
— Ну и что? Разве мы не воины? Господин де Люссак, могли бы вы получить у губернатора Бенгалии, учитывая ту услугу, которую мы окажем английскому правительству, разрешение пересечь Северную Индию?
— Надеюсь, капитан, ведь речь идет о том, чтобы схватить человека, за голову которого обещано десять тысяч фунтов.
— Схватить его? Нет, сударь, убить его, — холодно сказал Сандокан.
— Как пожелаете.
Сандокан минуту помолчал, потом спросил:
— Ты говорил, Тремаль-Найк, что над этими пещерами протекает река.
— Да, Мангал.
— И что есть шлюз, пропускающий воду сюда.
— Да, я тоже видел его во время моего заключения, — вмешался Каммамури. — Он служит, чтобы снабжать водой обитателей подземелий.
— Ты мог бы провести нас к нему?
— Да, — сказал Каммамури.
— Это далеко?
— Нам придется пройти четыре длинных коридора и пересечь подземную пагоду.
— Ведите нас туда! — приказал Сандокан с жестокой улыбкой. — Сколько петард у нас еще осталось?
— Шесть, — сообщил Самбильонг.
— Здесь есть другой проход, чтобы не взрывать дверь пещеры?
— Галерея раздваивается в ста шагах отсюда, — сказал Каммамури. — По ней, должно быть, и бежали туги, укрывшись в подземной пагоде.
— Ко мне, тигры Момпрачема! — закричал Сандокан. — Нам предстоит последний бой с тиграми Раймангала! Каммамури, вперед, и воткни свой факел в ствол карабина! За мной! Сейчас пробьет последний час душителей Индии!
Глава 27
КАТАКОМБЫ
Сплотившись, отряд вошел в боковую галерею, ведущую в подземную пагоду и в главные пещеры, которые служили убежищем самым близким приверженцам Суйод-хана. Твердая решимость покончить с этой страшной сектой, погубившей столько человеческих жизней, была в груди каждого. Даже де Люссак, человек отнюдь не склонный к жестокости, был согласен с приговором, который вынес Сандокан этой подлой банде убийц.
Туги не показывали признаков жизни, и даже большой барабан прекратил греметь в подземельях, однако Сандокан понимал, что они еще окажут упорное сопротивление, и потому отряд продвигался очень осторожно, выслав вперед авангард. Воткнув факел в ствол карабина, чтобы самому не стать мишенью для пули, Каммамури шел впереди. Рядом бежали Дарма и Пунти.
Следом шли Сандокан, Тремаль-Найк и Янес с восемью малайцами, отборными храбрецами, а шагах в двадцати позади них — весь отряд под командой де Люссака и Самбильонга. Там же была и Сурама.
Вода, которая продолжала течь, выбегая из пещеры и переливаясь в боковые галереи, приглушала шаги идущих. Она стекала, журча, под ногами пиратов по наклонному полу галереи.
— Может, туги сбежали? — предположил Янес. — Мы, прошли уже порядочно, а никого нет.
— Они ждут нас в какой-нибудь пещере, — ответил Тремаль-Найк, который шел впереди него, следом за Каммамури.
Туги не показывали признаков жизни, и даже большой барабан прекратил греметь в подземельях, однако Сандокан понимал, что они еще окажут упорное сопротивление, и потому отряд продвигался очень осторожно, выслав вперед авангард. Воткнув факел в ствол карабина, чтобы самому не стать мишенью для пули, Каммамури шел впереди. Рядом бежали Дарма и Пунти.
Следом шли Сандокан, Тремаль-Найк и Янес с восемью малайцами, отборными храбрецами, а шагах в двадцати позади них — весь отряд под командой де Люссака и Самбильонга. Там же была и Сурама.
Вода, которая продолжала течь, выбегая из пещеры и переливаясь в боковые галереи, приглушала шаги идущих. Она стекала, журча, под ногами пиратов по наклонному полу галереи.
— Может, туги сбежали? — предположил Янес. — Мы, прошли уже порядочно, а никого нет.
— Они ждут нас в какой-нибудь пещере, — ответил Тремаль-Найк, который шел впереди него, следом за Каммамури.