Страница:
Вилька рядом со мной наконец-то вышла из восторженного ступора, и поинтересовалась:
– Данте, а я вижу на северной окраине какое-то скопление темных зданий. Вроде, они не очень высокие… Что это?
Айранит на миг замолчал, но потом все-таки неохотно ответил:
– Вообще-то, это казармы аватаров. Там располагается мое Крыло, там мы тренируемся, набираем рекрутов, да и просто живем, – он невесело улыбнулся, глядя на сверкающий своей белизной Андарион, на фоне которого темные, почти черные шпили башен аватаров выделялись островком тьмы в царстве света. – В каком-то смысле это мой дом.
Я оторвалась от созерцания города айранитов и покосилась на Данте. Серебристая прядь выбилась из хвоста, и теперь реяла на ветру, резко выделяясь на фоне черных волос, то и дело касаясь тонкого шрама на серьезном лице аватара. Да уж, тяжело, наверно, жить посреди такого великолепия, и при этом сознавать, что ты – всего лишь защитник и палач, которого опасаются собственные сородичи. И место твое – не снежная белизна жилых домов, а темные сумрачные казармы Крыла аватаров…
– Данте, а неужели ты не можешь жить вместе с остальными айранитами? – Он пожал плечами и коснулся кончиками пальцев моей ладони.
– Могу, конечно. Это не запрещено, но мое присутствие постоянно необходимо то во дворце, то в Доме Крыла. Или же где-то вне Андариона. Поэтому мне удобнее находиться ближе к своему Крылу. К тому же, простые горожане чувствуют себя весьма неуютно рядом с аватаром. Поэтому-то мы и носим маски, когда приходит время выполнять свой долг перед Андарионом.
– То есть получается, что никто не знает, кто входит в крыло аватаров?
– Знает только королевская семья и Верховная Жрица Храма. – Данте пожал плечами и глубоко вздохнул. – К сожалению, предыдущая Верховная Жрица погибла во время беспорядков, случившихся прошлой осенью, а новая Жрица Алартиан еще недостаточно опытна в делах Храма… Ладно, девушки, предлагаю спуститься вниз – я все-таки надеюсь представить вас принцу еще до сумерек.
– Стоп, а у вас нет никаких церемоний? То есть ты предлагаешь просто прийти и сказать «здрасьте»?! – Видимо, на моем лице, а заодно и на Вилькином прописалась такая степень изумления, что айранит даже остановился, озадаченно глядя на наши вытянувшиеся от удивления лица.
– А что, у людей принято создавать себе такую дополнительную кучу проблем, или же это традиция такая?
Мы с Вилькой синхронно замотали головами и в один голос заявили, что нас устраивает неофициальное знакомство с лицом королевской крови. На самом деле, пока Вилья еще жила в Стольном Граде в качестве младшей княжны, к великому князю Владимиру без предварительной записи за месяц вперед было вообще не пробиться, поэтому-то нас так и удивило полное отсутствие дворцового церемониала у айранитов. Хотя, положа руку на сердце, я могла с уверенностью заявить, что так мне нравится намного больше!
Подруга, судя по всему, тоже была приятно удивлена подобным оборотом дела, поскольку моментально улыбнулась и, подхватив Тумана под уздцы, изъявила желание идти немедленно. Данте только усмехнулся и первым начал спуск по широкой дороге, построенной, скорее всего, теми же гномами прямо по краю почти отвесной скалы, причем капитально и на долгие годы. Я вздохнула и последовала за своими спутниками, не переставая удивляться обычаям страны айранитов.
Что ж, возможно, в Андарионе живется не так уж и плохо…
У подножия горы Данте остановился, и тотчас из небольшого двухэтажного домика, стоявшего чуть поодаль от дороги, убегающей в сторону города, вышел гном. Наверное, челюсть у меня слегка отвисла, потому что я ожидала увидеть кого угодно, но не знакомого гнома в стране айранитов! Тот в свою очередь смерил меня взглядом, и, судя по тому, что его вечно прищуренный левый глаз широко раскрылся, он меня тоже узнал. Одноглазый Дариль когда-то давно и запускал нас с Лексеем Вестниковым в подземные копи под Гномьим кряжем с целью выселения горных духов, он же нас оттуда и вытаскивал, когда случился обвал штольни.
Лексей как раз заканчивал с последним горным духом, когда что-то пошло не так, заклинание дало сбой и туннель начал обваливаться. К тому времени наставник уже уничтожил трех духов, но четвертый как-то умудрился перебить заклятие волхва, и все пошло наперекосяк. Честно говоря, я плохо помню, что там случилось, потому что пребывала в состоянии шока – на моих глазах духи затащили в камень двоих гномов-проводников, причем последние сопротивлялись до конца, поэтому скала затягивала их медленно, очень медленно… Тогда мне было десять, и наставник не успел сделать ничего, чтобы я не увидела того, что произошло с проводниками. Очнулась я уже на руках Дариля, в соседнем туннеле, а наставник намертво запечатывал обрушившуюся шахту. Мне почему-то врезалось в память посеревшее от пыли лицо волхва, напряженно дрожащие руки, когда он напевным речитативом читал заклятие Заточения… и седая прядь в волосах, которой раньше не было.
– Ванька!!! – Гном подковылял ко мне и заглянул в лицо, машинально оглаживая окладистую каштановую бороду с нитками седины. – Вот уж кого не ждал! Как волхв Лексей?
– Ну, я… – Я замялась, а гном уже взял мои ладони в свои заскорузлые от кузнечной работы руки.
– А ты выросла, девочка. Сколько лет-то прошло? Пять?
– Семь, кажется. – Я наконец-то справилась с удивлением, и чуть сжала широкие ладони гнома, который после того случая в шахтах Гномьего Кряжа еще не раз навещал нас с волхвом Лексеем у Стольного Града. Именно Дариль и выковал мне клинок, который сгинул в катакомбах под Закатным пиком. Жаль, тот меч ковался специально для меня, Дариль даже отступил от своих принципов и сделал меч эльфийского типа, и то только потому, что я очень просила… – Ты очень давно не появлялся в избушке наставника.
– Что поделать, девонька, я тут, можно сказать, невыездной. Мне предложили работу кузнеца, причем с такой оплатой, что я согласился даже на условие не покидать Андарион. – Тут гном на миг замолчал, и окинул взглядом единственного глаза Вилью и Данте, которые деликатно молчали, не вмешиваясь в разговор. – Вань, а ты как здесь очутилась? Крылатые-то к себе мало кого пускают, разве что…
Он замолчал, а я глубоко вздохнула и оглянулась на Вильку в поиске поддержки. Полуэльфийка еле заметно кивнула и, поудобней перехватив уздечку Тумана, потянула за собой Данте в сторону конюшен, стоявшие чуть поодаль от домика гнома. Эх, придется потом с Данте разбираться – судя по мимолетному взгляду, брошенному им в мою сторону, он весьма заинтересовался тем, что у меня знакомые находятся везде, даже в закрытом от посторонних Андарионе. Ну, что поделать, у ведуний жизнь насыщенная, а уж я вообще имею дурную привычку совать нос повсюду, особенно, если туда лезть не надо. А уж если при мне произносились слова типа «категорически воспрещено»…
Я посмотрела на Дариля, который в свое время вытащил меня из-под камнепада, и внезапно решилась. В конце концов, скоро слух о моем происхождении разнесется по всему Андариону, или же я не знаю азы политики.
– Дариль, ты слышал о том, что объявилась Синяя Птица?
– Конечно, девонька, – пожилой гном пожал плечами, все еще непонимающе рассматривая меня. – Тут на днях Верховная Жрица Храма на пару с принцем объявила, что найден потомок рода Синих Птиц, пусть полукровка, но вторая ипостась у нее, как у истинной представительницы этого рода. Вроде бы это как добрый знак, что скоро и истинный король найдется.
Дариль фыркнул и направился в сторону домика, жестом попросив меня следовать за собой.
– По мне, то вся эта шумиха только очередная попытка принца утихомирить народ. Тут ведь слухи ходят, что против нас драконы ополчились, крылатые совсем переполошились, грозятся двинуться в сторону Снежного Дворца. Вроде как, принц уже давным-давно знает, где истинный король, вот только трон отдавать не хочет. Интересно, а эта самая Синяя Птица вообще-то существует, или это очередная попытка Верховной Жрицы выторговать еще немного времени для принца? – Гном отмахнулся и покосился на меня. – Девонька, а ты, вообще-то, к чему это все спрашивала?
– Да все к тому же… – Я машинально провела ладонью по коротко остриженным волосам, едва прикрывавшим шею, и призналась – Дариль, я и есть эта Синяя Птица.
– Что? – Он сбился с шага и расхохотался. – Девонька, ты ж человек! Иначе Лексей знал бы, что ты айранит… – Тут он вгляделся в мои глаза и как-то тихо спросил:
– Вань, ты серьезно?
Вместо ответа я только кивнула, глядя на то, как из конюшни выходят Данте и Вилья. Гном осторожно тронул меня за рукав, косясь на моих друзей.
– Как же так, девонька? И они тоже?
– Нет. Вилья – полуэльфийка. Дариль, это очень длинная история, а сейчас у меня нет времени. Но я обязательно навещу тебя, и все-все расскажу, обещаю.
– Да уж. Что-что, а слово ты твердо держишь, Ванька. И это не волхва заслуга, а твоя. Иди уж, за лошадками вашими я пригляжу.
– Спасибо… – Я улыбнулась гному и, сжав на прощание его жесткую ладонь, подошла к ожидавшим меня Вилье и Данте. Подруга только хмыкнула и от души хлопнула меня по спине ближе к плечу, да так, что я закашлялась. Все-таки, тяжелая длань у полуэльфийки…
– Да, Еваника, везде у тебя знакомые найдутся. То в Преисподней, то в Андарионе… И как у тебя это получается-то?
– Феноменальное обаяние ведуньи и талант влезать во все сомнительные авантюры, попадающиеся на пути, – буркнула я, потирая слегка ушибленное ретивой подругой плечо. – Данте, вопрос на засыпку, мы до дворца пешком пойдем?
Айранит только пожал плечами, машинально коснувшись кончиками пальцев пряжки на перевязи меча.
– А вам как больше хочется? Еваника, если бы мы с тобой были вдвоем, то я, без сомнения, предложил бы полететь, но, поскольку с нами Ревилиэль…
– Ты намекаешь на то, что я очень тяжелая? – вспылила подруга, моментально вставая в позу оскорбленной княжны и упирая кулаки в бока. – Да Евка меня от Рассветного пика до Серого Урочища на своих двоих… крыльях тащила, и ничего!
Я решила скромно промолчать по поводу этого «ничего», на самом деле, на следующий день у меня плечи болели так, словно я сутки дрова перетаскивала или устраивала генеральную уборку на чердаке в доме волхва Лексея. Данте же и ухом не повел в ответ на нападки Вильки, только поинтересовался, действительно ли Ревилиэль хочет совершить перелет по воздуху до самого дворца. Лично мне такая постановка вопроса несколько насторожила, Вильку, судя по всему, тоже, но отступать было поздно – аватар уже насмешливо сложил руки на груди, ожидая ответа. Ну, нет, тут подвох какой-то есть однозначно, еще понять бы, какой…
Но Вильку уже понесло. Кажется, она была согласна на все, в том числе и транспортировку во дворец по воздуху, что она не замедлила и озвучить. Данте ехидно поклонился и со словами «Ваше желание для меня закон», принялся расстегивать перевязь меча, дабы не испортить трансформацией очередную рубашку вместе с курткой. Я несколько секунд озадаченно наблюдала за спонтанным стриптизом, а потом вспомнила, что мне, судя по всему, тоже перекидываться придется, и принялась стаскивать с себя куртку, неловко цепляя ею за висящий за плечами меч. Ну, что поделать, не привыкла я к тому, что за спиной у меня висит клинок – в Древицах я превосходно обходилась собственными силами, то бишь магией, изредка арендуя холодное оружие у Вильки или же у любого, кто подворачивался под руку, и теперь меч мне только мешал.
Пока я возилась с курткой, запихивая ее в свою бездонную сумку, и поудобней передвигала перевязь меча, чтобы он не мешал в полете, Данте уже неспешно прохаживался по дороге туда-обратно, помахивая большими оперенными крыльями угольно-черного цвета, словно разминаясь перед полетом. Я искоса глянула на аватара, глаза которого в очередной раз стали черным непроницаемым зеркалом, и тихонько вздохнула про себя. Нет, не могу я привыкнуть ко второй ипостаси Данте, хоть и понимаю, что она для него абсолютно естественна, как магия для меня.
– Ева, ну что ты возишься, а? – Вилька уже нетерпеливо притоптывала носком сапога, глядя на меня сверху вниз. – Сколько можно, а? Давай, отращивай себе крылья – и вперед! Уже ночь на дворе, а ты все копаешься.
– Все, все уже. – Я застегнула сумку и, забросив ее на плечо, поправила пояс топа с открытой спиной и сосредоточилась на той силе, которая текла в моих венах вместе с кровью.
Магия Небесного Колодца, пробудившая во мне кровь Синих Птиц, полыхнула уже ставшим почти привычным огнем, мышцы скрутило мгновенно проходящей судорогой, и тотчас я почувствовала, как плечи чуть оттягивают полураскрытые крылья, синие, с белой кромкой маховых перьев. Данте скользнул по мне взглядом и, заправив за ухо серебристую прядь, деликатно подхватил Вильку на руки, предварительно вручив ей свою небольшую походную сумку с одеждой.
– Вилья, не дергайся, я тебя не уроню. Еваника, лети за мной и постарайся сильно не отставать.
– Ну-ну, ты ж не Ева, – буркнула подруга, прижимая к груди сумку аватара с вещами и морально настраиваясь на полет. – Та уронит и не заметит!
– Что-о-о? – Попыталась возмутиться я, но Данте с Вилькой на руках уже стрелой взмыл в темное вечернее небо, не давай нам развить очередную перепалку.
– Вот зараза, – буркнула я, ни к кому конкретно не обращаясь и, распахнув крылья, взлетела, стремясь как можно быстрее нагнать аватара.
Андарион с высоты птичьего полета казался еще более фантастическим, чем мне показалось вначале. Башни-шпили переливались мириадами огоньков, словно они состояли из ограненных кристаллов, сквозь которые проходит магический свет. Благодаря зрению айранитов я могла различать мелкие детали далеко внизу, крылатые фигуры, сновавшие в нижнем ярусе города, рисунки и барельефы на жилых башнях, причем у центрального входа-арки каждого дома айранитов был выбит какой-то странный символ. Я хотела было поинтересоваться, что это за знак, но, подумав, решила, что разговаривать на лету не очень-то и удобно, к тому же встречный ветер все равно уносил все слова. Лучше поинтересуюсь на месте…
Из раздумий пополам с восторженным разглядыванием ночного Андариона меня выдернул властный окрик. Оказывается, увлеченная собственным рассуждениями, я не заметила, как мы подлетели к самой высокой башне, кажется, она и называлась Снежным дворцом, и Данте уже шел на снижение к ближайшему козырьку у входа-арки. Правильно сделал, что окликнул, иначе я так и полетела бы дальше. И уже снижаясь, я внезапно осознала, что постепенно начинаю привыкать к своей крылатой ипостаси – я уже не задумывалась о полете, как о чем-то, где следует контролировать каждое движение, словно крылья становились неотъемлемой частью меня.
Вот только моя человеческая сущность словно отодвинулась на второй план…
Когда я коснулась подошвами туфель мраморного козырька перед узкой аркой входа, задрапированного бледно-голубыми занавесями из тяжелого бархата, идея приехать в город айранитов уже не казалась мне такой хорошей. Вилька со вздохом невероятного облегчения соскочила на козырек и тотчас нырнула в арку. Секунду спустя оттуда раздался громкий девичий визг, и мы с Данте, не сговариваясь, вбежали вовнутрь, едва не сорвав занавеси.
Увиденная картина заставила меня моментально впитать зарождающийся в ладонях голубой огонь и, тихо хихикая, сползти по ближайшей стенке на пол, покрытый узорчатым зелено-голубым ковром.
Оказывается, Вилька столкнулась с Хэлириан, которую мы с ней не видели с осени, и услышанный переливчатый вопль, сделавший бы честь любой психической атаке, был воплем радости. И сейчас полуэльфийка радостно обнимала явно смущенную таким бурным проявлением эмоций младшую жрицу, которая казалась какой-то повзрослевшей в светлом платье до пола, темными волосами, уложенными в сложную прическу с обилием драгоценностей … и все-таки непривычными крыльями вместо рук, которыми Хэл несколько неловко обнимала Вильку.
Наконец Вилья чуточку успокоилась и развернула раскрасневшуюся Хэл ко мне лицом. Я, все еще сидя на полу, помахала ей ладошкой, одновременно борясь со смехом, рвущимся наружу.
– Еваника? – Прозрачно-зеленые глаза Хэлириан непроизвольно округлились, когда она увидела меня, да еще и в компании с аватаром.
– С утра была ею, – наконец-то сумело ответить я, все еще улыбаясь во все тридцать два зуба, шесть из которых отличались характерной для айранитов остротой. – Привет, Хэл! Как ты тут? Не скучала?
– А ты еще спрашиваешь! – Наконец-то с нее слетела вся патетика, и я узрела ту самую крылатую девушку, с которой осенью мы прошли через пол-Роси по пути к Небесному Колодцу. Хэл метнулась ко мне и тотчас какая-то сила деликатно подняла меня с пола и поставила на ноги. Я озадаченно посмотрела на жрицу и, заметив, что кончики перьев у нее светятся, поняла, в чем дело.
У женщин-айранитов нет рук, поэтому они с рождения учатся пользоваться магией для того, чтобы и рукокрылыми быть в состоянии делать все, что нужно. К примеру, вот сейчас Вилья бы просто подняла меня с пола, дернув за шкирку, тогда как Хэл воспользовалась телекинезом пополам с какой-то воздушной магией. Что ж, придется привыкать…
– Еваника, ты все-таки вернулась к нам! – Хэл порывисто обняла меня теплыми, чуть щекочущими кожу крыльями, и широко улыбнулась. – А я уж и не надеялась, что ты нас посетишь! Может, и совсем останешься…
– Хэл, я… – Я попыталась возразить, но жрица только чуть качнула головой, и несколько камней в волосах вспыхнули разноцветными огоньками в мягком желтоватом свете магических светильников, развешанных вдоль стен.
– Ева, ничего не говори сейчас. Судьба сама распорядится, а нам нужно только идти по дороге, которая предназначена для нас.
– Хэ-э-э-эл, – страдальчески простонала Вилья. – Не озадачивай на ночь глядя философией, пожалей несчастных уставших путников, а? Нам бы сейчас только принцу на глаза показаться – и спать.
– Ой, и впрямь! Время-то позднее! – Хэл совершенно человеческим жестом всплеснула крыльями и вздохнула. – Совсем я замоталась с этими поисками. Уже ум за разум заходит. Конечно, идем, Азраэл ждет вас.
Тут она как-то приосанилась и уже более сдержанно поклонилась Данте, который ответил ей легким кивком.
– Аватар Чернокрыл, принц ожидает и тебя. Он надеется услышать из твоих уст подробную историю об этой поездке.
– Как скажете, жрица Хэлириан, – Данте чуть иронично улыбнулся и, взяв из рук Вильи свою сумку, выжидающе посмотрел на Хэл. – Ты сама нас отведешь, или как?
– Уж тебе ли не знать, где тронный зал Снежного дворца – ведь ты бываешь там чаще, чем я.
Я озадаченно посмотрела на них, а потом ненавязчиво поинтересовалась:
– Народ, мне кажется, или вы слегка не ладите? – Ответили мне незамедлительно и в один голос:
– Кажется!!
– Все, больше не влезаю. – Я пожала плечами и напомнила собравшимся. – Так, нас ведь вроде принцу представить хотели?
В ответ Хэл только кивнула и, сложив крылья по бокам тела, скорым шагом направилась по коридору. Мы с Вилькой переглянулись и поспешили за ней, стараясь не сильно отставать от жрицы, но при этом глазея по сторонам.
Нда, что тут можно было сказать…
Дворцовые коридоры отличались от ранее виденных мною тем, что были довольно узкими, но с очень высокими потолками, украшенными какой-то резьбой и узорами, состоявшими из переплетения непонятных символов, а так же минимальным количеством народа, а конкретнее – полным его отсутствием. В княжеском тереме Вилькиного деда мы бы уже раз двадцать столкнулись с кем-нибудь их придворных или охраны, но дворец айранитов словно вымер. Это меня заинтересовало донельзя, и я уже открыла было рот, чтобы задать мучавший меня вопрос вслух, когда взгляд мой натолкнулся на необычную картину, врезанную в белую мраморную стену.
При более детальном рассмотрении выяснилось, что картина эта «нарисована» мельчайшими драгоценными и полудрагоценными камнями, выложенными на манер мозаики прямо на стене и изображала уже виденную мной сцену, только на этот раз в цвете – синекрылая женщина в вороненых доспехах аватаров заносит меч над головой серебристого существа, похожего на дракона, а под ними белеют шпили Андариона…
Картина была выполнена с таким мастерством, что я проторчала у нее довольно долго, а когда наконец-то очнулась, то выяснилось, что друзья уже ушли куда-то вперед, и где их теперь искать – неизвестно. Чертыхнувшись, я побежала по коридору, надеясь их догнать.
Щаз! Держите карман шире, девушка!
Коридор оканчивался развилкой, и в какую сторону свернули друзья, было совершенно непонятно. В левом ответвлении вдоль стен висели картины, подобные той, у которой я застряла на неприлично долгое время, а в другом виднелся ряд дверей из светлого дерева с серебристыми ручками. Я подумала, и пошла налево – не найду своих, так хоть картины поразглядываю. А в том, что меня еще разыщут, я не сомневалась – слишком уж часто я так «пропадаю»…
Галерея притягивала к себе взгляд, как магнит, каменные картины, «нарисованные» на белоснежном мраморе вызывали чувство восхищения, как музыка эльфов или же гномьи статуи из металла и оружие. Я остановилась перед очередным образом кого-то из Синих Птиц – девушка, чем-то похожая на меня цветом волос и крыльев, в вороненых доспехах. Синие с белыми кончиками волосы закрывали ее лицо, а руки лежали на эфесе длинного серебристого меча с причудливо изогнутым лезвием. И, как мне казалось, художник запечатлел в мозаике камней ее печаль, словно девушка на картине тосковала о чем-то несбывшемся…
– Эта одна из основательниц рода Синих Птиц, Таль. Она помогала оборонять Андарион, когда айраниты только-только переселились в эти горы.
Я вздрогнула от неожиданно раздавшегося над самым ухом голоса и резко развернулась на месте. Полночно-синие крылья с шелестом раскрылись за спиной, а я чуть пригнулась, словно готовясь к бою. Нарушителем моего уединения оказался айранит в простой темной одежде с крыльями цвета пролитой крови – темно-бордовыми, отливающими в магическом свете малиновым отблеском. Он улыбнулся, сверкнув клыками, и откинул с лица пепельно-русые волосы, доходившие до середины спины.
– Я не хотел вас напугать, Синяя Птица. Прошу прощения. – Он склонился в изящном поклоне, и я невольно улыбнулась в ответ.
– Да ничего страшного. Это у меня, так сказать, рефлекс. Просто не люблю, когда подкрадываются со спины.
– Клятвенно обещаю больше так не делать! – Он сверкнул улыбкой, и в его карих с прозеленью глазах мелькнули золотистые искорки. – А вы…
– Ева, вот ты куда делась! – Мы с айранитом обернулись одновременно, и увидели возмущенную Хэлиран. Но, стоило только жрице увидеть, кто стоит рядом со мной, как она расплылась в улыбке. – Вижу, ты уже познакомилась с Азраэлом.
– С Азраэлом? – переспросила я, глядя на улыбающегося кареглазого айранита. – Так ты… вы – и есть принц Андариона?
– Честно говоря, да, – он вновь поклонился и, взяв меня за руку, прикоснулся губами к тыльной стороне ладони, на миг задержав внимательный взгляд на светлых шрамах от ожогов, полученных мною еще осенью. – Позвольте представиться – наследный принц правящей династии Закатных Небес, Азраэл. Я счастлив приветствовать вас, Синяя Птица, в Андарионе.
Он посмотрел на меня долгим взглядом каре-зеленых глаз, в глубине которых мерцала золотистая искорка, и тихо добавил:
– Вы несете с собой надежду…
Я беспомощно оглянулась на Данте, который неподвижной статуей застыл у стены, совершенно не зная, что сказать.
Но зато мне было совершенно ясно, что затеряться в толпе на этот раз не получится…
Глава 8
– Данте, а я вижу на северной окраине какое-то скопление темных зданий. Вроде, они не очень высокие… Что это?
Айранит на миг замолчал, но потом все-таки неохотно ответил:
– Вообще-то, это казармы аватаров. Там располагается мое Крыло, там мы тренируемся, набираем рекрутов, да и просто живем, – он невесело улыбнулся, глядя на сверкающий своей белизной Андарион, на фоне которого темные, почти черные шпили башен аватаров выделялись островком тьмы в царстве света. – В каком-то смысле это мой дом.
Я оторвалась от созерцания города айранитов и покосилась на Данте. Серебристая прядь выбилась из хвоста, и теперь реяла на ветру, резко выделяясь на фоне черных волос, то и дело касаясь тонкого шрама на серьезном лице аватара. Да уж, тяжело, наверно, жить посреди такого великолепия, и при этом сознавать, что ты – всего лишь защитник и палач, которого опасаются собственные сородичи. И место твое – не снежная белизна жилых домов, а темные сумрачные казармы Крыла аватаров…
– Данте, а неужели ты не можешь жить вместе с остальными айранитами? – Он пожал плечами и коснулся кончиками пальцев моей ладони.
– Могу, конечно. Это не запрещено, но мое присутствие постоянно необходимо то во дворце, то в Доме Крыла. Или же где-то вне Андариона. Поэтому мне удобнее находиться ближе к своему Крылу. К тому же, простые горожане чувствуют себя весьма неуютно рядом с аватаром. Поэтому-то мы и носим маски, когда приходит время выполнять свой долг перед Андарионом.
– То есть получается, что никто не знает, кто входит в крыло аватаров?
– Знает только королевская семья и Верховная Жрица Храма. – Данте пожал плечами и глубоко вздохнул. – К сожалению, предыдущая Верховная Жрица погибла во время беспорядков, случившихся прошлой осенью, а новая Жрица Алартиан еще недостаточно опытна в делах Храма… Ладно, девушки, предлагаю спуститься вниз – я все-таки надеюсь представить вас принцу еще до сумерек.
– Стоп, а у вас нет никаких церемоний? То есть ты предлагаешь просто прийти и сказать «здрасьте»?! – Видимо, на моем лице, а заодно и на Вилькином прописалась такая степень изумления, что айранит даже остановился, озадаченно глядя на наши вытянувшиеся от удивления лица.
– А что, у людей принято создавать себе такую дополнительную кучу проблем, или же это традиция такая?
Мы с Вилькой синхронно замотали головами и в один голос заявили, что нас устраивает неофициальное знакомство с лицом королевской крови. На самом деле, пока Вилья еще жила в Стольном Граде в качестве младшей княжны, к великому князю Владимиру без предварительной записи за месяц вперед было вообще не пробиться, поэтому-то нас так и удивило полное отсутствие дворцового церемониала у айранитов. Хотя, положа руку на сердце, я могла с уверенностью заявить, что так мне нравится намного больше!
Подруга, судя по всему, тоже была приятно удивлена подобным оборотом дела, поскольку моментально улыбнулась и, подхватив Тумана под уздцы, изъявила желание идти немедленно. Данте только усмехнулся и первым начал спуск по широкой дороге, построенной, скорее всего, теми же гномами прямо по краю почти отвесной скалы, причем капитально и на долгие годы. Я вздохнула и последовала за своими спутниками, не переставая удивляться обычаям страны айранитов.
Что ж, возможно, в Андарионе живется не так уж и плохо…
У подножия горы Данте остановился, и тотчас из небольшого двухэтажного домика, стоявшего чуть поодаль от дороги, убегающей в сторону города, вышел гном. Наверное, челюсть у меня слегка отвисла, потому что я ожидала увидеть кого угодно, но не знакомого гнома в стране айранитов! Тот в свою очередь смерил меня взглядом, и, судя по тому, что его вечно прищуренный левый глаз широко раскрылся, он меня тоже узнал. Одноглазый Дариль когда-то давно и запускал нас с Лексеем Вестниковым в подземные копи под Гномьим кряжем с целью выселения горных духов, он же нас оттуда и вытаскивал, когда случился обвал штольни.
Лексей как раз заканчивал с последним горным духом, когда что-то пошло не так, заклинание дало сбой и туннель начал обваливаться. К тому времени наставник уже уничтожил трех духов, но четвертый как-то умудрился перебить заклятие волхва, и все пошло наперекосяк. Честно говоря, я плохо помню, что там случилось, потому что пребывала в состоянии шока – на моих глазах духи затащили в камень двоих гномов-проводников, причем последние сопротивлялись до конца, поэтому скала затягивала их медленно, очень медленно… Тогда мне было десять, и наставник не успел сделать ничего, чтобы я не увидела того, что произошло с проводниками. Очнулась я уже на руках Дариля, в соседнем туннеле, а наставник намертво запечатывал обрушившуюся шахту. Мне почему-то врезалось в память посеревшее от пыли лицо волхва, напряженно дрожащие руки, когда он напевным речитативом читал заклятие Заточения… и седая прядь в волосах, которой раньше не было.
– Ванька!!! – Гном подковылял ко мне и заглянул в лицо, машинально оглаживая окладистую каштановую бороду с нитками седины. – Вот уж кого не ждал! Как волхв Лексей?
– Ну, я… – Я замялась, а гном уже взял мои ладони в свои заскорузлые от кузнечной работы руки.
– А ты выросла, девочка. Сколько лет-то прошло? Пять?
– Семь, кажется. – Я наконец-то справилась с удивлением, и чуть сжала широкие ладони гнома, который после того случая в шахтах Гномьего Кряжа еще не раз навещал нас с волхвом Лексеем у Стольного Града. Именно Дариль и выковал мне клинок, который сгинул в катакомбах под Закатным пиком. Жаль, тот меч ковался специально для меня, Дариль даже отступил от своих принципов и сделал меч эльфийского типа, и то только потому, что я очень просила… – Ты очень давно не появлялся в избушке наставника.
– Что поделать, девонька, я тут, можно сказать, невыездной. Мне предложили работу кузнеца, причем с такой оплатой, что я согласился даже на условие не покидать Андарион. – Тут гном на миг замолчал, и окинул взглядом единственного глаза Вилью и Данте, которые деликатно молчали, не вмешиваясь в разговор. – Вань, а ты как здесь очутилась? Крылатые-то к себе мало кого пускают, разве что…
Он замолчал, а я глубоко вздохнула и оглянулась на Вильку в поиске поддержки. Полуэльфийка еле заметно кивнула и, поудобней перехватив уздечку Тумана, потянула за собой Данте в сторону конюшен, стоявшие чуть поодаль от домика гнома. Эх, придется потом с Данте разбираться – судя по мимолетному взгляду, брошенному им в мою сторону, он весьма заинтересовался тем, что у меня знакомые находятся везде, даже в закрытом от посторонних Андарионе. Ну, что поделать, у ведуний жизнь насыщенная, а уж я вообще имею дурную привычку совать нос повсюду, особенно, если туда лезть не надо. А уж если при мне произносились слова типа «категорически воспрещено»…
Я посмотрела на Дариля, который в свое время вытащил меня из-под камнепада, и внезапно решилась. В конце концов, скоро слух о моем происхождении разнесется по всему Андариону, или же я не знаю азы политики.
– Дариль, ты слышал о том, что объявилась Синяя Птица?
– Конечно, девонька, – пожилой гном пожал плечами, все еще непонимающе рассматривая меня. – Тут на днях Верховная Жрица Храма на пару с принцем объявила, что найден потомок рода Синих Птиц, пусть полукровка, но вторая ипостась у нее, как у истинной представительницы этого рода. Вроде бы это как добрый знак, что скоро и истинный король найдется.
Дариль фыркнул и направился в сторону домика, жестом попросив меня следовать за собой.
– По мне, то вся эта шумиха только очередная попытка принца утихомирить народ. Тут ведь слухи ходят, что против нас драконы ополчились, крылатые совсем переполошились, грозятся двинуться в сторону Снежного Дворца. Вроде как, принц уже давным-давно знает, где истинный король, вот только трон отдавать не хочет. Интересно, а эта самая Синяя Птица вообще-то существует, или это очередная попытка Верховной Жрицы выторговать еще немного времени для принца? – Гном отмахнулся и покосился на меня. – Девонька, а ты, вообще-то, к чему это все спрашивала?
– Да все к тому же… – Я машинально провела ладонью по коротко остриженным волосам, едва прикрывавшим шею, и призналась – Дариль, я и есть эта Синяя Птица.
– Что? – Он сбился с шага и расхохотался. – Девонька, ты ж человек! Иначе Лексей знал бы, что ты айранит… – Тут он вгляделся в мои глаза и как-то тихо спросил:
– Вань, ты серьезно?
Вместо ответа я только кивнула, глядя на то, как из конюшни выходят Данте и Вилья. Гном осторожно тронул меня за рукав, косясь на моих друзей.
– Как же так, девонька? И они тоже?
– Нет. Вилья – полуэльфийка. Дариль, это очень длинная история, а сейчас у меня нет времени. Но я обязательно навещу тебя, и все-все расскажу, обещаю.
– Да уж. Что-что, а слово ты твердо держишь, Ванька. И это не волхва заслуга, а твоя. Иди уж, за лошадками вашими я пригляжу.
– Спасибо… – Я улыбнулась гному и, сжав на прощание его жесткую ладонь, подошла к ожидавшим меня Вилье и Данте. Подруга только хмыкнула и от души хлопнула меня по спине ближе к плечу, да так, что я закашлялась. Все-таки, тяжелая длань у полуэльфийки…
– Да, Еваника, везде у тебя знакомые найдутся. То в Преисподней, то в Андарионе… И как у тебя это получается-то?
– Феноменальное обаяние ведуньи и талант влезать во все сомнительные авантюры, попадающиеся на пути, – буркнула я, потирая слегка ушибленное ретивой подругой плечо. – Данте, вопрос на засыпку, мы до дворца пешком пойдем?
Айранит только пожал плечами, машинально коснувшись кончиками пальцев пряжки на перевязи меча.
– А вам как больше хочется? Еваника, если бы мы с тобой были вдвоем, то я, без сомнения, предложил бы полететь, но, поскольку с нами Ревилиэль…
– Ты намекаешь на то, что я очень тяжелая? – вспылила подруга, моментально вставая в позу оскорбленной княжны и упирая кулаки в бока. – Да Евка меня от Рассветного пика до Серого Урочища на своих двоих… крыльях тащила, и ничего!
Я решила скромно промолчать по поводу этого «ничего», на самом деле, на следующий день у меня плечи болели так, словно я сутки дрова перетаскивала или устраивала генеральную уборку на чердаке в доме волхва Лексея. Данте же и ухом не повел в ответ на нападки Вильки, только поинтересовался, действительно ли Ревилиэль хочет совершить перелет по воздуху до самого дворца. Лично мне такая постановка вопроса несколько насторожила, Вильку, судя по всему, тоже, но отступать было поздно – аватар уже насмешливо сложил руки на груди, ожидая ответа. Ну, нет, тут подвох какой-то есть однозначно, еще понять бы, какой…
Но Вильку уже понесло. Кажется, она была согласна на все, в том числе и транспортировку во дворец по воздуху, что она не замедлила и озвучить. Данте ехидно поклонился и со словами «Ваше желание для меня закон», принялся расстегивать перевязь меча, дабы не испортить трансформацией очередную рубашку вместе с курткой. Я несколько секунд озадаченно наблюдала за спонтанным стриптизом, а потом вспомнила, что мне, судя по всему, тоже перекидываться придется, и принялась стаскивать с себя куртку, неловко цепляя ею за висящий за плечами меч. Ну, что поделать, не привыкла я к тому, что за спиной у меня висит клинок – в Древицах я превосходно обходилась собственными силами, то бишь магией, изредка арендуя холодное оружие у Вильки или же у любого, кто подворачивался под руку, и теперь меч мне только мешал.
Пока я возилась с курткой, запихивая ее в свою бездонную сумку, и поудобней передвигала перевязь меча, чтобы он не мешал в полете, Данте уже неспешно прохаживался по дороге туда-обратно, помахивая большими оперенными крыльями угольно-черного цвета, словно разминаясь перед полетом. Я искоса глянула на аватара, глаза которого в очередной раз стали черным непроницаемым зеркалом, и тихонько вздохнула про себя. Нет, не могу я привыкнуть ко второй ипостаси Данте, хоть и понимаю, что она для него абсолютно естественна, как магия для меня.
– Ева, ну что ты возишься, а? – Вилька уже нетерпеливо притоптывала носком сапога, глядя на меня сверху вниз. – Сколько можно, а? Давай, отращивай себе крылья – и вперед! Уже ночь на дворе, а ты все копаешься.
– Все, все уже. – Я застегнула сумку и, забросив ее на плечо, поправила пояс топа с открытой спиной и сосредоточилась на той силе, которая текла в моих венах вместе с кровью.
Магия Небесного Колодца, пробудившая во мне кровь Синих Птиц, полыхнула уже ставшим почти привычным огнем, мышцы скрутило мгновенно проходящей судорогой, и тотчас я почувствовала, как плечи чуть оттягивают полураскрытые крылья, синие, с белой кромкой маховых перьев. Данте скользнул по мне взглядом и, заправив за ухо серебристую прядь, деликатно подхватил Вильку на руки, предварительно вручив ей свою небольшую походную сумку с одеждой.
– Вилья, не дергайся, я тебя не уроню. Еваника, лети за мной и постарайся сильно не отставать.
– Ну-ну, ты ж не Ева, – буркнула подруга, прижимая к груди сумку аватара с вещами и морально настраиваясь на полет. – Та уронит и не заметит!
– Что-о-о? – Попыталась возмутиться я, но Данте с Вилькой на руках уже стрелой взмыл в темное вечернее небо, не давай нам развить очередную перепалку.
– Вот зараза, – буркнула я, ни к кому конкретно не обращаясь и, распахнув крылья, взлетела, стремясь как можно быстрее нагнать аватара.
Андарион с высоты птичьего полета казался еще более фантастическим, чем мне показалось вначале. Башни-шпили переливались мириадами огоньков, словно они состояли из ограненных кристаллов, сквозь которые проходит магический свет. Благодаря зрению айранитов я могла различать мелкие детали далеко внизу, крылатые фигуры, сновавшие в нижнем ярусе города, рисунки и барельефы на жилых башнях, причем у центрального входа-арки каждого дома айранитов был выбит какой-то странный символ. Я хотела было поинтересоваться, что это за знак, но, подумав, решила, что разговаривать на лету не очень-то и удобно, к тому же встречный ветер все равно уносил все слова. Лучше поинтересуюсь на месте…
Из раздумий пополам с восторженным разглядыванием ночного Андариона меня выдернул властный окрик. Оказывается, увлеченная собственным рассуждениями, я не заметила, как мы подлетели к самой высокой башне, кажется, она и называлась Снежным дворцом, и Данте уже шел на снижение к ближайшему козырьку у входа-арки. Правильно сделал, что окликнул, иначе я так и полетела бы дальше. И уже снижаясь, я внезапно осознала, что постепенно начинаю привыкать к своей крылатой ипостаси – я уже не задумывалась о полете, как о чем-то, где следует контролировать каждое движение, словно крылья становились неотъемлемой частью меня.
Вот только моя человеческая сущность словно отодвинулась на второй план…
Когда я коснулась подошвами туфель мраморного козырька перед узкой аркой входа, задрапированного бледно-голубыми занавесями из тяжелого бархата, идея приехать в город айранитов уже не казалась мне такой хорошей. Вилька со вздохом невероятного облегчения соскочила на козырек и тотчас нырнула в арку. Секунду спустя оттуда раздался громкий девичий визг, и мы с Данте, не сговариваясь, вбежали вовнутрь, едва не сорвав занавеси.
Увиденная картина заставила меня моментально впитать зарождающийся в ладонях голубой огонь и, тихо хихикая, сползти по ближайшей стенке на пол, покрытый узорчатым зелено-голубым ковром.
Оказывается, Вилька столкнулась с Хэлириан, которую мы с ней не видели с осени, и услышанный переливчатый вопль, сделавший бы честь любой психической атаке, был воплем радости. И сейчас полуэльфийка радостно обнимала явно смущенную таким бурным проявлением эмоций младшую жрицу, которая казалась какой-то повзрослевшей в светлом платье до пола, темными волосами, уложенными в сложную прическу с обилием драгоценностей … и все-таки непривычными крыльями вместо рук, которыми Хэл несколько неловко обнимала Вильку.
Наконец Вилья чуточку успокоилась и развернула раскрасневшуюся Хэл ко мне лицом. Я, все еще сидя на полу, помахала ей ладошкой, одновременно борясь со смехом, рвущимся наружу.
– Еваника? – Прозрачно-зеленые глаза Хэлириан непроизвольно округлились, когда она увидела меня, да еще и в компании с аватаром.
– С утра была ею, – наконец-то сумело ответить я, все еще улыбаясь во все тридцать два зуба, шесть из которых отличались характерной для айранитов остротой. – Привет, Хэл! Как ты тут? Не скучала?
– А ты еще спрашиваешь! – Наконец-то с нее слетела вся патетика, и я узрела ту самую крылатую девушку, с которой осенью мы прошли через пол-Роси по пути к Небесному Колодцу. Хэл метнулась ко мне и тотчас какая-то сила деликатно подняла меня с пола и поставила на ноги. Я озадаченно посмотрела на жрицу и, заметив, что кончики перьев у нее светятся, поняла, в чем дело.
У женщин-айранитов нет рук, поэтому они с рождения учатся пользоваться магией для того, чтобы и рукокрылыми быть в состоянии делать все, что нужно. К примеру, вот сейчас Вилья бы просто подняла меня с пола, дернув за шкирку, тогда как Хэл воспользовалась телекинезом пополам с какой-то воздушной магией. Что ж, придется привыкать…
– Еваника, ты все-таки вернулась к нам! – Хэл порывисто обняла меня теплыми, чуть щекочущими кожу крыльями, и широко улыбнулась. – А я уж и не надеялась, что ты нас посетишь! Может, и совсем останешься…
– Хэл, я… – Я попыталась возразить, но жрица только чуть качнула головой, и несколько камней в волосах вспыхнули разноцветными огоньками в мягком желтоватом свете магических светильников, развешанных вдоль стен.
– Ева, ничего не говори сейчас. Судьба сама распорядится, а нам нужно только идти по дороге, которая предназначена для нас.
– Хэ-э-э-эл, – страдальчески простонала Вилья. – Не озадачивай на ночь глядя философией, пожалей несчастных уставших путников, а? Нам бы сейчас только принцу на глаза показаться – и спать.
– Ой, и впрямь! Время-то позднее! – Хэл совершенно человеческим жестом всплеснула крыльями и вздохнула. – Совсем я замоталась с этими поисками. Уже ум за разум заходит. Конечно, идем, Азраэл ждет вас.
Тут она как-то приосанилась и уже более сдержанно поклонилась Данте, который ответил ей легким кивком.
– Аватар Чернокрыл, принц ожидает и тебя. Он надеется услышать из твоих уст подробную историю об этой поездке.
– Как скажете, жрица Хэлириан, – Данте чуть иронично улыбнулся и, взяв из рук Вильи свою сумку, выжидающе посмотрел на Хэл. – Ты сама нас отведешь, или как?
– Уж тебе ли не знать, где тронный зал Снежного дворца – ведь ты бываешь там чаще, чем я.
Я озадаченно посмотрела на них, а потом ненавязчиво поинтересовалась:
– Народ, мне кажется, или вы слегка не ладите? – Ответили мне незамедлительно и в один голос:
– Кажется!!
– Все, больше не влезаю. – Я пожала плечами и напомнила собравшимся. – Так, нас ведь вроде принцу представить хотели?
В ответ Хэл только кивнула и, сложив крылья по бокам тела, скорым шагом направилась по коридору. Мы с Вилькой переглянулись и поспешили за ней, стараясь не сильно отставать от жрицы, но при этом глазея по сторонам.
Нда, что тут можно было сказать…
Дворцовые коридоры отличались от ранее виденных мною тем, что были довольно узкими, но с очень высокими потолками, украшенными какой-то резьбой и узорами, состоявшими из переплетения непонятных символов, а так же минимальным количеством народа, а конкретнее – полным его отсутствием. В княжеском тереме Вилькиного деда мы бы уже раз двадцать столкнулись с кем-нибудь их придворных или охраны, но дворец айранитов словно вымер. Это меня заинтересовало донельзя, и я уже открыла было рот, чтобы задать мучавший меня вопрос вслух, когда взгляд мой натолкнулся на необычную картину, врезанную в белую мраморную стену.
При более детальном рассмотрении выяснилось, что картина эта «нарисована» мельчайшими драгоценными и полудрагоценными камнями, выложенными на манер мозаики прямо на стене и изображала уже виденную мной сцену, только на этот раз в цвете – синекрылая женщина в вороненых доспехах аватаров заносит меч над головой серебристого существа, похожего на дракона, а под ними белеют шпили Андариона…
Картина была выполнена с таким мастерством, что я проторчала у нее довольно долго, а когда наконец-то очнулась, то выяснилось, что друзья уже ушли куда-то вперед, и где их теперь искать – неизвестно. Чертыхнувшись, я побежала по коридору, надеясь их догнать.
Щаз! Держите карман шире, девушка!
Коридор оканчивался развилкой, и в какую сторону свернули друзья, было совершенно непонятно. В левом ответвлении вдоль стен висели картины, подобные той, у которой я застряла на неприлично долгое время, а в другом виднелся ряд дверей из светлого дерева с серебристыми ручками. Я подумала, и пошла налево – не найду своих, так хоть картины поразглядываю. А в том, что меня еще разыщут, я не сомневалась – слишком уж часто я так «пропадаю»…
Галерея притягивала к себе взгляд, как магнит, каменные картины, «нарисованные» на белоснежном мраморе вызывали чувство восхищения, как музыка эльфов или же гномьи статуи из металла и оружие. Я остановилась перед очередным образом кого-то из Синих Птиц – девушка, чем-то похожая на меня цветом волос и крыльев, в вороненых доспехах. Синие с белыми кончиками волосы закрывали ее лицо, а руки лежали на эфесе длинного серебристого меча с причудливо изогнутым лезвием. И, как мне казалось, художник запечатлел в мозаике камней ее печаль, словно девушка на картине тосковала о чем-то несбывшемся…
– Эта одна из основательниц рода Синих Птиц, Таль. Она помогала оборонять Андарион, когда айраниты только-только переселились в эти горы.
Я вздрогнула от неожиданно раздавшегося над самым ухом голоса и резко развернулась на месте. Полночно-синие крылья с шелестом раскрылись за спиной, а я чуть пригнулась, словно готовясь к бою. Нарушителем моего уединения оказался айранит в простой темной одежде с крыльями цвета пролитой крови – темно-бордовыми, отливающими в магическом свете малиновым отблеском. Он улыбнулся, сверкнув клыками, и откинул с лица пепельно-русые волосы, доходившие до середины спины.
– Я не хотел вас напугать, Синяя Птица. Прошу прощения. – Он склонился в изящном поклоне, и я невольно улыбнулась в ответ.
– Да ничего страшного. Это у меня, так сказать, рефлекс. Просто не люблю, когда подкрадываются со спины.
– Клятвенно обещаю больше так не делать! – Он сверкнул улыбкой, и в его карих с прозеленью глазах мелькнули золотистые искорки. – А вы…
– Ева, вот ты куда делась! – Мы с айранитом обернулись одновременно, и увидели возмущенную Хэлиран. Но, стоило только жрице увидеть, кто стоит рядом со мной, как она расплылась в улыбке. – Вижу, ты уже познакомилась с Азраэлом.
– С Азраэлом? – переспросила я, глядя на улыбающегося кареглазого айранита. – Так ты… вы – и есть принц Андариона?
– Честно говоря, да, – он вновь поклонился и, взяв меня за руку, прикоснулся губами к тыльной стороне ладони, на миг задержав внимательный взгляд на светлых шрамах от ожогов, полученных мною еще осенью. – Позвольте представиться – наследный принц правящей династии Закатных Небес, Азраэл. Я счастлив приветствовать вас, Синяя Птица, в Андарионе.
Он посмотрел на меня долгим взглядом каре-зеленых глаз, в глубине которых мерцала золотистая искорка, и тихо добавил:
– Вы несете с собой надежду…
Я беспомощно оглянулась на Данте, который неподвижной статуей застыл у стены, совершенно не зная, что сказать.
Но зато мне было совершенно ясно, что затеряться в толпе на этот раз не получится…
Глава 8
Азраэл вел меня по длинному и прямому, как стрела, коридору, ненавязчиво рассказывая об истории Андариона. Мои друзья следовали за нами настолько бесшумно и в полном молчании, что я даже несколько раз обернулась, чтобы удостовериться, что они никуда не пропали, а все еще идут следом, поотстав на полдесятка шагов. Наконец наследный принц остановился у высоких стрельчатых дверей из светлого дерева с золотыми узорами и, толкнув одну из створок, посторонился, пропуская меня вперед. Я, недолго думая, проскользнула в помещение и тут же застыла с полуоткрытым от изумления ртом, созерцая сей шедевр искусства. Потому что назвать тронным залом это чудо просто язык не поворачивался!
Высокий потолок был выложен мозаикой из драгоценных и полудрагоценных камней, призванной изображать эпизоды из истории Андариона, а стены были искуснейшим образом зачарованы таким образом, что казались сотканными из облаков и тумана. То есть казалось, будто бы ты стоишь на облаке, а вокруг тебя звенят вольные ветра, а над головой – прекрасная мозаика из радуги. Я подошла к одной из стен и недоверчиво коснулась пушистого «облака» ладонью.
По правде говоря, я ожидала, что почувствую холодный мрамор под искусно наведенной иллюзией яркого голубого неба и облаков, но кончики пальцев ощутили только прохладный влажный туман. словно и впрямь коснулись настоящего облака! Азраэл за моей спиной пояснил негромким голосом, в котором проскальзывала явная гордость:
– Этот дворец создали наши древние мастера, можно сказать, что это единственное, что осталось у айранитов от прежних времен. Во время переселения в эти горы и последующего за ним нападения драконов, Снежный дворец оказался одним из зданий, которые уцелели после боевых действий. Можно сказать, что Андарион пришлось отстраивать заново. У Небесного Храма сохранилось только святилище, все остальное пришлось перестраивать, да и во время бунта он сильно пострадал – только-только отстроить успели… – Азраэл еле слышно вздохнул и продолжил с какой-то грустью в голосе.
Высокий потолок был выложен мозаикой из драгоценных и полудрагоценных камней, призванной изображать эпизоды из истории Андариона, а стены были искуснейшим образом зачарованы таким образом, что казались сотканными из облаков и тумана. То есть казалось, будто бы ты стоишь на облаке, а вокруг тебя звенят вольные ветра, а над головой – прекрасная мозаика из радуги. Я подошла к одной из стен и недоверчиво коснулась пушистого «облака» ладонью.
По правде говоря, я ожидала, что почувствую холодный мрамор под искусно наведенной иллюзией яркого голубого неба и облаков, но кончики пальцев ощутили только прохладный влажный туман. словно и впрямь коснулись настоящего облака! Азраэл за моей спиной пояснил негромким голосом, в котором проскальзывала явная гордость:
– Этот дворец создали наши древние мастера, можно сказать, что это единственное, что осталось у айранитов от прежних времен. Во время переселения в эти горы и последующего за ним нападения драконов, Снежный дворец оказался одним из зданий, которые уцелели после боевых действий. Можно сказать, что Андарион пришлось отстраивать заново. У Небесного Храма сохранилось только святилище, все остальное пришлось перестраивать, да и во время бунта он сильно пострадал – только-только отстроить успели… – Азраэл еле слышно вздохнул и продолжил с какой-то грустью в голосе.