Щепетов Сергей. След кроманьонца

   Ни один мускул не дрогнул на красивом лице Вилмы.
   – Я не могу отключить мимикрию. Костюм, наверное, поврежден и работает в аварийном режиме. Хватит на меня орать: Кеннат исчез, и я буду его искать! Понял? БУДУ ИСКАТЬ! В конце концов, мне официально разрешено применять оружие… в экстренных случаях, конечно.
   – Но где? Где ты будешь его искать?!
   – Есть по крайней мере три точки, в которых его присутствие наиболее вероятно, и я его найду – живого или мертвого! Все остальное – неважно. Ты можешь делать что угодно, можешь идти, куда хочешь, а я…
   «Бесполезно, все бесполезно, – Вар-ка был почти в отчаянии. – Она же спецназовец, супербоец: уровень ее физической и психической подготовки не оставляет никаких шансов. Драться с ней заведомо бесполезно, а мое „колдовство" отскакивает от нее, как мячик от стенки. Остаются только доводы разума, но она уперлась, зациклилась, сопротивляется и ничего не хочет понимать. Все-таки это неправильно: женщина должна быть покорной и мягкой. И что теперь делать? Смириться с тем, что не в силах изменить?»
   – Ладно, Вилма! Успокойся! Дыши глубоко и ровно…
   – Сама знаю, как мне дышать!!
   – Уф-ф-ф! Хорошо, хорошо: пусть так! Доставай свою карту, посмотрим хоть, где эти ваши точки.
   Ох, как не хотелось Вар-ка ничего смотреть и никуда с ней идти! Весь его опыт, все его предчувствия вместе с интуицией сопротивлялись: ну, нехорошо, неправильно это! Но что, что делать?! Не мог он насильно запихнуть ее в самолет-вертолет, не мог отправить ее обратно! Она сама любого отправит, а его – просто одной левой! И бросить теперь ее нельзя…
   – Если я правильно понимаю, рельеф прорисован по фотоснимкам из космоса? И по ним получается, что вот здесь и здесь он все время меняется? А попасть нам надо сюда или сюда?
   – Все ты правильно понимаешь! И не надо меня запугивать: мы только что пересекли одну из самых вариабельных зон, и ничего с нами не случилось!
   – Если не считать того, что ты превратилась в привидение! В рыжее привидение!
   – Дался тебе мой комбинезон! Это снаряжение нового поколения: в нем вмонтировано столько всякой аппаратуры, что тебе и не представить! Лет двадцать назад для нее понадобился бы целый лабораторный корпус. Не может же при таком количестве хоть что-нибудь не сломаться!
   – Ладно, последняя попытка: скажи, Вилл, есть какая-нибудь возможность или способ сделать так, чтобы ты кратчайшим путем отправилась в свой мир? И никуда больше?
   – Как ты меня достал, Вар-ка!! Есть, есть такая возможность: это если вот прямо сейчас из-за вот этого камня выйдет Кеннат и скажет: «Привет, ребята!» И тогда мы с ним пойдем обратно! А если нам будут мешать, я разнесу в клочья все и всех! Понял? Все и всех!!!
   Вар-ка вздохнул и покорно склонил голову.
   Темнота, звезды над головой, тусклые огни большого города внизу. Вар-ка был почти уверен, что правильно определил место: этот город называется Хаатика.
   – Послушай, Вилл, я понимаю, что ты прекрасно видишь в темноте со своим приборчиком. Но я-то не сова, не летучая мышь, и приборчика такого у меня нет! Это во-первых. А во-вторых: нам совершенно незачем шататься в темноте. Нужно сесть и ждать рассвета.
   – Ты удивительная зануда, Вар-ка! Боишься ноги переломать? Давай, я понесу тебя на руках!
   – Вилма!
   – Что ты заладил: «Вилма, Вилма!»? Я уже почти тридцать лет, как Вилма! Мы не на прогулке! Считай, что это рейд, маршрут, боевая вылазка! Здесь одна из наиболее вероятных точек. Район локализован четко, привязка к местности однозначна: вот этот склон от гребня до перегиба. Что еще тебе нужно? У меня есть детектор – если Кен где-то здесь, то будет сигнал. Вон там, впереди и ниже, что-то мерцает – похоже на костер или какой-то другой открытый источник излучения. Если там люди, их надо опросить!
   – Интересно, каким образом?
   – Не беспокойся: техникой такого общения я владею.
   На самом деле Вар-ка не так уж и плохо ориентировался в темноте – достаточно, чтобы не свалиться в яму или не застрять в кустах. Это Вилму он почти не видел: пятно ее рыжих волос впереди двигалось над пустотой, над сгустком темноты – проклятая маскировка продолжала работать.
   Впереди действительно горел костер. Он располагался на дне сухого неглубокого распадка так, чтобы со стороны города его не было видно. На освещенном пространстве перемещались какие-то люди. Вар-ка понимал, что это бесполезно, но все-таки решился еще на одну попытку:
   – Слушай, я побывал уже, наверное, в десятке иных реальностей. Поверь моему опыту: в нашем положении нельзя предпринимать никаких действий! Мы сейчас не владеем ситуацией! Нужно дождаться рассвета, осмотреться, провести разведку.
   – Как ты меня достал! Чего тут ждать и разведывать?! Мы попали в примитивный мир, где нет даже радиосвязи – эфир пуст! В случае чего, у меня хватит боезапаса, чтобы перемолоть половину этого города внизу. А оставшуюся половину, при необходимости, я разнесу голыми руками!
   – Примитивных миров не бывает, – заявил Варка. – Раздевайся!
   – Что?!
   – Раздевайся, говорю! Если ты собралась идти к людям, то сними комбинезон и оставь автомат!
   – Никакой другой одежды на мне нет. Я что, должна идти к ним голой?
   – Женщины твоего мира наготы не стесняются.
   – А я и не стесняюсь, но как к этому отнесутся местные? У многих примитивных народов нагота табуирована.
   – У костра могут оказаться бездомные бродяги, которые наверняка агрессивны и подозрительны, – Вар-ка готов был пересказать ей похожую сцену из романа Стругацких, но понимал, что это бесполезно. – Без одежды и оружия ты будешь для них просто голой бабой, а не чудовищем, не привидением! Хочешь, я дам тебе рубашку? Прикроешь себе что-нибудь…
   – Да ну тебя к черту!
   – Пойми, наконец: я чувствую опасность! Рядом и вокруг! В таких вещах я не ошибаюсь! Нужно уходить – тихо и незаметно!
   – Это ты никак не поймешь!!
   – Не пущу!!!
   Вар-ка встал, пытаясь преградить ей дорогу. Вилма усмехнулась, откинула назад волосы и… Он даже не смог понять, чем и куда она ударила – потеря сознания произошла почти безболезненно.
   «Дура! Господи, какая дура! Тупая, самоуверенная, свихнувшаяся баба! – Он бежал, спотыкался о камни, с шумом продирался через кусты – чувство опасности, граничащее с паникой, буквально захлестывало его. – Сколько же я пролежал? Десять минут? Двадцать или час-полтора? Ну, какая же дура!»
   Вар-ка вывалился из зарослей и оказался на склоне распадка. Мелькнул слабый лучик надежды: «Может, все-таки зря я психую? У костра все мирно: мерцающее привидение, у которого четко видна лишь рыжеволосая голова, беседует с полудюжиной оборванцев. Вот еще какой-то человек в рваном халате вышел из темноты. Он прихрамывает и опирается на тяжелую длинную палку. Подходит ближе и встает за спиной Вилмы. Вот он перехватывает палку…»
   – Не-е-ет!!! – заорал Вар-ка и кинулся вниз по склону.
   Разбитое лицо болело, из носа текло, а руки были жестоко скручены сзади. Костер на площадке еще горел, но вокруг все изменилось: валялись трупы, деловито сновали люди в красных камзолах и желтых штанах: кого-то вязали, кого-то тащили. За костром в темноте смутно угадывались очертания двух всадников.
   В склоне были какие-то большие норы или пещеры – похоже, здесь когда-то добывали камень. Оттуда доносились крики, визг, ругань. Одного за другим стражники выволакивали наружу оборванцев: мужчин и женщин, живых или мертвых. Живых усаживали в кучу на землю, где сидел и Вар-ка.
   Странные, неуместные звуки послышались в общем гаме. Вар-ка ткнулся лбом в плечо соседа и отер кровь, заливающую глаза. Ему хотелось верить, что все самое плохое уже случилось, но он ошибся: из ближайшей пещеры стражник вытолкнул человека в рубашке с короткими рукавами и в шортах.
   Это был Кеннат: одежда и лицо перемазаны чем-то черным, волосы всклокочены, но спутать невозможно. Он пытался что-то объяснять стражнику, но тот слушать не желал и пинками гнал его в общую кучу. Руки молодого ученого были свободны – наверное, стражники поленились связать или сочли его слишком уж слабосильным.
   – Иди, сволочь!!
   От очередного тычка Кеннат чуть не упал, но удержался на ногах и вдруг замер: она лежала на спине с открытыми глазами – под затылком лужа крови, комбинезон выключен и разрезан до пояса, видна грудь…
   И рухнул на землю сбитый с ног стражник:
   – Вилл!!!
   До нее было метров восемь. Кен не пробежал и половины – дернулся и упал лицом вниз. Нож вошел ему в спину почти по рукоятку.
   Один из всадников подал голос:
   – Хороший бросок, Мирох! Как это у тебя получается?
   – Хо-хо! По нашей жизни и не такому научишься!
   Патиш зевнул, чуть не вывихнув челюсть:
   – Все, что ли? Этих – в подвал, а остальных закопают без нас. Давай двигаться!
   – Слышь, капитан! Тут это, того – проблема! Вроде эта… Не по нашей, кажись, части. Надо эта…
   – Ну, что еще? Ты можешь говорить внятно?
   – Так точно! Они тут бабу убили. Перед тем, как нам навалиться, они, значит, ее того. Вон лежит – рыжая. Спрашиваю: зачем девку замочили? Они говорят: она демон! Хотели, говорят, храмовикам отдать. Этим, которые демонов ловят. Они и за донос хорошо платят, да. А за демона много дадут – неделю пить можно! Живую, значит, брать побоялись, ну и, эта, ломом по башке!
   Патиш тронул лошадь, подъехал ближе:
   – Тоже мне, демона нашли: баба как баба! Хотя костюм странный… Что при ней было?
   – Ну, эта… Ничего, кажись, не было.
   – Руки поломаю, гад! Дай сюда!!
   Стражник покорно подал матово блеснувший предмет.
   Многое умел и знал Атель-ру-Баир-Кен-Тена по кличке Патиш. Даже слишком многое, как полагал сам. Он давно уже ничему не удивлялся и почти ничего не боялся, но штуковина, лежащая на его ладонях… По спине пробежали мурашки, пальцы как бы сами собой сомкнулись на рукоятке – Патиш приподнял предмет правой рукой, а левая, почти без воли хозяина, нашла свое место под коротким стволом.
   «Да, штучка…» – встряхнул головой капитан, отгоняя наваждение. Потом выдернул ремешок-застежку из крышки седельной сумы, убрал туда загадочный предмет и рявкнул на стражника:
   – У нее ничего не было! Ты понял?
   – Так точно, капитан! Совсем ничего! Только эта…
   – Что?
   – Ну, эта, трое их было… В смысле: с ней еще два.
   – Которые?
   – Ну, эта… Голоногий, которого Мирох зарезал. Он к ней кинулся, кричал что-то. А еще – вон сидит, волосатый. За голоногим дернулся, еле успокоили.
   Вар-ка открыл глаза и увидел прямо перед собой лошадиные ноги. Превозмогая боль в шее, он запрокинул голову и посмотрел на всадника: «Патиш, опять Патиш…»
   – Развяжи его, и воды в рожу плесни. Вроде знакомый, а не разглядеть.
   – Как бы он эта, того…
   – Делай, что говорят! Не уйдет – светло уже! Мироху скажи, пусть остальных уводит. Ты понял?
   – Так точно, капитан!
   Короткий рассвет миновал. Давно догорел костер. Затихли внизу гомон и усталая ругань стражников – не многих доведут они до тюрьмы живыми. Вот-вот из-за склона Священной горы покажется солнце. Патиш закончил осмотр трупов, подошел, бросил на землю чью-то отрезанную голову и уселся на влажный от росы камень.
   – Привет, варвар!
   Вар-ка оставил наконец попытки привести в порядок свое тело – никак не удавалось полностью сосредоточиться. Впрочем, серьезных травм, кажется, не было, а кровь из ссадин он кое-как остановил. Заниматься собой не хотелось: больше нет Вилмы, нет Кенната… Зато есть Патиш, и он не отстанет. Капитан стражей короны совсем не изменился – по-прежнему силен и грациозен, как кошка, только седины прибавилось, да мешки под глазами. Хотя, кто знает, сколько тут прошло времени?
   Вар-ка растянул разбитые губы в безрадостной улыбке:
   – Все зверствуешь, Патиш? Рука-то зажила?
   – Как видишь! – капитан продемонстрировал шрам на запястье – Что-то ты сильно постарел, варвар. Вроде недавно виделись?
   – Для меня прошло пять лет.
   – Ап… – Патиш подавился ответом и замолчал.
   Он слишком долго думал над этим и вдруг, вот только теперь, цепочка выстроилась – логично и просто. Полтора года назад он встретил их здесь же – на склоне Священной горы. Задержать их тогда не удалось, и они ушли к вершине, куда не полезет ни один здравомыслящий человек. И вот, за какую-то неделю, он встретил обоих: варвар постарел, а мальчишка… А мальчишка, конечно же, стал взрослым! Он ведь узнал его, но не поверил, спросил про младшего брата! Ох, дурак! Это же он и был – тот самый пацан, который лез на него с ножом, вызывал на поединок! Да и парень узнал его тогда – в спальне Элланы! И он, Патиш, отпустил с ним дочь?! О, боги Священной горы! О, боги…
   – В прошлый раз с тобой был мальчишка. Он что, тоже стал старше на пять лет?
   – Конечно, стал. А как же?
   – Уж не его ли я обнаружил в постели своей дочери с неделю назад, а?
   – Ну, оказаться в постели с чьей-то дочерью – вполне в его стиле, но вряд ли это был он.
   – Почему?
   – Видишь ли… Если бы вы встретились с Женькой, то он, скорее всего, убил бы тебя. Раз ты жив, значит, это был не он.
   – Интересно… Посмотри на этот город внизу, варвар! В нем одних полноценных граждан больше миллиона. И наверное, столько же всякой шушеры. Это только столица – сама Хаатика, а есть еще страна, империя. И по крайней мере половина взрослого населения была бы не прочь убить, уничтожить несчастного Патиша – жалкого капитана вспомогательного подразделения королевских войск. А Патиш еще жив. Все еще, несмотря ни на что! Даже твой сопляк-мальчишка почему-то меня не убил. Чем это я ему так не понравился, а?
   – Он ненавидит тех, кто творит насилие над слабыми, над беззащитными. Мы намучились с ним: он готов убивать и калечить таких, не задумываясь о последствиях.
   – Как же вы все мне надоели! – горько вздохнул капитан. – Все: и безграмотные нищие гуманисты, и высокомудрые книжники, которые ратуют за дружбу народов, не вылезая из-за своих письменных столов, – все! Ты знаешь, кто это? – Патиш пнул ногой отрезанную голову. – Знаешь? Это, между прочим, сам Ар-Матик – человек-легенда, великий борец за свободу и независимость Таашии! Начинал рядовым боевиком-партизаном. Потом возглавил народно-освободительное движение. Он и его соратники не выиграли ни одной битвы с войсками, но создали-таки независимое государство! Народные вожди успешно уничтожили половину населения собственной страны, а остальных погрузили в немыслимую нищету. Когда их наконец свергли, этот герой сбежал в Хаатику и сдался властям. Все знают, что он собственноручно убил сотни и отдавал приказы на уничтожение тысяч, но суд дал ему три года каменоломен за… избиение собственного адъютанта! Все остальное доказать не удалось. Недавно он вышел на свободу: нужно было его на ней и оставить, да? Интересно, зачем я тебе это говорю?
   – Не «зачем?», а «почему?». Потому что свойство у меня такое – все мне начинают все рассказывать, а потом не знают, что с этим делать. Ты говоришь, собственно, не мне, а себе – для себя самого. А мне плевать на ваши дела! Понимаешь: плевать!! Ваши болезни знакомы, похожи и обычны – я не умею их лечить! Как и в прошлый раз, я попал сюда случайно и попытаюсь уйти при первой же возможности!
   – О чем речь, дорогой? О чем речь? Конечно, уйдешь… когда-нибудь, гм… куда-нибудь! Только сначала ответишь мне на парочку вопросов. Ладно?
   Вар-ка молчал, и Патиш задал первый вопрос – почти против воли, тот, который хотел оставить напоследок:
   – Ты знаешь, где твой друг – этот, как его, Женка? Заметь, я не спрашиваю, где он, я спрашиваю, известно ли тебе это?
   – Где он сейчас, я не знаю, но думаю, что рано или поздно он вернется на базу. Правда, эта информация для тебя бесполезна.
   – Почему?
   – Потому что не многим дано ходить через иные миры.
   – Та-а-ак! Опять про иные миры!
   Патиш поднялся, подошел к лошади, сунул руку в суму:
   – Это, конечно, тоже из другого мира?
   «Автомат Вилмы… Магазин полный, стоит на предохранителе…» – Вар-ка сумел не дрогнуть и вяло протянул руку:
   – А-а-а, это…
   – Э, нет! – не подался на уловку капитан. – Ты ручки-то не тяни, не тяни! Я же вижу, что это не сковородка! Оружие?
   «Эх, Вилма, Вилма!.. Вот оно и случилось. Ну ладно: тяжело делать выбор, когда он есть, а когда выбора нет…»
   Вар-ка подождал, когда Патиш усядется на камень. Уныло кивнул:
   – Не сковородка… Й-и-е-хх!!! – и бросил ему в лицо горсть песку!
   Точнее, это было только движение и посыл, внушение – никакого песка у Вар-ка в руках не было, но эффект почти тот же.
   Они начали двигаться одновременно, но Патиш отвлекся на свои глаза и первый удар пропустил: переходом голень-стопа в шею сбоку, кое-как отбил второй и пропустил третий – основанием открытой ладони в голову, под нос. Вот теперь он действительно почти ослеп от болевого шока! Но он был на ногах, он не упал, и шансы сначала сравнялись, а потом…
   Словно шелуха отслоилось и осыпалось все, чему учил, что объяснял ему Женька, и Вар-ка дрался, как в юности, пытаясь захлестнуть противника своей быстротой и бескрайней яростью отчаяния.
   И сошлись, переплелись на долгие десять секунд два кровавых безумия, две смерти, когда никто не обороняется, когда нападают оба…
   Сторонний наблюдатель сказал бы, наверное, что капитан стражей короны уступает противнику в скорости реакции, но значительно превосходит его в технике и силе, умеет держать удар.
   Ногой в коротком прыжке Патиш отбросил врага и оказался возле своей лошади. Он рискнул раскрыться на мгновение, чтобы выдернуть меч из ножен, притороченных у седла, и сразу же нанес косой рубящий удар – пусто! Противник больше не атаковал.
   В два прыжка, по-обезьяньи, Вар-ка вскарабкался на откос и оказался метра на два выше противника. Они замерли друг против друга – окровавленные и страшные, почти невменяемые.
   Вар-ка протрезвел первым: у него и так почти не было шансов, а теперь, когда у капитана оружие, нет тем более. За спиной склон, кусты, камни – это свобода.
   – Мне не взять тебя, Патиш! Жаль… Побегаем?
   – Где моя дочь?!!
   «При чем тут его дочь? – удивился Вар-ка, но быстро сообразил, что это, наверное, наследил Женька. – Эх, знать бы раньше!»
   – Отдай игрушку или… брось в костер!
   – Ты знаешь, что с ней?
   – Я не торгуюсь! Брось в костер эту штуку, отойди и убери меч. Тогда будем говорить. Или лови меня там!
   Патиш двинулся боком, не отводя глаз, не опуская меча, поддел ногой и взял в левую руку автомат. Сделал еще несколько шагов и положил его на угли, покрытые слоем пепла.
   – Ты доволен?
   – Отойди!
   Казалось, они ждали целую вечность. Вар-ка всерьез начал беспокоиться, что в костре уже не осталось жара, что придется разжигать заново.
   Послышалось нарастающее шипение и свист, в стороны полетели потухшие головешки. Раз, два, три – и все прекратилось. Вар-ка облегченно вздохнул: он не ошибся. В мире Кенната и Вилмы почти все изготовлено из каких-то хитрых полимеров. Каждое изделие имеет одну или несколько точек, термическое воздействие на которые вызывает саморазрушение. Оружие не оказалось исключением. Продукты распада не горючи, не токсичны и окружающую среду не загрязняют…
   – Ты доволен, варвар?
   – Пожалуй… палач!
   – Я не палач!
   – А я – не варвар, хотя мое имя созвучно.
   – Плевать на твое имя! Что ты знаешь про Эллану?
   – Так зовут дочь?
   – Да.
   Вар-ка выплюнул выбитый зуб, опустился на корточки: «Если что – кувырок назад и ходу. Гадство: кажется, все лицо разбито, хорошо хоть глаза целы!»
   – Если хочешь что-то узнать, перестань беситься и говори внятно. У тебя молодая красивая дочь? По тебе не скажешь!
   – Не твое дело! Она сказала, что он пойдет с ней!
   – Ты встретил здесь парня, похожего на Женьку, и он куда-то увел твою дочь – так, что ли?
   Патиш с трудом приходил в себя. Зачем он вообще ввязался в это дело, в обычную ночную облаву? Прекрасно обошлись бы и без него! Но нет, потянуло! Проветриться захотелось! Или, может быть, он надеялся, не признаваясь себе самому, что-то узнать про Эллану? Ну, вот и узнавай!
   – Ладно… Ее несколько раз пытались похитить – это из-за меня. Она подцепила его где-то в трущобах у Южных ворот и притащила в дом. Я предложил ей сидеть под охраной или исчезнуть. Она сказала, что уйдет – с ним.
   – Что ж, если это действительно был Женька, то ничего плохого он ей не сделает. Разве что… затрахает до полусмерти. Но это – дело добровольное.
   – Еще неизвестно, кто кого затрахает! Где они могут быть?
   – А почему, собственно, ты спрашиваешь? Если я правильно понял, никто твою дочь не сманивал – ты сам ее куда-то отправил. И не знаешь, куда? Забавно!
   – Послушай, ты!!! А-а-а, гм… Это было мое условие: не знать, где она скрывается! Пускай вместе с очередным любовником, пускай: организм молодой, требует свое.
   – Сдается мне, что просто папочка не решается ничего требовать от любимой доченьки и ее молодого организма, да?
   – Заткнись! Не твое дело! Говори, что знаешь!!
   – Почти ничего, могу только предполагать. Во что он был одет, этот парень? Татуировки, шрамы?
   – Одет он был, как клоун из балагана: облезлые меховые штаны чуть ниже колен и такая же безрукавка. На нем полно шрамов, но татуировок не видел.
   – Да, скорее всего – Женька. И попал он в Хаатику на обратном пути, возвращаясь из нижних миров. У него были с собой меховые штаны и рубаха, но он не стал бы их портить, если бы шел туда. А эта твоя девчонка… Ей сколько?
   – Шестнадцать лет!
   – Во-во, самый возраст: гормональный взрыв, и все такое!
   – У нее этот взрыв уже лет пять – вся в мать, стерва!
   – Ну, это – ваши проблемы! А на Женьку, как вошел в силу, девки прямо гроздьями вешаются: находят в нем что-то, магнетизм какой-то. Насколько я знаю, ничего плохого он еще ни одной не сделал: ну, там, приятную дефлорацию, небольшую беременность… Так что, я думаю, они трахаются где-нибудь здесь, в твоем мире. Хотя, в принципе, у него могло хватить ума потащить ее к нам.
   – Куда это – к вам?!
   – Не ори, Патиш! Лучше молись своим богам, чтобы парень был цел и невредим. Тогда он, рано или поздно, вернет тебе дочь. Может, даже с прибавкой.
   – Тварь!!!
   Капитан захлебывался от злобы, но Вар-ка чувствовал, что продолжения драки не будет – по крайней мере сейчас. Этот средневековый супермен как-то хитро загнал сам себя в угол и бесится потому, что понимает это. Можно считать, что у него, у Вар-ка, есть заложница, которую он, правда, и в глаза не видел.
   – Чего же ты хочешь, нервный папаша? Если буду жив и увижу Женьку, я передам ему… Только что? Чтобы он срочно вернул тебе дочь? Или наоборот: чтобы не возвращал, пока ты тут не разберешься со своими делами? А если она сама не захочет?
   Патиш сопел разбитым носом и молчал. Ему сводило скулы от желания видеть собеседника в другой позе – распятым на каменной стене подвала, но… Но парень явно не прост – не мог же он, Патиш, ни с того ни с сего дать такую слабину в начале драки? Не мог! И ведет себя нагло: так держатся или колдуны, умеющие останавливать собственное сердце, или фанатики с ампулой яда в зубе. А чужак как будто угадал его мысли:
   – Не пытайся нападать, ладно? Мне, наверное, не справиться с тобой, но уж умереть-то я смогу, когда сочту нужным! Ты лучше о другом подумай! Кто-то, помнится, кричал: «Живи, Хаатика!» Было такое?
   – Тебе что за дело? Ты же не местный? Из других миров?
   – Не знаю, добрый я, наверное. А вот вы тут наворочали дел!
   – Это кто – «вы» или «мы»?
   – Не уверен, можешь ли ты понять и принять существование иных реальностей. В крайнем случае, попытайся просто поверить на слово: человеческих миров много. И для кого-то вы все – бандиты и стражники, богачи и нищие – просто жители этого мира. И вы походя, просто так, убили невольных гостей, которые не сделали вам ничего плохого. Вот этот парень – Кеннат – в своем мире был крупным ученым, восходящей звездой, как они говорили. Что-то не получилось во время эксперимента, и он оказался здесь. Надо было его убивать?! Надо? Я тебя спрашиваю! У них другой уровень цивилизации: он мог прийти с оружием и, на всякий случай, выжечь здесь для себя зону безопасности от горизонта до горизонта, но он пришел с пустыми руками. Вы что, приняли его за бандита?! Шпиона?! Сволочи…
   – Женщина была с ним?
   – Это его жена – она боец, воин.
   – Крупновата она для него!
   – А вот это – не твое дело! Она шла его искать, его спасать. Я не смог ее остановить. Она не врала, когда говорила, что даже голыми руками может разнести половину вашего города, а уж с оружием… Она тронула здесь кого-нибудь хоть пальцем?
   – Не пойму, к чему ты клонишь?
   – Я не очень представляю, как в их обществе принято реагировать в подобных случаях, но…
   – И ты уничтожил единственное оружие?! Их оружие?!
   – Если они решатся на акцию возмездия, то оно вам не поможет – это легкое стрелковое оружие. Понимаешь: легкое! Этой игрушки, наверное, хватило бы истребить парочку армий, но – ВАШИХ армий!
   – Тогда зачем ты полез в безнадежную драку? Попробовал бы объяснить: может, я сам уничтожил бы эту штуку!
   – Хочешь, чтобы я поверил, будто ты способен отказаться от нового способа сеять смерть? Тебе только огнестрельного оружия не хватает!
   – Между прочим, нашим храмовикам огнестрельное оружие известно не одну сотню лет, но оно так и не вышло за пределы их стен. Они там что-то потихоньку изучают и ни с кем не делятся.
   Вар-ка потрогал опухшую скулу, сплюнул на землю кровь: «Пустые, бесполезные разговоры над кучей трупов. Нужно уходить и больше сюда не соваться, но…»