Страница:
— Дорогой мой Иван Владимирович, — ответила девушка с достоинством, — не Вам, приземленному человеку, судить о том, насколько высоко может подняться Птицына на своих собственных крыльях!
Ваня вдохнул воздуху побольше, чтобы ответить не менее цветистой фразой, но Саша очень строго посмотрел сначала на него, потом на Аню.
— Не думаю, что есть какой-то смысл идти во дворец без меня, — сказал он. — Вряд ли царицу порадуют ваши рассказы на русском или английском языках. Так что давайте дождемся успешного похищения Тамита. Это будет означать, что история пошла по своему основному руслу. Я же вспомнил, как мой предшественник был похищен. А что касается «Фаэтона»… Джедхор приложит все усилия, чтобы найти волшебную шкатулку, как он её называет. Я слышал, как слуги докладывали ему о ходе поисков.
— Ну, и что они говорили? — поинтересовался Ваня.
— Да вроде вычислили уже, кто украл прибор, и направились по следу. Но тут от нас ровным счетом ничего не зависит. Предлагаю о другом подумать. Пока время есть.
— О чём? — заинтересовалась Аня.
— Уже второй раз «Фаэтон» переносит нас в прошлое, и у нас опять нет возможности сидеть сложа руки, оставаться простыми наблюдателями, мы вынуждены почему-то принимать участие в исторических событиях. Вам не кажется это странным?
— Знаешь, — медленно произнесла Аня, — тут вообще-то с самого начала всё странно… Но я думаю, это зависит от человека: кем он был, какое положение занимал в обществе, как влиял на историю. Наверно, любой человек как-то на историю влияет. Из маленьких конкретных поступков она и складывается. А все люди связаны между собой. Вот ты, например, проснулся утром в плохом настроении, вышел из дому и нахамил человеку, чтобы «выпустить пар». А этот, кому ты нахамил, допустим, личный шофёр какого-нибудь члена правительства. Твоё настроение передалось ему — цепная реакция. Он сел за руль автомобиля и не справился с управлением, его босс попал в больницу… А в правительстве решался важный вопрос, одного голоса не хватило, ну, и ввели, допустим, войска в соседнюю страну или дефолт устроили… А всё из-за чего? Из-за твоего плохого настроения.
— Ты какие-то страсти рассказываешь, — покачал головой Ваня. — Если бы все так было, мы бы уже из Франции вернулись не в свою Москву, а в какой-нибудь душный кошмар похожего, но искаженного мира, как в кино показывают. Не верю! Как говорил Станиславский. Наверняка существуют какие-то регулирующие механизмы. Ты, как слон в посудной лавке, влезаешь в мир со своим плохим настроением, а другой человек — с хорошим настроением — все это безобразие исправляет.
— Согласна! — обрадовалась Аня стольлюбопытной мысли. — Я ведь о том же и говорю. Регулирующий механизм, Бог или природа — это все игра словами. А по сути, каждый из нас влияет на историю. Каждый поступок вплетается в некий общий поток. Понимаете? — она все больше увлекалась. — И все мы отвечаем друг за друга и за мир в целом. А «Фаэтон», собственно, ничего к этому и не добавляет. Просто, оказавшись в прошлом, мы особенно ярко видим, как работает этот закон истории. Раз мы живём здесь, значит, влияем на данный отрезок времени. Так задумано. Быть сторонними наблюдателями могут только боги. А мы — обычные люди и сразу, автоматически становимся участниками всех событий. Понимаете, о чём я говорю? Не было у нас выбора и нет.
— И все равно странно, — сказал Саша, оставаясь при своём. — Мы же могли оказаться в каком-нибудь захолустье, общаться со случайными людьми… Так нет же, сначала попадаем в легендарный Монсегюр, потом — прямо на похороны не менее знаменитого Тутанхамона.
— Мудрите вы оба, — заметил Ваня. — Каждый просто попадает в свою прошлую жизнь. А уж кто кем был, — это дело случая. И два раза — это еще не статистика. Да и так ли уж сильно в итоге мы повлияли на историю?
— Ну, по поводу Франции — тебе виднее, — не стал спорить Саша. — А здесь на сегодняшний момент мы лишь выяснили, исходя из моих воспоминаний, что Тамит был похищен Джедхором. Джедхор это сделал, потому что мы его попросили, точнее даже, поставили условие, так как у нас нет выбора. Вот и всё, что пока известно о нашей роли в истории Древнего Египта.
— Но это и есть самое важное, — заключил Ваня, — мы же согласились на участие в похищении Анхесенамон. И если не совершим его, история изменится, а этого нельзя допустить. Правильно я понимаю?
— В общем, да, — кивнул Саша. — Но у нас нет подсказки, что делать дальше во дворце: как вести себя, что говорить… Мы даже не знаем, что должно получиться в результате, то есть что будет с Анхесенамон.
— Да, — вздохнул Ваня, — во Франции было проще. Я там добросовестно все вспомнил и выдал готовый сценарий жизни в Средневековье, оставалось лишь чётко следовать этому плану и никакой самодеятельности. А ты, Ветров, халтуришь: половину перезабыл и подбиваешь нас действовать по наитию.
Саша ничего не сказал, лишь виновато развел руками. И Ваня, вдруг почувствовав себя самым здравомыслящим среди них троих, твердо заявил на правах временно исполняющего обязанности старшего:
— Ладно. Что будет — то будет. Но во дворец идти надо. Кстати, ребята, вы придумали интересные истории, которые мы будем рассказывать Анхесенамон?
— А чего их придумывать, — ответила Аня. — Их давно уже придумали другие люди. Гомер, например. И вообще, лично я знаю предостаточное количество сказаний, мифов и легенд, которые будут интересны владычице своей новизной.
— Вот и чудненько! — обрадовался Ваня. — Ты их будешь рассказывать, а Сашка — переводить.
— А ты что будешь делать? — спросила Аня. — Плясать, что ли? Или фокусы показывать?
— Короче, — прервал их Саша, вспоминая, что старший все-таки он. — Каждый будет рассказывать истории. Иначе мы подорвём свой престиж. Корнет Оболенский, уж и Вы, пожалуйста, не ударьте в грязь лицом! Мы должны дополнять друг друга, как музыканты в оркестре. Задача ясна?
— Так точно, поручик… Ветрицын, — дурашливо козырнул Иван. — Буду думать и вспоминать что-нибудь интересное из своего золотого детства.
— Из самого раннего не надо. Ладно? — жалобно попросила Аня. — Про колобка не стоит, наверно?
— Зря так думаешь, — возразил Ваня. — «Колобок» — это настоящий триллер с поучительным финалом. Все от рассказчика зависит.
— Ну, хорошо, дерзай, — смирилась Аня. — Пусть каждый сам подбирает себе репертуар.
— Главное — другое, — напомнил Саша, — нужно как-то исхитриться передать Анхесенамон письмо Джедхора с планом побега из дворца.
— Да, это будет непросто, — признал и Ваня. — Вокруг неё, наверно, миллион слуг и все потенциальные стукачи. Надо что-то придумать.
На троих они придумали минимум пять вариантов передачи письма и еще не успели выбрать лучший, когда в комнату вошёл Апуи. Он сообщил, что похищение Тамита прошло успешно и теперь помощник визиря находится на безопасном расстоянии от дворца. Правда, Апуи решительно не понимал, зачем все это нужно, но он давно привык чётко исполнять приказы и не задавать лишних вопросов.
Оставалось совсем немного времени до назначенного часа обеда во дворце. Под руководством Джедхора ребята привели в порядок свою одежду, проверили все украшения, поправили парики и макияж и в полной «боевой» готовности стали ждать прихода сопровождающих. Письмо Джедхора они тщательно спрятали под одеждой — хорошо, что пышные складки наряда и широкая верхняя накидка позволяли сделать это. Также Джедхор позаботился и о подарках владычице. Это считалось обязательной церемонией. Великолепные браслеты и серьги, сделанные лучшими мастерами Египта, были бережно уложены в резной ларец из эбенового дерева.
— Если бы вы смогли преподнести владычице какой-нибудь необычный подарок, это было бы просто великолепно, — произнёс Джедхор с надеждой в голосе. — Она бы сразу поняла, что вы не простые люди, а таинственные чужеземцы. Все эти браслеты, кольца и ожерелья, конечно, очень дорогие вещи, выполненные специально на заказ, но этим Анхесенамон не удивишь.
Саша и Ваня посмотрели на Аню.
— Что вы на меня смотрите? — сказала она. — Опять хотите «раскулачить»? В средневековой Франции вы только и делали, что отбирали у меня мои вещи. А ты, — и она обратилась к Ване, — специалист по женским сумочкам, может, угадаешь, что лежит в моей косметичке и чем можно удивить владычицу?
— Во-первых, — возразил Ваня, — в нашем прошлом путешествии мы изъяли у тебя только браслет, который не имел особой ценности, потому что являлся бижутерией. И, как ты помнишь, он здорово помог нам. А зеркальце ты подарила сама нашему гостеприимному хозяину замка. Во-вторых, я никакой не специалист по женским сумочкам. А в-третьих, Ань, ты же понимаешь, у нас с Сашкой вообще ничего такого нет. Чем мы можем порадовать Анхесенамон? А у тебя как у женщины непременно найдётся что-нибудь интересненькое для нее. Губная помада, крем-пудра, духи …
— Стоп! — остановил его Саша. — Духи! Конечно, духи. Здешние дамы просто помешаны на них. И если у тебя есть духи?, да ещё с необычным для них ароматом, — это будет лучшим подарком.
— Ну, уж нет, — надула губы Аня. — Свои духи я никому не отдам.
— А какие у тебя? — спросил Ваня.
— «Шанель № 5».
— Классика! — засвидетельствовал Ваня. — Это то, что нам нужно! Дай-ка понюхать.
Аня с неохотой полезла в корзину, где лежала её косметичка и, покопавшись немного, скорее для виду, вытащила изящный прямоугольный флакончик своих любимых духо?в. Она уже поняла, что придётся с ними расстаться. И конечно, ради общего дела была готова к этому — просто кокетничала по привычке.
— О, да это спрэй! — восхитился Ваня. — Точно будет волшебный подарок!
Он осторожно понюхал, словно боялся вытянуть носом весь флакончик, и с удивлением поведал:
— У-у! Знакомый запах. Ань, ты всегда пахнешь этими духа?ми. И по ним я могу узнать тебя с закрытыми глазами.
— Если только другая девушка не подушится такими же, — съязвила Аня.
— Все равно узнаю, — упрямо повторил Иван, — у тебя они особенные. Потому что тебе они по-настоящему идут. В отличие от той цветочной дряни, которую прислал твой тайный воздыхатель. У него совсем нет вкуса.
— И запаха, — скаламбурил Саша.
Аня хмыкнула и протянула флакончик ребятам.
— Берите. Но когда вернёмся домой, вы с Ванькой купите мне точно такие же.
— Нет, — сказал Ваня, — мы купим флакон в пять раз больший. Договорились?
Саша подошёл к Джедхору и показал ему, как из стеклянного пузырька вырывается тончайшая струйка изысканного аромата. Казалось, вся комната заблагоухала.
— Подойдёт такой подарок владычице? — скромно спросил Саша.
Джедхор был в восторге:
— О, какое чудо! Никогда не видел и не обонял ничего подобного. А какая поразительная форма у флакона! И что за знаки здесь нанесены? Сразу видно, не наши мастера делали. Я просто уверен, что этот подарок восхитит царицу. Да будет она жива, невредима и здорова!
Джедхор положил драгоценный дар рядом с другими и подал корзину ребятам. Затем он стал рассказывать Саше, как надо обращаться к владычице, как вести себя во дворце, в частности, что следует говорить и чего не стоит произносить ни в коем случае. Пришлось из вежливости послушать, хотя, конечно, всё это он проходил не раз в своей прошлой жизни и теперь уже в подробностях вспомнил, и даже друзей успел проинструктировать в необходимых для них пределах, но… уж играть роль чужестранца — так до конца.
Вошел слуга и доложил, что сопровождающие от владычицы прибыли.
— Да помогут вам боги! — сказал на прощание Джедхор. — Я буду молиться за вас. Не знаю, сколько времени вы проведёте во дворце, но надеюсь, к ночи или к завтрашнему утру получу хотя бы весточку от вас. А лучше приходите обратно, если, конечно, владычица не захочет оставить вас во дворце в качестве своих гостей.
— Мы постараемся так договориться, чтобы свободно выходить из дворца в любое время, — пообещал Саша. — Если Анхесенамон прочтет письмо, думаю, она предоставит нам полную свободу передвижений.
— Если этому не воспрепятствует Аи, — засомневался Джедхор.
— Посмотрим, — ответил Саша. — Мы постараемся не навлечь на себя никаких подозрений. В общем, будем действовать строго по плану.
Они вышли на улицу в сопровождении слуг царицы. И вдруг — буквально от ворот не успели отойти — к ним подбежал какой-то мальчишка и, сунув письмо в руки, быстро скрылся в соседнем переулке.
Ребята раскрыли аккуратно свёрнутый папирус. Слуги не посмели заглядывать им через плечо, хотя один из сопровождавших явно очень заинтересовался. А письмо было написано иероглифами, и прочесть его, конечно, мог только Саша:
«Если вы хотите получить то, что у вас украли, вы должны принести из дворца флакон с духа?ми, который сегодня был подарен владычице. Флакон из прозрачного алебастра с крышечкой в виде распустившегося цветка лотоса. Если вы добудете эти духи? и принесёте в условленное место, о котором мы сообщим позже, то получите свою вещь обратно в целости и сохранности. Но, предупреждаем, в это место вы должны прийти одни, иначе обмена не будет. Мы знаем, что только вы можете добыть этот флакон, все говорят, что вы великие маги».
Ребята в недоумении смотрели друг на друга.
— Что это значит? — спросила Аня.
— Все очень просто, — Ваня был невозмутим, — мы должны украсть у царицы ее духи.
— Странно, — задумался Саша. — Почему они думают, что именно мы сможем сделать это? И вообще, что это за духи? такие? Ничего не понимаю. Они тут все задвинулись на духах!
— Что ж это получается? — возмутилась Аня. — У нас украли «Фаэтон» с одной единственной целью — добыть во дворце у владычицы какой-то паршивый флакончик!
— Не стыкуется, — возразил Саша.
— Что не стыкуется? — не поняла Аня.
— У нас украли «Фаэтон» вчера, а духи Анхесенамон — они сами пишут — подарили сегодня, и мы только сегодня узнали, что идём во дворец. Просто какие-то ясновидцы, а не воры!
— У меня уже голова кругом, — вздохнула Аня. — Эти египтяне действительно, что ли, ни о чем, кроме духов, думать не могут? Один дарит и просит, чтобы я непременно подушилась именно сейчас, другие требуют, чтобы мы выкрали духи из дворца. Да и мы сами несём в подарок владычице не что-нибудь, а именно духи. Меня уже мутит от этой круговерти запахов.
— Да уж, есть наука одорология, и есть аромотерапия, а это какая-то одоромания с аромопаталогией пополам, — проворчал Ваня.
— Вообще-то, — поведал Саша, — в моей прошлой жизни такого не было. Да, египтяне любят всякие масла и благовония, но чтобы вот так, до фанатизма… — он развёл руками. — Здесь что-то не чисто. Ладно, что делать будем?
— Как что? — сказал Ваня. — Конечно, красть эти злосчастные духи. Есть другие варианты?
— Давайте покажем это странное письмо Джедхору, — предложил Саша. — Может, он догадается, в чем тут дело.
И они быстро вернулись в дом, благо отошли недалеко.
— Я думаю, воришка украл у вас волшебную шкатулку по заказу неких людей, — сказал Джедхор, вертя в руках папирус. — Не сам же он написал письмо. Но мы его найдём, и он расскажет, кто эти люди.
А слуги Анхесенамон, оставшиеся на улице, уже выражали крайнее нетерпение, когда чужеземцы вновь вышли из дома.
— Теперь придется очень спешить во дворец, — объяснили они. — Владычица не может никого ждать.
Глава 39
Ваня вдохнул воздуху побольше, чтобы ответить не менее цветистой фразой, но Саша очень строго посмотрел сначала на него, потом на Аню.
— Не думаю, что есть какой-то смысл идти во дворец без меня, — сказал он. — Вряд ли царицу порадуют ваши рассказы на русском или английском языках. Так что давайте дождемся успешного похищения Тамита. Это будет означать, что история пошла по своему основному руслу. Я же вспомнил, как мой предшественник был похищен. А что касается «Фаэтона»… Джедхор приложит все усилия, чтобы найти волшебную шкатулку, как он её называет. Я слышал, как слуги докладывали ему о ходе поисков.
— Ну, и что они говорили? — поинтересовался Ваня.
— Да вроде вычислили уже, кто украл прибор, и направились по следу. Но тут от нас ровным счетом ничего не зависит. Предлагаю о другом подумать. Пока время есть.
— О чём? — заинтересовалась Аня.
— Уже второй раз «Фаэтон» переносит нас в прошлое, и у нас опять нет возможности сидеть сложа руки, оставаться простыми наблюдателями, мы вынуждены почему-то принимать участие в исторических событиях. Вам не кажется это странным?
— Знаешь, — медленно произнесла Аня, — тут вообще-то с самого начала всё странно… Но я думаю, это зависит от человека: кем он был, какое положение занимал в обществе, как влиял на историю. Наверно, любой человек как-то на историю влияет. Из маленьких конкретных поступков она и складывается. А все люди связаны между собой. Вот ты, например, проснулся утром в плохом настроении, вышел из дому и нахамил человеку, чтобы «выпустить пар». А этот, кому ты нахамил, допустим, личный шофёр какого-нибудь члена правительства. Твоё настроение передалось ему — цепная реакция. Он сел за руль автомобиля и не справился с управлением, его босс попал в больницу… А в правительстве решался важный вопрос, одного голоса не хватило, ну, и ввели, допустим, войска в соседнюю страну или дефолт устроили… А всё из-за чего? Из-за твоего плохого настроения.
— Ты какие-то страсти рассказываешь, — покачал головой Ваня. — Если бы все так было, мы бы уже из Франции вернулись не в свою Москву, а в какой-нибудь душный кошмар похожего, но искаженного мира, как в кино показывают. Не верю! Как говорил Станиславский. Наверняка существуют какие-то регулирующие механизмы. Ты, как слон в посудной лавке, влезаешь в мир со своим плохим настроением, а другой человек — с хорошим настроением — все это безобразие исправляет.
— Согласна! — обрадовалась Аня стольлюбопытной мысли. — Я ведь о том же и говорю. Регулирующий механизм, Бог или природа — это все игра словами. А по сути, каждый из нас влияет на историю. Каждый поступок вплетается в некий общий поток. Понимаете? — она все больше увлекалась. — И все мы отвечаем друг за друга и за мир в целом. А «Фаэтон», собственно, ничего к этому и не добавляет. Просто, оказавшись в прошлом, мы особенно ярко видим, как работает этот закон истории. Раз мы живём здесь, значит, влияем на данный отрезок времени. Так задумано. Быть сторонними наблюдателями могут только боги. А мы — обычные люди и сразу, автоматически становимся участниками всех событий. Понимаете, о чём я говорю? Не было у нас выбора и нет.
— И все равно странно, — сказал Саша, оставаясь при своём. — Мы же могли оказаться в каком-нибудь захолустье, общаться со случайными людьми… Так нет же, сначала попадаем в легендарный Монсегюр, потом — прямо на похороны не менее знаменитого Тутанхамона.
— Мудрите вы оба, — заметил Ваня. — Каждый просто попадает в свою прошлую жизнь. А уж кто кем был, — это дело случая. И два раза — это еще не статистика. Да и так ли уж сильно в итоге мы повлияли на историю?
— Ну, по поводу Франции — тебе виднее, — не стал спорить Саша. — А здесь на сегодняшний момент мы лишь выяснили, исходя из моих воспоминаний, что Тамит был похищен Джедхором. Джедхор это сделал, потому что мы его попросили, точнее даже, поставили условие, так как у нас нет выбора. Вот и всё, что пока известно о нашей роли в истории Древнего Египта.
— Но это и есть самое важное, — заключил Ваня, — мы же согласились на участие в похищении Анхесенамон. И если не совершим его, история изменится, а этого нельзя допустить. Правильно я понимаю?
— В общем, да, — кивнул Саша. — Но у нас нет подсказки, что делать дальше во дворце: как вести себя, что говорить… Мы даже не знаем, что должно получиться в результате, то есть что будет с Анхесенамон.
— Да, — вздохнул Ваня, — во Франции было проще. Я там добросовестно все вспомнил и выдал готовый сценарий жизни в Средневековье, оставалось лишь чётко следовать этому плану и никакой самодеятельности. А ты, Ветров, халтуришь: половину перезабыл и подбиваешь нас действовать по наитию.
Саша ничего не сказал, лишь виновато развел руками. И Ваня, вдруг почувствовав себя самым здравомыслящим среди них троих, твердо заявил на правах временно исполняющего обязанности старшего:
— Ладно. Что будет — то будет. Но во дворец идти надо. Кстати, ребята, вы придумали интересные истории, которые мы будем рассказывать Анхесенамон?
— А чего их придумывать, — ответила Аня. — Их давно уже придумали другие люди. Гомер, например. И вообще, лично я знаю предостаточное количество сказаний, мифов и легенд, которые будут интересны владычице своей новизной.
— Вот и чудненько! — обрадовался Ваня. — Ты их будешь рассказывать, а Сашка — переводить.
— А ты что будешь делать? — спросила Аня. — Плясать, что ли? Или фокусы показывать?
— Короче, — прервал их Саша, вспоминая, что старший все-таки он. — Каждый будет рассказывать истории. Иначе мы подорвём свой престиж. Корнет Оболенский, уж и Вы, пожалуйста, не ударьте в грязь лицом! Мы должны дополнять друг друга, как музыканты в оркестре. Задача ясна?
— Так точно, поручик… Ветрицын, — дурашливо козырнул Иван. — Буду думать и вспоминать что-нибудь интересное из своего золотого детства.
— Из самого раннего не надо. Ладно? — жалобно попросила Аня. — Про колобка не стоит, наверно?
— Зря так думаешь, — возразил Ваня. — «Колобок» — это настоящий триллер с поучительным финалом. Все от рассказчика зависит.
— Ну, хорошо, дерзай, — смирилась Аня. — Пусть каждый сам подбирает себе репертуар.
— Главное — другое, — напомнил Саша, — нужно как-то исхитриться передать Анхесенамон письмо Джедхора с планом побега из дворца.
— Да, это будет непросто, — признал и Ваня. — Вокруг неё, наверно, миллион слуг и все потенциальные стукачи. Надо что-то придумать.
На троих они придумали минимум пять вариантов передачи письма и еще не успели выбрать лучший, когда в комнату вошёл Апуи. Он сообщил, что похищение Тамита прошло успешно и теперь помощник визиря находится на безопасном расстоянии от дворца. Правда, Апуи решительно не понимал, зачем все это нужно, но он давно привык чётко исполнять приказы и не задавать лишних вопросов.
Оставалось совсем немного времени до назначенного часа обеда во дворце. Под руководством Джедхора ребята привели в порядок свою одежду, проверили все украшения, поправили парики и макияж и в полной «боевой» готовности стали ждать прихода сопровождающих. Письмо Джедхора они тщательно спрятали под одеждой — хорошо, что пышные складки наряда и широкая верхняя накидка позволяли сделать это. Также Джедхор позаботился и о подарках владычице. Это считалось обязательной церемонией. Великолепные браслеты и серьги, сделанные лучшими мастерами Египта, были бережно уложены в резной ларец из эбенового дерева.
— Если бы вы смогли преподнести владычице какой-нибудь необычный подарок, это было бы просто великолепно, — произнёс Джедхор с надеждой в голосе. — Она бы сразу поняла, что вы не простые люди, а таинственные чужеземцы. Все эти браслеты, кольца и ожерелья, конечно, очень дорогие вещи, выполненные специально на заказ, но этим Анхесенамон не удивишь.
Саша и Ваня посмотрели на Аню.
— Что вы на меня смотрите? — сказала она. — Опять хотите «раскулачить»? В средневековой Франции вы только и делали, что отбирали у меня мои вещи. А ты, — и она обратилась к Ване, — специалист по женским сумочкам, может, угадаешь, что лежит в моей косметичке и чем можно удивить владычицу?
— Во-первых, — возразил Ваня, — в нашем прошлом путешествии мы изъяли у тебя только браслет, который не имел особой ценности, потому что являлся бижутерией. И, как ты помнишь, он здорово помог нам. А зеркальце ты подарила сама нашему гостеприимному хозяину замка. Во-вторых, я никакой не специалист по женским сумочкам. А в-третьих, Ань, ты же понимаешь, у нас с Сашкой вообще ничего такого нет. Чем мы можем порадовать Анхесенамон? А у тебя как у женщины непременно найдётся что-нибудь интересненькое для нее. Губная помада, крем-пудра, духи …
— Стоп! — остановил его Саша. — Духи! Конечно, духи. Здешние дамы просто помешаны на них. И если у тебя есть духи?, да ещё с необычным для них ароматом, — это будет лучшим подарком.
— Ну, уж нет, — надула губы Аня. — Свои духи я никому не отдам.
— А какие у тебя? — спросил Ваня.
— «Шанель № 5».
— Классика! — засвидетельствовал Ваня. — Это то, что нам нужно! Дай-ка понюхать.
Аня с неохотой полезла в корзину, где лежала её косметичка и, покопавшись немного, скорее для виду, вытащила изящный прямоугольный флакончик своих любимых духо?в. Она уже поняла, что придётся с ними расстаться. И конечно, ради общего дела была готова к этому — просто кокетничала по привычке.
— О, да это спрэй! — восхитился Ваня. — Точно будет волшебный подарок!
Он осторожно понюхал, словно боялся вытянуть носом весь флакончик, и с удивлением поведал:
— У-у! Знакомый запах. Ань, ты всегда пахнешь этими духа?ми. И по ним я могу узнать тебя с закрытыми глазами.
— Если только другая девушка не подушится такими же, — съязвила Аня.
— Все равно узнаю, — упрямо повторил Иван, — у тебя они особенные. Потому что тебе они по-настоящему идут. В отличие от той цветочной дряни, которую прислал твой тайный воздыхатель. У него совсем нет вкуса.
— И запаха, — скаламбурил Саша.
Аня хмыкнула и протянула флакончик ребятам.
— Берите. Но когда вернёмся домой, вы с Ванькой купите мне точно такие же.
— Нет, — сказал Ваня, — мы купим флакон в пять раз больший. Договорились?
Саша подошёл к Джедхору и показал ему, как из стеклянного пузырька вырывается тончайшая струйка изысканного аромата. Казалось, вся комната заблагоухала.
— Подойдёт такой подарок владычице? — скромно спросил Саша.
Джедхор был в восторге:
— О, какое чудо! Никогда не видел и не обонял ничего подобного. А какая поразительная форма у флакона! И что за знаки здесь нанесены? Сразу видно, не наши мастера делали. Я просто уверен, что этот подарок восхитит царицу. Да будет она жива, невредима и здорова!
Джедхор положил драгоценный дар рядом с другими и подал корзину ребятам. Затем он стал рассказывать Саше, как надо обращаться к владычице, как вести себя во дворце, в частности, что следует говорить и чего не стоит произносить ни в коем случае. Пришлось из вежливости послушать, хотя, конечно, всё это он проходил не раз в своей прошлой жизни и теперь уже в подробностях вспомнил, и даже друзей успел проинструктировать в необходимых для них пределах, но… уж играть роль чужестранца — так до конца.
Вошел слуга и доложил, что сопровождающие от владычицы прибыли.
— Да помогут вам боги! — сказал на прощание Джедхор. — Я буду молиться за вас. Не знаю, сколько времени вы проведёте во дворце, но надеюсь, к ночи или к завтрашнему утру получу хотя бы весточку от вас. А лучше приходите обратно, если, конечно, владычица не захочет оставить вас во дворце в качестве своих гостей.
— Мы постараемся так договориться, чтобы свободно выходить из дворца в любое время, — пообещал Саша. — Если Анхесенамон прочтет письмо, думаю, она предоставит нам полную свободу передвижений.
— Если этому не воспрепятствует Аи, — засомневался Джедхор.
— Посмотрим, — ответил Саша. — Мы постараемся не навлечь на себя никаких подозрений. В общем, будем действовать строго по плану.
Они вышли на улицу в сопровождении слуг царицы. И вдруг — буквально от ворот не успели отойти — к ним подбежал какой-то мальчишка и, сунув письмо в руки, быстро скрылся в соседнем переулке.
Ребята раскрыли аккуратно свёрнутый папирус. Слуги не посмели заглядывать им через плечо, хотя один из сопровождавших явно очень заинтересовался. А письмо было написано иероглифами, и прочесть его, конечно, мог только Саша:
«Если вы хотите получить то, что у вас украли, вы должны принести из дворца флакон с духа?ми, который сегодня был подарен владычице. Флакон из прозрачного алебастра с крышечкой в виде распустившегося цветка лотоса. Если вы добудете эти духи? и принесёте в условленное место, о котором мы сообщим позже, то получите свою вещь обратно в целости и сохранности. Но, предупреждаем, в это место вы должны прийти одни, иначе обмена не будет. Мы знаем, что только вы можете добыть этот флакон, все говорят, что вы великие маги».
Ребята в недоумении смотрели друг на друга.
— Что это значит? — спросила Аня.
— Все очень просто, — Ваня был невозмутим, — мы должны украсть у царицы ее духи.
— Странно, — задумался Саша. — Почему они думают, что именно мы сможем сделать это? И вообще, что это за духи? такие? Ничего не понимаю. Они тут все задвинулись на духах!
— Что ж это получается? — возмутилась Аня. — У нас украли «Фаэтон» с одной единственной целью — добыть во дворце у владычицы какой-то паршивый флакончик!
— Не стыкуется, — возразил Саша.
— Что не стыкуется? — не поняла Аня.
— У нас украли «Фаэтон» вчера, а духи Анхесенамон — они сами пишут — подарили сегодня, и мы только сегодня узнали, что идём во дворец. Просто какие-то ясновидцы, а не воры!
— У меня уже голова кругом, — вздохнула Аня. — Эти египтяне действительно, что ли, ни о чем, кроме духов, думать не могут? Один дарит и просит, чтобы я непременно подушилась именно сейчас, другие требуют, чтобы мы выкрали духи из дворца. Да и мы сами несём в подарок владычице не что-нибудь, а именно духи. Меня уже мутит от этой круговерти запахов.
— Да уж, есть наука одорология, и есть аромотерапия, а это какая-то одоромания с аромопаталогией пополам, — проворчал Ваня.
— Вообще-то, — поведал Саша, — в моей прошлой жизни такого не было. Да, египтяне любят всякие масла и благовония, но чтобы вот так, до фанатизма… — он развёл руками. — Здесь что-то не чисто. Ладно, что делать будем?
— Как что? — сказал Ваня. — Конечно, красть эти злосчастные духи. Есть другие варианты?
— Давайте покажем это странное письмо Джедхору, — предложил Саша. — Может, он догадается, в чем тут дело.
И они быстро вернулись в дом, благо отошли недалеко.
— Я думаю, воришка украл у вас волшебную шкатулку по заказу неких людей, — сказал Джедхор, вертя в руках папирус. — Не сам же он написал письмо. Но мы его найдём, и он расскажет, кто эти люди.
А слуги Анхесенамон, оставшиеся на улице, уже выражали крайнее нетерпение, когда чужеземцы вновь вышли из дома.
— Теперь придется очень спешить во дворец, — объяснили они. — Владычица не может никого ждать.
Глава 39
ВО ДВОРЦЕ
Великолепный Фиванский дворец, куда шли в сопровождении дворцовых слуг трое чужеземцев, располагался рядом с Большим храмовым комплексом Амона. От любопытных глаз дворец скрывала высокая кирпичная стена, покрытая белой штукатуркой и богато разукрашенная рельефами и разноцветными росписями. Ребят подвели, конечно, центральному входу. Это были огромные ворота из дорогого ливанского кедра, отделанные золотом, с ликом Амона наверху, и открывались они для посетителей после того, как великий визирь отдавал соответствующее распоряжение. Перед входом высились кедровые же флагштоки, на которых развевались синие и белые царские флаги.
Воины, охранявшие главный вход, подозрительно оглядели необычных посетителей и пропустили их лишь после того, как сопровождающие представили грамоту с печатью владычицы.
Пройдя ворота, ребята оказались во внутреннем дворе и невольно остановились, увидев прямо перед собой дворец — величественное квадратное сооружение в несколько этажей с простой плоской крышей. Главным тут был фасад, смотревший как раз в сторону ворот. Его резные колонны с роскошными капителями, яркие росписи и рельефы на фризах вносили благородное изящество в простую квадратную форму дворца и делали все здание в целом настоящим архитектурным шедевром.
К середине фасада пристроен был богато расписанный балкон, поддерживаемый колоннами в форме стеблей папируса. Его называли окном появлений. Сюда фараон вместе со своей женой выходил во время церемоний или для награждения фаворитов. Получение царских наград становилось настоящим праздником. Тех, кто удостоился высочайшей милости, заранее предупреждали об этом, и претенденты на награду специально готовились. В этот день они выходили из дому, облачившись в лучшие одежды, и усаживались в празднично убранные колесницы. Запряжённые по такому случаю лошади украшались перьями и лентами. Все слуги и соседи выстраивались у дверей, чтобы проводить во дворец своего хозяина, удостоенного царской милости.
Подъехав к дворцу, счастливчик оставлял колесницу на специально отведённой площадке, а сам шёл во внутренний двор и становился вместе с другими претендентами на награду под окном появлений. Празднество начиналось. Фараон с супругой выходили на балкон, позади них стояли слуги и держали ларцы со всевозможными дарами. Это были ожерелья, браслеты, золотые чаши и прочие драгоценности. По мере надобности слуги подносили новые ларцы. А все, кто ждал награды, выстраивались в очередь, и вельможа, отвечающий за церемонию, каждого лично подводил к балкону. Претендент, поприветствовав фараона и его супругу, произносил обязательную хвалебную речь в честь царственных особ. Затем владыка милостиво хвалил и одаривал своего подданного, бросая с балкона причитавшиеся тому награды. Счастливчик подхватывал их на лету, слуги помогали ему. И надев на себя то, что можно было надеть, а остальное неся в руках, сам или с помощью слуг, одаренный шёл к выходу. Писцы, сидящие возле балкона, добросовестно записывали, кто, что и сколько получил. А за пределами дворца ликующая толпа встречала награждённого шумом, криком и пением и сопровождала до дома, где за щедро накрытым столом его уже ждали жена, дети и друзья.
Но вот уже больше двух месяцев никто не выходил на балкон, никто не одаривал своих слуг подарками, новыми званиями и почестями. Во дворце соблюдался траур, и все праздники были отменены.
Миновав внутренний двор, куда выходило окно появлений, ребята оказались в переднем зале дворца, поражавшем прежде всего высотой своих потолков.
— Такое впечатление, — сказал Ваня, — что здесь живут люди трёхметрового роста.
Действительно, под этими сводами человек ощущал себя маленькой, жалкой букашкой. Он терялся на фоне огромных скульптур фараона, украшающих передний зал, и таких же огромных настенных рельефов и росписей, изображающих владыку гигантом. Казалось, грозный повелитель Двух Земель, смотрящий с дворцовых стен, может легко растоптать вошедшего. Конечно, скульпторы и художники, изображая владыку, как раз и добивались этого эффекта, напоминая, что фараон не только могущественный повелитель, но и воплощение бога Хора на Земле.
Аня и Ваня, войдя в зал, так растерялись при виде всего этого, что инстинктивно прижались друг к другу. И только Саша был совершенно спокоен и покосился на друзей с невольным чувством превосходства.
Из переднего зала, слуга повёл чужеземцев на второй этаж. Там они долго шли коридором, за стенами которого с обеих сторон, располагались внутренние покои фараона, его супруги, визиря и других знатных вельмож. Все эти помещения были разделены большими холлами, соединенными с коридором. Сами же покои представляли собой анфиладу комнат, куда входили спальня, гостиная, обеденная, ванная и, конечно же, тронный зал, если речь шла о покоях фараона или его царственной жены.
Сопровождающий вёл ребят по длинному коридору, и бесконечные слуги, обгоняя их или идя навстречу, непременно провожали гостей любопытными взглядами. А знатные дамы и вельможи, встретив столь необычных посетителей, даже останавливались и начинали перешёптываться между собой. Наконец, коридор вывел их в просторный холл. С правой его стороны был вход в покои фараона, а слева за изящными резными дверями находились апартаменты владычицы. Около её дверей толпились слуги и вельможи. Сопровождающий попросил ребят подождать немного, а сам вошёл в покои царицы с докладом.
Надо сказать, что второй этаж дворца, где располагались комнаты владык и знатных вельмож, были оформлены гораздо веселее, чем залы на первом этаже. Потолки и стены, расписанные более ярко, изображали сцены из реальной жизни. Например, все росписи длинного коридора были посвящались охоте. Анюте лучше других запомнилась сцена охоты на водоплавающих птиц. Уж больно здорово нарисовано! На небольших лодках средь зарослей папируса прячутся стрелки?, они выслеживают дичь. Вместе с ними на лодках неподвижно сидят кошки, которые нужны для вспугивания птицы. Дикие утки спокойно плавают, не замечая охотников. А на другой картине рядом утки уже вспорхнули с поверхности воды, и меткие стрелки?, натянув тетиву луков, выпустили свои стрелы в перепуганных птиц.
А Ваня как самую эффектную картину отметил сцену охоты на крокодилов и гиппопотамов. Одна команда охотников стояла на лодке с гарпунами, другая — держала в руках сети и канаты…
Внутренний холл, разделяющий личные покои фараона и его супруги, где сейчас в ожидании стояли ребята, тоже был изумительно оформлен. Стены его глубокого зелёного и синего тонов украшали словно парящие в воздухе разнообразные диковинные птицы и цветы. С высокого потолка будто свешивались искусно нарисованные виноградные лозы. На резных столиках с ножками в виде львиных лап стояли великолепные алебастровые вазы с цветами, кувшины и чаши всех размеров, сделанные из золота, серебра или фаянса. На других столиках — золотые и деревянные статуэтки богов, бронзовые подсвечники и прочие милые пустяковины, без которых любой интерьер не будет законченным и уютным.
Большое окно холла выходило в сад, открывая взору чудесные виды. Вдалеке — огромный водоём, вокруг — ухоженные лужайки, множество разнообразных деревьев, клумбы с яркими цветами — действительно глаз не оторвать от подобного великолепия! Ребята так загляделись, что и не заметили, как открылась высокая дверь в покои царицы. Слуга, вежливо поклонившись, попросил их войти.
Ваня, Саша и Аня проследовали через анфиладу комнат, каждая из которых являла собою настоящий парад шедевров. Стены апартаментов были выложены разноцветными изразцами с преобладанием синего цвета и рисунками по ним золотом. Полы ярко разрисованы изображениями животных и птиц. Великолепные ковры висели на стенах и лежали на полу вперемежку с циновками искуснейшего плетения. Мебель, вазы, светильники — буквально всё ослепительной красоты.
И вот, наконец, они в трапезной. Небольшие столики с яствами стояли полукругом, вокруг сидели — кто на подушках, кто на маленьких табуретках — дамы, фаворитки правительницы. И на некотором возвышении большой богато накрытый стол, во главе которого восседала сама владычица. А за спиной — слуги, обмахивающие её большим опахалом из страусовых перьев, и служанки, готовые тут же исполнить любой приказ повелительницы.
Войдя в трапезную, ребята опустились на колени, и Саша произнёс, как полагалось, традиционные восхваления великой правительнице Двух Земель:
— Божественная владычица, любимица богов! Да будет благословенно имя твоё! Мир тебе, здоровье и могущество!..
И после приветствия передал слуге изящный резной ларец с подарками. Тот поднёс ларец Анхесенамон и раскрыл его. Вынимая одну вещь за другой, слуга показывал их царице, и та в знак одобрения кивала головой. Когда же он достал необычный флакончик с духа?ми, то в замешательстве посмотрел на троих чужеземцев.
— Что это? — спросила Анхесенамон.
— Это самые лучшие благовония, божественная правительница! Таких в вашей великой стране еще не было. Самый тончайший аромат. Мы надеемся, что он понравится владычице.
Анхесенамон с сомнением взяла в руки небольшой квадратный флакончик, внимательно рассмотрела его, затем передала слуге и велела открыть сосуд, чтобы понюхать содержимое. Слуга повертел флакончик в руках и виновато произнёс:
— О, великая повелительница, я не могу его открыть.
— О, божественная владычица, — заговорил Саша, — если мне будлет дозволено, я покажу, как надо пользоваться этими духа?ми.
Анхесенамон, в знак согласия, кивнула головой.
Слуга подошёл к Саше, протянул ему флакончик и подвёл к столу повелительницы.
Саша привычным движением нажал на распылитель и по комнате распространился изысканный аромат духо?в.
Анхесенамон улыбнулась. Ей очень понравился запах, а ещё больше — любопытная конструкция пузырька.
Саша объяснил слуге, как надо пользоваться устройством и, поклонившись, вернулся на своё место.
Воины, охранявшие главный вход, подозрительно оглядели необычных посетителей и пропустили их лишь после того, как сопровождающие представили грамоту с печатью владычицы.
Пройдя ворота, ребята оказались во внутреннем дворе и невольно остановились, увидев прямо перед собой дворец — величественное квадратное сооружение в несколько этажей с простой плоской крышей. Главным тут был фасад, смотревший как раз в сторону ворот. Его резные колонны с роскошными капителями, яркие росписи и рельефы на фризах вносили благородное изящество в простую квадратную форму дворца и делали все здание в целом настоящим архитектурным шедевром.
К середине фасада пристроен был богато расписанный балкон, поддерживаемый колоннами в форме стеблей папируса. Его называли окном появлений. Сюда фараон вместе со своей женой выходил во время церемоний или для награждения фаворитов. Получение царских наград становилось настоящим праздником. Тех, кто удостоился высочайшей милости, заранее предупреждали об этом, и претенденты на награду специально готовились. В этот день они выходили из дому, облачившись в лучшие одежды, и усаживались в празднично убранные колесницы. Запряжённые по такому случаю лошади украшались перьями и лентами. Все слуги и соседи выстраивались у дверей, чтобы проводить во дворец своего хозяина, удостоенного царской милости.
Подъехав к дворцу, счастливчик оставлял колесницу на специально отведённой площадке, а сам шёл во внутренний двор и становился вместе с другими претендентами на награду под окном появлений. Празднество начиналось. Фараон с супругой выходили на балкон, позади них стояли слуги и держали ларцы со всевозможными дарами. Это были ожерелья, браслеты, золотые чаши и прочие драгоценности. По мере надобности слуги подносили новые ларцы. А все, кто ждал награды, выстраивались в очередь, и вельможа, отвечающий за церемонию, каждого лично подводил к балкону. Претендент, поприветствовав фараона и его супругу, произносил обязательную хвалебную речь в честь царственных особ. Затем владыка милостиво хвалил и одаривал своего подданного, бросая с балкона причитавшиеся тому награды. Счастливчик подхватывал их на лету, слуги помогали ему. И надев на себя то, что можно было надеть, а остальное неся в руках, сам или с помощью слуг, одаренный шёл к выходу. Писцы, сидящие возле балкона, добросовестно записывали, кто, что и сколько получил. А за пределами дворца ликующая толпа встречала награждённого шумом, криком и пением и сопровождала до дома, где за щедро накрытым столом его уже ждали жена, дети и друзья.
Но вот уже больше двух месяцев никто не выходил на балкон, никто не одаривал своих слуг подарками, новыми званиями и почестями. Во дворце соблюдался траур, и все праздники были отменены.
Миновав внутренний двор, куда выходило окно появлений, ребята оказались в переднем зале дворца, поражавшем прежде всего высотой своих потолков.
— Такое впечатление, — сказал Ваня, — что здесь живут люди трёхметрового роста.
Действительно, под этими сводами человек ощущал себя маленькой, жалкой букашкой. Он терялся на фоне огромных скульптур фараона, украшающих передний зал, и таких же огромных настенных рельефов и росписей, изображающих владыку гигантом. Казалось, грозный повелитель Двух Земель, смотрящий с дворцовых стен, может легко растоптать вошедшего. Конечно, скульпторы и художники, изображая владыку, как раз и добивались этого эффекта, напоминая, что фараон не только могущественный повелитель, но и воплощение бога Хора на Земле.
Аня и Ваня, войдя в зал, так растерялись при виде всего этого, что инстинктивно прижались друг к другу. И только Саша был совершенно спокоен и покосился на друзей с невольным чувством превосходства.
Из переднего зала, слуга повёл чужеземцев на второй этаж. Там они долго шли коридором, за стенами которого с обеих сторон, располагались внутренние покои фараона, его супруги, визиря и других знатных вельмож. Все эти помещения были разделены большими холлами, соединенными с коридором. Сами же покои представляли собой анфиладу комнат, куда входили спальня, гостиная, обеденная, ванная и, конечно же, тронный зал, если речь шла о покоях фараона или его царственной жены.
Сопровождающий вёл ребят по длинному коридору, и бесконечные слуги, обгоняя их или идя навстречу, непременно провожали гостей любопытными взглядами. А знатные дамы и вельможи, встретив столь необычных посетителей, даже останавливались и начинали перешёптываться между собой. Наконец, коридор вывел их в просторный холл. С правой его стороны был вход в покои фараона, а слева за изящными резными дверями находились апартаменты владычицы. Около её дверей толпились слуги и вельможи. Сопровождающий попросил ребят подождать немного, а сам вошёл в покои царицы с докладом.
Надо сказать, что второй этаж дворца, где располагались комнаты владык и знатных вельмож, были оформлены гораздо веселее, чем залы на первом этаже. Потолки и стены, расписанные более ярко, изображали сцены из реальной жизни. Например, все росписи длинного коридора были посвящались охоте. Анюте лучше других запомнилась сцена охоты на водоплавающих птиц. Уж больно здорово нарисовано! На небольших лодках средь зарослей папируса прячутся стрелки?, они выслеживают дичь. Вместе с ними на лодках неподвижно сидят кошки, которые нужны для вспугивания птицы. Дикие утки спокойно плавают, не замечая охотников. А на другой картине рядом утки уже вспорхнули с поверхности воды, и меткие стрелки?, натянув тетиву луков, выпустили свои стрелы в перепуганных птиц.
А Ваня как самую эффектную картину отметил сцену охоты на крокодилов и гиппопотамов. Одна команда охотников стояла на лодке с гарпунами, другая — держала в руках сети и канаты…
Внутренний холл, разделяющий личные покои фараона и его супруги, где сейчас в ожидании стояли ребята, тоже был изумительно оформлен. Стены его глубокого зелёного и синего тонов украшали словно парящие в воздухе разнообразные диковинные птицы и цветы. С высокого потолка будто свешивались искусно нарисованные виноградные лозы. На резных столиках с ножками в виде львиных лап стояли великолепные алебастровые вазы с цветами, кувшины и чаши всех размеров, сделанные из золота, серебра или фаянса. На других столиках — золотые и деревянные статуэтки богов, бронзовые подсвечники и прочие милые пустяковины, без которых любой интерьер не будет законченным и уютным.
Большое окно холла выходило в сад, открывая взору чудесные виды. Вдалеке — огромный водоём, вокруг — ухоженные лужайки, множество разнообразных деревьев, клумбы с яркими цветами — действительно глаз не оторвать от подобного великолепия! Ребята так загляделись, что и не заметили, как открылась высокая дверь в покои царицы. Слуга, вежливо поклонившись, попросил их войти.
Ваня, Саша и Аня проследовали через анфиладу комнат, каждая из которых являла собою настоящий парад шедевров. Стены апартаментов были выложены разноцветными изразцами с преобладанием синего цвета и рисунками по ним золотом. Полы ярко разрисованы изображениями животных и птиц. Великолепные ковры висели на стенах и лежали на полу вперемежку с циновками искуснейшего плетения. Мебель, вазы, светильники — буквально всё ослепительной красоты.
И вот, наконец, они в трапезной. Небольшие столики с яствами стояли полукругом, вокруг сидели — кто на подушках, кто на маленьких табуретках — дамы, фаворитки правительницы. И на некотором возвышении большой богато накрытый стол, во главе которого восседала сама владычица. А за спиной — слуги, обмахивающие её большим опахалом из страусовых перьев, и служанки, готовые тут же исполнить любой приказ повелительницы.
Войдя в трапезную, ребята опустились на колени, и Саша произнёс, как полагалось, традиционные восхваления великой правительнице Двух Земель:
— Божественная владычица, любимица богов! Да будет благословенно имя твоё! Мир тебе, здоровье и могущество!..
И после приветствия передал слуге изящный резной ларец с подарками. Тот поднёс ларец Анхесенамон и раскрыл его. Вынимая одну вещь за другой, слуга показывал их царице, и та в знак одобрения кивала головой. Когда же он достал необычный флакончик с духа?ми, то в замешательстве посмотрел на троих чужеземцев.
— Что это? — спросила Анхесенамон.
— Это самые лучшие благовония, божественная правительница! Таких в вашей великой стране еще не было. Самый тончайший аромат. Мы надеемся, что он понравится владычице.
Анхесенамон с сомнением взяла в руки небольшой квадратный флакончик, внимательно рассмотрела его, затем передала слуге и велела открыть сосуд, чтобы понюхать содержимое. Слуга повертел флакончик в руках и виновато произнёс:
— О, великая повелительница, я не могу его открыть.
— О, божественная владычица, — заговорил Саша, — если мне будлет дозволено, я покажу, как надо пользоваться этими духа?ми.
Анхесенамон, в знак согласия, кивнула головой.
Слуга подошёл к Саше, протянул ему флакончик и подвёл к столу повелительницы.
Саша привычным движением нажал на распылитель и по комнате распространился изысканный аромат духо?в.
Анхесенамон улыбнулась. Ей очень понравился запах, а ещё больше — любопытная конструкция пузырька.
Саша объяснил слуге, как надо пользоваться устройством и, поклонившись, вернулся на своё место.