Страница:
— Уж не знаю, кто там был милый, — прищурилась Аня, — но скажи спасибо, что мы оттуда выбрались. Нам просто повезло. А тут всё не так страшно: почти XX век, и Россия под боком. Вот если б мы оказались действительно в древнем Китае… Ну, ладно, что насчёт одежды?
— Я думаю, у миссионеров и попросим, — рассудил Саша. — А пока негде взять. За воровство — казнят, по-доброму никто не отдаст… Можно было с трупа снять, но вариант так себе, да и не хватило бы на всех…
— Вариант просто никудышный: ходить по Пекину с русской рожей и в окровавленном халате высокопоставленного евнуха. Да с тем же успехом можно просто голым шастать! И кстати, зря мы взяли этот указ. Наверняка нас кто-нибудь видел, и теперь уже точно всем хана! — и Ваня сделал свирепую физиономию.
Аня посмотрела на него с улыбкой и покачала головой:
— Ой, похоже, я вас чересчур напугала! Вы уже собственной тени боитесь. Ребята, я вас не узнаю. Расслабьтесь! Всё не так плохо. Никому мы здесь не нужны, потому и убивать нас никто не будет, а тем более пытать. Сами посудите: что из нас выпытывать? А если примкнём к духовной миссии, вообще будем у неё под защитой. Китайцы не станут специально провоцировать нас. Им это не нужно. Главное, самим в драку не лезть и не возбуждать недовольства у местных жителей.
— Саш, ты чего-нибудь понимаешь? Сначала она запугивает нас до полусмерти, а потом говорит: расслабьтесь, неврастеники!
— Да не сердись ты на неё, — сказал Саша примирительно. —Девушка немного запуталась. Так со всеми бывает поначалу. Анюте сейчас труднее нас всех вместе взятых.
— Да знаю я, — махнул рукой Иван. — Просто обидно, когда тебя за идиота держат…
— Дорогие мои, а не пора ли нам уже двинуться в путь? — напомнил вдруг Сергей, — Всё остальное мы вполне можем обсудить по дороге. А что касается указа, я бы на вашем месте избавился от него и поскорее. Слишком опасная вещь. Его-то наверняка будут искать.
— Может, правда, вернуться и подкинуть его обратно трупу? — предложил Ваня.
— С ума сошел, — сказал Саша. — Там сейчас уже толпа народу.
Но ещё интереснее прореагировала Аня. Сашиной реплики она будто и не слышала, зато сразу, инстинктивно прижала сумку к груди:
— Нет! Я не отдам вам этот указ!
Ваня и Саша в растерянности переглянулись.
— С чего она так разнервничалась? Я не понял. А ты, Саш?
— Нет, нет… Ничего… Всё нормально, — Аня вымученно улыбнулась и вдруг начала всех поторапливать: — Пойдёмте, пойдёмте, уже действительно много времени.
И все решительно двинулись в сторону улицы. Пару кварталов шли совершенно молча. А потом Иван забежал вперёд, заглянул подозрительно в лицо Ане и спросил:
— Почему ты так странно ведёшь себя? И на кой чёрт тебе этот указ?
Аня ничего не ответила, только коротко сверкнула глазами в его сторону.
— Оставь её, — махнул рукой Саша. — Нам сейчас главное — тихий уголок найти, а уж потом с указом разберёмся. Правда, Анют? Кстати, ты хорошо помнишь дорогу?
— Хорошо, — ответила девушка.
И они пошли ещё быстрее по узким улочкам старого города.
Глава 14
Глава 15
— Я думаю, у миссионеров и попросим, — рассудил Саша. — А пока негде взять. За воровство — казнят, по-доброму никто не отдаст… Можно было с трупа снять, но вариант так себе, да и не хватило бы на всех…
— Вариант просто никудышный: ходить по Пекину с русской рожей и в окровавленном халате высокопоставленного евнуха. Да с тем же успехом можно просто голым шастать! И кстати, зря мы взяли этот указ. Наверняка нас кто-нибудь видел, и теперь уже точно всем хана! — и Ваня сделал свирепую физиономию.
Аня посмотрела на него с улыбкой и покачала головой:
— Ой, похоже, я вас чересчур напугала! Вы уже собственной тени боитесь. Ребята, я вас не узнаю. Расслабьтесь! Всё не так плохо. Никому мы здесь не нужны, потому и убивать нас никто не будет, а тем более пытать. Сами посудите: что из нас выпытывать? А если примкнём к духовной миссии, вообще будем у неё под защитой. Китайцы не станут специально провоцировать нас. Им это не нужно. Главное, самим в драку не лезть и не возбуждать недовольства у местных жителей.
— Саш, ты чего-нибудь понимаешь? Сначала она запугивает нас до полусмерти, а потом говорит: расслабьтесь, неврастеники!
— Да не сердись ты на неё, — сказал Саша примирительно. —Девушка немного запуталась. Так со всеми бывает поначалу. Анюте сейчас труднее нас всех вместе взятых.
— Да знаю я, — махнул рукой Иван. — Просто обидно, когда тебя за идиота держат…
— Дорогие мои, а не пора ли нам уже двинуться в путь? — напомнил вдруг Сергей, — Всё остальное мы вполне можем обсудить по дороге. А что касается указа, я бы на вашем месте избавился от него и поскорее. Слишком опасная вещь. Его-то наверняка будут искать.
— Может, правда, вернуться и подкинуть его обратно трупу? — предложил Ваня.
— С ума сошел, — сказал Саша. — Там сейчас уже толпа народу.
Но ещё интереснее прореагировала Аня. Сашиной реплики она будто и не слышала, зато сразу, инстинктивно прижала сумку к груди:
— Нет! Я не отдам вам этот указ!
Ваня и Саша в растерянности переглянулись.
— С чего она так разнервничалась? Я не понял. А ты, Саш?
— Нет, нет… Ничего… Всё нормально, — Аня вымученно улыбнулась и вдруг начала всех поторапливать: — Пойдёмте, пойдёмте, уже действительно много времени.
И все решительно двинулись в сторону улицы. Пару кварталов шли совершенно молча. А потом Иван забежал вперёд, заглянул подозрительно в лицо Ане и спросил:
— Почему ты так странно ведёшь себя? И на кой чёрт тебе этот указ?
Аня ничего не ответила, только коротко сверкнула глазами в его сторону.
— Оставь её, — махнул рукой Саша. — Нам сейчас главное — тихий уголок найти, а уж потом с указом разберёмся. Правда, Анют? Кстати, ты хорошо помнишь дорогу?
— Хорошо, — ответила девушка.
И они пошли ещё быстрее по узким улочкам старого города.
Глава 14
ЛОЖЬ ВО СПАСЕНИЕ
Северное подворье, где жили русские православные миссионеры, располагалось почти у самой городской стены. Небольшую часовню и несколько маленьких домиков окружала своя невысокая стена. Ребята ещё издали заприметили островерхую башню и уже, не сомневаясь, быстро зашагали в нужном направлении. Однако у ворот остановились в нерешительности.
— Ну, что? Постучимся? — с волнением в голосе спросила Аня. — Мне что-то не по себе. Как нас тут примут?
Сергей решил взять инициативу в свои руки.
— Если уж пришли сюда, надо действовать, — сказал он с лёгким укором и забарабанил в ворота что есть силы, как будто только его здесь и ждали.
Аня испуганно схватила генетика за руку:
— А что мы говорить-то будем?
— По обстоятельствам, — спокойно ответил Сергей.
Девушка хотела ещё что-то сказать, но так разволновалась, что уже не могла выдавить ни слова.
— Да всё будет нормально, — решил подбодрить её Ваня. — В конце концов, самое худшее, что может случиться — это…
Договорить он не успел, так как из-за ворот послышался приглушённый голос:
— Кого это в такую рань принесло?
Аня вздрогнула и быстро спряталась за спины ребят. Те испуганно переглянулись и напряжённо замерли. Сергей же не выразил никакого беспокойства, скорее, наоборот, лицо его приобрело торжественную надменность.
Саша поймал себя на том, что завидует его умению столь уверенно и независимо держаться в сложнейшей обстановке. «Вряд ли такое приходит с возрастом, — думал Саша. — Это в первую очередь, характер и жизненный опыт».
Небольшое окошечко в воротах со скрежетом отворилось, и оттуда показалась заспанная небритая физиономия.
— К заутрене ещё не звонили, — недовольно буркнул привратник. — Зачем притащились в такую рань?
— Открывай! — грозно произнёс Сергей. — Мы по важному делу.
— По какому ещё делу? — недовольно пробурчала физиономия.
Сергей подошёл вплотную к окошку и прямо в лицо привратнику выкрикнул:
— По важному !
Заспанная физиономия отшатнулась, а Сергей брезгливо сморщился.
— Фу-у, — недовольно произнёс он и помахал рукой перед носом, как бы отгоняя неприятный запах. — Пьянство — извечная болезнь русского человека, — и отошёл подальше от ворот.
— Чего, чего? — небритое лицо вернулось в окошко, очевидно, привратник услышал последний комментарий.
— Утро — а уже пьян! — рявкнул Сергей коротко и сердито.
Привратник ещё раз отшатнулся, но теперь очень быстро вернулся в исходную позицию и, вытаращив глаза, произнёс обиженно:
— Чего это я пьян? И не пьян совсем. Это остатки вчерашнего.
— Сколько ж надо выпить вечером, чтобы так разило на утро? — проворчал Сергей, поворачиваясь к ребятам. Затем метнул суровый взгляд в привратника и, не давая ему опомниться, распорядился: — Чего глаза таращишь? Открывай скорей! И проводи нас к архимандриту.
Привратник засуетился и заскрежетал замками, отворяя ворота.
— А только нет его, отбыл, — скороговоркой затараторил он, стараясь не дышать в лицо прибывшим. — Дьякон тут.
— Веди к дьякону, — приказал Сергей и шагнул во внутренний двор. Ребята последовали за ним.
Привратник пропустил незнакомцев и остановился ошеломлённый. По лицу его можно было догадаться, что бедняга даёт себе очередной зарок — больше никогда в жизни не напиваться. Ведь не бывает на свете таких странных людей! Не может быть. Особенно долго и испуганно пялился он на девушку, усиленно тряс головой и тер глаза. Наконец, решился что-то спросить и уже рот открыл, но Сергей опередил его:
— Чего стоишь? Веди быстрей к дьякону.
Привратник захлопнул рот и, бешено вращая глазами, проговорил:
— Туда, туда идите, — и указал на небольшой домик рядом с часовней. — Только доложить надобно… — и спотыкаясь, побежал вперёд.
Когда привратник удалился на приличное расстояние, Саша спросил у Сергея:
— А что мы скажем дьякону?
— Я кое-что придумал, — сообщил Сергей заговорщицким тоном. — Нам очень повезло, что нет архимандрита. Хорошо бы ещё выяснить, когда он вернётся. Что вы так смотрите? Загадками говорю? Некогда объяснять сейчас. По ходу дела сами всё поймёте. Запомните главное: разговор надо вести так, чтобы дьякон не направил нас в русское посольство или сам не надумал сообщить им о подозрительных постояльцах.
— Да, — согласился Саша. — Светиться нельзя ни в коем случае. В посольстве нас быстро выведут на чистую воду, и тогда…
— Да уж, политическая ситуация здесь не очень благоприятная, — подтвердила Аня. — А у нас никаких охранительных грамот. В посольстве нас могут принять за перебежчиков или китайских шпионов — за кого угодно! Только у миссионеров и можно отсидеться — эти лишнего не расспрашивают.
— Я попробую реализовать свой план, — пообещал Сергей. — У меня к вам только один вопрос, Анюта. Какой самый ближайший крупный город к северу от Пекина?
— Ближайший… — задумалась девушка. — К северу от Пекина… Жэхэ, конечно. Это дальний летний дворец императора. Но он в неделе пути от столицы, если ехать медленно, как императорская процессия. Если идти обычному человеку, можно добраться гораздо быстрее. В общем, это где-то километров двести — двести пятьдесят, так я думаю.
— А поближе нет другого крупного города? — допытывался Сергей.
Аня задумалась. Ей что-то ничего больше в голову не приходило.
— Откуда ей знать, — съехидничал Ваня, — в своей прошлой жизни она обреталась только во дворцах. Кстати, ты нам так и не рассказала, кем ты там была. Навела тень на плетень и ушла от ответа. Может, тебе стыдно признаться, что ты была, ну, например… евнухом?
— Дурак ты! — вспыхнула Аня и замахнулась на Ивана своей сумочкой. — Разве я могла быть в прошлой жизни мужчиной?
Ваня отскочил с криком:
— Ага! Значит, всё ты помнишь, только говорить не хочешь!
Саша встал между ними и строго произнёс, обращаясь к Ване:
— Хватит цирк устраивать. — Потом повернулся к Сергею. — А кстати, насчет мужчин и женщин?
— По данным наших исследований, случаев транссексуального переселения душ не зафиксировано.
— Вот видишь! — подхватила Аня. — А ты ведёшь себя, как полный дурак.
Ваня усмехнулся и ответил с достоинством:
— Однажды Диоген спросил у знакомого: «Скажи, что говорят про меня афиняне?» «Говорят, что ты притворяешься дураком». «Так скажи им, — произнёс Диоген, — я притворяюсь дураком, а они притворяются умными».
— Хватит тебе умничать, — по-доброму посоветовал Саша, потому что Ваня явно был готов блеснуть очередным афоризмом.
И тут Анюта, даже не улыбнувшись, отпарировала очень жёстко:
— В бочке, которую облюбовал Диоген, не было негашёной извести…
На какое-то время все замолчали. Сергей для себя сразу решил не вмешиваться в эти детские, по сути, перепалки. Но последняя реплика Ани прозвучала очень по-взрослому и заставила задуматься.
— Сергей, — спросил Саша. — Вас устроит город, который назвала Аня?
— Вполне, — ответил тот. — Пусть будет Жэхэ.
Они уже стояли на пороге дома, где недавно скрылся привратник, и теперь, пройдя через сени, оказались в небольшой комнате, скорее всего служившей гостиной, хотя низкий потолок и маленькие окошки, через которые едва пробивался свет, создавали ощущение сумрачности и неуюта. Из трёх настенных подсвечников горел только один. Обстановка была более чем скромной. Узкие деревянные лавки, наглухо приделанные к стене и покрытые грубым сукном, большой стол у окна со скамьями вокруг, и два сундука — вот и всё. Единственное украшение — образа в переднем углу, в красивых позолоченных окладах с жемчугом и дорогими камнями. И возле каждого образа — отдёрнутая занавеска с узорами.
— Да-а, — протянул Ваня. — Не царские палаты.
— И не купеческие, — добавил Саша.
— А где же привратник с дьяконом? — прошептала Аня.
— Наверное, в соседней комнате, — так же тихо сказал Саша. — Слышите, там кто-то разговаривает?
Все прислушались. Действительно, через закрытую боковую дверь доносились приглушённые голоса. Один явно принадлежал привратнику.
— Интересно, как он представил нас, — усмехнулся Ваня.
— Важно не это, а то, как мы сами поведём разговор с дьяконом, — назидательно произнёс Сергей. — Держитесь спокойно, с достоинством. По возможности не надо нервничать.
Ребята согласно кивнули. Они уже готовы были довериться старшему и более опытному товарищу по несчастью. Тем более, раз у него созрел какой-то план.
Ждать пришлось недолго. Дверь отворилась со скрипом и показалась уже опостылевшая всем похмельная физиономия. Привратник быстро глянул на четверых путников и тут же снова закрыл дверь.
— Чего это он? — удивился Ваня.
— Проверяет, здесь ли мы, — предположил Саша.
И тут боковая дверь отварилась ещё раз, и ребята увидели невысокого человека с густой бородой и в длинной чёрной рясе. На вид ему было около пятидесяти. Дьякон подошёл к гостям и добродушно улыбнулся.
— Я рад приветствовать вас в нашей скромной обители. Вижу, вы прибыли издалека, — сказал он и внимательно взглянул на девушку. Её наряд немало удивил его, но дьякон не показал виду. Затем он повернулся к привратнику: — Поди, братец, прикажи подать кушанья. Гости видно устали с дороги. Да поторопись! Скоро будут звонить к заутрене.
Привратник низко поклонился и вышел.
Дьякон сообщил, что архимандрита нет и прибудет он только через пять дней. Затем, пригласил гостей присесть и завёл неспешный разговор.
— Откуда вы прибыли и долго ли находились в пути? — таким был первый вопрос.
— Мы путешественники-исследователи, — начал рассказывать Сергей, — объездили много разных земель в поисках редких видов животных. Наша экспедиция, организованная Русским географическим обществом при личном участии его президента Петра Петровича Семёнова, должна была завершиться на границе Монголии и Китая. Собрав, по возможности, полный материал о животном и растительном мире тех мест, мы должны были вернуться в Россию. Но случилось так, что когда мы пробирались по безлюдным пустыням Монголии, на нас напал отряд диких кочевников. Они взяли в плен почти всех наших людей, и только нам четверым удалось бежать. Мы долго блуждали среди пустынь и горных кряжей, ведь карта осталась у начальника экспедиции, который тоже попал в плен. Запасы продовольствия подошли к концу, и мы думали, что погибнем в горах. Но совершенно неожиданно, когда силы были уже на исходе, на пути возник отряд китайских всадников. Нас накормили и предложили следовать вместе. Мы согласились, так как ничего другого нам не оставалось.
Отряд проводил нас до ближайшего населённого пункта и передал в руки властей. Те отнеслись с пониманием к нашей ситуации и отправили с провожатыми в Жэхэ, где есть русское представительство. Выяснив всё и разобравшись, нам посоветовали направиться в столицу, чтобы уже под защитой наших посланников-дипломатов решать вопрос о возвращении на родину. Нам дали китайских провожатых, и мы выдвинулись в путь.
Вместе с нами в Пекин ехал некий православный священник. В одну из ночей мы остановились в пустынном месте. Развели костёр, устроились на ночлег. Казалось, ничто не предвещало беды. Ночь была тихая, звёздная, только ветки в костре трещали. И вдруг вдалеке показались какие-то люди. Их было много. Сперва мы подумали, что это обычные путники, так же, как и мы, следовавшие в Пекин, однако позже, когда китайские провожатые закричали и бросились бежать, стало ясно, что это настоящие местные разбойники. Священник, оставшийся вместе с нами был довольно почтенного возраста, он не мог бежать. И посоветовал нам уходить пока не поздно, но мы не хотели оставить его один на один с разбойниками. Мы подхватили батюшку под руки и тоже бросились бежать…
— Ваше благоразумие и искреннее желание помочь человеку очень похвально. Грешно было бросить беззащитного, — промолвил дьякон.
Всё время, пока Сергей рассказывал, дьякон сочувственно качал головой и вздыхал. Аня, Саша и Ваня сидели молча и во все глаза смотрели на Сергея. Он так складно плёл сюжет, придумывал такие убедительные детали, что ребятам уже казалось, будто всё это действительно с ними произошло.
Сергей хотел продолжить повествование, но тут вошла молоденькая китаянка с подносом, прислужница дьякона, и стала расставлять по столу глиняные горшки.
— Прошу, — сказал дьякон. — Прошу отведать наших скромных кушаний.
Ваня хотел сразу плюхнуться на лавку, но Аня тихонько пнула его в бок. Прежде, чем сесть за стол, дьякон, прочитал молитву.
Угощения были скромные: горячая уха из рыбных потрохов и риса с прибавлением большого количества перца, шафрана и корицы; кислая капуста, свекла с постным маслом и уксусом; твёрдо сбитый мягкий горох с постным маслом и пресные лепёшки. Из напитков — холодный квас.
Сначала подумали с тоской: «Неужели всё это можно есть?» Но потом, чтобы не обижать хозяина, налили себе в миски ухи и приступили к трапезе. Ко всеобщему удивлению, супчик оказался довольно вкусным. Ваня даже добавки взял.
И лишь когда гости насытились, дьякон попросил продолжить рассказ.
— Так вот, — напомнил Сергей, — мы остановились на самом драматичном моменте нашей печальной истории. Священник был человеком преклонного возраста, мы не могли быстро убегать от разбойников, и те в скором времени настигли нас. Завязалась драка, но силы были неравные. Лихоимцев, причём вооружённых ножами, оказалось много. Нас четверых они связали и стали обыскивать, ища драгоценности. А один, самый бессовестный, схватил батюшку и стал срывать с него нательный золотой крест. Священник отчаянно сопротивлялся, и тут разбойник ударил его ножом.
— Ах, демоны неразумные, — покачал головой дьякон. — Ничего святого для них нет. Разве они дети божьи? В священном писании сказано: «Не убий!», а они убивают и обрекают свои души на погибель. Гореть им в адском пламени за свои злодеяния!.. Эх, разбойников сейчас много развелось. По дорогам ездить опасно. После бунта тайпинов, всех причастных к восстанию казнили или осудили на вечное изгнание в дальние провинции. Некоторым удалось бежать, они объединились и теперь промышляют разбоем. Недавно с одним нашим человеком случилось подобное несчастье. Он вёз товар в другой город, так нечестивые весь товар отобрали, а самого чуть не убили. Слава Господу, жив остался.
Дьякон тяжело вздохнул, а Сергей опустил глаза. Наверно, ему было стыдно за свой обман. Особенно за то, что так удачно, так правдоподобно приплёл батюшку. Но другого выхода не было, и теперь уже приходилось врать дальше:
— Когда разбойники поняли, что у нас особо нечего брать, они оставили нас на дороге и ушли восвояси. Священник был ранен, и мы, завязав рану, повели его в ближайшую деревню, чтобы оказать помощь. Но когда мы дошли, он был уже очень плох. Добрые люди приютили его, обещали ухаживать. Мы даже хотели остаться и подождать, пока ему ни станет лучше, но он подозвал нас к себе и прошептал: «В полах моего платья есть потайной карман. Там — очень важный секретный документ. Я вёз его в столицу с тем, чтобы передать архимандриту. Возьмите его и обещайте, что сделаете это вместо меня и сделаете прежде, чем обратитесь в посольство». Мы дали такую клятву, и теперь будем ждать приезда архимандрита. Пока не выполним просьбу, мы просто не можем улаживать свои дела.
Сергей закончил рассказ. Дьякон сидел в задумчивости, искренне не зная, что и сказать теперь. И чтобы окончательно убедить его в своих честных намерениях, Сергей тихонько попросил Аню достать посмертный указ Сяньфэна. Он очень надеялся, что дьякон не знает китайского языка, зато наверняка знает, как выглядят важные документы. А указ Сяньфэна выглядел весьма внушительно. К тому же на нём стояла императорская печать.
Аня, не мешкая, вытащила из сумочки свиток и подала Сергею. Генетик солидно, неторопливо развернул бумагу и показал дьякону. Тот, понимающе закивал, и выражение лица его сделалось очень серьёзным.
— Сей документ надлежит сберечь до приезда архимандрита, — весомо проговорил он. — Вы поступаете разумно и честно, исполняя волю просящего. Я прикажу отвести вам комнаты, и вы можете жить здесь столько, сколько понадобится.
— У нас есть ещё одна просьба, — осмелел Сергей. — Наша одежда не слишком подходит для простого человека.
— Воистину на вас странные одежды, — подтвердил дьякон. — Я сразу обратил на это внимание. Но когда вы поведали свою историю, я предположил, что все путешественники, занимающиеся изысканиями, в своих экспедициях носят удобное, но не совсем привычное для горожанина обмундирование. Я прикажу принести для вас самую обыкновенную одежду.
— Мы благодарим вас за гостеприимство и понимание, — сказал Сергей с чувством.
Потом он встал из-за стола и низко поклонился. Ребята последовали его примеру.
— Не благодарите, — ответил дьякон. — Помощь ближнему — это благо для всех и долг каждого христианина.
Зазвонили к заутрене.
— Отдохните с дороги, — предложил дьякон, поднимаясь со своего места. — Я отдам все нужные распоряжения. Сейчас сюда придёт служанка, она и покажет вам ваши комнаты, — с этими словами дьякон направился к выходу, и вскоре гости остались в комнате одни.
— Слушайте, — в отчаянии произнёс Сергей, — оказывается, это так тяжело — врать человеку, который тебе верит и желает добра! Да ещё кому? Священнослужителю! Я чуть со стыда не сгорел. Никогда не думал, что это так мерзко. Чувствую себя настоящим негодяем и даже сомневаюсь, правильно ли поступил.
— А мне кажется, у Вас здорово получилось, — искренне похвалил Ваня. — Блестящая актёрская работа! Да и литературная, если угодно. Вы посмотрите с этой стороны и рассудите философски: никому же не сделали никакого вреда. Безобидное враньё — это и есть сочинительство и актёрство.
— Конечно, — поддержала Аня. — За что вам себя ругать? Эта ложь — как инстинкт самосохранения. Думаете, было бы лучше рассказать правду? Мол, прибыли из будущего, да ещё по чистой случайности завладели посмертным указом императора Сяньфэна… Такая правда не принесла бы ничего хорошего. Дьякон от греха подальше сообщил бы о нас в посольство. В общем, прямой путь в тюрьму.
Сергей пожал плечами:
— Может, и не сообщил бы, если б мы его попросили.
Аня усмехнулась.
— Думаете, священники-миссионеры исполняют здесь только свой непосредственный долг — обращение китайцев в истинную веру? Нет, находясь за границей, священнослужитель всегда участвует в политических интригах на благо родины, а иногда и непосредственно выполняет задание разведки.
— Точно, точно, — подхватил Ваня. — Об этом много написано. Взять хотя бы такой известный исторический факт, как похищение секрета фарфора. Французскому монаху-иезуиту удалось посетить закрытый город, где находилась императорская фарфоровая мануфактура. Это было где-то в начале XVIII века. Хитрец очень тщательно изучил технику производства «твёрдого» фарфора из каолина. И, несмотря на бдительность китайских властей, умудрился послать образцы сырья естествоиспытателю Реомюру. Французы сами делали фарфор, но не такого качества — его называли «мягким». А благодаря этому промышленному шпиону начали и твёрдый производить.
— Да у китайцев просто всё подряд воровали! — Саша вспомнил что-то своё. — Ещё в VI веке, Китай тогда не был по-настоящему закрытым, один несторианский монах тайно вывез в Константинополь коконы шелкопрядов.
— Нам-то не нужны ни шёлк их, ни фарфор, — заключил Ваня, возвращаясь к тому, с чего начали. — А вот, узнав нашу правду, они бы наверняка захотели выведать все секреты будущих поколений. И «Фаэтона» мы бы точно лишились. Это вам не Древний Египет, где можно прикинуться полубогами. Тут уже до нашего века рукой подать. Одно неосторожное движение — и вся история наперекосяк. А вы говорите врать не надо… Эх, Сергей!..
Все молча согласились, и генетик, миролюбиво улыбнувшись, сказал:
— Ладно, считайте, что вы мою совесть успокоили. Сейчас не тот случай, когда нужно говорить правду.
— И ругать себя за праведную ложь, — добавил Ваня.
— Любопытный каламбурчик, — усмехнулась Аня. — Праведная ложь! Звучит красиво.
— А так и получается. Но если хочешь, могу предложить вариант: ложь во спасение. Причём, спасение не нас четверых, а всего человечества! — торжественно объявил Ваня и покосился на генетика.
— Вот только о спасении человечества не надо, прошу вас, — мгновенно откликнулся Сергей.
— Так Вы же сами об этом писали в своём дневнике, — удивился Саша.
— Грешен. Писал. Но я уже переболел этим. Умерев и воскреснув, я стал другим. Понимаете? Сегодня я спасаю лично себя и хочу быть честен в этом хотя бы перед вами…
За дверью раздался шум, и все сразу притихли. В комнату вошла всё та же молоденькая китаянка, неся большую плетёную корзину с бельём. Она низко поклонилась и на плохом русском языке пригласила гостей следовать за нею.
Они пересекли двор и остановились перед другим небольшим домом — вероятно, постоялым двором. Внутри обнаружилась достаточно большая гостиная, обставленная, впрочем, точно так же, как у дьякона: широкий стол с лавками, скамейки у стен и задёрнутые шторки образов в переднем углу. Правда, на стене ещё висел календарь, который сразу привлёк внимание Ани. Пока мужчин повели в одну из четырёх боковых комнат, она буквально кинулась к календарю и стала жадно изучать его. «Ну вот, теперь всё ясно, — кажется, она произнесла это вслух. — Сейчас осень 1880 года».
Китаянка разложила бельё и одежду в комнатах мужчин и лишь тогда показала комнату для девушки. А затем низко поклонилась и вышла.
— Ну, что? Постучимся? — с волнением в голосе спросила Аня. — Мне что-то не по себе. Как нас тут примут?
Сергей решил взять инициативу в свои руки.
— Если уж пришли сюда, надо действовать, — сказал он с лёгким укором и забарабанил в ворота что есть силы, как будто только его здесь и ждали.
Аня испуганно схватила генетика за руку:
— А что мы говорить-то будем?
— По обстоятельствам, — спокойно ответил Сергей.
Девушка хотела ещё что-то сказать, но так разволновалась, что уже не могла выдавить ни слова.
— Да всё будет нормально, — решил подбодрить её Ваня. — В конце концов, самое худшее, что может случиться — это…
Договорить он не успел, так как из-за ворот послышался приглушённый голос:
— Кого это в такую рань принесло?
Аня вздрогнула и быстро спряталась за спины ребят. Те испуганно переглянулись и напряжённо замерли. Сергей же не выразил никакого беспокойства, скорее, наоборот, лицо его приобрело торжественную надменность.
Саша поймал себя на том, что завидует его умению столь уверенно и независимо держаться в сложнейшей обстановке. «Вряд ли такое приходит с возрастом, — думал Саша. — Это в первую очередь, характер и жизненный опыт».
Небольшое окошечко в воротах со скрежетом отворилось, и оттуда показалась заспанная небритая физиономия.
— К заутрене ещё не звонили, — недовольно буркнул привратник. — Зачем притащились в такую рань?
— Открывай! — грозно произнёс Сергей. — Мы по важному делу.
— По какому ещё делу? — недовольно пробурчала физиономия.
Сергей подошёл вплотную к окошку и прямо в лицо привратнику выкрикнул:
— По важному !
Заспанная физиономия отшатнулась, а Сергей брезгливо сморщился.
— Фу-у, — недовольно произнёс он и помахал рукой перед носом, как бы отгоняя неприятный запах. — Пьянство — извечная болезнь русского человека, — и отошёл подальше от ворот.
— Чего, чего? — небритое лицо вернулось в окошко, очевидно, привратник услышал последний комментарий.
— Утро — а уже пьян! — рявкнул Сергей коротко и сердито.
Привратник ещё раз отшатнулся, но теперь очень быстро вернулся в исходную позицию и, вытаращив глаза, произнёс обиженно:
— Чего это я пьян? И не пьян совсем. Это остатки вчерашнего.
— Сколько ж надо выпить вечером, чтобы так разило на утро? — проворчал Сергей, поворачиваясь к ребятам. Затем метнул суровый взгляд в привратника и, не давая ему опомниться, распорядился: — Чего глаза таращишь? Открывай скорей! И проводи нас к архимандриту.
Привратник засуетился и заскрежетал замками, отворяя ворота.
— А только нет его, отбыл, — скороговоркой затараторил он, стараясь не дышать в лицо прибывшим. — Дьякон тут.
— Веди к дьякону, — приказал Сергей и шагнул во внутренний двор. Ребята последовали за ним.
Привратник пропустил незнакомцев и остановился ошеломлённый. По лицу его можно было догадаться, что бедняга даёт себе очередной зарок — больше никогда в жизни не напиваться. Ведь не бывает на свете таких странных людей! Не может быть. Особенно долго и испуганно пялился он на девушку, усиленно тряс головой и тер глаза. Наконец, решился что-то спросить и уже рот открыл, но Сергей опередил его:
— Чего стоишь? Веди быстрей к дьякону.
Привратник захлопнул рот и, бешено вращая глазами, проговорил:
— Туда, туда идите, — и указал на небольшой домик рядом с часовней. — Только доложить надобно… — и спотыкаясь, побежал вперёд.
Когда привратник удалился на приличное расстояние, Саша спросил у Сергея:
— А что мы скажем дьякону?
— Я кое-что придумал, — сообщил Сергей заговорщицким тоном. — Нам очень повезло, что нет архимандрита. Хорошо бы ещё выяснить, когда он вернётся. Что вы так смотрите? Загадками говорю? Некогда объяснять сейчас. По ходу дела сами всё поймёте. Запомните главное: разговор надо вести так, чтобы дьякон не направил нас в русское посольство или сам не надумал сообщить им о подозрительных постояльцах.
— Да, — согласился Саша. — Светиться нельзя ни в коем случае. В посольстве нас быстро выведут на чистую воду, и тогда…
— Да уж, политическая ситуация здесь не очень благоприятная, — подтвердила Аня. — А у нас никаких охранительных грамот. В посольстве нас могут принять за перебежчиков или китайских шпионов — за кого угодно! Только у миссионеров и можно отсидеться — эти лишнего не расспрашивают.
— Я попробую реализовать свой план, — пообещал Сергей. — У меня к вам только один вопрос, Анюта. Какой самый ближайший крупный город к северу от Пекина?
— Ближайший… — задумалась девушка. — К северу от Пекина… Жэхэ, конечно. Это дальний летний дворец императора. Но он в неделе пути от столицы, если ехать медленно, как императорская процессия. Если идти обычному человеку, можно добраться гораздо быстрее. В общем, это где-то километров двести — двести пятьдесят, так я думаю.
— А поближе нет другого крупного города? — допытывался Сергей.
Аня задумалась. Ей что-то ничего больше в голову не приходило.
— Откуда ей знать, — съехидничал Ваня, — в своей прошлой жизни она обреталась только во дворцах. Кстати, ты нам так и не рассказала, кем ты там была. Навела тень на плетень и ушла от ответа. Может, тебе стыдно признаться, что ты была, ну, например… евнухом?
— Дурак ты! — вспыхнула Аня и замахнулась на Ивана своей сумочкой. — Разве я могла быть в прошлой жизни мужчиной?
Ваня отскочил с криком:
— Ага! Значит, всё ты помнишь, только говорить не хочешь!
Саша встал между ними и строго произнёс, обращаясь к Ване:
— Хватит цирк устраивать. — Потом повернулся к Сергею. — А кстати, насчет мужчин и женщин?
— По данным наших исследований, случаев транссексуального переселения душ не зафиксировано.
— Вот видишь! — подхватила Аня. — А ты ведёшь себя, как полный дурак.
Ваня усмехнулся и ответил с достоинством:
— Однажды Диоген спросил у знакомого: «Скажи, что говорят про меня афиняне?» «Говорят, что ты притворяешься дураком». «Так скажи им, — произнёс Диоген, — я притворяюсь дураком, а они притворяются умными».
— Хватит тебе умничать, — по-доброму посоветовал Саша, потому что Ваня явно был готов блеснуть очередным афоризмом.
И тут Анюта, даже не улыбнувшись, отпарировала очень жёстко:
— В бочке, которую облюбовал Диоген, не было негашёной извести…
На какое-то время все замолчали. Сергей для себя сразу решил не вмешиваться в эти детские, по сути, перепалки. Но последняя реплика Ани прозвучала очень по-взрослому и заставила задуматься.
— Сергей, — спросил Саша. — Вас устроит город, который назвала Аня?
— Вполне, — ответил тот. — Пусть будет Жэхэ.
Они уже стояли на пороге дома, где недавно скрылся привратник, и теперь, пройдя через сени, оказались в небольшой комнате, скорее всего служившей гостиной, хотя низкий потолок и маленькие окошки, через которые едва пробивался свет, создавали ощущение сумрачности и неуюта. Из трёх настенных подсвечников горел только один. Обстановка была более чем скромной. Узкие деревянные лавки, наглухо приделанные к стене и покрытые грубым сукном, большой стол у окна со скамьями вокруг, и два сундука — вот и всё. Единственное украшение — образа в переднем углу, в красивых позолоченных окладах с жемчугом и дорогими камнями. И возле каждого образа — отдёрнутая занавеска с узорами.
— Да-а, — протянул Ваня. — Не царские палаты.
— И не купеческие, — добавил Саша.
— А где же привратник с дьяконом? — прошептала Аня.
— Наверное, в соседней комнате, — так же тихо сказал Саша. — Слышите, там кто-то разговаривает?
Все прислушались. Действительно, через закрытую боковую дверь доносились приглушённые голоса. Один явно принадлежал привратнику.
— Интересно, как он представил нас, — усмехнулся Ваня.
— Важно не это, а то, как мы сами поведём разговор с дьяконом, — назидательно произнёс Сергей. — Держитесь спокойно, с достоинством. По возможности не надо нервничать.
Ребята согласно кивнули. Они уже готовы были довериться старшему и более опытному товарищу по несчастью. Тем более, раз у него созрел какой-то план.
Ждать пришлось недолго. Дверь отворилась со скрипом и показалась уже опостылевшая всем похмельная физиономия. Привратник быстро глянул на четверых путников и тут же снова закрыл дверь.
— Чего это он? — удивился Ваня.
— Проверяет, здесь ли мы, — предположил Саша.
И тут боковая дверь отварилась ещё раз, и ребята увидели невысокого человека с густой бородой и в длинной чёрной рясе. На вид ему было около пятидесяти. Дьякон подошёл к гостям и добродушно улыбнулся.
— Я рад приветствовать вас в нашей скромной обители. Вижу, вы прибыли издалека, — сказал он и внимательно взглянул на девушку. Её наряд немало удивил его, но дьякон не показал виду. Затем он повернулся к привратнику: — Поди, братец, прикажи подать кушанья. Гости видно устали с дороги. Да поторопись! Скоро будут звонить к заутрене.
Привратник низко поклонился и вышел.
Дьякон сообщил, что архимандрита нет и прибудет он только через пять дней. Затем, пригласил гостей присесть и завёл неспешный разговор.
— Откуда вы прибыли и долго ли находились в пути? — таким был первый вопрос.
— Мы путешественники-исследователи, — начал рассказывать Сергей, — объездили много разных земель в поисках редких видов животных. Наша экспедиция, организованная Русским географическим обществом при личном участии его президента Петра Петровича Семёнова, должна была завершиться на границе Монголии и Китая. Собрав, по возможности, полный материал о животном и растительном мире тех мест, мы должны были вернуться в Россию. Но случилось так, что когда мы пробирались по безлюдным пустыням Монголии, на нас напал отряд диких кочевников. Они взяли в плен почти всех наших людей, и только нам четверым удалось бежать. Мы долго блуждали среди пустынь и горных кряжей, ведь карта осталась у начальника экспедиции, который тоже попал в плен. Запасы продовольствия подошли к концу, и мы думали, что погибнем в горах. Но совершенно неожиданно, когда силы были уже на исходе, на пути возник отряд китайских всадников. Нас накормили и предложили следовать вместе. Мы согласились, так как ничего другого нам не оставалось.
Отряд проводил нас до ближайшего населённого пункта и передал в руки властей. Те отнеслись с пониманием к нашей ситуации и отправили с провожатыми в Жэхэ, где есть русское представительство. Выяснив всё и разобравшись, нам посоветовали направиться в столицу, чтобы уже под защитой наших посланников-дипломатов решать вопрос о возвращении на родину. Нам дали китайских провожатых, и мы выдвинулись в путь.
Вместе с нами в Пекин ехал некий православный священник. В одну из ночей мы остановились в пустынном месте. Развели костёр, устроились на ночлег. Казалось, ничто не предвещало беды. Ночь была тихая, звёздная, только ветки в костре трещали. И вдруг вдалеке показались какие-то люди. Их было много. Сперва мы подумали, что это обычные путники, так же, как и мы, следовавшие в Пекин, однако позже, когда китайские провожатые закричали и бросились бежать, стало ясно, что это настоящие местные разбойники. Священник, оставшийся вместе с нами был довольно почтенного возраста, он не мог бежать. И посоветовал нам уходить пока не поздно, но мы не хотели оставить его один на один с разбойниками. Мы подхватили батюшку под руки и тоже бросились бежать…
— Ваше благоразумие и искреннее желание помочь человеку очень похвально. Грешно было бросить беззащитного, — промолвил дьякон.
Всё время, пока Сергей рассказывал, дьякон сочувственно качал головой и вздыхал. Аня, Саша и Ваня сидели молча и во все глаза смотрели на Сергея. Он так складно плёл сюжет, придумывал такие убедительные детали, что ребятам уже казалось, будто всё это действительно с ними произошло.
Сергей хотел продолжить повествование, но тут вошла молоденькая китаянка с подносом, прислужница дьякона, и стала расставлять по столу глиняные горшки.
— Прошу, — сказал дьякон. — Прошу отведать наших скромных кушаний.
Ваня хотел сразу плюхнуться на лавку, но Аня тихонько пнула его в бок. Прежде, чем сесть за стол, дьякон, прочитал молитву.
Угощения были скромные: горячая уха из рыбных потрохов и риса с прибавлением большого количества перца, шафрана и корицы; кислая капуста, свекла с постным маслом и уксусом; твёрдо сбитый мягкий горох с постным маслом и пресные лепёшки. Из напитков — холодный квас.
Сначала подумали с тоской: «Неужели всё это можно есть?» Но потом, чтобы не обижать хозяина, налили себе в миски ухи и приступили к трапезе. Ко всеобщему удивлению, супчик оказался довольно вкусным. Ваня даже добавки взял.
И лишь когда гости насытились, дьякон попросил продолжить рассказ.
— Так вот, — напомнил Сергей, — мы остановились на самом драматичном моменте нашей печальной истории. Священник был человеком преклонного возраста, мы не могли быстро убегать от разбойников, и те в скором времени настигли нас. Завязалась драка, но силы были неравные. Лихоимцев, причём вооружённых ножами, оказалось много. Нас четверых они связали и стали обыскивать, ища драгоценности. А один, самый бессовестный, схватил батюшку и стал срывать с него нательный золотой крест. Священник отчаянно сопротивлялся, и тут разбойник ударил его ножом.
— Ах, демоны неразумные, — покачал головой дьякон. — Ничего святого для них нет. Разве они дети божьи? В священном писании сказано: «Не убий!», а они убивают и обрекают свои души на погибель. Гореть им в адском пламени за свои злодеяния!.. Эх, разбойников сейчас много развелось. По дорогам ездить опасно. После бунта тайпинов, всех причастных к восстанию казнили или осудили на вечное изгнание в дальние провинции. Некоторым удалось бежать, они объединились и теперь промышляют разбоем. Недавно с одним нашим человеком случилось подобное несчастье. Он вёз товар в другой город, так нечестивые весь товар отобрали, а самого чуть не убили. Слава Господу, жив остался.
Дьякон тяжело вздохнул, а Сергей опустил глаза. Наверно, ему было стыдно за свой обман. Особенно за то, что так удачно, так правдоподобно приплёл батюшку. Но другого выхода не было, и теперь уже приходилось врать дальше:
— Когда разбойники поняли, что у нас особо нечего брать, они оставили нас на дороге и ушли восвояси. Священник был ранен, и мы, завязав рану, повели его в ближайшую деревню, чтобы оказать помощь. Но когда мы дошли, он был уже очень плох. Добрые люди приютили его, обещали ухаживать. Мы даже хотели остаться и подождать, пока ему ни станет лучше, но он подозвал нас к себе и прошептал: «В полах моего платья есть потайной карман. Там — очень важный секретный документ. Я вёз его в столицу с тем, чтобы передать архимандриту. Возьмите его и обещайте, что сделаете это вместо меня и сделаете прежде, чем обратитесь в посольство». Мы дали такую клятву, и теперь будем ждать приезда архимандрита. Пока не выполним просьбу, мы просто не можем улаживать свои дела.
Сергей закончил рассказ. Дьякон сидел в задумчивости, искренне не зная, что и сказать теперь. И чтобы окончательно убедить его в своих честных намерениях, Сергей тихонько попросил Аню достать посмертный указ Сяньфэна. Он очень надеялся, что дьякон не знает китайского языка, зато наверняка знает, как выглядят важные документы. А указ Сяньфэна выглядел весьма внушительно. К тому же на нём стояла императорская печать.
Аня, не мешкая, вытащила из сумочки свиток и подала Сергею. Генетик солидно, неторопливо развернул бумагу и показал дьякону. Тот, понимающе закивал, и выражение лица его сделалось очень серьёзным.
— Сей документ надлежит сберечь до приезда архимандрита, — весомо проговорил он. — Вы поступаете разумно и честно, исполняя волю просящего. Я прикажу отвести вам комнаты, и вы можете жить здесь столько, сколько понадобится.
— У нас есть ещё одна просьба, — осмелел Сергей. — Наша одежда не слишком подходит для простого человека.
— Воистину на вас странные одежды, — подтвердил дьякон. — Я сразу обратил на это внимание. Но когда вы поведали свою историю, я предположил, что все путешественники, занимающиеся изысканиями, в своих экспедициях носят удобное, но не совсем привычное для горожанина обмундирование. Я прикажу принести для вас самую обыкновенную одежду.
— Мы благодарим вас за гостеприимство и понимание, — сказал Сергей с чувством.
Потом он встал из-за стола и низко поклонился. Ребята последовали его примеру.
— Не благодарите, — ответил дьякон. — Помощь ближнему — это благо для всех и долг каждого христианина.
Зазвонили к заутрене.
— Отдохните с дороги, — предложил дьякон, поднимаясь со своего места. — Я отдам все нужные распоряжения. Сейчас сюда придёт служанка, она и покажет вам ваши комнаты, — с этими словами дьякон направился к выходу, и вскоре гости остались в комнате одни.
— Слушайте, — в отчаянии произнёс Сергей, — оказывается, это так тяжело — врать человеку, который тебе верит и желает добра! Да ещё кому? Священнослужителю! Я чуть со стыда не сгорел. Никогда не думал, что это так мерзко. Чувствую себя настоящим негодяем и даже сомневаюсь, правильно ли поступил.
— А мне кажется, у Вас здорово получилось, — искренне похвалил Ваня. — Блестящая актёрская работа! Да и литературная, если угодно. Вы посмотрите с этой стороны и рассудите философски: никому же не сделали никакого вреда. Безобидное враньё — это и есть сочинительство и актёрство.
— Конечно, — поддержала Аня. — За что вам себя ругать? Эта ложь — как инстинкт самосохранения. Думаете, было бы лучше рассказать правду? Мол, прибыли из будущего, да ещё по чистой случайности завладели посмертным указом императора Сяньфэна… Такая правда не принесла бы ничего хорошего. Дьякон от греха подальше сообщил бы о нас в посольство. В общем, прямой путь в тюрьму.
Сергей пожал плечами:
— Может, и не сообщил бы, если б мы его попросили.
Аня усмехнулась.
— Думаете, священники-миссионеры исполняют здесь только свой непосредственный долг — обращение китайцев в истинную веру? Нет, находясь за границей, священнослужитель всегда участвует в политических интригах на благо родины, а иногда и непосредственно выполняет задание разведки.
— Точно, точно, — подхватил Ваня. — Об этом много написано. Взять хотя бы такой известный исторический факт, как похищение секрета фарфора. Французскому монаху-иезуиту удалось посетить закрытый город, где находилась императорская фарфоровая мануфактура. Это было где-то в начале XVIII века. Хитрец очень тщательно изучил технику производства «твёрдого» фарфора из каолина. И, несмотря на бдительность китайских властей, умудрился послать образцы сырья естествоиспытателю Реомюру. Французы сами делали фарфор, но не такого качества — его называли «мягким». А благодаря этому промышленному шпиону начали и твёрдый производить.
— Да у китайцев просто всё подряд воровали! — Саша вспомнил что-то своё. — Ещё в VI веке, Китай тогда не был по-настоящему закрытым, один несторианский монах тайно вывез в Константинополь коконы шелкопрядов.
— Нам-то не нужны ни шёлк их, ни фарфор, — заключил Ваня, возвращаясь к тому, с чего начали. — А вот, узнав нашу правду, они бы наверняка захотели выведать все секреты будущих поколений. И «Фаэтона» мы бы точно лишились. Это вам не Древний Египет, где можно прикинуться полубогами. Тут уже до нашего века рукой подать. Одно неосторожное движение — и вся история наперекосяк. А вы говорите врать не надо… Эх, Сергей!..
Все молча согласились, и генетик, миролюбиво улыбнувшись, сказал:
— Ладно, считайте, что вы мою совесть успокоили. Сейчас не тот случай, когда нужно говорить правду.
— И ругать себя за праведную ложь, — добавил Ваня.
— Любопытный каламбурчик, — усмехнулась Аня. — Праведная ложь! Звучит красиво.
— А так и получается. Но если хочешь, могу предложить вариант: ложь во спасение. Причём, спасение не нас четверых, а всего человечества! — торжественно объявил Ваня и покосился на генетика.
— Вот только о спасении человечества не надо, прошу вас, — мгновенно откликнулся Сергей.
— Так Вы же сами об этом писали в своём дневнике, — удивился Саша.
— Грешен. Писал. Но я уже переболел этим. Умерев и воскреснув, я стал другим. Понимаете? Сегодня я спасаю лично себя и хочу быть честен в этом хотя бы перед вами…
За дверью раздался шум, и все сразу притихли. В комнату вошла всё та же молоденькая китаянка, неся большую плетёную корзину с бельём. Она низко поклонилась и на плохом русском языке пригласила гостей следовать за нею.
Они пересекли двор и остановились перед другим небольшим домом — вероятно, постоялым двором. Внутри обнаружилась достаточно большая гостиная, обставленная, впрочем, точно так же, как у дьякона: широкий стол с лавками, скамейки у стен и задёрнутые шторки образов в переднем углу. Правда, на стене ещё висел календарь, который сразу привлёк внимание Ани. Пока мужчин повели в одну из четырёх боковых комнат, она буквально кинулась к календарю и стала жадно изучать его. «Ну вот, теперь всё ясно, — кажется, она произнесла это вслух. — Сейчас осень 1880 года».
Китаянка разложила бельё и одежду в комнатах мужчин и лишь тогда показала комнату для девушки. А затем низко поклонилась и вышла.
Глава 15
КОВАРНЫЕ ИНОЗЕМЦЫ
Ли Ляньин вышел из покоев Цыси и распорядился:
— Поднести яства Великой Императрице в зал Радости и Долголетия!
Евнухи тут же засуетились. Приказ главного евнуха по цепочке передали в императорскую кухню.
А Цыси в это время вызвала своих фрейлин и служанок, чтобы те подготовили её к выходу из покоев.
В смежной комнате находилась туалетная императрицы, где на полочках стояло несколько десятков флаконов с различными ароматическими жидкостями: моющими, увлажняющими и прочими. Умывшись тёплой водой, Цыси взяла у служанки мягкое полотенце, предварительно увлажненное особой жидкостью из мёда и цветочных лепестков и, промокнув лицо, велела принести ярко-розовую пудру с сильным цветочным запахом. Затем одна из фрейлин подвела ей глаза и накрасила губы.
— Поднести яства Великой Императрице в зал Радости и Долголетия!
Евнухи тут же засуетились. Приказ главного евнуха по цепочке передали в императорскую кухню.
А Цыси в это время вызвала своих фрейлин и служанок, чтобы те подготовили её к выходу из покоев.
В смежной комнате находилась туалетная императрицы, где на полочках стояло несколько десятков флаконов с различными ароматическими жидкостями: моющими, увлажняющими и прочими. Умывшись тёплой водой, Цыси взяла у служанки мягкое полотенце, предварительно увлажненное особой жидкостью из мёда и цветочных лепестков и, промокнув лицо, велела принести ярко-розовую пудру с сильным цветочным запахом. Затем одна из фрейлин подвела ей глаза и накрасила губы.