Страница:
Костелло сделал все, что требовалось. Некоторые надзиратели пополнили свои сбережения кругленькими суммами, а Лучиано отправился работать в библиотеку. Более того, там он узнал, что, кроме наскучивших газет, можно читать и кое-что другое. В часы досуга он теперь занимался тем, что копался в книгах, проходя своеобразный курс обучения. Будучи от природы подозрительным, он и здесь всегда считал нужным скрывать даже название прочитанных им книг.
Кроме мыслей о потерянной свободе, ничто серьезно не волновало его. Организация, созданная благодаря его способностям, по его собственному замысла функционировала безотказно. Изменилась лишь структура руководства созданной им империей в связи с отсутствием правителя, который теперь вынужден был отдавать свои распоряжения через министров двора.
Его выбор пал на Джо А. Адониса, с помощью которого он намеревался поддерживать постоянную связь прежде всего с семьей Массериа, а затем и с другими семьями мафии.
Поскольку он испытывал особое уважение к Фрэнку Костелло, то в конце концов именно его назначил контролировать деятельность всех банд, поступления установленных отчислений и т. д. Но главное, Костелло выполнял роль посредника между ним и Вито Дженовезе, к которому с первых же дней Лучиано питал недоверие.
Дженовезе занимался исключительно торговлей всеми видами наркотиков. И он никогда не простит Костелло, что тот перебежал ему дорогу.
Наконец, Мейер Лански, старый Мейер, всегда готовый предать его в мелочах, но не в главном, так как это было бы неблагоразумно, ведал казино и игорными домами.
Казино Лаки ценил очень высоко. Ведь легко было сделать так, чтобы они превратились в своего рода дойную корову, приносили сказочные доходы. Особенно если учесть, что американцы любят, чтобы их доили… Это Чарли понял еще в школе. Маленькие американцы играли, заключая пари по любому поводу и без всякого повода. Их отличала редкая наивность, которую они сохраняли, становясь взрослыми. Простаки, да и только.
В конце 1933 года, когда стало ясно, что Рузвельт собирается отменить «сухой закон», Лаки Лучиано всерьез задумался над вопросом о том, как вести дела в будущем. «Большая семерка» располагала внушительными фондами, огромными доходами от бутлегерства, миллионами долларов, которые должны были «работать», идти в дело, но происхождение которых должно было оставаться неизвестным.
Он поделился своими соображениями с Лански и нашел с его стороны полное понимание. В компании с Никки Джонсоном Лански проехал от Атлантик-Сити до Майами, потом изъездил вдоль и поперек Флориду, с тем чтобы вкладывать капиталы в недвижимость, в строительство отелей, в создание курортов, С той же целью он преодолел еще сто пятьдесят километров и по приглашению Диего Херреры Суареса де Айалы, его поставщика рома, добрался до Кубы.
Прибыв на место, Лански очень быстро понял, что на этом райском острове есть где развернуться, что климат здесь более устойчивый, чем во Флориде, и это будет привлекать множество богатых туристов из Соединенных Штатов, если для них будут созданы первоклассные условия…
– И как только им станет скучно греться на солнышке, они обнаружат поблизости казино, отправятся туда, чтобы оставить там свои деньги, не так ли? – продолжил его мысль Чарли. Оба приятеля расхохотались. Они всегда прекрасно понимали друг друга, особенно если дело касалось мероприятий по изъятию долларов у своих сограждан.
Лучиано вскоре сумел объединить двенадцать самых крупных семей мафии. Вначале он изложил им свою идею, затем потребовал с каждого капо пятьсот тысяч долларов в качестве первоначального взноса. В 1933 году это была огромная сумма.
– Я вижу, что вы недопонимаете, – сказал Чарли и принялся им объяснять, каким образом он намерен дать им заработать потрясающе много денег.
Первым сообразил и вручил свой взнос Поллизи из Кливленда, ответственный за казино в Ковингтоне, остальные последовали его примеру. Собрав баснословную сумму, Лански в сопровождении шести отборных телохранителей высадился на острове для проведения разведки. В Гаване он установил контакты с кубинским диктатором Фульхенсио Батистой, который вначале принял его весьма высокомерно, но смягчился, как только Лански убедил его, что наиболее надежной гарантией является то, что синдикат умеет сохранять тайну. Слышал ли кто-нибудь о том, что Батиста получает пятнадцать процентов с каждой партии рома, вывозимого с Кубы? Нет, не так ли?
Соглашение было моментально составлено.
В свой следующий вояж Лански отправился с одобрения Лучиано и с готовым контрактом, предусматривающим незамедлительное перечисление Батисте на его счет в цюрихском банке первого платежа в размере трех миллионов долларов. Такая же сумма автоматически будет переводиться на секретный счет диктатора 25 декабря каждого года. Есть от чего поверить в существование Деда Мороза!
Более того, Батиста будет получать различные отчисления со всех доходов мафии на острове Куба. Взамен он обязуется выделять любые участки для строительства комфортабельных гостиниц, гостиничных комплексов, площадок для гольфа, оборудованных пляжей и, конечно, участков под казино. Фульхенсио Батиста сделал даже широкий жест, предложил своему другу Мейеру Лански установить контроль над уже действующим национальным казино…
Таким образом, и в Даннеморе Лучиано продолжал крепко держать в руках вожжи своей волчьей упряжки.
Адонис, Костелло, Лански, Анастасиа регулярно наносили ему визиты, получали от него советы, докладывали о положении дел, излагали свои новые идеи, которые он одобрял либо не одобрял. Его особенно беспокоил Багси Сигел. Этот молодец не отличался постоянством. Он был настолько жестоким и кровожадным убийцей, что это производило впечатление даже на его напарников по мерзким преступлениям. Исполняя приговоры, выносимые на высшем уровне, он никогда не оставлял следов, с дьявольской хитростью устраивал алиби, но в организации важного поста не занимал, если не считать должности палача в «Корпорации убийств».
Высший совет (собиравшийся иногда втайне и состоявший из Лучиано, Джонни Торрио, Фрэнка Костелло и Мейера Лански) отказывался выделить Багси важный сектор деятельности, вполне обоснованно опасаясь необдуманных действий с его стороны при управлении тем, что могло стать его вотчиной.
Сигел тяжело переживал это, чувствовал себя оскорбленным. Разве не он с Мейером Лански, Лаки и Фрэнком составляли в свое время костяк банды? Почему ему отказывают в праве сделать карьеру, иметь свое «королевство», принадлежащее только ему, быть важной персоной, признанной и уважаемой?
Сигел тоже отправился посетить Лучиано. Со свойственным ему косноязычием (Багси избавлялся от него только в очень редких случаях, не требовавших особого напряжения ума) он заявил о своих правах, став неожиданно требовательным и настойчивым.
На этом он, к сожалению, не успокоился и пошел дальше, вытащив на свет труп Тельмы Тодд. Если бы Багси был не так возбужден, он бы заметил, как заходили желваки на скулах Лаки. В организации существовал закон: не говорить о тех, кого не стало. «Вы должны помнить, что они никогда не существовали. И точка», – гласил он. В любом случае убийство никогда не ставилось в заслугу. Оно было лишь выполнением приказа.
Сигел был своего рода Дон Жуаном, чей цинизм, красивая внешность, наглые голубые глаза привлекали к нему женщин и заставляли их добиваться его расположения. Организация доверила ему наблюдение за Лос-Анджелесом и рэкет некоторой продукции кинематографа. «Поскольку это первые шаги в этой области, он с этим справится», – сказал Лаки, решивший поддержать, несмотря ни на что, своего старого приятеля по уличным баталиям, которые велись в те дни, когда они были еще мальчишками.
И действительно, пользуясь своими испытанными приемами, синдикат с успехом установил контроль над профсоюзом актеров-статистов, которых Голливуд широко использовал для участия в съемках дорогостоящих фильмов на исторические или библейские темы. Если профсоюз объявлял забастовку, выпуск на экраны намеченных кинокартин срывался. Таким образом, продюсерам приходилось раскошеливаться в пользу синдиката, чтобы иметь возможность спокойно снимать фильмы.
Тельма Тодд, очаровательная блондинка, кинозвезда первой величины, игравшая роковых женщин, завоевала успех сразу же после выхода на экран фильма «Кабальеро». С такими актрисами, как Теда Бара, Нита Налди и Барбара Ля Марр, она купалась в золотых лучах славы, сверкала на небосклоне Голливуда. Она отличалась спокойствием, умом, упорным стремлением сделать карьеру, а тот факт, что в начале жизненного пути она была учительницей в начальных классах в Лоуэлле (штат Массачусетс), увеличивал интерес к ее личности. Тельма мечтала проехать по жизни в золотой карете. Никакие компромиссы для достижения этой цели не пугали ее, даже роль подставного лица Лаки Лучиано в некоторых мероприятиях. Эта сторона ее жизни никому не была известна. Но любовь явилась причиной того, что она совершила огромную оплошность. Она увлеклась продюсером Роландом Уэстом и доверила ему управление шикарным рестораном, который, хотя и числился за ней, на самом деле принадлежал Чарли Лучиано. Тельма не сочла нужным сообщить об этом своему любовнику, желая пустить ему пыль в глаза. Роланд Уэст благодаря своим связям великолепно вел дело и, естественно, присваивал себе весь доход.
Находясь на вершине славы, опьяненная успехом, Тельма Тодд, по-видимому, стала считать себя неуязвимой. Ужасное заблуждение. Такой человек, как Лучиано, не мог допустить, чтобы его облапошивали как последнего олуха. Лишенный практически ресторана, он поставил вопрос об этом на рассмотрение «суда Кенгуру», который единодушно вынес приговор:; смерть Тельме Тодд. Чарли потребовал, чтобы приговор привел в исполнение Багси. Устранение Тодд должно было пройти без сучка без задоринки, учитывая еэ популярность, слухи, которые вызовет ее смерть, неизбежные расследования, которые последуют для того, чтобы успокоить общественное мнение и назвать преступника.
Багси пришлось подчиниться, но он не только не испытывал гордости за оказанное доверие и признание своих заслуг специалистами самой высокой квалификации, но почувствовал себя глубоко обиженным тем, что вынужден довольствоваться второстепенными ролями, тогда как он достоин крупного поста в синдикате. Но не подчиниться решению, вынесенному «судом Кенгуру», он не мог, и ему ничего не оставалось, как отправиться в Лос-Анджелес, что он и сделал. Прибыв на место, он позвонил Тельме и представился как адвокат Лаки Лучиано. Сигелу удалось убедить ее, что, поскольку он приехал, ее отношения с патроном могут быть улажены. Она приняла предложение пообедать с ним на следующий день вечером.
Тельма встретилась с Багси, и он не оставил ее равнодушной. Она очень быстро расслабилась, заказала изысканное меню, в которое вошли голуби с горошком по-французски и свежие зеленые бобы, от которых она была без ума. Благодаря нескольким бокалам шампанского она была без ума уже и от Багси, который бросал на нее полные вожделения взгляды, – У вас прекрасный рост, вы красивый малый… У вас есть обаяние… Вам следовало бы сниматься в кино, а не заниматься нравом, это было бы забавнее.
Багси пожал плечами:
– Ну что вы! Это несерьезно… Я знаю многих из тех, чьи имена красуются на афишах… Например, мой хороший приятель, Джордж Рафт. У меня дела поважнее. Вы знаете, Лаки недоволен.
Она тут же показала когти:
– Послушайте, если надо об этом говорить, поговорим. Когда я приняла «Сайдуок кафе», это был жалкий ресторанчик, который посещали одни бродяги, не оставляя после себя ничего, кроме долгов. Я сделала из него шикарный ресторан-кабаре, прекрасно оборудованный, не уступающий «Малибу» и «Санта Моника». Его посещают все мои подруги, известные актрисы, и делают это ради меня… а теперь появились и миллионеры, желающие поглазеть на их задницы. Все, что сделано, сделано только благодаря Тельме Тодд, так что господин Лучиано мог бы оставить меня в покое. Ему следовало бы сделать мне одолжение в память о тысяче услуг, которые я ему оказала. Не так ли?
Гримаса, появившаяся на лице Багси, не произвела на нее большого впечатления, напротив, он показался ей еще более очаровательным из-за появившихся ямочек на щеках и подбородке.
– Если он не вспомнил об этих маленьких услугах, значит, они того не стоят. Вы должны вернуть ему его деньги, иначе он может рассердиться…
– Это угроза?
– Помилуйте, я только адвокат, я здесь затем, чтобы уладить дела занятых деловых людей, и потом…
Взгляд Багси стал еще более обольстительным, прежде чем он продолжил фразу:
– Я никогда не забываю ласкового обращения со мной… Вы увидели в этом угрозу? Вы восхитительны и понятливы… Кстати, чем бы нам заняться после обеда?
Тельма прекрасно поняла смысл предложения хотя бы потому, что этот удивительный малый ей нравился.
– Я иду на вечер к Айде Люпино… Послушайте, там будет ваш приятель, Джордж Рафт, а также Пол Муни, Кари Грант… О девочках не говорю из ревности. Вы пойдете со мной?
Главным для Багси было оставаться незамеченным, поэтому он поспешил отказаться, подчеркнув, что освободится только к полуночи.
– Тогда, – предложила Тельма, – я также вернусь к этому времени, меня проводит Берт, мой шофер. Гараж будет открыт. Подождите меня внутри. Там стоит «паккард», можете устроиться в нем. Я отправлю Берта в город и присоединюсь к вам.
Как сказано, так и сделано. И сделано неплохо.
Генри Серг отыскал вырезку из газеты тех времен. Достаточно познакомиться с ней, чтобы понять, что произошло:
«Большое жюри по делу Тельмы Тодд признало факт самоубийства, отклонив тем самым заключение коронера о том, что имел место несчастный случай.
Установлено, что известная кинозвезда Голливуда была обнаружена мертвой утром в воскресенье 15 декабря 1935 года. Тело находилось на сиденье принадлежащего ей «паккарда», на лице было обнаружено несколько капель засохшей крови, одежда была в некотором беспорядке. Машина стояла в личном боксе Тельмы Тодд в гараже «Сайдуок кафе», которым она управляла совместно с Роландом Уэстом, продюсером и кинорежиссером.
Вскрытие трупа, осуществленное в тот же день, подтвердило, что актриса скончалась от отравления углекислым газом на рассвете 15 декабря. Среди пищевых продуктов, обнаруженных в желудке, был зеленый горошек и бобы. Расследование, проведенное полицией, показало, что накануне смерти, а точнее, 14 декабря, Тельма Тодд присутствовала на приеме, устроенном другой звездой экрана, Айдой Люпино, в «Трокадеро». На этом приеме, как было установлено, не подавали зеленый горошек и бобы. Кроме того, прежде чем покинуть «Трокадеро», Тельма Тодд заявила своим друзьям, что она не собирается возвращаться к себе, а отправляется на встречу с одним молодым человеком, не уточнив при этом, с кем именно.
Куда отправилась она этой ночью? С кем? Полиция установить этого не смогла. Было выдвинуто три предположения: убийство несчастный случай, самоубийство.
Первое не привлекло внимания ни следователей, ни Большого жюри.
Второе, наоборот, имело множество сторонников. В самом деле, этой ночью Роланд Уэст, компаньон актрисы, отсутствовал. Кстати, ключи от резиденции Тельмы Тодд «Кастилло дель мар» в ее сумочке обнаружить не удалось. Может быть, она их потеряла и, не имея возможности вернуться к себе, укрылась в своем «паккарде» и завела мотор, чтобы спастись от ночного холода? Такая гипотеза представлялась весьма удобной и могла объяснить случайное отравление выхлопными газами.
Но в конце концов верх взяла гипотеза о самоубийство, которую поддержало Большое жюри. Его решение окончательное, оно означает, что, если Тельма Тодд была все-таки убита каким-то дьявольским способом, ее убийца теперь вне досягаемости, даже если предположить, что кто-то действительно захочет обнаружить его… Все-таки, откуда взялись бобы и зеленый горошек?»
Как видно, американских журналистов не так легко обвести вокруг пальца и заставить принять убийство за смерть от несчастного случая. Тем не менее Багси доказал, что он подлинный специалист в осуществлении убийств по заказу. Чисто выполненная «работа» надолго отбила у жителей Голливуда желание сопротивляться оказываемому давлению. На следующей неделе они полностью рассчитались с карточными долгами и долгами за наркотики, выложив внушительные пачки долларов.
Попытка напомнить об этой истории с Тельмой Тодд в тюремной камере вызвала гримасу неодобрения на лице Лаки. Он про себя отметил возрастающее волнение и нервозность Багси. Этот малый начинает давать сбой. За ним придется понаблюдать. Однако следовало признать, что его рэкет в Голливуде с самого начала работает как часы. Багси воспользовался услугами Джорджа Рафта[52] для своего утверждения в качестве главаря гангстеров в Калифорнии, еще одного района, открытого до инициативе Лучиано для деятельности преступного синдиката. Вопреки мнению большинства Лаки решил доверить его Багси Сигелу, прокомментировав это следующим образом:
– Он лучший из тех, кто остался у нас свободным от дел. Кроме того, я хочу зачитать вам список лиц, нашпигованных монетами, которые всем там заправляют. Его передал мне Лонжи Цвиллман. Вот он: Ирвин Талберг, братья Шенк, Карл Лемле, Джек Кон, Сэмюэл Голдвин, Уильям Фокс, Луис Б. Майер, братья Вернер, Даррил Занук, Адольф Цукор, Давид Зельцник – все самые крупные продюсеры. Есть преуспевающие режиссеры: Фриц Любич, Отто Преминджер, Макс Офюлс, Золтан Корда, целая куча других и, наконец, эти потаскухи – братья Марксы, Дуглас Фербенкс, Чарли Чаплин, Ол Джолсон, Эдвард Робинсон, Джекки Куган, Эдди Кантор, Луи Рейнер, Полетт Годард, Синь Хассо… не говоря уже о музыкантах, у которых в голове только нотные знаки. Вот кого нам назвал наш брат Цвиллман, а он знает тамошнюю публику. Нет нужды объяснять вам, что Голливуд стал местом, где сосредоточены еврейские капиталы. Чтобы добраться до них и выкачать все, что только возможно, необходим исключительно «хороший» еврей, вот поэтому-то мы должны остановиться на Багси.
В день прибытия Сигела Джордж Рафт организовал грандиозный вечер за счет синдиката, поскольку сам он, кроме массивных золотых печаток, никогда не имел в кармане больше одной монеты.
Багси вошел под руку со знаменитой Джин Харлоу, звездой первой величины на небосводе Голливуда. Самые известные кинозвезды во главе с Морисом Шевалье уже прибыли и дружно приветствовали их. Присутствовали Шарль Буайе, Айрис Берри, Роберт Тэйлор, Гарри Купер, Кларк Гейбл, Пол Муни, Рамон Новарро, Эдвард Робинсон, Стэн Лаурел и Оливер Харди, а также Макс Бротерс, Уолт Дисней, Уолтер Питкин, Бинг Кросби, Эррол Флинн. Среди женщин стоит назвать Марион Дэвис, прибывшую с разрешения У. Херста, который не мог ни в чем отказать синдикату, Минду Дарнелл, Джанетт Макдональд, Джоан Кроуфорд, Бетт Девис, Констанс Беннет, Морен О'Сюлливан, Дороти Ламур.
Этот вечер, бесспорно, был одним из самых блестящих вечеров, организованых в Голливуде, и Шарль Буайе часто любил рассказывать о нем.
Надо признать, что Сигел продемонстрировал выдающиеся организаторские способности. Он сумел перевоплотиться в эдакого симпатичного парня, старался ничем не походить на проходимца, каким был на самом деле, очень сдержанно изображал из себя воспитанного человека с хорошими манерами. Довольно быстро он покорил сердце женщины весьма родовитой, графини Дороти Дендис Тейлор ди Фрассо. Влюбившись в него, она не замедлила ввести его в высшее общество и была в восторге от успеха, которым пользовался ее возлюбленный.
Пользуясь столь надежным прикрытием, Багси. Сигел тайно завладел столицей мирового кинематографа, настоящим золотым дном. Поддерживаемый президентом организации Джеком Драна, он активно развернул свою деятельность. Все технические работники кинематографа (операторы, звукооператоры, электрики, гримеры, декораторы, оформители) входили в профсоюз, руководимый Уильямом Бьоффом и Джорджем Брауном, – Международный союз работников театра и кино. Статисты (актеры второго плана и вспомогательные служащие) просто записывались в Центральный актерский отдел, чтобы найти себе работу. Никто не защищал их прав.
Следует отметить, что этот профсоюз даже без особых усилий приносил два миллиона долларов в год двум своим руководителям – Уильяму Бьоффу и Джорджу Брауну.
Сигел приказал привести их в пустой кабинет и рукояткой своего револьвера 45-го калибра зверски избил. Когда они, крича от боли, растянулись на полу, он им объявил:
– Канальи, на этот раз вам удалось избежать смерти… Я добрый малый. Я сохраню вас как вывеску, а так как я значительно увеличу ваши жалкие доходы, вы будете получать не меньше, чем раньше.
Если кто-либо из вас заартачится, прирежу его как свинью. Теперь убирайтесь…
Поскольку абсолютное большинство перешло на ею сторону, он не замедлил создать в профсоюзе отдельные секции статистов, постановщиков, писателей, авторов трюков, которые до этого были предоставлены сами себе.
Багси Сигел держал Голливуд в своих руках.
Свою первую демонстрацию силы он провел с Джеком Уорнером, продюсером фильма «Робин Гуд» В последний момент, в день, когда уже начались съемки, Багси отправился к нему и заявил, что все члены профсоюза объявляют забастовку.
– Но мы полностью внесли причитающийся с нас взнос, – возмутился Великий Джек. – Несомненно, – согласился Багси, – но я чувствую, что с вашей лентой не все в порядке, поэтому необходимо вручить мне двести пятьдесят тысяч долларов наличными, иначе беды не миновать…
Уорнер показал всем своим друзьям-продюсерам отвратительный пример сговорчивости. Но Сигел не ограничился тем, что заставил раскошелиться Уорнера, он отправился к Эрролу Флинну, чтобы сообщить, насколько тому идет костюм Робин Гуда.
– Очень жаль, если толпы обезумевших поклонников не смогут полюбоваться тобой, не правда ли? Я хочу содрать с тебя штраф, потому что я очень завистливый… 25 процентов с суммы твоего контракта. По рукам? Или, может быть, ты не согласен? Прекрасно! Это очень просто делается, старик, я тебе смастерю костюмчик из бетона, который тебе меньше пойдет, чем нынешний, зато тебя найдут совершенно сухим в водах Сакраменто. Уловил?
Эррол уловил очень быстро и согласился.[53] Многие другие также последовали его примеру. Нет смысла называть их имена, поскольку некоторые из них еще живы в памяти поклонников как герои, неизменно побеждающие негодяев и злодеев. А что бы сделали другие на их месте?
Багси провернул успешно еще один шантаж, принесший ему миллион долларов, использовав при этом в качестве посредницы Марион Дэвис. На этот раз жертвой оказался У. Р. Херст. Сигел располагал данными о том, что за четырнадцать лет до этого режиссер Томас Инс, прибыв вместе с Марион Дэвис на празднование своего дня рождения на яхту Херста «Анайда», получил вместо подарка прямо в лоб пулю 45-го калибра. Всемогущий Херст замял это дело. Однако у Багси Сигела имелась фотография, на которой был заснят распростертый на полу Инс с огромной дырой в голове. Возможность огласки заставила Херста задуматься. И он заплатил. А его газеты миллионам своих читателей давали только самый минимум информации, касающейся деятельности синдиката.
Багси Сигел стал важной персоной «города грез». Голливуд уступал его натиску, часто из страха, а порой из симпатии, которую внушал этот странный малый. Вместе со своей женой Эстер (которую он почти боготворил), двумя дочерьми, Милисент и Барбарой, пяти и семи лет, очаровательными куклами, не имевшими ни малейшего представления об истинном облике их нежного, потакающего во всем отца, Багси обосновался в шикарном особняке «Холми хилс» из тридцати пяти комнат, с двумя бассейнами и двумя теннисными кортами. Его званые обеды и приемы привлекали массу народа, хотя нужно заметить, что для многих из них посещение было делом обязательным… После того как он захватил власть над миром кинематографа, его честолюбивые планы весьма сильно расширились. В 1938 году Багси ужо контролировал азартные игры в Редондо-Бич, тотализатор на скачках в Агуа-Кальенте, на бегах в Кальверт-Сити. На первые же крупные суммы, которые ему удалось заполучить, он приобрел довольно большие прогулочные яхты, которые переоборудовал под плавающие казино. Они стояли на якоре напротив Лос-Анджелеса, достаточно далеко от границы территориальных вод, чтобы не попасть под действие законов, запрещающих азартные игры. Быстроходные катера сновали между яхтами и берегом и привозили и отвозили любителей острых ощущений.
Его первый помощник Джек Драна оказывал ему всяческую поддержку. Настоящее его имя было Антони Рацциоти, и он лишь чудом уцелел после «Сицилийской вечерни». Ответственный перед мафией за Калифорнию, он только начал налаживать рэкет в этом штате, признав за благо перейти под начало Сигела. Благодаря его удивительным профессиональным данным без должного внимания не оставалась ни одна возможность увеличить доходы.
Кроме мыслей о потерянной свободе, ничто серьезно не волновало его. Организация, созданная благодаря его способностям, по его собственному замысла функционировала безотказно. Изменилась лишь структура руководства созданной им империей в связи с отсутствием правителя, который теперь вынужден был отдавать свои распоряжения через министров двора.
Его выбор пал на Джо А. Адониса, с помощью которого он намеревался поддерживать постоянную связь прежде всего с семьей Массериа, а затем и с другими семьями мафии.
Поскольку он испытывал особое уважение к Фрэнку Костелло, то в конце концов именно его назначил контролировать деятельность всех банд, поступления установленных отчислений и т. д. Но главное, Костелло выполнял роль посредника между ним и Вито Дженовезе, к которому с первых же дней Лучиано питал недоверие.
Дженовезе занимался исключительно торговлей всеми видами наркотиков. И он никогда не простит Костелло, что тот перебежал ему дорогу.
Наконец, Мейер Лански, старый Мейер, всегда готовый предать его в мелочах, но не в главном, так как это было бы неблагоразумно, ведал казино и игорными домами.
Казино Лаки ценил очень высоко. Ведь легко было сделать так, чтобы они превратились в своего рода дойную корову, приносили сказочные доходы. Особенно если учесть, что американцы любят, чтобы их доили… Это Чарли понял еще в школе. Маленькие американцы играли, заключая пари по любому поводу и без всякого повода. Их отличала редкая наивность, которую они сохраняли, становясь взрослыми. Простаки, да и только.
В конце 1933 года, когда стало ясно, что Рузвельт собирается отменить «сухой закон», Лаки Лучиано всерьез задумался над вопросом о том, как вести дела в будущем. «Большая семерка» располагала внушительными фондами, огромными доходами от бутлегерства, миллионами долларов, которые должны были «работать», идти в дело, но происхождение которых должно было оставаться неизвестным.
Он поделился своими соображениями с Лански и нашел с его стороны полное понимание. В компании с Никки Джонсоном Лански проехал от Атлантик-Сити до Майами, потом изъездил вдоль и поперек Флориду, с тем чтобы вкладывать капиталы в недвижимость, в строительство отелей, в создание курортов, С той же целью он преодолел еще сто пятьдесят километров и по приглашению Диего Херреры Суареса де Айалы, его поставщика рома, добрался до Кубы.
Прибыв на место, Лански очень быстро понял, что на этом райском острове есть где развернуться, что климат здесь более устойчивый, чем во Флориде, и это будет привлекать множество богатых туристов из Соединенных Штатов, если для них будут созданы первоклассные условия…
– И как только им станет скучно греться на солнышке, они обнаружат поблизости казино, отправятся туда, чтобы оставить там свои деньги, не так ли? – продолжил его мысль Чарли. Оба приятеля расхохотались. Они всегда прекрасно понимали друг друга, особенно если дело касалось мероприятий по изъятию долларов у своих сограждан.
Лучиано вскоре сумел объединить двенадцать самых крупных семей мафии. Вначале он изложил им свою идею, затем потребовал с каждого капо пятьсот тысяч долларов в качестве первоначального взноса. В 1933 году это была огромная сумма.
– Я вижу, что вы недопонимаете, – сказал Чарли и принялся им объяснять, каким образом он намерен дать им заработать потрясающе много денег.
Первым сообразил и вручил свой взнос Поллизи из Кливленда, ответственный за казино в Ковингтоне, остальные последовали его примеру. Собрав баснословную сумму, Лански в сопровождении шести отборных телохранителей высадился на острове для проведения разведки. В Гаване он установил контакты с кубинским диктатором Фульхенсио Батистой, который вначале принял его весьма высокомерно, но смягчился, как только Лански убедил его, что наиболее надежной гарантией является то, что синдикат умеет сохранять тайну. Слышал ли кто-нибудь о том, что Батиста получает пятнадцать процентов с каждой партии рома, вывозимого с Кубы? Нет, не так ли?
Соглашение было моментально составлено.
В свой следующий вояж Лански отправился с одобрения Лучиано и с готовым контрактом, предусматривающим незамедлительное перечисление Батисте на его счет в цюрихском банке первого платежа в размере трех миллионов долларов. Такая же сумма автоматически будет переводиться на секретный счет диктатора 25 декабря каждого года. Есть от чего поверить в существование Деда Мороза!
Более того, Батиста будет получать различные отчисления со всех доходов мафии на острове Куба. Взамен он обязуется выделять любые участки для строительства комфортабельных гостиниц, гостиничных комплексов, площадок для гольфа, оборудованных пляжей и, конечно, участков под казино. Фульхенсио Батиста сделал даже широкий жест, предложил своему другу Мейеру Лански установить контроль над уже действующим национальным казино…
Таким образом, и в Даннеморе Лучиано продолжал крепко держать в руках вожжи своей волчьей упряжки.
Адонис, Костелло, Лански, Анастасиа регулярно наносили ему визиты, получали от него советы, докладывали о положении дел, излагали свои новые идеи, которые он одобрял либо не одобрял. Его особенно беспокоил Багси Сигел. Этот молодец не отличался постоянством. Он был настолько жестоким и кровожадным убийцей, что это производило впечатление даже на его напарников по мерзким преступлениям. Исполняя приговоры, выносимые на высшем уровне, он никогда не оставлял следов, с дьявольской хитростью устраивал алиби, но в организации важного поста не занимал, если не считать должности палача в «Корпорации убийств».
Высший совет (собиравшийся иногда втайне и состоявший из Лучиано, Джонни Торрио, Фрэнка Костелло и Мейера Лански) отказывался выделить Багси важный сектор деятельности, вполне обоснованно опасаясь необдуманных действий с его стороны при управлении тем, что могло стать его вотчиной.
Сигел тяжело переживал это, чувствовал себя оскорбленным. Разве не он с Мейером Лански, Лаки и Фрэнком составляли в свое время костяк банды? Почему ему отказывают в праве сделать карьеру, иметь свое «королевство», принадлежащее только ему, быть важной персоной, признанной и уважаемой?
Сигел тоже отправился посетить Лучиано. Со свойственным ему косноязычием (Багси избавлялся от него только в очень редких случаях, не требовавших особого напряжения ума) он заявил о своих правах, став неожиданно требовательным и настойчивым.
На этом он, к сожалению, не успокоился и пошел дальше, вытащив на свет труп Тельмы Тодд. Если бы Багси был не так возбужден, он бы заметил, как заходили желваки на скулах Лаки. В организации существовал закон: не говорить о тех, кого не стало. «Вы должны помнить, что они никогда не существовали. И точка», – гласил он. В любом случае убийство никогда не ставилось в заслугу. Оно было лишь выполнением приказа.
Сигел был своего рода Дон Жуаном, чей цинизм, красивая внешность, наглые голубые глаза привлекали к нему женщин и заставляли их добиваться его расположения. Организация доверила ему наблюдение за Лос-Анджелесом и рэкет некоторой продукции кинематографа. «Поскольку это первые шаги в этой области, он с этим справится», – сказал Лаки, решивший поддержать, несмотря ни на что, своего старого приятеля по уличным баталиям, которые велись в те дни, когда они были еще мальчишками.
И действительно, пользуясь своими испытанными приемами, синдикат с успехом установил контроль над профсоюзом актеров-статистов, которых Голливуд широко использовал для участия в съемках дорогостоящих фильмов на исторические или библейские темы. Если профсоюз объявлял забастовку, выпуск на экраны намеченных кинокартин срывался. Таким образом, продюсерам приходилось раскошеливаться в пользу синдиката, чтобы иметь возможность спокойно снимать фильмы.
Тельма Тодд, очаровательная блондинка, кинозвезда первой величины, игравшая роковых женщин, завоевала успех сразу же после выхода на экран фильма «Кабальеро». С такими актрисами, как Теда Бара, Нита Налди и Барбара Ля Марр, она купалась в золотых лучах славы, сверкала на небосклоне Голливуда. Она отличалась спокойствием, умом, упорным стремлением сделать карьеру, а тот факт, что в начале жизненного пути она была учительницей в начальных классах в Лоуэлле (штат Массачусетс), увеличивал интерес к ее личности. Тельма мечтала проехать по жизни в золотой карете. Никакие компромиссы для достижения этой цели не пугали ее, даже роль подставного лица Лаки Лучиано в некоторых мероприятиях. Эта сторона ее жизни никому не была известна. Но любовь явилась причиной того, что она совершила огромную оплошность. Она увлеклась продюсером Роландом Уэстом и доверила ему управление шикарным рестораном, который, хотя и числился за ней, на самом деле принадлежал Чарли Лучиано. Тельма не сочла нужным сообщить об этом своему любовнику, желая пустить ему пыль в глаза. Роланд Уэст благодаря своим связям великолепно вел дело и, естественно, присваивал себе весь доход.
Находясь на вершине славы, опьяненная успехом, Тельма Тодд, по-видимому, стала считать себя неуязвимой. Ужасное заблуждение. Такой человек, как Лучиано, не мог допустить, чтобы его облапошивали как последнего олуха. Лишенный практически ресторана, он поставил вопрос об этом на рассмотрение «суда Кенгуру», который единодушно вынес приговор:; смерть Тельме Тодд. Чарли потребовал, чтобы приговор привел в исполнение Багси. Устранение Тодд должно было пройти без сучка без задоринки, учитывая еэ популярность, слухи, которые вызовет ее смерть, неизбежные расследования, которые последуют для того, чтобы успокоить общественное мнение и назвать преступника.
Багси пришлось подчиниться, но он не только не испытывал гордости за оказанное доверие и признание своих заслуг специалистами самой высокой квалификации, но почувствовал себя глубоко обиженным тем, что вынужден довольствоваться второстепенными ролями, тогда как он достоин крупного поста в синдикате. Но не подчиниться решению, вынесенному «судом Кенгуру», он не мог, и ему ничего не оставалось, как отправиться в Лос-Анджелес, что он и сделал. Прибыв на место, он позвонил Тельме и представился как адвокат Лаки Лучиано. Сигелу удалось убедить ее, что, поскольку он приехал, ее отношения с патроном могут быть улажены. Она приняла предложение пообедать с ним на следующий день вечером.
Тельма встретилась с Багси, и он не оставил ее равнодушной. Она очень быстро расслабилась, заказала изысканное меню, в которое вошли голуби с горошком по-французски и свежие зеленые бобы, от которых она была без ума. Благодаря нескольким бокалам шампанского она была без ума уже и от Багси, который бросал на нее полные вожделения взгляды, – У вас прекрасный рост, вы красивый малый… У вас есть обаяние… Вам следовало бы сниматься в кино, а не заниматься нравом, это было бы забавнее.
Багси пожал плечами:
– Ну что вы! Это несерьезно… Я знаю многих из тех, чьи имена красуются на афишах… Например, мой хороший приятель, Джордж Рафт. У меня дела поважнее. Вы знаете, Лаки недоволен.
Она тут же показала когти:
– Послушайте, если надо об этом говорить, поговорим. Когда я приняла «Сайдуок кафе», это был жалкий ресторанчик, который посещали одни бродяги, не оставляя после себя ничего, кроме долгов. Я сделала из него шикарный ресторан-кабаре, прекрасно оборудованный, не уступающий «Малибу» и «Санта Моника». Его посещают все мои подруги, известные актрисы, и делают это ради меня… а теперь появились и миллионеры, желающие поглазеть на их задницы. Все, что сделано, сделано только благодаря Тельме Тодд, так что господин Лучиано мог бы оставить меня в покое. Ему следовало бы сделать мне одолжение в память о тысяче услуг, которые я ему оказала. Не так ли?
Гримаса, появившаяся на лице Багси, не произвела на нее большого впечатления, напротив, он показался ей еще более очаровательным из-за появившихся ямочек на щеках и подбородке.
– Если он не вспомнил об этих маленьких услугах, значит, они того не стоят. Вы должны вернуть ему его деньги, иначе он может рассердиться…
– Это угроза?
– Помилуйте, я только адвокат, я здесь затем, чтобы уладить дела занятых деловых людей, и потом…
Взгляд Багси стал еще более обольстительным, прежде чем он продолжил фразу:
– Я никогда не забываю ласкового обращения со мной… Вы увидели в этом угрозу? Вы восхитительны и понятливы… Кстати, чем бы нам заняться после обеда?
Тельма прекрасно поняла смысл предложения хотя бы потому, что этот удивительный малый ей нравился.
– Я иду на вечер к Айде Люпино… Послушайте, там будет ваш приятель, Джордж Рафт, а также Пол Муни, Кари Грант… О девочках не говорю из ревности. Вы пойдете со мной?
Главным для Багси было оставаться незамеченным, поэтому он поспешил отказаться, подчеркнув, что освободится только к полуночи.
– Тогда, – предложила Тельма, – я также вернусь к этому времени, меня проводит Берт, мой шофер. Гараж будет открыт. Подождите меня внутри. Там стоит «паккард», можете устроиться в нем. Я отправлю Берта в город и присоединюсь к вам.
Как сказано, так и сделано. И сделано неплохо.
Генри Серг отыскал вырезку из газеты тех времен. Достаточно познакомиться с ней, чтобы понять, что произошло:
«Большое жюри по делу Тельмы Тодд признало факт самоубийства, отклонив тем самым заключение коронера о том, что имел место несчастный случай.
Установлено, что известная кинозвезда Голливуда была обнаружена мертвой утром в воскресенье 15 декабря 1935 года. Тело находилось на сиденье принадлежащего ей «паккарда», на лице было обнаружено несколько капель засохшей крови, одежда была в некотором беспорядке. Машина стояла в личном боксе Тельмы Тодд в гараже «Сайдуок кафе», которым она управляла совместно с Роландом Уэстом, продюсером и кинорежиссером.
Вскрытие трупа, осуществленное в тот же день, подтвердило, что актриса скончалась от отравления углекислым газом на рассвете 15 декабря. Среди пищевых продуктов, обнаруженных в желудке, был зеленый горошек и бобы. Расследование, проведенное полицией, показало, что накануне смерти, а точнее, 14 декабря, Тельма Тодд присутствовала на приеме, устроенном другой звездой экрана, Айдой Люпино, в «Трокадеро». На этом приеме, как было установлено, не подавали зеленый горошек и бобы. Кроме того, прежде чем покинуть «Трокадеро», Тельма Тодд заявила своим друзьям, что она не собирается возвращаться к себе, а отправляется на встречу с одним молодым человеком, не уточнив при этом, с кем именно.
Куда отправилась она этой ночью? С кем? Полиция установить этого не смогла. Было выдвинуто три предположения: убийство несчастный случай, самоубийство.
Первое не привлекло внимания ни следователей, ни Большого жюри.
Второе, наоборот, имело множество сторонников. В самом деле, этой ночью Роланд Уэст, компаньон актрисы, отсутствовал. Кстати, ключи от резиденции Тельмы Тодд «Кастилло дель мар» в ее сумочке обнаружить не удалось. Может быть, она их потеряла и, не имея возможности вернуться к себе, укрылась в своем «паккарде» и завела мотор, чтобы спастись от ночного холода? Такая гипотеза представлялась весьма удобной и могла объяснить случайное отравление выхлопными газами.
Но в конце концов верх взяла гипотеза о самоубийство, которую поддержало Большое жюри. Его решение окончательное, оно означает, что, если Тельма Тодд была все-таки убита каким-то дьявольским способом, ее убийца теперь вне досягаемости, даже если предположить, что кто-то действительно захочет обнаружить его… Все-таки, откуда взялись бобы и зеленый горошек?»
Как видно, американских журналистов не так легко обвести вокруг пальца и заставить принять убийство за смерть от несчастного случая. Тем не менее Багси доказал, что он подлинный специалист в осуществлении убийств по заказу. Чисто выполненная «работа» надолго отбила у жителей Голливуда желание сопротивляться оказываемому давлению. На следующей неделе они полностью рассчитались с карточными долгами и долгами за наркотики, выложив внушительные пачки долларов.
Попытка напомнить об этой истории с Тельмой Тодд в тюремной камере вызвала гримасу неодобрения на лице Лаки. Он про себя отметил возрастающее волнение и нервозность Багси. Этот малый начинает давать сбой. За ним придется понаблюдать. Однако следовало признать, что его рэкет в Голливуде с самого начала работает как часы. Багси воспользовался услугами Джорджа Рафта[52] для своего утверждения в качестве главаря гангстеров в Калифорнии, еще одного района, открытого до инициативе Лучиано для деятельности преступного синдиката. Вопреки мнению большинства Лаки решил доверить его Багси Сигелу, прокомментировав это следующим образом:
– Он лучший из тех, кто остался у нас свободным от дел. Кроме того, я хочу зачитать вам список лиц, нашпигованных монетами, которые всем там заправляют. Его передал мне Лонжи Цвиллман. Вот он: Ирвин Талберг, братья Шенк, Карл Лемле, Джек Кон, Сэмюэл Голдвин, Уильям Фокс, Луис Б. Майер, братья Вернер, Даррил Занук, Адольф Цукор, Давид Зельцник – все самые крупные продюсеры. Есть преуспевающие режиссеры: Фриц Любич, Отто Преминджер, Макс Офюлс, Золтан Корда, целая куча других и, наконец, эти потаскухи – братья Марксы, Дуглас Фербенкс, Чарли Чаплин, Ол Джолсон, Эдвард Робинсон, Джекки Куган, Эдди Кантор, Луи Рейнер, Полетт Годард, Синь Хассо… не говоря уже о музыкантах, у которых в голове только нотные знаки. Вот кого нам назвал наш брат Цвиллман, а он знает тамошнюю публику. Нет нужды объяснять вам, что Голливуд стал местом, где сосредоточены еврейские капиталы. Чтобы добраться до них и выкачать все, что только возможно, необходим исключительно «хороший» еврей, вот поэтому-то мы должны остановиться на Багси.
В день прибытия Сигела Джордж Рафт организовал грандиозный вечер за счет синдиката, поскольку сам он, кроме массивных золотых печаток, никогда не имел в кармане больше одной монеты.
Багси вошел под руку со знаменитой Джин Харлоу, звездой первой величины на небосводе Голливуда. Самые известные кинозвезды во главе с Морисом Шевалье уже прибыли и дружно приветствовали их. Присутствовали Шарль Буайе, Айрис Берри, Роберт Тэйлор, Гарри Купер, Кларк Гейбл, Пол Муни, Рамон Новарро, Эдвард Робинсон, Стэн Лаурел и Оливер Харди, а также Макс Бротерс, Уолт Дисней, Уолтер Питкин, Бинг Кросби, Эррол Флинн. Среди женщин стоит назвать Марион Дэвис, прибывшую с разрешения У. Херста, который не мог ни в чем отказать синдикату, Минду Дарнелл, Джанетт Макдональд, Джоан Кроуфорд, Бетт Девис, Констанс Беннет, Морен О'Сюлливан, Дороти Ламур.
Этот вечер, бесспорно, был одним из самых блестящих вечеров, организованых в Голливуде, и Шарль Буайе часто любил рассказывать о нем.
Надо признать, что Сигел продемонстрировал выдающиеся организаторские способности. Он сумел перевоплотиться в эдакого симпатичного парня, старался ничем не походить на проходимца, каким был на самом деле, очень сдержанно изображал из себя воспитанного человека с хорошими манерами. Довольно быстро он покорил сердце женщины весьма родовитой, графини Дороти Дендис Тейлор ди Фрассо. Влюбившись в него, она не замедлила ввести его в высшее общество и была в восторге от успеха, которым пользовался ее возлюбленный.
Пользуясь столь надежным прикрытием, Багси. Сигел тайно завладел столицей мирового кинематографа, настоящим золотым дном. Поддерживаемый президентом организации Джеком Драна, он активно развернул свою деятельность. Все технические работники кинематографа (операторы, звукооператоры, электрики, гримеры, декораторы, оформители) входили в профсоюз, руководимый Уильямом Бьоффом и Джорджем Брауном, – Международный союз работников театра и кино. Статисты (актеры второго плана и вспомогательные служащие) просто записывались в Центральный актерский отдел, чтобы найти себе работу. Никто не защищал их прав.
Следует отметить, что этот профсоюз даже без особых усилий приносил два миллиона долларов в год двум своим руководителям – Уильяму Бьоффу и Джорджу Брауну.
Сигел приказал привести их в пустой кабинет и рукояткой своего револьвера 45-го калибра зверски избил. Когда они, крича от боли, растянулись на полу, он им объявил:
– Канальи, на этот раз вам удалось избежать смерти… Я добрый малый. Я сохраню вас как вывеску, а так как я значительно увеличу ваши жалкие доходы, вы будете получать не меньше, чем раньше.
Если кто-либо из вас заартачится, прирежу его как свинью. Теперь убирайтесь…
Поскольку абсолютное большинство перешло на ею сторону, он не замедлил создать в профсоюзе отдельные секции статистов, постановщиков, писателей, авторов трюков, которые до этого были предоставлены сами себе.
Багси Сигел держал Голливуд в своих руках.
Свою первую демонстрацию силы он провел с Джеком Уорнером, продюсером фильма «Робин Гуд» В последний момент, в день, когда уже начались съемки, Багси отправился к нему и заявил, что все члены профсоюза объявляют забастовку.
– Но мы полностью внесли причитающийся с нас взнос, – возмутился Великий Джек. – Несомненно, – согласился Багси, – но я чувствую, что с вашей лентой не все в порядке, поэтому необходимо вручить мне двести пятьдесят тысяч долларов наличными, иначе беды не миновать…
Уорнер показал всем своим друзьям-продюсерам отвратительный пример сговорчивости. Но Сигел не ограничился тем, что заставил раскошелиться Уорнера, он отправился к Эрролу Флинну, чтобы сообщить, насколько тому идет костюм Робин Гуда.
– Очень жаль, если толпы обезумевших поклонников не смогут полюбоваться тобой, не правда ли? Я хочу содрать с тебя штраф, потому что я очень завистливый… 25 процентов с суммы твоего контракта. По рукам? Или, может быть, ты не согласен? Прекрасно! Это очень просто делается, старик, я тебе смастерю костюмчик из бетона, который тебе меньше пойдет, чем нынешний, зато тебя найдут совершенно сухим в водах Сакраменто. Уловил?
Эррол уловил очень быстро и согласился.[53] Многие другие также последовали его примеру. Нет смысла называть их имена, поскольку некоторые из них еще живы в памяти поклонников как герои, неизменно побеждающие негодяев и злодеев. А что бы сделали другие на их месте?
Багси провернул успешно еще один шантаж, принесший ему миллион долларов, использовав при этом в качестве посредницы Марион Дэвис. На этот раз жертвой оказался У. Р. Херст. Сигел располагал данными о том, что за четырнадцать лет до этого режиссер Томас Инс, прибыв вместе с Марион Дэвис на празднование своего дня рождения на яхту Херста «Анайда», получил вместо подарка прямо в лоб пулю 45-го калибра. Всемогущий Херст замял это дело. Однако у Багси Сигела имелась фотография, на которой был заснят распростертый на полу Инс с огромной дырой в голове. Возможность огласки заставила Херста задуматься. И он заплатил. А его газеты миллионам своих читателей давали только самый минимум информации, касающейся деятельности синдиката.
Багси Сигел стал важной персоной «города грез». Голливуд уступал его натиску, часто из страха, а порой из симпатии, которую внушал этот странный малый. Вместе со своей женой Эстер (которую он почти боготворил), двумя дочерьми, Милисент и Барбарой, пяти и семи лет, очаровательными куклами, не имевшими ни малейшего представления об истинном облике их нежного, потакающего во всем отца, Багси обосновался в шикарном особняке «Холми хилс» из тридцати пяти комнат, с двумя бассейнами и двумя теннисными кортами. Его званые обеды и приемы привлекали массу народа, хотя нужно заметить, что для многих из них посещение было делом обязательным… После того как он захватил власть над миром кинематографа, его честолюбивые планы весьма сильно расширились. В 1938 году Багси ужо контролировал азартные игры в Редондо-Бич, тотализатор на скачках в Агуа-Кальенте, на бегах в Кальверт-Сити. На первые же крупные суммы, которые ему удалось заполучить, он приобрел довольно большие прогулочные яхты, которые переоборудовал под плавающие казино. Они стояли на якоре напротив Лос-Анджелеса, достаточно далеко от границы территориальных вод, чтобы не попасть под действие законов, запрещающих азартные игры. Быстроходные катера сновали между яхтами и берегом и привозили и отвозили любителей острых ощущений.
Его первый помощник Джек Драна оказывал ему всяческую поддержку. Настоящее его имя было Антони Рацциоти, и он лишь чудом уцелел после «Сицилийской вечерни». Ответственный перед мафией за Калифорнию, он только начал налаживать рэкет в этом штате, признав за благо перейти под начало Сигела. Благодаря его удивительным профессиональным данным без должного внимания не оставалась ни одна возможность увеличить доходы.