Шумилов Павел. Давно забытая планета

   – Я и говорю – придурковатая. Ты меня совсем запутал. Так нам-то что делать?
   – Есть у меня один план. Поговорить с драконом. Хартахана говорила, что драконы не лгут.
   – С каким? С зеленым или черным?
   – С черным. Хартахана зеленого боится. Наверно, не зря. Потом, я знаю настоящее имя Уголька.
   – Но у тебя есть чешуйка зеленого. Не зря же Хартахана ее с собой носила.
   – Откуда я знаю, что с этой чешуйкой делать. Дракон ее Хартахане подарил. Может, чешуйка только у нее в руках действует.
   Черная тень закрыла солнце. Скар и След подняли головы и обомлели. Широко распахнув крылья, сверху медленно и плавно опускалась черная дракона. Грозная и неподвижная. Вот она замерла, коснувшись земли всеми четыремя лапами, сложила крылья. Приоткрылась жуткая зубастая пасть.
   – Привет, ребята. Я слышала, вы хотели со мной поговорить. Скоро обед, так что выкладывайте быстрей, в чем проблема.
   Скар со Следом растерянно переглянулись.
   – Не сформулировали гносеологический вопрос? Тогда я вам притчу расскажу, а вы слушайте, да на ус мотайте. Жили-были люди на Земле. Человечество, одним словом…

СЭКОНД. САНДРА

   Сандра проснулась и попыталась вспомнить сон. Снилось что-то очень приятное. Не раскрывая глаз, развела руки в стороны. Локти уперлись в теплые металлические стенки. Пришлось открыть глаза. Металлическая труба, слабый зеленоватый свет, крошечный экран дисплея над головой, рядом пульт с десятком клавиш. На дисплее несколько слов.
   – Когда проснетесь, нажмите клавишу со стрелкой в верхнем ряду, – прочитала вслух девушка. Хихикнув, надавила нужную клавишу. Загудели электродвигатели и Сандра почувствовала, что ложе под ней двигается. Дисплей и пульт проплыли над лицом и остались где-то сзади.
   Медицинский модуль! – догадалась она.
   Где-то рядом загрохотали по металлу ботинки.
   – Санди! – и она уже трепыхается в могучих объятиях Ливии.
   – Осторожней, Ливи! Ее теперь нельзя так тискать!
   Ой, мамочки, – подумала Санди, – леди Тэрибл. Что сейчас будет..!
   Но грозная леди прижала ее к себе и расцеловала в обе щеки. Потом бросила на колени пакет с одеждой.
   – Одевайся скорей. Снаружи тебя толпа ждет. Еще немного, и они внутрь ворвутся.
   Путаясь в рукавах, задавая бессмысленные вопросы, Сандра натянула на себя белоснежный парадный мундир с эмблемой космодесантника на рукаве. Ливия помогла застегнуть молнии и пуговицы, потащила за руку к входному люку. По глазам ударило солнце. По ушам – громкая музыка. Десятки рук подхватили ее, понесли куда-то.
   Качать! – крикнул кто-то. Предложение было с энтузиазмом подхвачено. Сандра взлетела высоко в воздух. Потом еще и еще.
   – Ой, мамочки! – визжала она каждый раз, взлетая над лесом рук. Было радостно и страшновато.
   – Хватит, хватит! – уговаривала всех Уголек, – уроните самочку!
   Никто ее не слушал, поэтому Уголек приняла меры. Взлетев очередной раз, Сандра приземлилась на упругую перепонку ее крыла. Уголек приподняла крыло и девушка мягко скатилась на драконью спину. Уселась и только теперь смогла оглядеться. Радостные знакомые лица. Увидела экипаж шаттла, сбившийся тесной группой. Рядом – Скар, След, Барсученок, Птица и еще трое, явно местных. Батюшки, Клоп! Сандра помахала им рукой.
   Уголек торжественным шагом тронулась по натоптанной тропинке к лесу. Все шумной гурьбой потянулись за ней. Метров через двести в склоне холма блеснули металлом ворота. Кто-то дал команду, ворота открылись, за ними показался огромный, ярко освещенный зал. С экранов на дальней стене смотрели десятки лиц. Уголек подошла к возвышению с трибуной в одном из концов зала, ссадила Сандру, начала инструктировать.
   – Сейчас ты делаешь маленький обзорный доклад по Сэконду, потом вы с Мастером отвечаете на вопросы, потом банкет.
   Подкатился кибер с подносом, уставленным высокими бокалами с соком, фужерами с шампанским. Санди выпила один бокал, остальные выплеснула себе в рот Уголек.
   – Ну, начинай, – сказала она, облизнувшись. Народ уже расселся за столики. Свет слегка притух. За спиной Сандры осветился огромный стереоэкран, на который Уголек вывела вид Сэконда из космоса.
   Сандра была в ударе. Это был ее день! День триумфа, о котором она даже не мечтала. Мозг работал четко и быстро. Формулировки были кратки и точны, в ответах на вопросы теоретические построения сопровождались рассказами о конкретных случаях, описаниями сцен из жизни форта. Самые сложные вопросы задавали социотехники магистра Анны. То и дело они принимались спорить громким шепотом. Через два часа девушка чувствовала себя выжатой, как лимон. На выручку пришла леди Тэрибл. Поднявшись на трибуну она заявила, что все вокруг кровожадные аллигаторы и совсем замучили бедную девочку. Хватит тянуть вверх руки, пора переходить к банкету. А чтоб никто не смог возразить, включила громкую музыку. До вопросов к Дракону дело так и не дошло. Только теперь Сандра рассмотрела, что пол, стены и потолок зала еще не выровнены, оплавленный камень не закрыт декоративными панелями. Она поискала глазами Сэма. Не нашла. Барсученок, Птица, След и другие сидели за столиками, но Скара не было. Сандра вспомнила, какое лицо было у Сэма, когда она рассказывала об Игре, и в мозгу зазвенел колокольчик тревоги.
   – Уголек, Сэма со Скаром нет. Я боюсь, – зашептала она на ухо. Дважды повторять не пришлось. Уголек поняла все с полуслова. Закатила глаза, забормотала что-то. Сандра уже знала, что так дракона советуется с компьютером в очках. Вполголоса чертыхнувшись, Уголек подхватила Сандру, посадила себе на шею и рысью направилась к выходу.
   – Именинницу уносят! Не по правилам! – завопил кто-то, но Уголек была уже на улице. С хлопком развернула крылья и взяла резкий старт. Такой крутой, что девушка чуть не скатилась с ее спины. Пролетев с километр, перешла на бесшумный планирующий полет. Закончила резким виражом и почти вертикальной посадкой на крошечной полянке. Мужчины отпрыгнули в стороны. Оба были обнажены по пояс, блестели от пота, тяжело дышали.
   – Ну что вы за люди! Такой праздник мне испортили! Сэм, как ты мог?
   – Уйди, Санди. Здесь мужской разговор.
   – Ах, так? – Сандра начала стаскивать куртку. – Ты знаешь, Сэм, что здесь принято драться до смерти? Так вот, я буду драться с тем из вас, кто останется. Вы поняли? До смерти.
   Мужчины растерянно переглянулись. Скар издал звук, напоминающий мычание придушенной коровы.
   – Санди, тебе нельзя волноваться, – заявил Сэм.
   – Может, их лбами стукнуть, – спросила Уголек.
   – Нет, Уголек, пусть дерутся. – Сандра уже стянула и отшвырнула в сторону блузку. – Ну, начинайте. Я на победителя.
   – Чтоб я сдох, – Скар сел под дерево и обхватил голову руками. – Эй, парень, ты и есть тот самый Сэм? Можешь меня убить, я не буду с тобой драться.
   Сандра подняла с земли куртку, бросила Сэму. Самое страшное было позади. За Сэма она не боялась. Сэму можно было объяснить словами. Но жители Сэконда убедительным считали только язык оружия.
   – Санди, ты что, на самом деле стала бы со мной драться? – Сэм крутил в руках куртку, будто не знал, что с ней делать.
   – У Хартаханы слово – дело. – произнес Скар, забрал у Сэма куртку, натянул на себя. Сэм поднял с земли свою, отряхнул.
   – Санди, я хотел тебе сказать… Выходи за меня замуж. Я тебя с маленьким возьму, отцом ему буду.
   – С каким маленьким?
   – С твоим.
   Минуту Сандра стояла с открытым ртом, потом попросила высоким, срывающимся голосом:
   – Уголек, отнеси меня к медицинскому модулю. Пожалуйста.
   – Зачем, милая? Я вызову на связь его компьютер. Что ты хочешь узнать?
   – Я беременна?
   – Да, маленькая.
   – Давно?
   – С шестого местного дня после посадки. Если хочешь, можно сделать аборт. Это абсолютно безопасно.
   Сандра подобрала с земли одежду, побрела в лес.
   – О чем вы сейчас говорили? – спросил Скар. – Слова понятные, но я не понял…
   – Санди ждет маленького.
   – Это я понял. Дальше.
   – Я сказала, что можно от него избавиться.
   – Избавиться от моего ребенка? Да, да… она так и говорила… Она его убьет. Ты! Самая глупая в мире птица! Зачем ты… – Скар отвернулся, распластался на брюхе среди корней ближайшей елки, натянул куртку на голову. Сэм и Уголек посмотрели на него, потом друг на друга. Сэм пожал плечами.
   – Эй, местный! – окликнула Уголек, оттянув в сторону еловую лапу.
   – Оставьте меня одного, – донеслось из-под куртки.
   – Сэм, будь другом, испарись – скомандовала Уголек.
 
   За два часа до ужина заплаканная Сандра появилась в мастерской. Поймала за лапку первого попавшегося кибера, потащила к графическому планшету. Набросала эскиз, проставила размеры, указала материал – нержавейка. Дала заказу максимальный приоритет, какой только позволял ее индекс информированности. Вскоре кибер вернулся с готовым изделием. Сандра повертела в руках.
   – Сталь не та. Должна быть как пружина. А эта гнется. Острые кромки надо скруглить, поверхность отполировать. Фиксатор слишком тугой.
   Кибер убежал. Через пятнадцать минут вернулся со вторым образцом. Сандра забраковала и его. Третья попытка оказалась удачной. Примерила. Узенькую, всего семь миллиметров, блестящую металлическую полоску с изящным замочком-защелкой назвать ошейником можно было лишь условно. Довольная, Сандра убрала ее в карман, отправилась разыскивать Скара.

СЭКОНД. ДРАКОН

   Ветка становится проблемой. Анна шутит, что завел себе собаченку. Девушка по-прежнему спит у меня под боком, укрываясь моим крылом. Нет, то, что она шляется днем по всему лагерю и сует свой любопытный носик во все щели, нестрашно. То, что всем и каждому с гордостью заявляет, что она моя рабыня, тоже нестрашно. Наши только усмехнутся, а местные побоятся обидеть. Но ей надо уделять время, дать образование. А свободного времени нет совсем. Хотел направить ее в учебный центр при Литмундском монастыре. Было два ведра слез, просьба выпороть, если она в чем-то провинилась, и клятвенное обещание убежать оттуда при первой возможности. Попросил биологов взять над ней шефство. Те выделили практикантку. Не знаю, как поживает биология, но практикантка научилась танцевать. С ее фигурой это полезно.
   Вот так всегда. Только на краю сознания замаячила идея, как запел горн. Сигнал общего сбора. Вызываю штаб, но мой вызов переадресуется Угольку.
   – Никакой опасности, Мастер. Ой, как я волнуюсь. Один из двух меня убьет. И будет прав!
   Не очень информативно, но большего не добился. Выхожу из палатки, спешу на площадь имени шестого пальца Ливии. Теперь каждая тропинка в лесу носит громкое название улицы или проспекта, о чем сообщают указатели на перекрестках. На площади уже толпа. Ярко светят прожекторы на деревьях. Уголек толкает речь.
   Ах вот в чем дело! Санди выходит замуж, а претендентов двое. Уголек решила устроить из этого спектакль. Ну, она у меня доиграется. Вот только…
   Получаю локтем в живот. Смотрю, от кого.
   – Ты не в курсе, Коша. Так надо, – шепчет в ухо Лира. – Мне это тоже не нравится.
   Толпа раздвигается, образуя круг. В центре стоит Сандра. Я ошибаюсь, или у нее заплаканная физиономия?
   – Санди, я знаю тебя много лет, – говорит Сэм. – Я не обращал на тебя внимания, а ты плакала в подушку. Ты сутками сидела за пультом, когда я уходил в драйв. Уже не знаю, сколько раз ты спасала мою бестолковую голову. Я был глупей пингвина, Санди, я не понимал, какое счастье, когда ты рядом. Прошу тебя, будь всегда рядом. Санди, родная, будь моей женой.
   – А что ты скажешь, Скар?
   Скар сжимает рукоятку ножа на поясе. Вижу, как побелели его пальцы. Дьявольщина! Это нечестно! Сэм обучался риторике у Тита Болтуна. А за кого я, собственно, болею?
   Скар все молчит. Сандра делает шаг к Сэму. Маленький и медленный. Еще один, еще.
   – Властелин, почему он молчит? Скажи ему! – теребит мою лапу Ветка.
   Сандре осталось пять маленьких шагов. Четыре. Три…
   – Я люблю тебя, Хартахана! Люблю! – кричит Скар.
   – Сэм, прости меня, – говорит Сандра, протягивая руки Скару. Тот подхватывает ее, прижимает к себе, кружит. Сандра шепчет что-то на ухо, освобождается, достает из кармана блестящую металлическую ленточку. Навожу на них уши, напрягаю слух.
   – Это? Ошейник? – удивленно спрашивает Скар.
   – Да, любимый. Другого я не одену.
   Скар с сомнением осматривает тоненькую полоску, потом застегивает у нее на шее.
   – Значит, воину ошейник не нужен? – целует в нос.
   – Не-а. Я тебе потом объясню, ладно?
   Уголек врубает свадебный марш Мендельсона. Ветка пытается подобрать под него движения танца. А куда же делся Сэм?
 
   Наконец-то на поверхность спустилась Кора. Моя добрая, милая, верная, молчаливая, работящая Кора. Славная моя. Теперь мы будем вместе неделю, не меньше. Большой нуль-камеры на поверхности пока нет, а у средней, складной стенки тонкие, гибкие. Если внутрь запихать дракона, выгибаются пузырем наружу. А это значит, на орбитальную прибудет не весь дракон, а только его часть, обструганная с боков. Кора вызвала Рим, взяла у Анны отгул на два часа, мы улетели в степь и славно провели время. Когда вернулись, к нам присоединились Ветка и Уголек, и получилась отличная вечеринка у костра. Кора расказывала свежие римские анекдоты, Ветка – местные, я – о нашем с Веткой путешествии вокруг Сэконда. На огонек заглянула Лира, поставили стереоэкран для Анны и начались бесконечные «А помнишь?» Лира была на удивление тихая, умиротворенная и счастливая. С огромным свежим синяком на левой щеке. Синяк заметила Анна. Телекамера позволяет видеть ночью как днем.
   – Лира, кто тебя так?
   – Сэмик, – Лира мечтательно посмотрела на луну. – Еще два зуба шатаются. Что бы Санди ни говорила, а Скар против него не выстоит и трех минут. У него такой удар правой! Как молотом.
   – Сумасшедшие. Завтра ему голову оторву, – кипятится Анна.
   – Не, он мой. Я дала ему два дня на размышления. Если не передумает… Знаете… так страшно!
   – Что?
   – Замуж. Страшней, чем на костер.
 
   Утром я узнал, что у Сэма сломано ребро, и ночь он провел в биованне. Насчет медицины современная молодежь без комплексов. С любым пустяком лезут на ночь в биованну, а утром выскакивают свеженькие и бодренькие. Мы в свое время так не делали. А удар у Лиры поставлен не хуже, чем у Сэма. Вот кого надо было бы наказать по справедливости. Один из ежиков охранной системы зафиксировал всю сцену. Лира доводила Сэма минут двадцать, а под конец как следует врезала. Сэм чисто рефлекторно ответил. Лира выпала в осадок. Ушла в нуль, как здесь говорят. А может, притворилась. Думаю, этого она и добивалась. Бедный Сэм перепугался до смерти. Ползал вокруг нее на коленках, суетился, всхлипывал. Его можно было брать тепленьким. Что Лира и сделала, как только открыла глаза. Самая странная помолвка из всех, о которых я слышал.
 
   Куда идет этот мир? То, что Птица одела ошейник а ля Сандра, меня не удивило. Но когда увидел блестящую ленточку на шее Ливии, вызвал на ковер.
   – Ливия, это что такое?
   – Ошейник.
   – Символ рабства, закрепощения женщины. Мы должны бороться с этим, а не поощрять. Сними.
   – Мастер, а кто говорил: «С волками жить – по волчьи и питаться»?
   – Сними. Не буди во мне зверя.
   – Готова получить три наряда вне очереди.
   О темпора, о морис! Ну что с такой делать? Может, я плохой руководитель, но я не знаю. Вызвал в штаб Сандру. Пришла сонная, с красными от бессонницы глазами, привела мужа. Часа два обсуждали план действий на ближайший месяц. Славная девчушка. Оказывается, план у нее уже есть. Объединить три форта. Условия жизни в бараках сделать лучше, чем, в среднем, в домах. Открыть школы. При школах открыть узлы связи и больницы. В больницах установить биованны. Пропустить через биованны сначала воинов, пострадавших в стычках, потом рабынь из бараков. Узлы связи – как на землях леди Тэрибл. Для убеждения, особенно на начальном этапе, использовать Уголька в образе Черной Птицы.
   Мда… В головке у нее еще кавардак. Нет системного мышления. Это больше напоминает не план, а список дел, но идеи интересные. Можно взять за основу и доработать по ходу дела. К весне, когда будут выявлены все слабые места, а Рим и Анна подготовят миссионеров, можно будет начать работу еще в двух-трех десятках фортов, а к осени – в нескольких сотнях. Заложить базу на другом материке.
 
   – Это точно?
   – Плюс-минус полтора человека.
   – Когда ты станешь серьезным, Мастер. Так, один процент, говоришь. Это уже аргумент. Не по науке, но ты по науке никогда ничего не делал. Мастер, ты хоть один научный труд по развитию общества читал? Вот Кора подсказывает, что читал. Не верю. По твоему плану к каждой деревеньке индивидуальный подход нужен. Не спорю, Сандра за месяц огромную работу сделала. Но где я на каждую деревню по Сандре возьму?
   – Не бойся, обожаемая теща, Уголек поможет. Черная Птица пользуется здесь огромным авторитетом. А когда подготовим местные кадры, вообще проблем не будет. Лет так через десять.
   – Спасибо, успокоил! Ладно, принято. Конец связи.
   Экран гаснет. Несколько минут обдумываю разговор. Пока не буду говорить Анне, что план не мой, а Сандры. План хорош для сельской местности. В городах с устойчивыми, давно сформировавшимися структурами власти, он не пройдет. Но города готова взять на себя Анна. Интересно, что Скар сначала возражал против объединения с аксами, но когда услышал о десятках и сотнях фортов, снял возражения. Когда он вышел, я спросил, зачем Сандра надела ошейник.
   – Но это же так просто. Я хочу превратить обязательный элемент в декоративный. А ведь никто не заставляет носить украшения постоянно.
   – Интересная мысль. Только Скару не говори. Может не так понять.
   – Я уже сказала.
   Декоративный элемент… Ошейник для красоты. Красота спасет мир, как утверждают древние. А почему бы и нет?
   Под конец Сандра сообщила, что завтра ей надо обязательно слетать домой, проверить, как идут дела в кузнице и бараках. Так и сказала – слетать домой.

СЭКОНД. ФОРТ

   Утро выдалось хмурым, облачным. Ныли все старые раны, видимо погода собиралась испортиться окончательно. Умник дохромал до колодца, умылся ледяной водой. Из дома Скара вышла баба Кэти с подойником и направилась к баракам. Прошло всего несколько дней, но дом уже выглядел заброшенным. Наверно, дело было в выбитом стекле рядом с дверью. А может, в общем настроении. Со дня прилета Черной Птицы форт жил в тревожном ожидании, переходящем в апатию. Даже рабыни бараков перестали петь по вечерам.
   Сзади раздался тяжелый вздох. Умник обернулся. Лось сильно сдал, ходил ссутулившись. Взгляд его был направлен туда же – на дом Скара.
   – Я поговорить хотел. Если ты не занят, – начал он. – Сядем где-нибудь.
   Отошли к дому, сели на завалинку. Несколько минут Лось молчал.
   – Ты думаешь, Скар может еще вернуться? – напрямик спросил он.
   – Хотелось бы верить. Не знаю. Я не видел Черной Птицы. Может, это не она была.
   – Я видел. Огромная, черней ночи. Крылья – со стену этого дома. Хвост как у завра. Пасть как у собаки. Только собака в эту пасть целиком влезет. Голос вроде женского, но громкий. До боли в ушах. Если это не Черная Птица, то я не знаю.
   – Голос я слышал. Мы с Черепом в бараках были. Думали, во дворе кто-то орет.
   – Она точно за Хартаханой прилетала. Пацаны видели, Хартахана за три дня до этого из седла выпала. Еще и часа не проехала, и на землю – бух. А в форт Черная Птица по ошибке прилетела. Кто же больной в седло лезет, она и подумала, что девка в форте. Я думаю, Скар хотел отбить Хартахану у Черной Птицы, вот они все там и полегли.
   Посидели, помолчали.
   – Я вот к чему это говорю. В моем клане осталось четыре воина. В клане Скара – трое. Объединиться нам надо.
   – А захотят они в твой клан вступать?
   – В этом все дело. Если я предложу, смеяться будут. А если ты скажешь, задумаются. Пусть это якобы от тебя исходит. Скар тебя слушал, След слушал. Молодые тоже слушать станут.
   Умник принялся массировать занывшее колено.
   – Дело говоришь. Я побеседую с ребятами. Торопиться с этим не надо. Сегодня кину идею, пусть сок дает, а дня через три серьезно обсудим. СМОТРИ!!!
   На вышках закричали люди. Завизжали и бросились по домам бабы. Над фортом, выстроившись клином, летели три дракона. Первый – черный, за ним – два зеленых. На драконах сидели люди.
   – Ну вот. Они уже косяком пошли, – устало произнес Лось, выдернул из ножен меч и снова сел на завалинку. Ждать.
   Черный дракон снизился. Он летел теперь чуть выше крыш. Два других, сохраняя строй, повторили маневр. Пролетая над площадью, черный дракон выпустил длинную струю пламени в столб наказаний. Столб и земля вокруг него запылали. Драконы долетели до вышек, развернулись, вновь прошли над фортом. Над площадью снизили скорость и зависли абсолютно неподвижно, широко разведя крылья в стороны. Потом медленно опустились. С них соскочили на землю люди. Скар, Хартахана, След, Птица, какая-то незнакомая девушка-рабыня. Хартахана увидела Умника, бросилась к нему с радостным визгом, чмокнула в щеку. Перед Лосем как-то странно присела, поставив одну ногу перед другой, разведя в стороны края юбки, поздоровалась. Схватила незнакомую девушку за руку, вприпрыжку потащила к дому. Скар и След степенно подошли к пораженным мужчинам, сели рядом.
   – Никогда не видел Хартахану такой веселой, – сказал Умник, чтобы начать разговор. – А где Барсученок?
   – Ждет, когда Воля поправится. Да и за лошаками присматривать кому-то надо. – Скар сорвал травинку и неторопливо ее покусывал, наблюдая за драконами. Те отстегнули со спины самого большого длинный тяжелый ящик и понесли к дому вслед за Хартаханой. – У нас столько новостей, – продолжил Скар, – до вечера хватит перечислять. Общество надо созвать, чтоб каждому по отдельности не рассказывать. Завтра мы опять улетаем. Надо будет с хорцами мир установить. Потом с аксами, васками, тайцами и прочими. След, не помнишь, Лужа из аксов?
   След не успел ответить. К мужчинам подошел черный дракон.
   – Аппаратуру мы сгрузили. В дом сам занесешь. Что с ней делать, Санди знает. Значит, как договаривались, завтра после обеда.
   – Да-да, или чуть позже, – ответил Скар.
   – Ну, будьте здоровы и не кашляйте. – Черный дракон развернул крылья и вертикально поплыл вверх. Два зеленых дракона – за ним. Скар и След встали и долго смотрели им вслед.
   Когда драконы скрылись, Лось шумно выдохнул и вложил меч в ножны. Из дома выбежала огорченная Сандра.
   – Скар, это безобразие! Курлапка убежала, норики всю потэйту растащили! Я не знаю, что на обед варить!
   Из домов высыпали на улицу люди.

ЭПИЛОГ

   Все закончилось даже лучше, чем могло. Почему же мне так грустно? Со мной Кора, Уголек. Я больше не одинокий дракон. У меня есть друзья, интересная работа, наука, искусство. Почему же я опять вою на луну? Чего мне не хватает? Почему все чаще останавливаюсь в своем кабинете перед портретом капитана и вспоминаю шторм над океаном. Когда я, усталый, летел вперед со скоростью 160 километров, а ураган сносил меня назад со скоростью 150 километров в час, вокруг грохотало и сверкали молнии. Я проклинал тогда все на свете, воду сверху, воду снизу, а на спине плакала Ветка. Она сжалась в комочек, целиком забралась в шлем моего скафандра, но ей было холодно и страшно. Сейчас я думаю, что именно тогда была настоящая жизнь. Ветка со мной согласна. Останавливаюсь у другой стены под портретом Кенти, листаю звездные атласы. Они понадобятся еще очень нескоро. Лет через пятьдесят-шестьдесят. Сборка звездолетов только началась. Но там меня ждут жаркие джунгли Лаванды, изрезанные фьордами берега Маракота, цветущие, но смертельно опасные долины Хануануа. Почему меня все время тянет за горизонт? Туда, где так легко потерять голову…
   Бак, взлетает на стол, склонив голову изучает карту полушарий Пандоры и спрашивает:
   – Чаю?