Только излив на бумагу все, что бушевало в груди, он смог наконец осмыслить сон.
Что это было? Жестокая мачеха увозит падчерицу далеко от дома, в незнакомые края. Оставляет одну и уезжает. Что это, твою мать, было?!
Мерзавка бросила девочку!
Сердце разрывалось от негодования, едва он думал об этом. Она бросила девочку, как выкидывают на улицу подросшего котенка. Зачем? Потому что та небрежно чистила туфли?
Андрей закрыл глаза и, размеренно дыша, сосчитал до тридцати. Затем перевернул страницу и записал на чистом листе: «Мачеха бросила девочку на окраине большого города, и я при помощи своей паранормальной способности стал тому невольным свидетелем. Фактически я единственный человек на Земле, который знает об этом».
Он перечитал запись и обхватил голову руками. Что ему с этим делать?
Будильник показывал половину пятого. На работу еще слишком рано. Не умываясь и не завтракая, Андрей переполз с кровати за компьютерный стол и включил системный блок. К углу монитора был прикреплен раздражающе-желтый стикер, на который он переписал вчера из энциклопедии двенадцать букв и два дефиса. Андрей вошел в Интернет и буква за буквой вбил название «Рио-де-Жанейро» в строку поискового сервера.
Может, ничего страшного не произошло. Одинокая, плачущая девочка, бредущая по улице, – любой нормальный взрослый поинтересуется, что случилось. Ее отведут в полицию, откуда прямой путь домой. Как сложатся дальнейшие отношения с мачехой, Андрей не знал, возможно, все закончится сиротским приютом, но иного пути нет... С другой стороны, жизнь не всегда такая правильная, какой мы хотим ее видеть, не так ли? Ему ли это не знать, молодому и перспективному врачу, в судьбе которого поучаствовал Боженька, потому что, как сказал отец Кирилл, так было надо.
В ответ на запрос «Яндекс» выплюнул длинный перечень туристических агентств, представляющих Рио раем отдыха и развлечений. Солнце, пляжи, карнавалы, самба, футбол. Десятки фотографий под разными углами показывали белый город под пронзительно-синим небом с широкой полосой пляжей у кромки океана. Больше чем на половине снимков белела статуя, знакомая до нервного тика. Доступ в рам, включая перелет, трансфер до отеля и питание «все включено», стоил от тысячи двухсот долларов и выше.
Признаться, белозубая реклама – не совсем то, что искал Андрей, надеясь развеять опасения. Ему хотелось понять, каким город предстанет не перед обеспеченными туристами, а перед одинокой, потерянной душой. Он продолжил поиск» и вскоре вышел на сайты новостных агентств. Здесь его опасения нашли благодатную почву. Словно хищники вырвались из клеток.
«Перестрелка и паника в центре города: война между гангстерскими бандами привела к жертвам среди населения».
«Боссы наркомафии провоцируют тюремные бунты».
«Неизвестными сожжены два городских автобуса».
«Атакована станция полиции: двое раненых со стороны сил правопорядка».
«Мотоциклетные банды вынудили закрыться магазины в западной части города».
«Молодая женщина стала случайной жертвой перестрелки между военной полицией и наркокурьерами».
Андрей оторвался от заголовков, переводя дух. От прочтенного волосы вставали дыбом. Город, в котором мачеха оставила падчерицу, оказался криминальным мегаполисом и ключевым узлом наркоторговли в Латинской Америке! Знаменитый курорт и сказку наяву заполоняли субъекты, у которых отсутствовала мораль, было оружие и страстное желание заработать денег.
Но последняя статья, на которую он наткнулся, затмила все предыдущие и привела Андрея в ужас. Датированная 1996 годом, она рассказывала о детях Рио-де-Жанейро, опасающихся посещать школы или просто выходить на улицы. Речь шла не о риске подвергнуться нападениям подростковых группировок или оказаться в сетях торговцев кокаином, а о настоящей эпидемии похищения детей в целях использования в качестве доноров для подпольной трансплантации органов.
6
До десяти часов Андрей обежал свои палаты, пообщался с пациентами, назначил лекарства и процедуры, дал указания сестрам. Один из пациентов, года три назад лечившийся у него, пытался рассказать свой вчерашний сон, но Андрей только отмахнулся. Не до этого. Он осмотрел вновь поступившего дядечку с парапарезом, поставил предварительный диагноз «инсульт спинного мозга», дал направление на томограмму, после этого вернулся в ординаторскую, запер дверь на ключ и встал возле телефона.
Ему стоило огромных усилий решиться на этот звонок. Сомнения терзали все утро – дома и в больнице. То, что он собирался сделать, с одной стороны, выглядело безумием, хотя, с другой, казалось логичным и правильным. Андрей решил, что обязан сделать этот звонок.
Точнее, два звонка.
Первый был в справочное, где ему сообщили второй номер. Когда Андрей набирал код Москвы, сомнения отступили на второй план. И это правильно, с какой стати ему сомневаться, если он не делает ничего дурного?
– Вы позвонили в посольство Бразилии, – раздался из трубки женский голос с легким акцентом. – С вами говорит автоответчик, пожалуйста, оставайтесь на линии. Спасибо...
Андрей набрал воздуха в легкие, повторив про себя то, что собирался сказать, еще раз глянул в раскрытый блокнот. Выпадающее из памяти название тщательно выведено шариковой ручкой посреди листа.
Прошло около минуты, в течение которой в трубке играл Шуберт. Затем раздался щелчок коммутатора и еще один женский голос на хорошем русском осведомился о цели звонка. Андрей ответил, что у него частный вопрос, и попросил соединить его с одним из помощников посла. Снова заиграл Шуберт, после чего в трубке раздался третий женский голос, деловой, располагающий к себе:
– Доброе утро, Джулиана Фелисберта де Сильва, второй секретарь посольства, я вас слушаю.
– Доброе утро, меня зовут Андрей Ильин, я звоню из Санкт-Петербурга. Госпожа де Сильва, мой звонок может показаться вам необычным, но, прошу вас, отнеситесь к нему со всей серьезностью.
– Я постараюсь, – ответила дама.
– Дело в следующем. Мне достоверно известно, что на окраине... – он поднес к глазам блокнот. – ...Рио-де-Жанейро... потерялась девочка десяти лет.
– Она ваша дочь?
– Нет-нет, – смутился он. – Она живет... – снова помощь блокнота, – ...в Бразилии.
– Откуда вам известно, что она потерялась?
– Я не могу сказать. Но уверяю вас, что это правда.
– И чего вы хотите?
– Я хочу, чтобы вы связались с полицией. Мне известно, где сейчас находится девочка. Это район возле супермаркет а, стоящего на въезде в город. Возле него еще автомагистраль, над которой такой огромный воздушный мост...
Женщина молчала несколько секунд.
– Как зовут девочку? – спросила она.
– Я не знаю, – признался Андрей.
– А кто ее родители?
– Она живет с мачехой.
– Как зовут мачеху?
– Я не знаю имени.
Джулиана Фелисберта снова замолчала.
– Значит, вы хотите, чтобы я связалась с полицией Рио и попросила их найти эту девочку?
– Да.
– Скажите, вы в своем уме? – Голос второго секретаря посольства звучал раздраженно. – Вы заглядывали в карту? Рио – это огромный мегаполис с населением десять миллионов человек! Вы просите найти среди них маленькую девочку, не зная ни имени, ни района, в котором она потерялась. Вы даже не можете сообщить, откуда у вас эта информация! Извините, но у меня нет времени заниматься чужими галлюцинациями.
Андрей сделал глубокий вдох, чтобы сохранить спокойствие:
– Вы отказываетесь помочь пропавшему ребенку?
– Да. Мне очень жаль.
– А если бы это была ваша дочь?
По неожиданной паузе он понял, что попал в яблочко. Джулиана Фелисберта де Сильва является матерью. У Андрея зародилась зыбкая надежда, что ему удалось пробить заслон.
Но все оказалось не совсем так.
– Даже если вы правы, – ответила второй секретарь посольства, – даже если я вам поверю, что где-то в Рио потерялась девочка, это ничего не даст. Я совершенно точно знаю, что мне ответят в полицейском управлении города. Поэтому, если вы убеждены, что располагаете исчерпывающей информацией, можете сами позвонить в полицию Рио. Возможно, вам удастся рассказать им эту истории более убедительно, чем мне. Желаю удачи!
В трубке раздались гудки.
Он смотрел на черные прорези в пластмассе, откуда прозвучали последние слова, и чувствовал, как в нем закипает гнев.
Трубка поднялась к потолку и с силой опустилась на столешницу. Потом еще раз. И еще. Осколки пластмассы усеяли пол... Каждый удар доставлял Андрею удовольствие, с каждым ударом он доказывал госпоже де Сильве, что она неправа. Рука остановилась, лишь когда из расколотой трубки вывалился динамик и повис на проводках, сдаваясь на милость победителя.
Дрогнула дверь. Кто-то толкнулся в нее плечом, надеясь, что она открыта. Раздалось невнятное чертыханье, затем дважды щелкнул ключ – и в ординаторскую влетел Костя Тюрин.
Он остолбенел на пороге:
– Ой, я не думал, что здесь кто-то...
– Здесь я, – ответил Андрей.
Костя окинул взглядом комнату. Остановился на казненной трубке:
– А что с телефоном?
– Сломался.
Больше не желая ничего объяснять, Андрей вышел из ординаторской. Теперь на его счету расколотый телефон. У персонала отделения появился еще один повод считать Андрея сумасшедшим. А ведь самое смешное, что в этом была толика правды. Андрей чувствовал в себе сумасшествие. От всего, что с ним происходило, веяло махровой шизофренией.
7
После работы он первым делом побежал в книжный магазин. Отдельно карта Рио не продавалась, но продавщица посоветовала путеводитель по Бразилии – как она сказала, очень хороший.
Андрей раскрыл его в маленькой очереди перед кассой. И, глянув на карту города, понял, что второй секретарь посольства Бразилии была права, зря он со злости разбил телефонную трубку. По описанию, которое дал Андрей, найти ребенка в Рио-де-Жанейро было не проще, чем муравья с рыжей полосой поперек спины в муравейнике.
Город, устроившийся на западном берегу бухты Гуанабара, напоминал кляксу. Его контуры были изорваны бухтами и лагунами, а все, что находилось внутри, казалось мешаниной из автострад, проспектов и улиц. Если к этому добавить гигантские холмы, растущие посреди города, то Рио-де-Жанейро выглядел настоящим лабиринтом.
С разных сторон к городу подходили пять автомагистралей. На какой из них находилась развязка, поразившая девочку? Он не знал. На каждой... Еще был дорожный указатель, попавшийся на пути. Надпись на нем могла дать много. Но он не помнил эту надпись, даже первые буквы не помнил. Проклятый склеротик!
Он расплатился в кассе и вышел на улицу. С востока на город наползали тучи. Скоро хлынет дождь, а он не захватил зонт. Зажав путеводитель под мышкой, Андрей сунул руки в карманы брюк и быстрым шагом направился к метро.
Теперь стало ясно, что утренний звонок в посольство Бразилии был самой настоящей авантюрой. Госпожа де Сильва поступила совершенно правильно, отказав ему в просьбе. Если Андрей собирался помочь девочке, он должен получить гораздо больше информации из сновидения. Он должен узнать: как зовут малышку, сколько ей лет, из какого города она приехала, как зовут мачеху и почему она поступает как свинья? И ему нужен точный адрес района, где осталась девочка. Учитывая сложности путешествия во сне, задачи выглядели ничуть не проще полета на Марс.
Он подумал, что мог бы сам полететь в Бразилию. Но замысел упирался в те же проблемы. Что он будет делать в Рио, не зная языка, не располагая данными о местонахождении малышки? Да и как он улетит? У него же работа... Все сходилось к продолжению экспериментов во сне. Только располагая полной информацией, он сможет оказать реальную помощь.
Вечер прошел в нервном ожидании ночи. Андрей смотрел телик и бродил по квартире. Дважды пытался читать, но после двух-трех абзацев откладывал книгу. В десять он лег в постель, долго не мог уснуть, терзая себя мыслями. Потом сон все-таки пришел, но когда Андрей открыл глаза, то разочарованно понял, что наступило утро.
Сновидения не было.
Ничего более удручающего не могло приключиться. Второй день он не знал, что происходит с девочкой, потерявшейся на другом конце Земли. Он сильно за нее беспокоился.
Это утро выявило неприятность, которой Андрей поначалу не придал особого значения. Когда он надевал брюки, то обнаружил, что левая рука слушается хуже правой. В ней ощущалась легкая, почти незаметная слабость, а мизинец и безымянный палец обдувало невидимым холодком. Ночью Андрей спал, сунув руку под подушку. Вероятно, в конечности нарушился кровоток. Он быстро забыл об этом, поскольку все мысли были заняты другим, к тому же онемение прошло в течение получаса. Только через несколько дней, когда он сделал томографию головного мозга, вскрылась страшная причина недомогания, спровоцированная травмой и пограничными экспериментами во сне.
Часть II
ХОЗЯЙКА ЛЕСА
Глава первая
ЗНАКОМЫЕ И НЕЗНАКОМЫЕ ЛЮДИ
1
В субботу утром Альбина Багаева в своей крохотной комнатке, сидя на кровати, складывала вещи в туристический рюкзак. Выходные она планировала провести в компании друзей по университету. Они дали обещание встречаться каждый сезон, раз в три месяца, и пока держали обещание, хотя это давалось с огромным трудом. Уже появились первые трещины. Веру Смолякову, например, на пикник не отпустил новообретенный муж, а у Александра Ветрова, Алекса, бесшабашного заводилы и гитариста, жена родила двойню, чем намертво привязала его к дому.
Когда заиграл мобильный, Альбина подумала, что это звонит Леня. Как всегда, подъехал к дому на своем «Рено-Мегане» и ленится подняться в квартиру. Леня ухаживал за ней уже год. Его родители где-то в Нижнем Новгороде имели свой бизнес по ремонту холодильников. Она ходила с ним на свидания, в кино и ночные клубы, хотя пару раз мягко давала понять, что у них ничего не выйдет. Он казался ей совершенно не тем человеком, с кем Альбина хотела бы связать жизнь. Технарь с несмешными шутками, плохо приспособленный к жизни маменькин сынок. Альбину в нем привлекала заботливость, способность критически относиться к себе и ямочка на подбородке – не больше. Основным недостатком Лени являлось то, что он даже отдаленно не был похож на того, на кого бы ей хотелось.
Но звонок был не от него. Прочитав на дисплее имя, она заволновалась. Звонил доктор Ильин. Альбина давно дала ему номер мобильного – так, на всякий случай, – но воспользовался Андрей им впервые.
– Здравствуйте, Андрей Андреевич! – сказала она. От волнения акцент усилился и мешал говорить. – Что случилось?
– Альбина. – По голосу было трудно понять. – Мне нужна твоя помощь.
– Боже мой, конечно!
– Ты не занята? Может, я нарушаю твои планы?
– Нет, все в порядке... Я никуда не собиралась.
– Хорошо. Давай встретимся в кафе «Баскин-Роббинс» на Московском проспекте. Знаешь где?
– Найду.
– Я буду ждать там.
«Он будет ждать меня в кафе!» – зачарованно повторила про себя Альбина.
Когда она звонила Лене, стоило огромных усилий, чтобы в извинения не прорвалась радость. Информация, что ее срочно вызывают в клинику, расстроила ухажера, но Альбина почти не думала о его чувствах. Сейчас она думала только о своих чувствах.
Утро в Питере выдалось прохладным. Тучи и солнце боролись за право царствовать на небе, улицы и дома то накрывало тенью, то согревало теплом. Выйдя из метро, Альбина подошла к уличному музыканту и, бросив ему монетку, поинтересовалась, где находится кафе-мороженое, затем быстрым шагом отправилась в указанном направлении.
Она все размышляла о причинах звонка. Последние два дня ее наставник ходил сам не свой. Тюрин рассказал, что Андрей разбил телефон в ординаторской, и медсестры начали шептаться, что у Ильина окончательно съехала крыша. Услышав это, Альбина заявила, что доктор Ильин один из лучших врачей Ленинградской областной больницы и они не вправе судачить за его спиной. Сама же она сгорала от желания узнать, что снилось Андрею в прошедшие ночи, правда не решалась подойти и спросить. И вот он позвонил сам, в выходной, девушка этого никак не ожидала.
Потянув на себя тугую дверь, она вошла в полупустой зал и сразу его увидела. Он сидел за дальним столиком и ел мороженое. Выглядел усталым, но не угрюмым и обреченным, каким иногда бывал в отделении. Когда она присела рядом легкая, стройная, в обтягивающих джинсах с низкой талией, открывающей пупочек, – в его глазах мелькнуло восхищение. Андрей даже преобразился.
– Тебе заказать что-нибудь? – спросил он.
– Сок, если можно. Любой.
– Мороженого хочешь?
– Это калорийная бомба, я его ненавижу.
Андрей заказал ей сок.
– А я вот взял мороженое, – поведал он, вернувшись за стол. – С фисташками какое-то. Девочка очень любит мороженое.
– Вы позвали меня, чтобы рассказать свой сон?
Он усмехнулся:
– От тебя ничего не скроешь, Альбинка... Но я позвал тебя не только за этим. Мне нужен совет понимающего человека. Такого, как ты.
Продолжая есть мороженое, он не спеша пересказал ей события последних двух дней. Повествование поразило Альбину до глубины души.
– Вы звонили в посольство Бразилии!
Он пожал плечами:
– Надо было что-то делать.
Скрипнул дверной доводчик, в зал ввалилась целая семья: папа, мама, двое близняшек-малышей. Андрей автоматически оглянулся на них.
– И все-таки, может, это просто сон? – спросила Альбина.
– Нет, – уверенно ответил он. – И я убежден, что если буду и дальше исследовать пространство за дверью, то обнаружу другие доказательства реальности. Но сейчас важно не это. В огромном городе потерялся ребенок. Ему нужна помощь.
– Можно вопрос с позиции эгоиста? Почему вас это волнует?
Он задумчиво посмотрел на нее:
– Я помню, что ты ответила на мой вопрос, когда я в первый день вышел на работу. Знаешь, я тоже не могу смотреть на чужую боль. И если в моих силах избавить от нее больного, я сделаю все от меня зависящее... Вот почему я позвонил тебе, Альбина. Ты меня понимаешь. Это крайне важно.
Она молчала, задетая за живое его словами.
– Кроме того, – продолжал Андрей, – когда я просыпаюсь, во мне живут чувства девочки. Трудно объяснить, но... эта малышка стала частью меня. Если я ей не помогу и она из-за этого пострадает, во мне что-то умрет.
Альбина дотронулась до виска, словно почувствовав укол мигрени.
– Как вы собираетесь ей помочь?
– Выясню, где сейчас девочка, затем позвоню в полицию – надеюсь, там знают английский. Другого способа не представляю. Конечно, возможно, что, пока мы тут сидим и разговариваем, кто-то взял ее за руку и отвел к постовому. Может, она уже дома? Только я этого не знаю. И узнать не могу.
Он поиграл ложечкой в вазочке с мороженым.
– Сегодня сновидение не пришло, и я не уверен, что оно придет завтра. Наука пока не выявила закономерности его возникновения. Сновидение как капризная барышня: если не захочет, то не приходит на свидание. Но сейчас, когда я решил исследовать свой дар, в первую очередь нужно добиться того, чтобы капризная барышня свиданий не пропускала.
– Вы говорили, что путь в коматозный сон лежит через обычный.
– Коматозный сон? – Андрей усмехнулся. – Какое точное определение... Да, в него ведет особая дверь. Если я вижу обычный сон, то без проблем нахожу и дверь.
– Выходит, основная проблема в том, чтобы вызвать сновидение. Оно исчезло, вас это нервирует. Как следствие, фазы сна, особенно парадоксальная, нарушаются еще больше. Получается замкнутый круг.
– Прибавь к этому трудности с засыпанием.
Альбина задумчиво покусала нижнюю губу.
– Обычное снотворное вроде барбитуратов здесь не поможет. Оно позволяет быстро уснуть, но препятствует сновидениям и даже блокирует их.
– Верно.
– Но есть седативные средства – мягкие, не нарушающие парадоксальную фазу.
– Я не могу их использовать, они подавляют разум. Сновидение я увижу, но останусь прикован к нему, не смогу ни мыслить, ни анализировать, ни проявлять инициативу.
– Значит, ни барбитураты, ни успокоительное не подходят. Задачка с двумя неизвестными, Андрей Андреевич?
– Я всю голову сломал!
Официантка принесла сок. Альбина тронула губами соломинку. Дети за соседним столиком громко требовали от родителей еще шоколадного мороженого. Официантки неторопливо плавали между столиками. За окнами шагали люди. Никто из них понятия не имел, какие невероятные вещи обсуждали двое людей в углу зала: тридцатилетний врач и молодая девушка-ординатор.
– Думаю, задача вполне решаема, – сказала Альбина и загадочно улыбнулась. – Существует человек, который поможет ее решить. И вы его прекрасно знаете.
Он посмотрел на нее, выпучив глаза. Потом понял и рассмеялся:
– Кривокрасов! Ты просто умница... Постой!
Андрей полез во внутренний карман и достал сложенный листок, который всучил ему профессор.
– Та-ак... Для клинических испытаний... экспериментальный препарат «Орексин», Швейцария... принципиально новое снотворное... увеличение фазы быстрого сна... тесты на крысах показали, что активность головного мозга достигает уровня бодрствования... Альбина, это же то, что нужно!
На радостях он вскочил из-за столика и обнял ее. Пожалуй, все, кто находился в кафе, оглянулись. Альбина потом еще долго ощущала на плечах его объятия.
– Кривокрасов будет доволен. – Андрей радостно улыбался. – Кажется, я нашел для его лекарства подопытного кролика.
2
– Анатолий Федорович? Это Ильин беспокоит.
– Чего тебе, Ильин? – отозвался Кривокрасов из трубки. Какой он любезный, ну просто милашка!
Андрей поудобнее приложил мобильный к уху. Нужно сосредоточиться, Кривокрасов не должен уловить фальшь.
– Я много думал о нашем последнем разговоре. – Том самом, когда они едва не расквасили друг другу физиономии.
– И чего надумал?
– Ну вы во многом правы. Все-таки у вас огромный опыт работы. – Ложка лести обязательна. – В самом деле, пускай сновидениями занимается Ковальчук.
– Неужели? – с издевкой произнес Кривокрасов.
– Да, – подтвердил Андрей максимально угодливо. – У него средства, оборудование, специалисты. Зачем тратить время на параллельные исследования? Сказать по правде, я устал от сновидений. Хочется попробовать что-то новое. Меня заинтересовало ваше предложение. Клинические испытания лекарств от бессонницы – почему бы нет?
Пусть думает, как ему нравится. Что Андрей решил сменить направление исследований, что испугался угроз – все равно! Главное сейчас – заполучить орексин.
– Давно бы так, – довольно ответил Аптекарь.
– Я прочел бумажку, которую вы дали. Это потрясающий препарат, у него большое будущее! Мне захотелось поскорее начать с ним работу. – Андрей на секунду задержал дыхание. – Лучше не терять времени и начать прямо сегодня.
– Сначала нужно обговорить детали. Но сегодня не получится, я сейчас в Москве.
Такого поворота Андрей не ожидал. Он стал лихорадочно перебирать в уме варианты.
– А кто-нибудь может выдать лекарство вместо вас?
– Орексин лежит в моем сейфе, ключ у меня на связке с собой. Но в понедельник я привезу тебе препарат.
Андрей подумал о том, что пропускает субботнюю и воскресную ночь! Еще два дня пройдут в неведении относительно того, что происходит с девочкой, потерявшейся в огромном городе.
– Может, у кого-то есть запасной ключ?
– Ты что, идиот?! – вышел из себя Кривокрасов. – Я сказал, в понедельник, значит, в понедельник!
Из трубки раздались гудки. Андрей со злостью выключил телефон:
– Питекантроп. Ненавижу его.
– Что он сказал? – спросила Багаева.
– Орексин будет в понедельник. Раньше никак.
– Может, сон придет и без снотворного? – Альбина дотронулась до его ладони. – Я верю, что у вас получится без снотворного.
Ее слова и прикосновение чудесным образом сняли раздражение, оставшееся после телефонного разговора с профессором.
3
Андрей проводил Альбину до станции метро. Повторно извинился за то, что загрузил ее своими проблемами в субботу, выходной день, поблагодарил за помощь, попрощался, но она все не уходила, все стояла, опустив голову и теребя завязки на сумочке. Затем все-таки ушла, кивнув на прощание. Андрей так и не понял: пыталась ли она что-то сказать или ждала неких слов от него?
Расставшись с Багаевой, он решил до вечера гулять по городу, по паркам и улицам. Свежий воздух влияет на сновидения чудесным образом. Кровь насыщается кислородом, вызывая приятные сюжеты, легкость тела, иногда полеты. Но сегодня Андрею не требовались полеты – когда придет время, ему нужно просто уснуть и увидеть сон.
Болтаясь по улицам, он дошел до Крестовского острова, где раньше по субботам играл в футбол в компании врачей. Вот и сегодня на маленьком поле в окрестностях стадиона «Спартак» находились все его коллеги, включая Тюрина, быстрого нападающего, и Перельмана, стоявшего в воротах.
Неврологи проигрывали кардиологам с неприличным счетом. Им явно не хватало активности левого фланга, где раньше играл Андрей... Он следил за игрой сквозь проволочную сетку ограждения, стараясь оставаться незамеченным, и завидовал играющим. Ему хотелось оказаться среди них, почувствовать в ногах мяч, ощутить скорость, азарт, командное единство. Подглядывание выглядело как проявление психологического комплекса, но Андрей не мог заставить себя подойти к бровке и поздороваться. Он для них чужак – как на поле, так и в больнице. Человек вне команды.