Ночной город закрыла картинка: рассыпанный сахар на столе. Палец Элли выводит буквы. Это было приятное воспоминание, и девочка засмеялась. Лишенные рассудка люди в темноте, перестав стонать, неуверенно подхватили смех. А перед ней вспыхнуло новое воспоминание. Магазин игрушек. Усатый владелец протягивает ей куклу, о которой Элли не смела мечтать... Вновь накатило душевное тепло. Покровитель пробуждал самые теплые воспоминания, и она внезапно поняла, зачем он это делает.

Он прощался!

Прощался с ней. Его помощь больше не требуется, Элли чувствовала. Она сама теперь способна на многое. Девочка стала тверже, увереннее в себе, самостоятельнее... Она повзрослела. А его время подошло к концу.

– Ты должен уйти, да?

Вопрос дошел по назначению, и кукла, которую Элли не оставляла ни на минуту, подтверждающе вздрогнула. Слезы подступили к глазам. Хотя она стала самостоятельной, но по-прежнему оставалась девочкой, которой было почти десять»

– До свидания! – произнесла Элли и поцеловала куклу.

Что-то нежное и любящее в ответ коснулось ее лба. Она почувствовала тепло в груди.

Снова легкий ветерок внутри... и ощущение стоящего рядом взрослого исчезло. Элли прикусила губу, чтобы не заплакать. С сопением втянула носом воздух и решительно стерла влагу со щек.

С лестницы раздались чьи-то осторожные шаги. Не хаотичные шорохи и бормотания ополоумевших бедняг. К ней кто-то спускался.

Элли обернулась.

На обзорную площадку сошел один из подручных бросившегося со скалы мерзавца. Когда этот человек приблизился, девочка узнала в нем крепыша-мороженщика. Покровитель почему-то не тронул его.

Бычок был напуган, но держал себя в руках. Он шел, выставив перед собой ладони:

– Девочка... я ничего плохого не сделаю!

Элли кивнула.

Он подошел ближе. Неловко потоптался на месте:

– Это... если нужно, чтобы кто-то отвез тебя в Барбасену и поговорил с твоей мачехой, то я могу это сделать.

Элли посмотрела на него.

– Я не против, – ответила она.

9

Андрей стоял, упираясь рукой в постамент. Когда исчез ночной Рио и развеялся серый туман, он обнаружил себя на вершине пригорка. Буря прошла, унеся за собой грозовые тучи. Небо очистилось, и посреди него сияло солнце, заливая бескрайнюю равнину живительным светом. Цветы и травы тянулись к нему, радуясь жизни. Было так хорошо, что доктору Ильину захотелось сесть на траву, подставить лицо лучам, вдохнуть запахи... Запахи! Они появились. Пестрые, ароматные, пьянящие, восхитительные.

...Невидимая нить потянула его к электричке. Да, ему пора. Нужно возвращаться.

Он огляделся. Цветы густо усыпали пригорок, их словно стало раза в два больше. Только ни под ногами, ни в пределах зрения Андрей не видел фиалку. Миссия выполнена – и цветок исчез, как о том и говорил отец Кирилл. Да, теперь ему здесь нечего делать.

Направляясь к электричке, он все время оборачивался, надеясь запечатлеть равнину в памяти. Даже когда электричка тронулась, Андрей до последнего момента глядел на пригорок и статую.

10

На подходе к станции состав начал вибрировать. Из-под днища послышались глухие удары. Вагон стал раскачиваться, стук колес потерял ритм.

Андрей выглянул в окно.

Стены тоннеля ходили ходуном. Землетрясение выбралось за пределы станции. Андрею нужно успеть к двери, пока это возможно, пока еще остаются шансы спастись. Ему нужно вернуться назад, в реальность. Где-то там его ждет девушка Альбина, которая собиралась ему в чем-то признаться...

Что-то лопнуло с пронзительным звуком. Вагон подбросило. Андрей взлетел с сиденья и рухнул на пол. Стена тоннеля резко приблизилась, и вагон потряс плотный металлический удар.

Взорвалось окно, осыпав спину осколками. Протяжный скрежет резанул по ушам, потом удар последовал из головы состава. Электричка дернулась и замерла. Конечная остановка, поезд дальше не пойдет.

Он выбрался наружу через разбитое окно, прыгнул на дно тоннеля и побежал вдоль состава. За стеной что-то дважды раскатисто грохнуло и задвигалось. Андрей постарался не думать о причинах. Лучше о них не думать.

Не добравшись до головного локомотива, он обнаружил причину аварии. Состав сошел с путей из-за лопнувшего рельса. Впрочем, уже неважно. Перрон виднелся в сотне шагов впереди. Не очень далеко. Андрей побежал.

Чем ближе становился перрон, тем сильнее и чаще следовали толчки за стеной и под полом тоннеля. Андрей бежал дольше, чем это было бы в реальности, но наконец достиг покрытой трещинами платформы. Вскарабкавшись на нее, он разогнулся и замер посреди дрожащего, сотрясаемого ударами катаклизма зала.

Вокруг лежали руины. Клубилась пыль. С потолка сыпался дождь обломков. Сквозь пылевую завесу Андрей разглядел вход в коридор, ведущий к двери. Добраться до него будет невероятно сложно. Но возможно. Среди руин и рушащегося бетона виднелся узкий проход, последний безопасный путь. Нужно совершить по нему рывок. Один-единственный рывок отделял Андрея от выхода в свое тело и реальный мир.

Серия сильнейших толчков сотрясла подземную станцию. Трещины под ногами удлинились, перрон стал расползаться на глазах. Ждать больше нельзя.

Андрей рванулся в глубь зала.

В этот момент один могучий удар обрушил своды.

11

Смуглолицый врач с маленькой бородкой, коренной кариока, прекратил массаж сердца и посмотрел на настенные часы. Разочарованно стянул перчатки. Медсестра вопросительно глянула на него.

– Время смерти пятнадцать пятьдесят, – сказал врач. – Кома закончилась остановкой сердца. Вероятно, этот всплеск мозговой активности был случайным.

Медсестра выключила монитор, отсоединила капельницу, стала собирать реанимационный комплект.

В палату заглянул администратор.

– Приехали из российского консульства, – сообщил он.

Врач кивнул:

– Скажи, я сейчас подойду к ним.

Медсестра заглянула в лицо скончавшегося русского. Оно было изуродовано шрамом, но оказалось симпатичным и таким молодым! Широко распахнутые глаза смотрели в потолок. Выражение лица было наивно-изумленным. Словно молодой человек что-то не успел, к чему очень стремился.

Медсестра закрыла глаза покойному.

12

Альбина сидела в своей маленькой комнатке на кровати, поджав под себя ноги. Рассматривала стены, увешанные статьями Андрея. Некоторые с фотографиями, где он выглядел молодым, улыбающимся, полным жизненной энергии.

Ее выпустили из КПЗ сутки назад. Она вернулась домой и не выходила из квартиры, ожидая известий от Андрея.

Поздним вечером раздался телефонный звонок. Она напряглась. Тетя Тая, шаркая тапками, подошла за стеной к аппарату, взяла трубку.

– Аля, это тебя! – сообщила она через дверь.

Звонил Перельман. Девушка выслушала его, поблагодарила, повесила трубку. И тихо заплакала.

Эпилог

1

На прощании в ритуальном зале собралось много людей. Здесь были все, с кем когда-либо учился или работал Андрей Ильин. Врачи из разных больниц и клиник города. Представители кафедры Первого меда. Отделение неврологии в полном составе (медсестры, врачи, заведующий), отделение функциональной диагностики (заведующая и медсестра Савинская). От лаборатории сновидений Ковальчук принес огромный букет.

Многие недоумевали, как ишемический инсульт мог сразить такого молодого человека, как Андрей Ильин. Как такое может произойти в тридцать три года!

Родители Андрея организовали поминки в том же кафе, где год назад собирались справлять юбилей. Самой заметной фигурой на них был Кривокрасов.

– На нас обрушилось огромное, колоссальное горе! – сокрушенно говорил он женщине из администрации больницы. – Такой замечательный человек – и такая нелепая смерть!

– Заткнись, – раздраженно сказал Перельман, стоявший у него за плечом. – Заткнись, я тебя умоляю. Это ты виноват.

– Что за бред? – воскликнул Кривокрасов. – Ты пьян!

Перельман, покачнувшись, встал напротив профессора:

– Ковальчук рассказал мне, что произошло прошлым летом. Ты отцепил Андрея от работы всей его жизни, отомстив за неподчинение. Когда он узнал об этом, то сломя голову понесся в университет и угодил под колеса «газели».

Многие из тех, кто находился поблизости, услышали эти слова. Кривокрасов криво усмехнулся толстыми губами.

– Более фантастической истории я не слышал! – ответил он, оглядываясь. – Неужели Ковальчук рассказал такое? Да он лжет, неблагодарный!

– Что? – выступил из толпы Денис – Кто лжет?

Перельман надвинулся на Кривокрасова так, что тому пришлось попятиться. Завотделением действительно был немного пьян.

– Из-за тебя Андрей попал в аварию. Только из-за тебя. Ты погубил человека. Это останется на твоей совести. Только у тебя ведь нет совести, ты променял ее на карьеру. – Миша сделал паузу. – Хочу тебя проинформировать, что по моему заявлению районная прокуратура начала расследование твоих клинических экспериментов с лекарствами.

Свинячье лицо Кривокрасова посерело.

– Уверен, – продолжал Перельман, – там обнаружится целый букет нарушений, начиная от подтасовок результатов и заканчивая нецелевым использованием денежных средств.

Теперь уже половина зала смотрела в сторону Кривокрасова. В том числе и член-корреспондент Академии наук.

– А еще, – продолжил Перельман, обращаясь к присутствующим, – этот герой засадил в «обезьянник» девушку-ординатора, которая ответила пощечиной на его оскорбления. Вы не слышали эту историю? Нет? Я сейчас расскажу...

2

– Расскажите, что вам снилось?

– Я опять служил в армии, – рассказывал шестидесятилетний мужчина, подполковник в отставке. – Мой товарищ, тоже офицер, пришел ко мне домой в высокой каракулевой шапке. Она показалась мне неприятной.

– Чем же?

– Черная, рваная, понимаете? Из-под рванины торчала подкладка. Весьма неприятное чувство от этой неряшливости, понимаете? Я ненавижу беспорядок в казармах, а тут такое...

– Можете показать, откуда торчала подкладка?

Старик твердым пальцем дотронулся до темени.

– Вы чувствовали боль в этом месте, когда проснулись?

– Нет.

– Раньше вам снились неприятные сны, связанные с головой?

– Иногда бывало...

Альбина слушала пациента, делая короткие пометки в блокноте. За окном завывала вьюга. Несмотря на глобальное потепление, зима в этом году выдалась морозной и снежной.

– Мы назначим вам компьютерную томографию, – сказала она. – Ваши сны указывают на болезнь, нужно в ней разобраться.

Она зашла к Перельману, чтобы подписать назначение.

– На что думаешь? – спросил он, черкнув авторучкой в истории болезни.

– Субарахноидальное кровоизлияние. Неврологическая симптоматика подтверждает.

– Хорошо, давай проверим.

Альбина хотела получить назад историю болезни, но Михаил Маркович не торопился отдать.

– На вечер есть какие планы? Мы тут собираемся отделением в кафешку, чтобы отметить Рождество.

– Спасибо, я не пойду.

Перельман многозначительно кашлянул в кулак:

– Альбина, в жизни должна быть не только работа.

– Мне ничего не хочется.

– Прошло столько времени, ты должна его отпустить.

Она закрыла лицо ладонью, словно была готова зарыдать. Но когда отняла руку, в глазах не было слез.

– Вы не представляете, что он для меня сделал!

– Никто не говорит, что ты должна забыть Андрея, – мягко произнес Перельман. – Но жизнь продолжается. Ты такая молодая, красивая... У тебя должен быть молодой человек, семья, дети...

– Мне никто не нужен! – бросила она. – На свете нет никого, кто мог бы с ним сравниться!

3

Уже к середине второго года стало ясно, что Альбина Багаева является лучшей из ординаторов, проходящих обучение по специальности врач-невролог. Куратор позволял ей работать самостоятельно, считая, что она многое знает и умеет. Перельман осторожно говорил о том, что будет рад видеть ее на штатной должности в отделении.

...Она вернулась в ординаторскую и, удобно устроившись в кресле, стала заполнять истории болезни. Однако писанина не давалась, то и дело в голове всплывал разговор с заведующим. Михаил Маркович все Настаивает на своем. Он понятия не имеет, что сделал для нее Андрей. Кем он был для нее!

Девушка часто корила себя за то, что не успела сказать ему. Впрочем, наверное, все должно было случиться именно так, а не иначе... Говорили, что Андрей умер во сне и не мучился. Но она знала, каким мучительным для него был перелет через Атлантику, восемь лет назад она сама с трудом перенесла это двадцатичасовое воздушное путешествие. Тогда она упорно шла к своей цели...

Альбина поняла, что все равно не сможет работать, отодвинула истории болезни и достала из сумочки листок, который всегда носила с собой. За годы он поистрепался, надорвался по сгибу, потому что девушка доставала его так каждый день на протяжении тринадцати лет. Кривые строки она помнила наизусть, но все равно раз за разом перечитывала их.

Это его рука... доктора Ильина из Санкт-Петербурга...

...он пишет о том, что беспокоится о ней...

...потому что любит ее, словно ее отец...

...и скучает по ней...

– Я тоже скучаю по тебе, – пожаловалась она.

Она плохо помнила случившееся. Невероятные события, которые перевернули жизнь маленькой девочки, произошли словно в другой жизни, в другом мире. Но так и было. Этот мир лежал на расстоянии непреодолимых тринадцати лет в прошлом, в далеком 199... году.

...Возвращение домой в сопровождении гангстера из Ти-си повергло Марию-Луизу в глубочайший шок. Бычок серьезно поговорил с мачехой, после чего она и пальцем не смела тронуть Элли. Более того, Бычок заставил ее вернуть деньги, полученные за продажу падчерицы. Исключая некоторую сумму, израсходованную Марией-Луизой на шмотки, осталось около девяти тысяч долларов. Бычок сказал, что Элли может тратить эти деньги по своему усмотрению, но она попросила его сохранить их до поры у себя... Девочка и бандит простились как хорошие друзья. Позже Бычок несколько раз приезжал в Барбасену, чтобы навестить ее и проверить, как ведет себя мачеха. Он устроился работать охранником в банк и получал неплохое жалованье. Прозвище Бычок осталось в прошлом, и теперь его снова звали Николау де Алмейдо Мурер.

Мария-Луиза резко постарела после возвращения домой ее падчерицы. Она почти не разговаривала с девочкой и стала злоупотреблять спиртным. Позже, через три года, когда Элли перебралась в Сан-Пауло, ее мачеха заснула в постели с зажженной сигаретой и сгорела вместе с квартирой. Узнав об этом, Элли грустила. Но недолго.

Когда ей исполнилось двенадцать, при поддержке Николау она переехала в Сан-Пауло, где поступила в школу русской диаспоры. Окончив ее, Элли забрала у Бычка свои деньги и полетела в далекую Россию, где без особых проблем поступила в медицинский университет имени Павлова и с блеском училась на лечебном факультете, поражая преподавателей уверенностью в своих силах и легкостью, с которой усваивала знания. После окончания вуза девушка получила гражданство и поменяла детское имя на, как ей показалось, более подходящее – Альбина. Фамилию она взяла из попавшейся на глаза газетной заметки.

Все эти титанические усилия были потрачены с одной-единственной целью. Найти его, найти своего ангела-хранителя и остаться с ним. Поэтому она кропотливо изучала работы Андрея Ильина, поэтому выбрала кафедру неврологии. А когда наконец девушка оказалась в шаге от осуществления заветной мечты, ангел-хранитель получил страшную травму.

Он очнулся через восемь месяцев, и они встретились. Снова, через тринадцать лет. На этот раз лицом к лицу. Это было самое чудесное время в ее жизни. Она ничего ему не сообщила (хотя сгорала от желания рассказать о себе) и стала искать крошечные ниточки, связывающие доктора Ильина с давними событиями из своего прошлого... А потом все случилось само собой. История спасения тринадцатилетней давности развернулась на глазах у Альбины. Она не стала говорить Андрею, что он путешествует в прошлое; девушка не знала, как эта информация повлияет на настоящие события. Хотя в последний день все же собиралась признаться... Только не успела. И он погиб из-за этого. В его смерти Альбина винила исключительно себя.

Еще она не успела признаться, что любит его. Давно, беззаветно и преданно. Все ее существование отравляла мысль, что Андрей не узнал, кто она такая. И не узнает. Они больше не встретятся. Никогда. Было трудно привыкнуть к этой мысли.

После смерти Андрея-Ильина в жизни Альбины осталась только работа. Хотя нет, были еще сновидения. Каждую ночь она блуждала по мирам бессознательного и искала заветную дверь. Двери ей попадались, но подземной станции за ними не было.

4

Они не встречались месяцев пять, с тех пор как умер Андрей. Леня звонил ей несколько раз и даже приезжал, но Альбина не хотела его видеть. Восемнадцатого января он позвонил снова и попросил о встрече. Сказал, что должен с ней поговорить. О чем-то важном.

На улице мела вьюга. Когда она вошла в кафе, стряхивая снежную крупу с воротника дубленки, Леня уже сидел за столиком. При ее появлении поднялся. Альбина отметила, что он выглядел стройнее, чем летом. Да и вообще, стал как-то... симпатичнее, что ли?

– Ты похудел? – удивилась она, садясь за столик.

– Я начал ходить в спортзал, – смущаясь, ответил он.

Официантка принесла меню. Альбина не взглянула в него:

– О чем ты хотел поговорить?

Леня потупился, покусал губы, чего она в нем не любила, и произнес:

– Я должен сказать тебе кое-что важное. Мне потребовалось много сил, чтобы решиться на это... – Он глубоко вздохнул и произнес: – Альбина, я тебя люблю.

Она озадаченно смяла салфетку.

– Я люблю тебя и не могу без тебя, – продолжал Леня. – Поэтому мне больно наблюдать, как ты убиваешь себя. Я не решался сказать это раньше, но теперь думаю, что обязан. Ты должна знать, что всегда можешь на меня рассчитывать. Особенно сейчас.

Альбина потерла лоб.

– Даже не знаю, что и сказать.

– Ничего не говори! Начни с того, что просто закажи что-нибудь. Сделай этот маленький шаг. Потом мы сходим в кино. Еще шаг. Потом я провожу тебя до дома. Только это. Больше я ничего не прошу. Но ты должна расслабиться...

– Мне не нужно расслабляться! – разозлилась она, хотя ей и не хотелось злиться на него, такого симпатичного сегодня, говорящего такие простые, но милые ее душе слова. – У меня все в порядке! Все просто замечательно!

– Это не так. Тебе нужно перестать думать о нем и вернуться к жизни!

– О нем? – Она удивленно подняла бровь. – О нем? Что ты знаешь о нем?

Леня не ответил, снова потупившись. А девушка вдруг заметила, что парень что-то мнет в кулаке.

– Что там у тебя? – спросила она. – Дай сюда!

Она дернула его за руку, из нее вывалился маленький игрушечный солдатик. Резиновый ковбой в широкой шляпе, размахивающий лассо.

– Зачем он тебе... – начала она и осеклась.

Альбина ошеломленно подняла глаза на лицо собеседника и, ей показалось, узнала взгляд, смотревший из-под темных Лениных бровей. Он был хорошо ей знаком, настолько хорошо, что в груди перестало хватать воздуха. Она открыла рот и часто задышала.

– Боже мой!

– Это он велел, чтобы я встретился с тобой. Сам бы я не смог.

– Он? – Ее голос дрожал. – Он велел? Где он? Он сейчас с тобой?

– Он просит тебя перестать скорбеть. Он говорит, это бессмысленно.

Слезы покатились у нее по щекам. Альбина взяла Леню за руки:

– Как? Откуда?

– Не знаю, – растерянно ответил молодой человек. – Просто однажды, когда мне было очень плохо, он пришел и сказал, что нужно делать. Он всегда приходит к людям, которым требуется помощь.

Она поцеловала его запястья:

– Скажи ему, что я люблю его. Я не успела...

– Он это знает, Элли. Он все знает!

Она вытерла слезы. Счастливо улыбнулась. Взгляд упал на нетронутое меню на краешке стола. Девушка взяла корочки:

– Что ж, давай посмотрим... О, я хочу мороженого.

5

Когда обрушившиеся своды завалили единственный выход, Андрей почувствовал, что его больше ничто не связывает. Больше не было чьей-то воли, заставлявшей вернуться в тело. Астральная нить исчезла. Разорвалась. Лопнула. К своему удивлению, он не ощутил разочарования. Наоборот – радость обретения безграничной свободы.

В его возвращении в плоть не было смысла. Он воочию видел, как ишемический инсульт уничтожает мозг. Подземная станция, прекрасная постройка и венец эволюции, умирала и рушилась без надежд на восстановление. Кем бы он стал, когда очнулся? Паралич левых конечностей, «бо-бу-бо» вместо речи – это в лучшем случае. А в худшем – баклажан. Кресло-каталка, слюна, стекающая из угла вечно открытого рта, трубка катетера в мочевом пузыре. Какой смысл в таком существовании? Это была бы не жизнь.

Он оглянулся.

Перед ним лежал длинный тоннель, на конце которого, за темной махиной электрички, лучился ясный свет. Андрей знал, что за ним лежат поля, усыпанные цветами и травами, место, где он всегда хотел оказаться. Там была жизнь.

Там люди, которым требуется его помощь.

Он спрыгнул в тоннель и пошел обратно. Свет на другом конце стал ярче, заиграл. В нем было добро, тепло и обещание.

Андрея переполняло счастье.

Ярославль

Лето 2002, апрель 2006 – май 2007

От автора

Эта книга не могла состояться без участия многих замечательных людей, которые помогали мне информацией и советами. Я выражаю искреннюю благодарность Максу Дубровину, психиатру и замечательному писателю; врачу-неврологу Евгению Евдошенко и всему отделению неврологии Ленинградской областной клинической больницы. Особая признательность сотрудникам сценарного агентства «Cinemotion Group», давшим ценные замечания по сюжету произведения. И конечно, я бесконечно благодарен Ольге, моей жене, которая терпела своего мужа на протяжении долгого времени работы над книгой, а также дочери Полине, которая послужила прообразом одного из центральных персонажей романа.

Примечания

1

Генеральный менеджер (португ.).

2

Мальчик в возрасте с пяти до тринадцати лет (португ.).

3

Владелец, хозяин. (португ.) На бразильском произносится как «дону».

4

«Третья команда», второй по значимости наркосоюз в Рио-де-Жанейро» (португ.).

5

«Красная команда», первый и самый крупный союз наркоторговцев в Рио-де-Жанейро (португ.).

6

Хитрец, ловкач. Здесь – перевозчик оптовых партий наркотиков и оружия (браз.).

7

Доброе утро (португ.).

8

Нет, сеньор! Извините! (португ.).