Смит Бобби. В погоне за блаженством

   — Что с ним? Я вижу, что новости плохие, но я хочу знать всю правду. — Она говорила непререкаемым тоном, и времени на раздумья не было.
   — Меня встретил Джон Рэндольф. Они поймали в городе Магвиров, и в перестрелке оба брата погибли. Перед смертью Уэс сказал Рэндольфу, что Марш мертв и мы никогда не найдем его.
   — Твоя мама… Как она?
   — Держится. Она очень волнуется за тебя.
   — Она так добра ко мне.
   Рени молча уставилась в окно, наблюдая, как, сделав последний поворот, судно скрылось из виду.
   — Джим, я рада, что ты здесь, но, пожалуйста, сейчас я хочу немного побыть одна.
   — Понимаю. Я всегда в твоем распоряжении.
   — Спасибо, — прошептала Рени.
   Джим встал со стула и вышел из комнаты.
 
   Было жарко и душно. Рени совсем не помнила, как заснула. Виски на пустой желудок сделало свое дело. Она еще долго лежала после ухода доктора. Потом ее душили слезы. И все-таки она приняла удар относительно спокойно. Возможно, она намеренно оградила себя от всего, и ужасные новости не могли уже ранить так больно. Она вздохнула и, вся дрожа, встала с постели. Который час? Должно быть, уже время ужинать. Она разгладила смятый пеньюар, кое-как привела в порядок волосы и вышла из комнаты.
   Она застала Элизу и Джима в кабинете за мирной беседой.
   — Рени!
   — Извините меня за сегодняшнее утро. Я ошиблась, думая, что готова к таким ужасным новостям.
   Она отвела глаза от Джима. Его сходство с Маршаллом выводило ее из равновесия.
   Джим подошел и обнял ее.
   — Извини, что мне пришлось сказать тебе это. Я очень волновался. Можно ли тебе вставать?
   Рени смотрела на Джима. Те же ласковые глаза, тот же заботливый взгляд. Как он напоминает Маршалла!
   — Джим, ты замечательный. Я поняла это еще тогда, на пароходе… — Она нежно поцеловала его в щеку и села на диван рядом с Элиз.
   Ее поведение немного смутило его, но он ничего не сказал и сел напротив.
   — Поешь чего-нибудь, дорогая, — сказала Элиз. — Я попрошу Сару принести поднос. Ты с самого утра ничего не ела.
   — Через несколько минут. Мне бы хотелось просто побыть с вами. У меня какой-то сумбур в голове. И только вы да еще Элан можете мне помочь разобраться. Элиз, вы сообщили ему?
   — Я послала письмо сразу после того, как ты вернулась, но он на несколько дней уехал в Новый Орлеан. До выходных, думаю.
   — Как жаль. Гвоя мама не передумала приехать? — спросила она Джима.
   — Мама говорила, что приедет, как только ты будешь готова принять ее. Они с Дорри очень скучают по тебе, да и отцу не мешает переменить обстановку.
   — Чудесно! Передай, что здесь им всегда рады.
   — Обязательно передам. Я хочу пробыть здесь несколько дней, если не возражаешь.
 
   Джим Уэстлейк сидел в кресле с подголовником. При свете лампы его лицо казалось жестким, и это старило его. Время от времени он наливал себе коньяку, тупо смотрел на золотистую жидкость и залпом выпивал. Почему-то сегодня он пил коньяк, хотя всегда предпочитал виски, так как не пьянел от него. Глядя в окно, он заметил проплывающий мимо пароход и вдруг пожалел, что не находится далеко отсюда. Невмоготу было испытывать страдания, на которые он сам себя обрек. Джим подошел к двери и посмотрел вверх на винтовую лестницу. Все тихо. Рени легла отдохнуть после ужина, а Элиз через два часа ушла. Он был один и радовался маленькой передышке. Теперь можно снять маску доброго деверя и стать просто Джимом Уэстлейком.
   — К черту! — выругался он и снова осушил бокал.
   Рени. Как он любит ее! Она сочетает в себе все, чем, по его мнению, должна обладать женщина: изящество, красоту, ум. Но она вдова брата. Джим застонал от боли: ему так захотелось обнять ее, прижать к себе. Но он знал, что в ее сердце нет ни для кого места, кроме Маршалла. Сейчас ему нужно только ждать, заботиться о ней, помогать и любить ее на расстоянии.
   Наконец, надоев самому себе, он погасил свет и пошел наверх. В гостиной было темно и душно. Проходя мимо спальни Рени, он услышал, что она кричит, и без раздумий поспешил туда.
 
   Сквозь туман и сырость она бежала к реке, чтобы встретить его. Она знала, что он там. Маршалл! Она слышала свой голос, казалось, он донесся откуда-то издалека. Маршалл! Задыхаясь, она побежала еще быстрее. Она найдет его. Из груди вырвались рыдания. И вдруг он появился. Молча стоял, наблюдая за ней, и, как только она оказалась совсем близко, протянул руки, чтобы обнять ее. Знакомый запах коньяка, смешанный с лошадиным потом, облаком окутал ее с головы до ног. Она положила голову на его широкую грудь. Слышала, как бьется его сердце. Теперь она снова в безопасности, у него такие крепкие, сильные руки. Стала ощупывать его, гладить каждую клеточку его тела, словно пыталась как можно дольше удерживать рядом с собой. Он осторожно скинул с нее платье и, наклонившись, поцеловал. Сердце ее замерло. Наконец! Вернулся! Она вытянула руки, чтобы прижать его к себе.
   — Дорогой, твоя одежда… — произнесла она в самые губы, не в силах прервать поцелуй.
   — Любимая…
   Она застонала, почувствовав жар его обнаженной груди, и изогнулась. Он оказался сверху. Она корчилась под ним, стремясь слиться воедино, как в последний раз.
   Джим растворился в неге. Она хочет его. Какое блаженство держать ее в руках! Он был терпелив, он надеялся, что придет время и Рени будет принадлежать ему. Любовь и желание переполняли его. Он забыл о брате, о ребенке, которого она носила под сердцем. Все мысли о добре и зле испарились. Были только мужчина и женщина, которые в страстном порыве соединили тела и души. Он отстранился на мгновение, чтобы скинуть бриджи, и в этот миг Рени крикнула:
   — Маршалл! Ты нужен мне! Пожалуйста, поторопись!
   Джим похолодел. Чувства, переполнявшие его до краев, улетели, будто вспугнутые птицы, и он ощутил отвращение к себе. Рени спала, не ведая о происшедшем. Этой темной и душной луизианской ночью ей нужен был только один человек — любимый муж. Радуясь, что он не был совершенно раздет, Джим схватил рубашку и быстро облачился.
   — Маршалл! — послышался испуганный голос Рени.
   Джим сел на краешек кровати.
   — Надень халат!
   Она вздрогнула.
   — Джим? — Она была на грани истерики.
   — Пожалуйста, Рени, оденься! — Голос его звучал ровно и бесстрастно.
   Она нащупала в темноте ночную рубашку и надела ее через голову.
   — Ты готова?
   — Да.
   — Я зажгу свет.
   Рени услышала, как чиркнула спичка, и, когда зажегся фитиль, увидела перед собой широкую спину Джима. Он повернулся к ней — лицо его было мрачно.
   — Прости меня, Джим.
   Он тщетно пытался улыбнуться.
   — Здесь нет твоей вины. То, что я совершил…
   — Пожалуйста, не надо. Мне, должно быть, снилось…
   — Знаю, ты приняла меня за Маршалла. Прости, Рени. Мне нечего было предложить тебе взамен.
   Рени взяла его за руку. Страха больше не было.
   — Джим, ты знаешь, как я отношусь к тебе. Возможно, через какое-то время я смогу разобраться. Но сейчас…
   — Понимаю. Я шел спать и услышал, как ты кричала во сне… Поэтому я вошел. У меня и в мыслях ничего подобного не было. — Он усмехнулся. — Не могу сказать, что мне было неприятно…
   Она вымученно засмеялась.
   — Мне тоже было хорошо. Но ты даже не представляешь, как я тебе благодарна, что ты остановился.
   — Я тоже, — чистосердечно признался он.
   В дверь постучали, послышался голос Элиз.
   — Рени, с тобой все в порядке? Я увидела свет.
   — Ей приснился кошмар. Я услышал крик, когда проходил мимо.
   — Рени!
   Элиз была взволнована выражением лица племянницы.
   — Извините, я подняла всех на ноги…
   — Ты уверена, что сможешь вновь уснуть? Может быть, примешь лекарство, которое оставил доктор?
   — Нет. Я принимала какие-то после смерти папы и очень плохо себя чувствовала после них утром. Все пройдет. — Рени выжала из себя некое подобие улыбки.
   — Мы будем рядом, не волнуйся, — успокоила ее Элиз.
   — Спасибо, — прошептала она сонным голосом.
   Они погасили свет и вышли.
   — Может быть, мне уехать, Элиз? — спросил Джим, когда они спустились.
   — Почему? — растерялась Элиз.
   — Боюсь, я еще больше огорчаю ее своим присутствием…
   — Нет, Джим. Ты нужен ей сейчас. Твоя поддержка необходима. Она любит тебя так же, как Дорри. Ты можешь вернуть ей уверенность в себе и сделать ее счастливой. Так что не волнуйся!
   Джим неохотно согласился. Обнаженная Рени в его объятиях! Это было выше его сил. Он выпил виски. Может, немного утихнет боль: она ошиблась, приняв его за брата.

Глава 27

   Шериф Тэнер из Гаррисон-Милз ехал верхом и через плечо переговаривался с пятью помощниками, следовавшими за ним.
   — Нам нужно ехать рядом. Вот их следы.
   Пять дней они шли по следу банды Магвира после ограбления банка и убийства одного из служащих. Весь город пришел в ярость. Том Тэнер должен поймать их во что бы то ни стало. Они прочесали всю местность вдоль и поперек, но безуспешно. Оставалась только эта дорога. К счастью, не было дождя. Хотя следы едва просматривались, они оставляли какую-то надежду. Страна пещер! Как это раньше они не догадались прийти сюда!
   Еще до захода солнца они оказались перед чьей-то маленькой фермой. Том осторожно приблизился. Когда на крыльце появились пожилые мужчина и женщина, он немного успокоился.
   — Добрый вечер, люди добрые! — приветствовал он их, сидя в седле. — Я шериф Тэнер из Гаррисон-Милз.
   — Шериф! — понимающе закивал седовласый румяный старик. — Меня зовут Мэтью Джонсон, а это моя жена Элис.
   — Мэм! — Том снял шляпу. — Мистер Джонсон, мы ищем банду. Может быть, вы видели здесь посторонних?
   — Нет, сэр. Чужих здесь давно не было. А что они натворили?
   — Это Магвир со своей бандой. Они ограбили банк и убили служащего. Орудуют где-то рядом.
   — Извините, но я ничем не могу вам помочь. Однако вы можете переночевать.
   — Спасибо, мистер Джонсон. Будем очень признательны.
   — В амбаре есть все для ваших лошадей. А вы заходите в дом, и добро пожаловать к столу, шериф Тэнер.
   — Непременно. Большое спасибо. — Он подозвал своих людей и отправил их в амбар.
   — Что ты думаешь по этому поводу, Элис?
   — По-моему, он добрый человек, Мэтью. Кэролин поможет мне с ужином. А где Энди?
   — У реки. Должно быть, скоро придет. Уже почти совсем стемнело.
   Ужин прошел чудесно. Тэнер поведал им о трудных поисках Магвира: бандиты оставили столько ложных следов, что целых пять дней пришлось скитаться, пока Том со своими людьми не оказался на верном пути. Теперь совсем близко. Завтра они продолжат поиски и найдут их.
   Кэролин весьма приглянулся Том Тэнер, она с интересом слушала его рассказ. Ей было всего шестнадцать, но, обладая природным практицизмом, она рассматривала его как подходящую кандидатуру на роль жениха. Привлекательность Кэролин также не ускользнула от взгляда шерифа. Польщенный ее вниманием, он с гордостью рассказывал о своей нелегкой профессии. Когда вечер подошел к концу, Тэнер уже твердо знал, что на обратном пути непременно остановится здесь.
   На следующий день, едва забрезжил рассвет, команда шерифа тронулась в путь. К полудню они обнаружили тропу, проложенную бандой почти неделю назад. Они где-то рядом. Тэнер с друзьями приумолкли и стали осторожно подбираться к цели. Вскоре они увидели заваленный вход в огромную пещеру. С еще большей осторожностью подошли ближе. Их не удивило, что она была пуста. С помощью нескольких фонарей они стали осматривать помещение, некогда служившее пристанищем ублюдкам. Двое остались стоять на страже. Том пошел по тоннелю, который сворачивал в сторону, и вскоре все сбежались на его призывный крик.
   — Что это?
   — Не знаю. Почему они завалили вход? — пробормотал он и вместе с остальными убрал огромный камень.
   Первым в освободившийся проход втиснулся шериф с фонарем в руке.
   — Боже мой! Элиот! Джекоб! Идите сюда и помогите мне!
   Согнувшись в три погибели, они проникли в тесную конуру и помогли вытащить наружу человека.
   — Живой?
   — Едва. Отнесите его к выходу. Посмотрим, что еще можно сделать для него.
   — Как ты думаешь, кто он?
   — Я слышал, что Магвир похитил человека в Сент-Луисе, но это было уже несколько месяцев назад. Не думаешь же ты…
   — Не знаю, Том. Но все равно надо помочь ему, и как можно скорее.
   — Хорошо, Элиот. Скачи к Джонсонам, спроси, смогут ли они добраться сюда с повозкой или плоскодонной лодкой. Вряд ли он выдержит путь верхом.
   — Правильно.
   Элиот уехал, а Том стал думать, что еще можно сделать для пленника Магвира. Его невозможно было распознать — кожа да кости. А увидев его спину, даже закаленный человек мог упасть в обморок. Сначала они принесли ему немного воды, потом вытащили на светли положили на одеяло под деревьями. Том хотел снять наручники, но у него не оказалось под рукой нужного инструмента.
   Только поздно вечером Мэтью и Энди приволокли плоскодонную лодку и остановились у входа в пещеру. Плыть против течения сейчас было бы безрассудно, поэтому они привезли с собой лекарства, чтобы оказать первую помощь на месте.
   «Должно быть, я мертв, — думал он, — ведь я слышу пение птиц и чувствую дуновение свежего ветерка». Но жажда жизни, которая помогла ему продержаться без воды, не позволяла мириться с подобной мыслью. Даже в эту минуту, на грани беспамятства, он думал о Джулиане, о том, как посмотрит ей в глаза. Только ради этого он должен жить. Вдруг его пробудил какой-то звук. Он открыл глаза и испугался, увидев над головой ветки деревьев. Попытался сесть, но это оказалось невозможным: его как будто приковали к земле. Приложив нечеловеческие усилия, он высвободился из одеяла, в которое был спеленут, как младенец. Что случилось? Действительно ли он на свободе? Неужели это победа? Послышались шаги, он едва смог повернуться на звук и увидел чьи-то ноги, обутые в тяжелые ботинки. Он проскользил глазами по всей фигуре до головы. Человек был незнакомый.
   — Пришли в себя? Ничего не говорите и не двигайтесь, просто отдыхайте. Вам столько пришлось пережить!
   Маршалл ничего не ответил.
   — Я шериф Тэнер из Гаррисон-Милз, — продолжал человек. — Мы искали банду Магвира и наткнулись на это убежище. Нашли вас как раз вовремя. Хотите пить?
   Маршалл не мог говорить, он просто кивнул.
   — Хорошо. Я сейчас вернусь.
   Он снова отключился, а когда очнулся, человек подносил к его губам флягу. Вода была холодная и вкусная, и он жадно припал к фляге, пока его не остановили.
   — Не волнуйтесь, вам дадут все что хотите, но нельзя сразу так много, иначе быть беде.
   В знак согласия Маршалл закрыл глаза… и потерял сознание. Когда пришел в себя, увидел, что находится уже в другом месте. Он лежал на животе на очень мягком одеяле. Попытка оглядеться вызвала нестерпимую боль, и он застонал. Сразу же рядом появился мальчик с водой, и Маршалл с жадностью стал пить. Ему очень хотелось узнать, где он находится, но силы покинули его, и он провалился во тьму. Проснувшись, не стал сразу открывать глаза. По звукам определил, что лежит в какой-то лодке. Волны ритмично ударялись о борт. Мерный, спокойный плеск воды вперемежку с жужжанием насекомых и щебетанием птиц. Звуки, которые он и не надеялся больше услышать, возродили его к жизни. Маршалл почувствовал, как солнечные лучи ласкают лицо. Их тепло вернуло ему давно забытое ощущение жизни. Открыв глаза, он потихоньку перевернулся на бок и посмотрел вокруг. Как чудесно! Свобода! Трудно описать его чувства в этот момент. Он был объят невероятным покоем и заснул, убаюканный им.
 
   Женщины ждали своих мужчин. Шериф Тэнер вернулся на ферму несколько часов назад, значит, Мэтью и Энди скоро тоже будут здесь. Пораньше закончив работу по дому, Кэролин сидела с Томом на берегу и ждала возвращения отца и брата. Наконец она заметила небольшую лодчонку, входившую в излучину реки. Она вбежала в дом, окликая мать, а Том спустился прямо к реке. Мэтью и Энди плавно пристали к берегу, привязали лодку и потащили раненого к дому. Его поместили в комнате Энди. Мэтью заботливо уложил Маршалла на свежезастланную кровать и пошел за инструментом, чтобы снять наручники.
   Наконец руки были освобождены, и обнажились огромные язвы на запястьях. Сколько же времени прошло? Кэролин сходила за горячей водой. В ее отсутствие отец и Том раздели пленника, а когда она вернулась, мать собралась его выкупать. Другой помощи не было, поэтому Кэролин без смущения помогала матери. Это было женской работой, и она ее выполняла. Шериф только дивился ловкости и умению Кэролин. Затем они с Мэтью вышли из комнаты. Человек, которого они мыли, от боли дергался и стонал. Элис осмотрела его спину. Хорошо продезинфицировав, она смазала ее и перебинтовала мягкими, чистыми тряпками. Осторожно сбрив длинную, кишащую вшами бороду, она вместе с Кэролин обработала остальные части тела раствором щелочи. Элис напоила его лекарством, а Кэролин освободила от грязных лохмотьев.
   — Что с ним случилось, мама? — спросила она.
   — Он сильно ослаб. А лихорадка, которая началась в дороге, отняла у него последние силы. — Элис смотрела на худенькое тельце, лежавшее на кровати сына.
   — А что с его спиной?
   — Кто-то его сильно бил. Пойди отдохни, а я посижу с ним.
   Кэролин вышла из комнаты с чувством острой жалости с страдальцу.
   После ужина Мэтью навестил незнакомца, за которого они теперь были в ответе. Несмотря на жар, рослый темноволосый мужчина лежал спокойно. Даже сильнодействующие снадобья Элис не принесли ему облегчения, — Я побуду с ним ночью, папа.
   — Хорошо, но помни, мы не знаем этого человека, будь осторожна.
   Кэролин кивнула и села рядом с кроватью. Для нее это была первая ночь в бесконечной веренице бессонных ночей. Том попрощался с ней — он уезжал на следующее утро, чтобы продолжать поиски Магвира. Напоследок пообещал обязательно заехать на обратном пути и торопливо поцеловал, боясь, что кто-нибудь заметит. Кэролин сидела у постели больного, мечтая о встрече с Томом.
   Всю ночь Маршалл лежал спокойно. Ни единого звука, ни одного движения, и, когда Кэролин очнулась после короткого сна, ей показалось, что он умер. Однако, прислушавшись, уловила слабое дыхание и дала ему еще одну порцию маминого лекарства, а потом и немного бульона, чтобы восстановить силы. На рассвете ее сменил брат, и Кэролин сразу же легла спать.
   На следующий день Маршалл впервые заговорил. Это было какое-то невнятное бормотание, и Кэролин ничего не смогла разобрать. Он перескакивал с Сент-Луиса на девушку по имени Рени, которая навсегда покинула его. Кэролин пыталась с ним заговорить, но он даже не открыл глаз. Так прошли еще три ночи. Никаких сдвигов ни в лучшую, ни в худшую сторону. Лихорадка усилилась, теперь можно было услышать проклятия в адрес какой-то Чэндлер и мольбы об освобождении. Кэролин не смогла бы понять, о каком освобождении он просит, если б не следы от наручников, которые с него давно сняли. Она преданно, час за часом, ухаживала за больным. Наконец, на пятый день, болезнь отступила, и он покрылся обильным потом. Она обмывала его холодной водой, кормила с ложечки и разговаривала с ним так, будто он внимал ее речам. На шестой день, едва забрезжил рассвет, Кэролин открыла усталые глаза и увидела, что он смотрит на нее осмысленно.
   — Доброе утро! — обрадовалась она. — Слава Богу, вы живы. Это была длинная неделя.
   Он не ответил, только пристально смотрел на смущенное лицо девушки. Прикрыл глаза, чтобы минутку передохнуть, и сразу же забылся сном, впервые спокойным и глубоким. Убедившись, что он дышит, Кэролин побежала сообщить родителям хорошие новости. Элис, понаблюдав за больным, сказала, что кризис миновал и теперь дело только за тем, чтобы откормить его как следует. Но Мэтью все еще тревожился.
   — Элис, что ты думаешь об этом человеке?
   — Что ты имеешь в виду?
   — Может, послать Энди в город разузнать, кто он?
   — Не знаю. — Она понимала, что муж хочет всячески помочь ему. — Подождем пару дней. Он поправится и сам нам все расскажет.
   — Ты права, — согласился он, хотя ему не терпелось узнать, из какой семьи этот человек.
   Мэтью занялся своими делами и попросил жену позвать его, если тот начнет говорить.
   Элис дежурила у кровати больного днем. Раз уж дело пошло на поправку, она стала постепенно откармливать его. Природа брала свое, и уже не было необходимости в лекарствах. Раны на руках начали затягиваться, хотя шрамы, несомненно, останутся на всю жизнь. Спина тоже заживала, и Элис реже стала его будить, чтобы переодеться.
   Наконец он открыл глаза. Аежа без всякого движения, он пытался понять, где находится, но это ему не удалось. Тогда он скатился к краю кровати и встретился глазами с Элис.
   — Спасибо, — прошептал он и не узнал собственного голоса.
   — Не стоит. — Она улыбнулась. — Как вы себя чувствуете сейчас?
   — Пока не знаю. — Он ловко перевернулся на спину и уставился в потолок. — Где я?
   — В Мерамеке. На нашей ферме. Мы Джонсоны. Шериф Тэнер нашел вас, и с моим мужем, Мэтью, они принесли вас сюда.
   — Давно?
   — Шесть дней назад.
   — Неужели? Ничего не помню, с тех пор как кончилась вода. — Он замолчал и потер ладонью лицо. Увидев аккуратно забинтованные руки, посмотрел на женщину с удивлением. — Я многим вам обязан.
   — Если вы скажете свое имя, этого будет вполне достаточно. Мы устали называть вас незнакомцем.
   — Маршалл… Маршалл Уэстлейк.
   — Рада познакомиться, Маршалл Уэстлейк. Как насчет того, чтобы поесть что-нибудь? Все это время я ждала, когда же наконец узнаю, что вы любите.
   — Все равно… Все замечательно. Вы сказали, я здесь шесть дней? — Она кивнула. — И никто не пришел за мной?
   — Нет. Сюда вообще редко захаживают. Чудо, что шериф нашел вас в пещере, где не встретишь ни души.
   — Хорошо, — с облегчением произнес он, и сразу исчез испуг с его лица. Он лежал на спине, потирая руки. — Никогда не думал…
   — Никогда не думали — что? — спросила Элис, поднимаясь, чтобы принести ему поесть.
   — Никогда не думал, какое это счастье быть свободным, — ответил он.
   Элис собралась было задать еще один вопрос, но увидела, как напряглись жилы на его изможденном лице, и воздержалась. Мэтью разберется. Она приготовила ему горячее и удовлетворенно наблюдала, с каким удовольствием он ест. Затем она отправилась немного отдохнуть и прислать сюда мужа. У Мэтью было много вопросов. Как он оказался в наручниках? Почему его нашли так далеко от города? Кто так жестоко избивал его?
   Когда он вошел, его поразила перемена, происшедшая с этим человеком. Первый раз Маршалл сидел на кровати, прислонясь спиной к подушке. Глаза были ясные, но на лице появилась тревога.
   — Я вам обязан жизнью, — сказал Маршалл, протягивая руку.
   — Любой сделал бы то же самое. А вот Тэнер нашел вас.
   — Нет, не каждый. Спасибо. — Они горячо пожали друг другу руки. — Кто такой Тэнер?
   — Шериф из Гаррисон-Милз. Он искал банду Магви-ра и набрел на вас. Уехал несколько дней назад. Хочет догнать банду, пока следы еще свежие.
   — Он вернется?
   — Сказал, что да. Мистер Уэстлейк, мы так волновались все это время…
   — Я сейчас все объясню.
   Мэтью кивнул. Их глаза встретились.
   — Мой дом в Сент-Луисе. Мы далеко?
   — Не очень. — Мэтью зажег трубку.
   — Я адвокат. У моей семьи есть ферма на севере, а я занимаюсь частной практикой в городе.
   — Почему же вас схватили и заковали в кандалы?
   — Магвир. — Маршалл замолчал из-за нахлынувших-воспоминаний. Затем тряхнул головой, чтобы освободиться от тяжелых мыслей. — Они схватили меня после… после того, как Магвир сбежал из тюрьмы.
   — Значит, какой-то сбежавший преступник схватил вас и притащил сюда?
   Маршалл устало кивнул. Воспоминания выжали из него последние силы.
   — Какое сегодня число?
   — А что?
   — Я не знаю, сколько времени находился в заточении.
   — Июнь, точнее, двадцатое июня.
   — Боже! Они, конечно, поверили, что я погиб. — Он сник, и голос прозвучал безжизненно, и Мэтью подумал, что это испытание, вероятно, куда сильнее, чем телесные мучения. — Можно мне немного отдохнуть сейчас, мистер Джонсон?
   — Только одно, прежде чем я уйду. Я сделаю все, чтобы помочь вам.
   — Спасибо, — сказал Маршалл печально.
   — Хотите послать весточку? Вы можете жить здесь до тех пор, пока за вами не приедут.
   — Нет. Как только смогу, я поеду домой. Скажу им все сам.
   Мэтью ушел, а Маршалл тупо смотрел в потолок, пока сон не сомкнул его веки.
 
   — Кэролин, настало время познакомиться с человеком, которого ты выхаживаешь. Иди в дом. Может быть, сегодня мы вынесем мистера Уэстлейка на солнышко. Думаю, это принесет ему больше пользы, чем лежание в кровати.
   — Да, мама. — Она последовала за матерью.
   Маршалл, угрюмый, сидел на кровати, когда открылась дверь. Он увидел Элис, а за ней ее молодую копию, высокую блондинку с пышными формами, и лицо его смягчилось.
   — Мистер Уэстлейк!
   — Просто Маршалл, пожалуйста. — Он улыбнулся.
   Эта первая его улыбка в их присутствии так изменила его внешность, что обе женщины как по команде улыбнулись в ответ.
   — Маршалл, моя дочь Кэролин. Она дежурила у вашей постели по ночам.
   — Большое спасибо и вам, Кэролин.
   — Не за что, — сказала девушка смущенно. Она увидела перед собой мужчину, а не больного, каковым он был совсем недавно.