Смолл Бертрис. Нежная особа

   С этими словами Шейн мощным ударом всадил кулак в челюсть сына. Тот, пошатнувшись, рухнул на пол. Мать с криком бросилась его поднимать. Поднявшись, Уильям с презрительным удивлением уставился на отца.
   - Ошибаешься, - злобно прошипел он. - Я пристрелил только твою шлюху и ее старшую девку, зато вдоволь насладился прелестями младшей. Как она вопила и царапалась, когда я лишал ее девственности! Хотел было отдать ее моим людям на потеху, но тут сообщили, что церковь горит вместе с запертым в ней беднягой Дандасом. Пришлось перерезать твари глотку. Я все гадал, так ли она горяча, как твоя потаскуха.
   Он широко улыбнулся. Шейн в немом ужасе вытаращился на сына.
   - Ты изнасиловал свою сестру? - прошептал он. - Эйн была совсем ребенком.
   - Ребенком? Но грудки у нее были как яблочки. Да и какая она родственница? Разве могла твоя тварь сказать наверняка, кто из деревенских мужчин - отец ее ублюдков?
   Стук сердца громом отдавался в ушах Шейна. В висках пульсировала кровь. Глаза застлало красной пеленой. Резкая боль пронизала голову, и несчастный с криком повалился к ногам старшего сына. Уже теряя сознание, он понял, что умирает, и отчаянно поискал взглядом Кайрена. Язык, вдруг ставший неповоротливым, отказывался повиноваться, но все же он кое-как выговорил, тяжело дыша и заикаясь:
   - П-прости меня, К-кайрен... Голубые глаза закрылись навеки. Последовало долгое молчание. Наконец Уильям Девере поднял голову:
   - Ну? Кажется, все? Проваливай из моего дома, Кайрен, и чтобы я тебя больше не видел. И берегись! Я позаботился о католиках Лиснаски. Очередь за Магуайр-Фордом.
   Джеймс Лесли с быстротой молнии бросился на молодого человека и сгреб его за грудки.
   - Предупреждаю, Уильям Девере, если ты или твои приспешники сунетесь во владения моей жены, костей не соберете! Здесь, в МеллоуКорте, я не властен, но попробуй только появиться в Магуайр-Форде! Поверь, парень, тебе не по зубам такой враг, как я! Мне как раз сообщили, что король одобрил передачу поместий, принадлежавших герцогине Лесли, двум нашим сыновьям, Адаму и Дункану. Если ты такой дурак, что думаешь, будто сумеешь отнять земли у Гленкирков, я с радостью воспользуюсь этим предлогом, чтобы прикончить тебя за то, что ты сделал с мистрис Фицджеральд и родным отцом. Ты виноват в смерти Шейна Деверса, сэр Уильям. Попытайся осудить кого-то другого, и я сделаю все, чтобы правда выплыла на свет Божий. Ради твоего брата и доброго имени Деверсов я пока буду молчать. Деверсы всегда были благородным родом, но во всякой семье бывают выродки. Ты понял меня?
   Брезгливо поморщившись, он оттолкнул подонка. Тот, боязливо озираясь, сделал шаг к брату, но Кайрен, вне себя от горя, ничего не замечал. Он опустился на колени рядом с мертвым отцом, бережно поддерживая его голову. Слезы струились по красивому лицу.
   Уильям облегченно вздохнул. Пусть себе горюет! Больше он здесь не появится. Отныне у Меллоу-Корта новый хозяин!
   Он довольно вздохнул, но в этот момент Кайрен поднял голову. В глазах его светились гнев и жалость.
   - Не смотри на меня так! - взвыл Уильям.
   - Помоги тебе Господь, Уилли, - устало обронил брат. - Я не возьму этот грех на душу за все богатства мира.
   - Убирайся! - завопил Уильям. - Убирайся, грязный папистский ублюдок!
   Кайрен поднялся и, медленно распрямившись, сбил его с ног. Уильям потерял сознание.
   - Я обращусь к закону, Кайрен Девере! - закричала мачеха, кидаясь к сыну.
   - Рад буду рассказать судьям, мадам, обо всем, что случилось в Лиснаски. Уверен, что найдется немало протестантов, изнывающих под бременем вины. Они с готовностью облегчат душу, поведав о преступлениях, совершенных вашим сыном. Уильяма никогда особенно не любили за высокомерие, особенно перед теми, кого он считал ниже себя. Власти могут не поверить католикам, но не имеют причин сомневаться в свидетельствах добрых протестантов. Вспомните, ваш сын изнасиловал четырнадцатилетнюю единокровную сестру в присутствии свидетелей, а потом убил. Не слишком красивое деяние, мадам, особенно потому, что Эйн Фицджеральд все знали как девушку порядочную. У многих жителей деревни есть дочери ее возраста. Сейчас я отправлюсь за телами моих сестер и их матери, чтобы устроить торжественные похороны. Если вы или тот пес, которым вы когдато ощенились, захотите мне помешать, я вас убью. Надеюсь, вам все ясно? А тебе, Уилли? - Он презрительно ткнул брата носком сапога. - Отвечай, парень!
   Уильям слабо застонал.
   - Прекрасно! - воскликнул Кайрен и поклонился мачехе. - Мадам, я буду на погребении отца. И не вздумайте помешать мне, иначе пожалеете, бросил он, прежде чем уйти. В наступившей тишине раздался громкий стук шагов.
   На губах Джеймса Лесли играла сардоническая усмешка. Таким он еще своего зятя не видел. Кайрен Девере оказался твердым орешком. Что ж, все к лучшему, ибо жизнь в Новом Свете наверняка окажется не из легких.
   Нагнувшись, он помог Уильяму встать и, отвесив общий поклон, удалился. Зять ждал его во дворе.
   - Как по-твоему, парень, они сообщат тебе о дне похорон? осведомился герцог.
   - Попытаются скрыть, но в этом доме у меня немало друзей, которые скажут правду, - глухо пробормотал Кайрен.
   - Я поеду с тобой в Лиснаски за телами погибших, - решил герцог.
   - Благодарен за сочувствие и помощь, - кивнул Кайрен. На окраине Лиснаски они остановились, потрясенные открывшимся их взорам зрелищем. Сожженные и полуразрушенные дома, уничтоженная до основания церковь. В воздухе разлит запах смерти, хотя люди уже трудятся на развалинах. Оставшиеся в живых католики были заперты в хлеву. Узнав об этом, Джеймс Лесли возмутился и потребовал освободить людей.
   - Что вы намереваетесь с ними делать? - допрашивал он.
   - Сэр Уильям говорит, что их нужно убить, - объяснил Роберт Морган, сельский кузнец.
   Герцог подошел к хлеву, где содержались в основном старики, женщины и дети.
   - Откройте эти чертовы ворота, позвольте им собрать вещи, уцелевшие от пожара, и с миром отпустите. Неужели вы такие глупцы, что свято верите, будто Господь одобряет убийство и насилие?
   - Но, милорд, они паписты. Господу Богу нет до них дела, - возразил кузнец.
   Кто тебе это сказал? - презрительно бросил Джеймс. - Пойми же, мы молимся одному Богу, хотя и разными способами.
   - Их Бог - идол и не наш истинный Господь, милорд. Вам наверняка это известно.
   Джеймс Лесли на секунду прикрыл глаза. Какой смысл спорить с дуболомами? И неужели эта мерзость никогда не кончится?
   Он холодно взглянул на Моргана.
   - Сейчас же освободите этих бедняг! - прогремел он. - Я наделен jsd` большей властью, чем ваш проклятый сэр Уилли, и подожгу деревню, если вы немедленно не исполните приказ.
   Члены клана Лесли, стоявшие за спиной вождя, сурово уставились на маленькую группу мужчин, окруживших кузнеца. Тот хотел было воспротивиться, но шотландец снова заговорил, и от его слов кровь стыла в жилах:
   - Хотите, чтобы ваших дочерей постигла та же страшная судьба, что и малышку Эйн?
   - Откройте хлев, - едва выговорил Морган. - Пусть возьмут все свое и убираются из Лиснаски.
   - И чтобы пальцем никого не тронули, - остерег Джеймс Лесли. - Вы много лет жили с этими людьми в мире, пока злобные ханжи не сбили вас с толку. Вспомните, сколько раз вы делили с ними радости и горести! Рожали детей, танцевали на свадьбах. Неужели даже это не остановило вас вчера ночью?
   Повернувшись к своим людям, он велел шестерым остаться и присмотреть за тем, чтобы не возникли беспорядки, а сам вместе с Кайреном и остальными отправился в дом Молли Фицджеральд. Дверь оказалась широко распахнутой. Войдя, они с удивлением узрели отца Каллена Батлера. Тот объяснил, что католический священник Лиснаски был убит прошлой ночью вместе с протестантским пастором. Именно гибель отца Брендана разъярила католиков и побудила их расправиться с преподобным Дандасом. До этого момента они только защищались и дали волю ярости, когда узнали, как кончил дни свои их пастырь.
   - Кто-то должен был помолиться за бедных женщин, - тихо пробормотал отец Батлер. - Но здесь их хоронить нельзя. Кладбище уничтожено. Надгробия разбиты. А если увезти их в Магуайр-Форд, могилы навеки останутся страшным напоминанием о ненависти между протестантами и католиками. Их нужно зарыть в тихом месте. Пусть могилы останутся неотмеченными. Я сам освящу землю и прочту заупокойную службу. Пусть ваши люди помогут мне, Джеймс Лесли, ибо жителям Магуайр-Форда ни к чему знать, где лягут на вечный отдых Молли Фицджеральд и ее дочери. Когда Кайрен уедет, скорбеть по ним будет некому.
   Кайрен подошел ближе. Священник уже успел разъединить сплетенные в смертельных объятиях тела и уложить на пол. Голубой корсаж Молли был залит потемневшей кровью. Мэв была убита выстрелом в голову, и поэтому Кайрен не видел ее раны.
   - Где Эйн? - прошептал он священнику.
   - Там, где оставил ее Уильям Девере. Билли прикрыла ее перед уходом.
   Кайрен молча поднялся наверх и вошел в спальню Молли. Вскоре до оставшихся донеслись сдавленные рыдания. Все знали, что после Колин он больше всего любил Эйн.
   Спустя некоторое время Кайрен появился на пороге с телом девушки, по-прежнему завернутым в покрывало.
   - Уилли должен заплатить за содеянное! - грозно воскликнул он.
   - Господь, и только Господь, накажет его, - заверил Каллен Батлер. - У тебя теперь жена, парень, вас ждет счастливое будущее. Не позволяй прошлому поймать тебя в капкан, Кайрен Девере. Не подвергай опасности свою бессмертную душу ради минуты торжества.
   - И ты можешь просить меня об этом, глядя на тело этой невинной девочки? - почти всхлипнул Кайрен. - Он изнасиловал ее. Собственную единокровную сестру. А потом хладнокровно прирезал. Как я могу простить такое?
   - Должен, ради собственной души, - посоветовал священник. - Эйн, Мэв и Молли сейчас в безопасности, в царстве Господнем, ибо мученическая смерть освободила их от пребывания в чистилище. Твой брат погубил себя и ответит за это, даю тебе слово, Кайрен Девере. Не оспаривай власти Божьей над нами. "Мне отмщение, и аз воздам", - сказал Спаситель.
   - Давайте похороним их, - попросил Кайрен, все еще не выпуская Эйн.
   - Прикажи привести подводу, - обратился герцог к одному из своих воинов, и когда повеление было исполнено, тела перенесли во двор.
   - Я сейчас приду, - бросил Кайрен, входя в дом. Дождавшись его onbkemh, они отправились в дорогу, пройдя через Лиснаски: герцог хотел убедиться, что уцелевшие католики ушли с миром. Так оно и оказалось. Оставшиеся жители-протестанты с застывшими мрачными лицами выстроились вдоль единственной улицы. Правда, были и такие, что, не скрываясь, плакали. Какой-то круглолицый подросток подбежал к подводе и, заглянув в нее, произнес всего одно слово:
   - Эйн.
   Охнул и тут же убежал.
   Джеймс Лесли остановил процессию и, обведя строгим взглядом местных жителей, показал на безжизненные тела:
   - Вот что наделали ваши ненависть и нетерпимость! Как вам теперь жить с таким грузом на совести?
   Он тут же дал знак своим людям, и те подстегнули лошадей. Позади трещало и вздымалось грозное пламя: это Кайрен поджег дом Молли, не желая, чтобы ее убийцы воспользовались имуществом своей жертвы.
   Они ехали до тех пор, пока не оказались на полпути к Магуайр-Форду. В роще, где росли ясени и дубы, выкопали одну большую могилу, положили туда мать и дочерей, потом тщательно забросали яму землей и выложили мхом и осенними листьями. Перед похоронами священник освятил землю, а потом стал тихо читать заупокойную молитву. Кайрен тоже молился, и Джеймс Лесли не на шутку опасался, что зять примет слова отца Батлера как призыв к мести. Придется последить за ним. Нельзя, чтобы дочь оказалась вдовой во цвете лет. Нет, Ольстер - ужасное место. Одно убийство ведет к другому, третьему... И никакого компромисса и примирения достичь невозможно.
   ***
   Они вернулись в Эрн-Рок уже за полночь. Бидди дремала у огня, а Жасмин и Фортейн сидели рядом. Заслышав шаги, Фортейн вскочила:
   - Сэр Шейн! Он здоров? Кровь Христова, Кайрен, как ты бледен!
   Она поспешила обнять мужа.
   - Мы похоронили Молли и девочек, - прошептал он.
   - А твой отец?
   - Мертв. Уилли его убил. Жасмин в ужасе охнула.
   - Он настоящий дьявол, - пробормотала проснувшаяся Бидди. - И будет гореть в аду за свои грехи. Недолго осталось ждать!
   - Мы нашли сэра Шейна пленником в собственном доме, - объяснил герцог, - и уже освободили его, когда явился Уильям. Отец приказал ему убраться из Меллоу-Корта и взять с собой жену и мать. Он и без того был взбешен, потому что Уильям бесстыдно хвастался убийством Молли и сестер, а когда тот во всех подробностях поведал о том, как умерла бедняжка Эйн, сэр Шейн задохнулся и упал на пол. Через несколько секунд он умер.
   Фортейн разразилась слезами и прильнула к мужу. Глаза Жасмин повлажнели. Прикрыв ладонями живот, она прошептала:
   - Какой ужас! Слава Богу, что Фортейн не вышла замуж за этого человека. Он настоящий безумец.
   За окнами парадного зала чернела ночь. К хозяевам присоединился встревоженный Рори Магуайр.
   - Среди наших протестантов много горячих голов, - заметил он. - Мы с преподобным Стином делаем все, чтобы сохранить мир. Боюсь, что молодые люди Лиснаски отравили умы здешних жителей ядом и пытаются восстановить их друг против друга.
   - Надеюсь, они не так глупы, как их собратья из Лиснаски, запротестовала Жасмин. - Мы дали им приют, когда они остались бездомными, а англичане настаивали, чтобы они вернулись в Голландию после того, как в их корабле открылась течь. Здесь им куда лучше, чем в Плимутской колонии. Мы обязаны сохранить покой в Магуайр-Форде! Не допущу, чтобы нетерпимость и ханжество уничтожили наследство моих сыновей.
   Рори смотрел на нее и на дочь, которую не мог открыто признать. Те же предрассудки и злоба, ставшие причиной погрома в Лиснаски, изгоняют Кайрена и Фортейн из Ирландии. Его старость будет столь же одинокой, как h вся жизнь. Он никогда не испытает счастья видеть, как растут внуки. Они даже не узнают, кто их настоящий дед.
   - Католики ничем не лучше протестантов, но клянусь, леди Жасмин, сохранить мир любой ценой, - объявил он.
   - Мы вместе постараемся, Рори, - пообещала Жасмин. - Не позволим разрушить здание, которое с таким трудом воздвигли. Каллен, ты поговоришь со своими единоверцами?
   - Обязательно, кузина.
   Следующие несколько дней в замке и деревне царило почти неестественное спокойствие. Герцогиня Гленкирк объявила свою волю в обеих церквах.
   - Тем, кто не может жить дружно со своими соседями, лучше уехать отсюда, - сказала она. - Я не желаю, чтобы здесь случилось то же, что и в Лиснаски. Погибли хорошие люди, как протестанты, так и католики, и ради чего? Мы все чтим единого Бога. Неужели кто-то верит, будто Создатель допускает убийства и насилие над теми, кто отличен от нас? Разве Библия не проповедует мир и любовь? Вспомните пятую заповедь. Не убий! Это означает, что нельзя отнять жизнь у ни в чем не повинного человека.
   Сэра Шейна похоронили без споров и скандалов. Колин Келли и ее муж стояли преградой между семействами Деверсов и Лесли. Колин откровенно заявила брату, что никогда не простит его за то, что он сделал с отцом и Фицджеральдами.
   - Ты всегда была с ними заодно! - взвился Уильям. - Больше ни тебе, ни твоим родственникам нет места в Меллоу-Корте.
   - Ты безнадежен, Уильям, - тихо вздохнула она.
   ***
   Несмотря на сплетни и подстрекательства, в Магуайр-Форде не возникало беспорядков. Несколько уцелевших католиков Лиснаски явились сюда просить убежище у родни, и перепуганные протестанты боялись, что они захотят отомстить.
   Кайрен Девере, придумав, как успокоить народ, поговорил с отцом Батлером.
   - Герцог сказал, что меня скорее примут в экспедицию лорда Калверта, если я приведу собственный корабль и колонистов, которые помогут обустроить новое место.
   Почему бы не взять с собой надежных людей, как мужчин, так и женщин?
   Фортейн была полностью согласна с мужем.
   - У меня есть два торговых судна. Первое, "Роза Кардиффа", старое, но весьма крепкое, привезло маму из Индии. Второе, поновее, сейчас в Средиземном море, но к весне вернется в Англию. Папа, не могли бы мы снарядить одно из них и плыть на нем в Новый Свет?
   - Мне следовало бы купить собственный корабль, - запротестовал Кайрен.
   - Не будь глупцом, - пожурила жена. - Нам понадобятся твои деньги, чтобы снарядить суда. Ты можешь заплатить за их аренду.
   - Она права, - заметил герцог. - "Роза Кардиффа" и "Горец" надежные посудины. Когда приобретаешь чужой корабль, ни в чем нельзя быть уверенным, и придется заводить его в сухой док - осмотреть перед покупкой. Сомнительно, чтобы владелец позволил себе такое: слишком велики расходы.
   - К тому же на "Розе Кардиффа" чудесная капитанская каюта, в которой мы прекрасно разместимся, - прошептала Фортейн, нежно глядя на мужа.
   Джеймс Лесли весело ухмыльнулся. Как похожа она на мать, хотя даже не подозревает об этом!
   - Мне жаль портить столь романтические мечты, куколка, - вздохнул он, - но вряд ли женщинам позволят отправиться с лордом Калвертом, пока не найдено место и не выстроены дома.
   - Какая несправедливость! - вознегодовала Фортейн.
   - Ничего не поделаешь, малышка. Выбора у тебя все равно нет.
   - Тогда мы не поедем, - решила Фортейн.
   - И где будете жить?
   - Купим дом около Кэдби или Королевского Молверна, а может, и рядом с Окстоном, поближе к сестре.
   - Имея мужа-ирландца, и к тому же католика? - осведомился герцог.
   Фортейн разочарованно нахмурилась.
   - О Господи! - пробормотала она, поняв, как глупо себя ведет. Английские пуритане ничем не лучше ольстерских протестантов, особенно если дело касается католиков. Но мы могли бы переехать во Францию или в Испанию.
   - Где тебя, дорогая жена, преследовали бы с такой же яростью, как меня в стране протестантов, - вмешался Кайрен. - Ничего не поделаешь, Фортейн. Чтобы жить без тревог, нужно отправляться в Новый Свет, и если лорд Калверт возьмет меня, придется сначала ехать одному и ждать, когда женщинам разрешат воссоединиться с мужьями.
   Прежде чем Фортейн успела возразить, в зал вбежал Адали:
   - Отец Каллен передал, что по дороге из Лиснаски мчится большой отряд всадников. Я посчитал нужным сообщить вам, милорд. Все уже готово.
   - Что именно? - встревожилась герцогиня.
   - Мы сделали все возможное для обороны деревни и замка, - объяснил ее муж. - Нельзя допустить, чтобы это отребье разрушило Магуайр-Форд так же безжалостно, как собственное гнездо. - Он поднялся и шагнул к выходу. - Пойду к остальным.
   - Кто эти остальные? - допрашивала Жасмин, пытаясь встать, несмотря на то что ноги опухли, а живот тянул вниз. - Я с тобой, Джемми. Это мои владения, и людям следует знать, что хозяйка с ними.
   Герцог попытался спорить, но понимал, что жена права. Кроме того, ее все равно не разубедишь, сколько ни старайся.
   - Тогда за мной, мадам! - велел он.
   - И мы тоже, - вставила Фортейн.
   Герцог Гленкирк разразился смехом.
   Они направились на площадь Магуайр-Форда, посреди которой возвышался кельтский крест. Преподобный мистер Стин, отец Каллен, старейшины деревни, протестанты и католики уже ждали. Двери и окна домов были наглухо заперты. Даже собаки и кошки не высовывались в этот день на улицу. Низко нависшие тучи обещали бурю, но на горизонте небо было расцвечено золотисто-красными полосами. Тишину прерывал лишь стук копыт приближавшегося отряда.
   Впереди скакал Уильям Девере. Лица его приспешников были словно высечены из камня - такие же безжалостно-жесткие. В их руках ярко пылали факелы. Завидев собравшихся на площади, они остановились. Только их предводитель медленно продвигался вперед, пока не остановился перед герцогской четой.
   - Если вы пришли с миром, сэр Уильям, - начала Жасмин, - добро пожаловать. Если же нет, прошу вас удалиться.
   Уильям, подчеркнуто игнорируя ее, обратился к Джеймсу Лесли.
   - Кажется, у вас в обычае, милорд, прятаться за женские спины? оскорбительно усмехнулся он.
   - Магуайр-Форд и замок принадлежат моей жене, сэр Уильям. В нашей семье так заведено, что мы не вмешиваемся в дела друг друга. Она управляет своими владениями, я - своими. Но моя жена задала вам вопрос, так отвечайте. Хотя какой учтивости ждать от сына торговки!
   Уильям Девере вспыхнул от стыда. Его унизили перед слугами, и это ему не понравилось. Позади раздались смешки, но он был слишком горд, чтобы обернуться.
   - Мы пришли за вашими католиками, - объявил он. - Отдайте их, чтобы мы могли очистить Магуайр-Форд от гнусного папизма, и мы уйдем с миром.
   - Проваливайте с моих земель да захватите с собой эту шваль! хладнокровно приказала герцогиня Гленкирк. - Разве я Пилат, чтобы предать невинных и умыть руки, отдав несчастных на растерзание? - Она смело шагнула вперед, и конь Уильяма попятился. - Как посмели вы явиться сюда и мутить воду? Протестанты и католики Магуайр-Форда живут в мире. Gdexmhe католики приняли протестантов десять лет назад, когда тем некуда было идти, построили для них церковь, и с тех пор здесь царило согласие. Только наглый болван вроде вас, сэр Уильям, способен вообразить, будто получил согласие Божье на то, чтобы сеять здесь беспорядки и хаос, да еще в канун Дня Всех Святых. Вами движет не Господь, а дьявол! Вон отсюда, пока я не велела затравить вас собаками!
   - Мадам, я получу то, за чем пришел, - упрямо настаивал Уильям. Обыщите дома и приведите католиков.
   Небо внезапно расколола огненная стрела. Колокола церквей тревожно зазвонили. Двери домов Господних растворились, и оттуда высыпали жители Магуайр-Форда, плотным кольцом окружившие прибывших из Лиснаски. Хозяева были вооружены чем попало, от древних короткоствольных ружей и серпов до сковородок и молотков.
   - Наши люди не желают, чтобы их подстрекали к беспорядкам. Брат не поднимется на брата, - предупредила Жасмин. - Мы все поклоняемся единому Богу.
   - Послушайте! - вскричал ее противник. - Как можете вы терпеть грязных папистов? Мы очистили Лиснаски от этого сброда и с вашей помощью сделаем то же самое здесь. Присоединяйтесь к нам!
   - Этого не будет, Уильям Девере, - ответил за всех преподобный Стин. - Уезжайте!
   - Значит, и вы предали дело Господне, Сэмюел Стин? - бросил Уильям.
   Пастор громко рассмеялся.
   - Не судите, да не судимы будете, Уильям Девере. Вы и без того нарушили не одну заповедь Божью: не убий; не пожелай жены брата своего, ни скота его, ни земель; чти отца своего и мать свою. Вы недостойны быть предводителем! Убийца, насильник и ханжа, убирайтесь!
   Вместо ответа Уильям пришпорил коня, и животное рванулось вперед, сбив с ног Жасмин и преподобного Стина. Вопль ярости прокатился среди жителей Магуайр-Форда, но тут, ко всеобщему удивлению, прогремел выстрел. В глазах Уильяма Деверса промелькнуло нечто вроде потрясенного недоумения. По-видимому, не успев даже понять, что случилось, он ткнулся головой в холку жеребца и сполз на землю.
   - Они застрелили сэра Уильяма, - зароптали жители Лиснаски. - Мы должны отомстить!
   - Это не они. Его убил я!
   Из толпы прибывших выступил молодой парень. Лиснаскийцы молча расступились перед ним.
   - Это Брюс Морган, сын кузнеца, - шептались они. Преподобный Стин, кряхтя, поднялся. Герцог помог жене встать.
   - Почему, парень? Почему ты сделал это? - допрашивал пастор, осторожно отбирая у мальчика пистолет и про себя удивляясь, как такое старинное оружие не разорвалось в руках убийцы.
   - Из-за Эйн, - с ужасающей простотой пояснил тот. - Из-за Эйн и того, что он с ней сделал. Я услышал, но не мог поверить, поэтому пробрался в дом, пока остальные пытались спасти запертых в церкви. Я собственными глазами увидел, что он сотворил с моей девочкой. А ведь мы должны были пожениться! Я любил ее...
   - Думаешь, я позволил бы тебе жениться на проклятой католичке, шлюхином отродье? - возмутился Роберт Морган, проталкиваясь вперед. Что ты наделал, глупый мальчишка? Убил нашего господина. Больше ты мне не сын!
   - Сэр Уильям был подлым и злым, отец, - объявил Брюс, гордо выпрямившись, и все вдруг увидели перед собой не мальчишку, а почти взрослого мужчину. - Неужели ты воображаешь, что мог бы запретить мне жениться на Эйн? Мне все равно, какой она веры!
   - Тьфу, - сплюнул отец. - Я собственноручно повешу тебя, чтобы смыть позор с нашего имени! С земли донесся еле слышный стон.
   - Сэр Уильям жив! - воскликнул преподобный Стин. - Он только ранен!
   Жители Лиснаски сгрудились вокруг хозяина, и Кайрен, воспользовавшись случаем, тронул за плечо молодого Моргана.
   - Иди в замок, парень, - прошептал он. - Я не дам тебя повесить. Поспеши, пока о тебе не вспомнили. Сэр Уильям не так благороден, чтобы g`a{r| обиду. Беги!
   Он с улыбкой посмотрел вслед несущемуся между домами парню.
   - Достаньте носилки, - велела герцогиня, немного придя в себя. - Я не желаю видеть этого человека в своем доме. Но вероятно, преподобный Стин согласится приютить его, пока он не сможет сесть в седло.
   Она оглядела толпу, стараясь держаться как можно более стойко, но боли, раздиравшие ее, становились все нестерпимее. Жасмин с трудом заставила себя продолжать:
   - Жители Лиснаски, был ли кто свидетелем, что именно Брюс Морган ранил вашего господина? Если нет, молчите ради его отца. Больше вы Брюса не увидите, а к тому времени, как сэр Уильям и его семья начнут разыскивать преступника, его уже не будет в Ольстере. Он всего лишь мальчик, горячо любивший девушку, подло изнасилованную и убитую сэром Уильямом. В глубине души вы знаете, что сэр Уильям совершил смертный грех. Не добавляйте новых мерзостей к уже содеянным. Возвращайтесь в Лиснаски. Я не позволю вам устраивать хаос в Магуайр-Форде.