Солодкова Татьяна. Сказка Ветра

   Мне вдруг стало так обидно, что за меня все решили, что я саркастически поинтересовался:
   – И кто же меня будет кормить? Вы?
   На что Захар спокойно ответил:
   – Мы. Деньги будут приходить в конверте еженедельно. Именно на эти деньги вы и жили при деде… Ну, так ты согласен обучаться?
   – Нет,- повторил я. - Но, кажется, у меня нет выбора.
   – Хорошо, - решил старый маг. - Начнем завтра, принесу тебе кота-хранителя и свод правил.
   – Правил?! - изумился я.
   – Ну конечно, - Захар посмотрел на меня как на умственно отсталого. - Мы не кучка колдунов-самоучек. Мы целостная, слаженно функционирующая организация. И у нас есть правила. Много. И вот главное: не рассказывать простым людям о магии.
   – А если я проговорюсь? - тут же уточнил я, а то ведь я уже умудрился наговорить Уху про загадочного типа в автобусе.
   – Кто узнает, умрет.
   После этих слов Захар поднялся со своего стула, прошептал что-то, сделал шаг вперед и исчез.
   Я остался один. В голове была полная каша. Я маг! Маг! А вот хорошо это или плохо, я еще не понял.
   На следующий день недомогание полностью исчезло. Я чувствовал себя как всегда, не наблюдая никаких изменений. Телефон не звонил. Может, мне вообще все это приснилось? Дело в том, что я как раз недавно читал книгу из жанра фэнтези, так что сон про волшебников вполне объясним.
   Как уже давно доказано, человек больше всего верит в то, во что хочет верить, поэтому я совершенно уверился в том, что Захар мне приснился. Слишком уж невероятным было все, что он мне рассказал.
   Вот с такими мыслями и легким сердцем я поехал на учебу. А там мой "любимый" Родион Романович еще раз напомнил про то, что я должен написать ему сказку.
   А так, в общем-то, день в университете прошел без приключений. И у меня не осталось сомнений, что Захар - плод моего воображения.
   Однако этот вывод был явно преждевременным. Мой друг Сашка решил проявить заботу и к концу дня посреди своей как всегда ничего не значащей болтовни поинтересовался:
   – Ну что, твой псих из автобуса не объявлялся?
   Мы как раз шли с ним по коридору, и у меня чуть ноги не подкосились. Я шел, шел да и встал, как вкопанный.
   – Ты что? - испугался Ухо. - У тебя аж губы побелели.
   А мне показалось, что у меня не только губы, но и серое вещество мозга побелело.
   – Да что с тобой? - не понимал Сашка. - Так объявлялся или нет?
   Мне безумно хотелось все рассказать другу, человеку, которому я доверяю больше всех на свете. Но и больше всего я не хотел причинить Уху вред. А если Захар настоящий, то стоит принять во внимание его слова: "Кто узнает, умрет". Так вот оно, значит, какое первое правило волшебника…
   – Денис, ты что уснул?
   Я попытался взять себя в руки.
   – Все нормально.
   Мы пошли дальше, но, несмотря на мои надежды, Сашка повторно спросил:
   – Так что псих-то?
   – Да не видел я его больше,- через силу соврал я. Стоит получше узнать этого Захара, потому что вполне вероятно, что его угрозы не пустой звук.
   – У-у, скука, - протянул Ухо, выглядя разочарованным до глубины души. - А я уже надеялся познакомиться с чокнутым.
   Я улыбнулся:
   – Сходи в дурдом, там много психов.
   Сашка состряпал оскорбленную мину. Но уже через мгновение заговорил как ни в чем ни бывало.
   – Идем сегодня работу искать? - спросил он.
   Надо бы, дома деньги кончались, но, припомнив слова Захара, я отказался.
   – Не могу сегодня, - сказал я. - Если что, завтра.
   – А что не сегодня? - нахмурился Сашка.
   – Бабушка просила дома побыть, помочь с чем-то, - снова соврал я.
   Мы с Сашкой Бардаковым дружили с детства. Вместе ходили в детский сад, учились в одном классе, а потом в одной группе. У Сашки до окончания школы таланта к журналистике не наблюдалось, а потом он возжелал работать в "желтой" прессе и подался за мной в ДВГУ; правда, он учился платно. А семья была не особо обеспеченной, потому, чтобы держаться на плаву, Уху, как и мне, все время приходилось искать подработку. Мы с ним были не просто друзьями, мы были практически братьями, все друг другу рассказывали и полностью доверяли.
   Конечно, может, Захар действительно просто сумасшедший и натрепал мне бог весть чего. И даже огонек на его ладони мог быть тщательно отрепетированным фокусом. Но как быть с моей кратковременной болезнью? Она началась в скором времени после нашего с ним первого разговора и закончилась после второго. И именно так, по его словам, и должно быть.
   Так что я был в полной растерянности, мне очень хотелось рассказать все, что узнал Сашке и, одновременно, желал и боялся поверить Захару.
   Я сразу понял, что Ухо что-то заподозрил. Не в моих правилах было увиливать от ответов или слишком лаконично отвечать, и это не могло не удивить друга, знающего меня как облупленного.
   Когда я вернулся домой, никого не было. И я, честно говоря, обрадовался тишине и возможности подумать в одиночестве. Но не успел я разуться в прихожей, как тишине пришел конец. Я прислушался, пытаясь обнаружить причину шума, и понял: это на улице. Были явственно слышны два грубых мужских голоса.
   – Ты, драная кошка! - орал первый.
   – Сам такой! Пес плюгавый! Подзаборник! - в той же манере отвечал другой.
   Я заинтересовался. Дом у нас тихий, и публичных скандалов здесь на моем веку не было. Я высунулся в окно, но была видна лишь мокрая после утреннего дождя дорога.
   – Сейчас я тебе шкуру попорчу! - не унимались мужики.
   – Кровь пущу!
   Последняя фраза мне совсем не понравилась. Я вышел на балкон, но уже не из праздного любопытства, а чтобы убедиться, что кровопролития не произошло, или, в случае чего, вызвать милицию.
   Но у подъезда никого не было. Я свесился вниз. Но никого не было и там.
   – Я тебя прикончу! - снова донеслось до меня.
   – Попробуй!
   Я, ничего не понимая, пялился вниз. Но все, что я видел, были две скалящие друг на друга зубы собаки. Людей вокруг не было. Ни одного. А собаки, похоже, собирались грызться.
   – Прощай! - разнеслось над улицей, и в следующее мгновение одна дворняга бросилась на другую.
   – Эй-эй! - от неожиданности заорал я и чуть было не грохнулся с балкона.
   Собаки прекратили потасовку и задрали вверх головы.
   – Это он нам, что ли? - хмыкнула одна.
   – Похоже.
   – А чего это он?
   – Псих…
   – Это кто псих?! - возмутился я.
   Первая, более наглая псина, отошла немного, чтобы получше меня видеть.
   – Хочешь сказать, что не псих? - надменно поинтересовалась она.
   – Ага, - поддакнула вторая. С каких это пор нормальные с собаками разговаривают?
   Я смутился.
   – Вообще-то, ни с каких.
   – Ну, вот и я говорю, - обрадовалась псина и вдруг широко раскрыла пасть. - Слушай, а может, ты маг?
   После этих слов ноги буквально вынесли меня с балкона. Я закрыл дверь и уселся на кровать, обхватив голову руками.
   Вот и выбирай, то ли ты обычный псих, то ли нормальный маг. В тот момент я ощущал себя психованным магом. Я слышу собак!
   Нет, еще вчера точно не слышал, а сегодня даже разговаривал. И они мне отвечали!
   Мой дед был магом, и я - маг! Интересно, дедуля тоже беседовал со "зверьем моим"?
   – Молодой человек, ну зачем так убиваться? - вдруг раздалось рядом.
   Если вы только что узнали про свои магические корни, поговорили с двумя наглыми дворнягами и вдруг услышали чей-то незнакомый голос в своей квартире, в которой, кроме вас, никого нет; что бы вы сделали? Может, спокойный человек просто поднял бы голову и посмотрел, с кем имеет честь разговаривать. Но я, понимаете ли, личность импульсивная, к тому же два дня прошли на нервах. Поэтому, услышав, что со мной кто-то снова совершенно неожиданно заговорил, я заорал, как резаный, и подскочил со своего места. Я уже, наверное, лет десять так не пугался. Вчера, когда появился Захар, мне было так плохо, что на раздумья, как он здесь оказался, сил не было. Сейчас же…
   На меня уставился мужичок с седыми волосами, усами и бородой, ростом чуть выше моего колена. Вот уж кого даже карлик смело мог бы назвать лилипутом. На госте были надеты детские носочки в полоску и зеленый Светкин комбинезончик, который она носила в глубоком детстве. Да уж, эту одежонку я хорошо помнил, потому что, когда она пропала, бабушка с дедушкой дружно обвинили меня, что это я спустил Светкин любимый комбинезон в унитаз из ненависти к сестре. Это была большая детская обида. А вот, оказывается, где пропажа.
   – Чего орешь? - недовольно спросил мужичок.- Домовых, шо ль не видел?
   От его тона я сразу почувствовал себя вчера родившимся несмышленышем.
   – Не видел, - честно ответил я.
   Домовой, прищурившись, пару секунд рассматривал меня, а потом улыбнулся, продемонстрировав недостаток зубов.
   – И впрямь не видел! - воскликнул он. - Я просто от твоего крика растерялся. Я ж знакомиться пришел. Как почувствовал - магией воняет, так и пришел, да и пришлось ждать, пока ты с дворнягами побеседуешь. Нашел, на кого время тратить!
   – От меня магией воняет? - изумился я.
   – А то, - домовой сморщил свой вздернутый кверху носик, - за версту несет, у меня нюх о-го-го. Ой, - спохватился мужичок, - не представился ведь. Меня Иосифом Емельянычем кличут.
   – Денис, - в свою очередь преставился я.
   – Знаю, знаю, - заулыбался Емельяныч. - С детства за тобой наблюдаю. Ох, и непоседливым ребенком ты был, я все боялся, когда к этому попрыгунчику магия придет. Кстати, прав оказался - орешь, будто на хвост наступили.
   Я успокоился, паника прошла. Домовой и домовой, подумаешь.
   Я снова сел.
   – И давно ты тут живешь?- спросил я. Если уж это мой домовой, то лучше иметь с ним хорошие отношения. К тому же, Емельяныч показался мне добрым и приятным мужичком.
   – Давно, - вздохнул домовой. - Как дом построили, так и живу.
   – И я тебя не видел, потому что мой дар спал, верно? - продолжал я.
   – Ага.
   И тут я заметил, что домовой собирается садиться на пол.
   – Ты чего? - удивился я.
   – Что? - не понял он.
   Я встал и притащил кресло с другого конца комнаты.
   – Садись, - предложил я, поставив кресло напротив своей кровати, - так удобнее будет.
   Емельяныч смотрел на меня бесконечно долгую минуту, широко распахнув глаза, потом шмыгнул носом и вдруг - зарыдал.
   – Ты что? - испугался я. - Садись, садись, - я помог ему устроиться в кресле. - Что случилось?
   Но домовой только мотал головенкой и размазывал слезы по лицу.
   Ненавижу, когда кто-то плачет, у меня, прям, внутри все переворачивается.
   – Сейчас, - бросил я и побежал на кухню, налил стакан воды и притащил его домовому.
   Но, посмотрев на мою протянутую руку со стаканом, Емельяныч зарыдал сильнее.
   – Да ты что? - не понимал я. - Может, тебе платок принести?
   Он закивал, по-прежнему не говоря ни слова.
   Когда домовой выпил воды и смачно высморкался в принесенный мною платок, ему полегчало.
   – Что это было? - поинтересовался я, когда Емельяныч перестал всхлипывать.
   Домовой тяжело вздохнул и пояснил:
   – Твой дед мне никогда на мебеля садиться не разрешал, говорил, клопов еще напущу, и воды мне никто не приносил, - он поставил стакан на подлокотник, - и сопливчик, - и тут же попытался вернуть мне платок.
   – Оставь себе, - отказался я.
   – За руку ты меня взял, когда в кресло сажал, - продолжал домовой. - Не побрезговал.
   Я пожал плечами.
   – А разве у тебя руки грязные?
   Тут домовой расплылся в улыбке.
   – Ты, правда, так думаешь?
   – Зачем мне врать?
   – Благодетель! - воскликнул Емельяныч.
   Я улыбнулся, забавно было смотреть на веселящегося старичка. И он тоже заулыбался, глядя на меня и блестя глазами.
   – Всегда мечтал, чтобы меня хозяин в мебелю посадил, попить принес и… - он хитро посмотрел на меня. - А пряников купишь?
   – Куплю, - пообещал я.
   – Ура! - домовой от радости захлопал в ладоши, стакан упал и разбился. - А-а!
   Он замолчал, а на лице отразился испуг.
   Бабушка любила эти стаканы, и мне еще предстояло прослушать лекцию на тему: "Как обращаться с посудой". Но что мог сказать Емельянычу? Отлупить, что ли? Похоже, он именно этого и ждал.
   Я сделал суровое лицо и сказал:
   – Убирай.
   На лицо домового вернулась улыбка.
   – Момент,- пообещал он и умчался куда-то в сторону прихожей.
   Я последовал за ним и нашел его у входной двери, только уже не одного, а с очень похожей на него старушкой, на голове у нее был повязан синий носовой платок, на ногах - пинетки, а на самой - коричневый детский костюмчик, не наш, но тоже явно украденный. В руках бабулька держала маленький веник и совок.
   – Знакомьтесь, - важно произнес Иосиф Емельянович, это подъездная наша - Каусария Кутузовна, а это хозяин мой - Ветров Денис.
   Я привалился к стене, чтобы устоять на ногах. Оказывается, есть не только домовые, но и подъездные. Интересно, а есть чердачные и подвальные?
   В этот момент Каусария Кутузовна взвалила свой совок на плечо на манер ружья и, посерьезнев, спросила:
   – Где?
   – В комнате, - указал Емельяныч, - около кресла, - и важно добавил: - это я в нем сидел.
   Кутузовна даже присвистнула.
   – Везет дуракам с хозяевами, - пробормотала она, а потом из комнаты донесся звук сметаемого стекла.
   – Не знал, что бывают подъездные, - высказался я.
   Емельяныч посмотрел на меня с жалостью.
   – Да что ты вообще знаешь? Ты только два дня как начал мир познавать. Ладно, пошли еще кое с кем познакомлю, - и он потянул меня за штанину. Я не сопротивлялся и последовал за своим домовым на кухню.
   – Вот! - торжественно провозгласил он, остановившись около холодильника. - Открывай.
   – Холодильник?
   – Ну.
   Я послушался и потянул и потянул дверцу на себя.
   – Приветик! - между баночками- скляночками сидел рыжий веснушчатый паренек одного с домовым размера, завернутый во что-то теплое, и - жрал колбасу!
   – Приветик, - автоматически ответил я и повернулся к Емельянычу: - А это что за фрукт?
   – Костя, холодильный.
   – Какой фрукт? - заволновался холодильный. - Кто купил фруктов?!
   – Никто, - перебил я его радость.
   Костик обиженно надул губы.
   – Вечно они врут… Нет фруктов, нет и Кости!!! А ну закрой меня!!! Закрой, кому говорят!!!
   Он заорал так дико, что я сразу же захлопнул дверцу.
   – Чего это он?
   Емельяныч пожал плечами:
   – Голодный.
   – Он же колбасу ест.
   – Может, тоже пряник хочет? - предположил домовой. - Будешь покупать, три купи: мне, Костику и Кутузовне за работу.
   – Килограмм куплю, - успокоил я его. - Слушай, а тут больше никто не живет?
   – Кто?
   – Ну, не знаю, туалетный какой-нибудь.
   – Двое нас, - отрезал домовой, - я и Костя.
   – А Кутузовна?
   – Так она подъездная, - принялся он объяснять тоном преподавателя, работающего с дауном, - подъездная значит общественная. А мы с Костиком твоей квартире принадлежим, тебе, значит. Понял?
   – Домовой, холодильный, подъездная, - повторил я. - Что тут непонятного?
   Заулыбался Емельяныч.
   – Смышленый ты, Дениска, - решил он. - Когда присягу-то принимать будешь?
   – Какую присягу?
   – Ну, до сего дня мы служили памяти твоего деда. А теперь тебе. Вот и поклясться в верности мы тебе должны.
   – А так вы верными быть не можете?
   Домовой задумался.
   – А разве так можно?
   – Можно, - заверил я его.
   Он снова заулыбался, и я понял, что мой новый знакомец очень скоро станет мне настоящим другом, а дружбу на клятвах не построить.
   Я ждал Захара, но стало смеркаться, а его все не было. Вернулись бабушка и моя "горячо обожаемая" сестренка. Завязался очередной скандал, потому что на этот раз от Светки разило не перегаром, а табаком.
   Поняв, что без наказания ей не отвертеться, девчонка все свалила на меня:
   – Можно подумать, Денис не курит!
   Я в тот момент пытался писать заказанную сказку, но у меня ничего не получалось. Во-первых, мысли были не о том, а во-вторых, Светкины крики даже через закрытую дверь моей комнаты были невыносимы.
   – Не курю! - откликнулся я. Моя бывшая девушка действительно отучила меня. Она была слишком аристократична и чопорна для такой пагубной привычки, как курение. Мы и расстались с ней, потому что (цитирую) "у меня не хватало на нее времени и денег".
   – Курит, курит! - не унималась Светка. - Да кто в наше время не курит?
   – Я!!! - завопил из-под стола Емельяныч, но, кроме меня, его никто не слышал.
   – Никто не курит, - настаивала бабуля, - курят только дураки.
   – Хочу и курю! - бастовала Светка. - Не запретишь!
   – Хватит! - заорал я, выйдя из своей комнаты. - Я пишу, не ясно, что ли?!
   – Не ясно!- огрызнулась Светка.- И, вообще, что ты дома сидишь, сто лет, что ли? Может, тебя потому Изольда и бросила, что ты мыслишь, как старый дед? Вечно чем-то занят.
   Ах, так! И Изольду приплела!
   Я мстительно ухмыльнулся и как бы невзначай вспомнил:
   – А я сегодня, Светик, твою подругу Машку видел, в центре, стояла курила и пиво прихлебывала. Удивительно, как она еще и умудряется хорошо учиться.
   Света покраснела до корней волос.
   – Предатель!!!
   – Так это правда? - ужаснулась ба.
   – Правда, правда, - с милейшей улыбкой заверил я.
   – Гад!!! - и Светка умчалась в свою комнату.
   Зато мне стало тихо и спокойно, я опять принялся писать.
   Ну, не умею я сказки писать! Интересно, препод сам когда-нибудь писал нечто подобное? Как же, это над нами, бедными студентами, издеваются все, кому не лень.
   Я захлопнул тетрадку, в которой было написано всего несколько строк и то зачеркнутых, и задумался о Захаре и о моем деде.
   Ладно, я уже поверил, что я маг, новый Ветер для России, я могу видеть домовых и разговаривать с животными. Но дальше-то что? Захар сказал, что маги Стихий могут практически все. Только как? По-идее, чтобы стать полноценным магом, мне понадобится выучить множество заклинаний. По словам Захара, меня вот-вот начнут учить. Но ведь он не маг Стихии, чему он может научить? Хотя, нельзя быть таким самоуверенным, но, все-таки, какой я волшебник, если ничего не могу сам?
   Я вообще никогда не отличался терпением, а тут меня еще и съедало любопытство. Захар обещал сегодня появиться, но его все не было. И я решил попробовать самостоятельно.
   Попробовать в своей комнате я не решился, она как-никак моя, и мне ее жалко. И я подумал, что лучше закрыться в ванной. А что? Чем не минилаборатория? Так, сейчас заделаю себе монстра.
   Оказавшись в выбранном помещении, я закрылся на шпингалет и прислонился спиной к двери. С чего бы начать? Признаюсь, из всей литературы я предпочитал фантастику, фэнтези просто обожал. Только почему-то многочисленные книги про могучих магов никак не связывались с крохотной ванной моей квартиры.
   И все-таки… То, что я ничего не знал и не умел, меня не остановило. Если у меня имеется дар, не пропадать же ему в ожидании куда-то запропастившихся учителей?
   Мне очень понравился номер Захара с огоньком на ладони, и я решил попробовать. Правда, маг читал какое-то заклинание, но ведь у магов Стихий мощи больше. Короче, я не стал пудрить себе мозги опасениями, а просто вытянул вперед руку и попробовал повторить движение кисти, виденное у Захара. Что я уяснил из множества прочитанных фэнтези, так то, что для любого волшебства необходимо желание. А создать огонь я очень даже хотел.
   Я сосредоточился и… Честно говоря, успеха я не очень-то ожидал. Но дождался. Что-то громко щелкнуло, ярко блеснуло, а в следующее мгновение свет померк, и на меня сверху посыпались осколки разлетевшейся вдребезги лампочки. Я еле успел накрыть голову руками.
   "Хорошо, что не стал в комнате", - пронеслось в голове.
   – Что случилось?! - взволнованно крикнула из комнаты бабушка.
   – Лампочка лопнула! Все нормально!
   Я вышел из ванной, предварительно стряхнув с себя осколки.
   – Не поранился? - пристально вглядывалась в меня ба.
   – Поранился, может, ума бы набрался, - пробурчал мне Емельяныч. - Нашел, где, когда и, главное, с каким опытом эксперименты проводить.
   Но на ругань домового я ни капельки не обиделся. Я был слишком обрадован своим успехом. Конечно, гибель лампочки не предполагалась, но ведь и это подтверждение того, что я уже кое-что могу! Меня обуяла гордость.
   – Не-е, не поранился, - отмахнулся я.
   В этот момент зазвонил телефон, и я сразу же схватил трубку.
   – Денис? - я мгновенно узнал голос Захара.
   – Ага, я.
   – Зарегистрирован несанкционированный выброс магической энергии в твоем доме, - явно откуда-то вычитал он длинную заумную фразу.
   – Какая регистрация? Какие санкции? - возмутился я. Кстати, очень трудно возмущаться и одновременно говорить тихо, чтобы бабушка не услышала разговора.
   – "Какие санкции?" - передразнил меня Захар. - Ты еще не маг и не получил разрешение на проведения экспериментов.
   – Лучше бы порадовался, что у меня получилось, - обиделся я.
   – А что именно получилось? - заинтересовался он.
   – Я разбил лампочку в ванной, - я постарался говорить еще тише. - Правда, я всего лишь пытался создать огонек. Но ведь и это что-то.
   – Еще какое "что-то"! - кажется, Захар перестал злиться, что меня обрадовало. - Давай, юное дарование, спускайся вниз, жду тебя у подъезда.
   – Хорошо, - я положил трубку и отправился переодеваться.
   – Уходишь? - забеспокоилась бабушка. - А покушать?
   – Я не голодный, - отмахнулся я. Будь ее воля, она бы нас со Светкой сутками кормила, да еще с ложечки.
   – А кто звонил? - не отставала бабуля.
   – Сашка, - тут же соврал я.
   Но ба и тут не унялась:
   – Сегодня вернешься?
   – Постараюсь, - пообещал я и поскорее смылся, пока еще с чем-нибудь не пристала.
   Я побежал по лестнице вниз. На втором мела подъезд Каусария Кутузовна.
   – Бегают тут всякие, - пробурчала она, не поднимая головы и яростно размахивая веником.
   "Всякие"? Я даже обиделся. Вот и покупай ей пряник после такого приветствия. Щас!
   Я остановился и, не умолчав, поинтересовался:
   – Чего такая злая? В обед добрая была.
   Каусария Кутузовна на минутку приостановила уборку и горестно покачала головой.
   – Наплевали, намусорили, натоптали, - пожаловалась она. - Я ругалась, ругалась, так они ж не слышат, только домового из двенадцатой разбудила.
   – А ты не кричи, а подножки подставляй, - посоветовал я.
   Она испуганно выпучила глаза.
   – Убьются же!
   – А ты не на ступеньках, а на пролетах.
   Бабулька задумалась.
   – А что? - обрадовалась она. - Мысль! Спасибо тебе, Ветер.
   – Лучше просто Денис, - поправил я.
   – Спасибо тебе, Денис, - послушно повторила она.
   И я побежал вниз. На улице было уже почти совсем темно, в воздухе висела морось, и бушевал штормовой ветер.
   Захар ждал у подъезда у черной "Волги", снова нарядившись в свой светлый плащ.
   – Привет, самоучка, - поприветствовал он меня.
   Я виновато пожал плечами.
   – Привет.
   И мы сели в машину.

3 глава
25 сентября.

   Ну кто из нас не мечтал о бессмертии и вечной жизни? А что оно нам дает? Пожалуй, просто лишает шанса жить полноценной, счастливой жизнью. Может быть, я жестоко ошибаюсь, но я глубоко уверен, что несколько лет нормального существования стоят всей бессмысленной вечности.

   – Давай подробно, - попросил Захар, ведя машину, - что ты делал, чтобы, лампочка разбилась?
   Я задумался.
   – Да я вообще-то, ничего не делал. Я вытянул руку и пожелал.
   – Пожелал, - задумчиво повторил старик. - Ты хоть понимаешь, что сила твоего магического дара не исследована, ты мог, как создать заказываемое пламя, так и разнести вдребезги всю квартиру, а может, и дом.
   – Знаю, - поморщился я. - Мне домовой уже лекцию прочел.
   Захар даже отвлекся от дороги и уставился на меня.
   – Что? - не понял я.
   – Ты уже видишь домовых?!
   – Ага, а еще мой домовой познакомил меня с холодильным и подъездной, - похвастался я.
   – Ну, самоучка, - произнес он таким тоном, будто послал меня куда подальше, - может, ты еще и со зверьем разговаривать начал?
   Я смутился.
   – А это плохо?
   – Плохо? Шутишь? Это поразительно. Я таких скоростных впервые вижу. Мы вообще за твою психику боялись, не ребенок ведь, двадцать лет, беспокоились, разговоры о магии могут и рассудка лишить. А он, гляди-ка, тому, что дар имеет, обрадовался, да еще и сам практиковаться начал.
   Теперь я уже точно ничего не понимал. Известие о магии меня, конечно, поразило, но не до такой же степени, чтобы свихнуться. И, вообще, все это казалось чертовски интересным.
   – А что моя реакция необычна? - спросил я.
   – О да, - Захар глянул на меня со смесью восхищения и ужаса во взгляде, отчего мне стало не по себе. - Мы одному парню так же дар разбудили и все выложили, так он орать начал, что все мы психи. Чуть сам не свихнулся. Повезло, недели через две поверил, наконец, учеником стал по собственному желанию. А ты? Ты ж, только я тебе огонек показал, сразу поверил, да еще и иерархию магов попытался запомнить. А теперь вот с домовыми познакомился.
   Я сидел, уставившись в окно, и пытался прочувствовать свою неординарность.
   – Может, я фантастики много читал? - предположил я после недолгого молчания.
   – Не знаю, - откликнулся Захар. - Кто ж тебя знает, может, у тебя доверчивость в крови.
   И вдруг я неожиданно для самого себя спросил:
   – А у моего отца был дар?
   – Нет, он через поколение ходит.
   – Значит, следующим Ветром будет мой внук?
   – Или внучка. Пол не важен, сила переходит старшему ребенку.
   – Ясно, - протянул я, хотя было вовсе даже ничего не ясно. - А у тебя есть дети?
   Захар покачал головой.