Солодкова Татьяна. Витражи

   – Знаю, а сегодня ты свободен.
   Ее логика убивала. Спросите, почему убивала-то? Да потому, что возразить на нее я ничего не мог, как возразишь человеку, который не просто прав, но и ты согласен с его правотой? В том-то и штука, что никак.
   – Придется проведать, - признал я. Честное слово, я соскучился, но еще больше я устал.
   – Езжай, езжай, - влез в разговор Пурген, которого, кстати, не спрашивали. - Я привык на вашей кроватке спать целый день, так не портите мой рабочий график.
   – Ты не работаешь! - возмутились мы в один голос.
   – Это я-то?! Я?! Да я… Да я…
   – Кот, - напомнил я, хотя мне дико хотелось сказать: "Всего лишь кот".
   – Вот именно что Кот! - гордо заявил Пурген, и мне определенно не показалось, что это слово он произнес с большой буквы. - Я - интеллигент, я - высшее существо, я…
   Он не договорил, вернее не довозмущался. Я сделал всего лишь легкое движение рукой, и у кота пропал голос. Теперь он стоял и продолжал орать, но уже беззвучно.
   – Надоел, - пояснил я в ответ на Ленин недоуменный взгляд.
   Но, оказалось, ее удивило совсем не то, почему я это сделал.
   – Не знала, что ты так умеешь, - сказала она.
   Я пожал плечами:
   – Проще простого, даже заклинания не надо…
   На этот раз не договорил я - Пурген вдруг подскочил и впился зубами мне в руку. Я заорал и подскочил, стряхивая его с кисти, которую он безжалостно прокусил.
   – С ума сошел?! Я тебе что, крыса?!
   Пурген брезгливо фыркнул, его усы были в моей крови.
   – А я тебе не телевизор, у которого можно просто выключить звук, - важно ответил сбесившийся кот. - Надо же мне было голос восстановить.
   – И для этого надо было меня кусать? - взвился я. - Больно, между прочим!
   – Ну и дурак,- обласкал меня наглый котище, - пять лет учишься, а ни черта не знаешь. Конечно, надо было кусать, а как еще? Кровь мага Стихии, чтоб ты знал, творит волшебные вещи.
   Я не нашел слов. Про кровь мне никто не рассказывал, да и я нигде ничего подобного не читал.
   И, пока я искал, что бы ответить, Пурген поставил хвост трубой и шагом собаки президента вышел из комнаты.
   Н-да… дела…
   Я глянул на Лену: она давилась смехом.
   – Что?! - обиделся я.
   – Он тебя уделал, - она все-таки расхохоталась.
   Я только скорчил рожу.
   Черт! Пурген действительно меня "уделал"! Ну, Красов… Почему какой-то там кот, пусть даже и мой, знает больше меня? И почему я вечно обнаруживаю, что, говоря словами Пургена, "ни черта не знаю"? Да потому, что обучение мое не закончилось, умотал Захар в Москву, а я должен был доучиваться сам. Только в книжках, оказывается, есть далеко не все. А Захар… За пять лет проведал один раз, хотя ему тоже не так уж трудно переместиться, он там занят не больше, чем был здесь, это у меня нет ни секунды свободной…
   – Почему Захар не научил меня всему, - горько задал я риторический вопрос. - Неужели такая большая разница между столицей и провинцией?
   – Я думала, ты больше не переживаешь по этому поводу, - Ленчик серьезно так на меня посмотрела.
   – Он бросил меня, променял на столицу…
   – Но ведь он спрашивал твоего согласия.
   – Конечно, - я невольно поморщился. - Он спросил: "Денис, ты не против?" А сам так и светился от счастья, что его туда позвали. Я что, изверг, что ли? Если бы я его удерживал, было бы хуже, он бы просто возненавидел меня за то, что я задушил его мечту. Он не хотел оставаться, как я мог его не пустить? К тому же я ведь тоже однажды разочаровал его до слез, так что мы квиты…
   – Но? - подтолкнула она меня.
   – Но Захар меня кинул. Он же был мне не просто наставником, я считал его другом.
   – Может, тебе стоит с ним поговорить?
   – Нет, - я замотал головой, - не хочу. Когда он приезжал я ни словом об этом не обмолвился, теперь поздно. В конце концов, он счастлив там, а я ему никто, просто один из учеников… Прости, - я встал и достал из кармана куртки сигареты. Лена ничего не сказала, я уже миллион раз обещал бросить и ей, и себе, но эти пять лет не давали передыха, а сигареты, как ни странно, снимали стресс, в конце концов, я же маг-целитель, рак легких мне при желании не грозит.
   Я вышел на балкон, настроение стало наисквернейшее. Вот так обычная перепалка с котом напомнила обо всем сразу: и о том, что я по-прежнему ничего не знаю. И о Захаре.
   Я закурил, все еще думая об этом. Я никогда бы не смог так поступить со своим учеником. Никогда. Учитель рано или поздно должен отпускать на волю своего подопечного, но только когда тот готов. А я готов не был. Ну и что, что я сделал невозможное и помирил черных и белых, это ведь не означает, что я сформировавшийся маг? Конечно же, нет.
   Да как же он мог?…
   Я бы никогда не поступил так со своим учеником… Право, у меня никогда не будет учеников. И не надо. И слава богу. Только этого не хватало, неучу учить неучей… Чему я могу научить? Разве что курить. Но, в любом случае, как Захар я не поступил бы никогда. Если я тогда довел его до слез, но потом сделал над собой усилие и выполнил свой долг, то он просто… он меня предал. Надеюсь, он счастлив там, куда так стремился…
   – Денечка! - не могла нарадоваться нашему появлению бабушка. - Леночка! Наконец-то! Заждались вас!
   Светка же даже не оторвалась от книги, которую читала, развалившись в удобном глубоком кресле. Ясное дело, притворяется, что знает буквы. Светка с книгой - явление настолько редкое, что я даже удивился.
   Зато то, что она выдала вместо приветствия, было полностью в ее стиле.
   – Эта она заждалась, - буркнула девчонка. - Мне-то и так неплохо.
   – Поверь, Светочка, мы не к тебе, - огрызнулся я.
   – Да пожалуйста! - она сорвалась с кресла и умчалась в другую комнату, хлопнув дверью.
   – Чего это она? - не понял я. Светка, конечно, не подарок, но не законченная же дура. Ладно, мне она не рада, но Ленке могла бы сказать простое: "Привет"! Язык, что ли отломится?
   Бабушка пожала плечами:
   – Третий день такая. Ума не приложу, что с ней.
   – А нечего и прикладывать, - вмешалась Лена. - Неужели не ясно, что с ней?
   – Нет, - ответили мы с бабулей в один голос.
   В ответ Лена снисходительно улыбнулась:
   – Неужели не догадываетесь? В личной жизни у нее проблемы, разве не понятно? Причем, что-то серьезное.
   – Развод, - съехидничал я.
   Лена скривилась:
   – Очень смешно. Пойду с ней поговорю.
   – Она заперлась, - предупредила бабушка.
   Я потер щеку, вспоминая Ленкину пощечину, приводящую в чувство, как электрошок. Помнится, тогда она взломала замок моей комнаты обычной шпилькой…
   – Не беспокойся, - заверил я. - Лена умеет выводить людей из депрессии.
   – Постараюсь.
   И Лена отправилась к моей неразумной сестрице, а мы с бабулей пошли на кухню. Когда-то эта квартира принадлежала Захару, а на этой самой кухне он варил какие-то снадобья. Может, именно поэтому я не очень любил здесь бывать.
   – Чай будешь? - спросила ба.
   Я устроился на стуле.
   – А кофе есть?
   – Чай, - непреклонно повторила она, - хватит травить себя кофеином, - это уж точно, в последнее время я перенял у Акварели способ приготовления питья. Теперь это был не кофе, растворенный в воде, а вода, растворенная в кофе, раньше мне это казалось гадостью, а потом почему-то понравилось.
   – Да ладно тебе, - отмахнулся я. - У меня здоровье крепкое.
   – И поэтому ты по-прежнему куришь? Верно? - она налила мне чая с мятой и села напротив.
   – Да, - признался я.
   Тогда она посмотрела на меня серьезно-серьезно:
   – Тяжело тебе?
   – Да нет, - ответил я. - Нормально.
   – Правда? - в ее взгляде была тревога. В каждую нашу встречу бабушка все время боялась увидеть во мне признаки сумасшествия, как у деда.
   – Конечно, правда. Времени нет, это правда, да, не так легко, но терпимо, я сам выбрал такую жизнь, и я сам с ней справляюсь, поверь мне.
   – Ты всегда мне это говоришь.
   – Потому что я всегда так считаю.
   – А с Леночкой у вас как? - похоже, после того, как долго меня не видела, бабуля решила учинить допрос с пристрастием.
   – Отлично! - я улыбнулся. - Уж в этом-то ты мне поверишь? У нас все просто замечательно.
   – А дети? - не унималась бабушка, наконец-то добравшись до неуловимого внука.- Денис, вам же уже почти по двадцать пять и…
   – Бабушка! - взвыл я. - Какие дети! Хватит меня допрашивать. Все хорошо, если что-то произойдет, плохое или хорошее, я обязательно сам расскажу.
   Бабуля надулась.
   – Уже спросить ничего нельзя, - проворчала она. - Кстати, знаешь, кто мне на днях звонил?
   Я развел руками в воздухе:
   – Понятия не имею.
   – И тебе не интересно? - прищурилась она.
   – А ты как думаешь? Кто звонил? Какой-нибудь старый друг?
   – Захар Титов, - выдала она. - Помнишь такого?
   – Захар?! - не поверил я, и мое удивление тут же превратилось в подозрение. - Зачем?
   – О тебе спрашивал, - ответила бабушка. - Говорит, что ты ему радостно сообщаешь, что счастлив до коликов и имеешь все, чего душе угодно. Ты, правда, ему это сказал?
   – Про колики я не говорил.
   – Денис! Не паясничай! - не выдержала бабушка моей несерьезности.
   – Ну, сказал я ему это, так что с того? Пусть себе живет и радуется в своей Москве, делать мне, что ли, больше нечего, чтобы жаловаться ему по пустякам.
   – Он сказал, что ты навешал ему лапшу, что у тебя полно свободного времени, - неумолимо продолжала бабушка, - что Красов тебе во всем помогает… Продолжать?
   – Не надо, - я помотал головой, - я все прекрасно помню.
   – Так зачем ты ему соврал?
   – Зачем? - я встал и заходил по кухне. - Неужели не ясно зачем? Он приезжал три года назад, потом забыл обо мне, а две недели назад вдруг спохватился и давай тревожиться, как я там. По-твоему, это нормально? Так относятся к посторонним, вот я и ответил ему вежливо, как постороннему: "Спасибо, все хорошо. До встречи". Он мне ничего не должен, вот и незачем мне грузить его своими проблемами. Эй! - вдруг спохватился я. - Надеюсь, ты ничего ему ничего не сказала?
   Ба поморщилась:
   – Хотела сказать, что он бесчувственная скотина, помешанная на карьере, но… Что мне с тобой из-за него отношения портить?
   – Спасибо, - поблагодарил я.
   – Зря ты это, высказал бы ему все.
   – Человек вправе исполнять свои мечты. Именно это он и делает.
   – А тебя не беспокоит то, что он не с того не с сего забеспокоился?
   – Ностальгия, - я пожал плечами. - Не все ли равно? Он позвонил, мы пообщались минут пять, ну и ладно.
   Не ладно, уж я-то знал, что не ладно. Когда после пяти минут разговора он сказал: "Ну, мне пора",- мне было обидно до слез.
   – Денис… - не знаю уж, что бабуля хотела мне еще сказать, но она не договорила, потому что у меня засветилось серебряное кольцо.
   – Слушаю, - тут же ответил я в рубин.
   – Ты мне нужен, - раздался голос Красова, - сейчас.
   – Сейчас?! - возмутился я. - У меня первый выходной за полгода!
   – У магов нет выходных, - отрезал Красов, - через пять минут жду тебя в офисе, - и оборвал связь.
   – Гад! - у меня было дикое желание снять кольцо с пальца и швырнуть его подальше, желательно в окно.
   – Не ругайся, - попросила бабушка.
   – Ага! Не трать время на ругань, а пойди и задуши Красова…
   Так как Красова я собирался душить исключительно на словах, ба обреченно поинтересовалась:
   – Когда в следующий раз наведаешься? - она к нам не ездила, потому что знала, меня постоянно нет дома.
   – Не знаю, - честно ответил я. - Я позвоню.
   Она вздохнула:
   – Скоро я буду узнавать тебя только по голосу.
   Я чмокнул ее в щеку.
   – Извини. Я сейчас Лене скажу, и ухожу.
   – И как она тебя терпит? - сварливо заявила ба. "Так же, как ты терпела дедушку". Но вслух о деде я напоминать не стал.
   – Спроси у нее как, - отозвался я и пошел к Светкиной комнате. - Можно? - я постучал.
   В ответ была тишина.
   – Эй! - я постучал снова. - Вы там живые?
   Я толкнул дверь, она оказалась не заперта. Дверь распахнулась, и мне предстало странное зрелище: и Лена, и Света - обе - сидели на кровати с заплаканными лицами. Ну, Ленка дает! И когда успела?
   Но прежде, чем я успел что-либо спросить, Лена вытерла слезы тыльной стороной ладони и быстро пояснила:
   – Бабы дуры не потому что дуры, а потому что бабы. Ничего не спрашивай!
   Светка же тем временем изучала свои руки с таким видом, будто на них грибы выросли.
   – Меня Красов вызвал, - покаялся я.
   – Интересно, я одна, кому хочется его придушить?
   – Нет, - признался я.
   – Что ж, - сцен Лена устраивать не собиралась, она знала, за кого выходит замуж с самого начала, - пока.
   – Пока. Пока, Светка!
   – Пока, - буркнула девчонка и совсем тихо добавила: - Все они такие…
   Я не стал выяснять, что она имела в виду, и переместился Коротким путем.
   Вам, наверное, интересно, откуда у магов офис, если его недавно не было. А вот теперь есть! Это у нашего магического руководства новое веяние - подражать Москве. Нет, я ничего не имею против столицы, но я считаю, что она такая одна и нечего ей подражать. А Красов с Сыриным этого не понимают, год назад они сняли помещение в центре города, гордо обозвали его: "офис" - и теперь собирались там для решения вопросов, которые требуют обсуждения. Меня же туда вызывали, исключительно чтобы сделать очередной выговор. Так что сразу приготовился к перепалке.
   – Здравствуй, - поприветствовал меня в коридоре Федор Слесарев, орудующий шваброй так же рьяно, как моя подъездная Каусария Кутузовна. Федору было около сорока и магической силы у него практически не было, так, совсем слабая, чуть больше, чем у Лены, которая могла только видеть домовых и разговаривать с животными. Дар у Слесарева вообще пробудили совершенно случайно. Делать такого посредственного мага не имело смысла, просто кто-то из сильных был неосторожен, и теперь Федор узнал, что в его крови есть магия, хоть и слабенькая. Но тайна была раскрыта, и сам Слесарев отнесся к этому вполне оптимистично и заявил, что раз он маг, то хочет приносить пользу, хоть полы мыть у сильных магов, и… короче, "добрый" и напрочь лишенный чувства юмора Красов воспринял его слова буквально и сделал его уборщиком.
   – Петр Иванович ждет? - поинтересовался я.
   – У-у! - Федор даже глаза закатил. - Рвет и мечет! Просто зверствует с самого утра. А пацана-то вообще, наверно, замучил.
   – Какого пацана? - переспросил я. В офисе я уже давненько не был и немного отстал от жизни.
   – Так этого, - Федор почесал макушку, - ученика он себе завел. Второй месяц мучаются оба.
   – Ага, Красова замучаешь, - хмыкнул я.
   Федор согласно кивнул, но промолчал - очень уж он дорожил своей работой, хоть и незамысловатой, но все-таки среди магов.
   А я вошел в кабинет Красова.
   С первого взгляда я понял, что начальство не в духе… черт, даже в ярости.
   – Что я сделал на этот раз? - невинно поинтересовался я прежде, чем он начал на меня орать.
   – Ты с каждым днем позоришь имя мага Стихии!!!
   У-у, как все запущено, еще чуть-чуть, и он обвинит меня в том, что потопили станцию "Мир".
   – И чем же это я так себя опозорил? - не дожидаясь приглашения, я отодвинул ногой стул и уселся. Это деревья умирают стоя, а я, во-первых, не дерево, и, во-вторых, ругань Красова не смертельна.
   – Ты бессмысленно тратишь драгоценные силы!
   – Мои, как хочу, так и трачу, - огрызнулся я.
   – Но лечить семидесятилетнюю старуху!
   Ах, вот оно даже как, он ко мне слежку, значит, приставил! Это кто еще кого позорит?! Эта хваленая белая магия опять подложила мне свинью. Нет, под "свиньей" я имею в виду не шпиона и не сам факт слежки, а кое-кого, кто сидел напротив меня.
   – А вам-то сколько лет? - сквозь зубы процедил я.
   – Сто десять.
   – Так кто из вас больший старик?
   – Я бессмертен!
   – А еще заодно и безжизнен. Это все, зачем вы меня позвали в выходной - почитать нотацию и еще раз показать, что прав я, а не вы? Давите авторитетом на Сырина, меня не прогнете.
   – На Юрия не надо давить, - ответил Красов, - он и сам все понимает.
   – Рад за него. А, кстати, где он?
   – Занят, - процедил мой отвратительный собеседник, что означало: "Это не твое дело".
   – Занят, так занят, - я пожал плечами, если бы я сказал, что соскучился, то соврал бы, а по пустякам я не вру.
   – Денис, ты когда-нибудь повзрослеешь? - вздохнул Петр Иванович, чем очень меня удивил, так как в его тоне больше не было ни гнева, ни брезгливости.
   – А я еще маленький? - одна говорит, что мне давно пора заводить детей, другой - что мое место в детском саду. Не поймешь.
   – Ты не маленький, - по-прежнему спокойно ответил он, - ты неразумный. Тратишь время и силы на индивидуумы, которые не представляют ценности для общества в целом.
   – А разве не каждая жизнь бесценна?
   – Не всегда.
   – Никогда в это не поверю, - не сдавался я.
   – Когда повзрослеешь, поверишь.
   Вид у него был такой, будто он придумал способ заставить меня повзрослеть. К сожалению, я не ошибся.
   – Что ты знаешь о магах первого разряда? - спросил Красов, подтверждая мое предположение.
   – То, что они вымерли, - тут же ответил я.
   – А еще?
   И я начал сыпать книжными знаниями:
   – Раньше существовали очень сильные маги, своеобразная прослойка между второразрядными и магами Стихий, но Стихиям они уступали не намного. Потом, около трехсот лет назад, их число резко сократилось, а еще спустя сто лет не осталось ни одного, теперь вы, маги второго разряда, самые сильные после магов Стихий. Пожалуй, это все.
   – Неплохо, - кивнул Красов. - А что бы ты сказал на то, что в мире существует еще один маг первого ранга?
   Ответ: "То, что это невозможно" - застыл у меня на языке, уж кому, если не мне, знать, что невозможного не существует?
   – И где же этот маг? - вместо этого спросил я.
   Красов откинулся на спинку стула и сложил пальцы домиком.
   – Представь себе, здесь, во Владивостоке.
   – Здесь? - даже не поверил я. - Здесь, единственный во всем мире?
   – Именно. Ему еще нет шестнадцати, и он ничего не умеет, но он истинный и последний маг первого ранга.
   – Последний из могикан, - пробормотал я.
   – Важнее.
   Так, Красов совсем не шутит, похоже, дело серьезное.
   – Так это и есть ваш новый ученик? - догадался я.
   – Да, только он больше не мой.
   – То есть? - я ничего не понял.
   – А то, - Красов нервно дернул уголком губ, - что, несмотря на природную силу, он не поддается обучению, он меня не слушает, не уважает и не желает ничему учиться. Но маги вымирают, ты не хуже меня понимаешь, что потеря мага первого разряда - больше, чем просто потеря.
   Я вынужден был согласиться, да, магом быть не просто, но некоторые из нас приносят огромную пользу.
   – Хорошо, что ты ради разнообразия согласен и не споришь, - кивнул Красов и проговорил в свое кольцо: - Стас, иди сюда, - ему что-то ответили, что-то явно для него неприятное, потому что Красов аж скривился. - Я сказал: иди сюда! Живо!
   Через миг в кабинет через дверь вошел невысокий голубоглазый пацан с взъерошенными соломенными волосами.
   – По вашему приказанию прибыл, - доложил он тоном, полным сарказма. - Чего желаете?
   Но Красов, как ни странно, пропустил эту реплику мимо ушей.
   – Знакомьтесь, - торжественно произнес он. - Стас Кравченко. А это, Стас, маг Стихии, Денис Ветров, твой новый учитель.

3 глава

   Я еще в школе понял, что в учителя идут только очень смелые люди. Легко ли передать свои знания другому? А что делать, если этот другой не желает притворяться губкой и впитывать каждое твое слово?

   А потом я понял еще кое-что: по своей воле я никогда не стал бы преподавателем.
   – Что?!! - заорали мы с пацаном в один голос.
   Зато у Красова лицо приняло такое выражение, какое бывает у кота, обожравшегося сметаной.
   – Что слышали, - прямо-таки промурлыкал он. - Денис, ты теперь будешь учить Стаса.
   Нет, ну у меня практически не было слов от возмущения. Ну какой из меня учитель?! Я только "плохому" могу научить, как мальчик из "Ералаша".
   – Он? - в свою очередь поморщился мальчишка.
   – Вы спятили! - я даже со стула подскочил. - Я сам так и не закончил обучение! Мой кот знает больше меня!
   – Кот? - переспросил Стас, не более радостный от последней новости, чем я. Похоже, он решил, что я идиот.
   – Кот! - обозлился я. - Вот именно, что даже кот!
   – Ну и что? - улыбнулся Красов, бог ты мой, я в жизни не видел на его лице такой счастливой улыбки! - Вы же одинаковые, у вас получится.
   – Мы?! - возмутились мы в один голос.
   – Вы. Да вы только посмотрите на себя: один в один.
   Я недоуменно уставился на пацана. М-да, если мне обрубить ноги, обесцветить волосы, вставить голубые линзы и в довершение сделать пластическую операцию, то да, мы просто близнецы.
   – В каком, интересно, месте мы похожи?
   – Ни в каком, - ответил Стас прежде, чем Красов раскрыл рот.
   – Вы справитесь, - лениво еще раз повторил он.
   – Нет, - процедил я, - мы не справимся.
   – Это решать мне.
   – Даже не подумаю ему подчиняться, - тем временем вздыбился Стас.
   Отлично, если у нас с ним, действительно есть что-то общее, то это желание не связываться друг с другом. Мороки, что ли, мало? Мне только этого не хватало…
   – Подчинишься, - в голосе Красова послышалась угроза.
   – Нет!
   Так не пойдет, у нас получилась какая-то перебранка и ничего больше, так того и гляди, Красов добьется желаемого, а меня это полностью не устраивало.
   Наверное, мой взгляд говорил о многом, потому что Красов указал Стасу на дверь:
   – Подожди своего учителя там.
   – Не собираюсь.
   – Вон!!! Эй, Федор, забери его!
   Дверь распахнулась, и на пороге появился наш верный швейцар-уборщик.
   – Пошли, Стас, - позвал он.
   – Нет, - уперся мальчишка.
   – Пойдем, - Слесарев потянул его за рукав, - пошли, не зли начальство зря.
   – Они мне не начальство! - старательному Федору все же удалось вытолкать его за дверь, и последний вопль донесся уже из коридора.
   Отлично, стало тише.
   – Я не возьму на себя такую ответственность, - сказал я уже спокойно, когда мы остались вдвоем.
   – Возьмешь, - настаивал Красов.
   – Но вы же сами только что говорили, что я ничего не умею и ничего не знаю. Чему я могу его научить?
   – Тому, чему не смог я. Стас очень талантливый, но он не хочет учиться. Твоя задача его заставить, научить тому, что умеешь ты, и - главное - он никому не доверяет, научи его доверять.
   – Помилуйте, я не Господь Бог! - воскликнул я.
   – Это точно, - прищурился Красов, - и ты знаешь, я тебя отнюдь не боготворю, но ты дикий упрямец, единственный из тех, кого я знаю, кто может переубедить Стаса, потому что он не менее упрям.
   – А если я не соглашусь?
   – Мы потеряем мага первого разряда, ты же понимаешь.
   – Но я не хочу!
   – Помнится, ты и магом быть не хотел.
   "Я и сейчас не хочу. Хочу забрать Ленку и уехать с ней подальше, не переместиться, а именно уехать, так, чтобы все о нас забыли. Хочу не вскакивать среди ночи и не бежать спасать очередного несчастного. Хочу наконец перестать быть связующим звеном между черными и белыми. Хочу быть просто человеком".
   Но все это я не могу себе позволить, потому что я ежедневно я спасаю десятки жизней…
   – Стас будет очень полезен обществу, - словно прочитав мои мысли, сказал Красов.
   – Неужели, кроме меня, его некому поручить? - не верил я. Я чувствовал, что попался, что мои благие намерения меня доконают, а еще я чувствовал, что согласился еще тогда, когда Стас был здесь.
   – Упрямей тебя - никого.
   – Спасибочки…
   – Ему придется жить у тебя, я сейчас займусь одним делом, и присутствие Стаса мне помешает. Его вещи доставит домовой.
   А вот теперь я по-настоящему вспылил:
   – Ало! - я помахал рукой у него перед носом. - Я живу не один. У меня есть жена.
   – Она же знает, кто ты, к тому же, у тебя две комнаты…
   Я молчал, чувствуя, что заботы росли прямо-таки у меня на глазах.
   – К тому же я не собираюсь бросать работу, - это была моя последняя отговорка, но и она не прошла.
   – Совмещай, - Красов пожал плечами и протянул мне папку с бумагами.
   – Что это?
   – Досье на твоего ученика, разумеется.
   Я выдохнул воздух через сжатые зубы. Да уж, попал, так попал. Но, что самое страшное, я мог отказаться, послать Красова к черту, и черта с два он смог бы меня заставить, но… как я уже говорил, благие намерения меня погубят.
   – Хорошо, - я взял папку в руки, - но, если через месяц ничего не изменится, вы его у меня заберете.
   – Непременно.
   Нет, его улыбочка просто сводила меня с ума.
   – Вас это так радует, не так ли? - я не выдержал и спросил у него прямо.
   – Ну, еще бы.
   – Рад за вас, - процедил я.
   – А я за тебя, - он искренне веселился. - Ты, кажется, учился всего месяц, вот и попробуй повторить опыт только на Стасе.
   – Непременно, - передразнил я и вышел вон.
   Но не успел я еще закрыть дверь, как до меня донесся голос наглого пацана, которого мне теперь надлежало учить.
   – … да ему лет-то сколько, - вещал Стас, причем, явно обо мне, - тоже мне, учитель.
   – Ты его недооцениваешь, - вступился за меня Федор. - Денис, может, и молод еще, но опыта ему не занимать, к тому же, у него необыкновенная сила и…
   Я громко хлопнул дверью, и Слесарев смущенно замолчал.
   – Спасибо, Федор, но расхваливать меня не надо, - сказал я.
   – У него и не получилось, - фыркнул Стас, он сидел на столе, вальяжно раскинувшись, болтал одной ногой, а другую, согнув в колене, водрузил прямо на столешницу.
   – И не надо, - отозвался я. - Пошли, ты идешь со мной.
   Он прищурился:
   – С какой это стати?
   – Кажется, Красов объяснил: ты мой ученик.
   – А-а,- протянул Стас, - а я-то думал, ты сообщишь мне что-нибудь новенькое.