Страница:
Божием то, что говорится там о действии Любви в мире: "Любовь долготерпит,
милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не
бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется
неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется,
все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся,
и языки умолкнут, и знание упразднится" (1 Кор. 13, 4-8). "Более же всего
облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства" (Кол. 3, 14).
"В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в
страхе есть мучение" (1 Ин. 4, 18). "Если мы любим друг друга, то Бог в нас
пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас" (1 Ин. 4, 12). "Кто не любит,
тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь" (1 Ин. 4, 8).
Неизвестный. Из всего тобой сказанного о Боге всего доступнее моему
пониманию то, что ты сказал сейчас. Но как связать это с триединством?
Любовь есть единое начало, и "лица" Божии раздробляют его в нашем
представлении.
Духовник. Нисколько. Существо Божие едино. Это существо Любовь. А
Ипостаси -- это три лица единой Сущности. Нам открыто, что Бог Отец был
всегда. Бог Сын предвечно рожден от Него, Бог Дух Святый предвечно от Него
исходит.
Неизвестный. Опять недоумение. Бог Отец был всегда. Бог Сын рождается
от Отца, Бог Дух Святый от Него исходит. Но ведь понятие "рождения" и
"исхождения", что бы они в отношении Бога ни обозначали, во всяком случае
показывают какое-то новое, раньше не бывшее состояние. Значит раньше всегда
был Бог Отец, потом уже Бог Сын и Бог Дух Святый. Но если они начали быть
потом, то как же они могут быть едиными по существу?
Духовник. Опять ты не можешь отрешиться от своих вещественных
представлений и неизбежно связанных с ними понятий времени и пространства.
То подобие триединства в нашей личности, о котором я говорил тебе, должно
быть перенесено в вечность, когда мы переходим мыслию к Божеству. Если бы мы
сказали: воля человеческая рождается от ума и чувства человека, исходит от
его сознания -- разве это значило бы, что во времени ум был раньше воли и
раньше чувства? Взаимоотношение лиц Пресвятой Троицы стоит вне вопроса о
сложности Божества по существу во времени. Мы должны сделать внутреннее
усилие, отрешиться от конечных представлений, подняться духом до созерцания
вечности, и там за пределами временного вещественного бытия откроется нам
вечно пребывающий Бог, в вечности рожденный от Отца Сын, с вечности исшедший
от Отца Святый Дух. Не было момента, когда не было Сына или не было Духа
Святаго. Нет для них Начала во времени. Они были всегда, как и Бог Отец, ибо
Они -- тот же единый по существу Бог. Всегда Бог был Пресвятой Троицей, и
всегда был Бог Отец, рожденный Им Сын и исходящий от Отца Дух Святый.
Неизвестный. К моему удивлению, несмотря на явную бездоказательность и
фантастичность того, что ты сейчас говоришь, -- это не кажется мне безусловно
нелепым. Не знаю, будет ли это и тоща, когда ты перейдешь к вопросу об
Искуплении. Ведь за учением об Искуплении стоит явно раздельное
представление о лицах Божиих. Как возможно удержать при этом и представление
о единстве Существа Божия, для меня совершенно непонятно!
Духовник. К этому вопросу мы теперь и перейдем. Вспомни твой вопрос о
грехе и страдании. Созданный Богом человек, образ и подобие Божие, собой
соединивший с Божеством весь мир, в своем произволении выбрал путь, не
совпадающий с Божественной Волей. Следствием этого было отпадение от
Божества и начало жизни вне Бога. Восстанавливался невидимый хаос, явилось
зло, страдание и смерть. Мог ли человек сам воссоединиться с Богом? Нет.
Ведь жизнь в соответствии с волей Божественной могла быть потому, что
человек был с Богом, Его свободная воля была достаточна для того, чтобы
сохранить это единство. Но ей было совершенно не по силам без Бога, самой
выйти из поднявшегося после отпадения общего хаоса, вновь восстановить общую
гармонию. Ведь вместе с человеком начал жить вне Бога весь мир. Таким
образом, ему надлежало и весь мир возвратить к единству в Боге. Но это еще
не все. Зло явилось в мире. И сколько бы человек сам ни исправлял свою
жизнь, оно не могло быть уничтожено. Сам человек не мог сделать его как бы
не бывшим. При этих условиях не могло быть восстановлено абсолютной
гармонии, а, значит, и безусловного единства с Богом. Между тем и в таком
отпадшем состоянии не мог существовать мир, так как этого не могла допустить
Любовь Божия. И вот Сам Бог-Любовь восхотел сделать то, что не мог сделать
человек. Сам Бог восхотел воссоединить человека, а через него и весь мир, с
Богом. Воссоединить не насильно, не путем механической причинной
зависимости, а сохраняя в полном объеме человеческую свободу. Бог Отец, как
совершенный Разум, помыслил отдать этому делу Искупления Своего Единородного
Сына, в предведении Своем зная все, что будет. Должен был воплотиться и жить
среди людей Сын Божий, второе Лицо Пресвятой Троицы Господь наш Иисус
Христос. Он должен был стать человеком, оставаясь Богом. В Нем должно быть
два естества и две воли: Божественная и человеческая. Он должен был иметь
все, кроме греха. Зло, воцарившееся в мире, должно было убить воплотившегося
Богочеловека. И это величайшее злодеяние должен был простить людям Христос,
в этом прощении вновь излив на мир всю полноту любви Божией. Человек вновь
примирялся в Спасителе с Богом, в нем восстанавливалось единство,
уничтожался силою Любви и прощения грех, совершенный Адамом. Этим
удовлетворялось требование и Божественной Любви, и Божественной Правды.
Восстанавливалась абсолютная гармония, побеждалась смерть воскресением
Богочеловека Господа нашего Иисуса Христа. Подобно тому, как из персти был
создан первый человек Адам, так же из новой Персти, падшего человечества,
восставал второй Адам -- Христос. Первый Адам соединял с Богом мир -- и второй
Адам -- Христос соединял с Богом мир отпавший. Все люди могут войти в это
единство с Богом через веру в Христа воскресшего. Эта вера соединяет
человека с Христом, вместе с тем восстанавливает его в общем единстве с
Богом. Человек через веру в Христа, сораспинаясь Ему, делается участником
Искупления, совоскресает и совозносится с Ним, делается наследником и
сопричастником вечной жизни. Ему вновь открывается путь к богосовершенству.
А вместе с человеком воссоединяется с Богом и вся тварь. Как говорит
Апостол: "...вся тварь совокупно стенает и мучится доныне" (Рим. 8, 22). Но
она "с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась
суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь
освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих" (Рим. 8,
19-21). Таким образом, вера в Христа освобождает от греха, страдания и
смерти человека и весь мир. Прочти об этом слова Писания. Не почувствуешь ли
и ты в них силу Божественного откровения: "Как в Адаме все умирают, так во
Христе все оживут" (1 Кор. 15, 22). "...Первый человек Адам стал душою
живущею; а последний Адам есть дух животворящий". "Первый человек -- из
земли, перстный; второй человек -- Господь с неба. Каков перстный, таковы и
перстные; и каков небесный, таковы и небесные. И как мы носили образ
перстного, будем носить и образ небесного" (1 Кор. 15, 45, 47-49).
Неизвестный. Да, картина величественная, что и говорить. Но ты уж
прости. Я подойду к этой величественной картине и начну спрашивать не как
художник, а как грубый профан: что это за краска и чем вы покрывали холст?
Духовник. Спрашивай непременно.
Неизвестный. Начну с того, на чем ты кончил: "Вера в Христа освобождает
от греха, страданий и смерти". Как же "освобождает", когда и по сие время
кругом царствуют и зло, и страдание, и смерть! Ты говоришь, что Христос на
Голгофе искупил первородный грех Адама и тем дал возможность верующим в Него
освободиться от греха и его следствий -- страдания и смерти. Но видим мы на
деле совсем другое. Все люди -- и верующие и неверующие -- делают пакости,
мучаются всю свою жизнь и в конце концов все без исключения умирают. Ты
говоришь -- мир спасен, а я вижу и после распятия Христа все те же зло,
страдание и смерть, которые были и до Его распятия.
Духовник. Тут нет никакого противоречия. То, что сделано Христом,
сделано для вечного бытия мира. Восстановлена и гармония жизни в вечности:
зло уничтожено, потому что дана возможность святости. Нет боли страдания,
потому что вновь открыт человеку путь для вечного блаженства. Побеждена
смерть, потому что воскрес Христос и нас ждет всеобщее воскресение. Но
процесс земной жизни продолжается по-прежнему, и могло ли быть иначе? Мир во
зле лежит, как и после грехопадения, потому что оно запечатлено в его
тленной телесности. Идет процесс, в котором постепенно через веру приемлют
человеческие души то, что дал им Христос. Христос -- это путь спасения. Путь
жизни, возможный для всякого, кто отойдет от мира, во зле лежащего, и станет
жить во Христе. Прочти об этом слово Божие: "...но как вы участвуете в
Христовых страданиях, радуйтесь, да и в явление славы Его возрадуетесь и
восторжествуете" (1 Пет. 4, 13). "...Дарованы нам великие и драгоценные
обетования, дабы вы через них соделались причастниками Божеского естества,
удалившись от господствующего в мире растления похотью" (2 Пет. 1, 4). "Не
медлит Господь исполнением обетования, как некоторые почитают то медлением;
но долготерпит нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к
покаянию" (2 Пет. 3, 9), "ибо если устами твоими будешь исповедовать Иисуса
Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то
спасешься" (Рим. 10, 9).
Неизвестный. Положим, так. Положим, Искупление действительно могло быть
совершено, и в то же время процесс жизни мог продолжаться по-прежнему.
Результаты Искупления отодвинуты до конца процесса, потому что самый процесс
во времени -- необходимое условие Искупления. Это можно понять. Но какую
бездну вопросов и недоумении вызывает само учение об Искуплении! Прежде
всего о смысле Искупления. Воплотился и стал жить среди людей Сын Божий.
Люди убили Его, то есть совершили злодеяние, несоизмеримо большее, чем грех
Адама в раю. Там съели запрещенный плод -- нарушили заповедь Божию, здесь --
распяли на кресте Самого Бога. И вдруг это убийство, это ужасающее злодеяние
не погубило мир окончательно, а напротив, спасло его. Тут есть какая-то
чудовищная несообразность. Если Бог хотел примириться с человеком, не проще
ли было просто его простить, а не ждать, когда человек совершит грех,
превышающий все его прежние грехи?
Духовник. В твоих вопросах все от мудрости человеческой. И мудрость
человеческая, действительно, бессильна ответить на них. Ты прав. Если бы
прощение было достаточно для восстановления бытия вселенной, каким оно было
до грехопадения человека, то, конечно, не для чего было бы страдать Христу.
Но могло ли оно быть достаточным? Прощение уже было дано в тот момент, когда
было решение Божие о спасении мира жертвою Сына, потому что, только простив,
можно было сделать то, что сделал людям Бог. Очевидно, эта жертва для того и
нужна была, чтобы дарованное прощение могло спасти мир. Ошибка человеческой
мудрости состоит в том, что она все мыслит, разделяя на отдельные части, как
разделяется на отдельные части вещество. Эта мудрость, не способная
постигать бесконечное, тем самым лишена способности постигнуть и
нераздельное. Надо подняться духовным созерцанием до чувствования единства
вселенной в Боге и понять, что после первородного греха не стало прежнего
мира. Грех мог быть прощен, это то, что мог дать Бог людям. Но чтобы
искупить человека, имеющего свободную волю, значит, не насильно, этого
прощения было недостаточно. Что-то человек должен был сделать, чтобы вновь
было единство, чтобы не было всех следствий происшедшего отпадения.
Очевидно, человеку должна была даться возможность перерождения из падшего
состояния в новое, блаженное, где была бы, как в раю, жизнь вечная. Опять
величайшая тайна, но верою мы чувствуем ее Божественную истинность:
восстановление единства с Богом, перерождение человека, уничтожение всех
последствий греха и удовлетворение Абсолютной Правды Божией, нарушенной
грехом, требовали такой жертвы, такого совершенного выражения Любви, такого
полного слияния воли человеческой с волей Божией, которое мог дать только
Богочеловек. Вспомни учение о Пресвятой Троице, о предвечном рождении Сына.
Какая же более Абсолютная жертва может быть, чем жертва возлюбленным Сыном
Своим? И в Искуплении эта Абсолютная жертва приносится. Какое более
совершенное выражение любви может быть, чем готовность отдать себя за
освобождение мира от всех его грехов -- и это дано было в добровольной
голгофской смерти, где отдал жизнь Свою Иисус Христос за спасение людей, где
молился за распинавших Его и все простил Своим врагам. Какое же более
совершенное соответствие воли человеческой с волей Божественной могло быть,
чем соответствие их в лице Богочеловека? И это дано было в Божией и
человеческой воле воплотившегося Сына. Не через злодеяние и больший грех,
чем грех Адама, спасен мир -- злодеяние было лишь последним пределом этого
падения, а жертвою, любовию и совершенным единством воли человеческой с
волей Божественной.
Человек делается участником Искупления через свою веру, ибо вера делает
его сопричастником и креста, и Голгофы, и Воскресения.
Неизвестный. Хорошо. Ты объяснил мне смысл Искупления. Но мой ум не
удовлетворяется этим. Он спрашивает дальше: как возможно воплощение Божие.
Как от женщины мог родиться Богочеловек? Куда девался Бог после воплощения?
Или Бог разделился? Часть Его осталась в Пресвятой Троице, а часть заключена
была в Христе? Как могло быть в Христе две воли? Значит, теперь, когда
Христос соединился с Богом Отцом и Духом Святым, там еще в состав Божества
вошла и Его человеческая воля?
Духовник. Ты остаешься всеми своими чувствами и всем своим разумением в
мире вещественном, среди преходящего по законам физического бытия и в то же
время хочешь понять то, чего не могут постигнуть Ангелы. Как возможно
воплощение Божие? Как от женщины мог родиться Богочеловек? Здесь тайна,
приблизиться к которой возможно лишь внутренним особым чувствованием. Надо
войти в сферу иного бытия. Надо освободить дух свой от рабского подчинения
восприятиям вещественной жизни. Как возможно бытие видимого мира? Как
возможно соединение души человека с его телом? И в жизни, и в бытии мира, и
в существовании души человеческой открывается тот другой мир, но там он
заслонен чем-то доступным восприятию и наших внешних чувств, а здесь стоит
перед нами нечто величайшее, внушающее нам благоговейный трепет, о чем мы и
мыслить не дерзаем и с чего совлечено все косное, вещественное, доступное
для земного разума нашего. Ты ничего не можешь сказать по существу о том,
как зарождается жизнь, но ты не чувствуешь бессилия своего разума перед
зарождением всякой жизни только потому, что можешь описать внешний
биологический процесс зарождения. Ты ничего не можешь сказать, как
воплотилась в физическом теле душа человеческая. Но ты не чувствуешь здесь
тайны, потому что не хочешь видеть в человеке ничего, кроме физической его
природы. Но и зарождение жизни, и соединение с телом души непостижимы для
разума, как явления, выходящие за грань чисто вещественного бытия. Ты не
отрицаешь их не потому, что можешь понять, а потому, что они постоянно перед
тобой. Не отрицай же и тайну Боговоплощения, не дерзай говорить: как от
женщины мог родиться Бог, -- только потому, что не можешь понять этого своим
разумом. Тебя утверждает в истинности естественного рождения несомненность
факта, отрицать который было бы бессмысленно. Пусть утвердит тебя в
истинности Боговоплощения то, что без этого бессмысленными и неразрешимыми
окажутся все основные вопросы мироздания. Выйди через внутреннее
самоуглубление на светлый простор чувствования иной, потусторонней жизни и
не разумом, а всем существом своим прими это великое дело Божественного
домостроительства. Не спрашивай, как сбылись таинственные слова: "Дух Святый
найдет на тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя". Не пытайся, загрязненный
грехами, входить во святая святых веры, а с благоговением почти Чистейшую и
Пресвятую Деву Марию, сей великой тайне послужившую.
Совершенно ни с чем несообразны в применении к миру духовному и все
остальные твои вопросы: куда девался Бог после воплощения, как могли быть во
Христе две воли и входит ли теперь воля человеческая в состав Божественной
Сущности. Здесь каждый вопрос предполагает вещественные свойства, меру,
число, сложность. Ты уподобляешься здесь человеку, который бы спрашивал,
какой свет у звука или хотел бы измерить аршином вес тел. Все имеет свои
свойства, иное свойство света, иное свойство звука, иное измерение тяжести,
иное протяженности. И число в применении к понятию воли не то значит, что в
применении к исчислению количества вещества. Здесь оно указывает лишь на то,
что то единое, воплотившееся, что есть "Сын Божий", -- имело не сложное в
земном смысле, но и не слитное в земном же смысле начало человеческое,
свободную человеческую волю. Это делало воплотившееся Слово Богочеловеком,
Это было основное условие Искупления. Только благодаря такому непостижимому
соединению и могла быть принесена жертва за людей, только через это и мог
быть спасен мир. Куда девалась воля человеческая? Воля человеческая не была
"составною частью" в материальном смысле -- это было то, что делало вторым
Лицом Пресвятой Троицы предвечное Слово, -- Господом нашим Иисусом Христом.
Ясно, что как было Слово, так Оно и осталось, и то, что произошло после
Боговоплощения не меняло сущности Божества, а лишь по-новому Его открывало в
мире.
Неизвестный. Допускаю условно, что все тобою сказанное Истина. Но
неужели ты считаешь истиной и Воскресение Христово? Неужели твой разум не
протестует против веры, что Христос три дня лежал в гробу, потом ходил по
земле, говорил с учениками, ел перед ними в доказательство того, что Он не
дух, и в то же время проходил через запертые двери. По происшествии сорока
дней на глазах у всех учеников улетел на небо!
Духовник. Да, верую. Верую и исповедую, что Христос воскрес из мертвых
по плоти, в течение сорока дней являлся ученикам своим, говоря им о Царствии
Божием, и затем вознесся на глазах своих учеников. Без этой веры нет
христианства. "...Если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна,
тщетна и вера ваша" (1 Кор. 15, 14).
Что тебе мешает уверовать в эту истину? Необычайность события? Люди не
воскресают? Это не соответствует естественному порядку? Но разве обычный
порядок касается Богочеловека, воплотившегося Сына Божия? Каким образом
можно решать вопрос о единственном факте на основании многих фактов, но
происходящих совершенно на других основаниях? Почему твой разум, если он
хоть сколько-нибудь приблизился к истинному пониманию смерти, не может
принять воскресения Того, кто уничтожил причину смерти, соединив Божеское и
Человеческое. Почему может быть неприемлемой для твоего разума вера в
Воскресение, если ты отрешишься от нелепого понимания жизни как вещества,
находящегося в движении, и если для тебя строение материи не будет
исчерпываться "комбинацией атомов" и ты признаешь в материальном мире
духовную нетленную основу? Небольшое усилие ума и чувства легко освободят
тебя от препятствий принять истину Воскресения. И тогда почувствуется тобой
вся сила тех оснований, на которых эта вера утверждается. Она утверждается
прежде всего на пророчествах. В Библии говорится о грядущем Спасителе со
всеми подробностями. Вся история земной жизни Христа, с указанием не только
событий, но и мест, где они будут совершаться, рассказана в них, как будто
бы говорят очевидцы. Во-вторых, свидетельство Его учеников. Эти
свидетельства исполнены такой силы, дышат такой правдивостью, что им
невозможно не верить. Да, кроме того, совершенно нелепой и необъяснимой
являлась бы вся история первоначального христианства, если бы проповедь
Апостолов не утверждалась на действительном событии Как в самом деле понять,
что тысячи людей делались христианами, принимали веру в Христа воскресшего,
то есть нечто совершенно несообразное для разума, если бы слушающие не
чувствовали в словах Апостолов достоверного свидетельства очевидцев? Как
возможно объяснить мученичество, готовность понести какие угодно истязания,
если одни проповедовали заведомую ложь, а другие почему-то верили этой
нелепой лжи?
Если бы ничего иного нельзя было бы сказать в утверждении веры в
Воскресение, то одной эпохи мученичества было бы достаточно, чтобы утвердить
эту веру.
Неизвестный. Подожди, но почему ты совершенно обходишь молчанием
новейшую теорию, что Христа вовсе не было, что это просто миф, созданный
народной фантазией в течение нескольких веков.
Духовник. Новейшая теория! Но, во-первых, этой новейшей теории без
малого сто лет. Во-вторых, когда она появилась, не богословы, а историки,
филологи и археологи, -- словом, все европейские ученые отвергли ее столь
единодушно, что она была безнадежно сдана в архив. Ведь надо было для
принятия этой "теории" уничтожить все памятники, все документы, всю историю,
не только первых веков христианства, но и историю Римской империи. Не
богословы, а историки и филологи, кропотливые кабинетные специалисты,
изучавшие каждое слово, каждую черточку в дошедших до нас памятниках, не
могли отодвинуть время написания книг Нового Завета дальше конца первого
века. Я не говорю об этой "новейшей теории" потому, что ее современное
извлечение из научного архива можно объяснить мотивами, ничего общего не
имеющими ни с научной теорией, ни с богословием, ни вообще с какими бы то ни
было исследованиями истины. Это возможно назвать на современном языке
"агитацией" против Христа. Какое же нам с тобой до этого дело, когда наша
цель узнать истину, ибо без этой Истины жизнь для нас не имеет никакого
смысла.
Неизвестный. Пусть так. Я слушаю твои рассуждения дальше.
Духовник. Кроме этих, так сказать внешних оснований для веры в
Воскресение, могут быть еще более твердые основания се -- внутреннего
порядка. Воскресение Христа завершает дело Искупления и решает вопрос о зле,
страдании и смерти. Воскресение это окончательная победа над злом,
восстановление блаженства и упразднение смерти. Страдание человека и
"стенание" всей твари, неизбежная смерть всего живущего, превращающая жизнь
в безнадежный, безвыходный и бессмысленный хаос, в Воскресении получают свое
разрешение. Путем Искупления достигается новое вечное бытие, вечное Царство
Божие. Ты вспомни только изумительные слова Божественного откровения:
"...мы, -- говорит Ап. Петр, -- ожидаем нового неба и новой земли, на которых
обитает правда" (2 Пет. 3, 13). "Придет же день Господень, как тать ночью, и
тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и
все дела на ней сгорят" (2 Пет. 3, 10). "А затем конец, когда Он предаст
Царство Богу и Отцу, когда упразднит всякое начальство и всякую власть и
силу. Ибо ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги
Свои. Последний же враг истребится -- смерть". "...Да будет Бог во всем".
"Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение
ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а
мы изменимся. Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному
сему облечься в бессмертие" (1 Кор. 15, 24-26, 28, 51-53). "Они не будут уже
ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной... и отрет
Бог всякую слезу с очей их" (Откр. 7, 16-17).
Неизвестный. Постой, постой! А как же ад? Ты говоришь -- все новое,
новое небо и новая земля, "Бог во всем", "отрет всякую слезу"... А как же
муки вечные, плач и скрежет зубов? Те-то слезы никто не ототрет? Так они и
останутся на веки вечные... Где же победа над страданиями? Где же твоя
"абсолютная гарантия"?
Духовник. Да. Страшен вопрос о вечных мучениях. Но и здесь главная
трудность лежит все в той же нашей порабощенности земному. Под словом
"мучение" мы разумеем страдания, подобные нашим земным страданиям. Но "муки
вечные" -- нечто совершенно иное. Ты должен всегда помнить, что они не есть
внешнее "наказание", а есть как бы неизбежное следствие грешного состояния
души, окончательно возлюбившей зло, избравшей себе путь вне Бога. Это не
боль физическая и не скорбь душевная, известные здесь, а совершенно особое
состояние, которое есть вечная смерть. Не потому будет оно, что Бог не даст
грешникам прощения, а потому что они в свободном своем произволении встанут
вне Бога.
Все сделал Господь, чтобы люди могли спастись. Он дал им всю
возможность для этого. Но за них своей Божественной волей, то есть лишив их
свободы, Он сделать их участниками спасения не может. После смерти неведомый
нам процесс в смысле окончательного самоопределения души к добру или злу,
очевидно, будет продолжаться до Страшного Суда, -- ибо действенны здесь
молитвы Церкви. И вот после Страшного Суда, когда окончательно определится
душа человеческая в свободном произволении своем к добру или злу, как
милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не
бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется
неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется,
все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся,
и языки умолкнут, и знание упразднится" (1 Кор. 13, 4-8). "Более же всего
облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства" (Кол. 3, 14).
"В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в
страхе есть мучение" (1 Ин. 4, 18). "Если мы любим друг друга, то Бог в нас
пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас" (1 Ин. 4, 12). "Кто не любит,
тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь" (1 Ин. 4, 8).
Неизвестный. Из всего тобой сказанного о Боге всего доступнее моему
пониманию то, что ты сказал сейчас. Но как связать это с триединством?
Любовь есть единое начало, и "лица" Божии раздробляют его в нашем
представлении.
Духовник. Нисколько. Существо Божие едино. Это существо Любовь. А
Ипостаси -- это три лица единой Сущности. Нам открыто, что Бог Отец был
всегда. Бог Сын предвечно рожден от Него, Бог Дух Святый предвечно от Него
исходит.
Неизвестный. Опять недоумение. Бог Отец был всегда. Бог Сын рождается
от Отца, Бог Дух Святый от Него исходит. Но ведь понятие "рождения" и
"исхождения", что бы они в отношении Бога ни обозначали, во всяком случае
показывают какое-то новое, раньше не бывшее состояние. Значит раньше всегда
был Бог Отец, потом уже Бог Сын и Бог Дух Святый. Но если они начали быть
потом, то как же они могут быть едиными по существу?
Духовник. Опять ты не можешь отрешиться от своих вещественных
представлений и неизбежно связанных с ними понятий времени и пространства.
То подобие триединства в нашей личности, о котором я говорил тебе, должно
быть перенесено в вечность, когда мы переходим мыслию к Божеству. Если бы мы
сказали: воля человеческая рождается от ума и чувства человека, исходит от
его сознания -- разве это значило бы, что во времени ум был раньше воли и
раньше чувства? Взаимоотношение лиц Пресвятой Троицы стоит вне вопроса о
сложности Божества по существу во времени. Мы должны сделать внутреннее
усилие, отрешиться от конечных представлений, подняться духом до созерцания
вечности, и там за пределами временного вещественного бытия откроется нам
вечно пребывающий Бог, в вечности рожденный от Отца Сын, с вечности исшедший
от Отца Святый Дух. Не было момента, когда не было Сына или не было Духа
Святаго. Нет для них Начала во времени. Они были всегда, как и Бог Отец, ибо
Они -- тот же единый по существу Бог. Всегда Бог был Пресвятой Троицей, и
всегда был Бог Отец, рожденный Им Сын и исходящий от Отца Дух Святый.
Неизвестный. К моему удивлению, несмотря на явную бездоказательность и
фантастичность того, что ты сейчас говоришь, -- это не кажется мне безусловно
нелепым. Не знаю, будет ли это и тоща, когда ты перейдешь к вопросу об
Искуплении. Ведь за учением об Искуплении стоит явно раздельное
представление о лицах Божиих. Как возможно удержать при этом и представление
о единстве Существа Божия, для меня совершенно непонятно!
Духовник. К этому вопросу мы теперь и перейдем. Вспомни твой вопрос о
грехе и страдании. Созданный Богом человек, образ и подобие Божие, собой
соединивший с Божеством весь мир, в своем произволении выбрал путь, не
совпадающий с Божественной Волей. Следствием этого было отпадение от
Божества и начало жизни вне Бога. Восстанавливался невидимый хаос, явилось
зло, страдание и смерть. Мог ли человек сам воссоединиться с Богом? Нет.
Ведь жизнь в соответствии с волей Божественной могла быть потому, что
человек был с Богом, Его свободная воля была достаточна для того, чтобы
сохранить это единство. Но ей было совершенно не по силам без Бога, самой
выйти из поднявшегося после отпадения общего хаоса, вновь восстановить общую
гармонию. Ведь вместе с человеком начал жить вне Бога весь мир. Таким
образом, ему надлежало и весь мир возвратить к единству в Боге. Но это еще
не все. Зло явилось в мире. И сколько бы человек сам ни исправлял свою
жизнь, оно не могло быть уничтожено. Сам человек не мог сделать его как бы
не бывшим. При этих условиях не могло быть восстановлено абсолютной
гармонии, а, значит, и безусловного единства с Богом. Между тем и в таком
отпадшем состоянии не мог существовать мир, так как этого не могла допустить
Любовь Божия. И вот Сам Бог-Любовь восхотел сделать то, что не мог сделать
человек. Сам Бог восхотел воссоединить человека, а через него и весь мир, с
Богом. Воссоединить не насильно, не путем механической причинной
зависимости, а сохраняя в полном объеме человеческую свободу. Бог Отец, как
совершенный Разум, помыслил отдать этому делу Искупления Своего Единородного
Сына, в предведении Своем зная все, что будет. Должен был воплотиться и жить
среди людей Сын Божий, второе Лицо Пресвятой Троицы Господь наш Иисус
Христос. Он должен был стать человеком, оставаясь Богом. В Нем должно быть
два естества и две воли: Божественная и человеческая. Он должен был иметь
все, кроме греха. Зло, воцарившееся в мире, должно было убить воплотившегося
Богочеловека. И это величайшее злодеяние должен был простить людям Христос,
в этом прощении вновь излив на мир всю полноту любви Божией. Человек вновь
примирялся в Спасителе с Богом, в нем восстанавливалось единство,
уничтожался силою Любви и прощения грех, совершенный Адамом. Этим
удовлетворялось требование и Божественной Любви, и Божественной Правды.
Восстанавливалась абсолютная гармония, побеждалась смерть воскресением
Богочеловека Господа нашего Иисуса Христа. Подобно тому, как из персти был
создан первый человек Адам, так же из новой Персти, падшего человечества,
восставал второй Адам -- Христос. Первый Адам соединял с Богом мир -- и второй
Адам -- Христос соединял с Богом мир отпавший. Все люди могут войти в это
единство с Богом через веру в Христа воскресшего. Эта вера соединяет
человека с Христом, вместе с тем восстанавливает его в общем единстве с
Богом. Человек через веру в Христа, сораспинаясь Ему, делается участником
Искупления, совоскресает и совозносится с Ним, делается наследником и
сопричастником вечной жизни. Ему вновь открывается путь к богосовершенству.
А вместе с человеком воссоединяется с Богом и вся тварь. Как говорит
Апостол: "...вся тварь совокупно стенает и мучится доныне" (Рим. 8, 22). Но
она "с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась
суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь
освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих" (Рим. 8,
19-21). Таким образом, вера в Христа освобождает от греха, страдания и
смерти человека и весь мир. Прочти об этом слова Писания. Не почувствуешь ли
и ты в них силу Божественного откровения: "Как в Адаме все умирают, так во
Христе все оживут" (1 Кор. 15, 22). "...Первый человек Адам стал душою
живущею; а последний Адам есть дух животворящий". "Первый человек -- из
земли, перстный; второй человек -- Господь с неба. Каков перстный, таковы и
перстные; и каков небесный, таковы и небесные. И как мы носили образ
перстного, будем носить и образ небесного" (1 Кор. 15, 45, 47-49).
Неизвестный. Да, картина величественная, что и говорить. Но ты уж
прости. Я подойду к этой величественной картине и начну спрашивать не как
художник, а как грубый профан: что это за краска и чем вы покрывали холст?
Духовник. Спрашивай непременно.
Неизвестный. Начну с того, на чем ты кончил: "Вера в Христа освобождает
от греха, страданий и смерти". Как же "освобождает", когда и по сие время
кругом царствуют и зло, и страдание, и смерть! Ты говоришь, что Христос на
Голгофе искупил первородный грех Адама и тем дал возможность верующим в Него
освободиться от греха и его следствий -- страдания и смерти. Но видим мы на
деле совсем другое. Все люди -- и верующие и неверующие -- делают пакости,
мучаются всю свою жизнь и в конце концов все без исключения умирают. Ты
говоришь -- мир спасен, а я вижу и после распятия Христа все те же зло,
страдание и смерть, которые были и до Его распятия.
Духовник. Тут нет никакого противоречия. То, что сделано Христом,
сделано для вечного бытия мира. Восстановлена и гармония жизни в вечности:
зло уничтожено, потому что дана возможность святости. Нет боли страдания,
потому что вновь открыт человеку путь для вечного блаженства. Побеждена
смерть, потому что воскрес Христос и нас ждет всеобщее воскресение. Но
процесс земной жизни продолжается по-прежнему, и могло ли быть иначе? Мир во
зле лежит, как и после грехопадения, потому что оно запечатлено в его
тленной телесности. Идет процесс, в котором постепенно через веру приемлют
человеческие души то, что дал им Христос. Христос -- это путь спасения. Путь
жизни, возможный для всякого, кто отойдет от мира, во зле лежащего, и станет
жить во Христе. Прочти об этом слово Божие: "...но как вы участвуете в
Христовых страданиях, радуйтесь, да и в явление славы Его возрадуетесь и
восторжествуете" (1 Пет. 4, 13). "...Дарованы нам великие и драгоценные
обетования, дабы вы через них соделались причастниками Божеского естества,
удалившись от господствующего в мире растления похотью" (2 Пет. 1, 4). "Не
медлит Господь исполнением обетования, как некоторые почитают то медлением;
но долготерпит нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к
покаянию" (2 Пет. 3, 9), "ибо если устами твоими будешь исповедовать Иисуса
Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то
спасешься" (Рим. 10, 9).
Неизвестный. Положим, так. Положим, Искупление действительно могло быть
совершено, и в то же время процесс жизни мог продолжаться по-прежнему.
Результаты Искупления отодвинуты до конца процесса, потому что самый процесс
во времени -- необходимое условие Искупления. Это можно понять. Но какую
бездну вопросов и недоумении вызывает само учение об Искуплении! Прежде
всего о смысле Искупления. Воплотился и стал жить среди людей Сын Божий.
Люди убили Его, то есть совершили злодеяние, несоизмеримо большее, чем грех
Адама в раю. Там съели запрещенный плод -- нарушили заповедь Божию, здесь --
распяли на кресте Самого Бога. И вдруг это убийство, это ужасающее злодеяние
не погубило мир окончательно, а напротив, спасло его. Тут есть какая-то
чудовищная несообразность. Если Бог хотел примириться с человеком, не проще
ли было просто его простить, а не ждать, когда человек совершит грех,
превышающий все его прежние грехи?
Духовник. В твоих вопросах все от мудрости человеческой. И мудрость
человеческая, действительно, бессильна ответить на них. Ты прав. Если бы
прощение было достаточно для восстановления бытия вселенной, каким оно было
до грехопадения человека, то, конечно, не для чего было бы страдать Христу.
Но могло ли оно быть достаточным? Прощение уже было дано в тот момент, когда
было решение Божие о спасении мира жертвою Сына, потому что, только простив,
можно было сделать то, что сделал людям Бог. Очевидно, эта жертва для того и
нужна была, чтобы дарованное прощение могло спасти мир. Ошибка человеческой
мудрости состоит в том, что она все мыслит, разделяя на отдельные части, как
разделяется на отдельные части вещество. Эта мудрость, не способная
постигать бесконечное, тем самым лишена способности постигнуть и
нераздельное. Надо подняться духовным созерцанием до чувствования единства
вселенной в Боге и понять, что после первородного греха не стало прежнего
мира. Грех мог быть прощен, это то, что мог дать Бог людям. Но чтобы
искупить человека, имеющего свободную волю, значит, не насильно, этого
прощения было недостаточно. Что-то человек должен был сделать, чтобы вновь
было единство, чтобы не было всех следствий происшедшего отпадения.
Очевидно, человеку должна была даться возможность перерождения из падшего
состояния в новое, блаженное, где была бы, как в раю, жизнь вечная. Опять
величайшая тайна, но верою мы чувствуем ее Божественную истинность:
восстановление единства с Богом, перерождение человека, уничтожение всех
последствий греха и удовлетворение Абсолютной Правды Божией, нарушенной
грехом, требовали такой жертвы, такого совершенного выражения Любви, такого
полного слияния воли человеческой с волей Божией, которое мог дать только
Богочеловек. Вспомни учение о Пресвятой Троице, о предвечном рождении Сына.
Какая же более Абсолютная жертва может быть, чем жертва возлюбленным Сыном
Своим? И в Искуплении эта Абсолютная жертва приносится. Какое более
совершенное выражение любви может быть, чем готовность отдать себя за
освобождение мира от всех его грехов -- и это дано было в добровольной
голгофской смерти, где отдал жизнь Свою Иисус Христос за спасение людей, где
молился за распинавших Его и все простил Своим врагам. Какое же более
совершенное соответствие воли человеческой с волей Божественной могло быть,
чем соответствие их в лице Богочеловека? И это дано было в Божией и
человеческой воле воплотившегося Сына. Не через злодеяние и больший грех,
чем грех Адама, спасен мир -- злодеяние было лишь последним пределом этого
падения, а жертвою, любовию и совершенным единством воли человеческой с
волей Божественной.
Человек делается участником Искупления через свою веру, ибо вера делает
его сопричастником и креста, и Голгофы, и Воскресения.
Неизвестный. Хорошо. Ты объяснил мне смысл Искупления. Но мой ум не
удовлетворяется этим. Он спрашивает дальше: как возможно воплощение Божие.
Как от женщины мог родиться Богочеловек? Куда девался Бог после воплощения?
Или Бог разделился? Часть Его осталась в Пресвятой Троице, а часть заключена
была в Христе? Как могло быть в Христе две воли? Значит, теперь, когда
Христос соединился с Богом Отцом и Духом Святым, там еще в состав Божества
вошла и Его человеческая воля?
Духовник. Ты остаешься всеми своими чувствами и всем своим разумением в
мире вещественном, среди преходящего по законам физического бытия и в то же
время хочешь понять то, чего не могут постигнуть Ангелы. Как возможно
воплощение Божие? Как от женщины мог родиться Богочеловек? Здесь тайна,
приблизиться к которой возможно лишь внутренним особым чувствованием. Надо
войти в сферу иного бытия. Надо освободить дух свой от рабского подчинения
восприятиям вещественной жизни. Как возможно бытие видимого мира? Как
возможно соединение души человека с его телом? И в жизни, и в бытии мира, и
в существовании души человеческой открывается тот другой мир, но там он
заслонен чем-то доступным восприятию и наших внешних чувств, а здесь стоит
перед нами нечто величайшее, внушающее нам благоговейный трепет, о чем мы и
мыслить не дерзаем и с чего совлечено все косное, вещественное, доступное
для земного разума нашего. Ты ничего не можешь сказать по существу о том,
как зарождается жизнь, но ты не чувствуешь бессилия своего разума перед
зарождением всякой жизни только потому, что можешь описать внешний
биологический процесс зарождения. Ты ничего не можешь сказать, как
воплотилась в физическом теле душа человеческая. Но ты не чувствуешь здесь
тайны, потому что не хочешь видеть в человеке ничего, кроме физической его
природы. Но и зарождение жизни, и соединение с телом души непостижимы для
разума, как явления, выходящие за грань чисто вещественного бытия. Ты не
отрицаешь их не потому, что можешь понять, а потому, что они постоянно перед
тобой. Не отрицай же и тайну Боговоплощения, не дерзай говорить: как от
женщины мог родиться Бог, -- только потому, что не можешь понять этого своим
разумом. Тебя утверждает в истинности естественного рождения несомненность
факта, отрицать который было бы бессмысленно. Пусть утвердит тебя в
истинности Боговоплощения то, что без этого бессмысленными и неразрешимыми
окажутся все основные вопросы мироздания. Выйди через внутреннее
самоуглубление на светлый простор чувствования иной, потусторонней жизни и
не разумом, а всем существом своим прими это великое дело Божественного
домостроительства. Не спрашивай, как сбылись таинственные слова: "Дух Святый
найдет на тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя". Не пытайся, загрязненный
грехами, входить во святая святых веры, а с благоговением почти Чистейшую и
Пресвятую Деву Марию, сей великой тайне послужившую.
Совершенно ни с чем несообразны в применении к миру духовному и все
остальные твои вопросы: куда девался Бог после воплощения, как могли быть во
Христе две воли и входит ли теперь воля человеческая в состав Божественной
Сущности. Здесь каждый вопрос предполагает вещественные свойства, меру,
число, сложность. Ты уподобляешься здесь человеку, который бы спрашивал,
какой свет у звука или хотел бы измерить аршином вес тел. Все имеет свои
свойства, иное свойство света, иное свойство звука, иное измерение тяжести,
иное протяженности. И число в применении к понятию воли не то значит, что в
применении к исчислению количества вещества. Здесь оно указывает лишь на то,
что то единое, воплотившееся, что есть "Сын Божий", -- имело не сложное в
земном смысле, но и не слитное в земном же смысле начало человеческое,
свободную человеческую волю. Это делало воплотившееся Слово Богочеловеком,
Это было основное условие Искупления. Только благодаря такому непостижимому
соединению и могла быть принесена жертва за людей, только через это и мог
быть спасен мир. Куда девалась воля человеческая? Воля человеческая не была
"составною частью" в материальном смысле -- это было то, что делало вторым
Лицом Пресвятой Троицы предвечное Слово, -- Господом нашим Иисусом Христом.
Ясно, что как было Слово, так Оно и осталось, и то, что произошло после
Боговоплощения не меняло сущности Божества, а лишь по-новому Его открывало в
мире.
Неизвестный. Допускаю условно, что все тобою сказанное Истина. Но
неужели ты считаешь истиной и Воскресение Христово? Неужели твой разум не
протестует против веры, что Христос три дня лежал в гробу, потом ходил по
земле, говорил с учениками, ел перед ними в доказательство того, что Он не
дух, и в то же время проходил через запертые двери. По происшествии сорока
дней на глазах у всех учеников улетел на небо!
Духовник. Да, верую. Верую и исповедую, что Христос воскрес из мертвых
по плоти, в течение сорока дней являлся ученикам своим, говоря им о Царствии
Божием, и затем вознесся на глазах своих учеников. Без этой веры нет
христианства. "...Если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна,
тщетна и вера ваша" (1 Кор. 15, 14).
Что тебе мешает уверовать в эту истину? Необычайность события? Люди не
воскресают? Это не соответствует естественному порядку? Но разве обычный
порядок касается Богочеловека, воплотившегося Сына Божия? Каким образом
можно решать вопрос о единственном факте на основании многих фактов, но
происходящих совершенно на других основаниях? Почему твой разум, если он
хоть сколько-нибудь приблизился к истинному пониманию смерти, не может
принять воскресения Того, кто уничтожил причину смерти, соединив Божеское и
Человеческое. Почему может быть неприемлемой для твоего разума вера в
Воскресение, если ты отрешишься от нелепого понимания жизни как вещества,
находящегося в движении, и если для тебя строение материи не будет
исчерпываться "комбинацией атомов" и ты признаешь в материальном мире
духовную нетленную основу? Небольшое усилие ума и чувства легко освободят
тебя от препятствий принять истину Воскресения. И тогда почувствуется тобой
вся сила тех оснований, на которых эта вера утверждается. Она утверждается
прежде всего на пророчествах. В Библии говорится о грядущем Спасителе со
всеми подробностями. Вся история земной жизни Христа, с указанием не только
событий, но и мест, где они будут совершаться, рассказана в них, как будто
бы говорят очевидцы. Во-вторых, свидетельство Его учеников. Эти
свидетельства исполнены такой силы, дышат такой правдивостью, что им
невозможно не верить. Да, кроме того, совершенно нелепой и необъяснимой
являлась бы вся история первоначального христианства, если бы проповедь
Апостолов не утверждалась на действительном событии Как в самом деле понять,
что тысячи людей делались христианами, принимали веру в Христа воскресшего,
то есть нечто совершенно несообразное для разума, если бы слушающие не
чувствовали в словах Апостолов достоверного свидетельства очевидцев? Как
возможно объяснить мученичество, готовность понести какие угодно истязания,
если одни проповедовали заведомую ложь, а другие почему-то верили этой
нелепой лжи?
Если бы ничего иного нельзя было бы сказать в утверждении веры в
Воскресение, то одной эпохи мученичества было бы достаточно, чтобы утвердить
эту веру.
Неизвестный. Подожди, но почему ты совершенно обходишь молчанием
новейшую теорию, что Христа вовсе не было, что это просто миф, созданный
народной фантазией в течение нескольких веков.
Духовник. Новейшая теория! Но, во-первых, этой новейшей теории без
малого сто лет. Во-вторых, когда она появилась, не богословы, а историки,
филологи и археологи, -- словом, все европейские ученые отвергли ее столь
единодушно, что она была безнадежно сдана в архив. Ведь надо было для
принятия этой "теории" уничтожить все памятники, все документы, всю историю,
не только первых веков христианства, но и историю Римской империи. Не
богословы, а историки и филологи, кропотливые кабинетные специалисты,
изучавшие каждое слово, каждую черточку в дошедших до нас памятниках, не
могли отодвинуть время написания книг Нового Завета дальше конца первого
века. Я не говорю об этой "новейшей теории" потому, что ее современное
извлечение из научного архива можно объяснить мотивами, ничего общего не
имеющими ни с научной теорией, ни с богословием, ни вообще с какими бы то ни
было исследованиями истины. Это возможно назвать на современном языке
"агитацией" против Христа. Какое же нам с тобой до этого дело, когда наша
цель узнать истину, ибо без этой Истины жизнь для нас не имеет никакого
смысла.
Неизвестный. Пусть так. Я слушаю твои рассуждения дальше.
Духовник. Кроме этих, так сказать внешних оснований для веры в
Воскресение, могут быть еще более твердые основания се -- внутреннего
порядка. Воскресение Христа завершает дело Искупления и решает вопрос о зле,
страдании и смерти. Воскресение это окончательная победа над злом,
восстановление блаженства и упразднение смерти. Страдание человека и
"стенание" всей твари, неизбежная смерть всего живущего, превращающая жизнь
в безнадежный, безвыходный и бессмысленный хаос, в Воскресении получают свое
разрешение. Путем Искупления достигается новое вечное бытие, вечное Царство
Божие. Ты вспомни только изумительные слова Божественного откровения:
"...мы, -- говорит Ап. Петр, -- ожидаем нового неба и новой земли, на которых
обитает правда" (2 Пет. 3, 13). "Придет же день Господень, как тать ночью, и
тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и
все дела на ней сгорят" (2 Пет. 3, 10). "А затем конец, когда Он предаст
Царство Богу и Отцу, когда упразднит всякое начальство и всякую власть и
силу. Ибо ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги
Свои. Последний же враг истребится -- смерть". "...Да будет Бог во всем".
"Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение
ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а
мы изменимся. Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному
сему облечься в бессмертие" (1 Кор. 15, 24-26, 28, 51-53). "Они не будут уже
ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной... и отрет
Бог всякую слезу с очей их" (Откр. 7, 16-17).
Неизвестный. Постой, постой! А как же ад? Ты говоришь -- все новое,
новое небо и новая земля, "Бог во всем", "отрет всякую слезу"... А как же
муки вечные, плач и скрежет зубов? Те-то слезы никто не ототрет? Так они и
останутся на веки вечные... Где же победа над страданиями? Где же твоя
"абсолютная гарантия"?
Духовник. Да. Страшен вопрос о вечных мучениях. Но и здесь главная
трудность лежит все в той же нашей порабощенности земному. Под словом
"мучение" мы разумеем страдания, подобные нашим земным страданиям. Но "муки
вечные" -- нечто совершенно иное. Ты должен всегда помнить, что они не есть
внешнее "наказание", а есть как бы неизбежное следствие грешного состояния
души, окончательно возлюбившей зло, избравшей себе путь вне Бога. Это не
боль физическая и не скорбь душевная, известные здесь, а совершенно особое
состояние, которое есть вечная смерть. Не потому будет оно, что Бог не даст
грешникам прощения, а потому что они в свободном своем произволении встанут
вне Бога.
Все сделал Господь, чтобы люди могли спастись. Он дал им всю
возможность для этого. Но за них своей Божественной волей, то есть лишив их
свободы, Он сделать их участниками спасения не может. После смерти неведомый
нам процесс в смысле окончательного самоопределения души к добру или злу,
очевидно, будет продолжаться до Страшного Суда, -- ибо действенны здесь
молитвы Церкви. И вот после Страшного Суда, когда окончательно определится
душа человеческая в свободном произволении своем к добру или злу, как