Тильман Катарина. Вторая попытка. Книга третья. Пятое время года

необходимости принимать решения, забыть об ответственности...

"Да что со мной такое! -- Сара заставила себя встряхнуться.
-- Все же нормально... с чего это я так раскисла?"

Наверное, она просто устала за эти несколько дней! Пожалуй,
стоит немного отдохнуть -- хотя бы просто покататься по
утреннему городу, поразмыслить спокойно...

Сара медленно вырулила со стоянки, выбрав наугад одну
боковых улиц, усмехнулась невесело: сколько ни катайся, все
равно рано или поздно придется возвращаться на базу...

Впрочем, не исключено, что и не придется: после того, что
она сделала, Гуминский вполне мог выкинуть ее из чрезвычайной
программы! "Ну, и черт с ним, в конце-то концов! -- Сара
сердито встряхнула волосами и едва сдержала желание увеличить
скорость. -- Пусть сначала сам разберется со своими
причудами..."

...Однако в глубине души она понимала, что все не так
просто. Поведение шефа было вызывающим, но внутренне логичным
-- так же, как и поведение Евгения... И Сара чувствовала, что
это одна и та же логика, только в разном выражении!

...Помимо бесконтактного убийства, шеф явно хочет добиться
от Евгения еще какого-то рассказа -- а Евгений упорно пытается
этого избежать, постоянно жертвуя самым дорогим... Но о чем же
еще, кроме бесконтактного убийства, может идти речь?!

Сара чувствовала, что из всего этого хаоса вот-вот вылезет
вопреки известному принципу Оккама какая-то новая сущность -- и
свяжет наконец воедино все неясности! Но как вычислить
_неизвестно что_, если нет никаких фактов?!

...Свисток полицейского вывел ее из задумчивости, возвращая
к окружающей действительности. Странно, она вроде бы ничего не
нарушила... Сара остановила машину, опустила стекло.
Полицейский подошел, представился, взял протянутые документы и
принялся внимательно их изучать, время от времени поглядывая на
Сару. Все это было похоже на обычную проверку, но Сара невольно
забеспокоилась -- что еще могло произойти?

Наконец полицейский вернул документы и махнул жезлом --
поезжайте. Сара двинула машину вперед и, отъехав немного,
обернулась -- но полицейский уже не смотрел ей вслед. "А ведь
верно почуял, страж порядка! -- усмехнулась она. -- У всех у
нас теперь совесть не чиста... и это не скоро пройдет!"

Она вдруг испытала неодолимый приступ ненависти к тому,
кто, все понимая, своим молчанием заставлял своих бывших коллег
брать грех на душу! Если бы Евгений был на их стороне... вот
только мог ли он? Если уже попробовал жутковатую власть
бесконтактного убийства, если она ему понравилась?

Сара вдруг отчетливо представила, как Евгений проделывает
то, от чего только что отказалась она сама -- активизирует
способности своего подопечного... И ему для этого не нужно
использовать ни наркотики, ни внушение! Не здесь ли кроется
тайна странной одновременной гибели Виллерса и Ананича?
Странной, случайной... в последние дни эти слова все чаще
звучат с каким-то жутковатым оттенком!

...Догадывался ли Виллерс? А может, даже знал наверняка?
Этот пропавший дневник... Но тогда почему он никому ничего не
рассказал? Не успел? Или как и Евгений -- поддался соблазну
страшного открытия? Теперь уже не спросишь...

...Повинуясь внезапному порыву, Сара резко развернула
машину, миновала церковь Киры и Марины, объехала стороной
вокзал и после недолгой езды по почти пустому шоссе остановила
машину у ворот Северного кладбища. В этот час она не боялась
встретить здесь кого-то из знакомых, и пройдя несколько аллей,
остановилась... "Максим Иадор Виллерс", -- прочитала она.

Она не стала искать могилу Ананича: Никлас был одинок, и
его так и похоронили в Сент-Меллоне. Казалось, смерть в
последний раз подчеркнула различие двоих приятелей...

...Сара присела на край могильной плиты, едва удержавшись,
чтобы не пнуть ее. Кощунство, конечно, но сейчас она была очень
зла на Виллерса: как он посмел погибнуть, ничего не рассказав,
не оставив даже дневника этой предсказательницы?!

Что ж, похоже, новая сущность наконец обрела имя! Тонечка,
Антонина Горвич... Видимо, она связана с бесконтактным
убийством куда сильнее, чем могло показаться раньше! И в замок
Евгений рвался не из простого любопытства...

Сара сердито одернула себя: не хватало только "впасть в
мистику"! Если что-то существует -- его всегда можно
обнаружить, измерить... Ведь даже Веренков не отрицает
существования в замке какого-то неизвестного парапсихического
явления!

Вот только как за него "ухватиться"? Ехать в гости к графу
Горвичу с измерительной аппаратурой? Евгений один раз уже
съездил... еле ноги унес!

...И тем не менее он снова собирался в Шатогорию --
_зачем_? И добивался установки у себя в доме сверхдальней
аппаратуры -- тоже _зачем_? Сара непроизвольно напряглась,
почувствовав, что вплотную приблизилась к ответу -- если он
вообще существует!

Евгений несомненно пытался на что-то воздействовать и это
что-то потом измерять -- так может быть, "помочь" ему сделать
это? Необязательно же ехать в Шатогорию: достаточно записать
соответствующий альфа-ритм и прокрутить запись с усилением. И
если в ответ действительно будет какой-то отклик...

Сара стремительно вскочила. Наконец-то появился шанс
докопаться до истины! Не было больше ни усталости, ни сомнений
-- только опасение: как бы шеф и в самом деле не отстранил ее
от чрезвычайной программы...

...До базы Сара домчалась почти на крыльях -- и ничуть не
удивилась, когда дежурный охранник передал ей приказ шефа
"немедленно явиться к нему в кабинет". Она внутренне
подобралась: если Гуминский все еще в бешенстве, с ним трудно
будет спорить!

Тишина в коридоре озадачила ее -- обычно первый этаж был
довольно шумным! Отсыпаются после ночных потрясений? Но тогда
не исключено, что Гуминский тоже отдыхает...

...Однако шеф не отдыхал -- во всяком случае, он был у себя
в кабинете. И Сара сразу увидела, что он ничуть не рассержен:
напротив, выглядит как-то странно спокойно. И когда он
посмотрел на Сару, в его взгляде явно читалась... просьба? Но о
чем Гуминский мог бы просить? Какая помощь ему понадобилась?..

-- Что случилось? -- тихо спросила Сара.

-- Я должен вам сказать, -- тихо заговорил Гуминский, не
глядя на нее, -
- что за время вашего отсутствия вы пропустили кое-что
интересное. А именно: два часа назад чрезвычайная программа
объявлена закрытой. Весь исследовательский корпус распущен по
домам... в основном, во внеочередные отпуска.

-- Как?! -- Сара откровенно всполошилась. -- А я... Мне
что, тоже уезжать? Но тогда... Нет, я не понимаю!

-- Правильно не понимаете, -- вздохнул шеф. -- Правильно.
Приготовьтесь: сейчас вам придется услышать нечто достаточно
нетривиальное. И надеюсь, что когда вы будете знать столько же,
сколько я, то согласитесь помочь мне...

-- Помочь? В чем? -- подозрительно переспросила Сара.

Гуминский пожал плечами:

-- В дальнейшем расследовании, разумеется...

x x x

Опомнившись от наркотического дурмана, Юля повела себя
неожиданно спокойно, даже весело -- и Евгений понял, что она
ничего не помнит об отвратительном допросе. Слава богу...
теперь только бы самому не проболтаться ненароком!

Поначалу Евгений испытывал странный стыд: то, что раньше не
имело никакого значения, теперь воспринималось едва ли
болезненно -- и постоянное наблюдение, о котором не забудешь, и
ежеминутная возможность нового допроса, и кошмарное ощущение
своего бессилия перед тюремщиками...

Несомненно, Юля улавливала его эмоции -- но решительно не
собиралась их поддерживать! Непринужденно болтая о каких-то ни
к чему не относящихся пустяках, она аккуратно извлекла из шкафа
поднос с едой, накрыла стол, заставила Евгения "не стоять
посреди комнаты, а пойти в ванну и привести себя в порядок"...

В общем, непонятным образом ей удалось создать иллюзию
обычного воскресного утра -- как будто только вчера Евгений
пригнал со стоянки вертолет, Сэм из деликатности ушел на
внеочередное дежурство, и впереди длинный свободный день,
какая-нибудь интересная вылазка вдвоем, и осталось только
решить, как одеться и что взять с собой...

Ощущение было настолько полным, что Евгений даже не
удивился, услышав за окном шум автомобиля. И только через
несколько долгих секунд вскочил и бросился к окну. За целую
неделю пребывания здесь он не слышал снаружи ничего, кроме
шелеста деревьев да редких голосов! Что случилось?

Звук двигателя, доносился справа, от главного входа. Угол
был слишком большой, однако прижавшись к стеклу лицом, Евгений
все же разглядел небольшой автобус. Но в поле зрения оказалась
только передняя часть, да и то со стороны водителя, и нельзя
было понять, загружается машина или разгружается, или это
вообще какая-то тренировка охраны...

Прошло минут десять-пятнадцать. Юля не выдержала и
вернулась к столу. Евгений не решился последовать за ней, боясь
пропустить что-нибудь важное из происходящего на базе.

Наконец автобус заурчал и тронулся с места. Разворачиваясь,
он показал бок -- и Евгений увидел, что в нем полно народу. Ему
даже показалось, что за занавеской одного из окон мелькнуло
лицо Балашова...

Развернувшись, автобус снова скрылся из виду, на этот раз
окончательно. Удаляющийся гул двигателя быстро растаял в
шелесте листвы.

Как будто ничего и не было... Но ведь он своими глазами все
видел! Евгений вернулся к столу, пытаясь сообразить, что значит
этот поспешный отъезд. Может, его письма уже вызвали какое-то
шевеление внутри СБ? Хорошо если так... Но что если все обстоит
как раз наоборот, и Гуминский просто удалил с базы лишних
свидетелей, чтобы никто не мог помешать ему задавать _странные_
вопросы и любыми способами требовать на них ответа...

Евгений не стал делиться с Юлей своими сомнениями -- хватит
с нее уже полученных потрясений! Но всякий раз, когда в
коридоре слышались шаги, сердце его замирало: не сюда ли?..

Но время шло, а пленников никто не беспокоил. Либо о них
забыли, либо готовили что-то совсем уж непредставимое! Евгений
чувствовал, что еще немного, и он буквально начнет кричать от
нетерпения, и только присутствие Юли заставляло его
сдерживаться и "отгонять" опасные мысли. Несколько раз он едва
удержался, чтобы не включить компьютер и не попытаться снова
войти в сеть: только бы узнать, что происходит на базе!

...Но нет, нельзя рисковать: если его поймают, могут найти
и видеозапись! Разве только просто включить компьютер -- Юле
поиграть, к примеру...

Компьютер и в самом деле оживил Юлю -- она быстро
пробежалась по каталогам, с удовольствием запустила "Лица" и
сразу перешла на свой любимый седьмой уровень, составленный из
"ужасников". Евгений пристроился сбоку. Глядя, как Юля
увлеченно собирает из фрагментов страшные морды, он старался
отвлечься вслед за ней и ни о чем не думать. Кошмарная все-таки
вещь: сдерживаться не только внешне, но и внутренне... впрочем,
кто бы мог подумать, что такое когда-нибудь понадобится!

...Наконец Юле удалось собрать настолько ужасную
физиономию, что она даже вскрикнула от испуга. Евгений невольно
усмехнулся -- его всегда веселила ее искренняя
непосредственность в общении с компьютером. Глядя на экран, он
вдруг вспомнил, что "Лица" можно модифицировать, добавляя любые
изображения -- и поклялся, что как только выберется отсюда,
всунет на седьмой уровень портреты Гуминского, Сары и Балашова
и разошлет новый вариант по компьютерным сетям...

Он не заметил, как открылась дверь -- и стремительно
обернулся, только услышав сзади чьи-то шаги.

-- Сара?! Но как ты здесь...

Евгений запнулся на полуслове. Как же так? Он ведь
собственными глазами видел всеобщий отъезд! Выходит, уехали не
все? Но почему? Или Гуминский, избавляясь от лишних свидетелей,
Сару таковой уже не считает? А может, она теперь с ним "в одной
команде"?..

Усилием воли Евгений взял себя в руки: паника еще никому
никогда не помогала! Он выпрямился, глядя Саре в глаза, потом
не спеша поднялся и пододвинул ей стул.

-- Прошу! -- с почти натуральной насмешкой произнес он.

Сара спокойно приняла любезность, а Евгений украдкой бросил
быстрый взгляд на Юлю: как она? Не слишком ли испуганна? Но по
неподдельному интересу на ее лице понял: она действительно
ничего не помнит -- ни допрос, ни Сару.

Евгений уселся напротив и неожиданно почувствовал какое-то
легкомысленное любопытство: о чем сейчас будет говорить Сара?
Ведь теперь, когда возможности Сэма определены, и чрезвычайная
программа фактически исчерпана, остаются только непростые
вопросы шефа! Но знает ли Сара о них хоть чтонибудь? По ее
поведению этого никак не понять... "Во всяком случае, --
подумал Евгений, -- если она что-то и узнала, то по крайней
мере, не впала в панику... А это уже хорошо!"

-- Вот что, Евгений, -- заговорила наконец Сара. -- То, как
ты вел себя... я потрясена! Вероятно, возможности твоего
подопечного вскружили тебе голову...

-- Вероятно... -- осторожно ответил Евгений. Да, похоже она
ничего не знает о Тонечке. Но как же тогда шеф собирается
использовать ее? Сара не из тех, кто может бездумно выполнять
приказы, не понимая их смысла!

Глядя на напряженное лицо Евгения, Сара неожиданно
вздохнула:

-- Я изо всех сил старалась помочь тебе. Честное слово,
тебе не на что жаловаться!

"Это уже напоминает прощальное слово. Ну, знаете ли..."

-- Я и не жалуюсь!-- резко сказал Евгений. -- Никто не
виноват, что все сложилось так, а не иначе... Хотя все мы могли
вести себя умнее...

Во взгляде Сары промелькнуло удивлением, потом --
совершенно отчетливо! -- жалость...

-- Я понимаю тебя, -- вздохнула она. -- С самого начала эта
проклятая способность развивалась как-то не так... Но мне
кажется сложись судьба твоего подопечного чуть более счастливо,
его способности не развились бы таким страшным образом.

-- А каким образом, по-твоему, они развились бы?

-- В управление случайностями, разумеется. В тот самый
предельный случай дара предсказания, о котором столько
говорилось...

Взгляд ее стал мечтательным: еще бы, такое открытие!
Евгений вспомнил, чем расплатилась за свой дар Тонечка, и ему
стало противно видеть довольное лицо Сары. Впрочем, она очень
быстро овладела собой и вернулась к прежнему деловому тону:

-- Я понимаю, как тебе хотелось сохранить все в тайне. Это
действительно слишком для человека!

-- Кто может решать -- слишком или нет? -- в тон ей
откликнулся Евгений. -- Сэм обладает этой способностью, и с
этим уже ничего не поделаешь...

-- Нет, Евгений, -- мягко, но непреклонно сказала Сара. --
Именно "поделаешь"...

Евгений вскочил:

-- Ты что? Что ты хочешь сказать?

Сара спокойно выдержала его взгляд -- не вскочила, не
выхватила инъектор, даже не отшатнулась.

-- А что ты хочешь? -- тихо произнесла она. -- Если бы ты
не потерял голову, мы могли бы доверить тебе Сэма. Но теперь...
Теперь тебе никто не верит -- а твой подопечный не верит
никому, кроме тебя. Увы, эта ситуация неразрешима, так что, --
она опустила взгляд, -- так что ты сам подписал ему смертный
приговор. Нельзя жертвовать многими жизнями ради одной...

-- Знакомая песня! -- с бессильной злостью закричал
Евгений. -- Очень знакомая... Неужели от страха люди способны
на любое преступление?! Я не понимаю...

Сара молча пережидала взрыв эмоций. Наконец, дождавшись
паузы, сказала отчетливо:

-- Ты мог его спасти. Но не захотел. И теперь, искренне
советую: подумай о себе!

-- О чем именно? -- мрачно поинтересовался Евгений. --
Какую молитву читать перед смертью? Я так понимаю, после Сэма
-- я следующий на очереди...

...Он никогда не думал всерьез о таком исходе -- но голос
все-таки сорвался. Кто теперь может сказать, на что еще
способны его тюремщики?..

-- Нет, Евгений, -- заметила его испуг Сара, -- не
беспокойся: ты останешься жив. Но ты будешь ответственным за
смерть твоего подопечного. И не только по совести -- это,
понятно! -- но и по закону тоже...

Когда профессиональный психолог выступает в роли
инквизитора -- результат бывает впечатляющим. На миг Евгений
действительно ощутил себя виноватым... настолько, что любое
наказание воспринялось бы слишком мягким. Но наваждение, к
счастью, длилось недолго.

-- Я понял, -- отвернувшись, чтобы не видеть Сару, сказал
Евгений, -- и не надо иносказаний. Думаю, вам действительно не
составит труда меня скомпрометировать... Всеобщий позор и лет
двадцать тюрьмы за убийство!

-- Не только, -- продолжила Сара. -- Можешь, если угодно,
добавить еще и похищение...

-- Что?! Какое похищение?

-- Ну, а ты как думал? Вспомни, как ты спрятал Сэма... Это
вполне подходит под статью о похищении.

Евгений не сразу нашелся, что сказать: да, конечно,
формально Сара была совершенно права. И вообще, в биографии
любого человека всегда можно найти достаточно фактов, которые
после некоторой "доработки" превратят его в законченного
злодея!

-- Да, -- произнес он наконец, -- меня много в чем можно
обвинить... если постараться!

-- Ты все правильно понял, -- кивнула Сара. -- Я даже
сочувствую тебе, хотя и мало что могу сделать...

Евгений мгновенно уловил обещание. "Что угодно, только
потянуть время! -
- подумалось ему. -- Письма отправлены четыре дня назад, о
нашей судьбе уже знают, нас вот-вот должны найти... Только
потянуть время!"

-- Чего ты хочешь от меня, Сара? -- прямо спросил он. --
Какие условия твоей помощи?

Она вздохнула:

-- Цинизм не идет тебе, честное слово. А условия моей
помощи... Имей в виду, я ничего не обещаю!

-- В моем положении глупо привередничать, -- Евгений
грустно усмехнулся. -- Даже слабая надежда лучше, чем ничего!

-- Как жаль, -- в голосе Сары послышалась неподдельная
досада, -- что ты слишком поздно стал трезво оценивать свои
силы! Будь ты раньше хоть чутьчуть разумнее... -- Она резко
прервала себя, и уже другим тоном сказала: -- Мне нужны твои
записи. Все, что касается Сэма. Я не верю, что ты их не вел --
для этого ты слишком профессионал!

"Куда отправить ее? -- судорожно соображал Евгений. -- К
нам домой? Глупо... К юлиным родителям? Наверняка там уже тоже
все обшарено... К Василевской? Ну, это совсем надо совесть
потерять... Куда же, куда, черт возьми??!"

-- Ты права, -- откликнулся он. -- Записи действительно
существуют. Я спрятал их, когда понял, что арест неизбежен.

-- И где они?!

"Ну... куда я мог их деть, кроме как передать в адвокатскую
контору? Отдать кому-то из друзей? Только не коллегам, этому
Сара не поверит..."

-- Я отослал их своему старому другу, -- ответил наконец
Евгений. -- Другу детства. Ты, может быть, помнишь: я
рассказывал про него. Валерий Артемьев...

-- Ты настолько доверяешь ему? -- с легким сомнением
спросила Сара

-- Да. Абсолютно.

На этот раз "да" прозвучало совершенно искренне: Евгений
действительно доверял Валерию. Он даже надеялся, что тот
сообразит по ходу дела, чего на самом деле от него требуется.
Пусть сомневается, требует подтверждений -- пусть всеми
способами тянет время!

-- Я дам тебе примерный текст письма, -- после паузы
сказала Сара. -- Ты перепишешь его по-своему и вернешь мне. В
твоих интересах, чтобы твой приятель отдал документы сразу...

-- Я постараюсь, -- кивнул Евгений. -- Но имей в виду, он
не особенно доверчивый.

-- Скажи мне, кто твой друг, -- пробормотала Сара и
неожиданно спросила: -- А чем он, кстати, занимается?

-- Владелец бара.

-- Что-о? -- невозмутимость на мгновение покинула Сару. --
Ну тогда понятно, почему ты выбрал его: если и прочитает, все
равно не поймет!

Евгений промолчал, стараясь не выдать радость: Сара
недооценила противника. Валерий был умнее... гораздо умнее, чем
можно подумать, узнав о его занятии! И возможно, он сумеет
помочь пленникам больше, чем предполагалось...

x x x

Экстрасенсорные поиски базы по карте не принесли результата
-- собственно, Дэн и не особенно на это надеялся. Слишком
разные информационные поля: сотрудники спецслужбы и артист
варьете даже в астральном поле редко встречаются! Но можно было
поступить и по-другому...

-- Если коллеги Евгения уже выяснили, где находится база,
-- заметил он, -- то я могу просто поехать и спросить у них.

Валерий молча усмехнулся -- "поехать и спросить",
восхитительно! -- а вслух сказал:

-- Не знаю, имеет ли это смысл: не забывайте, Дэн, вы
достаточно известны в СБ. Вряд ли кто-то рискнет встретиться с
вами без соответствующей страховки...

Дэн вспомнил, как "подстраховались" для общения с ним
Виллерс и Ананич... он тогда раз пять успел мысленно
распрощаться с жизнью, стоя между двумя пистолетами! "При
малейшем изменении моего поведения мой партнер выстрелит в вас,
-- как будто снова услышал он слова Виллерса, -- а я выстрелю,
если вы попытаетесь сказать ему хоть слово..."

-- Но тогда, -- справившись с дрожью в голосе, сказал он,
-- я ничем не могу больше помочь... Впрочем, -- он скорее
почувствовал, чем увидел отчаянно-требовательный взгляд Инги и
невольно уступил ему, -- впрочем, попробую еще подумать.

Казалось, Валерий понял вежливую фальшь последней фразы. Он
сухо кивнул, и сказав, что если понадобится, то будет внизу,
быстро вышел из комнаты.

Дэну было неловко, но... что еще ему оставалось?
Бессмысленный риск с минимальной вероятностью успеха? И так,
наверное, должно быть: ведь они пытаются действовать против
судьбы, против устойчивого проверенного прогноза... И Дэн
надеялся, что Инга поймет неизбежность отступления. Но не тутто
было:

-- Нельзя так, Дэн! Мы все были идиотами один раз, нельзя
же продолжать ими быть!

-- Ты о чем?

-- О Евгении, черт тебя возьми! И о Юле... Вспомни: когда
Юрген сказал о ее возможной гибели, мы однозначно связали это с
Евгением. Нам даже в голову не могло прийти что-то другое! Мы
решили, что брак с нормальным человеком для эсперки подобен
смерти, и изо всех сил пытались ему помешать... А на самом
деле?! Лиза ведь говорила, но мы не верили ей, нам дороже было
наше высокомерие! А если бы мы могли хотя бы предположить...
Может быть, ничего этого не случилось бы?!

Дэну стало немного стыдно. Действительно, можно было бы
истолковать то роковое предсказание по-другому, уточнить его --
но это не пришло никому в голову! И за чужую глупость, как
всегда, пришлось расплачиваться невиноватым... Все было бы
иначе, не отвергни они тогда Евгения так дружно и безжалостно!

-- Но какое это теперь имеет значение? -- вздохнул Дэн. --
Все уже случилось, и мы ничего не можем изменить!

-- И ты уверен, -- резко переспросила Инга, -- что ничего
больше сделать нельзя? Абсолютно уверен? Тебе не будет потом
стыдно вспоминать об этом?!

Дэн промолчал: он прекрасно понимал, что соврать Инге он не
сможет. Да, действительно, он чувствовал, что возможности еще
не исчерпаны, что могут появиться оригинальные идеи... но ведь
опасность так велика, и неудача уже зафиксирована во множестве
вариантов будущего! Как найти среди них иной, счастливый?..

Словно почувствовав все сомнения Дэна, и желая защитить его
от них, Инга подошла к нему совсем близко, так что он
почувствовал на своих губах ее дыхание. Он потянулся было к
ней, но она легко отстранилась: -- Подожди!

На лице Инги появилось то вдохновенно-сосредоточенное
"жреческое" выражение, которое так хорошо знал Дэн. Он
машинально взглянул на ее перстень, и увидел, что тот
наполняется ровным светом, а в руках Инги медленно оживает
золотой энергетический шар такой интенсивности, что его,
кажется, можно было увидеть без всяких специальных приемов...

-- Я хочу передать тебе свою силу, -- тоном заклинания
сказала Инга. -- И прошу тебя, умоляю: придумай что-нибудь! Из
любой ситуации должен быть выход...

Дэн крепко прижал ее к себе, согреваясь в подаренной
энергии... и тут же почувствовал, как Инга едва не упала -- ее
удержали только его объятия. Дэн понял, что желая помочь ему,
она активизировала шар слишком сильно даже для своих
возможностей. Он попытался было вернуть ей часть энергии, но
она не дала ему сделать это: неведомым образом восстановив
силы, она резко отшатнулась, буквально отпрыгнула в сторону...

Слабые полупрозрачные молнии соскочили с ее пальцев... и
тут же модель "Конкорда" шевельнулась и с грохотом сорвалась на
пол.

-- Ой! -- невольно воскликнула Инга, мгновенно превращаясь
из ведьмы в нашкодившую девчонку. -- Я случайно...

Дэн не слышал ее. Он сосредоточенно смотрел на обломки,
чувствуя, как на краю сознания возникает идея -- замечательный
способ, которым можно будет обмануть бдительных служащих СБ...

...Вопреки ожиданиям, Валерий не обиделся за разбитую
модель.

-- Если с Женькой все будет в порядке, -- коротко заметил
он, сметая осколки на лист газеты, -- то сделает новую. А если
нет, -- он невесело усмехнулся, -- то много ли толку от каких
угодно воспоминаний?.. -- И тут же почти яростно повернулся к
Дэну: -- Ну как, вы придумали что-нибудь?! Или нет?..

-- Валерий, -- вместо ответа поинтересовался Дэн, --
скажите, как вы думаете: коллеги Евгения уже нашли базу? Ну,
если они вообще ее искали...

Валерий отозвался не задумываясь:

-- Уверен, что нашли! Не так уж много надо на это времени
-- каков бы ни был режим секретности, следы все равно остаются.
Любая даже самая закрытая контора должна потреблять энергию и
продукты, пользоваться транспортом...

-- Понятно, -- перебил Дэн. -- Теперь скажите такую вещь:
вы можете устроить истерику?

-- Что? -- Валерий с угрозой поднялся. -- Что вы имеете в
виду?

-- Он хочет спросить, -- сдерживая смех, пояснила Инга
("Да, если разговаривают двое мужчин, то где-то в далеком