Тильман Катарина. Вторая попытка. Книга третья. Пятое время года

некоторой паузы, -- чаще подразумеваются серьезные отклонения.
Я же имел ввиду ложные воспоминания, случайно внушенные при
допросе, локальную амнезию и тому подобное...

Сара снова пожала плечами:

-- Ну, судя по всему, разговор потребуется не один: эффект
у препаратов кратковременный и недостаточно стабильный. Я
думаю, что какие-то мелкие деформации памяти будут обязательно.

-- Нет, в таком случае, это меня не устраивает! --
Гуминский помотал головой. -- Придумайте что-нибудь другое,
неразрушающее.

Сара едва не вспылила: стала бы она предлагать наркотики,
если бы было "что-нибудь другое"! Но сдержалась и спросила
почти спокойно:

-- Почему? Что вы видите в этом такого страшного?

-- Потому что пока что именно память Евгения --
единственный источник информации. И я предпочел бы оставить его
неповрежденным!

-- И недоступным, -- забыв о субординации, перебила Сара.
-- И недоступным, вы забываете об этом! Ведь Евгений не просто
отказывается от сотрудничества, он делает все, чтобы нас
запутать! И честное слово, я уверена, что способности его
подопечного -- все-таки не настолько тонкая материя, чтобы
после небольших деформаций памяти Евгений перестал понимать ее!

Новая пауза Гуминского показалась Саре бесконечной. Они уже
почти достигли главного корпуса, когда тот вновь нарушил
молчание:

-- Возможно, вы правы, госпожа Даррин. Мы еще вернемся к
этому разговору. Пока же -- и это мой приказ! -- поработайте с
женой Миллера. Раз уж она все равно окажется здесь...
Попробуйте расспросить ее о "бесконтактном убийстве"!

-- Но ведь она телепатка! -- удивленно воскликнула Сара и
осеклась: шеф остановился и посмотрел на нее внимательно и с
каким-то сочувствием.

-- Я понимаю, что задание трудное. Если ничего не выйдет,
никто вас не упрекнет. Но поскольку Евгения пока трогать
нельзя, это вполне реальный шанс, и я хочу его использовать.
Отдохните хорошенько, и как только девочку привезут,
приступайте. Я буду наблюдать за допросом по монитору.

Гуминский повернулся и быстро зашагал через лужайку к
зданию. Сара смотрела ему вслед, не зная что и подумать...

Допрашивать телепатку! Да никакой наркотик не погасит эти
способности полностью, и "подслушанная" эманация выдаст любую
искусственную искренность... Разве можно обойти это? Но шеф,
прекрасно понимая эти трудности, все же требует "гениальности в
полевых условиях", при этом запрещая куда более простой и
доступный способ -- почему?!

...Сара вдруг осознала, что число недоговорок вокруг этого
запутанного дела превысило некую критическую величину -- и
теперь она ощущала уже не подозрение, а твердую уверенность,
что шефу известно гораздо больше, чем всем остальным участникам
программы. И это "больше" так или иначе связано с увольнением
Евгения, с его скандальной поездкой и, по всей видимости, с
погибшей графиней-предсказательницей. И похоже, Гуминский
отнюдь не из соображений субординации и секретности до
последней возможности молчал об этой поездке...

x x x

Прогнувшись, Евгений обнаружил, что лежит на кровати в
"своей" комнате, слабо освещенной голубоватым мерцанием
ночника. За незанавешенным окном была кромешная темнота...
который же, интересно, сейчас час?

Он хорошо помнил, что устроил днем, но теперь чувствовал
только глубокое отвращение к себе -- надо же было так
сорваться! И поделом ему досталось: можно было сообразить, что
шеф примет меры предосторожности!

Евгений осторожно поднялся, стараясь не потревожить раны,
добрел до зеркала в ванной... Ну, в общем-то ничего страшного!
Могло быть и хуже...

Глазок телекамеры по-прежнему поблескивал из-за
вентиляционной решетки, и Евгений взглянул в него едва ли не
жалобно: что у вас там происходит? Что будет дальше --
разговоры или снова драки? Впрочем, если шеф намерен
действовать скрытно, то драк можно не опасаться -- по крайней
мере, некоторое время! А вот с допросом под наркотиком дело
серьезнее: утром уже вполне могут начать... и что тогда? Сразу,
конечно, до Тонечки не докопаются -- но рано или поздно ее
присутствие все равно вычислят...

Евгений с вздохом вернулся в комнату и повалился обратно на
кровать. Сколько же времени понадобится его друзьям, чтобы
отыскать базу? Если письма ушли только позавчера... ох,
напрасно он так задержал их отправление!

...Сара появилась, около десяти утра -- и Евгений
поразился, насколько она выглядела усталой и словно
постаревшей. На какую-то секунду он даже забыл о возможном
допросе, видя перед собой только измученную какой-то
непосильной работой женщину...

Впрочем, впечатление быстро рассеялось. Под сочувственным
взглядом Евгения Сара мгновенно подобралась -- и тут же в
комнату вслед за ней вошли двое охранников.

Евгений съежился от ужаса: что, уже? Что же делать? Но
охранники, не пытаясь приближаться, встали у двери -- а Сара,
явно заметив испуг пленника, произнесла со злостью и
нескрываемым презрением:

-- Не дрожи, ничего с тобой не будет... пока!

Потом она повелительным жестом приказала Евгению сесть,
молча включила телевизор, что-то настроила -- а когда все был
готово, махнула рукой одной из наблюдающий камер: можно,
включайте!

Евгений замер и почти перестал дышать, едва увидев первые
кадры...

...На экране была видна часть комнаты: в не очень удобном
ракурсе, чуть сверху. Юля полулежала в глубоком кресле,
выражение лица у нее было отрешенно-безразличное -- и Евгений
сразу понял, что означает этот остановившийся взгляд и неровное
дыхание...

...Господи, как она оказалась здесь? Ее тоже схватили? Но
как? Ведь она должна была при любых условиях сидеть дома!

-- Сегодня ночью твоя жена вдруг сорвалась с места, -- не
поворачивая головы, ответила Сара. -- Поначалу ей удалось выйти
из-под наблюдения... ты не зря на нее рассчитывал, честно тебе
скажу! Она внушила мне уважение! Но ты... Неужели ты не
понимал, что так или иначе ее все равно остановят?!

Евгений мысленно застонал, представляя себе случившееся
этой ночью. Юля... что с ней произошло?! Куда она сорвалась?
Почему нарушила совершенно четкую и ясную инструкцию?..

...Тем временем на экране возникло движение, и в кадре
появились охранник и медсестра. Пока охранник придерживал Юлю
-- на всякий случай, она и не думала сопротивляться! --
медсестра ввела ей в вену какое-то лекарство.

Евгений попытался было вскочить... но Сара резко толкнула
его обратно на стул.

-- Сядь и успокойся! -- непривычно властным голосом
скомандовала она. -- Куда ты собрался?!

Евгений сам не знал, куда. Но нельзя же просто сидеть и
смотреть, когда Юля...

...Тем временем лицо Юли на экране изменилось: оно
приобрело выражение какой-то странной тоски, взгляд стал
ищущим. Она попыталась подняться из кресла, но наркотический
"коктейль", которым ее "угостили" сильно нарушил ее
координацию, и встать Юля не смогла. Только потянулась вперед,
держась за подлокотники и куда-то всматриваясь широко
раскрытыми глазами...

"Помогите ей встать. Пусть подойдет к нему..." --
послышался вдруг с экрана голос Сары, и Евгений вздрогнул,
словно увидев привидение. Что такое? Он торопливо огляделся:
нет, Сара по-прежнему стояла за спиной...

-- Это запись, -- коротко пояснила она, заметив
растерянность Евгения. -
- Сегодня ночью...

Тот бросил на нее взгляд, полный отчаянной бессильной
злости. Сегодня ночью! Похоже, сразу, как только привезли на
базу... Теперь понятно, отчего Сара выглядит такой усталой:
устанешь, пожалуй, всю ночь проводя допрос! Сволочи, да как они
могли?..

...Двое охранников подхватили Юлю под руки, приподняли... И
вышли из кадра, так что Евгений не сразу понял, куда именно
перетащили одурманенную Юлю. Потом кадр сместился, расширился
-- и стало видно, что допрос проводится в палате Сэма...

Нельзя сказать, что Евгений был так уж потрясен, увидев
распростертое на постели неподвижное тело -- о такой
возможности он давно догадывался! Капельница с каким-то
наркотиком, приборы, самописцы -- все понятно, все мирно и
стерильно! Вот только непонятно, что делает в этой сугубо
медицинской обстановке охранник с кобурой? Неужели Сэма
настолько боятся?..

...Юля упала на колени возле постели. Она неловко трогала
Сэма, пыталась взять его за руки, что-то сказать ему -- и на
все вопросы Сары отвечала просто машинально: ведь они касались
того, кто единственно был Юле в тот момент интересен! Да, Сара
блестяще воспользовалась тем, что в голове у одурманенной Юли
могла "помещаться" только одна мысль -- а все телепатические
способности были направлены на то, чтобы отыскать душу Сэма,
которую надежно охраняли сильнейшие транквилизаторы!..

...Но Евгений словно погасил все чувства, позволяя себе
только смотреть -- только смотреть, без жалости и без
ненависти! Он сидел, не шелохнувшись, внимательно вслушиваясь в
ответы, и напряженно ожидая следующего вопроса...

...Первым делом речь пошла о механизме "запуска"
бесконтактного убийства -- к счастью, без упоминания о Тонечке
этот механизм был предельно простым. Юля сразу и без запинки
ответила, что Сэм должен всего-навсего представить себе, что
такой-то человек на самом деле "подлец и достоин смерти"...

...Один из охранников у двери, не сдержавшись, воскликнул:

-- Да это же настоящий монстр!

Евгений оглянулся: он совсем забыл об их присутствии, и
возглас прозвучал неожиданно. Сара тут же приказала нарушителю
дисциплины "заткнуться, если он не хочет получить выговор..."

...Вопросы о способе бесконтактного убийства заняли гораздо
больше времени. Сару очень интересовало, от чего конкретно
умирает жертва, и она задала этот вопрос несколькими разными
способами, но ответ был неизменно один: от несчастного случая,
какого именно -- заранее неизвестно...

...Евгений мысленно застонал: это было буквальным указанием
на управление случайностями! До сих пор считалось, что Сэм
использует сверхдальнее внушение -- но тут и младенцу понятно,
что речь идет о каком-то ином способе влияния на процессы! И
разумеется, Сара захочет узнать об этом как можно больше...

...Но чем дальше, тем сильнее какие-то внутренние
ассоциации отвлекали Юлю. Она сбивалась, путалась -- и наконец
произнесла вслух имя Тонечки...

Евгений сжался: ему показалось, что вот сейчас, сию секунду
начнется что-то совсем уж страшное. Слово сказано -- ну, что
теперь?!

Однако ничего особенного не произошло: еще несколько минут
на экране продолжалась беседа, становившаяся все более и более
бессвязной -- а потом Сара неторопливо поднялась и выключила
телевизор.

-- Все, первый разговор на этом кончился, -- заметила она.

-- _Первый_?-- едва слышно переспросил Евгений.

Сара пожала плечами:

-- А что ты хотел? Она начала говорить весьма любопытные
вещи! Так что рано или поздно с ней придется побеседовать еще
раз -- если ты, конечно, не поможешь нам...

Евгений увидел, как напряглись на эти слова охранники у
двери -- наверное, ждал, что он очередной раз потеряет
самоконтроль и бросится на Сару. Ну, нет! Второй раз он этой
глупости не сделает!

Между прочим, о Тонечке Юля так толком ничего и не
рассказала. Ну, правильно: ведь эти вопросы уже не касались
Сэма непосредственно! А разговаривать с телепаткой без
"отвлекающего фактора" невозможно -- впрочем, что стоит Саре
придумать "отвлекающий фактор", связанный непосредственно с
Тонечкой!

И Юлю снова будут допрашивать... господи, да что же это
происходит?! Евгений почувствовал, что вот сейчас ему нужно
найти какие-то самые важные и самые убедительные слова,
уговорить Сару подождать, доказать ей, что ничего опасного в
бесконтактном убийстве нет, что Юля вообще никакого отношения
этому не имеет...

...Очнулся он от похлопывания по щекам и запаха нашатырного
спирта -- и понял, что только что, так и не сумев ничего
объяснить, позорно свалился в обморок...

Евгений торопливо открыл глаза и увидел прямо перед собой
озабоченное лицо охранника. Не того, что обозвал Сэма монстром
-- второго. Он был совсем молодой, лет двадцати, не больше, и
как ни странно, симпатичный и искренне встревоженный.

-- С тобой все в порядке? -- быстро спросил он.

Евгений кивнул... И абсолютно ни на что не надеясь --
просто так, потому что слишком уж по-человечески держался с ним
этот незнакомый парень! -- спросил:

-- Послушай... Прошу тебя... Пожалуйста, скажи, что с
Юлей?!

Охранник изменился в лице -- но ничего не сказал. Евгений
мысленно обругал себя идиотом: нашел, с кем разговаривать!
Неужели парень будет нарываться на неприятности ради
незнакомого пленника?

-- Не страдайте, Сергей, ответьте! -- послышался словно бы
издалека насмешливый голос Сары. -- Честное слово, вы чересчур
дисциплинированы! Ну какие тут могут быть тайны, посудите сами?

Было видно, что Сергея обидел несправедливый выпад, однако
он сдержался. И ответил уже без всякого сочувствия, скорее
раздраженно:

-- Вы скоро увидитесь с вашей женой, господин Миллер!
Завтра утром, самое позднее...

x x x

После ухода Сары Евгений буквально не мог найти себе места.
Вновь и вновь перед его глазами вставали сцены кошмарного
допроса Юли. Что же с ней случилось? Ведь она должна была
сидеть тихо... Куда ее дернуло? Судя по словам Сары, она была
сильно напугана, похоже, бежала куда глаза глядят... Но почему?
Не выдержала? Или кто-то вспугнул? Или что-то? Уж не Тонечка ли
вмешалась?

Евгений вдруг хлопнул себя по лбу: идиот! И он еще ищет
виноватых, привлекает потусторонние силы... Да ведь он сам
позавчера сочинил Саре историю про предполагаемое бегство Юли!
Конечно, они не могли не усилить наблюдение! А она не могла не
почувствовать враждебную эманацию...

Господи, неужели все так просто? Вот тебе и "удачный
экспромт"! Да, играть с психологом в блиц... Впрочем, это
теперь не главное. Главное -- что будет с Юлей? Сколько
допросов она сможет выдержать в таком состоянии? Она ведь
успела рассказать такое, что ее наверняка захотят допросить
еще... или шантажировать его такими намерениями! Что же
делать?..

Евгений почувствовал, что впадает в панику -- нет, этого
нельзя было допустить! Он буквально силой заставил себя
прекратить бесплодные раздумья, подошел к шкафу, достал поднос
с остывшим завтраком, поел... И как ни странно, почувствовал
себя гораздо лучше!

Теперь надо спокойно и без эмоций оценить ситуацию -- не
отвлекаясь на то, что могло бы быть, если бы... Итак, Юля
арестована и находится здесь, на базе, а наличие управление
случайностями перестало быть тайной. Это факт, и этого уже не
изменишь!

Юлю допрашивали под наркотиками, и грозились допрашивать
еще -- но о возможности такого допроса для самого Евгения Сара
даже не упомянула. Почему? Непонятно, и напрашивается только
один ответ: его считают ценным экспонатом, слишком ценным,
чтобы подвергнуть риску! Особенно если учесть, что спрашивать
придется не о шифрах, явках и паролях, а о вещах, лежащих
где-то на грани человеческого понимания... Для этого от
допрашиваемого как минимум требуется ясность мышления -- не
говоря уже о возможных необратимых последствиях, которые могут
навсегда погубить надежду узнать хоть что-нибудь!

Но Юлю, похоже, ценным экспонатом не считают: ее
допрашивали, и собираются допрашивать повторно, невзирая на
опасность для психики...

Евгений почувствовал, что опять впадает в бессильную
истерику, и мысленно потряс себя за шиворот: не сметь! Надо
подумать, может ли он сделать хоть что-то в данной ситуации?

Самую простую идею -- честно и подробно рассказать об
астрале Тонечки, возможно, даже продемонстрировать проявления
этого астрала -- он отложил до совсем уж тяжелой ситуации. Это
не выход: не говоря уже о подлости такого поступка, его
последствия могли быть абсолютно непредсказуемыми -- ведь
Тонечка, что ни говори, тоже хочет жить... и, видимо, умеет
бороться за свое существование!

...Но неужели ничего нельзя сделать? Евгений огляделся,
словно ищя подсказку в комнате, и остановил взгляд на
компьютере. Что ж, пожалуй, пришло время попытаться как-то
использовать это мощное орудие, столь беспечно оставленное в
его руках. Конечно, доступ в сеть закрыт, но физическая связь
осталась...

Есть, правда, опасность, что Балашов заметит попытку
взлома... Ну да хуже уже не будет! А если повезет, можно
проскочить и без лишнего шума, например, угадать чей-нибудь
пароль и войти в сеть под чужим именем... Почти безнадежная
затея -- но попробовать все-таки стоит!

Помня о наблюдении и стараясь выглядеть
скучающе-расслабленным, Евгений словно от нечего делать включил
компьютер и для начала запустил любимую игрушку -- но мысли его
были далеко от происходящего на экране...

Чей пароль он может угадать? Как ни крути, а ответ один:
Сары. Только ее он знает достаточно, чтобы иметь реальный
шанс...

...А что если Сара как раз сейчас работает? Впрочем, это
легко проверить: собравшись с духом, Евгений остановил игру,
подошел к телефону -- после десятка гудков стало ясно, что Сары
в комнате нет...

Сара, Сара Даррин, Сарочка... Какое имя она могла выбрать
для пароля? Евгений изо всех сил вспоминал ее прозвища, любимые
словечки, пытаясь выбрать одно-единственное правильное. Ведь
количество попыток у него ограничено: раз пять, не больше -- а
потом компьютер объявит внутреннюю тревогу...

Сара рассказывала, что еще в школе ее называли Дарьей:
из-за фамилии. Евгений попробовал: не то...

Нет, нельзя искать наугад! Не зря же его учили психологии:
надо попробовать "вжиться" в образ Сары, начать думать ее
мыслями.

Евгений поднялся, походил по комнате... Потом снова подошел
к компьютеру, ощущая себя уже не беспомощным пленником, а --
как там называется должность Сары? -- научным руководителем
чрезвычайной программы...

Интересно, что чувствовала Сара в первый день на этой базе?
Гордилась ли она назначением? Вряд ли: для нее это был скорее
долг. Она всегда очень серьезно относилась к таким понятиям,
как долг, порядочность, честность... А ее библейская тезка,
бездетная жена Авраама, сама привела наложницу к собственному
мужу -- тоже серьезно относилась к обязанностям...

Евгений усмехнулся, вообразив свою бывшую подругу на месте
библейской героини. А что, сделала бы все то же самое, невзирая
на эмоции! Как и сейчас: отвращение к силовым методам ничуть не
мешает Саре ими пользоваться... Впрочем, в данной ситуации от
нее мало что зависит -- так что она скорее в роли той
беспомощной наложницы...

Кстати, как ее звали? Евгений никогда не отличался хорошей
памятью на древние имена -- вот Сара наверняка помнит, она
всегда была любителем легенд... Сара, Авраам... и кто еще?
Агарь, кажется... да, точно: Агарь!

И уже почти не сомневаясь, словно вычисленное по цепочке
совершенно диких ассоциаций имя обязано было оказаться паролем,
Евгений ввел в компьютер пять букв. И даже не удивился и не
обрадовался, когда экран, мигнув, показал дружеское
приглашение...

Что ж, первый шаг оказался удачным -- но ведь это только
начало! Теперь будет очень обидно не использовать
предоставившийся шанс...

Евгений быстро заглянул в список активных пользователей:
несколько неизвестных ему имен -- но никого из начальства! Ни
Сары, ни Гуминского, ни Майзлиса... Правда, компьютер Балашова
включен, но это ничего не значит -- вряд ли он когда-нибудь
вообще выключает свою машину!

Выходит, начальство чем-то всерьез занято! И если это
какое-нибудь совещание -- а можно догадаться, какое! -- то
Балашов наверняка в нем участвует... Но тогда какое-то время
можно чувствовать себя в сети безопасно!

...Где находится управление системами охраны и наблюдения,
Евгений запомнил еще раньше, когда осторожно путешествовал по
сети. Тогда он не имел к ним доступа, но теперь, под именем
Сары, компьютер должен был пропустить его всюду, куда он только
пожелает!

Надежда оправдалась -- через минуту он увидел на экране
себя самого. Какое счастье, что СБ везде применяет самую
современную технику! Если бы видеоконтроль управлялся вручную,
или если бы его компьютер оказался недостаточно мощным, чтобы
воспроизвести телевизионную картинку...

Убедившись, что телекамеры в его комнате не позволяют как
следует разглядеть экран компьютера, Евгений начал быстро
переключаться на другие помещения. Совещание может кончиться в
любой момент, и надо успеть узнать о базе как можно больше!

...Юлю он увидел в первой же палате: крепко спящую, до
самых глаз укрытую простыней -- но, к счастью, без капельницы.
Около кровати стоял столик с какими-то приборами, рядом
уткнулась в книгу незнакомая девочка из медицинской секции...

Евгений сам не понял, как сумел сдержаться и не выдать себя
-- но сумел. Он ничем не мог помочь Юле, и не мог позволить
себе бессильно страдать... и вообще -- дальше, дальше: время!

Запомнив на всякий случай номер юлиной палаты, он
переключился на следующую комнату и увидел Сэма --
неподвижного, под капельницей, в той же позе, что и во время
допроса Юли. Вторая телекамера показала охранника, сидевшего в
углу на стуле, и Евгений с горечью убедился, что кобура ему не
померещилась: Сэма держат не только под наркотиком, но и под
прицелом, значит, Гуминский готов любой ценой не допустить
пробуждения "монстра"...

Двинувшись дальше, Евгений едва подавил искушение заглянуть
в двести пятнадцатую комнату, чтобы проверить, на месте ли
Балашов. Осторожность победила: кто знает, какие меры защиты от
"подсматривания" мог предусмотреть специалист столь высокого
класса? Вместо этого он быстро просмотрел другие лаборатории,
но не нашел в них ничего интересного. В одной из комнат он со
смесью удовольствия и смущения обнаружил следы недавнего
разгрома, в остальных кое-где работали люди.

Закончив со вторым этажом, Евгений вызвал план всего здания
и с удивлением отметил новые, неизвестные прежде подробности.
Так, подвал оказался разбит на две части, в одной помещалась
кухня, в другой телекамера была выключена. Но самым большим
сюрпризом оказался чердак -- по сути, третий скрытый этаж,
уставленный сложной аппаратурой, антеннами, опутанный
проводами, настоящее "шпионское гнездо"! Сразу стало ясно
назначение нелепой двускатной крыши, наверняка сделанной из
какого-то радиопрозрачного пластика. Евгений посмотрел на
потолок, невольно вспомнил "двойной" чердак замка Горвича и
усмехнулся неожиданному сходству...

...Впрочем, пока было неясно, как можно использовать новую
информацию, и Евгений двинулся дальше. Схема внешней охраны,
которую он нашел далеко не сразу, показывала план всей
территории базы. Она оказалась куда более внушительной, чем
можно было ожидать! От главного корпуса до любой из границ
участка было не меньше восьмисот метров, а причудливое
переплетение дорожек и аллей, уже знакомое по прогулкам в саду,
на виде сверху напоминало какойто сложный орнамент. Между
внешним и внутренним периметрами располагались какие-то
служебные сооружения: гараж, караульное помещение, несколько
необозначенных построек...

Евгений попробовал подключиться к телекамерам у ворот и
выглянуть наружу, но оказалось, что Сара не имела доступа к
системам периметров. Тогда он "вернулся" в главный корпус и еще
раз "пробежался" по зданию. Все по прежнему: тишина в
лабораториях и несколько скучающих охранников в коридорах...

Он взглянул на часы: с момента входа в систему не прошло и
десяти минут. Весьма неплохо для столь результативной разведки!
Теперь надо подумать, как использовать полученные данные... и
не стоит ли попытаться как-то вмешаться в работу компьютерных
систем -- для своей, естественно, пользы!

Евгений снова вывел на экран изображение собственной
комнаты и внимательно рассмотрел оба кадра. Можно ли как-нибудь
хоть ненадолго скрыться от бдительного ока надзирателей? Уж он
бы сумел использовать это время!..

Но увы, две телекамеры перекрывали комнату вполне надежно,
-- Евгений даже представил себе охранника, который в этот самый
момент смотрит на те же самые изображения на мониторе и
фиксирует поведение пленника в какомнибудь журнале. Хотя нет,
вряд ли, наверняка есть автоматическая видеозапись...

...Мысль, промелькнувшая поначалу где-то в глубине
сознания, неожиданно вынырнула на поверхность. Видеозапись...
Нельзя ли как-то это использовать? Если бы удалось получить
кусочек записи и подсунуть его на монитор охранника вместо
реального изображения, то какое-то время можно делать что
угодно -- тот ничего не заметит!

Евгений вернулся к системе видеоконтроля и проверил допуск
Сары. К счастью, он позволял переназначить вывод на любой
монитор охраны. Правда, доступ к архиву и видеомагнитофонам
оказался заблокирован, но это уже не важно -- запись можно
сделать самому прямо на компьютере!

...Только надо поторопиться! Теперь, когда появился шанс
уйти от наблюдения, будет очень обидно упустить его! Евгений
быстро настроил все необходимое для записи, проверил свободное
место на диске сервера -- минут на десять хватит...

Вот только что записать? Конечно же, сон -- и включить
воспроизведение глубокой ночью. Зациклить запись в ритме
дыхания -- и можно крутить хоть часами! А были бы телекамеры
похуже, вообще стоп-кадра хватило бы...

Евгений включил запись, поднялся, потягиваясь и изображая