ними лежала дорога и прибрежные равнины, в то время как на
восток и юг склоны были скалистые и обнаженные - здесь холмы
собирались вместе и, поднимаясь, бастион за бастионом, под-
ходили к главной массе Миндоллуина.
Передовой отряд остановился, и отряды, постепенно выхо-
дившие из Долины Каменных Телег, расходились по сторонам,
устраивая лагерь под серыми деревьями. Король созвал капита-
нов на совещание. Эомер разослал разведчиков в разные сторо-
ны, но старый Гхан покачал головой.
-- Плохо посылать лошадиных людей. Дикие люди увидят
все, что можно в этом дурном воздухе. Они скоро придут и все
мне расскажут.
Собрались капитаны; потом из-за деревьев осторожно выш-
ли другие Пукель-люди, так похожие на старого Гхана, что
Мерри с большим трудом мог их различить. Они разговаривали с
Гханом на странном гортанном языке.
Вскоре Гхан повернулся к королю.
-- Дикие люди рассказали многое, - сказал он. - Во-пер-
вых, будьте осторожны! Много людей в лагере у Дина в часе
ходьбы вон там, - он махнул рукой на запад к черному маяку.
- Но между ними и новыми стенами каменного народа никого не
видно. Многие знаяты там. Стены больше не стоят: горгуны
разбили их земляными громами и дубинами из черного железа.
Они очень заняты и ни на что не обращают внимания. Они счи-
тают, что их друзья следят за всеми дорогами! - Тут старый
Гхан испустил забавный булькающий звук; было похоже, что он
смеется.
-- Хорошие новости! - воскликнул Эомер. - Даже в этой
мгле засветилась надежда. Часто изобретения Врага действуют
ему во вред. Эта проклятая тьма послужит нам укрытием. А те-
перь, желая уничтожить Гондор и разобрать его камень за кам-
нем, его орки устранили самую страшную нашу опасность. Внеш-
нюю стену можно было долго удерживать против нас. Теперь же
мы проскользнем.
-- Еще раз благодарю вас, Гхон-бури-Гхан лесной, - ска-
зал Теоден. - Пусть ждет вас удача за помощь нам.
-- Убейте горгунов! Убейте орков! Ничего не может быть
приятнее диким людям, - ответил Гхан. - Прогоните дурной
воздух и тьму ярким железом.
-- Для этого мы и приехали так далеко, - сказал король,
- и попытаемся сделать это. Но что нам удастся сделать пока-
жет только утро.
Гхон-бури-Гхан присел на корточки и коснулся земли оро-
говевшим лбом в знак прощания. Затем встал, как бы собираясь
уходить. Но неожиданно он остановился, глядя вверх, как ис-
пуганное лесное животное и принюхался. В его глазах беснул
огонь.
-- Ветер изменяется! - воскликнул он, и с этими словами
в мгновение ока он и его товарищи растворились во тьме.
Больше ни один из всадников Рохана их не видел. Далеко на
востоке вскоре снова послышались слабые звуки барабанов. Но
ни у одного из людей в войске Теодена не возникло опасение,
что дикари предали их.
-- Больше нам не нужны проводники, - сказал Элфхелм, -
в войске есть всадники, которые бывали в Мундбурге в дни ми-
ра. Я, например. Когда мы достигнем дороги, она свернет на
юг, а перед нами еще будут семь лиг до внешней стены приго-
родных полей. По обе стороны дороги много лугов, поросших
травой. Считалось, что здесь вестники Гондора развивают наи-
большую скорость. Мы можем ехать быстрее и без шума.
-- Так как следует опасаться нападения и так как нам
понадобятся все наши силы, - сказал Эомер, - я считаю, что
сейчас мы должны отдохнуть и выступить ночью. Надо будет так
рассчитать, чтобы прийти к городу утром.
Король согласился с этим, и капитаны ушли. Но вскоре
Элфхелм вернулся.
-- Разведчики ничего не обнаружили, повелитель, - ска-
зал он, - за исключением двух человек: два мертвеца и две
мертвые лошади.
-- Ну и что? - спросил Эомер.
-- А вот что: это вестники Гондора. Вероятно, один из
них Хиргон. В руке он все еще сжимает красную стрелу, но го-
ловы у него нет. И еще вот что: по следам похоже, что они
перед смертью скакали на запад. Я понимаю это так: они обна-
ружили врага у внешней стены или столкнулись с ним, возвра-
щаясь, и это было две ночи назад, если они использовали све-
жих лошадей с застав, как у них принято. Они не могли доб-
раться до Города и повернули назад.
-- Увы! - сказал Теоден. - Значит Денетор не получал
известий о нашем выступлении и не знает, что мы придем.
-- НУЖДА НЕ ТЕРПИТ ОТЛАГАТЕЛЬСТВ, НО ЛУЧШЕ ПОЗДНО, ЧЕМ
НИКОГДА. - сказал Эомер. - Может быть, на этот раз старая
поговорка окажется справедливей, чем когда-либо раньше.
Была ночь. По обеим сторонам дороги молча двигалось
войско Рохана. Теперь дорога, проходя мимо отрогов Миндоллу-
ина, повернула на юг. Далеко и прямо впереди виднелось крас-
ное зарево на черном небе, и склоны огромной горы казались
черными на его фоне. Всадники приближались к Риммасу у Пе-
леннора, но день еще не пришел.
Король ехал в середине передового отряда, в окружении
свое гвардии. Дальше ехал эорд Элфхелма. И вот Мерри заме-
тил, что Дернхелм оставил свое место и в темноте украдкой
двинулся вперед, пока не оказался в тылу королевской охраны.
Всадники остановились. Мерри услышал впереди негромкие голо-
са. Прискакали разведчики, которые уезжали вперед, к самой
стене. Они докладывали королю.
-- Там большие пожары, повелитель, - сказал один. - Го-
род окружен огнем и поле полно врагов. Но все заняты нападе-
нием. И насколько мы можем судить, на внешней стене осталось
мало врагов, и они заняты разрушением и не бдительны.
-- Вы помните слова дикаря, повелитель, - спросил дру-
гой. - Я жил на открытом нагорье в дни мира, меня зовут Вид-
фара, и мне воздух сообщил нечто новое. Ветер переменился.
Он дует теперь с юга, в нем теперь соленый морской привкус,
хотя и слабый. Утро принесет новые известия. Когда мы минуем
стену, начнется рассвет.
-- Если вы говорите правду, Видфара, желаю вам пережить
этот день и жить в благословлении! - сказал Теоден. Он по-
вернулся к своей гвардии и заговорил ясным голосом, так что
всадники первого эорда тоже услышали его. - Настал час,
всадники Марки, сыновья Эорла! Враги и огонь перед вами, а
ваши дома далеко позади. Но хотя вы сражаетесь на чужих по-
лях, слава, которую вы здесь завоюете, всегда будет вашей.
Мы давали клятвы, теперь их нужно выполнять - клятвы повели-
телю, родине и друзьям!
Люди ударили копьями по щитам.
-- Эомер, сын мой! - сказал Теоден. - Вы поведете пер-
вый эорд, и свами в центре пойдет королевское знамя. Элф-
хелм, ведите свой отряд направо, когда мы минуем стену. А
Гримболд пойдет налево. Остальные отряды следуют за тремя.
Ударим по собравшемуся врагу. Мы не можем строить других
планов, не зная, что творится на полях. Вперед и не бойтесь
тьмы!
Передовой отряд устремился вперед. Было по-прежнему
темно, несмотря на предсказание Видфары. Мерри сидел за Дер-
нхелмом и держался левой рукой, а правой старался достать
меч из ножен. Теперь он горько понимал правду королевских
слов: что вы будете делать, Мериадок, в такой битве? "Только
то, - подумал он, - что я буду мешать всаднику и надеятся,
что меня не выбросят под копыта".
Оставалось не больше лиги до внешней стены. Скоро они
достигли ее слишком уж сокро, по мнению Мерри. Послышались
крики и звон оружия, но все это продолжалось недолго. Орков
на стене было мало, их захватили врасплох и перебили или ра-
зогнали. Перед развалинами серверных ворот Риммаса король
снова остановился. Первый эорд проехал мимо его. Дернхелм
держался рядом с королем, хотя отряд Элфхелма повернул нап-
раво. Люди Гримболда тоже свернули и прошли через широкую
брешь в стене дальше к востоку.
Мерри смотрел из-за спины Дернхелма. Далеко, может быть
в десяти милях или больше поднималось большое зарево, а меж-
ду ним и всадниками широким полумесяцем тянулись огни. Бли-
жайшая точка этого полумесяца находилась менее чем в лиге от
них. Мерри мало что различал на темной равнине и не видел
никаких проблесков утра, не чувствовал изменения ветра.
Войско Рохана молча устремилось на поля Гондора, как
мощный прилив через бреши плотины, которую люди считали це-
лой. Но мозг и воля Черного Капитана были полностью поглоще-
ны гибнущим городом, и никаких известий не получал он о том,
что в планы его вкралась ошибка, просчет.
Через некоторое время король повернул со своими людьми
немного к востоку, чтобы пройти между осаждающими и огнями
на полях. Их по-прежнему не замечали, и Теоден по-прежнему
не давал сигнала. Наконец он снова остановился. Город приб-
лизился. Запах дыма и смерти заполнил воздух. Лошади волно-
вались. Но король сидел на Снежной Гриве неподвижно, глядя
на агонию Минас Тирита, как будто пораженный внезапной болью
или ужасом. Казалось, он сморщился, ссохся от возраста. Мер-
ри сам ощущал огромный вес ужаса и сомнения. Сердце его упа-
ло. Они опоздали! Слишком поздно, хуже, чем никогда. Навер-
ное, Теоден дрогнет, склонит старую голову, повернется и ус-
кользнет в проход между холмами.
И тут Мерри ощутил внезапную перемену. Ветер дул ему в
лицо! Стало чуть светлее. Далеко на юге стали видны медленно
движущиеся облака, за ними лежало утро.
В тот же момент блеснула вспышка, как будто молния уда-
рила из-под земли в Городе. На какое-то мгновение поднялся
столб белого света на черном фоне, вершина его была подобна
сверкающей мгле; затем тьма сомкнулась вновь, и над полями
прокатилось тяжелое бум.
При этом звуке согнутая фигура короля неожиданно расп-
рямилась. Он вновь стал высоким и гордым; поднявшись в стре-
менах, он крикнул громким голосом:
Вставайте, вставайте, всадники Теодена!
Проснулись свирепые дела: огонь и убийство!
Будут трещать копья, будут ломаться щиты,
День меча, красный день до захода солнца!
Вперед! Вперед! Вперед к Гондору!
С этими словами он взял у Гутлафа, своего оруженосца,
большой рог и затрубил в него. И тут же загремели все рога в
войске, и звук рогов Рохана был подобен буре на равнинах и
грому в горах.
Вперед! Вперед! Вперед к Гондору!
Король крикнул что-то Снежной Гриве, и лошадь понеслась
вперед. За ним развевалось на ветру королевское знамя - бе-
лый конь на зеленом поле, но он опережал его. За королем
грузно скакали рыцари королевского дома. Здесь ехал Эомер,
белый лошадиный хвост на его шлеме развевался: передние ряды
эорда летели вперед, как бурун прибоя, но догнать Теодена
было невозможно. Ярость битвы новым огнем зажглась в его жи-
лах, он был похож на древнего бога, на Ороме Великого в бит-
ве Валар, когда мир был еще молод. Его золотой щит сверкал,
как солнце, трава разлеталась по сторонам из-под белоснежных
ног его лошади. Щит сверкал, потому что пришло утро, утро и
ветер с моря; тьма отступила, и войско Мордора, охваченное
ужасом, закричало; враги побежали, они умирали, и копыта
гнева топтали их. И тут все войско Рохана запело, и, убивая,
воины пели, потому что их охватила радость битвы, и прекрас-
ные и ужасные звуки их пения долетели даже до Города.
Но не простой вождь орков руководил осадой Гондора.
Тьма рассеялась слишком быстро, раньше даты, назначенной его
хозяином: счастье на мгновение изменило ему и мир повернулся
против него; победа ускользала в тот самый момент, когда он
протянул к ней руки. Но у него были длинные руки. Он все еще
располагал огромными силами. Король, Дух Кольца, Глава наз-
гулов - он владел многими видами оружия. Он покинул Ворота и
исчез.
Теоден, король Марки, достиг дороги, соединяющей Реку с
Городом, и повернул к Городу, до которого теперь было не
больше мили. Он немного уменьшил скорость в поисках новых
врагов, и рыцари, а с ним и Дернхелм, догнали его. Вперид,
ближе к стенам, люди Элфхелма появились у осадных машин; они
рубили, убивали, сбрасывали врагов в огненные ямы. Вся се-
верная часть Пеленнора была завачена, здесь пылали палатки,
орки толпами бежали к реке, как дичь перед охотниками. Ро-
хиррим передвигались свободно во всех направлениях. Но они
еще не сняли осаду и не освободили Ворота. Много врагов ос-
тавалось перед ними, а на другой половине полей их войска
еще не вступили в бой. Южнее, за дорогой, находились главные
силы Харадрим, и здесь всадники южан собирались вокруг зна-
мени своего вождя. Вождь увидел, что знамя короля Рохана на-
ходится далеко впереди и окружено лишь небольшим отрядом. Он
громко крикнул, развернул свое знамя - черный полумесяц на
алом фоне - и поскакал к белому коню во главе большого отря-
да. Блеск кривых саблель южан напоминал блеск звезд.
Теоден увидел это и не дожидаясь нападения, поскакал
ему навстречу. Громкий звон сопровождал их встречу. Но
ярость северянина была горячей, а рыцари короля были искус-
ней во владении длинными копьями. Их было меньше, но они
разбили южан, как молния жжет лес. Прямо через толпу скакал
Теоден, сын Тенгела, меч его сверкал и обрушился на врага.
Потом меч короля разрубил древко знамени и знаменосца - и
черный полумесяц закатился. Тогда все уцелевшие всадники
южан повернули и побежали.
Но смотрите! Неожиданно в расцвете славы золотой коро-
левский щит померк. Новое утро исчезло с неба. Тьма опусти-
лась на поле. Лошади заржали. Люди падали с седел и десятка-
ми лежали на земле.
-- Ко мне! Ко мне! - кричал Теоден. - Вставайте, эор-
линги! Не бойтесь тьмы.
Но Снежная Грива в ужасе поднялась на дыбы, забила но-
гами в воздухе и затем с громким ржанием упала на бок: ее
пронзила черная стрела. Король оказался под лошадью.
Огромная тень опускалась, как падающее облако. И смот-
рите! Это было крылатое существо - птица, но больше всех
других птиц, - и оно было голое, без перьев и пуха; его об-
ширные крылья напоминали паутину между роговыми пальцами; от
него исходило зловоние. Может, это было существо из древнего
мира, чьи родители, скрываясь где-то в забытых горах, дожили
до этих дней и вывели в отвратительном гнезде своего птенца,
склонного ко злу. А Повелитель Тьмы взял его и кормил па-
далью, пока он не стал больше всех летающих существ; и дал
его своему слуге в качестве крылатого коня. Вниз, вниз спус-
калась гигантская птица и затем, сложив крылья с пальцами,
испустила хриплый крик и села у тела Снежной Гривы, выпуская
когти и вытягивая голую шею.
На птице сидела фигура в черном, огромная и зловещая.
На голове у нее была корона, но между краем короны и одеждой
не было ничего видно, кроме тусклого блеска глаз, - это был
Глава назгулов. Он снова вернулся, вызвав своего крылатого
коня, когда тьма подалась; и вот он снова явился, неся с со-
бой уничтожение, превращая в отчаяние надежду и победу в
смерть. И он размахивал большой черной булавой.
Однако Теоден еще не был обречен. Рыцари его лежали
вокруг мертвые, другие, не сумев справиться с безумством
своих лошадей, были унесены ими прочь. Но один из рыцарей
оставался здесь - юный Дернхелм, чья преданность была силь-
нее страха; он плакал, потому что любил своего повелителя,
как отца. Мерри, невредимый, прошел рядом с ним через всю
атаку, но когда пришла тень, Виндфола в ужасе сбросила Мерри
и теперь дико скакала по равнине. Мерри полз на четверень-
ках, как оглушенное животное, и такой ужас охватил его, что
он ослеп и оглох.
-- Человек короля! Человек короля! - кричало его серд-
це. - Ты должен остаться с ним. Ты сказал, что он будет те-
бе, как отец.
Но воля его не отвечала, а тело дрожало. Он не осмели-
вался открыть глаза и взглянуть.
Потом сквозь тьму, охватившую мозг, ему послышался го-
лос Дернхелма, но голос это теперь казался странным и напо-
минал другой, женский, некогда слышанный голос.
-- Убирайся, гнусная тварь, повелитель падальщиков! Дай
мир мертвым!
Холодный голос ответил.
-- Не становись между назгулом и его добычей! Или он не
убьет тебя просто так. Он унесет тебя в дома плача, за пре-
делы всякой тьмы, где плоть твоя будет сожрана, а дрожащий
разум предстанет обнаженным перед Безвекими Глазами.
Послышался звон меча, извлекаемого из ножен.
-- Делай, что хочешь. Но я помешаю, если смогу.
-- Помешаешь мне? Ты дурак. Ни один живой муж не может
помешать мне.
И тогда Мерри услышал звук, совершенно необычный для
того часа. Дернхелм смеялся, и его ясный голос был подобен
звону стали.
-- Но я не муж! Ты видишь женщину. Я Эовин, дочь Эомун-
да. Ты стоишь между мной и моим королем и родственником.
Убирайся, если ты не бессмертен! Я убью тебя, если ты прит-
ронешься к нему.
Крылатое существо зарычало на нее, но Дух Кольца не от-
ветил, как бы охваченный внезапным сомнением. Крайнее изум-
ление победило страх Мерри. Он открыл глаза, и тьма покинула
его. В нескольких шагах от него находилась огромная птица, и
все вокруг нее было во тьме: на ней сидел глава назгулов,
как тень отчаяния. Немного левее, лицом к ним, стояла она,
та, кого он называл Дернхелмом. Шлем упал с ее головы, и
светлые волосы бледным золотом сверкали на ее плечах. Серые,
как море, глаза смотрели твердо и жестоко; на щеках блестели
слезы. В руке она держала меч и прикрывалась щитом от ужас-
ных глаз врага.
Это была Эовин. В мозгу Мерри вспыхнуло воспоминание о
лице, которое он видел, когда уезжал из Дунхарроу, - лицо
того, кто лишился надежды и ждет смерти. Жалость заполнила
его сердце, и неожиданно проснулась медленно разгоравшаяся
храбрость. Он сжал кулаки. Она не должна умереть, такая
прекрасная, такая отчаянная! Не должна умереть одна, без по-
мощи!
Лицо врага было обращено не к нему, но Мерри по-прежне-
му не осмеливался двигаться, боясь, что на него упадет
взгляд свирепых глаз. Мерри медленно пополз, но Черный Капи-
тан обратил на него не больше внимания, чем на червя в гря-
зи.
Неожиданно крылатое существо взмахнуло крыльями, и под-
нялся зловонный ветер. Оно поднялось в воздух и с криком
упало на Эовин, угрожая клювом и когтями.
Она не отступила, девушка из Рохана, дочь королей,
хрупкая, но прочная, как сталь, прекрасная, но и ужасная.
Она нанесла сильный быстрый удар, искусный и смертоносный.
Она ударила по вытянутой шее, и отрубленная голова упала,
как камень. Огромное существо упало, раскинув крылья; Эовин
отпрыгнула, и на нее упал луч света, волосы ее заблестели в
лучах восхода.
Высокий и злобный, поднялся Черный Капитан, возвышаясь
над нею. С криком ненависти, оглушившим всех, поднял он свою
булаву и ударил. Щит Эовин был разбит, рука сломана, она
упала на колени. Он наклонился над ней, как туча, глаза его
сверкнули; он поднял булаву, чтобы добить ее.
Но неожиданно он тоже пошатнулся с криком боли, булава
пролетела мимо Эовин и вонзилась в землю. Это Мерри ударил
его мечом сзади, пробил черный плащ и под кольчугой перере-
зал мышцы могучей ноги.
-- Эовин, Эовин! - кричал Мерри. Шатаясь, борясь с бес-
спамятством, напрягая последние силы, она подняла меч и уда-
рила под корону, когда широкие черные плечи наклонились к
ней. Полетели искры, меч разбился на много осколков. Корона
со звоном откатилась в сторону. Эовин упала на своего врага.
Но что это? Плащ и кольчуга пусты! Они, сВежившись, бесфор-
менно лежали на земле, разорванные и разбитые; и в задрожав-
шем воздухе послышался крик, перешедший в резкий вой, уне-
сенный ветром, бестелесный крик; этот крик улетел, и больше
никто никогда не слышал его в этом мире.
Хоббит Мериадок стоял среди груды тел, мигая, как сова
при дневном свете; слезы ослепили его: сквозь туман смотрел
он на прекрасную голову Эовин. Она лежала неподвижно. Он
взглянул на лицо короля, павшего в разгар свой славы. Снеж-
ная Грива в агонии прокатилась над ним, она и послужила при-
чиной гибели своего хозяина.
Мерри наклонился и поднял его руку, чтобы поцеловать
ее. Но вот! Теоден открыл глаза, они были ясными, он загово-
рил с усилием, но спокойно.
-- Прощайте, мастер Холбитла! - сказал он Мерри. - Тело
мое разбито. Я иду к своим предкам. И даже в их могучем об-
ществе мне нечего будет стыдиться. Я низверг черный полуме-
сяц. Угрюмое утро, радостный день и золотой закат!
Мерри не мог говорить, он снова заплакал.
-- Простите меня, повелитель, - сказал он наконец, - я
нарушил ваш приказ, но не могу больше ничем послужить вам,
только при расставании плакать.
Старый король улыбнулся.
-- Не печальтесь. Я прощаю вас. Нельзя отвергать щедрое
сердце. Будьте благословенны. И когда будете мирно сидеть со
своей трубкой, вспомните обо мне! Ибо не сидеть мне с вами в
Медусельде, как я обещал, не слушать ваших рассказов, - он
закрыл глаза, и Мери склонился к нему. Король вскоре снова
заговорил. - Где Эомер? Глаза мои застилает тьма, а я хотел
бы увидеть его перед уходом. Он будет теперь королем. И я
хочу сказать слово Эовин. Она не хотела покидать меня, и те-
перь я не увижу ее. Она была мне дороже дочери.
-- Повелитель, - начал разбитым голосом Мерри, - она...
- но в этот момент раздался гул, вокруг загремели рога и
трубы. Мерри оглянулся: он забыл о войне и обо всем мире;
ему казалось, что много часов прошло после падения короля,
хотя на самом деле прошло совсем немного времени. Тут он
увидел, что находится в опасности: войска вскоре должны
встретится снова, и начнется битва.
Силы врага прибывали по дороге от Реки, а из-за стены
выходили легионы Моргула; а с юга подходили пехотинцы Хара-
да, перед ними скакали всадники, а сзади виднелись огромные
спины мумаков с боевыми башнями на них. С севера белый крест
Эомера вел Рохиррим, которых он снова собрал и построил; а
из Города выходили осажденные, отгоняя врага от Ворот, и
впереди виднелся серебряный лебедь Дол Амрота.
На мгновение в мозгу Мерри вспыхнула мысль: "Где Гэн-
дальф? Нет ли его здесь? Он мог бы спасти короля и Эовин!" -
Но вот торопливо подскакал Эомер, а с ним рыцари из королев-
ской гвардии, которые справились со своими лошадьми. Они с
удивлением смотрели на тело свирепого чудовища, их лошади не
хотели идти дальше. Но Эомер соскочил с седла, печаль и от-
чаяние отразились на его лице, когда он подошел к королю и
остановился в молчании.
Один из рыцарей взял из рук мертвого знаменосца короля
Гутлафа знамя и поднял его. Теоден медленно открыл глаза.
Увидев знамя, он сделал знак, чтобы его передали Эомеру.
-- Приветствую тебя, король Марки! - проговорил он. -
Скачи к победе! Передай мое прощание Эовин! - с этими слова-
ми он умер, так и не узнав, что Эовин лежит рядом с ним.
Стоящие рядом с выкриками: "Король Теоден! Король Теоден!"
заплакали.
Но Эомер сказал им:
Не печальтесь чрезмерно! Могуч был погибший,
погиб он, как подобает. Когда насыплют его могилу,
женщины будут на ней плакать. А нас сейчас зовет битва!
Но сам он плакал, говоря это.
-- Пусть его рыцари останутся здесь, - сказал он, - и с
почестями унесут тело с поля битвы! Да, и всех королевских
людей, что лежат здесь!
Тут он взглянул на убитых, вспоминая их имена. Он уви-
дел Эовин, свою сестру, и узнал ее. На мгновение он остано-
вился, как человек, пронзенный стрелой в сердце в середине
слова; затем лицо его смертельно побледнело, холодная ярость
отразилась на нем, на какое-то мгновение он потерял дар ре-
чи.
-- Эовин, Эовин! - воскликнул он наконец. - Эовин, как
ты оказалась здесь? Какое же безумие, какая дьявольская за-
тея увлекла тебя? Смерть, смерть, смерть! Смерть забирает
нас всех!
Ни с кем не советуясь, не ожидая приближения людей из
Города, он поскакал вперед, навстречу врагу, трубя в рог и
громко крича. Над полем звенел его голос:
-- Смерть! Вперед! Вперед к уничтожению, вперед к концу
мира!
И все войско пришло в движение. Но Рохиррим больше не
пели. Громкими и ужасными голосами они кричали "Смерть!" и,
набирая скорость, как огромный прибой, прокатились мимо сво-
его повелителя и с ревом поскакали на юг.
А хоббит Мериадок все еще стоял, мигая сквозь слезы, и
никто не разговаривал с ним, никто даже не замечал его. Он
вытер слезы, наклонился, чтобы подобрать зеленый щит, кото-
рый дала ему Эовин, и повесил его на спину. Потом поискал
меч, который теперь мог держать только левой рукой. И смот-
рите! Мес его лежал рядом, но лезвие дымилось, как сухая
ветвь сунутая к огонь; и пока он смотрел на меч, его оружие
сморщилось, сВежилось, уменьшилось и исчезло.
Так пришел конец мечу из Курганов, сработанному на За-
паде. Но обрадовался бы, узнав его судьбу, тот, кто выковал
его когда-то давно в Северном Королевстве, когад Дунедайн
были молоды, а главным их врагом было страшное королевство
Ангмар и его волшебник-король. Никакое другое лезвие, даже
направляемое саомй могучей рукой, не могло бы нанести такую
рану и рассечь бесмертную плоть, разрушить древнее заклина-
ние, делавшее неуязвимым главу назгулов.
Короля подняли и, бросив на копья плащи рыцарей, на
этих импровизированных носилках понесли в Город. Эовин тоже
осторожно подяли и понесли за королем. Но рыцарей королевс-
кой гвардии унести не смогли: их семеро пало здесь, и среди
них начальник гвардии Деорвин. Их положили в стороне от тел
врагов и свирепого животного и воткнули над ними копья.
Впоследствии, когда все кончилось, люди вернулись, разложили
костер и сожгли тело крылатого чудовища; но для Снежной Гри-
вы выкопали могилу и устновили на ней камень с надписью на
языках Гондора и Марки:
Верный слуга, но проклятие хозяина,
Легокрылый конь, быстрая Снежная Грива.
Длинная зеленая трава выросла на могиле Снежной Гривы,
но всегда голой оставалась земля, где сгорело чудовище.
Мерри медленно и печально шел за носилками, не обращая
больше внимания на битву. Он устал и был полон боли, все его
члены дрожали, как от пронзительного холода. С моря пришел
сильный дождь; казалось, весь мир оплакивает Теодена и
Эовин; дождь погасил огни в Городе серыми слезами. Как
сквозь туман, Мерри увидел авангард защитников Гондора. Им-
рахил, принц Дол Амрота, подВехал к ним и натянул поводья.
-- Какую ношу вы несете, люди Рохана?
-- Короля Теодена, - ответили ему. - Он мертв. Но войс-
восток и юг склоны были скалистые и обнаженные - здесь холмы
собирались вместе и, поднимаясь, бастион за бастионом, под-
ходили к главной массе Миндоллуина.
Передовой отряд остановился, и отряды, постепенно выхо-
дившие из Долины Каменных Телег, расходились по сторонам,
устраивая лагерь под серыми деревьями. Король созвал капита-
нов на совещание. Эомер разослал разведчиков в разные сторо-
ны, но старый Гхан покачал головой.
-- Плохо посылать лошадиных людей. Дикие люди увидят
все, что можно в этом дурном воздухе. Они скоро придут и все
мне расскажут.
Собрались капитаны; потом из-за деревьев осторожно выш-
ли другие Пукель-люди, так похожие на старого Гхана, что
Мерри с большим трудом мог их различить. Они разговаривали с
Гханом на странном гортанном языке.
Вскоре Гхан повернулся к королю.
-- Дикие люди рассказали многое, - сказал он. - Во-пер-
вых, будьте осторожны! Много людей в лагере у Дина в часе
ходьбы вон там, - он махнул рукой на запад к черному маяку.
- Но между ними и новыми стенами каменного народа никого не
видно. Многие знаяты там. Стены больше не стоят: горгуны
разбили их земляными громами и дубинами из черного железа.
Они очень заняты и ни на что не обращают внимания. Они счи-
тают, что их друзья следят за всеми дорогами! - Тут старый
Гхан испустил забавный булькающий звук; было похоже, что он
смеется.
-- Хорошие новости! - воскликнул Эомер. - Даже в этой
мгле засветилась надежда. Часто изобретения Врага действуют
ему во вред. Эта проклятая тьма послужит нам укрытием. А те-
перь, желая уничтожить Гондор и разобрать его камень за кам-
нем, его орки устранили самую страшную нашу опасность. Внеш-
нюю стену можно было долго удерживать против нас. Теперь же
мы проскользнем.
-- Еще раз благодарю вас, Гхон-бури-Гхан лесной, - ска-
зал Теоден. - Пусть ждет вас удача за помощь нам.
-- Убейте горгунов! Убейте орков! Ничего не может быть
приятнее диким людям, - ответил Гхан. - Прогоните дурной
воздух и тьму ярким железом.
-- Для этого мы и приехали так далеко, - сказал король,
- и попытаемся сделать это. Но что нам удастся сделать пока-
жет только утро.
Гхон-бури-Гхан присел на корточки и коснулся земли оро-
говевшим лбом в знак прощания. Затем встал, как бы собираясь
уходить. Но неожиданно он остановился, глядя вверх, как ис-
пуганное лесное животное и принюхался. В его глазах беснул
огонь.
-- Ветер изменяется! - воскликнул он, и с этими словами
в мгновение ока он и его товарищи растворились во тьме.
Больше ни один из всадников Рохана их не видел. Далеко на
востоке вскоре снова послышались слабые звуки барабанов. Но
ни у одного из людей в войске Теодена не возникло опасение,
что дикари предали их.
-- Больше нам не нужны проводники, - сказал Элфхелм, -
в войске есть всадники, которые бывали в Мундбурге в дни ми-
ра. Я, например. Когда мы достигнем дороги, она свернет на
юг, а перед нами еще будут семь лиг до внешней стены приго-
родных полей. По обе стороны дороги много лугов, поросших
травой. Считалось, что здесь вестники Гондора развивают наи-
большую скорость. Мы можем ехать быстрее и без шума.
-- Так как следует опасаться нападения и так как нам
понадобятся все наши силы, - сказал Эомер, - я считаю, что
сейчас мы должны отдохнуть и выступить ночью. Надо будет так
рассчитать, чтобы прийти к городу утром.
Король согласился с этим, и капитаны ушли. Но вскоре
Элфхелм вернулся.
-- Разведчики ничего не обнаружили, повелитель, - ска-
зал он, - за исключением двух человек: два мертвеца и две
мертвые лошади.
-- Ну и что? - спросил Эомер.
-- А вот что: это вестники Гондора. Вероятно, один из
них Хиргон. В руке он все еще сжимает красную стрелу, но го-
ловы у него нет. И еще вот что: по следам похоже, что они
перед смертью скакали на запад. Я понимаю это так: они обна-
ружили врага у внешней стены или столкнулись с ним, возвра-
щаясь, и это было две ночи назад, если они использовали све-
жих лошадей с застав, как у них принято. Они не могли доб-
раться до Города и повернули назад.
-- Увы! - сказал Теоден. - Значит Денетор не получал
известий о нашем выступлении и не знает, что мы придем.
-- НУЖДА НЕ ТЕРПИТ ОТЛАГАТЕЛЬСТВ, НО ЛУЧШЕ ПОЗДНО, ЧЕМ
НИКОГДА. - сказал Эомер. - Может быть, на этот раз старая
поговорка окажется справедливей, чем когда-либо раньше.
Была ночь. По обеим сторонам дороги молча двигалось
войско Рохана. Теперь дорога, проходя мимо отрогов Миндоллу-
ина, повернула на юг. Далеко и прямо впереди виднелось крас-
ное зарево на черном небе, и склоны огромной горы казались
черными на его фоне. Всадники приближались к Риммасу у Пе-
леннора, но день еще не пришел.
Король ехал в середине передового отряда, в окружении
свое гвардии. Дальше ехал эорд Элфхелма. И вот Мерри заме-
тил, что Дернхелм оставил свое место и в темноте украдкой
двинулся вперед, пока не оказался в тылу королевской охраны.
Всадники остановились. Мерри услышал впереди негромкие голо-
са. Прискакали разведчики, которые уезжали вперед, к самой
стене. Они докладывали королю.
-- Там большие пожары, повелитель, - сказал один. - Го-
род окружен огнем и поле полно врагов. Но все заняты нападе-
нием. И насколько мы можем судить, на внешней стене осталось
мало врагов, и они заняты разрушением и не бдительны.
-- Вы помните слова дикаря, повелитель, - спросил дру-
гой. - Я жил на открытом нагорье в дни мира, меня зовут Вид-
фара, и мне воздух сообщил нечто новое. Ветер переменился.
Он дует теперь с юга, в нем теперь соленый морской привкус,
хотя и слабый. Утро принесет новые известия. Когда мы минуем
стену, начнется рассвет.
-- Если вы говорите правду, Видфара, желаю вам пережить
этот день и жить в благословлении! - сказал Теоден. Он по-
вернулся к своей гвардии и заговорил ясным голосом, так что
всадники первого эорда тоже услышали его. - Настал час,
всадники Марки, сыновья Эорла! Враги и огонь перед вами, а
ваши дома далеко позади. Но хотя вы сражаетесь на чужих по-
лях, слава, которую вы здесь завоюете, всегда будет вашей.
Мы давали клятвы, теперь их нужно выполнять - клятвы повели-
телю, родине и друзьям!
Люди ударили копьями по щитам.
-- Эомер, сын мой! - сказал Теоден. - Вы поведете пер-
вый эорд, и свами в центре пойдет королевское знамя. Элф-
хелм, ведите свой отряд направо, когда мы минуем стену. А
Гримболд пойдет налево. Остальные отряды следуют за тремя.
Ударим по собравшемуся врагу. Мы не можем строить других
планов, не зная, что творится на полях. Вперед и не бойтесь
тьмы!
Передовой отряд устремился вперед. Было по-прежнему
темно, несмотря на предсказание Видфары. Мерри сидел за Дер-
нхелмом и держался левой рукой, а правой старался достать
меч из ножен. Теперь он горько понимал правду королевских
слов: что вы будете делать, Мериадок, в такой битве? "Только
то, - подумал он, - что я буду мешать всаднику и надеятся,
что меня не выбросят под копыта".
Оставалось не больше лиги до внешней стены. Скоро они
достигли ее слишком уж сокро, по мнению Мерри. Послышались
крики и звон оружия, но все это продолжалось недолго. Орков
на стене было мало, их захватили врасплох и перебили или ра-
зогнали. Перед развалинами серверных ворот Риммаса король
снова остановился. Первый эорд проехал мимо его. Дернхелм
держался рядом с королем, хотя отряд Элфхелма повернул нап-
раво. Люди Гримболда тоже свернули и прошли через широкую
брешь в стене дальше к востоку.
Мерри смотрел из-за спины Дернхелма. Далеко, может быть
в десяти милях или больше поднималось большое зарево, а меж-
ду ним и всадниками широким полумесяцем тянулись огни. Бли-
жайшая точка этого полумесяца находилась менее чем в лиге от
них. Мерри мало что различал на темной равнине и не видел
никаких проблесков утра, не чувствовал изменения ветра.
Войско Рохана молча устремилось на поля Гондора, как
мощный прилив через бреши плотины, которую люди считали це-
лой. Но мозг и воля Черного Капитана были полностью поглоще-
ны гибнущим городом, и никаких известий не получал он о том,
что в планы его вкралась ошибка, просчет.
Через некоторое время король повернул со своими людьми
немного к востоку, чтобы пройти между осаждающими и огнями
на полях. Их по-прежнему не замечали, и Теоден по-прежнему
не давал сигнала. Наконец он снова остановился. Город приб-
лизился. Запах дыма и смерти заполнил воздух. Лошади волно-
вались. Но король сидел на Снежной Гриве неподвижно, глядя
на агонию Минас Тирита, как будто пораженный внезапной болью
или ужасом. Казалось, он сморщился, ссохся от возраста. Мер-
ри сам ощущал огромный вес ужаса и сомнения. Сердце его упа-
ло. Они опоздали! Слишком поздно, хуже, чем никогда. Навер-
ное, Теоден дрогнет, склонит старую голову, повернется и ус-
кользнет в проход между холмами.
И тут Мерри ощутил внезапную перемену. Ветер дул ему в
лицо! Стало чуть светлее. Далеко на юге стали видны медленно
движущиеся облака, за ними лежало утро.
В тот же момент блеснула вспышка, как будто молния уда-
рила из-под земли в Городе. На какое-то мгновение поднялся
столб белого света на черном фоне, вершина его была подобна
сверкающей мгле; затем тьма сомкнулась вновь, и над полями
прокатилось тяжелое бум.
При этом звуке согнутая фигура короля неожиданно расп-
рямилась. Он вновь стал высоким и гордым; поднявшись в стре-
менах, он крикнул громким голосом:
Вставайте, вставайте, всадники Теодена!
Проснулись свирепые дела: огонь и убийство!
Будут трещать копья, будут ломаться щиты,
День меча, красный день до захода солнца!
Вперед! Вперед! Вперед к Гондору!
С этими словами он взял у Гутлафа, своего оруженосца,
большой рог и затрубил в него. И тут же загремели все рога в
войске, и звук рогов Рохана был подобен буре на равнинах и
грому в горах.
Вперед! Вперед! Вперед к Гондору!
Король крикнул что-то Снежной Гриве, и лошадь понеслась
вперед. За ним развевалось на ветру королевское знамя - бе-
лый конь на зеленом поле, но он опережал его. За королем
грузно скакали рыцари королевского дома. Здесь ехал Эомер,
белый лошадиный хвост на его шлеме развевался: передние ряды
эорда летели вперед, как бурун прибоя, но догнать Теодена
было невозможно. Ярость битвы новым огнем зажглась в его жи-
лах, он был похож на древнего бога, на Ороме Великого в бит-
ве Валар, когда мир был еще молод. Его золотой щит сверкал,
как солнце, трава разлеталась по сторонам из-под белоснежных
ног его лошади. Щит сверкал, потому что пришло утро, утро и
ветер с моря; тьма отступила, и войско Мордора, охваченное
ужасом, закричало; враги побежали, они умирали, и копыта
гнева топтали их. И тут все войско Рохана запело, и, убивая,
воины пели, потому что их охватила радость битвы, и прекрас-
ные и ужасные звуки их пения долетели даже до Города.
Но не простой вождь орков руководил осадой Гондора.
Тьма рассеялась слишком быстро, раньше даты, назначенной его
хозяином: счастье на мгновение изменило ему и мир повернулся
против него; победа ускользала в тот самый момент, когда он
протянул к ней руки. Но у него были длинные руки. Он все еще
располагал огромными силами. Король, Дух Кольца, Глава наз-
гулов - он владел многими видами оружия. Он покинул Ворота и
исчез.
Теоден, король Марки, достиг дороги, соединяющей Реку с
Городом, и повернул к Городу, до которого теперь было не
больше мили. Он немного уменьшил скорость в поисках новых
врагов, и рыцари, а с ним и Дернхелм, догнали его. Вперид,
ближе к стенам, люди Элфхелма появились у осадных машин; они
рубили, убивали, сбрасывали врагов в огненные ямы. Вся се-
верная часть Пеленнора была завачена, здесь пылали палатки,
орки толпами бежали к реке, как дичь перед охотниками. Ро-
хиррим передвигались свободно во всех направлениях. Но они
еще не сняли осаду и не освободили Ворота. Много врагов ос-
тавалось перед ними, а на другой половине полей их войска
еще не вступили в бой. Южнее, за дорогой, находились главные
силы Харадрим, и здесь всадники южан собирались вокруг зна-
мени своего вождя. Вождь увидел, что знамя короля Рохана на-
ходится далеко впереди и окружено лишь небольшим отрядом. Он
громко крикнул, развернул свое знамя - черный полумесяц на
алом фоне - и поскакал к белому коню во главе большого отря-
да. Блеск кривых саблель южан напоминал блеск звезд.
Теоден увидел это и не дожидаясь нападения, поскакал
ему навстречу. Громкий звон сопровождал их встречу. Но
ярость северянина была горячей, а рыцари короля были искус-
ней во владении длинными копьями. Их было меньше, но они
разбили южан, как молния жжет лес. Прямо через толпу скакал
Теоден, сын Тенгела, меч его сверкал и обрушился на врага.
Потом меч короля разрубил древко знамени и знаменосца - и
черный полумесяц закатился. Тогда все уцелевшие всадники
южан повернули и побежали.
Но смотрите! Неожиданно в расцвете славы золотой коро-
левский щит померк. Новое утро исчезло с неба. Тьма опусти-
лась на поле. Лошади заржали. Люди падали с седел и десятка-
ми лежали на земле.
-- Ко мне! Ко мне! - кричал Теоден. - Вставайте, эор-
линги! Не бойтесь тьмы.
Но Снежная Грива в ужасе поднялась на дыбы, забила но-
гами в воздухе и затем с громким ржанием упала на бок: ее
пронзила черная стрела. Король оказался под лошадью.
Огромная тень опускалась, как падающее облако. И смот-
рите! Это было крылатое существо - птица, но больше всех
других птиц, - и оно было голое, без перьев и пуха; его об-
ширные крылья напоминали паутину между роговыми пальцами; от
него исходило зловоние. Может, это было существо из древнего
мира, чьи родители, скрываясь где-то в забытых горах, дожили
до этих дней и вывели в отвратительном гнезде своего птенца,
склонного ко злу. А Повелитель Тьмы взял его и кормил па-
далью, пока он не стал больше всех летающих существ; и дал
его своему слуге в качестве крылатого коня. Вниз, вниз спус-
калась гигантская птица и затем, сложив крылья с пальцами,
испустила хриплый крик и села у тела Снежной Гривы, выпуская
когти и вытягивая голую шею.
На птице сидела фигура в черном, огромная и зловещая.
На голове у нее была корона, но между краем короны и одеждой
не было ничего видно, кроме тусклого блеска глаз, - это был
Глава назгулов. Он снова вернулся, вызвав своего крылатого
коня, когда тьма подалась; и вот он снова явился, неся с со-
бой уничтожение, превращая в отчаяние надежду и победу в
смерть. И он размахивал большой черной булавой.
Однако Теоден еще не был обречен. Рыцари его лежали
вокруг мертвые, другие, не сумев справиться с безумством
своих лошадей, были унесены ими прочь. Но один из рыцарей
оставался здесь - юный Дернхелм, чья преданность была силь-
нее страха; он плакал, потому что любил своего повелителя,
как отца. Мерри, невредимый, прошел рядом с ним через всю
атаку, но когда пришла тень, Виндфола в ужасе сбросила Мерри
и теперь дико скакала по равнине. Мерри полз на четверень-
ках, как оглушенное животное, и такой ужас охватил его, что
он ослеп и оглох.
-- Человек короля! Человек короля! - кричало его серд-
це. - Ты должен остаться с ним. Ты сказал, что он будет те-
бе, как отец.
Но воля его не отвечала, а тело дрожало. Он не осмели-
вался открыть глаза и взглянуть.
Потом сквозь тьму, охватившую мозг, ему послышался го-
лос Дернхелма, но голос это теперь казался странным и напо-
минал другой, женский, некогда слышанный голос.
-- Убирайся, гнусная тварь, повелитель падальщиков! Дай
мир мертвым!
Холодный голос ответил.
-- Не становись между назгулом и его добычей! Или он не
убьет тебя просто так. Он унесет тебя в дома плача, за пре-
делы всякой тьмы, где плоть твоя будет сожрана, а дрожащий
разум предстанет обнаженным перед Безвекими Глазами.
Послышался звон меча, извлекаемого из ножен.
-- Делай, что хочешь. Но я помешаю, если смогу.
-- Помешаешь мне? Ты дурак. Ни один живой муж не может
помешать мне.
И тогда Мерри услышал звук, совершенно необычный для
того часа. Дернхелм смеялся, и его ясный голос был подобен
звону стали.
-- Но я не муж! Ты видишь женщину. Я Эовин, дочь Эомун-
да. Ты стоишь между мной и моим королем и родственником.
Убирайся, если ты не бессмертен! Я убью тебя, если ты прит-
ронешься к нему.
Крылатое существо зарычало на нее, но Дух Кольца не от-
ветил, как бы охваченный внезапным сомнением. Крайнее изум-
ление победило страх Мерри. Он открыл глаза, и тьма покинула
его. В нескольких шагах от него находилась огромная птица, и
все вокруг нее было во тьме: на ней сидел глава назгулов,
как тень отчаяния. Немного левее, лицом к ним, стояла она,
та, кого он называл Дернхелмом. Шлем упал с ее головы, и
светлые волосы бледным золотом сверкали на ее плечах. Серые,
как море, глаза смотрели твердо и жестоко; на щеках блестели
слезы. В руке она держала меч и прикрывалась щитом от ужас-
ных глаз врага.
Это была Эовин. В мозгу Мерри вспыхнуло воспоминание о
лице, которое он видел, когда уезжал из Дунхарроу, - лицо
того, кто лишился надежды и ждет смерти. Жалость заполнила
его сердце, и неожиданно проснулась медленно разгоравшаяся
храбрость. Он сжал кулаки. Она не должна умереть, такая
прекрасная, такая отчаянная! Не должна умереть одна, без по-
мощи!
Лицо врага было обращено не к нему, но Мерри по-прежне-
му не осмеливался двигаться, боясь, что на него упадет
взгляд свирепых глаз. Мерри медленно пополз, но Черный Капи-
тан обратил на него не больше внимания, чем на червя в гря-
зи.
Неожиданно крылатое существо взмахнуло крыльями, и под-
нялся зловонный ветер. Оно поднялось в воздух и с криком
упало на Эовин, угрожая клювом и когтями.
Она не отступила, девушка из Рохана, дочь королей,
хрупкая, но прочная, как сталь, прекрасная, но и ужасная.
Она нанесла сильный быстрый удар, искусный и смертоносный.
Она ударила по вытянутой шее, и отрубленная голова упала,
как камень. Огромное существо упало, раскинув крылья; Эовин
отпрыгнула, и на нее упал луч света, волосы ее заблестели в
лучах восхода.
Высокий и злобный, поднялся Черный Капитан, возвышаясь
над нею. С криком ненависти, оглушившим всех, поднял он свою
булаву и ударил. Щит Эовин был разбит, рука сломана, она
упала на колени. Он наклонился над ней, как туча, глаза его
сверкнули; он поднял булаву, чтобы добить ее.
Но неожиданно он тоже пошатнулся с криком боли, булава
пролетела мимо Эовин и вонзилась в землю. Это Мерри ударил
его мечом сзади, пробил черный плащ и под кольчугой перере-
зал мышцы могучей ноги.
-- Эовин, Эовин! - кричал Мерри. Шатаясь, борясь с бес-
спамятством, напрягая последние силы, она подняла меч и уда-
рила под корону, когда широкие черные плечи наклонились к
ней. Полетели искры, меч разбился на много осколков. Корона
со звоном откатилась в сторону. Эовин упала на своего врага.
Но что это? Плащ и кольчуга пусты! Они, сВежившись, бесфор-
менно лежали на земле, разорванные и разбитые; и в задрожав-
шем воздухе послышался крик, перешедший в резкий вой, уне-
сенный ветром, бестелесный крик; этот крик улетел, и больше
никто никогда не слышал его в этом мире.
Хоббит Мериадок стоял среди груды тел, мигая, как сова
при дневном свете; слезы ослепили его: сквозь туман смотрел
он на прекрасную голову Эовин. Она лежала неподвижно. Он
взглянул на лицо короля, павшего в разгар свой славы. Снеж-
ная Грива в агонии прокатилась над ним, она и послужила при-
чиной гибели своего хозяина.
Мерри наклонился и поднял его руку, чтобы поцеловать
ее. Но вот! Теоден открыл глаза, они были ясными, он загово-
рил с усилием, но спокойно.
-- Прощайте, мастер Холбитла! - сказал он Мерри. - Тело
мое разбито. Я иду к своим предкам. И даже в их могучем об-
ществе мне нечего будет стыдиться. Я низверг черный полуме-
сяц. Угрюмое утро, радостный день и золотой закат!
Мерри не мог говорить, он снова заплакал.
-- Простите меня, повелитель, - сказал он наконец, - я
нарушил ваш приказ, но не могу больше ничем послужить вам,
только при расставании плакать.
Старый король улыбнулся.
-- Не печальтесь. Я прощаю вас. Нельзя отвергать щедрое
сердце. Будьте благословенны. И когда будете мирно сидеть со
своей трубкой, вспомните обо мне! Ибо не сидеть мне с вами в
Медусельде, как я обещал, не слушать ваших рассказов, - он
закрыл глаза, и Мери склонился к нему. Король вскоре снова
заговорил. - Где Эомер? Глаза мои застилает тьма, а я хотел
бы увидеть его перед уходом. Он будет теперь королем. И я
хочу сказать слово Эовин. Она не хотела покидать меня, и те-
перь я не увижу ее. Она была мне дороже дочери.
-- Повелитель, - начал разбитым голосом Мерри, - она...
- но в этот момент раздался гул, вокруг загремели рога и
трубы. Мерри оглянулся: он забыл о войне и обо всем мире;
ему казалось, что много часов прошло после падения короля,
хотя на самом деле прошло совсем немного времени. Тут он
увидел, что находится в опасности: войска вскоре должны
встретится снова, и начнется битва.
Силы врага прибывали по дороге от Реки, а из-за стены
выходили легионы Моргула; а с юга подходили пехотинцы Хара-
да, перед ними скакали всадники, а сзади виднелись огромные
спины мумаков с боевыми башнями на них. С севера белый крест
Эомера вел Рохиррим, которых он снова собрал и построил; а
из Города выходили осажденные, отгоняя врага от Ворот, и
впереди виднелся серебряный лебедь Дол Амрота.
На мгновение в мозгу Мерри вспыхнула мысль: "Где Гэн-
дальф? Нет ли его здесь? Он мог бы спасти короля и Эовин!" -
Но вот торопливо подскакал Эомер, а с ним рыцари из королев-
ской гвардии, которые справились со своими лошадьми. Они с
удивлением смотрели на тело свирепого чудовища, их лошади не
хотели идти дальше. Но Эомер соскочил с седла, печаль и от-
чаяние отразились на его лице, когда он подошел к королю и
остановился в молчании.
Один из рыцарей взял из рук мертвого знаменосца короля
Гутлафа знамя и поднял его. Теоден медленно открыл глаза.
Увидев знамя, он сделал знак, чтобы его передали Эомеру.
-- Приветствую тебя, король Марки! - проговорил он. -
Скачи к победе! Передай мое прощание Эовин! - с этими слова-
ми он умер, так и не узнав, что Эовин лежит рядом с ним.
Стоящие рядом с выкриками: "Король Теоден! Король Теоден!"
заплакали.
Но Эомер сказал им:
Не печальтесь чрезмерно! Могуч был погибший,
погиб он, как подобает. Когда насыплют его могилу,
женщины будут на ней плакать. А нас сейчас зовет битва!
Но сам он плакал, говоря это.
-- Пусть его рыцари останутся здесь, - сказал он, - и с
почестями унесут тело с поля битвы! Да, и всех королевских
людей, что лежат здесь!
Тут он взглянул на убитых, вспоминая их имена. Он уви-
дел Эовин, свою сестру, и узнал ее. На мгновение он остано-
вился, как человек, пронзенный стрелой в сердце в середине
слова; затем лицо его смертельно побледнело, холодная ярость
отразилась на нем, на какое-то мгновение он потерял дар ре-
чи.
-- Эовин, Эовин! - воскликнул он наконец. - Эовин, как
ты оказалась здесь? Какое же безумие, какая дьявольская за-
тея увлекла тебя? Смерть, смерть, смерть! Смерть забирает
нас всех!
Ни с кем не советуясь, не ожидая приближения людей из
Города, он поскакал вперед, навстречу врагу, трубя в рог и
громко крича. Над полем звенел его голос:
-- Смерть! Вперед! Вперед к уничтожению, вперед к концу
мира!
И все войско пришло в движение. Но Рохиррим больше не
пели. Громкими и ужасными голосами они кричали "Смерть!" и,
набирая скорость, как огромный прибой, прокатились мимо сво-
его повелителя и с ревом поскакали на юг.
А хоббит Мериадок все еще стоял, мигая сквозь слезы, и
никто не разговаривал с ним, никто даже не замечал его. Он
вытер слезы, наклонился, чтобы подобрать зеленый щит, кото-
рый дала ему Эовин, и повесил его на спину. Потом поискал
меч, который теперь мог держать только левой рукой. И смот-
рите! Мес его лежал рядом, но лезвие дымилось, как сухая
ветвь сунутая к огонь; и пока он смотрел на меч, его оружие
сморщилось, сВежилось, уменьшилось и исчезло.
Так пришел конец мечу из Курганов, сработанному на За-
паде. Но обрадовался бы, узнав его судьбу, тот, кто выковал
его когда-то давно в Северном Королевстве, когад Дунедайн
были молоды, а главным их врагом было страшное королевство
Ангмар и его волшебник-король. Никакое другое лезвие, даже
направляемое саомй могучей рукой, не могло бы нанести такую
рану и рассечь бесмертную плоть, разрушить древнее заклина-
ние, делавшее неуязвимым главу назгулов.
Короля подняли и, бросив на копья плащи рыцарей, на
этих импровизированных носилках понесли в Город. Эовин тоже
осторожно подяли и понесли за королем. Но рыцарей королевс-
кой гвардии унести не смогли: их семеро пало здесь, и среди
них начальник гвардии Деорвин. Их положили в стороне от тел
врагов и свирепого животного и воткнули над ними копья.
Впоследствии, когда все кончилось, люди вернулись, разложили
костер и сожгли тело крылатого чудовища; но для Снежной Гри-
вы выкопали могилу и устновили на ней камень с надписью на
языках Гондора и Марки:
Верный слуга, но проклятие хозяина,
Легокрылый конь, быстрая Снежная Грива.
Длинная зеленая трава выросла на могиле Снежной Гривы,
но всегда голой оставалась земля, где сгорело чудовище.
Мерри медленно и печально шел за носилками, не обращая
больше внимания на битву. Он устал и был полон боли, все его
члены дрожали, как от пронзительного холода. С моря пришел
сильный дождь; казалось, весь мир оплакивает Теодена и
Эовин; дождь погасил огни в Городе серыми слезами. Как
сквозь туман, Мерри увидел авангард защитников Гондора. Им-
рахил, принц Дол Амрота, подВехал к ним и натянул поводья.
-- Какую ношу вы несете, люди Рохана?
-- Короля Теодена, - ответили ему. - Он мертв. Но войс-