Удовиченко Диана. История бастарда. Враг империи.

   - Эххх! - воинственно воскликнул мастер Триммлер. - Наконец-то разомнусь!
   - Боюсь, что нет, - суховато ответил Вадиус. - Герцог решил, что вы четверо не будете принимать участия в операции.
   - Но почему?! - обиженно взревел гном, деятельная натура которого с трудом переносила вынужденное безделье.
   - Вот скажите, любезнейший, - вопросом на вопрос ответил Копыл, - желая вывести в доме тараканов, станете ли вы прибегать, скажем, к услугам боевого мага?
   - На какого демона мне маг? - не понял сын гор. - Травника позову, и все дела.
   - Так вот, использовать вас в рядовой операции все равно, что уничтожать тараканов с помощью боевых заклятий. С храмовниками прекрасно справятся рядовые повстанцы во главе с обычными темными магами. Кстати, их у нас теперь не двое, а семеро.
   - А нам что делать прикажете?
   - Ждать, друг мой, ждать. Кстати, где ваш проклятый товарищ?
   Я недоуменно вытаращился на Вадиуса, потом сообразил, что так он именует Лютого, из-за наложенного на него проклятия крови.
   - Для него скоро будет работа. Мы решили устроить за городом повстанческий лагерь. Ведь большинство тех, кто к нам присоединился, никогда в жизни не держали в руках оружия. Вот пусть Ом их и тренирует.
   - Эх, туда бы Добба… - пробормотал мастер Триммлер, - вот кто мог сделать мечника хоть из тоннельного упыря! - гном подозрительно засопел.
   Да… а также Сайма, Флиннела, Била, Йока, Зарайю, и всех остальных… Всякий раз, когда я вспоминал погибших ребят, меня с головой накрывала волна ненависти к Вериллию. Для меня каждое действие - участие в сопротивлении, организация восстания, вот это самое зелье, которое я разливал по флаконам - было крохотным шажком к главной цели - встрече с Верховным. Именно с него все началось, именно благодаря ему страна катится в пропасть. Первопричина всего, что происходит сейчас - Вериллий Фламиер, а вовсе не Падерик. Хотя и он свое получит. Читая список арестованных, состоявший из имен близких мне людей, я дал клятву, что уничтожу это исчадье… мрака? Нет, демоны по сравнению с этим человеком - дети малые. Я убью эту тварь собственными руками. Я обязательно доберусь до него. И не нужно считать меня кровожадным! Что вы сделали бы с бешеным выворотнем? Уничтожили бы без всякой жалости, чтобы никого не покусал. Вот и Вериллия необходимо устранить из соображений безопасности. А если я получу от этого удовольствие - хуже никому не станет.
   - А как ваш второй товарищ, которого некромант укусил? - бесцеремонно прервал мои мысли Вадиус.
   - Нормально, - процедил я сквозь зубы.
   Фу ты, ну и странная же у него манера выражаться! Интересно, как он меня за глаза величает? Бастард, вылезший из джунглей? Бывший любимец императора? Вот ведь ехидный старикашка! И Копыл не замедлил это доказать:
   - С ним не может быть нормально, молодой человек.
   В точку попал. Состояние Дрианна тревожило меня все больше. После того, как парень рассказал нам, что с ним происходит, он снова замкнулся в себе. И сколько ни пытались мы его разговорить, он повторял только одно: "Это пригодится мне в драке. Спасу родных, а там - будь, что будет". По-моему, Дрианн боялся сам себя. А больше всего пугало его то, что он может причинить вред кому-нибудь из нас. Поэтому он запирался в своей комнате и старался как можно реже из нее выходить. Я много раз пытался пристроить его к делу, надеясь, что это отвлечет его от тяжких размышлений, просил помочь в лаборатории, убеждал, что он не опасен, и что мы обязательно найдем способ излечить его. Бесполезно. Маг с каждым днем становился все мрачнее и нелюдимее. Тогда я приставил к нему Артфаала, попросив приглядывать за парнем. Общества демона Дрианн не чуждался. То ли считал, что не в состоянии навредить сущности мрака, то ли решил, что отныне достоин проводить время лишь в компании нечисти.
   - Ему нужен наставник, - голос Копыла опять выдернул меня из плена размышлений.
   - Какой еще наставник? Его наставник - лорд Феррли.
   - В том, что касается темной магии - да. Но ведь, если не ошибаюсь, ваш ручной демон несведущ в некромантии?
   - А вы сведущи? - огрызнулся я. - Если да, то помогите!
   - Увы, юноша, я узнал об этом явлении лишь после того, как полковник Арлайл связался с Советом и доложил о происходящем на Южном континенте. Искусство андастанских некромантов настолько засекречено, что ни нашему консулу в этой стране, ни разведке ничего не удалось отыскать. Есть, конечно, упоминание об этом странном явлении в древних книгах, но там лишь описываются войны некромантов. Сама же суть их умений остается для нас тайной.
   - Ну, и где тогда взять наставника? - саркастически усмехнулся я.
   - Не знаю. Но если ваш товарищ не научится в самое ближайшее время управлять своим даром, это сожрет его изнутри.
   - Что вы предлагаете? - я вышел из терпения.
   - Я могу попробовать различные способы ментального воздействия. Быть может, стоит попытаться раскрыть его подсознание, и оно само укажет верную дорогу. Все осложняется тем, что мальчик нечитаем. И его разум сопротивляется вторжению извне. Пребывая в собственном теле, я бы, хм, не рискнул. Мне и одного раза хватило. А вот в качестве астральной проекции, пожалуй…
   - Так иди уже! - не выдержал мастер Триммлер.
   В самом деле, пусть попробует. Фантом Вадиуса испарился, а я продолжил разливать зелье. Но сказанное Копылом не давало покоя. Управлять своим даром, сказал он… Дар, дар… что же мне это напоминает? Да, конечно, сказку о проклятом даре, которую мы когда-то обсуждали с Артфаалом. Стоило мне вспомнить демона, как он появился на лабораторном столе, брезгливо отряхивая лапы и стараясь обогнуть стройные ряды флаконов.
   - Вот, дорогой барон, пришел вас навестить, - сообщил он. - Там этот деятель пытается уговорить графа Летакса на какой-то ментальный эксперимент.
   - Лорд Феррли, помните, вы сказали, что верите в сказку о проклятом даре?
   - Конечно, помню.
   - Вы до сих пор считаете, что с Дрианном произошло нечто подобное?
   - По-моему, это очевидно. Более того, я почти уверен, что эта легенда пришла к нам из Андастана, и она рассказывает именно об истории появления некромантии.
   - Но тогда получается, что Дрианн может избавиться от полученной от убитого мага силы, или души - не знаю - лишь после смерти?
   Демон погрузился в глубокую задумчивость, наконец спустя полчаса, за которые я успел смешать и поставить на огонь основу для новой порции зелья, произнес:
   - Я бы не был столь категоричен, любезный барон. К тому же, у сказки ведь счастливый конец. Возможно, именно в нем и зашифрован способ избавления.
   Счастливый конец? Хоть убейте, я не мог его припомнить.
   - Ну, что же вы? Неужели мой драгоценный друг не рассказывал вам эту легенду? - упрекнул Артфаал. - Там говорится, что наконец нашелся человек, для которого проклятый дар был слишком тяжелой ношей. Как и все предыдущие обладатели, он убивал, чтобы стать сильнее. Но однажды, одержимый жаждой силы, он поднял руку на собственную мать. В тот момент, когда она умирала, этот человек раскаялся в содеянном и отдал ей свою жизнь. Женщина осталась жива, а проклятый дар, покинув носителя, отправился на поиски другого хозяина.
   - То есть, парень покончил с собой? - уточнил я. - Добровольно расстался с жизнью?
   - Этого я знать не могу, - напыжился демон.
   Снова получалось, что избавлением от некромантского дара может стать только смерть. Меня такой выход категорически не устраивал.
   - В одном этот визгливый старикашка прав, - подытожил лорд Феррли. - Графу Летаксу необходимо научиться управлять своими новыми способностями. Пока этого нет, он опасен для себя и окружающих.
   Я тяжело вздохнул, не желая спорить. По всей видимости, Дрианн не мог самостоятельно разобраться со своей силой. Оставалось лишь надеяться, что Вадиус сумеет ему помочь.
   Не сумел… Откуда-то издали раздался странный посвист, а вскоре в лабораторию заглянул мрачный Дрианн и гневно вопросил:
   - Кто додумался направить ко мне это призрачное недоразумение?
   - Да он сам вызвался, - пожал плечами мастер Триммлер, которого ничто не могло надолго вывести из хорошего настроения, не покидавшего гнома с момента нашего спасения.
   - Что с ним случилось? - опасливо поинтересовался я.
   - А демон знает! - хмыкнул маг. - Он уговорил меня на эксперимент с ментальным воздействием. Полез в мое сознание, а его оттуда выкинуло. Куда - неизвестно. Засвистел и испарился.
   - Если вы об астральной проекции Вадиуса, то она в моей комнате, - невозмутимо сообщил появившийся в дверях Лютый. - Очень украшает стену. Миленько так смотрится, - и, не выдержав, расхохотался.
   Мы с Артфалом переглянулись и, не сговариваясь, рванули к выходу. В обиталище Ома обнаружилась душераздирающая картина. На кровати сидела перепуганная полуодетая Майла и с ужасом смотрела на стену, с которой взирало на нас искаженное лицо Копыла. Фантом мага впечатался в поверхность, как уродливое панно. И задери меня Варрнавуш, если я понимал, как такое возможно! За моей спиной веселился Лютый, к которому вскоре присоединился мастер Триммлер. Даже Дрианн изобразил нечто похожее на смех. Все это было бы, конечно, забавно, если бы меня не грызла тревога за Вадиуса.
   - Резвитесь? - прозвучал над головой обиженный голос.
   Я взглянул вверх и облегченно выдохнул: в воздухе раскачивалась новая проекция Копыла, оскорбленно рассматривающая свое изображение на стене.
   - Я категорически отказываюсь работать с вами! - заявил маг, обращаясь к Дрианну. - Не знаю, как такое вы это сделали, но расщепление фантома и перевод его в физическое состояние всегда считались невозможными!
   - Вы не пострадали? - спросил я у обозленного старика.
   - Нет! - отрезал тот, и, вдруг приходя в хорошее настроение, возвестил. - На сегодня назначена операция в городе. Отдайте жрицам все заготовленные вами флаконы с заклятиями, - с этими словами фантом исчез.
   Этой ночью мне плохо спалось. Почувствовать сладкую усталость не помогли даже ласки Оулы. Мне хотелось быть там, с повстанцами. Своими руками очищать город от заразы, именуемой храмовниками. Уж я бы развернулся! Для чего нас бережет лорд Глейнор? Копыл сказал, надо ждать. Это труднее всего. День суда над дядюшкой еще не был назначен. Но я не сомневался, что его приговорят к смертной казни. И вот уж этого допускать не собирался. Даже если придется действовать в одиночку. Хотя мои друзья в любом случае будут рядом. На душе потеплело. Не в силах больше ворочаться в жаркой постели и не желая тревожить сон жрицы, я встал, натянул одежду и прошелся по комнате. В лабораторию отправиться, что ли? Потренироваться в сжатии заклятия Стальной паутины? Стальная сеть точно во флакон не влезет, слишком мощная. А вот с паутиной может получиться… Связующая волшба в следующий раз очень пригодится повстанцам при нападении на храмовников. Пойду… Как же муторно на душе! Я потянулся всем телом, зачем-то оперся руками о стену… и в тот же миг оказался снаружи, в зале с бассейном. Ошалело потряс головой, пытаясь понять, не снится ли мне это. И лишь потом сообразил, что прошел сквозь стену. Вот так просто, не подготавливаясь, не пытаясь сосредоточиться… Стоило лишь задаться целью выйти из комнаты - и пожалуйста! Размышляя о полезности такого навыка, я рассеянно наблюдал издали за лепестками роз, которые вечером Оула зачем-то насыпала в бассейн. Красные и белые шелковистые частицы цветочного одеяния медленно кружились на поверхности лениво движущейся проточной воды. Красиво… а почему я их вижу? Ведь в зале не горит ни одной вечной свечи. На ночь их уносят в храм. И лампы тоже погашены. Окон здесь нет, значит, в помещении должна царить полная, абсолютная темнота. А зрение мрака я не активировал. Пораженный неожиданной мыслью, я подошел к бассейну, присел на бортик и поплескал в лицо водой. Первый покров. Райл говорил, что когда он исчезает, человек обретает ранее несвойственные ему физические способности. Например, умение проходить сквозь стены и видеть в темноте. Интересно, какими еще полезными качествами я обзавелся? И как узнать, полностью ли спал покров? Всю ночь я гулял по нашему подвалу, принципиально не пользуясь дверьми, затем выбрался через панно из Солнечного камня в пустой храм. Постоял перед алтарем Неи, мысленно прося богиню помочь Дарианне. Уж и сам не знаю, почему обратился с такой мольбой именно к златокудрой. Потом побродил по подсобным и хозяйственным помещениям. Очень хотелось выбраться на улицу, глотнуть свежего воздуха, посмотреть на небо. Я осторожно высунул голову из стены, выходящей во внутренний дворик, огляделся, и, убедившись, что за мной никто не следит, выбрался наружу. Тихая, теплая осенняя ночь одарила меня ласковым ветерком и шепотом начинающей желтеть листвы. Темное небо холодно щурилось сияющими глазами звезд. Я задрал голову и посмотрел в черное пространство. Вот она, Вселенная… может быть, стоит поговорить с ней, как учил Райл? Я не отрывал взгляда от простирающейся надо мной бесконечности, и мысленно обращался к ней, прося ответа. В какой-то момент я перестал ощущать себя, слился с этой бесстрастной пустотой, почувствовал себя во Вселенной. А Вселенную в себе. И тогда я услышал ее голос. Загадочный, холодный, он говорил со мной, открывал мне извечные тайны, которые я не в силах был понять своим жалким человеческим разумом. Вселенная пела в моем сознании, и это была песня пустоты, наполненной глубоким смыслом. Но пока я не мог в него проникнуть. В какой-то момент, не в состоянии больше вынести эту мучительную необъятность, я опустил голову и с силой сжал руками виски. Связь разорвалась. Но откуда-то я был уверен: первый покров спал. Почему я так решил? А мне Вселенная сказала. Как бы глупо это ни звучало. И еще я теперь знал, что могу слышать ее. Пока только слышать, понимание придет позже. Для того чтобы отпустить сознание, не обязательно смотреть в небо. Надо только научиться правильно взывать к Вселенной. И она откликнется. Но вот рискну ли еще раз обратиться к ней… не знаю. В прошлые разы это было не так… всепоглощающе, что ли. А сейчас я чувствовал, как мой дух рвется туда, в это ледяное ничто, к бесконечным просторам. Это было страшно. Странно. Захватывающе. Я боялся заблудиться там, боялся, что не захочу вернуться. И поэтому так резко разорвал связавшую нас нить.
   Возвратившись в подвал, я еще немного поработал в лаборатории. Спать не хотелось. Утро застало меня над флаконом, в который я все же умудрился поместить Стальную паутину. Усталости не было, и я решил, что этим тоже обязан упавшему первому покрову.
   - Раненько встаете, юноша, - одобрительно хмыкнул фантом Копыла, зависнув над столом. - А я с хорошими новостями. Удалась операция. Уничтожены три отряда храмовников, в их числе трое магов. С нашей стороны потери невелики - всего пятеро повстанцев.
   Всего пятеро… как легко он об этом говорит.
   - Наших мы забрали, - продолжал Вадиус, - а храмовников так и оставили лежать. На тело каждого мага записку пришпилили. Мол, так будет с каждым, кто поступит на службу к жрецам. Их уже нашли. Виндор гудит! А вы, Рик, ждите. Скоро планируется новая операция, и лорд Глейнор собирается задействовать в ней вас с товарищами. Впрочем, сегодня он сам об этом расскажет.
   Эту самую новую операцию мы разрабатывали целых двое суток. План вышел довольно дерзким, я бы даже сказал, авантюрным. Мастер Триммлер был в восторге. Его непоседливый нрав протестовал против вынужденного бездействия, и теперь жизнерадостный гном был уверен в успехе нашей эскапады. Герцог Марслейн решил ни много, ни мало расправиться со жрецом Ермией, тем самым прыщавым юнцом, который выступал против меня обвинителем на суде. Как сказали лорд Глейнор и Вадиус, на совести этого тощего фанатика были многие десятки, а может, и сотни загубленных людей. А поскольку Падерик считал Ермию ценным работником и дорожил им, то и охранялся дом жреца соответственно. Не знаю, где обитал этот червяк раньше, до вседозволенного разгула лужьих слуг, может быть, в каком-нибудь клоповнике улицы Терпимости. Но сейчас местом его жительства была улица Радуги, на которой стояли дома всех именитых жрецов. У матери Лауриты тоже имелся там небольшой особнячок. Надо ли упоминать, что от храма к нему вел короткий, сухой и удобный подземный ход? Им-то и решено было воспользоваться. Грациус с Дживайном явились в мою лабораторию, и мы втроем неплохо поработали. Начали с нового изобретения Дживайна - зелья, сбивающего со следа вопрошающих. Состав и способ его приготовления его были настолько сложны, что я боялся не успеть. Сами же составляющие тоже были весьма необычны. Не стану приводить их список, по причине крайней неаппетитности. Смешав основные компоненты и поставив их на медленный огонь в водяной бане, приступили к закупорке заклятий. Каждый час Дживайн добавлял в тихо попыхивающую на печи мешанину новые вещества, то убавляя огонь, то произнося над тиглем заклятия на древнегалатском. К назначенному времени у нас имелось полсотни флаконов со Стальной паутиной, столько же бутылочек с различными защитными чарами, и огромное количество огненных шаров, которые легче всего поддавались помещению в стеклянные емкости. Оставалось только дождаться, когда остынет зелье, и разбавить его водой в пропорции один к десяти. Вонь стояла неимоверная!
   - Ничего, сейчас оно должно потерять запах и стать бесцветным, - утешал Дживайн. - Потом глотнем…
   - Глотнем?!
   Ат-тана добрейшая, попроси у своего супруга милости для нас! Я-то думал, что этой вонючей субстанцией мы будем смазывать подошвы сапог, или что-то вроде этого!
   - Да не бойся ты! - ухмыльнулся маг. - Проверено на себе! Я его выпил, а потом разрезал палец и изучил свою кровь. Ее состав изменился и стал близок к эльфийскому. Так что ни один вопрошающий не сумеет тебя выследить, даже если ты и будешь ранен. Еще зелье подавляет эманации волшбы. Ты применяешь магию, а отголосков не остается. Действует в теле не больше часа, но пролитая кровь так и остается измененной. Так что искать будут не тебя, а эльфов.
   - Грандиозно, - пробормотал я, пытаясь изобразить восторг, а мысленно содрогаясь от необходимости глотать омерзительное варево.
   - А то! - довольно отозвался Грациус. - Мы с Джи в бакалавриате, а потом и в университете времени зря не теряли. В отличие от твоего дорогого друга Падерика. - маги расхохотались, довольные шуткой.
   - Погодите. Он что, учился в магическом университете?
   - Нет, для этого у него кишка тонка, - махнул рукой Дживайн. - А вот в бакалавриате - да, пытался. Но не вышло.
   - А помнишь, Джи, как мы его шарахнули адаптированными анимочарами?
   - Да уж, потом три дня хрюкал и пытался в лужу улечься! А как мы его штаны заколдовывали так, что они рвались на заднице каждый раз, когда его вызывали к доске?
   Похоже, маги собрались основательно предаться воспоминаниям о своем дерзновенном отрочестве. Просветлев лицами, они перебивали друг друга и вытягивали из памяти все новые истории о проделках в бытность безалаберными школярами. А я пытался осознать услышанное.
   - За что вы его так ненавидели? - прервал я поток их словоизлияний.
   - Да мерзкий он был еще тогда, - пожал плечами Грациус. - Жадный, покупал сладости и жрал их по ночам, под одеялом.
   - Мы когда это поняли, напустили в его постель бонниари, - засмеялся Дживайн, - в итоге сгорела вся кровать, а он отделался подпаленными ресницами. Еще больше на свинью стал похож!
   - Доносил на всех наставникам, - продолжал Грациус, - хотя профессоры и сами его недолюбливали.
   - А больше всего страдали от него девчонки, - посерьезнел Дживайн. - Он ловил их вечерами в коридорах, затаскивал под лестницу, или в пустые лаборатории, и нашептывал всякую мерзость. Угрожал, щупать пытался.
   - Когда об этом узнали, его выперли из бакалавриата, - закончил Грациус. - Невелика потеря. Чародей из него был - так себе.
   - Ты слишком снисходителен, - заметил его товарищ, - чародей из него был никакой, прямо скажем. Амбиций много, да и способности вроде неплохие, а вот самого главного, что движет настоящим магом, не было.
   - И что движет настоящим магом? - поинтересовался я.
   - Святая жажда познания, - ответил мысленно Артфаал, появляясь у меня на плече, - стремление осваивать новые рубежи науки не ради выгоды, а ради служения магии.
   - Немного излишне пафосно, но верно, - вслух проговорил Дживайн, который, как любой сильный волшебник, владел мыслеречью. - Так вот, этого-то как раз у Падерика не было. Он хотел стать чародеем лишь для того, чтобы получить власть, деньги, уважение. А интереса к науке в нем не водилось.
   - Да, потому новых идей у него не возникало, да и основы он усваивал как-то своеобразно, - подтвердил Грациус. - Запоминал лишь то, что, как считал, может пригодиться в будущем.
   - Кстати, он все на темную магию упирал! - воскликнул Дживайн. - Демонологом готовился стать. В наше время демонологию еще преподавали, правда, поверхностно, и только раздел защиты от сущностей мрака. Ну, а когда его отчислили без права восстановления, он в жрецы подался.
   - А теперь вот хочет нас всех уничтожить, - поморщился Грациус. - Завидует, что ли?
   - Зелье остыло! - спохватился я, пощупав гладкий бок тигля.
   Маги не обманули, отталкивающий запах действительно исчез. Мы разбавили прозрачную густую массу водой и разлили по бутылкам.
   - Пора, господа! - провозгласил фантом Копыла, возникая в дверях. - Герцог ждет.
   После разгрома трех отрядов храмовников город усиленно патрулировался. Помимо стражников теперь на улицах появились группы имперских псов, возглавляемые магами. Они же охраняли жилища лугианских жрецов. Так что было решено не привлекать к сегодняшней операции повстанческие отряды. Ремесленники, моряки и торговцы не смогли бы пробиться на улицу Радуги. Неподготовленным людям, к тому же не владеющим магией, нечего было противопоставить хорошо вооруженным профессиональным стражам порядка. Герцог отдал приказ затаиться, не возбуждать подозрений и ждать новых распоряжений. Сегодня же предстояла магическая схватка.
   Волшебники торопливо сложили флаконы с заклятиями в две большие корзины, прихватили бутылку с зельем, и вышли из лаборатории. Я отправился вслед за ними, Артфаал торжественно восседал на моем плече. В коридоре нас уже ждала мать Лаурита, рядом с ней стояла Оула. Девушка явно собиралась попрощаться со мной. На совете было решено, что нам пора сменить укрытие - нельзя было подолгу задерживаться на одном месте. Я приобнял жрицу, мысленно прикидывая, что бы такое сказать подобающее случаю. Не умею говорить красивых слов, и терпеть не могу утешать плачущих женщин, особенно когда голова занята гораздо более важными вещами. Но Оула, похоже, и не собиралась расстраиваться. Что значит жрица Неи! Она чмокнула меня в щеку, весело пожелала удачи и удалилась, покачивая пышными бедрами. А мать Лаурита протянула черную матерчатую маску, закрывающую половину лица.
   - Может, проще морок накинуть? - спросил я.
   - Накинь, конечно, - ответил Грациус. - А это для надежности.
   - Готовы? - к нам подошли лорд Глейнор, Лютый, державший в руках необычного вида арбалет, мастер Триммлер и Валид Дейн.
   Дживайн раздал им флаконы с заклятиями.
   - Как пользоваться, помните? - спросил он. - Защитные чары - вот они, помечены зеленым - разбиваете прямо рядом с собой. Огненные шары - склянки с красной полосой - швыряете о землю под ноги противнику. Можно в стену дома. Только выдерживайте расстояние, а то сами обгорите. То же самое со Стальной паутиной, помечена синим.
   - Да поняли уже, поняли! - нетерпеливо проговорил мастер Триммлер. - Пошли уже!
   Гном, по случаю выхода из подвала, надоевшего ему хуже всякой тюрьмы, обзавелся новым боевым топором, который передали его родственники. Стаад Торафсон, тот самый торговец, который участвовал в нашем спасении, провез его в телеге с провизией, которую поставлял храму. Топор был спрятан в бочку с маслом, и гном потом целый день отчищал его, ворча себе под нос проклятия находчивости купца. Новенькое острое лезвие сияло под вечными свечами, соперничая в хищном блеске с глазами мастера Триммлера. Но не один сын гор пребывал в боевом настроении. Валид был бледен и сосредоточен, а челюсти сжал так, что под кожей вздулись желваки. Поведение понятное, учитывая, что именно Ермия был обвинителем его ныне покойной жены.
   - А где Дрианн? - оглянулся я.
   - В своей комнате, - тихо произнес мастер Триммлер, - опять хандрит что-то.
   - Я здесь, - Дрианн торопливо шагал к нам.
   Мне совсем не нравилось его настроение, но с того памятного дня, когда парень все же нашел в себе силы поделиться с нами, он опять замкнулся в себе. Поэтому я мысленно порадовался, что он все же решил присоединиться к нам. С другой стороны, его реакции были настолько непредсказуемы… как бы чего не вычудил.
   Мать Лаурита снабдила каждого черной маской и повела по длинному коридору подвала. Наконец она остановилась у низкой двери.
   - Последний штрих, - произнес Грациус, доставая из кармана горсть кружков, похожих на монеты, - эти штуки полностью обезвреживают поисковые амулеты. На артефакты, правда, действуют слабее - просто вызывают краткие сбои в работе. Положите в карманы.
   Жрица приложила к двери магический ключ, и передала его герцогу. Дверь медленно отворилась. Лорд Глейнор благодарно кивнул, снял со стены вечную свечу в канделябре, и первым шагнул в темноту подземного хода. Занимаясь разработкой операции, он хорошо изучил и сам ход, и внутренности дома Лауриты, и теперь уверенно вел нас по туннелю, такому низкому, что при ходьбе мы складывались чуть ли не пополам. Сразу за герцогом шел Дживайн, которому предстояло наложить на жилище жрицы необходимые маскирующие чары. Туннель был очень узким, поэтому шли гуськом. Цепочку замыкал я, поскольку не нуждался в освещении и хорошо видел почву под ногами даже в кромешной тьме. Путь от храма, находившегося на пересечении Западного и Северного лучей, до улицы Радуги, расположенной между площадью Семи королей и Кольцевой дорогой, занял не больше часа.