Страница:
Еще раньше Холленд тщательно обыскал дом. В этот обыск входил совершенно незаконный просмотр тех личных бумаг, которые ему удалось найти. По ним он очень скоро выяснил значение формы, в которой старик был снят. Тот был в свое время тюремным надзирателем и прослужил двадцать два года, получив почетную отставку и к ней пенсию. Среди бумаг в письменном столе Спайк нашел удостоверение, свидетельствовавшее об этом.
Но чего ему хотелось больше всего на свете — это найти какую-нибудь бумагу, которая могла бы пролить свет на отношения между Кригером и Абелем Беллами. В письменном столе оставался один ящик, запертый на ключ, и Спайк не решился взломать его.
Зато ему удалось найти банковскую книжку старика, из которой он, к своему удивлению, узнал, что Кригер был сравнительно богатым человеком. У него на счету значилось две тысячи фунтов. Быстрый обзор листов банковской книжки показал Холленду, что Кригер ежемесячно первого числа получал сумму в сорок фунтов, которая выплачивалась наличными. Пенсию старика можно было просто проверить, ибо она выплачивалась по четвергам. Эта пенсия и прибыль с каких-то бумаг были единственными записями на страницах прихода.
Спайк только что кончил делать выписки из банковской книжки, когда прибыли полицейские. Он вышел им навстречу. Через некоторое время пришел также полицейский врач, который осмотрел труп.
— Он умер больше часа тому назад, стрела пронзила сердце навылет. Должно быть, она необычайно остра.
Сыщику из Скотленд-Ярда Спайк передал найденную им стрелу и указал место, где он нашел ее.
— Человек, который совершил это, несомненно, знаток стрельбы из лука. От твердо решил убить и, вероятно, хорошо знал, что убьет. Это первое убийство при помощи стрелы, с которым мне приходится иметь дело… Держите с нами связь, Холленд! А теперь вы, вероятно, пожелаете отправиться в редакцию для того, чтобы описать сенсационную новость? Но сначала объясните мне подробно, как и почему вы очутились тут.
Спайк подробно рассказал о том, что произошло в «Карлтоне», и прибавил от себя кое-какие подробности, которые заставили сыщика широко раскрыть рот.
— Зеленый Стрелок? — недоверчиво проговорил он. — Не хотите же вы заставить меня поверить, что это дело рук какого-то духа? Если так, то я вам скажу, что дух этот должен быть исключительно силен и ловок! Для такого выстрела нужна очень большая сила и очень меткий глаз. Кригера не так-то легко было пронзить, особенно на таком расстоянии. Ну, а теперь нам надо повидать Абеля Беллами…
Абель как раз собирался покинуть Лондон и ехать в Беркшир, когда к нему явилась полиция. Он не выразил ни удивления, ни тревоги, узнав о происшедшем.
— Да, это верно, что я выгнал его, — сказал Беллами. — Когда-то очень давно Кригер сослужил мне службу, и я за это наградил его очень щедро… Он спас мне жизнь, вытащил меня из воды, когда моя лодка на озере перевернулась.
«Ложь!» — подумал Спайк, зорко наблюдавший за стариком.
— А из-за чего произошла размолвка между вами сегодня утром, мистер Беллами?
— Я бы не назвал это размолвкой, но все последнее время он просил меня одолжить ему денег для покупки поля, прилегающего к участку, на котором построен его дом. Я отказывал ему в этом, причем несколько раз!.. А сегодня он явился ко мне не совсем трезвый, нагрубил, пригрозил… Нет, не то что пригрозил, — поправился Беллами с резким смехом, — но впал в ярость… Я его и выкинул.
— Где же он спас вам жизнь, мистер Беллами? — спросил сыщик.
— В Хенли, семь лет тому назад, — быстро ответил Беллами.
«Это число было всегда у тебя в памяти, и не напрасно, друг мой! — мысленно заметил Спайк. — И ты всегда готовился ответить на этот вопрос… Чтобы именно спасением объяснить денежное пособие, которое ты выплачивал этому человеку».
— Тогда он еще служил в тюрьме? — спросил его сыщик настороженно.
— Кажется, да… — ответил Беллами немного раздраженно. — Но это произошло как раз во время его отпуска. Вы сможете, вероятно, сами проверить этот инцидент по регистрационным книгам.
Спайк подумал, что при просмотре этих книг факты, изложенные Беллами, наверняка подтвердятся.
— Вот и все, что я могу вам сказать! — заключил тот. — Вы, кажется, говорили, что его застрелили?
— Да, он был убит выстрелом… Его умертвила зеленая стрела.
Беллами растерялся лишь на секунду.
— Зеленая стрела? — повторил он, как бы не веря своим ушам.
— Да, зеленая стрела! — повторил сыщик.
— Стрела? Зеленая стрела?.. Чего это, ради Бога…
Он с усилием восстановил свое обычное спокойствие, и на лице его появилась едва заметная усмешка.
— Значит, это жертва вашего легендарного привидения, Холленд? — спросил он с иронией журналиста. И уже трагично добавил:
— Зеленая стрела и Зеленый Дух… Не так ли?..
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Но чего ему хотелось больше всего на свете — это найти какую-нибудь бумагу, которая могла бы пролить свет на отношения между Кригером и Абелем Беллами. В письменном столе оставался один ящик, запертый на ключ, и Спайк не решился взломать его.
Зато ему удалось найти банковскую книжку старика, из которой он, к своему удивлению, узнал, что Кригер был сравнительно богатым человеком. У него на счету значилось две тысячи фунтов. Быстрый обзор листов банковской книжки показал Холленду, что Кригер ежемесячно первого числа получал сумму в сорок фунтов, которая выплачивалась наличными. Пенсию старика можно было просто проверить, ибо она выплачивалась по четвергам. Эта пенсия и прибыль с каких-то бумаг были единственными записями на страницах прихода.
Спайк только что кончил делать выписки из банковской книжки, когда прибыли полицейские. Он вышел им навстречу. Через некоторое время пришел также полицейский врач, который осмотрел труп.
— Он умер больше часа тому назад, стрела пронзила сердце навылет. Должно быть, она необычайно остра.
Сыщику из Скотленд-Ярда Спайк передал найденную им стрелу и указал место, где он нашел ее.
— Человек, который совершил это, несомненно, знаток стрельбы из лука. От твердо решил убить и, вероятно, хорошо знал, что убьет. Это первое убийство при помощи стрелы, с которым мне приходится иметь дело… Держите с нами связь, Холленд! А теперь вы, вероятно, пожелаете отправиться в редакцию для того, чтобы описать сенсационную новость? Но сначала объясните мне подробно, как и почему вы очутились тут.
Спайк подробно рассказал о том, что произошло в «Карлтоне», и прибавил от себя кое-какие подробности, которые заставили сыщика широко раскрыть рот.
— Зеленый Стрелок? — недоверчиво проговорил он. — Не хотите же вы заставить меня поверить, что это дело рук какого-то духа? Если так, то я вам скажу, что дух этот должен быть исключительно силен и ловок! Для такого выстрела нужна очень большая сила и очень меткий глаз. Кригера не так-то легко было пронзить, особенно на таком расстоянии. Ну, а теперь нам надо повидать Абеля Беллами…
Абель как раз собирался покинуть Лондон и ехать в Беркшир, когда к нему явилась полиция. Он не выразил ни удивления, ни тревоги, узнав о происшедшем.
— Да, это верно, что я выгнал его, — сказал Беллами. — Когда-то очень давно Кригер сослужил мне службу, и я за это наградил его очень щедро… Он спас мне жизнь, вытащил меня из воды, когда моя лодка на озере перевернулась.
«Ложь!» — подумал Спайк, зорко наблюдавший за стариком.
— А из-за чего произошла размолвка между вами сегодня утром, мистер Беллами?
— Я бы не назвал это размолвкой, но все последнее время он просил меня одолжить ему денег для покупки поля, прилегающего к участку, на котором построен его дом. Я отказывал ему в этом, причем несколько раз!.. А сегодня он явился ко мне не совсем трезвый, нагрубил, пригрозил… Нет, не то что пригрозил, — поправился Беллами с резким смехом, — но впал в ярость… Я его и выкинул.
— Где же он спас вам жизнь, мистер Беллами? — спросил сыщик.
— В Хенли, семь лет тому назад, — быстро ответил Беллами.
«Это число было всегда у тебя в памяти, и не напрасно, друг мой! — мысленно заметил Спайк. — И ты всегда готовился ответить на этот вопрос… Чтобы именно спасением объяснить денежное пособие, которое ты выплачивал этому человеку».
— Тогда он еще служил в тюрьме? — спросил его сыщик настороженно.
— Кажется, да… — ответил Беллами немного раздраженно. — Но это произошло как раз во время его отпуска. Вы сможете, вероятно, сами проверить этот инцидент по регистрационным книгам.
Спайк подумал, что при просмотре этих книг факты, изложенные Беллами, наверняка подтвердятся.
— Вот и все, что я могу вам сказать! — заключил тот. — Вы, кажется, говорили, что его застрелили?
— Да, он был убит выстрелом… Его умертвила зеленая стрела.
Беллами растерялся лишь на секунду.
— Зеленая стрела? — повторил он, как бы не веря своим ушам.
— Да, зеленая стрела! — повторил сыщик.
— Стрела? Зеленая стрела?.. Чего это, ради Бога…
Он с усилием восстановил свое обычное спокойствие, и на лице его появилась едва заметная усмешка.
— Значит, это жертва вашего легендарного привидения, Холленд? — спросил он с иронией журналиста. И уже трагично добавил:
— Зеленая стрела и Зеленый Дух… Не так ли?..
Глава 5
Абель Беллами и его секретарь
«Убит ли Кригер Зеленым Стрелком?
Таинственное убийство следует за ссорой между жертвой убийства и владельцем замка, в котором живет привидение!!!
Кто такой «Зеленый Стрелок», который показывается в замке Гарр? Какое отношение имеет эта таинственная личность к убийству Чарльза Кригера, бывшего надзирателя Пентонвильской тюрьмы? Вот вопросы, которые задает Скотленд-Ярд. Кригер был найден убитым в своем саду. Нашел его один из репортеров газеты «Дейли Глоб». Кригер был застрелен после ссоры с Абелем Беллами, миллионером из Чикаго, владельцем замка Гарр. Убитый скончался от ранения зеленой стрелой, похожей с виду на стрелы, которые использовались много лет тому назад…»
Абель Беллами положил газету на стол и взглянул на своего секретаря.
— Что тут исходит от вас, я право не знаю, — проворчал он, — но кто-то должен был рассказать об этом проклятом привидении. Теперь послушайте, что я вам скажу, Савини. Болтовня о привидениях ничуть не пугает меня. Поняли?.. Если все эти истории преследуют эту цель, и если вы думаете таким образом пристроиться пожизненно в Гаррском замке — то вы ошиблись в своих расчетах! Я разрушу дурацкую выдумку сам, не обращаясь к помощи Скотленд-Ярда… Поверьте мне!
Он встал и, перейдя к окну, бессмысленно уставился в противоположную стену. Наконец круто повернулся.
— Савини, то, что я говорю — очень серьезно!.. У вас очень хорошее место, не теряйте его. Вы единственный в своем роде, которого я взял на эту должность. Вы ловки и страшный лгун, поэтому удовлетворяете моим требованиям! Не забывайте, что я вас взял с улицы, с самых низов общественной лестницы. Я знаю, что вы мошенник… И никогда не переставали быть им. Но я вас взял к себе, потому что мне понадобился как раз такой. Мне нужен был кто-нибудь, о ком бы я знал всю подноготную. Вы меня поняли?.. До поступления ко мне на службу вы работали с шайкой шулеров и воров, и полиция ожидала подходящего момента, чтобы сцапать вас. Вот что я о вас узнал! Когда сыщик явился вчера ко мне, чтобы снять показания о Кригере, он первым долгом спросил меня, знаю ли я о том, кто служит у меня секретарем… Вы этого не знали, правда?..
Лицо Савини говорило достаточно ясно. Из темно-бронзового оно стало землисто-серым.
Старик подошел к своему секретарю вплотную, и его жирный палец уцепился за вырез жилета Савини.
— Эта история с Зеленым Стрелком должна немедленно прекратиться! — с расстановкой произнес он. — И будет гораздо лучше, если она действительно прекратится! Я буду дежурить с пистолетом и стрелять повсюду, где мне почудится что-то зеленое.
Он еще крепче захватил жилет в свои пальцы и без всякого усилия раскачивал секретаря из стороны в сторону:
— Вы знаете, Савини, что я жесток, но вы думаете, что я простак. Ошибаетесь, я могу вам заплатить фокусом за фокус, и вы в конце концов останетесь в дураках.
Рука его вдруг вытянулась и застыла, а Савини отлетел на несколько шагов.
— Автомобиль в пять ровно, — отрезал Беллами и кивком головы дал понять секретарю, что тот больше не нужен.
Савини прошел в свою комнату и привел себя в порядок. Он нисколько не соврал, отрекаясь от своего участия в газетном разоблачении истории привидения. У него имелось множество причин для того, чтобы не говорить о нем.
Значит, старику все было известно?!
Сначала это открытие потрясло Савини. Теперь он даже радовался. Все время он жил в ужасе оттого, что его прошлое вдруг откроется, но даже Абель Беллами не мог догадываться о причине этого страха.
Савини взглянул на часы. Было чуть позже девяти, и день принадлежал ему до пяти часов, поэтому не стоило выдумывать предлогов для того, чтобы уйти.
Искусство хорошо служить Беллами заключалось в умении оставлять его в покое, когда старик этого желал. Бывали целые дни, когда секретарь не видел своего хозяина, тогда как в другие он подолгу просиживал за работой.
Автомобиль доставил его к громадному жилому дому на Меда-Вэл.
Отказавшись от предложения служащего войти в лифт, Савини поднялся по лестнице на второй этаж, вынул из кармана ключ и открыл дверь квартиры номер двенадцать.
На звук ключа в замке в переднюю вышла женщина с папиросой в зубах.
— А, это ты… — протянула она равнодушно, в то время как он затворил за собой входную дверь и положил шляпу на стул.
— А кто это еще мог быть? — спросил он.
— Я послала девушку купить яиц, — ответила она, входя вслед за ним в хорошо обставленную гостиную. — Где ты пропадал вчера вечером? Я ждала тебя к обеду.
Хозяйка присела на край стола и болтала ногами, обутыми в изящные утренние туфельки. Она была молода и хороша собой, но небрежно одета, ее рыжие волосы составляли красивый контраст с громадными черными глазами. На лице оставались следы пудры.
— Не гляди на меня. Я вчера танцевала до трех утра и еще не приняла ванну. Сегодня утром пришло письмо от Джерри, — прибавила женщина и засмеялась, видя его вытянувшуюся физиономию. Затем соскочила со стола и взяла в руки синий конверт, лежавший на камине.
— Я не хочу читать его! Терпеть не могу дотрагиваться до вещей, которые вышли из тюрьмы…
— Ну, ты должен радоваться тому, что сам не попал туда, мой милый, — сказала она, зажигая новую папиросу. — Через шесть месяцев, это точно, Джерри выйдет на волю. Он желает знать, что ты готов сделать для него… Ведь ты теперь миллионер, Юлиус!
— Не будь дурой! — бросил он раздраженно.
— Ну, во всяком случае, Беллами богат, и там должна быть какая-то добыча.
— Есть, конечно…
Савини сунул руки в карманы и медленно подошел к окну. При этом повернулся так, что его лицо оставалось в тени.
— В Гаррском замке лежит полмиллиона.
— Долларов или фунтов?
— Фунтов! — ответил он коротко.
Женщина тихонько рассмеялась.
— Старик Беллами перестал бы спать спокойно, если бы все знал.
— Он знает! Знал все время, с самого начала…
Хозяйка посмотрела на него с изумлением.
— Знал, что ты?..
— Что я мошенник. Это его собственные слова. Так он мне сказал сегодня утром.
— А что за история с Зеленым Стрелком произошла там у вас? — спросила она, вставая, чтобы закрыть дверь, так как в передней послышались шаги горничной. — Я читала об этом сегодня утром.
Юлиус ответил не сразу.
— Я не видел его, — сказал он, помолчав. — Кому-то из прислуги он привиделся, а старик говорил мне, что кто-то отворил ночью дверь в его спальню.
— Это был ты?
К ее удивлению он отрицательно покачал головой.
— Нет, мне ни к чему ночные прогулки… Я знаю весь замок, как свои пять пальцев… А сейф — не такое дело, чтобы браться за него. Для этого требуется опытный человек.
Савини нахмурился и посмотрел на нее задумчиво, потом продолжал:
— Я тебе скажу, Фэй, что я об этом думаю. Старая шайка распадается: Джерри в тюрьме, Бен — тоже. Уолтерс удрал на континент и из всех остались ты да я. Ну, развалилась, ну и Бог с ней. Что мы имели с тобой от этого?.. Какие-то несколько фунтов в неделю, да и то еле оставалось после оплаты расходов. Игра была слишком мелкая… А тут дело идет о полумиллионе! И говорю тебе: я почти готов на убийство ради этой кучи денег.
Он обнял ее и поцеловал.
Она насторожилась, глядя недоверчиво и выжидательно.
— В чем дело? Я не верю тебе, Юлиус, когда ты начинаешь ласкаться. Мне взламывать этот сейф, что ли?
— Я знаю одно место в Сан-Пауло, где можно жить по царски на проценты со ста тысяч долларов. А это как раз та сумма, которую старый дьявол заплатит мне. У замка Гарр есть тайна, Фэй. Эта тайна, может быть, стоит ста тысяч… А если случится худшее, у меня имеется баночка с невидимыми чернилами, которая во всяком случае стоит двадцати.
Савини говорил загадками, ему доставляло удовольствие видеть недоумение на лице жены.
Таинственное убийство следует за ссорой между жертвой убийства и владельцем замка, в котором живет привидение!!!
Кто такой «Зеленый Стрелок», который показывается в замке Гарр? Какое отношение имеет эта таинственная личность к убийству Чарльза Кригера, бывшего надзирателя Пентонвильской тюрьмы? Вот вопросы, которые задает Скотленд-Ярд. Кригер был найден убитым в своем саду. Нашел его один из репортеров газеты «Дейли Глоб». Кригер был застрелен после ссоры с Абелем Беллами, миллионером из Чикаго, владельцем замка Гарр. Убитый скончался от ранения зеленой стрелой, похожей с виду на стрелы, которые использовались много лет тому назад…»
Абель Беллами положил газету на стол и взглянул на своего секретаря.
— Что тут исходит от вас, я право не знаю, — проворчал он, — но кто-то должен был рассказать об этом проклятом привидении. Теперь послушайте, что я вам скажу, Савини. Болтовня о привидениях ничуть не пугает меня. Поняли?.. Если все эти истории преследуют эту цель, и если вы думаете таким образом пристроиться пожизненно в Гаррском замке — то вы ошиблись в своих расчетах! Я разрушу дурацкую выдумку сам, не обращаясь к помощи Скотленд-Ярда… Поверьте мне!
Он встал и, перейдя к окну, бессмысленно уставился в противоположную стену. Наконец круто повернулся.
— Савини, то, что я говорю — очень серьезно!.. У вас очень хорошее место, не теряйте его. Вы единственный в своем роде, которого я взял на эту должность. Вы ловки и страшный лгун, поэтому удовлетворяете моим требованиям! Не забывайте, что я вас взял с улицы, с самых низов общественной лестницы. Я знаю, что вы мошенник… И никогда не переставали быть им. Но я вас взял к себе, потому что мне понадобился как раз такой. Мне нужен был кто-нибудь, о ком бы я знал всю подноготную. Вы меня поняли?.. До поступления ко мне на службу вы работали с шайкой шулеров и воров, и полиция ожидала подходящего момента, чтобы сцапать вас. Вот что я о вас узнал! Когда сыщик явился вчера ко мне, чтобы снять показания о Кригере, он первым долгом спросил меня, знаю ли я о том, кто служит у меня секретарем… Вы этого не знали, правда?..
Лицо Савини говорило достаточно ясно. Из темно-бронзового оно стало землисто-серым.
Старик подошел к своему секретарю вплотную, и его жирный палец уцепился за вырез жилета Савини.
— Эта история с Зеленым Стрелком должна немедленно прекратиться! — с расстановкой произнес он. — И будет гораздо лучше, если она действительно прекратится! Я буду дежурить с пистолетом и стрелять повсюду, где мне почудится что-то зеленое.
Он еще крепче захватил жилет в свои пальцы и без всякого усилия раскачивал секретаря из стороны в сторону:
— Вы знаете, Савини, что я жесток, но вы думаете, что я простак. Ошибаетесь, я могу вам заплатить фокусом за фокус, и вы в конце концов останетесь в дураках.
Рука его вдруг вытянулась и застыла, а Савини отлетел на несколько шагов.
— Автомобиль в пять ровно, — отрезал Беллами и кивком головы дал понять секретарю, что тот больше не нужен.
Савини прошел в свою комнату и привел себя в порядок. Он нисколько не соврал, отрекаясь от своего участия в газетном разоблачении истории привидения. У него имелось множество причин для того, чтобы не говорить о нем.
Значит, старику все было известно?!
Сначала это открытие потрясло Савини. Теперь он даже радовался. Все время он жил в ужасе оттого, что его прошлое вдруг откроется, но даже Абель Беллами не мог догадываться о причине этого страха.
Савини взглянул на часы. Было чуть позже девяти, и день принадлежал ему до пяти часов, поэтому не стоило выдумывать предлогов для того, чтобы уйти.
Искусство хорошо служить Беллами заключалось в умении оставлять его в покое, когда старик этого желал. Бывали целые дни, когда секретарь не видел своего хозяина, тогда как в другие он подолгу просиживал за работой.
Автомобиль доставил его к громадному жилому дому на Меда-Вэл.
Отказавшись от предложения служащего войти в лифт, Савини поднялся по лестнице на второй этаж, вынул из кармана ключ и открыл дверь квартиры номер двенадцать.
На звук ключа в замке в переднюю вышла женщина с папиросой в зубах.
— А, это ты… — протянула она равнодушно, в то время как он затворил за собой входную дверь и положил шляпу на стул.
— А кто это еще мог быть? — спросил он.
— Я послала девушку купить яиц, — ответила она, входя вслед за ним в хорошо обставленную гостиную. — Где ты пропадал вчера вечером? Я ждала тебя к обеду.
Хозяйка присела на край стола и болтала ногами, обутыми в изящные утренние туфельки. Она была молода и хороша собой, но небрежно одета, ее рыжие волосы составляли красивый контраст с громадными черными глазами. На лице оставались следы пудры.
— Не гляди на меня. Я вчера танцевала до трех утра и еще не приняла ванну. Сегодня утром пришло письмо от Джерри, — прибавила женщина и засмеялась, видя его вытянувшуюся физиономию. Затем соскочила со стола и взяла в руки синий конверт, лежавший на камине.
— Я не хочу читать его! Терпеть не могу дотрагиваться до вещей, которые вышли из тюрьмы…
— Ну, ты должен радоваться тому, что сам не попал туда, мой милый, — сказала она, зажигая новую папиросу. — Через шесть месяцев, это точно, Джерри выйдет на волю. Он желает знать, что ты готов сделать для него… Ведь ты теперь миллионер, Юлиус!
— Не будь дурой! — бросил он раздраженно.
— Ну, во всяком случае, Беллами богат, и там должна быть какая-то добыча.
— Есть, конечно…
Савини сунул руки в карманы и медленно подошел к окну. При этом повернулся так, что его лицо оставалось в тени.
— В Гаррском замке лежит полмиллиона.
— Долларов или фунтов?
— Фунтов! — ответил он коротко.
Женщина тихонько рассмеялась.
— Старик Беллами перестал бы спать спокойно, если бы все знал.
— Он знает! Знал все время, с самого начала…
Хозяйка посмотрела на него с изумлением.
— Знал, что ты?..
— Что я мошенник. Это его собственные слова. Так он мне сказал сегодня утром.
— А что за история с Зеленым Стрелком произошла там у вас? — спросила она, вставая, чтобы закрыть дверь, так как в передней послышались шаги горничной. — Я читала об этом сегодня утром.
Юлиус ответил не сразу.
— Я не видел его, — сказал он, помолчав. — Кому-то из прислуги он привиделся, а старик говорил мне, что кто-то отворил ночью дверь в его спальню.
— Это был ты?
К ее удивлению он отрицательно покачал головой.
— Нет, мне ни к чему ночные прогулки… Я знаю весь замок, как свои пять пальцев… А сейф — не такое дело, чтобы браться за него. Для этого требуется опытный человек.
Савини нахмурился и посмотрел на нее задумчиво, потом продолжал:
— Я тебе скажу, Фэй, что я об этом думаю. Старая шайка распадается: Джерри в тюрьме, Бен — тоже. Уолтерс удрал на континент и из всех остались ты да я. Ну, развалилась, ну и Бог с ней. Что мы имели с тобой от этого?.. Какие-то несколько фунтов в неделю, да и то еле оставалось после оплаты расходов. Игра была слишком мелкая… А тут дело идет о полумиллионе! И говорю тебе: я почти готов на убийство ради этой кучи денег.
Он обнял ее и поцеловал.
Она насторожилась, глядя недоверчиво и выжидательно.
— В чем дело? Я не верю тебе, Юлиус, когда ты начинаешь ласкаться. Мне взламывать этот сейф, что ли?
— Я знаю одно место в Сан-Пауло, где можно жить по царски на проценты со ста тысяч долларов. А это как раз та сумма, которую старый дьявол заплатит мне. У замка Гарр есть тайна, Фэй. Эта тайна, может быть, стоит ста тысяч… А если случится худшее, у меня имеется баночка с невидимыми чернилами, которая во всяком случае стоит двадцати.
Савини говорил загадками, ему доставляло удовольствие видеть недоумение на лице жены.
Глава 6
Бездельник Федерстон
Безукоризненный молодой человек, завтракавший с Хоуэттами, был старше, чем можно было ожидать по его румяному мальчишескому лицу.
Валерия Хоуэтт догадалась об этом тогда же, когда отец представил его. Сначала он мало заинтересовал девушку. Во время своих путешествий с отцом, которого дела часто заносили в Америку, она нередко встречала молодых людей, которые ни о чем не думали, кроме как о том, чтобы убить время. Валерия знала ограниченность их интересов, вращающихся вокруг гоночных автомобилей и светских визитов. Но ей впервые пришлось встретиться с англичанином такого типа.
Во многих отношениях Джемс Ламотт Федерстон был лучше тех, кого она раньше встречала. Его жизнь была так же бесцельна, но он обладал одним достоинством: скромностью. Он никогда не говорил о себе, обо всем же остальном мог говорить весьма занимательно. Валерия сначала терпела его, потому что Джемс был все же приятнее, чем тот сыщик, которого отец угрожал навязать ей, если она будет продолжать свои одинокие прогулки в сомнительных местах. Потом он стал нравиться ей, несмотря на свою изысканность.
На другой день после убийства Кригера молодой человек явился к ней, чтобы вместе идти гулять в парк.
— Я хочу задать вам один вопрос, — сказала Валерия, когда они дошли до залитого солнцем парка и уселись на скамью в конце аллеи. — Это очень личный вопрос! — прибавила девушка.
— Личные вопросы всегда интересуют меня! — сказал Федерстон без улыбки.
— Что вы делаете, если не считать того времени, когда сопровождаете привлекательных и одиноких молодых девушек?
Он посмотрел на нее в упор.
— Вы и в самом деле очень привлекательны, — сказал Джемс совершенно серьезно.
Валерия покраснела.
— Мистер Федерстон! Разве вы не поняли, что я пошутила? Неужели у вас, англичан, нет никакого чувства юмора? Я же говорила не о себе!
— Но вы ведь не знаете больше никого, кого бы я сопровождал, — ответил ей Федерстон и прибавил, чтобы перейти на более безопасную тему. — Нет, кроме этого, я не делаю больше ничего.
— Даже не разглаживаете ваших брюк? — колко заметила рассерженная Валерия.
— Нет! — признался он. — За это я плачу своему слуге… Впрочем, я сам причесываюсь! — прибавил он весело.
Она рассмеялась против воли, потом вдруг снова стала серьезной.
— Мистер Федерстон, я хочу просить вас о большой услуге. Дело в том, что я хочу оставаться одна! На целые дни… Вы понимаете меня?
— Конечно.
— Это возможно, не пугая отца, только если он будет думать, что вы меня куда-то повели… Куда-нибудь — так, чтобы я могла отсутствовать целый день. Папа уезжает в среду вечером в Шотландию…
— И вы хотите, чтобы я сделал вид, что беру вас с собой, а потом предоставил самой себе?
Девушка снова вздохнула.
— Как вы догадливы! Да, это именно то, чего я хочу.
Джимми Федерстон старался пробуравить дырочку в земле своей палкой с золотым набалдашником.
— Я согласен при одном условии, — медленно произнес он.
— Условии? Каком?
Она посмотрела на него с удивлением.
— Предоставьте разбираться в делах Абеля Беллами кому-нибудь другому… Это не женское дело! Если бы полиция обыскала поле за домом мистера Кригера, вам было бы очень трудно объяснить свое присутствие там, мисс Хоуэтт!
Валерия, бледная, онемев, уставилась на своего спутника.
— Я… Я не понимаю вас, мистер Федерстон, — выговорила она наконец.
Молодой человек повернулся к ней, на его лице блуждала улыбка — добродушная и предостерегающая.
— Вы только что обвинили меня, мисс Хоуэтт, в том, что я веду бесцельную жизнь. У бездельника уйма времени для наблюдений. Вы проехали мимо моей квартиры в Сент-Джем-стрит в автомобиле, который следовал за «Фордом» Кригера.
— Значит, вы знали его? — удивилась девушка.
— Немного, — ответил Федерстон, играя палкой и стараясь не смотреть ей в глаза. — Я знаю всех немного, а кое-кого очень хорошо. Например, мне известно, что вы отпустили ваш автомобиль в конце Фильд Род и прошли пешком до дома Кригера, а затем как бы раздумывали, что предпринять, и подошли к турникету, где начинается тропинка, ведущая через поле, в конце сада. Оно не принадлежит ему, но он не отгородил свой сад и пользовался этим полем. Там вы и ждали до восьми часов вечера…
— Это ваши догадки! — с жаром возразила Валерия. — Отец сказал вам, что я не возвращалась к обеду…
— Вовсе нет. Вы остались в поле из опасения, что иначе вас обнаружат.
— А где были вы?
— Тоже там, к сожалению… А то бы я видел нашего друга Зеленого Стрелка.
— Что вы делали в этом месте? Как смеете вы следить за мной, мистер Федерстон?
В его глазах блеснула веселая искорка, но ни один мускул лица не дрогнул.
— Вы непоследовательны, мисс Хоуэтт… Только что упрекали меня за безделье… А теперь, когда я признался, что сопровождал вас в весьма опасной и полной неожиданностей экспедиции…
Она беспомощно покачала головой.
— Не знаю, что и думать. Это не похоже на вас, мистер Федерстон. Почему вы думаете, что я выслеживала Кригера?
Он медленно вытащил из кармана золотой портсигар.
— Можно курить? — спросил Федерстон.
Валерия кивнула.
Он закурил и стал пускать в воздух клубы голубого дыма.
— Вы выслеживали Кригера, потому что — а это моя догадка — думали, что со злости на Абеля Беллами он выдаст своего хозяина и заодно сообщит вам сведения, которых вы добиваетесь вот уже несколько лет.
Девушка опять уставилась на него, совершенно сраженная.
— Вы ищете таинственно пропавшую даму, да, мисс Хоуэтт? — продолжал молодой человек, чертя узоры на песке. — Правильно или нет, но вы подозреваете, что Беллами повинен в ее исчезновении. Вы хватались и за более невероятные возможности, чем та, что представилась вам вчера. Мне понадобилось некоторое время, чтобы представить себе ход ваших мыслей. Очевидно, вы думали, что Беллами последует за Кригером домой, и у вас будет возможность подслушать их разговор. Вы прождали в поле почти два часа и собирались уже пройти в дом, когда увидели там полицию.
Молодой человек вынул папиросу изо рта и отшвырнул ее в сторону. Ему вдруг расхотелось курить.
— Я бы дорого дал, чтобы встретиться с Зеленым Стрелком.
— Значит, вы верите?..
— Не только верю, я совершенно уверен!
Валерия смотрела на него теперь с новым интересом и пониманием.
— Какой вы необыкновенный человек, мистер Федерстон! Вы почти так же умны, как сыщик, которого мой отец хотел нанять для присмотра за мной…
Он рассмеялся.
— Должен сделать вам одно признание, мисс: я и есть тот самый сыщик. Я — комиссар Федерстон из Скотленд-Ярда, и наблюдаю за вами с самого вашего приезда в Лондон.
Валерия Хоуэтт догадалась об этом тогда же, когда отец представил его. Сначала он мало заинтересовал девушку. Во время своих путешествий с отцом, которого дела часто заносили в Америку, она нередко встречала молодых людей, которые ни о чем не думали, кроме как о том, чтобы убить время. Валерия знала ограниченность их интересов, вращающихся вокруг гоночных автомобилей и светских визитов. Но ей впервые пришлось встретиться с англичанином такого типа.
Во многих отношениях Джемс Ламотт Федерстон был лучше тех, кого она раньше встречала. Его жизнь была так же бесцельна, но он обладал одним достоинством: скромностью. Он никогда не говорил о себе, обо всем же остальном мог говорить весьма занимательно. Валерия сначала терпела его, потому что Джемс был все же приятнее, чем тот сыщик, которого отец угрожал навязать ей, если она будет продолжать свои одинокие прогулки в сомнительных местах. Потом он стал нравиться ей, несмотря на свою изысканность.
На другой день после убийства Кригера молодой человек явился к ней, чтобы вместе идти гулять в парк.
— Я хочу задать вам один вопрос, — сказала Валерия, когда они дошли до залитого солнцем парка и уселись на скамью в конце аллеи. — Это очень личный вопрос! — прибавила девушка.
— Личные вопросы всегда интересуют меня! — сказал Федерстон без улыбки.
— Что вы делаете, если не считать того времени, когда сопровождаете привлекательных и одиноких молодых девушек?
Он посмотрел на нее в упор.
— Вы и в самом деле очень привлекательны, — сказал Джемс совершенно серьезно.
Валерия покраснела.
— Мистер Федерстон! Разве вы не поняли, что я пошутила? Неужели у вас, англичан, нет никакого чувства юмора? Я же говорила не о себе!
— Но вы ведь не знаете больше никого, кого бы я сопровождал, — ответил ей Федерстон и прибавил, чтобы перейти на более безопасную тему. — Нет, кроме этого, я не делаю больше ничего.
— Даже не разглаживаете ваших брюк? — колко заметила рассерженная Валерия.
— Нет! — признался он. — За это я плачу своему слуге… Впрочем, я сам причесываюсь! — прибавил он весело.
Она рассмеялась против воли, потом вдруг снова стала серьезной.
— Мистер Федерстон, я хочу просить вас о большой услуге. Дело в том, что я хочу оставаться одна! На целые дни… Вы понимаете меня?
— Конечно.
— Это возможно, не пугая отца, только если он будет думать, что вы меня куда-то повели… Куда-нибудь — так, чтобы я могла отсутствовать целый день. Папа уезжает в среду вечером в Шотландию…
— И вы хотите, чтобы я сделал вид, что беру вас с собой, а потом предоставил самой себе?
Девушка снова вздохнула.
— Как вы догадливы! Да, это именно то, чего я хочу.
Джимми Федерстон старался пробуравить дырочку в земле своей палкой с золотым набалдашником.
— Я согласен при одном условии, — медленно произнес он.
— Условии? Каком?
Она посмотрела на него с удивлением.
— Предоставьте разбираться в делах Абеля Беллами кому-нибудь другому… Это не женское дело! Если бы полиция обыскала поле за домом мистера Кригера, вам было бы очень трудно объяснить свое присутствие там, мисс Хоуэтт!
Валерия, бледная, онемев, уставилась на своего спутника.
— Я… Я не понимаю вас, мистер Федерстон, — выговорила она наконец.
Молодой человек повернулся к ней, на его лице блуждала улыбка — добродушная и предостерегающая.
— Вы только что обвинили меня, мисс Хоуэтт, в том, что я веду бесцельную жизнь. У бездельника уйма времени для наблюдений. Вы проехали мимо моей квартиры в Сент-Джем-стрит в автомобиле, который следовал за «Фордом» Кригера.
— Значит, вы знали его? — удивилась девушка.
— Немного, — ответил Федерстон, играя палкой и стараясь не смотреть ей в глаза. — Я знаю всех немного, а кое-кого очень хорошо. Например, мне известно, что вы отпустили ваш автомобиль в конце Фильд Род и прошли пешком до дома Кригера, а затем как бы раздумывали, что предпринять, и подошли к турникету, где начинается тропинка, ведущая через поле, в конце сада. Оно не принадлежит ему, но он не отгородил свой сад и пользовался этим полем. Там вы и ждали до восьми часов вечера…
— Это ваши догадки! — с жаром возразила Валерия. — Отец сказал вам, что я не возвращалась к обеду…
— Вовсе нет. Вы остались в поле из опасения, что иначе вас обнаружат.
— А где были вы?
— Тоже там, к сожалению… А то бы я видел нашего друга Зеленого Стрелка.
— Что вы делали в этом месте? Как смеете вы следить за мной, мистер Федерстон?
В его глазах блеснула веселая искорка, но ни один мускул лица не дрогнул.
— Вы непоследовательны, мисс Хоуэтт… Только что упрекали меня за безделье… А теперь, когда я признался, что сопровождал вас в весьма опасной и полной неожиданностей экспедиции…
Она беспомощно покачала головой.
— Не знаю, что и думать. Это не похоже на вас, мистер Федерстон. Почему вы думаете, что я выслеживала Кригера?
Он медленно вытащил из кармана золотой портсигар.
— Можно курить? — спросил Федерстон.
Валерия кивнула.
Он закурил и стал пускать в воздух клубы голубого дыма.
— Вы выслеживали Кригера, потому что — а это моя догадка — думали, что со злости на Абеля Беллами он выдаст своего хозяина и заодно сообщит вам сведения, которых вы добиваетесь вот уже несколько лет.
Девушка опять уставилась на него, совершенно сраженная.
— Вы ищете таинственно пропавшую даму, да, мисс Хоуэтт? — продолжал молодой человек, чертя узоры на песке. — Правильно или нет, но вы подозреваете, что Беллами повинен в ее исчезновении. Вы хватались и за более невероятные возможности, чем та, что представилась вам вчера. Мне понадобилось некоторое время, чтобы представить себе ход ваших мыслей. Очевидно, вы думали, что Беллами последует за Кригером домой, и у вас будет возможность подслушать их разговор. Вы прождали в поле почти два часа и собирались уже пройти в дом, когда увидели там полицию.
Молодой человек вынул папиросу изо рта и отшвырнул ее в сторону. Ему вдруг расхотелось курить.
— Я бы дорого дал, чтобы встретиться с Зеленым Стрелком.
— Значит, вы верите?..
— Не только верю, я совершенно уверен!
Валерия смотрела на него теперь с новым интересом и пониманием.
— Какой вы необыкновенный человек, мистер Федерстон! Вы почти так же умны, как сыщик, которого мой отец хотел нанять для присмотра за мной…
Он рассмеялся.
— Должен сделать вам одно признание, мисс: я и есть тот самый сыщик. Я — комиссар Федерстон из Скотленд-Ярда, и наблюдаю за вами с самого вашего приезда в Лондон.
Глава 7
Человек в Скотленд-Ярде
Спайк Холленд был занят описанием истории с убийством при помощи таинственной зеленой стрелы, когда его вызвали к телефону.
— Меня требуют в Скотленд-Ярд… — сообщил он редактору. — Ого, по-моему, я становлюсь шишкой!
Через десять минут Спайк был у входа в полицейское управление.
— Начальник отделения «Е» желает вас видеть, — сказал ему сержант у дверей.
— Отделение «Е» мне незнакомо. Проводите меня туда.
Репортер очутился в комнате, которую, судя по размерам и обстановке, занимал очень важный чиновник.
За столом писал какой-то молодой человек. Когда Спайк вошел, он поднял голову.
— Боже! — воскликнул Холленд. — Я видел вас где-то раньше…
— Мне кажется, мы не встречались, — улыбнулся тот, вставая и подвигая посетителю стул. — Садитесь, мистер Спайк. Я — комиссар Федерстон и обычно не принимаю посетителей. Но для вас делаю исключение… Мне нравится ваше лицо. Хотите сигару?
— Я предпочел бы еще один комплимент! — сказал журналист. — Например, насчет моих волос.
Джим Федерстон рассмеялся.
— Говоря серьезно, я позвал вас вот для чего. Я слышал, что вы выследили шофера, который отвозил неизвестную даму на Фильд Род.
Он улыбнулся при виде изумления Спайка и продолжал:
— Тут нет никакой тайны, потому что у нас установлено наблюдение за такси. Шофер, которого вы расспрашивали, пришел в полицию и рассказал все.
— Другие газеты уже знают это? — огорченно спросил Спайк.
— Ни одна не знает и не будет ничего знать! — спокойно сказал Федерстон. — Даже «Дейли Глоб». Я не хочу, чтобы вы печатали эту историю. Потому и послал за вами. Я знаю эту даму, и ее действия объясняются очень просто. Понятно, что для вас это большое разочарование: с газетной точки зрения, убийство, в котором не замешана загадочная женщина под вуалью, вообще не убийство!
Холленд ухмыльнулся.
— Ну, что ж, раз вы этого хотите, — сказал он.
— Зато я дам вам одну или две улики, которые восполнят вашу потерю, — продолжал комиссар, играя серебряным разрезным ножом. — У человека, который убил Кригера, на плече красный шрам.
— Это предположение? — спросил пораженный Спайк.
— Это факт… И вот вам еще: у убийцы с собой очень толстая палка, либо связка палок для игры в гольф. Я склоняюсь к последней версии, так как неподалеку оттуда есть поле для гольфа. Правда, не знаю, как могут пригодиться эти сведения, но, может быть, вы оставите их пока что при себе.
— Что значат ваши слова о шраме на плече? — с любопытством спросил Спайк, не надеясь однако на ответ.
К его удивлению Федерстон объяснил:
— Не знаю, как долго вы пробыли в Великобритании и насколько знакомы с английскими законами. За некоторые преступления у нас наказывают поркой. Кое-кто считает это жестоким, и, может быть, так оно и есть.
Порка назначается, например, за нападение на тюремное начальство. Кригер в течение семи лет был главным порщиком в Пентонвильской тюрьме. Это неприятная обязанность, где требуются крепкие нервы и большая ловкость, так как по закону плеть не должна попадать ни выше, ни ниже плеча… Я предполагаю, что убийца — человек, который в свое время был выпорот Кригером и ждал случая отомстить!
— А при чем здесь толстая палка или палки для гольфа?
— Кригер был убит стрелой, посланной из могучего лука, сделанного из очень тонкой и крепкой стали.
— Но как его туда пронесли?
— Конечно, по Лондону нельзя разгуливать с луком и стрелами, не обращая на себя внимания… Лук можно спрятать в толстой пустой палке или же в палочном футляре для гольфа.
Спайк задумался и собрался спросить еще кое о чем, но хозяин кабинета попрощался и выпроводил его из Скотленд-Ярда.
Репортер вернулся в редакцию с таким чувством, словно от его захватывающей истории ничего не осталось.
— Можете вычеркнуть все про эту женщину, мистер Сайм! — сказал он редактору. — Полиция все знает и не находят в ней ничего таинственного… Ничего загадочного!
— А я никогда и не верил в таинственных женщин! — ответил ему Сайм и прибавил: — Для вас есть телеграмма.
Он протянул руку к сетке с письмами и бросил своему подчиненному рыжий конверт. Тот раскрыл его и прочел:
«Как вы думаете, согласится ли ваш Беллами пожертвовать что-нибудь на мое дело? Производит ли он впечатление человека, любящего детей?»
Спайк опустился на стул в приступе хохота. Он смеялся до слез, до упаду.
— С чего это вы впадаете в истерику? — недовольно спросил его редактор.
— Меня требуют в Скотленд-Ярд… — сообщил он редактору. — Ого, по-моему, я становлюсь шишкой!
Через десять минут Спайк был у входа в полицейское управление.
— Начальник отделения «Е» желает вас видеть, — сказал ему сержант у дверей.
— Отделение «Е» мне незнакомо. Проводите меня туда.
Репортер очутился в комнате, которую, судя по размерам и обстановке, занимал очень важный чиновник.
За столом писал какой-то молодой человек. Когда Спайк вошел, он поднял голову.
— Боже! — воскликнул Холленд. — Я видел вас где-то раньше…
— Мне кажется, мы не встречались, — улыбнулся тот, вставая и подвигая посетителю стул. — Садитесь, мистер Спайк. Я — комиссар Федерстон и обычно не принимаю посетителей. Но для вас делаю исключение… Мне нравится ваше лицо. Хотите сигару?
— Я предпочел бы еще один комплимент! — сказал журналист. — Например, насчет моих волос.
Джим Федерстон рассмеялся.
— Говоря серьезно, я позвал вас вот для чего. Я слышал, что вы выследили шофера, который отвозил неизвестную даму на Фильд Род.
Он улыбнулся при виде изумления Спайка и продолжал:
— Тут нет никакой тайны, потому что у нас установлено наблюдение за такси. Шофер, которого вы расспрашивали, пришел в полицию и рассказал все.
— Другие газеты уже знают это? — огорченно спросил Спайк.
— Ни одна не знает и не будет ничего знать! — спокойно сказал Федерстон. — Даже «Дейли Глоб». Я не хочу, чтобы вы печатали эту историю. Потому и послал за вами. Я знаю эту даму, и ее действия объясняются очень просто. Понятно, что для вас это большое разочарование: с газетной точки зрения, убийство, в котором не замешана загадочная женщина под вуалью, вообще не убийство!
Холленд ухмыльнулся.
— Ну, что ж, раз вы этого хотите, — сказал он.
— Зато я дам вам одну или две улики, которые восполнят вашу потерю, — продолжал комиссар, играя серебряным разрезным ножом. — У человека, который убил Кригера, на плече красный шрам.
— Это предположение? — спросил пораженный Спайк.
— Это факт… И вот вам еще: у убийцы с собой очень толстая палка, либо связка палок для игры в гольф. Я склоняюсь к последней версии, так как неподалеку оттуда есть поле для гольфа. Правда, не знаю, как могут пригодиться эти сведения, но, может быть, вы оставите их пока что при себе.
— Что значат ваши слова о шраме на плече? — с любопытством спросил Спайк, не надеясь однако на ответ.
К его удивлению Федерстон объяснил:
— Не знаю, как долго вы пробыли в Великобритании и насколько знакомы с английскими законами. За некоторые преступления у нас наказывают поркой. Кое-кто считает это жестоким, и, может быть, так оно и есть.
Порка назначается, например, за нападение на тюремное начальство. Кригер в течение семи лет был главным порщиком в Пентонвильской тюрьме. Это неприятная обязанность, где требуются крепкие нервы и большая ловкость, так как по закону плеть не должна попадать ни выше, ни ниже плеча… Я предполагаю, что убийца — человек, который в свое время был выпорот Кригером и ждал случая отомстить!
— А при чем здесь толстая палка или палки для гольфа?
— Кригер был убит стрелой, посланной из могучего лука, сделанного из очень тонкой и крепкой стали.
— Но как его туда пронесли?
— Конечно, по Лондону нельзя разгуливать с луком и стрелами, не обращая на себя внимания… Лук можно спрятать в толстой пустой палке или же в палочном футляре для гольфа.
Спайк задумался и собрался спросить еще кое о чем, но хозяин кабинета попрощался и выпроводил его из Скотленд-Ярда.
Репортер вернулся в редакцию с таким чувством, словно от его захватывающей истории ничего не осталось.
— Можете вычеркнуть все про эту женщину, мистер Сайм! — сказал он редактору. — Полиция все знает и не находят в ней ничего таинственного… Ничего загадочного!
— А я никогда и не верил в таинственных женщин! — ответил ему Сайм и прибавил: — Для вас есть телеграмма.
Он протянул руку к сетке с письмами и бросил своему подчиненному рыжий конверт. Тот раскрыл его и прочел:
«Как вы думаете, согласится ли ваш Беллами пожертвовать что-нибудь на мое дело? Производит ли он впечатление человека, любящего детей?»
Спайк опустился на стул в приступе хохота. Он смеялся до слез, до упаду.
— С чего это вы впадаете в истерику? — недовольно спросил его редактор.
Глава 8
Фэй встречает старого приятеля
Мысли Валерии Хоуэтт пребывали в ужасном хаосе. Безграничное отчаяние, раздражение и сознание своего глупого положения — эти чувства затмевали все остальное.
— Дорогая моя, — ответил отец, когда она обратилась к нему. — Я вынужден был поступить так. Ты для меня — все на свете, и я не мог рисковать.
— Но почему ты не предупредил меня о том, что он сыщик?
Вечно грустное, серьезное лицо отца неожиданно расплылось в улыбке.
— А как ты это обнаружила?
— Он сам сказал.
— Надеюсь, это не помешает ему приходить к нам, — проговорил Хоуэтт, — я чувствую себя как-то спокойнее, когда он здесь.
— Федерстон сказал мне, что придет завтра к ужину… Ах, папа, как неприятно чувствовать… что за тобой следит полиция!
Но это ничуть не помешало ей потребовать от молодого человека исполнения его обещания. В день отъезда ее отца в Шотландию, он заехал за ней и пробыл в ее обществе ровно пять минут. У Мраморной Арки, на углу парка, она остановила свой автомобиль и многозначительно отворила дверцу.
— Тут, значит, я слезаю, не так ли? — улыбнулся Джим.
Теперь он перестал быть образцом портняжного искусства. Его платье приняло какой-то более человеческий вид, и это было ему к лицу. Она подумала, что ему трудно дать полные тридцать лет, а также, что он очень красив.
— Дорогая моя, — ответил отец, когда она обратилась к нему. — Я вынужден был поступить так. Ты для меня — все на свете, и я не мог рисковать.
— Но почему ты не предупредил меня о том, что он сыщик?
Вечно грустное, серьезное лицо отца неожиданно расплылось в улыбке.
— А как ты это обнаружила?
— Он сам сказал.
— Надеюсь, это не помешает ему приходить к нам, — проговорил Хоуэтт, — я чувствую себя как-то спокойнее, когда он здесь.
— Федерстон сказал мне, что придет завтра к ужину… Ах, папа, как неприятно чувствовать… что за тобой следит полиция!
Но это ничуть не помешало ей потребовать от молодого человека исполнения его обещания. В день отъезда ее отца в Шотландию, он заехал за ней и пробыл в ее обществе ровно пять минут. У Мраморной Арки, на углу парка, она остановила свой автомобиль и многозначительно отворила дверцу.
— Тут, значит, я слезаю, не так ли? — улыбнулся Джим.
Теперь он перестал быть образцом портняжного искусства. Его платье приняло какой-то более человеческий вид, и это было ему к лицу. Она подумала, что ему трудно дать полные тридцать лет, а также, что он очень красив.