Ван Ластбадер Эрик. Кольцо Пяти Драконов

   Они находились на последнем из базальтовых плато, ведущих к высотам Дьенн Марра, где стоял монастырь. Даже в лононе ночи на такой высоте были довольно холодными. Из-за дождя и ветра стало еще хуже.
   Джийан вышла из пещеры и подошла к Реккку. За несколько секунд она промокла до нитки. Дождь хлестал так, что было больно.
   - Реккк, пойдем со мной. Здесь ты не найдешь ответа. Он не пошевелился.
   Раскат грома пересек горные хребты внизу, как странствующий воин, наполнил долины, как разлив. Земля под ногами вздрогнула. Ели-блессоны склонились под ветром, черные от дождя, смазанные, как дым.
   Реккк вздохнул.
   - Я могу отречься от касты кхагггунов, но я по-прежнему воин. Для этого я рожден и взращен, таким я буду всегда. Это у меня в крови. - Он приблизился к плотному ряду блессонов и стоял под капающими ветвями, пока к нему не подошла Джийан. Тогда он указал на горные хребты внизу, на колонны блессонов. - Видишь, какая свирепая буря? Елям все равно: они гнутся, но не ломаются. Олннн Рэдддлин сломал меня, Джийан. Этого унижения я вынести не могу.
   Джийан указала ему на те же самые хребты.
   - Видишь те голые пятна, Реккк? Они появляются глухой зимой, когда суровые горные склоны не выдерживают груза снега и льда. Снег сходит с гор и уносит с собой деревья. - Ливень наполнял сложенную чашечкой ладонь, пока она не перевернула ее. - У каждого живого существа есть предел прочности. Даже у самых храбрых, самых преданных, самых гибких. Даже у этих елей.
   - Деревья не чувствуют унижения, - отрывисто сказал Реккк.
   - Мы, кундалиане, считаем, что в каждом живом существе есть искра жизни. Блессон не становится менее благородным, даже если ломается. Во всяком случае, его благородство признано всеми.
   - Я чувствую себя выдолбленным бревном. - Глядя в туманную даль, он наконец высказал, что у него на душе. - Гибель мира... Джийан, если это произойдет, то из-за нас, из-за в'орннов. Эта мысль сводит меня с ума.
   - Если сосредоточиваться на возможности смерти, она может прийти, Реккк. - Он повернулся к ней. - Сосредоточься на неотвратимости жизни, на своей роли в спасении Кундалы.
   Их пальцы сплелись, и Джийан тихонько потянула его за собой. Но повела не к пещере, а в глубину ельника. Когда их плечи соприкасались, между ними словно проскакивала искра.
   Дождь теперь казался каким-то далеким, частью другой вселенной. Здесь, под гигантскими блессонами, капли сверкали, как звезды. В воздухе пахло смолой, покрытая мхом земля мягко пружинила под ногами. Вокруг царила тишь; даже ночные животные попрятались по глубоким норам, пережидая непогоду.
   Она подняла к нему лицо, и они поцеловались. Страсть вспыхнула, как костер. Ее губы открылись навстречу его губам, и она содрогнулась, чувствуя, как его желание передается ей.
   Они опустились на мох. Их напряженное желание превратило лес в приют новой и трепещущей жизни. Он распахнул ее платье. Непостижимо, но она чувствовала себя застенчивой, как юная девушка. И тихо стонала, ощущая прикосновение его рук. Закрыла глаза, твердо отодвинув воспоминания об Элевсине, о смерти Аннона. Ее жизнь здесь и сейчас, и она сделает все, что нужно, чтобы не выпустить на волю своих призраков.
   - Реккк...
   Джийан впилась в его плечо, когда он потянул ее на себя. Его гладкое мускулистое тело блестело от дождя, просачивающегося сквозь ветви. Оно было прекрасно. Джийан хотелось, чтобы это мгновение никогда не кончалось. Реккк... О-о-о!
   К тому времени как Реккк и Джийан вернулись в пещеру, наступила ночь. Элеана не стала спрашивать, где они были. Однако Джийан не сомневалась: девушка все знает.
   Дождь ослабел. Реккк и Элеана отправились искать ужин. Можно было бы обойтись имеющимися запасами копченого мяса и сушеных клубней, но Джийан требовался череп мелкого млекопитающего. Кроме того, им было хорошо друг с другом. Джийан чувствовала - даже если они сами не сознавали этого возникшую между ними сопряженность, какое-то энергетическое поле, которое образовывало дугу и питалось собой, как в'орннский ионный источник энергии. Это само по себе было мощной магией, ибо обладало способностью открывать сердце.
   Когда же они стали боевой единицей, спрашивала себя Джийан. Хотя знала очень хорошо. Конечно, говорить это Реккку было нельзя, но Олннн Рэдддлин в конечном счете оказал им троим огромную услугу.
   Джийан разложила высушенные травы и порошки, собранные по дороге из Междолья, начертила круг на грязном полу пещеры, потом сделала на окружности четыре насечки, сориентировав их по сторонам света. В каждую из точек пересечения насыпала трав или порошков.
   Она как раз закончила с четвертой линией, когда почувствовала, что в темноте пещеры что-то изменилось. Джийан подняла голову.
   Она сидела на корточках, поставив голые локти на колени. Костер потрескивал и пускал искры, согревая ей спину. Ни звука, ни движения, кроме теней, отбрасываемых пламенем. Зная, что вглядываться в темноту бесполезно, Джийан расслабилась, позволив взгляду расфокусироваться. Она дышала легко и глубоко, вбирая в себя все малейшие запахи пещеры и бурной ночи. Медленно уменьшила частоту биения сердца, шум крови, пульсирующей в жилах. Теперь не осталось ничего, кроме мерцания во тьме. Она терпеливо определила его ритмическую природу: темнота вдыхала и выдыхала, и что-то в ней дрогнуло, узнавая.
   Тзелос!
   Джийан видела шесть пар глаз, чувствовала леденящий холод. Никогда раньше она не видела Тзелоса - да и других демонов, коли на то пошло. Да и откуда? Миина заключила их всех в Бездне вечность назад. Ничто не в силах открыть колдовские Врата, которые заперла Сама Великая Богиня. Как мог?..
   Нантера!
   Нантера на мгновение открыла Врата в Бездну. Это был единственный способ перенести живой дух в умирающее тело. Обряд Нантеры проводили с предосторожностями, гарантирующими, что ничто с другой стороны не сможет проникнуть в этот мир. И однако из темноты пещеры на Джийан смотрел Тзелос. Она бы поручилась за это жизнью.
   А потом ее словно ударило. Она сама выпустила демона из Бездны, когда нарушила круг Нантеры в последней отчаянной попытке спасти сына. Никто не представлял себе последствий этого нарушения, но она с самого начала подозревала, что коконы у нее на руках были прямым результатом произошедшего. Как и Тзелос.
   Движение в темноте прервало ее мысли. Тени приобрели дополнительный объем, словно стали водяными. Что-то колыхалось и журчало, то раздуваясь, то опадая. Неожиданно это что-то сжалось, и Джийан едва не вырвало от вони гниющей плоти.
   Он появился, и темнота стягивалась к нему, как вода несется к водостоку. Двенадцать красных глаз смотрели на нее. Отвратительное насекомоподобное рыло было непроницаемо. Кривые жвала открылись, как врата в саму Бездну.
   Из пасти донеслось свирепое щелканье.
   Я пришел за тобой.
   - Не подходи. Я не имею к тебе никакого отношения.
   У тебя нет выбора. Ты отмечена. Он приблизился. Я заберу тебя.
   Не отрывая от него взгляда, Джийан наклонилась и взяла горящую палку из костра.
   Думаешь, огонь отпугнет меня, потому что я - создание Тьмы? Он словно хихикал. Я сожру твой огонь.
   Джийан поставила босую правую ногу в нарисованный в грязи круг.
   Что ты делаешь?
   - Ты знаешь, - прошептала она. - Если ты и вправду Тзелос, ты знаешь.
   Малистра сообщила мне о твоих колдовских привычках.
   - Малистра!
   Она прислала меня. Ты очень досадила ей. Тем, что сделала с ее игрушкой - Олннном Рэдддлином. О да, она очень раздосадована.
   Джийан зажгла западную линию трав. Запад, сторона, куда идут умирающие в последние мгновения перед тем, как испустить последний вздох.
   Едкая смесь медленно начала тлеть.
   Тзелос остановился, пощелкивая жвалами.
   Перестань. Ты ничего не добьешься. Он вытянул один из верхних придатков. Грубые, похожие на волоски волокна свисали с костлявой конечности.
   Джийан произнесла заклинания на Древнем наречии. Казалось, ничего не изменилось. Неожиданно она вспомнила отобранного у Олннна Рэдддлина паучка, которого Малистра пропитала чарами Кэофу. Она каждую ночь изучала его, пыталась осторожно экспериментировать, но так и не поняла, как он работает. Увидев его на протянутой ладони, Тзелос захихикал - по крайней мере щелчки походили на хихиканье.
   Она обещала, что он будет у тебя. Обещала, прошипел он.
   Джийан включила устройство. Появились паучьи лапки, и она бросила паука в Тзелоса.
   Тот начал таять.
   Сейчас или позже, прощелкал он, исчезая, мне безразлично.
   У нее дрожали руки, когда она опустилась на колени, чтобы подобрать мерзкого паучка.
   - Джийан, что ты делаешь? - раздался у входа в пещеру голос Реккка. По-моему, мы договорились заняться этим вместе. - Они с Элеаной вернулись с охоты. В левой руке он держал двух крупных ледяных зайцев.
   - Тзелос...
   - Тзелос? - удивился Реккк. - Что такое Тзелос?
   - Демон из Бездны. Он был здесь.
   - Я ничего не вижу.
   Джийан, внезапно охваченная слабостью, провела рукой по глазам.
   Реккк бросил добычу и бросился к ней.
   - Джийан, что с тобой? - Он обнял ее за талию.
   - Не знаю. Я... - Она глубоко вздохнула, пытаясь восстановить равновесие. В ушах звенело, цвета казались странно четкими. Она вдруг поняла, что произошло.
   - Реккк, у меня было видение.
   - Этот Тзелос, которого ты видела... Его на самом деле не было?
   - Нет. Демон Тзелос не принадлежит нашему миру. Миина давным-давно отправила его и остальных демонов в Бездну - что-то вроде колдовской тюрьмы. Они не могут выбраться. - Она содрогнулась, вспомнив слова: "Я пришел за тобой". Этого она им не скажет.
   Реккк подвел ее к костру, и все трое сели. Пока Элеана свежевала и готовила ледяных зайцев, Джийан рассказала о видении.
   - Тзелосов, наверное, можно назвать разведчиками армии демонов. Они выискивают уязвимые места, слабости, пробираются через оборонительные сооружения. Это предвестники того, что должно произойти.
   - Но почему ты увидела его сейчас? - Элеана занесла нож над головой одного из зайцев.
   - Не знаю. - Джийан помотала головой, пытаясь встряхнуться. Совершенно точно одно: мои видения - знак, что подсознание уловило опасность, не замеченную разумом. Они всегда сбываются.
   - Разум дает тебе подсказки вроде символов во сне. - Элеана аккуратно отделила голову и начала сдирать с нее шкуру и мясо. Она не забыла, что Джийан нужен череп.
   - Возможно. В видении Тзелос сказал, будто Малистра подсказала ему, где искать меня. Но это невозможно. Я наложила скрывающее заклятие.
   - А как насчет Глаза Айбала, которым, по твоим словам, владеет Малистра? - спросил Реккк, всегда практичный воин. - Этот Глаз уже находил нас раньше.
   Джийан взяла у Элеаны желто-белый череп, кивнув в знак благодарности.
   - Да, действительно. Глаз Айбала очень силен. Но я нашла средство, пусть и временное, именно от этого заклятия. - Она улыбнулась. - Я много лет отворачивалась от своего Дара, делала вид, что его нет. Теперь, когда такой образ действий больше не годится и даже неблагоразумен, должна признаться, я удивлена силой, которую обнаруживаю в себе.
   Элеана присела на корточки.
   - Что нам делать?
   Джийан положила череп в центр круга, нарисованного на полу пещеры, так, чтобы челюсти были открыты, потом снова насыпала на четыре линии травы и порошки. Прежде чем зажечь их, она достала маленький безукоризненный опал. В нем вспыхивали удивительной яркости огненно-красные и желто-зеленые огни. Положив его в челюсти черепа, Джийан запела на Древнем наречии. И зажгла линии.
   - Мне как можно быстрее надо связаться с Дар Сала-атом, - сказала она, когда из круга поднялся едкий дым. - Я найду ее в глубинах этого опала.
   - Ах, коротышечка, мир сильно изменился с нашей прошлой встречи.
   Тигпен присела возле кургана, под которым они с Рианой похоронили Матерь. Гром грохотал и раскатывался по горам внизу, но дождь еще не начинался. Ветер лихорадочно шелестел в кронах, ветви раскачивались, словно в печали.
   У Рианы не осталось слез. Всего мира казалось мало, чтобы вместить ее горе.
   - Тигпен, я сделаю все, что ты скажешь. Я должна искупить содеянное.
   В больших глазах Тигпен отражалось беспредельное сочувствие.
   - Нет греха в том, чтобы оказаться под чьим-то заклятием. Иначе сама Матерь была бы так же виновна, как, по-твоему, виновна ты. - Она посмотрела в глаза Риане. - Ты слышишь? Ты понимаешь, что я говорю?
   - Да, Тигпен.
   - Не ожидай наказания. Не серди меня!
   - Ноя...
   - Ты - Дар Сала-ат!
   - Но в этом-то и проблема! - Риана внезапно рассердилась. - Я мужчина-в'орнн, оказавшийся в теле женщины-кундалианки. Я обладаю силами, которых почти не ведаю. Мой разум - клубок противоречивых чувств. Я не знаю, как действовать, и только ты можешь подсказать мне.
   - Не мое дело указывать другим существам, как жить!
   - Тогда я пропала! - крикнула Риана, бросаясь к обрыву.
   Усы Тигпен задергались от испуга. Она подбежала к Риане; та стояла, глядя на долину, полную темных грохочущих туч.
   - Послушай, Матерь умерла. И ты, и я тут бессильны. Такова была ее судьба; так было написано в Пророчестве.
   - Знаю. Она мне сказала. Тигпен серьезно посмотрела на нее.
   - Ты говоришь, что знаешь, но я вижу, что ты не веришь.
   Риана почувствовала, как переполняется сердце.
   - По-моему, она просто старалась подбодрить меня.
   - Нет, коротышечка, - промолвила Тигпен.
   - Значит, правда. - Риана опустилась на колени, чтобы не возвышаться над Тигпен. - Было предсказано, что я убью Матерь.
   - Да. Предсказания обладают огромной силой, живут своей жизнью. Как ты знаешь, Миина повелела Пяти Священным Драконам создать Кундалу. Очень могущественные, они не смогли бы совершить это без Жемчужины. Предсказания исходили из Жемчужины. Это остатки, осадки Творения. Говорят, будто Предсказания выжжены в скальных уступах в Хранилище. Говорят, будто Жемчужина похоронена на самом верхнем уступе. Я сама никогда не видела Предсказаний, но знаю, что они там. Я чувствую это. Почувствуешь и ты, нужно только время и обучение. - Раппа моргнула. - Если нам не воскресить Матерь из мертвых, то пусть ее смерть не будет бессмысленной.
   - Но Матерь...
   - Матерь не сказала бы тебе, как действовать; не скажу и я. Она не знала бы ответа на твой вопрос - как и я. Да и откуда нам? Ты - Дар Сала-ат. Только ты знаешь ответ. - Тигпен прижалась щекой к щеке Рианы. - Никто не может жить вместо тебя; никто не скажет, какая дорога правильная.
   - Ты научишь меня составлять заклятия, как научила бы Матерь?
   - У меня нет Дара.
   - А у меня нет сил... или храбрости.
   - Есть. Ох есть.
   - Откуда ты знаешь?
   - Ты - Дар Сала-ат.
   - Это не ответ!
   - Это - единственный ответ. Но если тебе нужен другой, пожалуйста: ты уже много раз проявляла свою храбрость.
   Риана вытерла слезы.
   - Матерь сказала, что мне надо найти Кольцо Пяти Драконов. Она велела сотворить Заклятие Вечности, чтобы узнать, где находится Кольцо. - Риана закрыла глаза и представила, что читает "Величайший Источник". Мысленно пролистав страницы, она наткнулась на описанное Матерью заклинание. Потом просматривала "Книгу Отречения", пока не нашла второе заклинание. И внезапно поняла, как их соединить. Все равно что увидеть две половинки математического уравнения и осознать мгновенно, что это - части единого целого.
   Риана запела на Древнем наречии слова, дразняще знакомые и успокаивающие. Перед мысленным взором возникло поле танцующих огней; вращаясь, они превратились в маленький шар. Потихоньку центр шара темнел, пока не стал темно-темно-пурпурным. Неожиданно в этой темноте появилась картина. Риана узнала дверь в Хранилище в пещерах под дворцом регента Среднем дворце, если называть его по-кундалиански. Кольцо Пяти Драконов находилось в медальоне в центре двери, в пасти Священного Дракона. Дверь, однако, была заперта так же крепко, как всегда, кроме одного мгновения, когда Аннон рассмотрел... Кого? Священного Дракона? Невозможно!
   - Что с тобой, коротышечка?
   - Ты же была совсем рядом. Ты не видела?
   - В Заклятие Вечности может заглянуть только сотворивший его.
   - Кольцо Пяти Драконов в двери Хранилища. Оно убило трех гэргонов, пытавшихся использовать его, чтобы ограбить Хранилище.
   Тигпен нахмурилась.
   - А вот это плохо. Очень плохо.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Кольцо Преобразовано Сеелин, одной из Священных Драконов Миины. Оно стало детонатором механизма Тэмноса, который уничтожит всю планету. Наша единственная надежда - доставить тебя туда до лононских ид. Только ты способна вынуть кольцо из пасти Сеелин и остановить механизм.
   - Но лонон уже наступил.
   - Да, у нас осталось всего три дня. - Тигпен на мгновение задумалась. Мне пришел в голову весьма неприятный вопрос: как в'орнны завладели Кольцом?
   - Понятия не имею.
   - Заклятие Вечности скажет тебе. Надо только спросить. Вернув внимание искрящемуся шару, Риана заглянула в его глубины, спрашивая о самом недавнем прошлом Кольца. Огни закрутились, центр прояснился, открывая ответ. Риана прищурилась, потом подняла руку. Заклятие Вечности исчезло с тихим хлопком лопающегося пузыря. Девушка долго сидела, глубоко задумавшись.
   - Ну, - сказала Тигпен, - ты что-нибудь расскажешь? Риана повернулась к раппе.
   - До гэргонов последним его держал в руках в'орннский регент Веннн Стогггул. Он получил Кольцо от Сорннна СаТррэна, нового прим-агента, а тот от рабочего на археологических раскопках к северу от Оккамчира в Корруше.
   - Кольцо было спрятано в Корруше давным-давно. Что ж, загадка решена. Усы Тигпен подергивались. - Что с тобой? Что тебя тревожит?
   - Заклятие Вечности открыло кое-что интересное о СаТррэне. - Пальцы Рианы начали теребить колени. - Отец Сорннна СаТррэна, Хадиннн, втайне симпатизировал кундалианам. Подобно Элевсину Ашере, он чувствовал вину за то, как обращаются с кундалианами. Через посредника-кундалианина он установил связь с женщиной с гор. Он предоставлял ей поддержку: информацию, оружие для ячейки Сопротивления, причем она, разумеется, не имела ни малейшего понятия, что это идет от в'орнна. Эта женщина... я ее знаю. Хотя она теперь меня, конечно, не узнает.
   - Она знала тебя как Аннона? Риана кивнула.
   - Ее зовут Элеана.
   - Мой совет, коротышечка, - забудь о ней.
   - Не могу, - грустно сказала Риана. - Я люблю ее.
   - О, храни нас Миина! - Тигпен закатила глаза. - Ты больше не Аннон. Ты - Дар Сала-ат. Твоя судьба - быть в стороне от дел смертных.
   - Кто говорит?
   - Так написано. Так будет.
   - Ты хочешь сказать, что мне нельзя любить?
   - Твоя любовь принадлежит всем расам Кундалы, коротышечка, а не какой-то отдельной личности.
   - Одиночество... Такова судьба Дар Сала-ата? Тигпен неодобрительно заворчала.
   - Тигпен, как женщина может любить другую женщину?
   - Почему мне всегда задают невозможные вопросы? Я раппа. Чего ты хочешь от меня? - сказала она с непривычной резкостью. - Пожалуйста, давай вернемся к Кольцу. Как давно оно было спрятано и кем?
   Риана с трудом оторвалась от мыслей об Элеане.
   - Его подбросила туда женщина.
   Усы Тигпен задергались сильнее, чем обычно.
   - Что значит подбросила?
   - То и значит. Какая-то кундалианская колдунья посетила раскопки всего за день до того, как туда привели Сорннна СаТррэна. Я все еще чувствую тянущиеся за ней легкие излучения Кэофу.
   - Ах, Богиня, это не к добру, - сказала Тигпен. - Как Темная колдунья получила Кольцо?
   - Заклятие Вечности не открыло этого... после колдуньи образы исчезают в каком-то молочном тумане.
   - Еще хуже, - раздраженно сказала Тигпен. - Кто-то блокировал заклятие. Кто-то по-настоящему сильный. Очень сильный.
   - Колдунья?
   - Нет, иначе ты не смогла бы ее заметить.
   - Кто же тогда?
   - Я не занимаюсь предположениями. В любом случае единственный вариант, который приходит в голову, невероятен, да и просто невозможен. - Она встряхнулась. - Ладно, давай вернемся к самой насущной нашей проблеме. Ты должна добраться до Кольца за три дня.
   - Ну, это-то просто, - сказала Риана. - Мы Припрыгнем в пещеры под Средним дворцом и...
   - Вовсе и не просто, - перебила Тигпен. - Припрыгнуть в Средний дворец нельзя. Как и механизм, который в'орнны по глупости привели в действие, давным-давно были установлены колдовские меры предосторожности, чтобы гарантировать, что никто не сможет Припрыгнуть в Хранилище, да и вообще в Средний дворец.
   - Тогда мы Припрыгнем в Аксис Тэр и пешком...
   - Попробуй Припрыгнуть, коротышечка. Давай попробуй.
   Охваченная дурным предчувствием Риана приготовилась и попыталась кружиться. Тщетно. Попробовала снова - и снова ничего не вышло. Она нервно облизнула губы.
   - Что происходит?
   - Механизм Тэмноса - на последней стадии. Он закрыл Врата во все миры.
   - Но если нельзя Припрыгать, как мне добраться до Аксис Тэра вовремя?
   - У тебя есть друзья, - сказала Тигпен, - и по пути мы встретим других.
   - Друзья? Какие еще друзья у меня есть, кроме тебя?
   - Во-первых, друуги, кочевники Большого Воорга.
   - Матерь рассказывала о них. Я говорю на Венче, их языке.
   - Ну-ну, интересно. - Тигпен встопорщила усы. - Ты знала, что их техника - это язык? Они манипулируют словами, как в'орнны манипулируют ионами и гравитонами.
   Риана кивнула.
   - Как математика.
   - Именно как математика. - Тигпен выглядела очень довольной. - Гэргоны манипулируют ионными зарядами десятью миллионами различных способов. Друуги делают то же самое с семьюстами семьюдесятью семью буквами алфавита. Они объясняют это так: одна буква сама по себе так же бессмысленна, как одна-единственная песчинка. Техника проявляется в соединении букв, подобно живой экосистеме пустыни, системе, которая вечно меняется и всегда в движении.
   Риана кивнула.
   - Ладно. Но все же откуда друуги вообще знают обо мне?
   - Коротышечка, ты - Дар Сала-ат. Ты есть в Пророчестве. Они ждали твоего пришествия тысячи лет.
   Риана резко остановилась. Ее ноздри затрепетали, словно почуяв изменение ветра.
   - Что с тобой? - прошептала Тигпен. - Что ты почувствовала?
   - Опал. Колдовской опал.
   - Да. - Тигпен расцеловала Риана в обе щеки. - Пошли, коротышечка. Она наконец готова найти тебя.
   - Кто?
   - Госпожа. Та, кому предназначено всегда быть рядом с тобой.
   34
   Желания
   Далма сидела одна в парке в центре Аксис Тэра. Двойные ряды подстриженных аммоновых деревьев окружали ее изящным овалом. Посыпанные мраморной крошкой дорожки расходились лучами из центра, где друг напротив друга были установлены две скамьи из ядровника в форме полумесяца. Ей нравилась безмятежность геометрической симметрии. Это придавало меру порядка и равновесия ее бурной жизни.
   Ливень с ураганом, грохочущие сейчас на севере, пронеслись над городом несколько часов назад, и свежевымытые улицы сверкали в свете лононских лун. Далма особенно любила этот парк. Здесь она впервые занялась своим ремеслом... жаркие свидания по ночам под густыми тенями аммонов. С тех самых пор, насколько она помнила, ее тянуло к риску. Раздевание донага для приступов яростного секса с вереницей могучих клиентов доставляло ей удовольствие гораздо большее, чем сам акт. Никаких постелей! Занозы в ягодицах служили доказательством ее смелости.
   Здесь, в парке, Далма впервые встретила Бака Оуррроса и разглядела в его безрассудном стремлении к ней возможность подняться от уличной лооорм к чему-то большему. Острому пристрастию к рискованному сексу у нее соответствовало стремление к власти. Не то чтобы она питала какие-то иллюзии насчет своей роли в обществе. Тускугггун, да еще и лооорм! Она никогда не смогла бы обладать явной властью; но Далма знала, что, если ей хватит ума и удачи, она сможет быть рядом с теми, кто обладает властью, время от времени нашептывая им на ухо, таская крошки с их столов. Так она поднялась от дома Бака Оуррроса до дворца регента Стогггула. Нелегкое восхождение. Далма сожалела, что пришлось причинить боль Баку Оуррросу, к которому очень привязалась, а жизнь со Стогггулом была неприятной почти во всем. Каждый его секрет, выданный Кинннию Морке, приносил удовлетворение.
   Она встретила Морку почти тогда же, когда познакомилась с Баком Оуррросом. Киннний Морка явно превосходил обоих интеллектом и сексуальной удалью. Проблема была в том, что, будучи высокопоставленным и весьма влиятельным кхагггуном, он принадлежал к Малой касте. Он просто не смог бы послужить ступенькой на ее личной лестнице к власти. Однако Далма знала, что связь с ним может оказаться полезной, и потому использовала его так же усердно, как он использовал ее. В сущности, ей нравилось шпионить для него. Когда - с его одобрения - Далма позволила Бенину Стогггулу увести ее от Бака Оуррроса, это начало нравиться ей еще больше.
   Она встала и медленно пошла по аммоновой роще, пока не нашла то самое дерево, возле которого в первый раз занималась любовью с Баком Оуррросом. Она знала все деревья в этой роще. Всем им было что рассказать ей, чему научить, напомнить историю в'орннской Империи на Кундале. Судьба наградила Далму прекрасной памятью: она помнила всех клиентов. Она видела их и теперь: призрачные фигуры, остатки силы которых по-прежнему обитали в роще. Пусть ей не повезло родиться тускугггун - она сделала все, чтобы управлять своей судьбой. Но сейчас, бродя среди своих деревьев, она спрашивала себя, не иллюзия ли все это. В конце концов, она по-прежнему одинока. У нее нет подруг, которые, возможно, были бы, выбери она другую профессию, войди она в общинный мир хингатты, где тускугггуны воспитывали детей и занимались искусством. Не было у нее и мужчины-покровителя. Киннний Морка никогда не женится на ней, а что до Бенина Стогггула...