Ван Ластбадер Эрик. Кольцо Пяти Драконов

   Курган, не дрогнув, выдержал пристальный взгляд строй-генерала.
   - Я бы посоветовал вам избавиться от него раньше, чем он совершит предательство.
   Киннний Морка резко наклонился вперед, желтые зубы сверкнули в свете атомной лампы.
   - Ну ты и нахал!
   Курган медленно выдохнул, чтобы не подавиться от страха перед Моркой.
   - Не делайте ошибки, недооценивая меня, строй-генерал. Я, может, и молод, но я знаю, кто я.
   Киннний Морка, по-прежнему настороженный, оценивающе посмотрел на юношу.
   - Я тоже знаю, кто ты. Ты баскир. Ты не смог бы стать моим адъютантом, даже если бы я захотел этого.
   - Пожалуйста, поймите, строй-генерал, я тоже знаю, чего хочу.
   Желтые зубы сверкнули.
   - Так почему я должен принять такое решение?
   - Вы заключили сделку с моим отцом, чтобы дать кхагггунам статус Великой касты. Я убежден, что в грядущие годы кхагггуны будут играть более серьезную роль в руководстве в'орннами. Вот чего я хочу.
   - Нет, думаю, ты хочешь того, чего хочешь ты. Курган чуть усмехнулся.
   - Как и все, строй-генерал. Однако сказанное мной не ложь.
   Киннний Морка заглянул в бокал и осушил его одним глотком, затем вскинул голову и устремил на Кургана убийственный взгляд. Юноша допил свою порцию нумааадиса и отчаянным усилием сдержал желудки, когда те хотели взбунтоваться.
   - Даешь слово, что видел Аннона Ашеру?
   - Да.
   - На каком этаже он прячется?
   - Он сбежал из дворца.
   Строй-генерал стукнул кулаком по столу.
   - Действительно, плохая новость.
   - Только если не знать, куда он направляется. Киннний Морка склонил голову набок.
   - А ты, насколько я понимаю, знаешь.
   - Я могу высказать обоснованное предположение. И это, строй-генерал, гораздо больше, чем может кто-либо еще.
   Глаза Киннния Морки превратились в щелочки: у него в уме план обретал форму.
   "Я мог бы поручить задание Реккку Хачилару, - размышлял он. - Да, это будет испытание. Если они с Элевсином Ашерой были, как я слышал, союзниками, он выдаст себя, преследуя сына. В конце концов, у меня есть Олннн Рэдддлин. Он обеспечит, чтобы все шло как надо".
   Неожиданно Киннний Морка наклонился вперед, так что их колени почти соприкоснулись, и протянул руку.
   Курган взял ее. По телу юноши пробежала дрожь.
   Строй-генерал больно сжал руку Кургана.
   - Курган Стогггул, если ты прав, если мы найдем Аннона Ашеру, то даю слово: все, что ты хочешь, будет твоим.
   7
   Элеана
   Собирался дождь. Толстые пласты туч закрыли луну, щетинистые верхушки елей-блессонов раскачивались под ветром, потом склонились под ливнем. Небеса разверзлись.
   За несколько секунд Аннон и Джийан промокли до нитки. Они скакали, пригнувшись к скользким от пота спинам несущихся галопом чтавров. Мир уменьшился до нескольких метров в любом направлении.
   Беглецы уже добрались до реки Чуун, которая текла почти строго на юг из сердца Дьенн Марра, но горную цепь впереди видно было не лучше, чем силуэт оставшегося позади Аксис Тэра. Они хотели убраться как можно дальше от города, стараясь при этом избегать деревень, окружающих Аксис Тэр. Чем меньше народу увидит их, тем лучше. Даже если это в основном местные кундалиане, никогда не знаешь, кто на жалованье у в'орннов, ибо в подполье было хорошо известно, что в'орнны - мастера вербовать кундалиан, играя на их недовольстве, мелком соперничестве, зависти и нищете. Поговаривали, будто в'орнны хорошо платят за любопытные глаза и уши.
   Чем дальше оставалась низина, где стоял Аксис Тэр, тем круче становились берега Чууна. Когда-то по обеим сторонам реки простирались поля овсюга и аммона, однако теперь их сменили огромные сады генетически выведенных деревьев лаааддис, из плодов которых делали в'орннский крепкий напиток нумааадис. Земли множества кундалианских фермеров были захвачены, а посевы запаханы гигантскими в'орннскими бульдозерами, чтобы предоставить место созданным гэргонами мутантам. Потом этих же фермеров обучили ухаживать за лаааддисовыми садами, превратив в рабов под ярмом захватчиков. Как-то, лет пятьдесят назад, подпольщики подожгли часть этих садов. Ответ в'орннов был быстрым и жестоким. Сначала кундалианских детей убили на глазах у родителей, потом убили мужей на глазах перепуганных женщин. Остались только вдовы с непосильным бременем: им пришлось заново посадить выросшие в кадках молодые лаааддисы, восстановив сады до прежнего уровня. До сего дня ни один кундалианин не мог пройти по этим землям, не испытав мучительной сердечной боли.
   Не меньше часа беглецы тащились мимо аккуратных рядов инопланетных деревьев. Зубчатые листья шуршали на ночном ветру, как кольчуги, спиральные ветви сгибались под тяжестью черноватых плодов, распространявших отвратительный кундалианам запах плесени.
   В конце концов они добрались до северной границы садов. Внезапно потрепанные вечнозеленые деревья - пушистые ели-блессоны, серо-голубые сосны-марры вместе с кустарниками и речным линготом - сменили навязчиво геометрические посадки лаааддисов, а на место маленьких деревушек пришли разрозненные фермы. Хорошо утоптанная тропа, по которой двигались скакуны, петляла по этим лесам, то уводя от бурного Чууна, то возвращаясь к нему. Под проливным дождем хищники затаились. В любом случае барабанная дробь дождевых капель, смешивающаяся с топотом копыт чтавров, заглушала все, кроме быстрого стука сердец.
   Аннон еще не пришел в себя от обрушившегося на него ужаса. Он жалел, что не смог проститься с отцом. Хотя, возможно, так было лучше - судя по тому, что он сумел выведать у Джийан, семья погибла ужасной смертью. Однако духовное око открылось, как цветок, и воображение рисовало картины, не увиденные глазами. Юноша плакал, думая об отце, столь бесчестно обезглавленном - и кем! Командующим хааар-кэутов, тем самым кхагггуном, который присягал защищать его ценой жизни! Аннон сжимал кулаками густую гриву чтавра, скрипел зубами и клялся отомстить за смерть отца и всех Ашеров, даже если это будет последним делом в его жизни. Ярость кипела в нем, чуть не выбрасывая из седла своей силой. Он откинул голову и завопил, пытаясь заглушить вой бури. Рот наполнила дождевая вода, и он выплюнул ее, представляя, что плюет на отрубленные головы Киннния Морки и Веннна Стогггула.
   Ему не хватало Кургана, не хватало его жесткой практичности, острой как бритва четкости мыслей. Пусть Курган порой несносен, но он - гений долгосрочного планирования. Эти способности очень пригодились бы. Курган презирал отца, однако Аннон не очень представлял себе, насколько лучший друг верен своей семье. Аннон решил связаться с ним, когда наступит подходящее время. А что же делать сейчас? Даже если они благополучно доберутся до гор, что тогда? К кому обратиться? Кто поможет ему?
   Его мучили и другие вопросы. Он понятия не имел, как они прошли мимо кхагггунов, охраняющих Северные ворота города. Удивительно, но затруднений вообще не возникло. Словно часовые видели только в'орннскую тускугггун с сыном. Беглецы остановились перед постом, к ним подошли кхагггуны, и у Аннона оборвались сердца. Потом произошло что-то необъяснимое. Джийан заговорила на языке, которого он прежде не слышал. Тотчас же веки у него отяжелели, он едва видел сосредоточенные лица кхагггунов, словно засыпая на ходу от усталости. Однако же кхагггуны выслушали Джийан так, словно прекрасно ее понимали. Потом кивнули, открыли ворота и сделали им знак проезжать. Тогда не было времени спрашивать ее, что произошло, не было времени и теперь, поскольку они все время безжалостно погоняли чтавров, не давая им передышки.
   Земля становилась все более каменистой и неровной. Довольно скоро низинные леса сменились зарослями аммона, ядровника и каменного дуба, растения с твердой древесиной, лучше всего растущего вдали от моря. Ненасытная тяга в'орннов к сырью оставила в этих прекрасных лесах огромные проплешины - следы лесозаготовок. Аннон знал, что в предгорьях Дьенн Марра много открытых разработок, извлекающих из Кундалы все содержащие углерод и кремний руды, какие в'орннам удалось найти, плюс какое-то вещество, выдавленное из глубин вместе с магмой и неизвестное даже кундалианам. Ходили слухи, будто гэргоны изучают его в тайных лабораториях.
   В лесу Аннон почувствовал себя спокойнее. Во-первых, чем дальше от Аксис Тэра, тем труднее их обнаружить. Во-вторых, огромные величественные деревья служили лучшим природным прикрытием для безрассудного бегства.
   Колдовство. Разумеется, Джийан использовала кундалианское колдовство, чтобы кхагггуны поверили, что она - мать Аннона. В тускугггунском платье и сифэйне ей оставалось только наколдовать себе в'орннское лицо. Однако, если все так, почему колдовство не подействовало на него? Он видел ее лицо во время разговора, и оно было таким, как всегда. Аннон покачал головой. Ответ на одну загадку найден, но при этом породил новую, досаждающую еще больше, чем первая.
   Когда, по оценке Аннона, до рассвета оставалось три звездных часа, чтавр Джийан перешел на рысь, затем на шаг и в конце концов остановился под густым балдахином ядровника. К тому времени река осталась в нескольких километрах к востоку, а тропа расширилась и превратилась в дорогу, по которой наверняка должно было быть движение даже в такой поздний час, поскольку по приказу в'орннов изнасилование планеты продолжалось день и ночь без перерыва. По дороге перевозили древесину, и одинокие путешественники, направляющиеся на север, вызвали бы опасные подозрения. Джийан нашла другую тропу: пришлось пожертвовать скоростью ради безопасности.
   Сладковатый запах сырой гнили смешивался с озоновой свежестью грозы. Беглецы спешились, и Джийан опустилась на колени рядом со своим чтавром.
   - В чем дело? - Аннон подошел к ней.
   Джийан коснулась скакуна, и тот поднял одну из задних ног. Она осмотрела нижнюю часть копыта.
   - Попало что-то, - ответила она, наконечником Курганова стержня извлекая камень. - Он так отважен, что ничем не намекнул на беду, пока не стало слишком больно. Только тогда я почувствовала, как изменилась его поступь. - Она порылась в сумке и втерла что-то в копыто чтавра. - Рана воспалилась и заживет только через несколько часов. - Джийан выпустила копыто и посмотрела на мальчика. - Если я погоню чтавра дальше, он, несомненно, охромеет и станет бесполезным для нас.
   Аннон кивнул.
   - Я тоже не прочь отдохнуть. - Он положил руки на своего чтавра и подумал о словах Джийан. Она назвала скакуна отважным. Любопытно. Он много раз видел этих животных, даже порой оказывался рядом с ними, однако никогда не думал о них как об отважных существах. До сих пор. Джийан права.
   Юноша погладил вздымающиеся потные бока, стирая пот, как обычно делали кундалианские гуртовщики. Чтавр повернул голову, ткнулся носом в руку.
   - Отец частенько ездил на чтаврах, помнишь? - Аннон повернулся к Джийан и увидел, что она плачет.
   - О Миина, его забили, словно зверя! Словно его жизнь ничего не значит, словно он не был любим!
   Аннон подошел ближе, но не коснулся ее. Лиственный полог отгораживал их от серого, бесформенного, залитого дождем мира. Она рыдала, закрыв лицо руками.
   "Что мне делать?" Он чувствовал утрату семьи, но словно издали. Как будто между ним и памятью о родных стояла пластина в'орннского хрусталя. Честно говоря, вырос он с Джийан... Джийан, Курганом и прочими из хингатта лииина до мори. Не то чтобы он не любил отца - конечно, любил! Скорее у него было очень мало возможностей выразить эту любовь. Можно сосчитать на пальцах рук, сколько раз он видел отца за последние шесть месяцев. А что до сестер... они встречались очень редко, только когда обычай требовал, чтобы все дети регента присутствовали во дворце. Они существовали на отдельных орбитах, сталкиваясь нечасто и ненадолго. Со временем Аннон ощутил в себе пустоту, хотя и не знал, чего ему не хватает.
   Наконец он наклонился и взял Джийан за руку.
   - Давай спрячемся от дождя.
   Она поднялась, пошла за ним в гущу спутанных ветвей ядровника. Благодаря густой корневой системе массивное дерево стояло словно на возвышении, и потому под ним было немного суше.
   - Сюда. - Аннон усадил ее и сел рядом. - Вот. Джийан посмотрела на него, вытерла глаза и сказала:
   - Прости.
   - За что?
   - За то, что мне не хватило сил.
   - Не понимаю.
   - Защитить твоего отца. - В ее глазах застыла грусть. - Ты был прав, когда спрашивал, зачем я при всех бросила вызов Кургану. - Она слабо улыбнулась. - Иногда у меня мелькала мысль, что сообразительность не доведет тебя до добра, но теперь я рада этому. - Тень улыбки погасла. - Состязание было публичным предостережением тем, кто желал твоему отцу зла. Я хотела показать, что мое колдовство защитит его. - Она покачала головой. - И не смогла. Клянусь, я не позволю, чтобы это случилось с тобой.
   Аннон уставился на дождь: слушал, как он барабанит о землю, смотрел, как ручейки сбегают с холмика, образуя лужи. Дождь стучал по листьям ядровника, там и сям капая сквозь прорехи в балдахине. Стало холоднее, и юноша слегка задрожал, несмотря на кхагггунский плащ, который Джийан забрала у одного из оцепеневших стражей Северных ворот.
   - Ты, наверное, голоден. - Она встала. - Я принесу чего-нибудь.
   - Не было времени взять с собой припасы. Где ты найдешь...
   - Я всегда могу найти еду, - ответила она.
   Джийан хотела уйти, но Аннон протянул руку и удержал ее за запястье. Она повернулась и пристально посмотрела на него.
   - Не ходи, - сказал он тихо.
   - Почему? - Ее улыбка была ласковой и насмешливой. - Думаешь, вдали от Аксис Тэра и в'орннского контроля я сбегу?
   - Не ходи, - повторил он.
   Ее лицо смягчилось. Что-то знакомое зажглось в глазах.
   - Совсем ненадолго. Обещаю.
   С этими словами Джийан покинула убежище под деревом, плотнее завернувшись в тускугггунское одеяние. Аннону показалось, будто она прошла сквозь завесу слез из их безопасного мирка в большой мир, где теперь все грозило опасностью.
   Он отвернулся, не желая видеть, как она исчезнет совсем. Чтавры топали ногами и фыркали, словно им хотелось пойти с ней, однако они не двигались, только объедали пучки крив-травы. Аннон, желая устроиться поудобнее, прислонился к стволу ядровника. Что-то надавило на поясницу. Он протянул руку и вытащил из-за пояса найденную в пещерах книжку в кожаном переплете.
   В густом сумраке разглядеть что-то было невозможно. Юноша потер ладонью мягкую кожу. Судя по обложке, ее читали много раз. "Сколько же ей лет?" спросил он себя. Может быть, он - вообще первый в'орнн, увидевший ее. Присмотрелся внимательнее. Он умел читать по-кундалиански, но эти руны явно не связаны с современным языком. Какой праязык породил их и почему они настолько непохожи? Аннон уставился на руны, словно ожидая, что они заговорят с ним. Ему нравились их изогнутые, изящные формы. Они походили на дождь, льющийся с плотно исписанных страниц.
   Наконец Аннон закрыл книгу и засунул ее поглубже за пояс на спине, чтобы не потерять. Подтянул колени, обхватил их руками и уставился на завесу дождя. Как далеко придется Джийан уйти в поисках еды? Окажется ли она в опасности, если ее увидят? Голова болела от вопросов, на которые не было ответов.
   Он был твердо намерен бодрствовать, но долгий день взял свое. Вскоре глаза затуманились, веки смежились. Ему снилось, что он - отрубленная голова и бродит в поисках тела. Аннон знал, что где-то оставил его, только не мог вспомнить, где именно. Посмотрел вниз, увидел кровь, капающую из обрубка шеи... и проснулся, как от толчка.
   Аннон вскинул голову. Дождь капал в том же унылом ритме, что и кровь. Но ведь это был сон, верно? Он мрачно засмеялся про себя над своей глупостью и тут увидел Джийан, возникшую из-за завесы дождя. Она во весь дух влетела под полог ветвей и бросилась к нему. Их разделяло всего около метра, когда он увидел занесенный нож и откатился от ствола, запутав ей ноги и сбив на землю. Подмял женщину под себя, несмотря на яростное сопротивление, увернулся от коварного выпада и схватил за запястье. Зажал ей горло, наклонился над ней.
   Вглядевшись ей в лицо, он увидел, что это кундалианка, но вовсе не Джийан. Во-первых, эта была гораздо моложе, во-вторых... минутку! Девушка, с которой он и Курган столкнулись у ручья!
   Почти в то же мгновение узнавание отразилось и на ее лице.
   - Великая Богиня Миина! - прошептала она. - Я чуть не перерезала тебе горло.
   - Как будто я бы тебе позволил!
   И снова мгновение, когда молчание, само их бездействие говорили о многом.
   - Животное! - прорычал Аннон.
   - В'орннское чудовище! - тут же отозвалась девушка.
   Он отобрал у нее кундалианский нож и присел на корточки. Освободившись, она подобрала под себя ноги. Аннон с пронзительной ясностью вспомнил, как они красивы. В пылу борьбы девушка растеряла заколки, и теперь ее волосы рассыпались по плечам и спине.
   - На что вылупился, чудовище? - Прекрасные темные глаза вызывающе сверкнули.
   - Ни на что. - Он пересел так, чтобы их разделял массивный ствол.
   При виде нее с Анионом начало твориться что-то странное, и ему это не нравилось. Ему казалось, будто сердца бьются в горле, будто трехдольному легкому не хватает воздуха. Он услышал тихие шаги, однако не обернулся.
   Девушка протянула руку туда, где кхагггунский плащ распахнулся из-за драки, но так и не дотронулась до него.
   - Твои раны... я видела, как гэрорел напал на тебя, но тут и следа не осталось.
   - На мне быстро заживает, - отрезал юноша, запахивая плащ на груди.
   Она, казалось, не обратила внимания на грубость.
   - Я так и не поблагодарила тебя.
   - За что?
   - Ты знаешь, за что, - резко сказала она. - Обязательно надо говорить вслух?
   Что-то в ее голосе заставило Аннона наконец взглянуть на нее, и он почувствовал себя слабым, словно внутри все растаяло. Ее глаза говорили с ним, будто девушка каким-то образом проскользнула ему в мозг и засела там, как осколок.
   - Забудь! Не говори... ничего. - Он чувствовал восхитительное, немного болезненное напряжение в интимных местах. - Вот!
   Кундалианка отскочила, широко открыв глаза: он сунул ей нож клинком вперед. Аннон повернул нож, взял за лезвие и снова подал ей. Девушка заколебалась на мгновение, потом выхватила нож, будто ожидая, что он передумает. Снова между ними возникло какое-то напряжение, сосредоточившись на ноже. Поняв это, она быстро убрала нож.
   - Меня зовут Элеана.
   Аннон не ответил, сосредоточившись на дыхании.
   - Ты не скажешь, как тебя зовут? - спросила она.
   - Я... Не важно.
   - Значит, то, что говорят о мужчинах-в'орннах, - правда? - Девушка пригладила волосы. Длинные сияющие пряди скользили между пальцами.
   Он сжал челюсти.
   - Не надо ничего говорить. - Она улыбалась. - Я вижу ответ у тебя на лице. Лице в'орнна. - Неужели она дразнит его так ласково? Кундалианка опустила руки. - И мне нравится то, что я вижу на этом лице.
   - Почему? - спросил Аннон.
   - Потому что я вижу доброту, сострадание и честь - три качества, которых никогда не ожидала встретить у в'орнна.
   - А может, я обманываю тебя?
   - Тогда я спрошу напрямую. Ты обманываешь меня? - Да.
   Она рассмеялась. Мягкий, нежный смешок преобразил ее лицо.
   - Я тебе не верю.
   Аннон хотел рассердиться... Н'Лууура, ему следовало бы рассердиться! Но к собственному удивлению и ужасу, он не мог. "Я околдован, - подумал он. Снова кундалианское колдовство". Но сам не верил в это. Конечно, не все кундалианки - колдуньи.
   - В твоем лице нет зла... Ты не скажешь, как тебя зовут? Пожалуйста. Довольно трудно говорить вот так с в'орнном, не зная его имени.
   - Как это - так? - выдохнул юноша.
   - Говорить... - Она резко отвернулась. - Не могу. Немногие кундалиане отважились бы сделать для меня то, что ты сделал вчера.
   У него перехватило дыхание. И он почему-то боялся выдохнуть.
   - Я скажу тебе... - Ему пришлось начать снова. - Так меня звала мать. Только она.
   Она снова повернулась к нему, и Аннон смог вздохнуть.
   - Когда ты был маленьким?
   - Она умерла. - Юноша невольно втянул воздух сквозь зубы. Теперь они все мертвы, вся семья... Сгоряча он позабыл, теперь ужас нахлынул снова.
   Она увидела боль в его глазах.
   - Что с тобой? Ты болен?
   Он покачал головой, недовольный, что проявил слабость.
   - Нет... Я соврал. Так меня называла не мать, я почти не знаю матери. Это... Меня воспитала кундалианка.
   Девушка опустила голову.
   - Я сожалею о твоей матери.
   Он смотрел на ее лицо, словно запоминая каждую черточку.
   - Эта кундалианка, когда я был совсем маленьким, называла меня Тэйаттт.
   - Тэйаттт. - Элеана попробовала на вкус чужое слово, неправильно произнеся последний слог. Он поправил, и она произнесла его снова. - Как странно звучит.
   - Это птенец тэя - прекрасной четверокрылой птицы с нашей родной планеты.
   - А как называется ваша планета?
   - Не знаю, - честно сказал он. - Ни один в'орнн не знает наверняка. Она сгорела дотла вечность назад.
   - Но у вас, несомненно, есть история.
   - Нет, - ответил Аннон.
   - Не понимаю. Как можно знать, как называется четверокрылая птица, и не знать название родной планеты?
   - Вечность назад мы взяли тэев с собой. Мы все росли с ними. На Кундале гэргоны держат и обучают их. Они очень смышленые.
   - Странно, что кундалианка называла тебя именем в'орннского существа.
   - Она... э-э... необычная женщина.
   - Ты влюблен в нее?
   - Что? Нет! - Аннон расхохотался. - Ты сумасшедшая?
   Смех рассеялся как дым. Они стояли очень близко. Девушка внимательно смотрела на него, а он легко провел указательным пальцем по кончикам волос у нее на руке. Она увидела, как легкий трепет пробежал по его телу, и спросила себя, влечет ли его к ней или отталкивает. Его безволосость завораживала. Столько вопросов кружилось в уме... Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного.
   - Мне бы хотелось когда-нибудь увидеть тэйаттта, - прошептала Элеана.
   Он улыбнулся - в первый раз со вчерашнего дня.
   - Мне тоже.
   Светлело, от проливного барабанящего дождя остался разве что густой туман. В перламутрово-сером свете раннего утра соседние деревья были похожи на призрачных кхагггунов. Гроза закончилась, ветер затих до сильных порывов. В ветвях засуетились утренние птицы.
   Девушка указала на двух чтавров.
   - Я вижу, ты не один.
   - Я путешествую со спутником... спутницей. - Он подошел к чтавру Джийан, погладил его по спине, словно благодаря прикосновению мог почувствовать себя ближе к ней. - Она ушла на поиски еды, уже давно. Надо найти ее.
   - До моего дома всего лига, - сказала Элеана, махнув на северо-запад. Я видела, как она шла примерно туда же.
   - Умеешь ездить верхом?
   - Мои родители когда-то разводили чтавров, - ответила девушка, и Аннон указал на своего скакуна, который стоял ближе к ней.
   - Садись на него. - Он вскочил на чтавра Джийан, увидел, как Элеана ловко вскочила на другого. - Тогда поехали отсюда, и побыстрее. Я беспокоюсь.
   Они скакали по лесу. Элеана ехала впереди через густой подлесок и заросли горной крапивы, торчащие из густо усыпанной иголками земли. Аннон уже достаточно опытный охотник - машинально прислушивался к голосам птиц, определяя возможную добычу. Он распознал с полдюжины, когда на лес опустилась гробовая тишина. Умолкло пение птиц, жужжание, гудение и зудение насекомых. На мгновение стих даже ветер в кронах деревьев. Затем послышался тревожаще знакомый звук.
   Юноша остановил чтавра, и Элеана осадила своего.
   - Что это? - спросила она.
   - Кхагггунские катера на воздушной подушке. Обычно их используют в космосе, когда есть приказ найти и уничтожить. Здесь, на Кундале, все предпочитают ездить на чтаврах. - Аннон сглотнул, желудки сжались. - Они оборудованы аппаратурой, которая способна засечь тепло тела или звук пульса.
   Элеана затаила дыхание.
   - Далеко они? Аннон прислушался.
   - Судя по звуку, через несколько минут будут здесь.
   Беглецы пустили чтавров галопом. Сзади зашипело, едкий запах гари уколол ноздри: ионные двигатели катеров буквально пожирали воздух, перерабатывая его, усваивая необходимое и выделяя остальное.
   Листья и сучья хлестали беглецов, оставляя рубцы на щеках и руках. Из-под копыт чтавров летели комья сырой земли, палые сосновые иголки и изумрудно-зеленый мох. Скакуны перепрыгивали через упавшие бревна, кишащие крошечными белыми насекомыми, через лужи дождевой воды, темной и ничего не отражающей, как бездна. Словно чувствуя позади опасность, животные опустили головы, все быстрее работая сильными ногами, и Аннону казалось, будто они просто летят над узкой извилистой тропинкой.
   Они вырвались из особенно густой части леса. Аннон резко остановил чтавра и махнул рукой Элеане. Беглецы отступили в лес, и через мгновение показались два катера, ощетинившихся оружием кхагггунов. Он чуть не застонал. Слишком поздно. Теперь им Джийан не найти.
   - Кхагггуны всегда охотятся парами, методично и безжалостно. - Тут кровь застыла у него в жилах: он увидел эмблему на борту головного катера: три скрещенных кулака, похожие на ужасный бронированный цветок. - Н'Лууура их побери!
   - Что такое? - спросила девушка, подводя чтавра поближе.
   - Свор-командир Реккк Хачилар. - Аннон не сводил глаз с медленно приближающихся катеров. Они шли над верхушками деревьев, отчасти закрытые листвой. - Один из храбрейших кхагггунов. И один из самых безжалостных. Он убил сотни врагов. Я слышал, будто его боевой шлем вырезан из черепа краэла.