Вайнин Валерий. Разрушь преисподнюю!

   Куроедов с ухмылкой откинул со лба прядь.
   – Еще бы не дурило! «Клопа» для собственной прослушки обронил!
   Симпатичный парень начал терять терпение.
   – Лейтенант Вегин, ФСБ, – махнул он удостоверением. – Отдай и вали, пока я добрый.
   Куроедов стал закипать злобой. Глаза его покраснели.
   – Ох, напугал! Не Юрик ли Луганский твой шеф?! Он обожает командовать идиотами!
   Осведомленность толстяка озадачила лейтенанта Вегина, но не обескуражила.
   – Ну, хватит! – Он сжал руку скандалиста и завернул за спину.
   Толстяк вскрикнул. Вокруг него что-то заклубилось, словно от одежды поднялась пыль. Это было странно, поскольку дождь, похоже, на эту пыль не действовал. Лейтенант Вегин, однако, в подобные тонкости не вникал. Пользуясь отсутствием свидетелей, он спешил погасить инцидент и приступить к выполнению задания.
   Лейтенант извлек из пальцев Куроедова средство прослушки.
   Далее произошло следующее. Рука толстяка изогнулась, точно змея, вырвалась из захвата и, оставаясь за спиной, под невероятным углом долбанула лейтенанта Вегина в челюсть. Тот отлетел метра на два и рухнул на асфальт, издав затылком глухой треск. Развернувшись в ярости, Куроедов к нему шагнул.
   – Не трогай меня, шестерка!
   Симпатичный парень с отобранным «жучком» в кулаке неподвижно смотрел в пасмурное небо. Он был мертв.
   Около двадцати секунд понадобилось Куроедову для осознания происшедшего. Злость его улеглась, дымка вокруг тела исчезла.
   – Ничего себе! – Толстяк откинул со лба мокрые волосы. – Ну и силища у меня!
   Воровато зыркнув по сторонам, он заторопился к своему «Мерседесу», припаркованному невдалеке. Он влез в автомобиль и, утратив на время интерес к вестям от Юрика Луганского, поспешил от греха подальше.
   Ямото Кае, однако, интереса к майору Луганскому не потерял и потому продолжал курсировать у здания ФСБ. Он первым обнаружил труп лейтенанта Вегина. Маленький японец со шрамом над бровью остановился в пяти шагах и посмотрел в симпатичное лицо мертвеца. Затем извлек из кармана две миниатюрные фляжки и сделал из каждой по глотку. «Варварская страна», – заключил он, отходя прочь. Посторонние трупы не вызывали у Ямото любопытства.
 

12

 
   Даша встретила Глеба в прихожей. Снимая куртку, Глеб вздохнул.
   – Только не спрашивай «Ну как?», ладно?
   – Нет, не ладно! – Даша указала на свою переносицу. – Смотри сюда и все без утайки!
   Глеб потрепал ее «конский хвост».
   – Словами не передать. Это надо было видеть.
   Даша притопнула ногой.
   – Без меня! Терпеть этого не могу!
   – Ты много потеряла: Оксфорд был на высоте.
   – А ты?
   Глеб пожал плечами.
   – Старался, как мог. Ты же знаешь, какой из меня актер.
   Даша обняла его за шею.
   – Бездарь. Хоть выполз?
   – Вроде бы. На пару дней во всяком случае, а уж за это время… В посольство дозвонилась?
   Даша кивнула.
   – Такэру и Сато приедут к восьми. И еще Сашка тебе звонил.
   – Что такое? – насторожился Глеб.
   – Спрашивал, когда поедем кормить карася Клиффорда. – Даша поцеловала мужа в губы. – Между прочим, я тоже скучаю по Клиффорду.
   Глеб потерся носом о ее нос.
   – Потерпите, ребята. Разгребем это дерьмо… Москва-река, надеюсь, еще не замерзнет.
   – Я тоже надеюсь, – вздохнула Даша. – А пока у тебя есть шанс перекусить.
   Глеб кивнул.
   – Воспользуюсь. Но сперва – в душ.
 

13

 
   Луганский ворвался в кабинет шефа. Лицо майора было пунцовым, глаза сверкали, а из прически выбилась прядь, что было совсем уж из ряда вон. Генерал Рюмин только что закончил телефонный разговор, положил трубку и с ехидством произнес:
   – Что-то нынче вы заработались, Юрий Васильевич. Вдохновение посетило?
   Пропустив колкость мимо ушей, Луганский выпалил:
   – Лейтенант Вегин убит, Борис Викторович!
   Генерал привстал, не веря ушам.
   – Что-о?.. Коля Вегин?
   Кивнув, Луганский плюхнулся на стул без приглашения.
   – Почти у главного входа. Возле своей машины.
   Генерал сел, помолчал и потребовал:
   – Подробности.
   – Пробит череп, – доложил майор. – Вероятно, от удара об асфальт. Но… хоть экспертиза еще не дала заключения, можно предположить, что смерть наступила до падения. От смещения шейных позвонков. – Поймав пристальный взгляд шефа, Луганский торжествующе отчеканил: – Картина практически та же, что у Мак-Грегора.
   Генерал откинулся на спинку стула.
   – В таком случае, понятно все менее.
   – Отчего же? – Майор вернул выбившуюся прядь на место. – Подозреваемый тот же: Грин Глеб Михайлович. Только на сей раз подозрения переходят в убежденность.
   Брови генерала приподнялись.
   – Юрий Васильевич, бога ради! Каким финтом вы сюда-то его привяжете? Зачем учителю французского убивать офицера ФСБ, причем прямо у входа в Контору? По-вашему, он подвержен лунным циклам?
   Луганский колебался мгновение.
   – Разрешите доложить, товарищ генерал: я поручил Вегину вести за Грином наружное наблюдение. Когда вы позволили мне отлучиться на пять минут, я распорядился…
   Оксфорд ударил кулаком по столу. На сей раз это не было спектаклем.
   – Кто тебе разрешил, сукин сын?!
   Майор стойко выдержал его гнев.
   – Во-первых, я исходил из оперативной обстановки. Задействовав подчиненного мне лейтенанта, в особом разрешении я не нуждался. А во-вторых, товарищ генерал, в обращении ко мне я бы просил выбирать выражения. Высокому нашему начальству огорчительно будет узнать, что вместо Расследования преступлений вы занимаетесь выгораживанием своих протеже.
   Генерал Рюмин взглянул на него в упор.
   – Это угроза, Юрий Васильевич?
   Усики Луганского дрогнули в усмешке.
   – Это напоминание, Борис Викторович, о реальной расстановке сил. Позвольте, я доложу некоторые детали убийства лейтенанта Вегина.
   Побарабанив пальцами по столу, генерал сухо обронил:
   – Докладывайте.
 

14

 
   В восемь вечера, минута в минуту, Глеб открыл дверь братьям Абэ. Они опять принялись стаскивать с себя обувь, и опять их пришлось удерживать. «Это неистребимо!» – прокомментировала с кухни Даша, включая кофемолку. Едва Такэру и Сато успели снять плащи, как ввалились Стас, Илья и Светка. В крохотной прихожей началось столпотворение.
   При виде Такэру веснушчатая физиономия Стаса расплылась в улыбку.
   – Эй, самурай! Не растолстел еще?
   – Ты-то, рыжий, как? – спросил Такэру. – Илюха не сделал тебе обрезание?
   – Было бы что обрезать, – ввернул Илья.
   Все трое заржали и принялись хлопать друг друга по спинам. Светлана и Сато снисходительно наблюдали это буйство со стороны. Глеб их познакомил. Капитан Сычова была в приталенном шерстяном платье, на каблучках и выглядела прелестно. Галантно пожимая ей руку, Сато по-английски осведомился:
   – Леди тоже учительница?
   Прервав дружеские тычки, Такэру проинформировал брата:
   – Леди – полицейский. – Затем по-русски обратился к Светлане: – Будем сразу на «ты» или с японскими церемониями?
   Краснея от смущения, Светлана пробормотала:
   – Если у вас документы в порядке, можно без церемоний.
   Все рассмеялись, кроме Сато, для которого пришлось переводить отдельно. Когда представления и приветствия были закончены, Глеб и Даша загнали всех на кухню и хочешь не хочешь заставили отужинать. Поскольку места не хватало, во время трапезы хозяева пристроились на подоконнике. Затем перешли в «гостиную», где с удобством разместились на диване и на табуретах. На подоконнике сидел лишь Глеб, да и то из прихоти.
   – Итак, к делу, – произнес он.
   Илья тотчас ввернул:
   – Он пригласил нас, чтоб сообщить пренеприятнейшее известие.
   – Гольдберг! – шикнула Даша. – Приятно, что ты помнишь классику.
   – А мне приятно, что тебе приятно, – парировал Илья.
   Светлана скосила на него серые глаза.
   – Кто-то сейчас лишится бороденки.
   Стас положил руку ей на плечо.
   – Ставлю на Илюху два к одному.
   – Что-о? – приподнялась Даша. – Принимаю ставку!
   Такэру хохотнул.
   – Начинается! Московские посиделки!
   Глеб, синхронно переводивший этот диалог на японский, со вздохом подытожил:
   – Вот так, Сато-сан. Я только и успел сказать: к делу.
   Сато улыбнулся и стал удивительно похож на младшего брата.
   – Мне нравится такой деловой подход, Глеб-сан.
   Не понимающий по-японски Илья проворчал:
   – Только не требуйте, чтобы я цитировал Достоевского.
   – Цитируй кого угодно, – разрешила Даша. – Следующая цитата для тебя будет финальной.
   – И бороду выдернем, – заключила Светлана.
   Глеб не выдержал:
   – Можете заткнуться?! – И спокойно проговорил: – Проблемы у нас три. Первая: убийца Мак-Грегора.
   – Найти и обезвредить! – вставил Илья и спешно добавил: – я серьезно. Важный акцент.
   Глеб кивнул.
   – Принято: найти и обезвредить. Поскольку все вы в кур. се событий, я просто перечисляю. Второе: разыскать супругов Ньюгартов и, вероятно, оказать помощь. И третье расследовать феномен «девиц в темной дымке».
   – Дуськин хахаль, между прочим, тоже, – напомнил Илья.
   Даша отмахнулась.
   – Курохватова мы Сычовой сдадим.
   – Скорей бы, – вздохнула Светлана.
   – Кого кому сдавать, – повысил голос Глеб, – решим потом. Сперва надо выяснить, с чем, собственно, мы здесь имеем дело.
   Сато, которому младший брат переводил обсуждение, согласно кивнул.
   – Примерно так, Глеб-сан.
   Глеб слез с подоконника и прошелся по комнате.
   – Воду в ступе толочь не будем. Просто распределим функции, согласуем действия и способы оперативной связи.
   Илья задумчиво теребил бороду.
   – Сильных ходов у нас нет. Маловато информации.
   – Совсем не густо, – подтвердила Даша.
   – Кое-что все же есть. – Глеб вышагивал из угла в угол. – Подозреваемый в убийстве барона – Ямото Кае, глава клана Черная Саранча.
   Светлана заметила:
   – Случайное уличное убийство можно исключить. Мак-Грегор был убит в машине и даже не ограблен.
   – Притом задушен с переломом шейных позвонков, – напомнил Стас. – Не слишком характерно для улицы.
   Глеб кивнул.
   – Именно. Детективный сюжет, похоже, сводится не к загадке «Кто убил?», а к вопросу «Где искать?».
   – Это я попробую, – предложила Светлана. – Придется прошерстить московские гостиницы. Если этот Ямото зарегистрировался под чужим именем, воспользуюсь приметами. Работа, конечно, немалая.
   – Главное, бесполезная, – перевел Такэру слова брата.
   Серые глаза Светланы обратились на Сато.
   – Почему?
   Сато ответил через Такэру:
   – Ямото Кае, идущий по следу, не станет жить в гостинице. Он приютится, скорее, где-то в подвале, в недостроенном здании. Но, вероятней всего, он с помощью своего агента, владеющего русским, снял неприметную комнатушку. Найти его практически невозможно.
   – Да и времени нет, – посетовал Глеб. – Насколько я понял, если он первым доберется до Ньюгартов – они покойники.
   Сато кивнул.
   – Увы, это так.
   Повисло молчание. Затем Илья оторвал взгляд от пола.
   – Забудем про Ямото. Надо искать Ньюгартов.
   Светлана осуждающе на него покосилась.
   – Пусть гуляет?
   – Как бактериологическое оружие, – прибавил Стас.
   Даша качнула «конским хвостом».
   – Илюшка прав. Мы ищем Ньюгартов, Ямото ищет Ньюгартов. Наверняка мы с ним пересечемся.
   – Если не опоздаем, – заметил Глеб.
   – Если опоздаем, – развил эту мысль Илья, – то Ньюгартов не защитим и Ямото упустим. Тут либо все, либо ничего.
   Вновь повисло молчание.
   – Итак, – сказал Глеб, – поиски Ньюгартов – приоритетное направление. Где они могут скрываться? Первое, что приходит в голову: какие-то московские друзья, коллеги по профессии… родственники, наконец.
   Стас хмыкнул.
   – Какие тут родственники у англичан?
   – Всякое бывает, – возразила Светлана. – Можно попробовать по картотеке…
   – Нет, – качнул головой Глеб. – У Ньюгартов проблемы с Интерполом. Во всяком случае, пока. Ни МУР, ни ФСБ задействовать нельзя. Даже на уровне личных знакомств.
   Сато поднял руку.
   – Позвольте, Глеб-сан, мы возьмем это на себя. У нас тут имеются кое-какие неофициальные связи… Можно попытаться навести справки о коллегах и друзьях супругов Ньюгартов.
   Глеб потер переносицу.
   – Не воспользуется ли Ямото Кае этими же связями?
   – Исключено.
   – Что же, Сато-сан… попытайтесь. Но лишь наведите справки. Никаких активных действий: они могут дорого обойтись.
   Сато, сидя, обозначил поклон.
   – Я умею играть в команде.
   – Не сомневаюсь, – улыбнулся Глеб. – В таком случае остался последний пункт: Куроедов и дамы в сером тумане.
   – В темном тумане, – поправил Илья. – И никакие они не дамы.
   Даша фыркнула.
   – Разумеется. Были бы дамы, пристали бы не к тебе.
   – Ха-ха, – буркнул Илья. – Блещешь остроумием, Лосева-Грин.
   Глеб нахмурился.
   – Могу я закончить мысль? – Дождавшись тишины, он продолжил: – Куроедова с его биологическими отклонениями разумно отложить на потом…
   – Ни хрена себе «отложить»! – взвилась Светлана. – Такой, извиняюсь, геморрой в моей…
   – Не только в твоей! – подхватила Даша.
   Такэру привстал на диване.
   – Может, я с ним разберусь?
   Стас хлопнул себя по колену.
   – Давай, самурай. Тебя только и ждали.
   Сато с иронией взглянул на Глеба. В ответ Глеб развел руками.
   – Потерпи, Свет, – сказал он. – Куроедов твой будет, честно. У меня на его счет идея возникла. Как говорят шахматисты, выжидательный ход.
   – Что за ход? Колись! – потребовала Светлана.
   Глеб выставил ладонь.
   – Не сейчас, ладно?
   – Вот именно. – Илья посмотрел на часы. – Пора уже заканчивать.
   С ним согласились. Но затем опять принялись спорить, перетирать проблемы заново и разошлись далеко за полночь.

28 сентября, вторник

1

 
   Илья позвонил, когда Глеб с Дашей заканчивали завтрак.
   – Привет, Лосева-Грин! – сказал он. – Дай-ка сюда мужика.
   Даша глотнула кофе.
   – Гольдберг, мы опоздаем в школу.
   – Не опоздаете. У меня, как у того парнишки, всего пара слов в запасе.
   Даша еще глотнула кофе.
   – Знаем твою пару слов.
   – Давай мужика, говорю.
   – А я, значит, тебя не устраиваю?
   – Дуська! – рассердился Илья. – Из-за тебя я сам опоздаю! У меня лекция по матанализу – первая пара!
   Допив кофе, Дашка поставила чашку на стол.
   – Так бы и сказал: опаздываю. А то мужика, видите ли, ему подавай.
   Глеб отобрал телефон.
   – Валяй, старик, – проговорил он в трубку. – Выкладывай, чем тебя осенило за ночь.
   – Из области филологии… может, семантики, как угодно, – объявил Илья. – Этот японец, Ямото, возглавляет клан под названием Черная Саранча. Внимание, вопрос: почему этот клан так называется?
   Глеб пожал плечами.
   – И почему же?
   – Старик, откуда я знаю? Но допустим, только допустим, что облако саранчи выглядит примерно так же, как те две девицы и киоскерша в темном тумане. Если тумана добавить и сгустить… Конечно, это лишь фантазия. Но, приняв ее как допущение, мы автоматически привязываем Куроедова к Ямото и к Ньюгартам. Через эту самую «субстанцию». Логично?
   Переглянувшись с подслушивающей Дашей, Глеб пробормотал:
   – Чтоб ты провалился, Гольдберг!
   Даша крикнула в трубку:
   – Иногда ты умнее, чем кажешься!
   – Приятно слышать, – хихикнул Илья. – Обдумайте это а я побежал. – Раздались короткие гудки.
   Глеб почесал трубкой нос.
   – Да уж, идейка… Если она верна – значит, все три московских проявления «черной саранчи» имеют единый источник Следовательно…
   – Любовь моя! – Даша указала на свои часики. – Мы чаще всех опаздываем, морда!
   – Успеем, – заверил Глеб, набирая телефонный номер. – Быстрый звоночек Светке обещал.
   Погрозив ему кулаком, Даша надела плащ.
 

2

 
   Утро за окном было хмурое, опять накрапывал дождь Б просторной, шикарно обставленной, но неряшливой комнате на широченной кровати спали двое: коротко стриженный крепкий парень, демонстрирующий во сне ослепительно белозубую улыбку, и девица лет двадцати, крашенная под блондинку типа «черт меня побери». Судя по их виду, спали они крепко и в ближайшие часы вставать не планировали. На туалетном столике, однако, зазвонил сотовый телефон. На четвертом сигнале парень продрал глаза и, ругнувшись, воззрился на будильник Девица сквозь сон пробормотала:
   – Не ругайся, Вась. Не надо ругаться.
   Телефон продолжал тренькать.
   – Что за жлобство? – проворчал парень. – Восьми, блин, еще нет!
   Девица томно шевельнулась.
   – Выруби мобилу и спи, – посоветовала она. – Ругаться-то зачем? Знаешь ведь, не люблю.
   – Да не ругаюсь я, Нин! Просто заколебали уже! – Схватив трезвонящий телефон, парень рявкнул: – Ну чего?!
   Девица натянула одеяло на голову.
   – Ой, ну не кричи, Вась. Я не выспалась, а ты кричишь.
   И, будто по ее команде, голос парня сделался тихим и дружелюбным.
   – Привет, Француз! – зевнул он в трубку. – В такую рань, блин. Не спится, что ли?.. На работу тебе. Всем на работу… Ништяк Лежу. Пузо глажу. Ты-то как?.. Что короче? Вечно тебе короче… Не знаю никакого Куроедова… Без понтов. На хер он мне сдался?
   – Вась, не ругайся! – высунулась из-под одеяла девица.
   Парень накрыл ее подушкой.
   – Исчезни. – И объяснил в телефон: – Я не тебе, Глеб Михайлович… Э… э, погоди! Че-то я не всосал… – Парень хохотнул. – Француз, не гони! Чтоб какой-то Куроедов на тебя наезжал… Ну?.. Во, блин!.. Глеб Михайлович, нет базара! Денька за два мы его пробьем… Ага, прямо щас. Вечно тебе прямо щас… О'кей, о'кей. Куда звонить?.. Во, блин! Когда мобилу заведешь? Хочешь, мы с Папаней тебе подарим? Скинемся по червонцу, – парень опять хохотнул, – еще на тачку новую наберется. О'кей, до созвона. – Дав отбой, парень задумчиво уставился на мобильник.
   Девица протянула из-под одеяла ногу и погладила дружка по плечу.
   – Ложись, Вась. Пошли всех подальше.
   – Угу, щас.
   – Правда, Вась, ложись.
   Сняв ее ногу с плеча, парень отодвинулся.
   – Нин, прошу тебя, помолчи.
   Девица приподнялась на локте и заглянула ему в лицо.
   – А ты изменился, Вася. Очень изменился.
   – И давно?
   – С полгода уже.
   – Ух ты! И что же со мной стряслось?
   – Другой ты какой-то. Не дерешься, пить стал меньше. Даже не верится.
   Парень покраснел до корней волос.
   – Нин, не гони. Когда я дрался? – Он сжал руку девушки. – Может, это не я был, без понтов.
   По щеке девушки поползла слезинка.
   – Ты такой хороший, такой…
   – Вот и ништяк! – перебил смущенный Василий. – Вот и не мешай работать! – Набрав на мобильнике номер, он дождался ответа и пробухтел: – Привет, Папаня! Все дрыхнешь?.. Завязывай, уже девятый час… Че ты лаешься? Стал бы я без причины… Папань, слушай: мне только что Француз звонил. Просил Куроедова прощупать, Владимира Сергеевича. Знаешь такого? Ништяк А я не знал, что ответить… Короче, Папань. Баклан этот пристает к жене Француза… Слушай, что ты ржешь? Козе понятно: стоит Глебу шевельнуть пальцем, и от этого муди… – Вася покосился на подругу, – от барана этого мокрое место останется. Но, Папань, ты ведь знаешь Француза…
   Вася говорил по телефону около десяти минут. Девушка лежала, опираясь на локоть, и смотрела на него с обожанием.
 

3

 
   Урок французского в 9-м «А», что называется, был в самом разгаре, когда дверь кабинета приоткрылась и в проеме показалось лицо генерала Рюмина. Убедившись, что Глеб его заметил, генерал тут же прикрыл дверь.
   Глеб по-французски объявил классу:
   – Должен вас огорчить: упражнения проверять не буду. – И, жестом усмирив радостный гул, добавил: – Текст на странице сорок два. Устный перевод. Успею опросить пятерых желающих и столько же нежелающих. – С этими словами он вышел в коридор.
   Генерал ждал у двери.
   – Надо поговорить, – произнес он тихо.
   Глеб кивнул.
   – Надо, значит, надо.
   Генерал цепко оглядел пустой коридор.
   – Где?
   Глеб сделал приглашающий жест.
   – Конечно, в комнате для мальчиков.
   Пройдя по коридору, они вошли в туалет. Генерал и здесь огляделся. В туалете, по счастью, не оказалось ни курильщиков, ни прогульщиков. Глеб встал у двери на карауле. Генерал кисло улыбнулся.
   – Однажды мы здесь уже совещались.
   Глеб улыбнулся также.
   – Это было до ремонта. Гляньте, какая теперь чистота. В чем дело, Борис Викторович?
   Генерал расстегнул плащ.
   – События выходят из-под контроля. Вы рассчитывали на передышку, Глеб Михайлович, но ее не будет. Завтра мы опять встретимся в моем кабинете, и встреча эта окажется еще менее приятной.
   – Что так?
   – Вчера без моего ведома Луганский приставил к вам наружку. Беднягу лейтенанта Вегина, который успел лишь посадить вам «жучка»…
   – От «жучка» я избавился, – вставил Глеб. – Номер не прошел.
   Генерал скривил губы.
   – Не сомневаюсь. После вашего отъезда Коля Вегин найден был на стоянке мертвым, с разбитым об асфальт черепом. Но, по заключению экспертизы, смерть наступила еще до падения, от удара в челюсть, в результате которого сместились шейные позвонки. Лейтенант погиб, держа в кулаке предназначенный вам «жучок».
   Глеб присвистнул.
   – Все вроде сходится на мне. Во всяком случае, это поубедительней бреда о французской актрисе.
   – Лишь на первый взгляд, – возразил генерал. – И Луганский отлично это понимает. Не дурак, слава богу. Беда в том, что он слишком на вас зациклен. Не знаете, кстати, почему?
   Глеб пожал плечами.
   – Шут с ним. И что с того?
   – Ну как же. Майор дал лейтенанту задание, на котором тот погиб. Если теперь окажется, что вы ни при чем… Положение Юрия Васильевича, мягко сказать, щекотливое. Тем более что он рискнул мне угрожать. Луганский просто обязан как-то вас замазать.
   – А если найдете настоящего убийцу?
   – С повинной, что ли, явится? – отмахнулся генерал. – Убийство, похоже, спонтанное, без мотивов. Если не ваших рук дело – значит, чистый висяк. Такой же, как в случае с Мак-Грегором.
   Глеб покачал головой.
   – С бароном обстоит иначе.
   – Дай-то бог. Но завтра, Глеб Михайлович, в три часа нам с вами придется…
   – Не завтра, а послезавтра, Борис Викторович. Завтра у меня уроки, послезавтра – выходной, и я к вашим услугам.
   Генерал по кличке Оксфорд нахмурился.
   – Простите, Глеб Михайлович, я не могу приноравливаться к вашему учебному графику.
   Глеб жестко произнес:
   – Не глупите, Борис Викторович. Приноравливаетесь не вы, а майор Луганский. И не к моему графику, а к вашему. Ведь именно вам удобней допросить меня не в среду, а в четверг.
   – То есть вы хотите, чтобы я настоял…
   – Да. Изобретите предлог: оно окупится.
   – Интересно, чем?
   – Тем, что Луганский из опасного интригана превратится в преданного вам пса.
   Выдержав паузу, генерал усмехнулся.
   – Не велик подарок Но как вам это удастся?
   – Вам, а не мне. Первый шаг мы вчера сделали, расшатав его представления об интеллигентном шефе.
   – Глеб Михайлович, довольно вилять. Каков наш следующий шаг?
   Глеб взглянул на часы.
   – Мне еще урок закончить надо. Буду предельно краток, прошу не перебивать. Сценарий примерно следующий… – Глеб уложился в две с половиной минуты. – Думаю, вы справитесь, Борис Викторович. Ну, я побежал.
   Генерал смотрел на него, как на слабоумного.
   – Вы меня разыгрываете, Глеб Михайлович?
   Глеб покачал головой.
   – Никогда бы себе такого не позволил. Борис Викторович, мы ведь не плохо друг друга знаем, не так ли?
   Плащ на генерале вдруг запахнулся, и пуговицы застегнулись сами собой. Ошарашенный генерал оторвался от пола, проплыл по воздуху и опустился на ноги за порогом туалета. В школьном коридоре было пусто.
   Глеб также вышел из туалета, прикрыв дверь.
   – В четверг ровно в три буду на Лубянке, – пообещал он. – И никаких розыгрышей, всё по-честному.
   Покинув онемевшего генерала, он зашагал в 9-й «А», проверять перевод текста на странице 42. У пятерых желающих и стольких же нежелающих.
 

4

 
   Станция метро «Аэропорт» пустынной не была, но и народом не кишела. Хватало место для прогулки и обзора. Куроедов с Луганским прохаживались по платформе взад-вперед. На обоих были модные плащи, костюмы и галстуки. Благоухали оба дорогими парфюмами и в метрополитене выглядели, точно павлины, залетевшие в курятник.
   – Зачем было тащиться сюда? – проканючил Куроедов. – Могли на «Пушкинской» встретиться.
   Луганский пригладил усики.
   – На «Пушкинской» мы уже встречались.
   – Партизан! – хмыкнул Куроедов. – Скоро гримироваться начнешь!
   Луганский с досадой на него покосился.
   – Володь, зачем звал? Время дорого.
   – Ах, извините, Юрий Васильевич! Как деньги получать – так нет проблем. А как поговорить с другом… Ладно шучу! – Куроедов похлопал майора по спине. – Просто не терпится узнать, как вчера прошла операция с учителем. Дождаться тебя не смог: дела возникли. Надеюсь, нетерпение мое тебе понятно.
   Дойдя до конца платформы, они развернулись и двинулись обратно. Шагах в пяти от них ковылял мужичок с ноготок, одетый в обноски. Под кепчонкой мужичка пряталось азиатское лицо с шрамом над бровью. Никто из пассажиров не обращал внимания на невзрачную фигурку. Луганский проговорил:
   – Твое нетерпение – зуд в заднице. Вот оно у меня где! – Он зафиксировал ладонь над своей идеальной прической. – А что касается денег твоих и дел…