Вайнин Валерий. Разрушь преисподнюю!

24 сентября, пятница

1

 
   В семь утра, перед уроками, Глеб настукивал на машинке. Он был в джинсах, в синей рубахе и в кроссовках. Даша, одетая на сей раз в строгое серое платье и с волосами, стянутыми в «конский хвост», сидела за кухонным столом и правила напечатанный текст.
   – Господин с тросточкой, господин с тросточкой… – проворчала она. – Слишком часто. Здесь можно просто Хлыстин: короче и энергичней.
   Глеб кивнул, продолжая печатать.
   – Исправь.
   За окном было пасмурно, но дождь не шел. И всклокоченная ворона скандально каркала в форточку.
   – И жест героя, – добавила Даша, – когда он рвет список и бросает обрывки в канализацию, надо бы подкорректировать. Пусть положит список в карман.
   Глеб оторвал взгляд от машинки.
   – Зачем?
   – В качестве улики.
   – Вот уж фиг!
   Даша улыбнулась.
   – Ладно, это я так Разговор поддержать.
   Оба они рано позавтракали и готовы были к выходу на работу. Глеб вновь затарахтел по клавишам.
   – Видал я такие разговорчики. Уволю к лешему.
   – Ха! – сказала Даша. – Кого уволишь – Дашеньку?!
   Лежащий рядом с машинкой телефон зазвонил. Глеб в досаде выдернул испорченный лист, скомкал и взял трубку.
   – Доброе утро, лорд Грин! – произнес по-английски знакомый голос. – Простите, что беспокою, но мне известно, как рано вы встаете.
   Глеб возвел глаза к потолку.
   – Опять ты за свое, Ричард! – буркнул он по-английски. – Оставь этих «лордов» и «баронов». Если уж ты меня беспокоишь, бери быка за рога.
   Заинтересованная Даша прижала к трубке ухо. В голосе барона Мак-Грегора прорывалось едва скрываемое волнение.
   – Майкл, не могли бы мы встретиться?
   – Зачем?
   – Видишь ли… я не хотел бы об этом по телефону.
   Глеб вздохнул.
   – До середины дня, Ричард, я занят…
   – Превосходно, – ввернул барон, – давай встретимся в четыре у меня в номере. Согласен? Много времени я не отниму.
   Глеб и Даша переглянулись.
   – Нет уж, – обреченно произнес Глеб, – встретимся в фойе «Метрополя». В четыре часа. Но, Ричард, ты обещал: ненадолго.
   – Конечно, Майкл, – обрадовался барон. – До встречи. – Из трубки послышались гудки.
   Зеленые глаза Даши смотрели внимательно.
   – Что у него за проблемы?
   Глеб пожал плечами.
   – Может, сорвалось ограбление музея.
   Даша фыркнула.
   – Брось. Серьезно?
   – К чему гадать? Узнаем. – Глеб вновь принялся печатать.
   Даша взглянула на часы.
   – Скоро нам выходить.
   – Угу, – подтвердил Глеб.
   Даша прошлась по кухне.
   – У школы небось меня поклонник ждет.
   – Извинимся. – Глеб барабанил по клавишам. – И оплатим ему вынужденный простой.
 
   – Наверняка он с цветами, – предположила Даша. – Какие были розы!
   – Надеюсь, – отозвался Глеб, – сегодня он с бриллиантами. Должно же быть какое-то развитие.
   Даша обняла его сзади.
   – А ты, морда, не дарил мне ни цветов, ни драгоценностей.
   Глеб хмуро изучал напечатанный текст.
   – Оно тебе надо?
   – А то! – вздохнула Даша. – Хочу купаться в бриллиантах.
   Глеб с усмешкой на нее покосился.
   – От этой мании, Лосева-Грин, легко излечиться. – Прикрыв глаза, он слегка задержал дыхание.
   – Что ты задумал? – насторожилась Даша.
   В этот момент из ванной послышался грохот, не смолкавший несколько секунд. Когда шум прекратился, Даша взяла Глеба за уши и развернула к себе.
   – Слушай, ты ведь знаешь: я трусиха.
   – Загляни туда, не бойся, – предложил Глеб.
   Выйдя с кухни, Даша опасливо приоткрыла дверь ванной и включила свет… Из груди ее вырвался возглас, не поддающийся описанию. Понять ее было можно, ибо зрелище оказалось не для слабонервных.
   Ванна до краев полна была ограненными драгоценными камнями всевозможных цветов и оттенков: от черного до фиолетового. А размеры камней… Господи! Самые мелкие были с грецкий орех. И сверкало все это так, что глазам было больно. Будто завороженная, Даша протянула к сокровищам руку.
   – Что это? – бестолково спросила она.
   Глеб не ответил: он печатал на машинке.
   Даша проорала:
   – Что это такое, морда?!
   Стук машинки примолк.
   – Только бриллианты, рубины, изумруды и сапфиры, – отозвался голос Глеба. – Загляни в туалет.
   Даша выполнила это указание. Затем издала нервный смешок, перешедший в хохот. Унитаз, насколько Даша понимала в семечках, был из чистейшего золота и по окружности инкрустирован все теми же драгоценными камнями.
   Сгибаясь от смеха, Даша кинулась на печатающего Глеба.
   – Убери это, засранец! – колотила она его по спине. – На них же задницу расцарапаешь! Верни фарфоровый унитаз!
   Глянув на часы, Глеб присвистнул.
   – Все, помчались! Не то Зинаида в асфальт меня закатает.
   – Любовь моя, убери все на фиг! Или я засуну тебе эти бруллики…
   Возникший шум был теперь едва слышен.
   – Убрал, Даш. Бежим. – Глеб ринулся в прихожую и надел куртку.
   Даша, однако, заглянула в туалет и в ванную. Убедившись, что все вернулось на свои места, она посмотрела мужу в глаза.
   – Ты ведь знаешь, что я пошутила.
   Глеб кивнул.
   – Разумеется. Я лишь укрепил твой дух.
   – Дух?! – Смеясь, Даша вышла на лестничную площадку. – Это называется «укрепить дух»?!
   Глеб подтолкнул ее к лифту.
   – Шевелись. Опять опаздываем.
   Когда они вышли из подъезда и сели в «жигуленок», Даша произнесла со вздохом:
   – Знаешь, чего мне жаль?
   – Чего?
   – Что Сычовой ни камушка не досталось. Могла бы, дура, хоть ведерко ей насыпать.
   Выехав из подворотни, Глеб сказал:
   – Дело поправимое. Может, и насыпешь к Рождеству.
 

2

 
   На одном из московских задворков капитан Сычова и майор Калитин затаились в красном «Москвиче». Сутулясь за Рулем, Калитин поглядывал на часы.
 
   – Уверена, что не кинет?
   Упираясь коленом в «бардачок», Светлана отмахнулась.
   – Не дергайся, Леш. Раз он сам на меня вышел, значит, какую-нибудь информацию сольет.
   – Думаешь, дельное что-то?
   – Ой, Калитин, нам бы хоть шерсти клок! На месте топчемся!
   – Это верно, – вздохнул Алексей. И в «Москвиче» повисла тишина.
   Вскоре, однако, из-за контейнеров с мусором вынырнул небритый субъект в спортивном костюме и вязаной шапочке. Двигался он крадучись, будто в шпионском боевике. Светлана перевела дух.
   – Вот он, птенчик мой.
   – Я от него торчу. – Алексей приоткрыл заднюю дверцу.
   Субъект юркнул в «Москвич» и просипел, запыхаясь:
   – Сычиха, ты обещала приехать одна.
   Светлана и Алексей, обернувшись, смотрели на него в упор.
   – Мой напарник майор Калитин, – пояснила Светлана. – Расслабься: он в порядке.
   Субъект мотнул вязаной шапочкой.
   – При нем разговора не будет.
   Серые глаза Светланы блеснули сталью.
   – Клоп, ты обкурился?
   – Пусть он выйдет, – настаивал информатор. – Если он гнилой мент, мне кишки на шею намотают.
   Перегнувшись через сиденье, Светлана сгребла его за грудки.
   – Ты что, гнида, тут гонишь?! Если он гнилой мент…
   – Капитан Сычова, без рук, – изобразил строгость Алексей.
   Но Светлана так трясла информатора, что голова его болталась, словно у тряпичной куклы.
   – Если он гнилой мент – твоя песенка, Клоп, уже спета! Ведь братва по-любому узнает про наши с тобой встречи! Просекаешь, членосос?!
   Пытаясь вырваться из цепких ее пальцев, Клоп просипел:
   – Лады, убери грабли.
   Однако отпускать его Светлана не спешила.
   – А если ты, клоповья рожа, вздумал нам тут впарить по дешевке фуфло, я тебе не то что кишки…
   – Лады! – заорал информатор. – Сычиха, отцепись!
   Светлана брезгливо отряхнула руки.
   – Ну?
   Информатор поправил пропотевшую шапочку.
   – Про гараж Волобуева слыхали?
   Алексей и Светлана обменялись взглядами.
   – Ремонт иномарок, детали и узлы можно заказать, – уточнил Алексей и назвал адрес. – Этот, что ли, гараж?
   Кивнув, информатор съежился и зыркнул в окошко.
   Светлана гаркнула:
   – Колись, Клоп! Не разыгрывай тут робкого фраера!
   Клоп полоснул ее взглядом, но тотчас опустил глаза.
   – Волобуев, – просипел он, – взорвал салон «Фольксваген». Вместе с лохом Лепко.
   Алексей и Светлана вновь переглянулись.
   – Что ты нам лепишь? – выдохнула Светлана.
   – Сычиха, пошла ты!.. – обозлился информатор. – Хочешь – ешь, хочешь – плюй!
   – Погоди, – вмешался Алексей. – Волобуев – заказчик или исполнитель?
   Клоп скорчил рожу.
   – Размечтался! – просипел он ехидно. – Может, тебе еще папку с доказательствами да прямо в суд?! Заказчика им подавай! Ну, блин, менты…
   – Захлопни пасть! – осадила его Светлана. – Давай линяй. Свободен.
   Приоткрыв дверцу, информатор обернулся.
   – Как насчет моего брата? Сычиха, ты обещала.
   Алексей поинтересовался:
   – Что у него с братом?
   – Квартирная кража. – Светлана сверлила информатора взглядом. – Если твоя наводка не фуфло – подумаю, что можно сделать. Веди себя правильно, Клоп.
   Информатор вышел, и красный «Москвич», развернувшись, укатил. Клоп с прищуром смотрел вслед, и на небритом его лице змеилась ухмылка. Не таясь больше и не озираясь, он обогнул мусорные контейнеры, пересек задворки и подошел к белому джипу. Из джипа вылез круглолицый амбал и пробасил:
   – Ну че, сработало?
   Клоп кивнул с ухмылкой.
   – Заглотили.
   – Не заподозрили?
   – Кого, блин? Куроеда?
   – Не называй имен! – Амбал продемонстрировал пудовый кулачище. – Приключений ищешь?!
   Клоп обиженно выпятил губу.
   – Да тут же ни собаки… – Он махнул рукой. – Лады. Дело сделано, давай бульон.
   Амбал уселся в джип, захлопнул дверцу и в приоткрытое окно просунул пластиковую бутылку с прозрачной жидкостью.
   – Веди себя правильно, Клоп, – наказал он и уехал.
   Прижав бутылку к груди, информатор усмехался. По своему разумению, он всегда вел себя правильно.
 

3

 
   На другом московском задворке, возле подворотни, стоял черный «Мерседес». Место водителя пустовало, а на заднем сиденье расположились двое: длинноволосый толстяк Куроедов и щеголь с тонкими усиками, поглаживающий свою прическу. Трепались они о пустяках, не произнося ничего такого, что стоило бы запомнить, однако напряженно посматривали в окошко.
   В подворотне между тем бойко шла торговля пластиковыми бутылочками с бесцветной жидкостью, визуально неотличимой от воды. Покупатели (от школьного возраста до пенсионного) с оглядкой подходили, платили деньги и, пряча вожделенную бутылочку, спешно убирались прочь. Торговец, одутловатый блондин, только успевал отшвыривать пустые ящики. Двое вооруженных качков сурово следили за порядком. А пожилой начальник куроедовской охраны, растопырив уши, осуществлял, так сказать, общую инспекцию. Время бежало быстро.
   Щеголь в «Мерседесе» взглянул на часы.
   – Долго они телятся.
   – Нервничаешь, Юрий Васильевич? – подмигнул Куроедов. – Зря, тут все схвачено.
   Приятным дикторским баритоном Юрий Васильевич произнес:
   – Слишком на виду. Смените место.
   – Кого бояться-то? – усмехнулся Куроедов. – Ментов, что ли? Пусть берут на анализ. Ничего не обнаружат, сам знаешь.
   Щеголь жестко на него посмотрел.
   – Володь, смени место. Не зарывайся.
   Куроедов поднял руки вверх.
   – Хорошо, хорошо. Сам-то, Юрик, попробовать не желаешь?
   – Уволь. – Глядя в зеркальце, Юрий Васильевич провел расческой по идеально уложенным волосам. – Такие эксперименты, Володь, не по мне.
   Во взгляде Куроедова мелькнула неприязнь.
   – Осторожничаешь? Напрасно, Юрик. Ощущения, поверь, упоительные. Бешеная сила, легкость, реакция… Даже болячки заживают.
   Щеголь с усиками продолжал причесываться.
   – Болячек у меня и так тьфу-тьфу. А насчет силы и всего прочего… Тренажеры, Володь, тоже неплохо помогают.
   – Сравнил! – Куроедов скривил губы. – Спорим, я тебя с твоими тренажерами одной левой сделаю. Особо не напрягаясь.
   Возразить или согласиться щеголю не пришлось: из подворотни вдруг донесся шум и показалось густое облако пыли, внутри которого смутно мелькали ноги и руки дерущихся. Юрий Васильевич вперил взор в Куроедова.
   – Что у нас, Володь? Классические проблемы организации? Так я не играю.
 
   Глаза Куроедова покраснели и набрякли. Он в ярости приоткрыл дверцу.
   – Мудаки!
   Приятель ухватил его за переливчатый плащ.
   – Сиди! Нечего там светиться!
   Куроедов послушался. Драка вскоре утихла, однако пылевое облако… оказавшееся не пылью вовсе, а чем-то вроде тумана или сумрака, втянулось обратно в подворотню. Приятель-щеголь перевел взгляд на Куроедова.
   – Спрашиваешь, не хочу ли я попробовать?
   Куроедов воззрился на него покрасневшими глазами.
   – Ну так что же, Юра?! Что здесь такого?!
   Оба примолкли, поскольку ответа ни тому ни другому не требовалось. Тем временем из подворотни вышел начальник охраны с кейсом в руке. Солидно и неторопливо приблизился он к «Мерседесу». Открыл дверцу и занял место водителя.
   – Вы там что, озверели?! – напустился на него Куроедов. – Средь бела дня бучу устроили, кретины!
   Положив кейс на сиденье, начальник охраны погладил его ладонью.
   – Хорошая выручка, Владимир Сергеевич. Особенно – для этой хилой точки.
   – Гаврилыч, ты меня слышал?!
   – Насчет драки, что ли? Толкач, падло, часть бабок решил затырить. Ребята засекли, ну и само собой… Дело житейское.
   Покосившись на приятеля-щеголя, Куроедов проворчал:
   – Хрыч старый. Сам-то зачем полез?
   Гаврилыч пожал плечами.
   – Пес меня знает. Силы навалом, поразмялся чуток Жалко тебе?
   Куроедов многозначительно посмотрел на сидящего рядом приятеля. Тот разгладил пальцем усики.
   – Гаврилыч, – процедил он сквозь зубы, – чтоб в последний раз.
   Начальник охраны развернулся в его сторону.
   – Юрий Васильевич, а ты меня не лечи! На тебя я не работаю, понял!
   Юрий Васильевич выдержал его взгляд.
   – Такой независимый, да? – произнес он иронично. – Хочешь со мной поссориться – сделай одолжение.
   Глаза начальника охраны покраснели и набрякли в точности так же, как у его босса. Вокруг его фигуры стала густеть сероватая дымка.
   – Лично мне, – прошипел он, – на тебя глубоко насрать!
   Юрий Васильевич скривил в усмешке губы.
   – С чего бы, Федя? Откуда столько отваги? Бульон в тебе, что ли, бурлит?
   Куроедов положил руку ему на плечо.
   – Не заводись, Юрик Ты ведь знаешь, – подмигнул он, – мент и в отставке мент. А ты, Гаврилыч, не возникай. Правильно тебе сказано: в последний раз. – Он показал начальнику охраны сдобный кулак – Размяться ему, сучку, захотелось!
   Отвернувшись, Гаврилыч с достоинством оперся на руль.
   Приятель-щеголь взялся за ручку дверцы.
   – Ладно, созвонимся позже.
   Куроедов его придержал.
   – Погоди, Юрик. Во-первых, деньги. – Он кивнул на кейс. – Тебе наличка нужна?
   Юрий Васильевич качнул головой.
   – Переведи на счет, как обычно.
   – Без проблем, – кивнул Куроедов. – А во-вторых, не хочешь взглянуть, какую телку я себе откопал? В школе училкой пашет. Юра, это полный отпад!
   Приятель-щеголь отмахнулся.
   – Не до твоих телок. Дел вагон, и в конторе показаться надо.
   – Зря, Юрий Васильевич, – встрял начальник охраны, явно ища примирения. Краснота сошла с его глаз, дымка вокруг тела рассеялась. – Девушка, доложу я вам… принцесса. Красоты неописуемой.
   Куроедов артистично откинул со лба волосы.
   – Юрик, поверь: увидишь ее – в столбняк впадешь.
 
   – Ей-богу, гвоздь мне в печень! – подтвердил Гаврилыч.
   Юрий Васильевич отодвинулся от дверцы.
   – Интригуете прямо. Если она хоть вполовину такая…
   – На двести процентов! – заверил Куроедов. – Одна лишь спотычка: муж ее, как я выяснил, в той же школе телепается. Нейтрализовать бы его по-тихому.
   Юрий Васильевич достал расческу и провел ею по виску.
   – Володь, в чем проблема? Тачка хоть у них есть?
   Куроедов состроил гримасу.
   – Если это можно назвать тачкой. Раздолбанный «жигуль».
   – Вполне достаточно. – Расчесав висок, Юрий Васильевич извлек мобильник. – Колюня! – произнес он, набрав номер. – Привет, это Луганский!.. Коля, я не пропал. Если б ты знал, на каком я свете… Согласен, дружище, не отверчусь. Но сейчас прямо к делу, о'кей?.. Выдели-ка двух своих молодцов с мигалкой и со всеми прибамбасами. На часок-другой… Николай, моя контора светиться в этом не хочет. Мне ли тебя учить?.. Спасибо, дорогой. Сам сейчас подрулю и прихвачу их. Обнимаю. – Юрий Васильевич убрал телефон в карман, обронив небрежно: – Сперва на Смоленку заедем.
   Гаврилыч врубил мотор, и «Мерседес» покатил мимо подворотни с опустевшими фанерными ящиками.
   – Во как работать надо! – подмигнул Куроедов. – Контора веников не вяжет.
   Приятель-щеголь погрозил ему пальцем.
   – Смотри, если телка твоя меня не впечатлит!
   – Впечатлит, не волнуйся, – хихикнул Куроедов. – Лишь бы не до паралича.
   Тут Гаврилыч, вырулив из переулка на шоссе, спохватился:
   – Кстати, о работе! Мне там, пока торговля шла, звонок был. Насчет Клопа.
   – Ну? – встревожился Куроедов. – Как у него прошло?
   Начальник охраны усмехнулся.
   – Впарил ментам за милую душу. Побарахтаются теперь!
   Куроедов откинулся на спинку сиденья, блаженно прикрыв глаза.
   – Что за денек! Чудо, а не денек!
 

4

 
   Красный «Москвич» припарковался возле одноэтажного кирпичного строения, напоминающего раздутую собачью конуру. Это и была мастерская по ремонту иномарок, на владельца которой указал информатор.
   – В общем, башку даю на отсечение, – подытожил разговор Алексей, – что угнанные машины идут здесь на запчасти. Но зацепки, само собой, ни единой.
   Светлана рассматривала литые металлические ворота.
   – Ты хоть видел этого Волобуева?
   – Мельком. Тот еще фрукт. Вполне способен подложить взрывчатку.
   – Хорошо сказано. Какие у тебя основания, Калитин? Не считая, конечно, доноса Клопа.
   Алексей пожал плечами.
   – Интуиция. Волобуеву иной раз перепадала халтурка и от покойного Лепко. В автосалоне этот малый брал машины для мелкого ремонта. И легко мог при общем раздолбайстве начинить одну из тачек динамитом. Что, как известно, и произошло.
   Светлана приоткрыла дверцу.
   – Во-первых, не установлено, что взорванная тачка побывала у Волобуева. А во-вторых – мотивы, Калитин. Каковы мотивы?
   – Какие угодно. – Алексей также открыл дверцу. – Либо что-то личное, либо заказ. Причем необязательно Куроедова.
   – Кра-асиво! – фыркнула Светлана и направилась к гаражу.
   Догнав ее, Алексей осведомился:
   – Имеются возражения?
   Светлана лишь вздохнула, осматривая ворота. Снаружи замка не было. Ворота, судя по всему, закрыты были на засов изнутри. Светлана принялась колотить в них ребром ладони.
   – Эй! Есть там кто?
   Никто не отозвался.
   Алексей толкнул боковую дверь, которая легко отворилась.
 
   – Будь проще, Сычова, – усмехнулся он.
   Светлана улыбнулась.
   – Ты майор, ты умный.
   Они вошли внутрь.
   Просторное помещение заливал свет флюоресцентных ламп. За исключением разбросанных инструментов здесь было пусто. Разве что… у задней стены стоял полуразобранный автомобиль, из-под которого торчали ноги в кедах. Серые глаза Светланы сощурились.
   – Лужицу видишь? – кивнула она. – Не кровь ли?
   – Да уж не компот вишневый. – Алексей направился к торчащим ногам. – А жаль компоту я бы хлебнул.
   Светлана плотно прикрыла дверь наружу.
   – И вокруг ни души, – прокомментировала она. – Сказка, блин!
   Алексей заглянул под машину.
   – Голова пробита, грудь раскурочена, – сообщил он. – Обошлись без стрельбы.
   – Освещения там хватает? – спросила Светлана.
   Поднявшись на ноги, Алексей отряхнул колени.
   – Там Волобуев. Если ты об этом.
   Светлана хмуро кивнула.
   – И механики все куда-то подевались. Как корова языком слизнула… Что стоишь, Калитин? Вызывай бригаду.
   – Что бы я без тебя делал? – Достав мобильник, Алексей лаконично и сухо отдал распоряжения.
   – Конечно, я не эксперт, – сказала Светлана. – Но этому трупу, похоже, не менее четырех-пяти часов.
   Алексей покосился на засохшую лужу крови.
   – К чему ты клонишь, Сычова?
   – Нас держат за лохов, Леш.
   – Тебе известно – кто?
   – Куроедов, кто ж еще.
   – Свет, ты на нем просто заклинилась.
   Светлана покачала головой.
   – Ни хрена. Если взрыв в автосалоне организовал Волобуев – значит, он выполнял заказ. Какие могут быть личные мотивы, если его самого грохнули? Просто совпадение, что ли?
   Алексей протестующе вскинул руку.
   – Но кто сказал, что заказчик – Куроедов? В нашем криминализированном бизнесе можно составить длинный список…
   – Дерьмо собачье, – отмахнулась Светлана. – В шесть утра Клоп звонит мне на мобильник, назначает встречу и дает эту наводку. Мы приезжаем и находим жмурика: вот досада.
   – Но почему Куроедов?
   – А кто, Леш? Думай репой. Какому еще заказчику так приспичило пускать нас по этому следу? На подозрении у нас пока один Куроедов, все прочие – в тени. С чего бы им подсылать Клопа?
   Помолчав, Алексей вздохнул.
   – Логично. Только бездоказательно.
   В глазах Светланы появился стальной блеск.
   – Пощекачу-ка я этого патлатого пузана. – Она шагнула к двери. – Машину я забираю.
   – Стой! – гаркнул Алексей. – Капитан Сычова, я вам приказываю…
   – Леш, мы должны сойти с мертвой точки. Расслабься: все будет грамотно.
   – Где ты его сейчас найдешь, дурья башка?!
   За дверью гаража Светлана с усмешкой обернулась.
   – Найду, Леш. Знаю место.
 

5

 
   После уроков Глеб и Даша спешно перекусили в школьной столовке – благо она еще работала.
   – Не могу есть ЭТО в таком темпе, – пожаловалась Даша.
   Глеб улыбнулся.
   – Предпочитаешь ЭТО смаковать?
   Даша качнула «конским хвостом».
   – Нет, лучше я что-нибудь откушу от тебя.
   Глеб взглянул на часы.
 
   – Тогда поторопись, иначе я к барону опоздаю. Мне ведь еще домой тебя отвозить.
   Когда они вышли из столовой, мимо промелькнул Стас и, помахав рукой, умчался, как рыжая комета.
   – Надо было к нему прицепиться, – сказала Даша, – и доехать до перекрестка.
   Глеб простонал:
   – Прицепись ко мне! А то слиняю сейчас к лешему!
   Даша сделала круглые глаза.
   – От кого – от Дашеньки? – И направилась в туалет помыть руки.
   – Глеб в очередной раз взглянул на часы.
   Когда они пошли наконец к раздевалке, Даша встретила трех пятиклашек, которые бог весть почему задержались в школе. Две девчушки и пацан наперебой затараторили:
   – Дарья Николаевна! Дарья Николаевна! У нас будет дополнительный английский?
   – Пока не знаю, – защебетала в ответ Даша. – Если вам очень хочется…
   – Извините, что прерываю, – вмешался Глеб. – Дарья Николаевна, я жду вас в машине. Будьте благоразумны. – Он зашагал вниз по лестнице.
   Выйдя из вестибюля, Глеб направился к «жигуленку», припаркованному за пределами школьного двора. Небо сохраняло пасмурность, дождь вроде собирался, но так и не решился пойти. В куртке нараспашку Глеб прошагал за школьные ворота, постоял у «жигуленка», высматривая Дашу, затем в досаде сел в машину.
   – В сей же момент из автомобиля дорожного патруля, стоявшего чуть поодаль, перед черным «Мерседесом», вышли два упитанных гаишника и двинулись к «жигуленку». Один из них приблизился со стороны водителя и постучал в окошко. Глеб опустил стекло.
   – Инспектор Кравцов, дорожный патруль, – представился гаишник. – Вы владелец этого транспортного средства?
   Глеб кивнул.
   – Да, а что?
   – Гаишник козырнул.
   – Документы, пожалуйста. – И, неторопливо пролистав предъявленные Глебом водительские права, приказным тоном произнес: – Пройдемте со мной.
   – Куда? – полюбопытствовал Глеб.
   – В нашу машину.
   – Что-нибудь не так?
   Инспектор Кравцов изобразил улыбку, похожую на судорогу.
   – Так, не так – сейчас выясним.
   Глеб вышел из «жигуленка».
   – Только побыстрей, ладно?
   – Уж как получится. – Гаишник с напарником проконвоировали Глеба в патрульный автомобиль.
   Его водворили на заднее сиденье, и молчаливый напарник расположился рядом. Сам инспектор Кравцов, воссев за рулем, принялся передавать по рации паспортные данные Глеба и номер «жигуленка».
   – Все так серьезно? – спросил Глеб.
   – Может, да, а может, нет, – дипломатично ответил гаишник. – Проверка покажет.
   Во время этого обмена репликами подъехал красный «Москвич», медленно обогнул «Мерседес», патрульный автомобиль и «жигуленок» и притормозил чуть впереди.
   Из школы между тем выпорхнула Даша. С виноватым видом она зацокала каблучками по крыльцу. И, словно чертик из табакерки, передней возник Куроедов – в переливчатом плаще, с разметавшимися волосами и с желтыми тюльпанами в руке.
   – Вот мы и встретились! – радостно объявил он, протянув Даше букет. – Это вам.
   Даша поморщилась.
   – Тронута. Возложите на могилу неизвестного солдата.
   – Ему-то зачем? – хохотнул Куроедов, тыча в Дашу букетом. – Вам это больше к лицу. Кстати, не забыли мое имя?
   – Как можно! – Даша попыталась его обойти. – Извините, Куроцапов: некогда.
   Она спустилась с крыльца, но Куроедов вновь заступил ей дорогу.
 
   – По-вашему, остроумно издеваться над фамилией?