Вебер Дэвид Марк. Тень Саганами

   - Безусловно, это будет недёшево, господин президент, - согласилась Анисимова. - Но ничего такого, чего не в состоянии был бы заплатить некто, владеющий терминалом туннельной сети. Несомненно, существенную долю этого долга вы смогли бы списать, просто предоставив судам "Джессик Комбайн" освобождение от транзитных сборов.
   - Вот как. - Тайлер позволил себе обвести взглядом всех своих гостей. - А как долго смогут простоять эти ракетные подвески? Каков их срок службы?
   - Не больше двух или трёх недель, - признал Леваконич. - Максимум месяц. После этого их следует снять для обслуживания и профилактики.
   - Но они являются вашим тузом в рукаве на случай немедленной, необдуманной реакции Мантикоры, - немедленно добавила Анисимова.
   - А пока ваши суда будут устанавливать мины, - сказала Бардасано, - ваш флот будет собирать всех торговцев, которые ожидали своей очереди на переход на момент вашего появления. И, разумеется, всех кто появится из гипера, не будучи в курсе смены владельца терминала. Уверена, что вы будете испытывать неимоверные угрызения совести, если позволите кому бы то ни было из них пройти через терминал до того, как ситуация будет полностью разрешена. В конце концов, происходят несчастные случаи, и вполне возможно, что торговое судно, проходящее через терминал Рыси, может быть принято за вражеский военный корабль и уничтожено манти прежде, чем они поймут свою ошибку. Тем самым, вашим долгом будет удерживать все эти суда под присмотром и опёкой вашего флота.
   - Где, - тихо добавил Леваконич, - любые ошибки в наведении со стороны атакующих мантикорских кораблей могут, к глубочайшему вашему сожалению, разумеется, привести к смерти сотен невинных гражданских лиц. Имеющих гражданство Лиги, чьё правительство будет… весьма недовольно их гибелью.
   Тайлер ещё раз обвёл их взглядом, потрясённый безжалостностью, с которой они были готовы действовать.
   - Ладно, - произнёс он наконец, - Признаю, что всё, что вы до сих пор описали, по крайней мере возможно. Но всё это, в конечном итоге, краткосрочная перспектива. Даже просто набор экипажей для стольких линейных крейсеров напряжёт наши возможности до предела. Я даже не знаю, будет ли это вообще возможно, исходя из наличного количества тренированного персонала. Даже если и будет, у меня нет опытных техников, чтобы производить обслуживание, которое понадобится вашим ракетным подвескам. И я весьма сомневаюсь, что вы сможете себе позволить предоставить мне достаточное число техников. Не говоря уже о том, что даже если и сможете, это только сделает болезненно очевидным, откуда на самом деле взялись "мои" корабли и ракетные подвески. А держать десятки торговцев до бесконечности тоже невозможно. Уже через недели, максимум месяцы, транспортные компании Лиги будут требовать моей головы, и я обнаружу, что за ней явились ФСЛ и КФМ.
   - Не обнаружите.
   Впервые за прошедшие минуты заговорил Хонгбо и взгляд Тайлера метнулся к чиновнику Пограничной Безопасности.
   - Почему нет? - напряжённо спросил он.
   - Потому, господин президент, - сказала Анисимова, - что вы свяжетесь с Управлением Пограничной Безопасности в лице их представительства в системе Мейерс до того, как отправлять корабли к терминалу Рыси. Вы объясните УПБ, что больше не можете сидеть и наблюдать за ухудшением ситуации в Скоплении. Что вам очевидно, что граждане звёздных систем Скопления яростно сопротивляются аннексии со стороны Звёздного Королевства Мантикоры. Что вы, как глава государства наиболее влиятельной местной звёздной нации, с учётом своих законных интересов - как гуманитарных, так и относящихся к собственной безопасности - не видите другого выхода, кроме как вмешаться. И что, в качестве первого шага к прекращению кровопролития и восстановления порядка и местного самоуправления, вы взяли под контроль терминал Рыси, чтобы избежать дальнейшей дестабилизации со стороны внешних сил.
   - Ухудшение ситуации? Кровопролитие? - Тайлер помотал головой. - Какое ухудшение ситуации?
   - Мне известно из весьма компетентных источников, что ожесточённое сопротивление навязыванию власти Мантикоры уже закипает, - мрачно заявила Анисимова. - Свободолюбивые граждане Скопления были восстали против того, насколько цинично были сфальсифицированы результаты референдума, чтобы создать впечатление подавляющей поддержки аннексии Звёздным Королевством. И поднявшись, они готовятся дать вооружённый отпор чужакам и местным коллаборационистам.
   Тайлер чувствовал, что его глаза лезут на лоб. Это было самым абсурднейшим нагромождением…
   "Стоп, - подумал он. - Стоп! Тот доклад Альфонсо. Анисимова и Бардасано встретились с Эйхбауэр и неким жандармским капитаном прямо здесь, в Эстель. И Эйхбауэр и этот, как там его имя, были в форме. Это означает, что Анисимова хотела, чтобы я знал об этой встрече. Но Хонгбо об этом и слова не проронил. Значит, затевается нечто, чего официально быть не может, но Хонгбо об этом всё равно знает, и они хотят, чтобы и я знал, что он знает".
   - Понятно, - очень медленно протянул он секунду спустя. - И, разумеется, Пограничная Безопасность разделит мою озабоченность кровопролитием и беспорядками в Скоплении.
   - У нас не будет другого выхода, кроме как со всей тщательностью проверить ваши заявления, господин президент, - рассудительно согласился Хонгбо. - В конце концов, нашей основополагающей задачей и является предотвращение именно таких империалистических авантюр на границах Солнечной Лиги. И, конечно же, защита личных свобод граждан, живущих в находящихся под нашей защитой регионах.
   - А какое окончательное решение - рассуждая, разумеется, чисто гипотетически - на ваш взгляд примет Пограничная Безопасность в данном случае? - спросил Тайлер, очень внимательно наблюдая за выражением лица Хонгбо.
   - Ну, вы же понимаете, господин президент, что всё, что я могу сказать в данный момент, будет именно что исключительно гипотетическими рассуждениями? - Хонгбо не отводил взгляда от Тайлера, пока мониканец не кивнул. - С учётом этого, думаю, первым действием комиссара Веррочио было бы направить оперативное соединение ФСЛ для стабилизации ситуации у Рыси. Командующему оперативного соединения, вне всякого сомнения, будет приказано взять от имени Лиги терминал под контроль до той поры, пока встречные претензии на владение им не будут разрешены. Вашим кораблям, разумеется, будет направлено требование покинуть пространство терминала. Такое же требование будет обращено ко всем мантикорским военным кораблям. Любой, кто попытается игнорировать его распоряжения, обнаружит себя в состоянии войны с Солнечной Лигой. И долго это не продлится.
   - Как только ситуация стабилизируется, нами будут по всему Скоплению разосланы следственные и проверочные группы. Мы опросим все стороны, включая борцов за свободу, с целью выяснить истинную репрезентативность результатов голосования по аннексии.
   - Должен признаться, что лично я питаю некоторые довольно серьёзные сомнения в законности того голосования, - он спокойно выдержал взгляд Тайлера, позволив себе тонкую, мимолётную улыбку. - Очевидно, однако, что для того, чтобы подтвердить эти подозрения, нам придётся дождаться окончания тщательного и кропотливого расследования. Если же, тем не менее, в его результате откроется то, что я подозреваю, не думаю, что у нас будет какой-либо иной выход, кроме как аннулировать печально недобросовестно проведенное первоначальное голосование, и провести второй референдум, под строгим надзором и контролем Лиги, чтобы определить истинные желания граждан Скопления.
   - А если случится так, что новый референдум дезавуирует результаты первоначального голосования?
   - В таком случае, господин президент, одним из вариантов, которые откроются в результате референдума, уверен, будет просьба о предоставлении временного протектората со стороны Пограничной Безопасности до тех пор, пока не будет принята конституция, которая объединит системы Скопления Талботта в новый, автономный сектор под руководством просвещённой местной державы. К примеру… Сектор Моники.
   - Который, разумеется, - Бардасано почти мурлыкала, - будет иметь суверенитет над терминалом сети, самым ценным природным ресурсом нового сектора.
   Роберто Тайлер откинулся в кресле, а перед глазами у него стояло блистательное будущее, которое ему только что описали. Он поднял свой бокал, сделал глоток, а потом опустил его и улыбнулся.
 

Глава 14

 
   - Ну, можете перестать гадать о том, куда нас отправляют, - объявил Лео Штоттмейстер через два дня после банкета в Тимбле.
   - Это ещё почему, о кладезь премудрости? - с подозрением осведомилась Рагнхильд.
   - Потому что мне, в мощном приступе дедуктивного вдохновения, открылся ответ, - он ухмыльнулся остальным гардемаринам, сидевшим за столом в общей каюте. - Я только что закончил помогать коммандеру Райту загружать с "Геркулеса" все доступные астро-материалы по Нунцио, Целебранту, Пекуоду и Новой Тоскане. И, должен вам сказать, ребята, что всё не так уж замечательно.
   - Нунцио, а? - Хелен почесала бровь и нахмурилась. - Значит, нам достался Северный патруль.
   - Похоже на то, - согласился Лео. - И по моим предположениям, мы проведем много времени за картографическими работами.
   Остальные уставились на него, и он пожал плечами.
   - Служба астрогации "Геркулеса" сделала всё возможное, чтобы обновить различные карты, но по сути все они полный отстой. Мы примерно знаем, где найти сами звезды, но ничегошеньки об астрографии систем, и даже некоторые данные по гравитационным потокам кажутся сомнительными.
   - Наверно, не стоит удивляться, что наши карты настолько плохи, - произнес Айкава. - До обнаружения Терминала Рыси мы не очень-то интересовались этими местами. Я больше удивляюсь тому, что у местных нет информации лучше, чем выходит по твоим словам.
   - Может быть, у кого-то и есть, - предположила Рагнхильд. - Должны же быть у местных торговых шкиперов хоть какие-нибудь приличные карты.
   - Тогда почему их ещё нет у "Геркулеса"?
   - На ум приходят две возможные причины, - предположил Лео. - Первая, что флагман, - он имел в виду "адмирал", и слушатели это знали, - не посчитал добычу этих данных достаточно срочным делом. Вторая, что местные, имеющие информацию, не склонны ею делиться.
   - Есть и третья возможность, - неуверенно сказал Пауло д'Ареццо. Все взгляды устремились в его направлении, и он слабо улыбнулся. - Скопление весьма велико по объему, - заметил он. - Чтобы добраться от одной звезды до другой, требуется много времени, а у местных не очень много курьерских судов. Поэтому любая имеющаяся информация, вероятно, распространяется с обычными торговцами - а это значит медленно - и "Геркулесу" придется ждать, пока какой-нибудь местный капитан с необходимыми данными не будет проходить через Шпиндель. Возможно, это просто задержка в передаче информации.
   - Возможно, - подумав, сказал Лео, а Хелен задала себе вопрос, удивлен ли он своим согласием с д'Ареццо так же, как и она. Хотя, как пришлось ей нехотя сознаться, в тех редких случаях, когда чрезмерно красивый гардемарин соблаговолял открыть рот, он в целом говорил здравые вещи.
   - Что ж, какова бы ни была причина, но в наших картах больше дыр, чем чего-либо ещё, - продолжил Лео. - На месте капитана я бы не доверял ни одной из них ни на йоту. Так что, как я и сказал, мы будем проводить много времени за картографическими работами.
   - Скукотииища, - вздохнула Рагнхильд.
 

***

 
   - Мы готовы к отправлению, мистер Райт? - спросил Айварс Терехов.
   - Да, сэр, - четко ответил астрогатор.
   - Отлично. Передаю управление вам, коммандер.
   - Управление принял, сэр. Рулевой, курс ноль-семь-девять на один-один-один. Ускорение четыреста же.
   - Есть, сэр, курс ноль-семь-девять на один-один-один, ускорение четыреста же, - отозвалась главстаршина Клэри.
   Она двинула джойстиком и "Гексапума" повернулась вдоль продольной оси и развернулась носом к гипергранице системы Шпиндель. Указанное ускорение она набрала практически мгновенно и устремилась по непроторенной пустыне эклиптики системы.
   Терехов откинулся в капитанском кресле, наблюдая за командой на мостике, пока его корабль плавно двигался к своей цели, находившейся на расстоянии больше шестидесяти световых часов. На путешествие, по меркам остальной вселенной, уйдет восемь с половиной дней, хотя по часам "Гексапумы" оно займет лишь немногим больше пяти с половиной.
   Глядя на капитана, трудно было сказать, что он думает о полученном приказе. По крайней мере, тот не стал сюпризом. И, если он и думал, что играть в картографов на нищих задворках в то время, как Звездное Королевство сражается не на жизнь, а на смерть где-то ещё, было не лучшей работой ни для него, ни для его экипажа, то на его задумчивом лице ничего не отражалось.
   - Коммандер Фитджеральд, - сказал он через какое-то время.
   - Да, сэр?
   - Будьте добры установить стандартный порядок вахт. Как только пересечем дельта-барьер, проведём тренировку в слежении за целями и отправим команду по боевым постам для орудийных учений.
   - Слушаюсь, сэр. - Фитджеральд повернулся к лейтенанту-коммандеру Каплан. - Коммандер Каплан, вахта ваша.
   - Так точно, сэр, - ответила Каплан. - Вахта моя. - Она встала, и, когда капитан покинул кресло, села на его место.
   - Отбой отвального расписания, - объявила она. - Персоналу второй вахты занять свои посты.
   КЕВ "Гексапума" двигалась вперед с постоянным ускорением, не обращая внимания на суету недолговечных созданий на своем мостике. В отличие от её экипажа, у неё не было ни сомнений, ни вопросов. Только цель.
 

***

 
   Агнес Нордбрандт заставила себя двигаться вместе со всеми, теряясь в людском потоке. Это было нелегко, но она знала, что неспешное, якобы бесцельное движение - её лучший камуфляж. Целенаправленный, быстрый шаг притягивал наблюдательный взгляд, а уж в этот день она точно не могла себе этого позволить.
   Но взглянуть на хронометр она себе позволила. Еще двенадцать минут. Они казались вечностью после всей тяжелой работы, планирования, истраченных нервов. Теперь, не пройдет и пятнадцати минут, как всё это принесет свои плоды, и самодовольные, ухмыляющиеся паразиты, которые обзывали Агнес и её последователей "фанатиками-экстремистами", обнаружат, насколько они ошибались.
   Она вышла из основного потока пешеходов в парк. Этот парк, по дорожкам которого она лениво прогуливалась, был тщательно подобран. Положим, у неё не было серьезных причин, чтобы лично находиться так близко от Молла. Действительно, это было опасно, потенциально смертельно рискованно. Но также она сознавала, что ни за что не сможет держаться подальше. Как бы это ни было глупо с точки зрения тактики, она должна была быть там, откуда было видно Неманья-Билдинг, место заседания парламента Корнати.
   Агнес нашла скамейку, которую искала, и села на неё. Как и предполагалось, Неманья-Билдинг, похожий на своем пологом холме на изысканный свадебный торт из мрамора и гранита, был ясно виден между верхними ветвями усыпанных цветами земных вишен, высаженных вдоль границы парка. Флаг планеты развевался на флагштоке самой высокой из башен, обозначая, что проходит сессия парламента. Нордбрандт вытащила из сумки устройство для чтения книг и положили его на колени, прежде чем снова бросить небрежный взгляд на хронометр.
   Сейчас.
   Она взглянула вверх, и на единственное, тут же пролетевшее мгновение выражение легкой скуки на её лице сменилось вспышкой яростного удовлетворения, когда на пятом этаже полыхнул ослепительный свет. У неё на глазах пятый этаж балкона-веранды, опоясывающего Неманья-Билдинг на каждом уровне, разорвался на куски, которые разлетелись в стороны, а затем, кувыркаясь, рухнули вниз; плавно, как в замедленной съемке. Клубы пыли и дыма рвались ввысь из зияющей раны в боку здания парламента, а пылевые следы, оставленные упавшими обломками, висели в воздухе, как хвосты комет.
   Грохот взрыва добрался до неё через восемнадцать секунд после вспышки, и она увидела, как другие люди в парке смотрят вверх, вскрикивают, показывая пальцами и выкрикивая друг другу вопросы. Птицы - как местные, корнатийские, так и завезённые с Земли - взмыли ввысь из крон деревьев, криком выражая протест. Играющие дети застыли на месте, оборачиваясь, чтобы непонимающе уставиться на клубы дыма.
   А затем, по пятам первого взрыва, над столицей прокатился грохот новых взрывов. Не одного или двух, но десяти. Ещё десять взрывов, ещё десять зарядов коммерческой взрывчатой смеси, во много раз более мощной, чем древние химические взрывчатки докосмических дней. Они сработали в правительственных зданиях, торговых центрах, банках и здании Фондовой Бирже. Огонь, дым и демоническое завывание сирен - а также крики и стоны раненых и умирающих - следовали за взрывами, и Агнес Нордбрант оскалилась, дрожа в экстазе из странной смеси ужаса и триумфа. Она наблюдала за тем, как пыль и дым столбами вздымаются над её родным городом, подобные погребальным кострам на фоне безоблачного голубого купола небес. Она видела, как другие люди бегом выбегают из парка, торопясь к месту взрывов, и ей было интересно, собираются ли они поглазеть на катастрофу, или желают помочь. Хотя это не имело значения.
   Она сидела на скамейке, ожидая, пока ещё десять минут не канут в вечности… а затем город потрясла вторая волна взрывов.
   Агнес увидела, как новые клубы дыма заполнили небо, а затем спокойно положила устройство обратно в сумку, встала, прошла сто шесть метров по покрытой гравием дорожке и открыла люк в керамобетонной крыше ливневой канализации. Спустившись по лестнице, она закрыла люк, тщательно заперев его за собой. Струйка воды текла только по самому дну сточного канала, и, достав фонарик, она быстро зашагала прочь.
 

***

 
   Вук Райкович, вице-президент республики Корнати, с ужасом, ещё не веря своим глазам, взирал на дымящиеся обломки. Одна только бомба на пятом этаже Неманья-Билдинг причинила немало вреда. Она убила одиннадцать депутатов и ещё двадцать человек из их штата. Но вторая бомба, подложенная на третьем этаже, прямо под первой…
   Он покачал головой, чувствуя, как под шоком подступает тошнота. Жестокий расчет заложивших вторую бомбу добавил к его ужасу огненную струйку ненависти. Вторая бомба убила только одного депутата - старика Николу Мартиновича, который бросился обратно в огонь и дым, как старый боевой конь, которым он и был. Он вынес двух людей и вернулся за третьим - и тут нахлынула новая волна огня, и вылетело облако шрапнели, которая когда-то была каменными стенами, штукатуркой, дипломами в рамках и портретами мужей, жен и детей.
   Но Никола был не один. Там была охрана Неманья-Билдинг, ринувшиеся на помощь копы, разгребавшие горящие обломки голыми руками. И первый из спасательных отрядов столичного пожарного управления, оказавшийся в огне, среди кренящихся, стонущих опорных частей здания, готовых упасть. Они тоже были там. И второй взрыв убил и их, обвалив всю западную треть здания вниз на улицы.
   "И если бы я вернулся из казначейства хоть чуть-чуть быстрее, меня бы тоже убило, прямо вместе с ними", - подумал он. И какая-то частичка его даже жалела, что этого не произошло.
   - Господин вице-президент! Господин вице-президент!
   Райкович повернулся, моргая покрасневшими от дыма глазами, когда Даринка Дъердия, его старший помощник, продралась к нему сквозь дым.
   - Да, Даринка?
   "Слишком спокойно, - подумалось ему. - Слишком спокойный у меня голос. Должно быть, это из-за шока".
   - Господин вице-президент, это не были… то есть… - Даринка задохнулась, и тут же оглушительно закашлялась, когда дым проник в легкие. Вук дал ей свой носовой платок, и она прижала его ко рту и носу, кашляя в него, пока, наконец, не смогла отдышаться.
   - Я слушаю, Даринка. Попробуйте снова.
   - Господин вице-приздент, - слезы прочертили резкие белы полосы по саже и грязи на её хорошенько личике, - это были не единственные бомбы.
   - Что? - он уставился на нее. Должно быть, он плохо её расслышал.
   - По всему Моллу, господин вице-президент, - сообщила Даринка, в волнении схватив его за плечи и тряся. - Фондовая биржа. Первый Планетарный банк. Станция метро на Площади Секаркича. Они везде! У нас сотни убитых и раненых, сэр - сотни!
   - Хорошо, Даринка, - произнес Вук, хотя внутренний голос насмешливо заявил, что "хорошо" теперь не будет никогда. - Хорошо, я понял. Мне следует отправляться в штаб Гражданской Обороны. У вас есть с собой официальный коммуникатор?
   - Да, сэр, - отозвалась она с почти жалкой готовностью, хватаясь за любой шанс сделать что-либо полезное.
   - Хорошо. Послушайте, регулярные гражданские линии забиты помехами, и я потерял свой коммуникатор где между этим местом и казначейством. Так что воспользуйтесь вашим. Свяжитесь с генералом Шукой. Скажите ему, что я дал распоряжение объявить чрезвычайное положение. Сделайте это сейчас; я отправлю ему формальное, подписанное указание как только смогу. Затем найдите полковника Басаричек, в центральном управлении полиции. Передайте ей то же самое. И скажите обоим, что я отправляюсь в штаб Гражданской Обороны, и что их зал связи мы будем использовать в качестве координационного центра. И скажите генералу, пусть начнет вызывать спасателей из других городов. Они нам понадобятся.
 

***

 
   - Господин вице-президент, вам следует это видеть.
   Райкович отвлёкся от ещё одной утомительной, наполненной сорванными голосами конференции. С момента ужасающей атаки прошло шесть часов, и новости становились всё хуже. По сообщению Бригиты Басаричек, командующей Национальной Полиции Корнати, число погибших перевалило за пять сотен, и вдвое больше этого было раненых. Количество пропавших измерялось тысячами, но кто-то из них - "Господи, пусть это будет большинство!" - скорее всего просто затерялись в суматохе, а не были погребены под обломками.
   Скорее всего.
   - Что ещё? - рявкнул Вук на своего помощника, чье имя он так и не запомнил. Он пожалел о своем тоне, как только произнес слово, но молодой человек, похоже, даже не заметил этого.
   - Головидение, сэр. Сообщение от кого-то, кто взял на себе ответственность.
   Райкович очутился в зале связи, совершенно не помня о том, как он туда добрался. Помещение было забито гражданским и облаченным в форму персоналом, и все смотрели на голодисплей в полной, потрясенной тишине. Они даже не заметили его появления, пока он не начал локтями пробивать себе путь сквозь толпу, как агрессивный крайний полузащитник, которым он когда-то играл в футбол.
   Когда его наконец узнали, путь перед ним расчистился, и он оказался в первом ряду, глядя на экран, как и все остальные. Глядя на хорошо знакомое лицо той, кто была когда-то близким политическим союзником… и даже ещё более близким другом.
   - … ответственность от лица Альянса Свободы Корнати. Мы сожалеем, что нас вынудили пойти на такую крайность, но мы не свернем с избранного нами пути. Коллаборационистскому режиму президента Тонкович и её приспешников не будет позволено уничтожить сувернитет нашего родного мира. Непристойно богатые предатели, чья коррупция и жадность привели к нищете на планете, причинили столько страданий столь многим корнатийцам, больше не получат прибыли от своих преступлений. Их план продать нашу планету тому, кто предложит большую цену, чтобы защитить свои бесчестные состояния, не пройдет. А иномирцы, которые хотят украсть наши души вместе с нашим законным достоянием, нашей свободой и правами свободных граждан суверенной планеты Корнати, найдут на нашей земле лишь смерть. Альянс Свободы - это карающий меч обманутых людей системы Сплит, и он не будет вложен в ножны, пока хоть один предатель находится у власти в нашем мире! Пусть те, кто любят свободу, присоединяются к нам, а те, кто боготворят рабство - боятся нас!
   Она глядела из голодисплея, её темные глаза горели мессианским огнем, а её голос звучал с абсолютной убежденностью и искренностью. В этот миг до Вука Райковича дошло, что до этого она не находила своего подлинного призвания. Ни в предвыборной драке, ни в усилиях реформировать коррумпированную политическую систему, ни в выпадах и парированиях парламентских дебатов. Даже не в раскаленном горниле компании по аннексии. Но она нашла его сейчас. Это была борьба, которой она могла полностью посвятить себя, всё, во что она верила… всё, чем обладала или будет обладать. Он увидел этот пламень в её глазах и повернулся к полковнику Басаричек.
   - Найди эту суку, Бригита, - резко сказал он. - Найди её… и уничтожь.
 

Глава 15

 
   … с почтенным делегатом из Марианы, - грузный спикер, стоявший на подиуме, посмотрел на собравшихся делегатов Конституционного Собрания и покачал головой. - У меня нет сомнений в её искренности, не подвергаю я сомнению и безупречность её мотивов, - рассудительно продолжил он. - Тем не менее, факт в том, что она предлагает торговать исконными, тяжко завоеванными свободами во имя политической целесообразности. Я не могу подержать подобное предложение и делегация Новой Тосканы с сожалением голосует против.
   Лицо Генри Крицманна не выдавало ни капли его эмоций. Такая невозмутимость давалась ему нелегко, но последние бесконечные недели здесь, на Флаксе, всё шло именно к этому. И, пожалуй, Бернардус и Иоахим были правы. Не было никакого смысла прятать то, что он чувствовал, раз каждый из присутствующих точно знал, почему Дрезден послал его на Собрание, но прагматичной необходимостью было сохранять внешнюю беспристрастность держа в руках молоточек председателя. И, возможно, ещё более важно было то, что у него была моральная ответственность быть беспристрастным в том, как он управлял этим Собранием.