- У меня нет права отдавать подобные приказы, капитан! Я был бы… весьма не склонен отдать подобный приказ в любом случае, но в данных обстоятельствах я не могу этого сделать, даже имея подобное желание.
   - Адмирал, вы офицер флота. Как таковой, вы знаете, что бывает время соблюдать юридические формальности, и бывает время, когда это невозможно. Как в данном случае. У вас может не быть формального права эвакуировать свой гарнизон, но де-факто у вас это право есть. А также на вас лежит ответственность за сохранение жизней своего персонала в ситуации, в которой вы буквально не можете ответить выстрелом на выстрел. Советую вам задуматься, в чем заключаются ваши моральные обязательства. В раболепной покорности закону, или в обеспечении того, чтобы ваши люди не гибли бесцельно.
   - Раз уж мы заговорили о морали, капитан, то что говорит ваша об убийстве людей, которые по вашим же собственным словам не могут вам даже угрожать, и единственная вина которых состоит в том, что они присягнули своему правительству и тем самым обязаны оставаться на своих постах, пока не получат законного приказа?
   - Верное замечание, адмирал, - признал Терехов. - Однако мой долг не оставляет мне выбора. А четность заставляет добавить, что ни я, ни кто-то ещё из мантикорских офицеров не состоит в сговоре с работорговцами, пиратами, террористами и массовыми убийцами, открывшими военные действия на суверенной территории как минимум двух независимых звёздных наций. Ваше же правительство сделало именно это. Обязанность положить конец этим неспровоцированным кровопролитным действиям перевешивает любую ответственность, которую я могу ощущать в отношении ваших людей. А ещё добавлю, сэр, что я и без того воздерживаюсь от открытия огня, хотя вы давно в пределах моей досягаемости, и делаю это именно для того, чтобы избежать любых излишних смертей. Это единственная уступка, на которую я могу или желаю пойти. Поэтому повторяю, что требую немедленного прекращения работ и эвакуации. У вас осталась пятьдесят одна минута. Терехов, конец связи.
   Экран коммуникатора погас, и когда Хеджедусич взглянул на Леваконича, то увидел на лице того отражение собственного изумления. Как? Как манти могли раскопать, что происходит? И что же, чёрт побери, ему с этим делать?
 
***
 
   - Точка поворота через семь минут, сэр, - произнёс Тобиас Райт, и Терехов кивнул.
   Часть разведывательных беспилотников, двигавшихся перед эскадрой, отделились от строя и направились к станции "Эройка", чтобы держать её под наблюдением с близкого расстояния. "Гексапума" и её спутники ускорялись по направлению внутрь системы уже больше семнадцати минут. Начальная скорость упала почти до 2175 километров в секунду за то время, пока они не расстались с "Вулканом", но уже через семь минут они достигнут максимальной скорости в 7190 километров в секунду, и начнут тридцать четыре минуты и пятьдесят девять секунд торможения, что приведёт их к остановке относительно станции "Эройка" на расстоянии восемь миллионов километров от неё.
   У адмирала Хеджедусича оставалось сорок три минуты на то, чтобы начать эвакуацию.
   - Шкипер, думаете, он уступит? - тихо спросил Анстен Фитцджеральд с маленького экрана, расположенного у колена Терехова.
   - Не знаю. Надеюсь на это.
   - Он не выглядел слишком довольным такой перспективой, сэр, - заметил Фитцджеральд, и Терехов, к собственному удивлению, коротко и резко рассмеялся.
   - Анстен, вы опять упражнялись в преуменьшениях с миз Зилвицкой, верно? - сказал он и пожал плечами. - Большую часть того, что он сказал, я ожидал услышать. Обычно адмиралами не становятся люди, привычные легко уступать. А эти корабли должны для любого адмирала любого флота Пограничья представлять собой воплощение мечты. Не говоря уже о том, что правительство Моники скорее всего имеет неприятную привычку расстреливать людей, которых считает виновными в трусости. Он фактически вынужден тянуть время как только может.
   - А что, если он в последнюю минуту, выступит с заявлением о готовности подчиниться, капитан? - спросил Ван Дорт, с учётом обстоятельств тщательно соблюдавший военный этикет.
   - Если это будет сопровождаться немедленным началом эвакуации, я дам ему отсрочку. Если нет, открою огонь.
   Ван Дорт медленно кивнул и посмотрел на Терехова изменившимся взглядом, открыв для себя ту сторону капитана, с которой прежде не встречался. Он с самого начала не совершал ошибки, считая, что Терехов может отступиться от своего долга, каким бы суровым тот ни был. Но до сих пор не сознавал в полной мере, насколько же опасный убийца скрывается внутри его друга.
   А вот Анстен Фитцджеральд удивлён не был. Он помнил Нунцио.
 
***
 
   - Сэр! Сэр, манти только что перешли к торможению!
   Хеджедусич вскинул голову, быстро прошёл к офицеру сделавшему объявление, и нагнулся через плечо лейтенанта, изучая его дисплей.
   - Где точка останова при текущем уровне торможения?
   - Примерно в восьми миллионах километров от нас, адмирал.
   - Ах, вот значит как? - пробормотал Хеджедусич мягким тоном голодного хищника и повернулся к Леваконичу. Администратор "Технодайн" выглядел напряжённым и подавленным, но когда их взгляды встретились, оба они медленно улыбнулись.
 
***
 
   Абигайль Хернс опустила руки на подлокотники своего кресла. Она чувствовала напряжение сидевшей рядом с ней Хелен, нарастающее по мере того, как эскадра приближалась к позиции. Она помнила вопрос, заданный Рагнхильд после их атаки на Бандита-Три в системе Нунцио, вопрос о том, скольких людей они только что убили, и знала, что сейчас такие же мысли бродят в голове выжившего гардемарина.
   Если в Хелен Зилвицкой и было хоть на грамм трусости, Абигайль Хернс этого не замечала. Но эта операция могла завершиться ещё более хладнокровным и методичным убийством, чем засада капитана Терехова в системе Нунцио на хевов-дезертиров. По крайней мере, хевы подошли на дистанцию, с которой теоретически могли открыть ответный огонь. У станции "Эройка" такой возможности не будет. Если этот адмирал Хеджедусич откажется подчиниться, то сотни, возможно тысячи его людей будут убиты, даже не получив возможности ответить. Эта мысль внушала ужас, и Абигаль гадала, не следует ли ей сказать что-нибудь Хелен на этот счёт.
   Но что она могла сказать? Она не могла разобраться в своих чувствах на этот счёт, так как же ей понять, что следует сказать кому-то ещё?
   Как и предупреждал её брат Альберт, её старый исповедник, случается, что учение Церкви и жестокие потребности профессии военного приходят в противоречие. Что желание любящего Бога видеть всех Своих детей живыми и растущими, постигающими Его благосклонное Испытание, во вселенной несовершенных людей сталкивается с непреклонным фактом, что для того, чтобы некоторые из Его детей продолжали жить, другие должны умереть. Когда она впервые призналась, что хочет сделать карьеру во флоте, брат Альберт мягко объяснил ей, что это станет частью её Испытания, если желание её осуществится. А ещё он предупредил её, что только весьма удачливому воину - или же сумасшедшему - никогда не случается сталкиваться с двусмысленностью насилия. С подозрением, что истинной причиной, побудившей тебя убить, были соображения целесообразности, или же собственная жажда жизни, а не моральные принципы или соображения справедливости, или даже необходимость защитить собственную нацию и своих близких. Эгоистичное желание выжить, а не благородная готовность рискнуть жизнью ради того, во что веришь.
   Брат Альберт был прав. И по мере того, как Абигайль изучала свою профессию, как постигала требования, которые налагала должность тактика, она приходила к выводу, что первейший долг офицера состоит не в том, чтобы вступить с врагом в благородную схватку лицом к лицу. А в том, чтобы захватить его врасплох. В засаду. В том, чтобы выстрелить ему в спину, без предупреждения, не дав возможности ответить огнём на огонь. Потому что, если у него будет такая возможность, некоторые из её людей погибнут. И если она предоставит противнику такую возможность тогда, когда в этом не было необходимости, то ответственность за эти смерти будет на ней.
   Это был горький урок, впервые осознанный ещё на Острове Саганами, и ставший частью её на поверхности планеты по имени Приют.
   Однако на этот раз всё было по-другому. Разница в технологиях вооружений означала, что ответного огня быть не может. Но не в этом ли состоит суть успешной тактики? Капитан Терехов делает то, чего желает каждый капитан: использует любое преимущество, которое у него есть, или которое он может создать, чтобы нанести удар по врагу, не рискуя жизнью своих людей. Она это понимала. И знала, что брат Альберт сказал бы ей, что Церковь и, что более важно, Сам Господь поймёт. И простит ей кровь на руках, если это вообще будет необходимо.
   Но Бог может простить всё, в чём искренне раскаиваются. Вопрос, занимавший Абигайль Хернс, был в том, сможет или нет она сама простить себя.
 
***
 
   - Адмирал!
   Хеджедусич оторвался от экрана коммуникатора, связывавшего его с оператором систем вооружения Альфа Прайм. Это снова был лейтенант-связист.
   - Сэр, мы только что приняли сигнал. Я… думаю, это от коммодора Хорстера.
   - Думаете? - нахмурился Хеджедусич, а лейтенант беспомощно посмотрел на него.
   - Сэр, там не было ни заголовка, ни идентификатора. Только одно слово, переданное в открытую.
   - И? - подстегнул Хеджедусич сделавшего паузу молодого человека.
   - Сэр, сигнал просто гласит "Иду".
 

Глава 57

 
   - Коммодор, я просто не могу поручиться за точность тех величин, о которых вы спрашиваете, - взволнованно заявил техник из Лиги на мостике "Циклона". С него градом катился пот, но Янко Хорстер при всём желании не мог ощутить презрение к технику. Тот, в конце концов, был гражданским. И не нанимался в боевую миссию против технологически превосходящего противника.
   - Я не требую гарантий, - отозвался коммодор. - Я только прошу вас дать по возможности лучшую оценку.
   Гражданский нервно поёрзал, поджал губу и задумчиво поморгал.
   Хорстеру хотелось вытрясти из него ответ, но подгоняя этого человека нельзя было надеяться на заслуживающий доверия вывод. Так что коммодор ограничился искусственной улыбкой, сцепил руки за спиной и прошёлся по просторному флагманскому мостику.
   По сценарию учений трём кораблям первого дивизиона - "Циклону" и его напарникам "Тайфуну" и "Урагану" - была поставлена задача проникнуть в пределы охвата сенсоров станции "Эройка" и выйти на дистанцию атаки до того, как их обнаружат. Учитывая модернизацию сенсоров станции, проведённую людьми из "Технодайн", Хорстер не испытывал безудержного оптимизма насчёт своих шансов, но был твёрдо намерен сделать всё, что было в его силах. Именно поэтому он организовал присутствие на каждом из кораблей десятка технических представителей фирмы для "экстренного устранения могущих выявиться неполадок". В конце концов, эти корабли завершили ходовые испытания меньше трёх недель назад. Кто знает, какие мелкие проблемы могут всплыть. А если техники, чисто случайно оказавшиеся на борту для решения этих самых проблем, также чисто случайно окажутся квалифицированными инструкторами по ведению РЭБ, и чисто случайно окажутся за пультами - разумеется, исключительно с целью продемонстрировать его собственным людям надлежащие приёмы работы с системами - что ж, тем лучше.
   Изумительно эффективные системы маскировки своих чудесных новых игрушек Хорстер использовал для того, чтобы скрыть от обнаружения работающие на относительно малой мощности импеллеры, на которых ускорялся до скорости 37 800 километров в секунду. Затем клинья были переведены на абсолютный минимум мощности. Ему хотелось бы вообще их заглушить, но даже с горячими узлами в режиме готовности реактивация импеллера потребовала бы значительного времени. Поэтому он ограничился тем, что перевёл их на минимально возможный режим, что позволит ему, если возникнет такая необходимость, вернуть клинья на полную мощность меньше чем за восемьдесят секунд.
   Последние два часа они неслись по космосу по баллистической траектории. Сейчас он был в 48,6 миллионах километров от станции, что значило, что до манти оставалось 58,7 миллионов километров… и вектор его скорости был направлен прямо на них.
   - Коммодор, - наконец нарушил молчание гражданский специалист, - сожалею, но мы просто слишком мало знаем о возможностях их сенсоров. Учитывая, насколько низка наша эмиссия, другой "Неутомимый" не смог бы заметить нас пока бы мы не подошли намного ближе, скорее всего с дистанции не более пяти миллионов километров. Что касается манти, то кто знает? Неприятно это говорить, но если они развернули беспилотные разведывательные массивы, то, может быть, могут видеть нас прямо сейчас.
   - Нет, - возразил Хорстер. - Если бы они могли видеть нас, то уже отреагировали бы.
   - Как, сэр? - спросил гражданский, и Хорстер фыркнул.
   - Они продолжают торможение, и всё ещё не стреляют по станции, и, по всей видимости, не выдвигают требования, чтобы мы прекратили сближение. С учетом нашей скорости сближения, они не смогут уклониться, если только мы не затормозим. Так что если они продолжают движение как ни в чём не бывало, и даже не упомянули о нас в переговорах со станцией, то, значит, они не знают, что мы здесь.
   Солли медленно кивнул, а Хорстер пожал плечами.
   - На настоящий момент ситуация такова, что мы неизбежно перехватим их, - решительно заявил он. - Единственным способом предотвратить это для них является обнаружить нас и уничтожить нас первыми, а я не думаю, что они готовятся сделать именно это.
   - Очень надеюсь, что вы правы, коммодор, - с энтузиазмом отозвался техник. Что, как язвительно заметил про себя Хорстер, не было самой обнадёживающей вещью в устах одного из тех, кто предположительно должен был учить их обращаться с их кораблями.
   Вежливо кивнув гражданскому, он взмахом руки отправил его назад, в секцию РЭБ, повернулся к главному дисплею и, надув щёки, принялся оценивать геометрию сближения.
   Если бы только учения начались раньше, он мог бы перехватить манти прежде, чем те атакуют станцию. Впрочем, если представители "Технодайн" были правы насчет досягаемости последнего поколения мантикорских ракет, те уже и так были на расстоянии, позволявшем атаковать "Эройку". Оставалось только надеяться, что этот Терехов блефует, что на самом деле он не решится пойти на те многочисленные человеческие жертвы, к которым приведёт полномасштабная атака на станцию. Уж наверняка мысль о том, как общественное мнение галактики - и особенно общественное мнение Лиги - отреагирует на подобное деяние, осуществлённое в мирное время, даже без официального объявления войны, должна заставить этого психа притормозить!
 
***
 
   - Замечательно! - Хеджедусич хлопнул в ладоши и улыбнулся Леваконичу. - Расклад, похоже, меняется, - заметил он.
   - По крайней мере настолько, чтобы у нас появился шанс оказать сопротивление, - немного осторожнее согласился Леваконич.
   - Но мы можем изменить его и сильнее, если нам удастся убедить этого капитана Терехова продолжать сближение в блаженном неведении.
   Хеджедусич раздумывал ещё секунду, а затем снова повернулся к секции связи.
   - Отправьте сообщение манти. Скажите им, что я принял решение эвакуировать станцию, но это займёт какое-то время. Скажите, что по моей оценке нам понадобится от двух с половиной до трёх часов, даже если мы воспользуемся всеми имеющимися на гражданских платформах судами.
   - Есть, сэр.
   Хеджедусич повернулся к другому штабному офицеру.
   - Спуститесь в диспетчерскую. Передайте им, что мне нужно организовать постоянное движение лихтеров и шаттлов между платформами Альфа и Бета. Мне не нужно, чтобы на борту находился кто-то кроме штатных экипажей; мне просто нужно движение малых судов там, где манти смогут их видеть.
   - Есть, сэр!
 
***
 
   - Ну, слава Богу! - испустил вздох огромного облегчения Бернардус Ван Дорт, когда со станции пришло сообщение. - Поздравляю, капитан. Похоже, вам всё-таки удалось добиться своего, никого не убивая.
   - Может быть, - нахмурился разглядывающий главный дисплей Терехов и повернулся к Абигайль Хернс. - Есть признаки подтверждающего их слова движения?
   - Вообще-то, сэр, может быть и есть, - секунду спустя отозвалась грейсонка. - У меня тут полдюжины - нет, девять - импеллеров малых судов, движущихся от военной части станции.
   - Видите? - улыбка Ван Дорта стала ещё шире. - Хеджедусич должно быть сообразил, что у него нет шансов.
   - Определённо хотелось бы в это верить, - согласился Терехов, и выражение его лица стало, наконец, светлеть. - Амаль, сообщите им, что до тех пор, пока они добросовестно стараются эвакуировать станцию, я не стану открывать огонь. Но предупредите, что наша сдержанность обусловлена следованием ими нашим инструкциям.
 
***
 
   - Как любезно с их стороны, - произнёс Хеджедусич и снова повернулся к экрану, на котором был тактик. - Они не меняют режим движения, верно?
   - Да, сэр. Им осталось примерно восемнадцать минут до выравнивания скорости со станцией. И, - тактик чуть улыбнулся, - они приблизились почти на десять и одну десятую миллиона километров.
   - Терпение, коммандер, терпение, - сказал Хеджедусич. - Если они изъявляют желание подойти поближе, я всяко за то, чтобы позволить им это.
 
***
 
   - Миз Зилвицкая?
   - Да, Трейнор? - отозвалась Хелен, поворачиваясь к рядовому, помогавшему ей отслеживать данные беспилотных аппаратов.
   - Массив Альфа-Семь что-то обнаружил, - сказал Трейнор.
   - Что? - переспросила Хелен. Это едва ли можно было счесть подобающим докладом об обнаружении контакта. Считая, конечно, что это вообще был контакт.
   - Может быть, там ничего и нет, мэм. Может быть это только фантом. Взгляните, мэм.
   Он набрал команду, передавая данные, которые привлекли его внимание, на вспомогательный экран Хелен. Та изучала их несколько секунд, а потом её глаза прищурились. Отдав последовательность команд в попытке уточнить данные, она нахмурилась.
   После короткого раздумья Хелен пожала плечами и отправила в БИЦ запрос, чтобы главные компьютеры попристальнее взглянули на подозрительные данные. Семь секунд спустя на главном экране вспыхнул и замерцал алый значок неподтверждённого контакта.
   - Капитан, - заявила Хелен, поражаясь спокойствию собственного голоса, - у нас есть вероятный сигнал импеллера, очень слабый, приближающийся, на расстоянии три и две десятых световой минуты. Наблюдаемая скорость сближения 41 572 километра в секунду.
 
***
 
   - Дистанция десять ноль семь миллиона километров, - объявил тактик Хеджедусича. - Скорость 3773 километра в секунду.
 
***
 
   - Дистанция до противника пятьдесят семь и шесть десятых миллиона километров, - доложил тактик коммодора Хорстера. - Скорость сближения 41 572 километра в секунду.
 
***
 
   - БИЦ, мне нужно подтверждение, любым способом, - насколько смог сдержанно произнёс Терехов.
   - Да, сэр. Мы понимаем. Мы делаем всё возможное…
   - Капитан, Альфа-Семь видит второй вероятный контакт в тесной близости от Бандита Один, - объявила Хелен. Поколебавшись секунду, она решилась. - Сэр, массив менее чем в одиннадцати световых секундах от точки контакта, что бы это ни было.
   - Что вы хотите этим сказать, миз Зилвицкая?
   - Сэр, эти массивы не ловят призраков на такой короткой дистанции. Если они видят нечто настолько близко к ним, то оно существует на самом деле. А если они не могут четко его разглядеть, это потому что оно, чем бы оно ни было, делает всё возможное, чтобы притвориться пустым местом.
   - Она права, шкипер, - подала голос с резервного мостика Наоми Каплан, также изучавшая раздражающе неоднозначные данные. - А если это именно то, что мы имеем здесь, сэр, - мрачно продолжила она, - то кто бы там ни был, у него РЭБ намного лучше, чем когда-либо была у любого из кораблей Моники.
   - Гатри? - взглянул Терехов на оператора РЭБ. Багвел даже не колебался.
   - Поддерживаю, сэр. Моё предположение, что мы видим импеллерный клин на минимальной мощности, прикрытый некой чертовски хорошей системой маскировки. Возможно практически такой же хорошей, как наша собственная.
   - Понятно.
   Терехов откинулся в своём кресле, погружённый в интенсивные раздумья. Все одиннадцать линейных крейсеров Лиги, обнаруженных "Копенгагеном", по прежнему находились у станции "Эройка".
   "Значит, эти не были у станции, когда мимо неё проходил разведмодуль. Уже переоборудованные линейные крейсера? Возможно. Скорее всего так, на самом-то деле. Они могли быть на ходовых испытаниях, или на учениях вне системы, где "Копенгаген" не мог их видеть. Или это могут быть корабли солли, с самого начала не предназначенные для переоборудования. В любом случае ко мне приближается пара вражеских кораблей, и я обязан предполагать, что это как минимум линейные крейсера… и Хеджедусич никак не мог не знать о них, когда отправлял мне своё сообщение "Мы эвакуируемся так быстро, как только можем". Однако…"
   - Капитан, у нас третий вероятный контакт.
   Он поднял взгляд, и увидел, что рядом с предыдущими двумя появился третий мерцающий значок. Уголок его сознания отметил, что голос Хелен по-прежнему звучал чётко и профессионально, хотя и не настолько спокойно, как было в предыдущих двух случаях.
   "Не могу её за это винить! Это три, о которых нам известно; одному Богу ведомо, скольких мы ещё не обнаружили. - Терехов изучил проекцию векторов движения бандитов, и сжал губы. При их нынешней скорости сближения его эскадре меньше чем через двадцать четыре минуты предстояло сойтись с тремя противниками практически лоб в лоб. - Сейчас у нас нет способа уклонится, но есть ещё и корабли, ожидающие переоборудования. Так что мне делать? Этих потенциальных солли я едва могу видеть. И, разумеется, не могу себе позволить потратить на них ракеты с такой дистанции, не при той ничтожной вероятности попадания, что мы сейчас имеем! Но если буду ждать, пока дистанция не уменьшится, а затем открою огонь по ним, то могу потерять все мои преимущества, и оставить одиннадцать линейных крейсеров целёхонькими".
   Он стиснул зубы.
   - Миз Хернс.
   - Да, сэр.
   Поразительно, подумал он, как её мягкий грейсонский акцент становится более музыкальным, когда напряжение нарастает.
   - Мы не можем больше тянуть с линейными крейсерами на верфи. Я хочу придержать подвески - они могут нам понадобиться против новоявленного противника. У вас есть хорошее решение стрельбы по станции?
   - Да, сэр, - недрогнувшим голосом ответила она.
   - Замечательно, - сказал капитан. - План ведения огня Сьерра, только из бортовых пусковых.
   - Есть план ведения огня Сьерра, - отозвалась Абигайль и ввела последовательность команд.
 
***
 
   - Пуск ракет! Множественный пуск ракет! Ориентировочно больше тридцати!
   - Чёрт их дери!
   Исидор Хеджедусич шарахнул кулаком по собственному колену. Системы противоракетной обороны отслеживали приближающиеся ракеты - по крайней мере пытались это делать - и их, похоже, было немного. Не больше тридцати или сорока. Но ПРО станции не была усовершенствована. Времени на всё не было, и они с Леваконичем сосредоточились на том, чтобы дать станции "Эройка" более зоркие глаза и более острые зубы. Не рассчитывали они и на жутко эффективные платформы РЭБ, разбросанные среди атакующих ракет, чтобы помочь им преодолеть оборону Хеджедусича.
   Он колебался, но не долее секунды.
   "Если они уничтожат линейные крейсера, будущего у нас всё равно уже не будет", - мрачно подумал он и взглянул на экран, на тактика.
   - Открыть огонь, коммандер!
 
***
 
   Поставленные "Технодайн" ракетные подвески были очень малозаметными платформами. Фактически менее заметными, чем подвески КФМ. Однако практически во всех остальных отношениях они уступали мантикорскому оружию. У их однодвигательных ракет ускорение было меньше, головки самонаведения менее чувствительны, системы РЭБ проще, а дальность полёта в активном режиме намного, намного меньше. Но как бы они ни уступали мантикорским системам по всем этим характеристикам, они были намного лучше всего, что было у ФСЛ когда-либо раньше. Они превосходили самые пессимистические оценки РУФ. И мантикорцы уже были внутри радиуса их досягаемости, обеспеченного усовершенствованными двигателями.
   Для того чтобы добраться до цели с запасом времени работы двигателя, достаточным для необходимых для атаки манёвров, ракетам пришлось ограничится половинной мощностью, ускорением "всего лишь" 43 000 g и конечной скоростью "всего лишь" 0,32 c. Ракеты были велики - больше даже стандартных ракет кораблей стены, скорее похожими на что-то предназначенное для стационарных систем - и в каждую из очень больших подвесок конструкторы сумели втиснуть только по восемь ракет. Но Хеджедусич с Леваконичем развернули сто двадцать подвесок. Расположили их, скрыв среди хаотического нагромождения платформ станции "Эройка" и в радарной тени удобно расположенных астероидов.
 
***
 
   - Вражеский огонь! Ориентировочно более девятисот ракет!
   - ПРО огонь по готовности! Вариант Ромео! - рявкнул Терехов.
   - Есть вариант Ромео, сэр! - мгновенно отозвалась Хелен Зилвицкая.
   - План ведения огня Омега!
   - Есть план ведения огня Омега! - отозвалась Абигайль.