Страница:
— Гас!
— Заткнись! Боже, меня тошнит от твоего голоса! Тошнит от твоей рожи, черт побери... вообще от тебя!
Джек чувствовал, как худенькие плечи вздрагивают от этих слов точно так же, как от кулачных ударов. Может быть, от кулаков не так больно.
— Н-но... ты же меня любишь...
— Шутишь? — ухмыльнулся он. — Я тебя ненавижу, Сейл. В одной с тобой комнате просто на стенку лезть хочется. Как по-твоему, почему я при каждой возможности дерьмо из тебя выколачиваю? Меня только это удерживает от убийства!
— Ты всегда говоришь...
— Что тебя очень сильно люблю? — подхватил он с нарочитой виноватой, пристыженной миной. — Не понимаю, что на меня нашло, а на самом деле сердцем и душой обожаю? — Он снова оскалился и прорычал: — И ты веришь! Боже мой, жалкая дура, каждый раз веришь!
— Зачем? — всхлипнула Сейл. — Зачем?..
— Хочешь спросить, зачем в игры играть? Почему тебя не вышвырнуть, не найти настоящую женщину, у которой есть сиськи, которая детей рожать может? Ответ очень простой: из-за твоего братца. Он пристроил меня к Горланду, он крупнейший клиент фирмы. Если я с тобой расплююсь, позаботится, чтобы вылетел, чернила на свидетельстве о разводе не успеют просохнуть. Слишком много лет отдано этой работе, чтоб лишиться ее ради такого куска дерьма, как ты.
Сейл дрожала в руках Джека.
Он взглянул на Гаса:
— Ну, ты молодец.
— Конечно, молодец. У меня пистолет. Хочу сказать тебе за это спасибо, парень, кто бы ты ни был. Потому что он сейчас решит все проблемы.
— Что? Мой револьвер?
Джек хотел посоветовать Гасу поскорее воспользоваться оружием, но тому приспичило поговорить. Слова копошились личинками на сгнившем трупе.
— Угу. У меня целая куча страховок на имя моей драгоценной жены. Давно уж покупаю с молитвой о несчастном случае. Не такой дурак, чтоб подстроить смертельный исход, хорошо помню историю с Маршаллом в Джерси, хотя думаю, черт побери, кругом столько автомобильных аварий, что денежные вклады в старушку Сейл лучше всякой лотереи.
— Ох, Гас, — в полном отчаянии всхлипнула она.
Голова повисла, ткнулась в грудь подбородком, Сейл упала бы, если в Джек не держал. Знал, что это убивает ее, но пусть слышит. Может, послужит тревожным звонком и заставит опомниться.
— Ох, Гас, — передразнил ее муж. — Представь, сколько дождливых ночей я надеялся, когда ты задерживалась в компании за картами? Как молился — действительно молился, — чтоб тебя занесло на дороге, ты врезалась в столб, чтоб какой-нибудь грузовик проскочил бы на красный и сбил... Можешь себе представить? Нет. Каждый раз спокойно доезжала при всей своей беспечности, и я чуть не плакал от горя. По-настоящему хотелось свернуть костлявую шею.
— Может, хватит? — вставил Джек.
— Пожалуй, — вздохнул Гас. — По крайней мере, страховки даром не пропадут. Сегодня я буду в выигрыше.
— Что? — Сейл подняла голову.
— То самое. Ворвался вооруженный грабитель. Мне удалось в борьбе отобрать пистолет, выстрелить, но он успел прикрыться тобой. Первая пуля попала тебе прямо в сердце. В бешеной ярости я расстрелял обойму ему в голову. Какая трагедия. — Он поднял оружие, целясь ей в грудь. — Прощай, дорогая, любимая жена.
Металлический щелчок курка был едва слышен сквозь ее испуганный крик.
Крик резко оборвался, Сейл вместе с Гасом уставилась на револьвер.
— Чего-то не вышло, — заметил Джек. — Старик, мне это жутко не нравится. — Он ткнул пальцем: — Потяни вон ту штучку, перезаряди.
Гас на секунду вылупил на него глаза, передернул затвор. Выскочила стреляная гильза.
— Давай теперь, — велел Джек. — Пульни в нее еще разок, извините за выражение.
Гас с растерянным видом снова прицелился, было заметно, что дуло подрагивает. Сейл только моргнула при следующей осечке.
— Ох, господи боже мой, — насмешливо протянул Джек. — Думаешь, покупаешь хорошие боеприпасы, а кто-то тебя облапошивает! Нынче никому нельзя верить.
Гас быстро вновь дернул затвор, вновь нажал на спусковой крючок. Джек позволил сделать еще две осечки, потом оставил Сейл и направился к нему.
Тот лихорадочно выстрелил прямо в лицо. Очередной пустой щелчок. Гас начал пятиться, видя улыбку Джека.
— Это мой игрушечный пистолет, Гас. Фактически настоящий «марк-IV», а пули пустоголовые, точно так же, как парни, которых я на него ловлю.
Он брал с собой это оружие, желая проверить, кто до чего действительно может дойти. В подходящей ситуации худшее выходило наружу.
Наклонился, подобрал гильзы, протянул одну Гасу, объясняя:
— Пуля настоящая, а пороху нет. Старое правило: никогда близко не подпускай ослиную задницу к заряженному оружию.
Гас замахнулся, целясь в голову. Джек поймал его за запястье, вывернул, выхватил револьвер, нанес сильный удар, раскроивший висок. Гас попытался бежать, но он по-прежнему держал его за руку, снова ударил, на сей раз в затылок, свалил на колени, со всего размаха долбанул по макушке. Гас замер, рухнул лицом на пол.
Прошло всего несколько секунд. Он оглянулся в поисках Сейл. Дважды она его врасплох не застанет. Оказалось, волноваться нечего. Она стояла на том самом месте, где он ее оставил, в углу, из-под закрытых век текли слезы. Несчастная женщина.
Больше всего на свете хотелось убраться из этого сумасшедшего дома. И так тут слишком задержался, но надо навсегда покончить с делом.
Джек взял ее за руку, тихонько повел из гостиной.
— Не обижайтесь, леди, только лучше я вас отведу в безопасное место, ладно? Куда-нибудь подальше от кочерги. Понятно?
— Он меня не любит, — пробормотала она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Терпит из-за работы. Все время врал, что любит.
— Наверно.
— Врал...
Джек привел ее к одежному шкафу в холле, поставил среди зимних шуб:
— Я вас тут на несколько минут оставлю, хорошо?
Она смотрела прямо перед собой.
— Столько лет... врал...
Он закрыл ее, хорошенько припер дверцу стулом с высокой спинкой, сунув между стеной и дверцей. Не выберется, пока не откроешь.
Гас лежал в гостиной по-прежнему без сознания. Джек его перевернул, привязал запястья к прочным деревянным ножкам кофейного столика. Вытащил из спортивной сумки два деревянных бруска четыре на четыре дюйма, сунул под левую лодыжку, один под колено, другой над щиколоткой. Достал из чехла пятифунтовую железную кувалду с короткой ручкой.
Поколебался, замахиваясь молотком.
— Считай это, приятель, страховкой, — тихо проговорил он. — Шурин убьет тебя, если не угомонишься.
Никак не мог решиться, пока не вспомнил взгляд Сейл в ту минуту, когда муж методично отбивал ей почки, — боль, покорность, отчаяние. И одним резким ударом перебил левую голень. Гас со стоном шевельнулся на полу, однако не очнулся. Джек повторил то же самое с правой ногой. Собрал все свое снаряжение и вернулся в холл.
Вытащил припиравший дверцу стул, приоткрыл.
— Я уже ухожу, леди. Когда уйду, можете пойти к соседям или куда угодно и вызвать полицию. Кроме того, советую позвонить в «Скорую помощь».
Она в ответ только всхлипнула.
Он вышел черным ходом. Приятно сдернуть с головы чулок. Еще приятней убраться подальше от этого дома.
23
24
— Заткнись! Боже, меня тошнит от твоего голоса! Тошнит от твоей рожи, черт побери... вообще от тебя!
Джек чувствовал, как худенькие плечи вздрагивают от этих слов точно так же, как от кулачных ударов. Может быть, от кулаков не так больно.
— Н-но... ты же меня любишь...
— Шутишь? — ухмыльнулся он. — Я тебя ненавижу, Сейл. В одной с тобой комнате просто на стенку лезть хочется. Как по-твоему, почему я при каждой возможности дерьмо из тебя выколачиваю? Меня только это удерживает от убийства!
— Ты всегда говоришь...
— Что тебя очень сильно люблю? — подхватил он с нарочитой виноватой, пристыженной миной. — Не понимаю, что на меня нашло, а на самом деле сердцем и душой обожаю? — Он снова оскалился и прорычал: — И ты веришь! Боже мой, жалкая дура, каждый раз веришь!
— Зачем? — всхлипнула Сейл. — Зачем?..
— Хочешь спросить, зачем в игры играть? Почему тебя не вышвырнуть, не найти настоящую женщину, у которой есть сиськи, которая детей рожать может? Ответ очень простой: из-за твоего братца. Он пристроил меня к Горланду, он крупнейший клиент фирмы. Если я с тобой расплююсь, позаботится, чтобы вылетел, чернила на свидетельстве о разводе не успеют просохнуть. Слишком много лет отдано этой работе, чтоб лишиться ее ради такого куска дерьма, как ты.
Сейл дрожала в руках Джека.
Он взглянул на Гаса:
— Ну, ты молодец.
— Конечно, молодец. У меня пистолет. Хочу сказать тебе за это спасибо, парень, кто бы ты ни был. Потому что он сейчас решит все проблемы.
— Что? Мой револьвер?
Джек хотел посоветовать Гасу поскорее воспользоваться оружием, но тому приспичило поговорить. Слова копошились личинками на сгнившем трупе.
— Угу. У меня целая куча страховок на имя моей драгоценной жены. Давно уж покупаю с молитвой о несчастном случае. Не такой дурак, чтоб подстроить смертельный исход, хорошо помню историю с Маршаллом в Джерси, хотя думаю, черт побери, кругом столько автомобильных аварий, что денежные вклады в старушку Сейл лучше всякой лотереи.
— Ох, Гас, — в полном отчаянии всхлипнула она.
Голова повисла, ткнулась в грудь подбородком, Сейл упала бы, если в Джек не держал. Знал, что это убивает ее, но пусть слышит. Может, послужит тревожным звонком и заставит опомниться.
— Ох, Гас, — передразнил ее муж. — Представь, сколько дождливых ночей я надеялся, когда ты задерживалась в компании за картами? Как молился — действительно молился, — чтоб тебя занесло на дороге, ты врезалась в столб, чтоб какой-нибудь грузовик проскочил бы на красный и сбил... Можешь себе представить? Нет. Каждый раз спокойно доезжала при всей своей беспечности, и я чуть не плакал от горя. По-настоящему хотелось свернуть костлявую шею.
— Может, хватит? — вставил Джек.
— Пожалуй, — вздохнул Гас. — По крайней мере, страховки даром не пропадут. Сегодня я буду в выигрыше.
— Что? — Сейл подняла голову.
— То самое. Ворвался вооруженный грабитель. Мне удалось в борьбе отобрать пистолет, выстрелить, но он успел прикрыться тобой. Первая пуля попала тебе прямо в сердце. В бешеной ярости я расстрелял обойму ему в голову. Какая трагедия. — Он поднял оружие, целясь ей в грудь. — Прощай, дорогая, любимая жена.
Металлический щелчок курка был едва слышен сквозь ее испуганный крик.
Крик резко оборвался, Сейл вместе с Гасом уставилась на револьвер.
— Чего-то не вышло, — заметил Джек. — Старик, мне это жутко не нравится. — Он ткнул пальцем: — Потяни вон ту штучку, перезаряди.
Гас на секунду вылупил на него глаза, передернул затвор. Выскочила стреляная гильза.
— Давай теперь, — велел Джек. — Пульни в нее еще разок, извините за выражение.
Гас с растерянным видом снова прицелился, было заметно, что дуло подрагивает. Сейл только моргнула при следующей осечке.
— Ох, господи боже мой, — насмешливо протянул Джек. — Думаешь, покупаешь хорошие боеприпасы, а кто-то тебя облапошивает! Нынче никому нельзя верить.
Гас быстро вновь дернул затвор, вновь нажал на спусковой крючок. Джек позволил сделать еще две осечки, потом оставил Сейл и направился к нему.
Тот лихорадочно выстрелил прямо в лицо. Очередной пустой щелчок. Гас начал пятиться, видя улыбку Джека.
— Это мой игрушечный пистолет, Гас. Фактически настоящий «марк-IV», а пули пустоголовые, точно так же, как парни, которых я на него ловлю.
Он брал с собой это оружие, желая проверить, кто до чего действительно может дойти. В подходящей ситуации худшее выходило наружу.
Наклонился, подобрал гильзы, протянул одну Гасу, объясняя:
— Пуля настоящая, а пороху нет. Старое правило: никогда близко не подпускай ослиную задницу к заряженному оружию.
Гас замахнулся, целясь в голову. Джек поймал его за запястье, вывернул, выхватил револьвер, нанес сильный удар, раскроивший висок. Гас попытался бежать, но он по-прежнему держал его за руку, снова ударил, на сей раз в затылок, свалил на колени, со всего размаха долбанул по макушке. Гас замер, рухнул лицом на пол.
Прошло всего несколько секунд. Он оглянулся в поисках Сейл. Дважды она его врасплох не застанет. Оказалось, волноваться нечего. Она стояла на том самом месте, где он ее оставил, в углу, из-под закрытых век текли слезы. Несчастная женщина.
Больше всего на свете хотелось убраться из этого сумасшедшего дома. И так тут слишком задержался, но надо навсегда покончить с делом.
Джек взял ее за руку, тихонько повел из гостиной.
— Не обижайтесь, леди, только лучше я вас отведу в безопасное место, ладно? Куда-нибудь подальше от кочерги. Понятно?
— Он меня не любит, — пробормотала она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Терпит из-за работы. Все время врал, что любит.
— Наверно.
— Врал...
Джек привел ее к одежному шкафу в холле, поставил среди зимних шуб:
— Я вас тут на несколько минут оставлю, хорошо?
Она смотрела прямо перед собой.
— Столько лет... врал...
Он закрыл ее, хорошенько припер дверцу стулом с высокой спинкой, сунув между стеной и дверцей. Не выберется, пока не откроешь.
Гас лежал в гостиной по-прежнему без сознания. Джек его перевернул, привязал запястья к прочным деревянным ножкам кофейного столика. Вытащил из спортивной сумки два деревянных бруска четыре на четыре дюйма, сунул под левую лодыжку, один под колено, другой над щиколоткой. Достал из чехла пятифунтовую железную кувалду с короткой ручкой.
Поколебался, замахиваясь молотком.
— Считай это, приятель, страховкой, — тихо проговорил он. — Шурин убьет тебя, если не угомонишься.
Никак не мог решиться, пока не вспомнил взгляд Сейл в ту минуту, когда муж методично отбивал ей почки, — боль, покорность, отчаяние. И одним резким ударом перебил левую голень. Гас со стоном шевельнулся на полу, однако не очнулся. Джек повторил то же самое с правой ногой. Собрал все свое снаряжение и вернулся в холл.
Вытащил припиравший дверцу стул, приоткрыл.
— Я уже ухожу, леди. Когда уйду, можете пойти к соседям или куда угодно и вызвать полицию. Кроме того, советую позвонить в «Скорую помощь».
Она в ответ только всхлипнула.
Он вышел черным ходом. Приятно сдернуть с головы чулок. Еще приятней убраться подальше от этого дома.
23
Джек решил возвращаться в Манхэттен через эстакаду на Пятьдесят девятой улице. Поскольку оказывался при этом рядом с Джиа, думал заскочить по дороге в отель. Вики наверняка спит, а Джиа, будем надеяться, нет. После мрачного кошмара у Каслменов требуется немного ласки и света.
Приблизительно на полпути заметил черный седан. Уезжая от Каслменов, огляделся как следует, но тогда не увидел. Может, ждали где-нибудь на обратной дороге.
Или... просто пара ребят случайно едет позади него в город, случайно в черном седане.
Возможно. Только надо точно проверить.
Добравшись до Манхэттена, он спустился под уклон к деловым кварталам, сделал полных три оборота вокруг одного. Черный седан постоянно держался за ним, прямо сзади, даже не трудясь скрываться.
Замечательно. Сперва какой-то гад сшиб его на лестнице, чуть не убила чертова обезьяна-собака, потом получил кочергой по башке. День выдался неудачный, с него хватит.
У следующего красного светофора Джек ударил по тормозам, круто свернул на парковку и выскочил из машины. Кипя от злости, прошагал назад к Линкольн-авеню, рванул ручку водительской дверцы. Закрыто. Забарабанил в стекло:
— Откройте, черт возьми!
Окно опустилось, на него взглянули черные линзы очков. Невозможно сказать, тот ли это тип, за которым он гнался, или тот, что сбил его с ног. Оба выглядят одинаково, на малой части лиц, остающейся на виду, никаких отличительных признаков.
Машин на улице немного, хотя именно в этот момент за черным седаном собрался остановиться красный пикап. Джек махнул ему, чтоб проезжал, не желая иметь свидетелей разборки, которая непременно последует, но пикап все-таки остановился.
Это слегка его обеспокоило. Вспомнилось, что после отъезда из дома Каслменов в зеркале заднего обзора мелькал пару раз красный пикап, хотя точно не скажешь — все внимание было сосредоточено на черном седане. Кто там — подмога шутникам в седане или просто очередной ночной ездок?
Будь пикап черным, встревожился бы по-настоящему, а раз нет, вернулся к черному седану.
— В чем дело, ребята? — сказал он, чуть наклонившись к открытому окну. — Кто вы такие, черт побери, зачем меня преследуете? Неужели моя жизнь значительно интереснее вашей?
Водитель просто смотрел на него сквозь черные очки, ничего не сказав, плотно сжав губы в линеечку на бесстрастном лице, словно решал, достоин ли этот мужчина ответа.
Подобное выражение вкупе с воспоминанием об изувеченном трупе Олив переполнило и без того до краев полную чашу гнева.
— Мама вас никогда не учила снимать шляпу в машине? И для чего вам ночью темные очки? Не знаете разве, как это опасно?
Джек сунул левую руку в машину, намереваясь сбить дурацкую шляпу, сорвать очки, но пальцы еще не дотянулись до дверцы, как рука водителя в черной перчатке схватила его за запястье.
Он попытался ткнуть руку дальше и не сумел. Попробовал вырваться и обнаружил, что попал в стальную хватку. Задергался в тревоге, не в силах освободиться.
Загорелся зеленый свет, загудел автомобильный гудок, однако не в пикапе, а в каком-то автомобиле за ним. Рука в черной перчатке держала левое запястье крепко, как щупальце. Четвертая машина, старая помятая «тойота» с люком на крыше, скрипя покрышками, протиснулась в узкое, почти непроходимое пространство между пикапом, седаном и прокатным автомобилем Джека, сердито гудя всю дорогу. Пикап не сигналил, не двигался. Видно, водитель считал неуместным.
Как только «тойота» проехала, открылась пассажирская дверца седана. Джек увидел вышедшего пассажира. Точная копия водителя пристально посмотрела на него поверх черной крыши.
— Где Мелани Рубин Элер? — спросил он хриплым шепотом.
— Ты меня спрашиваешь? — переспросил Джек. — Сам не знаешь?
В руке у пассажира, тоже в черной перчатке, очутился маленький цилиндрик. Палец нажал какую-то кнопку. Послышался писк, из цилиндра вдруг выскочила большая игла, похожая на нож для колки льда. На узкой поверхности зловеще мерцал зеленый свет светофора.
— Где Мелани Рубин Элер? — повторил он, захлопнул дверцу, принялся обходить машину спереди.
Джек подцепил мизинец водителя, без большого труда отделил, ухватился покрепче, резко заломил назад.
Услышал, как хрустнула кость. А больше ничего не услышал — водитель не вскрикнул от боли, ничуть не ослабил крепкую хватку, по-прежнему глядя на него с тем же самым выражением. Даже глазом не моргнул.
Джека мгновенно пронзил ледяной ужас. Кость точно сломана, чувствуется на ощупь. У этого типа вообще нет нервов?
Когда пассажир миновал правую фару, он ударил шофера в лицо. Темные очки слетели, широкополая шляпа съехала на глаза, еще удар, но железные пальцы так и не ослабели. Беглый взгляд уведомил, что пассажир обогнул левую фару, направляется к нему, высоко держа большой шприц.
Пора вводить в бой артиллерию, решил Джек, подгибая правое колено, чтобы быстро добраться до «земмерлинга» в кобуре на лодыжке. Не успел достать, как открылась стрельба.
Он оглянулся. Стреляют из пикапа. Водительская дверца открыта, за ней стоит мужчина, обеими руками держит нацеленный в открытое окно пистолет. Лица не видно, но это в данный момент не важно. Важно, что он стреляет не в Джека, а в пассажира.
Пассажир почти со змеиным шипением низко пригнулся и прыгнул обратно в машину. Следующий выстрел попал в заднее стекло седана.
— Эй! — заорал Джек. — Потише там!
Шофер, не отпуская его, рванул машину с места, выкручивая руль.
— Эй! — кричал он, колотя по крыше вертевшегося автомобиля. — Эй! Что ты делаешь, черт побери!
— Где Мелани Рубин Элер? — проговорил изнутри тот же голос.
— Не знаю! — крикнул он, вынужденный поспевать за машиной.
Седан прибавил скорости, приближаясь к заднему бамперу автомобиля Джека на расстоянии, может быть, пары дюймов. Если не освободиться немедленно, ноги зажмет между машинами. Он попробовал еще раз стукнуть водителя, но правым кулаком не сумел дотянуться.
Спасая ноги, прыгнул на собственный бампер, вскочил на багажник, после чего водитель помчался вперед, увлекая его за собой.
Джек в мгновение ока понял, что надо выбирать между волочением по дороге и верховой ездой на крыше седана. Выбор, черт побери, небогатый. Он плюхнулся животом на крышу набиравшего скорость автомобиля.
Понятно, долго не продержишься. Дотянулся, вытащил «земмерлинг» с пустым патронником, вцепился зубами в затвор, оттянул, отпустил. Отвернувшись в сторону, всадил пулю 45-го калибра в крышу в район переднего сиденья. Рука сильно дернулась. «Земмерлинг» автоматически не перезаряжается, поэтому при каждом выстреле приходилось передергивать затвор зубами. Редко пользуясь сплошными пулями, к сожалению, и в этот раз зарядил разрывными. Которые, впрочем, видимо, причинили достаточный вред, ибо седан вдруг вильнул, хватка слегка ослабла, Джек сумел вырваться.
Автомобиль широко развернулся, заскрежетав колесами по бровке тротуара, сбавил скорость, предоставив, возможно, единственный шанс. Он отполз назад, стараясь не наткнуться на осколки заднего стекла, слез на багажник, спрыгнул на дорогу, выскочил на тротуар как раз в тот момент, когда машина снова набрала скорость.
Сила инерции оказалась чрезмерной для ослабевших ног. Джек упал, ударился плечом, перевернулся, почти поднялся, потом стукнулся сбоку в заднее крыло другой машины. Почувствовал легкую волну тошноты, преодолел ее.
Наконец остановился, потирая ушибленное плечо, глядя вслед ехавшему по улице черному седану. Мимо проезжали автомобили, на него с любопытством поглядывали, но никто не останавливался.
По крайней мере, пока не подкатил красный пикап. Джек узнал за рулем пятидесятилетнего типа с седым ежиком, Майлса Кенуэя.
— Как дела? — спросил Кенуэй через открытое пассажирское окно.
Какого черта он тут делает?
— Можно бы и получше.
— Садитесь. Подвезу до машины.
Джек оглянулся. Квартала почти не проехал.
— Пешком дойду.
— Садитесь. Надо поговорить.
Он, поколебавшись, решил, пропади все пропадом, мужик, кажется, спас ему жизнь — как минимум, глаза и губы. Сел в машину, первым делом обратив внимание на полный камуфляж Кенуэя. К чему это в городе?
— Хорошо, черт возьми, что я нынче за вами следил, — заключил Кенуэй, трогаясь с места.
— Зачем?
— Думал, на них работаете.
— На кого? На людей в черном?
— Не надо их так называть. Так говорят одни помешанные на НЛО. Это оперативники НМП.
— Чего?
— Потом объясню. Вы явно не из ихних.
— Явно.
— С другой стороны, может, эта маленькая сцена специально разыграна, чтоб запудрить мне мозги, сбить с толку, заставить принять вас за союзника.
— Может быть, — кивнул Джек, думая, что и сам превращается в параноика. — Или... вы меня спасли, чтоб мне мозги запудрить, сбить с толку, заставить считать вас союзником.
Кенуэй окинул его взглядом и медленно улыбнулся:
— Можно, пожалуй, и так посмотреть. Только поверьте мне, Шелби, вы столкнулись с жутчайшим кошмаром Нового Мирового Порядка.
— Зовите меня Джеком.
— Ладно, Джек, — согласился он, тормозя возле его машины. — В отеле увидимся. Я тебя просвещу. Только не вздумай с ними снова связываться без поддержки. Крутые ребята.
Ты мне будешь рассказывать, мысленно буркнул Джек, потирая запястье, и выскочил из пикапа.
— Спасибо.
Кенуэй выставил ему большой палец и с ревом умчался.
Что ж, все равно надо было к нему подобраться. Может, удастся «просветиться» обоим.
Джек пошел к своей машине, под ногой что-то хрустнуло. Похоже на солнечные очки. Сбитые с водителя? Он наклонился, поднял... не совсем очки, одну оправу. Крупную черную оправу. А стекла где?
Оглядел тротуар. Освещение слабое, но черные осколки были бы заметны среди сверкающих брызг разбитого заднего автомобильного стекла. Ничего нету.
Странно...
Приблизительно на полпути заметил черный седан. Уезжая от Каслменов, огляделся как следует, но тогда не увидел. Может, ждали где-нибудь на обратной дороге.
Или... просто пара ребят случайно едет позади него в город, случайно в черном седане.
Возможно. Только надо точно проверить.
Добравшись до Манхэттена, он спустился под уклон к деловым кварталам, сделал полных три оборота вокруг одного. Черный седан постоянно держался за ним, прямо сзади, даже не трудясь скрываться.
Замечательно. Сперва какой-то гад сшиб его на лестнице, чуть не убила чертова обезьяна-собака, потом получил кочергой по башке. День выдался неудачный, с него хватит.
У следующего красного светофора Джек ударил по тормозам, круто свернул на парковку и выскочил из машины. Кипя от злости, прошагал назад к Линкольн-авеню, рванул ручку водительской дверцы. Закрыто. Забарабанил в стекло:
— Откройте, черт возьми!
Окно опустилось, на него взглянули черные линзы очков. Невозможно сказать, тот ли это тип, за которым он гнался, или тот, что сбил его с ног. Оба выглядят одинаково, на малой части лиц, остающейся на виду, никаких отличительных признаков.
Машин на улице немного, хотя именно в этот момент за черным седаном собрался остановиться красный пикап. Джек махнул ему, чтоб проезжал, не желая иметь свидетелей разборки, которая непременно последует, но пикап все-таки остановился.
Это слегка его обеспокоило. Вспомнилось, что после отъезда из дома Каслменов в зеркале заднего обзора мелькал пару раз красный пикап, хотя точно не скажешь — все внимание было сосредоточено на черном седане. Кто там — подмога шутникам в седане или просто очередной ночной ездок?
Будь пикап черным, встревожился бы по-настоящему, а раз нет, вернулся к черному седану.
— В чем дело, ребята? — сказал он, чуть наклонившись к открытому окну. — Кто вы такие, черт побери, зачем меня преследуете? Неужели моя жизнь значительно интереснее вашей?
Водитель просто смотрел на него сквозь черные очки, ничего не сказав, плотно сжав губы в линеечку на бесстрастном лице, словно решал, достоин ли этот мужчина ответа.
Подобное выражение вкупе с воспоминанием об изувеченном трупе Олив переполнило и без того до краев полную чашу гнева.
— Мама вас никогда не учила снимать шляпу в машине? И для чего вам ночью темные очки? Не знаете разве, как это опасно?
Джек сунул левую руку в машину, намереваясь сбить дурацкую шляпу, сорвать очки, но пальцы еще не дотянулись до дверцы, как рука водителя в черной перчатке схватила его за запястье.
Он попытался ткнуть руку дальше и не сумел. Попробовал вырваться и обнаружил, что попал в стальную хватку. Задергался в тревоге, не в силах освободиться.
Загорелся зеленый свет, загудел автомобильный гудок, однако не в пикапе, а в каком-то автомобиле за ним. Рука в черной перчатке держала левое запястье крепко, как щупальце. Четвертая машина, старая помятая «тойота» с люком на крыше, скрипя покрышками, протиснулась в узкое, почти непроходимое пространство между пикапом, седаном и прокатным автомобилем Джека, сердито гудя всю дорогу. Пикап не сигналил, не двигался. Видно, водитель считал неуместным.
Как только «тойота» проехала, открылась пассажирская дверца седана. Джек увидел вышедшего пассажира. Точная копия водителя пристально посмотрела на него поверх черной крыши.
— Где Мелани Рубин Элер? — спросил он хриплым шепотом.
— Ты меня спрашиваешь? — переспросил Джек. — Сам не знаешь?
В руке у пассажира, тоже в черной перчатке, очутился маленький цилиндрик. Палец нажал какую-то кнопку. Послышался писк, из цилиндра вдруг выскочила большая игла, похожая на нож для колки льда. На узкой поверхности зловеще мерцал зеленый свет светофора.
— Где Мелани Рубин Элер? — повторил он, захлопнул дверцу, принялся обходить машину спереди.
Джек подцепил мизинец водителя, без большого труда отделил, ухватился покрепче, резко заломил назад.
Услышал, как хрустнула кость. А больше ничего не услышал — водитель не вскрикнул от боли, ничуть не ослабил крепкую хватку, по-прежнему глядя на него с тем же самым выражением. Даже глазом не моргнул.
Джека мгновенно пронзил ледяной ужас. Кость точно сломана, чувствуется на ощупь. У этого типа вообще нет нервов?
Когда пассажир миновал правую фару, он ударил шофера в лицо. Темные очки слетели, широкополая шляпа съехала на глаза, еще удар, но железные пальцы так и не ослабели. Беглый взгляд уведомил, что пассажир обогнул левую фару, направляется к нему, высоко держа большой шприц.
Пора вводить в бой артиллерию, решил Джек, подгибая правое колено, чтобы быстро добраться до «земмерлинга» в кобуре на лодыжке. Не успел достать, как открылась стрельба.
Он оглянулся. Стреляют из пикапа. Водительская дверца открыта, за ней стоит мужчина, обеими руками держит нацеленный в открытое окно пистолет. Лица не видно, но это в данный момент не важно. Важно, что он стреляет не в Джека, а в пассажира.
Пассажир почти со змеиным шипением низко пригнулся и прыгнул обратно в машину. Следующий выстрел попал в заднее стекло седана.
— Эй! — заорал Джек. — Потише там!
Шофер, не отпуская его, рванул машину с места, выкручивая руль.
— Эй! — кричал он, колотя по крыше вертевшегося автомобиля. — Эй! Что ты делаешь, черт побери!
— Где Мелани Рубин Элер? — проговорил изнутри тот же голос.
— Не знаю! — крикнул он, вынужденный поспевать за машиной.
Седан прибавил скорости, приближаясь к заднему бамперу автомобиля Джека на расстоянии, может быть, пары дюймов. Если не освободиться немедленно, ноги зажмет между машинами. Он попробовал еще раз стукнуть водителя, но правым кулаком не сумел дотянуться.
Спасая ноги, прыгнул на собственный бампер, вскочил на багажник, после чего водитель помчался вперед, увлекая его за собой.
Джек в мгновение ока понял, что надо выбирать между волочением по дороге и верховой ездой на крыше седана. Выбор, черт побери, небогатый. Он плюхнулся животом на крышу набиравшего скорость автомобиля.
Понятно, долго не продержишься. Дотянулся, вытащил «земмерлинг» с пустым патронником, вцепился зубами в затвор, оттянул, отпустил. Отвернувшись в сторону, всадил пулю 45-го калибра в крышу в район переднего сиденья. Рука сильно дернулась. «Земмерлинг» автоматически не перезаряжается, поэтому при каждом выстреле приходилось передергивать затвор зубами. Редко пользуясь сплошными пулями, к сожалению, и в этот раз зарядил разрывными. Которые, впрочем, видимо, причинили достаточный вред, ибо седан вдруг вильнул, хватка слегка ослабла, Джек сумел вырваться.
Автомобиль широко развернулся, заскрежетав колесами по бровке тротуара, сбавил скорость, предоставив, возможно, единственный шанс. Он отполз назад, стараясь не наткнуться на осколки заднего стекла, слез на багажник, спрыгнул на дорогу, выскочил на тротуар как раз в тот момент, когда машина снова набрала скорость.
Сила инерции оказалась чрезмерной для ослабевших ног. Джек упал, ударился плечом, перевернулся, почти поднялся, потом стукнулся сбоку в заднее крыло другой машины. Почувствовал легкую волну тошноты, преодолел ее.
Наконец остановился, потирая ушибленное плечо, глядя вслед ехавшему по улице черному седану. Мимо проезжали автомобили, на него с любопытством поглядывали, но никто не останавливался.
По крайней мере, пока не подкатил красный пикап. Джек узнал за рулем пятидесятилетнего типа с седым ежиком, Майлса Кенуэя.
— Как дела? — спросил Кенуэй через открытое пассажирское окно.
Какого черта он тут делает?
— Можно бы и получше.
— Садитесь. Подвезу до машины.
Джек оглянулся. Квартала почти не проехал.
— Пешком дойду.
— Садитесь. Надо поговорить.
Он, поколебавшись, решил, пропади все пропадом, мужик, кажется, спас ему жизнь — как минимум, глаза и губы. Сел в машину, первым делом обратив внимание на полный камуфляж Кенуэя. К чему это в городе?
— Хорошо, черт возьми, что я нынче за вами следил, — заключил Кенуэй, трогаясь с места.
— Зачем?
— Думал, на них работаете.
— На кого? На людей в черном?
— Не надо их так называть. Так говорят одни помешанные на НЛО. Это оперативники НМП.
— Чего?
— Потом объясню. Вы явно не из ихних.
— Явно.
— С другой стороны, может, эта маленькая сцена специально разыграна, чтоб запудрить мне мозги, сбить с толку, заставить принять вас за союзника.
— Может быть, — кивнул Джек, думая, что и сам превращается в параноика. — Или... вы меня спасли, чтоб мне мозги запудрить, сбить с толку, заставить считать вас союзником.
Кенуэй окинул его взглядом и медленно улыбнулся:
— Можно, пожалуй, и так посмотреть. Только поверьте мне, Шелби, вы столкнулись с жутчайшим кошмаром Нового Мирового Порядка.
— Зовите меня Джеком.
— Ладно, Джек, — согласился он, тормозя возле его машины. — В отеле увидимся. Я тебя просвещу. Только не вздумай с ними снова связываться без поддержки. Крутые ребята.
Ты мне будешь рассказывать, мысленно буркнул Джек, потирая запястье, и выскочил из пикапа.
— Спасибо.
Кенуэй выставил ему большой палец и с ревом умчался.
Что ж, все равно надо было к нему подобраться. Может, удастся «просветиться» обоим.
Джек пошел к своей машине, под ногой что-то хрустнуло. Похоже на солнечные очки. Сбитые с водителя? Он наклонился, поднял... не совсем очки, одну оправу. Крупную черную оправу. А стекла где?
Оглядел тротуар. Освещение слабое, но черные осколки были бы заметны среди сверкающих брызг разбитого заднего автомобильного стекла. Ничего нету.
Странно...
24
Он отказался от мысли заскочить к Джиа. Если за ним следят, совершенно не нужно, чтобы преследователи знали о ней и о Вики. Вместо этого направился прямо в отель.
Кенуэй ждал его в вестибюле. Нельзя сказать, чтобы стоял навытяжку, но держал выправку, как перед военным смотром. Выделялся в камуфляже среди мелькавших мимо штатских, хотя никто на него особого внимания не обращал.
— Ну, — сказал Джек, подходя к нему, — что...
— Пошли ко мне в номер. — Он двинулся к лифтам.
Преисполненный любопытства, Джек последовал за невысоким мужчиной. Сначала испытывал искушение шагать в ногу, потом передумал. Впрочем, отдал честь паре встречных.
Войдя в номер на седьмом этаже, Кенуэй остановил его в дверях:
— Обожди тут.
Кругом горел свет, Джек быстро окинул взглядом весь номер. Никаких темных углов, негде спрятаться огромному псу-обезьяне. Хозяин подошел к телевизору, взял сверху черный ящичек, нажал несколько кнопок, вздохнул с облегчением:
— Порядок. Заходи.
— Что это? — кивнул он на ящичек.
— Мое собственное изобретение, — с гордостью объявил Кенуэй. — Детектор, который улавливает и регистрирует движущиеся предметы. Отмечает время любого движения в помещении. В данный момент ничего не показывает после моего ухода и прихода полминуты назад. Значит, в мое отсутствие тут никого не было.
— Здорово, — признал Джек, нисколько не кривя душой. Сам с удовольствием обзавелся бы парочкой. — Как только решите выбросить на рынок, я первый заказчик.
Кажется, изобретателю это польстило, ради чего отчасти и было сказано. Не вредно подмазаться.
Кенуэй предложил виски из мини-бара, он отказался, что не помешало Майлсу плеснуть себе неразбавленный «Дьюарс».
— Правильно, что ездишь с оружием. Видел, как ты в крышу стрелял. Верный ход. Чего там у тебя?
Джек предъявил пустой «земмерлинг», Майлс расхохотался.
— Слыхал, но никогда в руках не держал. Забавный малыш. — Он протянул руку за спину через плечо в камуфляже, вытащил кольт 45-го калибра модели 1911-А1. — А вот папочка. Лучшее в мире оружие, черт побери.
Джек улыбнулся:
— В другой раз охотно сыграю в чье лучше, а сейчас хотелось бы знать, зачем вы за мной следили.
Кенуэй наставил ему в грудь револьвер 45-го калибра:
— Здесь я задаю вопросы.
— У-ух, страшно, — шире ухмыльнулся он. — Нам обоим известно, что вы тут стрелять не станете. Опустите, или я ухожу.
Встретил и выдержал его взгляд. Точно не был уверен, что не выстрелит, но предполагал почти наверняка. Шум от сорок пятого страшный, особенно в замкнутом помещении. Кенуэй наверняка понимает, что весь этаж услышит, кто-нибудь звякнет в администрацию, поинтересуется, что происходит.
Наконец он со вздохом сунул револьвер обратно.
— Молоток, не струсил. — Вернул «земмерлинг». — Кто в ты ни был. И не пичкай меня дерьмом насчет Джека Шелби, потому что я тебя проверил: никакой ты не Шелби.
Проверил... от одного этого слова в жилах змеями зашевелился смертельный страх. Было с самого начала ясно, что от параноика из армейской разведки будут одни неприятности, но на полную проверку Джек никак не рассчитывал.
— Странно, — заметил он, стараясь сохранять хладнокровие, — именно это имя указано на моем значке участника Первой ежегодной конференции СИСУПа.
— Не умничай.
— Ну, если я не Шелби, то кто?
— Не знаю, будь я проклят. — Кенуэй хлебнул скотча. — В данный момент не могу назвать настоящей фамилии, но уж никак не Джек Шелби. Наверняка с потолка взято. Хотя, могу поклясться, оперативники НМП знают, кто ты такой.
В жилах зашевелились новые, более крупные змеи.
— Может быть, тоже явились с пустыми руками, — продолжал Кенуэй. — Может, следили по той же причине — чтобы выяснить, кто ты, черт побери. Я, например, выяснил, что ты поганый извращенец, подглядываешь в чужие окна.
— Подглядываю?
— Не прикидывайся невинным дурачком. Я видел, как ты подглядывал за женщиной в Куинсе. Слушай, парень, что у тебя за жизнь?
Джеку пришлось прикрыть рукой невольную улыбку. Он за мной все время следил, видел в засаде у дома Каслменов, думает, мне нужна настоящая жизнь. Интересно, наблюдал ли за битвой.
— Вы весь вечер за мной присматривали?
— Пару минут. Потом сидел в машине. — Он прищурился. — Могу вдобавок поспорить, что случай в джерсийских сосновых лесах точно такая же липа, как имя и фамилия.
— Может, я сменил фамилию именно для того, чтобы меня не связывали с этой самой историей. Может быть, у меня есть работа, семья, не особенно хочется, чтобы каждый считал меня чокнутым. Никогда такого в голову не приходило?
— Конечно, приходило. Никто лучше меня не знает, как люди боятся правды. Но у некоторых хватает духу встать и заставить считаться с собой. Если не врешь, возможно, столкнулся с передовым отрядом Нового Мирового Порядка. Они обычно высаживаются в дальних местах, особенно в Национальных парках. Видел когда-нибудь черные вертолеты?
— Вы уже спрашивали. Я сказал — темно было, ночь, помните?
— Правда, припоминаю. И не слышал?
— Не помню.
Джека не интересовали черные вертолеты. Пора перевести разговор на Мелани Элер.
— Может, Мелани надо спросить. Кажется, ей все известно о моем случае.
— Хорошо бы. Если в сосновых лесах высадился десант НМП, хотелось бы точно знать.
— Что думаете насчет ее Теории Великого Объединения?
— Честно сказать, плевать мне на ее теорию, черт побери. Если дело не касается Нового Мирового Порядка, то все это полная ерунда.
Довольно горячо, решил Джек. Надо попробовать подзавести его, вдруг проговорится.
— Что это за Новый Мировой Порядок, о котором вы постоянно толкуете? Не о нем ли Джордж Буш говорил после войны в Заливе?
Кенуэй энергично кивнул:
— И был чертовски прав. — Он подался вперед, словно только и ждал вопроса о Новом Мировом Порядке. — Помнишь, он был тогда национальным героем, героем всего распроклятого свободного, так сказать, мира? Переизбрание считалось гарантированным. Однако не удержался, увлекся, проболтался про Новый Мировой Порядок. Что строжайше запрещено. Не такое преступление, чтобы караться смертью, но его пришлось убрать в тень. Поэтому «беспроигрышного» кандидата не переизбрали. Все признают кампанию Буша в президентской гонке девяносто второго года слабой и неудачной. Потому что ему было велено проиграть.
— И кто же стоит на Новым Мировым Порядком? — полюбопытствовал Джек. — Инопланетяне?
— Инопланетяне? — переспросил Кенуэй с таким выражением, словно только что приступил к состязанию на конкурсе дегустаторов чилийской национальной кухни. — Я видел, как Залески тебе лапшу на уши вешал. Джим и ему подобные неплохие ребята, только любители НЛО если не сильно трехнутые, то полные ослы. Те самые летающие тарелки, которые они видят, являются не из космоса, а отсюда, с Земли. Самые настоящие экспериментальные корабли, построенные агентами Нового Мирового Порядка.
— А как же крушение в Розвелле и...
— Инсценировка, сплошь инсценировка. Вранье насчет разбившейся летающей тарелки — дезинформация с целью скрыть от людей правду. Надо отдать им должное — мастерская работа, — намеренно неуклюжую липу в Розвелле задумал истинный гений. Впрочем, если желаешь видеть настоящий шедевр, загляни в девятнадцатый век. — Он прикончил свой скотч. — Точно выпить не хочешь?
— Ну, если в девятнадцатый век... может, пива...
— Хорошо. — Кенуэй вытащил из бара бутылку «Хайнекена». — Все началось с некоего Сесила Родса[36]. Родезию помнишь? Родс в Родезии. Британский финансист, государственный деятель. Создал тайное общество под названием «Круглый стол», поставив перед членами цель передать весь земной шар под власть единого мирового правительства. А по их тогдашнему представлению, единственным идеальным центром всемирной власти была Британская империя. Родс особенно интересовался Африкой. Хотел весь континент присоединить к империи, став между делом мелкомасштабным тираном, однако в конце концов потерпел поражение. Хотя цель по-прежнему жива.
Кенуэй ждал его в вестибюле. Нельзя сказать, чтобы стоял навытяжку, но держал выправку, как перед военным смотром. Выделялся в камуфляже среди мелькавших мимо штатских, хотя никто на него особого внимания не обращал.
— Ну, — сказал Джек, подходя к нему, — что...
— Пошли ко мне в номер. — Он двинулся к лифтам.
Преисполненный любопытства, Джек последовал за невысоким мужчиной. Сначала испытывал искушение шагать в ногу, потом передумал. Впрочем, отдал честь паре встречных.
Войдя в номер на седьмом этаже, Кенуэй остановил его в дверях:
— Обожди тут.
Кругом горел свет, Джек быстро окинул взглядом весь номер. Никаких темных углов, негде спрятаться огромному псу-обезьяне. Хозяин подошел к телевизору, взял сверху черный ящичек, нажал несколько кнопок, вздохнул с облегчением:
— Порядок. Заходи.
— Что это? — кивнул он на ящичек.
— Мое собственное изобретение, — с гордостью объявил Кенуэй. — Детектор, который улавливает и регистрирует движущиеся предметы. Отмечает время любого движения в помещении. В данный момент ничего не показывает после моего ухода и прихода полминуты назад. Значит, в мое отсутствие тут никого не было.
— Здорово, — признал Джек, нисколько не кривя душой. Сам с удовольствием обзавелся бы парочкой. — Как только решите выбросить на рынок, я первый заказчик.
Кажется, изобретателю это польстило, ради чего отчасти и было сказано. Не вредно подмазаться.
Кенуэй предложил виски из мини-бара, он отказался, что не помешало Майлсу плеснуть себе неразбавленный «Дьюарс».
— Правильно, что ездишь с оружием. Видел, как ты в крышу стрелял. Верный ход. Чего там у тебя?
Джек предъявил пустой «земмерлинг», Майлс расхохотался.
— Слыхал, но никогда в руках не держал. Забавный малыш. — Он протянул руку за спину через плечо в камуфляже, вытащил кольт 45-го калибра модели 1911-А1. — А вот папочка. Лучшее в мире оружие, черт побери.
Джек улыбнулся:
— В другой раз охотно сыграю в чье лучше, а сейчас хотелось бы знать, зачем вы за мной следили.
Кенуэй наставил ему в грудь револьвер 45-го калибра:
— Здесь я задаю вопросы.
— У-ух, страшно, — шире ухмыльнулся он. — Нам обоим известно, что вы тут стрелять не станете. Опустите, или я ухожу.
Встретил и выдержал его взгляд. Точно не был уверен, что не выстрелит, но предполагал почти наверняка. Шум от сорок пятого страшный, особенно в замкнутом помещении. Кенуэй наверняка понимает, что весь этаж услышит, кто-нибудь звякнет в администрацию, поинтересуется, что происходит.
Наконец он со вздохом сунул револьвер обратно.
— Молоток, не струсил. — Вернул «земмерлинг». — Кто в ты ни был. И не пичкай меня дерьмом насчет Джека Шелби, потому что я тебя проверил: никакой ты не Шелби.
Проверил... от одного этого слова в жилах змеями зашевелился смертельный страх. Было с самого начала ясно, что от параноика из армейской разведки будут одни неприятности, но на полную проверку Джек никак не рассчитывал.
— Странно, — заметил он, стараясь сохранять хладнокровие, — именно это имя указано на моем значке участника Первой ежегодной конференции СИСУПа.
— Не умничай.
— Ну, если я не Шелби, то кто?
— Не знаю, будь я проклят. — Кенуэй хлебнул скотча. — В данный момент не могу назвать настоящей фамилии, но уж никак не Джек Шелби. Наверняка с потолка взято. Хотя, могу поклясться, оперативники НМП знают, кто ты такой.
В жилах зашевелились новые, более крупные змеи.
— Может быть, тоже явились с пустыми руками, — продолжал Кенуэй. — Может, следили по той же причине — чтобы выяснить, кто ты, черт побери. Я, например, выяснил, что ты поганый извращенец, подглядываешь в чужие окна.
— Подглядываю?
— Не прикидывайся невинным дурачком. Я видел, как ты подглядывал за женщиной в Куинсе. Слушай, парень, что у тебя за жизнь?
Джеку пришлось прикрыть рукой невольную улыбку. Он за мной все время следил, видел в засаде у дома Каслменов, думает, мне нужна настоящая жизнь. Интересно, наблюдал ли за битвой.
— Вы весь вечер за мной присматривали?
— Пару минут. Потом сидел в машине. — Он прищурился. — Могу вдобавок поспорить, что случай в джерсийских сосновых лесах точно такая же липа, как имя и фамилия.
— Может, я сменил фамилию именно для того, чтобы меня не связывали с этой самой историей. Может быть, у меня есть работа, семья, не особенно хочется, чтобы каждый считал меня чокнутым. Никогда такого в голову не приходило?
— Конечно, приходило. Никто лучше меня не знает, как люди боятся правды. Но у некоторых хватает духу встать и заставить считаться с собой. Если не врешь, возможно, столкнулся с передовым отрядом Нового Мирового Порядка. Они обычно высаживаются в дальних местах, особенно в Национальных парках. Видел когда-нибудь черные вертолеты?
— Вы уже спрашивали. Я сказал — темно было, ночь, помните?
— Правда, припоминаю. И не слышал?
— Не помню.
Джека не интересовали черные вертолеты. Пора перевести разговор на Мелани Элер.
— Может, Мелани надо спросить. Кажется, ей все известно о моем случае.
— Хорошо бы. Если в сосновых лесах высадился десант НМП, хотелось бы точно знать.
— Что думаете насчет ее Теории Великого Объединения?
— Честно сказать, плевать мне на ее теорию, черт побери. Если дело не касается Нового Мирового Порядка, то все это полная ерунда.
Довольно горячо, решил Джек. Надо попробовать подзавести его, вдруг проговорится.
— Что это за Новый Мировой Порядок, о котором вы постоянно толкуете? Не о нем ли Джордж Буш говорил после войны в Заливе?
Кенуэй энергично кивнул:
— И был чертовски прав. — Он подался вперед, словно только и ждал вопроса о Новом Мировом Порядке. — Помнишь, он был тогда национальным героем, героем всего распроклятого свободного, так сказать, мира? Переизбрание считалось гарантированным. Однако не удержался, увлекся, проболтался про Новый Мировой Порядок. Что строжайше запрещено. Не такое преступление, чтобы караться смертью, но его пришлось убрать в тень. Поэтому «беспроигрышного» кандидата не переизбрали. Все признают кампанию Буша в президентской гонке девяносто второго года слабой и неудачной. Потому что ему было велено проиграть.
— И кто же стоит на Новым Мировым Порядком? — полюбопытствовал Джек. — Инопланетяне?
— Инопланетяне? — переспросил Кенуэй с таким выражением, словно только что приступил к состязанию на конкурсе дегустаторов чилийской национальной кухни. — Я видел, как Залески тебе лапшу на уши вешал. Джим и ему подобные неплохие ребята, только любители НЛО если не сильно трехнутые, то полные ослы. Те самые летающие тарелки, которые они видят, являются не из космоса, а отсюда, с Земли. Самые настоящие экспериментальные корабли, построенные агентами Нового Мирового Порядка.
— А как же крушение в Розвелле и...
— Инсценировка, сплошь инсценировка. Вранье насчет разбившейся летающей тарелки — дезинформация с целью скрыть от людей правду. Надо отдать им должное — мастерская работа, — намеренно неуклюжую липу в Розвелле задумал истинный гений. Впрочем, если желаешь видеть настоящий шедевр, загляни в девятнадцатый век. — Он прикончил свой скотч. — Точно выпить не хочешь?
— Ну, если в девятнадцатый век... может, пива...
— Хорошо. — Кенуэй вытащил из бара бутылку «Хайнекена». — Все началось с некоего Сесила Родса[36]. Родезию помнишь? Родс в Родезии. Британский финансист, государственный деятель. Создал тайное общество под названием «Круглый стол», поставив перед членами цель передать весь земной шар под власть единого мирового правительства. А по их тогдашнему представлению, единственным идеальным центром всемирной власти была Британская империя. Родс особенно интересовался Африкой. Хотел весь континент присоединить к империи, став между делом мелкомасштабным тираном, однако в конце концов потерпел поражение. Хотя цель по-прежнему жива.