Вилсон Фрэнсис Пол. Наследники

   — Практически нет, — быстро вставил он. — Один-другой.
   — Одного вполне достаточно. В тот момент все мои тайны вырвались на свободу. Еще раз повторю, простите.
   — Еще раз повторю, не за что. Надеюсь, полегчало.
   — Конечно. На время. Несколько минут вчера вечером, когда негативы крошились в машинке, и потом, когда снимки летели в огонь, я чувствовала себя свободной. Чудесное ощущение. С парфянской стрелой Томаса насчет Интернета вернулось ощущение реальности. Абсолютно ясно — я не освобожусь никогда.
   — Никогда — долгий срок, — буркнул Джек, сморщившись над банальностью, но не зная, что еще можно сказать. Он не психотерапевт, не может свернуть Алисию с пути, по которому она направляется.
   — Пока картинки размножаются, гуляют туда-сюда по педофильским сайтам, рассылаются по электронной почте, пока хоть одно мое изображение находится в обращении, это никогда не кончится. Конечно, легко сказать «выброси из головы», «позабудь», «пусть гуляют»... Только, может быть, в этот самый момент, когда мы с вами тут разговариваем, какой-нибудь грязный подонок сладострастно пыхтит, глядя, как я на снимках занимаюсь... такими делами. Разве можно забыть прошлое, когда фотографии есть в настоящем?
   Джек кивнул. Правда. На снимках насилие продолжается и будет продолжаться даже после ее смерти.
   — Эта тварь по-прежнему держит меня в своей власти, будь он проклят! — воскликнула она. — Как мне с этим покончить? Как?
   Джек не имел никакого понятия о способах решения подобной проблемы.
   — Кстати, — сказал он, надеясь перевести разговор ближе к цели поездки, — как думаете, почему он оставил свою технологию вам? Не пытался ли... как бы сказать... загладить вину?
   Послышался отрывистый смешок.
   — Исключено. Для этого нужно раскаяние. Рональду Клейтону неизвестно значение этого слова. Нет, он оставил мне дом и ключ к технологии единственно ради себя, как всегда поступал в своей жизни. Знал, что Томас похоронит открытие, не хотел этого допускать. Поэтому передал в мои руки в полной уверенности, что я не стану действовать заодно с Томасом. — Она стукнула кулаком по приборной доске. — Видите? Он по-прежнему делает свое дело. По-прежнему меня использует, будь он проклят! Будь проклят!

3

   — В чем дело? — спросила Алисия. — Почему мы остановились?
   Они без проблем проследовали через туннель на север, не замечая — по крайней мере, на ее собственный взгляд — никаких признаков слежки. Выехав из города, почти весь путь проделали в молчании.
   Ну и дела, размышляла Алисия. Проснулась нынче утром усталая, измотанная и сейчас чувствует себя не лучше. Говорить больше не хочется, Джеку наверняка тоже.
   Заплатив пошлину у въезда в Нью-Полц, Джек свернул к телефонной будке на площади за шлагбаумом.
   — Хочу сориентироваться, — объяснил он, — и заодно убедиться, что за нами нет хвоста.
   Она сидела в машине, пока он притворялся, будто разговаривает по телефону, поспешно царапая заметки в блокнотике на спиральке, наблюдая за проезжавшими через шлагбаум машинами. Не слишком большое движение в декабрьский четверг в такой час.
   Наконец, через добрых пятнадцать минут повесил трубку, вернулся к машине. Сунул голову в дверцу, удовлетворенно кивнул:
   — Все в порядке. Никого знакомого не заметил. А вы?
   — Никого. Что записывали?
   — Особые приметы, модели, цвета, номера. Если снова увижу машину, задумаюсь, для чего она тут. Ну... еще одно, и покатим.
   Он потянулся к заднему сиденью за «лендровером», полностью собранным, с поставленным на место черным пластмассовым корпусом. Вынес на обочину, глядя, как тот бежит по тротуару. Вернулся в машину, возбужденно сверкая темными глазами.
   — Знаете, он теперь направляется почти точно на запад. По-моему, мы близко.
   Дальше путь лежал среди холмов округа Ольстер. Низкие серые тучи скользили по небу, затмевая робкое зимнее солнце, голые деревья размывали холмистые силуэты вдали, тут и там в зелени елей проглядывал коричневатый пушистый налет.
   На каждой крупной развилке Джек останавливался, какое-то время присматривался к транспортному потоку, замечал какой-нибудь фургон, смотрел, куда тот направляется, и соответственно корректировал собственный курс.
   «Ровер» устремлялся все дальше и дальше в холмы. Мощеная дорога сменилась проселочной, плотно укатанной, грязной, и Алисию стало одолевать нарастающее предчувствие. Сначала она с ним боролась — не хотелось ждать встречи ни с чем, что с ним хоть как-то связано, — но в конце концов сдалась. Впереди — может, за следующим подъемом, за следующим поворотом дороги, на каком-нибудь поросшем голыми деревьями склоне — ждет нечто очень важное.
   Пока ее предчувствие крепло, Джек все сильней дергался.
   — Что вас беспокоит? — поинтересовалась она.
   — Место слишком открытое, — пожал он плечами, махнув рукой на холмы и долины в просветах между деревьями. — Не нравятся мне такие места. Предпочитаю ездить по шоссе, особенно если можно нырнуть под него, предпочитаю деревья, рассаженные ровным рядком в лунках вдоль тротуара.
   Колеса начали пробуксовывать на крутом подъеме.
   — Надо было взять джип напрокат, — проворчал Джек, видимо недовольный собой. — Можно было бы сообразить.
   Впрочем, шины в конце концов справились, вытащили машину на более-менее ровный участок дороги.
   — Теперь уже, наверно, недалеко, — заметила она. — Холмы почти проехали.
   — Угу, а вдруг «ровер» направится к следующим?
   Ей это и в голову не приходило.
   Через минуту дорога кончилась.
   — Замечательно, — заключил Джек.
   Алисия потянулась вперед, вглядываясь в стоявшую перед ними стену из древесных стволов и густого кустарника. Не хотелось бы дальше топать пешком. Тут она заметила как бы просвет в кустах.
   — Стойте-ка. Там тропинка?
   Джек вылез из машины, держа в руке «ровер». На этот раз она последовала за ним.
   — Зоркий глаз, — похвалил он, указывая на узкую тропку среди кустов. — Хорошо, что листья опали. В зелени сроду бы не разглядели. Отлично.
   — Почему?
   — Значит, кто-то хотел, чтоб тропинка была незаметной. Пошли.
   Алисия плотней запахнула на шее ворот пальто. Шли на север, на вершину холма, солнце скрылось, а ветер крепчал. Надо было потеплей одеться.
   Тропинка добрых пятьдесят футов петляла налево-направо между деревьями и валунами, пока не привела к широкой поляне. Алисия задохнулась при виде старой бревенчатой хижины в центре поляны. Старые только бревна. Кругом сплошь высокая технология. Фотоэлектрические солнечные пластины на крыше, по всему двору. Вдобавок на крыше над ними торчит необычная с виду антенна высотой двадцать пять — тридцать футов.
   — Я бы сильно удивился, если в это оказалось не тем, что мы ищем, — сказал Джек.
   Опустил «ровер» на землю, пустил. Машинка, спотыкаясь, отыскивала дорогу, путалась в сорной траве, но уверенно направлялась к дверям хижины.
   — Еще разок проверим.
   Понес «ровер» кружным путем к северу, Алисия приблизилась к хижине. Окна заложены... замурованы кирпичами. Видимо, чтобы сюда никто не входил.
   — Смотрите! — крикнул справа Джек. — Я его запускаю на девяносто градусов к северу, а он теперь мчится на юг... прямо к хижине. Никаких сомнений, Алисия. Мы нашли его. Он здесь.
   Она растерла плечи под рукавами пальто. Теперь действительно замерзла.
   Джек внезапно очутился рядом.
   — Возьмите, — протянул он ей «ровер». — Держите, пока не открою.
   — Собираетесь вскрыть замок?
   — Отмычки, к сожалению, позабыл. — Он наклонился, разглядывая замок. — Очень плохо. Йейлский^[33]. Я с ними хорошо знаком. Нет... видно, придется действовать старым способом.
   С этими словами Джек бросился вперед, ударив ногой в створку в нескольких дюймах от замочной скважины. Эхо зарокотало в холмах.
   Дверь не поддалась.
   — Проклятье, — проворчал он, исследуя петли. — Наружу открывается. Что за бред! Дело сильно осложняется.
   Снова пнул прочную дубовую створку, примерно с таким же успехом.
   По окрестностям прокатилось эхо еще трех ударов один за другим, но дверь устояла.
   Алисия заледенела, услыхав за спиной голос с акцентом:
   — Может быть, я сумею подмочь?

4

   Джек ошеломленно дернулся, хватаясь за «зем-мерлинг», но только широко развел руками, видя, что вновь прибывший уже держит его на прицеле.
   Ёсио.
   Очень глупо стоять и глазеть на него, да что еще можно сделать?..
   — Откуда ты взялся, черт побери?
   — Из вашего багажника.
   — Из багажника? — не поверил Джек. — Когда ж ты туда... — И все понял. — Ох, проклятье. Еще в Челси, да?
   Дать бы себе хорошего тумака. Давно не пользуясь этой машиной, не почувствовал позади лишний груз, хотя все равно был обязан проверить.
   Ёсио кивнул с натянутой улыбкой:
   — Поездка весьма неприятная.
   — Еще бы, — согласился Джек, припоминая кочки, на которые они натыкались, и ямы, куда проваливались по дороге колеса. — Господи Исусе, видно, тебе сюда очень сильно хотелось попасть!
   — Да, Джек-сан, очень сильно. Как же ваше обещание разделяться информацией? Что с ним потряслось?
   — Нам принадлежит право первенства, — с максимальной деликатностью напомнил Джек. Неразумно дразнить вооруженного мужчину. — И мы даже не знаем, что тут обнаружили. — Он повернулся к Алисии: — Кстати, позвольте вам представить Ёсио, джентльмена из Японии, о котором я рассказывал.
   Алисия из кожи готова была вылезти. Окаменела, застыла на месте, не сводя глаз с направленного на них дула.
   — Скажите «приятно познакомиться», — шепнул, перекосив губы, Джек.
   — Приятно... он так и будет в нас целиться?
   — Очень извиняюсь, — сказал Ёсио. — Если Джек-сан любезно выдаст мне свое оружие, я приберу свое. Уверяю вас, просто самозащита.
   Провалился бы ты ко всем чертям со своей вежливостью, подумал Джек, вытаскивая и отдавая «земмерлинг».
   Верный слову Ёсио опустил в карман пистолетик 45-го калибра, сунул в кобуру 9-миллиметровый пистолет Джека, весьма убедительно для последнего демонстрируя абсолютную уверенность в своих физических способностях.
   — Теперь, может быть, выглянем внутрь?
   — Давай, — кивнул Джек. — На мой счет...
   При одновременном ударе дверь треснула вдоль замочной пластины, при втором покосилась, после чего ее удалось распахнуть.
   Джек первым делом заметил горевший внутри свет.
   Впрочем, учитывая, что тут, возможно, находится, почему бы и нет?
   — Прошу, — поклонился Ёсио. — После вас.
   Редкостная любезность, думал Джек. Не хочет оставлять меня за спиной.
   Единственное внутреннее помещение сильно смахивало на «Радио-шэк»^[34]. Меблировку составлял стол, стул, складная кровать, пара ковриков, два стеллажа. Остальные добрых три четверти площади занимал электронный кошмар проводов, металлических ящиков и мигающих лампочек. В центре высилась стеклянная трубка, испускавшая ослепительно белый луч... почти материальный.
   Ёсио шагнул вперед, осматривая гудевшую аппаратуру, пристально глядя на луч.
   — Ничего не пойму, — сказал он. — Это и представляется технологией Клейтона? Каково ее действие?
   Не притворяется, решил Джек. В самом деле не знает. Покосился на Алисию:
   — Рассказать? Возможному покупателю?
   — Давайте, — кивнула она.
   Он направился к стоявшей на столе лампе, посмотрел, есть ли шнур. Есть... но не включен в розетку. Из патрона торчит проволочная антенна.
   — Вот, — махнул он рукой, подзывая Ёсио. — Этим все сказано.
   И сунул ему лампу. Ёсио взял и внимательно осмотрел.
   — Я такие лампы уже видывал.
   — Значит, должен понять.
   Японец бросил на него вопросительный взгляд:
   — Что понять?
   — Соображай сам.
   С этим Джек отошел к стеллажам. Не хочется ничего объяснять. Пусть самостоятельно пошевелит мозгами. Озарение неизменно лучше поучения.
   Алисия выдвинула ящик шкафа, увидела какую-то кальку.
   — Схемы цепей. Что-нибудь об этом знаете?
   — Знаю, как видеомагнитофон настроить, как компьютер включить... Я ведь не электронщик. Ничегошеньки в этом деле не понимаю.
   Ёсио вдруг завопил:
   — Ой-ё-ё-ё-ё-ёй! — сопровождая клич пушечным залпом японских речей.
   — Снизошло, так сказать, озарение, — констатировал Джек.
   Ёсио потащил лампу к электронным джунглям, застыл с пылающими щеками и выпученными глазами, закрутил туда-сюда головой, переводя взгляд с лампы на изобретение Клейтона и бормоча по-японски.
   — Это все в самом деле? — спросил он, переходя на английский и возвращаясь к Джеку с Алисией. — По правде?
   — Насколько можно судить, — оговорился Джек.
   — Неизумительно, что Исвид Нахр забил всех людей в самолете, — с благоговейным страхом заметил японец. — Изничтожил бы тысячи и миллионы, чтоб это прикрыть. — Он внимательно разглядывал лампу в собственных руках. — Только подумать, я ведь воспринимал ту лампу за настоящую и даже не разгадывался. Думал, они в ее свете на что-то засматривают... а не на саму лампу.
   — Ну конечно, — подтвердил Джек, не имея никакого понятия, о чем речь. И кивнул на шкафы: — Видимо, все карты там. Думаешь, ваши заинтересуются?
   — Заинтересуются? А, да! Я...
   — Руки вверх! Все! Сейчас же!
   Джек вздрогнул, услышав команду, отданную военным лаем, хотя руки действовали самостоятельно: левая вздернулась, как было приказано, правая скользнула к «земмерлингу»... Тут он вспомнил, что пистолет у Ёсио.
   Руки последнего заняты проклятой лампой. Помощи от него не дождешься.
   Поэтому он поднял обе руки и медленно повернулся, хорошо зная, что перед собой увидит.
   И точно... Кемаль, Бейкер, уцелевшие члены команды. Сюрпризом, хоть и невеликим, оказался Томас Клейтон с распухшим носом и подбитым глазом.
   Внутри сжался тугой ком. Плохо. Даже хуже чем плохо.
   Из пятерых вновь прибывших, ворвавшихся в дверь, один Кемаль не имеет к нему личных счетов. Да и то точно не скажешь.
   Черт возьми, как они тут оказались? Наверняка не приехали вместе с Ёсио в багажнике.
   Неужели я оставлял за собой светящийся след?

5

   Вот оно! Кемаль старался сдержать слезы радости. Слава Аллаху. Я преуспел. Нашел.
   Он вошел в хижину на одеревеневших ногах. Лишился от облегчения сил, однако не хотел, чтобы кто-нибудь это заметил.
   Оглядел троих уже находившихся в ней человек. Знал Алисию Клейтон, узнал ее наемника, а вот другой мужчина с Востока, державший в руках лампу...
   — Вы кто? — спросил он, ткнув в него пальцем.
   Мужчина тряхнул головой. Страха в шустрых черных глазах не было.
   — Сейчас быстро узнаем, — встрял Бейкер, целясь в колено мужчины.
   — Нет, — приказал Кемаль. — Здесь не стрелять.
   Необходима полнейшая твердость. Ни в коем случае нельзя выпускать ситуацию из-под контроля. Нет, когда успех уже в руках.
   Заговорит или нет восточный мужчина, значения не имеет. Скорей всего, японец. Кто ж еще? Рональд Клейтон направлялся туда продавать им волшебную технологию. Разумеется, они заподозрили что-то неладное в катастрофе.
   — Ладно, — сказал Бейкер. — Тогда мы их выведем. — И, скаля зубы, шагнул к пособнику Алисии Клейтон. — Особенно вот этого. По-настоящему красиво умрет.
   Тот всплеснул руками над головой, упал на колени, всхлипнул, повесив голову:
   — Пожалуйста... Прошу вас, не делайте мне больно!
   Кто-то из ребят Бейкера шагнул вперед, занес для пинка ногу.
   — Фу, котяра сопливый!..
   — Стой, Барлоу! — Бейкер схватил его за шкирку, отдернул. — Ему только того и надо, задница! Глазом не успеешь моргнуть, как он тебя кинет и отберет оружие.
   Наемник Алисии Клейтон сразу бросил мольбы и слезы, мигом встав на ноги с кривой ухмылочкой. Отвесил уважительный легкий поклон, доставив Бейкеру немалую радость.
   — Долго мы за тобой гонялись, теперь позабавимся.
   — Не сейчас, Бейкер, — сказал Кемаль. — Возможно, у него есть важная для меня информация.
   — Например? Кстати, что это тут такое?
   Кемаль вопрос проигнорировал. Чем меньше Бейкер знает, тем лучше.
   — Разоружите их и стерегите. После окончания нашей беседы можете делать с ним все, что угодно.
   Нельзя посвящать в дело Бейкера. По дороге через холмы он с двумя своими оставшимися пособниками толковал лишь о том, что сделает с убийцей других наемников. Но Кемалю еще предстоит убедиться, что перед ним сейчас полная и единственная установка, что другого излучателя не существует. Надо узнать у женщины Клейтон и ее соратника, как они его отыскали, не знают ли о других.
   А потом...
   А потом все умрут.
   Подобная мысль Кемалю удовольствия не доставляла. Фактически он боялся этого момента. Знал про бомбу на борту самолета, выполнявшего рейс 27, но сама идея ему не принадлежала. Его угнетала мысль о множестве невинных жертв ради уничтожения одного человека, хотя он признавал абсолютную необходимость воспрепятствовать приезду в Японию Рональда Клейтона. В конце концов, что означают двести сорок семь жизней по сравнению с благоденствием арабского мира? Сравнительно небольшая потеря ради великой цели. Разве в истории сплошь и рядом не встречаются такие примеры?
   Однако те безликие жертвы погибли где-то далеко, посредством безликого взрыва. Сейчас будет иначе. У жертв есть имена, лица, в которые будут смотреть убийцы, наблюдать за их смертью. По его приказанию.
   С другой стороны, ему тоже приказывают, отдавая безусловно мудрые неукоснительные распоряжения. Никто, кроме Исвид Нахр, не должен знать о технологии.
   Он проследил, как Барлоу навел смертоносный прицел на голову восточного мужчины, другой наемник Бейкера, по имени Кенни, выхватил у него лампу, вытащил два пистолета. Та же процедура повторилась с помощником Алисии Клейтон, как ни странно безоружным. Потом Бейкер отогнал их вместе с женщиной Клейтон в сторону, пропустив к стеллажам Томаса Клейтона.
   Наконец-то сделал полезное дело. Пожалуй, несмотря на все промахи, в конце концов справился с тем, для чего его наняли. Сунул в женскую сумку маленький датчик, который позволил им ехать за ними на расстоянии многих миль. Хотя он не дождется солидного гонорара и желанной необременительной пожизненной службы.
   Бейкер со своими наемниками уничтожит трех человек, похоронит подальше отсюда. Вскоре, может быть, даже завтра, Исвид Нахр расплатится с Бейкером той же монетой.
   Предположительно Томаса Клейтона постигнет та же судьба.
   Никаких концов не останется.
   — Все тут, — объявил Томас Клейтон, поднимая глаза от содержимого ящика шкафа. — Все, что вам надо знать об излучателе. Он работает на солнечной энергии. Вы мне очень многим обязаны. По-моему, я продешевил, заключив с вами сделку.
   — Повезет тебе, если хоть грош получишь, — заметила его сестра.
   Томас поднял брови, взглянул на нее и насмешливо протянул:
   — Неужели?
   — Как только выйдешь в дверь, из помощника превратишься в обузу, — предупредила она. — Ты им больше не нужен. От тебя избавятся заодно с нами.
   — Нет, — пробормотал он, оглядываясь на Кемаля. — Мы же договорились, правда, Кемаль?
   Кемаль отвел глаза, изо всех сил стараясь ничего не выдать. Считал Томаса Клейтона жалкой личностью, но сейчас не хотел с ним возиться. Пусть Исвид Нахр занимается.
   — Конечно. И мы держим слово.
   Но должно быть, какой-то намек на возможное будущее промелькнул в его взгляде. Лицо Томаса отвердело.
   — Этого я и боялся.
   С такими словами он выхватил пистолет из кармана, навел на Кемаля.

6

   Томми, мальчик, думал Джек, глядя на пистолетик 32-го калибра, первоклассный ты сукин сын, но я тебя люблю.
   В тот момент все — Алисия, Кемаль, Бейкер со своими ребятами — смотрели на Томаса.
   Почти все...
   Джек бросил взгляд на Ёсио, а тот на Джека. Судя по быстро дрогнувшей брови, Ёсио тоже понял: возможно, это шанс... последний, единственный.
   — Томас, не надо, — проговорил Кемаль.
   — Угу, — подхватил Бейкер. — Убери, пока сам не поранился... или кто-нибудь тебя не поранил.
   Из разговоров захватчиков Джек усвоил, что на Бейкера работают рыжий Кенни и темноволосый Барлоу с крупным носом.
   — Нет. — Голос Томаса дрожал точно так же, как дуло пистолетика 32-го калибра, по-прежнему, впрочем, нацеленного на Кемаля, который стоял всего футах в пяти. По мнению Джека, даже Томас едва ли промажет на таком расстоянии. — По-моему, очень даже надо. Я догадывался, что меня ждет скорый конец, как только мы найдем излучатель. Но ничего у вас не получится.
   Джек передвинул левую ногу на несколько дюймов к двери. Потом, притворившись, будто просто переминается с ноги на ногу, ушел влево, подтянув правую ногу. Утром перед отъездом сунул под переднее сиденье «тауруса» 9-миллиметровый «Токарев». Если удастся живым выскочить в дверь, есть шанс добыть его из машины. Потом пойдет совсем другая игра в мячик.
   — Не делайте глупостей, Томас, — попросил Кемаль, поднимая руки ладонями наружу, словно в молитве. — Ни у кого мысли не было. Вам заплатят обещанное.
   Снова левую ногу вперед... с ноги на ногу...
   — Черта с два. Изобретение мое, не ваше. Мое. Я его заслужил. Поэтому буду диктовать условия.
   — Мы уже обсудили условия, — заметил Кемаль.
   — Теперь снова обсудим. Я веду игру на своем поле. Сначала... — Томас облизнул пересохшие губы, — сначала оружие на пол.
   Еще одно движение... Джек приблизился к двери... еще чуть-чуть, и можно рискнуть на рывок. Уловил еле заметный кивок Ёсио, который как бы говорил: дай знак, чтоб я за тобой успел.
   — Забудь! — рявкнул Бейкер с отвращением, словно слова Томаса дурно пахли. Напрягся, приготовился к броску, наставив на него автомат.
   Томас шагнул к Кемалю:
   — Или я мигом прострелю твою чековую книжку.
   — И как думаешь, что с тобой после этого будет?
   Джеку вдруг показалось, что Бейкер собирается взять на себя руководство. Может быть, он не знает, в чем дело, однако наверняка догадывается, что громоздкий агрегат представляет для кого-то чертовскую ценность.
   — Скажи им, — велел Томас Кемалю. — Ты им платишь. Скажи, пускай сложат оружие и сами лягут на пол.
   Кемаль оглянулся на Бейкера:
   — Лучше, пожалуй...
   — Пошел в задницу, — буркнул Бейкер и выстрелил в Томаса.
   Громкий оружейный хлопок послужил как бы стартовым выстрелом, при котором Джек вылетел пулей. В броске заметил красные брызги из выходного отверстия в черепе Томаса, услыхал крик Алисии, потом другой выстрел — вдвое тише, чем у Бейкера, — из пистолета Томаса, увидел, как охнул, схватился за живот Кемаль, как Томас с арабом почти одновременно упали.
   Джек бросился сзади на Кенни, перехватил «тек-9», прежде чем тот успел развернуться. Штурмовой автомат выпустил в потолок очередь, пока он старался его вырвать, но наемник — хороший солдат — накрутил на плечо лямку, не выпуская оружия. Пришлось сбить его с ног ударом в лицо локтем.
   Дальше Джек выскочил в дверь, резко прыгнул влево, покатился вниз по склону к деревьям. Тропка к «таурусу» шла справа через поляну, но на открытом пространстве станешь очень легкой мишенью. Лесок на склоне неподалеку послужит прикрытием на пути к автомобилю.
   Тучи над головой сгустились, небо потемнело. Вспомнилось, что сегодня один из самых коротких дней в году. Свет быстро меркнет. Ну и хорошо.
   Позади снова посыпались выстрелы, снова послышались крики Алисии. Рискнув глянуть через плечо, он увидел Ёсио, который стремительно вырвался из дверей и изо всех сил побежал, разворачиваясь, в его сторону, с бешеной энергией работая руками и ногами, как поршнями. Судя по пустым рукам, оружием завладеть ему тоже не повезло.
   Добежав до леска, Джек замедлил бег в кустах и ветвях. Наткнулся на шестидюймовый дубовый ствол, загородивший его от хижины, остановился. Пригнулся в кустах, оглянулся назад. Ёсио почти скатился по склону к деревьям — шустрый малый, — когда в дверях возник наемник по имени Барлоу и начал стрелять.
   — Давай, — шептал он, глядя на петлявшего туда-сюда Ёсио. — Давай же!
   Тут японец испустил короткий пронзительный крик, упал, схватившись за бедро, однако все равно полз к леску. Бейкер с Кенни появились рядом с Барлоу, который прицелился, выстрелил в спину Ёсио и пригвоздил к земле.
   Бейкер отдал какие-то распоряжения, Барлоу с Кенни разошлись в разные стороны, один налево, другой направо.
   Неплохо, признал Джек. Опытные ребята. Кенни отрезает ему путь к машине, Барлоу сзади заходит.
   Припав к земле, он наблюдал за Бейкером, стоявшим над Ёсио. Видел, как тот что-то сказал лежавшему, наклонился, опустил дуло к затылку.
   Джек сдержался, не крикнул, не прыгнул — слишком далеко, ничем нельзя помочь. 9-миллиметровый «тек» выстрелил, тело Ёсио дернулось, дрогнуло, замерло.
   Он закрыл глаза, сглотнул ком, глубоко вдохнул и открыл. Тело лежало лицом вниз там, где упало, а Бейкер шагал назад к хижине, словно садовник, который только что выполол с корнем вредный сорняк и бросил на лужайке.
   Ёсио как бы понравился Джеку, хотя они только раз поговорили в машине. Однако оба, по его мнению, ощутили некое родство душ. С другой стороны, Ёсио вовсе не был невинным сторонним наблюдателем. Сам признался, что киллер. И хорошо понимал, что рискует.