Винченци Пенни. Жестокий роман. Книга 2

   Подумав, Пирс согласился. Это действительно будет хорошо, подумал он.
 
   Хлоя вернулась домой из больницы на третий день после отъезда Пирса. Все это время она провела с Недом, по сейчас ему стало лучше. Вскоре позвонил Пирс и весело рассказал ей, как они с Пандорой отдыхают, купаются и наслаждаются экзотическими пейзажами.
   Не успела Хлоя положить трубку, как позвонил мистер Льюис, один из служащих банка.
   — Я бы хотел поговорить с мистером Виндзором.
   — Его сейчас нет, мистер Льюис. Он отдыхает.
   — Очень жаль. В таком случае…
   — Мистер Льюис, если у вас какие-то проблемы, вы можете сообщить о них мне.
   — Нет, вероятно, лучше подождать. Дело в том, что мне предъявили чек, выписанный на скачках.
   — Да, — подтвердила Хлоя. — Муж недавно купил новую лошадь. А что случилось?
   — Боюсь, миссис Виндзор, что не смогу оплатить его. Во всяком случае, пока не получу деньги или заверение в том, что они будут внесены в ближайшее время.
   — Что? Мистер Льюис, простите, но я не поняла вас.
   — Видите ли, на счету мистера Виндзора уже давно ничего нет. Причем он задолжал нам довольно солидную сумму. Я всегда шел навстречу мистеру Виндзору, поскольку он самый знаменитый клиент нашего банка. но сейчас уже не имею па это права. Извините, миссис Виндзор, кажется, вы ничего не знали.
   — Да, это так. Сколько же мы должны вам, мистер Льюис?
   — Десять тысяч фунтов. Это на текущем счете. А еще немного — по кредитам.
   — Сколько?
   — Десять тысяч, миссис Виндзор.
   Хлое казалось, будто ее ударили обухом по голове.
   Она прислонилась к стене.
   — Мистер Льюис, этого не может быть. Здесь какая-то ошибка. Я немедленно свяжусь с мужем, а потом позвоню вам. Спасибо, мистер Льюис.
   Покрывшись холодным потом, она положила трубку.
 
   Узнав обо всем. Пирс не слишком удивился.
   — Ничего, дорогая, — спокойно сказал он. — Из Штатов скоро поступит большая сумма. Думаю, первые платежи придут на днях. Если нет, позвони, пожалуйста, Джиму Прендсргасту и попроси его ускорить это.
   Джим Прендергаст, личный бухгалтер Пирса, подтвердил, что сегодня утром из Штатов пришел чек на двадцать тысяч долларов, и пообещал немедленно переправить его в банк.
   — Спасибо, миссис Виндзор, — обрадовался Льюис. — Извините, что побеспокоил вас, но вы должны меня понять.
   — Да, да, я все прекрасно понимаю, мистер Льюис.
   — И еще одно.
   — Да?
   — Вам, надеюсь, известно, что мистер Виндзор ежемесячно выписывает чек в долларах па имя какой-то компании в Санта-Барбаре, штат Калифорния.
   — Что? Ax да, конечно. Оплатите его.
   — Но это очень большая сумма.
   Черт возьми, подумала Хлоя, когда же Пирс перестанет делать пожертвования, которые выходят за рамки его финансовых возможностей?
   — Вообще-то я не совсем в курсе…
   — В таком случае я лучше подожду.
   — Мистер Льюис, мужа нет дома. К тому же он неважно себя чувствует. Он поручил мне вести все его дела. Это чек на сто долларов? — спросила она наугад.
   — Нет, миссис Виндзор.
   — Сколько же?
   — Миссис Виндзор, мне кажется…
   — Послушайте, я имею доступ ко всем счетам мужа, мистер Льюис. У нас нет тайн друг от друга.
   — Да, да, понимаю. Речь идет о довольно большой сумме. Примерно тысяча долларов каждый месяц.
   — Ай да, конечно! — Хлоя сделала вид, будто все вспомнила. — Ну что ж, мистер Льюис, полагаю, следует оплатить этот чек. Кстати, как называется эта компания?
   — Звери, миссис Виндзор.
   — А, Звери, помню. Правильно, мистер Льюис, мистер Зверн из Санта-Барбары. Оплатите этот чек.
   — Благодарю вас, миссис Виндзор.
 
   С того момента как Магнус уехал с Розой на мотоцикле, Флер чувствовала себя ужасно. Они вернулись несколько часов спустя — веселые, довольные, возбужденные. Увидев сидящую возле бассейна Флер, Роза пригласила ее поужинать с ними.
   — Нет, спасибо, мне что-то не по себе. — Вскоре Флер увидела, как Роза и Магнус исчезли за дверью.
   Появившись, Магнус сообщил Флер, что собирается поехать в гостиницу переодеться, и пригласил ее в ресторан.
   — Нет, нет, я плохо себя чувствую, а к тому же завтра я вылетаю в Нью-Йорк. Недавно сюда звонил мой шеф и просил меня вернуться.
   — Ну что ж, — Магнус усмехнулся, — раз нужно, так нужно.
   — Желаю приятного ужина, Магнус. Роза очень хороша, верно?
   — Да, очень, — ответил он, пристально глядя на Флер. — Правда, кое в чем она разочаровала меня, но во всем остальном Роза великолепна.
   — Магнус…
   — Да, Флер?
   — Я… Да нет, ничего. Не важно.
   — Послушайте, — сказал он, — прежде чем вылететь в Англию, я заскочу в Нью-Йорк, Там и поговорим, хорошо?
   — Когда это будет?
   — Не знаю. Вероятно, через несколько дней.
   — Вы всегда так легко сходитесь с теми, у кого берете интервью?
   — Нет, крайне редко, — серьезно ответил Магнус. — Обычно я не приношу таких жертв.
 
   Рано утром Флер заказала билет в Нью-Йорк. Ее настроение ничуть не улучшилось. Напротив, она поняла, что навсегда потеряла Розу, а от разгадки тайны отца была сейчас гораздо дальше, чем прежде.
 
   Вернувшись домой, Флер включила автоответчик, но никаких сообщений там не было. Как говаривал Мик Димаггио, все еще пребывали в состоянии послерождественской комы. Господи, как же она соскучилась по Мику!
   Быстро переодевшись. Флер пошла прогуляться в Центральный парк, надеясь избавиться от гнетущих мыслей. Но это ей не помогло. Вернувшись вечером, домой, она приняла снотворное, но так и не смогла уснуть.
   На работу Флер приехала в семь утра, когда там никого еще не было. Она просмотрела почту, разобрала бумаги, навела порядок в ящиках стола. Что же случилось, подумала Флер. Раньше она работала целыми сутками, а теперь ей все опостылело. Неужели она превращается в посредственность? Флер всегда презирала посредственных людей. Лучше быть отличной секретаршей, чем посредственной актрисой, танцовщицей или манекенщицей.
   Размышляя об этом, она подумала об отце. Все упорно твердили, что он был посредственным актером. Так считала даже Роза. Черт возьми, ведь Магнус напишет это в своей проклятой книге! Зря она с ним связалась.
   Не следовало этого делать. Но теперь ничего не изменишь. Надо выпить кофе и приниматься за работу.
   Флер направилась по коридору на кухню. Проходя мимо художественной студии, она услышала, что Рубен разговаривает по телефону. Флер хотела было зайти к нему, как вдруг он назвал ее имя.
   — Флер в Лос-Анджелесе, Пеппи. Что? Не знаю.
   Да, меня это тоже беспокоит. Она почему-то отдалилась от меня в последнее время. Я уже спрашивал ее.
   Нет. О'кей. Возможно, нет, мы не будем обсуждать этот вопрос. Не знаю почему. Да, меня это тревожит.
   Нет, ничего не могу изменить. Пока, Пеппи. Увидимся вечером.
   У Флер что-то заныло внутри. Почему она так глупо вела себя с ним? Ведь это единственный человек, который по-настоящему любит ее. Если она не изменит отношение к нему, то навсегда потеряет его. Вернувшись в свой кабинет. Флер попыталась заняться делами, но мысли о Рубене не оставляли ее. Тогда она набрала его номер.
   — Рубен? Это флер. Я вернулась. Да, здесь, в офисе. Я могу заскочить к тебе? Лос-Анджелес? Все нормально. Ничего особенного. Я потом расскажу тебе, Рубен. Во время нашей последней встречи ты что-то сказал насчет марта. Не объяснишь ли мне, что ты задумал?
   Через час сияющий Сол Мортон торжественно объявил сотрудникам о том, что Флер Фитцпатрик и Рубен Блейк решили пожениться и двадцать четвертого июня приглашают всех на свадьбу. Открыв бутылку шампанского, он добавил, что будет посаженым отцом невесты и готов закатить такую свадьбу, о которой долго будут помнить на Парк-авеню.
   Рубен отказался провести ночь у Флер, поскольку уже договорился пойти с Пеппи и ее мужем на концерт.
 
   Флер с трудом добралась домой в тот вечер. Голова раскалывалась, а в душе поселилась тревога. Что же она натворила и зачем? Ничего, успокаивала она себя, все образуется. Надо думать только о том, что ей крупно повезло.
   Флер выпила бутылку минеральной воды, села на диван и уставилась в окно. Господи, ну почему из головы не выходит этот проклятый Магнус Филипс, который укатил на мотоцикле с Розой Шаром?
 
   Она была уже в постели, когда зазвонил телефон.
   — Флер, это Магнус. Я в Нью-Йорке. Помните, я обещал позвонить вам?
   — Нет, не помню.
   — Вы в порядке. Флер? — озабоченно спросил он. — У вас какой-то странный голос.
   — Все нормально. Даже лучше, чем обычно.
   — Флер, еще не поздно. Мы можем встретиться?
   Вы не очень заняты?
   — У меня много работы.
   — Флер, с вами действительно все в порядке?
   Флер внезапно разрыдалась и бросила трубку.
 
   Через полчаса снова зазвонил телефон. Флер обругала Магнуса самыми грубыми словами, на какие была способна.
   — Нет-нет, так не пойдет, — спокойно заметил он. — Я должен вас повидать. К тому же у меня для вас подарок.
   — Мне не нужны ваши подарки.
   — Но этот вам понравится.
   Флер тяжело вздохнула, согласилась открыть ему дверь и быстро натянула джинсы.
   — Хотите выпить?
   — Я хочу только одного…
   — Знаю, поджаренного хлеба с апельсиновым джемом. Сейчас сделаю. А кофе?
   — С удовольствием. Значит, ваша домоправительница успела запастись моим любимым джемом?
   — Да. Я тоже попробовала этот джем. Он ужасен.
   — У вас очень усталый вид.
   — Я очень рано встала сегодня.
   — По-прежнему страдаете от бессонницы?
   — Нет, — солгала Флер, — но я действительно неважно себя чувствую. Как провели время?
   — Еще немного потолковал с вашей подругой мисс Шарон.
   — Моей подругой! По-моему, она стала вашей подругой, — заметила Флер.
   — Кажется, это не слишком радует вас.
   — А как, собственно, я должна выражать радость?
   Поздравлять? Посылать цветы? — Флер почувствовала, что вот-вот снова разревется. — Черт побери, Магнус.
   Лучше бы вам оставить меня в покое.
   Магнус поднялся и вышел из кухни в гостиную. Там он уселся на диван.
   — Садитесь и расскажите мне, что случилось.
   — Ничего.
   — Но что-то все же произошло. Рассказывайте. Вы же знаете, что я хорошо умею слушать.
   — Я это заметила.
   — Флер, это моя профессиональная особенность.
   — Неужели? А кататься на мотоцикле с Розой Шарон, прижимаясь к ее заднице и расточая ей комплименты, — тоже профессиональная особенность?
   — Да, и это тоже. Посмотрите, что я привез. Это от Розы.
   — От Розы?
   — Да, она очень любит вас и просила меня передать вот это.
   Флер развернула небольшой пакет и увидела фотографию в рамке: она сидела с отцом на берегу океана, обнимала его и радостно улыбалась. Ей тогда было лет девять-десять, не больше.
   — Как мило! — воскликнула она. — Я помню: этот снимок сделан в день рождения отца. Мы тогда прекрасно провели время, взяли с собой бабушку, и она устроила нам пикник, приготовив много вкусных вещей. А потом мы пели песни и поздравляли его. Отец построил на песке чудесный замок и сказал: «Придет день, Флер, когда мы все будем жить в таком замке». А вечером мы поехали на Кони-Айленд.
   Магнус задумчиво посмотрел на Флер.
   — Взгляните сюда. — Он вынул фотографию из рамки и повернул обратной стороной. Там было написано:
   «Флер девять лет. Единственная безграничная любовь моей жизни. Брендон».
   — Боже! — воскликнула Флер, вытирая глаза. Она долго смотрела на фотографию, не в силах произнести ни слова.
   — Простите, — проговорил Магнус. — Мне очень жаль, Флер. — Он нежно обнял се, и Флер вдруг почувствовала, что ей стало легче. Даже боль в сердце прошла.
   — Роза сделала мне чудесный подарок, — сказала она наконец. — Как мило с ее стороны.
   — Да, она очень огорчилась, что вы так внезапно уехали.
   — Надеюсь, вы утешили ее?
   — Пытался, хотя и не так, как вы думаете. Признаться, она совсем не в моем вкусе.
   — А кто же в вашем вкусе? — спросила Флер, кокетливо поправляя волосы. — По-моему, вы слишком привередливы.
   — Уж это точно. — Магнус взял руку Флер, поднес к губам и поцеловал.
   Флер замерла. Он теснее придвинулся к Флер и поцеловал ее в губы — нежно, осторожно и страстно. Флер закрыла глаза, поняв, что не в силах сдерживать себя.
   Так прошло несколько минут. Вдруг Магнус отпрянул и с ужасом посмотрел на нее;
   — Боже мой, что я делаю! Мне лучше уйти.
   — Пожалуй, да, — совсем не желая этого, сказала Флер и последовала за ним к двери, с трудом передвигая ноги.
   Он решительно открыл дверь и вышел.

Глава 33

Январь — февраль, 1972

   Очнувшись, Хлоя решила, что умерла, и обрадовалась этому. Потом вдруг осознала, что находится в больнице, а рядом с ней сидит Джо и озабоченно смотрит на нее.
   Джо протянул ей стакан воды. Сделав несколько глотков, Хлоя откинулась на подушку.
   — Где я? — тихо спросила она.
   — В лондонской клинике. Мне разрешили зайти к тебе только на минуту. Пирс уже все знает и едет сюда.
   Думаю, он будет здесь через несколько часов. Как ты себя чувствуешь?
   — Ужасно! — Хлоя вдруг вспомнила все, что с ней произошло. У нес па глазах выступили слезы.
   — Хлоя, дорогая, не плачь, пожалуйста! Это не поможет. Постарайся успокоиться. Может, все еще образуется.
   — Что?
   — Я говорю о ребенке. Есть надежда, что они его спасут.
   — О Господи! — Хлоя снова заплакала.
   Джо сел на край кровати и взял ее за руку.
   — Хлоя, милая, не плачь, а то придет сестра и отправит меня домой.
   — О, Джо, если бы только ты знал!.. Как же мне не плакать? У меня сердце разрывается. Бедный Джо, ты всегда со мной в трудные минуты.
   — Может, позвать сестру?
   — Нет, Джо, не надо… Хотя.., да, Джо, пожалуйста.
   Джо позвонил, и через несколько секунд в палату вошел врач. Он осмотрел Хлою, сделал укол и сказал, что пришлет медсестру, которая будет дежурить возле нее.
   — Я потеряю ребенка?
   — Не знаю. Мы сделаем все возможное, но поручиться не могу. Мне очень жаль, миссис Виндзор.
   — А мистер Симмондз приедет? — спросила Хлоя и снова заплакала. Что может сделать мистер Симмондз?
   Абсолютно ничего.
   — Миссис Виндзор, он уехал, но не волнуйтесь.
   Через несколько часов здесь будет ваш муж.
   — Боже! — воскликнула Хлоя, представив себе лицо Пирса. — Не говорите ему, пожалуйста! Не говорите!
   — Хорошо, миссис Виндзор, если вы не хотите, мы не скажем ему.
   — Да, да, ни в коем случае. Он не должен знать об этом. Он… О Господи… — Она снова почувствовала острую боль.
   — Попытайтесь успокоиться и отдохнуть. Хотя бы ради ребенка.
   Хлоя закрыла глаза, стараясь ни о чем не думать.
   Но неотвязные мысли преследовали ее. Что же случилось вчера? Или это было позавчера?
   Она вспомнила, что долго сидела у телефона, пока международная справочная служба выясняла номер мистера Зверна в Санта-Барбаре.
   — Может быть, Б. Звери, мадам?
   — Нет, его зовут Джерард Зверн.
   — Такого у нас нет, мадам. Есть только Б. Зверн.
   Так называется магазин на улице Салинас. А еще есть Стэнли Эверни. Я могу дать вам их номера, если хотите.
   — Нет, спасибо, не надо. Это не тот, кого я разыскиваю.
   Она положила трубку и вытерла слезы.
   Боже, думала она, что это за человек? Почему его нет в справочной книге? И почему Пирс высылает ему каждый месяц тысячу долларов? А может, он не один?
   Может, их несколько? Что их связывает? Что, если позвонить Пирсу и спросить? Нет. Он все равно ничего не скажет.
   Вдруг Хлоя вспомнила про запертый ящик стола. А вдруг она найдет разгадку там? Хлоя пошла в кабинет Пирса и попыталась открыть злосчастный ящик, но у нее ничего не получилось.
   И тут ее осенило, что можно вызвать слесаря.
   Слесарь, мистер Адаме, прибыл через двадцать минут.
   — Мистер Адаме, — обрадовалась она. — Мне нужно открыть этот ящик. Там мой паспорт, а я должна срочно вылететь на Ямайку, где отдыхает мой муж…
   — С замком придется повозиться. Двойной запор.
   Но ничего, я и не с такими справлялся.
   В замке что-то громко щелкнуло.
   — Ну вот, мадам, все в порядке.
   Когда слесарь ушел, Хлоя вздохнула, подошла к столу и открыла нижний ящик.
 
   В нем был беспорядок, характерный для Пирса. Она нашла там письма его матери, Монтегю, старые армейские бумаги, фотографии Пандоры и множество вырезок из газет и журналов с хвалебными отзывами о нем.
   Черт возьми, подумала Хлоя, но здесь же нет ничего такого, из-за чего стоило запирать этот дурацкий ящик! Она села на стул и стала перебирать бумаги.
   Вдруг на самом дне Хлоя увидела большой коричневый конверт и с замиранием сердца открыла его. Там были копии банковских счетов, начиная с 1957 года.
   Сначала на них значилась сумма в двести пятьдесят долларов, но она возрастала с каждым годом, пока наконец не достигла тысячи долларов ежемесячно. Хлоя прочитала адрес. Деньги направлялись в банк Плайя дель Рей, а потом в Санта-Барбару. Просмотрев все чеки, Хлоя заметила, что в отдельные периоды сумма увеличивалась в несколько раз. Так, один из чеков 1964 года был выписан на сумму в двадцать тысяч долларов.
   Это могло означать только одно — Джерард Звери постоянно шантажировал Пирса. Но почему?
   Взглянув на часы, Хлоя обомлела. Господи, она так давно ушла из больницы от Неда! Как же она забыла о нем? Быстро сложив бумаги, Хлоя закрыла ящик, написала записку Розмари, спустилась вниз и села в автомобиль.
   На полпути к больнице она внезапно все осознала.
   Слезы лились из ее глаз. Ей было плохо, ужасно плохо.
   Охваченная паническим страхом, она понимала, что должна немедленно остановить машину и успокоиться, но не сделала этого. Мысль, что маленький Нед ждет ее, не давала Хлое покоя. Вдруг она вспомнила про Людовика. Да, только он может помочь ей, посоветовать, что делать дальше. Нужно срочно поговорить с ним.
   Заметив на перекрестке телефон-автомат, Хлоя резко свернула к нему. В тот же миг она услышала пронзительный визг тормозов, автомобильный сигнал, шум и крики. Последнее, что она помнила, были скрежет металла и сильный удар. Потом Хлоя потеряла сознание и, только очнувшись в больнице, поняла, что нарушила правила уличного движения и попала в аварию.
 
   К счастью, от этого не пострадал никто, кроме нее самой. Правда, три другие машины были серьезно повреждены, у Хлои оказалась сломана рука, до кости разбито колено, а все тело в синяках и ссадинах. Но хуже всего было то, что она могла потерять ребенка.
   Хлоя психологически подготовилась к этому, но все же, услышав от доктора, что спасти ребенка не удалось, она отвернулась к стене и горько заплакала. Ведь это был ребенок Людовика, и она хотела сохранить его!
 
   — Очень жаль, — сказал доктор, — но ваша жена потеряла ребенка. Слишком большая потеря крови и пережитый шок. В остальном — ничего страшного.
   Повреждения не очень серьезные, рука заживет, а рана на колене хорошо обработана. Все будет в порядке. Она молодая и сильная женщина.
   Бледный как мел Пирс непонимающе смотрел на врача.
   — Я могу повидаться с женой? — наконец спросил он.
   — Да, но недолго. Она еще очень слаба. Пожалуйста, ни о чем не спрашивайте ее и ни в чем не упрекайте. Помните, что у нее шок.
   — Я не собираюсь ни о чем ее спрашивать. Я просто хочу посмотреть на нее.
   — Хорошо. Следуйте за мной.
 
   Хлоя еще не совсем пришла в сознание. Иногда она открывала глаза и пыталась вспомнить подробности происшедшего, но потом снова погружалась в сон. Проблески сознания пугали ее: трудно было вспоминать об этом кошмаре. Больше всего она боялась, что Пирс узнает про ее беременность. Он же сразу догадается, что ребенок не его! А вернувшись домой, увидит, что ящик стола взломан. О Господи, какой ужас! А Людовик? Да он же с ума сойдет, узнав, что в автокатастрофе она потеряла его ребенка. Ведь Людовик так мечтал о детях!
   И как ее угораздило попасть в эту катастрофу? Как теперь выбраться из всего этого?
 
   — Хлоя, дорогая, — тихо сказал Пирс, склонившись над ней.
   Она протянула ему руку:
   — Пирс, прости, что испортила тебе отдых. Ну, как ты?
   — Все было прекрасно. А как ты себя чувствуешь?
   — Ужасно, Пирс. Все болит. Я ударилась головой. разбила колено, сломала руку. — Она закрыла глаза, пытаясь собраться с силами.
   Пирс молча смотрел на нее.
   — Все будет хорошо, Хлоя. Я все знаю. Мне рассказали про ребенка.
   Хлоя метнула на мужа быстрый взгляд, но не заметила ни малейших признаков гнева. Она немного успокоилась.
   — Пирс, объясни мне, кто такой Джерард Зверн. — Она увидела, что он замер от страха и еще больше побледнел.
   Но тут вошла медсестра и попросила Пирса удалиться. Он поцеловал Хлою:
   — Поспи немного и успокойся. Все уладится.
   — Пирс, это Людовик. Слава Богу, ты вернулся! Я очень волнуюсь за Хлою и даже звонил в больницу, но мне ничего не говорят. Как она себя чувствует?
   — Неважно. Надеюсь, со временем все образуется, но она получила много травм, пережила шок и.., у нее выкидыш.
   — Выкидыш?
   — Да, к несчастью. Надеюсь забрать ее через пару дней; тогда она будет рада видеть тебя.
   — Хорошо. Я позвоню.
   Людовик попросил секретаршу ни с кем его не соединять, опустил голову на руки и заплакал.
 
   Магнус Филипс испытывал странное ощущение.
   Книга «Показной блеск» была почти готова, но его не покидало чувство, будто он преодолевает сопротивление материала, пытаясь дописать последние главы. Ричард Боуман проявлял нетерпение и даже пригласил Магнуса поужинать в ресторане отеля «Стаффорд», где познакомил его с планами издания книги и организации широкой рекламной кампании.
   — Думаю, следует развесить плакаты по всей стране, поместить рекламу в самых популярных журналах и также дать ее по радио. Надеюсь, это привлечет миллионы читателей.
   — Неплохо, — отозвался Магнус.
   — Полагаю, книга готова?
   — Почти.
   Едва открыв дверь, Магнус почувствовал: в доме что-то неладно. Было холодно, хотя он не выключал центральное отопление. Дверь па кухню оказалась закрытой, чего Магнус никогда не делал. Радио было выключено.
   Он заглянул па кухню. Там царил хаос, перевернутые ящики лежали на полу. Магнус быстро направился в комнату и застыл на пороге: повсюду валялись вещи, бумаги, рваные магнитофонные ленты. Другие комнаты выглядели как после погрома. Магнус вернулся в кабинет и позвонил в полицию.
 
   — Вы что-то чересчур спокойны, сэр, — заметил сержант, вручая на подпись Магнусу протокол осмотра.
   — А я и в самом деле спокоен, — ответил Магнус. — У меня не взяли самое главное, а все остальное — пустяки.
   — Неужели, сэр? Что же у вас самое цепное?
   — То, над чем я работал долгое время.
   — Что-то очень важное?
   — Да.
   — Полагаю, сэр, что это имеет ценность только для вас, а не для грабителей.
   — Вы совершенно правы, сержант.
   — Где же это было, сэр?
   Магнус улыбнулся;
   — Я носил это с тобой. Я всегда беру этот портфель, уходя из дома.
   — Весьма разумно, сэр.
 
   — Пирс, — тихо сказала Хлоя, — нам нужно поговорить.
   — Извини, дорогая, я сейчас очень спешу. Поговорим вечером. Кстати, сегодня я тоже приду поздно.
   Слишком много работы. Пока, Хлоя!
   Поцеловав жену, он быстро вышел из комнаты. Хлоя молча смотрела ему вслед. Сколько это еще будет продолжаться?
   Она целую неделю находилась дома, но чувствовала себя отвратительно. Правда, она уже передвигалась, но мрачные предчувствия не покидали ее. Недавно Людовик прислал Хлое письмо, поразившее ее своим сдержанным тоном. Он писал, что не понимает ее поведения, и выражал надежду на то, что скоро все изменится.
   Она сразу же позвонила ему, но секретарша сказала, что мистер Ингрем на конференции, и обещала сообщить ему о звонке. Но Людовик не позвонил. Для Хлои это было непостижимо. Она несколько раз звонила ему домой и оставила на автоответчике просьбу позвонить ей. Но ответа так и не последовало.
   Вскоре она поняла, что есть лишь один способ объяснить ему ситуацию — письмо. Хлоя обо всем откровенно рассказала ему, написала, что по-прежнему любит его и надеется на встречу с ним в ближайшее время. Но Людовик упорно молчал, и Хлоя поняла, что все кончено.
   Между тем Пирс вел себя странно. Он не задавал Хлое никаких вопросов, в том числе и о беременности, ни словом не обмолвился о взломанном ящике стола и вообще делал вид, что ничего не произошло. Рано утром Пирс уходил в театр и оставался там до позднего вечера, а ночью ложился в своей маленькой комнате и даже перестал заходить к жене.
   Однажды Хлоя не выдержала и, усадив Пирса на диван, спросила, кто такой Джерард Звери.
   — Я не хочу говорить об этом, — твердо сказал Пирс, опустив глаза. — Я вообще ни о чем не хочу говорить.
   Это не имеет к тебе никакого отношения.
   — Нет, Пирс, имеет. Я твоя жена.
   — Да. — Он грустно посмотрел на нее. — Я знаю.
   — Значит, это имеет ко мне отношение. Ты высылаешь этому человеку тысячу долларов каждый месяц, причем уже много лет. Пирс, я имею право знать, почему ты это делаешь.
   Он молчал.
   — Пирс, что происходит? Он шантажирует тебя?
   Скажи мне правду.
   Он встал и отвернулся от нес.
   — Хлоя, прости меня, но я не хочу говорить об этом.
   Он не шантажирует меня, и ничего плохого в этом нет.
   Клянусь тебе. Он мой давний друг, и ему нужна помощь, вот и все. Не волнуйся из-за этого. Больше я ничего не могу тебе сказать.
   — Но, Пирс, это же очень большие деньги! Я не понимаю…
   — Хлоя, — разозлился вдруг Пирс, — оставь меня в покое!