Воронкин Игорь. Звездное братство

   – Значит, если Конах появится на поле боя, мы не сможем его поразить?
   – Да! Не сможем!
   – Мне кажется, я его видел…
   – Что?!
   – Я видел Конаха. Или, во всяком случае, то место, где он может появиться.
   – Где?
   – Там холм, за пределами нашего огня. На холме стоит шатер, и около него какие-то люди. Один из них, похоже, Конах.
   – Покажи мне, где.
   – Подойди сюда, с твоего экрана не видно.
   – Ну, смотри у меня! – Джордан поставил управление огнем на автоматический режим, оттер пот со лба и размял руки.
   – Где Конах? – он подошел к Квентину.
   – Смотри сюда. – Принц держал в руках медальон с большим кристаллом.
   – Нашел время заниматься глупостями!
   – Смотри сюда, – повторил Квентин, не сводя глаз с кристалла.
   – Что это?
   – Это Эрлиер, чудесный кристалл, который показывает замечательные картинки. Мне его подарил король Мелар.
   – Ну и что там? – Джордан приблизился, и по его лицу заскользили блики, отбрасываемые гранями кристалла.
   – Видишь?
   Джордан всмотрелся, и ему открылась призрачная картинка.
   На высоком холме стоял шатер, украшенный боевыми знаменами, перед ним стол, и какие-то люди: рыцари в шикарных доспехах и, судя по одежде, жрецы Священного престола.
   Один из них выделялся цветом своей сутаны. Он стоял в горделивой позе: капюшон сутаны был, как всегда, низко надвинут на глаза и скрывал лицо, а в руке этот жрец Священного престола сжимал большой кубок.
   – Он… – вымолвил потрясенный Джордан. – Это Конах!
   – Что будем делать? Он ведь здесь рядом.
   – Отсюда нам его не достать, надо спускаться вниз…
   – А затем пробираться через все поле боя к Конаху? – язвительно уточнил Квентин.
   – Что ты предлагаешь? – резко спросил Джордан.
   – Если мы уничтожим Конаха, то сделаем уже полдела как минимум… – начал было Квентин.
   – Я это и без тебя знаю. Наши излучатели не достают до этого холма.
   – Поэтому надо, чтобы кто-нибудь подобрался к нему с земли.
   – Кто?
   – Не знаю. Надо как-то дать знать нашим, что Конах находится на этом холме.
   – Но как?
   – Может, свяжешься с зеалотами?
   – С ними пропала связь. Боюсь, их уже нет… – покачал головой Джордан.
   – Все равно нам надо подать какой-то знак, как-то засветить этот холм,
   – Квентин ткнул пальцем на экран одного из мониторов, на котором высвечивалась вся прилегающая местность.
   – Засветить, говоришь… – задумчиво проговорил Джордан. – Засветить… А ты думаешь, нас поймут?
   – У нас нет выбора, Джордан. Либо мы постараемся сделать хоть что-то, либо нет, – продолжал поучать его упрямый мальчишка.
   – Хорошо, нам есть, чем засветить Конаха! – какая-то не до конца осознанная мысль придала решимости Джордану. – Мы засветим его так, что он запомнит этот свет надолго! – Джордан бросился к приборной консоли и стал нажимать там какие-то кнопки. – Сейчас мы его засветим! Так, введем координаты… ага, сделано… теперь это… – бормотал он себе под нос, потом оторвался от приборов и произнес:
   – Все готово! Сейчас смотри в свой Эрлиер, что произойдет.
   Мощный луч, превосходящий по своей силе солнце во много раз, ударил по холму, сразу высветив его на фоне яркого солнечного дня.

 

* * *

   Лора встретила рассвет далеко за городом, в степи. Невидимая и незамеченная никем, она миновала боевые порядки ополчения Терраны и ушла дальше в степь. Испытав в полной мере свойства костюма Призрака, она убедилась, что остается невидимой и днем, и ночью. Древнее чувство разведчика, до той поры дремавшее в ней, подсказывало, что она должна выйти в тыл вражеских войск.
   Перед самым рассветом она набрела на небольшую рощу, идеально подходящую для обустройства наблюдательного пункта. Среди пышной южной растительности можно было прекрасно укрыться от наблюдения, как с земли, так и с неба. Но как только она удобно устроилась на ветвях дерева, сон сразу же сморил ее.
   Проснулась она резко, как от толчка, и увидела, что все небо над степью покрыто кожаными оболочками командоров.
   «Началось!» – поняла Лора. Командоры приземлялись недалеко от рощи, и она видела, как из них выползают неповоротливые туши ультралисков, выбегают зерлинги и, скребя чешуей о землю, выбираются гидралиски. Затем все эти существа, строго следуя воле незримого командира, выстраивались в боевые порядки и выдвигались на рубеж атаки.
   Совсем близко от Лоры, злобно шипя, прополз отряд гидралисков. Низко пригнувшись, они волочили по земле чешуйчатые хвосты и быстро перебирали двумя парами ног. В боевом положении эти существа, опираясь на массивный раздвоенный хвост, вздымались на дыбы и сражались костяными саблями верхних конечностей. За ними пробежало несколько отрядов паучков-зерлингов по тридцать особей в каждом.
   Вся эта живая масса выстраивалась и изготавливалась, чтобы смертельным валом накатиться на укрепления Терраны.
   Лора рискнула, просто не могла ни рискнуть, и несколько раз испытала свое новое оружие.
   Взрывами гранат зерлингов и гидралисков разрывало на части, и Лора расстреляла больше половины своего боезапаса, уложив свыше двадцати тварей. Озираясь в поисках незримой опасности, порождения Зерга застывали над трупами своих сородичей, но затем, подхлестнутые мысленным приказом, снова бросались в бой.
   «Вот бы такое оружие нашим воинам, – думала Лора. – Тогда бы все пошло по-другому».
   Картина боя ее не радовала: ультралиски прорвали оборонительные заграждения, и в прорыв хлынули гидралиски и зерлинги. Чудовищным живым потоком захлестнули они позиции людей, и в какой-то момент ополченцы Терраны не выдержали, дрогнули и побежали.
   Сражение откатывалось все дальше, и Конах ввел в бой гоблинов и людей. Лора видела, как гоблины шли по трупам, которыми была усеяна вся степь и поля у городских окраин, и добивали раненых. Жестокие уроды, вооруженные суковатыми дубинами и палицами, они не слышали криков о пощаде и все опускали и опускали свои дубины и палицы на головы раненых бойцов.
   Напоследок в бой вступили отборные человеческие части Священного престола. Но на поле боя уже не было никого, кто бы мог оказать им сопротивление. Лора поняла: сражение проиграно, и все усилия Посвященных оказались напрасны. Небесный Огонь не помог людям, и Конах оказался сильнее.
   Было больно и обидно. Лора вышла из своего укрытия. Она бы, наверное, расплакалась, если бы не выплакала все слезы накануне. Сражение переместилось к городу, и перед ней расстилалась равнина, сплошь усеянная трупами. Запах гари, горелой плоти и пары кислотных выделений чувствовался даже под шлемом.
   Сознание собственного бессилия злило Лору.
   «Что ты сделала, чтобы заслужить этот замечательный костюм? – корила она себя. – Положила два десятка пауков и только? И думаешь, что этим внесла ощутимый вклад в победу Терраны? Так, Лора? Скажи, что так?» – не унимался внутренний голос.
   Что она могла ответить. Она не знала, чем еще может помочь людям. Она стояла посреди поля, заваленного грудами трупов, и смотрела в даль, туда, где на горизонте виднелись башни крепостных укреплений Магоча. Ей было невыносимо горько и тоскливо. И ничего нельзя было с этим поделать.
   Лора уже хотела пробираться следом за отступающими войсками в Магоч, чтобы там вместе со всеми принять последний бой, как вдруг увидела, что высоко в небе вспыхнуло новое солнце.
   Яркий луч прорезал синеву неба и упал на соседний холм.
   – Это Квентин! – воскликнула Лора. – Он подает какой-то знак, высвечивая этот холм.
   Она нажала кнопку на коробочке, и тотчас возникло желтое пятно прицела. Лора навела его на ярко освещенный покрытый изумрудной зеленью травы холм. Прицел приблизил изображение, и Лора увидела фигурки людей в сутанах и черных доспехах.
   «Там происходит что-то важное», – подумал Лора. И подхватив винтовку, со всех ног побежала к холму.

Глава 31. Последний акт

   По всей ширине степи и по полям до самых крепостных стен Магоча бежали отступающие солдаты, шли, пошатываясь, и ползли раненые. Их преследовали и добивали зерлинги и гоблины. Первые из ультралисков подошли к Магочу и, смяв постройки слободы, преодолели ров с водой.
   Конница Терраны попыталась было нанести контрудар с флангов, но зерлинги навели такой страх на лошадей, что те понеслись без оглядки, не обращая внимания на понукания всадников.
   Кое-кто из драгунов спешился и рискнул вступить в бой с зерлингами, но тотчас же был разорван в клочья, а те, кто поумнее, не оглядываясь улепетывали до крепостных стен.
   «Ну вот и все, вот и славно! – потирал руки Конах. – К вечеру должны закончить».
   Холм, с которого он вел наблюдение за полем боя, был неуязвим для Небесного Огня, и расположился он здесь с комфортом, установив большой шатер. Приближенных и охраны с ним было немного. Все свои резервы он бросил в бой. Да и какой был смысл оставлять резервы, если враг был сломлен, Магоч падет через несколько часов, и сражение на этом полностью завершится.
   – Что ж, друзья, пора отпраздновать победу! – обратился Верховный Жрец к своей свите. – Часы врага сочтены, и ничто не сможет остановить нас.
   – Во истину так, Ваше Святейшество!
   – Этот день – день Вашего триумфа!
   – Теперь вы – Властелин Земли!
   – Вы правы, друзья мои, пробил час моего триумфа. Долгие годы я жил предвкушением этой победы, тщательно готовил ее, и наконец она пришла. И радостнее этого дня еще не было для меня.
   – Кубок победы, Ваше Святейшество! – кто-то подал ему кубок, наполненный до краев багровой жидкостью.
   – Пусть все выпьют, раздайте всем, – распорядился Конах. – В этот торжественный час, как и много лет назад, все должны приобщиться к великой победе. Про меня слагают легенды, что я напоил кровью великого Сведера лучших моих воинов. Что ж, пусть будет так. Тогда тоже был день великой победы. А сейчас я предлагаю вам, моим ближайшим соратникам, вот этот напиток.
   – Что это, Ваше Святейшество? – осмелился спросить начальник личной охраны генерал Трип.
   – Это моя кровь, – со значением ответил Конах. И посмотрел в глаза каждому: не усомнился ли кто, не промелькнула ли в чьих глазах усмешка.
   – Пусть выпьют все. Когда моя армия приобщилась к крови князя Сведера, она стала непобедимой. Когда же вы приобщитесь к моей крови, станете такими же великими и могущественными, как я!
   – Ваше Святейшество… – раздался чей-то робкий голос.
   – Пусть выпьет каждый, кто предан мне! – твердо заявил Конах.
   Все поднесли к губам дурманящий напиток. Солнце играло в кубках багровыми тонами. Его Святейшество проследил, чтобы выпили все. И только потом пригубил из своего кубка.
   – Да, жаркий был денек! – удовлетворенно произнес он и посмотрел в небо, откуда в бессильной ярости исходил Небесный Огонь.
   – Ну, ничего, скоро мы тебя погасим!
   Он перевел взгляд вниз на раскаленную горячим солнцем и выжженную Небесным Огнем степь. И в этот момент ему показалось, что не в далеке от холма промелькнула какая-то тень. Даже не тень, а так: неуловимое движение искаженного горячего воздуха.
   «Мало ли чего ни бывает в степи, разогретой солнцем, – подумал Его Святейшество. – Ничего особенного: преломление лучей, отраженный блик, фата-мограна».
   Но за то короткое мгновение, в течении которого все это продолжалось, недоброе предчувствие укололо его.
   – Кто выпьет – приобщится ко мне. Станет моей плотью и кровью и сядет одесную от меня… – очень Древние слова сами собой всплывали у него в памяти. Где и когда он их слышал, он не мог вспомнить. – Истинно говорю вам…
   Но договорить он не успел. Яркая вспышка света озарила холм, до мельчайших подробностей высветив все, что на нем находилось: шатер, людей, кубок багряной жидкости в руках Конаха и самую ничтожную травинку.
   – Что это?! – все вздрогнули, обратив взор к небу, где, затмевая свет солнца, сияла новая звезда.
   Свет ее был настолько ярок, что люди позакрывали руки ладонями. И только Его Святейшество остался стоять, как был, с кубком в руке. Он не привык, чтобы его перебивали, особенно в такой день, и решил, несмотря ни на что, закончить свою проповедь:
   – Тогда наступит на земле наступит царствие…
   «Не в это жизни…» – послышался ему какой-то сдавленный шепчущий голос.
   – Что не в этой жизни? – удивленно переспросил он.
   «Наступит твое царствие…», – прошептал голос.
   И в этот момент в глаза Конаху ударила вспышка новой звезды – такая яркая, как солнце, как миллион солнц.
   Свет ослепительный, ощутимо давящий на глаза, заливал все его существо, и Конах ощутил, как в голове у него испуганно шевельнулся отросток Великого Разума Зерга.
   А еще краем ускользающего сознания он вдруг уловил какой-то звук, резкий и отрывистый, как удар хлыста. Звук из его далекого давно позабытого прошлого.
   «Чуть ниже и левее…» – прошептал отросток Великого Разума Зерга, направляя пулю.
   Конах даже не успел удивиться, как его вдруг резко отбросило и опрокинуло на спину.
   «Хороший выстрел!» – прошелестел в умирающем мозгу Конаха сдавленный голос.
   Смотреть на яркий свет было мучительно больно: новое солнце слепило его, а он, как ни старался, никак не мог прикрыть глаза, чтобы избежать этого непереносимого, выжигающего душу, сияния. Так и лежал навзничь, раскинув руки в стороны и уставясь на яркую звезду эльфидов неподвижным остекленевшим взором.
   – Хороший выстрел! – сказала Лора и, облегченно вздохнув, опустила винтовку. Свое дело она сделала.

 

* * *

   Эрлиер вновь забился и затрепетал на груди Квентина. Он открыл крышечку. Перед ним снова был холм, на котором находился Конах. Но теперь картинка разительно переменилась. Яркий луч света освещал всю вершину холма, как мощный прожектор сцену, на которой измученные актеры доигрывали последний акт надоевшей пьесы. Квентин сразу все понял.
   – Джордан, скорее сюда! – закричал он. Распластавшись на земле, раскинув руки в стороны, лежала фигурка человека в черной сутане. Над ним столпились другие фигурки, отталкивая и мешая друг другу. По всему было видно, что они охвачены смятением и паникой.
   – Что это? – подошел Джордан.
   – Конах мертв! – Квентин посмотрел в лицо Джордана, глаза принца светились непосредственной радостью.
   – Не может быть!
   – Вон он лежит, видишь? Это Конах! – уверенно заявил Квентин.
   – Надо еще проверить…
   – Ничего не надо проверять, все и так ясно! Ты сам скоро все поймешь.
   Джордан недоверчиво посмотрел на Квентина, ему очень хотелось бы верить словам этого восторженного юноши, но опыт и врожденная критичность не позволяли этого сделать. Да и, кроме того, сколько уже раз хоронили Конаха…
   – Кто же это сделал?
   – Не знаю. Но мы с тобой поступили правильно, что осветили этот холм. Вот все и свершилось!
   – Похоже на этот раз ты прав… – Джордан взглянул на экран монитора, направленного на город Магоч.
   Ультралиски пробили бреши в стенах крепости, но внезапно остановились, и зерлинги, ворвавшиеся на улицы города, тоже почему-то замешкались. До этого они яростно сражались, кучами набрасываясь на редеющих защитников Терраны, но теперь остановились, словно бы в нерешительности прислушиваясь к чему-то.
   Командоры, которые доставляли десант в нужные места, теперь беспорядочно кружили над полем боя. По всему было видно, что в рядах противника возникло замешательство.
   – Смотри, они остановились! Ведь приказы теперь отдавать некому, – заметил Квентин.
   На улицах города, в самом центре сражения, тоже почувствовали это:
   – А ну, братцы, навались! – командиры ополченцев отходили от шока отступления. – Бей тварей!
   И с городских стен, с крыш домов, из-за баррикад и укреплений на чудовищ обрушился град стрел, камней и копий.
   – Вперед в атаку! – закричал какой-то молодой пехотный командир, помогая людям окончательно сбросить с себя испуганное оцепенение. – Зададим им жару!
   Воины с мечами, копьями и алебардами бросились на оторопевших зерлингов и гидралисков. И эти отвратительные твари, прекратив всякое сопротивление, побежали, как и громадные туши ультралисков, которые, словно гигантские тюлени, отползали назад под градом обрушивающихся на них ударов. За ними и гоблины попятились назад, лениво и неуклюже отмахиваясь своими дубинами и палицами.
   – Ура! – разнеслось над Магочем. Ополчение и горожане устремились в атаку.
   И тут помог флот, уцелевший после ночной битвы.
   Альдор несколько треножников передал на корабли. И теперь флот Терраны вел прицельный огонь сверкающими шарами по отступающим в панике зергам.
   И только воины гвардии Священного престола меньше других поддались панике. Их шеренги, ощетинившиеся частоколом копий, все еще маршировали к Магочу. Уже даже гоблины остановились, тупо оглядываясь друг на друга, как бы вопрошая, что же дальше-то делать, а гвардия Конаха по-прежнему неумолимо продолжала надвигаться на Магоч. Нет, прав был все-таки Его Святейшество, приберегая свои лучшие резервы на крайний случай.
   И тут король Стефан, который наблюдал за исходом битвы с высоты одной из крепостных башен, решился-таки наконец.
   – У нас еще осталась конница в резерве? – спросил он Гира, начальника своей личной гвардии.
   – Да, Ваше Величество.
   – Тогда давай, дружок, я на тебя рассчитываю… – по-отечески ласково заглянул он в глаза Гиру.
   – Но, Ваше Величество… – замялся было Гир. И тут король с резким визгом перебил его:
   – Конницу в бой! Всю, мать твою так! Смети солдат Конаха, немедленно!
   Гир даже отшатнулся, такого от короля он не ожидал. Боясь повернуться к королю спиной, он испуганно попятился толстым задом.
   – Давай быстро, иначе упустим победу! Мою победу… – добавил король.
   Застоявшаяся королевская конница вылетела на оперативный простор.
   «Ох, и что это была за рубка! – вспоминали потом бывалые ветераны. – Тысячи разных тварей порубали мы в капусту за несколько часов! Да уж, давненько не знавала конница Терраны такой славной рубки. Ну и отвели ж мы душу!»
   – Смотри, Джордан, конница пошла, – обратил внимание Квентин.
   – Вижу, – удовлетворенно заметил Джордан. – Давай-ка поможем им сверху.
   И весь огонь они сосредоточили на непобедимой доселе гвардии Конаха. Поработали они на славу, и когда подлетела кавалерия короля Стефана, на ее долю выпало лишь преследовать и добивать в степи разрозненные части некогда грозной и непобедимой гвардии Священного престола.
   Исход сражения был уже ясен и понятен. Воинство Конаха было полностью деморализовано и рассеянно.
   Квентин откинулся в мягком кресле и теперь уже как-то вальяжно и расслабленно нажимал на кнопку джойстика, выбирая цели по своему усмотрению.
   Самое страшное было позади. От непрерывного многочасового сидения у него затекли ноги, и захотелось в туалет. Он уже решил, что пришла пора немного передохнуть, когда Эрлиер на его груди завибрировал и задребезжал в последний раз.
   «Что бы это еще могло быть?» – подумал он и откинул крышку.

 

* * *

   Лора стояла на вершине этого ярко освещенного холма. Она замерла еще не в силах поверить в то, что она это сделала.
   Недалеко от нее лежал мертвый, с простреленной головой, Конах, а вокруг него бестолково суетилась вся его придворная камарилья. Главное было сделано, и теперь ей оставалось так же незаметно, как она и появилась здесь, удалиться.
   Она посмотрела в сторону города – там все еще кипело сражение. Если ей удастся незамеченной пробраться к Магочу, то она окажется там весьма кстати: в магазине ее винтовки осталось десятка два патронов.
   Лора бросила прощальный взгляд на Конаха, сомнений в том, что он мертв, не было. Разрывная пуля снесла половину его черепа вместе с золотой пластиной, и его мозги вперемежку с кровью и еще какой-то зеленой слизью постепенно впитывались в почву, растекшись по зеленому склону холма.
   Лора стала спускаться вниз. Никто из приближенных Конаха не увидел или не придал значения чуть заметному искажению воздуха, слабо очерчивающему контуры ее фигуры. Она благополучно спустилась с холма и направилась к городу, стараясь не натолкнуться на беспорядочно носящихся по полю зерлингов.
   И только тут она заметила, что все это великое воинство зергов потеряло управление. В беспорядочных метаниях зерлингов, судорожных движениях гидралисков, в бессмысленной суете над землей командоров, в хаотичном бегстве гоблинов – во всем чувствовалась утрата единого организующего начала, некой сплачивающей все эти разнообразные и разнородные существа идеи.
   Лора поняла: цель достигнута. Никогда больше воинство зергов не сможет выступить единой сплоченной и организованной силой. И несмотря на то, что бой у города продолжался, а гвардия Конаха, состоящая из людей, все еще оказывала яростное сопротивление, победа была уже близка. Лоре стало легко и спокойно.
   Она обходила кучи мертвых тел и испуганно шарахалась от стаек зерлингов, в панике снующих по полю. Бой постепенно откатывался от стен города и приближался к ней. Лора видела, что в сражение вступила королевская конница. Тяжелая кавалерия отчаянно рубила и преследовала остатки отступающей гвардии Конаха.
   Душа Лоры ликовала и пела. Все складывалось прекрасно, победа была одержана, и и она, Лора, сделала сегодня очень важное дело. Может быть, самое главное свое дело.
   «Вот доберусь до города, – с улыбкой думала она, – и дождусь там милого Квентина. Он, наверное, уже скоро вернется оттуда». Она посмотрела на голубое небо, расцвеченное вспышками Небесного Огня, разящего отступающих врагов. Все самое страшное было уже позади.
   До Магоча оставалось еще около часа пути, когда она поравнялась со скоплением командоров, неподвижно, с поникшими щупальцами, висевшими в воздухе. Они казались мирными и безжизненными, и Лора, не подумав об опасности, решила пройти под ними. Но как только она оказалась под ближайшим из них, щупальца командоров встрепенулись и ожили, мехи их двигательных камер наполнились воздухом, и командоры, вздрогнув, пришли в легкое круговое движение.
   Лора шла своей дорогой и смотрела вперед на город, на несущуюся ей навстречу кавалерию и бегущую под ее ударами гвардию Конаха.
   Один из командоров опустился ниже, и его щупальца-антенны слегка коснулись головы Лоры. Лора от неожиданности вздрогнула и брезгливо отстранилась. Командор тотчас же почувствовал движение, и все они спустились на уровень человеческого роста, со всех сторон окружив Лору.
   Теперь, чтобы пройти под ними, Лоре надо было наклониться. Отступать назад было уже поздно: командоры взяли ее в плотное кольцо, и она с отвращением раздвигала болтающиеся щупальца.
   «Вот же твари! – думала она. – Ну, раз вы этого хотите, вы это получите!»
   Она передернула затвор автоматического гранатомета, и командоры заволновались, словно бы почувствовав исходящую от нее угрозу. Лора больше не сомневалась – они ее видели. И это было действительно так. Зрение у командоров было хорошо развито: они видели и в инфракрасном диапазоне. А в их память были заложены сведения об ужасных Призраках – невидимых воинах Древности, самых главных врагах зергов.
   Ближайший командор протянул толстые канаты своих щупалец и обвил их вокруг тела Лоры, сразу же заблокировав все ее движения.
   – Пусти, скотина! – закричала Лора, пытаясь вырваться из цепкой хватки черных гофрированных щупалец.
   Командор услышал человеческий голос и сдавил еще сильнее. Винтовка выпала у нее из рук.
   – Ах ты, гадина! – Лора из последних сил билась в щупальцах гигантского организма и чувствовала, что задыхается.
   Командор не спешил, он явно выжидал, когда его жертва окончательно выбьется из сил и затихнет. Он еще сильнее сжал кольцо щупалец. Лора почувствовала, что теряет сознание. Командор только этого и ждал.
   Теперь, когда сопротивление жертвы было полностью подавлено, он, не ослабляя мертвой хватки, втянул ее в свое нутро и, с силой выбрасывая реактивные струи воздуха, быстро полетел прочь.

 

* * *

   Матовый свет Эрлиера погас, и Квентин долгие секунды сжимал в руке погасший кристалл. Эрлиер, как всегда, позвонил в нужный час и показал ему самое главное.
   – Нет, Лора, нет! – в отчаянии закричал он. Командор уносил Лору все дальше.
   – Джордан, ты видел?! Разворачивай станцию, давай за ней!
   Но если бы даже орбитальная станция Протосса и была способна свободно перемещаться в космосе, было уже поздно: командор, набрав скорость, затерялся среди себе подобных. Над полем хаотично сновали тысячи таких же, как он, неприкаянных созданий.
   – Стреляй, Джордан! Сделай же что-нибудь! – в отчаянии взывал Квентин.
   – Мы не можем стрелять туда, ты же знаешь… – с горечью ответил Джордан.
   – Что же делать, Джордан?
   – Если после боя командоры останутся на месте, ее еще можно будет спасти.
   – Как ты можешь так спокойно говорить! – Квентин был вне себя. – Она! Она спасла всех нас! А мы, а я…
   – Когда окончится сражение, мы спустимся и перестреляем всех командоров, только так можно ее спасти.
   – Тогда высаживай меня!
   – Сейчас?!
   – Да, черт тебя побери!
   – И ты ринешься на поле боя, где все еще враг!
   – Да!
   – Извини, но я не могу этого сделать и не хочу…