— Любимая, ты соблазнила бы даже святого. Так что позволь поскорее одеть тебя.
   Когда Хэзер вышла из конторы, с ее щек еще не успел сойти густой румянец. Едва замечая, куда идет, она чуть не натолкнулась на Элис, одну из дочерей Уэбстера. Девочка стояла на четвереньках, разглядывая поганку.
   — Миссис Бирмингем, смотрите, что я нашла.
   Хэзер наклонилась к девочке.
   — А что, если это стульчик для лесного эльфа? — с улыбкой спросила она.
   Девочка широко раскрыла глаза.
   — В самом деле? И эльф его потерял?
   — Очень может быть, — ответила Хэзер, радуясь восторгу малышки.
   — Может, пойдем в лес и найдем его?
   — Конечно. А может, найдем не только одного эльфа.
   — Да, да! — радостно закричала Элис, поднимаясь. Хэзер пошла за девочкой в лес. Деревья здесь росли так близко друг к другу, что солнечные лучи лишь изредка проникали сквозь плотное переплетение листвы. Вскоре они вышли на поляну. Слышалось пение птицы. Белка, увидев людей, бросилась вверх по дереву. Над поляной величественно возвышался огромный дуб, пестрые цветы пробивались через слой прелой листвы. Аромат сосновой смолы смешивался с запахом цветов.
   — Если бы я была эльфом, я жила бы вот здесь, — объявила Элис, разводя ручонками и оглядываясь.
   Хэзер улыбнулась.
   — Так ты бывала здесь раньше, Элис?
   — Да, много раз.
   — Замечательное место. Мне нравится.
   — Я так и знала, что вам понравится, миссис Бирмингем, — радостно ответила Элис.
   Хэзер рассмеялась и отвела льняные волосы со лба девочки, а затем огляделась.
   — Но кажется, вокруг не видно ни одного эльфа.
   Девочка нахмурилась.
   — Да, мэм, — кивнула она и шепотом добавила: — Но мне кажется, один следит за мной.
   Хэзер радовалась, словно сама стала ребенком.
   — Это даже лучше, чем найти домик эльфа, верно? Еще ни одному человеку не везло так, чтобы за ним следил эльф. Надо сделать вид, что мы его не замечаем.
   Девочка улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки.
   — Что же нам делать?
   — Будем собирать цветы и притворяться, что мы ничего не замечаем. Может, тогда он выйдет к нам.
   — Да, так и сделаем. Хэзер смотрела, как Элис ходит по поляне, делая вид, что ее гораздо больше интересуют цветы, чем эльф, наблюдающий за ней из тайного укрытия. Поддерживая игру, Хэзер начала собирать букет, чтобы украсить стол миссис Уэбстер. Элис вскоре забыла и про эльфа, и про цветы, погналась за бабочкой и ушла в сторону лесопилки. Хэзер осталась на поляне, окруженная ромашками и колокольчиками.
   Очень скоро Хэзер начала испытывать странное чувство, будто за ней и впрямь наблюдают. Волосы у нее на затылке приподнялись, по спине пробежал холодок. Она стала медленно поворачиваться, чтобы проверить свои подозрения, почти ожидая увидеть придуманного Элис эльфа. Хэзер напряженно вглядывалась в деревья, окружающие поляну, и наконец увидела, но не эльфа, а мужчину верхом на коне, совсем рядом. Несмотря на жаркий день, незнакомец был одет в черный плащ, скрывающий фигуру, и треуголку, надвинутую низко на лоб. Из-под шляпы поблескивали узкие глаза, вид его был злобный и угрюмый. Он пустил коня шагом и угрожающе надвигался на Хэзер, втянув голову в плечи. Хэзер остолбенела и начала пятиться. Незнакомец пришпорил коня, и Хэзер с испуганным криком бросилась по извилистой тропе к лесопилке. Конь почти нагонял ее, стук копыт за ее спиной казался Хэзер грохотом металла. Она вскрикнула, выронила цветы и стала петлять между деревьями. Оглянувшись через плечо, она увидела, что зловещая фигура неотступно следует за ней. Откуда-то спереди донесся голос мужа, зовущего ее по имени. Всадник остановился, по-видимому, прислушиваясь. Хэзер помчалась со всех ног, отвечая на зов Брэндона. Еще раз оглянувшись, она увидела, как всадник натянул поводья, заставив коня подняться на дыбы, затем повернул его и галопом поскакал в лес. Через несколько секунд он исчез, словно его и не было. Только теперь Хэзер почувствовала в фигуре всадника что-то странно знакомое, хотя и не могла понять, что именно.
   Брэндон выбежал из-за деревьев, и Хэзер с рыданиями упала в его объятия.
   — О, Брэндон, он был таким страшным! — всхлипывала она. — Ужасным!
   — Боже, что случилось? Я пришел позвать тебя на обед и услышал твои крики. — Он обнял ее крепче. — Ты дрожишь, как листок.
   — Здесь был человек, верхом на коне, — сквозь рыдания выговорила она. — Он гнался за мной и чуть не поймал.
   Брэндон отстранился и взглянул ей в лицо.
   — Кто он? Ты видела его прежде?
   Хэзер покачала головой:
   — Нет, нет. Он был одет в плащ и треуголку, лицо я не смогла рассмотреть. Я собирала цветы и почувствовала, что за мной кто-то следит. Когда я его увидела, он направился ко мне. Я побежала прочь, и он стал меня преследовать. — По ее телу прошла дрожь. — Вид его был устрашающим, Брэндон!
   Брэндон обнял ее, пытаясь прогнать страх.
   — Все уже кончено, дорогая, — прошептал он. — Теперь ты в безопасности, с тобой ничего не случится.
   — Но кто бы это мог быть, Брэндон? Что он здесь делал?
   — Понятия не имею, дорогая, но убийцу Сибил так и не схватили. Лучше бы тебе больше не ходить в лес одной. Надо предупредить Уэбстеров. Если этот человек вернется, с ним не стоит встречаться ни женщинам, ни детям. Я велю выставить охрану вокруг лесопилки, может, это его отпугнет.
   — Из-за него я растеряла все цветы, — всхлипнула Хэзер, только сейчас заметив это. — Я собрала такой красивый букет для стола, а он так напугал меня, что я все выронила.
   Брэндон усмехнулся.
   — Не беда, дорогая. Сейчас вернемся и подберем их. — Он вытер ее слезы рукавом. — И перестань плакать, иначе у тебя покраснеет нос. — Он поцеловал жену. — Тебе больше нечего бояться, верно?
   — Пока я с тобой — да, — ответила Хэзер, прижимаясь кг мужу.
   Волнение вновь охватило Хэзер, когда они остановились у крыльца в Хартхейвене и Джозеф доложил, что прибыла мисс Луиза Уэллс и ждет в гостиной. Хэзер взглянула на мужа, заметив, как он нахмурился. На щеке Брэндона задергался мускул. Хэзер последовала за ним в гостиную, неся на руках спящего сына.
   Луиза расположилась в любимом кресле Брэндона. Поглаживая складки изысканного муслинового платья, она потягивала из бокала напиток, приготовленный ею самой из бурбона с листками мяты. Улыбнувшись Брэндону поверх бокала, она откинула голову на спинку кресла.
   — Ты прекрасно выглядишь, — томно заметила она, — впрочем, милый, ты всегда одинаково хорош. — Оглядев Брэндона, она повернулась к Хэзер: — Бедняжка, должно быть, здесь, в Каролине, вам смертельно скучно после Англии. Эти цветочки — жалкое развлечение.
   Еле сдерживая раздражение, Хэзер опустилась в кресло и нервно поправила волосы. Брэндом с каменным лицом направился к бару.
   — Чему мы обязаны таким неожиданным… удовольствием, Луиза? — с заметным сарказмом осведомился он. Наполнив свой бокал, он вернулся к креслу Хэзер. — Мы не видели тебя с тех пор, как ты привезла новость об убийстве Сибил. Интересно, что ты сообщишь нам сейчас — надеюсь, больше никто никого не убил?
   Луиза беспечно рассмеялась.
   — Конечно, нет, милый. Просто я навещала тетю в Уилмингтоне, недавно вернулась домой и решила нанести визиты всем знакомым. Жаль, что ты не скучал по мне. — Она вздохнула и поднялась. — Впрочем, на это тебе просто не хватило времени. — Она быстро взглянула на Хэзер из-под опущенных ресниц, затем протянула ей маленький предмет в пестрой обертке. — Это для Бо, милочка, маленький сувенир из Уилмингтона. Насколько помнится, — Луиза улыбнулась, — прежде я не успела сделать ему подарок.
   Хэзер сдержанно поблагодарила гостью и отвела взгляд. Она чувствовала себя неуверенно, еще не оправившись от утреннего происшествия, и теперь Луиза заметила ее состояние и пользовалась им. Хэзер развернула подарок. Это была серебряная чашка с выгравированным именем малыша и годом его рождения.
   — Благодарю, Луиза, — кивнула Хэзер. — Это замечательный подарок.
   Луиза не замедлила воспользоваться моментом.
   — Жаль, что я не сделала подарка сыну Брэндона прежде. — Она наблюдала, как Бо возится на руках матери, постепенно просыпаясь. — В конце концов, мы довольно близки… были близки, — улыбнулась она. — С моей стороны нехорошо ничего не подарить сыну бывшего жениха. Разве вы не рады, Хэзер, что мальчик уродился в отца? То есть жаль, конечно, что он не пошел в вас, но другого я и не ожидала. Думаю, девочка будет точной копией своей матери, вероятно, потому, что сама ее мать выглядит как ребенок.
   Хэзер не знала, что ответить. Она с трудом сохраняла спокойствие, пока эта женщина так открыто пыталась оскорбить ее. Брэндон же не пожелал сдерживаться.
   — Что тебе здесь надо, Луиза?
   Не обращая внимания на его вопрос, женщина склонилась над Бо, выставляя на обозрение свою пышную грудь. Она пощекотала шейку ребенка, но Бо был не расположен принимать ласки от незнакомых людей в минуту пробуждения. У малыша задрожала губка, и он захныкал, цепляясь за платье Хэзер.
   Луиза фыркнула и с язвительным выражением лица стала наблюдать, как Хэзер пытается успокоить сына. Усмешка промелькнула на лице Брэндона. Бо не успокаивался, и Хэзер наконец была вынуждена расстегнуть платье и приложить малыша к груди, метнув на Луизу раздраженный взгляд. Ребенок немедленно затих, но настороженно косился в сторону незнакомки. Брэндон потрепал сына по ручке, прежде чем передвинуть стул поближе к жене.
   Подняв голову, Хэзер заметила, что лоб Луизы пересекла морщинка. Это продолжалось мгновение, и Хэзер даже решила, что ей показалось. Может, Луиза наконец-то поняла, что значит быть матерью ребенка Брэндона? Такие узы было нелегко разорвать. Брэндон любил сына — это было совершенно ясно. Никто не поверил бы, что он способен расстаться с матерью своего ребенка ради другой женщины.
   Луиза почувствовала, что уверенность ее пошатнулась, и попыталась восстановить ее, но избрала неверный путь.
   — Странно, что вы сами решили кормить ребенка грудью, Хэзер, вместо того чтобы нанять кормилицу, как поступили бы большинство женщин. Но насколько я понимаю, вы по натуре домоседка и вам нравятся такие маленькие радости. Разумеется, они отнимают много времени и сил. Боюсь, я отказалась бы от такой обузы.
   — Да, ты ее просто не вынесла бы, — усмехнулся Брэндон. — Вот почему ты до сих пор одинока, Луиза.
   Женщина пошатнулась, как от удара, но тут же пришла в себя.
   — Я хотела сказать, что не смогла бы уделять все время ребенку и забывать о муже.
   Брэндон рассмеялся.
   — Значит, ты считаешь меня забытым, Луиза? Позволь заверить тебя, что ты ошибаешься. Хэзер способна любить и ребенка, и мужа.
   Луиза обернулась и направилась к своему креслу, но не села. — Меня привело сюда дело, — бросила она Брэндону через плечо. — Возможно, тебе будет небезынтересно узнать, что я решила продать земли и поэтому прежде всего приехала к тебе узнать, какую цену ты намерен предложить за них.
   — А, понятно.
   — Видишь ли, с моей стороны было бы некрасиво предлагать их другому покупателю — ведь я знаю, что эти земли нужны тебе. Ты долго ждал, пока я соберусь продать их.
   — Да, — кивнул Брэндон, не проявляя видимого интереса к предложению.
   — Но если тебе все равно, я продам их кому-нибудь другому, — вскипела Луиза.
   Брэндон насмешливо приподнял бровь.
   — Кому же?
   — Да кому угодно, немало людей только и ждут возможности купить их. Я в любой момент найду покупателя.
   Несмотря на все старания Луизы, эти слова прозвучали неуверенно.
   — Луиза, не пытайся обмануть себя, — вздохнул Брэндон. — Кроме меня, эти земли никому не нужны. Может, на них и польстится какой-нибудь нищий фермер, но вряд ли его цена тебя устроит.
   — Неправда! Я могу продать земли кому угодно!
   — Довольно, Луиза. Я понимаю, что ты задумала, но твоя хитрость не пройдет. Могу привести тебе пару причин, по которым эти земли интересуют только меня: человеку, не имеющему состояния, ни к чему твои запущенные земли. Посадки на них заброшены, никому и в голову не придет покупать этот жалкий клочок земли, особенно потому, что ты не намерена продавать Оукли. Только я могу позволить себе такую роскошь. Но напрасно ты решила припугнуть меня и заставить повысить плату. Тебе нелегко одурачить меня. Подробности мы обсудим позднее, а пока я хочу немного отдохнуть и выпить.
   — Брэндон, какой ты шутник! — рассмеялась Луиза. — Зачем ты меня пугаешь? Ты же хотел купить земли сразу, как только я сказала, что продам их.
   — Я просто заключаю сделку, а не шучу, Луиза, — сухо заметил Брэндон.
   Когда Луиза прошла в кабинет, распространяя вокруг себя запах духов, Брэндон склонился над Хэзер и вдохнул тонкий, нежный аромат ее волос.
   — Я постараюсь не задерживаться, дорогая, — прошептал он. — Если ты хочешь лечь спать сразу после того, как уложишь Бо, я под каким-нибудь предлогом отправлю Луизу домой, едва мы обсудим сделку.
   — Да, пожалуйста, — пробормотала Хэзер. — Боюсь, сегодня я слишком утомилась. Мне бы не хотелось встречаться с ней вечером. — Она прикусила губу. — Брэндон, она не оставила свою цель разлучить нас. Я ненавижу ее. — Она взглянула на Бо, который уперся ей в грудь ручонкой, и тревожно усмехнулась. — Сейчас мне не помешает как следует выкупаться, чтобы забыть об этой женщине.
   Брэндон кивнул.
   — Я велю слугам согреть воды. Что-нибудь еще, дорогая?
   — Да, — тихо подтвердила Хэзер. — Поцелуй меня, я хочу знать, что этой женщине не на что рассчитывать.
   Брэндон улыбнулся и постарался развеять сомнения жены.
   «Теперь земли принадлежат мне», — думал Брэндон, поднимаясь по лестнице и бесконечно радуясь тому, что Хэзер не слышала долгих и утомительных торгов.
   Он тяжело вздохнул.
   Луизу было невозможно обвинить в отсутствии смелости и выдержки. Она начала с того, что потребовала возобновить их отношения, делая ему непристойные и откровенные предложения, не вызывающие у него никаких чувств, кроме отвращения. Наконец она предложила купить земли за невообразимую сумму и завела утомительную и бессмысленную торговлю. Она умоляла Брэндона, словно забыв про гордость, угрожала ничего не продавать, льстила ему, словно шлюха. Этот разговор оставил у Брэндона ощущение какой-то внутренней нечистоты и мысль о том, как низко способна пасть Луиза в погоне за богатством. Вся округа знала, что денежные дела Луизы безнадежно пошатнулись, что ей нужны деньги, но когда-то Хэзер находилась в еще более затруднительном положении, однако отказалась продавать себя или открыто попросить о помощи.
   Хэзер — его возлюбленная. Одна мысль о ней словно смыла с него грязь, оставленную визитом Луизы. Брэндон вспоминал, как сегодня днем в конторе Хэзер стояла рядом с ним, и его сердце забилось сильнее. Надо будет позаботиться о замках на двери, чтобы в следующий раз она чувствовала себя спокойнее. Брэндон усмехнулся. Рядом с женой он постоянно пребывал в возбуждении, думал о ее объятиях, ее мягком теплом теле, прижимающемся к нему, о ее прелестных руках, обвивающих его шею. Кровь быстрее заструилась в его жилах, и Брэндон вспомнил, как во время прогулки несколько дней назад он предложил Хэзер искупаться в ручье. Она медлила, стесняясь раздеваться при дневном свете и опасаясь, что их кто-нибудь увидит, но после заверений Брэндона, подкрепленных видом густых кустов вдоль берега, Хэзер решилась на забавную проделку. Видя, как она раздевается, стоя на берегу, он ощутил прилив желаний. Эти желания стали настолько очевидны, что Хэзер уже знала, чем закончится купание. Игриво ускользнув от мужа, она бросилась в воду, взвизгнув от неожиданного холода, а затем резкими гребками поплыла прочь. Брэндон только усмехнулся ее попытке сбежать. Он легко догнал ее, заплыл сзади, поймал за щиколотку и привлек к себе. Вспоминая сейчас все это, он улыбался — да, день прошел восхитительно.
   Он открыл дверь в спальню и замер на пороге. Хэзер сидела в ванне и выглядела точно так же, как в давнюю ночь в Лондоне — нежной, желанной, бесподобно прекрасной. Отблеск свечей играл на влажной, сияющей коже, из узла на голове выбилось несколько длинных локонов. Хэзер улыбнулась, когда Брэндон закрыл дверь, приблизился к ванне и склонился над ней.
   — Добрый вечер, дорогая, — прошептал он. Хэзер провела мокрым пальцем по его губам.
   — Добрый вечер, милорд, — тихо ответила она и притянула мужа к себе.
   Наступил сентябрь, пора сбора урожая, и улицы Чарльстона заполнили толпы людей, прибывших на рынок. Здесь были и покупатели, и торговцы, и великое множество прочего люда, который пытался завладеть хоть малой толикой огромных сумм, переходящих в те дни из рук в руки. В толпе встречались бедняк и богач, нищий и вор, морской капитан и раб. Многие прибыли просто для того, чтобы проехаться по улицам в коляске, посидеть в кофейнях, полюбоваться шумящей толпой и обменяться замечаниями по поводу любопытных и зачастую забавных лиц, вереницей проходящих перед глазами. Днем город превращался в огромный рынок, а ночью род его деятельности менялся, и тогда он напоминал кипящий котел с развлечениями на любой вкус.
   Когда Брэндон показал жене билеты на новый спектакль в театре на Док-стрит, Хэзер чуть не задушила его от восторга, целуя с благодарностью и воодушевлением. Хэзер призналась, что еще никогда не бывала в театре.
   Где бы ни появлялась эта пара, она всегда привлекала к себе всеобщее внимание. Высокий мужественный красавец Брэндон и изящная прелестная Хэзер представляли собой удивительное сочетание, особенно сегодня, когда они входили в фойе театра на Док-стрит. Брэндон был одет в белые бриджи и такой же жилет. Кружевные манжеты рубашки прикрывали его руки, кружева спускались из-под воротника, а его малиновый сюртук был искусно расшит золотой нитью вдоль бортов и высокого воротника. Хэзер выглядела изумительно в платье из черного французского кружева, расшитого мелким переливающимся бисером. Ее головку венчало пышное страусовое перо, в ушах покачивались бриллиантовые серьги Кэтрин Бирмингем.
   Как обычно, пару встретили завистливые взгляды недругов и радушные приветствия друзей. Брэндон всякий раз хмурился, когда мужчины склонялись в поцелуе к руке его жены. Немало молодых повес пробирались к ним сквозь толпу в надежде, что юная красавица окажется какой-нибудь незамужней родственницей Бирмингемов. Оказавшись рядом с Хэзер, они неизменно обнаруживали, что вблизи она еще прелестнее, чем издалека. Однако на их лицах появлялось нескрываемое разочарование, когда Брэндон с усмешкой представлял им свою жену.
   Мэттью Бишоп наблюдал за ними, держась на почтительном расстоянии, не решаясь взглянуть Хэзер в лицо и уделяя преувеличенное внимание собственной спутнице.
   Миссис Кларк оглядела пару критическим, но одобряющим взглядом.
   — Хэзер, детка, сегодня ты выглядишь бесподобно! Ты пристыдила всех этих девиц в розовом и белом. — Повернувшись к Брэндону, дама с усмешкой добавила: — Вижу, сэр, вы следите за супругой так же бдительно, как прежде.
   Брэндон усмехнулся. — Вы же знали моего отца, Абигайль. Неужели вы считаете, что в этом я уступлю ему?
   Миссис Кларк рассмеялась и дружески похлопала его по плечу веером.
   — Понадобилось немало времени и появление красавицы, прежде чем вы поняли это, сэр. В дни холостяцкой жизни вы были слишком беспечны. Помню, вас ничуть не тревожило, если ваша дама уделяла внимание другому. — Она снова усмехнулась. — Да и сами вы не ограничивались вниманием одной особы, воображаю, сколько их было! А теперь, похоже, вас за уши не оттащишь от жены. — Дама обернулась к Хэзер. — Я рада, что ты появилась здесь, детка. Бирмингемы — мои любимцы, и мне приятно видеть, что им достался самый лучший приз.
   Хэзер поцеловала пожилую даму в щеку.
   — Спасибо вам, Абигайль, из ваших уст эти слова были настоящим комплиментом.
   — Ну уж нет! — возразила Абигайль. — Я просто сказала то, что есть, и поэтому выброси из своей головки всю ирландскую чепуху. Одурачить меня не так-то легко. — Она улыбнулась, смягчая свой упрек, и погладила Хэзер по руке. — Не трать на меня ласковые слова, детка, прибереги их лучше для мужа.
   Позднее, оказавшись в ложе, Брэндон чаще смотрел на Хэзер, чем на сцену. Ее нескрываемое восхищение пьесой радовало его. Хэзер сидела тихо, затаив дыхание, ловя каждое слово актеров. Она была совершенно обворожительна, и Брэндон с трудом мог отвести от нее взгляд. В антракте, потягивая сладкое вино, Брэндон с усмешкой прислушивался к щебету Хэзер о пьесе и актерах.
   — Этого я не забуду никогда, Брэндон! Папа ни разу не водил меня в театр. Но это такая прелесть, настоящая волшебная сказка!
   — Возможно, я оказываю на тебя дурное влияние, дорогая, — склонившись к ней, прошептал Брэндон.
   Глаза Хэзер вспыхнули.
   — Даже если ты прав, то об этом теперь слишком поздно говорить. Простое существование меня уже не удовлетворяет, я должна любить и быть любимой. Я владею и принадлежу. Я должна быть твоей, дорогой, как ты — моим. Как видишь, я многому научилась у тебя. Все, что ты пытался объяснить с самого начала, я выучила наизусть Я хочу жить с тобой, быть твоей частью, и даже если бы мы не были связаны браком, а ты еще не продал корабль я последовала бы за тобой на край света как твоя любовница, и наша любовь стала бы для меня важнее всех обрядов. И если такая исповедь больше подходит любовнице, я счастлива быть ею.
   Не отводя глаз, Брэндон поднес ее руку к губам.
   — Будь ты моей любовницей, я держал бы тебя под замком, так, чтобы никакой другой мужчина не сумел бы увести тебя. Из тебя тоже получилась отличная наставница: теперь бывший холостяк с пылом отдается радостям брака. Я наслаждаюсь каждую секунду нашей жизни, особенно тогда, когда могу сказать, что ты моя и только моя.
   Хэзер рассмеялась, глядя на него полными любви глазами.
   — Напрасно ты так смотришь на меня, — пробормотал Брэндон.
   — Как? — переспросила Хэзер, не отводя взгляда.
   — Так, словно мы только что занимались любовью, словно остальной мир для нас не существует.
   — Его просто нет, — в том же тоне подтвердила Хэзер. Брэндон усмехнулся.
   — В таком случае мне будет трудно остаться здесь и досмотреть пьесу до конца, мадам. Вы — слишком соблазнительное зрелище даже для старого мужа, и вы испытываете мою мужскую выдержку.
   Хэзер рассмеялась, но ее веселье мгновенно исчезло, когда она увидела, что Брэндон остановился и с удивлением оглянулся через плечо. Обернувшись, Хэзер увидела, что к ним приближается Луиза. Взгляд Хэзер упал на бежевое платье женщины — точную копию того платья, которое Хэзер продала торговцу и в котором впервые встретилась с Брэндоном. Луиза произвела небольшую переделку платья по парижской моде. Прозрачность его привела бы в ужас более скромную женщину, но Луиза, которую никогда не волновала такая чепуха, как скромность, с вызывающим видом выставляла напоказ свою грудь.
   — Привет, Брэндон, — промурлыкала она сладким голосом, останавливаясь перед ними и заметив, каким взглядом окидывает Хэзер ее наряд. — Вижу, вы заметили мое платье. Оно прелестно, верно? Томас сшил его для меня после того, как я увидела оригинал в его лавке и попросила убрать его, чтобы у меня одной было такое платье.
   — Значит, в том платье был какой-то изъян, если он сшил для тебя другое? — небрежно осведомился Брэндом.
   Луиза просияла, заметив интерес Брэндона к ее платью.
   — Нет, с ним было все в порядке, милый, но оно было таким крохотным, что вряд ли какая-либо женщина сумела бы надеть его. Даже Хэзер с ее тощей девчоночьей фигурой не смогла бы влезть в это платье, оно и для нее было бы мало.
   Брэндон переглянулся с женой.
   — Значит, платье и в самом деле очень маленького размера.
   — Как только я увидела его, сразу захотела иметь точно такое же, — весело продолжала Луиза. — И я так: настаивала, что Томас согласился. Я рада угодить тебе, милый, вижу, это мне удалось. — Она разыграла смущение. — Только ты смотришь на меня так пристально, что я не знаю, платье ли тому виной. Опомнись, милый, ведь рядом твоя жена!
   Брэндон нахмурился.
   — Это платье напомнило мне о первой встрече с Хэзер. На ней тогда было такое же, Луиза, — сухо объяснил он. — Это платье стоит целого состояния, слишком уж много воспоминаний связано с ним.
   У Луизы затвердело лицо, она злобно взглянула на Хэзер.
   — Откуда же у вас взялись деньги, чтобы купить такое платье? Должно быть, вам пришлось немало поработать. Но если вашему мужу нравится видеть вас в подобных туалетах, вам следует познакомиться с моим портным. Сегодня он здесь, в театре. Это настоящий волшебник! Уверена, он сумеет вам угодить.
   Хэзер почувствовала, как напряглась рука Брэндона под ее ладонью.
   — Боюсь, этот человек не угодит мне, Луиза, — отозвался он. — Я предпочитаю, чтобы платья для Хэзер шили женщины.
   Луиза неловко рассмеялась.
   — Брэндон, в чем дело? Ты становишься настоящим пуританином.
   Брэндон положил руку на плечо жены.
   — В отношении Хэзер я всегда был пуританином, Луиза.
   Луиза почувствовала мгновенный сильный спазм ревности, видя, как пальцы Брэндона нежно ласкают кожу Хэзер, и вспоминая, как когда-то они ласкали ее плоть, возбуждая чувства, которых Луиза больше не испытывала ни с каким другим мужчиной. Она наградила Хэзер уничтожающим взглядом.