Страница:
В Марине некоторое время боролись противоречивые чувства – как-то (совершенно непонятно – как) помочь этой странной девочке, пожертвовавшей для нее своей юностью, и в то же время – немедленно броситься на поиски сына.
– Идите… – повторила Света, глядя на свои потяжелевшие кеды.
Марине пришла в голову безумная идея. «Сейчас…» – пробормотала она и достала из своих лохмотьев чудом сохранившийся мобильник. Совершенно ненадежная вещь, но все-таки…
– Але! – быстро сказала Марина, – Это «Скорая»?
– Да, – серьезным голосом ответила трубка.
– Мне срочно нужен врач по адресу… – она продиктовала. – Вы быстро приедете?
– Очень, очень быстро! – бодро заявила трубка. – Все, все сразу приедем! Накрывайте на стол!
– Это действительно «Скорая помощь»? – недоверчиво спросила Марина.
– Конечно, – снова серьезно ответил голос.
– По-моему, вы врете, – сказала Марина. – Куда я попала?
– Вы попали в самую точку! – бодро сказала трубка. – Оставайтесь на связи – и вам больше никогда не будет скучно!
– Идите вы, знаете куда!.. – разозлилась Марина. Она никак не могла оторвать трубку от уха, и это начинало ее пугать.
– И пойдем! – радостно закричал голос. – И вы с нами пойдете. Туда, где весело, где солнце светит ярко, туда, где вечная весна!
– Кто вы? – спросила Марина.
– Вам, правда, интересно? – обрадовался голос.
– Безумно! – сердито сказала Марина, пытаясь отключить телефон. Телефон не отключался.
– Я – Телефонный Проказник, – застенчиво сказал голос.
– Кто?!
– Проказник. Телефонный. Шалю на линии, доставляю людям радость!
– Ты не ту линию выбрал, чтобы шалить, – зло сказала Марина. – Сюда звонят, чтобы позвать на помощь!
– Ничто так не помогает разрядить обстановку, как забавный розыгрыш! – заявила трубка.
– Мне нужен Доктор! – крикнула Марина.
– А Доктор уже выехал, – обиженно сказал голос, – Я просто скрашиваю минуты ожидания. А вот и он. Счастливенько! Чмоки-чмоки!
Марине наконец удалось оторвать трубку от уха. Она обернулась. К ней действительно подходил Доктор и его пышная Медсестра.
– Здравствуйте, Марина, – сказал Доктор. – Давно не виделись. Что тут с вами случилось?
– Со мной уже все в порядке, – отмахнулась марина. – А вот девочка…
И Марина быстро пересказала свою историю, вместе с ее чудесным и печальным одновременно финалом. Медсестра весь рассказ охала и качала головой, ухватившись за розовые щечки. А под конец, глядя на девочку, даже пустила слезу:
– Бедняжка! Такая добрая и такая бедненькая! Мне так ее жалко!..
– Так, – сказал Доктор, осматривая изменившуюся Свету, которая была даже не в силах поднять на него взгляд. – Тут я вряд ли смогу помочь. Здесь ведьмины штучки – это только в Академию. Но это, знаете ли, такое дело…
– Что это за Академия? – спросила Марина.
– Закрытая Академия Волшебных Игр при Старой Башне…
– При Старой Башне?!
– Да.
– Но это значит…
– Это значит, что Академия создана по приказу Доминатора на базе одного секретного НИИ тогдашней Госбезопасности. Он надеялся научным путем проникнуть в суть Игры, разгадать ее секреты. Конечно же, у него ничего не вышло. Но зато там собрались действительно хорошие специалисты. И кое-чему они научились…
– Но после того, что Доминатор сделал со мной, я даже не знаю, как подойти к этой Старой Башне…
– А вам и не надо. Мы сами доставим девочку. И поговорим с персоналом. У меня там есть старые связи – с тех пор как я был водопроводчиком – в той жизни…
– Ох, я совсем забыла…
– Да, Игра многое вывернула наизнанку. Ну тогда мы поехали.
Доктор взял на руки Свету и отнес к белому фургону с медицинской раскраской. Следом, жалостливо причитая, последовала Медсестра.
Когда «Скорая» скрылась за поворотом, Марина глубоко вдохнула, резко выдохнула и огляделась. Взгляд ее остановился на ярком скутере, припаркованном неподалеку. Она быстро подошла поближе и усмехнулась: ключи зажигания даже не удосужились вынуть!
– Так, – сказала Марина, заводя двигатель и поддавая газу. – Это, конечно, не мой байк, но на безрыбье…
И, сорвавшись с места, унеслась прочь. Она не видела, как из-за кустов с воплями выскочило странное двухголовое существо. Оно размахивало видеокамерой и орало одной головой:
– Стой! Стой, я тебе сказал! Это же надо – я приставлен следить за ней – а она катается на моем скутере! Это же… Это, как минимум, наглость!
В дверях серого безликого здания, совершенно не похожего на другие дома Черных Земель, Свету встретил долговязый хмурый человек в белом халате. Пожалуй, это было самое странное, что Света видела на Черных Землях – ведь все здесь постоянно беспричинно улыбались! Человек, видимо, не разделял общего веселья. Однако в стенах этого дома Света почувствовала себя лучше. Во всяком случае, она могла идти, не опасаясь упасть от собственной слабости.
Человек обменялся с Доктором парой тихих фраз, и Доктор ушел.
– Ну, что, Света, – сказал человек. – Непросто быть Игроком?
– Непросто, – будто эхо отозвалась Света.
– Зато, наверное, интересно! – задумчиво сказал человек. – Я бы, например, не отказался!
Он провел Свету по длинному коридору, с совершено беспорядочно разбросанными по краям дверями. В одну из таких дверей, наконец, вошли и они.
За дверью оказалась самая обыкновенная комната, с большим круглым столом по центру и окном, почему-то замазанным побелкой. Стены комнаты были грубо покрашены краской какого-то дикого цвета и увешаны непонятными схемами и таблицами. В углу стоял скелет, почему-то со вбитым в грудину большим деревянным колом. На подоконнике стояли объемистые банки с заспиртованными препаратами и приклеенными табличками. Странно, но заспиртованные препараты периодически вздрагивали и плескались.
За столом сидели двое столь же хмурых людей в белых халатах, как и тот, что встретил Свету. Они немедленно принялись с интересом разглядывать Свету. Один из них был жилист и лыс, и диким образом на его худощавом лице выделялись чудовищные очки с массивными стеклами. Второй был седовлас, носаст и лохмат, словно Альберт Эйнштейн. Оба были в возрасте и вид имели почтенный.
– Вот, – гордо сказал человек, приведший девочку, – знакомьтесь: самый настоящий Игрок! Прошу любить и жаловать. Света, это наши сотрудники. Ученые – в очках – доцент Редькин, а тот – доцент Арбузов. Я – доцент Виноградов.
Человек, оказавшийся доцентом Виноградовым, посадил Свету на стул и сел рядом.
Некоторое время царила тишина. Затем доцент Редькин сказал:
– Здравствуйте, Игрок. Вам уже сказали, куда вы попали?
– Нет, – тихо сказала Света.
– Это Академия Волшебных Игр, – сказал обладатель могучих очков. – Здесь мы пытаемся понять – что же происходит с людьми, попавшими сюда, внутрь так называемой Локализации, в так называемую Волшебную Москву…
– Погоди! – остановил говорившего доцент Виноградов. – Ведь ты говоришь не со взрослым! Это ребенок. Ей шесть лет…
Доценты Редькин и Арбузов переглянулись.
– А, – сказал Редькин. – Понятно. Ведьмины выходки.
– Именно! – подтвердил Виноградов, подняв к потолку указательный палец.
Потолок был сер и покрыт трещинами. Стены, кстати, тоже не страдали ремонтом. Наука была по-прежнему на своем месте – то есть, в загоне.
Света длинно и тяжело вздохнула.
– Игроку надо помочь! – заявил Арбузов. – Игра требует, чтобы Игрок играл. Если Игрок не играет, то это не Игра.
– Доцент, вы, как всегда, непробиваемо логичны, – сказал Редькин и поправил сползающие с носа очки. – Только как вы это себе представляете?
– Мы можем собрать понемногу возраста у наших сотрудниц, – предложил Арбузов. – Они все так выглядят, прости господи, что никто даже не заметит…
– Вы в своем уме, доцент? – возмутился Виноградов. – Они и так еле ноги таскают! И вообще, это ненаучно!
– Я бы даже сказал – лженаучно! – желчно добавил Редькин, и очки его немедленно запотели.
Он снял их и, подслеповато щурясь, протер их тем, что попалось под руку. Под руку попалась засушенная летучая мышь. Когда Редькин водрузил очки на место, он брезгливо бросил мышь в сторону. Та с писком взлетела и забилась в огромной паутине в верхнем углу комнаты.
Света снова вздохнула. Она была слишком далека от этих споров. Ее тянуло в сон.
– Давайте действовать, как профессионалы, – сказал Виноградов. – Игрок – это элемент Игры. Верно?
– Я бы даже сказал – Игрок Игры, – кивнул Редькин.
– Тоже мне – открыл бином Ньютона! – усмехнулся Арбузов.
– А зря смеетесь, доцент, – сказал Виноградов. – Я хочу, чтобы объект рассматривали именно, как Игрока, а не как потерпевшую от собственной неопытности ведьму…
– Я так и понял, доцент, – буркнул Арбузов, ощетинившись мохнатой прической. – И что из этого следует?
– Из этого следует, – сказал Виноградов, что надо следовать логике Игры. – Поставим вопрос так: зачем Игре понадобилось состарить девочку?
– Игрока! – строго поправил Редькин. – В нашей науке нет никаких девочек!
– Логично, – нехотя согласился Арбузов.
– Хорошо, – сказал Виноградов. – Итак – зачем?
Доценты крепко задумались. Наконец, доцент Арбузов развел руками:
– А черт его знает – зачем!
– Логично, – согласился Редькин.
– Конечно, – авторитетно сказал Виноградов. – В Игре все логично! У Игрока есть определенная Цель. Даже, если нет Правил – а их пока нет – и цель ему незнакома, она все равно есть. И Игрок идет к ней…
– Неосознанно, – сказал Арбузов.
– Интуитивно, – сказал Редькин и поймал на себе ревнивый взгляд лохматого коллеги. Видимо, тот сам хотел произнести это мудреное слово.
– Именно так было на предыдущем этапе Игры, – продолжил Винградов. – Игрок должен был найти Магистра Правил. Почему бы не предположить, что и сейчас Цель Игры – та же?
– Но ведь Магистр – ребенок! – возразил Редькин, поправляя упорно слезающие очки.
– А Игрок – кто? – возразил Арбузов. – Тоже ребенок…
– Резонно, – согласился Редькин, в упор рассматривая дремлющую Свету. – Только очень старый ребенок.
Дверь душераздирающе заскрипела и, гремя прикованной к ноге цепью, в комнату вошел жуткого вида коротышка в замызганном халате. Света вздрогнула и проснулась, подслеповато щурясь на свет.
– Лаборантам положено стучаться, – брюзгливо сказал Арбузов.
– Гы! – оскалился вошедший неровными рядами мелких острых зубов. – Вам тут из Старой Башни передали. Для опытов…
Из волосатой короткопалой руки высыпались на стол маленькие цветные камушки.
– Камни Азарта? – недоуменно произнес Арбузов.
– Почем мне знать? – пробурчал коротышка и, гремя цепью, удалился, напоследок громко хлопнув дверью.
– Это его! Темы! – слабо протянула Света, указывая на камни.
– Знакомые вещицы? – прищурился Арбузов.
– Темины игрушки… – сказал Света и, протянув мелко дрожащую руку, взяла со стола красный камешек.
– Интересные игрушки у вашего Темы, – с сомнением произнес Редькин. – Он, что же, гном?
– А, правда, кто у нас Тема? – осторожно спросил Виноградов.
– …Вот видите! – победно воскликнул доцент Арбузов. – Я же говорил: у Игры всегда есть Цель! И в Игре все логично!
– Это говорил доцент Виноградов, – хмыкнул Редькин.
– Это не принципиально, – нетерпеливо сказал Арбузов. – Главное – мы поняли, что привело к нам Игрока! Его – то есть, ее, – привела сюда необходимость встречи с этими игрушками Магистра! Только вот зачем?
– У вас страдает логика, доцент, – возразил Редькин. – Я подозреваю, что Игрока привело сюда что-то иное…
– Конечно, – сказал Виноградов. – Игрока привела сюда потеря юности…
– Погодите, доцент, – отмахнулся Арбузов. – Это мелочи. Главное – это принципиальные, фундаментальные проблемы Игры…
– Они отобрали у него игрушки, – сказала вдруг Света. – Значит, он у них…
– У кого? – не понял Арбузов.
Редькин звонко постучал по своей лысой макушке.
– Доцент, вы меня удивляете, – сказал он. – Откуда нам приносят артефакты?
– Из Старой…
– Вот именно.
Доценты переглянулись.
– Значит… – пробормотал побледневший вдруг Виноградов. – Значит, Магистр в руках Повелителя?
Доценты притихли.
Света посмотрела на взрослых, и заявила – тихо, но твердо:
– Мне надо к нему.
Доценты выглядели подавленно.
– Логично, – пробормотал Редькин. – Все верно – Цель Игры…
– Но – Повелитель… – страшным шепотом выдавил из себя Арбузов.
– Выхода нет, – решительно сказал Виноградов. – Надо вызывать Профессора…
Доцент Редькин нерешительно поднялся из-за стола и направился к подоконнику. Там среди прочих законсервированных препаратов он выбрал самую большую толстостенную склянку с самым мутным содержимым. И водрузил ее на стол.
Виноградов с усилием приподнял тяжелую стеклянную пробку и заглянул в склянку. По комнате разнесся острый запах формалина.
– Профессор! – позвал доцент Виноградов, отмахиваясь от смрада. – Профессор, вы не спите? Ой, фу….
– Кто это спит в рабочее время?! – пробулькало из склянки. – Я все прекрасно слышал. Арбузов! С такими взглядами вам еще долго не видать докторской!
– Простите, профессор, я исправлюсь, – жалобно сказал Арбузов.
– Попробуйте, – недовольно пробулькало в ответ. – Виноградов! Хорошо, очень хорошо! Готовьте публикацию – подумаем о соискании докторской… Так, теперь Игрок… Я думаю вот что. Не будем мы соскребать ей по сусекам новую юность. Игра есть Игра, и раз так она решила – так тому и быть. А вот добраться до цели поможем. Поднесите меня поближе к Игроку. Я буду перемещать ее к Магистру. Только вот дайте-ка определю, где он…
Склянка напряженно забулькала.
– М-да, – удрученно сказал, наконец, Профессор. – Дело, значит, обстоит так, коллеги. Или Игрок побеждает и вызволяет, уж не знаю как, Магистра, или наша афера проваливается, и вы все пожалуйте ко мне в склянку. Как не оправдавшие… Впрочем, в любом случае с Магистром собираются сделать что-то ужасное. Так что давайте быстрее перемещать к нему Игрока. Будем считать это важным экспериментом…
– А я по этому поводу статью опубликую, а? – с надеждой в голосе сказал Арбузов.
– Коллективную! – строго сказал Профессор. – Все дочка, ни пуха тебе…
…И все вокруг Светы померкло.
–4-
– Идите… – повторила Света, глядя на свои потяжелевшие кеды.
Марине пришла в голову безумная идея. «Сейчас…» – пробормотала она и достала из своих лохмотьев чудом сохранившийся мобильник. Совершенно ненадежная вещь, но все-таки…
– Але! – быстро сказала Марина, – Это «Скорая»?
– Да, – серьезным голосом ответила трубка.
– Мне срочно нужен врач по адресу… – она продиктовала. – Вы быстро приедете?
– Очень, очень быстро! – бодро заявила трубка. – Все, все сразу приедем! Накрывайте на стол!
– Это действительно «Скорая помощь»? – недоверчиво спросила Марина.
– Конечно, – снова серьезно ответил голос.
– По-моему, вы врете, – сказала Марина. – Куда я попала?
– Вы попали в самую точку! – бодро сказала трубка. – Оставайтесь на связи – и вам больше никогда не будет скучно!
– Идите вы, знаете куда!.. – разозлилась Марина. Она никак не могла оторвать трубку от уха, и это начинало ее пугать.
– И пойдем! – радостно закричал голос. – И вы с нами пойдете. Туда, где весело, где солнце светит ярко, туда, где вечная весна!
– Кто вы? – спросила Марина.
– Вам, правда, интересно? – обрадовался голос.
– Безумно! – сердито сказала Марина, пытаясь отключить телефон. Телефон не отключался.
– Я – Телефонный Проказник, – застенчиво сказал голос.
– Кто?!
– Проказник. Телефонный. Шалю на линии, доставляю людям радость!
– Ты не ту линию выбрал, чтобы шалить, – зло сказала Марина. – Сюда звонят, чтобы позвать на помощь!
– Ничто так не помогает разрядить обстановку, как забавный розыгрыш! – заявила трубка.
– Мне нужен Доктор! – крикнула Марина.
– А Доктор уже выехал, – обиженно сказал голос, – Я просто скрашиваю минуты ожидания. А вот и он. Счастливенько! Чмоки-чмоки!
Марине наконец удалось оторвать трубку от уха. Она обернулась. К ней действительно подходил Доктор и его пышная Медсестра.
– Здравствуйте, Марина, – сказал Доктор. – Давно не виделись. Что тут с вами случилось?
– Со мной уже все в порядке, – отмахнулась марина. – А вот девочка…
И Марина быстро пересказала свою историю, вместе с ее чудесным и печальным одновременно финалом. Медсестра весь рассказ охала и качала головой, ухватившись за розовые щечки. А под конец, глядя на девочку, даже пустила слезу:
– Бедняжка! Такая добрая и такая бедненькая! Мне так ее жалко!..
– Так, – сказал Доктор, осматривая изменившуюся Свету, которая была даже не в силах поднять на него взгляд. – Тут я вряд ли смогу помочь. Здесь ведьмины штучки – это только в Академию. Но это, знаете ли, такое дело…
– Что это за Академия? – спросила Марина.
– Закрытая Академия Волшебных Игр при Старой Башне…
– При Старой Башне?!
– Да.
– Но это значит…
– Это значит, что Академия создана по приказу Доминатора на базе одного секретного НИИ тогдашней Госбезопасности. Он надеялся научным путем проникнуть в суть Игры, разгадать ее секреты. Конечно же, у него ничего не вышло. Но зато там собрались действительно хорошие специалисты. И кое-чему они научились…
– Но после того, что Доминатор сделал со мной, я даже не знаю, как подойти к этой Старой Башне…
– А вам и не надо. Мы сами доставим девочку. И поговорим с персоналом. У меня там есть старые связи – с тех пор как я был водопроводчиком – в той жизни…
– Ох, я совсем забыла…
– Да, Игра многое вывернула наизнанку. Ну тогда мы поехали.
Доктор взял на руки Свету и отнес к белому фургону с медицинской раскраской. Следом, жалостливо причитая, последовала Медсестра.
Когда «Скорая» скрылась за поворотом, Марина глубоко вдохнула, резко выдохнула и огляделась. Взгляд ее остановился на ярком скутере, припаркованном неподалеку. Она быстро подошла поближе и усмехнулась: ключи зажигания даже не удосужились вынуть!
– Так, – сказала Марина, заводя двигатель и поддавая газу. – Это, конечно, не мой байк, но на безрыбье…
И, сорвавшись с места, унеслась прочь. Она не видела, как из-за кустов с воплями выскочило странное двухголовое существо. Оно размахивало видеокамерой и орало одной головой:
– Стой! Стой, я тебе сказал! Это же надо – я приставлен следить за ней – а она катается на моем скутере! Это же… Это, как минимум, наглость!
В дверях серого безликого здания, совершенно не похожего на другие дома Черных Земель, Свету встретил долговязый хмурый человек в белом халате. Пожалуй, это было самое странное, что Света видела на Черных Землях – ведь все здесь постоянно беспричинно улыбались! Человек, видимо, не разделял общего веселья. Однако в стенах этого дома Света почувствовала себя лучше. Во всяком случае, она могла идти, не опасаясь упасть от собственной слабости.
Человек обменялся с Доктором парой тихих фраз, и Доктор ушел.
– Ну, что, Света, – сказал человек. – Непросто быть Игроком?
– Непросто, – будто эхо отозвалась Света.
– Зато, наверное, интересно! – задумчиво сказал человек. – Я бы, например, не отказался!
Он провел Свету по длинному коридору, с совершено беспорядочно разбросанными по краям дверями. В одну из таких дверей, наконец, вошли и они.
За дверью оказалась самая обыкновенная комната, с большим круглым столом по центру и окном, почему-то замазанным побелкой. Стены комнаты были грубо покрашены краской какого-то дикого цвета и увешаны непонятными схемами и таблицами. В углу стоял скелет, почему-то со вбитым в грудину большим деревянным колом. На подоконнике стояли объемистые банки с заспиртованными препаратами и приклеенными табличками. Странно, но заспиртованные препараты периодически вздрагивали и плескались.
За столом сидели двое столь же хмурых людей в белых халатах, как и тот, что встретил Свету. Они немедленно принялись с интересом разглядывать Свету. Один из них был жилист и лыс, и диким образом на его худощавом лице выделялись чудовищные очки с массивными стеклами. Второй был седовлас, носаст и лохмат, словно Альберт Эйнштейн. Оба были в возрасте и вид имели почтенный.
– Вот, – гордо сказал человек, приведший девочку, – знакомьтесь: самый настоящий Игрок! Прошу любить и жаловать. Света, это наши сотрудники. Ученые – в очках – доцент Редькин, а тот – доцент Арбузов. Я – доцент Виноградов.
Человек, оказавшийся доцентом Виноградовым, посадил Свету на стул и сел рядом.
Некоторое время царила тишина. Затем доцент Редькин сказал:
– Здравствуйте, Игрок. Вам уже сказали, куда вы попали?
– Нет, – тихо сказала Света.
– Это Академия Волшебных Игр, – сказал обладатель могучих очков. – Здесь мы пытаемся понять – что же происходит с людьми, попавшими сюда, внутрь так называемой Локализации, в так называемую Волшебную Москву…
– Погоди! – остановил говорившего доцент Виноградов. – Ведь ты говоришь не со взрослым! Это ребенок. Ей шесть лет…
Доценты Редькин и Арбузов переглянулись.
– А, – сказал Редькин. – Понятно. Ведьмины выходки.
– Именно! – подтвердил Виноградов, подняв к потолку указательный палец.
Потолок был сер и покрыт трещинами. Стены, кстати, тоже не страдали ремонтом. Наука была по-прежнему на своем месте – то есть, в загоне.
Света длинно и тяжело вздохнула.
– Игроку надо помочь! – заявил Арбузов. – Игра требует, чтобы Игрок играл. Если Игрок не играет, то это не Игра.
– Доцент, вы, как всегда, непробиваемо логичны, – сказал Редькин и поправил сползающие с носа очки. – Только как вы это себе представляете?
– Мы можем собрать понемногу возраста у наших сотрудниц, – предложил Арбузов. – Они все так выглядят, прости господи, что никто даже не заметит…
– Вы в своем уме, доцент? – возмутился Виноградов. – Они и так еле ноги таскают! И вообще, это ненаучно!
– Я бы даже сказал – лженаучно! – желчно добавил Редькин, и очки его немедленно запотели.
Он снял их и, подслеповато щурясь, протер их тем, что попалось под руку. Под руку попалась засушенная летучая мышь. Когда Редькин водрузил очки на место, он брезгливо бросил мышь в сторону. Та с писком взлетела и забилась в огромной паутине в верхнем углу комнаты.
Света снова вздохнула. Она была слишком далека от этих споров. Ее тянуло в сон.
– Давайте действовать, как профессионалы, – сказал Виноградов. – Игрок – это элемент Игры. Верно?
– Я бы даже сказал – Игрок Игры, – кивнул Редькин.
– Тоже мне – открыл бином Ньютона! – усмехнулся Арбузов.
– А зря смеетесь, доцент, – сказал Виноградов. – Я хочу, чтобы объект рассматривали именно, как Игрока, а не как потерпевшую от собственной неопытности ведьму…
– Я так и понял, доцент, – буркнул Арбузов, ощетинившись мохнатой прической. – И что из этого следует?
– Из этого следует, – сказал Виноградов, что надо следовать логике Игры. – Поставим вопрос так: зачем Игре понадобилось состарить девочку?
– Игрока! – строго поправил Редькин. – В нашей науке нет никаких девочек!
– Логично, – нехотя согласился Арбузов.
– Хорошо, – сказал Виноградов. – Итак – зачем?
Доценты крепко задумались. Наконец, доцент Арбузов развел руками:
– А черт его знает – зачем!
– Логично, – согласился Редькин.
– Конечно, – авторитетно сказал Виноградов. – В Игре все логично! У Игрока есть определенная Цель. Даже, если нет Правил – а их пока нет – и цель ему незнакома, она все равно есть. И Игрок идет к ней…
– Неосознанно, – сказал Арбузов.
– Интуитивно, – сказал Редькин и поймал на себе ревнивый взгляд лохматого коллеги. Видимо, тот сам хотел произнести это мудреное слово.
– Именно так было на предыдущем этапе Игры, – продолжил Винградов. – Игрок должен был найти Магистра Правил. Почему бы не предположить, что и сейчас Цель Игры – та же?
– Но ведь Магистр – ребенок! – возразил Редькин, поправляя упорно слезающие очки.
– А Игрок – кто? – возразил Арбузов. – Тоже ребенок…
– Резонно, – согласился Редькин, в упор рассматривая дремлющую Свету. – Только очень старый ребенок.
Дверь душераздирающе заскрипела и, гремя прикованной к ноге цепью, в комнату вошел жуткого вида коротышка в замызганном халате. Света вздрогнула и проснулась, подслеповато щурясь на свет.
– Лаборантам положено стучаться, – брюзгливо сказал Арбузов.
– Гы! – оскалился вошедший неровными рядами мелких острых зубов. – Вам тут из Старой Башни передали. Для опытов…
Из волосатой короткопалой руки высыпались на стол маленькие цветные камушки.
– Камни Азарта? – недоуменно произнес Арбузов.
– Почем мне знать? – пробурчал коротышка и, гремя цепью, удалился, напоследок громко хлопнув дверью.
– Это его! Темы! – слабо протянула Света, указывая на камни.
– Знакомые вещицы? – прищурился Арбузов.
– Темины игрушки… – сказал Света и, протянув мелко дрожащую руку, взяла со стола красный камешек.
– Интересные игрушки у вашего Темы, – с сомнением произнес Редькин. – Он, что же, гном?
– А, правда, кто у нас Тема? – осторожно спросил Виноградов.
– …Вот видите! – победно воскликнул доцент Арбузов. – Я же говорил: у Игры всегда есть Цель! И в Игре все логично!
– Это говорил доцент Виноградов, – хмыкнул Редькин.
– Это не принципиально, – нетерпеливо сказал Арбузов. – Главное – мы поняли, что привело к нам Игрока! Его – то есть, ее, – привела сюда необходимость встречи с этими игрушками Магистра! Только вот зачем?
– У вас страдает логика, доцент, – возразил Редькин. – Я подозреваю, что Игрока привело сюда что-то иное…
– Конечно, – сказал Виноградов. – Игрока привела сюда потеря юности…
– Погодите, доцент, – отмахнулся Арбузов. – Это мелочи. Главное – это принципиальные, фундаментальные проблемы Игры…
– Они отобрали у него игрушки, – сказала вдруг Света. – Значит, он у них…
– У кого? – не понял Арбузов.
Редькин звонко постучал по своей лысой макушке.
– Доцент, вы меня удивляете, – сказал он. – Откуда нам приносят артефакты?
– Из Старой…
– Вот именно.
Доценты переглянулись.
– Значит… – пробормотал побледневший вдруг Виноградов. – Значит, Магистр в руках Повелителя?
Доценты притихли.
Света посмотрела на взрослых, и заявила – тихо, но твердо:
– Мне надо к нему.
Доценты выглядели подавленно.
– Логично, – пробормотал Редькин. – Все верно – Цель Игры…
– Но – Повелитель… – страшным шепотом выдавил из себя Арбузов.
– Выхода нет, – решительно сказал Виноградов. – Надо вызывать Профессора…
Доцент Редькин нерешительно поднялся из-за стола и направился к подоконнику. Там среди прочих законсервированных препаратов он выбрал самую большую толстостенную склянку с самым мутным содержимым. И водрузил ее на стол.
Виноградов с усилием приподнял тяжелую стеклянную пробку и заглянул в склянку. По комнате разнесся острый запах формалина.
– Профессор! – позвал доцент Виноградов, отмахиваясь от смрада. – Профессор, вы не спите? Ой, фу….
– Кто это спит в рабочее время?! – пробулькало из склянки. – Я все прекрасно слышал. Арбузов! С такими взглядами вам еще долго не видать докторской!
– Простите, профессор, я исправлюсь, – жалобно сказал Арбузов.
– Попробуйте, – недовольно пробулькало в ответ. – Виноградов! Хорошо, очень хорошо! Готовьте публикацию – подумаем о соискании докторской… Так, теперь Игрок… Я думаю вот что. Не будем мы соскребать ей по сусекам новую юность. Игра есть Игра, и раз так она решила – так тому и быть. А вот добраться до цели поможем. Поднесите меня поближе к Игроку. Я буду перемещать ее к Магистру. Только вот дайте-ка определю, где он…
Склянка напряженно забулькала.
– М-да, – удрученно сказал, наконец, Профессор. – Дело, значит, обстоит так, коллеги. Или Игрок побеждает и вызволяет, уж не знаю как, Магистра, или наша афера проваливается, и вы все пожалуйте ко мне в склянку. Как не оправдавшие… Впрочем, в любом случае с Магистром собираются сделать что-то ужасное. Так что давайте быстрее перемещать к нему Игрока. Будем считать это важным экспериментом…
– А я по этому поводу статью опубликую, а? – с надеждой в голосе сказал Арбузов.
– Коллективную! – строго сказал Профессор. – Все дочка, ни пуха тебе…
…И все вокруг Светы померкло.
–4-
Арбитр… Нет, теперь уже бывший Арбитр шел по улицам города, каждая улица, каждый дом которого еще несколько минут назад он просто держал на ладони. Он все видел, все знал, и мог оценить слова и поступки каждого. И это чувство могущества и одновременно – бессилия изменить что-либо – стало настолько привычным, что Арбитру трудно было вспомнить ощущения обычного человека.
А теперь место этого знания заняло странное чувство – словно он стал парализованным, лишенным способности ходить, говорить, совершать поступки – настолько сузился для него мир. Но ведь на самом деле, он впервые за многие годы обрел свободу! У него снова появилось право выбора, включая самое драгоценное из всех прав – право совершать ошибки, то, чего совершенно лишен Арбитр волшебной Игры.
У него снова появилось имя. Когда-то его звали Толиком. Странно, но ведь и это не было его первым именем. Но тот, совершенно чужой ему человек по имени Слава, уже давно растворился в пучине унесшегося назад времени. Что ж, Толик, так Толик…
Его собственное появление в убежище Доминатора не стало сюрпризом для Арбитра. Но стало полной неожиданностью для Толика. Арбитр знал, что произойти должно именно то, что произошло. Но, исчезнув, оставил Толика в полной растерянности.
Ведь после того, как его собственный сын, волею Игры ставший Магистром Правил, посчитал его, как рядового Игрока, он немедленно перестал быть Арбитром. Ибо Арбитр не может подвергаться никакому, даже малейшему воздействию извне – это непременно влияет на объективность его решений. Но кто бы мог подумать, что у маленького Магистра в руках находится мощь, способная сбить с толку саму Игру?..
Тема… Толик никогда не видел сына так близко, как в тот момент – за пару секунд до того, как его смертельный враг исчез вместе с маленьким пленником. И уже спасаясь бегством из лабиринтов зловещей Старой Башни, как последний бродяга, он снова чувствовал эту тоску и собственное бессилие.
Но… Но что-то говорило ему: насмешливая Игра снова дала ему шанс. И произошло это каким-то странным, неожиданным образом. Еще будучи Арбитром, он знал об этой волнующей возможности… Знал. А теперь забыл…
Толик брел по веселой плитке, цепко сковавшей город, и с жадностью рассматривал его вблизи. Оттуда, сверху, все выглядит иначе – схематично и безжизненно, как игрушка. Здесь же была жизнь.
Только неправильная жизнь. Толик помнил город совсем другим – настоящим, полненным самыми разными эмоциями, напряженным и расслабленным, веселым и грустным, озлобленным и ласковым. Здесь же царило только одно настроение: прямое, как по струнке, стремление к Успеху. Конечно, для Толика это не стало новостью. Но изнутри картинка показалась ему еще более удручающей.
Впрочем, это имело несущественное значение. Ведь главной целью было – вырвать сына из лап этого злого клоуна в черной хламиде. Толику уже удавалось однажды расстроить планы негодяя. Но тогда он и был моложе, и не было у него столь уязвимого места, как отцовские чувства.
Нет, он все-таки по-прежнему не имел права на ошибку.
Ничто так не отражает суть происходящих явлений, как напряжение телефонной связи. Когда в километрах проводов и бескрайних просторах эфира становится тесно, как в маленькой прихожей во время проводов гостей, значит, в городе происходит нечто важное, волнующее умы и сердца людей.
Конечно, телефонная сеть Волшебной Москвы давно перестала честно выполнять функции связи. Но она по-прежнему оставалась нервным центром Города. Впрочем, на Черных Землях не боялись телефонных духов и прочих магических аномалий связи.
Ведь телефон – это главный инструмент бизнеса. Вовремя набранной комбинацией цифр можно дозвониться до огромной Прибыли и сногсшибательного Успеха.
И теперь, когда Черные Земли росли, как на дрожжах под ласковым черным солнцем, наливались ядовитыми соками, поминутно разражаясь новыми и новыми урожаями успеха, телефонные линии бесновались.
Криста не могла сказать, что она полностью освоилась в недрах микросхем, проводов и реле. Ее ощущения вообще невозможно было бы описать словами. Однако в наследство от коварного телефонного духа, овладевшего ее телом, ей достались рефлексы и навыки жизни в телефонной сети.
И сейчас она с ужасом наблюдала за потоками восторженной информации алчных обитателей Черных Земель.
Прибыль взлетала вверх, Успех переполнял Черные Земли, выплескивался через край – и превращал оставшиеся свободные территории Волшебной Москвы в стандартно-благополучные районы огромного делового центра, быстро восстанавливая то, что разрушала беснующаяся гигантской змеей Река. Словно светофоры, вспыхивали рабочие улыбки, и люди начинали свою бесконечную погоню за ускользающим Успехом.
Старая Москва умирала.
Криста чувствовала это нервными окончаниями антенн сотовой связи, она слышала шепот незримых теней, над этим смеялись злые телефонные духи, об этом радостно пели голосистые брокеры на Колдовской Бирже.
Криста ждала сигнала от своих друзей, чтобы помочь им в каком-то телефонном замысле. Друзья прятались в Чаще с единственным мобильником и замышляли что-то серьезное. Но их давно уже не было слышно.
И настал момент, когда Криста вдруг почувствовала такую тоску и отчаяние от собственного бессилия, что ею самой овладели злые демоны – из тех, что, затаившись, ждут до поры до времени в душе каждого из нас.
Криста решила найти себе новое тело и вырваться наружу – с тем, чтобы найти друзей-любителей и придумать что-то, что можно было бы противопоставить зловещей машине безудержного Успеха. Чем она могла помочь друзьям, она не очень-то представляла. Но наполненная адскими голосами паутина проводов, которой она себя ощущала, приближала ее к безумию.
И, затаившись, словно паучиха в своей паутине, она стала ждать телефонного звонка. Звонка от такого же, как она до этого, наивного телефонного абонента. Звонка с территории Волшебной Москвы – за пределами хитрых Земель Черного Риэлтера.
Неизвестно, как долго тысячи ее пальцев лежали на оголенных проводах в ожидании нужного сигнала, когда раздался, наконец, длинный гудок. Криста немедленно, словно пиявка, впилась в этот сигнал, полностью переведя его на себя. Теперь наивный абонент был в ее полной власти.
– Алло! – сказал кто-то на другом конце линии серьезным мужским голосом. – Это зоопарк?
Криста несколько опешила. Кому это понадобилось звонить в зоопарк в такое неподходящее время? У кого могут быть столь специфические интересы на самом пике противостояния добра и зла в одном отдельно взятом городе?
– Нет, – желчно сказала Криста. – Это не зоопарк.
– Простите, а у вас дома ванна большая? – снова серьезно спросил мужчина.
– Чего?! – у Кристы уже начинала кружиться несуществующая голова. А она все еще не могла нащупать тело говорившего. Пусть оно даже мужское – но где же оно?! – Ах, ванна… Ну, большая, не жалуюсь…
– Отлично! – обрадовался голос. – Тогда я сейчас приведу к вам слона купать!
– Что вы несете?! – почти жалобно спросила Криста.
И ее вдруг осенило: она уже слышала подобный дурацкий диалог. В далеком детстве. Когда уходили из дома родители, оставив в качестве развлечения для ее друзей лишь старый разбитый телефон.
– Кто вы? – устало спросила Криста. – Вы – дух?
– Ну, можно сказать и так, – повеселевшим голосом сказал ее бесплотный собеседник. – Я – Телефонный Проказник.
– Я почему-то так и подумала, – расстроилась Криста. – А я уж решила, что вы настоящий…
Голос рассмеялся, и где-то рядом Криста почувствовала бесплотную, но теплую и какую-то радостную тень.
– Я так и подумал, что вы решили соскочить с линии, – сказал Телефонный Проказник. – Но ведь это нехорошо – воровать чужие тела.
– Я знаю, – согласилась Криста. – Но мне ничего больше не оставалось…
– Почему же? – возразил Телефонный Проказник. – Просто подождать, пока дух сам не вернется из вашего тела на линию, освободив вам место. С телефоном шутки опасны!
– Но ведь вы шутите!
– Да… – грустно сказал Телефонный Проказник. – За эти шутки Игра и наградила меня такой вот бесплотной личиной. Но вы знаете – я никому не приношу зла. Я просто не могу не шутить. Это зависимость, если хотите…
– Что-то шутки у вас не очень…
– Ну, это когда как! Однажды я подшутил над самим Доминатором!
– Да ну?!
– О, да! Он два часа распекал меня, думая, что кричит на нерадивого Агента. А я очень ловко подыгрывал. Представляете, как он взбесился, когда я сказал ему, наконец, что он по ошибке позвонил своему психоаналитику, и его предварительный диагноз – доминирование накопленных подростковых комплексов, отягощенных латентной некрофилией? После этого, говорят, он хотел пустить по всем линиям ток высокого напряжения, да техники отговорили: связь-то всем нужна.
– Да, уж. Вы тут не скучаете. А я уже просто не могу. Это ведь так страшно – жить в полнейшем одиночестве этих холодных бездушных микросхемах…
– Ну ведь я и вышел на связь, чтобы скрасить ваше одиночество. Давайте, придумаем какую-нибудь новую телефонную шалость?..
Криста не успела ответить: где-то в сознании раздался мелодичный звонок, а следом – и знакомый голос Эрика:
– Криста! Криста! Ты слышишь меня?
Голос был взволнованный, искаженный помехами, а не его фоне раздавались шумы, напоминающие выстрелы и взрывы.
– Да, я слышу, слышу тебя! Что там у вас происходит?
– Все очень плохо, Криста! – кричал Эрик. – Чаще уже недолго осталось! Мы попробуем вырваться…
Голос Эрика перебил мощный грохот, от которого там, далеко, запищал перегруженный микрофон.
– О, боже! – вскрикнула Криста. – Эрик, что случилось?
– Криста, это Богдан! – раздался другой голос. – С Эриком все в порядке. У нас нет времени! Сейчас мы закинем к тебе в сеть вирус. Прямого выхода в Интернет ребята найти не могут. Вся надежда на тебя! Помоги ему добраться до Колдовской Биржи!
– Но я ничего не понимаю в этих программах…
– Мы с Эриком слегка одушевили его. Ты поймешь. Ты должна…
Связь оборвалась.
– Что ж там происходит? – взволнованно проговорила Криста. – Я здесь, а они там… Боже…
– Надеюсь, они позвонят вам снова, – деликатно сказал Телефонный Проказник. – Не стоит переживать о том, что вам все равно неизвестно…
И тут откуда-то раздался нагловатый, с хрипотцой, молодой голос:
– Я, конечно, извиняюсь, что так по наглому влажу в ваш важный разговор, но мне бы малость сориентироваться на местности…
Голос говорил, то и дело чавкая, словно пережевывая жевательную резинку.
– Это еще, что за птица? – поинтересовался Телефонный Проказник. – На духа не похож вроде…
– Вирус я, – сказал голос. – Мне на Биржу надо. Ребята говорили, там поколбаситься неплохо можно. То есть, оторваться. Зажечь не по-детски, я хотел сказать.
А теперь место этого знания заняло странное чувство – словно он стал парализованным, лишенным способности ходить, говорить, совершать поступки – настолько сузился для него мир. Но ведь на самом деле, он впервые за многие годы обрел свободу! У него снова появилось право выбора, включая самое драгоценное из всех прав – право совершать ошибки, то, чего совершенно лишен Арбитр волшебной Игры.
У него снова появилось имя. Когда-то его звали Толиком. Странно, но ведь и это не было его первым именем. Но тот, совершенно чужой ему человек по имени Слава, уже давно растворился в пучине унесшегося назад времени. Что ж, Толик, так Толик…
Его собственное появление в убежище Доминатора не стало сюрпризом для Арбитра. Но стало полной неожиданностью для Толика. Арбитр знал, что произойти должно именно то, что произошло. Но, исчезнув, оставил Толика в полной растерянности.
Ведь после того, как его собственный сын, волею Игры ставший Магистром Правил, посчитал его, как рядового Игрока, он немедленно перестал быть Арбитром. Ибо Арбитр не может подвергаться никакому, даже малейшему воздействию извне – это непременно влияет на объективность его решений. Но кто бы мог подумать, что у маленького Магистра в руках находится мощь, способная сбить с толку саму Игру?..
Тема… Толик никогда не видел сына так близко, как в тот момент – за пару секунд до того, как его смертельный враг исчез вместе с маленьким пленником. И уже спасаясь бегством из лабиринтов зловещей Старой Башни, как последний бродяга, он снова чувствовал эту тоску и собственное бессилие.
Но… Но что-то говорило ему: насмешливая Игра снова дала ему шанс. И произошло это каким-то странным, неожиданным образом. Еще будучи Арбитром, он знал об этой волнующей возможности… Знал. А теперь забыл…
Толик брел по веселой плитке, цепко сковавшей город, и с жадностью рассматривал его вблизи. Оттуда, сверху, все выглядит иначе – схематично и безжизненно, как игрушка. Здесь же была жизнь.
Только неправильная жизнь. Толик помнил город совсем другим – настоящим, полненным самыми разными эмоциями, напряженным и расслабленным, веселым и грустным, озлобленным и ласковым. Здесь же царило только одно настроение: прямое, как по струнке, стремление к Успеху. Конечно, для Толика это не стало новостью. Но изнутри картинка показалась ему еще более удручающей.
Впрочем, это имело несущественное значение. Ведь главной целью было – вырвать сына из лап этого злого клоуна в черной хламиде. Толику уже удавалось однажды расстроить планы негодяя. Но тогда он и был моложе, и не было у него столь уязвимого места, как отцовские чувства.
Нет, он все-таки по-прежнему не имел права на ошибку.
Ничто так не отражает суть происходящих явлений, как напряжение телефонной связи. Когда в километрах проводов и бескрайних просторах эфира становится тесно, как в маленькой прихожей во время проводов гостей, значит, в городе происходит нечто важное, волнующее умы и сердца людей.
Конечно, телефонная сеть Волшебной Москвы давно перестала честно выполнять функции связи. Но она по-прежнему оставалась нервным центром Города. Впрочем, на Черных Землях не боялись телефонных духов и прочих магических аномалий связи.
Ведь телефон – это главный инструмент бизнеса. Вовремя набранной комбинацией цифр можно дозвониться до огромной Прибыли и сногсшибательного Успеха.
И теперь, когда Черные Земли росли, как на дрожжах под ласковым черным солнцем, наливались ядовитыми соками, поминутно разражаясь новыми и новыми урожаями успеха, телефонные линии бесновались.
Криста не могла сказать, что она полностью освоилась в недрах микросхем, проводов и реле. Ее ощущения вообще невозможно было бы описать словами. Однако в наследство от коварного телефонного духа, овладевшего ее телом, ей достались рефлексы и навыки жизни в телефонной сети.
И сейчас она с ужасом наблюдала за потоками восторженной информации алчных обитателей Черных Земель.
Прибыль взлетала вверх, Успех переполнял Черные Земли, выплескивался через край – и превращал оставшиеся свободные территории Волшебной Москвы в стандартно-благополучные районы огромного делового центра, быстро восстанавливая то, что разрушала беснующаяся гигантской змеей Река. Словно светофоры, вспыхивали рабочие улыбки, и люди начинали свою бесконечную погоню за ускользающим Успехом.
Старая Москва умирала.
Криста чувствовала это нервными окончаниями антенн сотовой связи, она слышала шепот незримых теней, над этим смеялись злые телефонные духи, об этом радостно пели голосистые брокеры на Колдовской Бирже.
Криста ждала сигнала от своих друзей, чтобы помочь им в каком-то телефонном замысле. Друзья прятались в Чаще с единственным мобильником и замышляли что-то серьезное. Но их давно уже не было слышно.
И настал момент, когда Криста вдруг почувствовала такую тоску и отчаяние от собственного бессилия, что ею самой овладели злые демоны – из тех, что, затаившись, ждут до поры до времени в душе каждого из нас.
Криста решила найти себе новое тело и вырваться наружу – с тем, чтобы найти друзей-любителей и придумать что-то, что можно было бы противопоставить зловещей машине безудержного Успеха. Чем она могла помочь друзьям, она не очень-то представляла. Но наполненная адскими голосами паутина проводов, которой она себя ощущала, приближала ее к безумию.
И, затаившись, словно паучиха в своей паутине, она стала ждать телефонного звонка. Звонка от такого же, как она до этого, наивного телефонного абонента. Звонка с территории Волшебной Москвы – за пределами хитрых Земель Черного Риэлтера.
Неизвестно, как долго тысячи ее пальцев лежали на оголенных проводах в ожидании нужного сигнала, когда раздался, наконец, длинный гудок. Криста немедленно, словно пиявка, впилась в этот сигнал, полностью переведя его на себя. Теперь наивный абонент был в ее полной власти.
– Алло! – сказал кто-то на другом конце линии серьезным мужским голосом. – Это зоопарк?
Криста несколько опешила. Кому это понадобилось звонить в зоопарк в такое неподходящее время? У кого могут быть столь специфические интересы на самом пике противостояния добра и зла в одном отдельно взятом городе?
– Нет, – желчно сказала Криста. – Это не зоопарк.
– Простите, а у вас дома ванна большая? – снова серьезно спросил мужчина.
– Чего?! – у Кристы уже начинала кружиться несуществующая голова. А она все еще не могла нащупать тело говорившего. Пусть оно даже мужское – но где же оно?! – Ах, ванна… Ну, большая, не жалуюсь…
– Отлично! – обрадовался голос. – Тогда я сейчас приведу к вам слона купать!
– Что вы несете?! – почти жалобно спросила Криста.
И ее вдруг осенило: она уже слышала подобный дурацкий диалог. В далеком детстве. Когда уходили из дома родители, оставив в качестве развлечения для ее друзей лишь старый разбитый телефон.
– Кто вы? – устало спросила Криста. – Вы – дух?
– Ну, можно сказать и так, – повеселевшим голосом сказал ее бесплотный собеседник. – Я – Телефонный Проказник.
– Я почему-то так и подумала, – расстроилась Криста. – А я уж решила, что вы настоящий…
Голос рассмеялся, и где-то рядом Криста почувствовала бесплотную, но теплую и какую-то радостную тень.
– Я так и подумал, что вы решили соскочить с линии, – сказал Телефонный Проказник. – Но ведь это нехорошо – воровать чужие тела.
– Я знаю, – согласилась Криста. – Но мне ничего больше не оставалось…
– Почему же? – возразил Телефонный Проказник. – Просто подождать, пока дух сам не вернется из вашего тела на линию, освободив вам место. С телефоном шутки опасны!
– Но ведь вы шутите!
– Да… – грустно сказал Телефонный Проказник. – За эти шутки Игра и наградила меня такой вот бесплотной личиной. Но вы знаете – я никому не приношу зла. Я просто не могу не шутить. Это зависимость, если хотите…
– Что-то шутки у вас не очень…
– Ну, это когда как! Однажды я подшутил над самим Доминатором!
– Да ну?!
– О, да! Он два часа распекал меня, думая, что кричит на нерадивого Агента. А я очень ловко подыгрывал. Представляете, как он взбесился, когда я сказал ему, наконец, что он по ошибке позвонил своему психоаналитику, и его предварительный диагноз – доминирование накопленных подростковых комплексов, отягощенных латентной некрофилией? После этого, говорят, он хотел пустить по всем линиям ток высокого напряжения, да техники отговорили: связь-то всем нужна.
– Да, уж. Вы тут не скучаете. А я уже просто не могу. Это ведь так страшно – жить в полнейшем одиночестве этих холодных бездушных микросхемах…
– Ну ведь я и вышел на связь, чтобы скрасить ваше одиночество. Давайте, придумаем какую-нибудь новую телефонную шалость?..
Криста не успела ответить: где-то в сознании раздался мелодичный звонок, а следом – и знакомый голос Эрика:
– Криста! Криста! Ты слышишь меня?
Голос был взволнованный, искаженный помехами, а не его фоне раздавались шумы, напоминающие выстрелы и взрывы.
– Да, я слышу, слышу тебя! Что там у вас происходит?
– Все очень плохо, Криста! – кричал Эрик. – Чаще уже недолго осталось! Мы попробуем вырваться…
Голос Эрика перебил мощный грохот, от которого там, далеко, запищал перегруженный микрофон.
– О, боже! – вскрикнула Криста. – Эрик, что случилось?
– Криста, это Богдан! – раздался другой голос. – С Эриком все в порядке. У нас нет времени! Сейчас мы закинем к тебе в сеть вирус. Прямого выхода в Интернет ребята найти не могут. Вся надежда на тебя! Помоги ему добраться до Колдовской Биржи!
– Но я ничего не понимаю в этих программах…
– Мы с Эриком слегка одушевили его. Ты поймешь. Ты должна…
Связь оборвалась.
– Что ж там происходит? – взволнованно проговорила Криста. – Я здесь, а они там… Боже…
– Надеюсь, они позвонят вам снова, – деликатно сказал Телефонный Проказник. – Не стоит переживать о том, что вам все равно неизвестно…
И тут откуда-то раздался нагловатый, с хрипотцой, молодой голос:
– Я, конечно, извиняюсь, что так по наглому влажу в ваш важный разговор, но мне бы малость сориентироваться на местности…
Голос говорил, то и дело чавкая, словно пережевывая жевательную резинку.
– Это еще, что за птица? – поинтересовался Телефонный Проказник. – На духа не похож вроде…
– Вирус я, – сказал голос. – Мне на Биржу надо. Ребята говорили, там поколбаситься неплохо можно. То есть, оторваться. Зажечь не по-детски, я хотел сказать.