Выставной Владислав Валерьевич. Считалочка для бомбы

   Архивариус решительно ударил себя руками по коленям:
   – Кроме того, так сказали Архивы. Он не устанавливают Правила, но дают направление. Понимаешь?
   – Нет, – честно сказал Костя. – Ну, шут с ними, с вашими Архивами. А почему вы не попросите об этом более опытных Игроков?
   – Ну, понимаешь ли… – сказал Архивариус, – когда играешь в карты, нельзя брать хорошую и нужную карту – но из стопки «бито».
   – Картишки? – встрепенулся Костяк. – Это я понимаю. Это ты, старик, хорошо сказал…
   – Спасибо, – усмехнулся Архивариус. – Так что все это разговоры. Но идти тебе все-таки придется… Полина! Приведи, пожалуйста, Тему!
 
   Костя с некоторым испугом рассматривал приведенного Полиной мальчишку. Костяк смотрел на того с брезгливым равнодушием.
   Тема же с любопытством рассматривал диковинного двухголового дядьку, который неловко сидел на табуретке, рядом с дядей Архи. Дядька одновременно понравился – и в то же время ужасно не понравился Теме. Наверное, потому, что одна голова у него была умная и добрая, а вторая – злая и глупая, хотя, может быть, и хитрая.
   Еще каким-то образом Тема понял, что дядька этот не простой человек.
   – Ты – Игрок? – спросил Тема и тут же удивился своим словам. – Дядя Архи, а что такое «Игрок»?
   Костя удивленно взглянул на Архивариуса. Тот, улыбнувшись, легонько приложил к губам палец, мол, «тихо, я сам».
   – Игрок, Тема, – сказал Архивариус, – это тот, кто играет в игры.
   – Так, значит, я тоже Игрок? – спросил Тема. – Я очень люблю играть. А в какие игры ты играешь?
   Последний вопрос был адресован Косте. Тот замялся, не зная, что ответить. Все-таки, он не умел общаться с детьми.
   Зато Костяк среагировал немедленно:
   – Как – в какие? В преферанс, секу, в «козла»…
   Получив незаметную затрещину от «носителя», Костяк запнулся.
   – Не знаю такие, – растерянно ответил Тема. – Научишь?
   – И чему тебя только тетя Полина учила! – покачал головой Архивариус. – А здороваться кто будет?
   – Здрасьте, – сказал мальчик. – Я Тема.
   – А я Костя, – сказал Костя. – А это – Костяк…
   – Здорово, коли не шутишь! – осклабился Костяк.
   – Ну, вот и познакомились, – потирая руки, сказал Архивариус. – Теперь – за дело. Полина, собирай Тему в дорогу. А мы с Костей обсудим его маршрут и планы на случай всяких неожиданностей…
   Полина взяла Тему за руку и повела в другую комнату. И тут, видимо, до мальчишки дошло, что его собираются разлучать с любимыми дядей и тетей, передавая в руки какому-то подозрительному двухголовому страшилищу.
   И Тема самым взрывным образом разревелся. Полина тащила его прочь, а мальчик упирался. Пытаясь вырваться, и, захлебываясь слезами, Тема выкрикивал протесты.
   За этой сценой глазами, полными ужаса, наблюдало само двухголовое чудище.
   – Попали… – гробовым голосом произнес Костяк и шмыгнул носом.
   В этом Костя был полностью солидарен со своим неприятным «альтер эго». Надо полагать, что увиденное – только цветочки…
   – Он очень добрый и послушный мальчик, – не очень уверенно произнес Архивариус.

–5-

   Путь к разбойничьей крепости Университет большей частью проходил через метро. Но Архивариус настаивал, чтобы Костя со своим двуногим капризным грузом вошел в подземелье на другой станции – не на той, откуда они прибыли в место обитания Архивариуса. Выйти на поверхность тоже следовало не на станции «Университет», а в стороне. По мнению Архива это должно было помешать возможным недоброжелателям перехватить ценный живой груз на входе и выходе. Само же метро, по заверениям Архивариуса, было сравнительно безопасным местом.
   – Там всем хозяйством заведует мой большой друг – Бригадир, – сказал Архивариус. – Просите у него любой помощи – он никогда не откажет…
   Так Игрок номер семь с довеском в виде дополнительной головы и малолетнего Магистра, тронулся в путь. Первые метры от подъезда прошли довольно спокойно, и Костя уже успокоился было, решив, что не так уж и страшен тот самый черт, как Тема заявил:
   – Хочу мороженого!
   Костя покосился на Магистра. Магистр задумчиво ковырял в носу.
   – Мороженого! – прогундосил он.
   – Ну, и где я тебе возьму мороженого? – как можно спокойнее, спросил Костя.
   – А вон киоск! – мальчик ткнул пальцем в какую-то бесформенную белую глыбу.
   – Обойдется! – желчно вставил Костяк. – От соплей избавится не может – и мороженого ему еще!
   Скорее из духа противоречия к своей нелюбимой голове Костя решительно направился к тому, что мальчишка назвал киоском. Хотя больше это напоминало грязноватый айсберг, верхушка которого пробивалась сквозь треснувший асфальт. От айсберга ощутимо тянуло холодом. В нем имело место окошко.
   – Э-э, – заглядывая в окошко, проговорил Костя. – Нам мороженого…
   В окошке мелькнуло раскосое лицо в огромной меховой шапке и что-то затараторило на незнакомом языке.
   – Мороженого дайте! – повторил Костя. – Сколько оно стоит?
   В ответ раздалось то же непонятное бормотание.
   – Что он там говорит? – спросил Костя у мальчишки.
   – Не он, а она, – сказал Тема. – Продавщица. Она эскимосиха.
   – Не эскимосиха, а эскимоска. И что ей сказать, чтобы она мороженое дала? – спросил Костя.
   – Не знаю, – пожал плечами Тема. – Мы с ребятами чего только не говорили. Она не понимает. Я думал, может, у вас получится…
   – Тьфу ты! – сказал Костя. – Ладно, пошли дальше…
   – А мороженое? – заныл Магистр.
   – В другой раз! – начиная злиться, сказал Костя.
   Он схватил мальчишку за руку и потащил за собой. Тема упирался ногами и ныл. Костя проклинал себя за то, что ввязался в эту авантюру. Детей он любил все меньше.
   Они подошли к большому мосту через реку, который предстояло преодолеть пешком. Здесь они встретили первое препятствие.
   У моста наблюдалось заметное оживление. Множество странных существ в военной форме сооружали какое-то подобие блок-поста из мешков с песком и цементных блоков. Тут же стояла жуткого вида, покрытая окалиной и гарью бронированная машина.
   Присмотревшись, Костя понял, что было не так с этими военными: у них были огромные перепончатые крылья, плотно сложенные за спиной. Крылья временами вздрагивали и чуть расправлялись. И тогда на них становились заметны прожженные и прорванные дыры. Довольно боевого вида были эти странные солдаты.
   Выход на мост был прегражден массивным шлагбаумом, возле которого стоял зловещего вида часовой. Лицо его было покрыто копотью, глаза сверкали огнем.
   – Куда? – прошипел он, и Косте стал виден его раздвоенный язык.
   Тема испуганно ойкнул.
   – Мы – на ту сторону, – не очень уверенно произнес Костя.
   – Нечего вам делать на той стороне, – прошипел солдат. – Вы что, не знаете, что объявлено военное положение?
   – Кем объявлено? – пожал плечами Костя.
   – Как – кем? – недоуменно произнес солдат. – Генералом, кем же еще! Враги погасили солнце, и теперь мы ждем нападения.
   Костя хотел было возразить, но прикусил язык. Он заметил, что и маленькому Теме не терпится высказаться, а потому небрежно прикрыл его рот ладонью.
   – Но нам нужно пройти… – начал было Костя.
   – Не нужно! – отрезал солдат.
   – Суров ты, однако, начальник, – хмыкнул Костяк, получив в ответ испепеляющий взгляд кроваво-красных глаз с узкими вертикальными зрачками.
   Тема посмотрел на носки своих сандалий и тихо завел какую-то полузабытую считалочку:
 
   Аты-баты, шли солдаты…
   Аты-баты, на парад…
 
   Костя понял, что пререкания здесь бесполезны. Путь через мост закрыт. А значит, до ближайшего входа в метро придется долго идти в обход…
   В воздухе оглушительно пророкотали двигатели. Костя задрал голову и увидел, как пронеслась, кружась словно в танце, стая боевых вертолетов. Почему-то один из них – белый – летел позади, и двое других набрасывались на него, отгоняя от стаи. Потом изгой снова нагонял товарищей.
   – Надо же – белая ворона! – усмехнулся Костяк.
   – Ладно, идем, – сказал Костя.
   И они поплелись дальше по пыльным улицам, скудно освещенным затененным солнцем. Общественного транспорта было не видать, да и Архивариус не советовал им пользоваться.
   Тема, казалось, свыкся с мыслью, что некоторое время ему придется провести с этим дядькой, который стал для него уже просто дядей Костей. Его больше занимали новые впечатления от окружающего мира – ведь он никогда не покидал своего района, оберегаемый добрым Архивариусом и бдительной Кариной. А мир вокруг был наполнен чудесами, и полумрак затемненного неба только прибавлял тому таинственности.
   Тема плелся чуть позади Кости и бормотал под нос очередную считалочку:
 
   Эники-беники ели вареники…
   Эники-беники – боц!
   Вышел зеленый матрос…
 
   – Ты кого там считаешь? – поинтересовался Костя. – Нас ведь всего двое…
   – Нас, как минимум, трое! – возмутился Костяк. – А чего тебе не нравится? Пусть считает! Вот, в прятки поиграем, да, малец?
   Тема посмотрел на двухголового дядьку и расхохотался:
   – И куда ты будешь прятаться, голова?
   – А будешь дразниться – не научу тебя в карты играть! Никогда! – хитро прищурившись, ответил Костяк.
   – Нет, научи! – встрепенулся Тема.
   Он видел, как старшие мальчишки азартно «резались» в какие-то непонятные игры старыми, раздувшимися от времени картами. Особенно его поражало, что ребята играли на деньги – медь и серебро. Правда, дядя Архи говорил, что играть в карты – нехорошо…
   – Если я не буду дразниться – научишь? – поинтересовался Тема.
   – Ничему хорошему он тебя не научит, – сказал Костя. – Давай я лучше научу тебя в шахматы играть…
   К этому предложению Тема остался равнодушен. В шахматы его давным-давно научил играть дядя Архи. И игра эта казалась очень скучной – ведь в ней не было запретного азарта, как в картах…
 
   Они не видели, как в отдалении появилась прямо из воздуха и тихо последовала вслед за ними невысокая фигура в черном балахоне. Скудный свет ущербного солнца добавлял фигуре незаметности, и та неспешно плыла за Костей и Темой, словно отделившаяся от них тень…
 
   Наконец, они добрели до очередного входа в метро. По запасному плану Архивариуса сесть почему-то следовало на другой станции. Но плестись до нее еще несколько километров, когда малец уже начал ныть от усталости…
   Какая разница? Ведь все станции одинаковы…
   Они спустились в подземный переход, прошли мутноватые стеклянные двери. Тема испуганно смотрел по сторонам: в метро он никогда не был. А сейчас это место вовсе не было похоже на некогда бурлящий и нескончаемый людской поток. Здесь было тихо и печально.
   Кассы оказались крест-накрест заколочены деревянными досками. Костя подумал, что зря он нарушил план. Не зря мудрый Архивариус настаивал на другом входе…
   Но вдруг мертвые турникеты вспыхнули зелеными огоньками и развели в сторону свои жуткие отбойные молотки. Зашипел невидимый громкоговоритель, и раздалась торжественная музыка. Бодрый женский голос произнес:
   – Московский метрополитен рад приветствовать в своих стенах нового Игрока и надеется на то, что он останется доволен нашими услугами. Напоминаем, что метрополитену по-прежнему требуются на место машиниста и помощника машиниста существа, проживающие и зарегистрированные на территории Москвы. Мы проводим бесплатное обучение…
   Костя подхватил Тему под мышку и с опаской преодолел зловещий турникет. Тот не замедлил захлопнуться сразу же за его спиной. Тут же смолк и голос вместе с музыкой. Зато что-то громко стукнуло, и заработал стоявший до этого эскалатор.
   Костя обрадовался было, да понял, что напрасно: здесь, почему-то, эскалатор был только один, и двигался он вверх. Ни справа, ни слева от него почему-то не было полагающихся дублирующих самодвижущихся лестниц. И это было странно.
   – Косяк… – ухмыльнулась правая голова.
   – Что ж, – сказал Костя, – Придется бежать навстречу… Хорошо, хоть вниз.
   Тема подошел к краю эскалатора, удивленно посмотрел на странный эскалатор и вдруг возмущенно воскликнул:
   – Но это же неправильно! По правилам ступеньки должны вниз ехать!
   И тут что-то произошло. Раздался дикий треск, хруст и грохот. Из-под движущихся перил потянуло горелой электропроводкой. Эскалатор остановился.
   И двинулся в обратную сторону!
   Костя с некоторым страхом покосился на Тему. Тема, казалось, был удивлен не меньше его самого. И вроде бы даже испуган.
   – Во дела! – воскликнул Костяк. – Малец, ты как это сделал?
   – Я ничего не делал… – оправдывался Тема. – Совсем ничего.
   – Да, ладно! – нарочито весело воскликнул Костя. – Главное – что не придется скакать триста метров, как антилопа-гну!
   – А что такое антилопа-гну? – спросил Тема, тут же забыв про странное происшествие с эскалатором.
   Костя не смог сразу ответить и пустился пространные описания, которые обрастали все большим и большим количеством «что» и «почему». В результате он чуть было не стал жертвой эскалатора: в конце пути мелкие зубцы порога опасно приподнялись, из глубины устройства донеслось утробное рычание. Костя, вскрикнув и подхватив мальчишку, с трудом перепрыгнул распахнувшуюся перед ним пасть, в которую убегала лента транспортера. Пасть лязгнула металлом и обиженно заворчала.
   . – Екалэмане! – пробормотал Костяк. – Я чуть не обделался от страха…
   – Выбирай выражения при ребенке, – заметил Костя.
   – Ой! – ехидно воскликнул Костяк. – Костя у нас теперь папочка! Ути-пути! «Выбирай выражения», понимаешь! Вот пока не дашь покурить, буду говорить все, что захочу…
   – Потерпи, успеешь еще покурить, – заверил Костя, осматривая платформу.
   Платформа была здорово запущена. Здесь валялись целые груды строительного мусора и, помимо всего прочего, огромная отрубленная голова какого-то животного. Дракона, как решил Костя, осторожно обходя голову стороной: голова была покрыта толстыми пластинами чешуи, имела огромные затянутые пленкой глаза, толстый раздвоенный язык и крайне неприятно пахла.
   – Будем надеяться, что поезда здесь все-таки ходят, – с сомнением произнес Костя.
   Однако сомнения его быстро рассеялись. Раздался свист, и из тоннеля лихо выскочил поезд. Это, конечно, не была какая-нибудь там экзотическая подводная лодка, но и обычным для метро составом поезд тоже не был. Впереди его был крепенький закопченный тепловоз. Тащил же он за собой сверкающие золотом пассажирские вагоны с большой надписью на каждом:
 

ЗОЛОТАЯ СТРЕЛА

 
   С шипом и скрипом состав остановился, и из ближайшего вагона на перрон вышел пожилой гном в форме проводника.
   – Который тут Игрок? Заходи! – строго сказал он.
   – Замечательно, – произнес Костя. – Можно подумать, меня тут поджидали…
   – Конечно, ждали, – кивнул проводник. – Разве вы не знаете, что каждому Игроку, попавшему в метро, полагается прокатиться на нашем поезде?
   – Вообще-то, я не один, – сказал Костя.
   Ему показалось очень подозрительным, что о его прибытии оповещены какие-то подземные проводники. Архивариус так печется о конспирации и безопасности – а о нем каждая собака знает…
   – Ребенок до семи лет – бесплатно, – махнул рукой гном. – Попрошу побыстрее. Поезд ждать не может.
   – А вот я не хочу туда идти! – заявил вдруг Костяк и смачно сплюнул. – Мне и здесь хорошо. Не люблю, когда мне указывают.
   Костя хотел было привычно осадить голову-паразита, да только на этот раз был с ней полностью солидарен.
   – Спасибо, мы другого поезда подождем, – сказал Костя и присел на лавочку.
   Там уже сидел Магистр и клевал от усталости носом, обняв Костин рюкзак и свесив ноги в сандалиях и норовя уснуть прямо в сидячем положении.
   Поезд коротко свистнул. Проводник упер руки в бока и сказал тоном, не терпящим возражения:
   – Вам что, особое приглашение нужно?!
   – Отстаньте, – отмахнулся Костя.
   Тогда проводник выхватил откуда-то свисток и от души в него дунул. Звука самого свистка Костя так и не запомнил, так как услышал истошный рев. Что-то невероятно сильное схватило его вместе с вопящим от страха Темой и засунуло в тамбур вагона, швырнув следом и рюкзак. Проводник спокойно зашел следом и прикрыл дверь.
   Поезд тронулся.
   – А-а! – вопил Костяк. – Что это было?!
   – Ничего особенного, – спокойно и как-то подчеркнуто доброжелательно сказал гном. – Это Станционный смотритель. Следит за порядком на станциях. А то некоторые, то и дело, норовят нарушить сложившиеся правила. Ведь все должно подчиняться определенным правилам…
   – Да! – неожиданно воскликнул Тема, тут же перестав плакать.
   Костя покосился на Тему и молча поднялся на ноги.
   – Пойдемте, я покажу вам ваше купе, – сказал проводник. – А то дорога дальняя…
   – И куда же ведет эта дальняя дорога? – усмехнулся Костя.
   – В Магадан! – сделал круглые глаза Костяк.
   – Нет, – улыбнулся проводник. – Всего лишь по Кольцевой линии. Только в Игре у каждого Игрока своя длина этого кольца…
 
   Купе оказалось довольно уютным, и Костя, наконец, смог расслабиться – впервые за все свое пребывание в диковинном месте под названием Волшебная Москва. Благо маленький Магистр моментально заснул, свернувшись калачиком на соседней полке, и вторая голова отключилась самым чудесным образом. Перед Костей стоял стакан с недопитым чаем в подстаканнике, что принес снова ставший вежливым проводник. Так, сидя, Костя и уснул.
   Неизвестно, сколько прошло времени, когда вторая голова открыла глаза и непонимающе похлопала веками. Затем зевнула и с удовольствием хрустнула шеей.
   – Все зеваешь? – спросил насмешливо-вкрадчивый голос.
   – А-а? – испугался Костяк. – Что?! Кто вы?
   Прямо перед ним, положив на столик руки в черных перчатках, сидел человек, лица которого не было видно из-за низко надвинутого черного капюшона. Он весь был в чем-то черном и бесформенном.
   В уголке мягкой полки, на которой он сидел застонал во сне Тема. Ему, видимо, снилось что-то страшное. Костя пробормотал что-то невнятное, поводил откинутой назад головой, но так и не проснулся.
   – Кто я? – усмехнулся пришелец. – Я был когда-то человеком. Потом стал Игроком. А теперь я – часть стихии, которую, почему-то многие считают злом. Я Доминатор.
   Костяк глупо пялился на незнакомца, не зная, что сказать. Из-под капюшона раздался тихий смех.
   – Вижу, мое имя тебе ни о чем не говорит. Впрочем, дело не в том, кто я. Дело в том – кто ты!
   – А… А кто – я? – заикаясь переспросил Костяк.
   – Вот видишь, такой простой вопрос – и ставит тебя в тупик, – глухо рассмеялся Доминатор. – Давай вспомним, что про тебя говорили знающие люди: «паразитарная голова», «часть личности с выраженными уголовными наклонностями». Фу-у, как грубо… Даже имени нет – одна только кличка. Не очень приятный диагноз…
   – Ну, а что мне делать? – угрюмо отозвался Костяк. – У меня не только имени – и тела-то толком нет. Ни покурить, ни выпить, ни девок пощупать…
   – Приятного мало, – согласился Доминатор.
   – Да уж, – буркнул Костяк. – Это я и без вас знаю. Чего ж вам от меня, убогого надо?
   – Мне? – удивился Доминатор. – Что ж мне может понадобиться от столь никчемной головы?
   – Что?!! – мигом вскипел Костяк.
   – А вот если бы эта голова была с телом – ей бы нашлась интересная и высокооплачиваемая работа, а телу – множество всевозможных удовольствий, которые только доступны в Волшебной Москве, – спокойно сказал Доминатор.
   – Так где ж его взять – тело-то? – уныло поинтересовался Костяк.
   – Так вот же оно! – Доминатор ткнул пальцем в Костину грудную клетку.
   Костя снова застонал во сне.
   – Он не проснется? – забеспокоился Костяк.
   – Нет, пока я здесь – не проснется, – усмехнулся Доминатор.
   – Но Доктор сказал… – жалобно пробормотал Костяк.
   – У меня есть свои доктора, – заверил Доминатор. – Которые все сделают в лучшем виде…
   – А как же он? – Костяк покосился налево.
   – А что он собирался с тобой сделать? – произнес Доминатор. – Таблетками вывести?
   – Да уж, – уныло согласился Костяк. – А что, я бы не отказался от рук да ног. И еще кое от чего. А то привык до Москвы-то…
   – Я свое обещание выполню, – сказал Доминатор. – Но и ты должен будешь мне кое в чем помочь…
   – Как же я смогу вам помочь? – удивился Костяк. – У меня ведь кроме глаз и ушей своего-то ничего и нет…
   – Вот и будешь моими глазами и ушами. Мне нужно знать, когда этот ребенок окажется на Черных Землях.
   – Это еще где?
   – Это территории Черного Риэлтера, моего хорошего знакомого. Вы обязательно пойдете через них – иначе в Университет не попасть. Тогда скажешь кодовое слово…
   Доминатор сказал.
   – Повтори!
   Костяк, запинаясь, повторил. И тут же спросил:
   – А почему вы не заберете мальчишку прямо сейчас, если он так вам нужен? Смотрите, он спит…
   – Ты глупец, – желчно сказал Доминатор. – Стал бы я с тобой терять время на разговоры, если бы смог сделать это сам. Мне, Доминатору, в метро ход закрыт…
   – Но вот же вы сидите!
   Доминатор снова тихо засмеялся.
   – Мне закрыта дорога в эти подземелья. Но мне открыт ход в твои сны. Запомни это!
   Доминатор перегнулся через столик, опрокинув стакан с чаем, протянул длинную черную руку и вцепился в шею правой головы.
   Костяк захрипел, понимая, что задыхается…
   … И проснулся. Стакан с остывшим чаем по-прежнему тихо позвякивал ложкой…

–6-

   Костя проснулся в испарине. Ему казалось, будто что-то душило его во сне, лишало живительного воздуха и хотело высосать из него саму душу. Такой сон не приносит отдыха, и Костя чувствовал себя совершенно разбитым. Он лишь бессильно чертыхнулся.
   Постучали. Зеркальная дверь купе отъехала в сторону, и в образовавшемся проеме показался знакомый проводник. Он поправил фуражку и торжественно объявил:
   – Ваша станция, господа, прошу на выход! Не забывайте в вагоне свои вещи, пожалуйста. Граждане пассажиры, будьте бдительны! В случае обнаружения бесхозных сумок, пакетов немедленно сообщайте проводнику. Уступайте места пожилым людям и гномам…
   – Гномам всем уступать или только пожилым? – заспанным голосом поинтересовался Костя. – Уф… Лучше бы вообще не спал.
   – Да уж, – как-то вяло ляпнул Костяк и посмотрел украдкой на левую голову. – Поспишь тут, как же…
   Костя натянул рюкзак и растормошил спящего Тему. Магистр немедленно захныкал и принялся отмахиваться от настойчивых попыток привести себя в вертикальное положение. Наконец Косте удалось поставить малыша на ноги. Но это было только одно название – поставить. В действительности полусонный Тема просто висел, как сосиска, на руке, которую изо всех сил тянул вверх раздраженный Костя.
   – Вставайте, граф, вас ждут… – бормотал Костя, проталкиваясь к выходу.
   – Спасибо, – сказал Костя проводнику. – Особенно за настойчивость. Я прекрасно провел у вас время. А куда мы приехали?
   – Не стоит благодарности, – гном лихо козырнул. – А выйдите – сами увидите.
   Костя сначала поставил на перрон вялое, как желе тельце, а следом сам шагнул из вагона.
   И тут грянуло. Сначала Костя и не сообразил, что происходит. Навалившийся на барабанные перепонки шум напоминал рев самолетных двигателей. Кроме того, слепили бьющие в глаза прожектора. Наконец, Костя понял.
   Гремел огромный духовой оркестр. Не очень стройно, зато необычайно громко и бодро. Оркестранты, все, как один, были в оранжевых касках и синих потертых комбинезонах. Даже издали было понятно, что это те, кого здесь называли гномами.
   Поскольку прямо под ногами начиналась ковровая дорожка, у Кости не осталось сомнений: таким впечатляющим образом встречали именно их.
   Торжественный марш прервался какой-то фальшиво пискнувшей флейтой и неуверенно бухнувшим барабаном. Следом раздались аплодисменты, устойчиво переходящие в овации.
   – Эва как! – крякнул Костяк. – Сдается мне, нас не за тех приняли. Главное, чтобы теперь не побили с досады…
   Весь этот шум имел и позитивную сторону: Тема, наконец, окончательно проснулся и теперь в полнейшей растерянности озирался по сторонам.
   – Сейчас разберемся, – пообещал Костя, хотя совершенно не представлял себе – как он будет разбираться и, собственно говоря, в чем именно.
   Однако гномы крепко держали инициативу в своих руках. Гнусаво крякнул над головой станционный громкоговоритель и разразился не очень членораздельной речью:
   – Славные ра…ки метропо…на с радостью привет… наших …их гостей! Всем изве… …рячая дружба между нашим подземным домом и повер… Множество испыта… выпало на нашу пш-ш-ш-ш….
   На этом громкоговоритель умер. Зато, расталкивая толпу зевак, к вновь прибывшим поспешил внушающий ужас гигант в таком же комбинезоне, только украшенном гирляндами аксельбантов, эполетами и прочими блестящими штуками. Его огромную голову венчала соответствующего размера каска со сверкающим острием.
   – Бригадир! – понял Костя и, несколько оробев, сделал шаг назад.
   Он был наслышан от Архивариуса про этого здоровяка, который страшен был, как в гневе, так и в проявлении добрых чувств.