Яна Ильинская. Илония

   Он извиняюще взглянул на Интара, тот только с болью кивнул головой. Вун молча оглядел их троих и заторопился.
   – Ну, дела, ну малец! Вот тебе и малец! То-то он дернулся к вам навстречу, хотел сказать что-то, да я его приструнил. Нельзя мол, рано еще.
   На постоялом дворе, конечно, уже никого не было. Хозяин сказал только, что мальчик, которого они ищут, уже довольно-таки давно отправился дальше. Перекусил он слегка, хотя у него и было несколько серебряных монет, брать с собой тоже ничего не стал. Хозяин предложил ему дождаться попутчиков, но он отказался и отправился далее один.
   – Старк, - Интар был сильно расстроен, хотя всеми силами старался этого не показать, - я должен найти его. Прошу тебя, займись городом.
   Старк молча хлопнул его по плечу.
   – Все будет в порядке, найди и передай ему, что он мне начинает нравиться.
   – Стенли, ты со мной? - Интар повернулся к племяннику.
   – Спрашиваете?! - Стенли даже не стал возмущаться.
   Через четверо суток им пришлось прекратить поиски.
   – Мы все равно не сможем его найти, если он идет не по дороге, - устало заметил Интар в одном из постоялых дворов уже почти у столицы.
   Стенли только угрюмо кинул. Он настолько выдохся за эти четверо суток, что клевал носом чуть ли не в тарелку.
   – Или если он идет не в Нарт.
   Стенли отрицательно покачал головой.
   – В любом случае он должен зайти в Нарт, чтобы попрощаться.
   – И наткнуться на меня…
   Юноша вскинул голову.
   – Дядя, если бы он действительно предал и струсил, тогда он боялся бы встречи…
   – Да, я знаю, но если он оскорблен и обижен?
   – Он все равно должен зайти, - насколько мог твердо сказал Стенли.
   Но Интар уловил в его словах толику сомнения. Стенли действительно не мог сказать наверняка. Если Иллар окончательно разочаровался в отце после такого несправедливого обвинения, то он вполне мог отправиться прямиком в Торогию. Но Стенли верил, что брат еще появится в столице. Не мог он уйти, не попрощавшись. Если только он не думает, что поверят принцу Интар, а не ему. "Проклятье, - сон как рукой сняло, - он не мог так подумать о нас".
   – Мы разослали пять отрядов по дорогам и деревням. Должен же он, в конце концов, брать где-то еду, - между тем продолжал рассуждать Интар. -
   – Он может долго обходиться без еды, - машинально сказал Стенли, все еще думая о своем.
   – Стенли, тогда он не ел двое суток, - Интар прекрасно помнил, как его оруженосец жил два дня в его кабинете без еды, - а сейчас ко всем прочему, он ранен.
   "Да, - думал Стенли, вспоминая Торогию, - тогда он не ел пять дней, но он не выходил из своей комнаты и не был ранен".
   – Я должен съездить в замок и поговорить с Тарлином и Ларином, - уже почти засыпая, сказал Стенли.
   "И с дедом", - думал он, поднимаясь по лестнице в приготовленную для него комнату.
   В замке ничего не знали о происшедшем, как и надеялись Интар со Стенли. Зато их вид вызвал легкий шок у Алаины и Лайны, и они не без основания решили, что что-то случилось.
   – Где твой оруженосец, Интар, - тревожно спросила Алаина, кидая взволнованный взгляд на Стенли.
   Тот поспешил успокоить королеву.
   – Он только ранен, - сказал он, переминаясь с ноги на ногу, жаждя скорей встретиться с Тарлином.
   – Стенли, стой прямо, - тут же приказала Алаина. - А теперь объясните, что происходит? У вас такой вид, будто вы только что объехали без отдыха всю Илонию.
   – Мама, - устало произнес Интар, - когда мы переведем дух, тогда все и расскажем.
   – Возможно, ты и устал, но этот молодой человек, - он указала на Стенли, - еще явно полон сил, раз собирается куда-то сбежать.
   – Дело в том, мама, что Стенли не расскажет без меня, ибо именно я - виновник этой истории.
   – Интар, ты меня пугаешь, - Алаина нахмурила брови, но отпустила их. - Мы будем ждать вас в кабинете отца.
   Стенли не пришлось искать Тарлина, он уже знал о приезде брата и был рядом. Переодеваясь и умываясь, Стенли коротко рассказал Тарлину, в чем дело.
   – Он придет, - твердо сказал Тарлин.
   – Когда? Сколько ему дней понадобиться, чтобы дойти до Нарта? И мы что, будем ждать его? А вдруг он не придет? Тогда надо найти его.
   – А если он не собирается вернуться, а ты найдешь его? Что ты ему скажешь? Как ты его убедишь? Он не переменит своего решения.
   – Да как же не переменит, если мы скажем, что его отец знает правду.
   – Послушай, Стенли, если он даже ненадолго подумает, что мы сочли его предателем, он в любом случае не вернется. А если он в нас уверен, то обязательно придет.
   – Почему ты уверен, что он не придет, если решит, что мы решили…- Стенли запутался и недовольно посмотрел на Тарлина.
   Тарлин опустил голову.
   – Если он так подумает, тогда я не хотел бы, чтобы он вернулся.
   Стенли присвистнул.
   – Дядя подумал про него такое, так ничего. А если мы подумаем, то все, конец!
   – Дядя не знает его так хорошо, как мы. И дядя знает, что он его ненавидит. Но мы-то его братья и друзья…
   – Ладно, - уступил Стенли, - но если он ранен, голоден, ему плохо… Его надо искать.
   – Но кто-то должен остаться здесь и ждать его. Латин, вот кого надо предупредить, - решительно сказал Тарлин.
   – Вообще-то, я думал, что останешься ты.
   – Нет, я с тобой.
   – Если нас отпустят обоих. Как ты объяснишь это дяде.
   – Нас отпустит дед, а не дядя.
   Когда они, наконец, появились в кабинете короля Корна, Интар с Лайной были уже там. Интар рассказывал, как обстояли дела с Тарском и валийцами. Закончил он историей о своем оруженосце.
   – Это на тебя очень не похоже, - почти словами Старка сказала, выслушав его, Алаина.
   – Я не знаю, что на меня нашло, - у Интара уже не было сил на отчаянье. - Разочарование или обида. Или все сразу. Перед глазами сразу встало, как он тогда смотрел на Овету. Я разом вспомнил о его ненависти ко мне. Но больнее всего мне было от того, что этот мальчишка мне нравился, нравился, несмотря ни на что. И он чувствовал это. Я видел, как он оттаивает. И вдруг это. - Интар ненадолго замолчал. - Но, боги, еще хуже оказалась правда. Я сейчас чувствую себя самым последним подлецом в королевстве. То, что я думал тогда о нем, теперь думает он обо мне. Он верил мне, а я его предал.
   Корн хмуро молчал, Алаина была печальна, Стенли с Тарлином тоже помалкивали. И только Лайна задумчиво произнесла:
   – Возможно, мы не так расценили его поступок по отношению к Овете. Возможно, мы так же ошиблись в этом, как и Интар сейчас.
   – Я говорил с ним, - глухо сказал Корн. - Здесь вы почти не ошиблись.
   – Но как он сам объясняет это?
   – Его мать, как ему кажется, любит младшую дочь больше, чем его. - Корн не стал углубляться. - Как ты собираешься поступить? - спросил он у сына.
   – Если он не найдется в течение этих нескольких дней, я думаю, следует искать его у его родных. Надеюсь, Варгон согласиться сопровождать меня в…
   Интар не заметил, как при этих словах все в комнате, кроме его жены, виновато опустили глаза. Лайна же поддержала мужа.
   – Я бы хотела сама поговорить с Варгоном. Мне помнится, он сам был весьма недоволен своим родственником, возможно, он сможет помочь нам как-то.
   – Нет, - сказал задумчиво Интар. - Я обещал ему не копаться в его прошлом и не нарушу обещания.
   Корн внезапно возмущенно хмыкнул.
   – Так, - сказал он, пройдясь по комнате, - мне надоели эти клятвы, обещания, обманы и тому прочие. Интар, даю тебе время найти и разобраться с ним до турнира, после этого я сам займусь им.
   На удивленное лицо сына он раздраженно пожал плечами.
   – Не все тебе подвластно, сын, извини.
   Он обернулся к внукам, не обращая на сына больше ни малейшего внимания.
   – Что вы намерены делать?
   Тарлин, робко взглянув на Интара, быстро проговорил:
   – Мы думаем, он вернется. Но на всякий случай мы хотели бы отправиться на его поиски. Здесь его подождет Латин.
   – Сколько у нас времени до турнира? Семь дней? Если он надумает, то за эти дни вернется. Итак, я даю вам всем семь дней. Ступайте.
   Когда все вышли, он сердито обернулся к Алаине. Но она предугадала его вопрос.
   – Нет, - твердо скала она, - ты сделал то, что должен был сделать. Если бы ты силком притащил его сюда, его ненависть осталась бы с ним навсегда. И не только к отцу, но ко всем нам.
   – Не уверен, - тяжело вздохнул Корн. - Мы смогли бы убедить его.
   – Убедили бы, но не до конца. Он никогда бы не простил нас. А так он остался свободен в своем выборе. Он должен сам разобраться со своими родителями и решить, как поступать дальше, сам решить. Вспомни себя.
   – О боги, Алаина! Мне было восемнадцать, а ему всего лишь тринадцать. - Корн задумчиво повторил, - Ему через семь дней будет тринадцать.
   Турнир, завершающий обучение у Ордата молодых воинов, был вот уже несколько лет приурочен ко дню рождения пропавшего принца. В народе его называли "Зов принца". Ибо на этот турнир приглашались все юноши и мальчики королевства, показать свое умение и удаль. Самых умелых ждал почет и возможность обучаться у лучших учителей Нарта. Ученики же Ордата в этот день торжественно выходили из-под его опеки и начинали свою службу оруженосцами. Тут же встречались в дружеских встречах и оруженосцы.
   Стенли, еще будучи подопечным Ордата, становился несколько раз победителем, да и теперь был одним из лучших. После уроков Кадука он надеялся на серьезную победу среди оруженосцев, но теперь со стороны Потунга у него появился весьма опасный соперник.
   – Надо уточнить, знает ли мальчик об этом турнире, - задумчиво сказала Алаина.
   Срочно найденный Стенли подтвердил, что этот турнир в разговорах с Илларом упоминался, но Иллар верный своему решению не брать в доме отца меч в руки, не придал ему ни малейшего значения.
   – Он знает, как еще называют этот турнир? - нетерпеливо спросила Алаина.
   – Да, я говорил, что вообще-то леди Лайна в тайне надеется, что ее сын объявится именно на этом турнире.
   – И что он?
   – Равнодушно. Ему же главное не открыться перед отцом, а леди Лайну он видит и так.
   Алаина вздохнула.
   – Значит, на это надежды мало?
   Стенли решительно покачал головой:
   – Абсолютно.

Глава 11.

   За семь дней оруженосца принца Интара так и не нашли. Стенли с Тарлином вернулись за день до турнира, чтобы отдохнуть и успеть подготовиться, Интар ожидался к самому турниру.
   Когда два брата в своей комнате натирали до блеска свою амуницию, делая изредка несколько пассов, чтоб размять руку, к ним ворвался Латин.
   – Он у меня, здесь, - едва успел выдохнуть он, и Стенли с Тарлином как ветром сдуло.
   Иллар спал на кровати Латина. Выглядел он скорее осунувшимся, чем похудевшим. Как видимо, голод не терзал его настолько сильно, как тогда, когда король Альтам оставил его без еды на пять дней.
   – Я зашел, а он спит, - запыхавшись, проговорил Латин, догоняя братьев. - Я не стал его будить, побежал за вами.
   От его слов Иллар проснулся. Увидев друзей, он медленно сел на кровати.
   – Я должен поговорить с ней, - сказал он устало, и, запнувшись, добавил, - помогите мне.
   Если от голода он явно не страдал, то страдания душевные были налицо.
   – До турнира не получится, - сразу сказал Тарлин, - сейчас тут полно народу, леди Лайна не будет одна. Турнир уже завтра, после него - пир. На нем можно будет отозвать ее, и вы поговорите.
   Так же медленно Иллар вновь лег.
   – Какой турнир?
   Тут уж сказал Стенли:
   – Я тебе рассказывал как-то. В честь тринадцатилетия какого-то там принца.
   Латин при этих словах удивленно посмотрел на него, но Стенли не заметил этого:
   – Ты хоть бы поздоровался, - заорал он возмущенно, в тоже время не в силах сдержать облегчение и радость. - Мы как проклятые носились по всей Илонии, ища тебя. Где ты был?
   Иллар удивленно посмотрел на него.
   – Шел сюда.
   – Как так шел? Человек двадцать обшаривали все дороги, а ты просто шел? Я лично три раза проехал по дороге до Тарских гор. Дядя до сих пор не вернулся, ищет тебя, а ты просто шел…
   – При чем тут милорд? И зачем меня искать? Куда я мог деться?
   Стенли открыл рот, но не смог и слова вымолвить от удивления. Объяснил Тарлин.
   – Мы думали, ты обиделся и не вернешься. К тому же ты был ранен и голоден.
   – Я присоединился к одной семье, ехавшей в соседнюю деревню, потом к другой. Так я добрался до Нарта. Иногда меня приглашали к столу.
   – А твоя рана?
   Иллар осторожно повел плечом:
   – Пока ничего.
   – Снимай рубаху, - решительно сказал Тарлин, - надо посмотреть.
   Пока они с Латином помогли снять ему рубашку, Стенли попытался было вставить слово, но Тарлин решительно его прервал.
   – Потом. - А когда увидел рану, прикрытую какими-то листьями, неумело завязанную тряпицей, послал брата за мазью, которой бабушка усиленно снабжала внуков в дорогу.
   Стенли недовольно хмыкнул, но не стал перечить. Когда он вернулся, Тарлин с Латином уже начали промывать плечо Иллара от засохших кусочков листьев.
   – Что это за листья? - спросил он с удивлением. - Они прекрасно сделали свое дело. Рана почти не нагноилась.
   – Так, показала одна женщина. Я не знаю, как они называются.
   – Надо бабушке рассказать. И вообще, надо ее позвать…
   – Потом.
   Тарлин взглянул на Иллара и помолчал.
   Когда Тарлин закончил, Стенли опять завел разговор.
   – Послушай, дядя знает, что ты не струсил.
   – Да? - спокойно удивился Иллар.
   Стенли опять не выдержал:
   – Тебя что, совсем не волновало, что он тогда о тебе подумал? А ведь он, когда узнал правду, сам не свой стал. Ты знаешь, что он чувствует?! Ведь он обидел и оскорбил тебя неверием.
   – Стенли, - Иллар опять устало прикрыл глаза, - мне знакомо это. Вспомни, я сам обвинил его и приговорил, не выслушав. Я готов был убить его, не дав ему и слова сказать.
   Мальчики растерянно сели с ним рядом. Потом до Стенли дошло:
   – Что значит, готов был? Теперь нет? Теперь ты веришь нам? - обрадовано переспросил он.
   Иллар покачал головой.
   – Поймите. Когда он не дал мне и слова сказать в свое оправдание… Вернее он дал. Я просто не смог говорить, а он подумал, что мне нечего сказать. Тогда мне было очень плохо. Я ощущал себя несправедливо осужденным. А потом вдруг до меня дошло, что я ведь тоже не дал ему и слова сказать в свое оправдание. Я верил всему, что мне о нем говорили, и не хотел слушать даже тех, кто его хорошо знает. Я не имею права на него обижаться. Стенли, а вам я верил всегда. Ведь, наверняка, именно вы убедили его, что я не трус…
   Стенли смущенно кивнул.
   – Он был сильно разгневан, и мы с отцом еле убедили его найти того солдата, у которого остался твой меч.
   – Я и не сомневался. - Иллар вздохнул. - Я знал, что вы не дадите ему так думать обо мне. Я верю вам, но вы ведь могли видеть в нем только хорошее, он ваш дядя и наследный принц, вы могли просто не обращать внимания на плохое. Тем более, что и мне говорили, что он умный правитель. И теперь… - Иддар виновато помолчал, - но я и теперь, даже после всего этого, хочу сначала поговорить с мамой. Я хочу, чтобы именно она рассказала мне все. Я по-прежнему не верю ему до конца.
   – Мамой? - эхом откликнулся Латин. - Кто твоя мама? - заворожено спросил он и, вдруг испугавшись своей настырности, смущенно замолчал.
   – Латин! - Иллар умоляюще взглянул на него, - Давай я тебе все объясню потом. Или хочешь, Тарлин объяснит? Я не могу сейчас.
   – Нет, - замотал головой Латин, - не надо. Я, похоже, знаю… - добавил он почти не слышно.
   Иллар слегка улыбнулся ему.
   – Можно я останусь у тебя до завтра, мне пока некуда идти.
   – Э, - осторожно сказал Тарлин, - мы должны сказать деду. И он с бабушкой захочет увидеть тебя.
   – Зачем? - удивился Иллар.
   Тарлин махнул рукой.
   – С тобой говорить бесполезно. Хотя бы для того, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. Они же волнуются.
   – Но вы же скажите, что в порядке.
   – Да, но твоя рука. Бабушка захочет осмотреть ее.
   – Она меня не беспокоит, незачем.
   – А турнир? - вставил Стенли. - Ты не хочешь пойти на турнир?
   – Это про который ты мне рассказывал?
   – Да, его еще "Зов принца" называют.
   – Не знаю. Вы участвуете?
   – Конечно. Для Тарлина это вообще - первый раз.
   – А ты, Латин?
   – Нет, - покраснел смущенно Латин, - я еще не дорос до турнира.
   – Тогда я посижу с тобой.
   – Я думал, ты захочешь участвовать, - разочарованно пробормотал Стенли. - Было бы здорово, если бы леди Лайна…
   Иллар засмеялся.
   – Зачем это? Я должен поговорить с ней, а не… - он пожал плечами, не закончив. - Тем более, у меня нет меча… - и добавил, предвосхищая готовый сорваться у Стенли возмущенный возглас, - и у меня ранена рука.
   Стенли второй раз разочарованно вздохнул.
   – Дядя тоже захочет увидеть тебя, - помедлив уходить, сказал Тарлин.
   – Я хотел бы сначала поговорить с мамой. Пока мне нечего сказать ему.
   – Ну и как мы ему все это объясним, - опять возмутился Стенли.
   – Скажите, как есть. Я у Латина и после турнира явлюсь к нему.
   – Твое место, место его оруженосца, рядом с ним.
   Иллар с иронией улыбнулся.
   – Он еще не принял меня на эту должность, после того, как выгнал.
   – Тогда до пира, - вздохнул Тарлин. - Сиди тут, мы позовем тебя, когда нужно будет.
   – Удачи, Тарлин. - напоследок сказал Иллар. - Стенли, помни уроки Кадука. Он великий мастер.
   – Твой отец все равно самый лучший, - усмехнулся Стенли и они с Тарлином ушли.
   Сказать Интару о том, что его оруженосец здесь, они все равно не смогли. Ибо турнир начался без него. Он появился возле жены, когда первая партия мальчишек уже почти кончила состязаться. Он еле успел застать первой на турнире бой своего племянника.
   Турнир состоялся на главной площади Нарта, на которой к этому событию убирались все будки и палатки, и ставились помосты. И все равно эти помосты не могли уместить всех желающих. Окна и крыши близ лежащих домов - все они были забиты зрителями. Впрочем, это было обычное дело. Выступления цирков и бродячих театров также собирали огромную толпу желающих.
   Латин уговорил все-таки Иллара пойти на турнир и потащил его на свое излюбленное место - бордюр высокого крыльца одного из зданий. Сюда могли забраться только мальчишки, и вид с этих природных мест был несравненно лучшим, чем даже первые ряды помостов. Они заранее заняли места, иначе даже здесь им не досталось бы ни малейшего местечка. После этого Латин тихонько показывал и рассказывал Иллару о занимавших почетные места горожанах. Многих Иллар уже знал. Они приходили к принцу Интару, когда он еще был его оруженосцам. Зато Ларин знал про всех много смешных подробностей, и как мог, развлекал приятеля.
   Когда свои места заняли король с королевой, турнир начался. Звуки оркестра, приветственные танцы танцовщиц, таких же юных, как и участники турнира. И, наконец, сам турнир. Для начала на площадь вышли все участники турнира. Сделав почетный круг, они разошлись на свои места и глашатай объявил начало.
   Самое начало Иллар пропустил, не сводя глаз с матери. Рядом с ней стояла Талина, приехавшая накануне вместе со Старком из Тарска. Леди Лайна явно нервничала, то раскрывая, то зарывая свой веер, ее глаза вглядывались в каждого паренька на площади. "Она действительно ищет меня", - смущенно удивился Иллар, и ему стало неловко. Он поерзал на своем месте. Оно внезапно показалось ему неудобным, и он стал задумываться, не уйти ли ему отсюда.
   Потом он невольно заинтересовался происходящим на площади. Теперь уже он комментировал Латину бои, отмечая слабые и сильные стороны бойцов.
   Пареньки, десяти-двенадцати лет бились на деревянных мечах, метали небольшие копья, стреляли из лука и боролись. Здесь были и пажи, товарищи Латина, и городские пареньки, и еще неумелые мальчишки, приехавшие из дальних уголков Илонии. У кого получалось лучше, у кого хуже. Не обязательно паж, уже знакомый с ратным делом побеждал сына мелкого, неизвестного дворянина в метании копья. Именно отсюда можно было начать службу при королевском замке. Здесь отмечали сильнейших
   Когда вышел на площадь Тарлин, Иллар почувствовал за него гордость. Паренек бился просто отлично для своих лет, и Иллар с удовольствие заметил, что он применяет некоторые приемы Кадука, которые он сам ему растолковывал, еще не зная, что он его двоюродный брат. Тарлин заслуженно победил в этом виде состязаний.
   Победителя приветствовал король, вручая ему небольшой подарок, королева Алаина дарила цветок, а леди Лайна… Вначале Иллар думал, что она поцеловала Тарлина, своего племянника чисто по-родственному, тем более маленькая Овета кинулась двоюродному брату на шею. Но когда все повторилось с победителем в стрельбе и борьбе, Иллар не выдержал.
   – Почему она их целует? - угрюмо спросил он Латина, стараясь выглядеть равнодушным.
   Латин вздохнул, искоса глядя на друга:
   – Этот турнир стали называть "Зовом принца", когда леди Лайна поцеловала первого победителя и расплакалась. С тех пор так и повелось.
   – И она плачет?
   – Бывает, - нехотя ответил Латин.
   Иллар надолго замолчал. Вернулся он к разговору только когда на площадь вышли воспитанники Ордата. Здесь все были ему знакомы, и он опять начал просвещать Латина. К их разговору уже стали прислушиваться соседние мальчишки, требуя чтобы Иллар говорил погромче. Иногда они начинали ему возражать и на них уже стали обращать внимание. Один из стражников пригрозил, что выгонит их, если они будут кричать во все горло.
   Но когда на площадь вышли Дерилл с Потунгом в решающем поединке, даже они притихли. Каждый из этих двоих уже успел сразиться по несколько раз со своими противниками, и теперь они встали друг против друга. Они были ровесниками, но Дерилл повыше. Оба считались лучшими среди воспитанников Ордата этого года и оба удостаивались чести быть партнерами самого принца Интара. Все это знали, и их бой вызвал огромный интерес.
   Будущие оруженосцы дрались затупленными клинками, но это не умоляло красоты поединка. Хотя в их движениях еще и чувствовалась напряженность и строгое следование правилам, зрители были довольны схваткой.
   Почти сразу, в самом начале поединка улавливалось превосходство Потунга. Он явно был сильней своего противника, более быстр и ловок. И он лучше пользовался обманными приемами. Дерилл постоянно ловился на них, но успевал все-таки в последнюю минуту избежать поражения. Но один пропустил. И тут же его меч вылетел у него из рук. Потунг стал победителем. Его приветствовал восторженный рев зрителей. И он получил нож из рук короля и поцелуй леди Лайны.
   После этого всем подопечным Ордата были торжественно вручены ножны с мечами. Теперь они полноправные оруженосцы, окончившие учение. Теперь все зависело только от них. От их службы и стремлений.
   А на площадь вышли уже бывалые оруженосцы, юноши от четырнадцати до семнадцати лет. Они были и выше и крепче. Дрались они уже не затупленными мечами, а настоящими боевыми. Движения их были более отточенными, но и осторожными одновременно, как бы ненароком не поранить соперника, своего друга. У каждого был господин, которому он служил, каждый оттачивал свое мастерство самостоятельно уже несколько лет. И лучшим среди них был Стенли. Ему уже исполнилось пятнадцать, но, несмотря на его молодость, его старшие товарищи один за другим уступали ему и отходили. Его техника была отточена, он был быстр и изворотлив. С одинаковым успехом он и оборонялся и атаковал. И его противники вынуждены были отступать. Бой велся до первой крови, но не многие могли устоять перед Стенли и, лишившись своих мечей, отходили в сторону.
   Получив награду, и восторженный вопль Оветы, Стенли хотел было остаться с отцом и матерью, когда на традиционный призыв глашатая:
   – Кто смеет бросить вызов победителю? - вперед вышел Потунг.
   Площадь взревела от восторга. При этом голоса разделились. Кто был за Потунга, кто за Стенли. Схватка обещала быть интересной.
   Потунг опять был ниже своего противника, но это его ни в коей мере не смущало. Уже с настоящим мечом он вышел на середину площади. Стенли легко соскочил вниз. Или казалось, что легко. Иллар заметил, что Стенли уже устал. Устал не столько от предыдущих схваток, сколько от скачек по дорогам Илонии в поисках брата. За день и ночь он, конечно, отдохнул, но вся усталость не прошла.
   Противники встретились, обменялись приветствиями, и бой начался. И усталость Стенли бросилась уже всем в глаза. Но дело было даже не в усталости. Потунг начал бой так стремительно и с таким напором, что Стенли почти сразу пришлось уйти в глухую оборону. Потунг даже не применял своих излюбленных обманных приемов, он действовал силой и против этой силы Стенли не мог устоять. Несколько раз у него получалось перехватить инициативу, но Потунг тут же увеличивал напор. Казалось, сила его была неисчерпаема. И Стенли выдохся. В конце концов, он не успел уклониться от удара, и меч Потунга полоснул его по груди. Добротная кожаная куртка защитила тело, но была безвозвратно испорчена. Стенли отскочил и поднял меч в знак своего поражения.
   Половина площади сникла, остальная радостно возликовала.
   Потунг уже направился за своей наградой. А глашатай по традиции провозгласил:
   – Кто смеет бросить вызов победителю?
   И внезапно Иллар, сам от себя не ожидавший, бросил звонко в толпу:
   – Я!
   Вся площадь как один повернулась на его крик, но мало кто заметил, кто крикнул. И только когда мальчишки, сидевшие с ним рядом от изумления попадали со своих мест, а он спрыгнул с крыльца и стал пробираться сквозь толпу, до всех наконец дошло, что этот щуплый, не сказать более, худой, бледный, без кровинки в лице парень, вызвавшийся драться с победителем - и есть тот смельчак.