Страница:
С минуту Бронвис помедлила, чтобы добиться эффекта от будущих слов.
— В этот вечер, — продолжала она. — Эрл сказал мне, что если я ночью приду к нему, то он мне поможет вернуть тебя. Он поклялся, что будет держаться почтительно, обещал мне не приставать… Я поверила и пришла.
— И что дальше? — тон Орма был жесток, он явно не верил ей.
— Я пришла… Эрл сдержал свое слово, но было бы лучше, реши он просто заставить меня утолить свою страсть!
— Почему?
Его голос был удивленным, и Бронвис возликовала. Она пробудила его интерес!
— Потому что порыв страсти можно простить! Настоящая женщина знает: мужчины — не ангелы. Человек легко может утратить контроль над собой… Но лишь монстр способен использовать колдовство!
— Колдовство?
— Да. В замке все знали, что Руни отвергала тебя, не считая зазорным по первому зову бежать к Эрлу, словно собачка. — Бронвис с особым нажимом произнесла эту фразу. — Когда я той ночью вошла в его комнату, то я увидела куклу из воска. Одежда из тряпки и белые волосы сразу помогли мне узнать ее. “Видишь? — сказал мне Эрл. — С помощью этой фигурки возможно заставить лесянку исполнить все, что угодно. Я мог бы так поступить и с тобой, но я слишком люблю тебя! Если ты станешь моей, то я сделаю куклу Орма и с помощью чар прикажу ему быть с тобой. Мой брат женится на тебе, и ты станешь хозяйкой всего! Мы же будем друг друга любить и никто не узнает всей правды!” Я так испугалась, что бросилась прочь со всех ног. Вот тогда-то Фланн видел меня! Я безумно люблю тебя, Орм! Не гони меня… Разреши быть твоей…
Говоря это, Бронвис уже обнимала любимого. Нежные пальчики быстро скользили к застежкам одежды. Считая, что гнев и любовь очень сходны, она собиралась достойно закончить их диалог. Неожиданно Орм отшатнулся от Бронвис.
— Любимый… — выдохнула она, продолжая прижиматься к нему. — Я так долго ждала тебя…
— Поди прочь! Я не хочу тебя видеть… Сегодня же ты уберешься отсюда! — сказал он и вышел, прикрыв дверь. Его не задел крик, летящий вслед:
— Орм, за что?!
Дверь комнаты Эрла была на замке. Орм не стал дожидаться, когда обнаружится ключ, и попробовал выбить ее, но замок оказался слишком крепким. Он так и не понял, откуда рядом с ним взялась Свельд, протянувшая нужный ключ. Почти вырвав его, Орм открыл дверь и вошел. Стулья… Стол… Сундуки… Деревянные полки… Задернутый полог кровати… Все было, как раньше. Он замер, не зная, с чего начать.
Восковая фигурка нашлась почти сразу. Эрл не подумал как следует спрятать ее. Орм понял: Бронвис ему не лгала! Не сводя взгляда с куклы, он сел на табурет. Белокурые волосы… Платье из грубой ткани… Темно-синие камни-глаза… Усомниться в том, кто эта кукла, нельзя! Но, сжимая в руках восковую игрушку, Орм вдруг почувствовал: приворот здесь не при чем! Куклу сделали не так давно. Кусок платья могли вырезать только тогда, когда Руни оделась, как все. Орм припомнил какой-то скандал, разыгравшийся в замке из-за одежды лесянки. Может быть, Эрл и пытался подчинить себе Руни с помощью этой игрушки, но сестра Свельд и сама была ведьмой!
Эта мысль в третий раз посетила его, хотя слухи по замку бродили давно. Не желая им верить, Орм все же не раз задавался вопросом: как Руни сумела так сильно увлечь его? Эта девушка сделала все, чтобы только оттолкнуть от себя Победителя, но, чем больше она оскорбляла его безразличием, там сильнее он жаждал ее.
Разве стал бы он так унижаться, смиряясь с капризами наглой дикарки, не будь он во власти чудовищных чар? Эта ведьма измучила Орма, лишила покоя и веры в себя! Уничтожила радость его бытия! Уничтожила счастье!
А брат? Орм ведь сделал для Эрла, что мог! Даже больше! А тот его предавал… Эрл украл любовь Руни… Стремился отнять сердце Бронвис… Эрл… Руни… Он верил им, а они… Орм так сильно сжал статуэтку, что в воске остались вмятины пальцев, и вдруг зарыдал. Это было жуткое зрелище: Победитель, утративший самоконтроль.
Свельд до этой минуты стояла у входа, боясь войти в комнату. Но, увидев, в каком состоянии Орм, не смогла равнодушно смотреть. Ее сердце переполнила жалость. И гнев… Неожиданный гнев против Руни, виновной во всем, что случилось теперь с Победителем… Гнев против Эрла, который довел его…
Свельд не подумала, что совершает, когда она ринулась к Орму и, обнимая, лихорадочно заговорила:
— Не надо! Не надо так мучить себя!… Правда вышла наружу, но это к лучшему… За совершенное платят! Защитите себя! Защитите свою честь и достоинство! Отомстите этим двоим, что унизили вас!… Вы ведь вправе карать виноватых! Вы вправе их наказать! Наказать так, как захотите… Ведь воля хозяина замка — закон!
Свельд не слишком вдавалась в смысл слов, главным было его успокоить. Наказание… Кара… Месть… Кое-что подсказали старинные песни. Беседы с Фланном внушили, что для мужчин очень важно настоять на своем, покарать… Что лишь слабые духом способны забыть и простить… Для лесянки добром было то, что могло возвратить Орму счастье. Неважно, какой ценой…
Неожиданно скрипнула дверь. Вскинув голову, Свельд увидала вошедшего Фланна, который был очень суров.
— Орм, я сделаю все, что ты скажешь! — промолвил он. — Лишь прикажи!
Орм молчал, продолжая сжимать статуэтку руками. Внезапно он резко перегнул ее пополам. Бросив на пол обломки от куклы, не глядя на Фланна, он выдохнул: “Думай сам”, и направился к выходу. Фланн подобрался, не сводя взгляд с кусков статуэтки. Он понял приказ.
— Нет, не Руни! — вдруг ясно раздался звенящий голосок Свельд. — Ее может покарать только Орм! Пусть он сам решит участь моей сестры!
— Он решил.
— Судьбу Эрла! Во всем виноват только он! Я знаю, что я говорю!
Для себя Свельд мгновенно нашла объяснение произошедшему: Эрл использовал куклу Эмбалы для приворота, лишив брата шанса быть рядом с лесянкой. Свельд знала, что скажет об этом Победителю, если он спросит, почему она так защищает Руни, и сердце наполнилось радостью. Но ее пробудила не вера в невиновность сестры, а предчувствие сладкой награды:
— Орм знает, что Руни виновна не меньше Выродка, я же стараюсь ее защитить! Он оценит мое благородство… Поймет, как я предана тем, кого вправду люблю…
Глава 13.
— В этот вечер, — продолжала она. — Эрл сказал мне, что если я ночью приду к нему, то он мне поможет вернуть тебя. Он поклялся, что будет держаться почтительно, обещал мне не приставать… Я поверила и пришла.
— И что дальше? — тон Орма был жесток, он явно не верил ей.
— Я пришла… Эрл сдержал свое слово, но было бы лучше, реши он просто заставить меня утолить свою страсть!
— Почему?
Его голос был удивленным, и Бронвис возликовала. Она пробудила его интерес!
— Потому что порыв страсти можно простить! Настоящая женщина знает: мужчины — не ангелы. Человек легко может утратить контроль над собой… Но лишь монстр способен использовать колдовство!
— Колдовство?
— Да. В замке все знали, что Руни отвергала тебя, не считая зазорным по первому зову бежать к Эрлу, словно собачка. — Бронвис с особым нажимом произнесла эту фразу. — Когда я той ночью вошла в его комнату, то я увидела куклу из воска. Одежда из тряпки и белые волосы сразу помогли мне узнать ее. “Видишь? — сказал мне Эрл. — С помощью этой фигурки возможно заставить лесянку исполнить все, что угодно. Я мог бы так поступить и с тобой, но я слишком люблю тебя! Если ты станешь моей, то я сделаю куклу Орма и с помощью чар прикажу ему быть с тобой. Мой брат женится на тебе, и ты станешь хозяйкой всего! Мы же будем друг друга любить и никто не узнает всей правды!” Я так испугалась, что бросилась прочь со всех ног. Вот тогда-то Фланн видел меня! Я безумно люблю тебя, Орм! Не гони меня… Разреши быть твоей…
Говоря это, Бронвис уже обнимала любимого. Нежные пальчики быстро скользили к застежкам одежды. Считая, что гнев и любовь очень сходны, она собиралась достойно закончить их диалог. Неожиданно Орм отшатнулся от Бронвис.
— Любимый… — выдохнула она, продолжая прижиматься к нему. — Я так долго ждала тебя…
— Поди прочь! Я не хочу тебя видеть… Сегодня же ты уберешься отсюда! — сказал он и вышел, прикрыв дверь. Его не задел крик, летящий вслед:
— Орм, за что?!
Дверь комнаты Эрла была на замке. Орм не стал дожидаться, когда обнаружится ключ, и попробовал выбить ее, но замок оказался слишком крепким. Он так и не понял, откуда рядом с ним взялась Свельд, протянувшая нужный ключ. Почти вырвав его, Орм открыл дверь и вошел. Стулья… Стол… Сундуки… Деревянные полки… Задернутый полог кровати… Все было, как раньше. Он замер, не зная, с чего начать.
Восковая фигурка нашлась почти сразу. Эрл не подумал как следует спрятать ее. Орм понял: Бронвис ему не лгала! Не сводя взгляда с куклы, он сел на табурет. Белокурые волосы… Платье из грубой ткани… Темно-синие камни-глаза… Усомниться в том, кто эта кукла, нельзя! Но, сжимая в руках восковую игрушку, Орм вдруг почувствовал: приворот здесь не при чем! Куклу сделали не так давно. Кусок платья могли вырезать только тогда, когда Руни оделась, как все. Орм припомнил какой-то скандал, разыгравшийся в замке из-за одежды лесянки. Может быть, Эрл и пытался подчинить себе Руни с помощью этой игрушки, но сестра Свельд и сама была ведьмой!
Эта мысль в третий раз посетила его, хотя слухи по замку бродили давно. Не желая им верить, Орм все же не раз задавался вопросом: как Руни сумела так сильно увлечь его? Эта девушка сделала все, чтобы только оттолкнуть от себя Победителя, но, чем больше она оскорбляла его безразличием, там сильнее он жаждал ее.
Разве стал бы он так унижаться, смиряясь с капризами наглой дикарки, не будь он во власти чудовищных чар? Эта ведьма измучила Орма, лишила покоя и веры в себя! Уничтожила радость его бытия! Уничтожила счастье!
А брат? Орм ведь сделал для Эрла, что мог! Даже больше! А тот его предавал… Эрл украл любовь Руни… Стремился отнять сердце Бронвис… Эрл… Руни… Он верил им, а они… Орм так сильно сжал статуэтку, что в воске остались вмятины пальцев, и вдруг зарыдал. Это было жуткое зрелище: Победитель, утративший самоконтроль.
Свельд до этой минуты стояла у входа, боясь войти в комнату. Но, увидев, в каком состоянии Орм, не смогла равнодушно смотреть. Ее сердце переполнила жалость. И гнев… Неожиданный гнев против Руни, виновной во всем, что случилось теперь с Победителем… Гнев против Эрла, который довел его…
Свельд не подумала, что совершает, когда она ринулась к Орму и, обнимая, лихорадочно заговорила:
— Не надо! Не надо так мучить себя!… Правда вышла наружу, но это к лучшему… За совершенное платят! Защитите себя! Защитите свою честь и достоинство! Отомстите этим двоим, что унизили вас!… Вы ведь вправе карать виноватых! Вы вправе их наказать! Наказать так, как захотите… Ведь воля хозяина замка — закон!
Свельд не слишком вдавалась в смысл слов, главным было его успокоить. Наказание… Кара… Месть… Кое-что подсказали старинные песни. Беседы с Фланном внушили, что для мужчин очень важно настоять на своем, покарать… Что лишь слабые духом способны забыть и простить… Для лесянки добром было то, что могло возвратить Орму счастье. Неважно, какой ценой…
Неожиданно скрипнула дверь. Вскинув голову, Свельд увидала вошедшего Фланна, который был очень суров.
— Орм, я сделаю все, что ты скажешь! — промолвил он. — Лишь прикажи!
Орм молчал, продолжая сжимать статуэтку руками. Внезапно он резко перегнул ее пополам. Бросив на пол обломки от куклы, не глядя на Фланна, он выдохнул: “Думай сам”, и направился к выходу. Фланн подобрался, не сводя взгляд с кусков статуэтки. Он понял приказ.
— Нет, не Руни! — вдруг ясно раздался звенящий голосок Свельд. — Ее может покарать только Орм! Пусть он сам решит участь моей сестры!
— Он решил.
— Судьбу Эрла! Во всем виноват только он! Я знаю, что я говорю!
Для себя Свельд мгновенно нашла объяснение произошедшему: Эрл использовал куклу Эмбалы для приворота, лишив брата шанса быть рядом с лесянкой. Свельд знала, что скажет об этом Победителю, если он спросит, почему она так защищает Руни, и сердце наполнилось радостью. Но ее пробудила не вера в невиновность сестры, а предчувствие сладкой награды:
— Орм знает, что Руни виновна не меньше Выродка, я же стараюсь ее защитить! Он оценит мое благородство… Поймет, как я предана тем, кого вправду люблю…
Глава 13.
Альвенн не спалось. Она уже села за прялку, чтобы занять себя, когда шум в коридоре отвлек ее. Приоткрыв двери, певица увидела Фланна. Он с двумя молодыми людьми, приведенными им в замок Орма из родового поместья, свернул за угол. Боевые мечи и кольчуги на них поразили.
— Зачем им оружие в замке? — подумала Альвенн.
Привыкнув, что бой на мечах среди вирдов, живущих у Орма, скорее потеха, чем битва, она все же встревожилась.
Быстро взяв плащ, позволявший не слишком бросаться в глаза в темноте, освещенной лишь блеском от факелов, Альвенн пошла вслед за ними. Мужчины вошли к Эрлу в комнату. Альвенн застыла. Без ведома Орма Фланн не посмел бы вломиться с оружием к младшему брату хозяина. Значит, здесь что-то было не так!
Неожиданно Альвенн заметила Свельд. Прислонившись к закрытой двери своей комнаты, эта лесянка с каким-то особым выражением глаз наблюдала за вирдами. Альвенн могла бы поклясться: о том, что творится, Свельд знает намного больше нее.
Певица Свельд не любила. Поступки лесянки как будто должны были вызвать симпатию Альвенн, однако она полагала, что в Свельд слишком много… Чего? Объяснить это было непросто. Наивности? Нет… Свельд излишне старалась доказать свою преданность миру людей и во всем походить на других? Нет… Достаточно быстро смогла уяснить, кто имеет здесь вес, и стремилась подладиться к ним? Это дело ее… Чувство Свельд к Победителю Бера не оттолкнуло бы Альвенн, которая тоже любила хозяина. Проще сочувствовать той, у кого нет надежды, чем главной сопернице. Но почему-то, встречаясь со Свельд, Альвенн вспоминала один разговор.
Свельд пыталась оправдывать Руни перед служанками замка… Слова были просто прекрасны, но тон… Что-то в ее манере держаться меняло весь смысл пылкой речи «защитницы». Альвен тогда померещилось, что она явственно слышит подтекст каждой фразы:
- Я лучше всех знаю, что Руни ужасно ведет себя, но я — другая! Я милая, нежная, кроткая… И удивительно добрая, если способна ее оправдать перед вами… Цените меня!
Альвенн знала, что Руни на время покинула замок и знала, что это встревожило Свельд. Но при чем здесь Эрл? Зачем Фланн привел воинов в комнату? Это засада? Альвенн вдруг ощутила озноб.
— Орм не может участвовать в этом! Он смел, благороден и честен! И он не способен ударить из-за угла! — лихорадочно думала Альвенн, стараясь унять неприятную дрожь. — Он не может желать смерти Эрла! Все знают, Орм любит младшего брата… Не мог же он так на него обозлился за дружбу с лесянкой?
За дружбу? Альвенн опять напряглась. Она знала, что солгала бы, сказав:
— Эти двое — друзья!
Альвенн видела, что между Руни и Эрлом зарождается более пылкое чувство, чем дружба. Но все в замке знали, что Руни не приносила Формулы Подчинения. Значит, живя здесь, лесянка свободно могла выбирать, с кем из братьев связать свою жизнь!
Сначала Альвенн хотела приблизиться к Фланну и прямо спросить:
— Что случилось?
Но девушка знала, что он не станет с ней говорить. На глазах у лесянки Фланн сделает все, чтобы только унизить ее. Увлечение Фланна певицей прошло, и все знали, что он добивается Свельд.
— Может, этот приход — все же замысел Фланна, который свихнулся? — подумала Альвенн. — Но, если эта догадка верна, Эрлу лучше сюда не ходить… Я попробую выяснить, что же случилось, но утром, когда все проснутся. Пока же…
Певица не знала, вернутся ли Руни и Эрл этой ночью, но все же решила дождаться их у входа в замок:
— Скажу, чтобы они ушли в лесной дом!
Эрл и Руни подъехали к замку за полночь. Простившись с возницей, они задержались на каменистой дороге, не зная, куда им пойти.
— Вечерами мост поднимается, вряд ли мы сможем пройти через ров до рассвета, — сказал Эрл.
Ему бы хотелось, чтобы Руни сама предложила отправиться в домик, но девушка промолчала, и они пошли к замку.
Эрл вздрогнул, увидев опущенный мост.
— Очень странно! — подумал он.
Чувство тревоги, возникшее раньше, усилилось.
- Орм не простил бы такую беспечность прислуге. Там что-то случилось! — решил Эрл, прибавив шаг.
Он не думал, что замок захвачен разбойничьей шайкой. Бандиты не стали бы брать штурмом дом Победителя, предпочитая добычу помельче. Отверг он и мысль о набеге врага. Столкновения с внешним противником стали Историей, темой старинных баллад. Нарушение правил было вызвано чем-то, случившемся в замке.
У входа они оба сразу заметили девушку в темном плаще.
— Альвенн? — тихо окликнула Руни певицу. — Здесь что-то случилось?
— Не знаю, — мгновенно ответила та. — Только в комнате Эрла вооруженные воины.
— Что?! — было видно, что Эрлу трудно поверить тому, что он слышал. — Что им там нужно?
— Не знаю. Похоже, что их привел Фланн!
— Это слишком, — заметил Эрл, постаравшись насмешкой скрыть возмущение, что мгновенно вспыхнуло в сердце, погасив все другие предчувствия. — Интересно, зачем?
Но он знал, в чем причина. Мальчишка свихнулся на поисках тайных врагов, полагая, что все угрожают его драгоценному Орму! Над Фланном за это уже потешался весь округ, но юноша словно ослеп. Эрл давно замечал, что наивный друг брата не любит его, полагая, что Выродок может ущемить интересы законного сына Галара, которому Фланн поклонялся как божеству.
— Неужели, узнав от прислуги, что я отлучился из замка, Фланн вздумал вломиться ко мне? Зачем? — раздраженно стучало в мозгу. — Неужели Фланн вправду решил, что я это прощу? С меня хватит его глупых выходок!
— …Лесной дом… Сейчас лучше уйти… Завтра утром… Я сделаю все, чтобы только…
Обрывки слов Альвенн скользили, не достигая сознания.
— Послушай ее… Не ходи туда… Я боюсь… Что-то очень плохое… — донесся до Эрла встревоженный голос лесянки, заставив взглянуть на нее.
— Она вправду верит, что я отступлю? Что позволю без спросу вторгаться в мой дом, в мою жизнь? Что смирюсь и прощу, разрешая и дальше себя унижать? Ведь любому понятно, что если я не сумею сейчас постоять за себя, то потом не смогу защитить и ее! — изумленно подумал он.
— Будет лучше все выяснить сразу, — сказал Эрл, стараясь не выдать тех чувств, что внезапно нахлынули в душу. — Я быстро поставлю на место и Фланна, и всех остальных!
Что-то в тоне заставило Руни вздрогнуть и отступить от него. Альвенн тоже застыла на месте, и Эрл вошел в двери старинного замка. Опомнившись, Руни ринулась следом:
— Я вместе с тобой!
Прислонившись к стене, Альвенн все не могла шелохнуться, не зная, что потрясло ее больше: беззвучный крик Руни, который взорвался в мозгу жутким сгустком мучительной боли, или преображение Эрла. В ночной темноте Альвенн вдруг показалось, что с ними сейчас говорил Орм.
Уже понимая, что вряд ли заставит Эрла вернуться, лесянка ринулась следом, но не успела догнать. Эрл вошел в свою комнату раньше, чем ей удалось удержать его. Из-за дверей Руни ясно расслышала гневный крик Фланна… Спокойный, приглушенный ответ… И удар! Это не был звон клинка о клинок… Словно кто-то опрокинул тяжелый предмет… Время будто бы замерло… Или стремительно ринулось, словно крылатая птица в полете…
— Мне нужно немедленно что-нибудь сделать! Но что? Что?! — стучало в мозгу, отдаваясь в руках нервной дрожью.
Лесянка не могла войти и вмешаться… Не в силах была взрастить свой “цветок”.
- Вся энергия, вместе с моим талисманом, осталась в разрушенном Храме, - подумала Руни.
Внезапно пришло озарение: остановить эту драку за стенкой мог Орм! Но пройти к нему было непросто, Потоки перекрывали проход.
— Значит, нужно попробовать их обойти! Я должна! — лихорадочно думала Руни, не зная о том, что случилось с Потоками в ночь полнолуния.
Руни ринулась к лестнице в башню и чуть не столкнулась со Свельд. Та хотела ее удержать, чтобы что-то сказать, но лесянка не стала слушать сестру.
Оказавшись в пугающей комнате, Руни на миг замерла. Было трудно поверить внезапному чувству покоя, разлитому в зале, но Руни вдруг поняла, что опасности нет. “Перекресток” исчез! Почему? Ей совсем не хотелось искать ответ. Сейчас Руни было не до раздумий. Уже в коридоре, ведущем в верхнюю башню, она думала:
— Лишь бы успеть!
Они чуть не сшибли друг друга. Певице, должно быть, пришла та же мысль, что и Руни, и Альвенн, придя в себя, сразу же кинулась к Орму. Ни та, ни другая не думали, чем обернется для них необычный визит.
Орм открыл им не сразу. Когда деревянная дверь распахнулась, лесянка буквально влетела в комнату с криком:
— Орм, вели Фланну немедленно все прекратить!
Орм не сдвинулся с места.
— Вели ему, чтобы он перестал! — снова крикнула Руни. — Ты слышишь меня?!
Орм не сдвинулся. Только, икнув, как-то странно взглянул на нее. Пальцы Руни вдруг нервно вцепились в резную спинку высокого стула, который ей подвернулся. Лесянка ощутила всей кожей: здесь что-то не так. Краем глаза Руни заметила взгляд Альвенн, устремленный на Победителя: в нем читались растерянность, горечь и страх.
— Он же пьян! Пьян настолько, что вряд ли способен хоть что-то понять! — прочитала она ее мысль.
Руни раньше ни разу не видела пьяных мужчин и не знала, чего от них следует ждать, но смятение Альвенн сказало: на помощь рассчитывать нечего. Это вызвало жуткий взрыв ярости. Отшвырнув бесполезный стул, Руни ринулась прямо к нему и вцепилась в отвороты камзола.
— Орм, ты слышишь меня?! — прокричала она ему прямо в лицо.
И случилось то, чего Руни представить себе не могла. Орм ударил ее! Он ударил с размаху, совсем не пытаясь рассчитать свою силу, и Руни, отлетев прямо к входу, упала. По счастью, ковер из мохнатых шкур не позволил ей сильно разбиться о каменный пол.
— Ведьма… Нечисть… Чудовище… — севшим, неузнаваемым голосом выдохнул Орм.
Он шагнул к ней, и Руни вдруг поняла: Победитель убьет ее, словно лесного зверька. Но подняться не было сил.
— Это Орм послал Фланна! Он хочет расправиться с нами! И с Эрлом, и со мной! — вдруг промелькнуло в ее голове.
- Бер и Рысь… Рысь и Бер… Роковая вражда, вековое проклятие для Гальдорхейма… — раздался невидимый хор, наполняя ее душу страхом.
— Молчите! Молчите! — почти прокричала она, хотя губы не двигались. — Я хочу жить!
— Нет, не надо! — раздался звенящий крик Альвенн. — Не делай этого, Орм!
И певица бросилась к Орму, не думая, чем это кончится. Она считала его идеалом мужчины: прекрасным, смелым, отважным и добрым. Он был не способен на грубость и подлость, герой ее грез. И крушение образа было для Альвенн крушением жизни. Физический страх отступил перед ужасом полной утраты подсознательной веры в добро. Если Орм был способен жестоко расправиться с той, кого он, как казалось, любил, то чего же тогда ожидать от других, от обычных людей?
— Орм, опомнись! Пожалей ее! Неужели ты можешь бить слабую девушку?! Если тебе вправду нужно схватиться с кем-нибудь, выбери равного! — громко кричала она.
На мгновение ей показалось, что Орм услышал ее. Он застыл, тупо глядя ей прямо в лицо, словно не понимая, кто смеет ему возражать, а потом поднял руку и… Нет, он не стал ее бить, он отбросил певицу в сторону, словно мешавший предмет. Точно так же он бы обошелся со стулом или столом, подвернувшимся под руку. Но эти доли секунды позволили Руни опомниться и найти в себе силы подняться. Когда Орм шагнул к ней, лесянка бросилась прочь.
— Норт!
Альвенн просто не знала, откуда возникло имя Хранителя, кто ей его подсказал. Среди знакомых людей он казался единственным, кто сумел бы остановить Победителя.
— Норт!
Это имя подчас заставляло утихнуть любых дебоширов, однако сейчас Орм бы вряд ли расслышал его.
— Имя — да, не услышит! Но если Хранитель войдет в его замок, Орм быстро опомнится… — думала Альвенн, растирая ушибленный локоть.
Рассудок твердил, что не нужно бы ей суетиться, ведь Норт, придя в замок, уже не успеет что-либо здесь изменить. Он появится поздно! Но просто забиться в угол и ждать, когда Орм, наконец, протрезвеет, она не могла. Не могла и помочь! Вряд ли кто-то из вирдов и слуг пожелает вмешаться в происходящее.
Встав, Альвенн пошла к выходу. Руни и Орма в коридорчике не было.
— Лишь бы Руни успела добраться до своей комнаты! Свельд отопрет ей… Пока Орм сумеет выломать дверь, Руни сможет сбежать, ведь второй выход рядом… Двор, мост… А там лес — застучало в мозгу. — Орм так пьян, что он вряд ли поймет, что к чему!
О судьбе Эрла Альвенн старалась не думать.
Вбежав на конюшню и бросив конюху:
— Я еду к Норту, Хранителю нужно быть в замке! — она взяла лошадь.
Певица уже переехала мост, когда сзади грянул чудовищный взрыв. Голубой столб взметнулся в ночной темноте, осветив все вокруг. Земля дрогнула. Грохот от взрыва был просто чудовищным. Развернув коня, Альвенн увидела, что замок цел, но та часть, где когда-то была комната младшего брата хозяина, рухнула.
Эрл… Фланн… Двое воинов… Разве возможно остаться в живых, оказавшись в самом центре столба? А обвал? Даже если поверить, что в ком-то еще трепетала искра угасающей жизни, то этот водопад из камней, несомненно, надежно похоронил четверых.
Когда Руни вломилась к нему, Орм опешил, не в силах понять, происходит ли это с ним наяву. Алкогольный дурман, затуманив рассудок, не смог притушить боль и ярость. При мысли, что эта лесянка посмела войти к нему, чтобы спасти жизнь любовника, Орма вдруг затрясло. Не владея собой, он ударил ее, понимая, что этим ничего не изменит. Но, видя ее на полу, Орм почувствовал: он еще может заставить ее заплатить за те муки, которые вынес. Орм даже не слышал себя, слова сами слетали с его губ:
— Лесная ведьма! Чудовище! Проклятый Нелюдь!…
Победитель твердил их, как будто молитву, которой оправдывал все. Он хотел причинить ей такую же боль, как она причинила ему… Так унизить, как был перед всеми унижен он сам… Растоптать, уничтожить… Орм где-то слыхал, что нежданная смерть колдуна губит чары, и жертва способна вернуться к обыденной жизни.
— Быть может, убив ее, я стану прежним?” — мелькнула безумная мысль.
Орм почти не заметил вмешательства Альвенн, случайно подвернувшейся под руку, просто оттолкнул ее, чтобы она не мешала. Однако задержка позволила Руни попытаться бежать. Несмотря на удар, от которого было непросто опомниться, Руни смогла оторваться, поскольку Орм был очень пьян. Когда Руни достигла спасительной двери в комнату и застучала по ней кулаками, Орм понял, что не успеет поймать ее, хоть и прибавил шаг.
Оказавшись с ней рядом, он даже не понял, как вышло, что дверь до сих пор не открылась. Должно быть, шум, поднятый Фланном у Эрла, достиг ушей Свельд, и лесянка куда-то вышла из комнаты, чтобы не слышать его.
Орм грубо развернул к себе Руни, так сильно сжав ее плечи, что девушка вскрикнула. Резко встряхнув ее, Орм попытался заставить лесянку смотреть на него.
— Ты заплатишь за все! Ты узнаешь, что значит дурачить меня! — повторял он, почти что теряя рассудок.
Внезапно тело Руни обмякло, и это вдруг испугало его. Орм ослабил железную хватку. Лесянка, как видно, знала, что делала, так как рванулась изо всех сил. Треск от разрываемой ткани тонкого платья казался на удивление громким… Орм снова схватил ее…
Позже, вспоминая о том, что случилось, Орм клялся: до этой минуты он даже не думал о страсти. Он просто хотел отомстить, наказать ее… Но, сжимая Руни в объятиях, Орм обезумел от запаха светлых волос… Эта бледная кожа сводила с ума… Орм слишком долго желал ее, чтобы сейчас отступить… Даже страх перед Силой, способной испепелить, отступил перед страстью, как раньше перед мучительной яростью. И, разрывая остатки тонкого платья, Орм жадно целовал ее губы, обнаженную грудь… Он почти что не слышал криков Руни, не чувствовал боли укусов, царапин от маленьких ноготков… Не желая ждать дольше, он поднял ее и понес…
Орм хотел унести ее прямо к себе, в невысокую башню, но понял, что вряд ли сумеет. Лесянка рвалась из рук, как безумная. В замке хватало пустых помещений. Поднявшись в восьмигранную залу, пройдя два-три шага, он просто толкнул ногой первую дверь. Эта комната пустовала давно. Ни ковра, ни кровати, ни деревянной скамьи…
Опуская добычу на пол, Орм не думал уже ни о чем. Говорил не рассудок, а кровь… Он не смог бы, не захотел удержать себя, даже если бы знал, чем придется платить за тот миг…
Свельд очень хотелось сказать сестре то, что давно накипело на сердце, но Руни не стала слушать ее. Пролетела, словно не видя, послав лишь одно слово: “После!”, — чем очень задела.
— Довольно! Что сеяла, то и придется пожать! — промелькнула приятная мысль, когда Свельд закрывала засов.
Раньше чувство злорадства было ей незнакомо, но после того, что случилось в последние сутки, она изменилась. Внимание Орма, который вдруг стал очень близок… Потребность делить его муки… Осуждение подлой измены сестры…
— Я же ей говорила! Я вправду пыталась помочь, чем могла, а она… Она сделала все, чтобы только разрушить нам жизнь! — размышляла лесянка.
Отчаянный стук в деревянные двери заставил вскочить. Руки сами потянулись к засову, однако усилием воли Свельд удержала себя.
— Руни сделала все, чтобы Орм стал несчастен. Так пусть объяснится открыто, ответит за все! Победитель меня не простит, если я помогу ей сбежать… — лихорадочно стиснув ладони, подумала Свельд.
Шум борьбы за дверями пугал и притягивал. Свельд не совсем понимала, что там происходит, но верила: Орм не способен причинить настоящее зло, а сестра заслужила его гнев. Попробуй Свельд ясно представить, чем кончится сцена в ночном коридоре, она бы, возможно, открыла дверь. Но она слишком плохо разбиралась в мужской психологии, чтобы предвидеть внезапную вспышку желаний в душе человека, который недавно еще проклинал.
То, что Орм поднял руку на Руни, совсем не казалось ей чем-то ужасным. Однажды в деревне Свельд видела, как муж прилюдно побил жену, слышала шепот соседок:
— За дело! Сама довела!
Тогда эта жестокая сцена испугала ее, но теперь, вспоминая метания Орма, она понимала, что Руни должна расплатиться сполна. Тем не менее, Свельд была рада, когда крики стихли. Почти обессилев, она отошла от двери, прилегла на кровать и прикрыла глаза…
Неожиданно грянул взрыв. Штукатурка посыпалась с потолка, крепкий пол содрогнулся… Казалось, что замок рассыплется по камням…
Уже утром в замке твердили друг другу: “Опасно держать в доме порох!”
— А может, еще что похуже! — шептала Гутруна, вытирая глаза. — И зачем было Эрлу показывать опыты в комнате? Шли бы во двор!
…Фланн с друзьями просил Выродка сделать взрывчатку… Зачем? Он, похоже, хотел взорвать скалы, надеясь найти там золото… Вот и зашел к Эрлу вечером, чтобы забрать ее. Много ли надо, чтобы случилось несчастье? Искра очага или капля какой-нибудь дряни, случайно попавшая в порох… Погибли все четверо…
“Надо же так!” — очень громко повторяли прислужники, встретив чужих.
На вопросы, каков же был странный взрыв, снесший над комнатой верхний этаж вместе с крышей, и выбивший пол, не разрушив при этом соседние комнаты, было бы трудно ответить. Но посторонние вряд ли могли обследовать место злосчастного взрыва, их просто не допускали туда.
— Зачем им оружие в замке? — подумала Альвенн.
Привыкнув, что бой на мечах среди вирдов, живущих у Орма, скорее потеха, чем битва, она все же встревожилась.
Быстро взяв плащ, позволявший не слишком бросаться в глаза в темноте, освещенной лишь блеском от факелов, Альвенн пошла вслед за ними. Мужчины вошли к Эрлу в комнату. Альвенн застыла. Без ведома Орма Фланн не посмел бы вломиться с оружием к младшему брату хозяина. Значит, здесь что-то было не так!
Неожиданно Альвенн заметила Свельд. Прислонившись к закрытой двери своей комнаты, эта лесянка с каким-то особым выражением глаз наблюдала за вирдами. Альвенн могла бы поклясться: о том, что творится, Свельд знает намного больше нее.
Певица Свельд не любила. Поступки лесянки как будто должны были вызвать симпатию Альвенн, однако она полагала, что в Свельд слишком много… Чего? Объяснить это было непросто. Наивности? Нет… Свельд излишне старалась доказать свою преданность миру людей и во всем походить на других? Нет… Достаточно быстро смогла уяснить, кто имеет здесь вес, и стремилась подладиться к ним? Это дело ее… Чувство Свельд к Победителю Бера не оттолкнуло бы Альвенн, которая тоже любила хозяина. Проще сочувствовать той, у кого нет надежды, чем главной сопернице. Но почему-то, встречаясь со Свельд, Альвенн вспоминала один разговор.
Свельд пыталась оправдывать Руни перед служанками замка… Слова были просто прекрасны, но тон… Что-то в ее манере держаться меняло весь смысл пылкой речи «защитницы». Альвен тогда померещилось, что она явственно слышит подтекст каждой фразы:
- Я лучше всех знаю, что Руни ужасно ведет себя, но я — другая! Я милая, нежная, кроткая… И удивительно добрая, если способна ее оправдать перед вами… Цените меня!
Альвенн знала, что Руни на время покинула замок и знала, что это встревожило Свельд. Но при чем здесь Эрл? Зачем Фланн привел воинов в комнату? Это засада? Альвенн вдруг ощутила озноб.
— Орм не может участвовать в этом! Он смел, благороден и честен! И он не способен ударить из-за угла! — лихорадочно думала Альвенн, стараясь унять неприятную дрожь. — Он не может желать смерти Эрла! Все знают, Орм любит младшего брата… Не мог же он так на него обозлился за дружбу с лесянкой?
За дружбу? Альвенн опять напряглась. Она знала, что солгала бы, сказав:
— Эти двое — друзья!
Альвенн видела, что между Руни и Эрлом зарождается более пылкое чувство, чем дружба. Но все в замке знали, что Руни не приносила Формулы Подчинения. Значит, живя здесь, лесянка свободно могла выбирать, с кем из братьев связать свою жизнь!
Сначала Альвенн хотела приблизиться к Фланну и прямо спросить:
— Что случилось?
Но девушка знала, что он не станет с ней говорить. На глазах у лесянки Фланн сделает все, чтобы только унизить ее. Увлечение Фланна певицей прошло, и все знали, что он добивается Свельд.
— Может, этот приход — все же замысел Фланна, который свихнулся? — подумала Альвенн. — Но, если эта догадка верна, Эрлу лучше сюда не ходить… Я попробую выяснить, что же случилось, но утром, когда все проснутся. Пока же…
Певица не знала, вернутся ли Руни и Эрл этой ночью, но все же решила дождаться их у входа в замок:
— Скажу, чтобы они ушли в лесной дом!
Эрл и Руни подъехали к замку за полночь. Простившись с возницей, они задержались на каменистой дороге, не зная, куда им пойти.
— Вечерами мост поднимается, вряд ли мы сможем пройти через ров до рассвета, — сказал Эрл.
Ему бы хотелось, чтобы Руни сама предложила отправиться в домик, но девушка промолчала, и они пошли к замку.
Эрл вздрогнул, увидев опущенный мост.
— Очень странно! — подумал он.
Чувство тревоги, возникшее раньше, усилилось.
- Орм не простил бы такую беспечность прислуге. Там что-то случилось! — решил Эрл, прибавив шаг.
Он не думал, что замок захвачен разбойничьей шайкой. Бандиты не стали бы брать штурмом дом Победителя, предпочитая добычу помельче. Отверг он и мысль о набеге врага. Столкновения с внешним противником стали Историей, темой старинных баллад. Нарушение правил было вызвано чем-то, случившемся в замке.
У входа они оба сразу заметили девушку в темном плаще.
— Альвенн? — тихо окликнула Руни певицу. — Здесь что-то случилось?
— Не знаю, — мгновенно ответила та. — Только в комнате Эрла вооруженные воины.
— Что?! — было видно, что Эрлу трудно поверить тому, что он слышал. — Что им там нужно?
— Не знаю. Похоже, что их привел Фланн!
— Это слишком, — заметил Эрл, постаравшись насмешкой скрыть возмущение, что мгновенно вспыхнуло в сердце, погасив все другие предчувствия. — Интересно, зачем?
Но он знал, в чем причина. Мальчишка свихнулся на поисках тайных врагов, полагая, что все угрожают его драгоценному Орму! Над Фланном за это уже потешался весь округ, но юноша словно ослеп. Эрл давно замечал, что наивный друг брата не любит его, полагая, что Выродок может ущемить интересы законного сына Галара, которому Фланн поклонялся как божеству.
— Неужели, узнав от прислуги, что я отлучился из замка, Фланн вздумал вломиться ко мне? Зачем? — раздраженно стучало в мозгу. — Неужели Фланн вправду решил, что я это прощу? С меня хватит его глупых выходок!
— …Лесной дом… Сейчас лучше уйти… Завтра утром… Я сделаю все, чтобы только…
Обрывки слов Альвенн скользили, не достигая сознания.
— Послушай ее… Не ходи туда… Я боюсь… Что-то очень плохое… — донесся до Эрла встревоженный голос лесянки, заставив взглянуть на нее.
— Она вправду верит, что я отступлю? Что позволю без спросу вторгаться в мой дом, в мою жизнь? Что смирюсь и прощу, разрешая и дальше себя унижать? Ведь любому понятно, что если я не сумею сейчас постоять за себя, то потом не смогу защитить и ее! — изумленно подумал он.
— Будет лучше все выяснить сразу, — сказал Эрл, стараясь не выдать тех чувств, что внезапно нахлынули в душу. — Я быстро поставлю на место и Фланна, и всех остальных!
Что-то в тоне заставило Руни вздрогнуть и отступить от него. Альвенн тоже застыла на месте, и Эрл вошел в двери старинного замка. Опомнившись, Руни ринулась следом:
— Я вместе с тобой!
Прислонившись к стене, Альвенн все не могла шелохнуться, не зная, что потрясло ее больше: беззвучный крик Руни, который взорвался в мозгу жутким сгустком мучительной боли, или преображение Эрла. В ночной темноте Альвенн вдруг показалось, что с ними сейчас говорил Орм.
Уже понимая, что вряд ли заставит Эрла вернуться, лесянка ринулась следом, но не успела догнать. Эрл вошел в свою комнату раньше, чем ей удалось удержать его. Из-за дверей Руни ясно расслышала гневный крик Фланна… Спокойный, приглушенный ответ… И удар! Это не был звон клинка о клинок… Словно кто-то опрокинул тяжелый предмет… Время будто бы замерло… Или стремительно ринулось, словно крылатая птица в полете…
— Мне нужно немедленно что-нибудь сделать! Но что? Что?! — стучало в мозгу, отдаваясь в руках нервной дрожью.
Лесянка не могла войти и вмешаться… Не в силах была взрастить свой “цветок”.
- Вся энергия, вместе с моим талисманом, осталась в разрушенном Храме, - подумала Руни.
Внезапно пришло озарение: остановить эту драку за стенкой мог Орм! Но пройти к нему было непросто, Потоки перекрывали проход.
— Значит, нужно попробовать их обойти! Я должна! — лихорадочно думала Руни, не зная о том, что случилось с Потоками в ночь полнолуния.
Руни ринулась к лестнице в башню и чуть не столкнулась со Свельд. Та хотела ее удержать, чтобы что-то сказать, но лесянка не стала слушать сестру.
Оказавшись в пугающей комнате, Руни на миг замерла. Было трудно поверить внезапному чувству покоя, разлитому в зале, но Руни вдруг поняла, что опасности нет. “Перекресток” исчез! Почему? Ей совсем не хотелось искать ответ. Сейчас Руни было не до раздумий. Уже в коридоре, ведущем в верхнюю башню, она думала:
— Лишь бы успеть!
Они чуть не сшибли друг друга. Певице, должно быть, пришла та же мысль, что и Руни, и Альвенн, придя в себя, сразу же кинулась к Орму. Ни та, ни другая не думали, чем обернется для них необычный визит.
Орм открыл им не сразу. Когда деревянная дверь распахнулась, лесянка буквально влетела в комнату с криком:
— Орм, вели Фланну немедленно все прекратить!
Орм не сдвинулся с места.
— Вели ему, чтобы он перестал! — снова крикнула Руни. — Ты слышишь меня?!
Орм не сдвинулся. Только, икнув, как-то странно взглянул на нее. Пальцы Руни вдруг нервно вцепились в резную спинку высокого стула, который ей подвернулся. Лесянка ощутила всей кожей: здесь что-то не так. Краем глаза Руни заметила взгляд Альвенн, устремленный на Победителя: в нем читались растерянность, горечь и страх.
— Он же пьян! Пьян настолько, что вряд ли способен хоть что-то понять! — прочитала она ее мысль.
Руни раньше ни разу не видела пьяных мужчин и не знала, чего от них следует ждать, но смятение Альвенн сказало: на помощь рассчитывать нечего. Это вызвало жуткий взрыв ярости. Отшвырнув бесполезный стул, Руни ринулась прямо к нему и вцепилась в отвороты камзола.
— Орм, ты слышишь меня?! — прокричала она ему прямо в лицо.
И случилось то, чего Руни представить себе не могла. Орм ударил ее! Он ударил с размаху, совсем не пытаясь рассчитать свою силу, и Руни, отлетев прямо к входу, упала. По счастью, ковер из мохнатых шкур не позволил ей сильно разбиться о каменный пол.
— Ведьма… Нечисть… Чудовище… — севшим, неузнаваемым голосом выдохнул Орм.
Он шагнул к ней, и Руни вдруг поняла: Победитель убьет ее, словно лесного зверька. Но подняться не было сил.
— Это Орм послал Фланна! Он хочет расправиться с нами! И с Эрлом, и со мной! — вдруг промелькнуло в ее голове.
- Бер и Рысь… Рысь и Бер… Роковая вражда, вековое проклятие для Гальдорхейма… — раздался невидимый хор, наполняя ее душу страхом.
— Молчите! Молчите! — почти прокричала она, хотя губы не двигались. — Я хочу жить!
— Нет, не надо! — раздался звенящий крик Альвенн. — Не делай этого, Орм!
И певица бросилась к Орму, не думая, чем это кончится. Она считала его идеалом мужчины: прекрасным, смелым, отважным и добрым. Он был не способен на грубость и подлость, герой ее грез. И крушение образа было для Альвенн крушением жизни. Физический страх отступил перед ужасом полной утраты подсознательной веры в добро. Если Орм был способен жестоко расправиться с той, кого он, как казалось, любил, то чего же тогда ожидать от других, от обычных людей?
— Орм, опомнись! Пожалей ее! Неужели ты можешь бить слабую девушку?! Если тебе вправду нужно схватиться с кем-нибудь, выбери равного! — громко кричала она.
На мгновение ей показалось, что Орм услышал ее. Он застыл, тупо глядя ей прямо в лицо, словно не понимая, кто смеет ему возражать, а потом поднял руку и… Нет, он не стал ее бить, он отбросил певицу в сторону, словно мешавший предмет. Точно так же он бы обошелся со стулом или столом, подвернувшимся под руку. Но эти доли секунды позволили Руни опомниться и найти в себе силы подняться. Когда Орм шагнул к ней, лесянка бросилась прочь.
— Норт!
Альвенн просто не знала, откуда возникло имя Хранителя, кто ей его подсказал. Среди знакомых людей он казался единственным, кто сумел бы остановить Победителя.
— Норт!
Это имя подчас заставляло утихнуть любых дебоширов, однако сейчас Орм бы вряд ли расслышал его.
— Имя — да, не услышит! Но если Хранитель войдет в его замок, Орм быстро опомнится… — думала Альвенн, растирая ушибленный локоть.
Рассудок твердил, что не нужно бы ей суетиться, ведь Норт, придя в замок, уже не успеет что-либо здесь изменить. Он появится поздно! Но просто забиться в угол и ждать, когда Орм, наконец, протрезвеет, она не могла. Не могла и помочь! Вряд ли кто-то из вирдов и слуг пожелает вмешаться в происходящее.
Встав, Альвенн пошла к выходу. Руни и Орма в коридорчике не было.
— Лишь бы Руни успела добраться до своей комнаты! Свельд отопрет ей… Пока Орм сумеет выломать дверь, Руни сможет сбежать, ведь второй выход рядом… Двор, мост… А там лес — застучало в мозгу. — Орм так пьян, что он вряд ли поймет, что к чему!
О судьбе Эрла Альвенн старалась не думать.
Вбежав на конюшню и бросив конюху:
— Я еду к Норту, Хранителю нужно быть в замке! — она взяла лошадь.
Певица уже переехала мост, когда сзади грянул чудовищный взрыв. Голубой столб взметнулся в ночной темноте, осветив все вокруг. Земля дрогнула. Грохот от взрыва был просто чудовищным. Развернув коня, Альвенн увидела, что замок цел, но та часть, где когда-то была комната младшего брата хозяина, рухнула.
Эрл… Фланн… Двое воинов… Разве возможно остаться в живых, оказавшись в самом центре столба? А обвал? Даже если поверить, что в ком-то еще трепетала искра угасающей жизни, то этот водопад из камней, несомненно, надежно похоронил четверых.
Когда Руни вломилась к нему, Орм опешил, не в силах понять, происходит ли это с ним наяву. Алкогольный дурман, затуманив рассудок, не смог притушить боль и ярость. При мысли, что эта лесянка посмела войти к нему, чтобы спасти жизнь любовника, Орма вдруг затрясло. Не владея собой, он ударил ее, понимая, что этим ничего не изменит. Но, видя ее на полу, Орм почувствовал: он еще может заставить ее заплатить за те муки, которые вынес. Орм даже не слышал себя, слова сами слетали с его губ:
— Лесная ведьма! Чудовище! Проклятый Нелюдь!…
Победитель твердил их, как будто молитву, которой оправдывал все. Он хотел причинить ей такую же боль, как она причинила ему… Так унизить, как был перед всеми унижен он сам… Растоптать, уничтожить… Орм где-то слыхал, что нежданная смерть колдуна губит чары, и жертва способна вернуться к обыденной жизни.
— Быть может, убив ее, я стану прежним?” — мелькнула безумная мысль.
Орм почти не заметил вмешательства Альвенн, случайно подвернувшейся под руку, просто оттолкнул ее, чтобы она не мешала. Однако задержка позволила Руни попытаться бежать. Несмотря на удар, от которого было непросто опомниться, Руни смогла оторваться, поскольку Орм был очень пьян. Когда Руни достигла спасительной двери в комнату и застучала по ней кулаками, Орм понял, что не успеет поймать ее, хоть и прибавил шаг.
Оказавшись с ней рядом, он даже не понял, как вышло, что дверь до сих пор не открылась. Должно быть, шум, поднятый Фланном у Эрла, достиг ушей Свельд, и лесянка куда-то вышла из комнаты, чтобы не слышать его.
Орм грубо развернул к себе Руни, так сильно сжав ее плечи, что девушка вскрикнула. Резко встряхнув ее, Орм попытался заставить лесянку смотреть на него.
— Ты заплатишь за все! Ты узнаешь, что значит дурачить меня! — повторял он, почти что теряя рассудок.
Внезапно тело Руни обмякло, и это вдруг испугало его. Орм ослабил железную хватку. Лесянка, как видно, знала, что делала, так как рванулась изо всех сил. Треск от разрываемой ткани тонкого платья казался на удивление громким… Орм снова схватил ее…
Позже, вспоминая о том, что случилось, Орм клялся: до этой минуты он даже не думал о страсти. Он просто хотел отомстить, наказать ее… Но, сжимая Руни в объятиях, Орм обезумел от запаха светлых волос… Эта бледная кожа сводила с ума… Орм слишком долго желал ее, чтобы сейчас отступить… Даже страх перед Силой, способной испепелить, отступил перед страстью, как раньше перед мучительной яростью. И, разрывая остатки тонкого платья, Орм жадно целовал ее губы, обнаженную грудь… Он почти что не слышал криков Руни, не чувствовал боли укусов, царапин от маленьких ноготков… Не желая ждать дольше, он поднял ее и понес…
Орм хотел унести ее прямо к себе, в невысокую башню, но понял, что вряд ли сумеет. Лесянка рвалась из рук, как безумная. В замке хватало пустых помещений. Поднявшись в восьмигранную залу, пройдя два-три шага, он просто толкнул ногой первую дверь. Эта комната пустовала давно. Ни ковра, ни кровати, ни деревянной скамьи…
Опуская добычу на пол, Орм не думал уже ни о чем. Говорил не рассудок, а кровь… Он не смог бы, не захотел удержать себя, даже если бы знал, чем придется платить за тот миг…
Свельд очень хотелось сказать сестре то, что давно накипело на сердце, но Руни не стала слушать ее. Пролетела, словно не видя, послав лишь одно слово: “После!”, — чем очень задела.
— Довольно! Что сеяла, то и придется пожать! — промелькнула приятная мысль, когда Свельд закрывала засов.
Раньше чувство злорадства было ей незнакомо, но после того, что случилось в последние сутки, она изменилась. Внимание Орма, который вдруг стал очень близок… Потребность делить его муки… Осуждение подлой измены сестры…
— Я же ей говорила! Я вправду пыталась помочь, чем могла, а она… Она сделала все, чтобы только разрушить нам жизнь! — размышляла лесянка.
Отчаянный стук в деревянные двери заставил вскочить. Руки сами потянулись к засову, однако усилием воли Свельд удержала себя.
— Руни сделала все, чтобы Орм стал несчастен. Так пусть объяснится открыто, ответит за все! Победитель меня не простит, если я помогу ей сбежать… — лихорадочно стиснув ладони, подумала Свельд.
Шум борьбы за дверями пугал и притягивал. Свельд не совсем понимала, что там происходит, но верила: Орм не способен причинить настоящее зло, а сестра заслужила его гнев. Попробуй Свельд ясно представить, чем кончится сцена в ночном коридоре, она бы, возможно, открыла дверь. Но она слишком плохо разбиралась в мужской психологии, чтобы предвидеть внезапную вспышку желаний в душе человека, который недавно еще проклинал.
То, что Орм поднял руку на Руни, совсем не казалось ей чем-то ужасным. Однажды в деревне Свельд видела, как муж прилюдно побил жену, слышала шепот соседок:
— За дело! Сама довела!
Тогда эта жестокая сцена испугала ее, но теперь, вспоминая метания Орма, она понимала, что Руни должна расплатиться сполна. Тем не менее, Свельд была рада, когда крики стихли. Почти обессилев, она отошла от двери, прилегла на кровать и прикрыла глаза…
Неожиданно грянул взрыв. Штукатурка посыпалась с потолка, крепкий пол содрогнулся… Казалось, что замок рассыплется по камням…
Уже утром в замке твердили друг другу: “Опасно держать в доме порох!”
— А может, еще что похуже! — шептала Гутруна, вытирая глаза. — И зачем было Эрлу показывать опыты в комнате? Шли бы во двор!
…Фланн с друзьями просил Выродка сделать взрывчатку… Зачем? Он, похоже, хотел взорвать скалы, надеясь найти там золото… Вот и зашел к Эрлу вечером, чтобы забрать ее. Много ли надо, чтобы случилось несчастье? Искра очага или капля какой-нибудь дряни, случайно попавшая в порох… Погибли все четверо…
“Надо же так!” — очень громко повторяли прислужники, встретив чужих.
На вопросы, каков же был странный взрыв, снесший над комнатой верхний этаж вместе с крышей, и выбивший пол, не разрушив при этом соседние комнаты, было бы трудно ответить. Но посторонние вряд ли могли обследовать место злосчастного взрыва, их просто не допускали туда.