Погуляй Юрий. Счастливые Земли

   Высокий юноша с осунувшимся лицом.
   – Я прошу простить меня, если бы знал, что в «Твердыне» иноземцы – показал бы совсем другую историю. – Незнакомец, извиняясь, развел руками.
   – Так это ты! – шагнул к нему Рыбак. Паблар и Родинка преградили другу путь.
   – Прошу простить, – вновь извинился юноша.
   – Эта история, – Гезеш мотнул головой, вытряхивая память боли, – она была на самом деле?
   – Не знаю, – коротко ответил рассказчик.
   – А кто…
   Лесоруба оборвали появившиеся у стола Друз и хозяин двора. Нашел-таки!
   – Иди отсюда, – процедил Рыбак, с ненавистью глядя на юношу.
   – Кто ты? Как?! – изумленно прошептал Теккен.
   – О! – суетливо замахал руками толстенький трактирщик. – Это наша легенда! Мы зовем его магом. Но на самом деле он бард, хотя волшебства, как видите, не чурается!
   – Спасибо, – кивнул рассказчик. – Тот, кто слушает и слышит, – видит то, что я хочу показать. Или испытывает чувства, о которых мне хочется поведать. Я много знаю…
   – Эта история…
   – Тогда уже объявился Святой Ларс. Может быть, прошло не больше десяти лет с начала Эпохи.
   – А что за карлы? – насупился Мудрец, удивившийся восторгу на лицах товарищей.
   – В то время они обитали в Святых Горах. Пока храмовники не истребили этот народец. – Маг горько вздохнул. – У меня есть история последнего карлы.
   – Не надо, – с угрозой заметил Рыбак.
   – Хорошо, думаю, кому-нибудь из вас было б интересно ее послушать. Но раз нет… – Гезеш поймал на себе жгучий взгляд юноши и обомлел. В глазах Мага горел восторг.
   – Чего надо? – немедленно нахмурился Лесоруб.
   – Нет-нет… Ничего, – испуганно развел руками бард, – я, пожалуй, пойду.
   – Иди давай! И молчи. – Хмурый Рыбак сел за стол, со злобой посматривая на чародея.
   Тот торопливо поклонился и скрылся в темной нише.
   – Чего желают уважаемые воители? – подобострастно улыбнулся хозяин.
   – Две комнаты, недели на две. – Гезеш перевел взгляд на его хитрую, лисью физиономию. Проныра, как пить дать. – И пожрать чего горячего.
   – Что будет угодно покушать? Есть, утка, зайчатина, есть жирненький кабанчик.
   – Так, – потер руки Друз. – Предоставьте это мне.
   Бывший наемник долго спорил с хозяином таверны, перечислял блюда, изумлялся ценам. В итоге выяснилось, что плут трактирщик хотел содрать с иноземцев двойную плату. Но нарвался на пройдоху посолиднее.
   После плотного ужина Искатели разбрелись по комнатам. Внизу остались четверо. Друз, Джаззи, Паблар и Мудрый. Эти решили гулять ночь напролет. Гезеш хотел остаться с ними, но друзья воспротивились. Каждый из них помнил случай в Аннтейр-Дарге. в самом начале зимы. Лесоруб тогда впервые решил просто кружечку пропустить, а пить наравне со всеми. Среди ночи он пропал. Неожиданно. Искали всем отрядом, пьяные, гомонящие. Стражу на уши поставили.
   Гезеша нашли на окраине. Он целеустремленно ломился в дверь заброшенного дома. Поломанная алебарда (как только умудрился?) валялась па дороге, а воин с ревом бился в заколоченную дверь.
   Для Искателей это было бы пьяным чудачеством, если б Гезеш не орал в мертвый дом:
   – Мы – Зло!!!
   Крик отрезвил всех. Даже с трудом держащегося на ногах шута
   Ситуацию объяснил Гнев.
   – Зовет Колонна, – уверенно заявил он и запретил командиру пить. Вот так просто.
 
   Сейчас Горящий был далеко и наверняка застрял Низин, поэтому опеку над Гезешем взял Джаззи. Лесоруб понимал желание друзей уберечь его. Но все равно обижался.
   – Может, я и не хотел напиваться? Просто посидеть, поговорить, – вслух пожаловался он потолку комнаты. Лесорубу досталась единственная кровать, остальные устроились отдыхать на полу. Сейчас там ворочался Родинка и сопел Рыбак.
   – А-а-а! – тихо завыл Родинка. – Гезеш, мать твою, хватит дуться. Лучше спи! Что ты как маленький?
   – Обидно…
   – А в Колонну на пьяную голову учесать – необидно? Тем более сейчас, когда до Стены рукой подать!
   – Дайте поспать, а? – зашевелился недовольный Рыбак.
   – А я думаю, что зря мы к ней идем, – признался Гезеш. Мысли, украдкой посещавшие его в последние дни, вырвались, наконец, наружу.
   – Чего? – не понял Родинка и даже приподнялся на локтях, в желании увидеть лицо друга и понять, всерьез ли тот говорит.
   – Ничего, – огрызнулся Лесоруб. – Все твердят, что через Стену не пройти. Все. Даже слухов нет о тех, кому удалось.
   – Ну да, мы ж постоянно в курсе всех слухов, – ехидно хмыкнул Родинка.
   – Угомонитесь! – прорычал Рыбак.
   – Тоже верно. – Гезеш задумался. – Держимся особняком. Какие слухи?
   – Вы меня достали, – приподнялся Рыбак. – Спать!
   – Успеется, – весело фыркнул Родинка. – Мы тут надолго.
   – Сомневаюсь… – пробурчал охотник.
   Он оказался прав. Ближе к утру Гезеша разбудил шум отдаленной драки и глухой вопль Мудрого. Искатели вмиг оказались на ногах. Когда Лесоруб в одной рубахе вылетел из комнаты, на лестнице промелькнула спина Теккена. Рыбак и Родинка, спавшие в акитонах, снесли плохо соображающего командира с дороги и, грохоча сапогами, устремились вниз.
   Гезеш понял, что зря расслабился. Спал в кровати, разделся. Непозволительная роскошь. Но как хотелось стащить надоевшие, пропитавшиеся потом и пылью тряпки! Вот теперь пора расплачиваться. Экипироваться времени нет.
   Поэтому в зал он вылетел в одной рубахе, но зато с алебардой в руках.
   Искатели опоздали. Рыбак что-то орал на улице. Теккен с растерянным видом замер у двери. В проходе между столами лежал Друз. Родинка грязным куском тряпки суетливо затыкал жуткую рану на животе друга.
   Грохнула дверь, и на пороге возник взбешенный Рыбак.
   – Песий город! Удрали! – Он бросился к слабеющему другу.
   – Кончается, – провыл Родинка. Гезеш пошатнулся, ноги задрожали.
   – Кто?! Друз! Кто это был?! – заорал Рыбак.
   На миг блуждающий взгляд приятеля стал осмысленным.
   – Бородатые… – прохрипел наемник и обмяк.
   – Он кончается! – Родинка беспомощно посмотрел на Лесоруба. Рыбак ринулся на поиски хозяина.
   – Твою мать, что встал? Друз помирает! – проорал он на бегу.
   Гезеш растерянно шагнул к телу. Мимо промелькнула яркая тень. Родинка предостерегающе поднял руки, но, отлетев в сторону, лишь изумленно ойкнул. Над Друзом склонился постоялец в красном плаще. Тот самый, что был в таверне, когда в нее вошли Искатели.
   Стоя посреди зала в рубахе, с алебардой в руках, Лесоруб пытался понять, что происходит. Человек в красном что-то крикнул, зал озарился слепящим алым светом, Друз дернулся и заорал от боли.
   – Отойди от него! – очнулся Теккен и кинулся к телу друга. Маг, а это без сомнений был чародей, повернул к Искателю голову, и молодой алебардист с воплем отлетел к двери.
   Движение Лесоруба колдун остановил одним словом:
   – Стоять!
   Ноги окаменели. Друз орал от терзающей его боли, а Гезеш замер на месте, не в силах даже пошевелиться.
   – Он затягивает рану! – радостно заорал Родинка.
   – О чудо, – ехидно скривился маг.
   Друз корчился на полу, скреб руками доски и выл от боли.
   В зале появился Рыбак, волочащий за собой упирающегося хозяина таверны. Увидев склонившегося над орущим Друзом мага, он бросил свою ношу.
   – Что происходит?
   – Лечим, – деловито сообщил волшебник.
   Бывший наемник, наконец, умолк.
   – Будет на ногах уже утром. – Маг поднялся и оправил плащ.
   Гезеш рухнул на пол, едва исчезли сдерживающие его чары.
   – Где остальные? – с трудом проговорил Лесоруб.
   – Сейчас узнаем. – Рыбак обернулся к пытающемуся отползти трактирщику.
   – К Зеву повезли, как пить дать, – ответил за него чародей. На вид лет сорок, скуластое лицо, глубоко посаженные темные глаза, тонкие губы. И полное отсутствие бровей. – Меня зовут Дурень, – улыбнулся маг. Спокойно, уверенно.
   – К какому Зеву?! – не понял Гезеш.
   – К обычному. – Волшебник отряхнул ладони.
   – Что за бородачи у тебя гуляли? А?! – Рыбак встряхнул хозяина «Твердыни».
   – Уважаемый, – Дурень подошел поближе, – я готов ответить на ваши вопросы, причем более подробно и совершенно добровольно.
   Рыбак опешил, а белый от ужаса трактирщик торопливо закивал:
   – Господин Дурень много знает, лучше его спросите. А я человек маленький, мне до лиходеев дела нет!
   – Вольные Ловцы это были. – Маг едва заметно улыбнулся. – Напились, вот и попали ваши друзья под раздачу. В городе Вольным работать запрещено. А за одного чужака как-никак три золотых дают. Вот жадность и взыграла. Впрочем, в любом случае, на выходе из города вас вся шайка дожидается.
   – Что за Вольные? – Рыбак все же отпустил трактирщика.
   – Вы, Дикие, попали в чудесный край. Славный Эльнаи! – с издевкой сообщил маг. – Земли без Безумия.
   – Ты загадками говорить будешь? – начал звереть Теккен.
   Родинка положил на плечо друга руку и сухо напомнил:
   – Он Друза спас.
   – Надо ребят выручать! А не лясы точить. – Теккен стукнул древком алебарды о дощатый пол.
   – Зев откроется только через четыре месяца. До того момента ваших товарищей не тронут, – спокойно проговорил Дурень. – Поэтому бежать в ночь с рожами, искаженными праведным гневом, – не к спеху. Сначала я объясню вам, куда же вы попали, дорогие мои. Так что, хозяин, эля на всех. И, разумеется, за счет заведения. Беседа будет долгой.
   Трактирщик противиться не стал. Кряхтя и матерясь, Искатели оттащили Друза в комнату и бросили на кровать.

Глава 3

   Шут очнулся оттого, что ему на лицо лилась вода. Дернулся, попытался укрыться. Голова тупой болью напомнила о попойке.
   – Это дождь, – спокойно сообщил голос Паблара.
   Приоткрыв глаза, Джаззи увидел над собой тяжелое серое небо. По лицу, навевая звериную тоску, барабанили ленивые капли. Впрочем, связанные руки и ноги погружали в уныние гораздо успешнее.
   – Что случилось? – Шут зажмурился. Одна из лихих капель залетела прямо в глаз.
   – Я еще не понял, – честно признался убийца.
   – Ничего не помню, – пожаловался Джаззи. – Надеюсь, мы никого не убили?
   – Мы – нет… – раздался голос Мудрого, – а вот они… Друз кинжалом в живот получил.
   – Чего? – Сердце бывшего шута замерло.
   – Ничего, – огрызнулся Мудрый. – Зарезали его…
   – Да что произошло-то? – Джаззи рванулся, пытаясь освободить руки.
   – Лежи смирно, щегол, – добродушно пророкотал чей-то голос.
   – Не долдонь, дятел, – машинально отозвался Джаззи. Через миг он понял: молчание – золото. Жуткий удар бросил его обратно в беспамятство.

* * *

   – Отбить своих вам не удастся. А вот выкупить – легко. Вольным глубоко плевать на Зев и лезущую оттуда дрянь. Золото важнее. – Дурень допивал вторую кружку. Лицо мага раскраснелось, глаза сверкали.
   Искатели сидели, задумчиво переваривая рассказ волшебника. Славный Эльнаи! Гезешу хотелось вернуться в Аннтейр-Дарг и придушить Дмита. Толстяк мог бы и рассказать о Зеве. Об огромной яме в центре великого королевства, из которой порою лезли чудовищные твари. Об обычае каждый год, в середине лета, гнать в Зев триста шестьдесят пять пленников. Жертв, проще говоря. Дмит не сказал, хотя знал, что скармливают яме иноземцев да эльнайских преступников. Что судьба Искателей предрешена. Что Диким в северной стране, если отряд меньше трех десятков, делать нечего.
   Дурень говорил с ехидцей, посмеиваясь, упиваясь ужасом воинов. Он объяснил странное поведение Гора, молодого проводника. Провокация. Стоило бы Искателям ослушаться приказа стражников и не опустить оружие – повязали бы всех и отправили б в Лагерь. К остальным жертвам Зева.
   Вольные работали на дорогах. Иноземных купцов не захватывали, лишь грабили. А чужаков продавали в Лагерь. Стража смотрела на лихих охотников сквозь пальцы. Народ старался не замечать.
   А странники обходили Эльнаи стороной.
   Поэтому нужное количество жертв набиралось редко. И тогда в течение года, каждый день, у Зева торчали солдаты, готовые встретить не получившую свою жертву тварь.
   Дурень рассказывал об этом с улыбкой:
   – В конце концов – все хотят жить. А своих скармливать – неправильно все же. Раньше, лет десять назад, дружина короля каждый год, осенью, уходила в набег в земли за Низинами. Хватали первых попавшихся жителей и тащили к Зеву. Но потом там рыцари свой форт поставили и встретили очередной набег короля. Уложили всю его дружину, а самого вздернули. Мол, земли теперь под защитой Дундэйла, и наплевать, что сама страна далеко-далеко на юго-востоке. Ведь если надо – Орден и сюда доберется.
   Гезеш с уважением покачал головой. Королевство рыцарей, единственное противостоящее Безумию, с каждой историей нравилось ему все больше.
   – Так вот, – маг уткнулся в третью кружку, – можно только выкупить. Но никто не мешает Вольным просто забрать деньги, а вас отправить в Лагерь к друзьям. Насколько я их знаю, так они и сделают. Отбить своих… Впятером… Собственно – сами понимаете?
   – Да уж, понимаем, – зло согласился Рыбак. – Тебя так увлекает твой рассказ? Издеваешься?
   Гезешу тоже так показалось. Маг хитро хихикнул, поднял палец к потолку:
   – Терпение! Меня смешит сложившаяся ситуация!
   – А нас нет!
   – Терпите! Обхохочетесь. – Дурень уже напился.

* * *

   Джаззи очнулся во второй раз. Застонал. Голова раскалывалась.
   Повозку, в которой он лежал, нещадно трясло, отчего к горлу подкатывал ком, и Искатель с трудом боролся с тошнотой.
   – А куда едем? – прошептал он.
   – Не знаю. – Голос Паблара молотом ухнул по больной голове. Сжав зубы, шут процедил:
   – Да не ори ты, слышу.
   – Я не орал, – громыхнул Паблар.
   – О, соловушка проснулся. – От знакомого рокочущего баса Искателя передернуло. – Опять петь будешь?
   – Нет, – простонал Джаззи, которому каждый звук был что гвоздь в голову. – Ты точно дятел.
   Поняв, что сказал, он сжался и тихонько, жалобно хныкнул.
   Удар вновь отправил его в небытие.

* * *

   – Это и правда смешно, – вновь хихикнул Дурень. – Если просто прд… перд… представить. Да хотите знать, что я тут делаю? А я скажу!
   Искатели тоскливо переглянулись.
   – Я тут жду! – воскликнул маг. Веселье мигом покинуло чародея. – Жду уже два месяца. Два долгих, проклятых месяца. Я же тоже иноземец! Да! С Ангифии. Это славные соседи. Славного, славненького Эльнаи, да…
   – Не понимаю… – растерялся Гезеш.
   – Они отправили в Лагерь мою жену. Мою Килавочку! – яростно рявкнул Дурень.
   Сделав огромный глоток, чародей рыгнул и осоловевшим взглядом окинул Искателей:
   – Вы можете себе прд… прес… представить тридцатилетнюю женщину, напавшую на стражника? Я – нет! А они обвинили! И в Лагерь. – Маг шумно вздохнул. – Из города мне… ме… не… выбраться… – Дурень поник. Помолчал, собираясь с силами. Его хорошо развезло. Пробубнив себе под нос заклятие, он мотнул головой: – Они ждут. Я маг, но со всеми не справлюсь, – неожиданно четким голосом продолжил маг. – Я отправил весточку другу. Да… Как только понял, с чем столкнулся.
   Дурень протрезвел, и Искатели обменялись многозначительными взглядами. Хорошо быть волшебником. Чародей опять хохотнул:
   – Вы поймете, почему я смеюсь…
   – Да что ты? – процедил Рыбак, которому уже давно надоел треп Дурня.
   – Поймете. Дело в том, что он должен прибыть сегодня утром! Ха-ха! А дорога из Гаваней всего одна!
   – И что? – холодно поинтересовался Гезеш.
   – Мой друг – Клай Буйвол! – гордо сообщил маг.
   Дурень, хихикая, наблюдал за реакцией Диких. Искатели молча ждали продолжения. Улыбка сползла с лица чародея, и он неуверенно кашлянул:
   – Вы не знаете, кто такой Клай?
   Рыбак ядовито улыбнулся и медленно кивнул.
   – Он же один из ваших! Из Диких! Из Колонны вышел! Вы же друг за друга на все готовы! – затараторил Дурень.
   – Не знаем мы никакого Клая, – медленно проговорил Гезеш.
   – А я что-то слышал… – подал голос Теккен. – Что-то знакомое…
   – Клай Буйвол. Командир Синего Легиона, – уныло сообщил маг. – Я думал, посмеетесь.
   – Гы… – коротко ответил Родинка.

* * *

   Бывший дундэйлский шут очнулся в третий раз. И взвыл. Грохот, невообразимый грохот. Лязг железа, храп коней, чей-то хохот. И сотрясающаяся от тяжелой поступи земля. Сущий ад для головы Искателя. Да еще и накинутая на лицо вонючая тряпка, от которой тошнота нахлынула неописуемая. Со стоном Джаззи повернулся на бок и проблевался.
   – Эй, мужик, что это у тебя в повозке шевелится? – крикнул молодой голос.
   У Искателя от шума выступили слезы.
   – Кабанчиков прикупил, – громко ответил знакомый бас.
   – А ну, покажи кабанчиков, – хохотнул молодой.
   – ЗАТКНИТЕСЬ!!! – не выдержал Джаззи.
   – А ну стоять! – В молодом голосе послышалась сталь. – Говорящие у тебя кабанчики, смотрю.
   С лица Джаззи откинули тряпье.
   – Еще и связанные…
   Искатель смотрел на синее орущее пятно, заполонившее серое небо.
   – Гляди-ка, а этот еще и проблевавшийся! Эй! Держите бородатого!!!
   – Не ори, гад! – взвизгнул Джаззи.
   – Хам, – коротко ответило пятно, и Искатель привычно лишился сознания.

* * *

   Синий Легион взбудоражил весь город. Разбив лагерь у северной части, он погрузил Гавани в нервное ожидание. Поднятые по тревоге стражники мрачно готовились к возможному нападению. Силы были не равны.
   Синий Легион – крупнейший Дикий отряд Кимании. Полторы тысячи опытных бойцов. Проклятие городов, оказавшихся рядом. Губернаторы хватались за сердце, когда Клай Буйвол входил в ратушу. В головах мигом зрели образы разоренных провинций. Нет, Легион не грабил, не сжигал. Все проще.
   Клаю надо кормить своих солдат. Золота он не жалел, благо этого добра у отряда хватало. Частенько Легион уходил из города, оставив там груду монет. И крайне редко «благодарные» жители тех мест могли найти в окрестностях хоть что-то съедобное. Ведь золото, как известно, совсем не усваивается.
   Отказать же Синему Легиону в продаже провианта – значит смертельно его обидеть. Тогда город все равно будет опустошен, вот только денег не оставят. Клай Буйвол – любимчик короля Эльнаи. Правитель северного королевства закрывал глаза даже на то, что командир Дикого отряда при любом удобном случае развешивал на придорожных деревьях Вольных Ловцов. Надо сказать, что метод такой казни Буйвол любил. Потому и вешал профессионально, без дилетантского садизма, когда жертва долго дрыгается в петле, испражняется и получает последний в жизни оргазм. Лишь сухое «крак» сломанной шеи, и труп готов.
   Дрэйл Умный, правитель Эльнаи, не зря получил говорящее прозвище. Он прощал Синему Легиону любые выходки, справедливо полагая, что их лучше иметь среди союзников, а не врагов. На всякий случай. Над королевством до сих пор висела дундэйлская угроза. Форт за Низинами Дрэйла серьезно беспокоил, и в случае войны поддержка Буйвола оказалась бы хорошим подспорьем.
   Общий друг короля и ангифийского мага шагал по пустым улицам Гаваней в сопровождении десятка вооруженных до зубов головорезов. Клая не просто так назвали Буйволом. Двухметровый, широкоплечий детина, ударом кулака способный свалить коня. При недюжинной мощи командир Легиона был умен, хитер и прозорлив. Редкое сочетание силы и интеллекта. Страшный враг.
   Из окон процессию провожали напуганные взгляды жителей. Рассеянная улыбка Клая никого не обманывала. О ней знали все. Воин с ней убивал, с ней хоронил павших соратников. Буйвол даже во сне улыбался.
   Гезеш под шумок отправил отошедшего от лечения Друза в город. С поручением раздобыть коней. Наемник был настолько изумлен спасением от лап смерти, что согласился скорее инстинктивно. Лишь проблуждав полдня по опустевшему городу, он понял, что подписался на невыполнимую задачу. Торговать сегодня никто не собирался. Все с ужасом ждали, когда Буйвол направится в ратушу за провиантом.
 
   Клай и Дурень при встрече чуть ли не рыдали от радости. Обнимались, хлопали друг друга по плечам, ангифийский маг бился в истерике, а Буйвол смущенно улыбался.
   Сильна дружба. Провести войско через всю страну, по распутице, потому что тебя позвали – поступок героический.
   Гезеш с радостью обнаружил в «свите» Клая Мудрого. Как раз он и проводил Буйвола к «Твердыне». Седовласый успокоил командира Искателей: ребята живы, Джаззи, правда, досталось, но лекарь Легиона свое дело знает и к больным головам привычен.
   К счастью Гаваней, Клай у ратуши не появился. И как только Синий Легион покинул эльнайский порт, город вздохнул свободно. Никто не заметил, что пропал молодой наглый проводник Гор.
   Тот, на свою беду, попался на пути озверевшего Друза. Наемник, отчаявшийся найти коней во внезапно опустевшем городе, встрече несказанно обрадовался. С пустыми руками возвращаться не хотелось, а дерзкого юношу проучить стоило. Так обезоруженный Гор предстал перед довольным добычей Гезешем.
   Искатели покинули город вместе с Легионом, захватив с собой плененного проводника. Лесоруб про загадочные Мертвые Зоны не забыл. Гора на веревке волокли за скрипучей телегой, и никто ни слова не сказал мрачным охранникам несчастного. Легионерам наплевать, а стражникам хотелось пожить подольше. Поэтому на воротах солдаты местного гарнизона сделали вид, что в упор не видят захваченного юношу. Неправильный город. Неправильная страна. Неправильные люди.
 
   Синий Легион направлялся к Эльнарду, столице королевства. Более безопасной дороги Искатели не знали. Мимо проплывали чудесные леса, уютные деревеньки. Портили впечатление лишь дороги. Весна обратила тракт в болото грязи. Без ругани не обходилась ни одна миля, застревали телеги, яростно матерились пехотинцы, всадники отчаянно понукали запинающихся коней. Над дорогой постоянно висел дикий гвалт.
   Войско шло к столице радеть за судьбу жены Дурня. И Гезеш был уверен, что король, не задумываясь, исполнит «просьбу» старого друга.
   Весна расцветала. Грело солнце, в лесу встречались проталины. Все чаще слышались птицы.
   На одном из привалов Гезеша отыскал Буйвол и с хитрой улыбкой предложил Лесорубу вступить в состав Синего Легиона. На тактичный отказ здоровяк отреагировал совершенно спокойно. На вопрос; где Дурень, Клай неопределенно махнул рукой в сторону головного отряда и отошел. С тех пор Лесоруб не видел ни его, ни ангифийского мага. Оба будто специально избегали общества Искателя. Правда, и странники старались держаться подальше от основного отряда, в хвосте.
   Плененный Гор пару раз попытался удрать в лес, но после мрачного обещания Друза подрезать проводнику связки на ногах – смирился с участью пленника и, трясясь в телеге, грустно глядел на проплывающие мимо весенние красоты Эльнаи.
 
   В Эльнард войско вошло через две недели. Сказались дороги и размеры отряда. Одинокий всадник летом, за это же время, успел бы добраться до Черной Стены и вернуться обратно в Гавани.
   Искатели в столицу заходить не стали. Гезеш понимал, что у отряда есть два пути. Первый: влиться в Легион и спокойно бродить по городу, не опасаясь загреметь в пресловутый Лагерь. Второй: к Эльнарду не приближаться, а незаметно затеряться в лесах и двигаться дальше на север. Все, кроме Гора, были за второй вариант. Мнение пленника, разумеется, не учли.
   Ни с Дурнем, ни с Буйволом прощаться не стали. Ушли тихо, не привлекая внимания офицеров. Рядовым легионерам на разошедшиеся с Искателями дороги было глубоко наплевать.

* * *

   Ангифийский маг все-таки жену у Лагеря отбил, стрелою домчал до родной земли и никогда больше в Эльнаи не появлялся.
   Килава, супруга Дурня, умерла через четыре года, во время родов. Магу не удалось спасти любимую, но ребенок выжил. По мере взросления мальчик внешностью все больше и больше походил на местного сердцееда Гукра.
   Стоит отметить, что вскоре после такого «открытия» тело дамского угодника нашли нанизанным на флюгер собственного дома.
   Все мужья в округе наконец-то вздохнули с облегчением.
   Дурень умер в постели, окруженный светловолосыми любящими внуками. Все, как один, являлись полной копией сына.
   Перед смертью маг истерично хихикал.

Глава 4

   Лес звенел от пения птиц. Снег почти стаял, и лишь изредка на пути Искателей попадались белые полянки. На небе все чаще сияло солнце, и не за горами были по-настоящему теплые деньки.
   Гезеш с удовольствием вдохнул запах весеннего леса, смешанный с дымом костра, и растянулся на сухом, поросшим ягелем пригорке.
   Приятны такие минуты. Над огнем вертел с оленьей ногой, аромат будоражит, заставляет захлебываться слюной. Родинка о чем-то спорит с ухмыляющимися Теккеном и Джаззи. Рыбак торчит на берегу чудесного лесного озера. Мудрый все еще спит, закутавшись в теплый плащ. Паблар возится с раздобытым у Синего Легиона старым арбалетом, пытается отремонтировать спуск.
   Картину спокойствия портил лишь привязанный к дереву, осунувшийся Гор да мающийся от безделья Друз. Наемник лениво точил меч, и от противного звука ныли зубы.
   На уютной поляне странники отдыхали уже второй день. Переводили дух. Наслаждались покоем. Мучился лишь эльнайский проводник, представляющий, сколько еще ему придется сопровождать Диких. Гезеш обещал отпустить его только у Черной Стены. А до нее, да еще и пешком, – долгие-долгие дни пути.
   Друз на миг отвлекся от заточки и крутанул вертел, поджаривая мясо с другой стороны. Родинка, наконец, махнул на собеседников рукой, чем вызвал веселый смех, и побрел в лес за дровами.