Погуляй Юрий. Счастливые Земли

   – Надо было хотя бы одну утку взять, сейчас опять отвар хлебать, – сокрушался он.
   Бойцы молча соглашались. Уток было жалко.
   – Зато живы, – напомнил Фарш. Он при свете огня изучал какие-то корешки, накопанные Мудрым во время перехода. – Старик, ты уверен, что это жрать можно?
   – Угу. – Седовласый плюхнулся рядом и забрал у воина свою добычу. – Голод притупит.
   – Ох, не ошибись, – неуверенно проговорил Фарш.
   – Не хочешь – не ешь, вон, у елок пощипли зеленки – вдруг да насытишься, – огрызнулся Мудрый.
   – Да ладно тебе, – развел руками Фарш, – не заводись.
   – Сейчас бы мяса, – проскулил Рыбак. – Проклятие, ну на хрена Медведь на берег поперся? Пожрали бы утятины, а потом в бега можно было. Да хоть в Бездну топать, но только после мяса…
   Пристыженный здоровяк что-то проворчал и уставился в огонь.
   – Ладно, хватит, – прервал разговоры Лесоруб. – Давайте думать, что дальше делать…
   – Идти, – фыркнул. Фарш. – Есть другие предложения?
   – Можно переправиться на другой берег, – заметил Мудрый. Он ножом шинковал на земле корешки.
   – Что-то не хочется. – Родинка поежился, вспоминая тень на том берегу. – Совсем не хочется.
   – Можно идти дальше по берегу – город должен быть неподалеку, – продолжил седовласый.
   – Если только он не в том же состоянии, что и башня, – заметил Фарш.
   – Надо было демона расспросить, – покачал головой Мудрый. Воин поднес к котелку горящую ветку, глядя, не кипит ли вода.
   Огонь выхватывал из тьмы только лица солдат. Ночи здесь царили темные.
   – Надо было, – согласился Лесоруб. – Не сообразили.
   – На север идти надо в любом случае, – принялся за старое Мудрый.
   – Через реку? – деловито поинтересовался Фарш.
   – Переплыть ее не проблема… – заметил Лесоруб.
   – Давайте вдоль берега, но подальше от воды… Должно же быть хоть какое-то поселение. Хоть руины. Это же река – явно что-то должно быть рядом. – Родинка, захрустев сучьями, пошевелился.
   – На болотах тоже река была, – хмыкнул Медведь.
   – Значит, дальше пойдем так, – решил Лесоруб. – Хватит обсуждать…
   Мудрый отстраненно кивнул и высыпал коренья в котел. Фарш с перекошенным лицом смотрел на это действо.
   – Шаман ты, – наконец выдавил из себя он.
   – Не хочешь – не ешь, – пожал плечами тот.
   – Рыбак, как нога? – поинтересовался у друга Лесоруб.
   – Зажила, – ядовито ответил тот. – Чего спрашивать? Болит, разумеется.
   – Еще долго болеть будет, – оскалился Фарш. Его лицо в свете костра казалось уродливой маской.
   – Молчал бы, мясник, – пробухтел Рыбак.
   – Ничего, мужики, скоро дойдем… – Лесоруб поднял голову к темному небу. – И будет нам всем счастье…
   – Угу, – с сомнением буркнул Медведь.
   – Старик, ты туда еще лягушку брось, для запаха. – Фарш заглянул в котелок, надеясь разглядеть, что там творится.
   – Все похлебают – тебе лично сварю. – Мудрый поднял глаза на воина. – Идет?
   – Не, я, пожалуй, как все, – неуверенно промямлил Фарш.
   – Вот и не болтай!
 
   Горящий возвращался на стоянку. С одной стороны, он был доволен, что Хозяева Рек прогнали чужаков с облюбованного его друзьями места. С другой – речных пиратов Гнев не любил, и их маленькая, но все же победа Проклятого сильно раздражала.
   Хозяева о «симпатиях» демона знали, но понимали, что Горящего им не одолеть. Корабль пиратов поспешно снялся с якоря и бросил своих, стоило Гневу показаться на берегу. Догнать высадившихся разбойников труда не составило, те в охотничьем азарте спину не прикрывали.
   Латник брел по лесу к месту, где его ждали товарищи. Временный лагерь их отряда послужил приютом для едва покинувших Колонну странников. Ребятам повезло, что Ковыль подошел к стоянке почти сразу после того, как бандиты высадились на берег. Чуть позже – и Гнев не успел бы догнать обнаглевших Хозяев Рек.
   Сейчас командир Ковыля и его бойцы с удовольствием уплетали брошенных на стоянке уток.
   Джаззи, низкорослый, высоколобый парень со спутанными русыми волосами, не переставал нахваливать кулинарные способности неизвестного повара. Остальные ели молча.
   Когда Гнев спустился в ложбинку, Крулин повернулся к нему и вопросительно вскинул голову.
   – Порядок. – Горящий подошел к костру и оглядел приятелей.
   – А четы один? – поинтересовался развалившийся на земле Генельф. После Крулина – второй человек в отряде.
   – У них свой путь. – Гнев повернулся к воину, и пламя в смотровой щели весело забурлило. Генельфа Горящий не любил.
   – С Колонны? – Крулин облизал пальцы, а затем вытер их о штаны.
   – Да, даже око еще не свели.
   – Надо было их хоть в город направить, – покачал головой рыжеволосый бородач и бросил кость в костер. Огонь зашипел, слизывая жир.
   – Найдут, тут только одна дорога.
   Как бы их Веселые не перехватили… – задумчиво пробормотал Крулин. – Плохо, если мы только что усилили их отряд.
   – Сомневаюсь, что Гады будут нас искать, – заметил Генельф. – Не тот случай.
   Горящий сел на бревно рядом с Джаззи. Боец слегка отодвинулся – жар от доспехов Гнева пропекал даже сквозь акитон.
   – Главное, с ними в Ан-Да-Геде не столкнуться, – прошипело сидящее в отдалении существо. Волчья морда говорившего сморщилась, словно тварь хотела чихнуть.
   – Разберемся, – Крулин широко улыбнулся.
   До конца существования Дикого отряда Ковыль оставалось два месяца.

Глава 4

   Утром Медведь случайно нашел дорогу. Уходил по нужде, забрался в густой ельник и наткнулся на тропку. Странно, кому вздумалось бродить по таким зарослям? Но место явно было хоженое. Даже еловые ветки неизвестные странники аккуратно обломали, чтобы те не лезли в лицо.
   Сообщение здоровяка приободрило отряд, и даже хромой Рыбак рвался в путь. Лесоруба беспокоила рана товарища, но близость реки нервировала еще больше.
   Тропка упрямо вела на юг, среди редких просветов справа виднелся блеск водной преграды, но с реки пробирающихся солдат увидеть не могли.
   Шли медленно. Рыбак хоть и бодрился, но двигался с трудом. Сделанный Фаршем костыль помогал слабо.
   Мудрый шагал последним, стараясь развлечь раненого всяческими рассказами, но измученный охотник к вечеру даже не реагировал на голос старшего товарища. Зато шедший рядом с ним Родинка жадно впитывал все, что говорил седовласый. Мудрый помнил больше остальных, он описывал большие города, чудесные места, каких-то людей. Все это – в Счастливых Землях, не забывал напоминать пожилой солдат. Счастливые Земли… Название впилось в разум Родинки, словно клещ. С каждым мигом он все больше и больше верил в их существование.
   К вечеру тропа вывела путников к протоке, через которую было перекинуто несколько бревен. От переправы в угрюмую чащу вела еще одна дорожка. На восток. Лагерь разбили в сотне шагов от мостков, решив перебираться с утра.
   Ночью Лесоруб несколько раз просыпался от далеких воплей в лесу. Сидящие на страже Фарш и Медведь каждый раз вздрагивали от загадочных криков, стараясь даже не думать об их источнике. Шум шел с востока.
   Наутро отряд быстро собрался и перешел через протоку. Тяжелее всего оказалось Рыбаку, который даже не мог опереться на раненую ногу. Его почти перенесли на тот берег, невзирая на вялые протесты. Воин сдавал прямо на глазах.
   Тропа постепенно приобретала очертания дороги. Поэтому на одном из привалов Лесоруб отдал команду на сведение герба со щитов. Он все еще помнил Болотный Зуб. И помнил тот корабль. Если рядом окажется поселение, то повторения неприятных встреч не хотелось.
   Бойцы с ворчанием принялись скоблить щиты. За этим занятием их и застал небольшой, но хорошо вооруженный отряд. Подошел он совершенно бесшумно. Даже доспехи не бряцали.
   – Вы кто? – проговорил один из незнакомцев. Злые глаза воина нехорошо блеснули. Однако никто за сталь не схватился. Гости равнодушно посматривали на сидящих Проклятых, и лишь один с каким-то странным весельем во взоре оглядывал замерших бойцов Лесоруба и шепотом отпускал ехидные, судя по всему, комментарии.
   – Мы?
   – Нет, мы, – раздраженно мотнул головой вожак отряда. Низкорослый, худощавый, с плавными движениями опасного животного. В нем чувствовался опытный воин.
   – Проклятые это, – заметил кто-то из чужаков. – Вон, око сводят.
   – Вижу… – Командир отряда медленно кивнул.
   – Отряд Веселые Гады приветствует вас, колонновцы, – немного торжественно произнес он. – Я – капитан Эвар.
   – Лесоруб, – подал голос алебардист, – капитан отряда Искателей.
   Название само попросилось на язык. Отчего? Лесоруб и сам не понял. Ответив на вопросительный взгляд Фарша широкой улыбкой, он поднялся на ноги.
   – Искатели? – нахмурился Эвар.
   – Искатели Покоя. – Алебардист дал свободу фантазии.
   – Будем знакомы! – кивнул командир Гадов и обернулся к своим: – Привал.
   Раздался грохот скидываемых щитов, звякнули доспехи. Эвар подошел к Лесорубу и придирчиво его оглядел.
   – Вы с того берега? – он кивнул на восток.
   – Да
   – Крулина видали?
   – Кого? – не понял алебардист.
   – Отряд Ковыль, – попробовал еще раз Эвар. Воин расстегнул шлем и стащил его с головы.
   – Не знаю…
   – У них мадрал в отряде, – прищурился Гад, – и Горящий.
   – Горящего видели, – заметил вслушивающийся в разговор Фарш.
   Эвар смерил его взглядом.
   – Когда говорят капитаны – бойцы молчат, – процедил он.
   Фарш с опешившим видом вернулся к скоблению щита. В голосе командира Гадов угадывались нотки, с которыми спорить не хотелось.
   – Видели Горящего. Сутки пути отсюда. – Лесоруб махнул рукой на восток.
   – На Топи подались? – удивился Эвар.
   – Без понятия.
   – До Охранных Башен или после?
   – Чего?
   – Только с Колонны? – понял Эвар.
   – Да!
   – А уже Искатели? – с намеком улыбнулся Гад.
   Алебардист промолчал, угрюмо глядя на собеседника.
   – Ладно, не вас ищем…
   – А что такое-то?
   – Наш заказ забрали, скоты. – Лицо Эвара перекосилось. – Все равно не выполнят, а нам теперь через Святые перевалы пробиваться.
   – Чего?
   – Валите из этих мест, мужики. К вечеру будете в Ан-Да-Геде, а оттуда валите как можно быстрее и как можно дальше. Гиблое дело тут оставаться.
   – Почему?
   – Болота наступают. На юге башни рушатся, еще пара лет – и тут будут Топи.
   – Хорошо…
   – Ничего хорошего, – фыркнул Эвар и посмотрел на трудящихся солдат. – Может, к нам присоединитесь? Два отряда – это не один. Доспехом обеспечим. Так легче будет пробиваться через перевалы.
   – У нас раненый…
   – Лекарь в городе есть, из тех, кто еще у дел. На ноги быстро поставит.
   – Ладно, – неожиданно решил Лесоруб и еще раз оглядел отряд Гадов. Шестнадцать воинов плюс его шестеро – уже больше двух десятков. Неплохо!
   – Вот только нам надо ковыльцев отловить, чтоб впредь заказы не перебивали… Церковники теперь только их ждать будут, а потом с караваном рванут на свои земли. Так что нам уже не светит… Ублюдки!
   – Но у нас раненый. – Перспектива драться с Горящим алебардиста не обрадовала.
   – Шут с вами, справимся. – Эвар внимательно оглядел Рыбака. – Лекаря ищите в Старом Городе. Там же найдите Кутхха Синебрюхого. Скажешь, что от меня. Через неделю встречаемся у перевала.
   – Хорошо…
   – Ждем – один день. Не придете – придется нам одним пробиваться. Учти, вшестером вы там вообще не пройдете. Доспехи наберите, в городе склад еще со времен Эпохи пылится.
   – Так доверяешь? – улыбнулся Лесоруб.
   – Да мне, если честно, плевать. Этот город и эта земля скоро исчезнут. Единственный шанс прорваться – через перевалы. Вам одним там ловить нечего, а лишних шесть бойцов никогда не помешают, – пожал плечами Эвар. Почему-то с каждым мигом командир Гадов нравился Лесорубу все больше.
   – Хорошо, будем…
   – Ладно, мы пару дней поищем ковыльцев – а потом сразу к перевалам. Подходите, иначе сгинете в этих болотах. – Эвар с деловитым видом нахлобучил на голову шлем. – Конец привала, – скомандовал он своим. Гады быстро собрались и теперь молча ждали следующего приказа.
   – Отряд Веселых Гадов прощается с отрядом Искателей Покоя, – торжественно попрощался Эвар и махнул своим рукой.
   Воины зашагали по дороге, в сторону протоки.
   – Что тут у них происходит? – подал голос Родинка, едва последний из Гадов скрылся в лесу.
   – Безумие, – многозначительно заметил Мудрый.
   – Да уж, – неожиданно поддержал его Медведь. – Одни вояки вокруг. Отряды какие-то… Что ты там про Искателей сказал?
   – Название нам придумал, – фыркнул Фарш.
   – Красивое, – отметил Мудрый и придирчиво посмотрел на щит. Ока почти не было видно.
   – Давайте не будем восторгаться, а? – поморщился Родинка, – Лучше подумайте – что здесь творится?
   – А что думать? Город рядом, там есть лекарь. Починим Рыбака и валим отсюда. Доспехами только затаримся, – осклабился Фарш. – Но вот в драку лезть за этих ребят мне не хочется.
   – Мне не нравится, что сказал Эвар, – признался Лесоруб. – Город, видимо, непростой. Занесла нелегкая…
   – Выбор есть? Я за то, чтобы с ними пробиваться… – покачал головой Медведь.
   – Разумнее будет осмотреться, – с сомнением произнес Мудрый.
   – А сколько от города до этих перевалов? И куда идти надо? – неожиданно спросил Фарш.
   Воины замолчали, переглянулись. Первым засмеялся Родинка.
   – Это становится хорошей традицией, – сквозь смех заметил он. – Задавать вопросы тогда, когда все уже ушли.
   Фарш в сердцах махнул рукой. Гулко хохотнул Медведь.
   – Хватит, – прервал их веселье Лесоруб. Ему не понравилась реакция ребят. Несерьезно себя ведут, не то что Веселые Гады. – Собираемся…
   – А щиты? – Родинка показал на свой. На нем еще красовалось око.
   – Своди быстрее, – недовольно буркнул Лесоруб и плюхнулся на землю.
 
   К месту они вышли только на следующий день – сказывалась рана Рыбака – и, поднявшись по дороге на пологий холм, остановились, чтобы рассмотреть раскинувшийся внизу город. Границы Ан-Да-Геда обозначала полуразрушенная стена. Либо время не пощадило ее, либо какой-нибудь древний штурм. Сейчас останки твердыни скорее были элементом пейзажа, чем оборонительным сооружением.
   Посреди города возвышалась угрюмая крепость. Последнее укрепление.
   – Тут вообще живые есть? – с сомнением произнес Медведь. Лесоруб пожал плечами, вглядываясь в мертвые дома, захламленные улицы, развалины стен.
   – Кто строит города в низинах? Они как на ладони! На этот холм пару катапульт – и конец крепости! – возмутился Фарш. Он нервно топтался на месте, горя желанием идти вперед.
   – Думаю, сейчас им уже не до катапульт, – хмыкнул Медведь.
   – Вижу… Мы идем?
   – Ага, – кивнул Лесоруб, не отрывая взгляд от города.
 
   Дорога вывела их к остаткам ворот. Воины молча прошли мимо обвалившихся сторожевых башен и очутились на пустынных улицах Ан-Да-Геда. По краям мощеной мостовой, в которой местами не хватало булыжников, громоздились груды разнообразного хлама.
   – Да… – тихо промолвил Мудрый, поражаясь царящему вокруг хаосу. Мертвые глаза заброшенных домов зловеще провожали бредущих по городу солдат.
   Пару раз из куч мусора выскакивали тощие псы и, испуганно поджав хвосты, бросались наутек, словно ожидая от путников, по меньшей мере, стрелы вдогонку.
   Вдалеке одиноко стонал колокол.
   – Хорошее место, – поморщился Медведь, настороженно посматривая по сторонам. Прошелестел оголяемый меч. Отходящие от широкой улицы переулки также были завалены хламом и целыми кусками кладки. Пару раз здоровяку казалось, что среди развалин мелькает чья-то тень.
   Дорога повернула и вывела бойцов к крепости, прямо к распахнутым воротам. Здесь мостовая смотрелась гораздо лучше. Искатели, сами того не замечая, прибавили ходу.
   На входе в замок замерла стража.
   Трое воинов жалкого вида, в тусклых кольчугах, равнодушно уставились на остановившегося перед вратами Лесоруба. Никто не промолвил ни слова.
   – Простите, – Алебардист неуверенно почесал нос и откашлялся, глядя на стражников.
   Один из часовых, с рассеченным носом, вопросительно повел бровями:
   – Где мы можем найти Старый Город?
   – Не местные, – кивнул страж и, потеряв интерес к путникам, махнул рукой за спину. – Вот он – Старый Город.
   Лесоруб заглянул в проем ворот. Улица. Пустая.
   – Нам бы лекаря… Раненый у нас.
   – На перекрестке – налево. Рыжая башня. Там лекарь. Вроде, – Охранник с сомнением обернулся, глухо хмыкнул и оперся на копье. Его приятели равнодушно обозревали руины.
   – Благодарю…
   Стражники моментально забыли про Искателей. Три усталых взгляда отстраненно уткнулись в развалины. Удивленные таким приемом бойцы вошли в крепость. Здесь разруха дома не затронула, но ощущение мертвечины путников не покинуло. Над городом нависала черная башня, в бойницах которой блуждали алые всполохи.
   Когда солдаты подошли к первому перекрестку, там появилась тележка, которую тянули две изможденные женщины. В повозке, раскинув руки, лежал смертельно бледный мужчина. Болен?
   – Простите, где здесь можно остановиться? – спросил их Лесоруб.
   – Где хотите. В любом пустующем доме, – тяжело произнесла одна из горожанок и, не дожидаясь ответа, сделала еще один шаг.
   – Давайте помогу. – Родинка закинул щит за спину и направился к андагедкам.
   Мудрый последовал его примеру. Женщины с отсутствующим видом отошли в сторону, так и не подняв на Искателей глаз.
   – Встретимся на этом перекрестке. – Родинка впрягся в тележку и фыркнул.
   Лесоруб кивнул, еще раз поглядев на мужчину в повозке. Нет, он не болен. Он – мертв.
   В крепости вновь загудел колокол.
   Рыжую башню они нашли быстро. На крыльце древнего строения сидел грязный молодой парень. Увидев солдат, он поднялся и зло прищурился.
   – Лекарь здесь? – спросил у него Лесоруб.
   Изможденное лицо юноши скривилось.
   – Я лекарь!
   – У нас…
   – Вижу, что у вас! – раздраженно заметил парень, – Еда есть? Или что-нибудь ценное?
   Лесоруб медленно развел руками и покачал головой.
   – Нет…
   – И на хрена вы мне сдались?
   – Эвар сказал…
   – Эвар? – усмехнулся лекарь. – У Эвара всегда есть пища. У Эвара есть сила. Есть власть. У вас что есть?
   – Жить хочешь? – заметил Фарш и потянул меч из ножен.
   – Нет, – равнодушно ответил парень и посмотрел в глаза воину. – Идите к церковникам. Их караван у башни стоит. Может, они и помогут, а у меня сил нет…
   – Что здесь происходит? – Лесоруб полез в мешок в поисках хоть чего-нибудь более-менее ценного. Медведь последовал его примеру.
   – Ничего… – пожал плечами парень. В его глазах заблестел интерес.
   – Мы только что с Колонны…
   – Вижу. – Лекарь вновь сел на крыльцо.
   – Нам на север надо…
   Его лицо перекосилось.
   – Всем куда-то надо! – рявкнул юноша. – И мне надо! Но вы можете уйти, а я нет!
   Алебардист промолчал, копаясь в мешке. Котелок, точило, кожаный ремень, плащ, пара заклепок. Ничего, что могло пойти на оплату.
   – Почему не можешь? – поднял голову Медведь. У него тоже не нашлось никаких ценностей. Он и так это знал, конечно, но вдруг упустил чего?
   – Думаешь, если бы мог – не ушел бы с этого кладбища? – насмешливо склонил голову лекарь. – Великий Ан-Да-Гед мертв. Болота рядом! Но убьют нас не они. У вас вообще еды нет?
   – У Мудрого коренья какие-то были, – вспомнил Фарш. Он удивленно наблюдал за юношей.
   – Нужна еда… У меня нет сил. – Парень упер локти в колени и опустил голову на руки.
   – Где ее можно достать?
   В лесу… Только в лесу. Весь город голодает. Запасы есть только у дружины, рыбаков и церковников. Достаньте еды – и я вылечу вашего бойца.
   – Где можно найти Кутхха? – спросил лекаря Лесоруб.
   – Иди к пристани… – махнул рукой парень.
   Алебардист проследил направление и кивнул:
   – Фарш, Медведь, останьтесь с Рыбаком. Я скоро буду.
   Фарш коротко хмыкнул, все еще не сводя глаз с лекаря, а командир зашагал к пристаням.
   Улицы Ан-Да-Геда пустовали, что воина больше не удивляло. Пару раз он замечал, как из окон за ним наблюдают измученные жители. Тоскливые взоры. Потухшие глаза. Что здесь происходит?
   Вскоре Лесоруб оказался у храма, с колокольни которого и срывался унылый звон. Двери святилища были распахнуты, и алебардист на миг остановился, чтобы заглянуть внутрь. Такое чувство, что здесь на последнюю молитву собрались все жители города. Коленопреклоненные, с опущенными головами. У алтаря стоял низкорослый, лысый жрец и, воздев руки к потолку, что-то говорил. Лесорубу не хотелось знать – что именно…
   Через полчаса алебардист уперся в еще одни ворота. На сей раз – запертые. По стене над ними лениво прохаживались двое воинов. Не чета полумертвым стражникам, которых отряд встретил на входе в Ан-Да-Гед. Настоящие, опытные, готовые к драке бойцы.
   – Че надо? Кто такой? – рявкнул один из них. Облокотившись на зубец, он смачно сплюнул вниз,
   – Мне нужен Кутхх. Я от Эвара.
   – А… Щас… – Воин придирчиво оглядел ближайшие улицы и махнул рукой.
   Створки слегка разошлись, так, чтобы пропустить одного человека. Проскользнув в щель, Лесоруб остановился, глядя на преградивших ему дорогу солдат. На белых щитах грубо намалевана красная корона. Едва ворота закрылись – бойцы моментально потеряли к алебардисту интерес.
   – А где мне его найти? – окликнул их командир Искателей.
   – Не надо меня искать, – громыхнуло справа. Обернувшись, Лесоруб увидел сидящего у стены воина. Улыбнувшись, он поднялся на ноги: – Я тебя не знаю.
   – Мы с Эваром у протоки встретились, они Ковыль ловили. А мы только из Колонны.
   – И зря, скажу я тебе. Тут искать нечего! Он тебе доспехи обещал, да?
   – Да.
   Эвар-Эвар! Все к рукам приберет, – покачал головой Кутхх. Одутловатое лицо воина блестело от пота. – Но – что делать. Обещал так обещал. Сколько комплектов?
   – Шесть.
   – Ага… С нами пробиваться будете? И где остальные? – Кутхх почесал бритый затылок.
   – С лекарем торгуются. У нас раненый.
   – Это плохо. Погодь. – Кутхх отошел к сторожке, из которой донесся задорный смех.
   – Харе ржать, морда. Дай мне пару рыбин, – грубо скомандовал друг Эвара. Веселье сменилось недовольным возгласом. – Давай сюда, пасть разевать будешь, когда я скажу! – Толстяк пнул дверь.
   Из сторожки вышел высокий солдат и протянул Кутхху двух рыбин. Крупных. Каждая с локоть в длину.
   Вояка с широкой улыбкой вернулся к Лесорубу:
   – Держи, отдашь лекарю. Пусть твоего вылечит. Потом дуйте к нам, в Порт. В городе ждать нечего.
   – Что у вас происходит? – Лесоруб машинально взял рыбу.
   – Ничего. Хана славному Ан-Да-Геду, – помрачнел Кутхх. – Перемудрили колдуны. Перемудрили…
   – То есть?
   – Башню видал? Вот, из-за нее все. Попытались Охранную создать. Ну и создали на нашу голову. Теперь она никого из города не выпускает. Из тех, кто в городе в момент волшбы находился. Хорошо, что наши все на охоте были.
   – А ты кто?
   – Десятник славной андагедской дружины, – с сарказмом проговорил Кутхх. – Ты на улице осторожнее, и вообще – лучше спрячь жратву куда подальше. Народ в Старом Городе совсем озверел. Могут и убить. И съесть…
   – Что?
   – То. Никогда бы не подумал, что так все сложится. Мы уже с месяц тут оборону держим против сограждан. Как два месяца назад колдуны пошутили – таки все.
   – Не понимаю…
   – Ну да, ты только с Колонны. Добро пожаловать в реальность, Проклятый. Через Топи шли? Шли… Башни в лесу видели? Видели, думаю…
   Лесоруб кивнул.
   – Вот, башни старые, заклятия спадают, а только они Топи и сдерживали. Еще немного – и рухнут последние. Тогда болота от Колонны до Святых Гор будут. Река их остановит, но этим землям точно конец. Колдуны хотели еще время потянуть. Забацать Охранную Башню прямо в городе. Ну и намудрили чего-то… Ладно, иди уж, если за тобой следили – могут быть проблемы. За доспехами всем скопом заходите. Не стоит по одному – рискованно.
   – Но…
   – Иди давай. – Кутхх махнул рукой, и ворота затрещали, приоткрываясь.
 
   Недоумевая, Лесоруб выскользнул в Старый Город, пряча под стеганым доспехом двух холодных рыбин.
   Добрался он без приключений. Лекарь отреагировал на подношение странно. Что-то зло прошипел, но дар, воровато оглянувшись, забрал.
   Усадив Рыбака на крыльцо, парень, постоянно озираясь, наложил руки на рану и зашептал заклятия.
   Через пару минут охотник неуверенно вышагивал по улице, с удивлением поглядывая на осунувшегося лекаря.
   Тот привалился к стене и тяжело переводил дух. Лечение далось ему непросто. На вопрос Лесоруба, почему он не переедет в Порт, юноша разразился гневной тирадой, из которой многое стало ясно.
   Потом Лесоруб часто вспоминал его рассказ о произошедшем в городе. Кутхх не соврал – колдуны действительно пытались воссоздать Охранную Башню. И отчасти попытка увенчалась успехом. Во времена Безумия, насколько знал лекарь, они создавались за счет жизней, пожертвованных на чародейство. Но что-то пошло не так. Под воздействием магии оказался весь город, а не только башня. Да, окрестности стали недосягаемы для болота еще на несколько веков. Но стоило ли? Сейчас в Ан-Да-Геде осталось немногим больше пары сотен жителей. Остальные либо покончили с собой, либо погибли во время одного из штурмов Порта.