Азимов Айзек. Курсанты Академии (сборник)

   - А когда можно будет встретиться с одним из них?
   - Они хотели, чтоб вы сперва пришли в себя.
   - Как это мило с их стороны.
   - О, не обольщайтесь, у них есть на то свои причины. У пойктесмичей на все имеются свои причины.
   Хеллман спросил, что произошло с библиотекарем и Уэйном, ибо считал отныне их обоих своими друзьями. Но Лана или ничего не знала об их судьбе, или же просто не хотела говорить.
   Какое-то время Хеллман тревожился о них, но потом подумал, что, пожалуй, нет смысла. Ведь оба его друга сделаны из металла и способны за себя постоять.
   Лана рассказала ему о своих друзьях и семье. Все они остались на Зоо Хилл. Вообще ей не очень нравилось прямо отвечать на вопросы Хеллмана, предпочитала говорить намеками. И еще очень любила вспоминать. Из того, что она говорила, у Хеллмана создалась некая идиллическая картина, примерно так представлял он себе жизнь полинезийцев или хиппи. Люди не перетруждались. У них были сады и поля, но работали на них исключительно роботы. По большей части на такие работы нанимали молодых роботов из городов Ньюстарта. Эти роботы считали, что в человеке есть что-то благородное. Остальные роботы называли их гуманистами. Но что ожидать от молодых... Все они неисправимые фантазеры!
   Хеллман поднялся с постели и принялся бродить по дому. Очень славный и уютный дом. И все в нем было автоматическое. Пойктесмичи, у которых самой природой было заложено самое серьезное и трепетное отношение к дому, делали все исключительно тщательно.
   Мало того, они научились предвидеть нужды обитателей дома. Дом готовил для Хеллмана изумительно вкусные и разнообразные блюда. Откуда он брал говядину для ростбифа или же киви, Хеллман не спрашивал.
   Знать слишком много здесь считалось дурным тоном.
   В каждом доме был собственный, присущий только ему климат, в каждом дворе находился плавательный бассейн. И хотя весь этот рай размещался под землей, специальные лампы обеспечивали почти дневное освещение.
   Вскоре Хеллман очень привязался к Лане. Считал ее немного глуповатой, но страшно милой.
   В купальнике она выглядела просто сногсшибательно. И не заставил себя ждать момент, когда Хеллман предложил ей заняться, мягко выражаясь, продолжением рода. Дескать, только я и ты, да мы с тобой, малышка, ну и все такое прочее. На что Лана ответила, что она бы с удовольствием, но нет и еще раз нет.
   И когда Хеллман спросил почему, она сказала, что обязательно объяснит ему, но как-нибудь в другой раз.
   И оба они засмеялись. Хеллману и прежде приходилось выслушивать от женщин нечто подобное. Тем не менее он по-прежнему очень любил Лану, да, похоже, что и сам нравился ей тоже. Хотя, возможно, это объяснялось тем, что он был в Пойктесме единственным мужчиной. Но она утверждала, что дело совсем не в том, что он ей очень и очень нравится, что он совсем не похож на других, что он прилетел с Земли, что эта планета ее всегда необыкновенно привлекала. И что, даже несмотря на то, что жила она на самом, что называется, краю Солнечной системы, всегда мечтала повидать Париж и Нью-Йорк.
   Как-то раз Хеллман бесцельно расхаживал по гостиной. Ланы не было, она отправилась в одну из своих таинственных поездок. Она никогда не говорила ему, куда едет. Просто улыбалась, немного виновато и одновременно вызывающе, и на все его расспросы отвечала одно: "Узнаешь позже, миленький". Это страшно раздражало Хеллмана, поскольку самому ему ехать было совершенно некуда. К тому же ему казалось, что девушка водит его за нос.
   И вот он расхаживал по гостиной и впервые за все время заметил, что в одну из стен встроен телевизор с размером экрана примерно в тридцать дюймов. Может, он видел его и раньше, но как-то не обращал внимания. Хеллман обрадовался. Он очень соскучился по своим любимым шоу.
   Он подошел к телевизору. Вроде бы самый обычный с виду телевизор. В нижней части рукоятка. Сгорая от любопытства, он повернул ее. Экран осветился, и на нем возникло лицо какой-то женщины.
   - Привет, Хеллман, - сказала она. - Рада, что ты, наконец, решил побеседовать со мной.
   - Я и понятия не имел, что ты там, - сказал Хеллман.
   - Но где еще быть духу дома, как не в телеприемнике?
   - Так вот, значит, как они выглядят, эти духи...
   - Строго говоря, - сказала женщина, - мы никак не выглядим. Вернее, выглядим так, какими ты хочешь нас видеть. На самом деле я всего лишь часть дома.
   Вернее, сам дом. Но дом слишком велик и сложен, чтоб можно было сосредоточиться на беседе с ним.
   А потому мы, пойктесмичи, можем принимать любое обличье в соответствии с моделями, принятыми во Вселенной. Насколько я понимаю, ты прибыл с планеты Земля?
   - Верно, - кивнул Хеллман. - И очень бы хотел вернуться обратно.
   - Что ж, это возможно, - сказала она. - Это можно устроить. При условии сотрудничества с твоей стороны.
   - Черт, да я всегда готов! - воскликнул Хеллман. - Что вы хотите, чтоб я сделал?
   - Мы хотим убраться отсюда.
   - Из Пойктесме?
   - Да нет, идиот! Пойктесме - это мы. Мы хотим всем городом перебраться на твою планету под названием Земля.
   - Но вы же не знаете, как устроена жизнь там, на Земле.
   - А ты не знаешь, что творится здесь. У нас здесь очень серьезные неприятности, Хеллман. Скоро все полетит в тартарары. Мы, пойктесмичи, роботы-дома и мало что понимаем в войнах и всяких там странных эволюционных системах, которыми так озабочены некоторые обитающие тут люди.
   - Так вы хотите, чтоб люди Земли выделили вам место?
   - Именно. Причем не безвозмездно. Мы готовы рассчитаться с землянами. Будем сдавать себя людям в аренду.
   - Что, правда, что ли?
   - Ну, конечно! Ведь функция дома состоит в том, чтоб в нем жили. А на нашей планете никто не хочет в нас жить.
   - Это почему?
   - Я же сказала, они все здесь с ума посходили!
   - Что ж, уверен, организовать это можно, - сказал Хеллман. - На Земле всегда не хватало хороших домов. Пошлем на вашу планету большие корабли, и они вывезут вас отсюда, вот и все.
   - Замечательно!
   - Значит, договорились. Когда начнем?
   - Тут есть одна проблема. Сперва надо решить ее, а потом можно и начинать.
   - Так и знал! - раздосадованно воскликнул Хеллман. - Да забудьте вы о своих проблемах. Помогите мне вернуться на корабль, а уж обо всем остальном я позабочусь.
   - В том-то и состоит проблема. Твой корабль похитили и перевезли в Роботсвиль.
   Все то время, что Хеллман путешествовал по планете с охотником Уэйном, обсерватории Роботсвиля ловили и считывали сигналы, начавшие поступать на Ньюстарт с того момента, как там потерпел аварию космический корабль. Для расшифровки их понадобилось немало усилий, поскольку сигналы, обозначавшие приземление корабля, поступали к ним и раньше, но, как правило, оказывались ложными. С учетом прежнего печального опыта Королевским астрономическом обществом была даже выдвинута теория, будто бы сигналы, призванные обозначать приземление корабля, на самом деле говорят о том, что никакого корабля нет и в помине. И на митинге, проходившем под девизом "Роботы за лучший и безопасный Роботсвиль", идея в целом получила одобрение. Однако приходилось прислушиваться и к мнению общественности. А она требовала, чтобы любые сигналы, поступающие из космоса, подлежали идентификации и расшифровке.
   Итак, к месту поступления таинственных сигналов был послан Королевский гвардейский эскадрон под командованием полковника Троттера. Эскадрон состоял из солдат регулярной армии, добровольно избравших обличив кентавров - эдакие полулюди, полукони.
   Вся эта конструкция была изготовлена из металла типа того, из которого на земле делают оловянных солдатиков, и приводилась в движение маленькими встроенными моторчиками. Источник энергии был, разумеется, ядерный. Продукты атомного полураспада приводили в движение двигательные механизмы, а уж те в свою очередь - кентавров.
   Эскадрон, собранный из роботов разных мастей (одни из них были гнедые, другие каштановые, третьи в яблочко, было даже несколько чалых и пегих), дружно выступил из города, бряцая уздечками и шпорами, и двинулся к тому месту, где находился корабль. Надо сказать, что кентавры испытывали страх еще бы, ведь прежде им доводилось выступать только на парадах, и они понятия не имели, чего ждать от космического корабля, засланного к ним неизвестно откуда.
   В город поступили запросы, в высоких сферах начались совещания. На городском митинге, в котором могли принимать участие все виды роботов с уровнем интеллекта не ниже семи ("шестерки" тогда еще только боролись за право голоса), было решено послать отряд саперов, которые помогли бы транспортировать корабль. Но, разумеется, только после того, как станут ясны его цели и намерения.
   Они запросили бортовой компьютер. Тот назвал им свое имя, ранг и серийный номер, что и предписывалось делать по инструкции в подобной ситуации. Но он не имел права без местной команды говорить с кентаврами от своего имени, хотя намеками пытался дать им понять, что намерения у него самые мирные, что на борту корабля нет ни оружия, ни какого-либо враждебно настроенного существа. Роботы Роботсвиля были достаточно простодушны и наивны, чтоб поверить этим утверждениям, а потому без долгих размышлений соорудили прямо на месте грузовик с плоской платформой, куда и погрузили корабль с помощью хитроумной системы из веревок и лебедок. И отвезли его в город.
   - Что ж, - заметил Хеллман, - все очень просто.
   Вы доставляете меня в Роботсвиль, где я получаю свой корабль обратно. А уж потом, по прибытии на Землю, займусь вашей проблемой.
   Лицо на экране выразило сомнение.
   - К сожалению, мы не слишком популярны в Роботсвиле.
   - Это почему?
   - О, давай не будем сейчас вдаваться в подробности, - сказала женщина, она же домашний робот.
   И Хеллман в очередной и не в последний раз убедился, что роботы тоже могут быть весьма уклончивы. А если запрограммировать их соответствующим образом, то и соврать не дураки.
   Она сказала, что пойктесмичи обсудят это между собой, и отключилась. Экран погас. Самого Хеллмана этот разговор настроил на оптимистичный лад, и, когда Дана вернулась, он выложил ей все.
   В ответ на это Дана заметила, что не слишком доверяет пойктесмичам, да и Хеллману тоже не советует.
   Нет, она вовсе не собирается учить его жить. Да ей на самом деле все равно, что он думает по тому или иному поводу. Просто он должен понимать, что ее мнение о роботах вырабатывалось долгими и нелегкими годами жизни бок о бок с этими существами. Уж она нагляделась на все их обычаи и манеры. К тому же у нее есть Друзья, посвятившие немало времени и сил наблюдениям за роботами. Нет, разумеется, мягко и иронично заметила она, вполне возможно, что Хеллман знает роботов куда лучше. Возможно, также - да достаточно только увидеть его умные глаза, - что он знает в тысячу раз больше, чем известно ей, Дане, и ее народу.
   В таком духе она рассуждала еще какое-то время. И сначала Хеллман решил, что Дана кажется такой странной только потому, что она чужая, с другой планеты. Но затем он решил, что даже для инопланетянки она, пожалуй, выглядит слишком странно. Вообще, подумал он, она малость тронутая, вот что.
   Неким таинственным образом Дана узнала о существовании на планете Земля Голливуда, и от Хеллмана ей нужно было только одно - чтоб он рассказывал ей разные истории из жизни звезд и старлеток. Мало того, она потребовала от него детального описания китайского театра Граумана, хотя сам Хеллман сроду не бывал в Калифорнии. Ей также хотелось знать абсолютно все о Веронике Дейк. И Хеллману вдруг пришло в голову, что кое-что он все же о ней знает. Дана постоянно думала, что он лжет, и все время злилась, пока он не начинал развлекать ее разными байками.
   Он рассказал ей, что Вероника Дейк была одной из сиамских близнецов. Сестер, Веронику и Шлемонику, отделили друг от друга путем операции. Причем операция эта была очень сложная, поскольку бедняжки срослись головами. После чего Веронике пришлось носить волосы, зачесанными на одну сторону, чтоб спрятать под ними шрам. А Шлемонику отвезли в монастырь где-то в горах в Канаде. Вероника же целых три раза побывала замужем, причем один из ее мужей доводился двоюродным братом самому королю Зугу из Албании. Ну и так далее, в том же духе...
   Каждую ночь Дана где-то пропадала, но каждое утро возвращалась и готовила ему кофе. Хеллман пытался ухаживать за ней. Но как-то не очень получалось, потому что дом не выпускал его из дома. К тому же у него совершенно не было денег, чтоб купить ей хоть какой-то подарочек. И даже если б были, он пока что не видел на этой планете ни одного магазина.
   Дана твердила, что он ей очень нравится, но что теперь не самое подходящее время для романа. И Хеллман почему-то никак не мог заставить себя сказать ей: да черт с ним, с этим романом, давай просто ляжем в постель. Ему казалось, что он тем самым только все испортит и что такие штучки с Ланой не пройдут. Дана же говорила, что подумает об отношениях с Хеллманом позже, когда оба они покинут эту планету, переберутся на Землю и приедут в Голливуд. Нет, она понимала, что уже не так молода, чтоб стать старлеткой. Но что ей мешает подумать о серьезной карьере актрисы?..
   - Конечно, - кивал в ответ Хеллман. И почти все вечера проводил, сидя у окна и глядя на дома, выстроившиеся на противоположной стороне улицы. Там каждую ночь в окнах зажигались огни, но людей видно не было. Тренируются, думал Хеллман.
   Как-то раз ночью он сидел на большом диване и мечтал о газете. И вдруг услышал какой-то странный звук. Доносился он откуда-то снизу, из подвала.
   Он прислушался. Да! Точно, из подвала! И вот опять!..
   Хеллман страшно заволновался, и у него возникло предчувствие - сейчас произойдет что-то важное.
   Компьютер-домовой крепко спал. Эта дамочка погружалась в сон каждую ночь и не просыпалась до возвращения Даны. Но Хеллман все равно передвигался на цыпочках, опасаясь разбудить ее. Тихо поднялся он по ступенькам к двери, ведущей в подвал. Попробовал зажечь свет на лестнице. Выключатель не работал.
   Странно, ведь дом очень заботился о том, чтоб в нем все было в порядке. Сверху он видел лишь половину лестницы, остальная ее часть скрывалась во тьме. И он начал спускаться вниз, придерживаясь рукой за перила, чтоб не упасть.
   Внизу было немного светлее - из двери, ведущей в кухню, просачивался свет. Хеллман пробирался среди каких-то вещей, наваленных на полу. Он разглядел мяч для игры в волейбол, один роликовый конек, старую лампу с шелковым абажуром, лежавшую на боку. В углу были свалены кипы газет. Находился тут и стол для игры в пинг-понг, его покрывал толстый слой пыли.
   Вдоль одной из стен были развешаны стамески - свет отливал на их острых краях. И тут он вновь услышал этот странный звук.
   - Кто тут? - громким шепотом спросил Хеллман.
   - Да тише ты! - шепнули в ответ.
   Хеллман ощутил прилив раздражения. Последнее время ему то и дело приказывали заткнуться.
   - Кто здесь? - спросил он уже нормальным голосом.
   - Скажи, цифры 150182074 что-нибудь тебе говорят?
   - Да, - ответил Хеллман. - Это код доступа в мой бортовой компьютер. Откуда он у тебя?
   - Твой компьютер мне передал, - ответил голос.
   - Зачем?
   - Чтоб ты мне доверял. Видишь ли, сам он доверился мне. И попросил прийти тебе на помощь.
   Милый, добрый старый компьютер!.. У Хеллмана потеплело на душе. Но затем ему показалось странным и даже настораживающим, что компьютер вдруг начал искать его. Каким это образом ему удалось самозапрограммироваться и решить, что Хеллману необходима помощь?.. Как это он осмелился пренебречь установленными правилами и сообщить какому-то роботу или кто он там был код доступа? Или же это обман? Что, если роботы из Роботсвиля расшифровали код доступа в компьютер и это всего лишь уловка, цель которой выманить Хеллмана из Пойктесме и захватить его?
   - Как там поживает мой компьютер? - нарочито небрежным тоном осведомился Хеллман.
   - О, прекрасно, с ним все в порядке. Но теперь не время обсуждать всякие пустяки. Он сказал, что в экстремальных ситуациях ты часто впадаешь в растерянность и не способен принять правильное решение. В то время как обычно соображаешь достаточно быстро. Но тебе придется решить, причем прямо сейчас, идешь ты со мной или нет.
   - А куда это мы пойдем? - спросил Хеллман. - И что случилось с Уэйном и моим другом библиотекарем Хорхе?
   - Я что, обязан следить за твоими роботами? Делаю что могу. Кстати, с ними вроде бы все в порядке, они в безопасности. Это у тебя проблемы.
   - А как же Дана?
   - Так ты предпочитаешь остаться с ней? Чтоб она каждое утро подавала тебе кофе?
   - Да нет, есть в этой жизни и другие дела, - сказал Хеллман. - Ладно. Давай выбираться отсюда.
   Было совсем темно, и своего спасителя Хеллман не видел. Однако голос раздавался где-то на уровне пояса, из чего Хеллман сделал вывод, что существо это размеров небольших. Скорее всего, робот. Во всяком случае, до сих пор он встречал на планете Ньюстарт только роботов, не считая, разумеется, Даны, да и насчет последней был не слишком уверен.
   Спаситель бойко затрусил к печной дверце и открыл ее. Внутри танцевали язычки пламени. Тут робота, наконец, стало видно. Он был примерно трех футов в высоту и то ли носил парик, то ли просто у него была очень большая голова с густыми темными волосами.
   Лицо умное и немного надменное, над верхней губой черные бандитские усики. Одет он был в твидовый пиджак и синие джинсы. Спину держал прямо, передвигался на двух конечностях. И еще он носил туфли на резиновой подошве. А также очки.
   - Кстати, я Гарри, - представился робот. И перекинул одну ногу через открытую печную дверцу.
   - Я туда не полезу, - сказал Хеллман.
   - Да пламя-то ненастоящее, - успокоил его Гарри.
   И перекинул вторую ногу. Хеллман осторожно протянул руку к огню. И тут же отдернул.
   - Да оно жжет!
   - Это искусственное пламя. Давай, Том, залезай, у нас просто нет времени! Кстати, твой компьютер предупредил о кое-каких особенностях твоего характера.
   - Придется побеседовать с этим компьютером по Душам, - проворчал Хеллман. Сунул одну ногу в печь, затем, видя, что все в порядке, - вторую.
   - Что тут такое происходит? - спросил знакомый . громкий голос. Это был дом. И тут вдруг в подвале вспыхнули все лампы. И затрезвонила сигнализация.
   Хеллман набрал в грудь побольше воздуха и прыгнул вниз, в огонь.
   Вокруг, куда ни глянь, яркое пламя. Оно гудело и бушевало, но не жгло, хотя давало тепло. Хеллмана совершенно заворожило это зрелище, все эти весело пляшущие язычки, обдававшие тело теплом. Он понял, от чего отказывается. В этом доме ему было уютно и покойно. Он будет скучать по вкусным блюдам, которые готовил ему дом. Да, уж что-что, а этот дом умел угодить человеку. Вполне возможно, что и на Земле в скором будущем появятся такие же дома. Лично он был только за. Мало того, можно заключить с Пойктесме выгодную сделку, продавать эти дома на Земле и здорово разбогатеть.
   Но прежде надо выбраться отсюда. И поскорее уносить ноги с Ньюстарта. Ведь если все эти роботы действительно попали сюда с Дездемоны, стало быть, они или полностью отменили, или просто пренебрегают Тремя Законами Роботехники. И спецслужбы ни за что не разрешат импортировать их на Землю, если они способны убивать людей. Но с другой стороны, если здесь действительно обитают роботы с Дездемоны, вынашивающие в сердцах, вернее, в схемах и чипах, мысль об убийстве, то ему светит очень приличное вознаграждение. Может, получив эти деньги, ему удастся вывезти отсюда Лану... Чертовски привлекательная девушка, и он просто уверен, что нравится ей, пусть даже она высказывала свои симпатии несколько неординарным образом.
   Нет, вернувшись на корабль, он обязательно поговорит со своим компьютером. Как-то не очень достойно он себя ведет, раздает направо и налево код доступа.
   Да вроде бы, чтоб защитить его, Хеллмана, но так ли это на самом деле?.. А что, если его компьютер оказался в руках у этих антисоциальных элементов планеты Ньюстарт и они его перепрограммировали? Может, и тут тоже приложили руку роботы? И вообще, какую роль играли они во всем этом?..
   Хеллман размышлял, а вокруг ревело и гудело пламя. Он совершенно забыл, где находится. Видимо, то было защитной реакцией мозга на сложную ситуацию.
   Правда, тут он начал замечать, что язычки пламени становятся меньше. Огонь умирал. И, обернувшись, Хеллман увидел, что рядом стоит робот Гарри, его спаситель.
   - Зачем носишь очки? - спросил его Хеллман.
   - О боже! Нашел о чем спрашивать в такой момент!
   - И чего это вы, роботы, так часто поминаете господа бога? - спросил Хеллман. - Может, знаете о чем-то, чего я не знаю?
   - Нет, твой компьютер действительно был прав, - сказал Гарри. - С тобой не соскучишься. Никогда не знаешь, что ты можешь выдать в следующую секунду.
   Ладно, вперед! Давай выбираться из этой печи. Готов побиться об заклад, ты, наверное, и есть хочешь, и пить, и спать тоже?
   - Да. Особенно есть, - ответил Хеллман.
   - Как это приятно, наверное, испытывать острое чувство голода. Мы, роботы, в течение долгого времени пытались вызвать у себя аппетит. Видишь ли, создавать человекообразные модели достаточно просто, а вот наделить их соответствующими качествами как-то не очень получается.
   - А на кой вам все это? - спросил Хеллман. - Желания, эмоции, разные там чувства - все это только осложняет жизнь. Иногда это даже может убить.
   - Да, - сказал Гарри. - Но зато как занимательно, как волнительно и интересно!
   Хеллман подумал о Лане.
   - Скажи-ка, а у тебя когда-нибудь возникало желание... ну, спариться с кем-то, а? Причем ты заведомо знаешь, что ничего хорошего из этого не получится, и все равно хочешь.
   - Да нет, в общем-то нет, - ответил Гарри. - Мы научились симулировать всякие порочные ощущения, это не так уж и сложно. Но чтоб по-настоящему... Нет, пока не выходит. Но мы тут недавно запустили одну программу, экспериментальную. Там учтено все.
   - Что все?
   - Ну, все человеческие настроения, чувства, нюансы... Мы экспериментируем также размножение естественным путем. Ладно, об этом потом. Давай же, наконец, выбираться отсюда.
   И вот оба они вышли из печи. И Хеллман увидел, что то была и не печь вовсе. Во всяком случае, не теперь. Может, она была ею раньше. А теперь он оказался в каком-то совершенно другом месте. Выйдя из маленькой дверцы, он оказался в саду. Вокруг деревья с пышными кронами, зеленый кустарник, полевые цветы.
   - Нравится? - спросил его Гарри.
   - Да, очень красиво. Это твой сад?
   - Да. Люблю приходить сюда, когда позволяет время. Кстати, и этот сад тоже искусственный. Весь, целиком, до последней травинки.
   - А почему бы не развести настоящий сад?
   - Надо же нам как-то самовыражаться, - ответил Гарри. - Идем. Там у меня есть нечто вроде небольшого домика. Можешь попить и съесть завтрак. Можешь даже поспать. А потом продолжим.
   - Продолжим что?
   - Потом следующий этап. Боюсь, он будет посложнее.
   А затем Гарри рассказал Хеллману, что проживает в Голлаг-Гарденс, так назывался один из районов Роботсвиля, расположенный возле южного моста через реку Висп. По профессии он был модельером. Хеллман удивился, он считал, что роботам одежда ни к чему.
   - Ну, старые времена, когда права роботов ущемлялись благодаря расистским законам, установленным на Земле, давно миновали, - сказал Гарри. - Чего стоили одни только разговоры о том, что будто бы робот лишен творческой жилки! Смею заверить, я делаю свою работу куда лучше, чем большинство земных модельеров!
   - Но для кого же ты моделируешь эту одежду? - спросил Хеллман.
   - Как для кого? Для других роботов, разумеется.
   - Ничего не понимаю! Сроду не слыхивал о роботе, который носил бы одежду.
   - Да, я просмотрел литературу по этому предмету.
   О, как же наивны были люди в старые времена! Сами возлагали на роботов ответственейшие задачи и в то же время позволяли им расхаживать голышом! Ну, скажи, какое создание, наделенное хоть каплей самоуважения и претензией называться цивилизованным существом, будет расхаживать голым?
   Затем, после паузы, он заметил:
   - Известие о твоем корабле произвело в городе эффект разорвавшейся бомбы. Ведь все мы в течение очень долгого времени думали и гадали, каковы же они на вид, эти люди.
   - Но ведь на вашей планете живут люди, разве нет?
   - О, эти не в счет. И потом, они уже давно оторвались от своих. Проживают отдельно от нас. И во всем на нас полагаются.
   - О, понимаю...
   - Нет, мы хотим знать, кто они такие, люди, из первых рук. Настоящие люди, с планеты Земля.
   Лишь позднее Хеллман оценил силу стремления этого робота выглядеть настоящей творческой личностью.
   Кружным путем Гарри отвел его к себе, в маленький домик на окраине Роботсвиля. У него уже был разработан дальнейший маршрут. Пойдут они пешком, соблюдая предельную осторожность. Даже в Роботсвиле есть определенные политические силы, готовые воспользоваться смятением, которое вызовет появление здесь Хеллмана.
   Первое впечатление о городе сложилось у Хеллмана не очень благоприятное. Окраины походили на свалку, где среди гор мусора высились многоэтажные дома. Тянулась эта свалка на многие мили. Застройка была бессистемной и состояла по большей части из конструкций открытого типа. Здания, веранды, террасы и прочие строения располагались под странными углами друг к другу, поскольку прямые углы у роботов были не популярны. И хотя вдоль улиц проходили обычного вида наземные дороги, роботы предпочитали пользоваться надземными, похожими на подвесные мостики, переходы и какие-то канаты.