Балдаччи Дэвид. Тотальный контроль

   Вскоре они стояли перед столом, хотя вернее было бы назвать это командным центром с рядом телевизионных мониторов и прочими электронными штучками, аккуратно встроенными в сверкающие столы и в производящие впечатление стены. Человек за столом как раз клал телефонную трубку на рычажок. Он повернулся к ним.
   Харди сказал:
   — Специальный агент Ли Соер из ФБР, Натан Гембл — председатель совета директоров «Трайтон Глоубал».
   Соер почувствовал силу руки Гембла, пожавшей его руку. Оба обменялись принятыми в таких случаях приветствиями.
   — Вы уже заполучили Арчера?
   Вопрос застал Соера в тот миг, когда он садился. Задан он был тоном, каким начальник говорит с подчиненными. Этого было более чем достаточно, чтобы волосы на толстом загривке агента встали дыбом. Соер сел и перед тем, как ответить, неторопливо рассмотрел этого человека. Краем глаза он заметил тревогу на лице бывшего партнера, скованно стоявшего у двери. Соер спокойно расстегнул верхнюю пуговицу пальто, открыл записную книжку и остановил твердый взгляд на Гембле.
   — Я должен задать вам несколько вопросов, мистер Гембл. Надеюсь, это не займет много времени.
   — Вы не ответили на мой вопрос. — Голос председателя звучал настойчивее.
   — Нет, и не собираюсь. — Взгляды обоих встретились, Гембл наконец отвел глаза и посмотрел на Харди.
   — Мистер Гембл, расследование продолжается. ФБР, как правило, не комментирует...
   Гембл оборвал Харди резким движением руки.
   — Тогда давайте покончим с этим. Я должен успеть на самолет, вылетающий через час.
   Соер не знал, кого ему за это хотелось выпороть больше — Гембла или Харди.
   — Мистер Гембл, вероятно, Квентин Роу и Ричард Лукас должны присутствовать при этой беседе.
   — Наверно, вам следовало подумать об этом до назначения встречи, Харди. — Гембл нажал кнопку на своей консоли. — Срочно найдите Роу и Лукаса.
   Харди коснулся плеча Соера.
   — Квентин возглавляет отдел, в котором работал Арчер. Лукас — глава службы внутренней безопасности.
   — Тогда ты прав, Фрэнк, мне надо будет с ними поговорить.
   Через несколько минут главный вход открылся, и два человека вошли в частные владения Гембла. Соер окинул их проницательным взглядом и быстро определил, кто есть кто. Мрачный вид, полный упрека взгляд, брошенный в сторону Харди, и небольшая выпуклость под левой стороной пиджака выдавали в Ричарде Лукасе главу службы безопасности «Трайтона». Соер определил, что Квентину Роу чуть больше тридцати. На лице Роу зажглась дежурная улыбка, его карие глаза были скорее мечтательны, нежели напряжены. Соер сделал вывод, что Натану Гемблу трудно было бы найти более странного коллегу. Группа в расширенном составе перешла к большому столу для заседаний, расположенному в углу огромного кабинета Гембла.
   Гембл уставился на часы, затем перевел взгляд на Соера.
   — У вас осталось пятьдесят минут, начиная с этого момента, Соер. Я надеялся, что вы сообщите мне нечто важное. Однако я разочарован. Почему бы вам не доказать, что я ошибаюсь?
   Соер прикусил губу и напряг плечи, затем решил не поддаваться на провокацию. Он взглянул на Лукаса.
   — Когда вы впервые заподозрили Арчера?
   Лукас неловко заерзал на стуле. По-видимому, недавние события вселили в него чувство большого унижения.
   — Первым конкретным событием была видеокассета, запечатлевшая Арчера во время обмена в Сиэтле.
   — Та, которую раздобыли люди Фрэнка? — Соер уставился на Лукаса, ожидая подтверждения.
   Угрюмое выражение лица Лукаса говорило красноречивее слов.
   — Верно. Хотя я подозревал Арчера до того, как была снята эта сцена.
   Гембл громко спросил:
   — Неужели? Я не помню, чтобы вы раньше говорили о своем подозрении. Вы думаете, я вам плачу большие деньги за молчание?
   Соер пристально смотрел на Лукаса. Этот парень проговорился, интересно, чем он сможет подтвердить свои слова. Долг службы требовал от Соера идти до конца:
   — В чем вы его подозревали?
   Лукас не мог оторвать взгляда от босса, полученный нагоняй звучал в его ушах. Лукас тупо уставился на Соера.
   — Это, скорее всего, были догадки. Ничего конкретного. Мое шестое чувство. Иногда это гораздо важнее, вы понимаете, что я имею в виду?
   — Понимаю.
   — Он много трудился. Оставался после работы. Время, когда он подключался к компьютерам, само по себе наводило на мысли. Уверяю вас.
   Гембл вздрогнул.
   — Я беру на работу лишь тех, кто много работает. Восемьдесят процентов сотрудников работают по семьдесят пять — девяносто часов в неделю. И так на протяжении всего года.
   — Понимаю, что вы не любите лентяев, — сказал Соер.
   — Я заставляю своих людей много работать, но им хорошо платят. Каждый управляющий высшего уровня в моей компании является миллионером. Большинству из них нет и сорока. — Он кивнул в сторону Квентина Роу. — Не буду говорить, сколько он получал, когда я приобрел его фирму, но если бы ему захотелось купить где-нибудь остров, построить особняк, завести гарем или личный самолет, он мог бы все это сделать, не занимая ни цента. При этом еще осталось бы достаточно денег, чтобы его правнуки состояли в Интеллектуальной лиге и разъезжали на лимузинах. Само собой разумеется, я не ожидаю, что федеральный бюрократ поймет нюансы свободного предпринимательства. Теперь у вас осталось сорок семь минут.
   Соер подумал, что больше не даст Гемблу подобного благоприятного случая.
   — Факты о подделке банковского счета подтвердились? — Соер взглянул на Харди.
   Его друг кивнул.
   — Я свяжу вас с агентами ФБР, занимающимися этим.
   Гембл взорвался, ударил кулаком по столу и свирепо посмотрел на Соера, словно тот лично выпотрошил хозяина «Трайтона».
   — Двести пятьдесят миллионов долларов! — Гембл дрожал от гнева.
   Неловкое молчание нарушил Соер.
   — Мне известно, что Арчер позаботился о дополнительных мерах безопасности для своего кабинета.
   Немного побледнев, Лукас ответил:
   — Это верно.
   — Мне нужно осмотреть его кабинет. Что он установил?
   Все смотрели на Лукаса. Соер почти видел, как пот заблестел на ладонях шефа безопасности.
   — Несколько месяцев назад он распорядился вмонтировать в дверь кабинета цифровой пульт и карточную систему входа, подключенную к сигналу тревоги.
   — Это необычное или необходимое мероприятие? — спросил Соер. Ему было трудно представить, что это необходимо. Он вспомнил испытания, которые пришлось пройти, прежде чем попасть сюда.
   — Мне кажется, в этом не было никакой необходимости. У нас самая безопасная фирма в отрасли. — Лукас съежился, когда после его замечания раздалось громкое хмыканье Гембла. — Однако вряд ли в этом есть что-то необычное, другие сотрудники тоже устанавливали подобные устройства.
   В разговор вступил Квентин Роу:
   — Возможно, мистер Соер, вам неизвестно, что все в «Трайтоне» одержимы секретностью. Каждому сотруднику здесь вбили в голову, что паранойя — это нормальное состояние, когда речь идет о защите технологии фирмы. В действительности Фрэнк приходит раз в квартал и проводит инструктаж с сотрудниками на эту тему. Если у кого-нибудь возникли проблемы с безопасностью, он мог бы обратиться к Ричарду, или другому сотруднику его штата, или к Фрэнку. Мои сотрудники знали о выдающейся карьере Фрэнка в ФБР. Уверен, что каждый, у кого возникли проблемы безопасности, не колеблясь отправился бы к любому из них. Сотрудники так поступали в прошлом, ликвидируя в зародыше ряд потенциально опасных ситуаций.
   Соер посмотрел в сторону Харди, который согласно кивнул.
   — Однако вам было трудно попасть в кабинет Арчера после его исчезновения. У вас должна быть какая-то система, учитывающая случаи, когда сотрудник заболевает, умирает или уходит.
   — Такая система есть, — заявил Лукас.
   — Джейсон, по-видимому, обошел ее, — сказал Роу не без восхищения.
   — Как?
   Роу посмотрел на Лукаса и вздохнул.
   — В соответствии с политикой компании код, введенный в любую индивидуальную систему безопасности, должен быть передан главе службы безопасности, — пояснил Квентин, — Ричу. К тому же служба безопасности и ответственные за ключи имеют универсальную карточку, при помощи которой можно войти в любой кабинет.
   — Арчер передал свой код?
   — Он передал код Ричу, а затем перепрограммировал устройство на другой код.
   — И это не обнаружилось? — Соер недоверчиво смотрел на Лукаса.
   — У нас не было повода думать, что он изменил код, — сказал Роу. — В течение рабочего дня двери кабинета Джейсона обычно не закрывались. После окончания работы там, кроме него, никого быть не могло.
   — Хорошо, как в руки Арчера попала информация, которую он передал РТГ? Он имел к ней допуск?
   — Не ко всей. — Квентин Роу заерзал в кресле и потрогал рукой свой конский хвост. — Джейсон входил в команду, работавшую над проектом приобретения «Сайберкома». Однако к некоторой информации о высшей стадии переговоров он вообще не имел доступа. Об этом знали лишь Натан, я и три старших должностных лица компании. Конечно, доступ имел также наш советник — юридическая фирма.
   — Где хранилась информация? В шкафу с папками? В сейфе? — спросил Соер.
   Роу и Лукас улыбнулись. Роу ответил:
   — У нас практически безбумажное производство. Все ключевые документы хранятся в файлах компьютера.
   — Допускаю, что доступ к этим файлам все же охраняется? Наверно, есть какой-то пароль.
   Лукас снисходительно сказал:
   — Не просто пароль.
   — И тем не менее, кажется, Арчер обошел всех, — нанес удар Соер.
   Лукас скривил рот, словно только что проглотил лимон.
   Квентин Роу протирал очки.
   — Да, обошел. Хотите увидеть, как он это сделал?

* * *

   Группа мужчин заполнила маленькое, загроможденное складское помещение. Ричард Лукас отодвинул коробки от стены, а Роу, Харди и Соер наблюдали. Натан Гембл отказался пойти с ними. На этом месте, где лежали коробки, показался кабель со штепсельной розеткой. Роу подошел к компьютеру и поднял кабель.
   — Джейсон подключился к нашей местной сети через эту рабочую станцию.
   — Почему он просто не воспользовался компьютером в своем кабинете?
   Соер еще не закончил задавать вопрос, как Роу закачал головой.
   — Подключаясь к своему компьютеру, — сказал Лукас, — ему приходится пройти серию мер безопасности. При помощи этих мер не только устанавливается место подключения, но и личность пользователя. Каждая рабочая станция оборудована сканером радужной оболочки, который сличает ее с уже имеющимся видеообразцом. К тому же сканер периодически требует от пользователя компьютера подтвердить свою личность. Если бы Арчер ушел и вместо него сел бы кто-нибудь другой, тогда система автоматически отключила бы рабочую станцию.
   Роу пристально смотрел на Соера.
   — Важно понять, что если бы Арчер подключился к какому-либо файлу через свою рабочую станцию, мы бы узнали об этом.
   — Как? — спросил Соер.
   — Наша система оборудована ярлыком. Большинство систем обладают подобным атрибутом. Если кто-то входит в файл, система это фиксирует. Воспользовавшись этой рабочей станцией, — Квентин указал на старый компьютер, — которая не входит в новую систему и не имеет номера, он ничем не рисковал. В сущности, это был компьютер-призрак в нашей сети. Он мог воспользоваться компьютером в своем кабинете, чтобы определить местоположение определенных файлов, не входя в них. Он мог заняться этим в свободные часы. Так он сокращал время, которое проводил здесь, где его легко было поймать.
   Соер покачал головой.
   — Минуточку. Если Арчер не пользовался своей рабочей станцией, чтобы войти в файлы, из опасения, что его узнают, и прибегал к допотопному компьютеру, потому что такой опасности не было, откуда вам известно, что всем этим занимался именно Арчер?
   Харди указал на клавиатуру.
   — Старая надежная штука. Здесь оставлено много отпечатков пальцев. Они принадлежали Арчеру.
   Наконец Соер задал самый очевидный вопрос.
   — Хорошо, откуда вы знаете, что эту рабочую станцию использовали для доступа к файлам?
   Лукас сел на одну из коробок.
   — В последнее время к системе подключались со стороны.
   Хотя Арчеру для этого не нужно было проходить процесс идентификации, он все равно оставил бы след, если только не уничтожал его электронными средствами, выходя из файла. Это возможно, хотя и сложно. Я думаю, что он так и поступал. По крайней мере, на первых порах. Потом он потерял бдительность. В конце концов, мы напали на след и, хотя это требовало времени, сужали поле поиска, пока не пришли сюда.
   Харди скрестил руки на груди.
   — Знаете, это смешно. Вы тратите уйму времени, усилий и денег, чтобы обезопасить свои сети от непрошеного вторжения. У вас есть стальные двери, охрана, устройства электронного наблюдения, карточки. У «Трайтона» все это есть. Но тем не менее... — Он посмотрел в потолок. — У вас есть еще и разборные потолочные панели с экспонированными кабелями, соединяющими всю вашу сеть. Остается лишь подключиться к этим кабелям. — В отчаянии он покачал головой и посмотрел на Лукаса. — Я ведь вас раньше об этом предупреждал.
   — Джейсон был нашим сотрудником, — гневно возразил Лукас. — Он знал систему и использовал свои знания, чтобы проникнуть в нее. — Лукас задумался. — К тому же он еще угробил и самолет с людьми. Давайте не забудем эту маленькую деталь.

* * *

   Чуть погода все вернулись в кабинет Гембла. Он не поднял головы, когда они вошли.
   Соер сел.
   — Хорошо, есть какая-нибудь информация о том, что происходит в РТГ? — спросил он.
   Лицо Гембла вспыхнуло при упоминании конкурента.
   — Кто меня обманет, не уйдет от наказания.
   — Связь Джейсона с РТГ не доказана. Это всего лишь предположение, — спокойно сказал Соер.
   Гембл трагически закатил глаза.
   — Так! Что ж, соблюдайте свои предосторожности, дабы сохранить вашу маленькую должность, а я займусь серьезным делом.
   Соер закрыл записную книжку и встал во весь рост. Харди тоже встал и потянул за пальто Соера, но его приковал к месту взгляд бывшего партнера. Он уже испытывал на себе этот взгляд, работая в ФБР. Соер повернулся к Гемблу.
   — Десять минут, Соер. Поскольку, кажется, вы вряд ли скажете мне что-то серьезное, я намерен пораньше сесть в самолет.
   Когда Гембл проходил мимо могучего агента ФБР, тот крепко схватил его за руку и повел в зону для личных приемов. Соер бросил взгляд на секретаршу Гембла.
   — Оставьте нас на минуту, мадам.
   Женщина нерешительно посмотрела на Гембла.
   — Я же просил оставить нас вдвоем! — крикнул Соер голосом сержанта, проводящего строевые учения. Женщина вскочила со стула и выбежала из комнаты.
   Соер повернулся к председателю.
   — Давайте выясним пару вопросов, Гембл. Во-первых, здесь я не подчиняюсь ни вам, ни кому-нибудь другому. Во-вторых, поскольку похоже, что один из ваших людей причастен к взрыву самолета, я задам вам столько вопросов, сколько понадобится, и мне абсолютно плевать на ваше расписание. И если вы еще раз скажете, сколько минут мне осталось, я сорву с вашей руки эти дурацкие часы и заткну ими вашу глотку. Я не один из ваших мальчиков-лакеев и не смейте со мной больше так разговаривать Я агент ФБР, и неплохой. В меня стреляли, пытались зарезать, били ногами, кусали сумасшедшие идиоты, в руках которых вы стали бы шелковым в свои лучшие годы. Если вы думаете, что чье-то крутое поведение заставит меня писать в штаны, тогда мы напрасно тратим время. Теперь вернемся на место и сядем за стол.

* * *

   Через два часа Соер закончил допрашивать Гембла и компанию, полчаса осматривал кабинет Джейсона, запретив кому-либо входить в него, и вызвал следственную группу для методичного осмотра каждого дюйма помещения. Соер проверил компьютерную систему Джейсона, но никак не мог установить, пропало ли что-либо. От микрофона остался лишь маленький позолоченный штепсель.
   Вместе с Харди Соер пошел к лифтам.
   — Видишь, Фрэнк, я же говорил тебе, что нет повода для беспокойства. Мы с Гемблом прекрасно ладим.
   Харди громко рассмеялся.
   — Не помню, чтобы у него когда-нибудь было такое бледное лицо. Что же, черт побери, ты ему такое сказал?
   — Я сказал, какой он, по-моему мнению, великий парень. Мое искреннее восхищение, наверно, просто смутило его.
   У лифта Соер сказал:
   — Видишь ли, я здесь получил не очень много полезной информации. Конечно, Арчер, сбежавший поете совершения преступления века, очаровательное существо. Но я бы предпочел видеть его в камере тюрьмы.
   — Что ж, эти ребята к такому не привыкли. Они знают, что случилось и как случилось, но только после того, как это случилось.
   Соер прислонился к стене и потер лоб.
   — Ведь нет улик, устанавливающих связь между Арчером и взрывом самолета.
   Харди согласно кивнул.
   — Я уже говорил, что Арчер мог использовать Либермана, чтобы замести следы, но доказательств этого также нет. А если их нет, то Арчеру чертовски повезло, что он не сел на тот самолет.
   — Если дело обстоит именно так, то кто-то другой сел же вместо него.
   Соер уже хотел нажать на кнопку лифта, когда Харди потянул его за рукав.
   — Послушай, Ли, если хочешь знать мое скромное мнение, я не думаю, что надо уделять основное внимание доказательству причастности Арчера к взрыву самолета.
   — Тогда что же главное, Фрэнк?
   — Найти его.
   Харди ушел. Пока Соер ждал лифта, голос окликнул его.
   — Мистер Соер? У вас есть минута времени?
   Соер обернулся и увидел идущего к нему Квентина Роу.
   — Чем могу помочь вам, мистер Роу?
   — Пожалуйста, зовите меня Квентин. — Роу умолк и посмотрел в сторону коридоров. — Не хотите кратко ознакомиться с одним из наших предприятий?
   Соер сразу понял намек.
   — Хорошо. Конечно.

Глава 33

   Пятнадцатиэтажное здание «Трайтона» соединялось с трехэтажной пристройкой, занимавшей около пяти акров земли. У главного входа Соер прикрепил к лацкану пиджака значок посетителя и прошел за Роу через несколько контрольно-пропускных пунктов. Роу, по-видимому, хорошо знали и уважали здесь. Несколько сотрудников «Трайтона» сердечно приветствовали его. В одном месте Соер и Роу увидели через стеклянную перегородку, как трудятся техники лаборатории в белых халатах, перчатках и масках хирурга.
   Соер взглянул на Роу.
   — Боже, это больше похоже на операционную, нежели на завод.
   Роу улыбнулся.
   — Честно говоря, это помещение гораздо чище, чем любая операционная в больнице.
   Его забавляло удивление Соера.
   — Эти техники проверяют новые микросхемы. Среда должна быть абсолютно стерильной, без единой пылинки. Когда они будут полностью функционировать, эти прототипы смогут выполнять два ТКС.
   — Черт, — рассеянно сказал Соер, — что означает этот акроним?
   — Это значит два триллиона команд в секунду.
   Соер с открытым ртом смотрел на молодого человека.
   — Для какой цели нужны такие скорости?
   — Вы удивитесь. Множеству инженерных прикладных систем. Компьютерному проектированию автомобилей, самолетов, кораблей, космических челноков, зданий, производственным процессам во всех отраслях, финансовым рынкам, корпоративным операциям. Возьмем такую компанию, как «Дженерал моторс»: миллионы наименований материально-производственных единиц, сотни тысяч рабочих, тысячи помещений. Видите, как много всего. Мы помогаем им всем более эффективно справляться с работой. — Он указал на другое производственное помещение. — Здесь проходит испытание новая линия накопителей на жестких магнитных дисках. Эта продукция окажется самой мощной и эффективной, когда поступит на рынок в следующем году. Но уже через год она устареет. — Он взглянул на Соера. — Какую систему вы используете на работе?
   Соер засунул руки в карманы.
   — Вы, наверно, не слышали о такой. Это «Смит Корона».
   Роу изумленно смотрел на него.
   — Вы шутите.
   — Недавно заправил новую ленту в нее, отлично работает, — оборонялся Соер.
   Роу покачал головой.
   — Дружеское предупреждение. Любой, кто не знает, как работать на компьютере, через несколько лет не сможет найти работу. Не бойтесь. Сегодняшние системы просты, не в обиду будет сказано, до идиотизма просты.
   Соер вздохнул.
   — Компьютеры все время работают быстрее, этот Интернет, я мало что смыслю в нем, развивается со страшной скоростью, сети, пейджеры, сотовые телефоны, факсовые аппараты. Боже, когда все это кончится?
   — Поскольку я работаю в этой сфере, то надеюсь, что это не кончится никогда.
   — Иногда могут происходить неожиданные изменения.
   Роу снисходительно улыбался.
   — Нынешние изменения ничто по сравнению с тем, что произойдет в следующие пять лет. Мы находимся на острие технологических прорывов, которые показались бы немыслимыми лет десять назад. — Глаза Роу сияли. Он уже жил в грядущем столетии. — То, что нам известно как Интернет, покажется очень скучным и странным. «Трайтон Глоубал» будет играть решающую роль в будущих событиях. Честно говоря, если все пойдет хорошо, мы станем лидерами. Образование, медицина, рабочие места, путешествия, развлечения, еда, общение, потребление, производство — все, что делают люди, все, чем они пользуются, изменится. Нищета, предрассудки, преступления, несправедливость. Болезни отступят перед натиском информации, научных открытий. Информация, хранящаяся в тысячах библиотек мира, сумма знаний величайших умов — все это станет легко доступным любому. В конечном итоге мир компьютеров, как мы сегодня выражаемся, превратится в огромное интерактивное глобальное звено с безграничным потенциалом. — Он покосился на Соера через очки. — Надо будет лишь нажать одну клавишу, и перед вами предстанут все знания мира, решения любых проблем. Это следующий логичный шаг.
   — И один человек сможет все это извлечь из компьютера? — голос Соера звучал скептически.
   — Разве это не волнующая мечта?
   — Мне страшно.
   Роу от удивления раскрыл рот.
   — Почему же это вас так пугает?
   — Возможно, я стал немного циничным, двадцать пять лет зарабатывая себе на жизнь тем, чем занимаюсь по сей день. Но когда вы говорите, что один человек сможет раздобыть всю эту информацию, знаете, какая первая мысль приходит мне в голову?
   — Нет, какая?
   — А что, если им окажется плохой человек? — Роу ничего не ответил. — Что, если он одним нажатием клавиши уничтожит все накопленные человечеством знания? — Соер щелкнул пальцами. — Уничтожит все? Или просто навредит. Что, черт возьми, делать в таком случае?
   Роу улыбнулся.
   — Выгоды от технологии намного превосходят любую потенциальную опасность. Вы вправе не соглашаться со мной, но время покажет, что я не ошибаюсь.
   Соер почесал в затылке.
   — Вы были слишком молоды, поэтому, наверное, не знаете, как в пятидесятых годах никто не думал, что наркотики со временем станут представлять большую опасность. Поразмышляйте.
   Оба продолжили обход.
   — Пять из таких предприятий рассредоточены по всей стране, — сказал Роу.
   — Должно быть, это стоит больших денег.
   — Можно сказать и так. Мы ежегодно тратим десять миллиардов долларов на научно-исследовательские работы.
   Соер присвистнул.
   — Вы называете цифры, которые я даже представить не могу. Конечно, я всего лишь усердный бюрократ, который сидит на шее налогоплательщика.
   Роу улыбнулся.
   — Натан Гембл любит ставить людей в неловкое положение. Кажется, вы оказались достойным противником. По понятным причинам я не стал аплодировать вам, но, думаю, вы заслужили бурную овацию.
   — Харди говорил, что у вас была своя компания, акции которой высоко котировались. Не возражаете, если я спрошу, как случилось, что вы объединились с Гемблом?
   — Деньги. — Роу указал рукой на помещение, в котором они находились. — Все это стоит миллиарды долларов. Дела моей компании шли хорошо, но ведь дела других компаний на фондовой бирже тоже шли неплохо. Кажется, люди не понимают одного — хотя биржевая цена моей фирмы перед тем, как она пошла на продажу, меньше чем за шесть месяцев поднялась с девятнадцати долларов за акцию до ста шестидесяти, мы этой надбавки не видели. Она досталась тем, кто купил акции.
   — Вы, должно быть, удержали контрольный пакет акций компании.
   — Да, но, с учетом законов о ценных бумагах и требований страховщиков, я не мог продать ни одной акции. На бумаге я стоил огромных денег. Однако моя компания все еще боролась за существование, научно-исследовательские работы съедали все, мы ничего не зарабатывали, — сказал он с горечью в голосе.
   — Поэтому вы объединились с Гемблом?
   — На самом деле он был одним из первых инвесторов компании, до того как ее выставили на торги. Он дал нам стартовый капитал. Еще он придал нам то, чего у нас не было, но в чем мы отчаянно нуждались — респектабельность на Уолл-Стрит, на рынках капиталов. Прочная база для бизнеса. Гарантия будущих заработков. Когда моя компания пошла на торги, он держался за свои акции. Потом мы с Гемблом обсудили перспективы и решили вернуть компании частный статус.