Страница:
Соер продолжал:
— Тогда вы все показали мне этот спектакль, в котором Джейсон играл роль плохого парня. Вы, ребята, должно быть, хохотали до слез над тем, как здорово провели меня. Или думали, что провели. Но когда вы увидели, что я не все принимаю за чистую монету, то стали немного нервничать. Это тебе пришла в голову мысль подсказать Гемблу, чтобы он предложил мне работу? Я приобрел популярность у вас. — Харди молчал. — Но тебе, Фрэнк, этого спектакля показалось мало.
Соер залез в карман, вытащил солнечные очки и надел их. В почти полном мраке это выглядело смешно.
— Фрэнк, помнишь эти очки? В видеофильме мы видели тех двоих ребят на складе в Сиэтле. Они носили солнечные очки в почти темной комнате. Зачем им было это делать?
— Не знаю, — едва выдавил Харди шепотом.
— Нет, ты знаешь. Джейсон думал, что передает улики... ФБР. В фильмах все агенты ФБР носят очки, а люди, которых ты нанял на роль агентов ФБР, должно быть, любили ходить в театр. Вы же не могли просто убить Джейсона. Вам нужно было завоевать его доверие, убедиться, что он больше никому ничего не сказал. Самое главное — получить от него все улики. Видеозапись обмена должна была быть в идеальном состоянии, поскольку ты знал, что ее придется предоставить как доказательство вины Джейсона. Вам нужна была съемка без единого дубля. Но Арчер все же что-то подозревал. Вот почему он сохранил копию информации на другой дискете и позднее переправил ее жене. Ты говорил ему, что он получит большую награду от правительства? Говорил? Наверно, ты сказал ему, что это самое крупное дело в истории ФБР.
Харди молчал.
Соер смотрел на бывшего партнера.
— Фрэнк, у Гембла были свои крупные неприятности, о которых ты ничего не знал. А именно — Либерман собирался предать все гласности. Поэтому он нанимает Райкера, чтобы взорвать самолет, на котором собирался лететь Либерман. Уверен, ты ничего не знал об этой части плана. По указанию Гембла ты устраиваешь так, чтобы Арчер полетел в Лос-Анджелес, затем заставляешь его сменить рейс и лететь в Сиэтл, где и снимаешь этот небольшой фильм с операцией по обмену. Рич Лукас — бывший агент ЦРУ, у него, скорее всего, сохранились связи с бывшими не имеющими ни семей, ни прошлого агентами, работавшими в Восточной Европе. Парня, погибшего вместо Арчера, не буду искать. Ты не знал ни того, что тем рейсом летел Либерман, ни того, что Гембл собирался убрать его. Однако Гембл знал, что при таком повороте единственным виновником смерти Либермана становится Арчер. И Гембл одним ударом убивает сразу двух зайцев: Арчера и Либермана. Ты показываешь мне видеопленку, и я переключаю все силы на поиски Джейсона, напрочь забывая о бедном старике Либермане. Если бы тут не появился Эд Пейдж, думаю, я бы не уловил связующую нить между Арчером и Либерманом.
Не забудем компанию РТГ, которую обвинили во всех грехах. Под шумок «Трайтон» мирно сливается с «Сайберкомом». Я тебе говорил, что Брофи побывал в Новом Орлеане. Ты выяснил, что он на самом деле связан с РТГ и что Джейсону не отделаться от той роли, которая ему навязана, а именно — работа на РТГ. Ты распорядился, чтобы за Брофи и Голдманом следили, и когда возникла подходящая возможность, ты убрал их обоих якобы руками Сидней Арчер. Почему бы и нет? То же самое ты уже проделал с ее мужем. — Соер умолк. — Чертовское преображение, Фрэнк. Ты прошел путь от агента ФБР до участника крупного преступного заговора. Может быть, мне отвезти тебя на то место, где упал самолет? Нет желания?
— Я не имею никакого отношения к взрыву самолета, клянусь! — выкрикнул Харди.
— Знаю. Но ты был замешан в одном эпизоде. — Соер снял солнцезащитные очки. — Ты убил человека, подложившего бомбу в самолет.
— Попробуй докажи это. — Харди свирепым взглядом уставился на него.
— Фрэнк, ты сам мне об этом сказал. — Лицо Харди застыло. — В подвальном гараже, где убили Брофи и Голдмана. Там было холодно. Я опасался, что замедленное разложение тел не позволит установить точное время наступления смерти. Фрэнк, помнишь, что ты тогда сказал? Ты сказал, что с человеком, подложившим бомбу в самолет, возникла та же проблема. Кондиционер сделал температуру в комнате такой же, какой мороз с улицы сделал температуру в гараже.
— Ну и что?
— Я тебе никогда не говорил, что в квартире Райкера был включен кондиционер. Как раз наоборот, сразу после того, как мы обнаружили тело, я включил теплый воздух. Об этом не упоминалось ни в одном из сообщений ФБР. Так что ты не мог это ниоткуда узнать. — Лицо Харди стало пепельным. — Видишь ли, Фрэнк, кондиционер включал ты. Узнав о взрыве самолета, ты понял, что Гембл тебя использовал. Черт, может быть, они собирались убить Райкера с самого начала. Но ты изо всех сил старался отличиться. До меня это дошло только, когда я отморозил задницу, направляясь сюда в полицейской машине.
Соер сделал шаг вперед.
— Двенадцать выстрелов, Фрэнк. Признаюсь, это меня озадачило. Ты так разозлился на этого парня за то, что он натворил, что хватил через край. Разрядил в него целую обойму. Я думал, что в тебе все еще осталось хоть что-то от полицейского. Теперь все кончено.
Харди с трудом сглотнул, пытаясь хранить спокойствие.
— Ли, все, кто знает о моей причастности, мертвы.
— А Джейсон Арчер?
Харди рассмеялся.
— Джейсон Арчер дурак. Ему, как и каждому из нас, нужны деньги. Только у него не было той смелости, которой обладаем мы с тобой. Он видел ужасные сны. — Харди подался вперед. — Ли, сделай вид, что ничего не знаешь. Больше ничего я от тебя не прошу. В следующем месяце начнешь работать в моей компании. Миллион долларов в год. Обеспечишь себя на всю жизнь.
Соер бросил сигарету.
— Фрэнк, позволь мне объяснить тебе кое-что. Я не люблю заказывать еду на иностранных языках. Я бы не знал, что делать, если что-то подпрыгнуло и ударило меня по яйцам. — Соер поднял пистолет. — Тебе осталось отправиться только на полку морга или на дно океана.
Харди сердито проворчал.
— Отнюдь нет, старый приятель. — Он вытащил из кармана дискету. — Если хочешь получить это, опусти пистолет.
— Ты, наверно, шутишь...
— Опусти его, — кричал Харди. — Или я выброшу все твои доказательства в океан. Позволь мне уйти, и я пришлю тебе дискету по почте со своего нового места жительства.
Харди улыбался, видя, как Соер опускает пистолет. Увидев ухмыляющееся лицо, Соер резко вернул пистолет в прежнее положение.
— Во-первых, я хочу получить ответ на один вопрос. И прямо сейчас.
— Какой вопрос?
Соер шагнул вперед, прижимая палец к спусковому крючку.
— Что случилось с Джейсоном Арчером?
— Послушай, Ли, какое это имеет значение...
— Где Джейсон Арчер? — Соер перекричал шум волн. — Именно это хочет узнать леди, оставшаяся там, и ты мне ответишь на этот вопрос. Кстати, можешь выбросить эту дискету. Ричард Лукас жив, — блефовал Соер. Он видел Лукаса мертвым посреди превратившегося в поле боя холла. Молчаливый страж безопасности теперь умолк навсегда. — Спорим, ему чертовски хочется добраться до твоей задницы.
Лицо Харди окаменело, когда он понял, что исчезла последняя возможность спасения.
— Отведи меня обратно в дом, Ли. Я хочу вызвать своего адвоката.
Харди пошел вперед и остановился, когда Соер принял рекомендованную в учебниках стойку для стрельбы.
— Прямо сейчас, Фрэнк. Я жду ответа.
— Пошел к черту! Огласи мне мои права, но убирайся с глаз долой.
В ответ Соер сместил пистолет влево и выстрелил. Харди вскрикнул, когда пуля содрала кожу и срезала верх его правого уха. Его лицо покрылось кровью. Он упал на землю.
— Ты с ума сошел? — Теперь Соер целился Харди прямо в голову. — Я отниму у тебя значок и пенсию и посажу тебя, сукин сын, в тюрьму на всю оставшуюся жизнь, — кричал Харди. — Ты потеряешь все.
— Нет, не потеряю. Не ты один умеешь манипулировать на месте преступления, старый приятель. — Харди с растущим удивлением смотрел, как Соер открыл портупею на своем поясе и вытащил еще один 10-миллиметровый пистолет. Он поднял его. — Это тот пистолет, с которым ты удерешь от меня во время перестрелки. Его найдут в твоей руке. Из него выстрелят несколько раз, что подтвердит твое намерение покончить жизнь самоубийством. — Он показал в сторону океана. — Там вряд ли найдут пули. — Он поднял второй пистолет. — Ты раньше был первоклассным следователем, Фрэнк. Можешь сделать вывод о том, какую роль сыграет этот пистолет.
— Черт подери. Ли, не надо!
Соер хладнокровно продолжал:
— Этим пистолетом я тебя убью.
— О Боже, Ли!
— Где Арчер?
— Пожалуйста, Ли, не надо! — жалобно выл Харди.
Соер держал пистолет на расстоянии нескольких футов от головы Харди. Когда Харди закрыл лицо руками, Соер выхватил дискету из его дрожащих пальцев и взглянул на нее.
— Я подумал, что она может пригодиться. — Он положил дискету в карман. — Прощай, Фрэнк.
Соер прижал палец к спусковому крючку.
— Подожди, подожди, пожалуйста. Я скажу тебе. Я скажу.
Харди умолк и посмотрел в угрюмое лицо Соера.
— Джейсон мертв, — выкрикнул он.
Эти слова, словно удары грома, отдались в голове Соера. Его огромные плечи поникли, и он почувствовал, как последние силы покидают его. Возникло ощущение, словно он сам умер. Соер почти не сомневался, что Джейсона нет в живых, но надеялся на чудо ради Сидней Арчер и ее маленькой девочки. Что-то заставило его обернуться.
На верхней точке тропинки стояла промокшая и дрожавшая Сидней, их разделяли какие-нибудь пять футов. Их глаза встретились под мягкими лучами лунного света, проникавшего через просветы в облаках. Все было понятно без слов. Она слышала ужасную правду: ее мужа нет.
Сзади раздался крик. С пистолетом наготове Соер обернулся как раз в тот момент, когда Харди прыгнул со скалы. Соер подбежал к краю выступа и увидел, как его старый друг как новая Немезида отскочил, ударившись, от острых зубьев скал внизу и исчез в водах океана.
Соер посмотрел в пропасть и бросил пистолет в океан так далеко, как мог. У него хрустнули сломанные ребра, но он не чувствовал боли. Он закрыл глаза, затем открыл их и смотрел в воды бурного Атлантического океана. «Черт!» Соер сложился почти пополам, пытаясь зафиксировать сломанные ребра и втянуть воздух в легкие. Его разодранная рука и побитое лицо по-прежнему кровоточили.
Он напрягся, почувствовав прикосновение руки к плечу. Он бы не удивился, если бы Сидней Арчер со всех ног убежала бы отсюда. Кто бы мог винить ее за это? А она, одной рукой обняв его за талию, другой — за плечо, помогала ему, раненному, подниматься по тропинке.
Глава 59
Примечание автора
— Тогда вы все показали мне этот спектакль, в котором Джейсон играл роль плохого парня. Вы, ребята, должно быть, хохотали до слез над тем, как здорово провели меня. Или думали, что провели. Но когда вы увидели, что я не все принимаю за чистую монету, то стали немного нервничать. Это тебе пришла в голову мысль подсказать Гемблу, чтобы он предложил мне работу? Я приобрел популярность у вас. — Харди молчал. — Но тебе, Фрэнк, этого спектакля показалось мало.
Соер залез в карман, вытащил солнечные очки и надел их. В почти полном мраке это выглядело смешно.
— Фрэнк, помнишь эти очки? В видеофильме мы видели тех двоих ребят на складе в Сиэтле. Они носили солнечные очки в почти темной комнате. Зачем им было это делать?
— Не знаю, — едва выдавил Харди шепотом.
— Нет, ты знаешь. Джейсон думал, что передает улики... ФБР. В фильмах все агенты ФБР носят очки, а люди, которых ты нанял на роль агентов ФБР, должно быть, любили ходить в театр. Вы же не могли просто убить Джейсона. Вам нужно было завоевать его доверие, убедиться, что он больше никому ничего не сказал. Самое главное — получить от него все улики. Видеозапись обмена должна была быть в идеальном состоянии, поскольку ты знал, что ее придется предоставить как доказательство вины Джейсона. Вам нужна была съемка без единого дубля. Но Арчер все же что-то подозревал. Вот почему он сохранил копию информации на другой дискете и позднее переправил ее жене. Ты говорил ему, что он получит большую награду от правительства? Говорил? Наверно, ты сказал ему, что это самое крупное дело в истории ФБР.
Харди молчал.
Соер смотрел на бывшего партнера.
— Фрэнк, у Гембла были свои крупные неприятности, о которых ты ничего не знал. А именно — Либерман собирался предать все гласности. Поэтому он нанимает Райкера, чтобы взорвать самолет, на котором собирался лететь Либерман. Уверен, ты ничего не знал об этой части плана. По указанию Гембла ты устраиваешь так, чтобы Арчер полетел в Лос-Анджелес, затем заставляешь его сменить рейс и лететь в Сиэтл, где и снимаешь этот небольшой фильм с операцией по обмену. Рич Лукас — бывший агент ЦРУ, у него, скорее всего, сохранились связи с бывшими не имеющими ни семей, ни прошлого агентами, работавшими в Восточной Европе. Парня, погибшего вместо Арчера, не буду искать. Ты не знал ни того, что тем рейсом летел Либерман, ни того, что Гембл собирался убрать его. Однако Гембл знал, что при таком повороте единственным виновником смерти Либермана становится Арчер. И Гембл одним ударом убивает сразу двух зайцев: Арчера и Либермана. Ты показываешь мне видеопленку, и я переключаю все силы на поиски Джейсона, напрочь забывая о бедном старике Либермане. Если бы тут не появился Эд Пейдж, думаю, я бы не уловил связующую нить между Арчером и Либерманом.
Не забудем компанию РТГ, которую обвинили во всех грехах. Под шумок «Трайтон» мирно сливается с «Сайберкомом». Я тебе говорил, что Брофи побывал в Новом Орлеане. Ты выяснил, что он на самом деле связан с РТГ и что Джейсону не отделаться от той роли, которая ему навязана, а именно — работа на РТГ. Ты распорядился, чтобы за Брофи и Голдманом следили, и когда возникла подходящая возможность, ты убрал их обоих якобы руками Сидней Арчер. Почему бы и нет? То же самое ты уже проделал с ее мужем. — Соер умолк. — Чертовское преображение, Фрэнк. Ты прошел путь от агента ФБР до участника крупного преступного заговора. Может быть, мне отвезти тебя на то место, где упал самолет? Нет желания?
— Я не имею никакого отношения к взрыву самолета, клянусь! — выкрикнул Харди.
— Знаю. Но ты был замешан в одном эпизоде. — Соер снял солнцезащитные очки. — Ты убил человека, подложившего бомбу в самолет.
— Попробуй докажи это. — Харди свирепым взглядом уставился на него.
— Фрэнк, ты сам мне об этом сказал. — Лицо Харди застыло. — В подвальном гараже, где убили Брофи и Голдмана. Там было холодно. Я опасался, что замедленное разложение тел не позволит установить точное время наступления смерти. Фрэнк, помнишь, что ты тогда сказал? Ты сказал, что с человеком, подложившим бомбу в самолет, возникла та же проблема. Кондиционер сделал температуру в комнате такой же, какой мороз с улицы сделал температуру в гараже.
— Ну и что?
— Я тебе никогда не говорил, что в квартире Райкера был включен кондиционер. Как раз наоборот, сразу после того, как мы обнаружили тело, я включил теплый воздух. Об этом не упоминалось ни в одном из сообщений ФБР. Так что ты не мог это ниоткуда узнать. — Лицо Харди стало пепельным. — Видишь ли, Фрэнк, кондиционер включал ты. Узнав о взрыве самолета, ты понял, что Гембл тебя использовал. Черт, может быть, они собирались убить Райкера с самого начала. Но ты изо всех сил старался отличиться. До меня это дошло только, когда я отморозил задницу, направляясь сюда в полицейской машине.
Соер сделал шаг вперед.
— Двенадцать выстрелов, Фрэнк. Признаюсь, это меня озадачило. Ты так разозлился на этого парня за то, что он натворил, что хватил через край. Разрядил в него целую обойму. Я думал, что в тебе все еще осталось хоть что-то от полицейского. Теперь все кончено.
Харди с трудом сглотнул, пытаясь хранить спокойствие.
— Ли, все, кто знает о моей причастности, мертвы.
— А Джейсон Арчер?
Харди рассмеялся.
— Джейсон Арчер дурак. Ему, как и каждому из нас, нужны деньги. Только у него не было той смелости, которой обладаем мы с тобой. Он видел ужасные сны. — Харди подался вперед. — Ли, сделай вид, что ничего не знаешь. Больше ничего я от тебя не прошу. В следующем месяце начнешь работать в моей компании. Миллион долларов в год. Обеспечишь себя на всю жизнь.
Соер бросил сигарету.
— Фрэнк, позволь мне объяснить тебе кое-что. Я не люблю заказывать еду на иностранных языках. Я бы не знал, что делать, если что-то подпрыгнуло и ударило меня по яйцам. — Соер поднял пистолет. — Тебе осталось отправиться только на полку морга или на дно океана.
Харди сердито проворчал.
— Отнюдь нет, старый приятель. — Он вытащил из кармана дискету. — Если хочешь получить это, опусти пистолет.
— Ты, наверно, шутишь...
— Опусти его, — кричал Харди. — Или я выброшу все твои доказательства в океан. Позволь мне уйти, и я пришлю тебе дискету по почте со своего нового места жительства.
Харди улыбался, видя, как Соер опускает пистолет. Увидев ухмыляющееся лицо, Соер резко вернул пистолет в прежнее положение.
— Во-первых, я хочу получить ответ на один вопрос. И прямо сейчас.
— Какой вопрос?
Соер шагнул вперед, прижимая палец к спусковому крючку.
— Что случилось с Джейсоном Арчером?
— Послушай, Ли, какое это имеет значение...
— Где Джейсон Арчер? — Соер перекричал шум волн. — Именно это хочет узнать леди, оставшаяся там, и ты мне ответишь на этот вопрос. Кстати, можешь выбросить эту дискету. Ричард Лукас жив, — блефовал Соер. Он видел Лукаса мертвым посреди превратившегося в поле боя холла. Молчаливый страж безопасности теперь умолк навсегда. — Спорим, ему чертовски хочется добраться до твоей задницы.
Лицо Харди окаменело, когда он понял, что исчезла последняя возможность спасения.
— Отведи меня обратно в дом, Ли. Я хочу вызвать своего адвоката.
Харди пошел вперед и остановился, когда Соер принял рекомендованную в учебниках стойку для стрельбы.
— Прямо сейчас, Фрэнк. Я жду ответа.
— Пошел к черту! Огласи мне мои права, но убирайся с глаз долой.
В ответ Соер сместил пистолет влево и выстрелил. Харди вскрикнул, когда пуля содрала кожу и срезала верх его правого уха. Его лицо покрылось кровью. Он упал на землю.
— Ты с ума сошел? — Теперь Соер целился Харди прямо в голову. — Я отниму у тебя значок и пенсию и посажу тебя, сукин сын, в тюрьму на всю оставшуюся жизнь, — кричал Харди. — Ты потеряешь все.
— Нет, не потеряю. Не ты один умеешь манипулировать на месте преступления, старый приятель. — Харди с растущим удивлением смотрел, как Соер открыл портупею на своем поясе и вытащил еще один 10-миллиметровый пистолет. Он поднял его. — Это тот пистолет, с которым ты удерешь от меня во время перестрелки. Его найдут в твоей руке. Из него выстрелят несколько раз, что подтвердит твое намерение покончить жизнь самоубийством. — Он показал в сторону океана. — Там вряд ли найдут пули. — Он поднял второй пистолет. — Ты раньше был первоклассным следователем, Фрэнк. Можешь сделать вывод о том, какую роль сыграет этот пистолет.
— Черт подери. Ли, не надо!
Соер хладнокровно продолжал:
— Этим пистолетом я тебя убью.
— О Боже, Ли!
— Где Арчер?
— Пожалуйста, Ли, не надо! — жалобно выл Харди.
Соер держал пистолет на расстоянии нескольких футов от головы Харди. Когда Харди закрыл лицо руками, Соер выхватил дискету из его дрожащих пальцев и взглянул на нее.
— Я подумал, что она может пригодиться. — Он положил дискету в карман. — Прощай, Фрэнк.
Соер прижал палец к спусковому крючку.
— Подожди, подожди, пожалуйста. Я скажу тебе. Я скажу.
Харди умолк и посмотрел в угрюмое лицо Соера.
— Джейсон мертв, — выкрикнул он.
Эти слова, словно удары грома, отдались в голове Соера. Его огромные плечи поникли, и он почувствовал, как последние силы покидают его. Возникло ощущение, словно он сам умер. Соер почти не сомневался, что Джейсона нет в живых, но надеялся на чудо ради Сидней Арчер и ее маленькой девочки. Что-то заставило его обернуться.
На верхней точке тропинки стояла промокшая и дрожавшая Сидней, их разделяли какие-нибудь пять футов. Их глаза встретились под мягкими лучами лунного света, проникавшего через просветы в облаках. Все было понятно без слов. Она слышала ужасную правду: ее мужа нет.
Сзади раздался крик. С пистолетом наготове Соер обернулся как раз в тот момент, когда Харди прыгнул со скалы. Соер подбежал к краю выступа и увидел, как его старый друг как новая Немезида отскочил, ударившись, от острых зубьев скал внизу и исчез в водах океана.
Соер посмотрел в пропасть и бросил пистолет в океан так далеко, как мог. У него хрустнули сломанные ребра, но он не чувствовал боли. Он закрыл глаза, затем открыл их и смотрел в воды бурного Атлантического океана. «Черт!» Соер сложился почти пополам, пытаясь зафиксировать сломанные ребра и втянуть воздух в легкие. Его разодранная рука и побитое лицо по-прежнему кровоточили.
Он напрягся, почувствовав прикосновение руки к плечу. Он бы не удивился, если бы Сидней Арчер со всех ног убежала бы отсюда. Кто бы мог винить ее за это? А она, одной рукой обняв его за талию, другой — за плечо, помогала ему, раненному, подниматься по тропинке.
Глава 59
Похороны, после которых Джейсон Арчер наконец обрел место вечного упокоения, состоялись ясным декабрьским днем на вершине тихого холма в двадцати минутах ходьбы от его дома. Во время службы у могилы, пока к скорбящей вдове подходили члены семьи и близкие друзья, Соер стоял поодаль. Агент ФБР остался у могилы и после того, как все ушли. Глядя на надгробный камень со свежей надписью, Соер опирался всем весом о складной стул, который использовался во время простого похоронного ритуала. Джейсон Арчер занимал мысли агента больше месяца, однако оба так и не встретились. В его профессии такое случалось часто. Однако на этот раз проносившиеся в голове агента мысли были иного свойства. Соер знал, что ничего не мог сделать для предотвращения его смерти. И все же сокрушался по поводу того, что подвел жену и дочку этого человека и не смог сохранить семью Арчеров из-за своей неспособности вовремя докопаться до истины.
Он обхватил голову руками. А когда убрал их, в его глазах все еще блестели слезы. Он успешно завершил самое крупное дело в своей жизни, но еще никогда так остро не чувствовал, что потерпел поражение. Он встал, надел шляпу и неспешно пошел к машине. И вдруг застыл. Черный длинный лимузин стоял у тротуара. Он вернулся. Соер видел лицо, выглядывавшее из заднего окна лимузина. Сидней смотрела на свежую горку земли. Она повернула голову в сторону Соера, а он стоял дрожа, не в силах и шагу сделать, его сердце колотилось, грудь вздымалась. Больше всего ему хотелось раздвинуть эту холодную землю и вернуть Джейсона Сидней. Стекло опустилось, лимузин тронулся.
В ночь перед Рождеством Ли Соер медленно ехал по Морган Лейн на своем «Седане». Дома этой улицы были украшены огнями, венками, всепогодными Санта-Клаусами и верными им северными оленями. В конце квартала группа разряженных певцов давала представление. Во всем районе царило праздничное настроение, за исключением одного дома, в котором свет горел только в прихожей.
Соер подъехал к дому Арчеров и вышел из машины. Он надел новый костюм и насколько мог пригладил свой непослушный чуб. Он вытащил из машины маленькую коробку с подарком и направился к дому. Его походка была немного напряженной, сломанные ребра давали о себе знать.
Сидней Арчер открыла дверь. На ней были черные брюки и белая блузка, волосы опускались на плечи. Она немного поправилась, однако лицо оставалось изможденным. Ушибы и царапины зажили.
Они сидели в жилой комнате перед камином. Соер не отказался от предложенного ею сидра и, пока она ходила за ним, осматривал комнату. На боковом столике лежала коробка с компьютерными дискетами, на ней — красный сосуд. Он положил принесенную с собой коробку на кофейный столик. В комнате не было рождественской елки, под которую ее можно было бы положить.
— На праздник вы, наверное, поедете куда-нибудь? — спросил Соер, когда Сидней села напротив. Оба отпили по глотку теплого сидра.
— К родителям. Они все приготовили для Рождества. Большую елку, украшения. Мой отец вырядится в Санта-Клауса. Мои братья придут вместе со своими семьями. Эми будет весело.
Соер посмотрел в сторону коробки с дискетами.
— Надеюсь, это подарок.
Сидней последовала его взгляду и улыбнулась.
— Джефф Фишер. Он поблагодарил меня за самую волнующую ночь в жизни и предложил мне навечно свои советы по компьютерам. — Соер посмотрел на маленькое влажное полотенце, которое Сидней принесла с собой и положила на кофейный столик. Он пододвинул подарок. — Положите это под елку для Эми, хорошо? Это от меня и Рэя. Подарок выбирала его жена. Это кукла, которая умеет многое, вы знаете, разговаривать, издавать разные звуки... — Он умолк и смутился. Отпил еще глоток сидра.
Сидней улыбнулась.
— Большое спасибо, Ли. Кукла ей понравится. Если бы она не спала, я бы вручила ей куклу прямо сейчас.
— Подарки лучше открывать во время Рождества.
— Как поживает Рэй?
— Ему нарочно ничего не сделаешь. Он уже ходит без костылей...
Сидней внезапно позеленела и схватила полотенце. Приложив его ко рту, она встала и выбежала из комнаты. Соер тоже поднялся, но не пошел за ней. Он сел. Через пару минут Сидней вернулась.
— Извините, я, наверно, поймала какую-нибудь инфекцию.
— Как давно вы беременны? — спросил Соер. Она удивленно откинулась на стул. — Сидней, у меня четверо детей. Поверьте мне, я знаю, что такое внезапная тошнота и рвота.
Голос Сидней звучал натянуто:
— Около месяца. В то утро, когда Джейсон уехал... — Она стала качаться на стуле, прижав руки к лицу. — Боже, не могу поверить. Зачем он это сделал? Почему не сказал мне? Он не должен был умереть. Черт! Не должен!
Соер посмотрел на чашку в своей руке.
— Он хотел поступить правильно, Сидней. Он не мог, как это сделали бы большинство людей, оставить без внимания то, что обнаружил. Он решил, что это так нельзя оставить. Настоящий герой. Он очень рисковал, но я знаю, он сделал это ради вас и Эми. У меня не было случая встретиться с ним, но я знаю, что он любил вас.
Соер не хотел говорить Сидней, что вознаграждение государства в значительной мере подвигнуло Джейсона Арчера на решение собирать доказательства против «Трайтона».
Она смотрела на него полными слез глазами.
— Если он нас так любил, почему он взялся за столь опасное дело... Я этого никак не могу понять. Боже, я чувствую себя так, словно теряла его дважды. Вы знаете, что значит испытать подобное?
Соер некоторое время обдумывал ее слова, откашлялся и тихо сказал:
— У меня есть друг, которого раздирают противоречия. Он так любил свою жену и детей, что ради них был готов пойти на все. На все.
— Ли...
Он поднял руку.
— Пожалуйста, Сидней, позвольте мне договорить. Надо собраться с силами, чтобы сказать это. — Она села и Соер продолжил: — Он их так любил, что старался найти им безопасное место в этом мире. Он старался так долго, что причинил ужасное горе тем самым людям, которых так любил. Но он этого не понимал. А когда понял, было уже поздно. — К его горлу подступил огромный комок, он отпил глоток сидра. — Так что видите, иногда люди во имя самых благородных целей совершают самые глупые поступки. — Его глаза мерцали. — Джейсон любил вас, Сидней. В конце жизненного пути лишь это имеет значение. Это единственное, что надо хранить в своей памяти.
Некоторое время оба, не нарушая тишины, смотрели на огонь.
Соер посмотрел на нее.
— Что вы собираетесь теперь делать?
Сидней пожала плечами.
— "Тайлер Стоун" потерял двух самых крупных клиентов — «Трайтон» и РТГ. Однако Генри Уортон был очень добр. Он сказал, что я могу вернуться. Но я не знаю, смогу ли. — Она прикрыла рот полотенцем, затем ее рука упала на колени. — Похоже, у меня нет выбора. Джейсон не застраховал свою жизнь на большую сумму. Наши сбережения почти кончились. А появление еще одного ребенка... — Она печально покачала головой.
Соер выждал некоторое время, засунул руку в карман костюма и медленно вытащил конверт.
— Вероятно, это поможет.
Она протерла глаза.
— Что это?
— Откройте.
Она вытащила полоску бумаги, лежавшую в конверте. Наконец подняла голову.
— Что это?
— Это чек на два миллиона долларов. Не думаю, что с ним будут какие-то проблемы, если учесть, что чек выдало министерство финансов Соединенных Штатов.
— Ли, я ничего не понимаю.
— Правительство обещало вознаграждение в два миллиона долларов за информацию, которая позволит арестовать человека или людей, виновных во взрыве самолета.
— Но я же ничего не сделала. Я ничем эти деньги не заслужила.
— А я впервые в жизни вручаю чек на такую огромную сумму и собираюсь сказать при этом то, что думаю.
— Что?
— Что эта сумма слишком мала. Что во всем мире не найдется достаточно денег.
— Ли, я не могу это принять.
— Вы уже приняли. Этот чек — лишь пустая формальность. Деньги уже положены на специальный счет на ваше имя. Чарльз Тидман — президент Федерального резервного банка в Сан-Франциско — уже собрал команду главных финансовых советников с тем, чтобы внести на ваше имя необходимые деньги. Совершенно добровольно. Тидман был ближайшим другом Либермана. Он просил передать вам свои самые искренние соболезнования и благодарность.
Сначала правительство Соединенных Штатов не хотело вознаграждать Сидней Арчер. Ли Соер потратил целый день, ведя переговоры с представителями Конгресса и Белого дома, и заставил их изменить свое мнение. Все твердо стояли на том, что не должны быть преданы гласности подробности о манипуляции американским финансовым рынком. Соер весьма тонко дал понять, что вместе с Сидней Арчер выставит на аукцион дискету, которую отобрал у Фрэнка Харди возле скалы в штате Мэн.
Это быстро изменило их решение относительно вознаграждения. Правда, еще пришлось швырнуть стул в кабинете министра юстиции.
— Деньги не облагаются налогом, — добавил он. — Так что вы неплохо обеспечены на оставшуюся жизнь.
Сидней вытерла глаза и положила чек обратно в конверт. На несколько минут воцарилась тишина. В камине потрескивал огонь. Наконец, Соер посмотрел на часы и поставил чашку с сидром.
— Уже поздно. У вас, наверно, много дел. А мне надо возвращаться на работу.
Соер поднялся.
— Разве вы никогда не отдыхаете?
— Нет, когда могу обойтись без отдыха. К тому же чем мне еще заниматься?
Она тоже встала и, прежде чем он успел попрощаться, обвила руками его могучие плечи и прижалась к нему.
— Спасибо.
Он едва расслышал ее слова, в этом не было необходимости. Тело Сидней излучало такое же тепло, как и огонь в камине. Он обнял ее, и несколько минут оба стояли так перед мерцающим камином, держа в объятиях друг друга. Все громче слышалось пение людей на улице.
Когда они, наконец, отпустили друг друга, Соер нежно взял ее за руку.
— Я всегда буду рядом с вами, Сидней. Всегда.
— Я знаю, — ответила она шепотом.
Когда он пошел к двери, Сидней сказала:
— Этот ваш Друг, Ли... можете сказать ему, что еще не поздно.
Он обхватил голову руками. А когда убрал их, в его глазах все еще блестели слезы. Он успешно завершил самое крупное дело в своей жизни, но еще никогда так остро не чувствовал, что потерпел поражение. Он встал, надел шляпу и неспешно пошел к машине. И вдруг застыл. Черный длинный лимузин стоял у тротуара. Он вернулся. Соер видел лицо, выглядывавшее из заднего окна лимузина. Сидней смотрела на свежую горку земли. Она повернула голову в сторону Соера, а он стоял дрожа, не в силах и шагу сделать, его сердце колотилось, грудь вздымалась. Больше всего ему хотелось раздвинуть эту холодную землю и вернуть Джейсона Сидней. Стекло опустилось, лимузин тронулся.
В ночь перед Рождеством Ли Соер медленно ехал по Морган Лейн на своем «Седане». Дома этой улицы были украшены огнями, венками, всепогодными Санта-Клаусами и верными им северными оленями. В конце квартала группа разряженных певцов давала представление. Во всем районе царило праздничное настроение, за исключением одного дома, в котором свет горел только в прихожей.
Соер подъехал к дому Арчеров и вышел из машины. Он надел новый костюм и насколько мог пригладил свой непослушный чуб. Он вытащил из машины маленькую коробку с подарком и направился к дому. Его походка была немного напряженной, сломанные ребра давали о себе знать.
Сидней Арчер открыла дверь. На ней были черные брюки и белая блузка, волосы опускались на плечи. Она немного поправилась, однако лицо оставалось изможденным. Ушибы и царапины зажили.
Они сидели в жилой комнате перед камином. Соер не отказался от предложенного ею сидра и, пока она ходила за ним, осматривал комнату. На боковом столике лежала коробка с компьютерными дискетами, на ней — красный сосуд. Он положил принесенную с собой коробку на кофейный столик. В комнате не было рождественской елки, под которую ее можно было бы положить.
— На праздник вы, наверное, поедете куда-нибудь? — спросил Соер, когда Сидней села напротив. Оба отпили по глотку теплого сидра.
— К родителям. Они все приготовили для Рождества. Большую елку, украшения. Мой отец вырядится в Санта-Клауса. Мои братья придут вместе со своими семьями. Эми будет весело.
Соер посмотрел в сторону коробки с дискетами.
— Надеюсь, это подарок.
Сидней последовала его взгляду и улыбнулась.
— Джефф Фишер. Он поблагодарил меня за самую волнующую ночь в жизни и предложил мне навечно свои советы по компьютерам. — Соер посмотрел на маленькое влажное полотенце, которое Сидней принесла с собой и положила на кофейный столик. Он пододвинул подарок. — Положите это под елку для Эми, хорошо? Это от меня и Рэя. Подарок выбирала его жена. Это кукла, которая умеет многое, вы знаете, разговаривать, издавать разные звуки... — Он умолк и смутился. Отпил еще глоток сидра.
Сидней улыбнулась.
— Большое спасибо, Ли. Кукла ей понравится. Если бы она не спала, я бы вручила ей куклу прямо сейчас.
— Подарки лучше открывать во время Рождества.
— Как поживает Рэй?
— Ему нарочно ничего не сделаешь. Он уже ходит без костылей...
Сидней внезапно позеленела и схватила полотенце. Приложив его ко рту, она встала и выбежала из комнаты. Соер тоже поднялся, но не пошел за ней. Он сел. Через пару минут Сидней вернулась.
— Извините, я, наверно, поймала какую-нибудь инфекцию.
— Как давно вы беременны? — спросил Соер. Она удивленно откинулась на стул. — Сидней, у меня четверо детей. Поверьте мне, я знаю, что такое внезапная тошнота и рвота.
Голос Сидней звучал натянуто:
— Около месяца. В то утро, когда Джейсон уехал... — Она стала качаться на стуле, прижав руки к лицу. — Боже, не могу поверить. Зачем он это сделал? Почему не сказал мне? Он не должен был умереть. Черт! Не должен!
Соер посмотрел на чашку в своей руке.
— Он хотел поступить правильно, Сидней. Он не мог, как это сделали бы большинство людей, оставить без внимания то, что обнаружил. Он решил, что это так нельзя оставить. Настоящий герой. Он очень рисковал, но я знаю, он сделал это ради вас и Эми. У меня не было случая встретиться с ним, но я знаю, что он любил вас.
Соер не хотел говорить Сидней, что вознаграждение государства в значительной мере подвигнуло Джейсона Арчера на решение собирать доказательства против «Трайтона».
Она смотрела на него полными слез глазами.
— Если он нас так любил, почему он взялся за столь опасное дело... Я этого никак не могу понять. Боже, я чувствую себя так, словно теряла его дважды. Вы знаете, что значит испытать подобное?
Соер некоторое время обдумывал ее слова, откашлялся и тихо сказал:
— У меня есть друг, которого раздирают противоречия. Он так любил свою жену и детей, что ради них был готов пойти на все. На все.
— Ли...
Он поднял руку.
— Пожалуйста, Сидней, позвольте мне договорить. Надо собраться с силами, чтобы сказать это. — Она села и Соер продолжил: — Он их так любил, что старался найти им безопасное место в этом мире. Он старался так долго, что причинил ужасное горе тем самым людям, которых так любил. Но он этого не понимал. А когда понял, было уже поздно. — К его горлу подступил огромный комок, он отпил глоток сидра. — Так что видите, иногда люди во имя самых благородных целей совершают самые глупые поступки. — Его глаза мерцали. — Джейсон любил вас, Сидней. В конце жизненного пути лишь это имеет значение. Это единственное, что надо хранить в своей памяти.
Некоторое время оба, не нарушая тишины, смотрели на огонь.
Соер посмотрел на нее.
— Что вы собираетесь теперь делать?
Сидней пожала плечами.
— "Тайлер Стоун" потерял двух самых крупных клиентов — «Трайтон» и РТГ. Однако Генри Уортон был очень добр. Он сказал, что я могу вернуться. Но я не знаю, смогу ли. — Она прикрыла рот полотенцем, затем ее рука упала на колени. — Похоже, у меня нет выбора. Джейсон не застраховал свою жизнь на большую сумму. Наши сбережения почти кончились. А появление еще одного ребенка... — Она печально покачала головой.
Соер выждал некоторое время, засунул руку в карман костюма и медленно вытащил конверт.
— Вероятно, это поможет.
Она протерла глаза.
— Что это?
— Откройте.
Она вытащила полоску бумаги, лежавшую в конверте. Наконец подняла голову.
— Что это?
— Это чек на два миллиона долларов. Не думаю, что с ним будут какие-то проблемы, если учесть, что чек выдало министерство финансов Соединенных Штатов.
— Ли, я ничего не понимаю.
— Правительство обещало вознаграждение в два миллиона долларов за информацию, которая позволит арестовать человека или людей, виновных во взрыве самолета.
— Но я же ничего не сделала. Я ничем эти деньги не заслужила.
— А я впервые в жизни вручаю чек на такую огромную сумму и собираюсь сказать при этом то, что думаю.
— Что?
— Что эта сумма слишком мала. Что во всем мире не найдется достаточно денег.
— Ли, я не могу это принять.
— Вы уже приняли. Этот чек — лишь пустая формальность. Деньги уже положены на специальный счет на ваше имя. Чарльз Тидман — президент Федерального резервного банка в Сан-Франциско — уже собрал команду главных финансовых советников с тем, чтобы внести на ваше имя необходимые деньги. Совершенно добровольно. Тидман был ближайшим другом Либермана. Он просил передать вам свои самые искренние соболезнования и благодарность.
Сначала правительство Соединенных Штатов не хотело вознаграждать Сидней Арчер. Ли Соер потратил целый день, ведя переговоры с представителями Конгресса и Белого дома, и заставил их изменить свое мнение. Все твердо стояли на том, что не должны быть преданы гласности подробности о манипуляции американским финансовым рынком. Соер весьма тонко дал понять, что вместе с Сидней Арчер выставит на аукцион дискету, которую отобрал у Фрэнка Харди возле скалы в штате Мэн.
Это быстро изменило их решение относительно вознаграждения. Правда, еще пришлось швырнуть стул в кабинете министра юстиции.
— Деньги не облагаются налогом, — добавил он. — Так что вы неплохо обеспечены на оставшуюся жизнь.
Сидней вытерла глаза и положила чек обратно в конверт. На несколько минут воцарилась тишина. В камине потрескивал огонь. Наконец, Соер посмотрел на часы и поставил чашку с сидром.
— Уже поздно. У вас, наверно, много дел. А мне надо возвращаться на работу.
Соер поднялся.
— Разве вы никогда не отдыхаете?
— Нет, когда могу обойтись без отдыха. К тому же чем мне еще заниматься?
Она тоже встала и, прежде чем он успел попрощаться, обвила руками его могучие плечи и прижалась к нему.
— Спасибо.
Он едва расслышал ее слова, в этом не было необходимости. Тело Сидней излучало такое же тепло, как и огонь в камине. Он обнял ее, и несколько минут оба стояли так перед мерцающим камином, держа в объятиях друг друга. Все громче слышалось пение людей на улице.
Когда они, наконец, отпустили друг друга, Соер нежно взял ее за руку.
— Я всегда буду рядом с вами, Сидней. Всегда.
— Я знаю, — ответила она шепотом.
Когда он пошел к двери, Сидней сказала:
— Этот ваш Друг, Ли... можете сказать ему, что еще не поздно.
* * *
Проезжая по улице, Соер на темном небе увидел полную луну. Он тихо напевал рождественскую песенку собственного сочинения. Он не вернется на работу. Он некоторое время побудет с Рэем Джексоном, поиграет с его детьми, может быть, выпьет немного коктейля со своим партнером и его женой. Завтра он с опозданием пойдет покупать подарки. Вытащит старый пластиковый мешок и преподнесет своим детям сюрприз. Черт подери, это же Рождество. Он отстегнул значок агента ФБР и вытащил пистолет из кобуры. Положил их рядом с собой на сиденье. Пока «Седан» ехал вдоль дороги, он устало улыбнулся. Следующее дело может немного подождать.
Примечание автора
Самолет «Маринер Л-500», описанный на страницах этой книги, является плодом воображения, хотя ряд общих технических характеристик позаимствован из области коммерческой авиации. Узнав это, некоторые любители авиации могут тут же сказать, что взрыв на рейсе 3223 — чистая фантазия. Работая над этой книгой, я не ставил перед собой цель написать руководство для ненормальных людей.
Что же касается Федерального резервного фонда, то признаюсь — меня, как романиста, неотразимо влекла мысль о существовании горстки людей, встречающихся в обстановке полной секретности и в значительной степени почти бесконтрольно управляющих судьбой экономики страны. По правде говоря, я, скорее всего, преуменьшил роль той железной хватки, при помощи которой фонд держит в своих руках наши жизни. Все-таки, если говорить честно, то фонд в течение многих лет мастерски проводил экономику страны через довольно опасные рифы. Работа в этом учреждении нелегка и отнюдь не относится к сфере точных наук. Хотя результаты деятельности фонда могут болезненно ударить по карману многих, можно с уверенностью сказать, что им руководят интересы блага всей страны. Однако концентрация огромной власти в руках столь ограниченного круга людей не исключает соблазна сорвать огромные прибыли. Тем более соблазна написать об этом!
Что же касается затронутых в «Тотальном контроле» новшеств компьютерной технологии, то все они, если исходить из моих исследовательских способностей, совершенно правдоподобны, а может быть, уже нашли полномасштабное применение или даже начали устаревать. Но в это трудно поверить. Многочисленные достоинства компьютерной технологии, несомненно, важны. Однако благо даже в таких огромных масштабах неизбежно имеет и отрицательную сторону. По мере того, как компьютеры все больше вливаются во всемирную сеть, пропорционально увеличивается риск, что какой-то человек в один прекрасный день может взять под «тотальный контроль» важные стороны нашей жизни. Недаром же Соер в романе задал вопрос: «А что если им окажется плохой парень?»
Дэвид Балдаччи
Вашингтон, округ Колумбия
Январь 1997 года
Что же касается Федерального резервного фонда, то признаюсь — меня, как романиста, неотразимо влекла мысль о существовании горстки людей, встречающихся в обстановке полной секретности и в значительной степени почти бесконтрольно управляющих судьбой экономики страны. По правде говоря, я, скорее всего, преуменьшил роль той железной хватки, при помощи которой фонд держит в своих руках наши жизни. Все-таки, если говорить честно, то фонд в течение многих лет мастерски проводил экономику страны через довольно опасные рифы. Работа в этом учреждении нелегка и отнюдь не относится к сфере точных наук. Хотя результаты деятельности фонда могут болезненно ударить по карману многих, можно с уверенностью сказать, что им руководят интересы блага всей страны. Однако концентрация огромной власти в руках столь ограниченного круга людей не исключает соблазна сорвать огромные прибыли. Тем более соблазна написать об этом!
Что же касается затронутых в «Тотальном контроле» новшеств компьютерной технологии, то все они, если исходить из моих исследовательских способностей, совершенно правдоподобны, а может быть, уже нашли полномасштабное применение или даже начали устаревать. Но в это трудно поверить. Многочисленные достоинства компьютерной технологии, несомненно, важны. Однако благо даже в таких огромных масштабах неизбежно имеет и отрицательную сторону. По мере того, как компьютеры все больше вливаются во всемирную сеть, пропорционально увеличивается риск, что какой-то человек в один прекрасный день может взять под «тотальный контроль» важные стороны нашей жизни. Недаром же Соер в романе задал вопрос: «А что если им окажется плохой парень?»
Дэвид Балдаччи
Вашингтон, округ Колумбия
Январь 1997 года