Страница:
Фоллет стукнул его по плечу.
– Давайте, вперед! Фары!
"Лендровер" рванулся вперед, его фары высветили впереди какие-то строения, мотор прерывисто гудел, пока Уоррен работал рычагами передач. От слишком резкого старта колеса завертелись вхолостую, и через мгновение автомобиль понесся с бешеной скоростью, подпрыгивая на ухабах.
Эта сцена надолго запомнилась Уоррену.
Стайки кур на дороге, встревоженные взрывом, чье-то коричневое лицо в окне с зажмуренными глазами, фигура человека с раскинутыми руками, прижавшегося к стене, спасающегося от безумно несущегося автомобиля, – все закружилось в вихре движения.
Внезапно Фоллет закричал:
– Осторожно!
Уоррен резко нажал на тормоза. Фары высветили каменную стену впереди, ее пересекала громадная трещина, и спустя мгновение стена медленно рухнула на дорогу. Послышался грохот, и возникло облако клубящейся пыли, в которое врезался "лендровер". Пыль заволокла кабину, и Уоррен судорожно раскашлялся.
– Проклятые дома из дерьма, – проворчал Фоллет.
Уоррен дернул рычагом передач и быстро дал задний ход. Когда пыль немного осела, они увидели, что дорога перед ними полностью перегорожена развалинами. Издали донесся звук выстрела.
– Давайте-ка побыстрее выбираться отсюда, – сказал Фоллет. – Посмотрите, нет ли окружной дороги.
"Лендровер" продолжал двигаться задним ходом, – не хватало места для разворота. При первой же возможности Уоррен быстро развернулся и стал глазами искать путь в нужную сторону. Послышались еще выстрелы, но пули пока до них не долетали. Фоллет показал рукой на какой-то проем.
– Попытайтесь проскочить там. Поскорее, ради Бога.
Когда Уоррен направил машину в узкую улочку, что-то ударило о борт. Фоллет высунул автомат из бокового окна и выпустил длинную очередь, разрядив почти полмагазина.
– Это чтобы они не высовывались, – прокричал он. "Лендровер" понесся по улочке, которая была еще уже, чем показалось. Боками он цеплял стены домов. Впереди возник человек, стоя целившийся в них из винтовки. Уоррен инстинктивно наклонился и сильнее нажал на газ. Машина рванулась вперед, послышался глухой стук, мелькнули две вскинутые вверх руки и винтовка, отлетевшая в сторону.
Вскоре они выбрались на простор и очутились по другую сторону селения. Впереди была бескрайняя тьма. Фоллет потянул Уоррена за рукав.
– Выключите свет, чтобы они потеряли нас из виду. – Он оглянулся назад. – Как там Энди?
Он наклонился над отверстием и крикнул:
– Бен!
Ответа не было.
Он постоял в нерешительности, кусая губы, затем схватился за веревку и спустился вниз. Там все было почти так же, как раньше. Он еще раз крикнул. Кусок земли оторвался от потолка и шлепнулся в воду. Он направил луч фонаря вниз и нахмурился. Глубина канала изменилась. Он воткнул лезвие ножа в стену на уровне воды и нахмурился еще больше. Вода явно прибывала.
Фонарь, направленный вдоль канала, не высветил ничего. Он прошел вперед от своего колодца на сто ярдов, миновал еще два колодца, и вода уже была ему по бедра. И тогда он увидел завал от рухнувшего потолка, который полностью перекрыл канал. Это примитивное сооружение с некрепленым потолком, даже на приличном расстоянии не выдержало ударной волны взрыва.
Обойти это препятствие он не мог, поэтому ему пришлось повернуть назад, и когда он добрался до веревки, прибывавшая из горных ключей вода была ему уже по грудь.
Промокший и дрожавший от холодного ночного воздуха, он вылез на поверхность земли и побежал, не думая о смертельной ловушке, похоронившей Брайена и Спиринга. В его профессии смерть была повседневным и обычным событием. Сейчас он уже ничем не мог помочь Брайену, а ему еще предстояла нелегкая борьба за свою собственную жизнь.
Он осторожно подъехал к границе селения и, остановившись, выключил мотор, чтобы лучше слышать, что происходит. До него донеслись крики и приглушенный рокот голосов. Видны были огни – Ахмед со своими людьми пытались найти причину взрыва и определить степень разрушений. Центр поисков сместился влево, к каналу, и Тоузьер холодно ухмыльнулся.
Он изготовил автомат к стрельбе и положил его себе под бок на соседнее сиденье. Затем включил стартер и медленно пополз вперед, не включая фары. Теперь важнее была не безумная храбрость, а хитрость. Люди Ахмеда были начеку, и прорываться через селение, как он это советовал Уоррену, было уже нельзя.
Он проехал первые строения, и, когда очутился на открытом месте, его засекли. Кто-то крикнул, раздался выстрел, потом еще один, потом крики и выстрелы стали чередоваться. Пока он переключал передачу, выстрелили, судя по вспышке в темноте, уже прямо в него, и он включил фары, чтобы увидеть, что же ждет его впереди.
Он увидел трех человек, которые закрывали глаза руками от внезапно вспыхнувшего луча. Нащупав рукой автомат, он приготовился было уже схватить его, но в этот момент один из троих вскочил на подножку машины, рванув, открыл дверь и вцепился в него. Тоузьер мигом поднял автомат и дважды выстрелил. Послышался сдавленный крик, и человек упал.
В зеркале заднего вида мерцали вспышки винтовочного огня, они резко погасли после того, как пуля, просвистев рядом с его головой, попала в зеркало и разбила его вдребезги. Он дотронулся до брови и почувствовал на глазах что-то влажное и липкое. Это была кровь из глубокого пореза на лбу.
Повернув за угол, он вскоре вынужден был остановиться перед той же стеной, которая преградила путь Уоррену и Фоллету. Выругавшись, он дал задний ход и тут же пригнулся, когда несколько пуль просвистели над ним и прошили бок машины. Он вновь схватил автомат, перевел его на боевой режим, очередями и веером выпустил весь магазин по неясным фигурам позади него.
Фоллет напряженно прислушивался к перестрелке. Когда раздался треск автоматной очереди, он сказал:
– Все. Они загнали Энди в угол. Надо его выручать.
Уоррен, который на этот случай уже развернул машину, тронулся с места, и они двинулись назад. Фоллет сказал:
– Я думаю, они его зажали в том же месте, где почти изловили и нас. Вы знаете, куда надо ехать?
Уоррен вернулся на ту же узкую улицу, миновал лежавшее на земле тело человека, которого он сшиб. На углу, вне досягаемости огня Тоузьера, стояла толпа курдов, которые были ошеломлены внезапной атакой на них с тыла. Когда Фоллет высунулся из окна и очередями начал стрелять, они бросились врассыпную. Но один из них не успел – он дернулся, словно споткнулся о что-то невидимое, упал навзничь и затих.
– Прямо! – заорал Фоллет. – Потом поворот.
Колеса завизжали от слишком резкого скоростного разворота, и в свете фар появился другой "лендровер". Фоллет опять высунулся из окна и закричал:
– Энди! Какого черта вы ждете! Давайте!
"Лендровер" Тоузьера рванулся назад, на открытое место и стремительно помчался по узкой улице. Вплотную за ним держался "лендровер" Уоррена, из которого время от времени стрелял Фоллет, чтобы спугнуть погоню.
Так они вылетели из селения и понеслись на полной скорости вперед. Только мили через три они остановились, на самом верху другой стороны долины.
Фоллет посмотрел вниз. Там было темно.
– Они нас не преследуют, – сказал он. – Нас спасла темнота.
Уоррен был опустошен и словно весь выжат. Впервые в жизни в него стреляли. Он поднял дрожащие руки, затем посмотрел на другую машину и сказал:
– Я не видел там Бена.
Послышался хруст мелких камней, и в окно их машины заглянул Тоузьер. Его лицо было все в крови.
– Бен не вернулся, – сказал он будничным голосом. – Он получил свое.
– Он сам виноват, – сказал Фоллет.
– Да, – печально согласился Уоррен. – Он сам виноват. Вы уверены в этом, Энди?
– Уверен, – сказал Тоузьер твердо. Он оглянулся на долину. – Пора ехать. Я хочу, чтобы мы пересекли иракскую границу до того, как Ахмед поймет, что же произошло на самом деле.
Он отошел, и Уоррен услышал, как хлопнула дверца машины. Два "лендровера" медленно тронулись в путь.
Глава 7
1
2
3
– Давайте, вперед! Фары!
"Лендровер" рванулся вперед, его фары высветили впереди какие-то строения, мотор прерывисто гудел, пока Уоррен работал рычагами передач. От слишком резкого старта колеса завертелись вхолостую, и через мгновение автомобиль понесся с бешеной скоростью, подпрыгивая на ухабах.
Эта сцена надолго запомнилась Уоррену.
Стайки кур на дороге, встревоженные взрывом, чье-то коричневое лицо в окне с зажмуренными глазами, фигура человека с раскинутыми руками, прижавшегося к стене, спасающегося от безумно несущегося автомобиля, – все закружилось в вихре движения.
Внезапно Фоллет закричал:
– Осторожно!
Уоррен резко нажал на тормоза. Фары высветили каменную стену впереди, ее пересекала громадная трещина, и спустя мгновение стена медленно рухнула на дорогу. Послышался грохот, и возникло облако клубящейся пыли, в которое врезался "лендровер". Пыль заволокла кабину, и Уоррен судорожно раскашлялся.
– Проклятые дома из дерьма, – проворчал Фоллет.
Уоррен дернул рычагом передач и быстро дал задний ход. Когда пыль немного осела, они увидели, что дорога перед ними полностью перегорожена развалинами. Издали донесся звук выстрела.
– Давайте-ка побыстрее выбираться отсюда, – сказал Фоллет. – Посмотрите, нет ли окружной дороги.
"Лендровер" продолжал двигаться задним ходом, – не хватало места для разворота. При первой же возможности Уоррен быстро развернулся и стал глазами искать путь в нужную сторону. Послышались еще выстрелы, но пули пока до них не долетали. Фоллет показал рукой на какой-то проем.
– Попытайтесь проскочить там. Поскорее, ради Бога.
Когда Уоррен направил машину в узкую улочку, что-то ударило о борт. Фоллет высунул автомат из бокового окна и выпустил длинную очередь, разрядив почти полмагазина.
– Это чтобы они не высовывались, – прокричал он. "Лендровер" понесся по улочке, которая была еще уже, чем показалось. Боками он цеплял стены домов. Впереди возник человек, стоя целившийся в них из винтовки. Уоррен инстинктивно наклонился и сильнее нажал на газ. Машина рванулась вперед, послышался глухой стук, мелькнули две вскинутые вверх руки и винтовка, отлетевшая в сторону.
Вскоре они выбрались на простор и очутились по другую сторону селения. Впереди была бескрайняя тьма. Фоллет потянул Уоррена за рукав.
– Выключите свет, чтобы они потеряли нас из виду. – Он оглянулся назад. – Как там Энди?
* * *
Когда произошел взрыв, Тоузьер смотрел в сторону селения. Он увидел поднимающийся вверх столб пыли, и тут же земля дрогнула у него под ногами и послышался гул. Из колодца поднялась взрывная волна – Тоузьер ощутил ее лицом.Он наклонился над отверстием и крикнул:
– Бен!
Ответа не было.
Он постоял в нерешительности, кусая губы, затем схватился за веревку и спустился вниз. Там все было почти так же, как раньше. Он еще раз крикнул. Кусок земли оторвался от потолка и шлепнулся в воду. Он направил луч фонаря вниз и нахмурился. Глубина канала изменилась. Он воткнул лезвие ножа в стену на уровне воды и нахмурился еще больше. Вода явно прибывала.
Фонарь, направленный вдоль канала, не высветил ничего. Он прошел вперед от своего колодца на сто ярдов, миновал еще два колодца, и вода уже была ему по бедра. И тогда он увидел завал от рухнувшего потолка, который полностью перекрыл канал. Это примитивное сооружение с некрепленым потолком, даже на приличном расстоянии не выдержало ударной волны взрыва.
Обойти это препятствие он не мог, поэтому ему пришлось повернуть назад, и когда он добрался до веревки, прибывавшая из горных ключей вода была ему уже по грудь.
Промокший и дрожавший от холодного ночного воздуха, он вылез на поверхность земли и побежал, не думая о смертельной ловушке, похоронившей Брайена и Спиринга. В его профессии смерть была повседневным и обычным событием. Сейчас он уже ничем не мог помочь Брайену, а ему еще предстояла нелегкая борьба за свою собственную жизнь.
Он осторожно подъехал к границе селения и, остановившись, выключил мотор, чтобы лучше слышать, что происходит. До него донеслись крики и приглушенный рокот голосов. Видны были огни – Ахмед со своими людьми пытались найти причину взрыва и определить степень разрушений. Центр поисков сместился влево, к каналу, и Тоузьер холодно ухмыльнулся.
Он изготовил автомат к стрельбе и положил его себе под бок на соседнее сиденье. Затем включил стартер и медленно пополз вперед, не включая фары. Теперь важнее была не безумная храбрость, а хитрость. Люди Ахмеда были начеку, и прорываться через селение, как он это советовал Уоррену, было уже нельзя.
Он проехал первые строения, и, когда очутился на открытом месте, его засекли. Кто-то крикнул, раздался выстрел, потом еще один, потом крики и выстрелы стали чередоваться. Пока он переключал передачу, выстрелили, судя по вспышке в темноте, уже прямо в него, и он включил фары, чтобы увидеть, что же ждет его впереди.
Он увидел трех человек, которые закрывали глаза руками от внезапно вспыхнувшего луча. Нащупав рукой автомат, он приготовился было уже схватить его, но в этот момент один из троих вскочил на подножку машины, рванув, открыл дверь и вцепился в него. Тоузьер мигом поднял автомат и дважды выстрелил. Послышался сдавленный крик, и человек упал.
В зеркале заднего вида мерцали вспышки винтовочного огня, они резко погасли после того, как пуля, просвистев рядом с его головой, попала в зеркало и разбила его вдребезги. Он дотронулся до брови и почувствовал на глазах что-то влажное и липкое. Это была кровь из глубокого пореза на лбу.
Повернув за угол, он вскоре вынужден был остановиться перед той же стеной, которая преградила путь Уоррену и Фоллету. Выругавшись, он дал задний ход и тут же пригнулся, когда несколько пуль просвистели над ним и прошили бок машины. Он вновь схватил автомат, перевел его на боевой режим, очередями и веером выпустил весь магазин по неясным фигурам позади него.
Фоллет напряженно прислушивался к перестрелке. Когда раздался треск автоматной очереди, он сказал:
– Все. Они загнали Энди в угол. Надо его выручать.
Уоррен, который на этот случай уже развернул машину, тронулся с места, и они двинулись назад. Фоллет сказал:
– Я думаю, они его зажали в том же месте, где почти изловили и нас. Вы знаете, куда надо ехать?
Уоррен вернулся на ту же узкую улицу, миновал лежавшее на земле тело человека, которого он сшиб. На углу, вне досягаемости огня Тоузьера, стояла толпа курдов, которые были ошеломлены внезапной атакой на них с тыла. Когда Фоллет высунулся из окна и очередями начал стрелять, они бросились врассыпную. Но один из них не успел – он дернулся, словно споткнулся о что-то невидимое, упал навзничь и затих.
– Прямо! – заорал Фоллет. – Потом поворот.
Колеса завизжали от слишком резкого скоростного разворота, и в свете фар появился другой "лендровер". Фоллет опять высунулся из окна и закричал:
– Энди! Какого черта вы ждете! Давайте!
"Лендровер" Тоузьера рванулся назад, на открытое место и стремительно помчался по узкой улице. Вплотную за ним держался "лендровер" Уоррена, из которого время от времени стрелял Фоллет, чтобы спугнуть погоню.
Так они вылетели из селения и понеслись на полной скорости вперед. Только мили через три они остановились, на самом верху другой стороны долины.
Фоллет посмотрел вниз. Там было темно.
– Они нас не преследуют, – сказал он. – Нас спасла темнота.
Уоррен был опустошен и словно весь выжат. Впервые в жизни в него стреляли. Он поднял дрожащие руки, затем посмотрел на другую машину и сказал:
– Я не видел там Бена.
Послышался хруст мелких камней, и в окно их машины заглянул Тоузьер. Его лицо было все в крови.
– Бен не вернулся, – сказал он будничным голосом. – Он получил свое.
– Он сам виноват, – сказал Фоллет.
– Да, – печально согласился Уоррен. – Он сам виноват. Вы уверены в этом, Энди?
– Уверен, – сказал Тоузьер твердо. Он оглянулся на долину. – Пора ехать. Я хочу, чтобы мы пересекли иракскую границу до того, как Ахмед поймет, что же произошло на самом деле.
Он отошел, и Уоррен услышал, как хлопнула дверца машины. Два "лендровера" медленно тронулись в путь.
Глава 7
1
Дэн Паркер с любовью провел рукой по гладкому маслянистому телу торпеды.
– Старая Марк одиннадцатый, – сказал он. – Вот уж не ожидал, что когда-нибудь в своей жизни увижу ее снова.
– Вы лучше позаботьтесь о том, чтобы она сработала, – сказал Истмэн. – Эта штука дорого обошлась нам.
– А будет стоить еще дороже, – сказал Паркер. – Мне нужно кое-какое оборудование. – Он осмотрел голую внутренность сарая. – Места здесь достаточно.
– Что вам нужно? – спросила Жанетт Делорм.
– Токарный станок, фрезерный, предпочтительно универсальный, сверлильный. Ну и некоторые инструменты – кусачки, там, гаечные ключи и прочее. Я составлю список.
– Возьми его у него прямо сейчас, Джек, – сказала она. – И предоставь ему все, что он хочет. Я еду домой.
– А я? – спросил Истмэн.
– Возьмешь такси, – сказала она и вышла.
Эббот улыбнулся, глядя на Истмэна.
– Да, она босс, это точно. Теперь я вижу.
– Обойдусь без ваших шуточек, – сказал сумрачно Истмэн. Он повернулся к Паркеру. – Что еще?
– Вот что, – сказал Паркер, рассматривавший ходовую часть торпеды. – Я надеюсь, что в боеголовке ничего нет.
– Мы заказывали ее пустой.
– Это хорошо. Тринитротолуол – ненадежная штука, но все равно, эта не годится.
– Что за черт?
– Понимаете, – сказал Паркер, – дело в том, что если вы хотите провести испытания, то, кроме этой, нужна учебная боеголовка. Если вы запустите эту рыбку сейчас, то она в конце дистанции затонет, а это, понятно, вас не устраивает. А в учебной боеголовке есть воздушная камера, которая удержит торпеду на плаву, и еще так называемые огни Холмса, чтобы легче найти ее. Вы сможете получить учебную головку там же, где вы взяли торпеду. – Он похлопал торпеду по боку.
– Ладно, достанем учебную боеголовку. Еще что?
– Разумеется, батареи. Без них делать нечего. Я включу их в список, какого типа и сколько. Вам дадут целый блок. Дальше. Я буду работать с торпедой здесь. Потребуется специальный стенд. Мне нужны крепления, чтобы она была надежно зажата и не прыгала тут по всему сараю. – Он показал на свою хромую ногу. – Из-за этого меня и вытурили из флота.
Эббот прошелся вдоль торпеды.
– Я и не подозревал, что она так велика, – сказал он.
– Двадцать один дюйм в диаметре, – сказал Паркер. – Двадцать два фута пять и четыре пятых дюйма в длину. Боевой вес – три тысячи шестьсот тридцать один фунт. – Он похлопал боеголовку. – И семьсот восемнадцать фунтов тринитротолуола – весьма мощный заряд.
– Что, мы можем заложить в нее больше семисот фунтов? – спросил Истмэн с интересом.
Паркер покачал головой:
– Я сказал: пятьсот фунтов и имел в виду пятьсот фунтов. Мне же нужно разместить впереди батареи. Кстати, вы думали о том, как вы будете запускать ее?
– Вы – специалист, – сказал Истмэн. – Вы и решайте.
– Вообще-то существует три способа. Из аппарата под водой, как на подлодке; из аппарата над водой, как на эсминце, и с воздуха – с самолета. Последнее я бы не рекомендовал, поскольку груз будет ценным. Навигационная система может выйти из строя.
– Понятно, – сказал Истмэн. – Авиация исключается. А другие способы?
– Я полагаю, что вам вряд ли удастся раздобыть эсминец, – размышлял Паркер. – А торпедный аппарат в любом другом месте будет выглядеть, прямо скажем, неуместно. Так что, я думаю, для вас лучше всего прибегнуть к подводному запуску. Это и надежно, и незаметно. Но это потребует судна с приличной осадкой.
Истмэн кивнул головой.
– Давайте дальше!
– Вам придется достать торпедный аппарат, а я приспособлю его для запуска.
– Вы его получите, – заверил Истмэн.
Паркер зевнул:
– Я устал – сказал он. – Я приготовлю вам список завтра.
– Босс сказала – сейчас, – возразил Истмэн.
– Придется ей подождать, – огрызнулся Паркер. – Я действительно устал, и толком сейчас не соображаю. Работать будем долго, и лишние восемь часов погоды не сделают.
– Вот вы и скажите ей это, – иронически заметил Истмэн.
– Нет уж, приятель, – сказал Паркер. – Давайте условимся с самого начала. – Он посмотрел Истмэну прямо в глаза. – Будете меня погонять – за качество не ручаюсь. – Он усмехнулся. – Вы же, надеюсь, не хотите, чтобы эта рыбка со всем своим грузом пошла ко дну?
– Нет, черт возьми! – Истмэна даже передернуло от такой мысли.
– Ну вот, – сказал Паркер и сделал рукой выразительный жест. – Теперь отваливайте и возвращайтесь утром часам к десяти. Список я приготовлю. Где нам спать, мы знаем.
– Ладно, – согласился Истмэн. – До завтра. – Он пересек сарай и поднялся по деревянной лестнице. – Наверху он обернулся. – Еще одно. Вы будете находиться здесь постоянно. Оба. Али будет следить за тем, чтобы вы никуда не отлучались. Запомните: если его разозлить, с ним шутки плохи. Так что берегитесь.
Эббот сказал:
– Мы будем беречь его.
Истмэн не смог сдержать улыбки:
– Надеюсь, вы все поняли.
Он открыл дверь, и они услышали, как он что-то говорит вполголоса. Когда он ушел, появился араб Али. Он не спустился по лестнице, а просто встал, опираясь на перила и уставился на них.
Эббот взглянул на Паркера:
– Вы его немножко подцели, а?
– Да просто слегка поставил на место, – сказал Паркер. – Я был сержантом и таких типов часто встречал. Там полно таких вонючих офицеришек, которые все время стремятся вытереть об тебя ноги. Но если ты – хороший специалист, то всегда отбреешь их. И они мигом успокоятся.
– Надеюсь, что вам удастся продолжать в том же духе, – сказал Эббот. Он оглядел торпеду. – Они достали эту штуку в считанные часы – как им это удалось? Бравые ребята, ничего не скажешь. Нам действительно надо вести себя весьма осмотрительно. – Он задумчиво посмотрел на араба.
– Я, кстати, не схитрил, когда сказал, что устал. И кроме того, мне хотелось побыстрее убраться из этой проклятой обезьяньей клетки, – она просто убивает меня. Пошли спать, ради Бога!
– Старая Марк одиннадцатый, – сказал он. – Вот уж не ожидал, что когда-нибудь в своей жизни увижу ее снова.
– Вы лучше позаботьтесь о том, чтобы она сработала, – сказал Истмэн. – Эта штука дорого обошлась нам.
– А будет стоить еще дороже, – сказал Паркер. – Мне нужно кое-какое оборудование. – Он осмотрел голую внутренность сарая. – Места здесь достаточно.
– Что вам нужно? – спросила Жанетт Делорм.
– Токарный станок, фрезерный, предпочтительно универсальный, сверлильный. Ну и некоторые инструменты – кусачки, там, гаечные ключи и прочее. Я составлю список.
– Возьми его у него прямо сейчас, Джек, – сказала она. – И предоставь ему все, что он хочет. Я еду домой.
– А я? – спросил Истмэн.
– Возьмешь такси, – сказала она и вышла.
Эббот улыбнулся, глядя на Истмэна.
– Да, она босс, это точно. Теперь я вижу.
– Обойдусь без ваших шуточек, – сказал сумрачно Истмэн. Он повернулся к Паркеру. – Что еще?
– Вот что, – сказал Паркер, рассматривавший ходовую часть торпеды. – Я надеюсь, что в боеголовке ничего нет.
– Мы заказывали ее пустой.
– Это хорошо. Тринитротолуол – ненадежная штука, но все равно, эта не годится.
– Что за черт?
– Понимаете, – сказал Паркер, – дело в том, что если вы хотите провести испытания, то, кроме этой, нужна учебная боеголовка. Если вы запустите эту рыбку сейчас, то она в конце дистанции затонет, а это, понятно, вас не устраивает. А в учебной боеголовке есть воздушная камера, которая удержит торпеду на плаву, и еще так называемые огни Холмса, чтобы легче найти ее. Вы сможете получить учебную головку там же, где вы взяли торпеду. – Он похлопал торпеду по боку.
– Ладно, достанем учебную боеголовку. Еще что?
– Разумеется, батареи. Без них делать нечего. Я включу их в список, какого типа и сколько. Вам дадут целый блок. Дальше. Я буду работать с торпедой здесь. Потребуется специальный стенд. Мне нужны крепления, чтобы она была надежно зажата и не прыгала тут по всему сараю. – Он показал на свою хромую ногу. – Из-за этого меня и вытурили из флота.
Эббот прошелся вдоль торпеды.
– Я и не подозревал, что она так велика, – сказал он.
– Двадцать один дюйм в диаметре, – сказал Паркер. – Двадцать два фута пять и четыре пятых дюйма в длину. Боевой вес – три тысячи шестьсот тридцать один фунт. – Он похлопал боеголовку. – И семьсот восемнадцать фунтов тринитротолуола – весьма мощный заряд.
– Что, мы можем заложить в нее больше семисот фунтов? – спросил Истмэн с интересом.
Паркер покачал головой:
– Я сказал: пятьсот фунтов и имел в виду пятьсот фунтов. Мне же нужно разместить впереди батареи. Кстати, вы думали о том, как вы будете запускать ее?
– Вы – специалист, – сказал Истмэн. – Вы и решайте.
– Вообще-то существует три способа. Из аппарата под водой, как на подлодке; из аппарата над водой, как на эсминце, и с воздуха – с самолета. Последнее я бы не рекомендовал, поскольку груз будет ценным. Навигационная система может выйти из строя.
– Понятно, – сказал Истмэн. – Авиация исключается. А другие способы?
– Я полагаю, что вам вряд ли удастся раздобыть эсминец, – размышлял Паркер. – А торпедный аппарат в любом другом месте будет выглядеть, прямо скажем, неуместно. Так что, я думаю, для вас лучше всего прибегнуть к подводному запуску. Это и надежно, и незаметно. Но это потребует судна с приличной осадкой.
Истмэн кивнул головой.
– Давайте дальше!
– Вам придется достать торпедный аппарат, а я приспособлю его для запуска.
– Вы его получите, – заверил Истмэн.
Паркер зевнул:
– Я устал – сказал он. – Я приготовлю вам список завтра.
– Босс сказала – сейчас, – возразил Истмэн.
– Придется ей подождать, – огрызнулся Паркер. – Я действительно устал, и толком сейчас не соображаю. Работать будем долго, и лишние восемь часов погоды не сделают.
– Вот вы и скажите ей это, – иронически заметил Истмэн.
– Нет уж, приятель, – сказал Паркер. – Давайте условимся с самого начала. – Он посмотрел Истмэну прямо в глаза. – Будете меня погонять – за качество не ручаюсь. – Он усмехнулся. – Вы же, надеюсь, не хотите, чтобы эта рыбка со всем своим грузом пошла ко дну?
– Нет, черт возьми! – Истмэна даже передернуло от такой мысли.
– Ну вот, – сказал Паркер и сделал рукой выразительный жест. – Теперь отваливайте и возвращайтесь утром часам к десяти. Список я приготовлю. Где нам спать, мы знаем.
– Ладно, – согласился Истмэн. – До завтра. – Он пересек сарай и поднялся по деревянной лестнице. – Наверху он обернулся. – Еще одно. Вы будете находиться здесь постоянно. Оба. Али будет следить за тем, чтобы вы никуда не отлучались. Запомните: если его разозлить, с ним шутки плохи. Так что берегитесь.
Эббот сказал:
– Мы будем беречь его.
Истмэн не смог сдержать улыбки:
– Надеюсь, вы все поняли.
Он открыл дверь, и они услышали, как он что-то говорит вполголоса. Когда он ушел, появился араб Али. Он не спустился по лестнице, а просто встал, опираясь на перила и уставился на них.
Эббот взглянул на Паркера:
– Вы его немножко подцели, а?
– Да просто слегка поставил на место, – сказал Паркер. – Я был сержантом и таких типов часто встречал. Там полно таких вонючих офицеришек, которые все время стремятся вытереть об тебя ноги. Но если ты – хороший специалист, то всегда отбреешь их. И они мигом успокоятся.
– Надеюсь, что вам удастся продолжать в том же духе, – сказал Эббот. Он оглядел торпеду. – Они достали эту штуку в считанные часы – как им это удалось? Бравые ребята, ничего не скажешь. Нам действительно надо вести себя весьма осмотрительно. – Он задумчиво посмотрел на араба.
– Я, кстати, не схитрил, когда сказал, что устал. И кроме того, мне хотелось побыстрее убраться из этой проклятой обезьяньей клетки, – она просто убивает меня. Пошли спать, ради Бога!
2
Истмэн, получив список, управился за два дня – большинство требуемого оборудования было доставлено. Торпеду на это время убрали, чтобы рабочие не могли ее увидеть. Для них это выглядело как оборудование небольшой механической мастерской.
Затем началась работа над самой торпедой. Эббот был поражен сложностью ее устройства, и он проникся к Паркеру глубоким уважением. Человек, который разбирался в такой технике и так непринужденно мог ею манипулировать, с его точки зрения, заслуживал восхищения.
Они вытащили из корпуса торпеды старые батареи – пятьдесят две штуки – и сложили их в углу сарая.
– Они понадобятся нам позже, когда я буду пробовать мотор, – сказал Паркер. – Использовать для этого новые, дорогие, ни к чему. Потом их же надо будет топить в море. Любой моряк, которому они попадутся на глаза, узнает и смекнет, в чем тут дело. Это может погубить все дело.
Истмэн принял это сообщение к сведению, а Эббот про себя подумал, что Паркер как-то уж слишком сильно входит во вкус этого предприятия. Он и сказал об этом Паркеру, когда они остались одни.
– Надо ведь, чтобы все выглядело по-настоящему, – возразил тот. – Всякая мелочь играет роль. Смотрите, Истмэн становится к нам более дружелюбным, это нам на руку.
Эббот не мог с этим не согласиться.
Паркер вытащил мотор.
– А он в хорошем состоянии, – сказал он и погладил его почти с любовью. – Замечательная работа. Девяносто восемь лошадиных сил при таком небольшом объеме. Чудесная вещь, а изобретена для того, чтобы разлететься в пыль. – Он покачал головой. – Все-таки в безумном мире мы живем.
Он методично разобрал торпеду с помощью Эббота, который что-то подносил, что-то уносил, чистил детали. Он заказал специальные масла и смазки, дорогие провода для своих новых схем, при том, что новые батареи сами по себе обошлись в целое, хоть и небольшое, состояние. Работая, он проповедовал, как апостол, идею совершенства: "Не может быть ничего слишком хорошего, – говаривал он. – Это будет самая совершенная из торпед, которые когда-либо касались воды".
Похоже, это было правдой. Ни одна торпеда, наверное, не была удостоена всепоглощающего внимания и любовной заботы, как эта. "Может быть, только над самым первым опытным экземпляром, – подумал Эббот, – так колдовали взволнованные предстоящими испытаниями специалисты".
Истмэн понял, что Паркер – непревзойденный специалист, и начал ему потакать. Он предоставлял Паркеру все, чего бы тот ни потребовал. Правда, Эббота это ничуть не удивляло, ведь торпеда должна была везти товара на сумму в двадцать пять миллионов долларов.
Большую часть своих усилий Паркер посвятил навигационной системе, над которой он кудахтал, словно курица над заблудшим цыпленком.
– Если эта штука взбрыкнет, – сказал он, – вы все потеряете.
– Пусть лучше она этого не делает, – мрачно произнес Истмэн.
– Не будет, – успокоил его Паркер.
Истмэн ушел почти счастливым.
– Вы вкладываете столько души в то, что должно быть в конце концов взорвано, – заметил Эббот.
– У каждого специалиста по торпедам время от времени возникают сомнения, – сказал Паркер, пожимая плечами. – Берешь симпатичное устройство, вроде этого, кумекаешь над ним, доводишь его до состояния, которое и самому конструктору не снилось. А затем оно шмякается о борт какого-нибудь корабля и разлетается вдребезги. Такая работа, черт возьми.
Но, в конце концов, торпеды ведь для этого и предназначены.
Паркер кивнул.
– Я знаю, что мы должны в данном случае организовать саботаж. Но перед этим будут испытания, и ей предстоит хорошо себя проявить. – Он посмотрел на Эббота и продолжал вещать. – Вы знаете, я давно не был так чертовски счастлив. После того, как я ушел из флота и должен был цацкаться с чужими автомобилями, мне все время чего-то не хватало, и я не понимал, чего именно. – Он махнул рукой в сторону оголенной торпеды. – Теперь я понял. Мне не хватало вот этих красавиц.
– Все-таки не увлекайтесь, – посоветовал Эббот. – Помните, что в конце концов эта затея должна провалиться.
– Она и провалится, – угрюмо сказал Паркер. Его лицо напряглось. – Но прежде будет чертовски удачный запуск. – Он похлопал Эббота по груди. – Если вы думаете, что все это очень легко, Майк, вы сильно заблуждаетесь. Я работаю сейчас на пределе возможного. Марк одиннадцатый не рассчитан на дистанцию в пятнадцать миль, и заставить его пройти это расстояние будет дьявольски трудно. Но я сделаю это, и сделаю с наслаждением, потому что, видимо, в последний раз в своей жизни имею дело с торпедой. Ну ладно, давайте работать.
Они сняли все металлические части, какие только могли снять. Паркер придирчиво осматривал каждую в отдельности и аккуратно ставил на место. Так они постепенно разобрали и вновь собрали всю торпеду, и подошло время для стендовых испытаний. Эббот понял, зачем нужны были специальные крепления, о которых говорил Паркер. Без них торпеда с работающим даже в четверть силы мотором могла просто взбеситься.
Паркер был удовлетворен прогоном и обратился к Истмэну:
– Ну как насчет торпедного аппарата? С рыбкой я сделал все, что мог.
– Прекрасно, – сказал Истмэн. – Пошли со мной.
Он провез их немного вдоль берега к небольшой верфи и показал им обшарпанное каботажное судно водоизмещением примерно в три тысячи тонн.
– Вот – корабль "Орест". Хозяин его грек, а зарегистрирован он в Панаме.
Паркер с сомнением посмотрел на судно.
– Вы что, собираетесь на нем пересечь Атлантику?
– И я, и вы, – сказал Истмэн. – Ему не впервой, не сомневайтесь. Сослужит еще раз, а потом потеряется в море. – Он улыбнулся. – Оно застраховано на неполную сумму, и мы не собираемся выставлять счет. Лучше, чтобы никто особенно не интересовался, что с ним произошло.
Если вы будете устанавливать под водой торпедный аппарат, то должны продолбить дыру в трюме. Как вы собираетесь это сделать?
– Надо посмотреть поближе, – сказал Паркер.
Они взошли на корабль. Паркер спустился в трюм в носовой части и провел там довольно много времени. Поднявшись, он набросал небольшой чертеж.
– Мы соорудим своего рода кессонную камеру, которую приварим снизу к днищу. Потом я изнутри сделаю в корпусе дыру и установлю трубу для торпеды. После этого камеру можно будет убрать. Вам придется найти аквалангиста, который согласился бы на такую необычную работу и при этом помалкивал.
– Это ведь наша верфь, – осклабился Истмэн.
В течение недели торпедный аппарат был установлен. Паркер долго возился с измерениями и, наконец, приладил его вдоль корпуса.
– Все, что требуется, – развернуть и нацелить корабль в нужном направлении, – сказал он. – Теперь все. Мы готовы к испытаниям.
Затем началась работа над самой торпедой. Эббот был поражен сложностью ее устройства, и он проникся к Паркеру глубоким уважением. Человек, который разбирался в такой технике и так непринужденно мог ею манипулировать, с его точки зрения, заслуживал восхищения.
Они вытащили из корпуса торпеды старые батареи – пятьдесят две штуки – и сложили их в углу сарая.
– Они понадобятся нам позже, когда я буду пробовать мотор, – сказал Паркер. – Использовать для этого новые, дорогие, ни к чему. Потом их же надо будет топить в море. Любой моряк, которому они попадутся на глаза, узнает и смекнет, в чем тут дело. Это может погубить все дело.
Истмэн принял это сообщение к сведению, а Эббот про себя подумал, что Паркер как-то уж слишком сильно входит во вкус этого предприятия. Он и сказал об этом Паркеру, когда они остались одни.
– Надо ведь, чтобы все выглядело по-настоящему, – возразил тот. – Всякая мелочь играет роль. Смотрите, Истмэн становится к нам более дружелюбным, это нам на руку.
Эббот не мог с этим не согласиться.
Паркер вытащил мотор.
– А он в хорошем состоянии, – сказал он и погладил его почти с любовью. – Замечательная работа. Девяносто восемь лошадиных сил при таком небольшом объеме. Чудесная вещь, а изобретена для того, чтобы разлететься в пыль. – Он покачал головой. – Все-таки в безумном мире мы живем.
Он методично разобрал торпеду с помощью Эббота, который что-то подносил, что-то уносил, чистил детали. Он заказал специальные масла и смазки, дорогие провода для своих новых схем, при том, что новые батареи сами по себе обошлись в целое, хоть и небольшое, состояние. Работая, он проповедовал, как апостол, идею совершенства: "Не может быть ничего слишком хорошего, – говаривал он. – Это будет самая совершенная из торпед, которые когда-либо касались воды".
Похоже, это было правдой. Ни одна торпеда, наверное, не была удостоена всепоглощающего внимания и любовной заботы, как эта. "Может быть, только над самым первым опытным экземпляром, – подумал Эббот, – так колдовали взволнованные предстоящими испытаниями специалисты".
Истмэн понял, что Паркер – непревзойденный специалист, и начал ему потакать. Он предоставлял Паркеру все, чего бы тот ни потребовал. Правда, Эббота это ничуть не удивляло, ведь торпеда должна была везти товара на сумму в двадцать пять миллионов долларов.
Большую часть своих усилий Паркер посвятил навигационной системе, над которой он кудахтал, словно курица над заблудшим цыпленком.
– Если эта штука взбрыкнет, – сказал он, – вы все потеряете.
– Пусть лучше она этого не делает, – мрачно произнес Истмэн.
– Не будет, – успокоил его Паркер.
Истмэн ушел почти счастливым.
– Вы вкладываете столько души в то, что должно быть в конце концов взорвано, – заметил Эббот.
– У каждого специалиста по торпедам время от времени возникают сомнения, – сказал Паркер, пожимая плечами. – Берешь симпатичное устройство, вроде этого, кумекаешь над ним, доводишь его до состояния, которое и самому конструктору не снилось. А затем оно шмякается о борт какого-нибудь корабля и разлетается вдребезги. Такая работа, черт возьми.
Но, в конце концов, торпеды ведь для этого и предназначены.
Паркер кивнул.
– Я знаю, что мы должны в данном случае организовать саботаж. Но перед этим будут испытания, и ей предстоит хорошо себя проявить. – Он посмотрел на Эббота и продолжал вещать. – Вы знаете, я давно не был так чертовски счастлив. После того, как я ушел из флота и должен был цацкаться с чужими автомобилями, мне все время чего-то не хватало, и я не понимал, чего именно. – Он махнул рукой в сторону оголенной торпеды. – Теперь я понял. Мне не хватало вот этих красавиц.
– Все-таки не увлекайтесь, – посоветовал Эббот. – Помните, что в конце концов эта затея должна провалиться.
– Она и провалится, – угрюмо сказал Паркер. Его лицо напряглось. – Но прежде будет чертовски удачный запуск. – Он похлопал Эббота по груди. – Если вы думаете, что все это очень легко, Майк, вы сильно заблуждаетесь. Я работаю сейчас на пределе возможного. Марк одиннадцатый не рассчитан на дистанцию в пятнадцать миль, и заставить его пройти это расстояние будет дьявольски трудно. Но я сделаю это, и сделаю с наслаждением, потому что, видимо, в последний раз в своей жизни имею дело с торпедой. Ну ладно, давайте работать.
Они сняли все металлические части, какие только могли снять. Паркер придирчиво осматривал каждую в отдельности и аккуратно ставил на место. Так они постепенно разобрали и вновь собрали всю торпеду, и подошло время для стендовых испытаний. Эббот понял, зачем нужны были специальные крепления, о которых говорил Паркер. Без них торпеда с работающим даже в четверть силы мотором могла просто взбеситься.
Паркер был удовлетворен прогоном и обратился к Истмэну:
– Ну как насчет торпедного аппарата? С рыбкой я сделал все, что мог.
– Прекрасно, – сказал Истмэн. – Пошли со мной.
Он провез их немного вдоль берега к небольшой верфи и показал им обшарпанное каботажное судно водоизмещением примерно в три тысячи тонн.
– Вот – корабль "Орест". Хозяин его грек, а зарегистрирован он в Панаме.
Паркер с сомнением посмотрел на судно.
– Вы что, собираетесь на нем пересечь Атлантику?
– И я, и вы, – сказал Истмэн. – Ему не впервой, не сомневайтесь. Сослужит еще раз, а потом потеряется в море. – Он улыбнулся. – Оно застраховано на неполную сумму, и мы не собираемся выставлять счет. Лучше, чтобы никто особенно не интересовался, что с ним произошло.
Если вы будете устанавливать под водой торпедный аппарат, то должны продолбить дыру в трюме. Как вы собираетесь это сделать?
– Надо посмотреть поближе, – сказал Паркер.
Они взошли на корабль. Паркер спустился в трюм в носовой части и провел там довольно много времени. Поднявшись, он набросал небольшой чертеж.
– Мы соорудим своего рода кессонную камеру, которую приварим снизу к днищу. Потом я изнутри сделаю в корпусе дыру и установлю трубу для торпеды. После этого камеру можно будет убрать. Вам придется найти аквалангиста, который согласился бы на такую необычную работу и при этом помалкивал.
– Это ведь наша верфь, – осклабился Истмэн.
В течение недели торпедный аппарат был установлен. Паркер долго возился с измерениями и, наконец, приладил его вдоль корпуса.
– Все, что требуется, – развернуть и нацелить корабль в нужном направлении, – сказал он. – Теперь все. Мы готовы к испытаниям.
3
Жаннет Делорм долгое время не появлялась, и это беспокоило Эббота, так как он был лишен возможности следить за ее действиями. Фактически они были пленниками и ничего не знали о своих компаньонах. Он не имел связи ни с Уорреном, ни с Хеллиером. В такой ситуации их положение могло стать очень серьезным. События могли развиваться в худшую сторону. Эббот сказал Истмэну:
– Ваш босс что-то не очень интересуется нами. С той первой ночи я ее не видел.
– Она с рабочими не якшается, – сказал Истмэн. – Руковожу всем здесь я. – Он насмешливо посмотрел на Эббота. – Помните, я говорил вам, что на вашем месте я бы держался от нее подальше.
Эббот пожал плечами:
– Я беспокоюсь о деньгах. Мы уже готовы к испытаниям, а я не думаю, что вы имеете право подписывать чеки.
– О деньгах не беспокойтесь, – сказал Истмэн, улыбаясь, – беспокойтесь лучше об испытаниях. Они назначены на завтра, и она там будет. И да поможет вам Бог, если что-нибудь пойдет не так. – Слегка подумав, он добавил:
– Она съездила в Штаты, организовывала дела на той стороне маршрута.
– А где же будет Дэн? – спросил он.
– На "Оресте", – ответил Истмэн.
– А я?
– Узнаете в свое время, – Истмэн был явно раздражен.
Эбботу пришлось сесть в "мерседес", который повез его к центру Бейрута. Когда машина проезжала мимо редакции англоязычной газеты "Дэйли Стар", он сунул руку в карман и нащупал в нем конверт, который ему надо было, не привлекая внимания, передать туда. Они с Хеллиером договаривались о способе срочной связи, но похоже было на то, что воспользоваться им ему не удастся.
"Мерседес" привез его к пирсу, где стояли яхты, и его встретил аккуратно одетый матрос:
– Мистер Эббот?
Эббот кивнул.
– Сюда, пожалуйста, – матрос показал на моторную лодку, стоявшую у причала.
Эббот по лестнице спустился к лодке, сел в нее, и они плавно отъехали.
– Куда мы направляемся? – спросил Эббот.
– К яхте "Звезда моря", – матрос показал рукой. – Вот она.
Эббот стал разглядывать яхту. Это была игрушка богача, типичное для Средиземноморья судно водоизмещением около двухсот тонн, оснащенное самым первоклассным оборудованием, сверхкомфортабельное. Такое судно вполне можно было бы отправить в кругосветное путешествие. Но, как правило, такие яхты чаще всего торчали на приколе в Ницце, Каннах, Бейруте, у фешенебельных курортов и представляли собой просто плавающие виллы богачей. Эббот все более убеждался в том, что контрабанда наркотиков дело фантастически прибыльное.
Поднявшись по трапу, он был встречен еще одним одетым в матросскую форму лакеем, который проводил его на верхнюю палубу. Когда он взбирался туда по лестнице, он услышал клацанье якорной цепи, и корпус яхты слегка вздрогнул от заработавших двигателей. Выходило, что ждали только его.
На верхней палубе он увидел Жаннет Делорм. Лежа на спине, она загорала на солнце. Она была практически обнажена. Такого чисто символического костюма ему прежде видеть не доводилось. Ее бикини состоял из маленького треугольника между бедер и двух кружочков, которые прикрывали только соски. Привычное зрелище для Сохо, какого-нибудь ночного клуба со стриптизом. Эббот прикинул, сколько может весить ее наряд, и решил, что он, безусловно, легче ее темных очков.
– Хеллоу, Майк, – сказала она, лениво приподняв руку в знак приветствия. – Это – Юсиф Фуад.
Эббот нехотя перевел свой взгляд с нее на ее спутника. Голый череп, коричневая, как у ящерицы, кожа, глаза рептилии – Майк был не в восторге. Спутник слегка кивнул головой.
– Доброе утро, мистер Фуад, – сказал он и вспомнил, что раньше он его уже где-то видел. Это был тот ливанский банкир, с которым Делорм обедала и которого он нашел тогда слишком респектабельным, вот ведь как можно ошибаться в людях. Разумеется, в день испытания торпеды Фуад не просто совершал морскую оздоровительную прогулку.
Фуад встрепенулся и сказал недовольным тоном:
– Что он здесь делает?
– Я хочу, чтобы он был здесь, – сказала Жанетт. – Садитесь, Майк.
– Я, кажется, говорил, что... – Фуад остановился и снова дернул головой. – Мне это не нравится.
– Ваш босс что-то не очень интересуется нами. С той первой ночи я ее не видел.
– Она с рабочими не якшается, – сказал Истмэн. – Руковожу всем здесь я. – Он насмешливо посмотрел на Эббота. – Помните, я говорил вам, что на вашем месте я бы держался от нее подальше.
Эббот пожал плечами:
– Я беспокоюсь о деньгах. Мы уже готовы к испытаниям, а я не думаю, что вы имеете право подписывать чеки.
– О деньгах не беспокойтесь, – сказал Истмэн, улыбаясь, – беспокойтесь лучше об испытаниях. Они назначены на завтра, и она там будет. И да поможет вам Бог, если что-нибудь пойдет не так. – Слегка подумав, он добавил:
– Она съездила в Штаты, организовывала дела на той стороне маршрута.
* * *
На следующее утро за Эбботом заехал черный "мерседес", и он был встревожен тем, что его разлучали с Паркером:– А где же будет Дэн? – спросил он.
– На "Оресте", – ответил Истмэн.
– А я?
– Узнаете в свое время, – Истмэн был явно раздражен.
Эбботу пришлось сесть в "мерседес", который повез его к центру Бейрута. Когда машина проезжала мимо редакции англоязычной газеты "Дэйли Стар", он сунул руку в карман и нащупал в нем конверт, который ему надо было, не привлекая внимания, передать туда. Они с Хеллиером договаривались о способе срочной связи, но похоже было на то, что воспользоваться им ему не удастся.
"Мерседес" привез его к пирсу, где стояли яхты, и его встретил аккуратно одетый матрос:
– Мистер Эббот?
Эббот кивнул.
– Сюда, пожалуйста, – матрос показал на моторную лодку, стоявшую у причала.
Эббот по лестнице спустился к лодке, сел в нее, и они плавно отъехали.
– Куда мы направляемся? – спросил Эббот.
– К яхте "Звезда моря", – матрос показал рукой. – Вот она.
Эббот стал разглядывать яхту. Это была игрушка богача, типичное для Средиземноморья судно водоизмещением около двухсот тонн, оснащенное самым первоклассным оборудованием, сверхкомфортабельное. Такое судно вполне можно было бы отправить в кругосветное путешествие. Но, как правило, такие яхты чаще всего торчали на приколе в Ницце, Каннах, Бейруте, у фешенебельных курортов и представляли собой просто плавающие виллы богачей. Эббот все более убеждался в том, что контрабанда наркотиков дело фантастически прибыльное.
Поднявшись по трапу, он был встречен еще одним одетым в матросскую форму лакеем, который проводил его на верхнюю палубу. Когда он взбирался туда по лестнице, он услышал клацанье якорной цепи, и корпус яхты слегка вздрогнул от заработавших двигателей. Выходило, что ждали только его.
На верхней палубе он увидел Жаннет Делорм. Лежа на спине, она загорала на солнце. Она была практически обнажена. Такого чисто символического костюма ему прежде видеть не доводилось. Ее бикини состоял из маленького треугольника между бедер и двух кружочков, которые прикрывали только соски. Привычное зрелище для Сохо, какого-нибудь ночного клуба со стриптизом. Эббот прикинул, сколько может весить ее наряд, и решил, что он, безусловно, легче ее темных очков.
– Хеллоу, Майк, – сказала она, лениво приподняв руку в знак приветствия. – Это – Юсиф Фуад.
Эббот нехотя перевел свой взгляд с нее на ее спутника. Голый череп, коричневая, как у ящерицы, кожа, глаза рептилии – Майк был не в восторге. Спутник слегка кивнул головой.
– Доброе утро, мистер Фуад, – сказал он и вспомнил, что раньше он его уже где-то видел. Это был тот ливанский банкир, с которым Делорм обедала и которого он нашел тогда слишком респектабельным, вот ведь как можно ошибаться в людях. Разумеется, в день испытания торпеды Фуад не просто совершал морскую оздоровительную прогулку.
Фуад встрепенулся и сказал недовольным тоном:
– Что он здесь делает?
– Я хочу, чтобы он был здесь, – сказала Жанетт. – Садитесь, Майк.
– Я, кажется, говорил, что... – Фуад остановился и снова дернул головой. – Мне это не нравится.